Ангел из Монтевидео

      Лаура, еще не пришедшая полностью в себя, время от времени шмыгала носом. Малко встал.
      - Вы поедете с нами в Пунта-дель-Эсте?
      Хуан Эчепаре покачал головой.
      - Думаю, мне лучше остаться здесь. Берите мою машину.
      - Лаура! - позвал Малко. - Мы едем.
      Лаура нужна была ему обязательно. Без нее ему никогда не отыскать Фиделя Кабреро.
      Все еще шмыгая носом, Лаура Иглезиа пошла переодеваться. Через пять минут она появилась, ее глаза были по-прежнему красными.
      Хуан проводил Малко, телохранителей и Лауру до гаража. Двое американцев расположились сзади.
      Хуан наклонился к открытому окну.
      - Будьте осторожны.
      - Постараюсь, - обещал Малко.
      Машина тронулась с места, выехала из сада. Лаура рядом с Малко продолжала шмыгать носом.
      Малко понадобилось всего пять минут, чтобы добраться до шоссе, ведущего в Пунта-дель-Эсте. Лаура, обессилев, почти тотчас уснула. Фары освещали пустынный асфальт. Было около двух часов утра. Малко подумал о Роне Барбере. Уже восемь дней...
      Глава 12
      Часы у входа начали бить двенадцать. Тут же все пары, весело крича, прекратили танцевать.
      Опираясь на свою трость, Фидель Кабреро направился по навощенному паркету к Флор, которую у него увел молодой студент-юрист, большой любитель джерка. Бросив своего партнера, Флор пошла за Фиделем. Со всех сторон слышались радостные возгласы. Такой же шум голосов через открытые окна, выходящие на большую сосновую рощу, доносился и с других вилл. В жилом квартале Пунта-дель-Эсте праздновали Новый год.
      - Счастья тебе в Новом году, - прошептал Фидель.
      - Тебе тоже.
      Голос девушки звучал серьезно, но сама она улыбалась. Осмелев, молодой человек наклонился и поцеловал ее. Флор, слегка приоткрыв губы, ответила на его поцелуй. Ничего не говоря, он взял Флор под руку и повел к одному из окон. Пахучие сосны отдыхали от дневного зноя. Фидель обнял Флор за плечи. После двух почти неразбавленных рюмок виски он чувствовал себя чудесно.
      Флор, кажется, тоже выпила. Черты ее лица слегка заострились, и глаза блестели чуть сильнее обычного. "Как будто она занималась любовью", подумал Фидель. Впрочем, именно Флор пригласила его на этот рождественский ужин.
      Он был без памяти влюблен во Флор и делал все возможное, чтобы отвратить ее от намерения окончательно вступить в орден доминиканок. Он знал, что для большинства девушек из высшего общества послушничество что-то вроде завершения католического образования и не более того. Некоторые из послушниц монастыря на улице Риверы давно уже не были девственницами. И вместо принятия пострига выходили замуж.
      Однако Флор на них не походила. Он знал, что до монастыря она встречалась со студентом-медиком, и ее постигло любовное разочарование. Фидель не сомневался, что она с ним спала.
      Он и "порш" решился принять отчасти потому, что хотел покрасоваться перед Флор и компенсировать свою ущербность из-за волочащейся ноги. Правда, Флор не часто садилась в зеленую машину, как будто подозревала, что она приобретена неправедным путем. В самом дальнем тайнике своего мозга запер Фидель память о том, как связан "порш" с родителями девушки.
      Он поглядел на Флор и нашел, что она прекрасна в своей черной юбке раструбом, белом корсаже и с собранными в пучок волосами. Волевая линия скул всегда придавала ей немного воинственный вид... Танцы возобновились. Развлекалась вся Пунта-дель-Эсте. Большей частью аргентинцы, прибывшие из Буэнос-Айреса. На вилле, где находились Флор с Фиделем, была одна молодежь. Вилла принадлежала родителям одного ученика "Стелла Марис". Они уехали в Европу, в Сен-Мориц. Флор пригласила Фиделя на вечер сегодня утром.
      Он тут же залез в свой "порш". Это был самый прекрасный день в его жизни! Всю дорогу он не выпускал руку Флор из своей. Он осмелел до того, что на каждом пункте сбора дорожной пошлины касался губами ее шеи. Вопреки обыкновению. Флор не вела себя с ним сдержанно. Наоборот. Фидель даже подумал, не прав ли был Рои Барбер, когда говорил, что "порш" заставит забыть о его покалеченной ноге. Даже такую идеалистку, как Флор.
      Джерк кончился под крики нескольких фанатов. Но большинство предпочитали немного пофлиртовать.
      Ностальгические звуки песни "Сменилось время года" заполнили комнату. Флор посмотрела на Фиделя.
      - Хочешь, потанцуем?
      Он поставил трость и с отчаянно бьющимся сердцем последовал за Флор на площадку для танцев. Из-за ноги он не мог много двигаться. Прижавшись друг к другу, они вместе с другими парами покачивались в темноте. Фидель нагнулся и поцеловал Флор в щеку. Она подняла лицо и коснулась его губ. Фидель прильнул к ее губам, и она сразу ответила ему поцелуем. Фидель изо всех сил обнял ее.
      - Я люблю тебя, - прошептал он. - Люблю.
      В эту же минуту его тело властно дало о себе знать. С тех пор, как Фидель познакомился с Флор, он редко занимался любовью, и последствия этого ощущались. К его величайшему удивлению, Флор не уклонилась. Напротив. Через свою полотняную рубашку он почувствовал теплые холмики ее грудей.
      Она молча прижалась лицом к его шее. Обняла. Он потел, ему трудно было дышать, но он желал бы, чтобы танец никогда не кончился.
      Пластинка остановилась. Рядом с ними на пуфе одна парочка перемежала поцелуи яростными спорами об аграрной политике. Молодежь в Уругвае всегда примешивала к любви политику. Она считала для себя делом чести освободиться от старой буржуазной морали и демонстрировать свои передовые левые взгляды. Некоторые доходили до того, что проповедовали групповой секс, именуя это "симпозиумом по эротическим вопросам". Впрочем, в Уругвае нравы всегда были традиционно свободными. Часто невеста проводила каникулы у своего суженого. Редко кто выходил замуж девственницей.
      Фидель так и стоял на площадке, обнимая Флор за талию. Он уже забыл о людях, которым принес гибель, о белокуром человеке, желавшем спасти Рона Барбера, о ЦРУ, о тупамарос. Хотел он только одного - любви Флор.
      Снова заиграла музыка. Фидель воспользовался этим, чтобы еще крепче обнять свою партнершу. Его снедала страсть. Если будет достаточно тепло, все пойдут скоро купаться.
      Флор вдруг поднялась на цыпочки и шепнула на ухо Фиделю Кабреро:
      - Здесь слишком много народа. Я хочу быть с тобой вдвоем.
      Он еще но успел прийти в себя от неожиданности, от изумления, а она уже взяла его за руку. Проскользнув между танцующими, они вышли в коридор. Фидель сразу попытался обнять Флор, но она тут же отстранилась.
      - Не здесь.
      Флор сама повела его по скрипучей лестнице. На первом этаже она впустила Фиделя в одну из спален и тихо прикрыла дверь.
      - Здесь нам будет хорошо, - сказала Флор.
      Она зажгла лампу у изголовья кровати. Через потолок до них доносился праздничный шум голосов. Флор повернулась к Фиделю, обняла его за шею и наградила долгим страстным поцелуем.
      Фидель уже не помнил себя. Руки сами поднялись по юбке, погладили бедра, добрались до живота, остановились, судорожно сжались. Никогда он не заходил так далеко.
      Флор сама дала довести себя до кровати, стоявшей в глубине комнаты. Фидель тут же набросился на девушку, принялся неловко расстегивать корсаж, стягивать лифчик. Он погрузил свое лицо во впадинку между теплыми округлостями грудей, как одержимый целуя их, водя по ним языком.
      Флор не сопротивлялась.
      Фидель едва не закричал. От наслаждения, от любви. Это так похоже на романтическую Флор, что она ничего не сказала заранее, решив отдаться ему в Новый год.
      - Я люблю тебя, Флор, - снова прошептал он, наверно, чтобы она не сердилась за то, что он расстегнул молнию на ее юбке. Флор выскользнула из одежды, перевернулась на спину, предлагая себя, завораживая. Несколько минут он любовался ею такой, какой она была: в туфлях, колготках и ослепительно белом белье. У него промелькнула мысль о порнографических журналах, которые подпольно завозили из Аргентины. Но это была женщина, которую он любил, а теперь он еще и уверился, что Флор будет его.
      Она приподнялась, чтобы помочь ему снять с нее остатки одежды. Белый силуэт Флор выделялся в полумраке. Ему все еще не верилось, что Флор нагая и что она с ним. Он стиснул ее до боли, целуя везде, где только осмеливался. Положив голову на ее живот. Фидель почувствовал запах духов, которыми Флор обычно пользовалась. Это могло означать только одно: она загодя задумала отдаться ему, что еще больше разожгло его страсть.
      Тело Флор содрогалось, и Фидель был уже не в состоянии собой владеть.
      Фидель нащупал ее живот, кровь стучала у него в висках. Согнув ноги, Флор помогала ему. Он проник в ее тело сразу. Флор сама поддавалась ему и повторяла беспорядочные движения молодого человека.
      - Фидель! - прошептала она.
      Позвоночник у него словно растворился и обрушился всею тяжестью на Флор. Фидель был несказанно счастлив. Шум праздника доходил до него, как в тумане. Скрипнули ступени деревянной лестницы под ногами еще одной пары. Те двое вошли в соседнюю комнату и повалились на кровать.
      Вдруг Фидель почувствовал что-то мокрое на своей щеке: Флор плакала.
      - Я сделал тебе больно? - сразу забеспокоился он.
      Флор молча покачала головой.
      - Что с тобой?
      Та не ответила, только еще теснее прижалась к Фиделю. Все еще оставаясь в ней, он снова почувствовал порыв страсти.
      "Опель" несся со скоростью сто сорок километров в час. Когда мог. На платную автостраду "Интербальнеариа" походила лишь пунктами сбора дорожной пошлины. Изрешеченная наподобие сита, узкая, с неразличимыми знаками, она вдруг нежданно-негаданно через неравномерные промежутки превращалась в обычную дорогу. К счастью, в столь ранний час машин практически не было. Все уругвайцы встречали рождество.
      Чтобы не заснуть, Малко слушал "Радио-Ориенталь". Крис с Милтоном дремали. Лаура, еще не вполне оправившаяся после взрыва в "Зум-Зуме", забыла и думать о своих эротических поползновениях. У Малко перед глазами стоял окровавленный труп Диего Суареса. Кто была эта девушка, которая, не поколебавшись, прибегла к двум убийствам - не говоря уже о бомбе, - чтобы обеспечить свою безопасность?
      Малко не сомневался, что такая же угроза нависла теперь над Фиделем Кабреро.
      Фидель отодвинулся, мыслей не было, силы были на исходе. Уже в пятый раз погружался он в принимающее его тело Флор. Никогда прежде не демонстрировал он такой сексуальной мощи. Молодая женщина заставила его превзойти свои возможности, словно заключила сама с собой пари, что примет в себя все его существо, оставив о себе ни с чем не сравнимое воспоминание. Фидель лежал, приникнув к Флор, и грезил. Еще год, и он закончит учебу. Потом они могли бы пожениться и счастливо зажить вместе.
      Фидель немного передвинулся из-за покалеченной ноги. Она всегда быстро затекала.
      Флор откинулась в сторону и, гладя Фиделю лицо, слегка потрепывала его бороду.
      Он услышал, как она шепчет:
      - Бедный Фидель.
      Встрепенувшись, он хотел привлечь Флор к себе.
      - Почему "бедный"? - спросил он. - Я счастливейший из смертных.
      Он поглядел на нее. Флор уже не плакала и смотрела проникновенным суровым сверкающим взглядом. Глаза ее были обведены темными кругами.
      - Зачем ты это сделал? - тихо спросила она, стискивая ему грудь. Зачем?
      Какая несправедливость! Нет, решительно он никогда не поймет этих женщин.
      - Но ты сама захотела, - решительно запротестовал он. - Ты...
      Она притронулась пальцем к его губам.
      - Тише. Я не об этом. Я о другом.
      Фидель нахмурился.
      - Не понимаю.
      Кровь застыла у него в жилах. Он понимал. В мгновенье ока перед ним предстала вся цепь событий, которая привела его в этот вечер в Пунта-дель-Эсте. Он вмиг обратился в несчастного мальчишку, не отвечающего за свои поступки.
      - Не лги мне!
      В голосе Флор слышался жгучий упрек.
      - Прости меня, - пробормотал Фидель.
      - Просить прощения нужно не у меня, - молвила молодая женщина, - а у тех, кто умер из-за тебя. У всех одиннадцати. И у моей матери.
      Со стыда он прикусил губу. Из глаз под очками хлынули слезы. Потрясало жуткое спокойствие Флор. А ведь это была правда, ее родители погибли из-за него.
      - Я не хотел, - пролепетал он. - Клянусь.
      - Я знаю, - серьезно сказала Флор.
      Сердце Фиделя неистово колотилось. Почему Флор именно сейчас сказала ему об этом? Почему она отдалась ему, если знала? Эта мысль придала ему сил.
      - Ты прощаешь меня? - робко спросил он.
      - Я прощаю, - медленно проговорила Флор.
      Тогда все хорошо. Мертвецы отходили в прошлое, в некую отвлеченную область. Фидель думал теперь лишь о теплом теле так нежно прильнувшей к нему Флор. Все же одна вещь его беспокоила.
      - Но как ты узнала? - спросил он.
      Флор грустно улыбнулась.
      - Тебя предали. Предателей всегда предают.
      Он вздрогнул, его вновь обуяла тревога.
      - Этот принц, этот...
      Флор как-то странно на него посмотрела.
      - Тебя предал тот, кто дал тебе тридцать иудиных сребреников.
      Фидель выпрямился.
      - Барбер!
      - Это я вместе с товарищами его похитила, - спокойно призналась Флор. - Мы знали, что среди нас есть предатель. Барбера пытали до тех пор, пока он не назвал твое имя. Держался он долго. Человек он мужественный.
      Комок подступил к горлу Фиделя Кабреро. Он всегда подозревал, что Флор, так же как и ее родители, состоит в организации тупамарос. Но чтобы в такой степени! Вдруг он все понял.
      - Так это ты убила другого американца в больнице!
      - Да.
      В ее голосе не было ни бахвальства, ни стыда.
      - Когда все кончится, - добавила она, - я постригусь в монахини. Для раскаяния у меня останется целая жизнь.
      Фидель снова застыл от страха. В животе у него появилась ужасная тяжесть.
      - Но, Флор, мы должны...
      Она строго на него взглянула.
      - Фидель, я хотела, чтобы этим вечером ты был счастлив, я дала тебе все, чего ты от меня добивался. Я этого никогда не забуду. И я с радостью отдалась тебе, потому что ты меня любишь. Я знаю, что ты предал немного и из-за меня. Чтобы меня пленить. Теперь я прошу тебя об одной услуге.
      - Я сделаю все, что ты пожелаешь, - воскликнул Фидель.
      Его несказанно тронуло величие души его возлюбленной. Флор не сказала ему ни единого слова упрека. А ведь из-за него она осиротела.
      - Ты ни разу не называл моего имени, когда передавал полиции свои сведения? Молодой человек вздрогнул.
      - Никогда, ты что, с ума сошла! Флор кивнула.
      - Это хорошо.
      - Что ты собираешься делать?
      - Делать будешь ты, - сказала она. - Это и есть та услуга, о которой я тебя прошу. Сейчас ты оденешься. Поедешь в Монтевидео на своем "порше". Она на секунду замолкла. - Ты можешь ехать очень быстро, но до Монтевидео ты должен не доехать.
      - Почему? - не понял он.
      В глазах у Флор стояли слезы.
      - Потому что дома тебя поджидают два наших товарища. У них приказ тебя убить. Если бы ты случайно спасся, тебе все равно пришлось бы покинуть Монтевидео, чтобы остаться в живых.
      Кровь отхлынула от лица Фиделя.
      - И кто дал им приказ?
      - Я, - сказала Флор.
      Последовало долгое молчание. Слова Флор не сразу дошли до сознания молодого человека. Флор смотрела на него печальным трогательным взглядом. Она погладила Фиделя по щеке.
      - Фидель, - прошептала она, - ты должен умереть. Товарищи бы не поняли. Я даю тебе возможность поступить, как мужчине. Если ты погибнешь в пути, никто не будет знать, что ты предал. Кроме трех-четырех человек, которые будут держать язык за зубами. Тебе все равно не жить. Умоляю, оставь у меня хорошую память о себе. Не случись всего этого, думаю, я могла бы тебя полюбить. Ты такой несчастный.
      Она умолкла. Комок в горле душил Фиделя. Флор глядела на него, стиснув зубы. Фидель сосчитал про себя до десяти и с видом сомнамбулы встал.
      Не говоря ни слова, он быстро оделся. Флор сидела, облокотившись головой о стену, и не спускала с него глаз. Сюда, вниз, по-прежнему доносились звуки музыки.
      Когда он уже был готов, Флор поднялась, подошла к нему, обняла и прикоснулась губами к его губам. Они были ледяные. Почувствовав, что он хочет что-то сказать. Флор отстранилась.
      - Ты уверена, что нет другого выхода?
      Она покачала головой.
      - Не осложняй мне мою задачу, Фидель.
      Их взгляды встретились. Наконец молодой человек отошел. Все тело у него ныло, и он не мог больше говорить. Открыв дверь, он живо отвернулся, чтобы Флор не заметила его слез.
      - Иди с Богом, Фидель, - донесся до него ее нежный, срывающийся от горя голос.
      "Порш" стоял на том же месте, куда он его поставил. Фидель сел за руль, вставил ключ, повернул контакт. Мотор загудел. Слезы застилали Фиделю взор. Он включил первую скорость, и машина тронулась в путь. Все мысли у Фиделя были о Флор. Выбираясь на шоссе, он тихо ехал по аллеям сосновой рощи. Звуки фейерверка заставили его вздрогнуть.
      Постепенно Фидель прибавлял газу. Через несколько минут он уже чувствовал себя лучше. Мотор завывал, спидометр показывал 165 километров в час. На дороге было пустынно. Он включил фары ближнего света, чтобы различать колдобины, обогнал тащившуюся впереди колымагу и разразился рыданиями.
      Все было кончено.
      Фидель мысленно просмотрел весь путь до Монтевидео, ища подходящее место, где сподручнее было бы выполнить просьбу Флор.
      Много времени это не заняло: дорогу он знал наизусть. Ему оставалось минут десять до такого места, и Фидель прочитал про себя молитву, чтобы Бог придал ему храбрости совершить задуманное. Его нога все сильнее нажимала на газ. До упора повернув ручку радио, он услышал громовый голос диктора:
      - "Радио-Ориенталь" желает вам счастливого Нового года.
      Белые фары, буравя ночь, освещали деревья, поля.
      Мотор работал, на пределе. Фидель с упоением взглянул на спидометр: двести пять километров в час. Никогда еще он не осмеливался включить такую скорость.
      Сейчас это уже не имело значения. На какую-то долю секунды фары выхватили из темноты дорожный указатель: развилка, тут шла дорога 91 на Пан-де-Азукар. Фидель вцепился в руль. Не поворачивать, только не поворачивать.
      Он закрыл глаза, в ушах у него стоял рев шестицилиндрового мотора.
      Малко резко затормозил. Полицейский в форме подал ему знак замедлить ход. До Пунта-дель-Эсте оставалось полчаса езды.
      У обочины стояло несколько машин, и среди них "скорая помощь". Уже минуя их, Малко заметил смятый зеленый каркас автомобиля, искромсанного, сплющившегося от столкновения с деревом. Страшно выругавшись, он нажал на тормоз и бегом помчался к месту происшествия.
      Этого не могло быть - такое совпадение.
      Двое полицейских с фонарем осматривали внутренность зеленого "порша". Малко подошел ближе. Передней части не было, руль находился сзади, сиденье было перепачкано в крови.
      - Что тут случилось? - спросил он.
      Один из полицейских пожал плечами.
      - Ненормальный, захотел вписаться в поворот при скорости двести километров в час. Спидометр заклинило. Водитель наверняка был пьян в стельку. Эти сынки богатых родителей думают, что им все нипочем.
      - Он погиб?
      - Еще бы... Как вы хотите, чтобы он выжил после такого удара. Наверняка сразу и отмучился.
      Малко отошел в тревоге и задумчивости. Диего Суарес, Деннис О'Харе и вот теперь Фидель Кабреро. Три мертвеца. Эти люди слишком близко столкнулись с таинственной организацией тупамарос. Невозможно было поверить, что Фидель погиб случайно.
      Это было бы слишком удивительным совпадением...
      Однако тут оставалась какая-то неясность.
      Фидель Кабреро разбился, когда возвращался из Пунта-дель-Эсте. Значит, ехать им следовало туда. Ведь Малко звонил не Фидель.
      Малко было не по себе, когда он усаживался в "опель".
      Глава 13
      Лаура Иглезиа пробиралась к Малко между столиками "Бунгало Суизо", где не было ни одного свободного места. По победоносному выражению ее лица он догадался, что Лаура что-то узнала. С самого утра она прочесывала Пунта-дель-Эсте в поисках людей, видевших Фиделя Кабреро.
      Лаура уселась между Крисом и Милтоном.
      - Фидель встречал Новый год с целой компанией молодых людей, объявила она.
      Малко внезапно обнаружил, что печенка, которую тут выдавали за гусиную, на вкус вполне сносная. Несмотря на отвратительную еду и бешеные цены, "Бунгало Суизо", выстроенный в стиле горного швейцарского домика, был самым дорогим и самым модным рестораном в Пунта-дель-Эсте. Он заставлял "восточных людей" из безнадежно равнинной страны грезить о горах, о снеге...
      - Где эти ребята?
      Прежде чем ответить, Лаура, наслаждаясь своим триумфом, осушила стакан чилийского вина.
      - Они все на пляже, - сказала она наконец, - там, где село на мель старое грузовое судно.
      - Поразительно!
      Золотистые глаза Малко излучали почти гипнотический блеск. Он был близок к цели.
      - Девушка, которая подтолкнула Фиделя к смерти, должна быть в этой компании.
      Лаура недоумевающе взглянула на него.
      - Но вы не знаете, о какой девушке речь. Их там несколько.
      - Мне пришла в голову одна идея, - сказал Малко. Наконец он мог воспользоваться той приметой, о которой ему сообщил Диего. На пляже все девушки в купальниках.
      Малко адресовал благосклонную улыбку Крису Джонсу, незаметно сунувшему свой кольт под салфетку. И готовому ко всему.
      - Мы сейчас же отправляемся на пляж. Нам это полезно.
      Крис с Милтоном посмотрели на него, как на сумасшедшего. Они с подозрением относились к морям за пределами своей страны.
      Теплый ветерок продувал Плайя-Брава, на востоке Пунта-дель-Эсте. Отсюда маленький городок походил на нечто среднее между английским морским курортом и Довилем в 1930 г. с его красными кирпичными домами. Нескольким крупным современным зданиям не удавалось придать ему вид более молодой.
      Малко в купальном костюме медленно шел по песчаному берегу. На дворе было первое января. Странное чувство овладело им. Лаура семенила рядом в своем черном купальнике, который отнюдь не делал ее стройнее. "Опель", за рулем которого сидел Крис, следовал за ними по дороге, идущей краем пляжа. Позади возвышалось ужасное строение отеля-казино "Рафаэль", гордости Пунты, куда не пускали никого моложе двадцати четырех лет.
      - Вот они, - показала Лаура. - Двоих-троих я знаю.
      И все же ее голос звучал неуверенно.
      Целая группа молодежи расположилась на пляже вместе со своими зонтиками, транзисторами и журналами. Малко глазам своим не поверил. Это были почти дети! А ведь на совести одной из них наверняка были три убийства и одно похищение.
      Лаура направилась прямо к ним. Один из парней, заметив ее, встал, поцеловал. Последовало взаимное представление.
      Их пригласили сесть. Сразу вокруг Малко собралась небольшая толпа. Уругвайцев неодолимо влечет к иностранцам. Малко засыпали вопросами о Европе, он вежливо отвечал. Но мысли его были заняты не тем. В черных очках на носу он разглядывал ноги находившихся поблизости девушек.
      Четверых он отбросил сразу. У них не было той роковой родинки. Оставались две девушки, что загорали, лежа на животе.
      Тут какой-то парень встал, поднял за руку одну из девушек и повел к морю. Та последовала за ним без особой охоты.
      Выждав несколько секунд, Малко присоединился к ним.
      - Славно искупаться первого января, - заметил он.
      Вода оказалась довольно прохладной. Их окатила волна, потом они немного поплавали. Черные волосы девушки плыли по воде, как волосы утопленницы.
      - Холодно, - сказал вдруг юноша.
      Они повернули назад. Малко поплыл быстрее, чтобы выйти из воды первым. Но так как девушку подхватила волна и она его обогнала, Малко у берега галантно протянул ей руку.
      Несколько секунд они стояли лицом к лицу. Малко опустил глаза и взглянул на полные бедра. На мгновение у него сперло дыхание. На внутренней стороне правого бедра почти у самого купальника виднелась окруженная несколькими волосками большая коричневая родинка.
      Голос девушки вывел его из состояния созерцания.
      - Что это вы там увидели?
      Голос выдавал раздражение, но отнюдь не беспокойство. Малко поднял голову. В его золотистых глазах тут же мелькнули зеленые искорки. Сердце в его груди колотилось. После недельных кровавых пряток он стоял рядом с девушкой, которая похитила Рона Барбера, убила О'Харе и пыталась убить его. Полной очарования девушкой с волевым и пока еще детским лицом и только-только расцветшим телом.
      - Ваши ноги, - сказал он. - Они восхитительны.
      Девушка состроила забавную презрительную мину.
      - Я нахожу ваши слова бестактными. Мы, кажется, с вами незнакомы. На этот раз ее слова звучали насмешливо. Малко заколебался лишь на секунду. Другой такой случай может не подвернуться. Он холодно улыбнулся.
      - Я увидел, в частности, вашу родинку, - сказал он.
      Девушка покраснела.
      - Вы плохо воспитаны, - бросила она.
      Малко не отводил своего взгляда.
      - Мне уже рассказывали об этой родинке.
      - Что?
      Малко поднял на нее свои золотистые глаза.
      - Некий Диего Суарес, - сказал он. - Думаю, он задел ее нечаянно. Как-то вечером, в больнице Феррейры.
      У девушки внезапно расширились зрачки. Мышцы на лице сжались, и гневное выражение на лице сменилось выражением нечеловеческой ненависти. Почти невероятным усилием воли она расслабила черты лица.
      - Не понимаю, о чем вы, - сказала она. - Как бы то ни было, вы самый настоящий хам.
      Она повернулась спиной к Малко, но тот крепко схватил ее за руку и не дал уйти. Девушка разъярилась, как кошка.
      - Мадемуазель, - сказал Малко со всей холодностью, на которую только был способен, - я прибыл в Монтевидео, чтобы найти Рона Барбера. Если возможно, живым. Ничто меня не остановит. Если я передам вас полиции, она станет вас пытать, но Барбера я не получу. Это вы убили Денниса О'Харе на больничной койке. Вот вам предложение: отдайте мне Барбера, и я вас не выдам.
      Двусмысленный огонек зажегся в глазах девушки. Потом ее взгляд посуровел, стал отрешенным, враждебным.
      - Я не понимаю, о чём вы говорите, - повторила она.
      Парень, с которым она плавала, позвал:
      - Флор, пошли! Мы идем к художнику Фернандесу.
      Флор насмешливо улыбнулась Малко.
      - Я вовсе не убегаю от вас, сеньор, но меня ждут друзья. Вы уж простите.
      Покачав головой, Малко показал на Криса с Милтоном, прислонившихся к невысокой каменной ограде пляжа.
      - Перестаньте ломать комедию, я тут не один. Я даю вам час на размышление. Все это время я не выпущу вас из вида. Или вы отведете меня к Рону Барберу, или я вас - в полицию.
      Флор молча вырвалась и убежала. Несмотря на молодость, у нее были стальные нервы. Но Малко решил не поддаваться жалости. Теперь у него появился реальный шанс найти Рона Барбера.
      - Пора, - произнес Малко.
      Они с Милтоном вышли из "опеля". Крис стоял чуть поодаль, наблюдая за пляжем с крутого обрывистого берега.
      Путь на виллу художника пролегал через холмистый пустырь.
      От Плайя-Брава "опель" следовал за тремя машинами с молодыми людьми.
      Вилла, где находилась Флор, состояла из нескольких небольших побеленных строений, громоздившихся друг на друга вдоль обрывистого берега до самого пляжа.
      Лаура вызвалась их сопровождать. Что ж, отваги ей не занимать. Крис Джонс, нагнав их, засунул за пояс свой кольт. У Милтона Брабека в кармане светлого костюма лежал его небольшой гранатомет, способный пробивать бетонные стены. А уж тем более тупамарос.
      - Как только заметите подозрительное движение, чье бы то ни было, сказал Малко, - стреляйте.
      Сам он вооружился своим плоским пистолетом. Их встретил лысый человек в белой рубашке. Любезный. Пожалуй, даже чересчур. Везде на консолях висели полотна - люди, расположившиеся около небольшого бассейна.
      - Мы ищем Флор, - сказал Малко.
      - Она на пляже, - ответил художник. - Я вам покажу, как туда добраться.
      Маленькая лестница змейкой сбегала с двадцатиметровой высоты.
      Малко спустился вниз. Милтон с Крисом прикрывали его с расстояния десяти метров. Их нервы были напряжены до предела.
      Флор расположилась на пляже чуть поодаль. Одна. Она сидела на полотенце с журналом в руках и с пляжной сумкой, словно безобидная студентка, принимающая воздушные ванны.
      Ступив на песок, Малко оглянулся. Он хотел уберечь себя от всякой неожиданности.
      - Приготовьте оружие, - сказал он Крису и Милтону.
      Все трое медленно направились к неподвижно сидевшей на песке молодой женщине. Она глядела на них, как на обыкновенных гуляющих. Когда расстояние между ними сократилось до метра, Флор сняла очки и смерила Малко насмешливым взглядом.
      - Так в вашей стране, сеньор, ухаживают за женщинами?
      Она выглядела совершенно беззаботной. Но у Малко не было ни малейшего желания шутить.
      - Вы принимаете мое предложение? - спросил он.
      Флор покачала головой.
      - Не будьте так глупы, сеньор. Мне не о чем с вами разговаривать.
      - В таком случае, - сказал Малко, - мне придется увезти вас с собой. Вы сами расскажете Рикардо Толедо о своей невиновности. Вставайте.
      Флор и бровью не повела, тогда Малко нагнулся, чтобы схватить ее за руку и поднять силой.
      - Не дотрагивайтесь до меня, - сказала она, - иначе вам каюк.
      Малко чуть не рассмеялся ей в лицо. Даже если у нее в пляжной сумке оружие, Крис с Милтоном успеют превратить ее в решето.
      - Кончайте блефовать, - сказал он.
      Не спуская с него глаз, Флор медленно стянула полотенце, из-под которого выглянула металлическая коробка, длиной примерно пятнадцать сантиметров, шириной - десять и чуть меньше высотой. Палец Флор лежал на кнопке сверху, Флор спокойно промолвила:
      - Здесь бомба. В этой коробке триста пятьдесят стальных шариков. Погруженных в шеддит. Я нажимаю эту кнопку и включаю взрыватель. Скажите этим двоим, чтобы они опустили оружие.