Тайна осенней звезды

      – Но я ужасно выгляжу!
      – Это поправимо, – успокоил меня спутник. – Умоетесь, причешетесь и будете выглядеть ослепительно.
      Я мрачно покосилась на него. Ослепительно? Без косметики? Издевается, что ли?
      Но лицо Дердекена было серьезным.
      Я в последний раз шмыгнула носом и немного приободрилась при мысли о предстоящем вкусном обеде.
      По дороге к аэропорту расположено несколько забегаловок. Самой приличной из них считается харчевня под названием «Чайка». Уютный подвальчик, отделанный под грот, неяркое освещение...
      О! Неяркое освещение! Именно то, что доктор прописал!
      – Поедем в «Чайку», – предложила я.
      Дердекен утвердительно наклонил голову. Нельзя сказать, чтобы парень был разговорчивым. С другой стороны, его манера молчать не вызывала у меня неловкости. Есть люди, которые раскрывают рот только тогда, когда могут сказать что-то толковое. Очевидно, мой новый знакомый относится к этой хорошей породе.
      «Интересно, он согласится на интервью?» – мелькнула рассеянная мысль, но я тут же отогнала ее прочь.
      Умоюсь, поем, потом начну рассуждать о делах.
 
      Дердекен свернул на пыльную боковую дорожку, вьющуюся узкой змейкой между частными домиками.
      Она привела нас к длинному неуклюжему строению, стены которого были грубо отделаны большими камнями. На деревянном заборе развешаны декоративные рыбацкие сети, на крыше укреплен флюгер в виде большой белой птицы.
      – Похоже, мы с вами единственные посетители, – сказала я, выпрыгивая из машины на землю.
      – Наплыв начнется ближе к вечеру, – ответил Дердекен.
      Я тихо порадовалась. Чем меньше народу увидит мою зареванную опухшую физиономию, тем лучше я буду себя чувствовать.
      Мы вошли в здание, спустились вниз по небольшой деревянной лестнице и очутились в ресторанном зале. Обстановка здесь была самая умиротворяющая: по полу бежит искусственный ручеек, вдоль стен расставлены кадки с живыми цветами, из восьми столиков не занят ни один.
      Официантка заспешила нам навстречу с любезной профессиональной улыбкой.
      – Присаживайтесь, пожалуйста...
      – Я бы хотела умыться, – перебила я.
      – Конечно! Дамская комната наверху. Пойдемте, я вас провожу.
      Мы вернулись к лестнице и, уже поднимаясь вверх, я бросила взгляд на своего спутника. Тот уселся за столик, стоявший в отдалении от входа, и принялся изучать папку с меню.
      «До чего хорош, гад!» – подумала я невольно.
      То ли поэтому, то ли по другой причине, но мое настроение медленно поползло вверх. Как стрелка барометра при смене погоды.
      Официантка проводила меня до дверей дамской комнаты и вернулась обратно. Я вошла в небольшое уютное помещение, увешанное зеркалами, и сразу направилась к умывальнику. Наклонилась ближе к зеркалу, мрачно осмотрела лицо, разрисованное подтеками туши.
      – Красота неописанная! – сказала я вслух.
      Открыла холодную воду и принялась яростно драить кожу.
      Через несколько минут лицо пришло в относительно приличный вид. Без косметики я чувствовала себя почти голой, но делать было нечего. Я бросила на себя еще один придирчивый взгляд, вздохнула и пошла в зал.
      Мой спутник терпеливо листал глянцевый журнал, принесенный ему официанткой. Я подошла к столику и уселась напротив него.
      Дердекен поднял взгляд, отложил журнал и спросил:
      – Все в порядке?
      – Надеюсь, – ответила я.
      Что еще я могла сказать? Я могу только надеяться, что выгляжу не самым ужасным образом!
      Я кивнула на журнал, с обложки которого презрительно щурилась Дженнифер Лопес в сверкающем вечернем платье, и спросила с кривой усмешкой:
      – Она вам нравится?
      Дердекен посмотрел на голливудскую диву.
      – Не знаю, – ответил он сдержанно.
      – Но она же такая красивая! – произнесла я с тоской.
      Дердекен пожал плечами.
      – Разве нет? – настаивала я.
      Он протянул мне папку с меню.
      – Знаете, о чем я думаю, когда смотрю на такие фотографии? – спросил Дердекен.
      – О чем?
      Он почти незаметно усмехнулся.
      – Хорошо бы ее умыть...
      Он кивнул на фотографию голливудской дивы.
      – ...а потом посмотреть, что останется.
      Я не сдержалась и ухмыльнулась в ответ. Вроде комплимента мне не сказали, а на душе отчего-то веселей!
      – Значит, вы поклонник Памелы Андерсон? – продолжала я уже из чистого хулиганства.
      – Я не знаю, как она выглядит, – спокойно ответил Дердекен.
      – Не знаете, как выглядит Памела Андерсон? – не поверила я.
      – Ну, да! – ответил Дердекен. – Я же не господь бог, чтобы отделить даму от ее силикона!
      Я переварила ответ и затряслась в беззвучном приступе смеха.
      – Когда я вижу женщину такой, какой ее создали, – продолжал Дердекен, бросая на меня короткий взгляд, – я могу судить, нравится она мне или нет. Иначе – увольте.
      И добавил, резко меняя тему:
      – Что будем заказывать?
      Я раскрыла папку с меню, но мысли мои бродили далеко от продовольственного ассортимента. Интересно, он меня похвалил или поругал? Вот увидел он меня такой, какой создала природа, и что?.. Я ему понравилась или нет?
      Официантка кашлянула. Я посмотрела на нее, и она тут же любезно улыбнулась.
      – Рекомендую вам ханский шашлык, – сказала она вполголоса. – Исключительно вкусно.
      – Уговорили, – ответила я. – А что вы порекомендуете на закуску? Учтите, я голодная!
      После пятиминутной консультации официантка записала заказ и удалилась. Дердекен в нашей беседе участия не принимал. Только в самом конце коротко бросил: «Мне то же самое».
      Мы остались одни. Я неловко поерзала на стуле и спросила:
      – Ну, о чем поговорим?
      – Для начала давайте познакомимся, – предложил Дердекен.
      Я прыснула.
      – Ах, да!
      – Меня зовут Иван.
      – Просто Иван? – уточнила я.
      Дердекен пожал плечами.
      – Ну, если вам хочется подчеркнуть возрастную разницу, то можно и по отчеству: – «Иван Леонидович». Но я бы предпочел просто Иван.
      – Меня зовут Майя, – представилась я.
      – Просто Майя?
      – Просто Майя.
      Он покладисто кивнул.
      – Расскажите о себе, – попросила я.
      Он вздохнул и убрал с глаза челку.
      – Я работаю на новой радиостанции, – начал Дердекен скучным голосом. – Называется она «Осенняя звезда»...
      – Кем работаете? – перебила я.
      Дердекен бросил на меня быстрый взгляд исподлобья и засмеялся.
      – Вы уже знаете? – спросил он.
      – Немного знаю, – призналась я.
      – Оперативно!
      – А что вы хотели? – возразила я. – Город у нас небольшой, каждая яркая фигура вызывает интерес...
      – Спасибо за комплимент.
      – Это не комплимент, – сказала я смущенно. – Это правда.
      Он промолчал. Я смутилась еще больше. Молчание сделалось неловким, и мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжить разговор.
      – Честно говоря, я уже была у вас на работе.
      – Да?
      – Да.
      – А почему мы с вами не встретились?
      – Мы встретились, – напомнила я. – На обратном пути. Когда у меня машина заглохла.
      Дердекен немного подумал.
      – Ах, да! – вспомнил он.
      – Я разговаривала с вашим заместителем.
      – С Джокером?
      Я поразилась.
      – Кто это?
      – Это мой заместитель, – объяснил Дердекен. – Давид Самсонович. Я называю его Джокер. Сокращенно Джо.
      Воцарилось короткое молчание.
      – А он не обижается? – спросила я нерешительно.
      – На что? – не понял Дердекен.
      – На Джокера. Звучит как-то издевательски...
      Дердекен пожал плечами.
      – По-моему, Давид Самсонович в приложении к моему заместителю звучит еще большим издевательством. Нет?
      Я вспомнила маленького уродливого карлика и поежилась.
      – Пожалуй... Почему он такой?
      – Ну, этого никто не знает, – ответил Дердекен спокойно. – Насмешка природы, игра хромосом... Ученые пока не могут объяснить, отчего у честного еврейского отца и честной еврейской матери родился такой ребенок. Не пили, не курили, не баловались наркотиками, вели праведный образ жизни, и вдруг – такой небесный плевок!
      Я вздохнула.
      – Бедные...
      – Не вздумайте его жалеть, – предупредил Дердекен. – Не простит.
      – Это я уже поняла.
      Вернулась официантка, прикатила сервировочный стол на колесиках. Выгрузила тарелки, накрытые колпаками, водрузила на середину стола настоящий небольшой мангал с тлеющими углями, сверху выложила две палочки готового шашлыка.
      – Красота какая! – невольно восхитилась я.
      – Приятного аппетита, – пожелала нам официантка и удалилась.
      Рот наполнился голодной слюной, и я кровожадно потерла руки. Наконец-то наемся!
      – А чем занимаетесь вы? – спросил Дердекен, ловко стаскивая вилкой с шампура кусочки шашлыка. Поставил тарелку передо мной, себе взял второй шампур.
      – Я работаю корреспондентом в журнале «Морячка», – ответила я и быстренько разрезала кусок мяса. Точнее, не мяса, а печени. Отправила его в рот и чуть не подавилась от восторга.
      – О-о-о!
      – Вкусно? – догадался Дердекен.
      – Фантастика!
      Он отрезал небольшой кусочек, задумчиво прожевал.
      – Да, неплохо.
      – Вы, очевидно, не очень голодный, – сказала я сердито.
      Дердекен молча улыбнулся.
      Несколько минут за столом царило молчание. Я быстро управилась с ханским шашлыком из печени, подчистила большую тарелку овощного салата, заела его вкуснейшей брынзой. Отпила немного вина, с удовлетворенным вздохом откинулась на спинку стула. Промокнула губы салфеткой, подняла глаза на спутника.
      Дердекен смотрел на меня и улыбался.
      – Ой! – смутилась я. – Извините!
      – За что? – удивился он.
      – Я, наверное, так жадно ем...
      Дердекен снова улыбнулся и отставил тарелку с почти нетронутым шашлыком.
      – Хороший аппетит – признак хорошего здоровья, – сказал он тактично.
      Я покивала головой.
      – Это точно. Что-что, а здоровье у меня богатырское. Можно об асфальт колотить, и плохо будет только асфальту. А у вас проблемы со здоровьем?
      Дердекен приподнял брови.
      – С чего вы взяли?
      Я указала глазами на тарелку.
      – Вы же ничего не съели!
      Дердекен бросил на тарелку скомканную бумажную салфетку.
      – Со здоровьем порядок.
      – Тогда почему аппетита нет?
      Он поднял голову и осмотрел низкий сводчатый потолок.
      – Скучно...
      – Скучно? – переспросила я с разочарованием.
      Дердекен спохватился.
      – Нет, вы неправильно меня поняли. Скучно не в данный момент, а вообще...
      Он нарисовал руками в воздухе невидимый круг.
      – В последнее время.
      – Понятно, – ответила я. Меня все еще грызла обида. Это ж надо, привести даму в ресторан и зевать от скуки!
      – А где вы жили раньше? – спросила я.
      – Нигде, – ответил Дердекен равнодушно.
      Я чуть не подавилась.
      – Как это?
      – Очень просто!
      Дердекен взял бокал с вином и сделал маленький незаметный глоток. Можно сказать, просто омочил губы.
      – Я же моряк, – пояснил он. – До последнего времени почти не сходил на берег.
      – А дом? Семья? – спросила я жадно.
      Дердекен тихо рассмеялся. Смех у него был такой же обаятельный, как улыбка.
      – Как я понимаю, интервью началось?
      Я спохватилась.
      – Простите. Это не интервью, это обычное бабье любопытство.
      – Не называйте себя бабой, – попросил Дердекен.
      – Почему? – удивилась я.
      – Потому, что бабы – это глупые женщины. А вы девушка умная.
      Я почувствовала себя польщенной.
      – Дома и семьи у меня нет, – неожиданно сказал Дердекен.
      Я прикусила нижнюю губу, чтобы не ляпнуть какую-нибудь бестактность. Меня просто распирало от любопытства.
      – Я вырос в детдоме, – продолжал Дердекен.
      – Что?
      Я так растерялась, что не смогла этого скрыть. Лицо моего спутника осталось совершенно спокойным.
      – Ваши родители умерли? – спросила я дрожащим голосом.
      Дердекен пожал плечами.
      – Понятия не имею. Они мне своих координат не оставили.
      – Извините.
      – За что? Вы здесь совершенно ни при чем!
      Я опустила взгляд и начала сворачивать на коленях бумажную салфетку.
      – Что же вы замолчали? – спросил Дердекен через минуту. – Дальше вам неинтересно?
      – Ужасно интересно! – призналась я, не поднимая глаз. – Но...
      Я мучительно поискала слова.
      – Вы боитесь наступить на мою больную мозоль, – договорил Дердекен.
      Я бросила салфетку на стол и посмотрела на собеседника. Его лицо выражало только спокойную доброжелательность.
      – Вы напрасно боитесь, – продолжал Дердекен. – Для меня это вовсе не конец света. Ну, обидно, конечно... Но за сорок лет ко всему можно привыкнуть.
      – Вам сорок лет? – переспросила я, хотя уже знала об этом. Просто было трудно поверить. Дердекен выглядел непозволительно молодо. Почти так же, как Лешка. Отличало их только одно: Лешка имел взрывной темперамент, а Дердекен излучал ровные сдержанные импульсы взрослого человека.
      – Сорок, – подтвердил Дердекен. И тут же предупредил:
      – Не надо комплиментов! Я и сам знаю, что хорошо выгляжу!
      Я виновато поскребла кончик носа и рассмеялась.
      – Вы просто читаете мои мысли.
      – А почему вы ни разу не назвали меня по имени? – неожиданно спросил Дердекен.
      – Ну-у-у...
      Я лихорадочно поискала объяснение.
      – Потому что знали, сколько мне лет! – уличил Дердекен. – И стеснялись обращаться по имени к такому старому дядьке! Угадал?
      – Почти, – призналась я смущенно. – Я, действительно, знала, сколько вам лет.
      – От кого, если не секрет?
      – От Лешки, – ответила я. И поправилась:
      – От Звягина. Директора яхт-клуба.
      Дердекен молча кивнул.
      – Мы с ним немного дружим, – пояснила я смущенно.
      Еще один короткий кивок. Я быстро сменила тему.
      – Значит, до сих пор вы жили на корабле?
      – Да, – ответил Дердекен. – Жил. В прямом смысле слова. Даже тогда, когда мы в порт приходили. Так что мой адрес не дом и не улица... Мой адрес – море.
      – Поэтому вы приехали в наш город? – спросила я.
      – Именно поэтому, – подтвердил Дердекен. – Хотелось на старости лет осесть поближе к берегу.
      – А почему именно к этому берегу?
      – Потому что у вас много солнца, – ответил Дердекен, не раздумывая. – Становлюсь теплолюбив. Наверное, старею...
      Я засмеялась. Дердекен поддержал меня вежливой улыбкой.
      – А радиостанция? – спросила я. – Почему именно этот бизнес?
      Он виновато шмыгнул носом.
      – Тщеславие заело, – признался Дердекен убитым голосом.
      – Тщеславие? – не поняла я.
      – Ну, да! Захотелось погарцевать на старости лет! Все кричали «четвертая власть, четвертая власть», я и купился!
      Он отпил еще глоток вина.
      – Сначала хотел открыть телеканал, – продолжал Дердекен рассудительно. – Пересчитал финансы и понял, что не потяну. Пришлось удовольствоваться радиостанцией.
      Он свел лопатки, разминая спину.
      – Зато теперь могу выйти в эфир, – похвастал он. – А что? Скажете, не лестно, что тебя слушают и знают десятки тысяч человек?
      Я прикусила губу и посмотрела на собеседника. Почему у меня такое чувство, словно он надо мной... не скажу издевается, но подшучивает?..
      Дердекен закинул ногу на ногу и оглядел ресторанный зал, постепенно заполнявшийся посетителями.
      – А тут довольно мило, – сказал он одобрительно.
      – И кормят вкусно, – поддержала я.
      – Да, – согласился Дердекен. – Возьму на заметку.
      – Иван...
      Он поднял брови и быстро повернул голову ко мне.
      – Ого! Какой прогресс!
      Я покраснела.
      – Давайте спрашивайте, – подбодрил Дердекен добродушно. – Я же вижу, что у вас на языке вертится нескромный вопрос.
      – Почему нескромный? – фальшиво удивилась я.
      – Потому что вы назвали меня по имени. Задобрить пытаетесь, коллега?
      Я снова покраснела. Решительно, с этим человеком невозможно разговаривать! Он, как хороший шахматист, просчитывает все на несколько ходов вперед!
      – В общем, вы снова угадали, – призналась я.
      – Я весь внимание.
      Я немного поколебалась.
      – Дердекен... это ваша настоящая фамилия?
      – Нет, – ответил собеседник, не раздумывая.
      – Значит, это псевдоним?
      – Псевдоним.
      – И что он означает?
      Дердекен посмотрел на меня с хитрой усмешкой.
      – Не скажу! – припечатал он таинственно.
      – Почему? – расстроилась я.
      – Потому что не хочу лишать вас удовольствия, – ответил Дердекен. – Догадайтесь сами, это гораздо приятней...
      Он прищурил один глаз и вполголоса договорил:
      – Коллега...
      Я рассердилась.
      – Почему вы все время надо мной смеетесь?
      Дердекен укоризненно склонил голову к плечу.
      – Майя!..
      – Что, «Майя»? – завелась я. – Нет, ну что «Майя»? Я уже двадцать пять лет Майя!
      – Это срок, – согласился Дердекен.
      – Прекратите!
      Он добродушно рассмеялся.
      – Майя, вы ошибаетесь. Возможно, мое поведение выглядит странным, но это можно объяснить.
      Иван снова развел руки в разные стороны.
      – Я стесняюсь, – признался он.
      – Кого?
      Дердекен прикусил нижнюю губу и посмотрел на меня исподлобья. Взгляд был веселый и смущенный.
      – Меня? – не поверила я.
      – А что? Не может быть?
      Я с сомнением кашлянула в кулак.
      – Да, конечно, – тут же ответил Дердекен на мою невысказаннную мысль. – Возраст не тот, чтобы стесняться симпатичной девушки. А что если у меня мало опыта в общении с симпатичными девушками? Такое может быть?
      Я присвистнула.
      – Бывает, у девушки муж умирает, а у вдовы живет, – ответила я поговоркой. И страстно попросила:
      – Не разочаровывайте меня! В городе у вас репутация рокового мужчины, и вдруг такие банальные разговоры! Осталось упомянуть о душевном одиночестве – и все. Портрет примитивного волокиты написан!
      – Да? – удивился Дердекен. – Ну, ладно. Тогда я не буду упоминать о душевном одиночестве.
      Мы посмотрели друг на друга и негромко прыснули.
      – Фокус не получился, – уколола я.
      – Не получился.
      – Вот так! – добила я, гордая своей проницательностью.
      Дердекен сделал знак официантке.
      – Счет, пожалуйста! – попросил он громко.
      Я расстроилась.
      – Уже уходим?
      – А вы еще не наелись?
      Я немного помялась. Да разве в этом дело?
      – Наелась.
      – Тогда чего рассиживаться?
      Я расстроилась окончательно. Немножко помялась и спросила:
      – Вы обиделись?
      Дердекен бросил на меня изумленный взгляд.
      – Господи, за что?
      Я промолчала. Обиделся, обиделся... Попытался человек за мной ненавязчиво поухаживать, а я грубо осадила.
      Дура!
      Дердекен расплатился по счету, оставил хорошие чаевые. Официантка, не сдержавшись, радостно шмыгнула носом и произнесла:
      – Большое спасибо!
      – И вам спасибо, – ответил Дердекен, пряча бумажник в карман ветровки. – Все было очень вкусно.
      – Все было действительно вкусно, – подтвердила я.
      – Приходите еще, – пригласила официантка.
      Дердекен улыбнулся ни к чему не обязывающей улыбкой, а я уныло подумала: «Он меня никогда больше не пригласит. Идиотка! Вылезла со своей проницательностью! Правильно отец говорит: женщина просто обязана иногда казаться дурой. Иначе просидит всю жизнь одна у окошка...»
      – Майя!
      Я подняла голову. Дердекен возвышался надо мной, как телеграфный столб. Он действительно был очень высокий.
      – Да-да, – сказала я и поспешно встала. – Едем.
      Мы вышли на улицу, уселись в машину. Дердекен повернул ключ зажигания и спросил:
      – Куда?
      Тут я осознала, что на улице сгущаются сумерки, и громко вскрикнула.
      – Что случилось? – встревожился Иван.
      – Который час? – произнесла я страшным голосом.
      Дердекен взглянул на приборную доску.
      – Половина седьмого, – ответил он. – А что? Куда-то опоздали?
      – Опоздала, – подтвердила я убитым тоном.
      Ровно полчаса назад шеф закрыл редакцию, поставил ее на сигнализацию и отбыл домой.
      Ночевать мне было негде.
 
      Дердекен немного помедлил, прежде чем задать мне очередной вопрос:
      – Надеюсь, не на свидание?
      Я искоса посмотрела на него. Вот ведь тип! Не поймешь, с какой интонацией сказано! Вроде бы озабоченно... Ну, да. Проявляет хорошее воспитание и личную незаинтересованность. Что ответить? Правду? А может, соврать?
      – Не на свидание, – ответила я после минутной паузы.
      – Уже легче, – заметил Дердекен. – А то бы я чувствовал себя виноватым.
      Господи! Он когда-нибудь прекратит намекать, что я ему совершенно не интересна?! Как женщина, конечно.
      Дердекен немного подумал и продолжил:
      – Может быть, если мы поторопимся...
      – Нет, – оборвала я его. – Торопиться поздно. Редакция закрыта, ночевать мне негде.
      Сказала и сама перепугалась. Не дай бог, если он сейчас предложит поехать к нему! Образ таинственного мужчины будет окончательно изгажен.
      Что может быть таинственного в обыкновенном смазливом кобеле?
      – Это скверно, – заметил Дердекен.
      – Ничего, что-нибудь придумаю, – пробормотала я смущенно. – Отвезите меня к набережной. Я там машину оставила.
      Дердекен кивнул. Слава богу, переночевать у него не предложил. Хотя неизвестно, что он обо мне подумал. Может, решил, что я навязываюсь?
      Уши мои горели.
      До набережной мы доехали за двадцать минут. Всю дорогу мы молчали: я от смущения, а Дердекен... не знаю, почему он молчал.
      Моя дефективная «нива» стояла там, где я ее бросила. Никто не польстился на мою машинку, даже сборщики металлолома. Я открыла дверь, порылась внутри. Все на месте.
      Дердекен вышел из своего «шевроле» и подошел к парапету.
      – Смотрите, какая красота, – позвал он негромко.
      Я подошла к нему.
      Далекий причал яхт-клуба сиял разноцветными огнями. Странно, я никогда раньше не была здесь вечером. Или просто внимания не обращала?
      Две яхты, украшенные флагами, выходили в море. Яркие корабельные огни бежали за ними по темной воде.
      – Действительно, красиво, – произнесла я невольно.
      Сказала – и напряглась. Сейчас Дердекен пригласит меня совершить вечернюю прогулку на его яхте. Опять-таки штрих к портрету банального волокиты.
      Но ничего подобного Дердекен не предложил. Развернулся и пошел к нашим машинам, стоявшим рядом. Я затрусила следом за ним, как болонка. С одной стороны я радовалась, что таинственный красавец не опустился до тривиальностей, типа «поедем в номера». С другой стороны – оставаться одной было страшно.
      «Да, – подумала я философски. – Женщины – противоречивые создания».
      Обычно эту фразу произносит мой папочка. И надо сказать, что мы с мамой даем ему повод.
      Мы дошли до машин. Дердекен повернулся ко мне и спросил:
      – Вы уже придумали, где переночуете?
      – Не переживайте, – ответила я бодро. – На улице не останусь!
      – Куда вас отвезти?
      Вот пристал!
      – Я сама доеду, – ответила я уклончиво. – Спасибо вам за заботу.
      Ехать мне было некуда. Домой?.. Исключено! Особенно после моего сегодняшнего разговора с Лешкой! Если я капитулирую так быстро, то он будет изводить меня насмешками до конца дней!
      Подруга, жившая с мужем в однокомнатной квартире, меня, конечно, не выгонит, но я не люблю создавать людям сложности.
      К Лешке?..
      Лешка сейчас сам бездомный. Очередная нимфа выжила-таки его из квартиры, и правильно сделала! Меня снова охватило недостойное ликование, но тут я вспомнила, что Лешке есть, где переночевать, а мне – нет.
      «До чего несправедливо устроен мир!» – подумала я в приступе бессильного гнева.
      – Майя!
      Я очнулась от своих невеселых размышлений и посмотрела на Дердекена.
      – Да?
      – Я же все равно не уеду, пока не увижу, что вы пристроены, – сказал он спокойно.
      Меня охватило такое облегчение, что и сказать нельзя. Гордость гордостью, но остаться холодной осенней ночью на улице... Одной! Согласитесь, перспектива не вдохновляет.
      – Переночую в машине, – сказала я нерешительно. И чуть не расплакалась от жалости к себе.
      – Глупости.
      Дердекен оглянулся. Подбородком указал мне на новый дом, недавно выстроенный на набережной, и спросил:
      – Нравится?
      – Нравится, – ответила я. – А что?
      – Я купил там квартиру, – спокойно ответил Дердекен.
      Вот оно! Начинается!
      – Сейчас вы неправильно обо мне подумали, – предупредил Дердекен.
      Я взглянула на собеседника и молча прищурилась.
      – Я живу за городом, – начал Дердекен. – Привык жить на месте работы... А квартиру хотел приспособить под офис. Для встреч с нужными людьми. Сделал ремонт, поставил кое-какую мебель. Ничего роскошного, зато есть все необходимое. Даже посуда.
      Я молчала. Я уже знала, что не смогу отказаться, и тянула время из простого приличия.
      – Постельного белья, правда, нет, – озабоченно продолжал Дердекен, – но это пустяки. Заедем в магазин и купим.
      Я молчала.
      – Майя!
      Я посмотрела на него.
      – Я и не думаю к вам приставать, – сказал Иван. – Я не хочу, чтобы вы остались на улице. Иначе меня совесть замучает.
      – Вы такой ответственный человек! – не сдержалась я.
      Дердекен удивился.
      – Откуда знаете? Вы точно подметили главную черту моего характера! Я не просто ответственный, я очень ответственный человек. Попробуйте в море быть другим! Опомниться не успеете, как составят некролог!
      Я вздохнула.
      – Наверное, я должна вас поблагодарить...
      – Нет, – отказался Иван. – Вы мне ничего не должны. Иначе я не играю.
      Он достал из кармана связку ключей и протянул ее мне.
      – Держите.
      Я подставила руку. Ключи с небольшим брелком упали мне в ладонь.
      – Мне только переночевать, – сказала я неловко. – Я вам завтра же верну.
      – Вот завтра и поговорим, – ответил Иван. – Ну, что? Поехали за постельным бельем?
      – Только платить буду я! – предупредила я грозно.
      – А как же? – удивился Дердекен. – Само собой!
      Мы успели заехать в универсам до его закрытия. Я отобрала комплект самого дешевого постельного белья, присоединила к нему баночку крема и недорогой косметический набор «Руби Роуз». Надоело разгуливать с голым лицом, что бы там Дердекен ни говорил про натуральную красоту. Обыкновенный мужской пунктик. Я еще не видела ни одного мужчины, который бы одобрил женский грим.
      Я пробила свои покупки, расплатилась с кассиром и вышла на улицу с большим пакетом в руках. Иван отобрал пакет, распахнул передо мной дверцу.
      – Ничего не забыли? – спросил он.
      – Нет.
      – А продукты?
      Я молча хлопнула себя по голове. Вот дура! Слона не приметила!
      – Давайте я схожу, – предложил Иван.
      Я обессилено кивнула. Честно говоря, сегодняшний день меня здорово утомил.
      – Только много не покупайте! – предупредила я. – Сырок, йогурт... ой, нет! Йогурты здесь просроченные! Возьмите что-нибудь другое.
      – Я разберусь, – пообещал Иван и легким шагом направился к светящимся дверям. Я проводила его задумчивым взглядом.
      Хорош. Так хорош, что просто челюсти сводит. И не прилипчивый, как многие мужики. Честно говоря, я так и не поняла, нравлюсь ему или нет? Скажете, это не принципиальный вопрос? Значит, вы мужчина, а не женщина!
      Иван вернулся через пятнадцать минут с большим пакетом в руках.
      – Я же просила...
      – Пускай будет, – перебил меня Дердекен. – Не съедите – останется. В квартире есть холодильник.
      – А-а-а, – протянула я смущенно. Действительно, чего разоралась? Может, человек для себя продукты прикупил?
      – Все взяли? – еще раз спросил Дердекен.
      – Все.
      – Тогда – домой, – распорядился Дердекен.
      И мы поехали домой.
      Новый дом, выстроенный на набережной, выглядел импозантно. Но квартира превзошла все мои ожидания: огромные квадратные комнаты с большими окнами, длинные лоджии, огромные арки вместо узеньких дверных створок...
      – Красота! – сказала я, с завистью оглядывая все это великолепие. Дердекен не ответил. Он распахнул дверцу шкафа и проинформировал:
      – Вот подушка, вот плед. Больше и нет ничего.
      – Больше и не нужно, – ответила я.
      – Диван выбирайте сами. Диваны новые, поэтому одинаково неудобные. Продукты на кухне, разбирать их я не стал, справитесь без меня, – продолжал отчитываться Иван. Огляделся, почесал затылок и развел руками.
      – Все!
      Развернулся и пошел к входной двери.
      – Я вам завтра же верну ключи! – пообещала я вслед.
      – Разберемся, – ответил он, не оборачиваясь. Остановился в прихожей, обул кроссовки и пожелал:
      – Спокойной ночи.
      – Спасибо вам, – сказала я тихо.
      Иван кивнул, открыл дверь, вышел на лестничную площадку. Лифт вызывать не стал и легко побежал с седьмого этажа вниз. Я закрыла дверь, постояла, прислушиваясь к удаляющимся шагам.
      – Он даже не спросил номер моего телефона! – сказала я горестно.
      Все понятно. Как женщина я Дердекена совершенно не интересую, моя смазливая мордашка ему ничем не приглянулась. Может, не такая она и смазливая?.. Без косметики?...
      Я вздохнула.
      Прошлась по квартире еще раз, оглядывая роскошное жилое пространство. Роскошное оно было не из-за обстановки, а из-за размеров. Обстановка как раз была аскетичная.
      Рапортую.
      Гостиная: огромный плоский телевизор с длинными овальными колонками. Два кожаных кресла. Диван. Журнальный стол. Жалюзи на окнах. Все.
      Столовая: прозрачный пластиковый стол, окруженный шестью стульями. Большие напольные часы в углу. Жалюзи на окнах. Все.
      Комната неопределенного назначения: большой книжный шкаф. Диван. Письменный стол. Жалюзи. Все.