Наладчик Джек (№2) - Бездна

Тот тряхнул головой:

— Почему? Я все равно уже тут. И останусь.

— Мистер Шелби, я требую. — Спокойное лицо Ромы внезапно потемнело от гнева.

Как ни странно, прочие сисуперы стали высказываться в пользу Джека: пусть останется... пропустите его... лишний не помешает... и тому подобное.

Рома оглянулся, открыл было рот, видимо, хорошенько подумал и снова закрыл. Капуцин явно готовился перегрызть Джеку глотку.

— Хорошо, — сказал в конце концов Рома, слегка передернув плечами, оглядывая членов СИСУПа. — Если желаете, пусть остается.

Джека удивило выражение его лица — профессора что-то тревожило. Обезьянка, как бы разделив его мнение, запрыгала, заверещала, протестуя против капитуляции хозяина.

— Тише, Маврицио, — мурлыкнул Рома, гладя капуцина по шерстке. Губы его улыбались, глаза сверлили Джека. — Я легко выгнал бы вас, но не стоит скандалить. Можете присутствовать на конференции, мистер Шелби. Только не вмешивайтесь в программу, иначе я вас удалю. Ясно?

Джек ухмыльнулся прямо в пылающие глаза Ромы и обезьяны.

— Значит, мне не позволено звать вас Солом?

Рома отвернулся, капуцин по-прежнему поглядывал через его плечо, шипел, наконец спрыгнул на пол, побежал другой дорогой, как бы никого не желая больше видеть.

— Что за проблема у вас с обезьяной? — спросил Лью.

— Не знаю. С собаками и кошками мы друг друга всегда понимаем. Может, меня вообще обезьяны не любят. Хозяин тоже не в восторге.

И наоборот, мысленно добавил Джек, даже не припоминая, чтобы когда-то испытывал к другому человеку такую внезапную необъяснимую неприязнь.

— Так или иначе, вас пропустили. — Лью похлопал его по спине. — Это главное.

— Угу. — Джек полез в свой — предназначавшийся Мелани — регистрационный конверт, вытащил оттуда программу, зашелестел страницами. — Что дальше?

— Ничего особенного. Мне еще рано отправляться в номер. Может быть, перекусим?

— Я должен кое-что проверить. Есть кое-какие дела. И номер надо получить.

— Как бы не возникла проблема. Все занято. В крайнем случае у меня поселитесь.

— Спасибо, — поблагодарил Джек, понадеявшись, что до этого не дойдет. Конечно, хочется остаться на месте действия, но он не привык ночевать с кем-то вместе, за исключением Джиа.

— Разумно предварительно записаться на случай, если вдруг кто-то откажется или не сможет приехать. — Он взглянул в программку на нынешнее расписание. — Давайте-ка встретимся в пять на открытии.

Лью охотно согласился, и они расстались. Джек направился в деловую часть города на встречу с Эрни.

2

Рома, крутя головой, смотрел вслед уходившему незнакомцу, подавляя желание броситься следом, свернуть ему шею. Не надо его убивать. Присутствующие ужаснутся, кто-то даже, возможно, домой заспешит, что никак нежелательно.

Но кто он такой? Зачем лжет муж Мелани Элер, утверждая, будто она сама прислала незнакомца на конференцию до своего появления? Правдой здесь и не пахнет.

Он заставил себя успокоиться. Фактически, кто это — не имеет значения. Отель полон, пусть мистер Джек Шелби ищет другое место. Главное, чтобы не заменил кого-либо из приглашенных. Иначе придется принять меры. Нынче вечером все должны здесь присутствовать.

Да. Он закрыл глаза. Сегодня вечером.

3

Вывеска в грязной витрине гласила:

ПАСПОРТНАЯ КОНТОРА ЭРНИ

Любые паспорта

Водительские права

Права на вождение такси

Распахнув дверь, Джек вошел.

— Привет, — бросил из-за стойки костлявый мужчина с физиономией бассета. — Как дела, как делишечки? — Не вопрос, обычное приветствие скороговоркой. — Дверь закрой, табличку переверни на «закрыто».

Что последний и сделал, после чего направился к стойке мимо полок с солнечными очками, модными футболками, спортивными кепками, пиратскими видеофильмами. Эрни изготавливал и печатал законные документы, в принципе торговал разными фирменными товарами, но основной доход получал от людей, которые желали стать или на время прикинуться кем-то другим.

За долгие годы он снабдил Джека десятками водительских прав и удостоверений личности.

— Говоришь, новый диплом средней школы? — перепросил он, подняв с пола складную папку, сдергивая предохранительную резинку. — Здешней?

— Нет. В Хобокене.

Эрни принялся копаться в папке с исчерпывающим собранием удостоверений, дипломов, служебных удостоверений почти всех учебных заведений, заводов и учреждений в радиусе десяти миль.

— Хобокен... Хобокен... Паренька как зовут?

Джек развернул фотокопию свидетельства о рождении и положил на стойку:

— Вот. И свидетельство нотариально заверь.

Эрни обладал официальной нотариальной печатью, дубликатом печати настоящего нотариуса из соседнего финансового квартала.

— Будет сделано. — Он прищурился на свидетельство. — Атилла? Может быть, хан Атилла? — Джек увидел мимолетную ухмылку. — Атиллу мы, пожалуй, зачислим в Сент-Алоизиус.

Эрни вытащил из папки диплом средней школы, пришпилил к официальному желтому блокноту.

— Вот так вот, — пробурчал он, царапая что-то в блокноте. — Теперь мы имеем Джона Атиллу. Дата рождения?

— Там все указано, — кивнул Джек на свидетельство.

— Ясно. Адрес?

Джек назвал адрес почтового ящика в Хобокене.

— Когда закончил?

— Чего?

Неужели надо объяснять, написалось на физиономии Эрни.

— Школу, естественно. Дата указывается в каждом дипломе.

— Дай подумать... Шестнадцать только что стукнуло, значит, два года назад.

— Ясно. Фото у меня имеется подходящее. Когда потребуется?

— Да не к спеху. На следующей неделе годится.

— Хорошо. А то у меня небольшая запарка.

— Расценки обычные?

— Угу.

— Тогда до понедельника.

Джек снова перевернул табличку, отпер дверь, вышел на Десятую авеню. Посмотрел на часы у себя на руке. Пора возвращаться в отель. Будем надеяться, регистраторы подыскали номер. Как ни странно, не терпится приобщиться к Обществу по разоблачению секретных организаций и объяснению необъяснимых явлений. Он никогда еще не был «участником».

4

Джеку посчастливилось. Одна из членов СИСУПа не смогла приехать по неким неожиданным семейным обстоятельствам, можно было занять ее место.

Он заглянул в номер на пятом этаже окнами на улицу. Типичная гостиничная обстановка: оштукатуренный потолок, на стенах дежурные плотные бежевые обои, телевизор, платяной шкаф, две двуспальные кровати, двойные шторы на окнах, неопределенные гравюры в рамках с изображением прудов и ветвей. Однако бесцветное окружение не облегчало непонятного беспокойства, испытываемого с той минуты, как он впервые вошел в здание, словно воздух здесь был заряжен какой-то леденящей энергией.

Распаковывая спортивную сумку с захваченной из дома одеждой на смену, Джек вдруг услышал стук в дверь. Выглянул в дверной глазок, ожидая увидеть Лью, но вместо него обнаружил стоявшую в коридоре Олив Фарину.

— Надеюсь, я не помешала вам, мистер Шелби? — сказала она, когда он открыл дверь. — Разрешите войти? Хочу задать пару вопросов.

Джек в недоумении заколебался. Чего ей тут надо?

Впрочем, дама безобидная, а выслушать пару вопросов весьма любопытно.

— Конечно, пожалуйста.

Отступил в сторону, Олив вошла нерешительно, заглянув по пути в ванную, словно опасаясь, что там кто-то прячется.

— Вы один?

— Только что был один.

Гостья остановилась перед телевизором посреди комнаты, повернулась к нему:

— Сделаете одолжение, прежде чем поговорим?

— Смотря какое.

Она подняла висевшее на шее серебряное распятие:

— Возьмите.

— Что?

— Просто подержите в руке, сосчитайте до десяти.

Ничего себе, подумал Джек. Пошли «Песенки с приветом»[16].

Впрочем, кивнул, крепко схватил распятие, решительно подавляя маниакальное желание взвыть смертным воем и рухнуть в корчах на пол. Сомнительно, чтобы у аудитории хватило чувства юмора.

— Хорошо, — заключила Олив через несколько секунд. — Хватит. — Осмотрела открытую ладонь Джека.

— Ожоги ищете? — спросил он.

Она снисходительно улыбнулась:

— Можете, если угодно, смеяться, но, по крайней мере, я теперь чувствую, что вам можно верить.

Джек пожал плечами, признав ее слишком доверчивой — не много же ей надо, — и указал на мягкое кресло у большого окна со сплошным стеклом.

— Садитесь. — Выдвинул для себя другое из-за письменного стола, развернул лицом к ней и уселся. — О чем вы меня хотите спросить?

— Ну, — начала она, поудобней устраивая дородное тело на узком сиденье, — если я правильно понимаю, вы последний говорили с Мелани Элер.

— Не могу точно сказать. Может, она еще многим звонила.

— Конечно. Но мне хочется знать... не упоминала ли она в разговоре еще кое-что... не говорила ли о конце света?

— Нет. Я не разбираюсь в подобных вещах...

— Возможно, Мелани узнала, — изрекла Олив торжественным тоном. — Ибо творящееся в мире зло свидетельствует о приближении конца света. — Она указала на тумбочку между кроватями: — Вон там в ящике лежит Священная Библия, где все прямо сказано в Откровении.

— Разумеется.

— Вы видели в лесу светящуюся фигуру? Может быть, это был ангел — в Откровении говорится о явлении ангелов праведным перед концом света. Вы праведник?

— Надеюсь.

— Свет видели? Некоторые утверждают, будто это НЛО с инопланетянами. Не верьте. НЛО не космические корабли, а сатанинские колесницы.

Она разгорячилась, говоря как бы сама с собой. Джек в восторге молча смотрел и слушал.

— Да! Сатанинские! В конце концов, разве не говорится, что он спадает с неба, как молния? Свет небесный свидетельствует о присутствии Сатаны. В данный момент он со своим воинством старается ввергнуть Америку в анархию, уничтожая свободу вероисповедания. Поэтому в последнее время так часто горят церкви. Вспомните Уэйко[17]. Не прекращается и подрывная деятельность изнутри, развращающая детей. Его пособники в этот самый момент толкуют невинным созданиям об эволюции, о жизни на других планетах, уверяя, будто наука опровергает Библию! И добиваются цели, поверьте. Какую же цель преследует Сатана? Хочет перед самым концом света объединить США и Канаду в единое государство под руководством правительства, возглавляемого Антихристом.

Замечательный бред.

— Знаете, кто Антихрист? — полюбопытствовал Джек, пока она переводила дух, припомнив нескольких политиков, вполне отвечающих описанию.

— Пока нет. Впрочем, скоро все узнают. Только не каждый намерен сидеть и ждать. Праведники будут до конца бороться. Сатана помечает миллионы своих сторонников особыми микрочипами. Работают на шестисот шестидесяти шести мегагерц, знаете, три шестерки — Знак Зверя. Оснащенные чипом получат возможность бесплатной покупки продуктов, проезда, а отказавшиеся праведники умрут с голоду или будут брошены в лагеря.

Вполне готов согласиться на чип, решил Джек.

— Настанут ужасные времена, — с кивком предсказала она, успокаиваясь и понижая тон. — Ужасные, ужасные.

— Откуда вам известно?

— Повторяю: так говорит Библия и ежедневные газеты.

— Ну конечно.

Наверняка такой не уродилась. Интересно бы знать, когда с катушек съехала. И хотелось бы выяснить, настолько ли съехала, чтобы выступить против Мелани Элер.

— Когда же вы впервые увидели картину в целом?

Олив потянулась к нему:

— Могу назвать точное время, когда увидела в мировых событиях руку дьявола. До той поры просто наравне с другими слепо делала свое дело, думала, что все прекрасно, несмотря на серьезную проблему с лишним весом, который никак не могла сбросить. Однако не имела понятия, что ожирение связано с Сатаной.

— Он вас есть заставлял? — не удержался Джек.

— Смеетесь, мистер Шелби? Если вы...

— Зовите меня просто Джек. Я вовсе не смеюсь.

Надо с ней обращаться помягче.

— Продолжайте.

— Хорошо. Не сумев справиться с лишним весом, я обратилась к чудесной целительнице. Она бросила на меня один взгляд и сказала: вы в детстве подверглись насилию, поэтому толстеете. Подсознательно наращиваются защитные жировые слои.

— Сразу диагноз поставила, ничего не спросив? Обычно с пациентами принято обращаться иначе.

— Это не обычная женщина. Я, конечно, сперва посчитала ее сумасшедшей, но она меня уговорила пройти курс восстановления памяти. И, к моему бесконечному ужасу, оказалась права. Ко мне вернулись детские воспоминания о гнусных сатанинских ритуалах.

Джек промолчал. Он читал статью в «Таймс», утверждавшую, что оживляющая память терапия скорее внушает, чем восстанавливает воспоминания.

Олив вытащила из кармашка пиджака в цветочек платок, промокнула глаза.

— Родители все отрицали до последнего дня своей жизни, поэтому не удалось узнать, не вживили ли мне какой-нибудь чип 666.

— Почему вы считаете...

— Потому что они меня мучили! — Глаза вновь наполнились слезами. — Я вспомнила! Увидела, как вокруг меня стоят фигуры в черных хламидах, вы же слышали про людей в черном, про них сняли смешную комедию, но те были самыми что ни на есть настоящими, и, поверьте, в них не было ровно ничего смешного!

— Олив, успокойтесь, — попросил Джек, боясь, чтоб она не пошла в полный разнос. — Все в порядке.

— Ничего не в порядке! Сатанинские культы требуют человеческих жертв, мне просто повезло уцелеть. Я с тех пор думаю, что не зря уцелела. Наверняка вживили чип 666. Он будет мной управлять до конца света. На мне стоит печать. Я не вознесусь на небеса, меня постигнет кара.

— Надо попросту сделать рентген...

— Рентген их не показывает! Мне без конца просвечивали легкие, делали УЗИ, сканировали — якобы безрезультатно.

— Якобы?

— Начинаю подозревать, что врачи в сговоре с ЦРУ и Сатаной вживляют эти самые чипы в кого только можно. Поэтому я должна знать, когда придет конец света... приготовиться... очиститься... Если Мелани вновь с вами свяжется, спросите насчет конца света, ладно? Пожалуйста! Мне надо знать.

Презрительно-насмешливое настроение Джека улетучилось при виде неподдельно страдальческого выражения ее лица. Глупые страхи, но перед ним сидит женщина, глубоко озабоченная серьезными проблемами. Хорошо бы на пару минут повидаться с той самой целительницей, которая ее наставила на этот путь.

— Конечно, — тихо сказал он. — Если свяжется, первым делом спрошу.

— Спасибо, — просияла она, — ох спасибо. И скажите, что дискетки у меня. — Олив вытаращила глаза, зажав рукой рот.

— Какие дискетки?

— Никакие, — поспешно сказала она. — Ерунда. Забудьте.

Он вспомнил пустую папку ТВО в компьютере Мелани.

— Компьютерные? — Пошла чистая импровизация. — Мелани мне рассказывала о файлах с Теорией Великого Объединения. Говорила, что переписала из предосторожности, отдала на хранение верному человеку. — Дальше дело темное. — Случайно, не вам?

— Теорию? Дело всей ее жизни? — Олив застыла, пристально на него глядя.

Джек кивнул:

— Надеюсь, они в надежном месте.

— Да, хотя я не разбираюсь в компьютерах, не знаю, что там записано. И никак не пойму, почему она их не оставила Лью. Может, не доверяет ему, как считаете?

Хороший вопрос. Почему она не оставила дискетки мужу?

— Не знаю, Олив. Я ведь с ней никогда не встречался и с Лью познакомился только во вторник.

— Мы с Мелани очень близки. Она славная, добрая, никогда ни о ком плохо не отзовется. Мне почти как сестра.

Не слишком похоже на нарисованный Лью портрет женщины, которая ни с кем не дружит, ни с кем не общается.

— Если с ней что-то случилось... — Олив шмыгнула носом, сморгнув слезы.

— Знаете, — медленно, осторожно вымолвил Джек, — я немножечко разбираюсь в компьютерах. Может, удастся помочь вам с дискетками...

— Нет, — качнула она головой и прищурилась. — Почему вас так интересуют дискеты?

— Ну, — снова принялся импровизировать Джек с недоверчивой дамочкой, — Мелани как-то обо мне узнала. Интересно, откуда. Вдруг нашлась бы какая-нибудь подсказка...

— Нет-нет-нет, я дала обещание, что их никто не увидит!

— Хорошо, — уступил он, примирительно подняв руки, чтобы снова не заводить ее. — Правильно. Надо оправдать доверие. О дискетках еще кто-нибудь знает?

— До этой минуты никто.

— Прекрасно. Пусть и в дальнейшем никто не узнает. Я никому не скажу, даже Лью.

Она вытерла глаза, взяла себя в руки, встала.

— Спасибо. Вы хороший человек. Извините за сцену, нечаянно вышло. Часто плачу в последнее время. Может быть, потому, что нутром чую приближение конца света. Что скажете по этому поводу?

— Ничего, Олив. Только могу поклясться, времени еще очень много.

— Будем надеяться... ради нашего общего блага.

— То есть?

Она сделала шаг вперед и понизила голос:

— Будьте очень осторожны, мистер Шелби.

— Почему?

— Когда вы отключились, увидев светящуюся фигуру, вам могли вживить чип 666. Сходите к врачу, которому доверяете. И поскорее.

Джек проводил ее до дверей.

— Мысль неплохая. Спасибо за совет.

— Остерегайтесь Джима Залески.

— Это еще кто такой?

— Один из самых влиятельных членов СИСУПа.

Он вспомнил упомянутого Лью «уфолога».

— Не знаю, как его вообще приняли в общество. Настоящий похабник. Ни слова не скажет без богохульства и упоминания имени Господа всуе.

— Не вижу, что тут...

— И характер нисколько не лучше речей. Надеюсь, Мелани не сообщила ему ничего серьезного. Неизвестно, на что он способен.

— Запомню.

— Еще надо присматривать за профессором Ромой.

— У нас уже была стычка.

— Слышала. Поэтому решила, что вам можно верить, а ему нет. Пока, по крайней мере. То ли наш человек, то ли в сговоре с дьяволом.

— Почему вы так думаете? — Рома с первого взгляда ему не понравился.

— Видела, как он говорит со своим капуцином...

— Ну, с животными все разговаривают.

— Да, но тот отвечает, что-то на ухо шепчет. Я однажды даже слышала.

Джека мороз прохватил по коже. Горевшие глаза обезьянки смотрели на него почти с человеческой ненавистью...

— И что он говорил?

— Не знаю... Никогда ничего подобного не слыхала... — Она пристально на него посмотрела. — Вы когда-нибудь слышали Один Язык?[18]

— Не имел удовольствия.

— А я имела. Сама на нем говорила, когда на меня Дух нисходил. Поэтому мне показалось, что это был Один Язык.

— Может быть, вы ошиблись.

— Возможно, — медленно кивнула она. — А если обезьяна его близкий друг? Тогда нам ясно, на чьей он стороне, правда? — Олив снова прищурилась. — Поэтому я за ним по возможности наблюдаю... Чтобы узнать всю правду о профессоре Сальваторе Роме.

Джек открыл дверь, провожая ее. Слева что-то мелькнуло — мужчина в шляпе, в темном костюме, заспешил по коридору, нырнул в лифт. Такое впечатление, будто несколько секунд назад стоял под дверью.

Подслушивал? Кто-то за мной следит? Или за Олив? Или просто шел к лифту?

— Если что-либо услышите об упомянутой личности, — обратился он к ней, — обязательно дайте мне знать.

— Обязательно. Со своей стороны, не забудьте, — умоляюще посмотрела она на него, — вдруг Мелани снова объявится...

— Непременно спрошу. Обещаю.

— Благослови вас Бог. Номер 812. Сообщайте все новости в любое время.

Джек закрыл дверь, вздохнул с облегчением и жалостью. Совсем ненормальная женщина. Не бывает ничего подобного.

Нет. Надо признаться, ему ничего не известно о конце света, но он познакомился с леди, которая, видимо, ожидает его под каким-то существенным медицинским влиянием.

5

Во время приветственного выступления профессора Ромы Джек сидел рядом с Лью, не столько интересуясь словами — путаной белибердой насчет «слияния идей», «провозглашения Истины», «разоблачения», — сколько оратором.

Рома — без обезьяны — в роскошном светло-сером костюме от Армани с застегнутой по горло рубашкой без воротничка напоминал очень богатого авторитетного проповедника. Несмотря ни на что, приходится признать его умение заворожить слушателей. Расхаживает по маленькой сцене с микрофоном без провода, драматически жестикулирует, говорит без бумажки. В каждом слове слышится вера и искренность. Подлинный миссионер.

В биографической справке на обороте программки сказано: родился в Южной Калифорнии, ныне профессор антропологии университета Северного Кентукки.

Интересно, как университетский профессор может себе позволить костюм от Армани? За счет таланта публичного лектора? Аудитория, по прикидкам, составляет человек триста. Все внимательно слушают, в каждой паузе разражаются аплодисментами. Состав присутствующих оказался сюрпризом. Члены СИСУПа старше, чем ожидалось. Средний возраст за сорок. Кругом седые головы обоих полов поровну, лица исключительно белые — за все время замечено лишь одно черное.

Джек ожидал более живописных типов, и правда, на глаза попались несколько длинноволосых эфирных провозвестников Новых времен, неизбежный бородатый толстяк в футболке с надписью во всю ширь «Похищенные, займитесь в космосе делом», но в основном виднелись старички в белых туфлях, галстуках-шнурках с заклепками в виде летающих тарелок, тепло укутанные матроны в синтетических спортивных костюмах, дерганые инженеры в подтяжках с застегнутыми карманами, судя по значкам приехавшие из Колорадо, Миссури, Индианы и тому подобное.

Особенно поражала обыкновенность членов СИСУПа. Видно, средние американцы глубоко погрузились в разоблачение заговорщической деятельности.

Не поймешь, плакать или смеяться.

Поаплодировав стоя выступлению Ромы, все устремились в просторный смежный зал, где подавались коктейли, с улыбками приветствуя, обнимая друг друга, лично, семейно и коллективно.

— Я смотрю, тут все близко знакомы, — заметил Джек.

— Люди хорошие, — кивнул Лью. — Некоторые знают друг друга по аналогичным организациям. У многих, вроде нас с Мелани, нет ни родных, ни близких по духу соседей. Подобные конференции часто заменяют семейные встречи. — Он вытащил пару квитанций на выпивку. — Хотите выпить? Угощаю.

— Я думал, вы не пьете.

— Сегодня сделаю исключение.

— Ладно. Пива выпью. Кроме «Анхойзер-Буш».

Пока Лью пробирался в толпе к стойке бара, перед Джеком остановились две женщины средних лет.

Та, что повыше, представилась Ивлин такой-то, крупная плотненькая блондинка в ярко-красном платье, белых носочках, сверкающих сандалиях на крошечных ножках — хорошо знакомый персонаж старых комиксов. Прожорливая подружка крошки Дот.

Крошка Лотта.

— Я сегодня председательствую? — как бы спросила она. Собственно, каждая ее фраза звучала вопросительно. — Лью мне о вас рассказывал? Знаете, мы стараемся поддерживать контакты с каждым очевидцем? Желаете выступить?

— Пожалуй, нет, спасибо, — отказался он.

Ивлин сочувственно улыбнулась:

— Нет ли тут противоречия? Вы же к нам приехали? Не отказались? Решили присутствовать? А слушатели? Вы о них вообще не подумали?

— Фактически рассказывать нечего. Я в самом деле ничего не помню.

— Могу помочь, — вставила другая женщина, похожая на голодную сову.

— Ох, простите, — спохватилась Ивлин, — позвольте представить вам Сельму Джонс? Специалистку по восстановлению памяти?

Сельма окинула Джека пристальным взглядом:

— Я очень многим помогла вспомнить забытое. Если хотите, и вам помогу.

Точно так же, как Олив Фарине?

— Может, как-нибудь в другой раз.

— Если вдруг передумаете насчет выступления, сообщите? — Ивлин ласково взяла его за руку.

— Обязательно. Спасибо за внимание. Вы очень любезны.

Женщина правда искренне интересуется. Вдобавок не мешает заручиться сторонниками среди присутствующих.

Парочка пошла своей дорогой, а Джек начал оглядываться в поисках Лью, хромавшего к нему с бутылками темного эля в обеих руках.

— Джек, — сказал он, вручив ему бутылку, — разрешите представить вам Джима Залески, известного члена СИСУПа.

Прочитанная программка объявляла Залески «крупнейшим в мире уфологом, посвятившим свою жизнь загадочным атмосферным явлениям и пришествию инопланетян». В натуре он оказался мужчиной лет под пятьдесят, в очках в роговой оправе, с тонкими губами и длинноватыми темными волосами, которые то и дело откидывал со лба.

— Лью говорит, вы с Мэл последним общались, — поспешно затараторил Залески, быстро пожав Джеку руку. — Хочу с вами по этому поводу побеседовать. Какие у вас планы на завтрак?

— Не слишком серьезные: яичница из пары яиц, возможно, с беконом, хотя обойдусь и оладьями.

Залески глазом не моргнул.

— Отлично. Встретимся часов в восемь внизу, в кофейне. — Он хлопнул Лью по плечу. — Надо бежать. Дела, черт возьми.

Когда он растаял в толпе, Джек осведомил Лью об отказе от предложения Ивлин выступить с сообщением.

— Как считаете, правильно?

— По-моему, да, — кивнул тот. — Не надо ничего прояснять. Чем больше расскажете, тем меньше будете вызывать интереса.

— Ну, большое спасибо.

Лью схватил за руку какого-то проходившего мимо плотного пожилого мужчину с короткими седыми волосами.

— Майлс! Хочу вас кое с кем познакомить.

Мужчина остановился.

— Это Джек Шелби. Я вам о нем рассказывал. Джек, познакомьтесь с Майлсом Кенуэем.

Рукопожатие Кенуэя оказалось крепким, долгим. Морщинистое лицо и военная выправка. Аккуратный спортивный пиджак в елочку, приличная физическая форма.

Ледяные голубые глаза насквозь пронзили Джека.

— Очень приятно, Шелби. Непременно попозже подробно обсудим ваш случай, а пока разрешите спросить: вы каких-нибудь черных вертолетов в тот момент не заметили?

— Э-э-э... нет, — неуверенно, с заминкой ответил он. Не подвох ли? — Дело было вечером.

Кенуэй насупил брови:

— Да, конечно. Ну ладно, — и пошел прочь.

— Славный малый, — заметил Джек, глядя, как Кенуэй протискивается в толпе.

— Теперь вы познакомились со всеми главными представителями СИСУПа, конечно кроме Мелани. Майлс меня особенно беспокоит. Бывший сержант военной разведки, связанный с НАТО, где, как он утверждает, узнал о тайных планах ООН захватить нашу страну. Сейчас возглавляет милицейский отряд под Биллингсом в штате Монтана.

— То есть белых экстремистов?

— Он не расист, насколько мне известно. Просто готовится к вторжению в Соединенные Штаты штурмовых отрядов, которые начнут устанавливать Новый Мировой Порядок. — Лью поднял брови.

— Только бы ночь продержаться, — прокомментировал Джек.

Взглянул вслед удалявшейся широкой спине Кенуэя, заметив, как что-то слегка выпячивается под спортивным пиджаком. Оружие?

Военный и разведывательный опыт, скорей всего вооружен, слегка свихнувшийся для полноты картины. Взрывоопасное сочетание. За ним надо присматривать.

Повернувшись к Лью, он увидел, что тот смотрит в пол, унесясь мыслями за много миль отсюда.

— Думаете о Мелани?

Тот кивнул, прищурился, прикусил верхнюю губу.

— Мы найдем ее.

— Только все ли с ней будет в порядке? — пробормотал Лью.

Джек промолчал, не имея авторитетного ответа.

— Плохо мне без нее, — вздохнул Лью. — Особенно сейчас. Мы всегда с нетерпением ждали подобных собраний. — Он сделал глубокий прерывистый вздох. — Пожалуй, вернусь в номер, включу телевизор... вдруг она со мной снова свяжется. Не возражаете?

— Нет, конечно! — Вид у бедного малого совсем несчастный... словно охотничий пес, потерявший хозяина. Жалко его. — Идите. А я тут пока пошатаюсь, втереться попробую.

Втереться? Глядя вслед Лью, Джек не имел никакого понятия, как это сделать.

Он никогда не ходил на приемы с коктейлями, не умел непринужденно болтать. Чувствовал себя чужаком на семейной вечеринке. По крайней мере, семья вроде приветливая, дружелюбная. Запетлял между толпившимися в зале людьми.

И лицом к лицу столкнулся с профессором Сальваторе Ромой. Подавил очередной прилив неприязни, изобразил улыбку. Надо наводить мосты, если хочешь получить хоть какие-то сведения о местонахождении Мелани Элер.

— Превосходное выступление, профессор.

Рома удивленно прищурился, сохраняя непроницаемое выражение лица, словно ждал, что за этим последует язвительная реплика. Не дождавшись, настороженно улыбнулся:

— Э-э-э... благодарю, мистер Шелби, вы очень любезны. Кажется, при первой встрече мы с вами неверно друг друга поняли.

— Простое недоразумение. — Джек мысленно выбил парочку слишком белых зубов. — Я уже позабыл.

— И я тоже. — Однако глаза говорили другое.

— Кстати, где ваша лучшая половина?

— Что-что?

Джек хлопнул себя по плечу:

— Преданный дружок.

— Ах, Маврицио! — Он невесело фыркнул. — Действительно, «лучшая половина». В номере. Не любит многолюдного общества.

— И при личном общении не особо приветлив. До вашего появления хотел меня укусить.

Рома широко усмехнулся:

— За долгие годы я убедился, что Маврицио великолепно разбирается в людях.

Джек, несмотря ни на что, тоже выдавил улыбку. Один — ноль в твою пользу, Сол.

— Ну, пока, — бросил он.

— Ах, постойте-ка, — остановил его Рома, поднял правую руку, выставил три согнутых средних пальца, медленно провел сверху вниз по диагонали перед грудью Джека.

— Это еще что такое? — спросил тот. — Тайный знак СИСУПа?

— Нет, — тихо вздохнул Рома, качнув головой. — Как мы легко забываем.

— Что забываем? — удивленно вытаращил на него глаза Джек.

Рома лишь улыбнулся и смешался с толпой.

6

Майлс Кенуэй покачивал в руке бокал с виски со льдом, наблюдая за беседой Ромы с незнакомцем. Между ними что-то происходит. Всем известно об утренней стычке, по слухам едва не дошедшей до драки, теперь друг другу улыбаются. Можно такое представить?