Сила твоих чар

Люсьен помедлил. Алисия обратила внимание, что он тоже ничего не ест и только пьет. Его длинные смуглые пальцы играли ножкой бокала. Она смотрела на эти пальцы как завороженная и вспоминала их прикосновение к своему обнаженному запястью.

Когда поблизости заиграла гитара, Алисия невольно вздохнула. Пряная, чувственная музыка будоражила ее чувства, воскрешая воспоминания, от которых она всеми силами стремилась избавиться.

Мне не следовало приходить сюда, подумала она. Его чары все еще действуют на меня.

– Думаю, ты знаешь о чем, – наконец сказал Люсьен. – Бертран – настоящий де Грасси. Ты не имела права скрывать его от нас.

Алисия поджала губы.

– Ты в этом уверен?

– В чем? В том, что он сын Жюля? Конечно.

– С чего ты взял?

Люсьен откинулся на спинку стула и бросил на нее насмешливый взгляд.

– Алисия, не морочь мне голову. Мы оба знаем, что он копия своего отца.

– Серьезно?

– Хочешь, чтобы я показал тебе фотографию Жюля в детстве? Помоему, этого не требуется. В жилах мальчика течет французская кровь. Разрез и цвет глаз, манеры. Его честность.

Алисия фыркнула.

– Честность? ~ саркастически переспросила она. – О да. Ты в этом большой специалист.

У Люсьена задергалась жилка на щеке.

– Не лови меня на слове, Алисия. Помнишь поговорку: «Тот, кто живет в стеклянном доме, не должен бросаться камнями»?

Алисия оперлась локтями на стол и прикрыла уши. О Боже, как легко разрушить миф о том, что Бертран сын Жюля! Но она слишком хорошо знает, что уступать искушению не следует. Нужно ждать развития событий и держать козырь в рукаве. Он может ей понадобиться.

– Ладно… – Пусть думает что хочет. – Наверное, мне следовало сообщить твоему отцу о рождении Бертрана. Но у меня были основания считать, что он – точнее, все вы – не хотите иметь со мной ничего общего.

У Люсьена раздулись ноздри.

– И поэтому ты решила отомстить нам, ничего не сказав о ребенке?

– Это не было местью! – гневно воскликнула Алисия. Увидев, что привлекает к себе внимание, она снизила тон. – Просто я… я сама не хотела иметь дело с де Грасси.

– Несмотря на то что мой отец приходится Бертрану дедушкой? И что Бертран его единственный внук?

– Я этого не знала, – пробормотала Алисия. Она сделала глоток вина, поперхнулась и закашлялась. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла продолжить: – Я думала, что ты давно женат и имеешь детей.

– В самом деле? – скептически спросил Люсьен.

– Я вообще не думала об этом, – принялась защищаться она. – Я… не могу сказать, что это мешало мне спать по ночам.

Алисия бессовестно лгала, но Люсьену об этом знать не следует.

– Да уж, – скривил губы де Грасси. – Зачем тратить время на такие мелочи?

Алисия выгнула брови, намного более темные, чем ее волосы.

– Ты меня осуждаешь?

Люсьен пожал плечами.

Тогда Алисия сказала:

– Я всегда ломала себе голову над тем, что ты сказал Жюлю.

Люсьен покачал головой.

– Какая разница? Он все равно не поверил мне.

Алисия выглядела сбитой с толку.

– Жюль ни словом не обмолвился о вашем разговоре.

– Ничего удивительного, – резко ответил Люсьен. – Он тоже был честным человеком.

– Тоже? – насмешливо бросила Алисия. – По-моему, к тебе это утверждение не относится.

– Я имел в виду своего отца, – ледяным тоном возразил он. – Меня утешает только одно: Бертран понимает, что родственники кое-что значат.

– У Бертрана есть родственники. – Вспомнив, почему они здесь оказались, Алисия вздрогнула. – Английские родственники. Которые его любят.

– У него есть и французские родственники, которые тоже будут его любить, – упрямо ответил Люсьен. – Впрочем, это пустой разговор. – Он поднял руку, подзывая Жоржа. Алисия на мгновение испугалась, что их беседа закончилась, но Люсьен просто попросил принести еще два бокала вина.

Жорж выполнил заказ. Увидев, что посетители не притронулись к перцу, он огорчился, но промолчал. Мрачное выражение лица Люсьена говорило само за себя.

Когда они остались одни, Люсьен сказал:

– Итак, подведем итоги. – Он слегка вздохнул. – Мы договорились, что Бертран сын Жюля, верно? – Приняв молчание Алисии за знак согласия, он продолжил: – Вот и отлично. Тогда возникает второй вопрос: как и когда сообщить об этом моему отцу.

У Алисии перехватило дыхание.

– А что потом? – События развиваются слишком быстро, выходят из-под контроля, и она усомнилась, что может с ними справиться. – Через пару дней мы вернемся в Англию.

– Нет, – решительно возразил Люсьен. – До окончания этой истории ты никуда не вернешься. Кстати сказать, я еще вчера поговорил с месье Ларуссом, который любезно сообщил мне, что вы приехали на две недели. Так что не морочь мне голову.

У Алисии дрогнули губы.

– С чего ты взял, что можешь мне приказывать?

– Перестань, – устало ответил Люсьен. – Ты прекрасно понимаешь, что Бертран хочет познакомиться со своими родственниками. Со всеми родственниками. Ты считаешь, что имеешь право отказать ему?

Алисия не знала, что и думать. Попытка уехать из Сент-Обена или вернуться в Англию тайком от Люсьена теперь казалась бессмысленной. Теперь де Грасси знают о существовании Бертрана. Если они захотят увидеть мальчика, расстояние не станет для них препятствием. Кроме того, так решил сам Бертран. Именно он написал письмо. Имеет ли она право мешать ему познакомиться с дедом?

– Ты отвезешь меня в пансион? – не глядя на Люсьена, спросила Алисия. – Бертран скоро вернется.

– И что ты ему скажешь?

– Все, кроме правды, – горько ответила она. – Ну что, едем?

5

В Сент-Обене царила послеполуденная жара. Большинство магазинов и бутиков были закрыты на сиесту. Они открывались около пяти часов и работали до позднего вечера.

Все выглядело как обычно, но Алисия не узнавала городка. Узкие улицы с белыми домиками казались знакомыми, однако в глубине души она знала, что все изменилось.

Она с облегчением увидела «опель» Риккертов, хотя перспектива предстоявшего объяснения с Бертраном была не слишком приятной.

Сын наверняка спросит, почему она общается с человеком, которого считает своим врагом. И обидится на то, что она не предупредила его о приезде Люсьена. Конечно, можно будет ответить, что она об этом не знала, но Бертран едва ли поверит ей.

И будет прав. Разве она не подозревала, что сегодня Люсьен появится здесь? Разве не поэтому рвалась как можно раньше уехать из пансиона? Только это все равно не помогло бы, уныло подумала она. Люсьен настойчив и терпелив.

При виде стоявших во дворе Риккертов Алисия тяжело вздохнула. Она была рада возвращению соседей, но Люсьену их видеть не следует. Он может не узнать их «опель» и спокойно уехать.

Ну да, как же…

Нельзя быть такой наивной. Люсьен приехал сюда, чтобы увидеться с Бертраном, и не уедет, не добившись своего.

На этот раз он остановил машину у ворот, и Алисия неохотно вышла. Бертрана видно не было. Наверное, он побежал в пансион разыскивать мать. Алисия заставила себя улыбнуться Риккертам и пошла по дорожке, чувствуя, что Люсьен идет следом.

Однако Риккерты не ответили на ее улыбку, и Алисия ощутила укол тревоги. В чем дело? Что случилось? Почему они так взволнованы? О Боже, что с Бертраном?

– Вы вернулись раньше, чем я ожидала, – сказала она, маскируя страх вежливостью. – К сожалению, меня не было и…

– Миссис де Грасси! Мадам! – шагнул вперед Генрих Риккерт. Его широкое лицо побагровело. – Боюсь, у меня для вас… плохая новость.

– Бертран? – испуганно спросила Алисия. – Что-то случилось с Бертраном?

– Спокойно, малышка! – перейдя на французский, попытался подбодрить ее Люсьен. Затем он повернулся к герру Риккерту и спросил: – Где Бертран?

Риккерт обвел их тревожным взглядом и пробормотал:

– Не знаю. – Ударившаяся в панику Алисия не отдавала себе отчета, что она вцепилась в руку Люсьена. – Он… исчез.

– Исчез? – побледнев как мел, воскликнула Алисия. – Что вы хотите этим сказать? Где исчез? Вы его потеряли?

– Алисия… – Оказывается, Люсьен умел успокаивать. – Дай герру Риккерту объяснить, что случилось. Беспочвенные обвинения только повредят делу, правда?

– Мне очень жаль, мадам, – сказал немец. Жена и сын придвинулись к Риккерту, словно искали его зашиты. – Как вам известно, мы поехали в парк водных аттракционов. Мальчики захотели поплавать в бассейне с искусственными волнами.

– И что дальше?

Поняв, что Люсьен начинал терять терпение, Риккерт заторопился.

– В бассейне было полно детей. Именно там мы видели Бертрана в последний раз.

– В последний? – слабо прошептала Алисия. Ее ногти вонзились в руку Люсьена; тот обернулся и бросил на нее сочувственный взгляд.

– Он был так увлечен… – беспомощно пробормотал герр Риккерт, инстинктивно опустив руку на плечо сына. – Мы с фрау Риккерт решили сходить в кафетерий и выпить кофе…

– Вы оставили их? – воскликнула Алисия, но взгляд Люсьена заставил ее замолчать.

– Мы не виноваты, – внезапно вмешалась фрау Риккерт, видимо решив, что ее муж слишком оправдывается. – Курт сказал, что Бертран звал его с собой на горку. Но Курт не захотел составить ему компанию. – Она пожала плечами. – Бертран не вернулся.

– О Боже! – Алисия находилась на грани обморока. Ничего хуже нельзя себе и представить. Бертран мог быть где угодно и с кем угодно. Она слышала множество историй о мальчиках, которых заманили в ловушку взрослые извращенцы. А вдруг ему грозит смерть? Она затаила дыхание. А если Бертран утонул? До сих пор это не приходило ей в голову. Господи, что же делать?

Алисия всхлипнула, и Люсьен, расспрашивавший Риккертов, тут же обернулся к ней.

– Cherie, – сказал он, использовав ласковое слово, которое Алисия больше не надеялась услышать, – постарайся успокоиться. Может быть, Бертран просто заблудился на обратном пути. Понтуаз велик. Скоре всего, сейчас он сидит у администратора и ждет, когда за ним приедут.

– Ты так думаешь? – Алисия, с опозданием поняв, что цепляется за Люсьена, тут же опустила руки по швам и покачала головой. – Тогда мне нужно ехать в Понтуаз. – Она понизила голос и спросила: – Ты отвезешь меня?

– Я буду счастлив отвезти вас, мадам, – заявил Генрих Риккерт, не дав Люсьену открыть рта. Он не обратил внимания на осуждающий взгляд жены и тронул Алисию за руку. – Это самое меньшее, что я могу для вас сделать.

– Ну, если так…

Но тут вмешался Люсьен.

– Месье, в этом нет необходимости, – решительно сказал он. – Бертран мой племянник. Поэтому я сам отвезу мадам де Грасси в Понтуаз.

– Как хотите, – обиженно ответил герр Риккерт. – Но я должен сказать, мадам, что мы тщательно обыскали весь парк и не нашли ни малейших признаков вашего сына.

Алисия молча покачала головой. Слова Риккерта отняли у нее последнюю надежду.

– Именно поэтому мы и вернулись, – быстро добавила фрау Риккерт. – Мы решили, что Бертран потерялся и попросил, чтобы кто-нибудь подвез его до пансиона.

– Как? – У Алисии пересохло во рту.

– Здесь много англичан, – попыталась оправдаться фрау Риккерт. – Бертран мог уехать с кем-нибудь из них.

– Бертран не такой! – возразила Алисия, но увидела взгляд Люсьена и осеклась. Он прав. Осуждать Риккертов не приходится. Она лучше всех знала, что поступки Бертрана далеко не всегда предсказуемы.

Где-то поблизости зазвонил телефон, и Алисия ничуть не удивилась, когда Люсьен извинился и пошел к «мерседесу».

Она с тревогой посмотрела ему вслед. Повода для волнений не было, но Алисия ждала худшего. Ничего глупее нельзя было придумать. Никто не знает, что Люсьен у нее. Тем более администрация парка аттракционов.

Де Грасси достал маленький телефон.

– Да? – нетерпеливо сказал он в микрофон.

Ответ заставил Люсьена недоверчиво нахмуриться.

Алисия невольно шагнула к нему. Интуиция подсказала ей, что это имеет отношение к Бертрану, и она внезапно вспомнила о собственных сомнениях. Сомнениях, касавшихся поездки Бертрана в Понтуаз, расположенный неподалеку от поместья де Грасси.

Взгляд темных глаз Люсьена был загадочным. Пожалуйста, молча молила она. Пусть с Бертраном ничего не случится…

Едва она подошла к машине, как Люсьен закончил разговор и бросил телефон на сиденье.

– Бертран в Монмуссо, – то ли с облегчением, то ли с досадой бросил он и пошел к Риккертам.

У Алисии закружилась голова. Бертран жив и здоров! Слава Богу!

Она начала злиться на сына только тогда, когда Люсьен вернулся к «мерседесу». Ничего странного, что он так рвался уехать с Риккертами. Наверное, он заранее решил так поступить. Но Люсьен приехал сюда и сорвал его планы.

– Садись. – Де Грасси открыл дверцу, и Алисия смерила его настороженным взглядом.

– Может быть, расскажешь, как он попал в Монмуссо? – Ее голос дрожал, но она ничего не могла с собой поделать. Бессовестный мальчишка!

– Расскажу по дороге, – резко сказал Люсьен. – Садись. Мы даром теряем время.

Алисия замешкалась, покосилась на Риккертов, стоявших у дверей пансиона, и решила подчиниться. Ей не хотелось пускаться в объяснения. Позже, когда у нее будет возможность собраться с мыслями…

– Мне нужно переодеться, – пробормотала она, не желая появляться перед остальными де Грасси в мятой майке и шортах.

Люсьен смерил ее красноречивым взглядом.

– Я думал, ты волнуешься за сына. – Участливый тон, которым он говорил раньше, бесследно исчез.

Алисия нахмурилась.

– Я действительно волнуюсь.

– Тогда садись, – велел он, обошел капот и сел за руль. – До Монмуссо час езды. Лучше вернуться, пока он не передумал.

Алисия без лишних слов забралась на сиденье.

– Думаешь, это возможно? – не в силах справиться с собой, спросила она.

Люсьен скорчил гримасу.

– Нет, – сказал он, включая двигатель. – Думаю, он находится именно там, куда стремился попасть. К несчастью, его там было некому встретить, кроме моего дворецкого.

– Твоего дворецкого? – Машина отъехала от пансиона. – Это он звонил?

– Да, – кивнул Люсьен.

– А твоей матери нет?

– Моя мать сейчас в нашей марсельской квартире, – ответил он. – Чтобы быть ближе к отцу. – Его губы иронически скривились. – И слава Богу!

Алисия невольно напряглась.

– Так ты раздумал рассказывать родителям о Бертране? – быстро спросила она.

Однако насмешливая улыбка Люсьена тут же рассеяла ее оптимизм.

– Можешь не надеяться, – с жестоким смешком ответил он.

Алисия опустила глаза и уставилась на собственные руки.

Дура, чего ты ждала? – выругала она себя. Люсьена заботит только одно: шок, который испытают старшие де Грасси, узнав о том, что все эти годы у них был внук. На твои чувства ему наплевать. Как всегда. Достаточно вспомнить, как он обращался с тобой на похоронах брата. Он был уверен, что ты не заслуживаешь ничего, кроме презрения.

Ее глаза наполнились слезами. В носу защипало так, что стало трудно дышать. Она быстро отвернулась и стала любоваться окрестным пейзажем.

Сент-Обен остался позади, и на смену многолюдному побережью пришли голые ущелья и плодородные долины. За белеными домиками, тонувшими в апельсиновых и оливковых рощах, вставали холмы, в удлинявшихся предвечерних тенях казавшиеся пурпурными.

Это родина моего мужа, напомнила себе Алисия. Он видел эти холмы, эти долины, а поскольку в жилах Бертрана течет кровь де Грасси, вполне естественно, что мальчика тоже тянет сюда.

Она снова опустила взгляд и увидела ноги Люсьена в дорогих кроссовках. Его тонкие щиколотки исчезали под свободными брюками. Дальше шли стройные голени и мускулистые бедра. Майка была заправлена под кожаный шнурок, концы которого болтались между ногами. Наконец взгляд Алисии уперся в безошибочно узнаваемый холмик.

О Боже!

Она отвела глаза от его ширинки и почувствовала, что на верхней губе проступила испарина. Это безумие! Безумие! Разве можно так смотреть на человека, который сделал все, чтобы разрушить ее жизнь? Должно быть, она рехнулась.

– Так ты считаешь, что во всем виноват я?

Алисия, ушедшая в свои мысли, захлопала глазами.

– Прости, не поняла…

– Это я виноват в том, что Бертран удрал от Риккертов? – Увидев ее пылающие щеки и блестящие глаза, Люсьен свел брови на переносице. – Что с тобой? Ты больна?

Нет, просто возбуждена, хотела ответить Алисия, но опомнилась. Люсьен тут ни при чем. Она сама виновата в том, что позволила сексу взять верх над разумом.

– Нет, – ответила она, отводя волосы от потной шеи. Хотя в машине был кондиционер, тело Алисии горело огнем. Почувствовав, что топ обтягивает ее вздувшиеся соски, она поспешно опустила руки и вытерла верхнюю губу. – Гм… далеко еще?

– Минут двадцать, – с трудом ответил Люсьен, и Алисия поняла, что он заметил ее смущение. Кажется, он и сам смутился… Нет, не может быть. Люсьен де Грасси всегда владеет собой.

Она неловко заерзала, и Люсьен снова покосился на нее.

– Тебе неудобно?

– Все в порядке, – солгала она и заставила себя оглянуться. – Герр Риккерт сказал, что ваше семейство славится винами и крупным рогатым скотом. – Она сделала глубокий вдох. – Я не знала, что вы фермеры.

– Фермеры? – насмешливо повторил Люсьен. – Это тебе сказал Риккерт?

– А что, он ошибся?

Он пожал плечами.

– В строгом смысле слова он прав. Каждого, у кого есть земля, можно назвать фермером. Но мой отец скорее бизнесмен. Он умеет выращивать виноград, однако ничего не понимает в скоте.

– Значит, коровами занимаешься ты? – осенило Алисию. – Мне следовало догадаться.

Люсьен испустил смешок.

– Почему?

– Потому что для разведения животных, которых гонят на бойню, нужен человек особого склада, – ответила Алисия, не слишком заботясь о вежливости. – Это настоящее варварство!

Люсьен со свистом втянул в себя воздух.

– Значит, по-твоему, я варвар? – грозно спросил он.

Алисия ощутила укол страха.

– Я… не знаю, – пробормотала она, но тут же осудила себя за трусость. – А разве это не так?

– Поживем – увидим, – мрачно ответил он и стиснул руль. – Сейчас меня интересует только одно: что именно твой сын рассказал Пьеру.

Алисия ухватилась за край сиденья. Какой позор! Она едва не забыла, куда едет и где находится. У молодой женщины противно засосало под ложечкой:

Она не ожидала, что когда-нибудь очутится в месте, где родился и вырос Жюль. И не хотела, попыталась внушить себе Алисия. Не хотела знакомиться с людьми, которые отвергли ее при жизни Жюля и продолжают отвергать до сих пор. Здесь рады Бертрану. А вовсе не ей.

Теперь они ехали по зеленой долине с красивыми белыми домиками, карабкавшимися к вершине холма. Над соснами и кипарисами возвышался шпиль церкви. Дорога сузилась; на ней начали встречаться телеги, запряженные мулами.

– Что… что это за место? – выдавила Алисия, когда Люсьен обменялся приветствиями с десятком мужчин и женщин. В тени увитых плющом балконов сидели старики, курили трубки и махали Люсьену натруженными руками. – Это Монмуссо?

– Да, – неохотно ответил Люсьен, затем нагнулся к лобовому стеклу и показал куда-то вверх. – Palais там.

Palais? Дворец? У Алисии пересохло во рту. Дом, на который он показывал, возвышался над зелеными полями и фруктовыми садами. Отсюда здание больше напоминало грозную средневековую крепость. Ничего подобного Алисия не могла себе представить. Как Бертрану хватило духу войти сюда без приглашения?

– Ну что, предчувствия тебя не обманули? – насмешливо спросил Люсьен, заставив ее вздрогнуть.

– Не было у меня никаких предчувствий! – Алисия с трудом проглотила слюну. – Мне и в голову не приходило, что ты живешь во… во дворце.

– Да ну? – саркастически спросил Люсьен. – Разве Жюль не рассказывал тебе о своем доме?

– Рассказывал, – принялась оправдываться Алисия. – Говорил, что его семья живет в поместье, которое называется Монмуссо. В Англии тоже есть поместья: и большие и маленькие. Но ими редко управляют из… из замка!

Люсьен пожал плечами. \

– Замки на юге Франции встречаются не так уж редко. Но Монмуссо на самом деле всего лишь сельский дом.

Однако Алисия осталась при своем мнении. Чем бы ни был Монмуссо, он разительно отличался от всего, что ей приходилось видеть. По мере приближения к зданию она все отчетливее видела башни и бойницы.

– Должно быть… он очень старый, – сказала она, пытаясь не думать о том, что скоро придется вылезти из машины и войти в palais.

– Кое-что здесь действительно уцелело от прежних веков, – кивнул Люсьен. – Но за прошедшие годы многое было перестроено и добавлено, так что теперь palais представляет собой смесь различных архитектурных стилей.

Алисия промолчала. Тон Люсьена казался ей оскорбительным. К какому бы стилю ни относился Монмуссо, он был прекрасен, и в глубине души Алисия понимала, что Люсьен считает так же.

Ее на мгновение отвлекло пастбище, по которому неторопливо разгуливали коровы. Они были огромные, сильные, с острыми рогами и ничуть не напоминали мирный домашний скот, который Алисия видела в Англии. Во всяком случае, подходить к ним близко у нее желания не было.

Если Люсьен и заметил ее испуг, то не подал виду. И на том спасибо. Если бы Алисия знала, что ей предстоит, то ни за что не согласилась бы покинуть Сент-Обен.

Но она согласилась. Здесь находится Бертран. Ее сын. Кроме того, в Монмуссо, каким бы грозным и величественным ни казалось это место, когда-то жил Жюль.

6

Едва они вошли в сводчатый вестибюль, как мальчик выбежал им навстречу. Сквозь жалюзи прорывались лучи солнца, отбрасывая зайчики на мраморный пол. Резиновые подошвы заскрипели, и Бертран резко остановился в нескольких метрах от вошедших. Судя по всему, он не ожидал увидеть мать. Во всяком случае, уголки рта у него опустились.

– Мама! – Но при виде Люсьена выражение его лица изменилось. – Дядя Люсьен! – Он улыбнулся, гордясь своим французским произношением. – Я ждал вас.

Алисия ничего не сказала. Неловкое молчание, наступившее после слов мальчика, нарушило появление пожилого дворецкого. Люсьен был уверен, что тот слегка вздремнул и не слышал, как подъехала машина. Слух Бертрана был явно тоньше.

– Месье, – смущенно начал дворецкий, – мальчик…

– Неважно, Пьер, – с улыбкой ответил Люсьен. – Конечно, Бертрану не терпелось поговорить с матерью и извиниться за свое поведение. Верно, Бертран?

Он предупреждающе выгнул бровь, но мальчик, явно обескураженный таким поворотом событий, нахмурился.

– Вы не поняли, – возразил он, дерзко глядя на мать. – Она хотела увезти меня!

– У нас не говорят «она», когда речь идет о матери, – резко прервал Бертрана Люсьен, хотя слова мальчика подтвердили его подозрения. Впрочем, если бы он не приехал в пансион, то легко нашел бы их, наняв частного сыщика. – Как ты здесь очутился?

Бертран вздернул подбородок.

– Разве она вам не говорила? – спросил он, демонстративно не обращая внимания на слова Люсьена. Когда реакции, которой он ждал, не последовало, мальчик угрюмо буркнул: – Меня подвезли.

– Подвезли! – впервые подала голос возмущенная Алисия. – Из Понтуаза?

– Откуда же еще? – Все шло совсем не так, как хотел Бертран.

Люсьен размышлял, что бы он сделал, если бы встретил мальчишку здесь. Наверное, отправил бы его к матери. Только обвинения в похищении ему и не хватает.

– Риккертам было на меня наплевать, – продолжал Бертран. – Они бросили Курта на меня, а сами пошли в бар.

– Неправда! – принялась отчитывать сына Алисия. – Кроме того, тебе нравится Курт. Вы провели вместе весь отпуск.

– Весь отпуск! – передразнил ее Бертран. – Мы прожили здесь только четыре дня! И кто сказал, что мне нравится Курт? Он плакса!

– Однако это не помешало тебе отправиться с ним и его родителями в Понтуаз! – напомнила Алисия, заставив Бертрана скорчить гримасу.

– А ты не догадываешься, почему я это сделал?

– Хватит! – Люсьен решил, что с него достаточно. – Мама задала тебе вопрос. Как ты добрался от Понтуаза до Монмуссо?

– Я уже ответил! – огрызнулся Бертран, и Люсьен понял, что Алисии с этим маленьким тираном приходится несладко. – Меня подвезли!

– Это не ответ, – холодно возразил де Грасси. – Кто тебя подвез? Догадываюсь, что это был незнакомый человек.

Бертран пожал плечами.

– Теперь знакомый. – Тут он встретил взгляд темных глаз Люсьена и понурился. – Ну ладно… Это был человек на телеге. Ну и что? Он немного знал английский, и мы говорили с ним о шансах Англии выиграть чемпионат мира по футболу.

– Ох, Бертран!

Алисия пришла в ужас, и Люсьену инстинктивно захотелось утешить ее. В конце концов, мальчик здесь, целый и невредимый. Как бы Бертран ни рисковал и какого бы наказания ни заслуживал, Алисия не должна осуждать себя.

– Догадываюсь, что Риккерты вернулись и начали хныкать, – ничуть не раскаиваясь, пробормотал Бертран, после чего сменил тактику. – Помнится, ты клялась, что твоей ноги здесь не будет!

– Можешь не сомневаться! – с сердцем ответила пришедшая в себя Алисия. – Ты представляешь себе, как я волновалась?

– Ох, мама! – Бертран сунул руки в карманы шорт и начал шаркать ногами по полу. – Ты должна была догадаться. Иначе зачем ты позвонила… ему?

Он ткнул пальцем в сторону Люсьена, и тому отчаянно захотелось выдрать мальчишку.

– Твоей матери не пришлось никому звонить, – ледяным тоном сказал он. – Мы ездили на ланч и узнали о твоем исчезновении только тогда, когда вернулись в пансион. Риккерты понятия не имели, куда ты пропал.

Почему-то это известие безумно разозлило Бертрана.

– Вы ездили на ланч? – воскликнул он. – А почему никто не сказал мне, что вы увидитесь еще раз?

– Что? – не веря своим ушам, переспросил Люсьен.

– Бертран… – Алисия попыталась вмешаться, но сын не собирался ее слушать.

– Я бы тоже поехал с вами, – объяснил он. – Вчера вы сказали, что хотите еще раз увидеть меня. И рассердились, потому что мама не захотела вас слушать. Держу пари, именно поэтому она отпустила меня с Риккертами. Чтобы выставить меня.

– Бертран! – снова воскликнула Алисия.

Люсьен не мог позволить ей оправдываться в одиночку.

– Не думай, что ты пуп земли, малыш, – сказал он. – Наши дела не имеют к тебе никакого отношения. Ты понял? Мы не обязаны отчитываться перед тобой.

Бертран бросил на него вызывающий взгляд, но счел за благо промолчать. Он подошел к матери, шаркая ногами, и мрачно заявил:

– Я хочу вернуться в пансион.

Алисия лишилась дара речи, и Люсьен снова пришел к ней на выручку.

– Позже, – решительно сказал он. – Мама устала. Ей нужно отдохнуть и подкрепиться. Посидим во внутреннем дворике. Я попрошу Веронику принести нам чаю со льдом.

– Я не люблю чай со льдом, – заявил Бертран и дернул мать за руку. – Поедем. Мне здесь не нравится.

Люсьен понял, что Алисия оказалась меж двух огней. Она явно испытывала облегчение оттого, что миф о добром дядюшке развеялся, но в то же время понимала, что потакать Бертрану не следует.

– Так попросить Веронику подать закуски? – по-французски спросил дворецкий.

Люсьен кивнул.

– Спасибо, Пьер, – сказал он и жестом показал на галерею, которая вела во внутренний дворик. – Прошу, Алисия.

Бертран схватил мать за руку.

– Я не хочу оставаться здесь! – возразил он. – Вызови такси!

– Позже я сам отвезу вас в пансион, – прервал его Люсьен. – Ну что, Алисия?

Та колебалась, но Люсьен не привык, чтобы ему возражали.

– Бертран, не будь таким эгоистом, – сказал он более любезно, чем собирался. – Ты сам захотел приехать сюда. Твоя мать здесь ни при чем. Будет только справедливо, если ты позволишь ей осмотреть место, где родился и вырос твой отец.

Бертран не смотрел на него.

– Пожалуйста, мама, – начал канючить он. – Тут все такое старое и мрачное. Давай поедем домой!

Алисия замешкалась, но, встретившись глазами с Люсьеном, сказала:

– Твой…, дядя прав. Ты сам хотел оказаться здесь. Так что можешь успокоиться. По-твоему не будет.

– Так и знал! – снова разозлился Бертран. – Тебе наплевать на меня!

– Ради Бога! – Терпение Люсьена лопнуло. – Я начинаю сомневаться, что ты де Грасси. Не смей так разговаривать с матерью!

Глаза Бертрана наполнились слезами.

– Ты… ты позволяешь ему… кричать на меня? – дрожащим голосом спросил он.

Люсьен с замиранием сердца ждал ответа Алисии.

– Так где мы сможем выпить чаю? – спросила она, увидев насмешливый взгляд Люсьена. – Я… я с удовольствием выпила бы чего-нибудь холодного.

У Люсьена засосало под ложечкой. Зачем он приглашает Алисию пить чай, если накануне хотел отомстить за боль, которую она причинила его семье… нет, ему самому?

– Иди за мной, – ледяным тоном сказал он и пошел к внутреннему дворику в задней части palais.

Царящая здесь атмосфера тут же заставила его успокоиться. В этот час дня патио казался настоящим оазисом. Здесь любил сидеть отец, а сам Люсьен лишь недавно оценил умиротворяющее действие этого места после напряженного трудового дня на винодельне.

– Как красиво! – Алисия прошла мимо и залюбовалась фонтаном. Она облокотилась о край бассейна и вдохнула в себя запах кувшинок.

Какие длинные у нее ноги, невольно подумал Люсьен. Какие стройные лодыжки и пышные бедра… О Боже!