Удар

– Хватит лупить меня по щекам, – медленно сказал он Доксвелю.

– Джин, ради всего святого, вставай! – громко прошептал Доксвель. – Иначе нам крышка.

Сесть Тайгеру стоило огромных усилий, но он сделал это и, наконец, вспомнил, что с ним произошло.

– Как я здесь оказался? – спросил он.

– Я тебя приволок, – ответил Доксвель.

– Ты?! – Тайгер был удивлен.

Допустим, Доксвель мог протащить его волоком по мокрой траве какое-то расстояние. Но как он умудрился вынести его из дома.

– Потом объясню, надо сматываться. Ты сможешь идти?

– Попробую! – Тайгер встал, и его сознание стало меркнуть. Он бы упал, если бы Доксвель не поддержал его. Потом они медленно двинулись вперед. Тайгер делал несколько шагов, опираясь на Доксвеля, затем, когда в глазах начинало темнеть и сознание, казалось, вот-вот покинет его, останавливался. Доксвель в такие моменты отчаянно кряхтел, изо всех сил стараясь удержать покачивающееся тело Тайгера. Так они доплелись до какой-то лужи и свалились в нее.

– Черт, Энди, никудышный ты хозяин, что у тебя за участок? Сплошная грязь, – пробормотал Тайгер, когда, ткнувшись лицом в холодную лужу, пришел в себя. В это время в доме зажегся свет.

– Все! – выдохнул Доксвель, – у них тревога. Теперь можно и отдохнуть. Торопиться больше некуда. – Он вытянулся в луже во весь рост. – Ну, допустим, мы сможем еще успеть выбраться на улицу, и что дальше? Машины у нас нет, я ее сегодня поставил на ремонт в другом конце города. Так что, хочешь не хочешь, а минут через десять мы будем у них в лапах.

– Машина есть, Энди, прямо за углом, в сквере, но мне туда не дотащиться. Ты давай, успеешь.

– Тогда вставай, Джин, слышишь! – Доксвель соскочил и принялся поднимать Тайгера, скользя ногами по грязной жиже. – Жизнь – это такая штука, – пыхтел он, – я бы ради нее все жилы порвал, лишь бы жить, океан переплыл бы. – Доксвель напрягал все силы, стараясь не упасть под навалившимся на него телом Тайгера. – Пусть даже он был бы не с водой, а с дерьмом.

Каждый шаг давался им обоим с большим трудом. Наконец, они выбрались на улицу. Здесь дело пошло быстрее. Тайгер, цепляясь руками за изгородь, смог ускорить свое передвижение. Доксвель лишь слегка поддерживал его, страхуя от падения. У самого угла Тайгер опять начал терять сознание. Руки его, скользнув по металлическим прутьям изгороди, поползли вниз, но Доксвель, с непонятно откуда взявшейся силой, прижал его к забору, не давая упасть.

– Джин, я тебя прошу! Здесь каких-нибудь три десятка шагов, – горячо шептал он.

Собственное сознание казалось Тайгеру гладким светлым шаром, который ускользал от него в черную пустоту. Страшным усилием воли ему все-таки удалось удержать этот шар, не дать уйти в небытие, и он опять медленно зашагал, опираясь о забор.

Рухнув на сиденье машины, Тайгер успел достать ключ зажигания и опять потерял сознание, но лишь на короткое мгновение.

Доксвель завел мотор, включил фары, и они отчетливо увидели впереди, среди кустов сквера, два темно-синих «паккарда».

– Даю голову на отсечение, это машины наших друзей. Как ты их не заметил, когда въезжал сюда? – спросил Доксвель, задом выводя «феррари» из сквера.

– Я ехал без света, – ответил Тайгер.

– Подожди, я сейчас, – Доксвель выскочил из машины и исчез в сквере.

Услышав звон разбивающегося стекла, а затем стук, металлический скрежет и полные торжества выкрики Доксвеля, Тайгер с трудом высунул голову в боковое окно и посмотрел назад. То, что он увидел, заставило его тут же надавить на клаксон – из-за поворота выбегали люди. Кто они такие, у него не было ни малейшего сомнения, и поэтому его рука давила на клаксон до тех пор, пока Доксвель не выскочил из сквера.

Энди плюхнулся на сиденье водителя и лихо развернул машину.

– Куда? – вяло удивился Тайгер – Доксвель развернул машину в сторону своего дома.

– Как ты думаешь, – мрачно поинтересовался Доксвель, трогая машину на малой скорости вперед, – моя разбитая морда хоть чего-то да стоит или каждая сволочь может безнаказанно тыкать в нее кулаком?!

Тайгер промолчал.

Меж тем их преследователи редкой цепью перекрыли дорогу. Доксвель спровоцировал их на это, ведя машину на самой малой скорости. Когда живая цепь оказалась рядом, он до упора выжал газ и включил фары. Цепь моментально разомкнулась, но не всем удалось отскочить в сторону. Последовало два глухих, с коротким промежутком удара. Тайгер, неуклюже заворочавшись на сиденье, попытался обернуться, но Доксвель произнес:

– Не утруждай себя, Джин, и так ясно – там два кандидата на тот свет. Все-таки моя физиономия чего-то стоит.

«Феррари», скрипнув тормозами, свернул на другую улицу и понесся, набирая скорость. Тайгер еще раз попытался обернуться, но Доксвель опять предупредил его попытку:

– Не беспокойся, далеко они не уедут, я им проколол колеса, разнес фары и панели управления.

Тайгер с удивлением покосился на компаньона, начиная его уважать. Несмотря на внешнюю беззащитность, парень имел норов.

– Что будем делать? – задал вопрос Доксвель, не отрывая глаз от дороги.

Тайгер пожал плечами:

– По-моему, мы можем делать что угодно, но только не в Окленде.

– По-моему тоже, – Доксвель посмотрел на часы. – В пять утра идет паром. Мы вполне на него успеваем. Кстати, эта машина, наверное, слишком шикарная для нас, – он покрутился на сиденье. – Меня так и тянет спустить ее с обрыва.

– Ты хочешь пройтись?

– Нет! Я обещал хозяину автомастерской забрать свою колымагу поздно вечером. Так что самое время отправится за ней. А эту мы ему подарим, вместо платы за ремонт.

– Думаешь, возьмет? – с сомнением спросил Тайгер.

– Должен, – сказал Энди. – Его ребята за ночь разволокут ее по винтикам. Кроме того, у меня все равно нечем платить. Все деньги остались в доме. А на тебе одни трусы.

Утра они дождались в районе порта, глядя как поверхность моря из черно-синего постепенно принимает цвет серого жемчуга. За «феррари» они выручили совсем немного. Хозяина мастерской не было на месте, а его зам наотрез отказался брать машину. Его с трудом уломали взять машину в счет ремонта, кроме того, удалось выжать немного денег на бензин и на карманные расходы.

Полпятого утра Доксвель шумно потянулся и завел мотор. Машина выскользнула из небольшого переулка и тихо покатилась в сторону причала.

Стоя на корме парома, они смотрели на светящийся тусклыми утренними огнями Окленд. В предрассветных сумерках на воде был виден пенистый след от винта.

– Мне кажется, – произнес Доксвель, – что нам не только в Окленде, но и вообще в Новой Зеландии делать нечего.

– Может быть, – согласился Тайгер, – но средств для более дальнего передвижения у нас нет.

– Это точно, – согласился Доксвель.

– Как ты думаешь, что нужно было от нас этим подонкам? – спросил Тайгер.

– Тогда, в доме Барноу, когда мы с ними столкнулись, они что-то искали. Такую небольшую штучку, может быть пленку или еще что-то в этом роде. Кажется, мы с тобой попали между чьими-то интересами. Я думаю, они подозревали, что вещь, которая их интересовала, попала к нам в руки. У меня перевернули весь дом. А в перерыве между каждым ударом по физиономии я слышал один и тот же вопрос: «Куда вы ее дели?»

Едва я успевал спросить: «Что вы имеете в виду?» – как получал следующий удар.

Доксвель осторожно притронулся к своему лицу:

– Как думаешь, за пару недель сойдет?

– Вряд ли! – покачал головой Тайгер и спросил в свою очередь: – Как ты умудрился вытащить меня из дома?

– Когда я услышал возню на кухне, я сразу понял, что с тобою неладно. А потом оттуда кто-то вышел, топая ногами, как слон. Что это не ты, я догадался сразу, ну и хватил его два раза трубой по голове. В темноте это было нетрудно. Вот с тобой пришлось повозиться. Сначала я затянул тебя на стул, со стула на стол, со стола на подоконник. И вот тут мне в голову пришла отличная мысль, – Доксвель хитро улыбнулся. – Когда я чувствую, что пахнет жареным, я становлюсь удивительно сообразительным.

– Я это заметил! – произнес Тайгер.

– Ну так вот, – продолжал Доксвель. – От окна до земли футов пять от силы. Я принес веревки и ремни, которые остались в туалете. И связал вас обоих – тебя и типа, что лежал на полу, оставив промежуток веревки между вами футов шесть. Затем столкнул тебя за окно. Ты, естественно, повис на веревках. Я стал рывками поднимать тело, что лежало на полу. Здесь особых усилий не требовалось. Ты благополучно достиг земли, а тот тип, что лежал на полу, подоконника.

Вечер незаметно вползал в город, укладываясь на широкие теплые стрелы улиц. Толпа постепенно редела. Поток машин, наоборот, становился более плотным, хотя и он через каких-нибудь полчаса должен был сойти на нет.

Они сидели в центре города в дешевом открытом кафе-закусочной и, безучастно глядя на толпу, слушали джаз, глотали орандж с кубиками льда и выхлопной газ, сизой пленкой стоящий в воздухе. Тайгер был в длинных шортах и рубашке защитного цвета. Повязку с головы он снял только два дня назад и выглядел неважно. У Доксвеля с лица еще не сошла желтизна после побоев.

– Так что я еще понаблюдаю сегодня вечером, и, пожалуй, можно будет приступать, – говорил Доксвель.

– Понаблюдаем вместе, – сказал Тайгер.

– Как хочешь. Вдвоем труднее спрятаться.

– Зато четыре глаза!

– Не доверяешь? – обиделся Доксвель.

Тайгер промолчал, потом спросил:

– Слушай, Энди, а ты уверен, что в этом доме есть чем разжиться? – Сказав это, он вдруг подумал, что превращается в заурядного воришку. И даже речь его начинает пестрить такими словечками, как «разжиться».

Доксвель принял оскорбленный вид.

– Ты что, до сих пор не понял, с кем имеешь дело? У меня все толстосумы Новой Зеландии занесены в список.

– И где же он?

– Вот здесь! – Доксвель постучал пальцем по своей голове и поморщился. – Черт, живого места нет.

– Кто он такой? – спросил Тайгер, имея в виду владельца дома.

– Четыре самых дорогих отеля в городе принадлежат ему.

– Так почему же мы идем не к нему, а к его дочери?

Доксвель снисходительно улыбнулся:

– Во-первых, детки богатеев зачастую имеют больше дорогих вещичек, чем их состоятельные родители. Богач, как правило, скупясь для себя, любимому чаду отказать не в силах. Да и прислугу детки почти никогда не держат. Не из скупости, конечно. Молодые живут весело, а прислуга порой только мешает. Вот песик там имеется. Она его в доме держит. Но это же для нас не проблема. Единственный минус – беспорядочный образ жизни. Тут хоть неделю наблюдай, систему не составишь. Вдобавок всегда могут нагрянуть гости, – Доксвель вздохнул и с отвращением посмотрел на улицу. – Истинный ад, жара, толчея, – он махнул рукой и едва не опрокинул стакан с оранджем.

На другой день, вечером, они приступили к делу. Пока не стемнело, сидели в машине, наблюдая за домом издалека. Потом, в сумерках, подъехали ближе, поставив машину на противоположной стороне улицы. В доме горело несколько окон. То в одном, то в другом появлялся женский силуэт. Наконец, свет в двух окнах погас. Женский силуэт мелькнул в третьем окне, затем погасло и оно. Просидев без движения минут двадцать, Доксвель встрепенулся на своем сиденье.

– Пора! Пойдем, посмотрим, что там можно будет сделать, чтобы потом не терять время.

Они без труда перелезли через невысокую ограду и направились к дому.

– Слишком освещено, – недовольно ворчал Доксвель. – Случись что, и укрыться негде. Разве вот в бассейн нырнуть.

С улицы донесся шум автомобиля. Доксвель мгновенно сорвался с места и бросился к изгороди. Тайгер, не двигаясь, посмотрел ему вслед и подумал, что теперь Доксвель будет шарахаться от собственной тени. Меж тем автомобиль остановился прямо перед домом. Из него выбралась веселая компания – трое мужчин и две девицы. Тайгер, не раздумывая, залез в бассейн, который, несмотря на свои малые размеры, оказался довольно глубоким.

Компания направилась к дому и принялась колотить в дверь.

– Джеки! – без конца повторял заплетающимся языком мужской голос.

– Мы проезжали мимо и решили проверить, как тут живет наша затворница. Джеки, впусти нас, – к мужскому голосу присоединился женский. Было заметно, что его обладательница навеселе. – Джеки!..

– Вы тут покричите, а я пойду, пожалуй, окунусь. Я слышал, она недавно заимела бассейн, – неожиданно заявил один из мужчин.

Тайгер увидел, как от компании отделилась мужская фигура и нетвердой походкой направилась к бассейну.

– Эй! Эй! Куда?! – закричала одна из девушек и, догнав мужчину, схватила его за рукав. – Там глубина футов десять, а ты и на земле-то не очень держишься.

С минуту они препирались, затем мужчина уступил и пошел обратно к дому.

В доме зажегся свет.

«Наконец-то!» – подумал Тайгер. Вода в бассейне была довольно теплой, но торчать в нем среди ночи в одежде и ботинках было удовольствием ниже среднего.

– Джеки! – орали из дома. – Ты только привяжи своего пса.

Двери наконец открылись, и компания вошла в дом.

Тайгер едва успел выбраться из бассейна, как к дому подъехал еще один автомобиль. «Ягуар» кремового цвета.

Лезть обратно в воду Тайгеру не хотелось, и он бросился к длинному, узкому строению, что располагалось справа от бассейна.

Человек, появившийся из машины, быстрой походкой дошел до парадного и нажал звонок. Тайгер наблюдал за ним в щель из приоткрытой двери постройки.

Дверь распахнулась, человек поздоровался и вошел. Минут через пять двери дома снова открылись, и во двор высыпала все та же веселая компания, в полном сборе. Поругиваясь и обещая вскоре вернуться, они поплелись к машине.

Тайгер, провожая их взглядом, размышлял: остаться ему здесь или, пока еще есть такая возможность, последовать примеру Доксвеля. Решил остаться и понаблюдать.

В доме было тихо.

«Видимо, отец приехал проверить поведение дочери и выставил компанию за порог», – подумал Тайгер.

Вскоре папаша появился на крыльце. Он не спеша вышел за ограду и сел в автомобиль. Затем, недолго повозившись там, снова вошел в калитку, держа в обеих руках по широкому чемодану. Занеся их в дом, он ту же вышел, уже без них, сел в автомобиль и уехал.

Тайгер решил, что торчать здесь больше нет смысла. Возможно, что та шумная компания только и поджидает где-то неподалеку, когда нелегкая унесет папашу. Он уже собрался покинуть свое укрытие, но в это время в дверях особняка появилась женская фигура. Тайгер выругался и подумал, что все-таки у Доксвеля отличный нюх, и, благодаря этому, он сейчас сидит спокойно в машине, сухой и пахнущий хорошим одеколоном.

Женщина вела себя странно, словно не знала, что ей делать. Постояв немного на крыльце, она спустилась с него и опять замерла. Тайгеру показалось, что ее слегка покачивает. Он следил за ней через приоткрытую дверь. Женщина повернулась в сторону строения и вдруг решительным шагом направилась прямо к нему.

Тайгер прикрыл дверь и оглянулся.

Слабый свет едва сочился через узкие оконные проемы, расположенные над самым потолком. Помещение служило конюшней. Наверное, очень давно, поскольку лошадьми здесь и не пахло, – Тайгер смутно различил с левой стороны три стойла и пошел в глубь строения, пытаясь отыскать для себя какое-нибудь укрытие.

Справа была ровная стена, слева только стойла. Возвращаться в противоположный конец было слишком поздно. Тайгер шагнул в стойло, обнаружил там глубокую корытообразную кормушку для лошадей и забрался в нее. Приподняв голову, он увидел, как раскрывшаяся дверь обозначилась в темноте бледно-синим прямоугольником. Потом в нем мелькнула женская фигурка, и сразу зажегся свет.

«Какого черта ей здесь надо среди ночи?» – спрашивал сам у себя Тайгер, лежа на животе в кормушке и пытаясь на слух определить, что происходит в конюшне. До него доносились негромкие, невнятные звуки, по которым ничего нельзя было понять, потом раздался стук, словно что-то упало, и наступила полная тишина. Тайгер некоторое время вслушивался в нее, но его ухо не улавливало ни звука. Тогда он осторожно поднял голову.

В первый момент он не мог ничего понять – из-за среднего столба выглядывала стройная загорелая женская ножка и край белой юбки. Нога не стояла на земле, она висела в воздухе так, словно ее обладательница держалась под потолком за что-то руками. Тайгер, еще ничего не понимая, подался вперед и увидел вторую ногу, скрытую столбом. Пару секунд он, недоумевая, рассматривал ее, а потом, сообразив наконец, в чем дело, не теряя времени быстро выбрался из кормушки и оглянулся вокруг в поисках какого-нибудь острого предмета. На глаза, как назло, ничего не попадалось. Недолго думая, он разбил кулаком оконное стекло, затем подобрал один из осколков и, встав на массивный, обитый замшей табурет, валявшийся посередине конюшни, перерезал веревку. Подхватив тело девушки, он положил его на пол, выбрав место почище. Вглядевшись в бледное лицо самоубийцы, Тайгер машинально прикинул сколько ей лет – двадцать – двадцать два, не больше. А уже не живется, подумал он и сразу вспомнил Доксвеля, который грозился переплыть океан с дерьмом, лишь бы жить.

«Ничего, полежит – очнется, – подумал он, стоя уже у самых дверей, – а мне пора». Очнется и снова в петлю – неожиданно пришла ему в голову мысль. Ну так тебе-то какое до этого дело? Позвать сейчас Доксвеля – самый подходящий момент. Он в мгновение ока обчистит дом. У них своя жизнь, у нас своя, совершенно другая. Им нет никакого дела до нас. Они, пожалуй, даже не подозревают о нашем существовании. Рассуждая таким образом, Тайгер, тем не менее, вернулся к девушке и опять вгляделся в ее лицо.

Красивая, наверное, подумал он. Красивая, капризная и глупая от молодости и беспечной жизни. Тайгер неожиданно ощутил в себе сочувствие к девушке. Женщины в его жизни занимали мало места, чтобы он мог думать о них.

Тайгер вышел из конюшни, плотно прикрыл за собой дверь и увидел подъезжающий к воротам автомобиль.

Опять кого-то принесло, подумал он, скрываясь в конюшне. Прав был Доксвель, когда говорил, что от случайных гостей и прочих неожиданностей гарантии нет. Действительно, мы ее грабить пришли, а она возьми да и вздернись.

Между тем та же компания и в том же составе – трое мужчин и две женщины – шумно выбралась из автомобиля. Не заходя в ограду, они стали звать хозяйку, но делали это на сей раз вяло. Видно, накачались уже основательно, а может, просто выдохлись. Неожиданно они сели в машину и уехали.

«Одним не в меру весело, а другим не в меру тоскливо, да так, что хочется в петлю – мелькнуло в голове у Тайгера, – интересно – от чего?» Немного поразмышляв, он подошел к девушке, поднял ее на руки и вышел из конюшни.

Машину он увидел сразу. Доксвель поджидал его готовый ко всяким неожиданностям. Но к тому, что он сейчас увидел, Энди явно не был готов. Глядя на девушку, которую держал в руках Тайгер, он вытаращил глаза:

– Это что?! Ты что, это украл?! Там что, не было для этого ничего более подходящего?

– Да! Украл! – ответил Тайгер, втискиваясь на заднее сиденье вместе с девушкой. – У самого Господа Бога из-под носа. Давай, поехали!

Доксвель тронул машину с места. На повороте он снизил скорость и, оглянувшись, бросил на девушку взгляд повнимательней. Та, заботливо поддерживаемая Тайгером за плечи, постепенно приходила в себя.

– Боже мой! – вскричал вдруг Доксвель. – Это же дочь Сида Менели! Ты что, спятил, Джин?! Хочешь взять за нее выкуп?! Ну нет! Энди Доксвель такими вещами не занимается. – Доксвель сбросил газ и нажал на тормоза.

– Да успокойся ты, Энди! – Тайгер положил ему руку на плечо. – Я ее из петли вытащил. Не оставлять же ее после этого одну. Вдруг опять…

– Ну и дела! – удивился Доксвель и убрал ногу с тормозов. – Это ты, вообще-то, правильно сделал, – произнес он, когда машина тронулась с места. – Если человек решил свести счеты с жизнью, то он непременно это задуманное совершит, как бы там ни было. Слушай! – Доксвель заерзал на сиденье. – А что, если потребовать у Менели вознаграждение за спасение его дочери, в вежливой форме, конечно.

– Тише! – прервал его Тайгер. – Она очнулась.

Девушка сидела с открытыми глазами, и Тайгер незаметно убрал руку с ее плеч.

– С возвращением вас, мисс! – Доксвель, на секунду оглянувшись, взглянул на пассажирку.

– Откуда? – машинально спросила девушка.

– Как откуда, – хмыкнул Доксвель, – с того света. Как там, кстати?

Девушка какое-то время непонимающе смотрела на дорогу. Потом повернулась к Тайгеру и спросила:

– А вы кто?

– Это ваш спаситель! – отозвался вместо Тайгера Доксвель. – Вообще, к месту будет заметить, что это вовсе не его основное занятие – доставать из петли богатых молодых особ, – в голосе Доксвеля зазвучали игривые нотки. – Но его очень заинтересовало, отчего такие хорошенькие девушки лезут в петлю, и потому он решил спросить вас об этом, а потом, значит, опять э-э… повесить, простите, вернуть в прежнее положение. Но вы ему, видно, так понравились, что он решил этого не делать.

– Куда мы едем? – спросила девушка. Она уже окончательно пришла в себя.

– Очевидно, туда, где вы не сможете найти веревку и крюк, так, Джин? – Доксвель обернулся и вопросительно посмотрел на Тайгера. Тот кивнул в ответ.

За городом они свернули в густой парк, тянувшийся вдоль правой стороны дороги. Метров триста машина медленно ползла меж деревьев, пока ее фары не высветили небольшую поляну.

– Вот мы и дома! – бодро оповестил всех Доксвель и первым выбрался из машины.

– Посидите тут, мисс, пока мы соорудим ночлег, – сказал он девушке.

Они быстро натянули двухместную палатку и положили туда надувной матрац.

Доксвель при этом задумчиво поскреб себя пальцем по темени.

– Не слишком ли жесткое ложе для этой принцессы?

– Другого нет, – ответил Тайгер.

Доксвель поежился:

– Прохладно становится. Что будем делать, Джин, дежурить по очереди?

– Зачем?! – удивился Тайгер. – В палатке она не сможет повеситься.

– Тогда заделай замок снаружи, чтобы она не смогла выйти. Да предложи ей хоть чаю, в термосе еще осталось.

– А ты что же, не можешь сам, – спросил Тайгер.

– Стесняюсь!

– Ладно тебе, в машине так расшаркался, что я даже позавидовал!

– А! – Доксвель махнул рукой и посмотрел себе под ноги. – Это я только при тебе так, а вообще-то я их побаиваюсь. Когда я с женщиной один на один, из меня слова не вытянешь. – Доксвель подошел к машине, открыл дверцу и галантно поклонился. – Прошу вас, мисс, все готово.

Девушка вошла в палатку, приняла от Тайгера чай и, сделав глоток, вопросительно посмотрела на него.

– Спокойной ночи, мисс, – сказал ей Тайгер. – Все наваждения приходят только поздним вечером, с темнотой, когда человек остается наедине с самим собой. А утро приходит ясное, как улыбка ребенка, – ни малейшей тени. И сейчас вы не одни. Мы будем рядом. – Тайгер задернул замок палатки и закрепил его снаружи тонкой проволокой.

Доксвель, откинув в салоне сиденья, долго ворочался на них. Тайгер лег возле машины, прямо в траву, и тут же уснул.

Проснулся он рано и, сев на краю поляны, почти на час отключился от действительности. Пустота была внутри него, и он сам пребывал в пустоте. В пустоте, наполненной иными реальностями, от которых, тем не менее, зависела та, что окружала его в повседневной жизни.

Закончив с медитацией, Тайгер принялся за дыхательную гимнастику. Его тело наполнилось свежей упругой силой и теперь требовало физических упражнений. Он начал с плавных движений, постепенно ускоряя темп. Вскоре его руки и ноги со свистом резали утренний воздух. Тайгер был в своей стихии, совершенно отключившись от внешнего мира. В ней он жил по-настоящему. Каждое движение тела, мгновенное напряжение мышц и моментальное расслабление доставляли радость.

Когда Тайгер вернулся к машине, Доксвель и девушка уже не спали. Палатка была убрана.

– А вот и Джин! – увидев Тайгера, произнес Доксвель. – Джин! – Он повернулся к девушке, представляя Тайгера. – А это Джеки!

Тайгер молча пожал сухую, горячую ладошку девушки. Потом Доксвель отвел его в сторону:

– У нас нет ни капли бензина, придется тебе пешком проводить мадам до города.

– Хорошо! – согласился Тайгер. – Сколько у нас в наличии? – как будто между прочим, поинтересовался он.

– Чего? – не сразу понял Доксвель, а затем, сунув руку в карман, вытащил несколько мятых бумажек. – Это все, – и, глубоко вздохнув, критически осмотрел Тайгера. – В таком наряде ты не очень-то годишься ей в спутники. Ладно, иди. На обед я приготовлю бульон из твоих сандалий. В конце концов, нам нужно как-то подкрепиться, прежде чем толкать машину до шоссе. Черт бы ее побрал, все бока болят, все-таки спать в ней не очень-то удобно.

Сообщение о том, что придется идти пешком, девушка приняла спокойно. Лишь пожала плечами.

Они шли молча. Тайгер на полшага впереди, девушка за ним. Парой слов они перебросились лишь через полчаса, когда впереди показалось маленькое кафе, едва уместившееся на небольшом пространстве между дорогой и морем. Его хозяин, пожилой человек с блеклыми голубыми глазами, удивленно уставился на них из-за стойки. Видимо, появление посетителей в такой ранний час оказалось для него большой неожиданностью. Несмотря на это, на столике перед ними довольно быстро появились апельсиновый сок, кофе и горячие бутерброды.

Тайгер поглощал бутерброды, запивая их соком. Девушка, глядя на море, сделала несколько глотков кофе, отставила чашку в сторону и неожиданно спросила:

– Вы что, действительно хотели узнать, почему я решила покончить с жизнью? – Желтые, с узким длинным разрезом глаза вполне серьезно смотрели на Тайгера. – Кстати, каким образом вы попали на конюшню?

– Да! – ответил Тайгер, пропуская мимо ушей второй вопрос. – Очень бы хотелось узнать причину, толкнувшую вас на это. Вы доставили нам кое-какие хлопоты, а я до сих пор остаюсь в неведении.

– Ну что же, тогда слушайте! – Девушка чуть вздернула голову. – Вчера поздно вечером приехал Вуд Глентон. Он помог мне устроить картины в холле коммерццентра. Это очень престижная для начинающих выставка. Там обычно выставляют свои полотна молодые малоизвестные художники. Туда частенько захаживают любители живописи, коллекционеры, меценаты, посредники и просто мелкие жулики от искусства. Бывает и пресса. Короче говоря, попасть туда – значит заиметь твердый шанс обрести хоть небольшую известность. Правда, нужны соответствующие рекомендации, предварительная оценка картин компетентной комиссией. Глентон все это устроил.

– И что? – спросила Тайгер, не понимая, зачем все это ему говорят.

– Как это что?! – Девушка сделала раздраженный жест рукой. – В холле на этот раз не осталось висеть ни одной картины, все оказались распроданными. Все, кроме моих. Глентон вчера привез их обратно. Понимаете, из десяти – ни одной!

– Ну и что? – спокойно произнес Тайгер.

– Да как это что? – Голос у девушки зазвенел. – Это же крах, полный, понимаете?! Я – никто! Это вы понимаете?! Я уже не говорю, что теперь превратилась в посмешище. Три года я этим жила, верила и вот… – Лицо девушки стало беспомощным.

Тайгеру стало жаль ее.

– Что ж, – произнес он, – значит, мы с вами друзья по несчастью. У меня примерно то же самое. Только я посвятил своему делу двадцать лет, а теперь не в состоянии заработать себе на жизнь и гроша. В данный момент я истратил на завтрак последние наши с Энди деньги, но мне и в голову никогда не приходила мысль о самоубийстве.

– Правда? – В голосе Джеки зазвучало любопытство. – Разве после этого можно жить?

– Еще как!

– Три года и двадцать лет, – Джеки покачала головой. – Вы, наверное, очень сильный человек. Мне этого как раз не хватает. Значит, мы друзья по несчастью, – глаза Джеки слегка потеплели. – Мы с вами в одном положении.

– Значит, в одном! Хотя и не совсем. – Тайгер откинулся на спинку стула, пытаясь как бы со стороны посмотреть на Джеки. – У вас есть дом, отец, деньги. У меня ни гроша в кармане и Энди Доксвель, который сейчас сидит возле своей машины, а в баках ее нет ни капли бензина. Он варит себе на обед мои кожаные сандалии. И вы думаете, я унываю? – Тайгер улыбнулся неожиданно для самого себя. День занимался изумительный и искристый, с моря тянул легкий бриз; девушка, сидевшая напротив, была хороша, и у Тайгера отпустило внутри.

– Это было не просто увлечение, – продолжил рассказывать он. – Это была моя жизнь, и вдруг то, чем я занимался, стало никому не нужным.

– А чем вы занимались? – спросила Джеки.

– Как вам сказать… – Тайгер повертел на столике запотевший бокал с апельсиновым соком. – Одни называли это искусством, другие… Может быть, мы оставим этот разговор? – неожиданно произнес он.

– Больная тема?

– Ну, в общем, да, – ответил Тайгер и опять улыбнулся.

Джеки удивленно смотрела на него.

Он взял в руки пустую бутылку из-под сока и с такой силой крутанул ее, что она бешено завращалась на столе, превратившись в сверкающий на солнце круг. Затем он резко подсунул под нее ладонь, и бутылка, несколько раз крутанувшись, вертикально встала на ней. Потом в ход пошли тарелки и стаканы. Все это, вращаясь, по очереди взлетало в воздух и падало на ладони Тайгера.

– Здорово у вас получается, Джин! – Джеки впервые за все утро улыбнулась. – Слушайте, от вас что-то исходит, какие-то волны, я чувствую. Они положительно действуют на меня.

– А они и исходят, – произнес Тайгер.

– Интересно! – Лицо Джеки оживилось. – Кстати, почему у вас нет денег? Вы не работаете?

– Я же вам сказал – то, что я умею делать, никому не нужно.

– Ах да, простите, – Джеки кивнула головой. – Но вы так здорово жонглируете посудой. Хотите, я вас устрою барменом? У вас бы получилось. Если мой отец узнает, что вы меня… впрочем, нет, ему об этом лучше не знать. Скажем что-то другое, – Джеки на минуту задумалась. – Ладно, по дороге придумаю. Ну, так вы согласны?

– Пожалуй, да – ответил Тайгер.

– Тогда не будем терять времени, – Джеки решительно поднялась из-за стола.

До отеля «Коралловые острова» они добрались на такси. Отель состоял из целого комплекса высотных розовых зданий, стоящих на узком мысе, выдающемся в море.