Отто Скорцени и секретные операции абвера

      № 979 от 21.5
      Господину статс-секретарю
      На телеграмму № 79 от 27.1
      [...] После того как мне стало известно о новых признаках деятельности агентов вермахта в США, я в результате тщательного изучения установил следующее:
      Агент фон Хаузбергер недавно получил через Португалию задания от майора Остена23: вступить в контакт с определенными американскими гражданами немецкого происхождения и обучить их диверсионному делу. Однако вскоре он установил, что рекомендованные лица для намеченной цели совершенно непригодны. Не исключено и участие провокаторов. Круг лиц расширяется, что влечет за собой повышение опасности разоблачения. Мое мнение: деятельность агентов должна начинаться только в случае серьезной угрозы. [...]
      1917 год показывает, что американское общественное мнение по вопросу о вступлении в войну в значительно меньшей степени подогревалось подводной войной Германии, нежели мнимыми или действительными актами диверсий. Если факт такого рода станет известен американскому правительству, то ему будет легко нажить на нем огромный политический капитал. [...]
      Агенту Хаузбергеру полностью ясна опасность его действий, но он выполняет приказ вышестоящих органов. Вполне вероятно, что американские власти уже установили за ним слежку, поскольку всячески стараются вскрывать инциденты подобного рода или в случае необходимости создать их. Американскую общественность систематически держат в состоянии возбуждения сообщениями о германской агентурной деятельности и о "пятой колонне" в Соединенных Штатах и Мексике. Даже успешная деятельность агента вермахта в случае войны никоим образом не отвечает тому политическому ущербу, ликвидировать который будет нельзя [...] Экономический ущерб для США будет минимальным, учитывая огромную производственную мощь Соединенных Штатов Америки [...]
      Поскольку я располагаю сведениями о деятельности и других агентов (например, барона Майделя), считаю срочно необходимым, чтобы вермахт вообще отказался от всякой агентурной деятельности в США. Заранее благодарен за принятые меры.
      Томсен"24.
      На следующий день Томсен продолжил доклад статс-секретарю министерства иностранных дел:
      "До сих пор я полагал, что деятельность агентов вермахта в Соединенных Штатах, согласно приказу, должна начаться только после разрыва отношений или объявления войны.
      Однако в действительности происходит другое, и это видно, например, из заявления одного из агентов, который, мучимый сомнениями в отношении целесообразности своих действий, поделился ими с чиновником генерального консульства в Нью-Йорке. [...]
      Речь идет об агенте Бергмане, проживающем в Нью-Йорке. В прошлом директор кинофирмы в Вене, ссылается на знакомство с генеральным консулом Видеманом25, с которым хочет вступить в контакт, чтобы побудить его вмешаться. Настоящая фамилия Бергмана мне неизвестна. Видеман по описанию личности агента (отличительный признак - протез) сходства не установил.
      Бергман пришел к убеждению, что акции, которые он должен совершить согласно приказу, дадут противоположный результат, а его помощники непригодные для дела болтуны. Целью его разговора с Видеманом должно быть:
      1) освободиться от выполнения заданий,
      2) немедленно приостановить все диверсионные акты.
      Он считает, что вступление Америки в войну в случае раскрытия его деятельности неизбежно и что материальный ущерб, который он в лучшем случае сможет причинить американской военной экономике, ничтожен.
      У меня нет оснований сомневаться в том, что акты диверсий в Соединенных Штатах уже начались. Насколько велика агентурная сеть, сказать не могу, но, судя по эпизодам с Хаузбергером и Бергманом, речь идет о регулярной организации.
      Если моей главной задачей является всеми имеющимися в распоряжении средствами не допустить вступления Соединенных Штатов в войну и сохранить те немногие ценные связи, которые у нас еще есть, то в результате вышеописанной деятельности агентов вермахта эта задача будет просто сорвана. Их деятельность - самый верный путь привести Америку к активным действиям на стороне врага и уничтожить последние остатки симпатии к Германии. Какой-либо политической или военной пользы я в ней усмотреть не могу...
      Томсен"26.
      Управление ОКВ "Заграница/абвер" заслало в США и другого агента под видом религиозного деятеля. И он тоже, ища помощи, пришел в вашингтонское посольство. Томсен снова обратился к статс-секретарю министерства иностранных дел бригадефюреру СС барону Эрнсту фон Вайцзеккеру, но на этот раз отнесся к действиям агентов более положительно:
      "Сов. секретно Вашингтон, 20 июня 1940 г. 8 час. 03 мин.
      № 1237 от 20. 6 Получено: 21 июня, 7 час. 55 мин.
      Господину статс-секретарю.
      Ко мне явился мнимый протестантский пастор Веткло из Дуденхофена близ Вецлара и заявил, что по заданию окружного командования ОКВ в Висбадене он под номером 1406 недавно прибыл сюда на клипере. Выдавая себя за представителя Рейнского миссионерского общества, он должен завербовать доверенных лиц. Якобы по указанию из Висбадена просил совета посольства насчет приобретения или сборки коротковолнового передатчика; в случае конфликта с американскими властями просил поддержки со стороны посольства.
      Прошу телеграфного указания, соответствуют ли эти данные фактам. Повторяю, что всякий радиообмен недавно запрещен властями, ввиду опасности действий "пятой колонны" введен строгий контроль над всеми радиопередачами".
      Далее Томсен упоминал об американском гражданине "Эдди Дюнзере из Фельдкирхе (Австрия), который 14 мая якобы был направлен ОКВ через Геную в Соединенные Штаты. Дальнейшие указания ОКВ он будто бы должен получить от агента в одной из нью-йоркских пивных. Однако, поскольку тот не явился, Дюнзер растерялся и обратился в официальное представительство. Прошу указаний.
      Если германские военные органы не могут отказаться от такого способа добывания разведданных, то они должны, особенно в нынешних условиях, при всех обстоятельствах удерживать агентов от установления связи с полицией и германскими заграничными представительствами.
      Томсен"27.
      Таким образом, доказано, что агенты гитлеровской Германии действовали в США еще до объявления войны.
      Позже управление адмирала Канариса после тщательного отбора и обучения направило в Нью-Йорк еще восемь диверсантов.
      Полковник Штольце писал об этом:
      "Восемь доверенных лиц, бывших граждан США, с помощью немецких кругов в Соединенных Штатах должны были осуществить диверсионные акты против "узких мест" в американской промышленности. Подготовка и обучение производились в специальном лагере абвера на озере Квенцзее около Бранденбурга. Затем две группы по четыре человека в каждой были высажены на [американском] побережье с подводной лодки. Поскольку одна из групп из-за слишком шумного поведения диверсанта натолкнулась на американский береговой патруль, можно предположить, что в ней находился предатель или американский контрагент. Примерно через 14 дней после высадки все восемь агентов и их сообщники были арестованы".
      ДИВЕРСИОННЫЕ ЦЕЛИ В ПЛАНЕ "БАРБАРОССА"
      Своей кульминации подрывная деятельность управления ОКВ "Заграница/абвер" достигла в период интенсивной подготовки гитлеровской Германии к нападению на СССР. В планах фашистского блицкрига большое место уделялось шпионажу и диверсиям.
      Гитлер приказал доложить ему лично всеобъемлющую концепцию германских специалистов в этой области, которые уже столь успешно применяли в подрывной деятельности тактику троянского коня. Все говорило о том, что адмирал Канарис и его присные приложат все силы, лишь бы, так сказать, блеснуть своим "мастерством".
      Полковник Эрвин Штольце 25 декабря 1945 года подробно изложил эту концепцию. Приводим полный текст его заявления28:
      "В марте или апреле 1941 года полковник Лахузен вызвал меня в свой кабинет и сообщил, что вскоре предстоит вооруженное нападение на Советский Союз. В связи с этим он приказал мне дать оценку всех материалов о Советском Союзе, которыми располагал абвер II, с точки зрения успешной диверсионной деятельности против СССР.
      Лахузен предупредил, что сообщение о подготовке нападения на Советский Союз должно держаться в строжайшей тайне.
      Затем я получил от Лахузена указание сформировать под моим руководством особую группу. Ее кодовое наименование "А", она предназначалась исключительно для подготовки диверсионной деятельности в советском тылу и его деморализации.
      Одновременно Лахузен ознакомил меня с приказом штаба оперативного руководства вермахта, содержавшим директивы о подрывной деятельности на советской территории после нападения Германии на Россию. Приказ был подписан фельдмаршалом Кейтелем, завизирован генералом Йодлем (или по поручению Кейтеля генералом Варлимонтом - точно не припомню), в нем впервые употреблялось слово "Барбаросса". В дальнейшем все приготовления к войне против Советского Союза обозначались кодовым названием "план Барбаросса".
      В приказе указывалось, что для поддержки молниеносного удара по Советскому Союзу абвер II должен с помощью сети доверенных лиц направить подрывную работу, ведущуюся против России, на разжигание национальной ненависти между народами СССР. В порядке выполнения приведенных выше указаний Кейтеля и Йодля я установил связь с находившимися на службе абвера украинскими националистами и членами других националистических групп.
      В частности, я лично дал главарям украинских националистов Мельнику (кодовая кличка Консул I) и Бандере указание немедленно после нападения Германии на Россию организовать на Украине провокационные путчи с целью ослабить тыл советских войск, а также оказать влияние на мировое общественное мнение, раздувая якобы происходящее разложение советского тыла.
      Абвером II были также подготовлены особые отряды для подрывной деятельности в советских Прибалтийских республиках. Германским агентам в Литве было, например, дано задание захватить железнодорожный туннель и мосты близ Вильнюса. В Латвии диверсионные отряды должны были захватить мосты через Западную Двину. Все захваченные стратегически важные объекты должны были охраняться нашими диверсионными отрядами от разрушения и удерживаться до подхода регулярных германских войск.
      Одновременно я вместе с Лахузеном начал формирование и укомплектование личного состава команд и отрядов абвера II при германских группах армий и армиях, сосредоточенных на восточных границах Германии. Их задачей были организация и осуществление диверсионной деятельности в тылу советских войск.
      Мне также известно, что отделения абвера в Кенигсберге, Варшаве, Кракове и "Военная организация" в Финляндии в связи с подготовкой нападения на Россию получили от руководителя абвера адмирала Канариса указание предельно усилить шпионскую деятельность против Советского Союза.
      Вблизи Варшавы абвер создал в конце мая 1941 года особое отделение так называемый "штаб Валли" для обеспечения войск, предназначенных к вторжению в СССР.
      Кроме того, для диверсионных действий на советской территории была сформирована в 1940 году специальная часть - учебный полк особого назначения "Бранденбург 800", который подчинялся непосредственно начальнику абвера II Лахузену. В его задачу входили захват важных в военном отношении объектов - мостов, туннелей, предприятий - и удержание их до подхода авангардных войск вермахта. В нарушение международных правил ведения войны полк, состоявший преимущественно из "фольксдойче", имел в большом количестве обмундирование и оружие вражеских государств для маскировки своих операций.
      В период подготовки нападения Германии на Россию полк "Бранденбург" тоже обеспечивался предметами обмундирования и оружием Красной Армии; формировались отдельные отряды из немцев, владевших русским языком.
      Вот в общих чертах все, что я могу сказать о мерах абвера II к моменту нападения на Советский Союз. Должен добавить, что обо всем этом было доложено адмиралом Канарисом фельдмаршалу Кейтелю и, по мнению Лахузена, утверждено им.
      Из числа других мер высшего командования по осуществлению плана "Барбаросса" мне известно совещание представителей всех видов вооруженных сил, состоявшееся в начале мая (1941 г.) в Крампнице, около Потсдама, под председательством заместителя начальника штаба оперативного руководства вермахта генерала Варлимонта. На совещании присутствовали: сотрудники Варлимонта, начальник отдела пропаганды вермахта полковник (позже генерал) фон Ведель, представители абвера, в частности полковник Рудольф, полковник Лахузен и я, представители видов вооруженных сил (имена не припомню). Варлимонт от имени генерала Йодля предложил разработать наиболее эффективные меры маскировки готовящегося нападения на Советский Союз.
      В ходе обсуждения участники совещания пришли к выводу, что лучше всего замаскируют подготовку к нападению на Советский Союз мероприятия по осуществлению плана "Морской лев", т. е. плана высадки на побережье Британских островов. С этой целью предусматривалось перебазирование значительной части германского военно-морского флота в порты на французском и немецком побережье Северного моря, а также сосредоточение соединений люфтваффе на французских авиабазах.
      Сосредоточение крупных соединений германских войск на германо-советской границе должно было быть истолковано как отвлекающий маневр в связи с мероприятиями по плану "Морской лев".
      Выработанные на этом совещании предложения были доложены Кейтелю и Йодлю, а ими - Гитлеру. От Лахузена я узнал, что в общем и целом план был утвержден Гитлером к осуществлению.
      Показания написаны мною собственноручно.
      Штольце".
      КОМАНДЫ УБИЙЦ ДЕЙСТВУЮТ
      С СУШИ И С ВОЗДУХА
      При нападении гитлеровского вермахта на Советский Союз абвер II активизировал действия сети своих агентов. Важнейшие из этих действий, планировавшиеся и подготавливавшиеся централизованно, полковник Штольце, находясь в советском плену, охарактеризовал так:
      "Операция "Эрна".
      Речь шла о выброске на парашютах 15 эстонских офицеров под командой германского зондерфюрера Шварце с целью создания боевой группы в тылу Красной Армии.
      Операция северо-восточнее Ленинграда.
      По указанию отделения абвера "Остланд" (в Риге) был сброшен отряд агентов-парашютистов с заданием установить связь с литовцами и латышами, находившимися северо-восточнее Ленинграда, и подстрекать их к бунту. Оружие должно было быть сброшено с самолетов по получении радиограммы об установлении контакта. Радиограмма в абвер гласила, будто командир отряда после высадки уговаривал агентов сдаться Красной Армии. Он и его сторонники были ликвидированы, остальные агенты просили дать подкрепление и оружие. Так как возникло сомнение в подлинности радиограммы, последовал сдержанный ответ, и радиограммами занялся сотрудник абвера, готовивший этот отряд. Отсутствие условного сигнала в paдиограммах убедило абвер II, что советская контрразведка сорвала операцию и старается захватить еще больше агентов с оружием. Операция была прекращена.
      Операция "Закаспийская железная дорога".
      Планировалось взорвать Закаспийскую железную дорогу в двух местах пересечения ее с реками (мосты).
      Для проведения этой операции [...] отделение абвера "Остланд" нашло агента, прошедшего летную подготовку в ВВС. Едва успел самолет подняться с аэродрома близ Риги, как, несмотря на своевременное уведомление, был обстрелян зенитками аэродрома и сбит. Виновный в этом офицер был предан военному суду и наказан.
      Операция "Шамиль".
      Была задумана с целью охраны нефтяных месторождений, в особенности нефтеочистительных заводов в Майкопе и Грозном от разрушений в случае отступления Красной Армии.
      Диверсионная группа состояла из переодетых в советскую военную форму немецких солдат и агентов из пленных в соотношении 1:2 и насчитывала 20-25 человек. Командовал лейтенант Ланге. Обучение проводилось в специальном лагере. Заброска парашютистов состоялась примерно за 3-8 дней до ожидавшегося вступления германских войск.
      [...] Техническое оснащение и вооружение группы было тщательно продумано. Кроме оружия, продовольствия, высокогорного снаряжения и топографических карт у группы были палатки и коротковолновая рация для связи с германскими командными органами.
      При подготовке этой операции впервые возникла мысль вооружать подобные группы бесшумным огнестрельным оружием и винтовками, позволяющими вести прицельный огонь в темноте. Опыты с арбалетами к успеху не привели. Испытания же других видов оружия к тому времени закончены не были.
      М а й к о п.
      Отряд из 8-10 человек под командой унтер-офицера был сброшен с двух самолетов ночью. С точки зрения абвера, начало операции было неудачным: неправильно определено место выброски, из-за чего диверсанты и парашюты со снаряжением приземлились слишком далеко друг от друга и от сброшенного оружия. Германские войска не могли обеспечить соответствующей охраны, и красноармейцы взорвали объекты. В германских частях диверсантов приняли за советских шпионов и арестовали. С большим трудом им удалось избежать расстрела.
      Г р о з н ы й.
      Отряд в 15-20 человек под командой лейтенанта Ланге был выброшен с двух самолетов лунной ночью. Уже в воздухе диверсанты были обстреляны советскими частями. Тем не менее по приземлении образовались две группы. Но в группе Ланге не оказалось рации, так как парашют с ней не смогли разыскать. Из радиограммы другой группы, полученной штабом группы армий, было очевидно, что она пыталась разыскать следы группы Ланге, но тщетно. Группе Ланге все же удалось примкнуть к кавказским бандам, с помощью которых Ланге намеревался выполнить задание. Произошли небольшие стычки с советскими частями. От лазутчика Ланге узнал, что германские войска приостановили свое продвижение и начали отступать. Поэтому он решил отказаться от выполнения задания и, переодевшись в штатское, пробиться на позиции германских войск. Его русские агенты по собственному желанию остались на месте. Ланге с двумя-тремя солдатами удалось добраться до передовой линии германских войск. От другой группы никаких радиограмм больше не поступало, и о судьбе ее ничего не известно.
      Операция "Мурманская железная дорога".
      Цель диверсии - нарушить главную линию снабжения Красной Армии на Севере - Мурманскую железную дорогу. Предполагалось, что отряд под командованием зондер-фюрера Шварце, абверовца из "Военной организации" в Финляндии, появится летом 1942 (или 1943 года) в зоне дороги под видом охотников. Отряд был сформирован из военнопленных - уроженцев данной местности - хороших охотников и мастеров одиночного боя. Забросить и эвакуировать отряд должен был самолет. Предусматривалось оставить диверсионный отряд на длительное время в тылу противника.
      Старт был дан в Финляндии. Но финский истребитель, не информированный об операции, в поздних сумерках принял этот самолет за вражеский и обстрелял его. Не дотянув до места вылета, самолет упал. Весь экипаж погиб.
      Операция "Смоленск".
      Когда германскому командованию поступили первые сообщения о явном намерении Красной Армии перейти в контрнаступление на смоленском направлении, командование абвера II при группе армий "Центр" получило задание диверсионными актами как можно чаще выводить из строя железнодорожную сеть, полукругом огибавшую Смоленск с востока. Диверсантские группы часто доносили с мест о своих успехах, но проверить правдивость их сообщений было невозможно".
      25 ноября 1936 года фашистская Германия и Япония заключили "Антикоминтерновский пакт" в целях борьбы за установление мировой гегемонии. В подрывной войне против Советского Союза их секретные службы действовали в тесном контакте29. Это относилось как к шпионажу, так и к диверсиям. Полковник Штольце, в частности, признал:
      "Начало сотрудничеству с японцами положил руководитель управления абвера Канарис совместно с японским военным атташе Ошимой30. В 1935 или 1936 году по приказу адмирала Канариса я должен был информировать генерала Ошиму о положении в Австрии согласно данным абвера... Мне известно о сотрудничестве абвера I с офицерами японского атташе, когда референтом абвера I-Ост являлся Баун31, т. е. после возвращения генерала Ошимы в Берлин уже в качестве японского посла. Вспоминаю о приеме у японцев, на котором Баун после долгой беседы с одним из японских офицеров сказал мне: "Я добился этого. Они идут вместе с нами".
      После возвращения генерала Ошимы в Берлин в 1938 году в качестве японского посла адмирал Канарис вновь установил тесную связь с ним и поручил сначала капитану Гроскурту, тогдашнему начальнику абвера II, а затем подполковнику Лахузену, его преемнику, сотрудничать с японцами в сфере абвера II. Состоялись различные переговоры абвера II, представляемого Гроскуртом, Лахузеном и мной, с японскими офицерами. Результатом было заключение между Канарисом и Ошимой примерно следующего соглашения:
      а) Руководство контрреволюционными украинцами в Европе - дело абвера II. Но японцы будут информироваться о состоянии дел.
      б) Японцы со своей стороны активизируют связи на Дальнем Востоке с украинскими поселенцами в "зеленом углу" (район юго-западнее Владивостока, пограничный с Кореей и Китаем. - Ю.М.).
      в) Работа против СССР на европейско-азиатской границе, на Кавказе, будет вестись совместно.
      Японцы участвовали в финансировании Хайдара Бамата, германского агента (на Кавказе. - Ю.М.). Руководство им, как и выплата ему денег, находились в германских руках. Однако японцам предоставлялось право получать информацию о его деятельности непосредственно от него самого. Продолжали ли японцы работать с Хайдаром Баматом после прекращения абвером II отношений с ним, не знаю".
      Итак, историческими фактами является то, что готовые на все агенты абвера наносили удары в спину народам Европы и Азии, Африки и Америки. Планы и сроки их действий точнейшим образом согласовывались с фашистской захватнической программой, с намерением германского империализма установить "новый порядок" в Европе и во всем мире. Управление ОКВ "Заграница/абвер" направляло подрывные легионы, не считаясь ни с международным правом, ни с закрепленными в межгосударственных договорах положениями, ни с дипломатическими осложнениями, ни даже с кодифицированными правилами ведения войны. Нацистские планы мирового господства, провозглашенные Гитлером в его "Майн кампф" и уточненные ОКВ в военном отношении, должны были "освятить" преступные методы и средства. Нельзя упускать из виду и следующее: нацистские агенты, затаившись в указанных им районах, выжидали подходящего момента еще задолго до начала собственно военных действий.
      СВИДЕТЕЛЬСТВА
      ИЗ ЦАРСТВА НЕСГОРАЕМЫХ ШКАФОВ
      АБВЕРОВСКИЙ ПАРТНЕР ГЕСТАПО
      Многие люди задумывались над тем, как стало возможно, что фашистской Германии удалось столь долго более или менее маскировать свои форсированные приготовления к агрессии, в значительной мере сохранить в тайне свои планы нападения на другие страны.
      Нацистам потребовались плотная сеть контроля, система мер по сохранению тайны, а также множество вместительных несгораемых шкафов. Все это означало устранение, а как правило и физическое уничтожение в Германии подлинных патриотов, коммунистов, демократов, пацифистов и лиц, преследуемых по расовым мотивам, из всех тех органов, которые двигали вперед вооружение и тайно готовили войну. Со временем в ее подготовку были вовлечены сотни, тысячи, миллионы немцев, будь то посредством "Закона о всеобщей воинской повинности" от 21 мая 1935 года в качестве солдат, будь то в качестве рабочих на заводах боеприпасов и в кузницах "чудо-оружия", будь то в качестве служащих в различных ведомствах и учреждениях. Абвер, гестапо и Служба безопасности (СД) согласованно и неустанно еще плотнее смыкали кольцо молчания.
      Оглядываясь назад, нельзя, однако, не отметить, что позиция империалистических кругов Европы и Северной Америки весьма содействовала сохранению в тайне становившихся все более опасными приготовлений фашистов к войне. Эти круги публично выражали недоверие к антифашистским разоблачениям, не придавали им должного значения и длительное время явно не желали реально оценить опасность войны.
      Человек, которому в решающей фазе подготовки вермахтом фашистской агрессии было поручено жестокое подавление немецких патриотов (нацисты называли их "опасными государственными преступниками"), а затем и антифашистских сил в оккупированных странах и который командовал комплексом контрразведки, происходил из среды милитаристского юнкерства. Родился 18 июля 1896 года в прусском гарнизонном городе Потсдам, звали его Франц Эккард фон Бентивеньи.
      Выбор профессии не был для него проблемой. Восемнадцати лет, по окончании реального училища, добровольно отправился на фронт в качестве фанен-юнкера. Через год погиб его отец, кайзеровский кадровый офицер, подполковник. Но ни это, ни личные впечатления от сражений, поглощавших людей как пушечное мясо, не смогли отвратить двадцатилетнего фанен-юнкера от избранной им офицерской карьеры.
      Уже в 1916 году фон Бентивеньи получил во 2-м гвардейском полку полевой артиллерии лейтенантские погоны. Затем почти три десятилетия вплоть до подписания акта о безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии в ночь на 9 мая 1945 года - непрерывно служил в кайзеровской армии, рейхсвере и вермахте, накопив большой военный опыт.
      В 1931 году Бентивеньи завершил генштабистскую подготовку в министерстве рейхсвера. С 1936 по 1944 год служил в военной разведке и абвере. В 1936 году майор фон Бентивеньи стал Iс, т. е. начальником разведотдела, штаба ХII военного округа в Висбадене, а осенью 1938 года офицером генерального штаба. После короткой службы в штабе 2б-й пехотной дивизии весной 1939 года, одновременно с производством в чин подполковника генерального штаба, началась его служба в качестве начальника абвера III в управлении ОКВ "Заграница/абвер". Насчет своей тогдашней функции фон Бентивеньи, находясь в предварительном заключении, многозначительно засвидетельствовал:
      "Абвер III был подчинен управлению ОКВ "Заграница/абвер" и имел следующие задачи:
      1. Обеспечение контрразведывательной охраны вермахта и всех причастных к секретным делам учреждений рейха и военной промышленности. Воспитание всех "носителей тайны" в вермахте, имперских и земельных органах, на военных предприятиях, а через них и солдат таким образом, чтобы секретные дела всех учреждений вермахта оставались скрытыми от зарубежных разведывательных служб (профилактическая контрразведывательная защита).
      Далее, в системе германского рейха абвер должен был разрабатывать принципиальные положения по сохранению военной тайны гражданскими властями, имевшими доступ к военным тайнам (высшие имперские органы, обер-президенты, правительственные президенты, земельные советники), а также военными предприятиями и с помощью уполномоченных абвера обеспечивать контроль за осуществлением этих положений.
      2. Сбор шпионских данных о работе иностранных разведслужб, если она была направлена против учреждений вермахта. Цель: обезвреживание действующих агентов и выявление тех разведорганов, от которых они получили задание. При этом желательной была дезинформация иностранных разведслужб (военный контршпионаж).
      3. Определение в случаях государственной измены, содержал ли выданный иностранной разведке материал военную тайну или нет.
      Во время войны к этому добавились следующие задачи:
      4. Изучение заграничной почты и заграничных телеграмм (в обоих направлениях).
      5. Регулирование в тесном сотрудничестве с ОКХ выдачи личных документов для контингентов военных секторов на границах с оккупированными областями".
      Аристократ Бентивеньи изображается в мемуарной литературе на Западе как некий безупречный джентльмен. "Фон Бентивеньи - офицер до кончиков пальцев, прекрасно знающий свое ремесло", - пишет о нем Герт Буххайт. Но он вынужден признать, что именно Бентивеньи "более других начальников отделов приходилось постоянно сотрудничать с исполнительными органами (т. е. с гестапо и кровавыми судьями. - Ю.М.) и СД"1. Бывший абверовец Оскар Райле причисляет Бентивеньи вместе с генерал-лейтенантом Пикенброком к тем "лицам, которые наряду с Канарисом знали о секретных планах и делах абвера более всего"2.
      В действительности же "ремесло" Бентивеньи заключалось в терроре против всех противников военной политики гитлеровской клики, в том, чтобы бросать под топор палача и обрекать на петлю как можно больше активных антифашистов, борьба которых угрожала агрессивным и аннексионистским планам нацистов. Бентивеньи в интересах гитлеровского режима руководил теми, кто совал свой нос в частные письма и телеграммы. Он стал некоронованным властителем бесчисленного количества несгораемых шкафов, таивших в своих недрах тайное тайных нацистского рейха. С начала 1940 года Бентивеньи, не считаясь с человеческими жертвами, ревностно помогал проводить в жизнь ужесточенный лично Гитлером приказ о сохранении тайны. В одной из своих записей Бентивеньи обрисовал обстоятельства появления этого приказа, принесшего драконовские наказания, а зачастую и смерть многим немецким солдатам и офицерам:
      "В начале января 1940 года (т. е. еще до начала наступления гитлеровской Германии на Западе) произошел инцидент, вызвавший особую нервозность в штаб-квартире фюрера. Речь шла о вынужденной посадке вблизи Намюра в Бельгии самолета с двумя офицерами связи ВВС, имевшими при себе план сосредоточения войск для кампании на Западе. Их самолет, вылетевший из Мюнхена в Кёльн, из-за плохой видимости сбился с курса, оба офицера связи попали в плен. На допросе один из них сумел схватить лежавший на столе план, который он не смог вовремя уничтожить, и бросить в печку. Однако бельгийский офицер успел вытащить документ. На основании этого инцидента Гитлер издал в январе 1940 года так называемый "Основополагающий приказ" о сохранении военной тайны. Говорили, что он лично продиктовал этот приказ".
      Последовательная в фашистском духе деятельность Бентивеньи получила одобрение со стороны начальника штаба ОКВ фельдмаршала Кейтеля, а в конечном счете, и Гитлера. Признание выразилось во внеочередных повышениях в чине и награждениях. В июне 1941 года Бентивеньи уже носил полковничьи погоны. После покушения на Гитлера (20 июля 1944 года) каждый офицер вермахта перед повышением в чине неоднократно подвергался проверке с точки зрения его политической благонадежности в духе клятвы верности Гитлеру.