Все дозволено

Этим вечером оба молчали в течение первых десяти-пятнадцати минут, когда ехали в западном направлении по скоростной магистрали Лонг-Айленда. Движение из города было умеренным и совсем незначительным в том направлении, куда двигались они. Думалось легко.

Джо вел свой «плимут», мысли его почти не касались дороги и машины, главным образом витали вдалеке, на Уолл-стрит, в маклерских конторах. Внезапно он сказал:

– Мы можем напугать их бомбой.

Голова Тома была полна собственных мыслей, касавшихся хранения облигаций, звонка к Вигано и разработки самого безопасного способа получения двух миллионов. Он посмотрел на профиль Джо в полутьме и спросил:

– Что?

– Мы бы смогли сделать это, – продолжал Джо. – Позвоним, скажем им, что в хранилище подложена бомба, затем как бы сами примем вызов.

– Не сработает. – Том отрицательно покачал головой.

– Но это поможет нам проникнуть туда, вот в чем прелесть.

– Конечно, – съязвил Том. – А вскоре появится еще пара парней, принявших этот вызов.

– Но должен же быть какой-то способ, – настаивал Джо.

– Нет.

– Подмажем диспетчера, чтобы он дал вызов нам, а не одной из машин того участка.

– Какого диспетчера? И сколько ты ему сунешь? Мы получаем миллион, а он сотню? Да он выдаст нас в течение недели. Или начнет шантажировать.

– Но должен же быть какой-то выход! – упорствовал Джо. Идея бомбы привлекала его своим драматизмом.

– Проблема не в том, чтобы войти, – сказал Том. – Проблема заключается в том, чтобы выйти с облигациями, и в том, где мы их спрячем, да еще и в том, как произвести обмен с Вигано.

Но Джо не хотел ничего этого слушать. Он настаивал на важности своей собственной области поиска.

– Все равно ведь нужно войти, – подчеркнул он.

– Мы войдем, – сказал Том. У него внезапно возникла идея. Он даже невольно выпрямился и расправил плечи. – Черт возьми!

Джо мельком глянул на него:

– Что еще?

– Когда состоится этот парад? Помнишь, было сообщение в газете о том, что состоится парад в честь каких-то астронавтов…

Джо нахмурился, пытаясь вспомнить.

– Где-то на следующей неделе. Кажется, семнадцатого. А что?

– Вот тогда мы и сделаем это, – заявил Том. Он ухмылялся до ушей.

– Во время парада?

Том был так возбужден, что не мог сидеть спокойно.

– Джо! – воскликнул он. – Я, черт побери, голова!

– Неужели? – скептически произнес Джо.

– Послушай меня, – настаивал Том. – Что мы собираемся украсть?

– Что? – Джо с неприязнью посмотрел на него.

– Подскажи-ка мне, – все больше возбуждался Том. – Просто скажи мне – что мы собираемся украсть?

– Облигации на предъявителя, – пожимая плечами, ответил Джо. – Как сказал Вигано.

– Деньги, – уточнил Том.

Джо согласно кивнул, утомленный и раздраженный.

– Ладно, ладно, деньги.

– Но не деньги, – сказал Том. Он продолжал ухмыляться, словно его щеки постоянно сами собой растягивались. – Понимаешь? Нам все равно предстоит превращать их в деньги.

– Еще минута, – пообещал Джо, – и я остановлю машину и трахну тебя по башке.

– Послушай меня, Джо. Суть в том, что деньги – это не просто долларовые банкноты. Различные вещи. Контрольные счета. Кредитные карточки. Биржевые сертификаты…

– Пожалуйста, ради бога, переходи к делу.

– А дело вот в чем, – сказал Том. – Все есть деньги, если ты думаешь, что это деньги. Так же, как Вигано думает, что эти облигации на предъявителя есть деньги.

– Он прав, – согласился Джо.

– Конечно, прав. И именно это решает нашу проблему.

– Да ну?

– Абсолютно, – подтвердил Том. – Это поможет нам войти, выйти, решает проблему сокрытия добычи, решает все.

– Не может быть, – скривился Джо.

– Может. – Том провел кончиками пальцев по решетке приборного щитка. – И поэтому мы провернем ограбление во время этого парада.

Джо

Я повел служебную машину по авеню Колумбуса к одной из пуэрториканских бакалейных лавок возле 86-й улицы и сказал своему напарнику Луи:

– Может быть, купишь нам «кока-колы»?

– Хорошая мысль, – согласился тот. Он был молодой парень, двадцати четырех лет, служил в полиции второй год. Волосы у него были чуточку длинноваты, по-моему, и я почти никогда не видел его без порезов бритвой на подбородке. Но он был хороший парень, тихий и не совался в чужие дела.

Я выключил двигатель еще до того, как Луи вышел из машины. Потом следил за тем, как он пересекает тротуар в солнечном свете, поправляет пояс, – и как только он вошел в магазин, я открыл дверцу, вышел, поднял капот машины и вынул пластину распределителя. Затем снова закрыл капот и сел за руль.

Поднималась волна жары. Судя по воротнику рубашки на затылке, влажность была выше допустимой. Работать в такой день было чертовски трудно.

И проводить парад тоже. Но его ведь не отменят?

Нет. Парад с серпантином по Уолл-стрит – это традиция, а традициям безразлично, какая погода. Парад проведут.

А Том и я – мы получим наши два миллиона.

Луи принес две бутылки «кока-колы». Мы открыли их и стали пить. Я не спешил сделать следующий шаг.

– Слишком жарко для преступлений, – заметил Луи. – Прекрасный ленивый день.

– Для преступлений никогда не жарко, – возразил я.

– Держу пари, – сказал он. – Держу пари, что сегодня в городе не произойдет ни одного крупного преступления. Скажем, до четырех часов дня.

– Полицейским азартные игры запрещены, – усмехнулся я. – За исключением игры в дурачка. – Я выпрямился, сделал еще глоток «колы» и сказал: – Пора двигаться. До конца дежурства остался час.

– По крайней мере, когда мы едем, дует ветерок, – сказал Луи.

– Проверим.

Я повернул ключ зажигания и, конечно, ничего не случилось.

– Это еще что? – воскликнул я.

Луи с отвращением посмотрел на ключ.

– Снова? – спросил он. Ибо это был третий раз за месяц, когда у нас ломалась машина – что и навело меня на эту мысль…

Я повозился с ключом. Ничего.

– Ну, чертовщина, – проворчал Луи.

– Вызывай участок, – посоветовал я. – С меня достаточно.

Пока он разговаривал с участком, я сидел на своем месте, изображая из себя страдальца. Луи закончил разговор и сообщил:

– Они пришлют буксирный грузовик.

– Подождем, – кивнул я. Он посмотрел на часы.

– Ты знаешь, сколько им потребуется времени, чтобы добраться сюда?

– Послушай, – сказал я, – нам не обязательно околачиваться здесь вдвоем. Почему бы тебе не вернуться в участок и не расписаться за нас обоих?

– Что, и оставить тебя здесь?

– Мне все равно. Серьезно. Нет никакой нужды торчать здесь обоим.

Луи хотелось поймать меня на слове, но он немного стеснялся, так что пришлось поуговаривать его. Наконец он спросил:

– Ты действительно не возражаешь?

– Так или иначе, мне ведь некуда идти.

– Ну… Ладно.

– Прекрасно, – сказал я. И когда он выходил из машины, добавил: – Не забудь расписаться за меня. Я обратно не вернусь.

– Будь спокоен, – уверил Луи. Он выбрался на тротуар, нагнувшись, заглянул в машину и сказал: – Спасибо, Джо.

– Ты сделаешь то же для меня в следующий раз.

– А следующий раз обязательно будет, да?

– Можешь не сомневаться.

Он рассмеялся, покачал головой и захлопнул дверцу. Я просидел почти полчаса, прежде чем появился грузовик. Из него вышли два парня, и один из них спросил:

– Что случилось?

– Никак не заводится, вот и все.

– Интересно, почему. – Он косо глянул на машину.

Только этого мне не хватало – механика-любителя. Единственное, что требуется от буксировщика, это оттащить машину туда, где ее смогут починить. Я сказал:

– Кто знает? Возможно, от жары. Давай посмотрим и выясним.

– Не напрягайся, – скривился он.

– Да мне это и не нужно. Через пятнадцать минут мое дежурство кончается.

Тогда они зацепили меня за передок и оттащили к полицейскому гаражу на Уэст-сайд.

Из гаража вышел механик. Негр, низкорослый и плотный, в форменных брюках и нижней рубашке без рукавов. Он обошел грузовик, подошел к моей машине и спросил:

– Проблемы?

– Никак не заводится, – объяснил я. – Сдохла.

– Попробуй-ка, – предложил он.

Ну, это уж глупо. Он думал, что мы затеяли всю эту возню с машиной в такой жаркий день, не сделав ни одной попытки? Но именно это они говорили всякий раз, и не имело смысла спорить с ним. Я повернул ключ, и послышался только щелчок. Я развел руками:

– Видишь?

– Сегодня ничего не смогу сделать, – заявил он.

– Плевать. Дежурство у меня закончилось две минуты назад. Мой партнер уже ушел.

Механик вздохнул, приготовил записную книжку и карандаш:

– Фамилия?

– Патрульный Джозеф Лумис, пятнадцатый участок.

Он записал это, затем обошел машину и списал все необходимые номера. Я ждал, зная заведенный порядок, и когда он вернулся, сразу протянул руку за блокнотом.

– Джон Хонкок, – сказал механик. Я кивнул, взял блокнот и написал свою фамилию в графе «подпись».

Я вернул блокнот, механик повернулся и махнул водителю грузовика.

– Поставь ее где-нибудь там, – крикнул он и рукой показал в дальний угол квартала.

Грузовик рывком тронулся, а секундой позже и машина. Моя голова дернулась назад, но не очень сильно. Для равновесия я по привычке вцепился в рулевое колесо, и мы покатили. Механик стоял на месте до тех пор, пока мы не проехали мимо, и смотрел на машину усталым и раздраженным взглядом.

У обочины на углу было свободное место. Грузовик остановился, и я вышел из машины, чтобы проследить, как ее туда ставят. Я посмотрел на часы, когда они заканчивали – было десять минут первого. Времени достаточно.

– Вас подвезти к участку? – спросил водитель грузовика. Я чуть было не сказал «да», на мгновение забыв, для чего все это делается. Но вовремя поймал себя и ответил:

– Нет, я пройдусь пешком.

– Как угодно.

Сейчас мне надо было погулять минут десять. Одним из дополнительных преимуществ совершения грабежа в форме было то, что полицейский – это единственный человек на земле, который может стоять на углу улицы, ничего не делая и не привлекая ничьего внимания. Слоняться – его работа. Другой сразу бросится в глаза: «Кто этот парень на углу? Что он замышляет?» Но только не полицейский.

Странно, что преступники не работают в нашей форме.

Спустя десять минут я направился обратно к тому месту, где оставил автомобиль. Ну кто обратит внимание на полицейского, возящегося возле патрульной машины? Я поднял капот, поставил распределитель на место, сел за руль, завел машину и направился туда, где должен был встретиться с Томом.

Том

Я добрался до Манхэттена, имея в запасе достаточно времени, проехал по Уэст-сайд и остановился в районе сороковых улиц возле Десятой авеню. Затем в кабине платного туалета вынул из сумки форму и переоделся.

У выхода на Десятую авеню меня остановила маленькая старушка в черном пальто – в такую-то погоду! – которая пожелала узнать, где можно купить билеты на междугородный автобус. Вначале я не мог сообразить, почему она пристает ко мне с такими вопросами, но потом вспомнил, что я в форме. Пришлось дать старушке подробную информацию. Она поблагодарила меня и засеменила прочь, поплотнее запахнув пальто, словно ее обдувал сильный ветер, не существующий для всех остальных.

По дороге к машине я задумался: что если это повторится, только в более опасном варианте, чем со старухой? Мы с Джо идем совершать преступление, а нас останавливает кто-нибудь, кого только что ограбили или у кого потерялся ребенок, или мы оказываемся первыми полицейскими на месте автомобильной катастрофы…

И что делать, если что-нибудь подобное случится? Нам пришлось бы остаться, нам пришлось бы играть роль полицейских. Просто не было бы никакого выбора: слишком подозрительно, если бы мы отказались выполнять свои обычные обязанности. Следующим полицейским, которые вскоре наверняка появились бы, сразу об этом расскажут, а мы не хотели, чтобы раньше времени кто-то заподозрил, что в городе есть два фальшивых полицейских, что-то замышляющих…

Это было бы чертовски нелепо: не совершить преступления по велению долга. Шагая, я ухмылялся, думая, что непременно скажу об этом Джо. Какое у него будет лицо!

В «шевроле» я открыл багажник и положил туда сумку с одеждой. Номера для машины находились здесь же, в сумке для покупок; они лежали уже неделю, с тех пор, как мы их нашли.

Я захлопнул багажник, сел за руль и поехал к пирсу. Пирсы города Нью-Йорка почти полностью разрушились за последние лет десять, поскольку большая часть портовых работ переместилась в Джерси, поэтому здесь есть множество мест, особенно под уэстсайдской магистралью, где можно найти необходимое уединение. Некоторые из компаний, занимающихся перевозками грузов, хранят здесь пустые трейлеры, и за образованными ими стенами можно скрыться от посторонних глаз.

Я приткнул «шевроле» у одной из распор трассы рядом с поставленным трейлером и посмотрел на часы. Времени оставалось достаточно.

День был жаркий, слишком жаркий, чтобы сидеть в машине. Я вышел из нее, запер на замок и прислонился к капоту в ожидании Джо.

Глава 9

Они услышали парад прежде, чем увидели его: выкрики толпы, маршевая музыка и барабаны. Главным образом барабаны, их можно было услышать за много кварталов.

Прислушиваясь к этим ритмичным и тревожным звукам, Том и Джо ощутили, как растет и ширится в душе волнение, беспокойство за исход дела…

Когда они встретились у пирса, оба были еще спокойны. Каждый успешно осуществил первую стадию общего плана: Джо заполучил служебную машину, Том переоделся в форму и нашел место, куда спрятать «шевроле». Затем, встретившись, они быстро сменили номера на служебной машине и дружно радовались тому, что все идет по плану.

Но когда они катили в город и особенно когда въехали в узкие улочки финансового сектора, оба стали думать о случайностях, непредвиденных обстоятельствах и обо всем, что может испортить самый лучший план в мире. Начало расти напряжение, и гром барабанов ничуть не помогал ему рассеяться.

Фирма «Паркер, Тобин, Истпул энд компани» находилась в угловом здании, причем фасад его смотрел на улицу, по которой проходил парад. Через квартал, у другого здания, была аркада, выходившая на следующую улицу. Именно к этой улице направлялись Том и Джо, за квартал от толпы и толкучки парада, но достаточно близко, чтобы все слышать.

Возле входа под аркаду находился пожарный гидрант. Джо поставил здесь машину, они вылезли и прошли под арками, оба автоматически шагая в такт барабанам.

Когда они ступили на тротуар, шум парада ударил по ушам словно повернули ручку громкости радио. Мимо проходил оркестр, оркестранты в красных и белых униформах мелькали в промежутках между людьми на тротуаре. Полицейские в форме стояли повсюду, но они были заняты сдерживанием толпы и не обращали никакого внимания на Тома и Джо; да и кем они были, если не еще двумя полицейскими, выделенными для парада?

Между фасадами зданий и шумной массой людей, наблюдавших за парадом, была узкая полоска свободного тротуара. Том и Джо свернули налево и пошли по этой полоске, двигаясь теперь в том же направлении, что и оркестр, но быстрее.

Никто не обращал на них никакого внимания. Они вошли в угловое здание и воспользовались лифтом без лифтера. Больше в кабине никого не было, и по пути наверх они нацепили усы и очки в роговой оправе с простыми стеклами. Это были незначительные части их маскировки, главной была форма: никто ничего не видит за формой. Люди на улице, смотревшие парад, видели, как мимо прошли двое в форме, но не их лица, и они не смогут потом эти лица опознать.

Нацепив очки и усы, Том сказал:

– Ты будешь говорить, когда мы поднимемся туда, ладно?

– Что, нервничаешь? – ухмыльнулся Джо.

– Нет. – Том не стал возмущаться. – Просто я давно не практиковался, вот и все.

– Конечно. – Джо пожал плечами. – Никаких проблем.

В этот момент лифт остановился, дверь открылась и они оба вышли. Том был здесь прежде и, конечно, описал все Джо, начертил примерные схемы охраняемых участков, но сейчас Джо впервые видел само место и быстро оглядел его, сопоставляя представляемое с действительным.

Той активности, которая кипела возле стойки, когда Том приходил сюда в последний раз, не было: все смотрели парад. И теперь дежурил только один охранник. Он опирался на стойку и следил за шестью телевизорами, которые показывали различные части маклерской конторы. На трех-четырех экранах были видны окна и люди, глядевшие вниз. По выражению лица охранника можно было понять, что и он очень хотел бы оказаться у окна.

Парад создал дополнительное преимущество: путь к деньгам был более безлюден, чем обычно.

Охранник повернулся, когда они вышли из лифта, и лицо его расслабилось при виде формы. Его локти покоились на стойке, но тут он выпрямился и спросил:

– Да, офицеры?

Подойдя к стойке, Джо сказал:

– Поступила жалоба на то, что предметы выбрасываются из окон…

– Что такое? – недоуменно заморгал охранник.

– Недозволенные предметы, – пояснил Джо. – Выбрасываемые из окон возле северо-восточного угла этого здания.

Том восхитился безразличием голоса Джо – он говорил точно так же, как обычный патрульный на обычном обходе.

До охранника наконец дошло, о чем говорит Джо, но он никак не мог поверить в это. Он спросил:

– С этого этажа?

– Мы должны проверить, – настаивал Джо.

Охранник взглянул на телевизионные экраны, но, конечно, ни на одном из них никто ничего не выбрасывал из окон. Чуточку позже люди будут бросать бумагу, конфетти, серпантин, но против этого будет разве что санитарное управление города. Такова неизменная примета любого шествия в районе Уолл-стрит – бумажная метель, когда мимо проходит герой, в честь которого устраивается парад. Или, как в этот раз, герои во множественном числе: группа астронавтов, побывавших на Луне.

– Я позвоню мистеру Истпулу, – сказал охранник.

– Давайте, – согласился Джо.

Телефон был на столе возле задней стены рядом с доской с колышками и жетонами. Охранник звонил, повернувшись спиной, а Том и Джо воспользовались этим, чтобы чуточку ослабить напряжение: зевали, поводили плечами, переминались с ноги на ногу, поправляли ремни, почесывали шеи.

Охранник говорил тихим голосом, но расслышать его было нетрудно. Вначале ему пришлось все объяснять секретарю, затем повторить это же кому-то по фамилии Истпул. Это была третья фамилия в названии компании, так что Истпул должен был быть одним из крупных боссов, и это можно было понять по тому, насколько почтителен стал голос охранника во время разговора с ним.

Наконец охранник повесил трубку и повернулся:

– Он сейчас придет.

– Мы пойдем встретим его, – подхватил Джо. Охранник отрицательно покачал головой.

– Сожалею, – сказал он. – Я не могу впустить вас без сопровождающего.

Они уже подозревали это, но Том постарался придать своему голосу недоверие, когда нарушил молчание, воскликнув:

– Вы не можете впустить нас?

Охранник смутился еще больше, но остался непреклонен.

– Извините, офицер, – сказал он, – но таковы данные мне инструкции.

Затем внимание всех троих привлекло движение на телевизионном экране в конце стойки, они повернули головы и стали следить за человеком, пересекавшим одну из комнат слева направо. Лет пятидесяти с небольшим, несколько тяжеловатый, густые седые волосы, лицо с выпирающей челюстью, очень дорогой, сшитый по заказу костюм, узкий темный галстук, белая рубашка… Он шагал широко, уверенно, с видом человека, привыкшего командовать.

– Он уже идет, – сказал охранник. Было видно, что ему не нравится положение, в котором он оказался: перед ним полицейские, а позади сердитый босс. – Мистер Истпул – один из партнеров фирмы. Он займется вами.

Том, чтобы занять охранника, сказал:

– Сегодня не очень много работы.

– Да, из-за парада, – ответил тот. Он ухмыльнулся и пожал плечами, добавив: – В такие дни контору можно вообще закрывать.

Джо, повинуясь какому-то импульсу, вставил:

– Неплохое времечко для грабежа.

Том быстро и сердито посмотрел на него, но слово уже вылетело. Охранник не заметил этого взгляда, да и Джо наверняка тоже.

Охранник медленно качал головой.

– Грабитель не смог бы уйти. При такой-то толпе.

Джо согласно кивнул, словно обдумывал это.

– Тоже верно.

Охранник опять мельком взглянул на телевизионные экраны и решил, что можно немного расслабиться. Он облокотился на стойку и сказал:

– Самое крупное ограбление, когда-либо совершенное в мире, произошло прямо здесь, в финансовом секторе.

Том, по-настоящему заинтересовавшись, спросил:

– Неужели?

Охранник с важным видом кивнул и продолжил:

– Это было во время чемпионата мира. Помните тот год, когда массачусетцы выигрывали вымпел?

Джо рассмеялся и сказал:

– Кто же это забудет!

– Верно, – улыбнулся охранник. – Это случилось во время последней игры, в девятой подаче, когда Нью-Йорк сидел у радио. Кто-то вошел в хранилище одной из фирм на Уолл-стрит и вышел оттуда с тринадцатью миллионами долларов в облигациях на предъявителя.

Том и Джо переглянулись. Джо повернулся к охраннику и спросил:

– Его поймали?

– Нет.

В этот момент в комнату вошел Истпул. Он был оживлен, нетерпелив, несколько враждебно настроен. Ему, вероятно, не нравилось, когда его служащие глазеют из окон вместо того, чтобы выполнять свою работу, и, конечно, раздражало, что пришли полицейские с какими-то претензиями. Он сухо спросил:

– В чем дело, офицеры?

У Джо был врожденный талант обращения с такими людьми. Он не спешил отвечать, становился очень официальным и очень суровым: это сбивало спесь с людей такого типа. Теперь он подозрительно посмотрел на Истпула и спросил:

– Вы Истпул?

Истпул раздраженно дернул рукой.

– Да, – подтвердил он. – Я Раймонд Истпул. Чем могу быть полезен?

– К нам поступила жалоба, – сказал Джо, выигрывая время. – Из окон выбрасываются предметы.

Истпул не поверил этому и не сделал никакой попытки скрыть недоверие. Нахмурясь, он спросил:

– Из этих помещений?

– Именно такое сообщение мы получили, – кивнул Джо. Он показывал всем своим видом, что ничто не может вывести его из равновесия. – Мы хотим проверить северо-восточный угол здания, все окна на этой стороне.

Истпул сердито пожал плечами и сказал:

– Хорошо. Я сам провожу вас. Идемте.

Джо медленно кивнул, по-прежнему оттягивая время.

– Спасибо, – поблагодарил он, но не так, будто кто-то кому-то оказал услугу. Его манера подчеркивала, что все в этой комнате равны. Это был верный способ вывести из себя такого человека, как Истпул.

Что и произошло. Истпул повернулся, собираясь провести полицейских к северо-восточному углу здания, но внезапно остановился и, нахмурившись, спросил охранника:

– Где ваш коллега?

Охранник заколебался, выдавая свое смущение. И когда он солгал, то вышло это у него неуклюже:

– Э, он… э… он в туалете.

Истпул не мог обратить свой гнев против полицейских, но мог направить его на охранника. Напряженным от ярости голосом он проговорил:

– Вы хотите сказать, что он где-то торчит у окна, глазея на парад?

Охранник побледнел.

– Он сейчас же вернется, мистер Истпул.

Истпул постучал кулаком по стойке.

– Мы платим, – сказал он, – за двоих у этой стойки, чтобы они стояли двадцать четыре часа в сутки!

– Он вышел только минуту назад, – оправдывался охранник. Лицо его сплошь покрылось потом.

Отчасти чтобы помочь охраннику, отчасти ради выполнения собственного плана действий в этот момент вмешался Джо:

– Нам бы хотелось все проверить, мистер Истпул, прежде чем что-нибудь еще упадет.

По всему было видно, что Истпул предпочел бы читать мораль охраннику. Он злобно посмотрел на Джо, потом на охранника и неохотно уступил, повернулся на каблуках и первым вышел из комнаты.

Они прошли втроем по довольно длинному коридору, потом через несколько больших кабинетов с окнами в одну сторону, в каждом из них было полно столов и шкафов для папок. Все столы были пусты, а их хозяева стояли, выглядывая из окон.

По пути они дважды видели телевизионные камеры, установленные высоко в углах комнат. Камеры медленно вращались под небольшим углом, давая хороший обзор всего помещения. Эти две комнаты были среди тех шести, которые просматривались на экранах в приемной. И на других экранах этого этажа тоже. Приятным обстоятельством для Тома и Джо было то, что, как выяснилось при проверке системы охраны, телевизионной связи не было больше ни с одним этажом, все замыкалось здесь.

Из кабинета, в котором находилась вторая камера, они прошли в маленький пустой коридор. Тут Джо одним словом перевел себя и Тома за черту, отделяющую полицейских от грабителей.

– Стойте, – сказал он, взял Истпула за локоть и остановил. Истпул остановился, и на его лице ясно читалось, что он обижен этим фамильярным прикосновением. Поворачиваясь, он рывком высвободил локоть.

– Что такое? – спросил он.

– Здесь есть камера? – Джо осмотрел коридор. – Может ли тот охранник проверить эту зону?

– Нет, – сказал Истпул. – В этом нет никакой необходимости. И здесь нет окон, если вы не заметили. – Он снова полуобернулся, жестом показывая в дальний конец коридора. – То, что вам нужно…

В голосе Джо звучал металл, когда он произнес:

– Мы знаем, что нам нужно. Идемте в ваш кабинет.

– В мой кабинет? – До Истпула еще не дошло, что происходит. Внимательно посмотрев на полицейских, он спросил: – Зачем?

– Нам не обязательно показывать вам свои револьверы, так ведь? – спокойно ответил Том.

– Что такое? – Истпул все еще ничего не понимал.

– Ограбление, – объяснил Том. – А что же еще, по-вашему?

– Но… – Истпул показал на их формы. – Вы двое…

– Нельзя судить о книге по обложке, – усмехнулся Том.

Джо слегка подтолкнул Истпула.

– Пошли, – сказал он, – шевелитесь. В ваш кабинет.

Истпул, у которого начал проходить шок, быстро заговорил:

– Вы думаете, что выберетесь отсюда…

Джо так толкнул его, что он ударился о стену коридора.

– Прекратите тратить наше время! – рявкнул он. – Я сейчас чувствую себя очень напряженным, а когда я напряжен, то иногда бью людей.

Истпул начал бледнеть. Он выглядел так, будто вот-вот упадет в обморок, но был достаточно глуп, потому и продолжал упорствовать. Том, поняв это, протиснулся между Джо и Истпулом и посоветовал доверительным тоном:

– Бросьте, мистер Истпул, не принимайте этого близко к сердцу. Вы застрахованы, да и не ваша это работа – сражаться с грабителями. Будьте благоразумны. Делайте то, что нам нужно, и забудьте обо всем остальном.

Истпул начал кивать еще до того, как Том умолк.

– Именно, это я и сделаю, – сказал он. – А позже позабочусь, чтобы вы получили максимальный срок по закону.

– Хорошо, – согласился Джо.

Том, повернувшись к Джо, сказал:

– Теперь все в порядке, мистер Истпул будет вести себя хорошо. – Он снова посмотрел на Истпула. – Не так ли, мистер Истпул?

Истпул заметно притих. Стиснув зубы, он спросил Тома:

– Что вам нужно?

– Пройти в ваш кабинет. Вы покажете нам дорогу.

– И не умничайте, – добавил Джо.

– Он не будет умничать, – пообещал Том. – Идите вперед, мистер Истпул.

Приемная была пуста, и они прошли прямо в кабинет. Секретарша Истпула, которая должна была сидеть за столом в приемной, оказалась в кабинете и смотрела из окна на парад. В приемной окон не было.

Кабинет был прекрасно обставлен и снабжен полным комплектом из шести телевизионных экранов. Том и Джо посмотрели на экраны сразу же, как только вошли в комнату, и никакой необычной активности на них не было видно. Пока что все шло нормально.

Оба они заметили, что сейчас на экране, показывающем зону приема, было два охранника.

Секретарша Истпула хорошо вписывалась в изящную и дорогую обстановку. Это была высокая, холодная, красивая девушка в бежевом вязаном платье. Она отвернулась от окна и обратилась к своему боссу:

– Мистер Ист…

Истпул, обозленный и не желавший заниматься обычными делами, прервал ее, показав на двух полицейских:

– Эти люди…

– Не так. – Том толчком заставил его замолчать и сказал: – Все в порядке, мисс. Не о чем беспокоиться.

Секретарша, глядя на их лица, начала тревожиться, но пока еще не была испугана. Обращаясь ко всем, она спросила:

– В чем дело?

– Они не настоящие полицейские, – с горечью объяснил Истпул.

Том превратил это в нечто вроде шутки, чтобы девушка не поддалась панике.

– Мы отчаянные преступники, мадам, – пояснил он. – Занимаемся крупными ограблениями.

Подсознательным автоматическим жестом она подняла руку и пригладила волосы. Одновременно в глазах ее начал появляться испуг, а голос дрожал, когда она произносила:

– Мистер Истпул, это действительно…

– Да, действительно, – подтвердил Том. – Но вы в абсолютной безопасности. Мистер Истпул, сядьте за свой стол.

Секретарша внимательно оглядела всех.

– Но… – начала она и умолкла, не в силах сформулировать вопрос.

Истпул безропотно повиновался. Сев за стол, он сказал:

– Знаете, у вас нет ни малейшего шанса выбраться отсюда. Вы просто подвергаете опасности жизни людей.