Наконец он спешился, и конюх увел коня. Лишь тогда Дардас подозвал мага взмахом руки.
— Что вам угодно, генерал? — спросил молодой служитель магии.
— Мы поддерживаем связь с передовыми дозорами? С этими магами Переноса?
— Хм-м... конечно, генерал. Но полевыми операциями ведает маг Аиммель...
— Я знаю, — кивнул Дардас.
В эти партии разведчиков по необходимости включали также магов Переноса и Дальнеречи. Ведь иначе никак нельзя согласовать открытие портала между двумя отдаленными точками! Естественно, эти партии сопровождали команды солдат.
— Я хочу точно знать их положение относительно Трэля, — продолжил Дардас. — Доложите лично моему адъютанту через час.
— Да, генерал.
— И еще одно, Беркант...
— Что?
— Ближе к вечеру я буду докладывать лорду Матокину, — сказал Дардас почти небрежно. — Он, несомненно, хочет знать, что мы здесь поделываем.
— Я к вашим услугам, сударь. — Беркант поклонился, на его бесхитростной физиономии отразилось явное облегчение. С тем он и удалился.
Дардас позволил себе слегка улыбнуться, отвернувшись в сторону. Естественно, он не намеревался посвящать Матокина в свои действительные планы. Ему уже опротивело отчитываться перед правителем Фелька.
Его новый адъютант — на этот раз женского пола — тоже держался поблизости. Дардас подозвал ее.
— Слушаю, генерал.
— Я посылал особый запрос на продуктовые склады в Виндале, — сказал он. — В ближайшее время поставка будет осуществлена через портал. Я заказал мясные консервы для раздачи войскам. Отборное мясо, приятная добавка к повседневному пайку. — Он снова улыбнулся — на этот раз открыто, чтобы адъютантка увидела и оценила. Она не сумела сдержать ответную улыбку. В войсках уже все знали, что генерал Вайзель питается тем же, чем и его солдаты. Она отправилась выполнять приказ.
Дардас оглянулся и увидел, что его шатер уже поставлен. Однако вместо того, чтобы войти и отдохнуть, он накинул широкий плащ, совершенно его скрывший, и удалился в направлении, известном лишь ему самому.
Если знаешь, что делаешь, нетрудно пройти через лагерь незамеченным.
Дардас избегал встречи с офицерами и вообще с теми, кто мог вздумать что-то приказать проходящему мимо солдату. Под плащом знаки его ранга не были видны. Он выглядел как обычный безымянный воин, что отлично служило его цели.
Время от времени он поступал так в те давние дни, когда возглавлял свои отважные и свирепые полки в походах по Северным Землям. Конечно же, их жизнь вовсе не состояла из одних сражений, что бы там историки ни рассказывали о Дардасе Свирепом.
Как и это войско, его тогдашние воины регулярно разбивали лагерь, чтобы есть, пить, отдыхать и рассказывать грубые байки, сидя вокруг костра.
Уже смеркалось. Теперь он выглядел совсем как неясная тень.
— Почему мы остановились? Думаете, пришел приказ из Фелька?
— Не все ли равно? Спасибо за отдых, вот что я скажу!
— Да и я тоже. Кавалерия-то и офицеры верхом едут. Мы же, пехота, топаем на своих двоих.
Мужчины и женщины разлеглись вокруг костра. По кругу ходила бутыль неизвестно с чем. Дардас держался на расстоянии, достаточном, чтобы все слышать.
— Но как же насчет Трэля?
— А что тебя беспокоит?
— Разве мы не пойдем его брать? То есть зачем мы мешкаем здесь, если осталось каких-то один-два дня ходу?
— У генерала есть свои резоны, — ответил старший по возрасту в этой компании, мордастый сержант.
— Почему вы думаете, что это приказ Вайзеля? — насмешливо возразил солдат помоложе, с тонкими усами. — Все знают, что Матокин, невидимый, как привидение, дергает тут всех за веревочки, сидя в своем Фельке.
Сержант посмотрел на него в упор:
— Парень, ты и впрямь думаешь, что маг может командовать армией так же хорошо, как генерал?
— А почему бы и нет? — Младший солдат пожал плечами, демонстрируя непочтительность.
— Потому, осел ты этакий, что Матокин не присутствует здесь, в поле, с нами! Никто не может в любую минуту решить, что делать, только получая доклады по дальнеречи и разглядывая карты. На такое способен лишь какой-нибудь невероятный гений военной науки. А Матокин вовсе не таков. Он — чертовски умный маг, и он станет великим императором, когда мы завоюем для него все окрестные земли. Но здесь нами руководит Вайзель. И ты про это не забывай!
Бутыль дошла до сержанта. Он основательно отхлебнул. Молодой солдат с тонкими усами приуныл.
Дардас бегло присмотрелся к лицам других сидящих у костра. Они, по-видимому, разделяли мнение сержанта. Это хорошо. Он тихо пошел дальше.
Сходные разговоры шли по всему лагерю. Он останавливался тайком здесь и там, прислушиваясь, и убедился, что большая часть подчиненных сочувствует ему. Конечно, неизбежно находились и недовольные — но их было немного. Дардас взял на заметку лишь самых смелых на язык. Если потребуется, он разберется с ними потом. Беркант, наверное, уже доставил свой доклад о положении разведчиков под Трэлем. Дардасу пора было возвращаться в свой шатер. Но сперва он должен был заняться еще одним делом.
По-прежнему прячась под плащом, он прокрался до того участка лагеря, где стояло подразделение магов разного профиля — не то, к которому была приписана Рэйвен, а другое.
Здесь Дардас сразу ощутил, что среди магов царит напряжение. Это напряжение было заметно в поведении всех армейских магов — как будто все струны их души были постоянно туго натянуты. Списать эту зажатость и постоянную тревогу только на счет общей враждебности между магами и регулярными войсками было невозможно.
Эта их Академия в Фельке, какая бы она ни была, выпускала очень хорошо подготовленных волшебников. Но она же превращала их в параноиков, страдающих манией преследования.
Теперь Дардас пригнулся и двигался быстро. Магия — великолепная штука, и люди, способные с нею справляться, вероятно, заслуживали большего уважения. Но они также поддерживали созданный Матокином заговор молчания, из-за которого полезные знания о магии не доходили до Дардаса.
Он в который раз порадовался, что Вайзель как следует заботился о своем теле и поддерживал его в хорошей форме. Сознание Вайзеля уже довольно давно не проявляло себя (не пищало и не чирикало), но Дардас вовсе не тосковал по этим мысленным беседам со своим носителем.
Бесшумно опустившись наземь, он вытащил нож, аккуратно прорезал ткань маленькой палатки, заполз внутрь и навалился на человека, лежавшего на постели.
Маг Переноса сдавленно вскрикнул, но Дардас зажал ему рот рукой, а тело крепко прижал к полу, придавив его всем своим весом. А еще он сунул хорошо заточенное острие ножа под нос мага.
Дардас видел, как открывают порталы. Он не понимал смысла многих действий, но знал, что для осуществления переноса требовались сложные песнопения и круговые движения — как и для магического омоложения, проведенного Кумбатом. Значит, этот человек не сможет применить магию, чтобы улизнуть из палатки.
Жертва подергалась, но почти сразу перестала сопротивляться. Теперь мага затрясло от страха. Дардас ухмыльнулся в темноте.
— А сейчас, — прошептал он, — ты ответишь мне на некоторые вопросы. Честно и откровенно.
* * *
Беркант стискивал в руке лоскут ткани, похожий на обрывок одежды. Дардас замечал его и прежде, когда маг приступал к прямой связи с Матокином.
Они сидели в шатре Дардаса. Беркант принес карты с отмеченными позициями разведывательных отрядов. Дардас собирался кое-что изменить в их расположении, определенным образом разместив партии разведчиков вокруг Трэля.
Но сейчас он объяснялся с лордом Матокином. Унизительность доклада вышестоящему раздражала его.
— Я произвожу подготовку к использованию порталов, — сказал Дардас. — Для этого я велел армии остановиться.
Лицо Берканта было отсутствующим. Его глаза глядели прямо — в никуда. Но он слышал слова Дардаса и магическим путем передавал их на север, в далекий Фельк.
В свою очередь, Матокин мог передать сюда свои сообщения. Вероятно, это было великим достижением.
Возможно, когда-нибудь Дардас сам освоит способы дальнеречи — как он теперь уже знал намного больше о магии Переноса, чем прежде.
— Зачем вы тогда подошли так близко к Трэлю? — спросил Беркант не своим голосом. — Я полагаю, что чем большее расстояние вы перекрываете, тем больший эффект дают порталы для внезапного нападения. А теперь население Трэля, несомненно, знает, что вы приближаетесь.
— Но как они смогут защититься? — возразил Дардас. — Разведчики донесли, что это типичный для Перешейка город с войском, которое не сравнится с... вашим.
Он чуть было не сказал «моим» и мысленно отругал себя.
— Это не ответ на мой вопрос, генерал, — сказал Беркант-Матокин. — Почему вы замешкались?
Дардас опустил глаза. Ему стоило больших усилий держаться скромно, но он не знал, может ли Матокин видеть глазами Берканта так же, как он слышал его ушами.
— Я... — протянул он нерешительно. — Я плохо чувствую себя, проходя через порталы.
— Что? — Маг Дальнеречи хорошо передал удивление Матокина.
Дардас беспокойно поерзал на сиденье.
— Я не вполне доверяю этому магическому способу, лорд Матокин. Должен признать, что, вступая в один из таких порталов, я не уверен, выйду ли из другого наружу.
Последовало молчание. Беркант бессмысленно пялил глаза. Потом проговорил:
— Генерал Вайзель, это смехотворно. Бойтесь чего хотите, но вы должны владеть собою! Меня огорчает, что вы позволили вашим личным эмоциям повлиять на стратегические планы. Я снабдил вас наилучшими магами, какие только есть, чтобы они помогали вам вести войну. И вы будете пользоваться их услугами. Вам ясно?
Дардас неохотно пробормотал:
— Да, мой лорд.
На этом связь прервалась. Дардас наблюдал, как Беркант приходит в себя, моргая, словно только что проснулся. Лоскут материи он немедленно засунул в карман.
— Вы в порядке? — спросил Дардас.
— Да, генерал Вайзель. Но я...
— Ступайте. Вы свободны.
Беркант ушел. Дардас не знал, могут ли маги Дальнеречи слышать, что они передают, но ему казалось позорным то, что приходилось унижаться перед Матокином... даже если это все лишь военная хитрость.
Дардас велел адъютантке привести к нему Рэйвен. Его известили, что особый продуктовый заказ уже доставлен переносом из Виндала, и дополнительный рацион уже выдается в подразделениях. Он только кивнул, не комментируя.
Когда Рэйвен вошла, Дардас окинул ее откровенным взглядом. Внешность девушки действительно весьма улучшилась. Ухоженная и пристойно одетая, она была решительно хороша. Рэйвен заметила его осмотр, но не смутилась.
— Вы звали меня, генерал? — Голос ее теперь звучал преувеличенно хрипло.
Он тактично постарался не рассмеяться. Пусть наслаждается неожиданно обретенной чувственностью. Это содействовало намерениям Дардаса прочно привязать девушку к себе. Он хотел обрести союзников среди магов своей армии. И лучше всего будет начать с нее.
Он на мгновение отвлекся, подумав — а если бы она оказалась под ним, на месте того мага, то стала бы сопротивляться? Дардасу нравилось, когда его женщины в постели немножко упрямились.
Конечно, тот незадачливый маг в любовники не годился. Дардас как следует расспросил его, и тот очень старался ему угодить, чувствуя острие ножа у горла. Когда Дардас выжал из жертвы все, что требовалось, он чиркнул этим ножиком по правому плечу мага — легонько так чиркнул. Яд с лезвия впитался мгновенно и подействовал очень быстро. Дардас выскользнул из палатки тем же путем, что проник, и невидимкой ускользнул прочь в наступающей ночи.
Когда мага найдут, то подумают, что он умер от приступа какой-нибудь болезни.
— Чего вы хотите, сударь? — Рэйвен все еще ждала и уже немножко нервничала.
Дардас одарил ее улыбкой.
— Ну-ну, не хмурьтесь, девочка. Я же говорил, что у вас чудесная улыбка. Вот-вот, так уже лучше!
Она сегодня уже не краснела, но гордо продемонстрировала свою улыбку и даже инстинктивно выпятила грудь для дополнительного эффекта.
— Рэйвен, — сказал он, теперь уже негромко, — вы мне нужны.
Ее лицо застыло в ожидании. Он шагнул к ней, положил руки на ее плечи и, слегка стиснув их, наклонился, чтобы заглянуть ей прямо в глаза.
— Чем могу услужить вам, генерал?
— Я знаю, в чем секрет Переноса, — сказал он. — Знаю, куда ведут нас порталы. И я намерен использовать эти порталы таким образом, что вашим магам и не снилось.
Рэйвен слушала очень внимательно, почтительно.
— В этом я и ожидаю вашей помощи.
АКВИНТ (4)
Они опоздали на веселый праздник Лакфодалмендол, и это было досадно. Но Аквинт и Кот все равно радовались возвращению в Каллах — пусть даже они и состояли теперь на службе у захватчиков родного города.
Аквинт побывал в Регистратуре, представился полковнику Джесилу и вручил ему свои рекомендательные письма. Фелькский комендант Каллаха имел коротко подстриженные волосы цвета стали и жесткое лицо им под стать. Однако держался он вежливо, хотя и холодновато.
— Надеюсь, ваша... поездка прошла приятно, — сказал Джесил, просмотрев свиток, выданный Аквинту лордом Абраксисом.
— Приятнее не бывает, я полагаю, — сказал Аквинт уныло.
Во второй раз он прошел сквозь тот чуждый, затянутый молочным туманом мир, покрыв расстояние от Суука за каких-то несколько десятков шагов. Мир между порталами был странен и лишен ориентиров. Они с Котом получили указание идти точно по прямой, не глядя по сторонам и не отклоняясь.
Они так и шли, устремив глаза прямо перед собою. И все же... Аквинта не оставляло мерзкое, тяжелое ощущение, будто кто-то или что-то следило, как они идут.
Он передернул плечами, вспомнив об этом. Джесил проворчал:
— Да. Я чувствовал себя точно так же при переносе. Надеюсь, что мы постепенно привыкнем. Когда весь Перешеек перейдет под власть Фелька, мы лишь так и будем путешествовать.
— Вы считаете, что после окончания войны всем будут заправлять маги? — спросил Аквинт.
Джесил внезапно нахмурился и промолчал. Аквинт не понял, почему — ведь он просто задал праздный вопрос.
— Что мы можем, здесь, в Каллахе, сделать для службы Безопасности? — наконец поинтересовался комендант.
— Мне приказано расследовать местные беспорядки. — Кот молча стоял рядом с Аквинтом, исподтишка оглядываясь. — Это мой помощник.
— Очень хорошо. Что вам потребуется от гарнизона?
Аквинту приходилось бывать в Регистратуре прежде, когда оформлял лицензию на свою контору перевозок. Здание было большое.
— Я хочу просмотреть все доклады об арестах и беспорядках за последнее время, — сказал Аквинт, переходя на деловой тон. — Скажите, ваши солдаты хватают людей за подрывные речи против империи?
Джесил поджал губы, подыскивая ответ. «Не хочет ошибиться в выражениях в присутствии агента Внутренней безопасности», — сообразил Аквинт.
— Мой гарнизон, — с расстановкой произнес Джесил, — получил приказание проявлять терпимость до определенной степени, имея дело с местным населением. Я думаю, что наша задача — сделать их полезными гражданами нашей империи, а не запугивать, требуя бессмысленного подчинения.
— Отлично, полковник, — кивнул Аквинт. — Это правильный курс.
Приятно было узнать, что Каллахом управляет более-менее разумный человек.
Он заказал комплект одежды в каллаханском стиле для себя и Кота, а также раздобыл косынку, чтобы перевязывать левую руку. Если кто-нибудь спросит, почему он, будучи в призывном возрасте, не находится в армии, это позволяло объяснить, что его отпустили на побывку домой после ранения.
Аквинт жадно обходил знакомые улицы, Кот не отставал. Он глубоко вдыхал сладкий, прохладный воздух Каллаха, радовался привычным видам. Фелькская оккупация давала о себе знать на каждом шагу: и присутствие патрулей, и отсутствие гражданских призывного возраста. Но это не слишком удручало его.
— Здорово быть дома, правда? — сказал он, когда они пересекли рыночную площадь и свернули на улицу, уходящую вниз.
— Я уже и в Сууке успел обжиться, — сказал Кот.
— Да ну тебя! Тебе просто нравились наши тихие делишки на армейском складе. Не сомневаюсь, что Ванха, братец Тайбера, сохранит всю цепочку и здорово наживется.
— Собираешься навестить Тайбера, пока мы здесь?
Аквинт протестующе взмахнул руками.
— Делу время, потехе час. Я теперь агент Внутренней безопасности. Сам видел, как меня принимал наш уважаемый комендант.
— Видел, — согласился Кот.
— На этой службе мы имеем, почитай, неограниченные возможности туго набить карманы. Но сперва придется доказать нашу пригодность. Абраксис будет ждать отчета.
— Почему бы тебе попросту не изобрести его? — напрямую предложил Кот.
Аквинт не мог бы сказать наверняка, шутит парень или говорит всерьез.
— Начинать с этого слишком рискованно. Я хочу, чтобы ты занялся любимым делом — прячься в тени и слушай, что люди говорят.
— Это не самое мое любимое дело, — сказал Кот, разжав кулак и показывая брошь, которую успел стащить с одного из лотков на рынке.
— Ладно, будем считать это одним из твоих многочисленных талантов, — сказал Аквинт. — Джесил сказал, что народ здесь не очень-то приветствовал введение новой бумажной валюты. Мы с этого и начнем. Будем надеяться, что кто-нибудь где-нибудь да мутит здесь воду. Иначе новоявленного агента Внутренней безопасности уволят как бесполезного...
* * *
Как ни приятно было вновь попасть домой, Аквинт оставался неспокоен. Мысли об Абраксисе висели над ним черной тучей. Он живо вспоминал момент, когда маг взял у него образец крови в Сууке. Абраксис утверждал, что носит все эти образцы постоянно с собой. А значит, если он вдруг явится в Каллах с неожиданной проверкой, то образец Аквинта тоже будет при нем, в той красной сумочке.
Аквинту решительно не нравилось, что Абраксис обладает властью над его жизнью и смертью из-за этой капли крови. Чертовы колдуны!
Он не торопился наведаться на свой старый склад, чтобы не расстраиваться — но охотно ходил по городу, заново сживаясь с ним.
Естественно, он сталкивался со знакомыми. Уловка с якобы раненой рукой хорошо помогала — других объяснений не требовалось. Радостно было вновь видеть старых приятелей, хотя у многих был усталый, подавленный вид. И все спрашивали, что делается во внешнем мире. Он отговаривался тем, что был ранен вскоре после того, как его забрали в армию Фелька, и так серьезно, что слабо осознавал окружающее в последние несколько месяцев.
Джесил нанял ему квартиру в одном из лучших кварталов Каллаха. Аквинт выяснил, что жалованье ему пойдет из тех сейфов Джесила, где хранились настоящие монеты. Однако для повседневных нужд в управе коменданта ему выдали некоторое количество новых бумажных марок, чтобы он не выделялся среди сограждан.
На взгляд Аквинта, все эти зеленые и красные купюры с замысловатыми штемпелями были весьма забавны. Эту систему пока еще не ввели ни в Виндале, ни в Сууке. В Каллахе, как ему объяснили, проводился эксперимент.
Безымянный курьер доставил Аквинту запрошенные им отчеты об арестах. Он изучил их, сидя в своей новой квартире. Кот где-то шнырял по городу.
Как он и ожидал, было много случаев пьяных безобразий. Во всяком случае, в канун Лакфодалмендола и во время его. Правда, их было все же меньше, чем обычно. Понятное дело: Джесил разрешил лишь усеченный вариант празднования. Но все же это лучше, чем ничего, думал Аквинт.
Среди прочих он нашел несколько отчетов о случаях порчи имущества и, заинтересовавшись, оложил их.
Как всегда незаметно вернулся Кот, открыв замок на входной двери отмычкой.
— В общем так, — начал он. — Всюду из-под прилавка берут монеты вместо бумажек. Можно не сомневаться — когда Фельк конфисковал у жителей металл, они отдали отнюдь не все монетки до единой. Насчет того, что народу не нравятся бумажные деньги, все правда. Но помаленьку привыкают.
Аквинт кивнул и подал Коту листок бумаги.
— Что об этом скажешь?
— Видел такое, — глаза парня так и блеснули при виде рисунка на листке.
— Где? — полюбопытствовал Аквинт.
— В разных местах, — сказал Кот. — На стенах и дверях... выжженные на дереве. То здесь, то там — по всему городу. И никто, кажется, этого не регистрировал.
Аквинт скупо улыбнулся.
— Фелькские патрули тоже не очень-то из-за них беспокоятся. Но я думаю, они что-то означают.
— Что именно? — Кот вернул ему листок.
Аквинт еще раз посмотрел на знак, который нарисовал по описаниям в отчетах. Круг, перерезанный вертикальной чертой.
— Не знаю, — признался он. — Но службе Внутренней безопасности требуется выискивать признаки беспорядка в Каллахе. Может, эта штука к чему-то и приведет.
— А если нет?
— Тогда, — Аквинт улыбнулся пошире, — мы сами его к чему-нибудь приведем.
* * *
Им досталась по-настоящему роскошная квартира: внизу имелась кухня, обслуживающая жильцов. Аквинт заказал себе и Коту горячий обед, да еще бутылку лучшего вина, какое нашлось. Все равно ведь счета будет оплачивать управа коменданта.
На следующий день Аквинт снова вышел на улицы Каллаха. Кот был хорошим соглядатаем, зато Аквинт отлично умел общаться с людьми. В течение дня он заглядывал в различные таверны и кофейни, но пил весьма умеренно. Встретились ему еще какие-то знакомые, и он провел часть времени в бесцельной болтовне. Кое-кто поначалу вел себя недоверчиво, видя на нем мундир фелькской армии. Но в большинстве случаев Аквинту удавалось без особых усилий убедить их, что он, хоть его и забрали в армию, остался прежним стариной Аквинтом — и что особенно важно, каллаханцем прежде всего. И тогда ему многое выкладывали — часто после того, как он раз-другой оплачивал своими бумажками круговую выпивку. Добывать информацию таким путем было намного надежнее, чем просто шпионить.
Вечером он встретился с Котом на условленном заранее месте и они вместе направились в Регистратуру.
Аквинт изложил добытые им сведения коменданту Джесилу. Несмотря на свой высокий статус в качестве агента Внутренней безопасности, Аквинт все еще нервничал в присутствии начальства. Наверно, это осталось у него от тех дней, когда он занимался контрабандой и махинациями на черном рынке.
— Все это чепуха, — решительно заявил комендант. — В Виндале все спокойно. Маги Дальнеречи регулярно передают сообщения туда и оттуда. Мы только сегодня утром получили очередное от полковника Пэйло, тамошнего коменданта. И дела в Виндале идут как обычно.
Аквинт пожал плечами:
— Я лишь пересказываю, о чем болтает народ. В Каллахе все изголодались по новостям о ходе войны, о том, что делается в мире. Не получая подлинных сведений, люди просто выдумывают, и стоит такой выдумке пройти через один-два пересказа, как она становится истиной.
— Значит, население понимает, что эти россказни о восстании в Виндале — просто слух?
— Кое-кто понимает. Но другие верят. В этом я убедился.
Полковник Джесил обратился к Коту:
— А вы? Вы также слышали что-то подобное?
Кот безмолвствовал. Аквинт пояснил:
— Мой коллега занят другими вопросами.
Комендант вздохнул.
Аквинт не стал рассказывать о знаке перечеркнутого круга, появившемся в Каллахе — очевидно, во время Лакфодалмендола. Фелькские патрульные и так уже об этом доложили. Если комендант не понимал, как широко такие знаки распространились и что они могли означать, Аквинт не видел необходимости встревать в это дело.
— Мне кажется, — сказал Джесил, поразмыслив, — что опровергать эти слухи публично не стоит.
— Это мудро, — одобрил Аквинт. Граждан Каллаха намеренно держали в изоляции. Нехватка сведений об остальном Перешейке облегчала контроль над ними, и если бы Джесил открыто признал, что слухи существуют, это ослабило бы хватку Фелька, держащего город в узде.
Комендант одарил Аквинта взглядом, который ясно показывал, что его не особо волнует мнение агента Внутренней безопасности на этот счет.
— У меня есть кое-что другое, — продолжил Джесил сердито. — И притом намного более важное.
Комендант вытащил из ящика две купюры фелькского образца — синие, соответствующие золотым монетам. Джесил помахал ими в воздухе:
— Один из моих солдат, будучи в увольнении, побывал на рынке и заметил, что количество денег, переходящее из рук в руки, необычно велико. И это здесь, прямо под стенами сего здания, — хмуро сказал Джесил. — Торговля между городами-государствами временно прекращена. Поэтому хозяйство Каллаха сейчас замкнуто на себя. И откуда у торговцев на рынках столько денег, непонятно.
Аквинт, смущенный, уставился на синие купюры, вздрагивающие в руках коменданта.
— Это — законная купюра, напечатанная на особом денежном дворе в Фельке, — он поднял другую руку: — А это — невероятно искусная подделка.
Глаза Аквинта округлились: купюры показались ему совершенно одинаковыми.
— Как вы это распознали?
— Мне не слишком приятно признаваться в этом, — снова вздохнул Джесил, — но это обнаружил один из магов моего гарнизона. Он применил какие-то определяющие заклинания. Видимо, это очень специализированный раздел магии.
— Ну, если этот ваш волшебник может отделить поддельные купюры от настоящих, тогда...
Комендант окинул его ледяным взором:
— Он не может просмотреть все до единой купюры в Каллахе, чтобы определить их подлинность!
Внезапно Джесил смял обе купюры в комок и зло бросил.
— Одни боги знают, сколько поддельных денег теперь ходит по городу. Но я хочу знать, кто за это ответит!
Аквинт сумел не выказать ликования, пока они с Котом не вышли на улицу. Время близилось к запретному часу.
— Итак, — сказал он, хлопая своего молодого дружка по плечам, — похоже, в Каллахе и впрямь все весьма неблагополучно!
— Мы, значит, остаемся при деле? — проворчал Кот.
— Да. Именно такие дела касаются Внутренней безопасности.
Аквинт посмеивался, шагая по улице. Хотя не в его обычае было молиться, он все же мысленно вознес благодарение богам за то, что они прислали кого-то сюда, в его старый родной город, чтобы поднять его на дыбы.
ПРОЛТ (4)
Университетский городок имел немалые размеры, но новости, особенно интересные, расходились по нему с весьма впечатляющей скоростью.
Конечно, все это были сплетни, но сплетни самые разнообразные: передаваемые выразительным шепотом истории о романтических свиданиях и об экстравагантных странностях наставников, а также различные новости — подлинные и выдуманные — об академических назначениях и понижениях в должности.
Студенты низшей ступени, которым проще всего было вылететь из Университета, жили в постоянном напряжении. Многим страшно было подумать, что их могут отослать из Фебретри, и придется вернуться к постылой жизни дома; другие горячо стремились достичь высокого ранга
мыслителяили даже
ассистента.Сплетни же служили дешевым развлечением, способным отвлечь человека от забот хоть на какое-то время — особенно если человек этот ютится в переполненных, душных дормиториях.
Потому, когда кто-то забарабанил в дверь комнаты и Пролт с досадой поднялась из-за письменного стола, она никак не ожидала обнаружить за дверью студентика первой ступени. Что ему здесь надо?
Парнишка на вид был несколькими годами младше нее самой. Он возбужденно затараторил — и явно не радовался той, по-видимому, печальной новости, которую сообщал. Среди потока слов Пролт различила имя мэтра Хонниса. Час был поздний. Ксинк еще не вернулся из аудитории мэтресса Цестрелло.
— Говорите отчетливее. Вы обращаетесь к
мыслителю!
Ей самой было почти смешно слышать упоминание о собственном академическом ранге. Но она больше не считала себя студенткой. Ее роль была теперь намного важнее. Девушка уже не изучала историю войн; она содействовала созданию войны.
Битва на Торранских полях...
Парень продолжал бормотать взахлеб.
Это смахивало на розыгрыш, хотя Пролт не подвергалась таким испытаниям с тех пор, как перешла с первой ступени на вторую. Однако терпения у нее в последнее время не хватало, и она в конце концов захлопнула дверь и заперла на замок. Она хотела жить здесь, в Синем флигеле, как можно спокойнее, поэтому настояла, чтобы ей поставили замок на дверь. В эти дни она не стесняясь требовала всего, чего хотела.
На столе были разбросаны карты. Хоннис по-прежнему снабжал ее данными разведки, и она продолжала изучать войну, развязанную Фельком. И связь с Ксинком продолжалась — хотя Пролт уже знала, что их знакомство подстроил Хоннис, знала, что старый... старый демон просто использовал ее. Этот бессердечный мешок с костями!..
Она вернулась к изучению карт, чем занималась весь этот день. Фелькская армия неожиданно остановилась на небольшом расстоянии от Трэля. Что задумал Вайзель? Она очень хотела это узнать. И Хоннис хотел. И, несомненно, этого хотел правитель Сультат, с которым Хоннис поддерживал связь.
Спустя несколько минут Пролт услышала, как в замке поворачивается ключ. Пришел Ксинк.
Он избегал смотреть ей в глаза. И в этом также не было ничего необычного теперь. Отношения между ними резко переменились. Но сейчас, видимо, его мучило что-то еще.
— Что случилось?
— А ты не слышала? — Его синие с золотыми крапинками глаза были широко раскрыты, а лицо, всегда несколько бледное, теперь казалось бескровным.
— Представь себе, не слышала, — бросила она насмешливо. Еще совсем недавно она не осмелилась бы говорить с ним таким тоном. Но этот этап их отношений ушел в прошлое.
— Я же отправил человечка предупредить тебя. Студента первой ступени. Мэтр Хоннис...
