Операция «Немезида»

Искать Настю было поздно, возвращаться к себе не за чем. Иван прогулялся вокруг корпуса школы, размышляя о будущем. Он не знал, и не имел права знать, что затевают иерархи. Но логика событий подсказывала, что если нелюдям дает превосходство именно магия, то по ней Братство и должно нанести первый удар. Иначе не справиться, Иван уже достаточно много знал о чудовищной силе нелюдей. Если Братство промахнется, нелюди ответят — и тогда начнется глобальная война. При которой останется один выход: широко, публично обнародовать все имеющиеся у Братства сведения о нелюдях. Сначала будет шок, паника, страх… А потом нахлынет ненависть, начнется геноцид, и тогда уж ситуация станет плохо управляемой. Прагматично-циничные правители государств и самые богатые люди планеты могут даже пойти на сговор с нелюдями, особенно если те предложат им «VIP-обслуживание» — здоровье, долголетие, предвидение будущего и много чего еще. Но нелюди никогда не согласятся поделиться своими знаниями со всеми людьми, а простые люди вряд ли обрадуются соседству таких конкурентов за жизненное пространство, обязательно восстанут против них. Поведут людей за собой в этом случае, скорее всего, религиозные фанатики, потому что, естественно, ассоциироваться нелюди будут с порождениями дьявола даже у считающих себя законченными атеистами. Да, не зря Братство через подставных лиц уже наладило контакты с лидерами многих религиозных орденов, тайных обществ и даже экстремистских сект. Хочется верить, в случае негативного развития событий иерархи смогут направлять их активность в нужное русло… Но прогнозы показывают, что люди, обычные люди, с которыми «великие мира сего» привыкли уже и не считаться, объединенные общим врагом и верой, скорее всего, победят в этой войне. Победят, несмотря на всю мощь нелюдей и противостояние с собственными же правителями. Но произойдет это с такими жертвами, что радости от победы будет немного. Ведь нелюди, защищаясь, вполне способны оказывать воздействия на уровне планетарных катастроф, по мощи сравнимые с применением ядерного оружия. Правда, Братству есть, чем на это ответить… Есть разработки по защите. Но человечество может уменьшиться на три четверти, а в чем-то уникальные (при всей ненависти нельзя было этого не признать) культуры некоторых из нечеловеческих рас будут уничтожены. Необратимо. Поэтому права на ошибку при реализации плана превентивных действий у Братства нет! Возможность изменить мир так, чтобы в нем восстановилась справедливость и при этом сохранилась возможность к явному и при этом мирному сосуществованию будет только одна. И упустить ее просто нельзя!

Настя недавно лишний раз подтвердила Ивану, что по-настоящему обучить магии не способного к ней человека все-таки невозможно. Для человека маг — что-то вроде гениального пианиста. Такие рождаются единицами на целое поколение, а то и реже… Остальные будут бренчать одним пальцем «Чижика-Пыжика». Значит магия, так доступная нелюдям, и есть главный враг! По ней и бить. Как ни старался Воронин, другой путь борьбы отыскать не удавалось. Но если он понял, раскрыл планы Братства, то не должен ли немедленно доложить об этом Угрюмову? Может быть, Ивану теперь и из школы-то выходить нельзя, чтобы исключить возможность его попадания в плен. Однако именно это и мешало ему постучать в дверь к иерарху. Оказаться выключенным из игры, лишенным возможности мстить — вот что страшно.

«Если окажусь в критической ситуации, просто покончу с собой, — решил он. — Гранату в нагрудный карман, колечко под клапаном — должен успеть. Я ведь толерантный».

Так он и пробродил до обеда, а ровно за три минуты — так пристойнее — вошел в «офицерскую» столовую. На самом деле ее лишь звали так, большинство командиров предпочитало питаться как все. Просто порой иерархи вели здесь беседы, не предназначенные для ушей курсантов или даже боевых магов.

Все уже были здесь: Богородько, Алферьева, Настя и Угрюмов, своим сегодняшним видом вполне оправдывавший фамилию.

— Разрешите? — Иван замер у двери.

— Валяй. — буркнул Илларион.

— Так, я пошла пельмени закидывать, — поднялась Алферьева. — Ты все-таки думаешь, Илларион, мне не нужно лететь?

— Нет, тебе лучше остаться, — Угрюмов повертел в руках тарелку. — Я бы и сам не полетел, но Товардсон очень занят. Американцев трогать нельзя. Так что… Ну. будем мы обедать или нет?

Иван занял свое место за столом, напротив Насти. Девушка чуть поиграла бровями: не встревай. Но Угрюмов заговорил сам.

— Готов лететь, Ваня?

— Когда прикажете.

— Отлично. Степан, ты сиди спокойно, успеешь еще. Пока борт подготовят, пока погоду узнают…

Богородько покашлял в кулак, ничего не сказал.

— Сейчас и полетим, Ваня, — продолжил Угрюмов. — В самую что ни на есть Америку, только не в Штаты, а в Мексику. Хотя там тоже штаты… К тебе, Иван, будет у меня отдельное поручение. Смотри по сторонам, хотя и будешь действовать в общей группе. Один парень, чернокожий американец, звать Салтан, снюхался с вампирами. Ну, обычное дело: попался, запугали… Мы полетим брать всю эту банду. Стягиваем несколько групп… Но к этому Салтану подберемся поближе без шума, и ты лично попробуй его взять.

— Будет сделано!

— Да нет, не спеши. Без риска! Если что — пристрели… — Угрюмов бросил взгляд на Настю. — Хотелось бы его живым, мало ли что. Но без риска для тебя. Ты нам дороже, таких бойцов еще поискать. Настя, если будет возможность, отработав вместе с другими магами, помочь Ивану — попробуй. Вот… А теперь давайте пельмени ждать с нетерпением.

— Водочки бы, — хрипло сказал Богородько. — Лететь-то долго к этому царю Салтану. Так что протрезветь вполне успеем. А сейчас не помешало бы…

— Обойдешься. Но если сумеем провернуть ликвидацию этой банды без шума и пыли, как говорится, то с меня причитается. Гасымов где, кстати?

— Копается с техниками в аппаратуре, как всегда, — сообщила Настя.

Алферьева появилась в дверях с большущим блюдом. Она быстро заговорила, извиняясь перед «гостями» за кулинарную неудачу, приводя множество причин… Все стали спорить, напряжение спало. Хотя Иван, про себя, тоже подумал о водочке. Иногда полезно.

Он почти не участвовал в застольном разговоре, только поддакивал иногда. Пельмени Угрюмову понравились, Алферьева трещала без умолку — и в этом ей помогала Настя. Насколько понял Иван, помогала сознательно. Значит, не все в порядке со вторым лицом в Братстве? А когда-то, пытаясь разобраться, он даже считал Алферьеву первой… Все незаметно изменилось. Почему она так себя ведет? Если просто решила расслабиться, то это ничего, это все равно как напиться после шока. А если в самом деле «поплыла»?.. Нет, тогда Угрюмов вел бы себя иначе.

— Ну, я пойду… — Богородько встал, вытирая усы салфеткой. — Спасибо, как говорится, хозяйке…

— Степа, давай я еще сварю, а?

— Нет, — инструктор покосился на Иллариона. — Мне надо людей собрать. Гасымову опять же передам, чтобы был готов.

— Ему уже Настя все передала, — отмахнулся Угрюмов. — Мы ведь уже как пальцы одной руки, так куда и кто денется из перчатки? Ладно, шагай. Ваня, ты тоже можешь идти, я уж вижу, что не сидится… Только перед Таней извинись.

— Да иди, Ваня, — пригорюнилась Алферьева. — Две порции умял — вот и спасибо, а остальное я пойму. Отправляйтесь, у меня тоже найдется, чем заняться.

На ее лицо вернулось строгое выражение, в глазах блеснула сталь. Иван все понял и встал вслед за Богородько. В коридоре им встретился Гасымов, озабоченно спешивший навстречу с кипой листов в руках, следом еще какие-то люди, маги, бойцы… Школа гудела, готовясь нанести свой удар в Америке.

3

Сегодня Салтан привел вампирам сразу двоих.

Прошло уже несколько лет с того момента, как он вползал по залитому кровью домику, целуя ноги новых хозяев, умоляя о прощении. Салтан назвал всех еще раньше, чем сын хозяина перестал кричать. Потом убивали вампира-предателя… В ту ночь Салтан поседел и с тех пор постоянно красил волосы. Но остался все таким же полнокровным, крепким малым, вот только лицо осунулось, а вокруг толстых губ залегли глубокие складки.

И боялся он теперь всего и всегда. Днем — людей, тех крутых, глупых ребят из странной организации охотников на вампиров. Ночью — новых хозяев, неуязвимых, могучих, крылатых. Иногда они приходили и требовали новых жертв. Салтан опять ползал по полу, и каждый раз это было как впервые. Рискуя еще сильнее, чем прежде, он с удвоенным рвением выполнял поручения Братства, впрочем, все более редкие, и как ребенок радовался каждому новому контакту. Это означало, что можно отвести к вампирам старого контактера…

Но круг становился все уже, Салтан это чувствовал. Никого уровня Блэквуда поблизости не оказывалось, вообще Братство будто свернулось, стало меньше. Предатель понимал, что однажды его найдут, иногда осмеливался просить вампиров об убежище, о спасении… Они смеялись. И раз за разом заставляли его присутствовать при допросах. Вампиры умели продлевать человеку жизнь, попавшие к ним мучились даже тогда, когда от них, казалось, не осталось и половины.

Жизнь стала кошмаром. Салтан подумывал о самоубийстве, но рука с револьвером не поднималась, не слушалась. По совету одного старого приятеля он купил яд, наврал, что хочет отправить в преисподнюю парочку белых, но пузырек со зловещим порошком так и стоял в самой глубине аптечки. Салтан с тех пор и аптечкой-то пользоваться перестал, хранил снотворное, слабительное и травку в тумбочке возле кровати.

Этих двоих он привез в Мексику — так было удобнее. Рыженькая дама лет сорока, по прозвищу Лэсси, и молодой черный парень Джон со злыми глазами. Джон постоянно косился на Салтана, предателю так и хотелось наброситься с кулаками, забить до смерти. Неужели он что-то подозревает?! А если это — ловушка?.. Но нет, и Лэсси и Джон поверили, что Салтан прибыл в Калифорнию по поручению высших эшелонов Братства, сели к нему в машину и отправились на мифическую встречу.

«Почему я должен делать это сам?.. — думал Салтан, с силой сжимая руль. — Неужели им трудно найти другого человека? Я бы называл имена, а уж ликвидация проходила бы в стороне… Проклятье, этих нелюдей невозможно понять! Однажды они сожрут и мою печень…»

Границу пересекли, как всегда, без труда, с документами у Братства полный порядок. Вот только Лэсси и Джон не знали, что Салтан едет по другим документам, наскоро сооруженным в гараже очередным знакомым. В знакомых такого сорта у Салтана недостатка не было, в «официальной» жизни он был гангстером, членом «Черных пантер», даже отсидел когда-то полтора года. И все же что стоит Братству однажды пройти по цепочке, найти вот этого идиота пограничника? Салтан оделся неброско, совсем не в своем обычном стиле, но одно то, что убитых перевозил черный, сильно сузит круг подозреваемых. У предателя было надежное алиби, но Братство — не суд присяжных.

«Будь все проклято!»

Мимо в свете фар замелькали бедные поселки, ржавые машины, какие-то полупьяные личности. Кто-то кинул камень, то ли заметив американский номер, то ли просто под настроение. Удар оказался неожиданно сильным, заднее стекло треснуло.

— Идиоты, — недовольно пробурчала Лэсси.

— Наплевать, — повел плечом Салтан. Конечно, это была не его машина. Джон молчал, поглядывая в окно. Лэсси несколько раз попробовала узнать цель поездки, но Салтан лишь глубокомысленно улыбался: секрет. Конспирация. Приедем — увидите.

Уже почти ночью они оказались в окрестностях Эрмосильно. Салтан сверился с картой и свернул с шоссе на проселочную дорогу, прогрохотал по едва дышащему, хлипкому мостику, Третья ферма… Вот и она: окна горят. Их ждут.

— Приехали, — Салтан вышел первым, зло хлопнул дверью и полез в карман за сигаретами. — Идите туда.

— Ты не хочешь подогнать машину к дому, брат? — Джон встал рядом, рука в кармане.

— Да, — кивнул Салтан. — Не хочу. И не называй меня братом, нигга, я покойникам не брат.

Вампиры окружили машину как-то сразу, мгновенно. Они умели буквально возникать из ниоткуда — а может, так оно и было? Салтан попятился, им снова овладела паника. Губы задрожали, из глаз потекли слезы… Но Лэсси и Джону пришлось куда хуже: магия нелюдей скрутила их в комок, и они извивались на земле, словно два червя.

Вампиры подхватили этих червей и стаей поднялись в воздух, чтобы перенести жертвы в дом. Они не любили торопиться, крылатые порождения ночи. Салтан остался было у машины, но его поманили за собой.

— Иди… Ты будешь смотреть… Будет весело…

На дрожащих ногах Салтан пошел к дому. Окна теперь были распахнуты настежь, через них внутрь попали и жертвы, и палачи. Предателю оставалось сделать еще несколько шагов, когда ночь вдруг взорвалась светом. Прожектора со всех сторон, в их свете скользят какие-то тени, они ревут, страшно ревут… Другие твари напали на вампиров! Салтан упал на землю, пополз боком, словно краб, в сторону, продрался через кусты и скатился с обрыва в яму с мусором, на какие-то гнилые матрасы, старые газеты, ржавые жестянки… Теперь надо выскочить на другую сторону, и…

— Стоять!

Человеческий голос прорезался сквозь странный рев и визг захваченных врасплох вампиров. Незнакомец говорил с русским акцентом, Салтан часто слышал такой в Нью-Йорке. Ничего больше негр подумать не успел — выкарабкался из ямы и кинулся бежать через заросли каких-то колючек. Дальше, дальше!

Иван перепрыгнул через яму одним махом, но и Салтан умел бегать. Его гнал вперед страх, животный страх.

— Стоп!! — повторил Иван, срывая с плеча автомат. — You must stop! Fuck You, bastards!

Нога зацепилась за какую-то корягу, лодыжку пронизала боль. Врешь, не уйдешь! Не обращая на вывих внимания, Иван помчался дальше, теперь уже молча. Если Салтан не остановится, не споткнется, то бежать за ним придется до тех пор, пока не появится возможность для точного выстрела — полосовать заросли очередями не слишком хороший выход. Тут могут вопреки всему оказаться посторонние, а Богородько учил работать чисто.

— Я здесь! — донеслось до Ивана слева, из-за кустов, как только «ревуны», шокировавшие вампиров, умолкли. — Ваня, сюда!

«Как она успела?!.» — мысленно возмутился Иван, проламываясь сквозь кусты и оставляя на колючках еще часть обмундирования.

Все объяснялось просто: там была тропинка, прямая тропинка от самого дома, по ней и бежала Настя.

— Он впереди, я его чувствую, веду! — Она уже немного задыхалась. — Там шоссе!

Иван и сам знал: сейчас будет косогор, внизу луг, через который бежит полузаброшенная железнодорожная ветка, а за ней, за холмом — оживленное шоссе. Если Салтан выберется туда, то наверняка сумеет добыть машину. Конечно, его найдут, обязательно найдут, но Иван задание провалит.

— Еще немного! — Нога болела все сильнее. — Ты можешь его притормозить?!

— Попробую! Но он сейчас в шоке, ничего не чувствует, его сейчас и колючая проволока не остановит! Да и вампиры, судя по всему, его чему-то подучили. В ауре у него есть странные изменения.

Они пробежали еще немного, вот и косогор.

— Стой, Настя, тихо!

На открытом пространстве Иван мог легко подстрелить такую крупную мишень, как человек, просто по звуку. Что и следовало сделать — потом будет видно, сумел боец взять негра живым или все-таки прикончил. Никакого другого выхода Иван не видел.

— Я могу запросить помощь!

— Тихо! — Иван поднял автомат, повернул голову. Он будто целился ухом, даже прикрыл глаза. Короткая очередь — и крик на лугу. Теперь другой звук: звук катающегося по сухой траве грузного тела. — Вот так. Все в порядке, Настя, все в порядке. Только не уходи от меня, идем лучше вместе.

— Нет…

— Что? — Иван обернулся и увидел что Настя опустилась на одно колено.

— Что случилось?

— Они здесь… Еще группа… Я больше не могу их сдерживать…

Крылатые фигуры посыпались с неба, они выделялись на черном фоне какой-то особенной чернотой.

Сначала Ивану показалось, что их сотни. Он открыл беглый огонь и вампиры исчезли — так же неожиданно, как и появились.

— Настя, к дому, уходим к дому, вперед!

Он потянул ее за локоть вверх — главное, доставить Настю к своим, черт с ним с Салтаном и проваленным заданием.

— Ты не понимаешь… Их много, в доме наши заняли круговую оборону… Другие группы стягивают кольцо, но они не успеют…

Настя обмякла, и сдерживаемая ею волна магического воздействия нелюдей начала накатывать на Ивана. Ненависть, жгучая, физически ощущаемая ненависть, прежде всего к Насте, осмелившейся мешать вампирам. Иван — мелочь, блоха… Сначала придется заплатить девушке. Ствол автомата в руках Ивана медленно опустился, бессильно уставился в землю.

Вампиры приближались. Тропинка была темна, но Ивану казалось, что ее освещают звезды. Вытоптанная полоска земли, по которой шли враги… Иван понял, что ребята, засевшие на ферме, и те, кто сейчас спешит сюда со всех сторон, не успеют. Вампиры схватят Настю, унесут ее живой, именно этого они хотят. Логика нелюдей не подвластна человеческому разуму. Они хотят… Хотят ее. А он — лишь легкое препятствие.

Иван, шатаясь на спотыкающихся ногах, вышел вперед. Тени вампиров копошились впереди, их еще сдерживало сопротивление Насти. Но оно таяло, таяло… Иван поднял автомат — он казалось, весил тонну.

«Нет, твари, с ней вы этого не сделаете!»

Перед его мысленным взором проносились картины случившегося в лесу уже так много лет назад. Иван не мог, не хотел этого видеть… Не мог увидеть этого еще раз.

— Я умру раньше! — крикнул он в полной убежденности. — У вас не выйдет, мрази! Я умру раньше!

— Умри раньше… — донеслось до него. Вампиры не возражали. И ждать тоже не желали.

Они приближались, шаг за шагом, и удерживал их не автомат Ивана, а только тающее сопротивление Насти. Беспомощность… Злость!

Магия! Ивана затрясло. Магия — то, чему не мог научиться никаким напряжением жил, никаким упражнением разума. Увы. Есть вещи, которые не даны простому смертному… Но ведь это несправедливо! Не честно! Не мог Творец создать мир, настолько жестокий, беспощадный к любимым его детям!

— Нет! — Иван выронил оружие, воздел руки. — Не смейте ее трогать!

Вампиры приближались… Или нет? Сколько прошло времени? Бригады поддержки должны быть уже рядом, кромсая сопротивляющихся. Однако Иван времени не чувствовал. В его голове мелькали отрывочные фрагменты. Вот Богородько говорит о магии, вот Угрюмов, вот Настя, а вот он сам в поселке у озера становится почти неуязвим…

— От Начала и до Скончания Времен! — выкрикнул Иван, упираясь ногами в эту чужую землю, вспоминая то свое состояние. — Истиной, Изначально заданной Творцом!

Фарватер. И пока человек на нем, никакой изменчивости он не доступен. Если человек Истинно Верит, то в момент Реализации Полноты Веры он неуязвим!

— Ну же!

Вампиры не двигались с места, ошеломленные. Фарватер Реальности! Иначе не может быть, если ты отдал себя в волю Творца! «Колебаться в ритме со Вселенной» — пришло на ум Ивану, но ведь это то же самое другими словами.

— Стоять!!!

Все сработало словно само собой. Вампиры попытались скрыться в темноте, но вертолеты, в каждом из которых сидел маг, легко выцеливали их. Салтана нашли внизу, на лугу, он не уполз далеко — потерял слишком много крови. Спасти его не удалось — предатель умер еще на пути к вертолету. Настю привел в себя Гасымов, а вот Иван из своего необычного состояния вышел лишь в школе, через много часов.

— Я — воля Его, — произнес он, и его глаза, наконец, прояснились. — Где Настя? Все, я в порядке, в порядке… А как она? Как остальные?

— Хорошо, — медленно произнес Угрюмов. — Слышь, Иван? Ты руку-то разожми. Кровь из-под ногтей.

Воронин поднес к лицу свой сжатый кулак и с огромным трудом разжал пальцы. Разжал и едва успел подхватить выпавшее из них бесценное сокровище — несколько простеньких бусин, подобранных когда-то в лесу.

— Вот ведь как… — донесся до Ивана хрипловатый голос иерарха. — А я чую — будто икона в кулаке… Артефакт. Откуда же он у тебя взялся, или что с тобой происходит, парень?

Глава 10

ВСЕ ТОЧКИ НАД

(За три недели до Момента Великого Изменения)

В соответствии с упомянутыми во Вступлении обстоятельствами вынесена в Специальное Приложение в конце книги.

Глава 11

«ПЛАН ПО ВАЛУ. ВАЛ ПО ПЛАНУ»

(За полгода до Момента Великого Изменения)

1

Это было последнее теоретическое занятие данного этапа подготовки. Богородько, взявшийся за такое важное дело, конечно же, сам, окинул взглядом курсантов и отвернулся, закашлявшись.

— Откуда вас таких понавезли на мою голову? — вздохнул Дядька и потупился, перебирая в руках листки.

Он всегда приносил на лекции какие-то заметки, но Иван подозревал, что инструктор просто не знает, куда девать свои здоровенные ручищи.

— Ладно, начнем, пожалуй! — привычно произнес Степан Михайлович. — Итак, сегодня вы прослушаете краткий теоретический курс очередного, третьего этапа обучения, разбитого на пять тренировочных циклов. В первом цикле вы будете вести спарринги на очень медленных, даже сверхмедленных скоростях. При этом каждый из вас должен будет представить себе заданную наставником ситуацию и решить возникшую в связи с этим боевую задачу. Поясняю: не просто медленных, а сверхмедленных! Вот и поглядим, чего ваши мышцы и рефлексы стоят.

На первой стадии задача обороняющегося будет заключаться только в том, чтобы после начала движений атакующего не реагировать сразу, а очень четко оценивать действие, начатое противником. С тем, чтобы начать свое контрдвижение только тогда, когда завершающая атаку часть тела нападающего достигнет действительно критического расстояния до вашего тела, после которого защититься будет уже невозможно.

Критической является дистанция, на которой обороняющийся, двигаясь с такой же скоростью, как и его противник, еще может успеть вывести атакуемую часть своего тела из-под удара или захвата. Если, скажем, рука нападающего, завершая атакующее движение, пересечет границу критической дистанции, удар или захват считается произведенным. В этом тренинге обороняющемуся, как я сказал уже в самом начале, важно не начинать свое движение до достижения атакующим критического расстояния…

Богородько повертел листки и, положив их на стол, стал показывать, как говорится, «на пальцах». Путем демонстрации.

— Это выглядит так: в начале обороняющийся должен просто стоять и стараться думать о чем угодно постороннем: вспоминать прогулки с девушками, решать в уме уравнения или еще что-то в этом роде, либо вообще ни о чем не думать. В идеале нужно стремиться именно к состоянию «безмыслия». На более продвинутой стадии для достижения такого состояния вы до момента выхода противника на критическую дистанцию будете выполнять действия, никак не связанные с движением, им начатым. Например, одновременно с его движением будете выполнять любое сложнокоординированное действие, скажем, такое, — Богородько левой рукой описал в воздухе круг, правой — треугольник, одновременно ногой начертив на полу квадрат и пустив по телу диагональную волну. Причем движения рук. ноги и тела внешне никак не были синхронизированы друг с другом и совершались с разными скоростями. Делая все это, Богородько продолжал говорить:

— При этом инструктора еще будут вести с вами беседы, заставляя отвечать на разные вопросы или совершать в уме расчеты. И не надейтесь, что вопросы будут легкими.

Тут важно то, что вы говорите и делаете двигательное упражнение одновременно, не останавливаясь. Если это получается легко, то упражнение можно и еще усложнить. Предупреждаю: занятие это совершенно бредовое, и цель его одна — максимально полно отобрать у вас возможность думать, рассуждать. В результате всего этого вы должны достичь состояния безмыслия — но сознательно, а не провалиться в него случайно, как все вы часто делаете это на экзаменах.

В любом случае вы должны будете научиться сдерживать развитые на первом этапе подготовки рефлексы, создавать между началом атаки противника и запуском ответного рефлекса своего рода ментальную паузу, заполняя ее ментальным же шумом, то есть размышлениями и действиями, не имеющими никакого отношения к самому бою. Следует научиться запускать древние, с таким трудом разбуженные у вас рефлексы лишь в самый последний момент.

Это в принципе отличается от подхода, принятого практически во всех традиционных школах рукопашного боя и боевых искусств. Там считается, что малейшая пауза в сознании и реагировании приводит к поражению. И это в принципе верно! Но наши специалисты нашли более совершенные механизмы обучения, которые позволяют освоить требуемое состояние психики не интуитивно, что и выйдет не у каждого, а вполне осознанно. Впрочем, принцип осознанности при подготовке вообще является изюминкой наших методик и технологий, отличает их от всех прочих. Вы уже могли это заметить, поскольку используемые нами методы тренировки основаны на свойствах человеческого организма, про которые практически ничего не известно Даже в закрытых школах боевых искусств, за исключением школ некоторых тайных орденов вроде нашего.

Богородько сделал паузу, и Иван не выдержал, спросил:

— А разве есть еще ордена «вроде нашего», Степан Михайлович?!

— Есть, — кивнул Богородько и вновь взял листки со стола. — А что, Воронин?

— Ну… странно! — не нашелся, что сказать Иван. — Или вы про нелюдей говорите?

— Если бы я имел в виду нелюдей, то я вам так бы и сказал. Но если я сказал: тайные ордена вроде нашего, то при чем же здесь вампиры да оборотни? Однако продолжим…

Курсанты недовольно загудели: информация была, новой и весьма важной. Прежде Богородько упоминал только разного рода монашеские объединения, культивирующие традиционные боевые искусства, но теперь явно говорил о чем-то другом. Степан Михайлович ухмыльнулся.

— А с чего вы взяли, что я должен вам еще что-то пояснять? Настанет время — уточню. Если понадобится… А пока, конечно, можете в библиотеку сходить, у родственников поспрашивать, в Интернет заглянуть. Только, боюсь, время потеряете — никого «вроде нас» вы там не найдете. Так что пока приказ такой: записать на подкорку и слушать дальше!

2

Богородько специально проговорился и, тем самым, осознанно пробудил любопытство выпускников именно этого курса. Во-первых, ребята поняли, что могут столкнуться с неизвестным противником, равным им в выучке и, в то же время, не принадлежащим к нелюдским расам. Но было и «во-вторых»: Богородько начал приглядываться к ним, искать тех, кто спустя всего полгода пойдет с ним в пещеры Ангкор-Вата. Поскольку только вчера поговорил с ним Угрюмов, приоткрыв завесу строжайшей тайны над неким действием, о котором не знали и многие высшие иерархи Братства.

— Сможешь прорваться? — спросил Угрюмов, когда главный инструктор школы рассмотрел объемную голографическую схему пещерного комплекса, расположенного под одним из районов камбоджийских джунглей.

— Прорваться везде можно, — потеребил ус Богородько. — Но, как я понимаю, двигаться придется быстро? Иначе противник может взрывами перекрыть пути, а может быть, еще и какие-то инопланетные «примочки» применить, о которых нам ничего пока не известно. С целью раздробить отряд на группы, после чего попытается задавить их поодиночке…

— Ну, тут мы вам подсобим, — Илларион ткнул пальцем с одетым на него заменяющим обычную компьютерную «мышь» устройством в пространство рядом с объемом голограммы, отчего внутри ее возникла яркая точка синего цвета. — На основании спутниковых геотомограмм и данных гравиоразведки наши спецы выявили вот тут русло древней реки. Весьма занятно, кстати, что с помощью экстрасенсорных типа «лозоходства» и магических приемов оно не обнаруживается. Словно «закрыли» его от магии. Перед самой высадкой с помощью бомбы, предназначенной для поражения укрепленных бункеров, пробьем для вас ведущую туда наклонную штольню. А дальше вы уже сами рванете перемычку вот здесь, — указал Угрюмов на место, отмеченное в разрезе голографической модели специальным маркером. — И оттуда попадете сразу в последнюю треть этого лабиринта, обойдя таким образом многие неприятные сюрпризы, как древние, так и вполне современные.

Богородько, тяжело засопев, принялся водить в воздухе своим толстым пальцем с таким же, как у Угрюмова, устройством. Синяя точка, изображающая местоположение их штурмового отряда, побежала внутри голограммы. Глядя на схему на которой были отмечены только выявленные стараниями как геофизиков, так и разведчиков места расположения разнообразных ловушек и мобильных групп охраны, ему уже больше всего хотелось сказать Угрюмову: нет, здесь никому не пройти. Но у каждой крепости положено быть слабому месту…

— Сколько у нас на пути будет дозоров и ловушек?

— Точно неизвестно, — буркнул Угрюмов. — Да и на момент, когда вы пойдете, все еще может измениться. Так что ты не спрашивай, сколько их — спроси лучше, сколько с тобой будет людей.

— Считай, что спросил.

— Отвечаю: около сотни. Не считая нескольких магов и группы технической поддержки с оборудованием. Их придется вести сразу с основной группой, потому что выйти обратно, быть может, и не получится… Техников и магов береги, без них не прорвешься сквозь охранные системы и не сможешь разобраться с артефактами, а тогда наша затея потеряет всякий смысл. Кстати, маги с тобой будут одни из лучших, даже одного супера тебе придадим. Хогя там, по нашим сведениям, в этом смысле особых закавык не предвидится. Но цена ошибки очень уж велика! Поэтому и технику, и спецов по ней дадим также лучших. Что еще….Ах да, — Угрюмов сделал вид, что только что вспомнил: — Вот насчет бойцов я тебя огорчу — их ты как раз получишь не самых лучших.

— Это как же? — насупился Богородько. — Первокурсников, что ль, туда волочь?!

— Ну, не первокурсников, конечно, а, скажем так — свежий выпуск. Не этот, который сейчас вышел, а тот, что проходит последний тренировочный цикл…

Инструктор обиженно запыхтел. Конечно, выпускной курс — это уже проверенные, испытанные в десятках «охот» и стычек бойцы, но все же не совсем еще «пропеченные». У курсанта в ушах пока слова учителей, настоящий же воин давно их забыл, знания растворились в нем, став одним целым с его телом и душой.