Война времен

      - Прекрати пугать людей, Скотт, - отмахнувшись, бросил Герман. - Если на пути преграда, это не значит, что её нельзя преодолеть, - оптимистически произнёс он.
      Мельсимор приблизился к энергетическому полю и протянул руку, его пальцы были уже в дюйме от красной завесы, когда Рендольф схватил его за запястье.
      - Что с тобой, Рендольф? Отпусти мою руку! - возмутился тот.
      - Нет, хозяин, - покачав головой, возразил старик. - Ты не должен рисковать собой ради нас.
      В подтверждение своих слов крестьянин поднял толстый брусок с земли и резким движением ввёл его в энергопрепятствие. Барьер вспыхнул багровым светом и с силой отбросил старика, брусок превратило в головешку.
      - Рендольф... Рендольф...
      - Отец, с тобой всё в порядке? - бросился к старику его сын, который тоже был в числе работников.
      - Ты в порядке, Рендольф? - взволнованно спросил Герман.
      - Будем считать, повезло, - отозвался тот.
      - Малость ушибся, - сказал юноша, помогая отцу подняться.
      Герман с облегчением вздохнул.
      - Да-а, худо тебе пришлось...
      - Да... Что было бы с вами дотроньтесь вы до этой штуковины? - спросил он, показав на обугленный брусок.
      - Ты спас мне жизнь, Рендольф. Я твой должник, - сказал Герман с благодарностью.
      - Пустяки, хозяин, но вернёмся всё же к проблеме...
      - Хозяин, хозяин! - неожиданно вскричал кто-то из работников.
      - В чём дело, Адольф? - спросил Мельсимор у коренастого смуглого парня, который, подойдя вплотную к энергобарьеру, всматривался в него с таким интересом, будто бы рассматривал какой-то предмет.
      - Подойдите поближе, - позвал он хозяина, сделав жест рукой. - Глядите, прищурив глаза, сказал он. - Это препятствие прозрачное!
      - Верно! - только сейчас заметив это свойство барьера, согласился Мельсимор. - Ты прав, Адольф.
      - Если вы ещё сильнее напряжете зрение, то вы сможете заметить предметы за "оградой". Вы видите, что творится там?
      Несколько минут они пристально всматривались на происходящее за красной полосой. По ту сторону бушевал ураган, всё сметая и круша на своём пути. Падали деревья, вырванные с корнями, валились с ног животные, не успевшие вовремя укрыться, в воздухе витали доски и клочья соломы с крыш.
      - Боже! Это же ураган! - Герман был потрясён.
      - Вот вам и "кара небесная"! - оторвав свой взор от энергобарьера, воскликнул Адольф. - Это не кара небес, как утверждает Скотт. Это похоже на милость Господню! Посмотрите, - сказал он, показывая на пространство виноградного поля, - там ураган беснуется вовсю, а мы, находясь в этой мнимой ловушке, преспокойно расхаживаем. И ни ветер, ни предметы, летящие по небу, не могут проникнуть сюда.
      Герман всё ещё изумлённо взирал на красное светящееся кольцо.
      - Господь оберегает нас! - сделал Адольф вывод.
      - Верно, Адольф.... Эту чудо-защиту послал нам сам Всевышний... прошептал хозяин.
      - До полного истечения энергии осталось четырнадцать минут, - донёсся до Зей-Би монотонный голос Алекса.
      Мышцы сэли были напряжены, и она ощущала неимоверную усталость, но всеми силами старалась отвлечь себя от боли.
      "Почти четверть часа... потерпи ещё немного, Зей-Би", - успокаивала она сама себя.
      - Алекс, какова обстановка за защитным полем?
      - Ветер заметно стих.
      - Насколько?
      - Сейчас где-то 12 метров в секунду.
      - Двенадцать? Это хорошо.
      - До полного истечения энергии осталось пять минут, - сообщил комп.
      - Зей-Би.
      - Да, Алекс.
      - Я знаю, - неуверенно начал он, - ты думаешь, что твой нейрокомпьютер бестолковый тупица.... И всё же позволь предупредить тебя.... Советую тебе не стоять здесь в безинерционном состоянии до полного истечения энергии. Иначе не миновать тебе падения.
      Алекс умолк, оставив право решения за сэли.
      "В конце концов, и она должна подумать о своём физическом состоянии. Не всегда же я должен один заботиться о нас".
      - До полного истечения энергии осталось четыре минуты.
      - Хозяин, - раздался голос Скотта, и Мельсимор со вниманием посмотрел на работника. - Как вы думаете, сколько ещё мы будем сидеть здесь?
      - По-твоему, Скотт, - строго произнёс Герман, - мне самому это нравится?
      Работник решил не испытывать терпение хозяина и отошёл.
      - Не обращайте на него внимания, - сказал Рендольф.
      - Я и сам думаю об этом, Рендольф. Сколько ещё продлится такая обстановка?
      Амперовы прутья накалились от перенапряжения добела. В двух участках металлического обруча были заметны места от спайки. По мере того как прутья накалялись, места спайки становились всё тоньше.
      - До полного истечения энергии осталось две минуты.
      - Алекс. Рассчитай сколько секунд энергии надобно мне, чтобы снизиться до земной поверхности?
      - Около трёх, - ответил комп. - До полного истечения энергии осталось 55 секунд, - объявил Алекс. - Думаю, лучше будет, если ты уже сейчас прервёшь контакт, - заметил он.
      - Нет, - твёрдо заявила Зей-Би. - Когда останется пять секунд до полного истечения энергии, предупреди меня.
      - Зей-Би, - не прошло и десяти секунд, как Алекс подал голос. - Мои мониторы показывают какую-то неисправность. На экранах что-то появилось.
      - Что?
      - Не могу понять, но оно с неимоверной скоростью приближается к тебе. Сейчас же опускайся!
      Зей-Би сняла с головы энергоподатель и заметила, что кристаллы всё ещё горят пурпурным цветом.
      - Але... - только хотела сэли позвать своего помощника, как вдруг почувствовала мощный толчок в грудь, заставивший её перевернуться несколько раз в воздухе.
      - Зей-Би! - кричал Алекс, - до полного истечения осталась одна...
      Не успел комп договорить, как энергетическая подпитка реакторов прекратилась. Белое свечение на подошвах гипербот истаяло, и Зей-Би с высоты в двадцать метров упала на землю.
      Г л а в а 23.
      Утро следующего дня выдалось студёным и безветренным. После ночного ливня везде была слякоть. Сквозь густой туман едва пробивался слабый солнечный свет. В часовне, расположенной недалеко от главного здания замка, бил колокол, извещая народ о плохой видимости.
      - Да-а... - протянул пожилой мужчина, ехавший верхом на костлявой кобыле. - Кажется, погода улучшилась, - осматриваясь вокруг, довольно заявил он.
      - Да, куда уж улучшилась, - отозвался всадник на гнедом, который ехал впереди него. И в доказательство резко выдохнул воздух, превратившийся в струйку пара. - Видишь, мороз.
      - Так-то оно так, - согласился пожилой, - но ведь тихий мороз куда лучше буйного урагана.
      - Не произноси больше при мне слово "ураган"! -недовольно сказал другой. Этот проклятый ураган... апчхи!
      - Никак вы простудились вчера?
      - Простудился? - переспросил Герман. - Да я сроду не болел.
      - Вот, значит, и пришла пора, - неудачно подшутил Рендольф.
      - Да, ведь вы все только и ждёте того, чтоб я заболел и отдал концы, желчно проворчал хозяин.
      - Боже упаси, сэр! - искренно обиделся старик. - Да ведь я не со зла. Неужто вы подумали, что я рад вашему недугу? Чтоб мне не жить, если я даже осмелюсь подумать об этом. Чтоб...
      - Полно, Рендольф, - перебил его Мельсимор. - Мне сейчас вовсе не хочется слышать твои оправдания, - сказал он и поднял воротник своего плаща.
      - Неудивительно... - буркнул старик и запнулся, поняв, что вновь не придержал свой язык.
      - Что ты хочешь этим сказать? Продолжай, раз уж начал.
      - Ничего, сэр. Просто легко свалить вину на другого...
      - Что?!
      - А вы посмотрите на свою одежду. Там вы и найдёте ответ на свои необоснованные обвинения....
      - А что такого в моей одежде? - оглядывая себя, в недоумении спросил Герман.
      - Вот именно, что ничего, - подхватил тот. - Вы слишком легко одеты.
      - Легко?! - воскликнул "Преемник Диониса". - Что я, по-твоему, должен был напялить медвежью шкуру?
      - А хотя бы это... - ухмыльнулся Рендольф.- Ради здоровья.... Самое главное, чтобы не заболеть, - назидательно-участливо заметил он.
      Старик ещё долго "просвещал" своего хозяина и даже начал советовать средства, используемые в народе от простуды. Однако Герман больше не слушал его. Мысли его были полностью поглощены воспоминаниями вчерашнего дня.
      "Всё кончилось, старина, - говорил он мысленно сам с собой. - Твоя плантация спасена! Господь не оставил тебя в беде. Он помог тебе в самую тяжкую минуту твоей жизни. Моя... то есть, наша с братом плантация уцелела после этого ужасного дня. Наша с братом.... А брату-то всё равно, выжила плантация или нет. Кажется, только я о ней и беспокоился. Но ведь не зря! Завтра, наверное, в замок съедутся соседи. Будут расспрашивать меня, мол: "Что да как?" А я им в ответ: "Господь защитил меня"... нас ... нас. Кого нас? Меня и брата? Но он с тех пор, как Зей-Би ушла, даже не выходит из своей комнаты... Зей-Би, - у Германа сжалось сердце, при мысли о ней. - Будь она здесь, уж точно бы порадовалась со мной.... Где же она сейчас? Наверное, снова где-то одна ходит-бродит по горам, по долам, снова поселилась у кого-нибудь в доме, и снова околдовывает кого-то своими чарами. Увижу ли я её ещё когда-нибудь? Скорее всего, нет. Она была не от мира сего.... Была тайной... и её разгадку не найти до конца дней".
      С такими мыслями Герман доехал до виноградного поля. Тут они с Рендольфом расстались.
      - Жаль, что сегодня туман, - произнёс Герман вслух. - Я так хотел разглядеть тебя полностью, - обратился он к полю, - ну да ничего, ещё успею, сказал он и подстегнул гнедого. Красавчик, повинуясь желанию всадника, двинулся вперёд.
      Туман был настолько густым, что конь едва разбирал дорогу. Вокруг царила тишина, нарушаемая только топотом копыт и тяжёлым дыханием коня. Вдруг гнедой резко остановился. Герман пришпорил его, но животное не двинулось с места.
      - В чём дело, Красавчик? - не понимая упрямства своего коня, досадовал седок. - Ну же! Давай, шевелись! - настаивал он. Гнедой заржал и замотал головой. - Чертовщина! - выругался Герман и спешился. - Да что с тобой? - он потянул за узду, коняга всё равно не сдвинулся с места. - Только этого мне и не хватало! Я заставлю тебя сдвинуться с места! Или я вскормлю тебя волкам! пригрозил хозяин.
      Красавчику не понравилась угроза хозяина, и он резко вздёрнув головой, боднул хозяина. Тот, отпрянув, напоролся на какой-то предмет и чуть не упал.
      - Что это такое? - насторожился он.
      Мельсимор опустился на одно колено и осмотрелся. На земле лежал человек. Герман с опаской протянул руку и повернул тело лицом к себе.
      - Зей-Би! - он остолбенел. Придя в себя, Герман взял руку сэли в свои и стал прощупывать пульс. Биение было настолько медленным и слабым, что еле прощупывалось. - Жива! Она жива! - с облегчением вздохнул он. - Но что с ней стряслось? - он протянул руку и дотронулся до её лба. - Как лёд... Мельсимор, сняв с себя плащ, расстелил его на земле возле сэли. Нагнулся, чтобы переместить Зей-Би, но помедлил. - Может, лучше будет, если я позову врача? - он огляделся вокруг. Туман. Ни души. - Нет, медлить нельзя...
      Погодя, он погрузил сэли на коня и двинулся к замку.
      - Доктор, как, по-вашему, что с ней? - спросил Герман у доктора Оландью, когда тот по его срочному вызову незамедлительно явился в замок.
      - Точно не знаю, Герман, но, думаю, это из-за вчерашней непогоды.
      - Ещё одна жертва урагана?
      - Похоже, - тихо ответствовал док.
      - Ваш диагноз?
      - Не могу дать конкретного определения. Я лишь частично осмотрел её. Ведь одежду с неё мы так и не смогли снять... Возможны ушибы, переломы...
      - Одежда будто бы срослась с ней. Даже ножом не распорешь. Да, кстати, доктор, - сказал Герман и, подойдя к кровати сэли, приоткинул одеяло, чтобы показать ноги геноконцентрата. - Подойдите поближе и посмотрите-ка вот сюда, он показал на подошву гипербот. - Вы когда-нибудь видели такое?
      Доктор, внимательно осмотрев обувь, с изумлением поднял глаза на Германа.
      - Я ещё никогда не видывал такого рода обуви.
      - Я тоже, - вздохнул хозяин.
      - Герман, вы столько времени провели вместе с ней, неужели вам ничего так и не удалось узнать о ней?
      - Увы, - покачав отрицательно головой, ответствовал тот. - Она невероятно скрытная и для меня всё ещё остаётся загадкой. - Он вспомнил слова Зей-Би. Но одно я знаю точно, она очень хочет вернуться к себе домой.
      - Так за чем же дело стало?
      - Не знаю, - пожав плечами, поспешно молвил тот. - Не могу взять в толк. То ли она совершила что-то непоправимое и по этой причине обратно путь ей заказан... Или же.... Знаете, доктор, как-то мы вместе встретили рассвет... доктор, заподозрив амурно-романтическую сцену, спрятал улыбку. - Нет, нет, не подумайте ничего предосудительного. Мы просто друзья, - поспешил Герман отвести подозрения. - Ну вот, когда она увидела восход солнца, то призналась, что видит его впервые.
      - Впервые?! Восход солнца?! - воскликнул Оландью.
      - Да, - утвердительно кивнул собеседник. - Я знаю, что это может показаться невероятным, но по её восторженному взгляду я уверился в её искренности.
      - Не знаю, что и думать, Герман.
      "Сказать ли ему о даре Зей-Би подчинять людей своей воле? - задумался юноша. - Нет, - решил он, - доктор всё равно не поверит мне".
      Мельсимор, сидя в своём любимом кресле в рабочем кабинете потягивал горячий чай из ароматных трав.
      - Ну, так- то лучше, - довольно улыбаясь, сказала толстая служанка, когда он передал ей пустую чашку, - а то вы себя совсем извели, - участливо проговорила старуха.
      - Хватит жалеть меня, няня Клотильда, - отмахнулся Герман.
      - Ну, хорошо, хорошо, не буду.
      - Сэр, к вам пришли, - объявил дворецкий, войдя в кабинет хозяина "Голден Сиид".
      - Кто?
      - Лорд Нортбри, сэр Патерсон и мосьё Ля Морэ, - доложил Франк.
      - А-а... - протянул хозяин с облегчением. - Тогда впусти их, Франк, велел он и выпрямился в кресле.
      Дверь распахнулась и в комнату вошли трое джентльменов почти такого же возраста, как и Герман, лишь Роберт Патерсон на несколько лет был старше их всех. Смуглый низкорослый крепыш с грубой лепкой лица очень отличался от двух других своих приятелей. Филипп Ля Морэ был высок, строен и худощав, при этом щеголеват. Третий - Джошуа Нортбри - среднего роста и хрупкого телосложения, с мягкими чертами лица, которым могли позавидовать представительницы прекрасного пола, отличался особым аристократизмом манер, и даже некоторая женственность облика не портила впечатления.
      Поместье семьи Нортбри располагалось по соседству с "Голден Сиид". Герман с Джошуа дружили с детства и души не чаяли друг в друге.
      Гости, поздоровавшись с хозяином, уселись в кресла.
      - Да-а, - первым заговорил Филипп, - думаю, Джошуа был прав, когда говорил, что ты совсем зачах.
      - Ну, - выдавил Герман из себя улыбку, - он немного преувеличил. Со мной всё в порядке, - попытался он заверить друзей.
      - Ну, если не считать круги под глазами, растрепанный вид... - изрёк Роберт.
      - И меланхолический взор...- подлил масла в огонь Филипп.
      - Да будет вам! - прервал их Джошуа. - Не время сейчас лясы точить. Скажи лучше, как Зей-Би? - обратился он к Герману.
      - Увы, Джош, - с огорчением ответил тот.
      - Как? Абсолютно никаких изменений нет?
      - Изменения есть, только в худшую сторону, - вздохнул Герман.
      - Джошуа сказал, что доктор Оландью занимается её лечением, - вступил в разговор Роберт.
      - Да.
      - И чем же он её лечит? Ну, то есть, какими средствами?
      - Почти никакими.
      - Тогда какой же он доктор, - скептически заметил Филипп - Этак и я легко смогу стать врачом.
      - Тут вины доктора Оландью нет, - старался Мельсимор оправдать своего семейного врача. - Просто у него мало средств, ну, то есть, возможностей...
      - А что так? - спросил Филипп. - Разве ты ему мало платишь?
      - Нет, нет. Дело тут не в деньгах, - покачав головой, возразил хозяин, просто пациент у него необычный.
      - Хм. Раз у бабы... пардон, у женщины нет волос, и силища, как у Геракла... Что, Оландью не может с ней управиться? - подшутил Ля Морэ.
      Герман рассмеялся.
      - Боюсь, Филипп, насчёт её волос ты заблуждаешься. После нашей последней встречи с тобой у Зей-Би волосы настолько выросли, что ты, увидев их, глазам своим не поверишь.
      - За две-то недели? - воскликнул Роберт.
      - Да, Роб. Я иногда и сам не могу поверить в это, однако, факт налицо. В ней столько сил и энергии...
      - Где же она сейчас, эта сила и энергия? - с намёком спросил Филипп.
      - Не знаю, - пожал плечами Герман. - Я не знаю, что с ней происходит. Всё живое в ней будто бы угасло. Однако тело, несмотря на то, что уже шесть дней не принимает ни пищи, ни воды, продолжает жить.
      - Невероятно! - воскликнул лорд Нортбри. - А как же доктор Оландью даёт ей лекарства?
      - Загвоздка именно в этом, - уныло молвил хозяин "Голден Сиид". - Она даже воду не пьет, что и говорить о лекарственных снадобьях.
      В комнате воцарилась тишина.
      - Да-а, - протянул Филипп. - Наверное, тебе нелегко? - с искренним сочувствием произнёс тот.
      - Куда уж там, - устало вздохнув, молвил Герман.
      - Можем ли чем-нибудь помочь тебе, Фридрих? - поинтересовался Роберт.
      - Увы, Роберт. Ничего нельзя сделать. Лишь чудо может спасти Зей-Би.
      Г л а в а 24.
      Вечером следующего дня Герман, заставив себя поужинать, направился в комнату Зей-Би. Доктор Оландью и служанка, которую Герман приставил к сэли, как сиделку, в этот час находились в комнате больной.
      - Есть какие-нибудь улучшения? - поинтересовался он.
      - К сожалению, я не могу вас ничем порадовать. Состояние кажется стабильным, но остаётся неутешительным.
      Герман подошёл к кровати и сел в кресло, стоявшее рядом. Неожиданно его взгляд остановился на служанке.
      - Нанси, - обратился он к ней.
      - Да, сэр, - сказала служанка и подошла к нему поближе.
      - У тебя усталый вид. Пойди отдохни.
      - Но, сэр, а как же... - молвила Нанси, указывая на сэли.
      - Сегодня я подежурю.
      - Но тётушка Клотильда сказала мне...
      - Я приказал тебе идти, - строго прервал её Герман.
      Девушка неохотно повиновалась.
      - Вы тоже должны отдохнуть, - обратился Мельсимор к доктору, как только Нанси скрылась за дверью.
      - Но, Герман, ведь я...
      - Нет, нет, ничего и слышать не хочу, - жестом остановил он старика.
      Оландью, немного помешкав, сказал:
      - Хорошо, так и быть. Но если что, зовите меня немедленно, - предупредил тот.
      - Непременно, - пообещал Мельсимор.
      Доктор удалился и Герман, наконец, остался наедине с Зей-Би. Он неотрывно смотрел на незнакомку, к которой так привязался за столь короткий промежуток времени. В ней было что-то манящее и в то же время отталкивающее. Герман восхищался её силой духа и решительностью, что было несвойственно всем тем представительницам прекрасного пола, которых он встречал когда-то. Однако были в незнакомке и странности, которые озадачивали и настораживали. Вечные недомолвки и скрытность, таинственный нечеловеческий дар, которым она обладала, и многое другое, что происходило вокруг этой особы, не только отталкивало юношу от неё, но и повергало в смятение. Он любил определенность и стабильность. "А в этой девушке, - думал Мельсимор, - так много таинственного и необъяснимого".
      Взяв руку Зей-Би в свою руку, он стал нежно поглаживать её. Пальцы сэли были тонкими и длинными, а ногти имели неестественный голубой оттенок.
      Утомлённый бесконечными раздумьями, Герман незаметно для себя задремал в кресле, держа за руку Зей-Би.
      Была уже глубокая ночь, когда его забытье нарушило что-то холодное, как лёд, трепещущее в его руках. Он, вздрогнув, открыл глаза. Это рука Зей-Би, став неимоверно холодной, судорожно дёргалась. Кожа на ладонях была синей, а ногти приняли темно-лиловый оттенок.
      - Бог ты мой! - испуганно воскликнул он. - Что с ней?! - вскочив, подошёл к кровати. Всё тело геноконцентрата отчаянно тряслось, пытаясь выжить в борьбе со смертью.
      Герман однажды видел такие предсмертные конвульсии - когда угасал отец. Его пробрал страх. Он подбежал к двери.
      - Карл, беги быстрей к доктору Оландью и зови его срочно сюда! - крикнул он охраннику, который стоял у дверей. Тот помчался по коридору.
      - Держись, Зей-Би, - говорил Герман, протирая руку сэли, чтобы согреть её. - Сейчас доктор придёт. Только, прошу тебя, не умирай, - при одной только мысли о её смерти Герману стало не по себе. Губы дрожали от волнения, а глаза наполнились слезами.
      Нейрокомпьютер слышал всё, что происходило за эти дни, но, увы, ничем не мог помочь Зей-Би. Энергетический контейнер был пуст, а для того, чтобы вернуть хозяйку к жизни, требовалась биологическая энергия. Лишь контакт с человеком мог помочь Алексу пополнить энергию хозяйки. Однако нейрокомпьютеру сделать это без помощи носителя было не по силам. Он мог выполнять функции, которые также могли делать и другие компьютеры. К примеру, что-нибудь вычислить, давать указания, напоминать о законах и правилах, связаться с кем-нибудь, и тому подобные команды. Однако ни один другой внешний компьютер не был способен управлять нервной системой живого существа, как это делал нейрокомп. В этом и было его совершенство. Конечно же, создатели хотели бы, чтобы нейрокомпьютеры могли выполнять ещё больше задач, однако печальные воспоминания прошлых ошибок удерживали их от этого технологического порыва. Ведь компьютеры не только служили во благо людям, но и с ними были сопряжены непредвиденные правонарушения и преступления, причинившие ущерб человеческой цивилизации. И всё же, отказаться от услуг чудо-техники люди никак не могли. Компьютеры будущего выполняли немыслимые операции. Огромный объём различной работы, которую доселе выполнял человек, теперь осуществляла аппаратура с субинтеллектом. Субинтеллектом потому, что обитатели Вионы считали себя существами высшего разума.
      - Зей-Би! - без устали звал Герман. - Прошу тебя, не оставляй меня, твердил тот, сжав её ладонь в своих руках.
      Контакт, созданный между человеком и геноконцентратом, оказался той спасительной соломинкой, за которую "ухватился" Алекс для восполнения иссякших ресурсов. Энергия человека стала без его ведома перетекать к геноконцентрату. Но внезапное появление в комнате доктора Оландью отвлекло "донора", и он непроизвольно отпустил руку Зей-Би. Контакт был прерван. Той дозы биоэнергии, которая была набрана за какие-то несколько секунд, хватило, чтобы вывести сэли из критического состояния, но угроза оставалась.
      "Принесла нелёгкая! - взвыл Алекс. - Еще бы немного энергии! Ещё бы пару минут", - причитал нейрокомпьютер.
      - В чём дело, Герман? - запыхавшись, спросил доктор.
      - Я не знаю, мистер Оландью, не знаю, - качая головой, в отчаянии ответил юноша. - Я задремал... и спросонок... почувствовал холод... Рука её похолодела.... Открыл глаза, вижу у неё предсмертные конвульсии. Всё тело было ледяным, как...
      - Что?! - воскликнул доктор и, отстранив Германа, склонился над больной.
      - Что же с ней творится, доктор?
      - Ничего не могу понять, - пожал плечами Оландью. - Если, как вы говорите, были предсмертные судороги, то летальный исход неминуем.... И всё же, осмотрев её, я могу сказать, что состояние пациентки ничуть не ухудшилось, - заключил он.
      - Слава тебе, Господи! - с облегчением вздохнул Мельсимор.
      - За ней нужен неусыпный надзор... - доктор с нажимом повторил: Неусыпный!
      - Конечно, конечно. Не волнуйтесь насчёт этого, - поспешил Герман заверить старика.
      - Ну, хорошо. Тогда я пойду к себе.
      - Да, да, идите. Я останусь здесь и пригляжу за ней.
      - Только, чур, не клевать носом! - предупредил док и скрылся за дверью.
      Г л а в а 25.
      Солнце уже давно стояло в зените, когда Герман, передав дежурство служанке Нанси, решил отдохнуть в своём кабинете. Его рубашка, изящно расшитая прекрасными кружевами, была неряшливо вправлена в штаны, волосы, которые он не причесывал уже два дня, разлохматились, а щетина густо покрыла лицо.
      Устало развалившись в кресле, Герман сомкнул глаза. Его разбудил ворчливый голос:
      - ... поддался чарам Морфея?
      Очнувшись от дремы, он увидел на пороге седую леди с девчуркой лет пяти-шести, которую держала за ручку.
      "Опять принесла нелёгкая", - охнул он.
      - Я уже две минуты стучусь в дверь, а ты не отзываешься!
      - Я... я не слышал, - проговорил юноша рассеянно.
      - Тут дверь ломают, а тебе хоть бы хны...
      - А что, разве дверь взломана? - плутовато усмехнулся Герман.
      - Хватит дурачиться! - пожурила леди.
      - Да! - вставила маленькая девочка. - Бабушке не нлавится, когда дулачатся.
      - Аннабел, - улыбнулся Мельсимор. - Иди ко мне, малышка! - и простёр к ней объятия.
      Девочка с радостью подбежала. Он обнял малышку.
      - Видишь ли, тётушка Элеонора считает меня маленьким. И всё пилит, пилит... - он скорчил грозную мину.
      Девочка прыснула в кулачок.
      - Ну, хватит преувеличивать! - отрезала леди Уильямс и, подойдя к Герману, вырвала ребёнка из его объятий.
      - Сколько раз тебе говорить, что ты уже не в том возрасте, чтобы тебя носили на руках, - обратилась она к Аннабел.
      - Хм, - поджала губки девочка, - а дядя Гелман говорит, что не надо толопиться стать взлослой.
      - Да, кажется, на себе он уже использовал свою теорию, - косо посмотрев на племянника, уколола она.
      Герман молча проглотил эту пилюлю.
      - Ах да, тётя! - будто бы очнувшись, проговорил он. - Чем на сей раз, вы нас порадуете? Что-то случилось? Или это просто визит вежливости к своим любимым племянникам?
      "В чём я глубоко сомневаюсь. Она просто так ничего и никогда не делает", подумал он.
      - Мне надо кое о чём поговорить с тобой, Герман, - начала она.
      - Если вы будете говорить о том же самом, что и семь лет подряд, проговорил племянник, то мой ответ будет тем же самым, что и семь лет назад. Нет! - резко закончил он.
      - Нет, я не затем пришла.
      - А зачем же?
      - Я... слышала, что ты приютил в замке какую-то бродяжку...
      - Бродяжку? - перебил он её. - С чего это вы так решили?
      - Около двух месяцев назад, помнишь ли.... Сначала ты умело скрывал от людей её существование. Потом, облачив её в мужское одеяние, представил уже "его" людям как своего иноземного друга.
      Услышав эти подробности, которые Герман всеми силами старался держать в строжайшей тайне, он обомлел.
      - А затем...
      - Хватит! - прервал он леди. - Откуда у вас эти сведения?
      - Это неважно. Важно то, что по твоей реакции я всё больше верю этим данным.
      Племянник с минуту молчал, насупив брови.
      - Анна, - наконец нарушил он тишину, - пойди-ка ты лучше к няне Клотильде. У неё что-то есть для тебя.
      - Что? - нетерпеливо спросила девочка.
      - Не знаю, - покачав головой, молвил тот, - просто пойди к ней.
      - Ну, холошо, - пожав плечами, девочка удалилась из комнаты.
      - Ну, я жду, - произнёс Герман, как только дверь закрылась за племянницей.
      - Чего ты ждёшь? - спросила миссис Уильямс.
      - Объяснений!
      Г л а в а 26.
      - Тоже мне! А ещё считает себя доблым дядей, - шагая по коридору, недовольно бормотала Аннабел. - Посылает меня к какой-то няне, а я уже совсем взлослая, и мне совсем не нужна никакая няня, - ворчала та.
      Ей было велено спуститься вниз, однако она и не собиралась слушаться ничьих указов. Аннабел предпочла одиночество обществу неугомонно болтливой няни. Девочка любила оставаться одна. И сейчас, шагая по безлюдному коридору, Аннабел чувствовала неописуемую радость свободы от докучной опеки взрослых. Пройдя до восточного крыла, девочка встретила спящего охранника у дверей гостевой комнаты. Тот громко храпел. Немного поразмыслив, девочка незаметно прошмыгнула мимо него и, тихонько открыв дверь, вошла в комнату.
      В помещении стояла мёртвая тишина. Лишь тихое позвякивание привлекало слух. Аннабел, оглядевшись, увидела служанку, которая, поглощённая вязанием, не заметила, девочку.
      - Нанси, Нанси, - окликнула девочка служанку.
      Та вскочила на ноги, уронив при этом спицы и клубок на пол.
      - Аннабел? Я и не знала, что ты приехала в "Голден Сиид"! Как у тебя дела, малышка?
      Растерянность сменилась на её лице ласковой улыбкой.
      - Не влемя обсуждать мои дела, - серьёзно ответила та. - Мне велено было сейчас же позвать тебя.
      - Тебе было велено позвать меня? - удивилась Нанси. - Кто тебе велел сделать это?
      - Дядя Гелман. Няне Клотильде плохо и она хочет видеть тебя.
      - Тётушка Клотильда! - охнула служанка и в отчаянии кинулась к двери. - А с кем же я оставлю больную? - огорчённо спросила та.
      - Не бойся, она никуда не убежит, - сказала девочка. - Я здесь побуду вместо тебя, и если что-нибудь будет не так, то позову дяденьку у двелей.
      Нанси, поколебавшись, и всё же согласилась.
      - Ладно. В случае чего позовёшь немедленно Карла, - второпях бросила девушка и побежала по коридору.
      "Беги, Нанси! Беги! - смеясь в душе, подумала Аннабел. - Тебя ждёт приятный сюрприз".
      Девочка закрыла за собой дверь и опасливо подошла к кровати. В постели, мертвецки бледная, лежала молодая особа. Аннабел, которая никогда ещё не видела умирающего человека, не на шутку перепугалась, но любопытство всё же взяло верх. Она подошла вплотную к кровати и всмотрелась в лицо Зей-Би.
      - Бедняжка, что же с тобой случилось? - с жалостью пролепетала девочка.
      Алекс насторожился, услышав чей-то незнакомый для него голос. С тех пор как Зей-Би ударила энергетическая молния от повреждённых Амперовых прутьев, нейрокомп ни разу не отключился и бережно охранял свою хозяйку. Он уже привык различать голоса тех людей, которые ухаживали за сэли, но этот более звонкий голосок он не слышал никогда. Поняв смысл её слов, и определив интонацию и тембр голоса, нейрокомп сделал вывод, что этот человеческий голос принадлежит женской особи незрелого возраста.