Глава 15

Селеста с безмятежным видом сидела в своем любимом кресле. Лили приготовила чудесный чай и восхитительное печенье, и сейчас Селеста лакомилась тем и другим, мило беседуя с Эдуардом о всяких пустяках. Однако внутри у нее все кипело от ярости.

Итак, Джульетта бросила трубку. Маленькая выскочка пригласила этого змееныша Дюпре в ее дом, а потом посмела выказать ей такое пренебрежение! Ну, это нахалке даром не пройдет, она получит свое, и очень скоро!

Сегодня крошка Астор Лоуэлл Не-клади-мне-палец-в-рот уже чуть не наложила от страха в штанишки. Селеста, можно сказать, проявила материнскую заботу, позвонила, чтобы выяснить, как она чувствует себя после случившегося, и вот какую получила за это благодарность. Правильно говорят люди: не делай добра тому, кто не способен оценить твое благородство. Ну ничего. В следующий раз, когда она будет целиться в сержанта, то не забудет и о мисс Астор Лоуэлл. И тогда уж она, будьте уверены, не промахнется.

Мерзавец Дюпре был сегодня в номере этой дряни – Селесту не проведешь, она ясно слышала, как он спрашивал, кто звонит, а потом приказал положить трубку. Значит, не такая уж мисс Лоуэлл щепетильная дама, какой прикидывается. Впрочем, чего еще ожидать от янки?

Разумеется, почтенная матрона не пропустила мимо ушей и раздраженные нотки в голосе ненавистного сержанта. Сколько раз она слышала подобное в речи мужа, пока не отучила его от этого дурного тона.

Словно догадавшись, что Селеста подумала о нем, Эдуард внезапно отставил свою чашку и поднялся из кресла.

– Я ненадолго выйду, дорогая, но ты можешь не ждать меня и отправляться спать.

«Нет, Останься!» – хотелось крикнуть Селесте, но она быстро взяла себя в руки.

– В такой час? – Она произнесла эти слова величественным тоном, заранее зная, что на мужа он подействует безотказно. – И куда это, разреши поинтересоваться, ты собрался?

«Ты знаешь куда, знаешь!» – упрямо билось в ее голове, но она решительно отмахнулась от гнусной подсказки. Ничего она не знает, абсолютно ничего!

– Да вот хочу заглянуть в клуб. – Со смущенной улыбкой Эдуард посмотрел на супругу. – Понимаешь, мне не терпится увидеть Ива Монтегю: у него есть какая-то потрясающая маска, и он хочет показать ее мне. Говорит, что она может занять почетное место в моей коллекции.

– Эдуард, ты ведешь себя как мальчишка! Неужели вашу встречу нельзя отложить до завтра? Лучше останься дома, сейчас уже поздно.

– Ты права, дорогая, но Ив сказал, что, возможно, завтра его не будет в клубе. – Он наклонился и поцеловал ее в щеку. – Не волнуйся, любимая, я долго не задержусь.

Застыв в кресле, Селеста проводила мужа недобрым взглядом. Она боялась не то что пошевелиться – даже моргнуть, чтобы не дать взорваться скопившимся эмоциям. Лишь через некоторое время ей удалось подняться, чтобы поставить посуду на поднос.

Думая о своем, она уставилась на тонкое фарфоровое блюдечко, с которого машинально смахивала крошки от печенья, и вдруг, размахнувшись изо всей силы, швырнула его в стену. Осколки, голубые с золотом, полетели на пол. Во всем виновата эта мерзкая Джульетта со своим дорогим папочкой! Сидели бы у себя дома и не лезли в чужую жизнь. С давних пор род Хэйнесов жил в этом доме и прекрасно справлялся с его содержанием, так нет же, Лоуэллам понадобилось не только узурпировать поместье, но еще и устроить здесь отель. Из-за этого положение Селесты и Эдуарда в обществе сильно пошатнулось.

Черт бы побрал эту маленькую пакостницу!

И все же она так просто не сдастся – не такие они, Батлеры. Селеста перевела дыхание и дернула шнурок вызова прислуги, свисающий со стены. Сейчас придет Лили и уберет мусор.

Бью, подперев ладонью щеку, с изумлением смотрел на лежащую рядом Джульетту. Только что она стонала под ним от наслаждения и вдруг – бац! – отключилась. Обычно такое свойственно мужчинам, но чтобы молодая женщина заснула в момент, когда их страсть достигла наивысшего напряжения…

Впрочем, у его любовницы сегодня выдался тяжелый день. Бью склонился над Джульеттой и осторожно отвел со лба влажную прядь волос. Лицо ее до сих пор пылало. Черт, надо было все-таки побриться, а то вон как натер нежную кожу.

Неожиданно он громко фыркнул. Подумаешь, кожа! Днем ему довелось совершить кое-что похуже – тогда он грубо швырнул ее на землю, а сейчас был так нетерпелив, что забыл о средствах предохранения.

Прежде Бью всегда заботился о своих партнершах. Отец постоянно твердил о необходимости предохраняться, чтобы не думать о возможных последствиях, но на этот раз советы родителя напрочь вылетели у него из головы. И все же ему совсем не хотелось именно сегодня продолжить род Дюпре.

Неужели может случиться такое, что в Джульетте начнет зреть его семя? – размышлял Бью, разглядывая лицо сладко спящей девушки. Ему вообще нельзя было вступать с ней в столь близкие отношения, не будучи в состоянии держать себя в руках. Но Боже, как это было прекрасно!

Бью прошелся взглядом по чудесным волосам, разметавшимся по подушке, по нежному изгибу шеи и груди, по опухшим от поцелуев губам и почувствовал, как где-то в глубинах его подсознания поднимается протест.

Он уже составил для себя планы на ближайшие три-четыре года, и Джульетта Роуз Лоуэлл в них определенно не входила. В городе полным-полно хорошеньких женщин, которые мигом прибегут, стоит ему только свистнуть – так какого же черта он связался с этой гордой северной принцессой? Пусть у нее огромные глаза и длинные стройные ноги, пусть она великолепна в постели, ему следует держаться от нее подальше, а это значит – пора выбраться из кровати и отправиться к себе.

Бью уже собрался, не откладывая, осуществить свое намерение, как вдруг Джульетта, что-то промычав, свернулась калачиком и придвинулась к нему. Голова ее легла ему на грудь, а колени уперлись в предмет его мужской гордости.

Дьявольщина! Он попробовал отодвинуться, но Джульетта лишь теснее прижалась к нему. Теперь она полностью завладела Бью: ее нога находилась на его бедре, а голова уютно устроилась в ложбинке между шеей и плечом. Удовлетворенно вздохнув, она еще немного повозилась и замерла.

Бью с чувством безнадежности посмотрел на нее. Теперь ему уже не уйти – не может он применить силу! Что ж, придется остаться сегодня на ночь, иного выбора нет. Зато, как только наступит утро, он постарается сделать так, чтобы они оба вернулись к прежним отношениям.

Джульетту разбудили глухие ритмичные удары. Зевнув, она открыла глаза, но сперва совершенно ничего не увидела из-за разметавшихся по лицу волос. Сдунув мешающий смотреть локон, она на секунду зажмурилась, ослепленная ярким лунным светом, который, пробиваясь сквозь жалюзи, рисовал на кровати черно-белые полосы. Но почему ей так жарко? И тут внезапно она все вспомнила.

Он лежал на спине, а она обхватила его так, что их руки и ноги переплелись. Джульетта затаила дыхание, стараясь разобраться в потоке чувств, нахлынувших на нее. Ей было хорошо и… немного стыдно. Хотя чего ей стыдиться? Того, что она оказалась настоящей женщиной, о чем до появления в ее жизни Дюпре даже не подозревала?

Впрочем, если быть до конца честной, всеми восторгами этой ночи она была обязана своему пылкому любовнику, а сама просто наслаждалась и получала удовольствие. Однако, временами приходя в себя, по лицу Бью она видела, что ему тоже хорошо и его отнюдь не раздражает ее неопытность.

С величайшей осторожностью потянув простыню на себя, Джульетта тут же замерла, но, слава Богу, Бью не проснулся. Как же прекрасно он сложен, какие мощные у него мышцы, крепкие бедра, длинные ровные ноги! С замиранием сердца она положила ладонь на его плоский живот, миллиметр за миллиметром продвигаясь к тому месту, которое влекло ее больше всего. Ей надо было немедленно остановиться, но как раз вот этого-то она и не могла сделать.

Бью издал какой-то хриплый звук, и Джульетта немедленно подняла голову. Рука ее непроизвольно сжалась. Приоткрыв глаза, Бью туманным взором посмотрел на нее.

– О Джульетта! – простонал он. – Иди ко мне.

Только этого она и ждала – для нее ничего не могло быть слаще, чем вернуться в его объятия. И то, что произошло дальше, было еще прекраснее, чем накануне.

– Мне очень понравилось, – призналась Джульетта, когда вновь обрела возможность говорить, – очень!

Бью удовлетворенно рассмеялся и посмотрел ей в глаза:

– Поверь, милая, мне тоже. Не знаю, как выразить это словами, поэтому Лучше докажу еще раз.

– О, так скоро?

Но не успел он закрыть поцелуем ее рот, как раздался телефонный звонок.

Оторвавшись от нее, Бью прищурился:

– Подойдешь?

Джульетта резко замотала головой:

– Сейчас ночь, и… – Прикусив губу, она смущенно посмотрела на Бью. – Прости, но моя бабушка с годами приобрела привычку вставать по ночам. Вдруг у нее что-нибудь случилось?

– Понимаю. А у меня есть сестры…

– Не дай Бог, что-то срочное, – со вздохом проговорила Джульетта и приподнялась на подушках.

Бью тоже вздохнул. Туалетный столик, на котором стоял телефон, находился с его стороны. Он взял трубку и протянул ее Джульетте.

– Алло, я слушаю. – Голос ее прозвучал так спокойно, словно она находилась в своем офисе, и в окно светила не луна, а яркое солнце. Неожиданно она нахмурилась. – Да, он здесь, подождите минуту. – Передав трубку Бью, Джульетта обернула вокруг себя простыню и выбралась из кровати.

Бью вопросительно взглянул на нее и поднес трубку к уху.

– Дюпре на проводе. Будет лучше, если новости окажутся хорошими.

– Извини, дружище, – услышал он голос Люка, – я звонил тебе по мобильнику, но там, видно, сели батарейки.

Как же, сели! Мобильный телефон остался в его штанах, которые сейчас валялись в соседней комнате, но об этом Люку знать совсем не обязательно.

– Что-то случилось?

– Я подумал, тебя это заинтересует. Со мной только что связался Беттенкорт; он говорит, что на горизонте снова замаячил Охотник за трусами. Похоже, напарник, у нас появилась очередная жертва.

Глава 16

Роксанну разбудил громкий стук в дверь. С трудом разлепив глаза, она взяла со столика часы и посмотрела на циферблат. Четыре пятнадцать. Однако! Кому она понадобилась в столь ранний час?

Выбравшись из кровати, девушка направилась к двери, откуда уже доносился басовитый голос сержанта Дюпре:

– Пожалуйста, не спорь со мной, Бутончик: либо ты подчинишься, либо тебе придется довольствоваться обществом милейшей Селесты Хэйнес. Иного выбора у тебя нет, ясно?

Ухмыляясь и машинально поправляя волосы, Роксанна наблюдала за тем, как Бью бесцеремонно впихивает Джульетту в комнату.

– Приветствую, мисс Дэйвис. Могу я сразу попросить вас о небольшом одолжении?

– Без проблем.

– Тогда заприте дверь и никого не впускайте. Джульетта побудет тут до моего возвращения. Внизу дежурит офицер, а я постараюсь не задерживаться. – Бросив многозначительный взгляд на свою подопечную, Бью быстро вышел.

Заперев дверь, Роксанна повернулась к хозяйке.

– М-да… – протянула она. – Не мешает посоветовать душке-сержанту почаще бриться.

Джульетта осторожно потрогала щеки.

– Не думаю, что это что-нибудь даст. У него борода растет буквально на глазах. – Она улыбнулась. – Одна женщина в баре сказала мне, что он еще в шестом классе ходил с такой же щетиной.

– Знаешь, тебе нужно всегда иметь под рукой бутылочку со снятым молоком – оно отлично помогает!

– Снятое молоко? – удивилась Джульетта.

– Уж поверь, первейшее средство! – заверила ее Роксанна. – К сожалению, сейчас его у меня нет, но в ванной найдется баночка великолепного крема на кортизоне. Пойдем, попробуем? Ты должна привести себя в божеский вид прежде, чем вернется наш бравый страж порядка.

Узнав о том, что Охотник за трусами вписал в свой послужной список еще один мерзкий подвиг, Бью разозлился. Пора мерзавцу получить по заслугам, мрачно думал он, сидя за рулем «Козочки». Машина остановилась на светофоре, и, когда зажегся зеленый, Бью с остервенением рванул ее с места.

Очередная жертва Охотника проживала в одном из самых злачных мест Французского квартала, на втором этаже бара для «голубых». Оставив машину на улице, Бью прошел через двор и по узкой лестнице поднялся наверх. Не требовалось особых способностей, чтобы определить, какая именно квартира принадлежит потерпевшей: дверь ее была распахнута настежь и свет, лившийся из помещения, освещал лестничную площадку. Внутри возбужденно разговаривали сразу несколько человек.

Войдя внутрь, детектив обнаружил трудившегося на месте происшествия эксперта-криминалиста – должно быть, из новеньких, раньше Бью его не встречал, – а также инспектора Беттенкорта из их участка, крашеную блондинку в накинутом на голое тело халате и еще седовласую негритянку, которая, сидя на обшарпанной кушетке, успокаивала блондинку, похлопывая ее по руке.

Когда появился Бью, эксперт, снимавший отпечатки пальцев с дверной ручки, поднял голубые глаза и уставился на него с выражением «какого-черта-тут-шля-ются-посторонние». Но увидев полицейский значок, который Бью прицепил еще в машине, он тут же успокоился и снова вернулся к прерванному занятию.

Бью подошел к кушетке.

– Доброе утро, Дюпре, – приветствовал его Беттенкорт.

– Здорово. Не возражаешь, если я поприсутствую?

– Конечно, нет. Знакомься – Ширли Янк, а это ее соседка Эрнестина Бете. Мисс Янк, это сержант Дюпре, ему уже доводилось вести дела о нападении на женщин, и…

Блондинка свирепо уставилась на Бью.

– Так это вы, значит, никак не можете поймать этого гада? Советую поторопиться, иначе я доберусь до него первой, скручу к чертовой матери голову, а задницу натяну на уши. Вам понятно?

– Ладно, Ширли, – вмешалась негритянка, – успокойся. Его непременно схватят и упрячут в кутузку.

– Как же, успокойся! Плевать, что эта вежливая сволочь заставила меня раздеваться перед ним – мне не впервой, но в довершение ко всему подонок спер мои новехонькие трусики! Я их заказала по каталогу и получила только в понедельник, даже толком поносить не успела. – Она повернулась к полицейским:

– Клянусь, я ему пасть порву, дайте мне только до него добраться. Вот что б мне лопнуть, что б провалиться на этом месте, если я вру! А полицию на помощь звать не буду, от вас все равно никакого проку.

Бью присел перед кушеткой на корточки и, не обращая внимания на враждебный тон проститутки, спросил:

– Вы назвали его вежливым. Почему?

– Этот подонок обращался ко мне так, будто мы с ним находимся на какой-нибудь вечеринке: «мисс» да «мисс», и еще «Передайте мне, пожалуйста, свои очаровательные трусики»! – Ширли с отвращением сплюнула. – Он не из нашего района, чем угодно клянусь, и к тому же плюгавый – соплей перешибешь! Если бы он не размахивал своим дурацким револьвером, так бы я и рассталась со своими трусиками – взяла бы за шиворот, да и вышвырнула его в окно!

– А какого цвета у него были волосы?

– Откуда мне знать? На нем была карнавальная маска, а она закрывает всю голову, если вы понимаете, о чем я говорю. Вот нос его я запомнила: огромный и такой крючковатый, на птичий клюв смахивает. О глазах меня тоже не спрашивайте, я их не видела. Чертов паршивец!

Бью потребовалось совсем немного времени, чтобы закончить допрос. В конце концов он понял, что новыми сведениями о преступнике здесь не разживешься: о его росте и карнавальной маске он и так уже давно все знал. Правда, насчет манеры извращенца культурно разговаривать – это уже что-то новенькое. Надо будет порасспросить Джози о том, как он с ней обращался.

Когда Бью вышел на улицу, туман с реки окутал его с ног до головы. Детектив сунул руки в карманы и принялся вспоминать события минувшего дня, размышляя о том, что предпринять дальше. Потом он достал ключи и решительными шагами направился к машине.

Джози Ли по-кошачьи потянулась и игриво потерлась грудью об обнаженную спину Люка.

– Ну что, – промурлыкала она. – Как ощущения?

Люк оглянулся на нее и довольно ухмыльнулся:

– Отличные, таких у меня давно не было. Только вот поспать нам с тобой, похоже, не удалось, а?

Джози улыбнулась в ответ:

– А ты, конечно, любишь хорошенько поспать, не так ли?

– Естественно, это же самое милое дело для полицейского. – Кивнув, Люк втянул носом воздух и предложил:

– По-моему, неплохо бы позавтракать, как считаешь?

– Я буду только кофе. – Джози встала и поправила халат, а потом поставила на плиту сковородку и кофейник.

– Хорошенькое дело-кофе! Негоже начинать день без плотного завтрака, – проворчал Люк. Однако тон его стал заметно мягче, когда он оглядел ее с ног до головы. – Знаешь, ты выглядишь на тысячу баксов! – Он притянул ее к себе.

Но только Люк успел ткнуться носом в упругую грудь Джози Ли, как на пороге кухни возник Бью.

На секунду все трое замерли на месте, и тут же Бью, опомнившийся первым, зарычал и шагнул к столу. Люк изготовился к обороне.

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, но… – начал он, глядя в глаза напарника.

Тяжелый кулак Дюпре с силой заткнул ему рот.

Джози громко завизжала. Слетев со стола, Люк стукнулся спиной о стену и тыльной стороной ладони стер струйку крови.

– Вот черт! – пробормотал он и шагнул вперед, явно намереваясь дать сдачи.

Однако в эту секунду Джози, успевшая схватить сковородку, изо всех сил ударила ею брата по ягодицам. Бью взвыл и рывком повернулся к девушке:

– Свихнулась, что ли, Джози?

Она снова размахнулась и ткнула его сковородкой в живот.

– Ты ударил его! – завизжала она. – Держи свои руки подальше от Люка, Бьюрегард Батлер Дюпре, иначе пожалеешь, что родился на свет.

Увидев, что Джози снова собирается пустить в ход сковородку, Люк уже не на шутку испугался за своего напарника. Он едва успел обхватить девушку сзади и отвести ее руку в сторону.

– Господи, Джози Ли, да ты совсем обалдела! Сковорода же горячая! – Бью задрал рубашку и уставился на большое, уже начинавшее краснеть, пятно на животе.

– Так тебе больно? Я очень рада. Не смей размахивать здесь кулаками, не смей обращаться со мной, как с двенадцатилетней девчонкой! Неужели ты совсем ничего не понимаешь, Бьюрегард? Неужели ты такой тупой? – Высвободив одну руку, Джози величественным жестом указала на дверь. – Ты здесь лишний, и я требую, чтобы ты немедленно ушел!

Бью, приоткрыв рот, с недоумением разглядывал Люка, словно видел его в первый раз в жизни. Затем глаза детектива угрожающе сузились.

– Не думай, что на этом наш разговор закончен, приятель. Продолжим его, когда девчонка остынет, а заодно и ее сковородка.

Он резко повернулся и вышел из кухни, а Люк, освободив Джози из плена, осторожно вытащил из сжатых пальцев девушки ее оружие и не глядя поставил на стол.

– Спасибо, малютка, ты спасла мне жизнь. – Он погладил Джози по щеке. – И не забудь постоянно напоминать мне, чтобы я впредь не вздумал ругаться с тобой на кухне, хорошо?

Бью был вне себя от ярости. Он буквально сходил с ума, и от этого даже проскочил несколько перекрестков на красный свет. Дорога до «Гарден Краун» заняла полчаса, но успокоиться ему так и не удалось.

У дверей отеля он выбрался из машины и обошел здание кругом. Молодой полицейский расхаживал у входа и, заметив Бью, отрапортовал, что никто из посторонних в отель не заходил, а все остальные двери надежно заперты.