Глава 21

Поиски в Окружном полицейском управлении прошли безрезультатно. В четверть шестого Бью отодвинулся от компьютера, потер уставшие глаза и занес в блокнот данные из последнего файла.

На обратном пути он решил заехать домой, чтобы выполнить обещание, данное накануне Люку, и помириться с сестрой.

На его звонок никто не откликнулся: по-видимому, Джози еще не вернулась с работы. Открыв дверь своим ключом и войдя внутрь, Бью достал из холодильника одиноко стоявшую там банку пива, поставил на проигрыватель компакт-диск, включил кондиционер, после чего, растянувшись на диване, положил ноги на кофейный столик и принялся изучать почту. Однако ему никак не удавалось сосредоточиться, так как мысли его постоянно возвращались к очаровательной хозяйке отеля.

Бью оторвался от бумаг и огляделся вокруг. Интересно, понравилось бы ей его скромное жилище? Пожалуй, нет – в таких домах Джульетте вряд ли доводилось бывать. Да и какой смысл думать об этом?

Вскоре Бью услышал, как открылась дверь, а еще через минуту в комнату вошла Джози Ли в сопровождении Люка. Бью успел заметить страх в глазах сестры, однако это продолжалось всего лишь мгновение: девушка быстро справилась с собой.

– Вы только посмотрите, кто к нам пожаловал – сержант Дюпре собственной персоной! Решил проверить замок на моем поясе верности, а, братик?

– Ну зачем ты так, Джози… – попытался урезонить ее Люк, однако Бью жестом остановил его. Встав с дивана, он не спеша подошел к сестре.

– Ты находишься довольно близко от кухни, и я был бы слишком глуп, если бы повторил прошлую ошибку, – отшутился он. – По правде сказать, малышка, если бы твоя судьба и дальше зависела от меня, ты бы так и померла девственницей лет этак в девяносто пять. Но к счастью, нашелся человек, которому удалось меня переубедить, и теперь я приехал, чтобы извиниться…

Джози недоверчиво посмотрела на него:

– Погоди-ка, я правильно тебя поняла – ты действительно хочешь попросить прощения?

– Ну да.

– У меня?

– Тебя послушать, так я просто монстр какой-то и не могу признать, что был не прав. – Бью поморщился. Все это начинало его злить. Он уже открыл рот, собираясь прочитать сестре очередную нотацию, но тут Джози весело рассмеялась и бросилась ему на шею. Бью крепко прижал ее к себе и пробормотал:

– Извини, Джози, я тогда и правда немного переборщил.

– Ты вел себя омерзительно.

– Вот и Люк сказал то же самое.

Джози Ли подняла голову, лицо ее стало серьезным.

– Я люблю его, Бью, и всю жизнь буду любить.

– Даже так? Что ж, ты сделала неплохой выбор, сестренка. Люк хороший парень.

– Хороший? Да он самый лучший из всех!

– Эй, послушайте, вы не боитесь, что от ваших похвал я сейчас совсем растаю? – нетерпеливо произнес Люк. – Если у меня так много достоинств, то, может, я заслужил хотя бы банку пива?

– Увы, дружище, пива больше нет, я его выпил.

– Ты выпил мою последнюю банку пива? – Люк, казалось, вот-вот готов был взорваться. Бью прищурился:

– Твою? Ты уверен? Насколько я помню, этот дом до сих пор принадлежит мне. А поскольку Джози Ли предпочитает охлажденный чай, то вполне понятно, что я решил, будто это та самая банка пива, которую я поставил в холодильник накануне отъезда в «Гарден Краун».

– Довольно спорить о какой-то банке. – Джози нетерпеливо дернула Бью за рукав. – Лучше расскажи, как твоя личная жизнь, братик?

– Как-нибудь в другой раз. Кстати, Джульетта хочет, чтобы вы тоже присутствовали на торжественном открытии отеля, которое состоится на будущей неделе.

Джози чуть не подпрыгнула от радости:

– Мы приглашены на банкет? Вот здорово!

– Согласен, это отличная возможность людей посмотреть и себя показать. Не забудь передать эту новость Камилле и Анабел.

– Бегу звонить! – Девушка чмокнула брата в щеку и пулей вылетела из гостиной, Люк ухмыльнулся:

– Отлично сработано. Как тебе это удалось?

– Уметь надо. – Бью подошел к двери. – Попрощайся за меня с Джози. Я еду закончить то, что уже давно должен был сделать. Увидимся позже.

Как только Джульетта увидела Бью, она сразу же поняла: сейчас ей предстоит услышать нечто для нее не очень приятное.

– Нам нужно поговорить, – были первые его слова.

– Хорошо, входи.

Она открыла дверь и пропустила Бью в комнату, а потом повернулась к нему, сердце ее тревожно билось.

– Что-нибудь случилось? Ты нашел нужную информацию в Главном управлении?

– Пока нет, но я имел в виду не это. Видишь ли, Бутончик, мы с тобой ни разу не обсуждали, во что должны вылиться наши отношения, но сегодня я понял, что этого разговора все равно не избежать. Я только хочу, чтобы ты правильно меня поняла…

Джульетта почувствовала, как холод пробирается у нее между лопаток:

– Что я должна понять, Бьюрегард?

– Ну, просто…

– Что просто? Ты хочешь, чтобы я тебя поняла, и молчишь.

– Извини, я несколько косноязычен и не обучен хорошим манерам…

– Послушай, Бью, почему бы тебе «просто» не рассказать мне все, о чем ты думаешь?

Бью провел ладонью по волосам.

– Подожди, дай мне сосредоточиться. – Подыскивая слова, он некоторое время блуждал глазами по комнате и вдруг, резко выдохнув, посмотрел Джульетте прямо в глаза. – Ладно, слушай. С двадцати четырех лет я жил со своими сестрами. Я желал им добра и поэтому крайне редко развлекался с женщинами – нельзя же приводить в дом любовниц, когда там находятся маленькие девчонки…

– Все это очень мило, Бьюрегард, но я не совсем понимаю, как твои признания связаны с нашими отношениями…

– Сейчас объясню. Сексуальной жизни у меня почти не было, зато имелся план, как жить дальше, когда я освобожусь от ответственности за судьбу сестер и стану свободным человеком. Каждую ночь я мечтал, как, став свободным, буду ежедневно менять партнерш…

– Ты хочешь сказать… – глаза Джульетты расширились от ужасной догадки, – что секс со мной тебе не нравится? Это из-за моей неопытности, да?

– Ну что ты! – Бью шагнул к ней, но тут же снова остановился. – Неужели ты до сих пор не заметила, что мне с тобой очень хорошо?

– Тогда почему ты не хочешь дождаться моего отъезда в Бостон? Мы могли бы расстаться по-хорошему и забыть друг о друге…

– Тысяча чертей, до чего же непонятливы эти женщины! Разве не ты прошлой ночью сказала, что любишь меня?

Джульетта чуть не поперхнулась. Она слишком часто повторяла про себя эти слова, но чтобы произнести их вслух…

– Что? – выдохнула она. – Этого не было!

– Еще как было – вспомни, когда мы занимались с тобой любовью…

– Ерунда, – старалась успокоить отчаянно бьющееся сердце Джульетта. – Впрочем, что только не сорвется с языка в пылу страсти! К тому же день перед этим выдался не из легких.

Бью сделал еще шаг по направлению к ней.

– День был действительно не самым лучшим, но тогда ты говорила искренне и вполне серьезно.

Джульетта прикрыла глаза. Как же она устала! Всю свою жизнь она стремилась добиться чьего-нибудь одобрения – бабушки, отца, наконец, любого из тех, с кем ей приходилось общаться. Приехав в Новый Орлеан, она решила положить этому конец. От Бью ей ничего не было нужно, и она не требовала от него никаких обязательств, но даже такие отношения быстро утомили его.

– Вот что я скажу тебе, дорогой: я никому не собираюсь вешаться на шею, поэтому с данной минуты ты можешь считать себя свободным. – Взяв Бью за руку, она потащила его к выходу. – Благодарю за все, мы прекрасно провели время. – Распахнув дверь, Джульетта вытолкнула его в коридор. – Живи как знаешь и будь счастлив.

И снова она осталась в одиночестве. Скользя спиной по стене, Джульетта медленно опустилась на корточки, уткнулась лицом в колени, и обжигающие слезы заструились по ее щекам.

Глава 22

Третий день подряд Дюпре просматривал микрофильмы в Окружном управлении, изучая старые полицейские рапорты и отчеты, но его поиски так ни к чему и не привели. Возможно, он просто был чересчур рассеян, и все из-за того, что ему никак не удавалось избавиться от мыслей о Джульетте.

Казалось бы, он должен чувствовать огромное облегчение от того, что она так легко, без истерик отпустила его. Впрочем, «отпустила» – не то слово. Мисс Лоуэлл просто-напросто выставила его из номера, да еще с такой силой захлопнула за ним дверь, что он чуть не влетел в противоположную стену. По правде говоря, это было даже слегка обидно. Сперва эта гордячка признается ему в любви, а на следующий день вышвыривает его вон, как надоевшую игрушку.

Бью потер ладонями лицо и вставил в аппарат очередной микрофильм. В конце концов надо просто запретить себе думать о ней! Слава Богу, теперь ему не надо думать о ней, а этого-то он и добивался. Любовной связи с Джульеттой Астор Лоуэлл пришел конец.

И все же он не мог забыть о ней – это было свыше его сил. Устало прокручивая в памяти наиболее запомнившиеся ему моменты их последней встречи, которые он и так уже выучил чуть ли не наизусть, Бью досмотрел микрофильм почти до конца, как вдруг ему показалось, что к его полубреду странным образом примешивается упоминание о двух старинных револьверах. Он быстро вернулся к середине пленки и действительно обнаружил в одном из документов сообщение о краже личного имущества, совершенной несколько лет назад. Среди похищенного оказались два револьвера системы «кольт» 1849 года выпуска, пули от которых вполне могли соответствовать данным баллистической экспертизы, проведенной сразу после происшествия в парке. Одна из пуль, выпущенных там, сейчас лежала в кармане Бью.

Фамилия полицейского, составлявшего рапорт, ему ни о чем не говорила, но, к счастью, парень работал в участке неподалеку. Возможно, он вспомнит какие-нибудь детали. Надежды, конечно, немного, но по крайней мере в поисках преступника обозначилась первая реальная зацепка.

Более надежным источником информации мог бы послужить сам потерпевший. Кража для копа – обычная рутина, а вот владелец похищенного имущества помнит все. Однако, прочитав имя пострадавшего, Бью с досадой выругался: как выяснилось, ограбили того самого Эдуарда Хэйнеса, который проживал по уже слишком хорошо известному Бью адресу.

Не поднимая головы от бумаг, Джульетта нажала кнопку переговорного устройства.

– На второй линии твой отец, – раздался в динамике голос секретарши.

– Спасибо, Роксанна, соедини меня с ним.

– Ты уверена, что хочешь этого?

– Да. – Джульетта подождала, пока произойдет подключение прямой связи и затем ровным голосом произнесла:

– Здравствуй, папа. Тебе что-то нужно от меня?

– Дорогая, нельзя ли обойтись без дерзостей? – желчно поинтересовался Томас Лоуэлл.

Джульетта невольно выпрямилась в кресле, будто отец сейчас находился в ее офисе. Поразительно, как ему удавалось одной интонацией, одной фразой заставить ее почувствовать себя маленькой девочкой, готовой сделать все, лишь бы ему угодить!

– Нет, папа, но я очень занята – готовлюсь к торжественному открытию. Нельзя ли прямо к делу?

– Передо мной лежит газетная вырезка, Джульетта. Ты, случайно, не знаешь, что в ней написано?

Она нетерпеливо вздохнула:

– Боюсь, у меня нет времени читать «Бостон глоуб».

– Это не «Глоуб», Джульетта. Заметка напечатана в «Таймс», и она о том самом коктейле, что ты устроила.

– Что ж… отлично.

– Согласен, но в ней помещена фотография, которая меня очень огорчила.

– О Боже, только не говори, что это болтающаяся в воздухе Роксанна. В том, что произошло, ее вины нет.

– Снимок не имеет отношения к твоей секретарше. На нем изображена ты, и вид у тебя, я бы сказал, весьма пикантный. Рядом с тобой стоит человек, называющий себя твоим телохранителем.

Последние два дня Джульетта прилагала нечеловеческие усилия, чтобы не думать о Бью. Правда, это ей плохо удавалось…

– Ты имеешь в виду сержанта Дюпре?

– Да, я говорю о нем. То, как запечатлела вас камера, не делает чести нашей семье. Нет нужды напоминать тебе, Джульетта, что мне подобные выходки не нравятся. Капитан Пфеффер кое-что рассказал мне об этом детективе, и я сделал вывод, что он не из нашего круга.

– Так ты обсуждал его с Пфеффером, с этим отвратительным лизоблюдом? А обо мне вы тоже говорили? Полагаю, это Пфеффер прислал тебе газетную вырезку, или у тебя есть другие осведомители, шпионящие за мной?

– Не имеет значения, кто ее прислал. И мне не нравится твой тон, юная леди.

– А мне не нравится, что тебе докладывают о каждом моем шаге. Я не ребенок и не должна отчитываться за свои поступки даже перед тобой.

– Возможно, но ты будешь полной дурой, если вообразишь, что из ваших отношений выйдет что-нибудь путное. Он всего лишь грубый, погрязший в долгах полицейский и наверняка охотится за твоими деньгами.

Она могла бы легко успокоить отца, сказав ему, что отношения с Бью уже ушли в прошлое…

– Благодарю за комплимент, папа, теперь я буду знать, что так интересует во мне мужчин, но все же впредь прошу избавить меня от твоих замечаний. На всякий случай напоминаю: мне тридцать два года, и моя личная жизнь тебя не касается. – Она раздраженно нажала кнопку:

– Роксанна, если отец перезвонит, меня нет.

– Поняла. Ты с ним поцапалась, да?

– Скажем так: просто я стала взрослой.

– И почему я сразу не проверил то, что лежало под носом? – с досадой произнес Бью, кладя на стол напарнику листок с полицейским рапортом.

Люк мельком взглянул на него, потом показал на кипу бумаг перед собой:

– Послушай, приятель, у меня нет времени читать чужие рапорты, своих хватает. Выкладывай, о ком нужно навести справки.

– Об Эдуарде Хэйнесе.

– Хэйнес… Хэйнес… Так это же…

Бью довольно хмыкнул:

– Вот именно. Я тут кое-что раскопал. Оказывается, сам Хэйнес и его супруга вот уже тридцать лет считают «Гарден Краун» своим поместьем. Возможно, это была часть имущества ее семьи, но у Хэйнесов женщины никогда не наследовали недвижимость. Поэтому ее и мужа сделали смотрителями «Гарден Краун» и освободили от уплаты ренты. А потом корпорация «Отели Краун» выкупила особняк, чтобы сделать из него отель. – Бью с победным видом уставился на друга. – Ты улавливаешь мою мысль?

– А как же. Угрозы в письме и кое-что еще… Кажется, дело начинает проясняться.

– Прибавь к этому, что Хэйнесы присутствовали во всех трех местах, где на Джульетту были совершены покушения.

– А старинные револьверы?

Бью уселся на стул и закинул ногу на ногу.

– Голову даю на отсечение, что они никогда не были украдены. Это своего рода отмазка. Хэйнес просто хотел подстраховаться.

– Пожалуй, ты прав, но на догадках обвинение не построишь.

– Я достану доказательства. То, о чем я тебе рассказал, я нашел всего за пару часов. Значит, нужно копать дальше.

Люк с интересом посмотрел на него:

– А почему бы тебе не поспрашивать Джульетту? Она наверняка может что-то знать.

Бью как-то сразу сник.

– Боюсь, она сейчас не в настроении разговаривать со мной…

– Шутишь? И что же ты такое сделал?

– Что сделал? – неожиданно взорвался Бью. – А с чего ты взял, что во всем нужно винить меня? – Не услышав ответа, он дернул плечом и пробурчал:

– Я не хочу обсуждать это, приятель.

– Сукин ты сын, Дюпре! Так нечестно. Ты о моей личной жизни знаешь все.

Бью укоризненно посмотрел на друга из-под насупленных бровей.

– Лучше не напоминай, – мрачно сказал он. – Я еще только начинаю осваиваться со всем.

– Ничего, привыкнешь. Вчера ты отлично поговорил с Джози Ли. Не успеешь и глазом моргнуть, как поведешь ее к алтарю, а я буду ждать вас там и называть тебя папочкой.

– Только попробуй, Гарднер, и я сделаю ее вдовой.

Люк расплылся в белозубой улыбке:

– Ну ты крутой!

Бью усмехнулся и ткнул пальцем в бумаги на столе Люка:

– Ты так и собираешься протирать здесь задницу или все-таки поможешь своему напарнику?

Закинув руки за голову, Люк покачался на стуле.

– Рассказывай, что мне делать, нетерпеливый ты мой. Я полностью в твоем распоряжении.

Уже два дня Джульетта избегала общества Бью, поэтому его внезапное появление не слишком обрадовало ее. Она только что закончила обсуждение меню праздничного вечера с главным шеф-поваром отеля и теперь очень спешила.

Увидев ее, Бью оттолкнулся от мраморной колонны, около которой ждал уже полчаса.

– Мне нужно проконсультироваться, – сообщил он официальным тоном.

Первой ее реакцией было под любым предлогом отказаться, но Астор Лоуэллы так не поступали. К тому же он сказал «проконсультироваться», а не «поговорить», и это в корне меняло дело.

– Я собиралась проверить, как идут приготовления в Синей комнате. Если хочешь, можем побеседовать там.

– Вот и отлично. Пошли.

Бью как всегда вел себя легко и непринужденно, будто решил навестить одну из своих сестер. Казалось, что он уже напрочь забыл о прошлом. На самом же деле от легкого аромата ее духов он чуть не лишился рассудка. Бью знал, что информация, за которой он явился, может находиться только в ее офисе, однако почему-то согласился идти в Синюю комнату.

Когда они двигались по коридору, Бью решился украдкой взглянуть на нее. Черт, до чего же спокойна, до чего холодна! А эта ее прямая спина – будто несет на голове кувшин с водой. Бью почувствовал раздражение, ему захотелось встряхнуть ее, вызвать у нее ответную реакцию, которую ни за что в жизни не одобрила бы пресловутая бабушка Астор Лоуэлл… Он сжал губы, чтобы чего доброго не ляпнуть очередную глупость. С каждым их шагом нервы его все больше напрягались. Едва они оказались в Синей комнате, он сразу отошел в сторону – лишь бы не чувствовать аромат ее духов. Остановившись напротив стены, где были развешаны маскарадные маски, Бью сунул руки в карманы и с преувеличенным вниманием принялся разглядывать их. Потом он оглянулся на Джульетту.

– Неплохая коллекция!

– Да. – Девушка расхаживала по комнате и делала пометки в своем блокноте. – Сейчас мы платим за ее аренду, но, когда Хэйнесы уедут, с масками придется расстаться, и тогда мы подберем новые, хотя, возможно, и не такие уникальные, как эти.

– А зачем им уезжать? Я думал, они уже приняты в вашу компанию.

– Только временно. – По-прежнему не глядя на Бью, Джульетта объяснила, каким образом корпорация купила «Гарден Краун». – Так что они скоро покинут отель. Вы это хотели обсудить, сержант?

Вы? Сержант? На мгновение Бью застыл на месте, а потом шагнул к Джульетте.

– Нет. Я хотел узнать, кто был фотографом на вечернем коктейле.

– Все записи находятся в моем офисе. Если вы не против просмотреть их вместе с Роксанной…

– Черт побери, Бутончик!

– Нет! – вскрикнула Джульетта, но, тут же взяв себя в руки, продолжила более спокойно:

– Не надо больше называть меня так.

Кровь бросилась ему в лицо. Он сделал к ней еще один шаг.

– А как мне тебя называть, дорогая? Мисс Астор Лоуэлл?

– Да, это меня вполне устроит.

Еще шаг – теперь они уже совсем близко.

– А ты не находишь такое обращение несколько формальным со стороны мужчины, который неоднократно видел тебя голой?

Джульетта смерила его ледяным взглядом и спокойно ответила:

– Я бы согласилась с вами, сержант, если бы речь шла о человеке, который и впоследствии имел бы такую возможность. Но ведь мы говорим о вас!

Бью в ярости схватил ее за плечи и приподнял так, что их лица почти соприкоснулись.

– Какое фантастическое самообладание! – хрипло прорычал он. – Не для вышколенной мисс Астор Лоуэлл порывы, которые правят всеми нами, обыкновенными людишками! – Он понимал, что несправедлив к ней, но остановиться уже не мог. – Интересно, каково это – жить в твоем мире? Тебе никогда не бывает одиноко, Джульетта Роуз, не надоедает быть послушной, чистой и непорочной папенькиной дочкой?

Да как он смеет! Гнев вспыхнул в ней с неистовой силой, мутная пелена застлала глаза. Она резко оттолкнула его.

– Чистой? Непорочной? – Джульетта чуть не расплакалась. – Мало того что ты предпочел мне занятия любовью со всеми грудастыми девицами Нового Орлеана, так теперь еще хочешь меня убедить, что я для тебя недостаточно грязна? – Она с яростью заколотила по его груди кулаками.

– Но, дорогая, я совсем не то имел в виду…

Бью шаг за шагом отступал от нее, но она не отставала. Наконец он уперся спиной в стену, и Джульетта приставила палец к его солнечному сплетению.

– Позволь спросить, чего ты от меня ожидал? Что я, как собачка, помчусь за тобой? Буду рыдать? Биться в истерике? Умолять вернуться обратно?

Отведя ее руку, Бью обхватил лицо Джульетты обеими ладонями и впился губами в ее губы, а когда снова поднял голову, увидел, что она плачет.

– Прости меня, Бутончик, я был не прав. Я…

– Нет. – Лицо ее вновь стало непроницаемым. Она высвободилась и отступила назад. – Я не собираюсь никому вешаться на шею и не желаю губить свою жизнь, впустив в сердце любовь. Теперь ты понял? Ты волен делать все, о чем так мечтал, только уйди с моей дороги!

– Джульетта, подожди…

– Это ничему не поможет. Стоит мне почувствовать к кому-то привязанность, как я сразу же оказываюсь лишней, и будь я проклята, если позволю тебе снова издеваться надо мной. Делай свою работу, но не лезь в мою жизнь. Своему отцу я посоветовала то же самое, когда он заявил, что ты – не нашего круга. – Она нагнулась, подняла с пола блокнот и удалилась с таким достоинством, что бабушка Астор Лоуэлл, надо полагать, увидев это, разразилась бы аплодисментами.

Если ее сердце и разрывалось от горя, Бью об этом уже не суждено было узнать.

Глава 23

Дюпре с мрачным видом вошел в стриптиз-бар, уселся за ближайший свободный столик и бросил кейс на соседний стул.

Конечно, не самое лучшее место, но ему надо было поскорее прийти в себя, чтобы на досуге немного поразмышлять о деле Хэйнеса. В помещении царил полумрак, грохотала музыка, кругом сидели разгоряченные стриптизершами и спиртным мужики и дурными голосами вопили что-то непристойное в адрес извивающихся голых девиц. Кроме того, именно здесь Охотник за трусами выследил троих женщин, которых выбрал своими жертвами.

Бью уже и так потратил два дня, пытаясь среди найденных им фактов обнаружить что-нибудь существенное, но ему никак не удавалось связать концы с концами. Ну и наплевать. По крайней мере атмосфера этого бара вполне соответствовала его настроению, и он мог здесь хоть немного расслабиться.

Возле его столика остановилась тележка на колесиках, и сладкий голосок пропел:

– Что будем заказывать, милый?

Бью поднял голову. Бог ты мой! Живое воплощение его мечты, того самого плана, который еще совсем недавно он считал чуть не главным делом своей жизни. Полуобнаженная блондинка на высоченных каблуках, с пышными формами и многообещающей улыбкой на смазливом личике. Именно таких Бью видел по ночам в своих эротических снах. Но отчего-то на этот раз сердце его не дрогнуло.

– Принеси мне бутылочку пивка, дорогуша, – только и сказал он.

Официантка разочарованно вздохнула, и неимоверных размеров грудь едва не вывалилась из малюсенького бюстгальтера.

– Сейчас, только стол протру, – уже не так приветливо ответила она.

Наклонившись, девушка принялась за работу, причем с каждым движением грудь ее как бы ненароком касалась щеки Бью. Однако прикосновения эти совсем не возбуждали его, напротив, именно в этот момент ему на ум пришли слова Джульетты: «Стоит мне почувствовать к кому-то привязанность, как я сразу же оказываюсь лишней».

Черт бы ее побрал! Бью тряхнул головой и выпрямился на стуле. Назло непрошеным мыслям он провел ладонью по обнаженным бедрам девицы.

– Бьюсь об заклад, ты тоже танцуешь здесь, а?

– А как же, сладенький. Хочешь, исполню танец специально для тебя прямо здесь, на столе?

Бью вдруг обуяла скука. Отдернув ладонь, он взял свой кейс и вытащил из него желтую папку.

– Может быть, но позже. Сейчас я хочу немного поработать.

Девица одарила Бью таким уничтожающим взглядом, словно навсегда разочаровалась в его мужских способностях.

– Ты все же подумай о моем предложении, милый, а я пока принесу твое пиво.

Бью забыл о существовании пышнотелой девицы в тот же миг, как только она отошла от его столика. Он высыпал из конверта заключения судмедэксперта и баллистической экспертизы, а потом еще и черно-белые снимки, которые ему передал фотограф полчаса назад.

Сперва Дюпре внимательно просмотрел кадры, сделанные на приеме в парке: на каждом стояли дата и время съемки. На двух из них был изображен Эдуард, но он стоял довольно далеко от самшитовых зарослей в те минуты, когда раздались выстрелы.

Тогда Бью перешел к изучению фотографий вечернего коктейля. Он отложил в сторону одну, на которой очень четко были видны Эдуард и Селеста, быстро просмотрел оставшиеся, морщась как от боли при виде изображения собственной персоны под руку с Джульеттой, и сунул все фотографии обратно в папку, оставив на столике всего три – те, на которых был запечатлен муж Селесты.

– А вот и пивко. – Бросив взгляд на снимки, официантка поставила перед ним бутылку. – Так ты уже решил… – Она вдруг наклонилась и внимательно посмотрела на фотографии. – Эй, да это же Щеголь Дэн! – изумленно воскликнула девушка и уставилась на Бью. – Откуда они у тебя?

Детектив резко вскинул голову:

– Ты в самом деле знаешь этого типа?

– Да нет. – Официантка вдруг смутилась. – Он время от времени заглядывает сюда. Короче, с тебя четыре пятьдесят за пиво.

Выудив из заднего кармана бумажник, Бью достал двадцатку и протянул ее девице.

– Говоришь, его зовут Дэн?

– Это мы все его прозвали Щеголь Дэн за то, что он так одевается. – Она ткнула длинным наманикюренным ногтем в снимок, на котором Эдуард был изображен в смокинге. – И манеры у него – о-го-го!

Положив деньги в небольшую коробочку, стоявшую на подносе, полногрудая красотка принялась отсчитывать сдачу, но Бью широким жестом отвел ее руку. Сейчас он был готов расцеловать эту вульгарную девицу. Манеры… одежда… Эврика! Вот она – настоящая удача.