Джордж Вандеман
Что мне нравится в…
Прежде, чем перевернуть эту страницу
Книга, которую вы держите в руках, появилась вполне соответствуя современным нуждам.
В течение многих лет Джордж Вандеман мечтал представить устно и письменно одно из самых выдающихся библейских предсказаний — предсказание находящееся в центре ветхозаветной классики — в книге пророка Исаии.
Недаром он удостоился звания евангельского пророка, ибо он предсказал пришествие Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа.
В его знаменитой 58 главе находится самое прекрасное изложение истинной религии.
Эта глава не просто возвещает Божью весть, но провозглашает ее настойчиво и убедительно, предписывая «развязать узы ярма», «угнетенных отпустить на свободу», «разделить с голодным хлеб» и «нагого одеть». И какое благословение последует, если этот совет претворить в жизнь? — Радость, мир и благосостояние, которые едва ли можно представить.
Кроме всего, в 58 главе Исаии предсказано заключительное восстановление истины в последние дни: «И застроятся потомками твоими пустыни вековые: ты восстановишь основания многих поколений, и будут называть тебя восстановителем развалин, возобновителем путей для населения».
Может ли такое ясное изложение Божьего плана включать восстановление истины, попранной и извращенной в течение столетий?
Разве в последней книге Св. Писания — Откровении не содержится предсказание, описывающее полное восстановление пренебреженной истины, как неотъемлемую часть событий последних дней?
Ответ на эти вопросы в последующих страницах этой книги, будет подобен раскрытию волнующей драмы, в которой вы можете участвовать не просто как пассивные наблюдатели, но как полноправные, радостные участники.
Поступая таким образом, вам откроется: как легко можно созидать мосты взаимопонимания между различными конфессиями, — мосты, которые помогут нам раскрыть Божий план относительно нашей жизни.
Цель написания этой книги проста — подробно показать, как Бог использовал различных реформаторов — основоположников различных церквей — чтобы пролить через них свет на пренебреженную истину и восстановить эту пренебреженную истину до ее правильного положения в христианской церкви.
Последующие страницы представят читателю вдохновенное обозрение реформации, которая еще совершается и в наши дни.
Мы надеемся, что в этой книге вы найдете ответ, почему так много конфессий и церквей в нашем мире.
Стоит в итоге также отметить, что написанная книга фактически является необычной серией телевизионных программ, под девизом: «Так написано». Пастор Вандеман приглашал руководителей этих церквей для личной встречи с нами в то время, когда выходила в эфир передача о соответствующей конфессии.
Обо всем отмеченном выше и намного больше вы узнаете из последующих страниц.
Издатели
ЧТО МНЕ НРАВИТСЯ В ЛЮТЕРАНАХ
Давайте перенесемся в прекрасную долину реки Рейн.
Ее мирный пейзаж резко контрастировал с теми волнениями, которые пронеслись по всей Европе в начале XVI века.
Представьте себе такую картину, которую можно было наблюдать в ту памятную весну 18 апреля 1521 года. Вот перед нами стоит молодой немецкий священник и оправдывает себя от обвинений в ереси. Вокруг него плотным кольцом стоят князья, представители города и знати, пользующиеся почетом генералы и руководители церкви.
Все они, собравшиеся в этом историческом зале с вниманием вслушиваются подавшись вперед, жадно хватая каждое слово, срывающееся с губ этого крестоносца-одиночки.
«Я не могу и не желаю отрекаться.
Христианину опасно противоречить своей совести.
На том стою. Я не могу поступить иначе. Да поможет мне Бог! Аминь».
Такими звонкими словами Лютер начал протестантскую Реформацию. Его смелая позиция ознаменовала поворот в истории.
Но смог ли Лютер завершить Реформацию? Или он оставил ее продолжение для нас?
В XVI веке в Германии будущее христианство оставалось весьма шатким.
Профессор университета Мартин Лютер принял решение оспорить притязания церкви на право осуществлять контроль за личной верой человека. Его учение вызвало религиозный и политический «взрыв» на обширной территории тогдашней Священной Римской империи. Нужно было что-то предпринимать для ликвидации возникшего кризиса. Наконец император Карл V приказал Лютеру предстать перед генеральным советом в Вормсе. Хотя нам, конечно, неизвестны точные слова Лютера, произнесенные на этом суде, но не может быть никакого сомнения относительно содержания его вести.
Она заключалась в следующем. Совесть человека ответственна только перед Богом. Спасение осуществляется свободно, только через веру. Библия — это источник духовного авторитета, но отнюдь не церковное предание и не декреты церковных иерархов.
Эта истина была утрачена на протяжении многих столетий. И вот наступило время вернуть ее.
Лютер в Вормсе оказался в полном одиночестве. Император с презрительной миной воскликнул: «Этому монаху никогда не удастся превратить меня в еретика!» Как и ожидалось, совет осудил Лютера. Ему было запрещено заниматься преподавательской деятельностью, и он был лишен гражданских прав.
Книги его были сожжены, но их содержание не смог уничтожить ни огонь, ни дым.
Несмотря на всеобщее презрение и преследование, весть Лютера глубоко проникла в сердца простых людей. Восемь лет спустя после совета в Вормсе группа немецких князей выступила в защиту учения Лютера. Они сформировали союз, который выразил протест в связи с предпринимаемыми повсюду попытками покончить с Реформацией.
От этого протеста, выраженного князьями в Шпейере в 1529 году и возник термин «протестантство».
Учение Лютера быстро распространилось по всей Европе, особенно в Скандинавии. Сторонники Лютера на заре колониальной истории пересекли Атлантику. На берегу Гудзонского залива в 1619 году они отметили свое первое Рождество в Америке.
Первоначальные церкви, организованные лютеранами-иммигрантами, были маленькими, и в них часто не хватало пасторов.
Но, по мере того как в Соединенные Штаты прибывало все больше лютеран, эта деноминация очень быстро росла. Конгрегации объединялись в группы, известные под именем синодов.
Сегодня американские лютеране объединены в рамках дюжины отдельных синодов. Всего несколько синодов объединяют большинство наших лютеран, которых в стране насчитывается 18 миллионов человек. Лютеранская Церковь в Америке — ее самая большая группа, — и Американская лютеранская церковь, занимающая по численности третье место, в настоящее время объединяются.
К ним присоединяется и Ассоциация евангелических лютеранских церквей.
Вновь образовавшийся синод таким образом объединяет более пяти миллионов крещенных членов.
Второй по численности лютеранской организацией в Америке, которая насчитывает 2,7 миллиона человека членов, является Миссурийский синод.
Из своей штаб-квартиры, расположенной в Сен-Луисе, она ведет передачи с самой старой в мире религиозной радиостанции. Их передача «Час лютеранина», которую поддерживает Лютеранская лига мирян, пользуется популярностью более чем в ста странах мира.
Мой дорогой друг Освальд Гоффман вот уже в течение тридцати лет является ведущим этой передачи. Я благодарю Бога за содействие его такому ревностному и плодотворному служению. Мы с ним провели беседу в Сент-Луисе.
Вандеман: Доктор Освальд Гоффман, ведущий радиопередачи «Час лютеранина», я просто счастлив, что имею возможность сегодня беседовать с вами.
Гоффман: Благодарю вас, д-р Вандеман.
Вы мне оказали своим приглашением честь.
Мы, лютеране, испытываем большое уважение к вам и вашему народу, которые начали радиопередачи давным-давно, а потом и по телевидению, с самого начала, когда оно только входило в обиход.
И вы использовали эти средства для провозглашения Евангелия во всем мире.
Вандеман: Благодарю вас за вашу доброту.
На протяжении многих лет вы являлись для меня истинным вдохновением. Вы обогатили мое служение. Я, наверное, догадываюсь, что вы мне ответите, если задам вам такой вопрос: почему вы лично являетесь христианином-лютеранином?
Гоффман: Ну, видите ли, я называю себя христианином, так как являюсь последователем Иисуса Христа. Я — лютеранин не потому, что следую учению Мартина Лютера, но потому, что подобно Лютеру, заявляю о своей верности Иисусу Христу. Лютеру пришлось пройти через громадные муки опыта, чтобы сделать свое великое открытие. Его вела вперед душевная борьба, и в результате он осознал, что Евангелие не зависит от дел, которые мы совершаем, но доброты и милости Божьей, которые источаются из Его сердца людям и проявляются в мире в Иисусе Христе.
Вот что такое Евангелие.
Вандеман: Ваши слова заставляют нас трепетать, они проникают вглубь наших сердец. Вы сказали, что Мартин Лютер сделал «великое открытие». Значит, в каком-то смысле он открыл пренебрегаемую прежде истину?
Гоффман: Конечно, так оно и несомненно было.
Нельзя сказать, что такая истина вообще отсутствовала. Нет, она была частью предания церкви, начиная с апостольского века, но наслоение веков скрыли ее и люди начали считать, что это они вносят во все это свой громадный вклад. Лютер твердо заявил свое «нет». Изучив Священное Писание, он выяснил, что вклад в наше спасение исходит от Бога. Благодаря Богу мы пребываем в Иисусе Христе, — как об этом поведал коринфянам апостол Павел. Тот человек, который сформирован под влиянием веры, — будет жить.
И Лютер стал таким человеком, каким мы его знаем, — с сильным характером, исполненным веры и любви, посредством которой действует наша вера. Мартин Лютер представил лучшие качества человека, когда он говорил о вере и любви.
Вандеман: И он перевел Библию на язык, доступный простому народу.
Гоффман: Да, конечно, он сделал такой перевод, и нужно признаться, превосходный перевод. Для Лютера за каждым греческим или иудейским словом текста Священного Писания стояла великая фигура Бога.
Он перевел Библию на тот язык, на котором говорили в то время. Он перевел тексты Священного Писания на понятный для каждого крестьянина язык, и Евангелие достигло цели. Силой Духа оно овладело сердцами народа и привело их к вере в Иисуса Христа.
Вандеман: Благодарю вас.
Вы были чрезвычайно любезны. Мне очень хотелось бы иметь в своем распоряжении хотя бы час, чтобы обстоятельно поговорить с вами об этой великой истине. Предположим, что Мартин Лютер воскрес, и сегодня ходит среди нас снова. Чувствовали ли бы мы себя уютно в церкви, носящей Его имя?
Гоффман: С того времени минуло 450 лет, а, как известно, нельзя игнорировать историю. Некоторые проблемы были разрешены. Наряду с этим возникли другие.
Но у меня такое ощущение, чисто личное чувство, если бы на сцене вновь появился Лютер и взглянул на ту церковь, которая называет себя лютеранской, то у него нашлось бы кое-что, чтобы сказать нам всем… И он, несомненно, сказал бы следующее:«Вы должны жить по Евангелию. Без Евангелия вы ничего абсолютно не значите. Вы должны провозглашать Евангелие, уповая на авторитет и силу Божью.
Вы должны нести благую весть прощения, весть, которой люди могут обладать, благодаря милости Божьей и через веру в Иисуса Христа».
Вандеман: Я согласен с вами. Благодарю вас, д-р Гоффман.
Мы по достоинству оценили все сказанное вами.
Да, на самом деле миллионы людей присоединяются к лютеранам, лелея надежду разделить вместе с ними наследие, оставленное Мартином Лютером. Я тоже нахожусь среди них.
Мне очень многое нравится в Лютеранской Церкви. Я восхищен лютеранами за то, что они сумели заставить свою веру работать на благо общества. Они занимаются организацией сиротских домов, больниц, центров по лечению алкоголиков, домов для престарелых.
Хочу еще раз повторить, — мне многое нравится в моих друзьях-лютеранах. Но есть одна черта, которую я ценю больше всего, как я уже об этом сказал: лютеранское движение было призвано Богом стать защитником пренебрегаемой истины, — это славное учение о том, что спасение можно получить только через веру. Лютер убрал паутину, оставшуюся после темных веков, и восстановил фундамент Евангелия.
Путь Лютера к открытию истины — это завораживающая история. Летом, после окончания университета, у него произошла потрясающая встреча: направляясь в родные места — к родителям, он попал в страшную грозу. Удар молнии повалил его на землю. В ужасе он закричал: «О, святая Анна, помоги мне! Я обещаю тебе стать монахом!» Он сдержал данное обещание. Лютер поступил в монастырь в Эрфурте и был посвящен в 1507 году. Размышляя о своем первом участии в мессе, он вдруг был охвачен сильным чувством своего полного ничтожества. Как он мог, грешник, стоять в святом присутствии Бога, если он сам не был святым?
Тогда Лютер принял решение стать святым. Он добивался своей чистоты, лишая себя всех жизненных благ и удобств, — даже самого необходимого. Ночами, лежа под тонким одеялом и дрожа от холода, он утешал себя такими словами: «Сегодня я не совершил ничего плохого». Затем в душе его поднимались опасные предчувствия: «Достаточно ли я постился? Достаточно ли я беден? Добился ли я приемлемой чистоты?» Но его душа не имела покоя. Он никогда не был до конца уверен в том, что своим поведением удовлетворил Бога. Наконец, он открыл, что тот душевный мир, к которому он так стремился, можно было получить только в качестве дара. Истина, которая освободила его, пришла к нему из новозаветной книги послания к Римлянам.
Он узнал, что Сам Бог принял наказание, которое заслужили грешники, чтобы мы могли получить прощение, свободное прощение в Господе нашем Иисусе Христе.
Лютер едва мог верить такой благой вести. Несмотря на свою греховность, он мог быть причислен к святым, так как Иисус, пострадавший за его грехи, был воистину святым.
Само собой разумеется, Церковь всегда указывала грешникам путь к Богу ради их спасения. но Лютер ввел здесь совершенно новое, жизненно важное измерение. Он открыл, что верующие, хотя они и грешники, могут одновременно считаться и праведными. Бог считает грешников святыми, как только они уверуют в Иисуса: даже до того, как и их добрые деяния проявятся в их жизни (что, конечно, произойдет только в будущем). В послании к Римлянам говорится: «А не делающему, но верующему в Того, Кто оправдывает нечестивого, вера его вменяется в праведность» (Римл. 4:5).
Таким образом, нечестивые, которые подчиняются Иисусу, оправдываются. Прощение дается не потому, что мы — святые. Не через наши дела, — как теперь это понимал Лютер, — а из-за веры в Иисуса.
Всю свою жизнь Лютер полагал, что несправедливо награждать бывших грешников вечной жизнью. Поэтому он верил в чистилище, где бывшие грешники очищались от несовершенства после смерти, чтобы тем самым подготовить христиан к жизни на небесах. Он искренне верил, что в чистилище праведные настолько очистятся от своих грехов, что Бог сможет назвать их Своей собственностью.
Лютер также верил, что страдания в чистилище могут быть сокращены, если получить от Церкви индульгенцию. Такие индульгенции выдавались верующим, которые посещали святые места и поклонялись святым мощам.
Лютер полагал, что эти святые накопили в избытке благости Христовой и могли поделиться ею с грешниками. Но теперь он понял, «что все согрешили и лишены славы Божьей» (Римл. 3:23). Апостол Павел говорит, что все обладают недостатками. Даже святые должны уповать на Господа Иисуса Христа.
И в силу того, что Христос является нашим Заместителем, следовательно, любой христианин уже является достойным небесной жизни.
На кресте Бог «призвал нас к участию в наследии святых» (Кол. 1:12). Значит, отпадает всякая необходимость в чистилище! Сердце Лютера наполнилось радостью. Наконец его беспокойная совесть обрела мир.
Но та благая весть, которая успокоила его сердце, зажгла искру конфликта с церковью.
Весь сыр-бор разгорелся из-за индульгенций. В церкви замка Виттенберг была собрана коллекция знаменитых реликвий. Среди них находился и шип, который, по свидетельствам, пронзил чело Христа на Голгофе. Эти реликвии ежегодно выставлялись на всеобщее обозрение в день Всех Святых. Паломники из близких и далеких мест стекались в Виттенберг, чтобы приобрести здесь индульгенции.
Лютера просто подмывало поделиться со всеми той доброй вестью, которая освободила его. 31 октября 1517 года в канун дня Всех Святых он прикрепил к дверям Виттенбергской церкви список девяноста пяти возражений против продажи индульгенций. Все они были составлены в присущем Лютеру зрелом стиле. Это были живые, смелые, решительные слова.
Реформатор бросал вызов любому и предлагал сразиться с ним в дебатах.
«Святые не обладают особыми заслугами», — громовым голосом оповещал он всех.
А заслуги Христа — вполне доступны всем.
Если Папа обладает властью освобождать грешников из чистилища, почему же тогда он во имя любви не закроет его вообще и не выпустит их оттуда?» Копии тезисов Лютера широко распространились по Европе и вызвали настоящую бурю.
Лютер не собирался поднимать мятеж, просто он хотел провести реформу. Но его провозгласили мятежником и еретиком. Лютеру сделали предупреждение и потребовали, чтобы он отрекся от своих высказываний, иначе церкви придется примерно наказать его, хотя она и не желает того делать.
Но реформатор чувствовал необходимость продолжать свои усилия.
Он признался своему другу: «Бог уже не направляет меня. Он меня толкает вперед; он меня просто уносит. Я уже не могу совладать с самим собой. Я всей душой стремлюсь к мирной жизни, но меня несет в эпицентр борьбы и коренных преобразований».
Лютер выступил с обвинением в адрес церкви, заявив, что она вмешивается в личные отношения между христианином и Богом.
Он провозгласил Иисуса единственным посредником между Богом и грешниками.
И «истинное христианское паломничество не должно совершаться в Рим, а лишь к пророкам, к псалмам и Евангелиям».
Таким образом, Лютер, несмотря на всю свою любовь к Церкви, во многом разошелся с ней. Разрыв стал окончательным, когда он осудил католическую церковь как антихристианскую.
Папа Лев Х ответил на это отлучением Лютера от церкви, что произошло 3 января 1521 года. Все его сочинения были запрещены и предавались сожжению на костре. Судя по всему, костер в скором времени ожидал и самого Лютера.
Но курфюст Саксонии Фридрих решительно выступил на защиту реформатора. Он добился у императора Карла разрешения на организацию в Германии справедливого рассмотрения дела Лютера. Карл согласился провести такие слушания в Вормсе.
Когда Лютер отказался отречься от своего учения, то его друзья, чтобы спасти ему жизнь, были вынуждены укрыть его в Вартбургской крепости. Во время своей ссылки Лютер перевел Новый Завет на немецкий язык. Позже он перевел и Ветхий Завет.
После десятимесячного заточения в Вартбурге, Лютер снова вернулся в Виттенберг и взял на себя руководство по разрешению многочисленных проблем, связанных с проведением Реформации. Фанатики злоупотребляли религиозным усердием людей.
Но в 1525 году началась Крестьянская война, — восстание крестьян, направленное против власти князей.
Лютер подвергся суровой критике за свой отказ поддержать политические требования крестьян.
Можно сказать, что конфликтные ситуации преследовали Лютера всю жизнь. Иногда Реформатор ошибался и выносил неверное суждение. Но на что можно было рассчитывать, если он показывал путь из такой тьмы?
Таким образом Лютер начал осуществлять Реформацию. Он никогда не заявлял, что завершил восстановление истины.
Он постоянно повторял, что работа должна продолжаться в этом направлении даже после его смерти.
Лютер умер раньше, чем его идеи были воплощены в жизнь. Ведь проблемы в церкви накапливались столетиями, и, вероятно, чтобы все их разрешить, нужны были столетия для реформы. Поэтому сражение за истину еще не закончено даже сегодня.
Задумывались ли вы когда-нибудь над тем, каким образом Церковь угодила в темные века? Существует, конечно, много факторов, но позвольте мне представить вам тогдашний исторический фон.
После смерти апостолов на первоначальной стадии развития христианства произошли некоторые печальные события. Церковь отошла от чистоты веры и отпала от библейской истины.
Это, конечно, печальный факт, но этого следовало ожидать — согласно предсказанию апостола Павла: «Он сказал, что после его смерти ересь собьет церковь с пути истинного. Все случилось именно так, как предсказано в Священном Писании. Это, конечно, не произошло за одну ночь. Отход от истины продолжался на протяжении столетий.
Вначале враги Христа попытались уничтожить Церковь массовыми гонениями. Нерон и другие римские императоры погубили многих христиан в первом веке.
Но как это ни странно, Евангелие процветало, несмотря на гонения. Костры, эти символы преследования верующих, очистили церковь и заронили искру истины. Кровь мучеников воистину была семенем веры, которая принесла обильные плоды.
Ничего не добившись своими гонениями на Церковь, враг изменил тактику. Он решил подорвать христианство изнутри. Прибегая к искусным компромиссам и ложному учению, ему удалось извратить веру, однажды переданную святым.
На протяжении столетий истина была глубоко похоронена под слоями преданий. Обряды, церемонии и учения, о которых ни Павел, ни Петр никогда не слыхали, проникли в лоно церкви.
Но небо не было застигнуто врасплох. Одним мощным движением, которое мы называем реформацией, Бог прекратил вероотступничество. Через тьму начал пробиваться свет. Такие реформаторы, как Мартин Лютер, восстановили истину, которую так долго прятали от народа.
Одним из последователей Реформатора Лютера был Джон Кальвин. В течение многих лет Кальвин с удивительным успехом работал в Швейцарии, в Женеве. Кроме своей уникальной способности передавать смысл Евангелия, Кальвин еще был и блестящим теологом. Многие христиане повсюду получали благословения от его трудов.
Сегодня различные реформированные церкви и пресвитериане своими корнями уходят к Джону Кальвину.
Мне очень хочется посвятить в этой книге главу пресвитерианам. Некоторые из моих самых близких друзей во Христе исповедуют пресвитерианскую веру.
Я вместе с ними радуюсь благой вести, которую проповедовали Кальвин и Лютер.
Нам хорошо известно, что Реформация не закончилась сотни лет назад со смертью самих реформаторов. Она только, по сути дела, началась. Другие продолжали их работу. В этой книге мы увидим, как Бог использовал баптистов, методистов и в такой же мере других верующих для продолжения Реформации. Они несут в своих руках врученный им факел Реформации.
Если все эти церкви возвратили нам забытую истину, то, может, кое-что осталось нераскрытым? Может, и сегодня мы сможем открыть пренебрегаемую до сих пор истину? Здесь есть над чем поразмышлять, не так ли?
Какие бы истины мы ни открывали вновь в Слове Божьем, мы по-прежнему будем стоять на плечах Лютера. Та благая весть, которую провозгласил он, до сих пор стучит в сердце каждого христианина.
Несомненно, Лютер остается одним из самых выдающихся христиан, когда-либо живших на этой земле. Бесстрашный руководитель, вдохновенный проповедник, плодотворный писатель, нежный отец, — очень немногие могли с ним сравниться по этим качествам.
Но прежде всего Лютер был человеком Божьим. Когда на него свалилось такое бремя, когда он встретился с угнетением, он бежал, чтобы найти пристанище в вечных руках Вседержителя. Однажды, когда ему было особенно тяжело, он переложил 45 псалом и приспособил для пения. Сегодня как протестанты, так и католики в одинаковой степени ценят этот гимн: «Господь за нас мы устоим». Обратите внимание на богодухновенные слова третьего стиха, того самого, который мы часто пропускаем: Пусть против нас весь мир стоит, Мы в вере утвердимся.
Нас Божья истина хранит. Ее мы не лишимся. Пророчества слова, свидетельства Христа, Как яркий свет благой Во мрачной тьме земной, От лжи нас охраняет.
Только подумайте об этом! Одно слово, произнесенное нашим Господом Иисусом Христом, и обращается в бегство вся сатанинская рать.
Друг мой, ты чувствуешь, как тебя угнетает враг? Сейчас, в данный момент? Только одно слово с Небес может тебя спасти. Страдаешь ли ты под бременем вины или страха? Может ты испытываешь одиночество или разочарование? Может тебя терзает болезнь или глубокая печаль?
Тогда позволь мне заверить тебя в одном. Тот самый Бог, который вел Мартина Лютера и делал все для него, любит тебя сегодня так же сильно. Он хочет стать твоей несокрушимой крепостью. Так приди же, без промедления, за помощью к Господу и Он исполнит все твои желания.
ЧТО МНЕ НРАВИТСЯ В БАПТИСТАХ
Это случилось в очень холодном январе 1636 года.
Приговоренный к ссылке проповедник бежал из дома и углубился в густые леса Массачусетса. Четырнадцать недель он бродил, преодолевая снежные заносы, и едва остался жив. Днем он искал ту пищу, которую не заметили жадные птицы. Ночью он дрожал от холода, укрывшись в неглубокой яме.
Наконец, он нашел убежище среди индейцев. Вскоре он приобрел у них землю. Таким образом, Роджер Уильямс стал основателем колонии Провидения на том месте, где теперь находится штат Род-Айленд. Провиденс стал столицей свободы в Новом Свете, а также родиной первой баптистской церкви в Америке.
Конечно, Роджер Уильямс не должен бы основывать эту новую колонию. В конце концов, пуритане прибыли в Массачусетс ради отстаивания своей свободы. Они пересекли Атлантику, спасаясь от преследований со стороны государственной Англиканской церкви, чтобы создать в этом штате собственную церковь. Всех граждан в это время обязывали оказать поддержку служителям церкви. Власть имущие объявили настоящую войну ереси. Свобода совести задыхалась при таком сочетании религии и правительства, выдержанного в типичном стиле Старого Света.
Когда Роджер Уильямс впервые прибыл в колонию этого «штата на заливе» (шутливое название штата Массачусетс — прим. пер.), он нашел здесь теплый прием.
Местные власти даже пригласили его возглавить единственную в Бостоне церковь.
Но Уильямс отклонил это предложение. Он знал, что самые кровавые в истории войны велись ради насаждения веры.
Но все это было напрасно. Истинное христианство, как вы знаете, нельзя прививать насильно, либо с помощью законодательства. «Власти могут решать то, что справедливо в отношениях между людьми, — говорил Уильямс, — но когда они начинают предписывать человеку его обязанности по отношению к Богу, то они занимаются не своим делом». Уильямс также учил, что никто не вправе силой заставить оказывать поддержку служителям церкви.
— Что такое? — завопили представители власти. — Разве работник не должен выполнять свою работу?» — «Должен, конечно, — отвечал Уильямс, — но только для тех, кто его нанял».
Пуританские руководители не могли терпеть «такие новые и опасные мнения». На состоявшемся официальном суде они осудили Уильямса за его взгляды и приказали ему отправиться в ссылку. Таким образом, когда его выслали из Бостона, он организовал в Провиденсе первое современное правительство, которое гарантировало всем полную свободу совести. Принципы свободы, утвержденные в Провиденсе, стали «калькой» для Американской конституции, принятой полтора столетия после этого.
Уильямс пригласил всех угнетенных и гонимых воспользоваться убежищем в Провиденсе, независимо от того, какую веру они исповедовали. Даже если они были атеистами, им все равно оказывалось гостеприимство. Вот в таком оазисе свободы пустила свои корни баптистская церковь в Америке.
Баптисты всегда процветали на этой свободной земле, — их демократическое неформальное богослужение вполне соответствует нашему общенациональному стилю.
Баптисты стали самой крупной протестантской церковью в Соединенных Штатах.
Около тридцати миллионов баптистов объединены в своих 100000 местных церквах.
Все эти церкви принадлежат различным группам верующих, которые называются союзами или конвентами. Самым крупным в них является Южно-баптистский союз, в который входит половина всех баптистов в Америке.
Хотя местные церкви объединяются в союз, каждая конгрегация имеет свое собственное управление или совет.
Это тем более удивительно, если отметить необычайную активность баптистов в рамках всемирного евангелизма.
Баптисты сильно различаются по своим верованиям. Одни из них — консерваторы, другие — либералы. Некоторые из них строго придерживаются учения реформатора Джона Кальвина.
Другие — нет.
Какие бы различия между ними не наблюдались, всех их объединяет уважительное отношение к Священному Писанию, которое они считают единственным источником истины. У многих протестантов и католиков есть свои символы веры, но баптисты не признают никаких стандартов, кроме одного единственного — Библии, в том смысле, конечно, в каком они ее понимают.
Баптисты также согласны с тем, что ни один человек в мире не имеет права избирать религию для другого человека, даже родители для своих детей. Поэтому баптисты детей не крестят. Вместо этого они посвящают своих новорожденных Богу, точно так, как Мария с Иосифом своего младенца Иисуса. Потом, когда дети баптистов вырастают, они могут осуществить свой свободный выбор при определении веры и решить, будут они креститься или нет.
За плечами баптистов — целая история, рассказывающая нам о том, как они перенесли религиозную свободу из своих домов в общество. Подобно своему прародителю Роджеру Уильямсу, многие баптисты до сих пор верят в необходимость защиты отделения церкви от государства.
Нам хорошо известно, что среди баптистов были замечательные проповедники. Наиболее выдающимся из них стал Чарльз Сперджен. Среди современных следует упомянуть Чарльза Стэнли, У. А. Крисуэлла и, конечно, любимого нами Билли Грема.
Сегодня я беседую с д-ром Джеймсом Дрейпером — бывшим президентом крупного Южно-баптистского союза церквей.
