ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Мозер поморщился, когда пистолет, выскользнув из-под пиджака, грохнулся о край монитора. Он украдкой огляделся: кажется, никто не заметил. Мозер вздохнул с облегчением, но тут же сомнения навалились на него с новой силой. Нет, скорее всего, сотрудники все поняли, просто сделали вид, что ничего не заметили. Ведь все уже знают, что он носит оружие, после того дурацкого случая, когда Мозер нечаянно нажал на кнопку наплечной кобуры и пистолет выпал из-под пиджака на пол прямо на глазах у всех. Некоторые тогда удивленно взглянули на него, но большинство просто снисходительно улыбнулись. Мозер вспомнил, что весь сжался от нестерпимого стыда под их взглядами. А вот теперь они упорно молчат. Они явно считают его слабоумным, ребенком с пистолетиком, играющим в «войну». Они и понятия не имеют, насколько взрывоопасна и напряженна ситуация, в которой все они находятся.

Но, с другой стороны, в какой степени он сам уверен в реальности этой угрозы? Мозер уже сотню раз собирался отнести пистолет обратно в магазин. Ведь никакого проку, одни неудобства. Жена не упускала возможности поязвить насчет «этой штуки», когда Мозер каждый вечер разбирал и чистил оружие. И хотя он сносил ее насмешки со стоическим терпением, все это уже начинало действовать ему на нервы.

Да он и сам чувствовал себя круглым идиотом. Ну в самом деле, кому нужно на него нападать? Он не был важной фигурой в игре, в сущности, он вообще не был никакой фигурой. Он ничего не решал, он даже не прикасался к тем сведениям, которыми торговала и которые поставляла его фирма. Он был сторонним наблюдателем, а не игроком. Все, чем он реально обладал, — это дикие фантазии и теории, основанные на информации, которую могли получить тысячи людей, читай они внимательно прессу. Зачем кому-то следить именно за ним? И уж тем более, что он может сделать, даже если за ним и впрямь следят?

Самое неприятное происшествие произошло с ним на прошлой неделе, хотя это с трудом можно было назвать нападением. Он шел через автостоянку при торговом центре, когда подавший назад панелевоз толкнул его и сбил с ног. Пока Мозер валялся на мостовой, водитель мог спокойно переехать его. Но вместо этого тот затормозил, подлетел к Мозеру и помог ему подняться, смущенно извиняясь и предлагая выпить. В этот момент пистолет Мозера преспокойно лежал в бардачке его машины, припаркованной в двухстах футах от места происшествия. Он оставил его там, побоявшись, что устройства против мелких воришек, установленные в магазине, среагируют на металл.

Будь то действительно покушение на его жизнь, Мозер был бы уже мертв. Что он мог сделать, даже с пистолетом? Застрелить водителя, когда тот включил передачу? Он мог попасть в совершенно невинных людей, прохожих. Кроме того, пистолет был неэффективен против наемных убийц, предпочитавших работать с дальнего расстояния, используя винтовки с оптическими прицелами. Ну хорошо, а если бы кто-то действительно выстрелил в Мозера, что бы он мог сделать? Даже если бы киллер промазал с первого выстрела, что вообще-то случается, но крайне редко. Вытащить свою пушку и попытаться превзойти снайпера в меткости? Профессионального убийцу с оптическим прицелом, засевшего квартала за два? Смешно сказать.

У него был «Вальтер П-38», весьма эффективный автоматический пистолет, хотя и не самого крупного калибра. Автоматика позволяла носить пистолет заряженным, с патроном, засланным в ствол, и взведенным курком и стрелять простым нажатием на спуск, без передергивания ствола и прочих хитростей. Мозер упражнялся в стрельбе из пистолета в ближайшем тире по крайней мере раз в неделю, пока не счел, что достиг удовлетворительных результатов. То есть он мог всадить всю обойму в мишень человеческого роста, если она стояла на расстоянии, с какого можно попасть камнем.

Он был вполне удовлетворен своими результатами — во всяком случае, до того дня, когда однажды встретил в тире молодого человека, стрелявшего с соседней позиции. Тот стрелял навскидку, от бедра, и все равно Мозеру было далеко до него. Молодой человек называл это «стрелковым инстинктом» и ужасно ныл, что растерял все свое мастерство после того, как демобилизовался из армии.

Нет, Мозер уже давно отбросил все мечты о том, что сможет хоть немного сравняться с профи. И все же он никак не мог расстаться со своим пистолетом. Это был шанс, хотя и весьма иллюзорный. Без пистолета шансов не оставалось вовсе. Мозер взглянул на часы. Еще час, и закончится очередной рабочий день. Он не мог дождаться той минуты, когда его сотрудники уйдут из конторы, чтобы вернуться к своему хобби. Сегодня на панели было два новых сообщения, и ему прямо-таки не терпелось заняться ими. Одна информация являла собой запрос от нефтяной корпорации, входившей в его любимую загадочную бразильскую группу. Запрос был настолько невероятный и дикий, что он даже было подумал, что его запустили нарочно, для дезинформации. Корпорация желала получить списки всех тех, кто работал до прошлого года в департаментах финансов стран свободного мира. И обещала специальное вознаграждение за сведения о лицах, имевших непосредственное отношение к печатным станкам.

Печатанье денег. Что же им нужно? Что они там затевают, если им понадобились эксперты помимо тех, которые уже имеются в распоряжении корпораций? Может, проблема с фальшивомонетчиками? Но тогда почему просто не скинуть ее на правительство? Пусть бы оно и разобралось. Возможно, явление уже приняло такие масштабы, что корпорации вынуждены замять скандал и уладить дело своими силами? Может, они боятся паники, которая начнется, если правда выплывет наружу?

Мозер тряхнул головой. Он цепляется за соломинку. Нужно подождать с выводами, пока он не просмотрит все. Возможно, удастся найти какую-нибудь дополнительную информацию или какие-нибудь детали, имеющие отношение к валютным делам. Мозер обратился ко второму запросу.

Снова К-блок. На сей раз он интересовался группой японских компаний. Теперь блок запрашивал списки лиц, отправившихся в премиальное турне. Блок просил сообщить расписание и сроки ротации групп.

Туристические группы! Его бразильский файл разрастался как спрут. Скоро Мозеру придется либо арендовать дополнительное компьютерное время, либо ввести какую-то систему отбора. Туристические группы, и выпуск денег. Какая тут связь? Это выходит за всякие рамки.

Временами Мозера начинали мучить сомнения, а не выдумал ли он все это. Одна из главных опасностей в работе разведчика — это слишком большое внимание к второстепенным деталям, раздувание их в проблему. Имея богатое воображение, можно взять наугад три любые газетные статьи и сочинить на их тему шпионскую историю международного масштаба.

Взять, к примеру, изготовителей и разработчиков новых вооружений. Все корпорации из его списка вдруг как с ума посходили — начали дружно интересоваться, кто и что сейчас производит, над чем работает, для чего. Мозер недоумевал довольно долго, потом наконец до него дошло. Они хотят выйти на поставщиков оружия для команд киллеров. Если эти убийцы имеют вооружение новейшего образца, значит, кто-то должен их снабжать. Умно, а ведь правительству это до сих пор и в голову не пришло. Человек, страдающий паранойей, мог выстроить из этого такое… такое… ну, Мозер толком не знал, что именно можно выстроить, однако был уверен, что можно.

Но тургруппы! Как, черт возьми, вписать их в общую картину? Тут была одна интересная подробность. Насколько Мозер помнил, в какой-то газетной статье сообщалось, что первым пунктом их путешествия будет именно Бразилия. Именно после ввода этих данных в его знаменитом списке стала прослеживаться некая связь между японской группировкой и прочими корпорациями. Очень условная связь, возможно, чистой воды совпадение, однако в этом стоило покопаться.

Мозера отвлекла от мыслей мисс Уитли, которая пришла сообщить, что в приемной его дожидается джентльмен, желающий продать информацию. Мозера отнюдь не привело в восторг это сообщение. Он было хотел отложить свидание с посетителем до следующего утра. Крайне редко такие залетные птицы приносят что-то действительно ценное, к тому же они всегда многословны и долго рассказывают о невероятном риске, которому они подвергали себя, чтобы добыть заурядную, никому не нужную информацию. Правда, иногда среди мусора попадались настоящие перлы, и никогда не знаешь наверняка, не упускаешь ли ты свое счастье.

Вспомнив об этом, Мозер велел мисс Уитли проводить к нему визитера. Когда тот вошел, острый глаз Мозера немедленно угадал в нем чиновника корпорации. И даже не потому, что тот был одет в подчеркнуто строгий деловой костюм. Его выдавала сама манера держаться. Прямая спина, намертво приклеенная улыбка, и почти болезненная наигранная веселость. Точно, служащий корпорации, скорее, среднее звено, явно подавлен, возможно, переоценивает значимость своей информации.

— У вас тут весьма мило. Превосходное оборудование. — Посетитель сделал неопределенный жест в сторону мониторов.

Мозер не улыбнулся. Он был намерен покончить с этим как можно скорее.

— Мисс Уитли сказала, что вы хотите продать информацию.

— Да. Я располагаю некоторой информацией насчет террористических групп наемных убийц, которых все так усердно ищут.

Мозер вдруг стал очень внимательным.

— А что у вас за информация?

— Вы не возражаете, если я закурю?

— Лучше не надо. — Мозер кивнул на электронное оборудование.

— Спасибо, — сказал незнакомец, лучезарно улыбнувшись. — Так о чем это я? Ах да. Думаю, что мне известно об этих группах больше» чем кому бы то ни было. Видите ли, именно я выдумал их для корпораций…

Мозер вдруг догадался, что гость изрядно пьян. И все же он был очень заинтригован.

— Извините, вы не могли бы повторить ваше имя?

— Хорнсби. Питер Хорнсби.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

— Скажи водителю, чтобы ехал помедленней. Где-то уже совсем рядом.

— Я что-то не вижу пока автобусов. — Клэнси прищурившись, вгляделся в запыленное и заляпанное мошками ветровое отекло грузовика.

— Не волнуйся, сейчас появятся — да вон они! Автобусы появились из-за поворота, катя навстречу с ленивой неторопливостью, так характерной для этой страны. Тидуэл вытянул шею, стараясь разглядеть из-за плеча водителя пассажиров, когда автобусы проезжали мимо. Те заулыбались и весело замахали руками Тидуэлу. Ни один из них, как заметил Тидуэл, не фотографировал. Наемники тоже улыбнулись и помахали в ответ.

— Птички в клетке, — фыркнул Клэнси.

— Ты заметил пустые места?

— Одно-два. Ничего такого.

— Хорошо. Взгляни-ка, вот оно, впереди. Там, куда показывал Клэнси, была крошечная полянка, единственная прогалина на всей каменистой, заросшей дикой растительностью дороге. Без напоминания водитель съехал на обочину и остановился. Наемники несколько минут сидели, выжидая, потом из кустов возник Аки и помахал рукой.

После этого водитель заглушил двигатель и выпрыгнул из кабины. Наемники тоже вылезли из машины, но в отличие от водителя, который принялся лениво стаскивать с себя рубашку, побежали назад и распахнули двойные дверцы фургона. Там сидели двое, весьма похожие на Тидуэла с Клэнси и одетые точно так же. Они не сказали ни слова, просто медленно прошли вперед и заняли места Тидуэла и Клэнси в кабине грузовика. Как и водитель, они были проинструктированы заранее.

Теперь наемники выгружали ящики, стоявшие внутри фургона. Аки тоже присоединился к ним.

— Часовые на местах?

— Да, сэр.

— Не дергайся, Стив, — проворчал Клэнси. — Мы не встретили за весь день ни одной машины.

— Я не желаю, чтобы нам помешали какие-то идиоты-туристы, которые будут пялить на нас свои зенки.

— Мы их задержим. Мы уже делали такое и раньше. У нас есть кому этим заняться.

— И потерять на этом часа два? Спасибо.

— Пойду проверю пятерки. И пришлю парочку на подмогу.

Клэнси спрыгнул на землю и зашагал по дороге обратно, нырнув в кусты там, откуда только что появился Аки.

Футов через пятнадцать в зарослях была еще одна прогалина, где с членами пятерок происходили удивительные метаморфозы. Девять на прогалине и один в грузовике — как раз десять. Две полные пятерки, и автобусы тоже полные.

Бойцы, парни и девушки, переодевались без всякой стыдливости. Это чувство было первым, что они отбросили, когда их объединили в пятерки. Костюмы были скроены и сшиты весьма хитроумно. От курток и брюк отрывалась подкладка, от платьев — фальшивые подолы, и вот уже бойцы предстали перед глазами в привычных блок-костюмах.

Появился Клэнси с первым ящиком в руках. Он мотнул головой, и тут же двое переодевшихся бойцов бросились к дороге. Поставив картонную коробку на землю, Клэнси вскрыл упаковочную ленту перочинным ножом. Он откинул верх: в коробке оказались игрушечные роботы.

Клэнси вытряхнул содержимое коробки на землю и вскрыл потайное дно: обнаружились армейские ботинки. Не новые, а привычные, разношенные ботинки членов пятерок. Клэнси нашел свою пару и отошел в сторонку, чтобы переобуться. Один за другим бойцы забирали свою пару обуви и одного игрушечного робота и начинали переобуваться.

Тидуэл своих ботинок и не снимал, чтобы не тратить зря время. Он негромко свистнул и сделал знак рукой. Один из бойцов швырнул ему робота. Тидуэл поймал его на лету и привычным движением снял крышку с головы. Осторожно запустив внутрь руку, извлек активатор своего блок-костюма и тщательно проверил его. Удовлетворенный результатами осмотра, он подключил его к сети и пошел следить за процессом переодевания. Снова закрыв крышку, он на ходу бросил робота рядом с картонной коробкой.

Переодевание было в полном разгаре, когда прибыла новая партия картонных коробок. От сумок со съемочной аппаратурой отстегнули наплечные ремни, разделили их надвое и снова пристегнули: теперь это были уже не сумки, а рюкзаки. Модные пояса с аляповатыми накладками перевернули изнанкой наружу — и они превратились в форменные кожаные ремни с карабинами и петлями для оружия и боеприпасов.

Тидуэл хотел особенно тщательно проследить за сборкой оружия. Пластиковые пакеты набили упаковочным материалом из коробок с игрушками, смочили жидкостью из бутылок, лежавших в сумках из-под камер, и образовавшуюся кашицу залили в форму, ранее скрытую под грудой сапог. В результате получились приклады винтовок. Треноги от камер тоже разобрали на части и пустили в дело. Различные секции пошли на разные нужды. Во-первых, из полых цилиндров были извлечены боевые патроны. Тидуэл раздал их бойцам с угрюмой усмешкой. Все оружие его отряда было двойного действия. Основным было поражение световым пучком кварцевых излучателей, но на случай обострения ситуации имелось дополнительное приспособление для стрельбы настоящими патронами.

Самые длинные секции были разделена на три части, которые превратились в стволы ракетниц и укороченных двустволок, чрезвычайно эффективных в ближнем бою. К средним секциям присоединили ножки и пусковой механизм: теперь это были гранатометы. Мини-гранаты к ним были упакованы в кассеты от тридцатипятимиллиметровой пленки, висевшие на лямках сумок. Самые тонкие секции стали винтовочными стволами, с оптическими прицелами в виде самопишущей ручки. Ударный механизм был варварски вырван из камер и различных игрушек, которые извлекали из коробок и потом бросали обратно.

Только одну из коробок не заполнили ничем. В ней привезли игрушечные резиновые ножи и клинки, сделанные в форме самурайских мечей. Игрушки вручили членам пятерок, которые ногтями содрали верхний слой резины, — и на свет Божий появилось боевое холодное оружие, ослепительно переливавшееся на солнце.

Настоящее холодное оружие, а не имитаторы для блок-костюмов.

Наклейку содрали, и под ней обнаружилась другая, свидетельствовавшая, что в ящике лежат части от кинокамер. Остатки развороченных камер положили в коробку, которую затем обвязали веревками из разорванных на мелкие полоски обрывков снятой одежды.

Потом ящики снова заклеили упаковочной лентой, загрузили в фургон, и грузовик умчался вперед вместе о водителем и двумя пассажирами, везя груз игрушек и съемочной аппаратуры.

Проводив его взглядом, Тидуэл недобро ухмыльнулся. Они были готовы.

— Зови часовых, Клэнси. Впереди долгая дорога.

— Что это с Аки?

Японец бежал к ним, взволнованно размахивая руками.

— Сэр! Мистер Ямада на связи!

— Ямада?

— Что-то случилось, Стив.

Они торопливо вернулись на прогалину, где весь отряд собрался вокруг связиста. Тидуэл схватил микрофон.

— Тидуэл на связи.

— Мистер Тидуэл, — голос Ямады звучал отчетливо, без искажений, — поторопитесь к месту встречи, чтобы присоединиться к остальным пятеркам.

Однако не предпринимайте ничего, повторяю, никаких действий без моих дальнейших указаний.

Тидуэл нахмурился, однако ответил почтительно:

— Вас понял. Разрешите узнать причину?

— Вы не двинетесь с места до тех пор, пока не выяснится, кто наш противник.

— Какого дьявола…

— Заткнись, Клэнси. Объясните, пожалуйста, мистер Ямада.

— В настоящий момент объявлено перемирие. Дело в том, что правительство Соединенных Штатов Америки решило ввязаться в конфликт.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

КОРПОРАЦИИ ОБВИНЯЮТСЯВ РАЗВЯЗЫВАНИИ ВОЙНЫ Сегодня Федеральному большому жюри поручено провести расследование по факту участия нескольких крупнейших корпораций в открытом военном конфликте. Представители корпораций отказались прокомментировать обвинение в том, что они создали свои собственные наемные армии с целью ведения боевых действий друг против друга. В числе упомянутых корпораций несколько крупнейших нефтяных конгломератов, а также коммуникационный и рыбный концерны. Последствия этого инцидента могут иметь международный резонанс, поскольку некоторые из вовлеченных в конфликт корпораций (продолжение на с. 28).

КОРПОРАЦИИ ИГНОРИРУЮТ ПРИКАЗЫ ВЛАСТЕЙ В сегодняшнем совместном коммюнике корпорации, чью деятельность по факту участия в войне расследует Большое жюри, категорически отказались подчиниться правительственному постановлению, требующему прекратить враждебные действия в отношении друг друга и воздержаться от подобных действий в дальнейшем. Они открыто оспаривают право властей вмешиваться в подобные конфликты на основании того, что эта война в настоящее время ведется не на территории США. Они призвали средства массовой информации довести до сведения американского народа, что правительство США пытается оказать на них давление и заставить подчиниться, угрожая наложить арест на все авуары корпораций в США. Представители корпораций расценили подобные угрозы как «вопиющее вымогательство и принуждение», которое правительство осуществляет якобы во имя справедливости, и предупредили, что страна погрузится в хаос, если деятельность корпораций на благо общества будет приостановлена (продолжение на с. 18).

КОРПОРАЦИИ ОБВИНЯЮТСЯ В СОЗДАНИИ КОМАНД НАЕМНЫХ УБИЙЦ После вчерашних телесообщений, в которых представители корпораций разъяснили свою концепцию «бескровной войны», которую они якобы ведут, против них были выдвинуты новые обвинения в том, что с некоторых пор они прибегают к услугам профессиональных убийц для охоты за работниками конкурирующих фирм на улицах и в служебных помещениях на территории США. В результате подобной практики несколько десятков человек погибли, в их числе не только служащие корпораций, но и случайные прохожие. Воздержавшись от комментариев по поводу данных обвинений, представители корпораций упорно отрицают свою причастность ко вчерашнему похищению свидетеля обвинения Питера Хорнсби, чье заявление и привлекло внимание властей к войне корпораций. Обстоятельства инцидента по-прежнему остаются загадкой, хотя при этом погибли двое судебных исполнителей и (продолжение на с. 6).

СТРАЙКЕР ПРЕДСКАЗЫВАЕТ ВОЙНУ Симон Страйкер, известный политический аналитик, специалист по столь долго не подававшему признаков жизни К-блоку, предупредил, что если новоявленная военная мощь корпораций не будет контролироваться правительствами свободного мира, то весьма вероятно, что К-блок перейдет к открытым действиям. «Партия не может игнорировать существование подобной угрозы (продолжение нас. 14).

СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ ЭКОНОМИСТЫ СОБЕРУТСЯ НА СОВЕЩАНИЕ Доктор Кирн, декан Школы экономики при Массачусетском технологическом институте, выступит сегодня вечером в рамках своего турне по Америке, которое он предпринял с целью добиться общественной поддержки корпораций, пресловутая деятельность которых получила недавно широкую огласку. Д-р Кирн глубоко убежден, что введение международной валюты — предложение корпораций — способно принести столь желанную стабилизацию на мировом валютном рынке. Его лекция состоится в 20.00 в главной аудитории экономического факультета. Вход свободный.

АФРИКА ПРИСОЕДИНЯЕТ СВОЙ ГОЛОС К ПРОТИВНИКАМ КОРПОРАЦИЙ Лига Африканских Государств присоединилась к стремительно увеличивающемуся списку стран, требующих обуздать транснациональные корпорации. Теперь уже практически все крупные страны свободного мира объединились против союза корпораций. Речь идет о необходимости совместного военного вмешательства в конфликт, если корпорации будут и дальше игнорировать общественное мнение (продолжение на с. 12).

МИТИНГИ ПРОТЕСТА СОСТОЯТСЯ ПОВСЕМЕСТНО Демонстрации протеста состоятся завтра в полдень во всех крупных городах мира. В них примут участие представители всех слоев населения и социальных групп. Участники намерены выразить дружный протест против планируемого вмешательства правительственных вооруженных сил в войну корпораций. Война традиционно самая непопулярная акция властей и обычно подается населению как необходимая мера по обеспечению безопасности страны, что, как считают многие, звучит совершенно нелепо в сложившейся ситуации. Даже те общественные группы, которые обычно не склонны открыто выражать свое мнение, примут сегодня участие в митингах протеста. Среди них нескольких тред-юнионов полицейских, а также служащие государственных организаций. Правительственные чиновники (продолжение на с. 8).

УГРОЗА ВОЕННЫХ ТРИБУНАЛОВ Представители армии заявили сегодня, что все военнослужащие, которые примут участие в запланированной демонстрации, будут арестованы и пойдут под трибунал за участие в политическом митинге, даже если они будут не в военной форме.

ПЕРЕГОВОРЫ ПРАВИТЕЛЬСТВА С КОРПОРАЦИЯМИ ВРЕМЕННО ОТЛОЖЕНЫ Переговоры по вопросам мирного урегулирования конфликта между Объединенными силами корпораций и Объединенными вооруженными силами правительств свободного мира сегодня неожиданно зашли в тупик после того, как несколько правительственных посредников покинули зал во время заседания. Информированные источники утверждают, что их уход был спровоцирован высказыванием представителя корпораций, призвавшим правительства «прекратить войну, которая чревата ненужным кровопролитием и которую правительственные войска просто обречены проиграть». Обозреватели полагают, что представитель корпораций намекал на пресловутое «сверхоружие», которое правительство продолжает считать мифом. «Главное — не оружие, а кто из него стреляет, — заявил один высокопоставленный офицер армии США. — А у нас лучшая в мире армия». Между тем до дня Икс остались считанные часы (продолжение на с. 7).

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Уэрдингтон, лейтенант армии США, вздохнул с облегчением, когда колонна въехала в пригород. Парни могут немного расслабиться, а то они уже просто дошли до ручки. Солдаты в кузове весело болтали и распевали песни. Лейтенант попытался вслушаться, но тут же с раздражением махнул рукой.

Болваны чертовы. Так и не поняли, какой опасности подвергались в течение последнего часа. Они же могли вляпаться в стычку с наемниками, безжалостными профессиональными убийцами. Там, на дороге, была по меньшей мере дюжина мест, где в густых тропических зарослях можно устроить идеальную засаду, а эти придурки гогочут, будто не знают, что винтовки, лежавшие у них на коленях, не заряжены.

Лейтенант покачал головой. Таково правило, которому строго приказано следовать, и против чего он категорически возражал. Да, запрет на выдачу боеприпасов — за исключением тех случаев, когда подразделение вступает в зону боевых действий, — уменьшает опасность несчастных случаев и драк с летальным исходом, но, дьявол их побори, фактически вся эта сволочная страна, вся, целиком, — зона боевых действий. Хорошо там, наверху, играть в политику, когда ты сидишь в безопасности за столом в Пентагоне, рассматривая карты и статистические таблицы, но не слишком приятно разъезжать с пустыми руками по территории, где тебя на каждом шагу подстерегает противник.

Он виновато покосился на водителя. Интересно, заметил ли тот, что у Уэрдингтона в пистолете боевые патроны? Нет, наверное. Уэрдингтон протащил обойму контрабандой и зарядил пистолет в душевой, прежде чем отряд начал грузиться в машины. Нет, даже если водитель и знает, то не донесет на лейтенанта. Он, небось, сам радехонек, что хоть кто-то в машине вооружен.

Они уже ехали через город. Солдаты в кузове улюлюкали и отпускали сальные шуточки в адрес шедших по тротуарам женщин. Уэрдингтон высунулся из окна, бездумно разглядывая пролетавшие мимо дома. Неожиданно его точно током ударило.

Там, за столиком придорожного кафе, сидела пара наемников в своих знаменитых теперь блок-костюмах. Они сидели развалившись, лениво потягивая напитки и болтая с двумя мужчинами в штатском. Реакция лейтенанта была мгновенной.

— Останови машину!

— Но, сэр…

— Останови машину, кретин!

Грузовик еще даже не полностью затормозил, а Уэрдингтон уже спрыгнул с подножки, на ходу вытаскивая пистолет из кобуры. Сзади послышались проклятья: от неожиданной остановки солдаты попадали друг на друга. Но Уэрдингтон, не оборачиваясь, наставил пистолет на наемников.

— А ну, не двигаться!

Наемники продолжали беседовать будто и не слышали его.

— Я сказал, не двигаться!

Они даже не взглянули в его сторону. Уэрдингтон со своим пистолетом был дурак дураком, а ведь водитель пялится на него через открытую дверцу.

Уэрдингтон уже открыл рот в третий раз, когда один из наемников наконец соизволил заметить его. Он похлопал напарника по плечу, и вся компания за столиком повернула головы, разглядывая фигуру у грузовика.

— Вы арестованы. Руки за голову, лицом к стене! Они выслушали его тираду с чрезвычайной заинтересованностью. Когда Уэрдингтон закончил, один из наемников ответил ему весьма неприличным жестом, имеющим одно и то же значение во всех странах мира. Его дружки легли от смеха. Потом повернулись к лейтенанту спиной и возобновили беседу.

На лейтенанта опять никто не обращал внимания. Его захлестнула волна злобы и унижения, вытеснившая здравый смысл. Вот суки!

Пистолет в его руке коротко рявкнул, вернув его к действительности. Но он ведь не собирался стрелять! Наверное, нервы сдали, и палец непроизвольно нажал…

Но постой-ка! А где же наемники? Уэрдингтон затравленно огляделся вокруг. Столик был пуст, только двое в штатском лежали на полу, прикрыв головы руками. Вроде никто не ранен. Слава Богу. Досталось бы ему, подстрели он кого-то из мирных жителей. Но куда подевались наемники?

Из кузова посыпались солдаты, требуя объяснить, что, черт побери, происходит. Уэрдингтону было ясно одно: невозможно преследовать наемников с этой безоружной толпой.

Неожиданно с противоположной стороны улицы послышался голос:

— Кто-нибудь ранен?

— Да нет. Это ж мазила! — ответил ему другой голос, откуда-то из темной глубины кафе. Лейтенант прищурился, но так и не смог никого разглядеть.

— Ты не заметил, они в блок-костюмах? — послышался третий голос издалека.

— Вообще-то нет! — отозвался четвертый, откуда-то из аллеи рядом с кафе.

— Это был боевой патрон?

— Сдается, что да.

Солдаты топтались на месте и крутили головами, пытаясь понять, кто это разговаривает. Уэрдингтон вдруг почувствовал, что весь покрылся липким потом.

— Эй, парни, вы слышали? Боевой патрон!

— Вот и отлично!

Лейтенант открыл было рот, чтобы крикнуть, ответить хоть что-нибудь, но было поздно. Его голос утонул в грохоте первого залпа огня. Он еще успел с ужасом осознать, что это не просто шквальный огонь. Это была прицельная, беспощадная снайперская работа, работа замаскированных профессионалов. Одна пуля — один солдат. Они смели с лица земли отряд Уэрдингтона. Потом из-под ближайшего грузовика вылетела граната и разорвалась рядом. После чего Уэрдингтон уже перестал сознавать что-либо.

Никто не сомневался, что отряду Уэрдингтона здорово не повезло. Во-первых, один из мужчин в штатском, выпивавший вместе с наемниками, оказался итальянским офицером Объединенных правительственных войск, который подтвердил заявление представителя корпораций, что перестрелку спровоцировали люди Уэрдингтона.