Удар

– Отель для туристической элиты, – небрежно бросила Джеки, входя в холл. – Он по карману только состоятельным людям. Семь лет назад папа приобрел участок земли на мысе и построил этот комплекс. Все по последнему слову техники и без излишеств. Мне нравится, а вам?

– Мне? – Тайгер осмотрел холл, больше похожий на ботанический сад, чем на помещение. – Мне тоже.

Они поднялись на второй этаж.

Джеки остановилась возле широких двустворчатых дверей.

– Вы подождите меня здесь. Боюсь, что секретарь, увидев вас, ляжет поперек двери в папин кабинет. Я быстро, – она открыла двери и вошла.

– Привет, Билли! Папа у себя? – донеслось до Тайгера.

«Может, исчезнуть, – размышлял он под мягкое жужжание кондиционеров. – Бармен? Что ты в этом смыслишь, тем более, работа на виду».

– Джин! – негромко окликнули его.

Он обернулся. Джеки, выглядывая из дверей, махала ему рукой.

– Не бойся! – шепнула она Тайгеру, когда он остановился перед кабинетом. – Если что, я нажму на папу.

Тайгер кивнул головой, пропустил Джеки вперед и вошел следом.

В просторном кабинете, рядом с длинным столом, откинувшись на спинку кресла, сидел сухощавый пожилой человек. Ноги он вытянул далеко вперед. Лицо его, в нескольких местах вспаханное глубокими морщинами, тем не менее, не казалось старым. Такие же, как у Джеки, желтые, только более прозрачные глаза с любопытством смотрели на Тайгера.

– Садитесь! – Он жестом указал Тайгеру на соседнее кресло. – Кофе, сигару, – человек потянулся к звонку.

Тайгер отрицательно покачал головой и опустился в кресло.

– Ну что ж, – произнес человек, – значит, барменом. Вообще, я не беру людей просто так, с улицы и без рекомендаций, но Джеки, – он бросил взгляд на дочь. – Разве ей можно в чем-то отказать? В третьем корпусе есть свободное место, но на него многие метили. Люди служат у меня по пять – семь лет. Так что ведите себя осмотрительней, возможно, у вас будут недоброжелатели.

Тайгер едва заметно улыбнулся.

– Вам смешно?! – Улыбка Тайгера не укрылась от человека.

– Простите, я думаю, что если ты окружен только недоброжелателями, то еще можно вполне сносно существовать, – объяснил Тайгер.

– Хорошо, – хозяин кабинета поднялся. Тайгер тоже.

– Некоторое время поработаете стажером, у Окамы. И еще, – человек ощупал взглядом крепкую фигуру Тайгера. – То, что вы слабы здоровьем, никак не скажешь, поэтому я передам Мустафе, он у меня следит за порядком в залах, чтобы к вам не заходил. Думаю, в случае необходимости вы справитесь сами. Минутку, – осытановил он Тайгера, когда тот был уже у дверей. – Я жду вас завтра в восемь утра. Аванс вы можете получить прямо сейчас.

Против аванса Тайгер не возражал. Выйдя из кабинета, он сказал Джеки:

– Если я сейчас же не привезу продукты, Энди умрет с голода.

– Ну что же, спасайте друга. До встречи! – произнесла девушка.

– До встречи! – сказал Тайгер. – И спасибо вам за хлопоты. Вы нас здорово выручили.

– А уж как вы нас! – ответила девушка. – Жизнь, оказывается, не такая уж и плохая вещь.

– Я рад, что вы это осознали.

К парку Тайгер подъехал на такси.

– Невозможно хочется есть! – были первыми слова, которыми встретил его Доксвель.

– Это дело поправимое, – сказал Тайгер и достал из заднего кармана шорт несколько крупных купюр. – И вообще, Энди, можешь меня поздравить, я принят на работу.

– Куда? – у Доксвеля округлились глаза. – Кстати, ты еще у меня не уволился.

Японец Окама, у которого стажировался Тайгер, прожил в Новой Зеландии двадцать лет и все двадцать лет был барменом. От беспрерывного общения с людьми, он обрел дар видеть их насквозь. Клиент только приближался к стойке, а Окама уже знал, какая доза спиртного требуется человеку и захочет ли он принять ее в чистом виде или предпочтет чем-то смягчить. Порой клиент колебался, не зная, что выпить, и обращался к Окаме за советом. Японец, ни слова не говоря, ставил перед ним стакан и без колебаний наполнял его. Как правило, он лучше клиента знал, что в данный момент требует его душа.

«Человечество, как это ни грустно, делится всего на два вида – пьющих и не пьющих, – говорил Окама. – Непьющая категория не поддается на дальнейшее разделение на подвиды. Она однообразна. Не пьют, в основном, потому, что им это не нужно, и иногда потому, что нельзя. Что касается пьющих, здесь не устаешь поражаться разнообразию мотивов».

Каким бы ни был тяжелым предыдущий день, по утрам Окама, свежий, в черном костюме с бабочкой, встречал Тайгера в баре неизменной улыбкой.

– Сколько составов ты выучил на сегодня? – первым делом спрашивал он. – Запомни, Джин, – внушал японец Тайгеру, – если вдруг окажется, что ты не знаешь, как приготовить коктейль, который от тебя требуют, быть скандалу. Еще хуже приготовить коктейль, что не соответствует своим вкусом названию. Я знаю триста смесей только из напитков, содержащих алкоголь. Обычно приходится готовить около двадцати – двадцати пяти наименований. Ну иногда тридцать. Но бывает, клиент потребует такое, что и сам выговорить не в силах, – понятно, что он этого никогда в жизни не пил. В таком случае делай ему что хочешь. Главное, чтобы вкус получился совершенно дикий. И тогда клиент будет сидеть над стаканом и благоговейно, глоток за глотком, вкушать абстракцию, состряпанную твоими руками. И потом всю свою дальнейшую жизнь он не перестанет вспоминать, что, когда грел свое пузо под солнцем Новой Зеландии, ему сделали коктейль «Седьмой круг ада» или «Реки Вавилона». Так что, Джин, для начала ты просто обязан знать сто смесей, – заканчивал свою лекцию не устающий улыбаться Окама и тут же оборачивался к очередному посетителю: – Я к вашим услугам, сэр.

Окама был виртуоз, но и у него, когда Тайгер продемонстрировал свои трюки с бутылками и стаканами, узкие глаза стали вдруг если не круглыми, то, по крайней мере, раскрылись до уровня овала.

– Да тебе же цены нет, старина, ты прирожденный бармен. А так сможешь? – Окама запустил по стойке стакан, и тот, не доехав полметра до ее края, остановился. Таким же образом он запустил второй, и тот встал почти рядом с первым.

Тайгер кивнул головой в знак одобрения, затем налил в три стакана воды и метнул их один за другим по стойке. Первый встал у самого края, остальные два выстроились за ним примерно на равных расстояниях друг от друга. Окама покачал головой и поднял вверх руки:

– Сдаюсь!

Увидев такую забаву, из темной глубины бара выплыла уже изрядно поднабравшаяся компания завсегдатаев, которых не интересовало голубое небо Новой Зеландии и прозрачная волна океана. Они торчали в баре почти каждый день, с открытия и до полудня, и покидали его лишь порядком поднакачавшись.

Кампания некоторое время таращила на стойку со стаканами пьяные глаза, а потом один из них, рыжий, в пестрой рубашке и шортах, положил на стойку десятидолларовую бумажку.

– Эй, парень, смотри, – сказал он. – Если стакан остановится рядом с ней, она твоя. Если сдвинешь, то такая же с тебя.

Тайгер посмотрел на бумажку и взял в руки стакан. К полудню у него хрустело в кармане сто пятьдесят долларов, все новенькими купюрами. Окама, ухмыляясь, смотрел на Тайгера узкими весело поблескивающими глазами.

Через неделю Тайгер встал за стойку бара в корпусе номер три. Все шло своим чередом. Клиенты подходили, заказывали выпивку и не спеша накачивались спиртным в прохладном полумраке зала. Через два дня заявилась компания завсегдатаев из бара Окамы. Она заметно разрослась, в ней появилось несколько женщин.

– Вот ты где! А мы тут обыскались, – произнес рыжий и обнял двух своих приятелей. – Ты бы научил нас своему… э-э, – рыжий вдруг икнул, испуганно прикрыл рот ладонью и покосился на женщин, – искусству, а? За этим дело не станет, – он достал бумажник и похлопал по нему ладонью.

К трем часам дня вся стойка и пол вокруг нее были залиты ликерами, виски, коньяком, а в воздухе витали тонкие ароматы. Компания предпочитала учиться на дорогих марках.

Незадачливых учеников пришлось, в конце концов, уносить из бара на руках, призвав на помощь швейцара и двух официантов из ресторана. В кассе к тому времени уже лежала двойная дневная выручка, да и бумажник, который Тайгер совсем недавно приобрел, заметно распух.

После этого случая в баре у Тайгера даже днем было людно. Клиент приходил, садился за стойку, если везло и было свободное место, то на самый ее край, и оттуда кричал Тайгеру или показывал на пальцах, что ему нужно. Тайгер быстро готовил смесь и, метнув стакан по стойке, отправлял его прямо в поставленную ребром ладонь клиента. На чаевые публика не скупилась.

Тайгер работал уже три недели. Как-то вечером он заметил в баре Менели – отца Джеки, который, с трудом протолкавшись к стойке, сел на освободившееся место у самого ее края. С минуту Менели наблюдал за работой Тайгера, а потом на пальцах показал, что ему надо. Тайгер, с помощью Окамы освоивший язык жестов, приготовил ему двойной виски со льдом и метнул выпивку по стойке. Стакан встал точно у раскрытой ладони Менели.

Отпустив еще двух клиентов, Тайгер подошел к боссу:

– Я слушаю вас, сэр.

– Я пришел сказать, что с сегодняшнего дня мы повышаем вам жалованье. Бар стал приносить доход в полтора раза больше, чем обычно. Теперь я понимаю, как вам это удалось. – Менели допил виски и поднялся. – Признаться, поначалу я думал, что через неделю придется вас уволить.

Под самое закрытие, когда посетителей осталось совсем мало, Тайгер опустился на стул передохнуть. Просидев на нем несколько минут, он ощутил на себе чей-то взгляд.

Тайгер насторожился, слез со стула и принялся протирать и без того сверкающую стойку, незаметно посматривая в зал. В самом темном его углу шевельнулось нечто горообразное, а потом оттуда к стойке выплыла фигура высокого, массивного негра с могучими плечами, мышцы которых выделялись даже под просторным пиджаком.

– Процветаешь! – Толстые губы негра изобразили улыбку.

Тайгер внимательно посмотрел на него. На развлекающегося толстосума он не походил.

– Допустим! А в чем дело?

Негр неожиданно выбросил вперед руку, пытаясь схватить Тайгера за грудки, но тот успел отскочить в сторону. Крючкообразная огромная лапа с толстыми пальцами сжала воздух.

– Ловкий! – усмехнулся негр. – Двойное виски «Чемпион» с содовой, – вдруг потребовал он, присаживаясь на табурет.

– Такую дрянь не держим, – процедил Тайгер сквозь зубы. – Убирайся!

– Ну, ублюдок, ты свое получишь, ты давно уже заработал себе хорошую трепку, – негр слез с табурета и, выкидывая вперед ноги так, словно на них были надеты ласты, пошел к выходу.

Закончив работу, Тайгер вышел на широкие ступени третьего корпуса. Доксвель ждал его в машине.

– Послушай, Джин, – сказал он Тайгеру, когда тот усаживался рядом с ним на сиденье. – Уж раз так получилось, что я работаю у тебя личным шофером, то совсем было бы неплохо, если бы ты хоть иногда подкидывал мне бутылку-другую хорошего мартини, а?

– Вот здесь есть все, что тебе нужно, – Тайгер кивнул на бумажный пакет, который держал в руках.

Доксвель удовлетворенно улыбнулся.

– Это хорошо, а то что-то жить стало скучновато, – он хитро посмотрел на Тайгера. – Верно, Джин?

– Не замечал, – ответил Тайгер.

Они миновали мыс, и «Коралловые острова» остались позади.

– Знаешь, что я думаю, Джин, – заговорил опять Доксвель. – Надо бы мне съездить на денек в Окленд.

– С ума сошел! – ровным тоном произнес Тайгер, не отводя глаз от темного океана.

– Сойдешь тут! – Доксвель возмущенно заерзал на своем сиденье. – Знаешь, сколько денег лежит у меня в сейфе, в тайнике?! А я в это время живу за твой счет.

– Ну и живи, кто тебе не дает, – невозмутимо сказал Тайгер. – Может быть, тех денег уже и нет, они же наверняка твой коттедж перетряхнули основательно.

– Не могу поверить в это! – произнес Доксвель. – Там почти все, что я выручил за продажу картины, можно сказать состояние.

– Хочешь, чтобы тебе голову открутили, тогда валяй!

– Не бойся, Джин. Не такой я кретин, чтобы лезть напролом. Да и времени прошло больше месяца. Я думаю, что там уже все успокоилось.

– Тогда подожди неделю. У меня скоро будет пятидневный отпуск. Съездим вдвоем.

– Нет! – Доксвель отрицательно покачал головой. – Такая милая парочка, как мы с тобой, обязательно обратит на себя внимание. Одному проще. Если они не нашли тайник – деньги наши.

– Не делай глупостей, Энди, – попытался еще раз вразумить Доксвеля Тайгер.

– Давай-ка лучше поменяемся местами, – сказал тот в ответ. – Если я сейчас не сделаю пару глотков, умру от жажды, не доехав до отеля.

Они остановились, Тайгер сел за руль и переключил скорость.

Ночь была теплой. Машина не спеша скользила по пустым улицам. По радио звучал хрипловатый голос Луи Армстронга, а Доксвель, понемногу отхлебывая из бутылки, рассказывал о своей первой дюбви.

Бар был пуст. Тайгер только что открыл его. Он стоял, уставившись в квадратную бутылку с ромом, и размышлял о своем будущем, ближайшем и дальнем. Оно видилось ему не в розовых тонах. Самым благополучным концом истории, в которую он попал, могло быть лишь одно: он до конца дней своих проторчит за стойкой бара, развлекая и обслуживая богатых бездельников. Но и это вряд ли произойдет. У Службы Безопасности длинные руки. Рано или поздно его найдут. Надо всегда быть готовым к этому.

– Эй, что с вами?! – произнес кто-то рядом.

Тайгер оторвал взгляд от бутылки, повернул голову и увидел Джеки.

– Наконец-то вы заметили меня! – Желтые глаза девушки в сумраке бара казались темными. В белой свободной рубашке и голубых шортах она выглядела очень привлекательно.

– Что с вашими волосами и куда подевалась борода? – спросила Джеки.

Тайгер развел руками. Как-то на днях Доксвель встал утром с кровати и вдруг весьма резонно заметил:

– Я не знаю, какие грешки водились за тобой в прошлом, и кем ты тогда был, но сейчас за блондином с бородой, который немного размял кости на вилле Барноу в Окленде, числятся два трупа. Так что тебе лучше сменить внешность. Тяжелей преступления, чем убийство, не существует.

Тайгер, немного поразмыслив, согласился, решив вернуть волосам естественный цвет и сбрить бороду.

Он провел рукой по своим коротко остриженным волосам и произнес:

– Дело в том, что мы с Доксвелем заключили пари. Проигравший должен был постричься наголо. Я проиграл. В последнюю минуту Доксвель разрешил мне оставить немного волос, при условии, что я покрашу остатки в черный цвет и сбрею бороду.

Джеки рассмеялась:

– С вами не соскучишься! Знаете, Джин, когда я нахожусь возле вас, у меня поднимается настроение.

– У меня тоже! – произнес Тайгер.

– Я не шучу! – сказала Джеки.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, пока первый клиент – низкий крепыш с опухшим лицом не прервал это занятие.

– Я, между прочим, приглашала вас в гости. Вы разве забыли? – спросила Джеки, когда клиент, получив свою выпивку, удалился.

– Мм… наверное, – не очень уверенно произнес Тайгер. – Честно говоря, я думал, что вы сделали это просто из вежливости.

– Вот еще! – Джеки села на табурет и оперлась локтями о стойку. – Когда вы заканчиваете работу?

– Поздновато! В час ночи.

– В самый раз, – девушка лукаво улыбнулась. – Я заеду за вами. До вечера!

– До вечера! – машинально ответил Тайгер.

Он задумчивым взглядом проводил фигурку Джеки, пока она не скрылась в дверях. События развивались помимо его воли. Кроме того, девушка ему нравилась. Но все это было как-то не ко времени. Не в том он положении…

Ночь была темной, с яркими близкими звездами. Закрыв бар, Тайгер вышел из отеля. Белый «бьюик» Джеки с открытым верхом стоял на противоположной стороне рядом с фонтаном. «Опеля» Доксвеля не было видно. Это обстоятельство немного насторожило Тайгера.

– Прекрасный вечер, – вежливо произнес он, усаживаясь в машину Джеки. – Вы не видели здесь Доксвеля?

– Нет, а что? – Джеки тронула машину с места.

– Да нет, ничего, – произнес Тайгер, – обычно он встречает меня после работы.

Улицы были пустынны, и они довольно быстро доехали до дома Джеки.

В холле их встретил огромный пес. Он лизнул руку Джеки, обнюхал Тайгера и спокойно улегся у входных дверей.

– Считайте за честь – Бонго вас обнюхал. Других он обычно игнорирует. Лежит на своем месте и посматривает полузакрытыми глазами. Пьяных компаний терпеть не может. А вам он оказал внимание. Видимо, вы действуете не только на людей, но и на собак.

– Возможно! – Тайгер пожал плечами. – Но, скорей всего, он почувствовал родственное себе существо.

– То есть как? – не поняла Джеки. Она поставила на столик два хрустальных бокала на тонких ножках. – Вы же не собака, в конце концов.

– Мы, я и он, – Тайгер кивнул на Бонго, – более схоже воспринимаем мир. Мы живем больше ощущениями, чем умом, и чаще полагаемся на свое чутье или интуицию, если хотите, чем на логику. А вы живете лишь умом, насквозь проеденным вирусом рационализма. Белый человек, вообще, по своему складу рационалист.

– Вы не европеец, по крайней мере не совсем, – утвердительно произнесла Джеки. – С бородой и белыми волосами вы, хоть и с натягом, могли за него сойти, а сейчас в вас заметна добрая примесь азиатской крови.

– Да, – согласился Тайгер. – Я европеец только наполовину! Мать англичанка, отец японец. Потомок самураев.

– Самураев?! – Брови Джеки удивленно поднялись вверх. – Такого быть не может! – Самураи – воины древности.

– Не такой уж и древности, – мягко возразил Тайгер. – Как влиятельная социальная прослойка они существовали до девятнадцатого века. Наш род происходит от очень древнего клана самураев, живших на северных границах Японии. Род был свиреп и воинствен. Его мужчины никогда не признавали компромиссов и потому, в конце концов, от него осталась жалкая горстка людей. Постепенно всех разбросало в разные стороны. А затем пришли времена, когда звания, титулы, как и боевой дух, начали обесцениваться. В почете стала изворотливость, коммерческая смекалка, и это было последним ударом. Мой дед, перебравшись на Тайвань, промышлял рекламой бытовых приборов. Только два самурайских меча, висевших на стене у нас в доме, напоминали нам, кто мы есть. Отец, правда, был совсем другим человеком… совсем другим, – задумчиво повторил Тайгер и, чтобы сменить тему, спросил: – Что мы будем пить?

– А что вы предпочитаете? – Джеки встала с дивана с явной неохотой. Рассказ Тайгера ее заинтересовал.

– Что-нибудь полегче, – сказал Тайгер.

– Тогда вино, – Джеки достала из бара бутылку. – А кто-нибудь еще остался из вашего рода? – поинтересовалась она, наливая вино в бокалы.

– Я последний! – ответил Тайгер.

– Тогда за вас, последний самурай! – Джеки сделала глоток из фужера. – Я сразу почувствовала, что вы из другого теста. А музыку вы любите, самурай? – Она поставила фужер на столик и потянулась к пульту управления радиоцентром.

Через час они перешли на «ты»:

– Скажи, Джеки, зачем одному человеку столько вещей? – Тайгер обвел рукой комнату.

– Чтобы удобней жить. Неужели ты не понимаешь?

Тайгер отрицательно покачал головой.

Джеки пристально посмотрела на него:

– Ты странный, Джин. Ты не похож на других.

– Разве непохожесть и странность одно и то же?

– Нет!

– Тогда почему же ты так говоришь? Не хочешь показать мне свои картины?

– От них осталась одна зола! – Джеки встала из-за стола и подошла к окну. – Но это было не просто очередное увлечение, как лошади и самолеты. Это была попытка подняться над собой, над собственным образом капризной, сумасбродной девчонки, любимым чадом папаши.

– Ты хотела сама по себе состояться в этой жизни.

– Да, наверное! – Джеки повернулась к окну спиной и посмотрела на Тайгера, – вид у нее был не очень веселый.

– Не грусти, Джеки, ты и так состоялась.

– То есть?

– Сейчас объясню. Не каждого мужчину можно назвать мужчиной. Ты согласна?

– Конечно.

– То же самое можно сказать о женщине. А ты красива, обаятельна. Ты состоялась в этом мире как женщина, а это главное.

– Спасибо за комплимент! Мне приятно слышать от тебя такие слова. Хотя я думаю, что женщина всегда женщина.

Тайгер улыбнулся:

– В отличие от мужчины, которому без конца приходится доказывать, что он мужчина. – Тайгер поднялся с дивана. – Уже поздно, я пойду.

– Я тебя подвезу, – Джеки встала вслед за ним.

– Не надо, Джеки, – отказался Тайгер. – Я еще немного проветрюсь после этого, – он кивнул на пустой бокал, – а потом возьму такси.

У дверей Джеки неожиданно положила руки на плечи Тайгера и, легко притронувшись к его щеке губами, произнесла:

– Приходи почаще, Джин! – и шутливо добавила: – А то я, чего доброго, опять повешусь.

Выйдя на улицу, Тайгер не спеша зашагал в сторону стоянки такси, думая о том, что в его жизни место для женщины не предусмотрено.

– Эй, приятель! – окликнул кто-то Тайгера.

Он посмотрел туда, откуда звучал голос, и увидел большой черный лимузин, возле которого стоял массивный человек и махал ему рукой, еще один сидел на месте водителя.

– Ты не поможешь? – спросил тот, что сидел в машине, когда Тайгер подошел ближе. – Эта колымага отказала в самое неподходящее время. Надо подтолкнуть.

Тайгер согласно кивнул головой.

– Ну что, начали. Раз-два, – командовал здоровый негр, упираясь рядом с Тайгером в лакированный кузов лимузина. – Черт, ничего не выходит, – негр критически оглядел фигуру Тайгера. – Садись-ка ты за руль, приятель, а мы с братом будем толкать. – Симон, поменяйся с ним местами!

Из лимузина выбрался еще один здоровенный черный и подошел к ним. И тут Тайгер почувствовал, что мощные лапы обоих негров, как тисками, сжали его руки.

– Эй! Мустафа, – крикнул один из них. – Готово!

И сразу же из лимузина появилась еще одна глыбообразная фигура.

Тайгер узнал в ней негра, с которым он повздорил в баре.

– Держите? – Негр приблизился к Тайгеру. – Держите крепче. Ловкий, может выскользнуть. Ну, узнал меня?

Тайгер молчал.

– Ну-ка встряхните его, – негромко скомандовал Мустафа.

Тайгер почувствовал, как его ноги оторвались от земли.

– Ты знаешь, кто я? – спросил негр. – Я Мустафа, мой брат должен был встать за стойку бара в третьем корпусе, но там почему-то оказался ты.

Тайгер все понял и, поджав ноги, выбросил их в лицо негру. Тот, с неожиданным для такой туши проворством, резко отклонил корпус назад и почти ушел от удара. Левая пятка Тайгера лишь вскользь задела его челюсть. Негр качнулся, сделал шаг назад, потряс головой и заорал:

– Да держите же его, что я вам говорю!

Негры сдавили Тайгера еще сильней.

– Вот так! – удовлетворенно произнес Мустафа. – А таким ударом меня не пронять, понял. Я чемпион Новой Зеландии по боксу, бывший, разумеется, поскольку это дело теперь под запретом. А теперь посмотрим, как ты держишь удар, – Мустафа с размаху ударил Тайгера в живот кулаком. Оба негра при этом пошатнулись.

Тайгер повис у них на руках.

– Полегче, Мустафа, ты же его угробишь, – крикнул негр, которого звали Симоном.

– Черт с ним, пускай подыхает! – рыкнул Мустафа – Теперь проверим, крепка ли у него челюсть.

– Подожди, пусть придет в себя, – сказал негр, тот, что держал Тайгера слева.

Тайгер был в полном сознании, он просто симулировал, изображая беспамятство. Удар был страшный, но мышцы пресса выдержали. Лишь немного пекло в области желудка. Тайгер тянул время, ожидая, когда, сжимавшие его мощные лапы хоть на секунду ослабнут, и он сможет вырваться. Но негры по-прежнему крепко держали его с обеих сторон.

– Ну, поднимай голову, – Мустафа потрепал его по щеке.

– Черта с два он ее поднимет, разве что через полчаса, – сказал Симон.

– Тогда помогите ему это сделать! – опять заорал Мустафа.

И в это время Симон, хрипло вскрикнув, отпустил Тайгера. Тот, не теряя времени, нанес освободившейся рукой сильный серпообразный удар в челюсть второго негра. Руки, державшие Тайгера, обмякли и заскользили вниз по его телу. Негр сначала опустился на колени, затем лег на левый бок и застыл. Тайгер сделал шаг в сторону и ударом ноги встретил надвигающегося на него Мустафу. Его пятка прошла между рук негра и угодила ему в челюсть.

– Посмотрим, как держишь удар ты, – произнес он, когда негр свалился на землю.

Мустафа лежал без движения.

Услышав чьи-то вопли, Тайгер в недоумении обернулся. Симона трепала огромная собака. Тайгер узнал Бонго. Потом из-за машины появилась запыхавшаяся Джеки.

– Что случилось, Джин? – скороговоркой выпалила она и попыталась оттащить Бонго. – Помоги мне, Джин! – попросила она.

– Сейчас! – ответил Тайгер и, подойдя к негру, ударил его. Тот замер на секунду, а потом медленно опустился на землю. Бонго сразу успокоился.

– Что здесь произошло? – Джеки расширенными глазами смотрела на Тайгера.

– Ничего! – спокойно произнес тот. – Видно, меня хотели проучить за то, что я занял не свое место в баре.

– Вот эти? – Джеки кивнула на негров.

Один из них попытался подняться и встал на колени, упираясь руками в землю, но дальше дело не двигалось. Двое других лежали без движения.

Джеки, присмотревшись, указала пальцем на Мустафу:

– Так это человек отца. Мустафа по кличке Гараж. Он следит за порядком в отеле, – она вдруг замолчала и с изумлением посмотрела на Тайгера. – Ты их один, разве такое возможно?!

– Бонго помог.

– Они живы?

– Думаю, да.

– Пойдем отсюда! Я тебя довезу на машине, – Джеки потянула Тайгера к своему дому. Он повиновался.

– Буквально через несколько минут, как ты вышел, с улицы раздались какие-то крики. Я решила посмотреть. Бонго увязался за мной, – рассказывала Джеки, быстро шагая к своему дому и не отпуская руку Тайгера.

Доксвеля в номере не оказалось. Вместо него Тайгер нашел лишь записку: «Извини, Джин, я решил один сделать это дело. Буду через день».

Тайгер разделся, принял душ и, сев в кресло, уставился в не задернутый гардинами оконный проем. Слишком много событий уместилось в один вечер, и их необходимо было осмыслить.

Доксвель не появился ни на второй, ни на пятый день. Тайгер почти не сомневался, что его нет в живых. Спустя еще день он попросил короткий отпуск, залил полные баки машины Доксвеля бензином и выехал к вечернему парому.

В Окленд паром пришел в четыре утра. Тайгер покинул его последним и направил машину за город, где и оставил, замаскировав в густом кустарнике.

Ранним утром он вошел в город и просидел в японском ресторанчике до открытия городской библиотеки, которая находилась на другой стороне улицы. В девять утра, едва библиотека открылась, он пересек улицу и вошел в нее. Попросив газеты за неделю, он внимательно изучил их и ничего интересного для себя не нашел. Пара мелких краж и один угон автомобиля – вот и все. Никаких трупов. У него появилась маленькая надежда, что Энди еще жив. Часом позже Тайгер взял такси и добрался до коттеджа Доксвеля. Их жилище внешне не выглядело заброшенным. Тайгер несколько раз прошелся взад-вперед перед ним и, не заметив ничего подозрительного, открыл калитку. По бетонной дорожке он не спеша прошел к парадному и постучал. Никто не отозвался. Тайгер немного постоял в ожидании и толкнул дверь. Она оказалась незапертой.

– Есть кто-нибудь?! – громко спросил он, оказавшись в доме.

Тайгер переходил из комнаты в комнату. Дом был пуст. Ничего другого Тайгер не ожидал. Он открыл платяной шкаф. Вещи Доксвеля лежали на месте. Тайгер прошел на кухню, отодвинул от стены массивный шкаф и снял декоративную панель.

Секретный сейф Энди был небольшим, с одним отделением. Тайгер взялся за ручку, думая о том, что совершает сейчас бесполезную работу. Ведь шифр знал только Доксвель. Он повернул ручку и потянул дверь на себя. Она неожиданно поддалась. Тайгер до конца распахнул ее и увидел Доксвеля.

Зрелище было жутким. Доксвель, скорчившись в три погибели, сидел в сейфе. Глаза его были открыты, рот оскален, а скрюченные кисти рук застыли возле горла. Доксвеля, видимо, затолкали в сейф и закрыли. Здесь он и умер от удушья. Тайгер несколько секунд смотрел на то, что было когда-то его компаньоном, затем медленно закрыл сейф и вышел прочь из коттеджа.

«Жизнь – это такая штука, Джин, я бы ради нее океан переплыл», – вспомнил он слова Доксвеля, сидя на лавке, которая первой попалась на пути. Улица была тихая, немноголюдная. В небольшом скверике мирно журчал прохладный фонтан, из которого пили воду голуби. Напротив фонтана сидела почтенная пара и вела неторопливую беседу. Все было прекрасно в этом мире, на его лицевой стороне. Тайгер же существовал на обратной, в его подкладке. Гуманисты, черт бы вас побрал, мысленно выругался Тайгер. Сослали на остров сорок человек, не потрудившись предъявить обвинения. Доксвеля кто-то закрыл в сейфе, и он умер страшной смертью. А в остальном дела обстоят неплохо. На дворе эра гуманизма. Мир по-прежнему прекрасен, люди почти ангелы. Еще несколько усилий и… Тайгер вдруг подумал, что если общество считает его опасным существом, которому не место среди людей, то сейчас самое время показать ему клыки.

Он поднялся с лавки, пошевелил затекшими мышцами и посмотрел на часы. Выходило, что он вот так, неотрывно глядя на фонтан, просидел почти два часа.

В полдень Тайгер припарковал машину возле кафе, от которого когда-то угнал «феррари». Поднявшись по ступенькам, он сел за тот же самый столик, где сидел в прошлый раз. Уже два дня подряд он в облике блондина с бородкой разъезжал на машине Доксвеля по всему городу, посещая кафе и рестораны и прочие людные места. Тайгер стал живцом, на которого должны были клюнуть те, кто засунул Доксвеля в сейф. Три дня суеты и риска – ведь на него также могли обратить внимание и люди из Службы Безопасности – не оправдали себя. Интереса к Тайгеру так никто и не проявил. Теперь он ломал голову над тем, что можно еще предпринять.

Подошел официант, и Тайгер заказал молочный коктейль. Едва официант поставил его на стол и удалился, как в кафе появились трое мужчин. Они сели за столик у выхода. Тайгер пристроил к вазе с цветами небольшое зеркальце, так, чтобы в него была видна машина, сделал глоток из бокала и стал незаметно рассматривать троицу. «Неужели клюнули?» – подумал он. Мужчины заказали мороженое.