Ведьмы - Трудно быть ведьмой

– Притворялся бы – ты б заметила, – пожала плечами Женька. – Ты такие вещи замечаешь.

Вообще-то она обожает слушать про любовные перипетии. Даже вечные Лизины рассказы про Эдика, от которых меня, признаюсь, давно тошнит. И вот в кои-то веки я сподобилась доставить подруге подобное удовольствие – а эффекта нет!

– Слушай, ты нормально себя чувствуешь? – забеспокоилась я. Что-то с ней явно было не так.

– А черт его разберет, – призналась Женька. – Наверное, ненормально. Эта психованная ведьма испортила мне настроение. Представляешь, я полночи не спала! И в груди какое-то странное ощущение… будто ковыряется кто-то.

– Кошки на душе скребут, – невольно пошутила я. – У тебя они не скребут, а ковыряются. Самое поразительное, что у меня тоже. Интересно, как там у Лизы?

Позвонив Лизе на мобильный, я узнала, что она перещеголяла нас обеих, ибо места себе не находит и бодрствовала не жалкие полночи, а ночь целиком. Немудрено – она из нас самая впечатлительная.

– А мне снился увлекательный фантастический сон, – похвасталась я. – Подробностей не помню, но там фигурировали три красавицы, обсуждавшие колдовские дела. Видимо, на меня так подействовал «Справочник ведьмы».

– Ведьма дала тебе справочник? – удивилась Лиза.

– Да уж, – улыбнулась я, – от нее разве дождешься?

– То есть ты его случайно у нее забрала? Я хочу посмотреть. Очень хочу! Покажешь? – В голосе подруги звучало не просто нетерпение – я бы сказала, паника.

– Да нет, это не от нее, – объяснила я. – Я обнаружила незнакомый файл в ноутбуке. Написан словно настоящий справочник, а речь идет о ведьмах. Масса загадочных терминов и вообще весело! Но бог с ним, лучше говори, с тобой-то что? Тебе не стало лучше?

Подруга прошелестела что-то так тихо, что я не расслышала.

– Повтори! – попросила я. – Не слышно.

– Я… сейчас, подожди минуточку! – В трубке зашуршало. – Вот, я сейчас в ванной и включила воду. Девочки, приезжайте ко мне, пожалуйста. Мне кажется, я сошла с ума.

– А почему тебе так кажется? – подумав, уточнила я. С Лизой надо держать ухо востро. Стоит посочувствовать: «Бедная девочка!» – и получишь поток слез.

Мой метод себя оправдал. Подруга отрапортовала коротко и ясно:

– У меня видения.

– Какие видения?

– Странные. Это не телефонный разговор. Я не хочу, чтобы Эдик узнал. Зачем ему сумасшедшая? Вика, ты когда вернешься? Мне плохо, Вика!

– Мы почти у Женькиного дома, – оглядевшись, сообщила я. – Ладно, я не буду переустанавливать ей систему до конца. Запущу программу, дальше Женька сама справится, а я поеду домой. Пару часов потерпи, ладно?

Мы как раз катили по длинному узкому проезду, ведущему к нужному двору. Я помнила, что проезд страшно неудобный. Двум идущим навстречу машинам никак не разминуться, надо сдавать обратно и пропускать. Сейчас, слава богу, было пусто. Правда, на перпендикулярной дороге что-то шуршало, но мы уже почти добрались до конца, и ясно было, что машина притормозит немного, освободив путь для нас.

Не тут-то было! Черный автомобиль выскочил и остановился, едва нас не протаранив.

– «Ауди», – мрачно прокомментировала Женька, тоже останавливаясь. – Понтовая. А ведь прекрасно видел, гад, что поворотником я не мигала. Мне и нужно-то было две секунды! Он что, думает, я потащусь задним ходом обратно на проспект? И все только потому, что у меня машина дешевле?

– Задним ходом всю эту кишку? – ужаснулась я. – Ты что? Мы во что-нибудь врежемся. Сейчас эта «ауди» сдаст немного назад, и мы проедем.

– Счастливая ты, – заметила Женька. – Ездишь на трамвае и в ус не дуешь. А знаешь, как сложно девушке на машине? То гаишники, то бандюганы на понтах. Зуб даю, сейчас вылезет гость с Кавказа и расскажет, как положено вести себя женщине при встрече с мужчиной.

Я вгляделась, но за тонированными стеклами иномарки рассмотреть водителя было трудно.

– Я обещала Лизе поскорей вернуться, – напомнила я. – Может, я выйду и поеду домой на метро? Хотя страшно оставлять тебя наедине с бандюганом.

Женька открыла дверцу, вышла и постучала по стеклу «ауди». Оно опустилось. В салоне оказался вовсе не гость с Кавказа и, похоже, не бандюган, а мордатый благообразный тип неопределенного возраста. Маленькие глазки терялись в складках лица, а фигура явно требовала вмешательства хорошего закройщика вроде Лизы – костюм неизвестного хоть и выглядел дорогим, но не скрывал толстой спины и обширного живота.

– Сдайте немного назад, пожалуйста, – попросила Женька. – Я проеду и освобожу вам дорогу.

В дальнейшем диалоге вас ждет немало многоточий. Правда, нецензурные выражения цензура сейчас пропускает с легкостью, а иные авторы ими даже гордятся, но я человек старомодный. Я даже не пойду по такому распространенному в последние годы пути, как удаление из матерного слова одной буквы и скромного использования получившегося уродца. Нет уж, пусть фантазия читателя, если хочет, работает сама. В конце концов, выбор невелик – всего-то три существительных и один глагол, которые наш собеседник без особого смысла вставлял в каждую фразу.

– Ты…, сдурела! Выперлась мне навстречу и…! Освободи проезд, а то я тебя…! Ты хоть видишь…, кто я?

Тут мордатый ткнул в лобовое стекло, на котором красовалось нечто, смахивающее на пропуск. Разозлившись, я вылезла из машины и переписала себе в блокнот: «Сайко Вадим Васильевич, главный специалист по работе с населением по городу Санкт-Петербургу», а потом добавила туда же номер его «ауди». Как я сразу не догадалась? Конечно, перед нами Большой начальник. У обычных людей не бывает такого выражения лица. Вообще такого лица не бывает! Моему декану и то еще расти да расти…

– Спасибо, теперь я знаю, кто вы, – вежливо ответила я. – Это очень удачно, что моя жалоба в Смольный будет с вашей должностью и фамилией. Сейчас очередной виток борьбы с коррупцией, вы станете подходящим примером.

– Пиши, что хочешь…! Жалуйся…! А я буду ездить где хочу, без ваших… советов! У меня прямой эфир, а всякое… быдло будет меня задерживать!

В сумке надрывался мой мобильный.

– Вика! – почти в истерике прокричала Лиза. – Я не знаю, что делать! Оно все хуже и хуже! Я вижу, понимаешь? Смотрю на человека и вижу! Приезжай, пожалуйста! Приезжай!

– Держись, – ответила я. – Я еду.

Я повернулась к Женьке.

– Понимаю, что уступать не хочется, а ползти задом трудно, но…

– Испугались наконец… дуры! – радостно прервал меня главный специалист. – То-то же…! Да я вас даже… побрезгую!

Я, пожав плечами, процитировала:

Когда навстречу бык идет,

Давай свернем с дороги,

Поскольку он – рогатый скот,

А мы с тобой безроги.

Признаюсь, не ожидала, что человека, для которого мат в порядке вещей, можно задеть стихами. Однако это произошло. Сайко не просто покраснел – он побагровел, выскочил из машины и, сжав кулаки, двинулся на меня. Признаюсь, мне стало страшно.

– А ну стой! – завопила Женька, преграждая ему путь. – Стоять, гад! Фразы не можешь сказать без мата! Так вот и живешь, да? По работе с населением, блин! А даже притвориться не умеешь! Что на уме, то и на языке! И как тебя терпят, гада? А пошел ты!

Чиновник, вздрогнув, неожиданно повернулся к нам спиной. Я решила, он вернется в «ауди» и уступит-таки дорогу, но он неуверенно побрел куда-то вбок.

– Садись! – скомандовала мне разъяренная Женька. – И учти: разобьемся – я не виновата.

Мы не разбились. Подруга с удивительной ловкостью провела машину задом по узкому проезду и рванула в направлении нашего с Лизой дома. Она была бледна как мел, а глаза горели бешеным огнем. Я, признаюсь, даже боялась заговорить – казалось, лучше ее не трогать. Конечно, Женька от природы обладала взрывным темпераментом и легко теряла над собой контроль, но сейчас в ней было что-то необычное. Я чувствовала исходящий от нее поток энергии, причем какой-то небезопасной.

«Как сильно разозлил ее этот тип, – размышляла я. – Не похоже на Женьку. Она обычно быстро вспылит, но и отойдет за минуту. Что за день такой неудачный! Сперва у меня проблемы с деканом, теперь вот Женька не в себе, да еще с Лизой что-то непонятное. Откуда у нее видения? Она хоть и впечатлительная, но вполне нормальная. Может, это Эдик над ней издевается?»

К сожалению, по-настоящему сосредоточиться, чтобы проанализировать ситуацию, не удалось. Я чувствовала себя страшно усталой. Словно целый день работала внаклонку на огороде, и вот теперь ломит спину, гудят ноги и руки, да еще голова кружится. Оставалось надеяться, что разболелась я не сильно и дома приду в себя.

Глава 6

Лизу мы обнаружили во дворе, нервно мечущуюся туда-сюда по детской площадке. Сидящие на лавочке у подъезда старушки с интересом на нее поглядывали. У них там постоянный наблюдательный пункт, и покидают они его лишь в самые лютые морозы. А сейчас, слава богу, было тепло.

– Девчонки! – Лиза рванула к нам, словно приговоренный к смертной казни, завидевший гонцов с приказом о помиловании. – Девчонки! – Потом она подняла полные слез глаза и тихо, восторженно произнесла: – А у вас я этого не вижу. Какое счастье! Вы даже не представляете себе, какое это счастье!

Я потрогала ей лоб. Он был жутко горячий.

– Температура у тебя, вот что, – сообразила я. – Высокая. Отсюда и видения. Пойдем ко мне, будем тебя лечить.

Мы пошли к подъезду. Старушки, вытянув шеи, жадно вперились в моих подруг. И это притом, что знают их уже двадцать лет! Страшно представить, что было бы, приведи я любовника. Возможно, его разорвали бы на сувениры.

Лиза нервно пряталась за мою спину, а Женька, обычно обгоняющая всех и подскакивающая в ожидании у двери, медленно плелась позади.

– Не вздумай и ты заболеть, – пригрозила я ей. – Это будет уже слишком.

– Сил нет, – пожаловалась она. – А еще тоска.

– Тоска? – опешила Лиза. – У тебя?

Я понимала ее недоумение. Тоска у Лизы – это нормально, а вот у Женьки… честное слово, конец света!

Мы поднялись, наконец, в квартиру. Градусник у меня всего один, поэтому температуру измеряли по очереди. Первая Лиза – тридцать восемь и восемь. Потом Женька – тридцать пять и три. И, наконец, я со своими скромными тридцатью семью и четырьмя – даже стыдно примазываться. Правда, у меня все болело.

– Может, эпидемия гриппа? – предположила я. – Мы друг друга позаражали. Правда, симптомы отличаются…

– Это не грипп, – твердо возразила Лиза. – Девчонки, вы не знаете главного! Я вижу!

– Я, по счастью, тоже, – ответила я. – По крайней мере пока. И что?

– Нет, ты не поняла. Я вижу… даже не знаю, как это объяснить… я вижу чувства человека! Нет! – поспешно поправила сама себя Лиза: – Это наверняка не настоящие чувства, а мне просто кажется. Но я их вижу, понимаешь? У всех, кроме вас. С вами, слава богу, все нормально. Знаете, у меня на душе сразу полегчало! Если б я и у вас это увидела, я бы не пережила!

– Объясни толком, – потребовала Женька. – Как можно видеть чувства?

Лиза недоуменно пожала плечами.

– Это началось сегодня утром. Эдик был не в духе. Я вчера пришла от ведьмы совсем без сил и ничего не успела приготовить. Пришлось на завтрак пожарить ему яичницу с колбасой, и он очень ругался. Мол, мало того что я глупая, так еще бесхозяйственная. Из-за меня он не может реализовать себя как художник. Чтобы гению пробиться, нужна хорошая жена. Как, например, у Достоевского. Она опекала его и вдохновляла.

– Однако пробился он гораздо раньше, чем на ней женился, – буркнула я.

Если честно, терпеть не могу подобные разговоры! Хочется взять колотушку и стукнуть Эдика по голове. Но нельзя. Во-первых, посадят, а во-вторых, Лиза будет недовольна. Жаловаться она может сколько угодно, однако мужа боготворит.

– Что дальше? – поторопила Женька.

– Я смотрела на него и думала: вот узнать бы, любит он меня или нет? Или хотя бы – хочет ли любить? Кажется, все бы за это отдала! И тут я увидела… у него вокруг головы появился такой разноцветный нимб… или аура? Что-то вроде полупрозрачного свечения. Там было много оранжевого… это раздражение. Еще фиолетовое. Это… как бы назвать? Я хорошо чувствую, но не всегда знаю, как называется. Расчет, наверное? Что-то вроде скрытых и нехороших для окружающих планов. Вообще все было в такой сероватой дымке. Это обман, притворство. Я так испугалась, что закрыла глаза. С закрытыми, слава богу, ничего не видно.

– А откуда ты знаешь, какой цвет что означает? – заинтересовалась я.

– Просто знаю. Ты же определишь по выражению лица, смеется человек или плачет? Вот и тут так же. Эдик ушел, а я сидела словно пришибленная. Потом взяла себя в руки и поехала на работу. Я решила, у меня глюки после вчерашнего. Перенервничала из-за ведьмы, вот и привиделось. Девчонки, я в метро чуть не умерла! Кругом люди, люди, и у каждого вокруг головы нимб. Цвета разные-разные… любовь, например, золотая. А талант, он такой… красный, но особенного оттенка. Наверное, это называется алый. У одного парня был такой маленький алый кружок… интересно, к чему конкретно у него талант? А у пожилой женщины алое распределялось тоненькими нитями… за что бы она ни взялась, все у нее хорошо получится.

– А у твоего… – начала было я, но прикусила язык.

Как ни странно, Лиза поняла.

– У Эдика нет ни золотого, ни алого. Они вообще встречаются редко. Я не смогла ехать в метро. Вышла и плакала, плакала… Не могут быть люди такими плохими! Почти все, представляете? Эгоистичные. Нечестные. Жадные.

Я пожала плечами.

– Все мы в какой-то степени эгоистичные, нечестные и жадные. Иначе не выжить.

– Неправда! – вскинулась Лиза. – Люди хорошие.

– Хорошие, – согласилась я. – Одно другому не мешает. Люди разные.

– Ну… да. Есть некоторые, которые плохие. Но большинство-то хорошие!

– Да не в этом смысле разные! Каждый человек одновременно хороший и плохой. В чем-то добрый, в чем-то злой. Это нормально.

– Я во всех вижу что-то плохое! – в отчаянии вскричала Лиза. – Я так не могу! Я знаю, это все неправда!

Оставалось лишь махнуть на нее рукой. Если человек прожил двадцать семь лет в уверенности, что окружающие идеальны, трудно, наверное, в одночасье смириться с их недостатками. Поэтому я сказала:

– Конечно, неправда. Это бред от высокой температуры.

– Температура поднялась потом, от горя. Это не грипп, Вика. И у вас с Женькой тоже. Ты не думаешь, что вчерашняя ведьма нас заколдовала?

Еще пару дней назад я бы в ответ покрутила пальцем у виска. Не верю я в ведьм, экстрасенсов, безопасное похудение на десять килограммов в неделю и лекарство от всех болезней. Однако с фактами спорить не рискну, а те утверждают, что некоторые гипнотические способности у вчерашней ведьмы есть. Если она сумела довести нас до транса, значит, могла что-то еще.

– Точно! – оживилась Женька. – Это она, мерзавка! Честное слово, со мной никогда еще такого не было! Вот угораздило вляпаться…

– Это я виновата, – вздохнула Лиза.

– Главное – не «кто виноват», а «что делать»? – заметила я. – Идти к ней и требовать, чтобы расколдовала?

Признаюсь, при одной мысли о возвращении становилось не по себе. Но других идей в голову не приходило.

– К ней? – ужаснулась Женька. – Ну уж нет. Я не дура дважды наступать на одни и те же грабли. И вам не советую.

Лиза кивнула:

– Я тоже не хочу – мне страшно. Может, само рассосется? Потихоньку.

– Тогда хоть аспирина выпей, – предложила я. Конечно, лечить гипноз аспирином глупо, но температуру-то сбить нужно!

Когда я вернулась с лекарством, девчонки лежали рядком на диване, причем на Лизином животе пристроился Бес. Это был не слишком хороший признак. Мой кот, как ему и положено по чину, обычно гуляет сам по себе, но мне иногда кажется, что в прошлой жизни он был врачом и не смог до конца избавиться от застарелых привычек. По крайней мере есть у него замечательное свойство: стоит заболеть, как он приходит погреть тебя теплым боком. Между прочим, помогает. Сейчас Бес так распластался по Лизе, что было ясно – ей очень плохо.

– Ох, я обещала тебе сыр с плесенью, а не купила, – извинилась перед любимцем я. – Завтра постараюсь исправиться. Лиза, вот аспирин!

– Выпью потом, не хочу тревожить Беса, – объяснила подруга. – Слушай, может, включишь телевизор? Хоть немного отвлечет.

Почему бы нет? Нынешнее телевидение – тоже своего рода гипноз, а клин вышибают клином. Я быстро нажала кнопку пульта.

«На эти и другие вопросы вам ответит Сайко Вадим Васильевич, главный специалист по работе с населением по городу Санкт-Петербургу», – лучезарно улыбаясь, сообщила ведущая.

Я вздрогнула:

– Женька! Это же наш Большой начальник. Я как раз записала его имя.

– Правда? – без энтузиазма откликнулась та. – Похоже. Он что-то талдычил про прямой эфир.

Во мне пробудилось любопытство. Интересно, как мерзкий тип, обхамивший нас с Женькой, будет отвечать на вопросы телезрителей? Скорее всего, подобно им всем, с виртуозным лицемерием.

– Кстати, – уточнила я у Лизы, – а по телевизору ты ауру видишь?

– Сейчас проверю. Нет, не вижу.

Между тем передача началась.

– Говорит пенсионерка, дитя войны Сидоренко Галина Викторовна. У меня очень маленькая пенсия, и почти вся уходит на квартплату и лекарства. Почему дети войны не приравнены к ветеранам войны? Почему нам так мало платят?

– Вам и этого много… совковые, – бодро заявил Сайко. – И когда вы наконец перемрете…?

Бес, возмущенно завопив, скатился с дивана на пол. Впрочем, содержание речи, надеюсь, было тут ни при чем. Просто мои подруги, словно по команде, поднялись, уставившись в телевизор. Я тоже смотрела во все глаза. В какой-то момент мне почудилось, что не только ведущая, но и сам Сайко ошеломлен своим ответом.

Тем временем уже звучал следующий звонок.

– Это звонит Павлова Олеся. Я недавно развелась с мужем, который пьет и избивает меня и маленькую дочку. Но мы продолжаем проживать все вместе в однокомнатной квартире. Что мне делать?

– А замуж-то хотелось…? Вот теперь…, терпи. Достало меня это… быдло со своими… вопросами! Все только и хотят урвать…! Что за… народ?

Картинка дрогнула и исчезла.

– Извините, передача отменяется по техническим причинам, – известила дикторша. – Предлагаем вашему вниманию документальный фильм «Морские глубины и их обитатели».

На экране появилась акула. Очень милая. По крайней мере матом не ругалась. Да и остальные обитатели морских глубин самым деликатным образом молчали.

– Да, – обрела, наконец, голос Женька, – хорош гусь! Ладно нас обложил по полной – свидетелей-то не было. Но по телевидению, на весь Петербург… во дает!

Я кивнула:

– Честно говоря, я даже немного зауважала его за смелость. Взять и решиться открыто высказать все, что думал. Он, похоже, не собирался, но что-то вдруг на него нашло. Неужели мы с тобой выбили из колеи?

– Хорошо бы, чтобы мы, – мстительно произнесла Женька. – Надеюсь, теперь его уволят. Я понимаю, между собой они в правительстве и не такое говорят, но открыто пока еще нельзя…

– Кто знает? – вздохнула я. – Все они повязаны. Боюсь, формально поругают, а на самом деле спустят дело на тормозах.

– Телевидение проследит, чтобы уволили! – довольно потерла руки подруга. – Мне даже легче стало. Кофе, что ли, выпить?

Я отправилась варить на всех кофе, а заодно наделала бутербродов с ветчиной и сыром. Еще открыла коробку шоколадных конфет. Ученики обычно дарят цветы и конфеты. Сегодня нам требуется – говорят, от шоколада вырабатываются эндорфины, гормоны радости.

Когда я притащила полный поднос вкусностей, девчонки заметно взбодрились. Мы принялись за еду.

– Слушай, – вдруг вспомнила Лиза, – ты говорила, тебе вчера повысил настроение какой-то веселый файл? Как раз в струю – про ведьму, да? Может, почитаем? Ты помнишь, откуда его скачала?

– Я вообще не помню, чтобы его скачивала. Но в компьютере он есть. Сейчас включу.

Сперва я по привычке залезла в Интернет.

«Высокопоставленный чиновник обматерил зрителей в прямом эфире!» – гласили заголовки новостей. Кое-где давались ссылки на видеофайл. Оперативно, однако! Имелись и отклики – в основном возмущенные. Я даже нашла ссылку на блог журналистки, которая вела телепередачу. Похоже, потрясение ее было велико. Иначе чем объяснить, что она успела описать происшедшее?

«Еще до начала передачи я обнаружила, что Сайко активно использует ненормативную лексику. Нет, я не ханжа, но тут мат был в каждом произнесенном предложении! В каждом! И ужаснул бьющий через край цинизм. Чиновник не скрывал своего презрения и к нам, и к зрителям. Я предложила отменить или перенести прямой эфир, но меня не послушали. Все были уверены, что при включенных камерах наш гость будет вести себя совсем иначе. Он, впрочем, и сам это пообещал.

Обещания он не выполнил – в этом вы могли убедиться. Но это еще не все! Когда мы прервали эфир и сделали Сайко замечание, он, в очередной раз покрыв нас матом, заявил, что может скупить целиком весь наш канал, поэтому имеет право делать все, что заблагорассудится. А кто из нас осмеливается ему возражать, может подавать заявление об уходе, если не хочет завтра же быть уволенным по статье. Все это было произнесено при включенных камерах и записано на пленку. И я постараюсь сделать так, чтобы пленка обязательно дошла до Смольного! Вот здесь ее можно посмотреть. Пожалуйста, сделайте кросспост. Поднимем мое сообщение в топ Яндекса!»

Идея была хорошая. Каждый читатель даст ссылку на данный текст, и весь Интернет узнает про замечательного чиновника. Тогда, надеюсь, в Смольном не смогут сделать вид, что ничего не произошло!

Девчонки жадно смотрели на экран, перегнувшись через мою спину.

– Ужас какой! – прокомментировала Лиза. – Мат в каждом предложении… он что, и с вами так говорил?

– Ну да, – кивнула я. – Женька ему так на прощание и выдала: фразы не можешь сказать без мата! Что на уме, то и на языке…

Я осеклась. Что-то вдруг щелкнуло у меня в мозгу.

– Ты чего? – удивилась Женька. – Ну да, так я ему и выдала. А разве не правда?

– И хватит о нем, – предложила Лиза. – Я хочу веселого! Ты нам обещала «Справочник ведьмы».

– О нем-то я и думаю, – медленно произнесла я. – Сейчас открою предисловие. Вот!

И я вслух прочла: «Данный Справочник предназначен в первую очередь для помощи ведьмам, уже имеющим навык профессиональной деятельности. Однако нельзя не сказать несколько слов об обнаружении ведьм и их первоначальном обучении.

Свойства ведьмы даются девочке при рождении, но никак не проявляются до достижения ею половой зрелости. Как известно, полноценная ведьма обладает тремя Дарами: видеть человека насквозь, управлять его действиями и вызывать его любовь. Лишенная хотя бы одного из трех даров обучению не подлежит».

– Девчонки, – спросила я, – вас в этом тексте ничего не удивляет?

– Все удивляет, – не скрыла Женька. – Он странный и непонятный.

– И не очень-то веселый, – огорчилась Лиза. – Совсем не смешно.

Я махнула рукой:

– Привыкла б ты к научным текстам, было бы смешно. Стилизовано классно! Но дело не в этом. Вы обратили внимание на три дара ведьмы? Видеть человека насквозь, управлять его действиями и вызывать его любовь. Лиза, то, что с тобой случилось, можно назвать «видеть человека насквозь»?

– Наверное. Не то чтобы насквозь, но…

– Погоди! – прервала подругу Женька. – Ты имеешь в виду, что я… что это я приказала гаду Сайко? Что я могу управлять действиями людей? А ты, значит, вызывать любовь? Как с деканом? Вот повезло-то! Ура! Значит, из-за меня Сайко уволят! Так ему и надо! А сколько я еще смогу наворотить…

Я обхватила руками голову. Совпадение было слишком вопиющим для простой случайности. Действительно, давайте рассуждать. Вчера мы посетили «профессиональную прирожденную ведьму». Она попыталась нас загипнотизировать… или, назовем это иначе, заколдовать. Главное, мы все почувствовали, как она манипулирует нашим внутренним миром. Кстати, ноутбук был у меня с собой – это важно.

Чудом мы сбежали. Вечером нам было не по себе, это косвенно подтверждает факт воздействия гипнотизерши на психику. А еще я обнаружила в ноутбуке незнакомый файл – «Справочник ведьмы». Уже любопытно: только сходили к ведьме, и вот тебе соответствующий справочник. Но компьютер-то мой она не включала и записать в него ничего не могла! Хотя если предположить, что она действительно ведьма… ох! Ведьм не бывает. Ладно, пусть лицо с паранормальными способностями. Не в терминах дело! Предположим, ей надо было слить куда-то информацию. Сперва она пыталась очистить с этой целью мой мозг – не получилось. И блок информации попал вместо мозга в компьютер.

Хотя, конечно, странно. Ведьма сказала: годится любая из нас, поскольку мы неудачливы в личной жизни, однако удобнее всего для нее буду я. Что, замужние женщины не подходят для восприятия Справочника? Да и зачем вообще было затевать сложную историю с объявлением в газете? Купила бы ноутбук да записала туда файл.

Короче, я ничего не понимала. Есть голый факт – возникший неизвестно откуда «Справочник ведьмы». Оказывается, ведьму отличают три свойства. Она умеет вызывать любовь… и, похоже, это свойство я сегодня невольно проявила. При появлении декана я подумала: «Услышать бы от него что-нибудь хорошее». И услышала, ничего не скажешь.

Далее. Мы с Женькой встречаем Сайко, который выводит подругу из равновесия. Она кричит ему: «Ты ни одной фразы не можешь сказать без мата! У тебя что на уме, то и на языке! Пошел прочь!» Кстати, он ведь действительно пошел, весьма меня этим удивив. То есть молниеносно послушался приказа. Что случилось с ним потом, мы только что наблюдали по телевизору. История неординарная! Трудно поверить, что тут очередное совпадение.

И, наконец, Лиза, увидевшая ауру окружающих. Кстати, всех, кроме нас. Возможно, дело в том, что мы тоже ведьмы, а против них колдовские свойства не действуют?

Вот оно, слово произнесено! Мы стали ведьмами. Мы теперь ведьмы. Ведьмы, ведьмы… нет, чепуха! Ведьм не бывает!

Глава 7

– Хочешь сказать, мы теперь ведьмы? – жалобно уточнила Лиза. – И это уже навсегда? Я все время должна видеть людей насквозь, да? А если я не хочу?

– Тогда ты дура, – припечатала Женька. – Ты представляешь, как теперь всеми сможешь вертеть? Любой мужик будет твой. Увидишь насквозь и догадаешься, как его заполучить. Впрочем, зачем догадываться? У ведьм ведь по три свойства, просто мы пока освоили по одному. Ты сможешь просто-напросто заставить любого в тебя влюбиться, как сделала сегодня Вика. А еще приказать сможешь, как я приказала Сайко. Обалдеть! Одного не понимаю – если мы ведьмы, почему заболели? Казалось бы, должно быть наоборот – к супервозможностям суперздоровье.

– Перетрудились с непривычки, – не без иронии предположила я. – Надо начинать постепенно, а мы сразу как впряглись! Только мне все это не нравится. Не нравятся и сами свойства, и особенно спонтанность их проявления. Вот задам завтра студентам домашнее задание – получится, я ими управляю? Мне это надо? Я не хочу никого заставлять. А еще хуже, если все поголовно влюбятся. Тебе, Женька, только кажется, что это здорово. На самом деле проблем не оберешься!

– Возможно, в Справочнике написано, как избавиться от ведьминых свойств? – с надеждой спросила Лиза. – Сварить какое-нибудь зелье… не зря у нашей ведьмы было так много склянок!

– Ну да, – невольно хихикнула я. – Читала я вчера про зелья. «Взять левый глаз молодой лягушки…» И как, интересно, они себе это представляют?

– Кошмар какой! – ужаснулась Лиза. – Я лягушек боюсь, они холодные и прыгают. А если б и не боялась, все равно не смогла бы убить. Она ведь живая!

– И молодая, – добавила я. – Ладно еще требовался бы глаз старой, разочарованной лягушки, страдающей неизлечимыми болезнями. А нам предлагают жестоко изувечить юное, не успевшее насладиться жизнью существо! Вот что значит – ведьмы…

– Необязательно убивать самим, – вмешалась Женька. – Лягушек подают во французских ресторанах. Правда, не глаза, а лапки. Но если попросить, то наверняка дадут и глаз. Главное – заплатить.

– А ты отличишь левый глаз от правого? А то подсунут правый, и будет непредсказуемый результат. В лягушку, например, превратишься, пусть даже в молодую… Я бы не рисковала!

Честно говоря, весь этот бред я несла на нервной почве. Думаете, легко всю жизнь не верить в существование ведьм и вдруг логическим путем четко вывести, что ты ею стала? Тут выхода два – либо смеяться, либо помешаться. Первый был как-то привычнее.

Как ни странно, здравомыслие неожиданно проявила Лиза.

– А нам действительно нужна лягушка? – уточнила она. – Ты проверь, а? Может, есть другой вариант? Более гуманный.

– Будем надеяться, не нужна, – вернулась к реальности я. – Кажется, она была в рецепте какого-то Лекарства от государства. А нам, наверное, лучше начать с предисловия.

И я принялась заново читать вслух:

«Как известно, полноценная ведьма обладает тремя Дарами: видеть человека насквозь, управлять его действиями и вызывать его любовь. Лишенная хотя бы одного из трех Даров обучению не подлежит. Дары являются непременным атрибутом ведьмы и проявляются без всякого внешнего толчка в период полового созревания».

– Когда-когда? – с подозрением переспросила Женька.

– В период полового созревания, – повторила я. – Ну, мы немного припозднились. Зато у нас был очевидный внешний толчок! Нетипичные мы…

И я продолжила:

«В стандартной ситуации обнаружившая у себя Дары девочка сама обращается к знакомой ведьме, или же при отсутствии таковой родители сообщают о случившемся местному чиновнику, который отправляет ее к Наставнице. Однако встречаются еще, особенно среди малообразованных слоев населения, люди, не понимающие важности своевременного оповещения о пробудившихся Дарах. Бывают также родители, не желающие навсегда расстаться с дочерью. В этом случае девочка, скорее всего, быстро погибнет.