Хроники зеленого крокодильчика

— Ну да, а что?

— А ничего. Сейчас мы его отсюда в момент выведем. Идите к нему, только близко не стойте.

Саша удалился, а Марьяна метнулась к Введенскому.

— «7-UP»! Быстро!

Артур выпучил глаза.

— Сушняк?

Но Марьяна уже рылась в его рюкзаке. Найдя там неизменную ёмкость, она бросилась на пустую кухню, запихнула закрытую бутылку в микроволновку, включила печь и рванула обратно к программерам.

— Ты что, мухоморов наелась?

Марьяна приложила палец к губам.

Прошло минуты две.

Шандарахнуло так, что завибрировали стеклопакеты. В тот же миг в офис ворвались давешние парни-прохожие, что-то вопя и размахивая пистолетами. Штыря один из них, закрывая телом, мгновенно выпихнул наружу. Второй прикрывал отход, яростно скалясь.

Александр выглянул из кабинета.

— Что это было, а?

— Газировка, — безмятежно отозвалась Марьяна, — и микроволновка. Можете вычесть из зарплаты.

Пока Введенский старательно гоготал, гендир помчался извиняться перед любимым клиентом. Вернулся он довольно быстро, благостный и счастливый.

— Фу, уехал. Пришлось рассказать, что унитаз взорвался. Ваня в шоке. Пойду с налоговой разруливать, он теперь здесь долго не появится.

— Кстати, Саша, мне бы сегодня уйти пораньше, — пользуясь моментом, сказала Марьяна. — Можно?

— Можно, — барски кивнул генеральный.

Глава пятнадцатая, в которой приключения не кончаются, а героиня продолжает удивлять сама себя

Примчавшись в «Езду», Марьяна поспешила на рабочее место. На компьютере её поджидал отмеченный красным флажком e-mail от Эдуарда.

«Яна, зайдите, пожалуйста, в переговорную ровно в 16:30. Сварите кофе на троих, сервируйте, как положено, и захватите с собой. Приказ Инны Вячеславовны. НЕ ПОДВЕДИТЕ».

Да что я им, кухаркой нанималась! Однако, поразмыслив, Марьяна решила, что ничего унизительного в этом нет, особенно за такие деньги.

Ровно в указанное время девушка ногой постучала в дверь переговорной — руки были заняты подносом.

— А вот и кофе! — воскликнул изнутри Эдуард. — Яночка, входите!

Марьяна вошла.

В кожаных мягких креслах вокруг выдвинутого на середину столика сидели: Эдик, потирающий ладони, Инна Вячеславовна, прекрасная и надменная, с лёгкой улыбкой на змеиных губах, и Штырь. Иван Сергеевич Штырь. В углу комнаты прислонились к стене бдительные телохранители, пристально посмотревшие на Марьяну.

— Кофе! — развязно воскликнул Штырь. — Это разве кофе! Вот во Франции — кофе! Во Франции — вино! Божоле! Я тебе говорю, Эдик, — хочу своих ребят премировать, а ты мне говоришь — кофе!

Эдуард кивал и улыбался. Марьяна так и стояла у двери, не понимая, что происходит.

— Иван Сергеевич, — подала голос Инна, — сегодня 13-е ноября.

— Ну, — согласился Штырь.

— А праздник божоле начинается 16-го.

— Ну. Три дня ещё.

— Но вы собираетесь отправить во Францию 42 человека, у половины из которых, по вашим словам, нет паспортов.

— Инночка, у вас государственный ум! — восхитился Штырь. — А у меня — куча денег, вы даже не поверите, какая куча. Так что же вы не хотите эту кучу взять и сделать для меня взамен такую малость? Эй, девка! — обернулся он к Марьяне, — вот ты знаешь, что такое бо-жо-ле? Откуда тебе!

— Яночка, — захихикал Эдуард, — вы не обижайтесь, Иван Сергеевич шутит. Он всегда шутит. Мы ведь ещё с института знакомы… Вы знаете, что такое божоле?

— Я уважаемый человек! — вдруг гаркнул Штырь. — Я битый час сижу в вашем гадюшнике! Да я слово скажу — вас не будет!

Марьяна негромко кашлянула.

— Божоле, — сказала она голосом экскурсовода, — молодое вино, производимое из винограда сорта «гамэ». Благодаря краткому сроку созревания употребляется непосредственно в год урожая. Традиционно праздник молодого вина начинается в третий четверг ноября. Но, на мой взгляд, — она аккуратно поставила поднос на стол, — пить этот перебродивший компот могут только плебеи. Кстати, так традиционно и было, пока виноделы не сговорились.

— Шо? — не понял Иван Сергеевич. — Ты чего несёшь?

— Яна, уймитесь немедленно, — сквозь зубы прошипел Эдик. — Вы что делаете?..

Только Инна была невозмутима как сфинкс.

— Мой дед такую сивуху из черноплодки гнал, — продолжала Марьяна. — Мы божоле студентами пили, когда денег не было, — один в один. Полный отстой! И, кстати, наливают в любом московском кабаке, незачем во Францию мотаться. А бутылки с ним ещё и взрываются, представляете? Бабах! — девушка схватила одну из чашек и швырнула её в стену.

Эдик схватился за сердце.

Охранники зашевелились в своём углу. Штырь медленно встал.

— А вы ведь уважаемый человек, Иван Сергеевич, и ребята у вас наверняка достойные, — светски улыбнулась Марьяна. — Зачем вам эта кислятина? Наша фирма может предложить более интересные туры, оформить все без спешки, правда ведь, Инна Вячеславовна?

— Именно об этом я и пыталась сказать, — кивнула та.

Штырь медленно сел.

— Экгхм, — выдавил он, сцапал кофе и одним глотком выпил. — Взрываются — это плохо.

Третью чашку всосал Эдуард. Это привело его в чувство.

— Ужасно, ужасно! — подхватил он. — А вот мы можем сделать вам Кайзербал! Австрия! Зима! Император! И ничего не взрывается. Идите, Яночка, спасибо за кофе.

***

Марьяна сидела за своим столом. Её трясло. Она не понимала, почему ей так плохо и мерзко на душе. Через час прибежал Эдуард, расточал комплименты, радовался как младенец — они-таки всучили Штырю австрийский тур на несусветную сумму, — но от этого стало ещё гаже. Она сунула руку в сумочку, пытаясь нащупать Ливси, но почему-то вытащила мобильник.

— Артур, — сказала она, — пошли в твою рыгаловку?

Приложение 5

Семь способов не заснуть на работе

1. Фармацевтический. Купить стимуляторов: настойки эхинацеи и элеутерококка, «Негрустин». Все это аккуратно смешать с пятью чайными ложками «Нескафе» и выпить с кипячёной водой. Недостаток : невкусно; будет ломка.

2. Физиологический. Умыться ледяной водой. Через 15 минут повторить. Далее по мере надобности. В конце концов, запершись в туалете, можно и вздремнуть. Недостаток : дверь откроют, а вас вздрючат.

3. Физический. Аккуратно распрямить две скрепки. Полученными проволочками закрепить глаза в раскрытом состоянии. Стараться не моргать. По мере сгибания — менять проволочку. Недостаток : больно.

4. Музыкальный. Громко петь весёлые жизнеутверждающие песни. Недостаток : менее уставшие коллеги могут не понять; ваше пение они быстро прекратят, а вас вздрючат.

5. Адреналиновый. Пойти к начальнику, сесть на его стол и потребовать немедленного повышения зарплаты, собственный кабинет и четырехнедельный отпуск. Недостаток : сон может пропасть надолго.

6. Идиотский. Не пить накануне вечером, выспаться дома, утром позавтракать, сделать зарядку. Недостаток : пропадает смысл жизни.

7. Фантастический. Поработать. Недостаток : во-первых, вздрючат, а во-вторых, где же взять столько работы, чтобы целый день не спать?

Пять способов выкрутиться, если вас застукали

1. Исторический. Напомнить начальнику, что Менделеев придумал во сне периодическую таблицу.

2. Самоуверенный. Напомнить начальнику о своих заслугах, упирая на то, что великим людям требуется частый отдых.

3. Наглый. Воскликнуть: «Ба! А вы как раз мне снились! Сон в руку».

4. Способ Штирлица. Отрицать факт сна, уверять, что храп послышался, а вы просто глубоко задумались о судьбах компании.

5. Провидческий. Проснуться за несколько секунд до появления начальника.

Недостаток : все эти способы не работают. Вас обязательно вздрючат.

Чрезмерно успешная работа — наказуема

Глава шестнадцатая, из которой следует, что чрезмерно успешная работа наказуема

Введенский окончательно достал. Любой другой на его месте давно бы. А этот ведёт себя как пятиклассник из хорошей семьи, только что портфель не помогает носить. Паладин, блин, Ланселот недоделанный. Что ему ещё непонятно, спрашивается?

Марьяна обнаружила, что опять держится за мобильник, и в последний момент засунула телефон в сумочку. Обойдётся. Ну его на хрен, тормоза рыжего. Да и дрыхнет он ещё, небось, в девять-то утра. Девушка вошла в «Езду».

После обязательного группового акта любви к фирме Эдик, сияющий, как рассвет над Хиросимой, объявил:

— Друзья! До Нового года осталось меньше месяца. Итоги подводить рано, однако уже сейчас видно, сколь многого мы достигли за этот год. И все благодаря вам! Но нет предела совершенству. У меня для вас две новости: хорошая и замечательная. Начну с хорошей. На этих выходных наша компания устраивает для вас инсентив-программу — корпоративный тренинг с выездом за город. И замечательная новость: поедут все!

Народ безмолвствовал.

Потом, опомнившись, зааплодировал.

***

В несусветную субботнюю рань вялые работники «Езды» тряслись в некогда комфортном «Мерседесе». Спать в раздолбанных креслах было невозможно. Кроме кресел, сну активно мешал Эдуард, решивший ознакомить подчинённых с программой мероприятий.

Выходило, что в пансионате «Бахтино Royal» их ждало расселение в отличные двухместные номера и лёгкий завтрак. Затем планировалась вступительная лекция в исполнении тренинг-менеджера, лёгкая разминка и, наконец, гвоздь программы: деловая игра, о названии и целях которой все узнают в своё время. Марьяна зевала и злилась на себя, на Эдуарда, на эту чёртову, никак не начинающуюся зиму.

Пансионат встретил группу угрюмым молчанием. Расселили их по-пионерски: девочек с девочками, мальчиков с мальчиками, в алфавитном порядке. Соседкой, как назло, оказалась Ирочка. Она доставала из сумки голубенькую пижамку, зубную щётку, какой-то глянцевый журнал и щебетала, щебетала, щебетала — о погоде, диете, разгрузочных днях… Ощутимо хотелось есть. К этому времени Марьяна обычно варила себе кофе. Под весёлое шкворчание яичницы. С ветчиной. И зелёным луком. Хватит, а то точно кого-нибудь покусаю, подумала Марьяна. Ирочку, что ли, съесть, чтоб заткнулась. Одна надежда — скоро завтрак.

Растворимая каша, чай из пакетика и крекеры в ассортименте. Лёгкий завтрак, обещанный Эдиком, поражал воображение. Выйдя из столовой, Марьяна стала догадываться, что именно везли с собой в объёмистых пакетах более опытные сотрудники.

После кормления все собрались в верхнем холле своего корпуса, где их поджидал тренинг-менеджер Геннадий Фридрихович Жувайтис. Можно просто Геннадий.

— Все вы наверняка знаете о важности доверия и взаимопонимания в коллективе, — голосом унылого пеликана сообщил Геннадий, хлопая белесыми ресницами. — Сейчас я подробно расскажу вам о том, какими средствами…

Этот кошмар продолжался полтора часа, причём приходилось конспектировать. Эдуард бдительно следил за тем, чтобы никто не филонил. Добиться взаимопонимания Жувайтису удалось с блеском: все понимали, что скоро покалечат зануду.

— Надеюсь, вы удовлетворены, — неожиданно подытожил лектор. — А теперь мы сыграем в увлекательную игру «Волк и семеро козлят». Вот тут в синем ведёрке бумажки с ролями, пусть каждый вытащит себе одну…

Весь следующий час «козы» и «волки» старательно пытались прорваться к «козлятам». Марьяне вспомнилось золотое детство, пионерлагерь и весёлые состязания. Привычно затошнило, но деваться было некуда.

Однако к концу игры, когда почти все «козлята» были съедены или умерли с голода, народ заметно расшевелился. Даже Марьяна плюнула на младенческие комплексы и азартно блеяла.

Затем Эдик объявил кофе-брейк. В нижнем холле был сервирован стол: кружки с растворимым пойлом и четыре коробки, формой напоминавшие гробы. О том, что это конфеты, догадаться было мудрено: на траурных чёрных крышках рубленым шрифтом было крупно написано «ДОЗА» и ниже, чуть мельче, «серотонина». Этот шедевр был порождён одной известной дизайнерской студией, уверявшей, что розочки на шоколадках давно неактуальны. Однако косные потребители с опаской отнеслись к «Дозе серотонина» и потреблять её наотрез отказывались. В результате фирма-производитель сбагривала по демпинговой цене залежи неликвида на разнообразные корпоративные мероприятия.

Когда с кофе было покончено, снова появился Геннадий и поведал:

— Теперь мы переходим к замечательной и прекрасной игре, ради которой все мы здесь сегодня собрались. Итак…

Глава семнадцатая, в которой доказывается непреходящая ценность Пушкина для русского человека

… и так Марьяна стала убийцей в игре, которая называлась «Двадцать негритят».

***

Для тех, кто не помнил, в чём суть романа Агаты Кристи, Геннадий рассказал об острове, отрезанном от мира, о людях, которых убивает одного за другим таинственный злодей, причём в строгом соответствии с детской считалочкой.

— Они все умерли, и только потому, что перестали доверять друг другу, — Жувайтис потряс в воздухе пальцем. — А у вас будет прямо противоположная задача: выжить, сплотившись! Вас двадцать человек. Один — убийца. Вы должны будете вычислить его, сведя жертвы к минимуму. Помните, что убийца не станет сидеть и ждать! И у вас есть только один шанс: собрать настоящую непобедимую команду!

Затем все были отправлены по своим комнатам, чтобы ровно в 15:00 начать игру. Когда озадаченные сотрудники расползлись, Геннадий остановил замешкавшуюся Марьяну в холле.

— У меня к вам будет особое поручение, — негромко сказал он. — Вы последняя, да и Эдуард Евсеевич именно вас рекомендовал на эту роль… Вы и будете убийцей. Пойдёмте, объясню ваши задачи…

***

Короче, двоих она уже укокошила. Не то чтобы взаправду — просто тихонько отвела в соседний корпус. Там было организовано загробное царство под управлением Эдика, который в маразме не участвовал.

Правила были просты: корпус заперли, ключ — у убийцы. Цель: вычислить оного и выйти на волю.

— Вот мы сейчас сидим вместе, давайте так и будем сидеть, — предложила какая-то тётка из бухгалтерии, когда игра началась и все собрались в холле.

— Нельзя, — отозвался из угла Геннадий.

— Ну тогда… — глубоко задумалась бухгалтерша, — давайте предложим убийце честно во всём сознаться!

— Не сознаётся, — убеждённо сказал Пушкин. — Хитрая тварь!

Марьяна пообещала себе припомнить Пушкину эту характеристику, а вслух спросила:

— А если по своим номерам запереться?

— Нельзя. Задача в создании команды.

— А что же можно?!

— Ну как… гулять тут везде… разговаривать… разное можно, — тренинг-менеджер выглядел растерянным. — Но если чего-то нельзя, я сообщу.

Ирочка, которая выглядела перепуганной, будто её на самом деле хотят убить, пискнула:

— Давайте ходить друг к другу в гости…

Её бурно поддержали гостиничные менеджерицы.

— Правильно, Ирка, давай к нам, посплетничаем…

— Вы ведь будете помнить о цели игры? — неуверенно предположил Геннадий, но девушки уже усвистали. Им было глубоко наплевать на эту идиотскую игру. Прочие последовали их примеру, только Марьяна, так ни с кем и не сдружившаяся в «Езде», осталась одна. Впрочем, ей это было на руку.

***

Раз в пятнадцать минут Геннадий совершал обход корпуса на предмет шпыняния нерадивых и выявления убиенных. В одной из комнат он не позволил мужикам расписать пульку, в другой — реквизировал ноутбук со свежим сериалом. Люди невзлюбили Геннадия.

Двух своих жертв Марьяна отловила довольно быстро, причём обоих — у дверей Пушкина. Однако когда их исчезновение обнаружилось, народ перестал ходить поодиночке. Да и вообще ходить перестал, невзирая на увещевания Жувайтиса. Нагло ухмыляясь, ему сообщали, что вошли в роль и им страшно. А ну как убьют…

Так прошло четыре часа. Народ скучал, игра стояла, Геннадий гундел и чуть не плакал. Где они его такого откопали, думала Марьяна. Ей почему-то казалось, что тренинги должны проходить как-то иначе. Девушка вышла в коридор, дозрев, наконец, до звонка Артуру, и вдруг увидела, как Пушкин открывает перед Ирочкой дверь своей комнаты. Впустив Ирочку, Пушкин хлопнул себя по лбу и куда-то рванул. Ага, ухмыльнулась Марьяна, хитрая тварь, значит.

Глаза Пушкина, когда она предъявляла ему ключ — знак своей власти, — были очень-очень большими.

***

Смерть Пушкина глубоко всколыхнула общественность. Народ активно зашевелился, забегал. Складывалось ощущение, что Пушкин был «ихним всем». Особенно свирепствовали мужики, но и дамы не отставали.

— Товарищи! — гремела бухгалтерша, забравшись на стол в холле. — Убийца распоясался и оборзел!

— Линчевать! — поддержали её нестройные выкрики.

Геннадий выглядел очень довольным.

— А я знаю, кто убийца, — тихо сказала секретарша Маша. Её хрустальный голосок прозвенел для Марьяны похоронным колоколом. Все заткнулись.

— Это Ира, — продолжила Маша, — она последняя к Пушкину ходила. А после неё… У, зараза!

— Я? — Ирочка побледнела. — Ребята, да вы чего?..

— Пусть ключ покажет! — с высоты своего положения велела бухгалтерша.

— Да нету у меня никакого ключа… — всхлипнула Ирочка. — Пушкин вообще за штопором побежал…

— За чем, простите? — осведомился Геннадий. — Так-так…

Ирочку немедленно возненавидели все и сразу. Только Марьяна ничего не понимала.

— Обыск! — рявкнула бухгалтерша и уточнила: — В комнате тоже.

Глава восемнадцатая, в которой убивают по-настоящему

Ключ валялся в комнате, прямо на ковре. Марьяна вспомнила, когда могла его обронить: после убийства Пушкина, когда лазила в карман за крокодильчиком, которому исповедовалась после каждого трупа.

Ирочка рыдала. Работники «Езды» вошли во вкус и азартно стыдили преступницу, не слушая истеричных оправданий. Марьяну замутило — приличные люди, а ведут себя… напились они всё, что ли?

— Ну хватит, — вмешалась она, — оставьте её в покое. Это я ключ обронила. Геннадий, скажите им.

Жувайтис покачал головой.

— А я не знаю, кто убийца, вы уж сами разбирайтесь.

— Да чего ты её выгораживаешь? — злобно прозвенела Маша. — Без году неделя! Что ты вообще о ней знаешь? Она и Эдику на всех стучит…

— Так ведь все стучат, — захлёбывалась слезами Ирочка. — За что вы меня так?

— За мокруху! — радостно захохотали коллеги.

***

Игра закончилась. Зарёванную убийцу с гордостью продемонстрировали Эдуарду, тот хмыкнул и предложил уточнить у покойников. Те единодушно показали на Марьяну. Невиновную Ирочку это, впрочем, не спасло — на неё по-прежнему смотрели волком.

Выяснилось, что у Пушкина в номере хранился «золотой запас»: все взятое с собой бухло, которое было строго запрещено во время игры. И все потихоньку бегали к нему сосать вискарь, только Ирочке захотелось вина… Эдуард, по идее, должен был взбелениться, узнав про алкоголь, но он выглядел чрезвычайно удовлетворённым.

— Итак, подведём итоги, — заученно произнёс Жувайтис. — На примере нашей игры вы убедились в том, что взаимное доверие и чувство локтя обязательно приведут команду к победе.

Он что, совсем дебил? Марьяна не выдержала:

— А вам не кажется, что игра с блеском провалилась?

На неё зашикали.

— Отнюдь, — ответил Эдуард. — Игра удалась. Инна Вячеславовна будет очень довольна результатами, и вам, Яночка, большое за это спасибо. И большое спасибо Ирочке… а кстати, где она?

Иры в холле не было. После разбора полётов Марьяна обнаружила её в номере, яростно собирающую вещи.

***

После ужина народ продолжил бухать, теперь уже совершенно законно. Марьяну приглашали присоединиться, но она, сославшись на усталость, ушла спать.

Наутро вялые и похмельные сотрудники кое-как исполнили обязательный даже здесь гимн, сильно удивив Жувайтиса. Ирочка уехала ещё до того, как все проснулись, ни с кем не простившись. Но с утра такие мелочи никого не волновали, потому что последствия ночного нажора чувствительно довлели. При виде завтрака многие отворачивались и мучительно сглатывали вчерашнее.

Жестокий Жувайтис тем не менее согнал всех в большой спортивный зал, поделил на две команды и велел в каждой разбиться на пары.

— Это будет весёлая и увлекательная разминка! — бодро прокричал он. — Каждая пара берет ведро цвета своей команды и держит его в четыре руки. Я выпускаю на пол клиентов.

С этими словами он достал из пакета трёхлитровую банку. В банке вставали на задние лапки и поводили мордочками пять белых мышей.

— По счёту «три» ловите клиентов вёдрами. Побеждает команда, у которой окажется больше клиентов. Раз… два… ТРИ!

Перепуганные клиенты заметались по полу. Игроки, сталкиваясь и ругаясь, пытались бегать парами, держась при этом за ведро. Получалось не очень. Марьяна в паре с гостиничной девицей первыми ухитрились накрыть мыша.

Через полчаса визгов и криков четыре мыши нашли своё место под вёдрами, по две у каждой команды. Оставался последний клиент, самый юркий. За ним гонялись азартно, применяя хитрые подсечки и выбивая у противника ведра. Наконец Пушкин с напарником загнали животное в угол, и тут на них напрыгнул раскрасневшийся Эдик. Пушкин удержался, схватившись за шведскую стенку, а напарник с грохотом упал на мыша. Клиент пискнул и затих навсегда.

— Победила дружба, — мрачно констатировал Пушкин, потирая коленку.

Барышни столпились вокруг и жалели зверюшку, а Эдуард цинично заметил:

— Да ладно вам, они все равно кормовые. Не нам — так удаву.

Настроение у всех было испорчено, и когда Жувайтис попытался объявить следующую деловую игру, его послали перечитывать Паркера. Эдик хотел пригрозить подчинённым, но махнул рукой и вызвал автобус.

***

Пока народ безрадостно собирал шмотки, Марьяна говорила с Артуром. Наплевав на секретность, она рассказывала ему про местные забавы.

— А ты чего хотела? — не удивился тот. — Упыри — они упыри и есть. Шла бы ты оттуда, мать, пока не поздно.

— Ты что, опять там наклюкался? — подозрительно спросила Марьяна. — Какие ещё упыри?

— Послышалось, — буркнул Артур.

Сидеть на иголках удобнее, чем на двух стульях

Глава девятнадцатая, в которой героиня решительно рвёт с прошлой жизнью

В понедельник после бесславных корпоративных игрищ Марьяна пришла в «Езду» безо всякого удовольствия. Если честно, удовольствия она здесь никогда и не испытывала, но сегодня все в турфирме казалось ей омерзительным.

Через час симуляции работы Марьяна поняла, что именно её гложет: необъяснимый стыд перед Ирочкой. Надо бы пойти, поболтать с ней. Но та, как выяснилось, на работу не явилась. Пока Марьяна растерянно стояла возле Ирочкиного стола, за её спиной бесшумно материализовался Эдик.

— Ира уволилась, представляете, Яночка? — весело сказал он. — Прислала по e-mail заявление об уходе — и тю-тю. Вот мерзавка, да?

— Почему? — только и нашла спросить Марьяна.

— Потому что некрасиво! — отчеканил Эдик. — Ступайте, Яночка, ступайте, работайте…

Марьяна, придя к себе, воспользовалась служебным положением и позвонила Ире домой. Потом на мобильный. Всюду только длинные гудки.

* * *

Да ну к чёрту, провались они совсем! В двенадцать Марьяна встала и решила, что в «Езду» она больше не ездец. И даже заявление писать не станет. И зарплату не возьмёт. Чтоб им обидней было.

И что за детский сад, сказала бы Тамара. Мама, идите… идите с Богом, сказала бы ей на это Марьяна. Однако мамы под рукой не случилось, а Ливси ничего такого говорить не собирался. Знал, наверное, что не послушают.

По дороге в «Полный Щит» девушка предвкушала, как ей будут названивать из турфирмы, а она не дрогнувшей рукой не возьмёт трубку. Свобода пьянила. А ещё…

А ещё сегодня у шефа день рождения. Совсем из головы вылетело. Надо же торт забрать! Сами ведь отказались от доставки, чтоб подарок раньше времени не светить.

В кондитерской Марьяну поджидал сюрприз. Торт, огромный геральдический щит с логотипом и соответствующими надписями, был густо залит шоколадной глазурью, отчего слово «Щит» выглядело двусмысленно до неприличия.

— Я же просила белый шоколад! — разъярилась Марьяна.

— А белого не было, — уныло отмахнулась тётка советского образца. — И вообще, какая вам разница… Перезаказывать будем? Двое суток…

Пришлось брать.

* * *

Встретил Марьяну неизменный Артур.

— Чего не позвонила? — вопросил он, забирая здоровенную коробку. — Договаривались же.

— Слушай, совсем забыла. А я из «Езды» ушла, — некстати выпалила Марьяна.

— Как ушла? Совсем? И отпустили? — не поверил Введенский.

— А они не знают ещё.

— Ну-ну. Ты, если что, обращайся…

Что значит «если что»? Марьяна представила, как Артур таскает Эдика за галстук, приговаривая: «Не садись на пенёк! Не ешь пирожок!» Бррр…

Вокруг царила тихая рабочая суматоха. Даже главные раздолбаи явились мытые, бритые и прилично одетые. Александра в «Щите» любили и где-то даже уважали, поэтому день его рождения отмечали ударным трудом. Марьяна решила не пугать людей и не рассказывать про шоколадный тортик — авось само рассосётся. Она прошла к себе и погрузилась в почту, звонки, счета… И всё ждала, когда же её хватится Эдик. Но из «Езды» не звонили.

Шеф появился в офисе к пяти, его встретили дружными рукоплесканиями. Также имели место радостные клики и прочая неформальная дребедень. Начальник был тронут.

— Дорогие друзья! — возгласил он, выставляя армянский коньяк. — Прошу выпивать и закусывать! Работа подождёт.

Отмечали просто, по-домашнему. В самой большой комнате организовали шведский стол с тарталетками, фруктами и нарезками. Вера Павловна притащила корзинку крохотных самолепных пирожков, мужики озаботились выпивкой, каковой, впрочем, оказалось немного. Зато она была качественная. Артур выкатил свой граммофон и работал диджеем, ставя записи каких-то замшелых эстрадных певцов, отчего создавалось странное ощущение посиделок на бабушкиной даче. Ощущение, кажется, всем нравилось.

Наконец настало время преподнести подарок. Марьяна, расслабившись было, моментально пришла в себя, понимая, что сейчас, как сказал бы Эдик, случится конфуз. Внесли торт. Увидев шоколад, тактичный Введенский пробормотал: «Говна пирога»…

— Хм, — задумчиво произнёс Александр, глядя на коричневый щит.

Народ притих, сдерживая хихиканье.

— Ага, — продолжил выражать свои мысли начальник.

Марьяна захотела провалиться сквозь ковролин.

— Блин! — радостно подытожил генеральный директор. — Ну, наконец-то! Я девять лет ждал, пока вы допетрите! Молодцы, — он довольно заржал. — Небось, вы, Маша, придумали? Ну, ребята, у всех налито? С ним или на нём! Не поймите меня неправильно.

Все облегчённо выпили. Атмосфера разрядилась.

И тут в офисе разом погас свет.

Глава двадцатая, где автор жжёт, а прошлая жизнь героини недвусмысленно напоминает о себе

— Темнота — друг молодёжи! — остроумно пошутил кто-то из менеджеров.

Его поддержали, но как-то не слишком уверенно. В комнатах надрывно пищали бесперебойники. Мерцали мониторы, в окна проникал свет уличных фонарей, но сразу сделалось неуютно.

— А ведь завтра день конституции, — вспомнил тестер Паша, — выходной вроде отменили?

Его спросили, при чём тут. Ну как же — пролетарии бастуют, объяснил он. Вышло несмешно. Решили выпить ещё по одной, пока Марьяна безуспешно звонила управляющему бизнес-центра.

Выпили. Что-то было не так.

— Дым! — воскликнул Александр. — Чуете?

Вера Павловна охнула.

В помещении отчётливо запахло гарью. Артур рванулся к туалету, распахнул дверь и быстро захлопнул.

— Саша! — крикнул он. — По ходу надо сматывать. Тут такая дымовуха…

В полумраке раздался тонкий девичий визг. Гендир мгновенно собрался.

— Всем соблюдать спокойствие! Огнетушители… А, чёрт, какие ещё… Маша, звони «ноль-один», девушки — оделись и на выход. Мужики — за мной! Быстро отключаем компы, хватаем по два и тоже на улицу. Сервера и бухгалтерию — в первую очередь.

В этот миг Вера Павловна трубно возвестила от входной двери:

— Все назад!

Коридор снаружи оказался заполненным едким и горячим дымом. Марьяна как раз хотела сообщить, что телефон тоже вырубился.

Барышни заголосили и стали метаться по комнатам. Мужчины составили возле банкетного стола системные блоки и заметно приуныли. Один бойкий программер накинул на голову мокрую тряпку и попытался посмотреть, что делается на чёрной лестнице, но быстро вернулся, обрисовав обстановку коротко и нецензурно.

У секретарши внезапно запиликал сотовый, жизнерадостно исполнив мелодию «My Heart Will Go On» из кинофильма «Титаник». На неё накричали. В «Щите» назревала нешуточная паника. В помещении стало заметно теплее. И тут на улице завыли пожарные сирены.

Артур застрял в серверной, отсоединяя намертво прикрученные шнуры и злобно ругаясь. Марьяна кинулась к нему, чтобы помочь, но споткнулась о чей-то рюкзак и растянулась на полу. Крокодильчик Ливси вывалился из кармана и укатился под шкаф.

— Ну-ка вали отсюда! — рявкнул на неё Введенский. — Сказано же — на выход!

— Да нет там никакого выхода, — Марьяна шарила под шкафом рукой. — Через окна будем вылезать.

Справившись наконец с железками, Артур потянул Марьяну к людям.