Детективы в тогах

Ему и в голову не пришло, как, впрочем, и никому другому, что разгадка находится прямо за окном. Мальчики уставились на Ксантиппа, ожидая, что на него снизойдет озарение. Но на этот раз даже Ксантипп был озадачен.

На улице становилось темно, от резких порывов ветра громыхали ставни. Полил дождь. Антоний подошел к окну и с удрученным видом выглянул наружу. Вдруг он резко присел и тихо объявил:

– По улице идет Тэлл!

ПЕКАРНЯ

– Где? – закричали мальчишки и хотели уже побежать к окну, но Антоний сделал им знак рукой: – Пригнитесь, чтобы он вас не заметил!

Мальчики метнулись на пол, подползли к Антонию и осторожно выглянули на улицу. Ксантипп тоже, держась за стену, подошел поближе к окну.

– Где ты его увидел? – спросил он.

– Вон там! – прошептал Антоний.

По другой стороне улицы по направлению к Форуму быстрым шагом двигался маленький, толстый человек. На нем был плащ с капюшоном, который он низко надвинул на лоб.

– Откуда ты знаешь, что это Тэлл? – тихо спросил Муций.

– Я сразу его узнал, – сказал Антоний. – Капюшон сдуло ветром на секунду, и я успел заметить лысину со шрамом. Клянусь, это он! К тому же он посмотрел сюда, правда, меня он не увидел.

– Наверное, он хочет повидать Лукоса, – пробормотал Ксантипп.

Но Тэлл прошел мимо дома Лукоса и остановился перед пекарней. Он обернулся, долгим взглядом посмотрел на школу Ксанфа и исчез внутри лавки пекаря.

– Он пошел купить булочек! – в изумлении воскликнул Флавий.

Ксантипп заковылял к кровати, уселся на нее и начал растирать ногу. Он сделал слишком резкое движение и опять причинил себе боль. Мальчики, движимые сочувствием, обступили его со всех сторон. Боль постепенно утихла. Тогда учитель сообщил вывод, к которому пришел.

– Богач сам не пойдет покупать булочки. Обычно он никуда не выходит без рабов и прихлебателей. Все это очень подозрительно. Наверное, Тэлл обнаружил пропажу плаща и цепи и собирается с кем-то посоветоваться.

– Он пошел на встречу с красным волком! – воскликнул Антоний.

Ксантипп пожал плечами.

– Неважно, с кем. Но все же интересно, что он там делает?

– Я сбегаю, посмотрю, – предложил Муций.

– Нет, – возразил Ксантипп. – Одному тебе идти опасно. Загнанный в угол злодей ни перед чем не остановится. Вам лучше пойти всем вместе. Вшестером гораздо безопаснее. Но держитесь друг друга и будьте осторожны. Если возникнет какая-то угроза – удирайте. Мне не нужен глупый героизм!

Муций, Антоний, Кай и Юлий пустились бежать, не скрывая энтузиазма. Публий последовал за ними, сохраняя насмешливое выражение на лице, – он был уверен, что ничего из задуманного не выйдет. Флавий, как всегда, держался в тылу.

Ливень превратил улицу в бурлящий поток. Мальчики вприпрыжку перебежали на другую сторону по выступавшим каменным блокам, которые были выложены поперек улицы через равные промежутки, чтобы прохожие могли переходить с одной стороны на другую во время сильных ливней. Мальчишки стремглав промчались по улице и гурьбой протиснулись в пекарню, как персы через Фермопилы.[21]

Пекарь, который как раз в это время месил тести в корыте возле печи, изумленно взглянул на ребят.

– Вы что, ребята, спятили? – добродушно осведомился он. – Или хотите во второй раз разрушить Карфаген?[22] Или занятия в школе отменили? – Пекарь хорошо знал мальчиков, так как они были его постоянными клиентами. Они всегда забегали в пекарню во время перерыва на завтрак и скупали горы булочек и печенья.

Тэлла нигде не было видно. Мальчики обшарили всю лавку, пока пекарь молча взирал на них с удивлением.

– Что стало с тем маленьким толстяком, который недавно вошел сюда? Он был в плаще с капюшоном, – спросил Муций.

Пекарь рассмеялся.

– Ах, этот! – И он указал на дверь в глубине лавки. – Он просто вышел туда.

– Зачем? Что он там делает? – одновременно затараторили Юлий и Муций.

– Он вообще-то странный субъект, – ответил пекарь, отлепил руки от теста, швырнул комок обратно в корыто и снова принялся месить. – Приходит сюда три или четыре раза в неделю. Заходит с улицы и выходит в заднюю дверь.

– Зачем? – хором спросили мальчики.

Пекарь пожал плечами.

– Один Юпитер ведает, – равнодушно заметил он.

– И это все, что вы знаете? – настойчиво продолжал Муций.

– Абсолютно все, – заверил его пекарь. – Я не задаю ему никаких вопросов. Да мне и дела никакого до него нет. Он платит мне сто сестерциев в месяц за право пройти через пекарню. Бьюсь об заклад если бы он пересчитал свои деньги, их у него оказалось бы больше, чем булочек, которые я выпек за всю жизнь. Однажды я дал маху и спросил у него: «Послушай, ты, в капюшоне, а куда ты, собственно, идешь?» И знаете, что он сделал? Достал из-под плаща меч, засверкал на меня глазами, как Цербер,[23] и сказал: «Если тебе дорога жизнь, не думай об этом». С тех пор я и не думаю. Мне на самом деле дорога жизнь, даже если приходится на нее зарабатывать день-деньской. Мне нужно содержать семью, а сто сестерциев в месяц – совсем не мелочь.

Мальчики уставились на заднюю дверь.

– Когда он возвращается? – спросил Юлий.

– Возвращается? – повторил пекарь. – Клянусь Плутоном, он ни разу не возвращался! Он входит через парадную дверь, выходит через заднюю, но никогда не возвращается.

Муций медленно приблизился к таинственной двери.

– Куда она ведет? – поинтересовался он.

– Никуда, – ответил пекарь. – Там тупик.

– Но должно же что-то там быть, – сказал Муций, слегка приоткрывая дверь.

– Лучше не высовывайся, – предостерег его пекарь. – А то он возьмет да и отсечет тебе голову своим мечом.

Но Муций не испугался. Он распахнул дверь пошире, выглянул и посмотрел по сторонам. Остальные подкрались сзади, протиснулись в дверной проем, пытаясь тоже что-то рассмотреть. Перед ними в серых сумерках раскинулся пустой задний двор. Дальше, через десять – двенадцать ярдов, поднималась высокая стена. За ней должно было находиться Марсово поле, так как над стеной ребята увидели верхушки кипарисов, раскачивающиеся на ветру. Справа от ребят выступала стена соседнего дома, из-за которой им не было видно, где двор заканчивается.

– Нам все равно нужно посмотреть за угол, – сказал Муций.

– Никакого вреда от этого не будет, – пробормотал Юлий.

– Идемте, – велел Муций.

Они накинули тоги на головы и шагнули под дождь. Заглянув за выступ стены, они увидели, что двор заканчивается у высокого массивного здания, которое стояло под углом к другим домам. Никого поблизости не было, и мальчики смело двинулись дальше. Они держались поближе к стенам домов, не обращая внимания на глубокие лужи. Куда запропастился Тэлл?

У низких домов по соседству с пекарней не было ни окон, ни дверей, выходящих на задний двор; Тэлл не мог войти ни в один из них. Но тут мальчики добрели до постройки, похожей на крепость, сложенной из тяжелых квадратных камней, которая высоко поднималась над низенькими одноэтажными лавчонками. Мальчики тут же сообразили, что это – дом Лукоса.

Слева от него находилось мощное сооружение – бани Дианы – единственное здание в окрестности такой же высоты. Между двумя этими домами зияла узкая глубокая щель. Из дома Лукоса падал квадратный луч света на стену бань Дианы.

– В доме Лукоса открыта дверь, – тихо проговорил Юлий.

– Подождите, – зашептал Антоний и пополз на четвереньках к свету.

Он распластался на животе и одним глазом заглянул через порог, потом быстро втянул голову и пополз обратно к друзьям.

– Тэлл в доме, – сообщил он.

– Что он делает? – спросил Муций.

– Ничего.

– А где Лукос? – обеспокоенно поинтересовался Флавий.

– Я не видел его, – ответил Антоний.

Что предпринять? Если пройти мимо двери, Тэлл обязательно заметит ребят. Они в нерешительности рассматривали темный проем, не осмеливаясь пойти вперед и не желая возвращаться.

Тут мальчики увидели несколько тонких лучей света на стене, где-то посередине между дверью и их наблюдательным постом. Муций подкрался к этому свету и кивнул остальным последовать его примеру, но предупредительно прижал палец к губам.

Свет шел из окна, забитого тяжелыми досками. Между ними остались щели, и мальчики, прижавшись лицами к мокрому дереву, заглянули внутрь. Изнутри окно защищала железная решетка, но ребята смогли разглядеть большую комнату со сводчатым потолком, в которой их принимал Лукос. Сейчас в ней было гораздо темнее, чем в прошлый раз, так как в камине не горел огонь, да и маски на колоннах тоже не были подсвечены.

На столе, за которым когда-то сидел Лукос, горел тусклый фонарь. Потолок и дальние углы комнаты были окутаны густой тьмой. На столе мальчики заметили корзину со змеями, но она на этот раз была прикрыта тканью. Рядом с ней лежал короткий меч с широким лезвием.

Тэлл сидел на низенькой скамеечке и вытирал с лица капли дождя. Плащ лежал рядом на полу. Казалось, он чего-то ждет, так как время от времени он наклонял голову и внимательно прислушивался.

– Он ждет Лукоса, – чуть слышно промолвил Флавий.

Но Тэлл неожиданно вскочил, быстро прошел по комнате и скрылся за занавеской, висевшей в одной из ниш.

– Там другая комната, – догадался Кай.

– Наверное, в ней Лукос, – произнес Муций.

– Или красный волк, – решил Антоний.

– Если бы мы только могли услышать, о чем они говорят, – досадливо поморщился Муций.

Но Тэлл и Лукос оставались за занавеской. Мальчики слышали, что кто-то разговаривает, но не могли разобрать ни слова.

. – Я подберусь к двери и послушаю, – сказал Муций.

– Я тоже пойду, – вызвался Кай.

– И я, – заявил Антоний.

– Ксантипп велел нам держаться всем вместе, – жалобно заныл Флавий.

– Ладно, – согласился Муций. – Пойдем вместе. Снимите сандалии. Малейший шум – и нам несдобровать. Держитесь поближе ко мне. Если я крикну: «Опасность!» – все наутек, через пекарню. Не забудьте.

Мальчики развязали сандалии, свалили их небольшой горкой возле стены и крадучись двинулись к двери. С минуту они всматривались в комнату. Она была по-прежнему пустой, и Муций первым шагнул через порог. Он шел на цыпочках, очень медленно переставляя ноги и размахивая для равновесия руками. Очень часто он останавливался и замирал, прислушиваясь. Остальные следовали его примеру. Наконец они добрались до занавески и остановились перед ней, не дыша.

До них доносилось бренчание, металлическое позвякивание и хриплое бормотание: «Сто, двести, триста…» муций чуть-чуть отодвинул занавеску и заглянул, как ему показалось, в полуподвальный кабинет. Каменные стены без окон блестели от сырости. На маленьком столике мерцала свеча, которая догорела почти до конца.

Тэлла нигде не было видно, а Лукос сидел спиной к занавеске. Муций сразу узнал его по длинным, грязно-желтым волосам и черному плащу, расшитому серебряными звездами. Предсказатель был занят тем, что пересчитывал груду золотых монет, сложенных столбиками на столе. Покончив со столбиком, смахивал его в сумку. Он полностью погрузился в свое занятие и непрерывно бормотал: «…четыреста, пятьсот, шестьсот…»

Вдруг он замер и обернулся к занавеске. На этот раз лицо у него не было разукрашено черной и белой красками, вместо этого он надел гипсовую маску наподобие тех, что носят актеры на сцене. Несколько секунд он, не отрываясь, смотрел на занавеску, а потом вскочил на ноги. Испугавшись, Муций отпустил занавеску.

– Опасность! Бежим! – быстро зашептал он.

Первым отреагировал Флавий; он метнулся к двери так быстро, как будто им выстрелили из катапульты. Но, запутавшись в прочном шнуре, протянутом по полу, он упал лицом вниз. Дверь тут же с шумом захлопнулась. Мальчики в отчаянии бились о дверь, дергали ее и тянули, но все напрасно.

– Не трудитесь, – произнес хриплый голос. – Вам не открыть ее. – Лукос отодвинул занавеску и предстал перед мальчишками.

Они видели, как злобно сверкали его глаза за гипсовой маской. Неуклюже ступая, Лукос приблизился к ребятам, и они инстинктивно прижались друг к другу. Флавий так и остался распростертым на полу, без движения. То ли его парализовал страх, то ли он решил прикинуться мертвым.

Лукос подошел к лежащему мальчику, со стоном наклонился и поднял его за волосы.

– На помощь! – пронзительно завопил Флавий, молниеносно вскочил на ноги и бросился к друзьям.

Лукос коротко расхохотался. Затем он уселся на скамеечку, сложил руки и с угрозой произнес:

– Я знал, что вы придете. Вы попали в ловушку. На этот раз вам от меня не убежать.

– Если вы нам причините зло, я все расскажу отцу, – предупредил Кай.

– Тебе никогда не представится такая возможность, – ответил Лукос.

Последовала леденящая душу пауза. Наконец Муций прочистил горло и сказал несколько хрипловато:

– Мы и не думали досаждать вам. Просто мы видели, как сюда зашел Тэлл.

– Его здесь нет, – резко отозвался Лукос.

– А разве он не там? – осмелился предположить Муций, указав на занавеску.

– Тэлл ушел домой, – сказал Лукос. – Там есть дверь, которая выходит на боковую улицу.

– Но его плащ еще здесь, – отметил Юлий.

С минуту Лукос рассматривал плащ, лежащий рядом со скамеечкой, а затем проскрипел:

– Он торопился домой.

– Давайте мы тоже пойдем домой! – дрожащим голосом взмолился Флавий.

– Э, нет! – возразил Лукос.

– Вы не имеете права держать нас здесь, – вызывающе произнес Юлий.

– А вы не имеете права приходить и шпионить, – насмешливо отозвался Лукос. – Тот, кто из любопытства отправляется в опасные места, должен быть готов неприятностям.

– Мы не боимся. Мы – римляне, – геройски заявил Юлий.

– Браво, мой мальчик, – усмехнулся Лукос. – Вам не нужно бояться. Я не собираюсь ничем вам вредить.

Это звучало гораздо приятнее, и мальчики вздохнули с облегчением. Может, Лукос не такой плохой, как хочет казаться.

– И вы не должны пытаться заколдовать нас, – предупредил Антоний. – Я знаю гораздо лучшего волшебника, чем вы. Он нас тут же расколдует.

– Я не утруждаю себя колдовством, – ядовито заметил Лукос. – Я вижу то, что скрыто от других людей. Вот почему я знаю, зачем вы здесь. Вы ищете осквернителя храма. Вы думаете, что это – Тэлл!

Ребята были ошеломлены. Лукос обладал не только даром прорицателя, он мог даже читать чужие мысли. Муций кивнул в знак согласия.

– Мы не можем с уверенностью сказать, что это сделал Тэлл, – произнес он. – Но мы подозреваем его. Наверное, он и есть красный волк. Вы, случайно, не знаете, кто такой красный волк?

Лукос на секунду замер, как громом оглушенный, а затем неожиданно вскочил на ноги, стал размахивать руками и яростно завопил:

– Нет никакого красного волка. Тэлл невиновен. Я – осквернитель храма! Я один!

СЮРПРИЗЫ

Мальчики недоверчиво посмотрели на Лукоса.

– Значит, вы не верите мне? – с ноткой опасного раздражения спросил Лукос.

– Но цепь принадлежит Тэллу, – запинаясь, еле выговорил Муций.

– Нет! – взвизгнул Лукос. – И цепь, и плащ принадлежат мне. Тэлл часто ко мне приходит. Я как-то одолжил ему плащ.

– Тэлл послал курьера к цензору, – пробормотал Юлий.

– Он сделал это по моей просьбе, – тут же парировал Лукос, – Тэлл не имеет никакого отношения к преступлению. Вы пошли по ложному следу. – Он подошел к столу и стал торопливо рыться среди вещей. – Узнаете? – спросил он, достав табличку для письма. – Это табличка Руфа. Сейчас расскажу вам, как я подделал его почерк. Я прорезал буквы насквозь, приложил табличку к стене храма и провел по ней красной краской. Вот, видите?

Он поднес табличку к фонарю. На ней высветилась надпись тонкими буквами «Кай – болван». Ребята правильно догадались, как был подделан почерк.

– И это я напал на вашего учителя и украл у него табличку! – продолжал хрипло вопить Лукос. – Вот его книги и картинки! – Он швырнул несколько свитков пергамента к ногам мальчиков. – Теперь вы мне верите?

Мальчики поверили. К тому же Лукос был на голову выше Ксантиппа.

– Почему вы так поступили? – закричал Муиий, – Почему вы так старались навредить Руфу?

– Он раскрыл мой величайший секрет, – строго произнес Лукос. – Он должен умереть.

Мальчики ужаснулись и в отчаянии стали озираться по сторонам в поисках хоть какой-нибудь лазейки. И снова Лукос как будто угадал их мысли.

– Не думайте, что вам удастся побежать к префекту и повторить ему все, что я рассказал, – насмешливо произнес он. – О нет, мои дорогие. Завтра утром мой корабль отправляется в путь. Я вернусь к себе на родину, где буду в полной безопасности. – Он презрительно рассмеялся. – А вы останетесь здесь, в этой комнате. Вам никогда не справиться с дверью; я один знаю, как действует секретный механизм.

Лукос схватил меч со стола и одним мощным ударом перерезал шнуры, протянутые по полу.

– Вот так! Теперь вы не сможете выбраться. Шумите сколько душе угодно – стены толстые. Здесь никто рядом не живет и никогда не бывает прохожих. Если вам повезет, вас найдут; если нет – ну, значит, так тому и быть. – И он снова злобно рассмеялся.

Муций в душе ликовал. Лукос не подумал о лестнице, ведущей на крышу. Оттуда они смогут позвать на помощь. Но он рано обрадовался. Лукос на секунду задумался.

– Нет, лучше я вас запру в подвале. – С этими словами он наклонился и поднял тяжелую деревянную крышку в полу. Внизу зияла черная яма; скользкие каменные ступени вели вниз, в кромешную тьму, – Ступайте вниз! Пошевеливайтесь! – истошно завопил Лукос. – Или я всех поубиваю!

К всеобщему удивлению, первым подчинился Муций. Он медленно двинулся к ступеням подвала. Ему нужно было пройти совсем рядом с Лукосом. Внезапно он развернулся, одной рукой схватил Лукоса за руку, а другой попытался отнять у него меч. В первые секунды Лукос опешил от неожиданности, а потом принялся яростно сопротивляться. Но Муций вцепился в него мертвой хваткой, понимая, что от этого зависит его жизнь.

– Помогите! – заорал он.

Его друзья очнулись от оцепенения и разом накинулись на злодея. Они вцепились Лукосу в руки и ноги, как стая диких кошек, и попытались свалить его на пол. Лукос раскачивался под натиском. Ему удалось высвободить одну руку, и он кулаком нанес Каю удар в лицо. Кай рухнул, но тут же снова вскочил и кинулся в бой. Он схватил обеими руками тяжелый табурет и изо всех сил стукнул Лукоса по затылку. Лукос повалился лицом вниз и остался лежать неподвижно, раскинув руки.

Мальчики побледнели, тяжело дышали.

– Браво, Кай! – сказал Муций, ловя ртом воздух.

Кай так и стоял с табуретом в руках. Из носа у него текла кровь, глаза яростно сверкали.

– Может, дать ему еще разок? – выдохнул он.

– Мне кажется, он мертв, – сказал Муций.

Такого Кай никак не ожидал.

– Мертв? – еле выговорил он.

– Мертв? – повторил, содрогнувшись, Флавий.

– Пошли, нам нужно выбраться отсюда, – поторопил их Муций.

– Выбраться? – переспросили мальчики. – Но как?

– По лестнице, – объяснил Муций. – Мы поднимемся на крышу и позовем на помощь.

Муций схватил фонарь и выбежал в длинный коридор, который вел к парадному входу. Остальные поспешили за ним.

Лестница стояла в нише рядом с входной дверью. В тусклом свете фонаря мальчики разглядели ступенек десять, остальные терялись в темной вышине.

– Какая крутая, – пробормотал Флавий.

– Не волнуйся, я уже побывал наверху, – ободрил его Муций и начал карабкаться вверх.

Его друзья не отставали ни на шаг. Когда они взобрались примерно до середины, лестница неожиданно заскользила назад, все больше набирая скорость. В отчаянии мальчики припали к ступеням. К счастью, нижний конец лестницы ударился о противоположную стену коридора и падение прекратилось. Мальчишки поспешно спустились как можно ниже и затем спрыгнули на пол.

– Да… Это могло плохо кончиться, – облегченно передохнул Публий.

Мальчики попытались вновь установить лестницу, но она так крепко застряла между стенами, что они не смогли сдвинуть ее с места. Они довольно долго боролись с ней, пыхтя и отдуваясь, но вынуждены были сдаться. Тогда они принялись за дверь: трясли и барабанили по ней кулаками, но и здесь их усилия были напрасны.

– Бесполезно, – решил Муций. – Помните, за этой дверью есть другая. Нас никто не услышит.

Они поспешили назад в комнату со сводчатым потолком и стали швырять в заднюю дверь всеми предметами, которые только попадали им под руку. Железные решетки на окнах мешали им добраться до ставен. Кай и Публий с силой дергали концы шнуров, которые рассек Лукос, но дверь даже не шелохнулась.

– Погодите! – вдруг закричал Антоний. – Помните, Лукос говорил еще об одной двери, через которую вышел Тэлл. – И он указал на занавеску, закрывавшую нишу.

Они метнулись в кабинет и застыли в изумлении: перед ними предстали четыре голые стены. Ни дверей, ни окна. Свеча на столе догорела почти до основания и шипела свои последние секунды.

– Как же Тэлл мог выйти? – медленно проговорил Муций.

– Наверное, где-то здесь потайная дверь, – предположил Юлий и начал выстукивать стены, но, подойдя к темному углу, он в испуге отпрянул. На полу расположилась толстая жаба и смотрела на ребят немигающим взглядом.

– Это Тэлл! – завопил Антоний. – Лукос превратил его в жабу.

Остальные медленно попятились назад, бросая на жабу подозрительные взгляды.

– Но Лукос сам признался, что не умеет колдовать, – прошептал Флавий.

– Он так сказал только для того, чтобы мы не догадались, что Тэлл – жаба, – разъяснил Антоний. – И потом, превратить кого-нибудь в жабу считается страшным преступлением.

Мальчики вернулись в большую комнату и в унынии тяжело опустились на пол, все в ряд. Они устали и были напуганы, а их босые ноги совсем закоченели. Лукос все так же лежал без движения возле крышки подвала, которая захлопнулась во время потасовки.

От мыслей о таинственном исчезновении Тэлла у ребят по спинам забегали мурашки. Никто из них всерьез не поверил, что Тэлл превратился в жабу, но тем не менее казалось, будто он растворился в воздухе. Фонарь, который Муций поставил на стол, неумолимо затухал.

– Скоро мы останемся в темноте, – сказал Муций, вздыхая.

Он подтянул колени и обернул тогой замерзшие ступни. Флавий, сидевший в конце ряда, нагнулся вперед и нервно осведомился:

– А сколько нам придется ждать, пока нас найдут?

– Пока мы не умрем с голоду, – проворчал Кай.

– Но прежде пройдет немало дней, – заметил Юлий.

– Чем больше, тем хуже. – хохотнул Публий.

– Люди годами живут на хлебе и воде, – сказал Антоний. – Мне отец говорил, что пленным дают только хлеб и воду, а они еще и работают.

– Если бы только у нас были хлеб и вода, – размечтался Кай, – я бы смог съесть десять буханок прямо сейчас.

– Говорят, жажда хуже голода, – захныкал Флавий.

– Прекрати! – прикрикнул на него Муций. – Руф ничего не ест и не пьет вот уже три дня и еще жив.

– Но он долго не протянет, – изрек Публий.

Юлий задумчиво посмотрел на Лукоса.

– Хотел бы я знать, какой секрет раскрыл Руф, – сказал он. – Как вы думаете, секрет имел отношение к красному волку в овечьей шкуре?

– Наверное, Руф бредил, когда сказал это, – предположил Публий.

– Правильно, – согласился Антоний. – Люди болтают все, что угодно, когда умирают от голода. У нас как-то был раб-старик из Греции; он разбил миску, и его заковали в цепи. Есть ничего не давали. Я навестил его и постарался развеселить. Он так был рад, что рассказал мне забавную историю. «Земля не плоская, – говорил он, – а круглая, как мяч, и вращается вокруг солнца». Я пожалел его и принес тайком еды.

– Какое странное кольцо у него на пальце, – сказал Юлий, который так и не смог отвести глаз от Лукоса.

Антоний подполз поближе и тут же вскрикнул о: удивления:

– Это печатка Тэлла. Сегодня утром я видел точно такое кольцо у него на пальце.

– Странно, – пробормотал Юлий.

– Должно быть, Лукос украл кольцо у Тэлла, прежде чем превратить его в жабу, – решил Антоний. – Наверное, подумал, зачем жабе кольцо? Ой, посмотрите сюда! – снова вскрикнул Антоний, – Видите, что у Лукоса на ногах?

Мальчики с любопытством нагнулись вперед. Черный плащ с серебряными звездами соскользнул с ног, и они увидели, что на Лукосе была необычная обувь с чрезвычайно высокими деревянными подошвами.

– Это котурны, – пояснил Юлий. – Их носят актеры на сцене.

– Так вот почему он так смешно расхаживал, – пробормотал Муцнй себе под нос.

– Но зачем он их носит? – удивился Флавий.

– Ага! – воскликнул Муций, неожиданно подскочив от волнения.

Мальчики в тревоге тоже повскакивали.

– В чем дело? – закричали они.

– Какие мы болваны! – простонал Муций. – Настоящие болваны! Теперь я знаю, кто красный волк!

– Кто? – в лихорадочном возбуждении потребовали ответа остальные.

– Лукос! – произнес Муцнй как ругательство. – «Лукос» – по-гречески означает «волк». Разве вы не помните последнего списка греческих слов, которые мы учили?

– Конечно! – поддержал его Антоний.

– «Но lukos» – волк, – хором повторили остальные.

– Но Лукос не красный, – призадумался Кай.

– Правильно, – согласился Муций, – но вспомним вывеску на двери: слово «Лукос» написано яркими красными буквами. Нам только и нужно было взглянуть на другую сторону улицы, и мы бы сразу поняли, что хотел сказать Руф. Естественно, он не мог знать, что мы окажемся такими бестолковыми. Даже Ксантипп не сообразил.

– «Но lukos» – волк, – еще раз нараспев повторили мальчики, не сводя глаз с безжизненного тела.

– А как тогда быть с овечьей шкурой? – спросил Публий.

– Вот! – сказал Муций, указывая на спутанные грязные волосы Лукоса. – Совсем как овечья шерсть.

Он наклонился и схватил Лукоса за волосы.

– Что ты делаешь? – закричали мальчики.

– Мы должны сорвать с него овечью шкуру – сейчас увидим, – с мрачной решительностью произнес Муций.

– Но нельзя же мертвого человека дергать за волосы, – в ужасе запротестовал Флавий.

– Мне все равно, – прорычал Муций и изо всех сил дернул.

Через секунду в руке у него оказался парик. Под ним обнажилась лысина с большим шрамом, проходящим поперек.

– Тэлл! – не веря своим глазам, закричали мальчики.

– Я так и думал, – пробормотал Муций. Но на самом деле он удивился не меньше других.

СВЕТ

Тэлл неожиданно зашевелился. Мальчики в испуге отпрянули.

– Он жив, – прошептал Флавий.

– Меч! – предупредил Юлии.

Муций тут же наклонился, подобрал с пола меч и крепко сжал его в правой руке. Тэлл со стоном приподнялся и затуманенным взором посмотрел на ребят. Его толстое лицо было измазано кровью. Когда Тэлл упал, гипсовая маска разбилась и острые осколки оцарапали его.

– Где я? – еле выговорил он и выплюнул гладкий камешек, который был у него во рту все это время.

Мальчики сообразили, что злодей взял камешек в рот, чтобы изменить свою речь. Они свирепо смотрели на него. Тэлл увидел меч в руке Муция и устало махнул рукой.

– Не нужно бояться меня, я вас не трону. Должно быть, я сильно ушибся. Сжальтесь надо мной. Прислоните меня к стене!

Голова его повисла, и он тяжело задышал. Кай и Антоний бросили вопросительный взгляд на Муция. Муций кивнул.

– Ладно. Я присмотрю за ним, – сказал он и поднял меч.

Кай и Антоний приподняли Тэлла за руки и оттащили к стене.

– Спасибо, – слабым голосом проговорил Тэлл и умоляюще взглянул на них. – Не выдавайте меня. Сжальтесь, прошу вас.

– А Руфа ты не пожалел, – сказал Юлий. – Мы должны сообщить о тебе префекту.

– Вы хорошие, разумные мальчики, – уговаривал их Тэлл. – Я все вам расскажу – и вы тогда простите меня. Помогите мне!

– Помочь тебе! – с сарказмом повторил Публий.

– Зачем ты прикинулся предсказателем? – живо поинтересовался Антоний.

– Подойдите поближе! – прошептал Тэлл, закатив глаза. – Я не могу говорить громче. Кажется, я умираю.

Мальчики обступили его, но Муций продолжал внимательно следить за ним. Ему не понравилась покорность, прозвучавшая в голосе Тэлла.

– Меня разорила расточительная жизнь, – начал Тэлл так тихо, что мальчикам пришлось наклониться, чтобы разобрать слова. Но по мере повествования голос Тэлла окреп. – Я вынужден был занимать огромные суммы. В конце концов мой ростовщик отказался одалживать мне деньги. Кредиторы угрожали продать меня в рабство, если я им не заплачу. Это было два года тьму назад. Я не мог скрыться, потому что они постоянно следили за мной. Хотел уже покончить с собой, но неожиданно нашел для себя способ, как снова стать богатым.

Давным-давно, во время одной из военных кампаний на Дальнем Востоке, я захватил в плен известного предсказателя по имени Лукос. Он нажил целое состояние на пророчествах, хотя признался мне, что на самом деле не умеет предсказывать и просто одурачивает людей. Предсказатель дружил с персидским шахом и поэтому был посвящен в его тайные планы. Лукос заранее знал обо всех важных политических событиях и мудро использовал свою осведомленность. Его пророчества всегда сбывались, и самые высокопоставленные вельможи в Персии платили ему несметные сокровища за то, что он раскрывал перед ними будущее.

Итак, я тоже решил стать предсказателем. Я был близким другом императора, а что такое персидский шах по сравнению с римским императором! Если Лукос добился столь многого, то я уж и подавно смогу. Вот я и обосновался здесь как предсказатель и вскоре стал зарабатывать столько, что вернул все свои долги.