Глава сорок первая

Возвратившись на «Юнион-стейшн», Стоун и Робин обнаружили Калеба и Милтона в «Книжной лавке Б. Далтона». Калеб по уши увяз в каком-то шедевре Диккенса, Милтон прочно окопался в секции литературы о компьютерах. Воссоединившись, все четверо сели в метро и, доехав до станции «Смитсоновский институт», поднялись на Эспланаду.

– Глядите в оба! – предупредил Стоун.

Они проследовали мимо главных национальных монументов. Вокруг толпились обвешанные фотоаппаратами и видеокамерами туристы. В парке Франклина Делано Рузвельта друзья дошагали до мемориала президенту – сравнительно нового пополнения достопримечательностей Эспланады. Мемориал занимал довольно большую территорию и представлял собой группу скульптур, символизирующих вехи правления Рузвельта – единственного президента США, избиравшегося четыре срока подряд. Стоун привел друзей в уединенное место за увековеченной в бронзе хлебной очередью времен Великой депрессии. Здесь он огляделся и, недовольно покачав головой, сделал знак идти назад к метро. На сей раз команда вышла из подземки на станции «Фогги-Боттом», рядом с Госдепом, и двинулась дальше пешим ходом. На пересечении Двадцать седьмой улицы с Ку-авеню Стоун остановился перед кладбищенскими воротами «Горы Сион».

– О нет, Оливер, – взмолился Робин, – только не погост!

– Мертвые не подслушивают, – бросил в ответ Стоун и открыл ворота.

Уже в коттедже, когда все расселись, Стоун открыл собрание:

– Я тут провел кое-какие наблюдения, и их результаты, как мне представляется, имеют решающее значение для разгадки нашей головоломки. Первый вопрос, на который мы должны найти ответ: почему с недавнего времени террористы начали столь активно истреблять друг друга? Нет возражений начать именно с этого?

– Я за, – автоматически ответил Калеб, посмотрев на приятелей. Слова Стоуна, похоже, его удивили.

– Все, кто за, скажите «да».

Все, переглянувшись, произнесли «да». � тогда Стоун открыл большой альбом – тот самый, что принес из магазина редких изданий.

– За последние восемнадцать месяцев их было убито немало. Предположительно – себе подобными. Я нашел это явление весьма любопытным и начал собирать публикации, так или иначе связанные с такими убийствами. Самый последний инцидент произошел с неким Аднаном аль-Рими.

– Я об этом читал! – сказал Милтон. – Но почему ты говоришь – предположительно?

– Во всех случаях лицо жертвы было либо полностью, либо частично уничтожено выстрелами или взрывом и опознание трупов проводилось по отпечаткам пальцев, анализу ДНК или иными способами.

– Но это же нормальная процедура, Оливер, – вмешался Робин. – Когда я работал в военной разведке, мы прибегали к таким же процедурам, хотя анализ ДНК в то время еще не проводился.

– От Робина нам стало известно, что всю связанную с терроризмом информацию контролирует НРЦ, – продолжил Стоун. – Для идентификации убитых использовались базы данных, за которые отвечал Патрик Джонсон. – Он помолчал немного и закончил: – А что, если мистер Джонсон слегка искажал данные?

Воцарилось продолжительное молчание. Первым заговорил Милтон.

– Ты хочешь сказать, что Джонсон каким-то образом манипулировал данными?

– Позвольте я доведу мысль до конца, – ответил Стоун. – А что, если мистер Джонсон замещал в базе данных отпечатки пальцев известных террористов «пальчиками» каких-то других людей, уже убитых?

– Ты предполагаешь, что типы, подобные этому аль-Рими, живы-здоровы, хотя с точки зрения разведывательных служб… – с ужасом начал Калеб.

– …аль-Рими мертв, – закончил за него Стоун. – У него больше нет прошлого! Он может отправляться куда захочет и делать все, что ему заблагорассудится.

– Это похоже на стерильное оружие, – вставил Робин.

– �менно!

– Минуточку, Оливер, – продолжил Робин. – Эта система имеет защиту! В военной разведке вмешаться в базу данных было не так-то просто. Для этого существовала особая процедура.

– Такая же существует в отделе редких книг Библиотеки конгресса, – глядя на Калеба, сказал Стоун. – По вполне понятной причине лицо, приобретающее редкое издание, не имеет права вносить его в базу данных. � наоборот – тот, кто работает с базой, не приобретает книги. �менно это и позволило мне сделать удивившее вас предположение. Что, если в нашем случае оба этих человека сидят в одном кармане: тот, кто собирает информацию, и тот, кто вносит ее в базу данных? � что, если один из них занимает руководящий пост? Возможно, весьма высокий.

– Постой-постой! – не выдержал Робин. – Неужели ты полагаешь, что в это дело вовлечен Картер Грей? Перестань. Что бы ты ни думал о Грее, ты не можешь ставить под сомнение его лояльность этой стране.

– Я вовсе не утверждаю, что все именно так, – сказал Стоун. – Но если оборотень не Грей, то наверняка один из близких к нему людей.

– Вот это более вероятно, – согласился Робин.

В разговор вступил Милтон:

– Если это так, то почему убили Джонсона?

– Если прикончившая Джонсона парочка связана с НРЦ, то, учитывая экстравагантность его образа жизни при скромном жалованье госчиновника, могло случиться следующее. Те, кто нанял его, чтобы тот вносил по их указке изменения в файлы, испугались, что неожиданное богатство Джонсона может вызвать подозрение. Начнется расследование… Поэтому его и кокнули, подкинув наркотики, чтобы картина приобрела законченность. Однако нельзя исключать и то, что в Джонсоне пробудилась алчность, он стал требовать все больше и больше – его и прикончили.

– Ну и что же мы предпримем? – спросил Милтон.

– Что касается меня, то моя первостепенная задача – остаться в живых, – сказал Робин. – Если Оливер прав, то кое-кто сейчас очень хочет видеть нас покойниками.

– Личность Милтона и адрес они уже наверняка установили, – произнес Стоун. – � поскольку на нас объявлена охота, предлагаю изменить ситуацию на противоположную.

– Каким образом? – поинтересовался Калеб.

– Мы знаем адрес Тайлера Рейнке! – Стоун захлопнул альбом. – Так что…

– Ты хочешь, чтобы мы по своей воле полезли под дуло пистолета?! – воскликнул Робин.

– Вовсе нет. Но я не вижу причины, почему мы не могли бы сами взять его на прицел.

С мороженым в руках Алекс и Кейт брели по набережной Джорджтауна неподалеку от того места, где сто лет назад Джордж Мейсон держал паромную переправу.

– Остров Трех Сестер, – сказала Кейт, указав на три едва заметные скалы на середине реки. – Говорят, здесь когда-то утонули три монахини. Лодка опрокинулась, и на этом месте образовались три скалы…

– Да это с виду Потомак такой спокойный, – отозвался Алекс. – Но здесь все равно никто не купается – выше по течению канализационный сток, вода грязная, особенно после сильных дождей.

– А ведь тут хотели строить мост Трех Сестер для связи с Шестьдесят шестой дорогой. Но после начала строительства произошло столько несчастных случаев и от этой идеи отказались. Говорят, там появлялись призраки монахинь!

– � вы во все это верите? – скосил на нее глаза Алекс.

– Знаете, кругом столько странного… Да хоть, к примеру, заговоры! Сколько их в этом городе! Некоторые – просто чистое безумие. Но ведь срабатывают!

– Я знаю тут одного… заговорщика. Оливер Стоун. Блестящая личность! Правда, бредет несколько в стороне от мейнстрима.

– Оливер Стоун? Вы, наверное, шутите.

– Это, конечно, не его настоящее имя. Я думаю, взяв это имя, он решил посмеяться над теми, кто считает его психом. Самое интересное в этом парне то, что у него нет прошлого. Во всяком случае, я не смог его отыскать. Не исключено, что он многие годы находится в бегах, – с улыбкой закончил Алекс.

– Почему-то мне кажется, что Лаки была бы рада с ним познакомиться.

– Неужели она продолжает швырять свое нижнее белье в опасных мужчин?

– Что?! – изумленно спросила Кейт.

– Не обращайте внимания. – Алекс съел ложечку мороженого и посмотрел в сторону острова Рузвельта.

– А может, вы согласитесь обсудить со мной эту тему? – спросила Кейт. – Люди, работающие за стойкой бара, – отличные слушатели.

Алекс жестом пригласил девушку занять место рядом с ним на скамье и сказал:

– О'кей. Больше всего меня беспокоит следующее: по существующей версии парень, чтобы застрелиться, добирается до острова вплавь, и мне это кажется неправдоподобным.

– Но это тот самый остров, на котором произошло его первое свидание с будущей невестой.

– Верно. Но зачем к нему плыть? Почему не приехать на машине или не дойти пешком? Над скоростной дорогой проходит пешеходный мост, заканчивающийся у парковки на острове. Так же как и велосипедная тропа. После этого остается лишь перелезть через забор, надраться до умопомрачения и вышибить себе мозги. � нет никакой нужды плескаться в Потомаке. Его машину нашли довольно далеко вверх по реке, а это означает, что ему пришлось совершить заплыв на длинную дистанцию в одежде и ботинках, буксируя при этом за собой пластиковый пакет с револьвером. Парень не был ни Марком Спитцем, ни Майклом Фелпсом.

– Но на револьвере-то отпечатки пальцев его! – заметила Кейт.

– Заставить человека, которого вы хотите убить, взять оружие в руки и нажать на спусковой крючок – дело, конечно, непростое, – согласился Алекс. – Но что, если прежде хорошенько напоить жертву? Кроме того, мне не дают покоя его ботинки!

– Почему?

– Да к его подошвам прилипла земля, и это говорит о том, что ему пришлось пробираться сквозь кусты. Но почему не осталось следов этой земли рядом с телом? Часть красной глины должна была обязательно оказаться на мощеной поверхности. � это еще не все: его одежда также осталась чистой. Если бы он карабкался на остров, то к ней обязательно прилипли бы веточки и листья. Ничего подобного! А если он добирался вплавь, то ему, чтобы дойти до главной тропы, обязательно пришлось бы продираться сквозь заросли.

– Да, здесь какая-то неувязка, – согласилась Кейт.

– А что вы скажете о предсмертной записке в кармане? Она была не мокрой, а слегка влажной, и чернила на ней не расплылись!

– Возможно, она была в том же пластиковом пакете?

– В таком случае почему бы ее там и не оставить? Зачем вынимать ее из сухого пакета и класть в совершенно мокрый карман, где чернила могли бы расплыться, а текст стать нечитаемым? Да, одежда Джонсона вымокла, но если он совершил столь продолжительный заплыв, она должна была бы находиться в более плачевном состоянии. Да и сам он бы выглядел совсем не так. В воде Потомака масса всякой гадости.

– Но что бы ни говорили, одежда Джонсона была мокрой.

– Да. Но что бы вы сделали, если бы захотели убедить кого-то, что этот человек добрался до острова вплавь?

– Окунула бы его в воду, – немного подумав, ответила Кейт.

– �менно. Вы окунули бы его в воду. Кроме того, возникает вопрос о мотиве самоубийства. Никто из тех, с кем я говорил, и понятия не имеет, что Джонсон как-то был связан с наркотиками. Более того, его невеста так возмутилась, что угрожала возбудить против меня дело – лишь за то, что я посмел предположить, что это может быть правдой.

– Я всегда утверждала, что секретная служба не пропускает ни единой детали, – сказала Кейт.

– Перестаньте. Это вовсе не означает, что мы по природе своей лучше, чем ФБР. Они все эти неувязки тоже должны были увидеть. Думаю, что на бюро сильно давят, чтобы оно оставило дело покоиться с миром.

– Если его доставили на остров не на машине, опасаясь, что их могут заметить, то как они это сделали?

В этот миг на реке появился патрульный полицейский катер.

– Лодка! – в унисон произнесли оба.

– Да, но лодка не та вещь, которую легко укрыть, – задумчиво протянул Алекс.

– Я готова поохотиться, если вы согласны, – глядя на береговую линию, сказала Кейт.

Они выбросили стаканчики от мороженого в урну и стали быстро спускаться к воде.

Поиски продолжались чуть больше часа, прежде чем Кейт показала на чуть выступающий из дренажного стока нос лодки.

– Орлиный взгляд! – не удержался от комплимента Алекс.

Кейт сбросила сандалии, Алекс освободился от ботинок и носков. Он закатал брюки, и парочка под взорами пары любопытствующих прохожих зашлепала по мелководью к устью стока. Алекс осмотрел видавшую виды деревянную гребную лодку. В одном месте он нагнулся к самому борту.

– Похоже на пулевое отверстие, – сказал он.

– А вот это может быть кровью, – добавила Кейт, указав на темный мазок рядом с планширом.

– Во всем этом я вижу мало смысла, если, конечно, они не прикончили Джонсона в лодке, а затем не перетащили его на остров. Той ночью стоял туман, и это можно было сделать, оставаясь незамеченным.

– �так, что же все это должно означать? – задумчиво спросила Кейт.

Алекс выпрямился:

– Я хочу проверить, чья эта кровь: Патрика Джонсона или кого-то другого. Но если директор узнает, что агент Форд снова сует нос в расследование, то я мгновенно окажусь в сибирском офисе секретной службы. Это если он не придушит меня на месте собственными руками.

– Я тоже могла бы кое-что разведать, – предложила Кейт.

– Нет. Я не хочу, чтобы вы прикасались к этому делу. Кое-какие из приходящих на ум мыслей вселяют в меня настоящий ужас. А пока нам надо постараться обо всем забыть.

Глава сорок вторая