Совсем сбитый с толку, теряясь в догадках, Себастьян направился в «Жемчужные врата». Он очень надеялся, что Люси все же придет в этот вечер на работу. Затаив дыхание, Себ открыл дверь и переступил порог таверны… Увы, Люси в зале не оказалось.

Только на следующее утро Люси смогла подняться с неудобной кровати в комнатке Чарли. И если бы ей не нужно было сегодня идти в редакцию, где ее ждала Хейзел, она провела бы в постели весь день. Окинув взглядом комнату, Люси вздохнула. Все это слишком уж отличалось от гостиницы «Палас». Из всех удобств – только одна маленькая раковина. Но хуже всего, что здесь не было Себастьяна.

При мысли о муже Люси всхлипнула, но тут же утерла слезы. Одевшись, она вышла в гостиную, где увидела отца и брата. Они сидели на кушетке и строили планы на этот день.

– Люси! – воскликнул Джеремая. – Я не думал, что ты так быстро встанешь с постели.

– Мне нужно в редакцию, папа. – Поднимаясь с кушетки, Джеремая спросил:

– Ты уверена?

Люси заставила себя улыбнуться.

– Уверена, Ведь газета и моя колонка – единственное, в чем я сейчас действительно уверена.

– Что ж, думаю, это поможет тебе отвлечься от твоих печалей. Пока ты будешь на работе, мы с Дасти попытаемся разузнать, сколько стоит нанять коляску до Санданса, чтобы вовремя прибыть к завтрашнему поезду.

– Нет, папа. – Люси покачала головой. – Я не могу уехать завтра. Возможно, на следующей неделе, но только не завтра!

Джеремая нахмурился:

– Ты ведь не хочешь сказать, что останешься в том же городе, что и этот негодяй?

– Пока я останусь здесь. Я еще не готова принять окончательное решение… А вы можете уезжать, если хотите. Не волнуйтесь за меня.

– Я не собираюсь оставлять тебя здесь одну, – заявил Джеремая. – По крайней мере, пока не буду уверен, что с тобой все хорошо. – Он повернулся к Дасти и сказал: – Наверное, надо снова послать вашей матери телеграмму и сообщить, что мы проведем здесь еще одну неделю. Представляю, как она будет недовольна.

Извинившись, Люси спустилась вниз и зашла в туалетную комнату, находившуюся в отдаленной части пекарни. Затем направилась в редакцию.

Хейзел, как обычно, сидела за своим письменным столом. Увидев Люси, она сказала:

– А я думала, вы сегодня не придете. Наверное, вчера в таверне работали допоздна? – Внимательно посмотрев на Люси, она воскликнула: – Боже милостивый! Что с вами, дорогая? Что случилось?

Люси не собиралась ничего говорить Хейзел, но, не выдержав, все рассказала – рассказала во всех подробностях, а затем разрыдалась.

– Дорогая, а вы уверены, что эта женщина – действительно его жена? – Хейзел подвела Люси к стулу с мягкой обивкой и усадила ее. – Скажите, вы говорили об этом с Себастьяном?

Люси покачала головой:

– Я не могу. Я не представляла, что с кем-то вообще смогу об этом говорить. Даже с вами!

– И он не приходил к вам, не разыскивал вас? – Люси пожала плечами:

– Я не знаю… Не думаю, что он меня разыскивал. Но даже если бы он и искал меня, ему не удалось бы меня найти.

– Где же вы остановились?

– У Чарли Уайта. Но только вы, пожалуйста, не говорите Себу!

Хейзел нахмурилась и с упреком в голосе спросила:

– Как же вам пришло в голову переехать к Чарли? Как вы могли так поступить?

– Нет-нет, это не то, о чем вы подумали. – Люси снова всхлипнула. – Просто папа, Дасти и я… мы решили на время перебраться к Чарли. А он сам спал на скамейке в пекарне.

Хейзел сокрушенно покачала головой и проговорила:

– Знаете, никак не могу поверить, что Себ мог с вами так поступить. Но даже если все это правда, то почему же вы, дорогая, так убиваетесь? Мне очень неприятно напоминать вам об этом, но разве не предполагалось, что ваш брак с Себом будет временным и что через месяц он будет расторгнут? Ведь так?

И тут Люси вдруг сообразила: вчера, когда в город приехала настоящая жена Себастьяна, прошел ровно месяц с тех пор, как они с Себастьяном поженились. Памятная дата!

– Да, вы правы, – кивнула Люси. – Я не имею права жаловаться. Договор истек, но…

– Но вы взяли – и влюбились в Себа, не так ли? И в глубине души лелеяли надежду, что он, возможно, не захочет с вами разводиться, верно?

Глаза Люси снова наполнились слезами, и она прошептала:

– Да, но…

Хейзел по-матерински обняла ее и похлопала по плечу.

– Что же вы теперь будете делать? Уедете отсюда?

– Папа считает, что это – единственный выход. Но я пока не могу решить, как поступить.

– Разумеется, это ваше дело, но мне будет очень грустно, если вы уедете отсюда. И не только из-за колонки Пенелопы!

Мысль о колонке Пенелопы придала Люси силы, которые ей требовались, чтобы жить дальше. Она поднялась со стула, расправила плечи и сказала:

– Я пока никуда не уезжаю. А теперь… не пора ли нам наконец приступить к работе?

После беспокойной ночи Себастьян поднялся с постели около полудня – поднялся совершенно разбитый. Он совсем упал духом и даже не мог заставить себя выпить чашку кофе. Так и не позавтракав, Себ возобновил поиски Люси на южных окраинах города, а затем пошел к Хейзел Аллисон. Стоя у порога редакции, Себ ругал себя за то, что раньше до этого не додумался, – сейчас он был почти уверен, что застанет здесь Люси. Жена могла игнорировать свои обязанности в таверне, но он прекрасно знал, что Хейзел она подвести не могла.

Увидев мужа, Люси побледнела, но тотчас же взяла себя в руки.

– Я занята, – заявила она. – Кроме того, нам с тобой о чем говорить.

– Нет, есть о чем! Мне нужно многое тебе рассказать. И я это сделаю! Если ты не уделишь мне хотя бы пять минут, я буду говорить с тобой в присутствии Хейзел. Только пять минут – это все, о чем я тебя прошу.

Хейзел взглянула на Люси:

– Действительно, дорогая, почему бы вам не пойти с Себом в комнату, где мы обычно обедаем? Разве кому-то от этого будет хуже?

Сначала Себастьяну показалось, что Люси откажется. Но она, пожав плечами, проговорила:

– Что ж, следуй за мной.

Они прошли в дальнюю комнату, и Себ сразу же перешел к делу.

– Кейт мне не жена! – заявил он.

Люси скрестила на груди руки.

– Не понимаю. Как это?..

– Я тоже ничего не понимаю, но это правда!

– Зачем же тогда она назвалась твоей женой, если на самом деле она тебе не жена?

Себ покрутил пальцем у виска.

– По-моему, у нее не все в порядке с головой, Люси. Это единственно разумное объяснение.

Люси нерешительно шагнула к мужу.

– Но она тебя знает, Себастьян. Она называла тебя по имени.

– Да, она и в самом деле меня знает. Я этого не отрицаю. Мы были знакомы почти год, и я… Я убил ее мужа, – выпалил Себ.

Люси ахнула, и глаза ее расширились.

– Что?.. Что ты сделал?

– Уверяю тебя, я это сделал не нарочно, – продолжал Себастьян. – У меня есть еще одна таверна, в Денвере, «Лед и пламя». Муж Кейт был отличный парень и обычно пил в меру. Но однажды он явился в мою таверну сильно пьяный и сел играть в покер. Он продолжал пить еще и еще, а затем обвинил меня в жульничестве, хотя я вовсе не жульничал. А потом вдруг выхватил пистолет и начал палить из него.

Себастьян показал пальцем на отметину на мочке своего уха и вновь заговорил:

– Он чуть не продырявил мне голову. К счастью, пуля задела только ухо. Мне ничего другого не оставалось, как выстрелить в ответ. У меня не было другого выхода, иначе он убил бы меня и всех, кто оказался поблизости. Кейт и ее муж всегда жили очень дружно, и она сходила с ума от горя. Я чувствовал себя отчасти виноватым, хотя в тот момент он не оставил мне выбора. Я даже провел состязания по игре в бильярд и весь сбор от них отдал Кейт, чтобы помочь ей материально.

– О Боже! – Люси подошла к Себу еще ближе – так близко, что можно было дотронуться до него. – Я понимаю, почему ты старался ей помочь. Но мне по-прежнему не понятно, почему эта женщина говорит, что она – твоя жена.

– Кейт старалась женить меня на себе. Наверное, думала, что я должен заменить ей мужа. – Мысленно возвращаясь в прошлое, Себ понимал, какую роковую роль он невольно сыграл в жизни Кейт. – Вначале я делал все возможное, чтобы ей помогать. Но получилось так, что она стала все больше и больше зависеть от меня. Когда мне все это надоело, Кейт начала меня преследовать. Я никак не мог от нее избавиться, как ни старался. Тогда я решил уехать из Денвера в Эмансипейшен. Мне до сих пор не известно, как ей удалось меня разыскать.

Люси затаила дыхание. Она прекрасно понимала, что Себастьян говорил правду. И сознавала, что он по-прежнему принадлежал ей. По крайней мере сейчас. Повинуясь порыву, Люси бросилась в объятия мужа, крепко прижалась к нему и заплакала от радости.

– Господи, как я по тебе соскучился, – прошептал Себастьян. – Я думал, что ты каким-то образом сумела уехать из города и я никогда тебя больше не увижу!

Люси не могла вымолвить ни слова: она была слишком потрясена.

– И есть еще кое-что, о чем ты должна узнать, – сказал Себ неожиданно.

Утирая рукавом слезы, Люси чуть отстранилась от мужа. Заметив, что он прячет глаза, она не на шутку встревожилась:

– Так в чем же дело, Себастьян? – Он вздохнул и ответил:

– Кейт утверждает, что беременна.

– Это… – Язык не слушался ее. – Это ведь не твой ребенок, правда?

Себастьян на мгновение закрыл глаза.

– Едва ли. Но точно я не знаю.

Люси показалось, что сердце у нее остановилось.

– Ты… ты хочешь сказать, вы были с ней близки?

Себастьян молча опустил голову. Ему нечего было сказать.

Люси ударила его кулаком в грудь.

– Ты так же раскачивал с ней кровать и делал все то же, что делали мы с тобой?

– О Господи! Нет, Люси! Никогда! Как ты можешь, говорить такое?! Сейчас же выбрось это из головы! Так, как с тобой, у меня не было никогда и ни с кем! То, что происходит между нами, Люси, – это…

– Не происходит – происходило! – перебила она.

– То, что происходит между нами, – это что-то особенное, – повторил он, делая ударение на слове «происходит». – То, что я никогда и ни с кем не испытывал раньше. Разве ты не поняла это до сих пор? Я люблю тебя! И, что бы ни случилось, я всегда буду тебя любить!

Люси заткнула уши руками и попятилась.

– Перестань! – закричала она. – Не говори мне это! Слишком поздно!

– Нет, не поздно! – Раскинув руки, Себастьян стал приближаться к ней. – Я искал тебя всю жизнь. И провалиться мне на этом месте, если я позволю тебе уйти. Теперь, когда я тебя наконец нашел!

Люси продолжала пятиться.

– Не смей больше приходить ко мне! По крайней мере, до тех пор, пока ты не выяснишь все с Кейт. Так дальше не может продолжаться.

– Люси, прошу тебя…

– Я не шучу, Себастьян. И если я на самом деле тебе хоть сколько-нибудь дорога, то ты сейчас же уйдешь отсюда! Больше ничего мне не говори!

Себастьян молча кивнул и направился к выходу. Люси же со вздохом опустилась на мешок с зерном, стоявший в углу. Настала пора сделать то, чего она боялась больше всего. Она должна была освободить Себастьяна от обязательств по отношению к ней. Освободить его от того, в чем он, без всякого сомнения, видел еще одну свою тягостную обязанность. Может быть, тогда, когда он снимет с себя ответственность, он в первый раз сможет сделать что-то и для себя. И тогда всем будет хорошо. Поэтому Люси решила завтра же утром пойти к судье Кэрролу.

Расставшись с Люси, Себастьян поспешил в пансион Ширли, потому что накануне обещал Кейт навестить ее. Кейт уже сидела на скамеечке перед пансионом, ожидая его.

– А я думала, ты никогда не появишься, – сказала она, с трудом поднимаясь на ноги.

– Не вставай, – сказал Себ. – Поговорим здесь. – Твердо решив на этот раз получить прямые ответы на свои вопросы, Себ присел рядом с ней. Чтобы с чего-то начать, он спросил: – Что ты сделала со своими волосами?

Кейт с улыбкой ответила:

– Как-то ты сказал мне, что тебе очень нравятся рыжеволосые женщины. Поэтому я покрасила волосы, чтобы тебе понравиться. Мне идет?

– О Боже, – пробормотал Себастьян. Он твердо знал, что больше никогда в жизни не посмотрит ни на одну рыжеволосую женщину. Теперь его любимый цвет – цвет жженого сахара, именно такие волосы были у Люси. Запретив себе сейчас думать о жене, Себ спросил: – Ты собиралась рассказать мне о ребенке. Кто его отец?

В голубых глазах Кейт появилось удивление. Она взяла Себастьяна за руку.

– Странный вопрос! Конечно же, ты! Кто же еще? Как тебе только пришло в голову, что это может быть кто-то другой?

Чувствуя неловкость от того, что Кейт держит его за руку, Себ процедил сквозь зубы:

– Я не понимаю, как этот ребенок может быть моим. С тех пор как мы с тобой были вместе, прошло очень много времени.

– Но я клянусь тебе, Себ, что это правда! Я не спала ни с кем, кроме тебя. И конечно, кроме моего покойного мужа.

Хуже всего было то, что Себ ей верил. Однако по срокам все же не сходилось.

– Когда ребенок должен появиться на свет? – спросил он бесстрастным тоном.

Кейт замялась, потом ответила:

– Я точно не знаю.

– Но ты должна знать хотя бы приблизительно, – настаивал Себастьян.

Кейт закатила глаза – как будто ответ был написан на небесах.

– В декабре.

– Ну, тогда вопрос решен. – Себ вздохнул с облегчением. – В таком случае ребенок никак не может быть моим.

– Ой, я сказала «в декабре»? – тут же спохватилась Кейт. – Я хотела сказать «в сентябре».

Себастьян внимательно посмотрел на Кейт. И вдруг понял, что эта женщина никогда не расскажет ему правду. Значит, следовало искать другой путь. Нужно было придумать какой-то понятный всем и каждому план, который либо навеки заклеймит его позором, либо оставит его вне всяких подозрений.

Наступила пятница. Люси и Хейзел успели напечатать очередной номер «Уикли» в рекордно короткие сроки. Люси пробегала глазами свою колонку, но в первый раз не испытывала привычного радостного возбуждения. Сейчас она отнесет несколько экземпляров газеты в «Жемчужные врата», а затем вернет Себастьяну его драгоценную свободу. И чтобы пройти через это нелегкое испытание, ей понадобится помощь.

«УИКЛИ РАСТЛЕР»

Эмансипейшен, Вайоминг, выпуск 1

Пятница, 24 июля 1896 года. № 44

СПРОСИТЕ У ПЕНЕЛОПЫ!

БЕСПЛАТНЫЕ СОВЕТЫ!

Дорогая Пенелопа! Я не знаю, следите ли вы за тем, что происходит в нашем небольшом городке, но позвольте мне сказать вам, что здесь все совершенно выходит из-под контроля.

Я говорю о визите в наш город нечестивой Мэри Лиз с языком, как змеиное жало. Темы, которые подобает обсуждать дамам, – это домашние дела и все такое прочее… Но эта женщина убедила мою жену, что та имеет право рассуждать о политике, финансах и реформах. И куда только катится мир?

Муж, который видит впереди унылое будущее для всего человечества

Дорогое Унылое будущее!

Я прекрасно осведомлена о приезде Мэри Лиз, а также мне известно содержание ее речей и то, сколько добра она сделала женщинам во всей нашей большой стране. Если ваша супруга довольна и счастлива, когда выражает свое мнение, – разве одно это уже не делает ее хорошей женой?

Как я могу предположить, вы – фермер, владелец ранчо или, возможно, деловой человек. Если следовать вашей логике, вам в таком случае подобает говорить только о коровах и свиньях, кукурузе и пшенице или, возможно, о ценах на галантерейные товары. Вопросы политики затрагивают нас всех, поэтому их и должны обсуждать все – как мужчины, так и женщины.

Пенелопа