Премудрость нашего спасения

Впрочем латиняне, как известно, и не помазывают при крещении, и всё это у них делается несогласно со Вселенской Церковью. Православный же сам, по вере, приводит младенца к Богу и через верного восприемника совершает обеты, и крещаемый младенец возрождается для Царства Небесного, и помазывается миром, и освящается, и, если умирает, наследует Царство Божие. Таким же образом пусть он приводится через верного и ко Причащению. Ибо оно даёт жизнь вечную.

Как не возродившийся водою и Духом не может войти в Царство Небесное, так и не ядущий Плоти Сына человеческого, по словам Самого Господа[83], и не пиющий Крови Его, не внидет в живот вечный.

Устно передав вам кратко и по мере сил о божественном крещении, я и написал вам возлюбленные об этом. И принять это надобно по мере сил. Высшего же учения ждите от тех, которые более меня возвысились в вещах божественных. Ибо мы, скудные, написали это для вас ради только вашей просьбы, а также для некоторых, может быть, не совсем уяснивших себе и не вполне понимающих значение того, что совершается в священнодействиях. По этой же причине мы будем говорить вам и о прочих Таинствах, как вы просили.

38. О том, что священник с осторожностью должен употреблять воду крещения и подобные ей святыни

Кроме того, возлюбленные, надобно обращать внимание и на то, о чём некоторые не заботятся, считая это маловажным: иерарх и иерей пусть не употребляют как попало остатков святого елея радования, так как он предызображает божественное миро. Но да хранят они их и расходуют в алтарной лампаде, держа их в особом и освященном сосуде, и отнюдь не употребляют в пищу.

Пусть хранят так же божественную воду крещения, в которой потоплен грех, в которую сходил Христос, вселялся Дух Святой и через которую воссоздан человек. Пусть выливают её в священном месте, ибо, если она будет вылита в неподобающем месте и как придётся, то станет попираема не знающими, что это – вода от Таинства. Ибо эта вода ничем не ниже воды святого Богоявления, над нею даже ещё больше совершается молитв к воссозиданию крещаемого. А сверх того, она приемлет елей радования. Поэтому надобно иметь к ней благоговение и почитать её. Я говорю это для несведущих, потому что сам знал очень многих, которые были небрежны в этом и почти вменяли это ни во что. И я от глубины души вздыхал, когда видел, что для них это ничего не значит.

О священнодействии святого мира

После всесвятого крещения следовало бы сказать, как совершается божественное миро. Но о нем и прежде мы уже довольно говорили, именно:

• что Сам Спаситель принял помазание;

• что миро передали апостолы;

• что преемник их, священный Дионисий, говорит о нём, что оно было и во времена подзаконные <т. е. ветхозаветные> (хотя было ещё не вполне совершенно);

• что им помазывались цари и первосвященники, а теперь мы, все верующие, помазываемся им, почему и называемся христианами (ибо оно сообщает нам помазание Божественного Духа, именно – самую благодать Его). И Христос Спаситель наш принял по человечеству все дары Святого Духа, хотя, будучи Словом Божиим, Он имел их в Себе по природе, а от исполнения Его и мы получаем благодать, как пишет Евангелие[84]. Это – печать Христа и печать дара Духа Святого. Это – то самое, что получили апостолы через возложение рук, и через руки апостолов приняли самаряне, крещёные Филиппом, и те, на которых после крещения возложил руки Павел, и они получили Святого Духа.

Всё это передано от апостолов крещающимся во Христа, а возложение рук и призывание благодати предоставлено рукополагаемым в священный сан. Они приемлют прежде, в крещении, и это помазание и уже имеют его как помазание Христово, как печать и дар Духа. А через возложение архиерейских рук принимают и рукоположение, соответственно сошествию Духа в виде огненных языков. Ибо говорит Писание: и явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святого[85].

39. О приготовлении и варении Божественного мира

Всесвятое миро освящается следующим образом. Святейший патриарх, в сопровождении клира (так как он и есть источник священства и те, которые находятся при нём, от него получили и получают благодать священства) идет к месту, определённому для варения мира, и, возложив на себя священную епитрахиль, которая знаменует даруемую свыше благодать Духа, и священный омофор, символизирующий воплощение Христово, благословляет в Троице Бога. И таким образом, молитва начинается чтением Царю Небесный, Трисвятого, Пресвятая Троица и Отче наш. Ибо необходимо, чтобы в Божественных действиях Духа молитва служила началом и чтобы Дух Святой призываем был прежде всего, так как мы молимся, по слову Павла[86], только Духом Святым.

Когда патриарх скажет яко Твое есть Царство, тогда читается тропарь благословен еси, Христе Боже и некоторые другие. Во время чтения тропарей патриарх вливает некоторое количество масла в сосуд, где варится миро, и благословляет рукой в знак того, что с этого времени начинается священнодействие и что он служит (вещам) божественным.

Затем священнослужители приносят и остальное масло. При этом патриарх опять первый возжигает огонь, как служитель Таинства Духа, делает отпуст и уходит. Масло же для мира варится кем-либо благоговейным, знающим дело, и с величайшим вниманием. Варится оно исключительно в Великую и Святую Среду, когда евангельская блудница помазала Господа многоценным миром, о чем тогда же читается и Евангелие.

Вот каким образом варится масло, знаменующее безмерное милосердие Божие. Тогда же истираются и приготовляются различные виды благовонных трав. Когда варение масла приходит к концу, патриарх опять приходит и благовонные вещества, по его благословению, кладутся в варимое масло. Они-то и знаменуют различные дары Святого Духа. Так приготовляется и варится миро. Патриарх делает отпуст и уходит, а миро остывает. Оно уже свято, по молитвам и благословению патриарха. Но оно ещё не освящено священнодействием.

40. О священнодействии святого мира

На следующий день, т. е. во Святой и Великий Четверток, вливается это миро в особенный сосуд, называемый алавастром, во образ мира, излитого на главу Иисуса сестрой Лазаря, Марией, или женщиной-блудницей.

Покрыв священным покровом, ставят его в сосудохранительнице во время совершения проскомидии. После начала Божественной литургии, когда совершается великий вход, впереди идет смотрящий за благочинием, потом чтецы со свечами, знаменующие Божественный свет Духа, затем – первый из священников, держа в руках алавастр мира и изображая самую благодать Духа. Держит его именно первый из священников, как совершеннейший (других).

Впереди него, по сторонам и сзади, шесть диаконов держат двенадцать крыльев, как говорит великий Дионисий, то есть рипиды. Они знаменуют Божественные Ангельские Силы и естество их разумное и бесплотное, так как и Серафимы, и Херувимы видны были пророкам с крыльями. И как те закрываются, приемля благодать, так же и мы должны делать, что и изображаем упомянутыми крыльями. В скинии Ветхого Завета над кивотом, заключавшим в себе сень грядущих благ, были изваяны и иссечены Херувимы. Они покрывали его своими крыльями в ознаменование святости и того, что в нём содержались каменные скрижали со словами Божиими[87]. Точно так и здесь: над миром, над Святыми Дарами и священной трапезой подъемлются эти рипиды, как над предметами, заключающими в себе нечто высшее, или, лучше, содержащими вместо тени – истину.

В той скинии все было прообразом: опресноки – Хлеба животного, кровь и приношение бессловесных жертв – прообразовывали Кровь Бога Слова, елей помазания был предвестием дара Святого Духа. А здесь – истинный Хлеб жизни, самое Тело и Кровь Христова, непрестанно за нас изливаемая, и помазание дара Животворящего Духа.

За диаконами, держащими двенадцать крыльев, то есть рипиды, идут прочие диако ны попарно, как велит обычай, предшествуя святыне. Остальные чины следуют за входом.

Двенадцать же крыльев – по числу двенадцати учеников, которых освятила благодать Духа в начале христианства, а отчасти – по образу двух Херувимов, бывших в скинии и имевших двенадцать крыльев, как сказано: шесть крил единому, и шесть крил другому. То же написано и о Серафимах, хотя некоторые пишут Херувимов с четырьмя крылами, а Серафимов с шестью, объясняя, что эти последние принадлежат к более высокому чину, чем Херувимы. Церковь, будучи выше закона, изображает их шестикрылыми и имеет двенадцать рипид вместо двух Серафимов.

Итак, когда чтецы выйдут – диаконы, держащие крылья, стоят по обеим сторонам пресвитера, держащего миро, воздавая ему честь и как бы приосеняя его. Когда же он достигнет святых врат, патриарх сходит со священного подножия (у престола), берет миро из рук пресвитера и возлагает на священной трапезе, воздавая большее чествование миру, даже чем Дарам, в это время ещё не освященным, или, может быть, потому, что миро более освящено молитвами. Ибо, хотя дары освящены и предложены Богу, но ещё не совершены и суть дары вместообразные, а миро, хотя также ещё не освящено, но уже дважды приняло молитвы от архиерея и было благословлено им. Или, предположу, потому что оно бывает нужно скорее (раньше), так как миро принимается прежде причащения. Ведь мы прежде помазываемся миром, а только потом причащаемся Таин. И престол прежде освящается миром, и лишь потом совершается на нем священнодействие литургии. Ибо прежде нам надобно освятиться, и тогда уже принять Святого.

Итак, возложив с левой стороны дискоса на бо жественную трапезу миро, патриарх совершает литургию. По освящении Святых Даров, сказав: и да будут милости великого Бога, прежде чем диакон скажет: Вся святыя помянувше, восходит на подножие святой трапезы и, открыв миро, знаменует его трижды.

Таким образом, миро делается уже освященным; и надобно, чтобы при этом оно не было покрыто, но чтобы прямо и непосредственно приняло освящение.

41. Изъяснение молитвы о мире

Знаменовав (миро), архиерей нисходит, преклоняет голову и читает первую молитву Господи милосердия и Отче светов.

Видишь ли теперь, что елей есть символ милости Божией? А всё другое, что входит в состав мира, служит образом Божественных Даров. Но вот оно и действительно приемлет самую благодать Духа, ибо архиерей воспоминает Того, от Кого нисходит всяко даяние благо и всяк дар совершен (говоря Ему): Ты даровал сие миро и в законе, и пророкам, и апостолам Твоим. Ниспосли на него Духа Твоего Святого и сотвори его помазанием царственным, даром духовным, освятительным для душ и телес.

Вот поистине освящаемое миро: оно подаёт освящение Духа. Вот елей радования, который весьма выразительно называется елеем, как дар милости Божией, предпосланный ещё в законе. Вот чего прообразом было миро подзаконное и что в полном свете явилось в Завете Новом.

Видишь ли, насколько более явственным предстаёт миро в благодати, когда обильно преподается нам дар Святого Духа? В законе помазуемы были священники и первосвященники, пророки и цари. И они подлинно воспринимали начаток Духа, как Моисей и семьдесят мужей, которые приняли от Духа, бывшего на нем; как Аарон и Самуил, и Давид, принявший Духа через помазание после того, как Саул, приняв помазание, согрешил; и другие, следовавшие за ними. Имже, – говорит архиерей, – помазал Ты и самих апостолов Твоих.

Видишь ли теперь, что сошествие Духа на них было для них святым помазанием? И всех, которые до дня сего возрождены были банею пакибытия от преемственно следовавших друг за другом епископов и пресвитеров. Вот, не первосвященники только, священники, пророки и цари приняли Божественное Миро, но и все, крестившиеся во Христа и сделавшиеся «помазанными Господними». Потому все верные (если только хранят себя во святыне) обладают благодаря этому помазанию силой и пророчествать, и совершать исцеления, и изобилуют многими другими дарованиями Божественного Духа.

Ей, Господи Боже Вседержителю, освяти с наитием покланяемого и Святого Твоего Духа, – опять архиерей молится о наитии Все святого Духа, ибо всё бывает в нас от Отца Словом во Святом Духе. И как Словом Господ ним небеса утвердишася, и Духом уст Его вся сила их[88]– ибо они совершены были тем же Духом, – так точно бывает и в отношении ко всякому дару, который подаётся от Отца Словом во Святом Духе, особенно после домостроительства спасения нашего, совершенного Богом Словом. Отец являет Свое благоволение, Сын действует Своей силой, а Дух Святой совершает.

Одежду нетления, – молится архиерей, – и печать священносовершительную, напечатлевающую, на приемлющих Божественную баню Твою, святое имя Твое и Единородного Твоего Сына и Святого Твоего Духа. Одежду нетления – так как Дух животворящ и дарует бессмертие. Печать священносовершительную – так как Он дарует нам благодать и имя Святой Троицы, поскольку мы священносовершаемся в Троице.

Да будут они ведомы пред Тобою, то есть, знаемы Тебе, Богу. О дар Божественного мира! О величайшая благодать! О какого дара лишается тот, кто не получает этого дарования!

Присными, – продолжает священник, – и сожителями, рабами Твоими и чадами. То есть: благодаря приятию мира благочестивые делаются присными и истинными рабами Богу. Подлинно, величайший дар!

Но и освященными, – говорит, – душой и телом. Вот – делает их святыми и безгрешными. Ибо прибавляет: свободными от всякой злобы и очищенными от всякого греха облечением в одежду нетления. Этим внушается, что миро преподается тотчас после бани пакибытия, т. е. крещения.

Обрати внимание и на другой величайший дар. Да по сему святому знамению Твоему, – говорит, – познаваемы будут от святых Ангелов, Архангелов и всех Пренебесных Сил.

Этим выражается, что через миро мы делаемся подобными Ангелам и через него мы ведомы им. Таким образом, выходит, что не помазанные миром не ведомы (как свои) ни Богу, ни Ангелам. Поскольку они – не запечатленные, постольку и не назнаменованы для Христа.

Примет <христианин> и ещё великий дар. И страшными, – говорит, – для всех лукавых и нечистых демонов. Отсюда явствует, что назнаменованные божественным миром для демонов страшны. О величайшая благодать Божия!

Смотри далее, как мы, верные делаемся через Божественное миро чем-то новым. Да будут Тебе, род избранный, царское священство, народ святой – те, которые запечатлены сим пречистым миром Твоим. Таким образом, через сие мы приемлем на себя печать Святой Троицы; а тот, кто не помазан сим божественным миром, не имеет такой печати.

Но какой ещё величайший дар даёт нам эта молитва, которую я изложил всю, чтобы мы узнали дары, подаваемые через миро? И имели, – говорит, – Христа Твоего в сердцах своих, (освящаясь в) жилище Тебе, Богу и Отцу, во Святом Духе. Вот: через него и Христос – в сердцах наших, и мы соделываемся жилищем и храмом Бога Отца, и Сына Его Иисуса Христа, и Святого Духа.

Таким образом, миром сим довершается крещение, и мы делаемся через него храмами Троицы. Поэтому оно преподаётся после крещения и низводит на нас Духа, что явил и Спаситель, когда крестился в Иордане. Через посредство этого же мира мы делаемся духовными и облагодатствованными, и запечатленными печатью Божественной Троицы, так как мы освящаемся, очищаемся и возрождаемся в святой воде Её именем, а через миро приемлем Её печать и дары. И как некрещёный остаётся нечистым и не возрождается в жизнь вечную, так не помазанный после крещения не имеет печати и знамения Святой Троицы, не приемлет и благодати Духа. Ибо Божественные Таинства взаимно связываются друг с другом; и как нераздельна Троица, так нераздельны и дары Ее.

Итак, совершив эту молитву, патриарх возглашает в заключение: яко свят еси, Боже наш, и во святых почиваеши, принося благодарение, соответствующее Таинству, так как миро является миром освятительным и предназначается для освящения и даяния даров Всесвятого Духа.

Потом патриарх говорит: Мир всем. И это сообразно, потому что Дух есть истинный и щедродательный податель мира.

Когда диакон скажет: Главы наша Господеви приклоним, патриарх преклоняет главу (ибо надобно повергаться пред столь великими дарами и благодарить Бога) и присовокупляет другую молитву: Тебе, Богу всяческих и Царю, выю сердца с благодарением преклонили мы. Это надобно делать благодарным рабам – для чего? Да сподобишь нас, недостойных, быть служителями сих Божественных Твоих Тайн. Поистине, величайшим даром является то, что людей земных и телесных явил Он служителями Небесных (Тайн).

И возвещать милость Твою, которую на нас обильно излиял Ты. Вот и опять научает, для чего освящается елей, именно – во образ Божественной милости. Излиять ради Духа, Которого через Иоиля обетовал излиять на всяку плоть.

Молимся, – говорит, – (да сподобимся) приять от Тебя освящение, как миро, сходящее на главу. Вот и главнейшая сила мира – освящение.

Поелику миро излиянное – имя Единородному Твоему Сыну, Христу Богу нашему, Которым облагоухается весь мир, как видимый, так и невидимый, – говорит архиерей, из Песни Песней принося молитвенное пение Небес ному, прекрасному и благоуханнейшему Жениху душ.

Потом, подняв главу, возглашает: Яко подобает Тебе всякое поклонение, Отцу Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки. То есть: Ты един поклоняем и никто другой; Ты всех освящаешь, и от всех Тебе подобает поклонение.

42. О том, что миро принимают все верные, а рукоположение – исключительно архиереи и священники

Когда это сделано и произнесено, миро является уже освященным на священной трапезе. И всякий крещаемый помазывается им и, знаменуясь, освящается. И самые святые престолы вместе с храмами, будучи помазаны им, освящаются и исполняются славы Божией и освящения. И цари, помазуясь вторично, делаются помазанниками Господними и являются вождями благочестивых. А архиереи и священники – одни только – посвящаются через рукоположение. Его не получают ни царь, ни инок. Это особенная благодать и (дело) вседеятельной силы, воссозидающей и освящающей все. Однако же, если вникнешь в дело, найдешь, что и рукоположения совершаются не без мира.

Клирик:

– То, что сказал ты, владыка, мы усвоили тщательно и преисполнены веселья. И благодарение Богу, творящему всё это ради нас!

Объясни же нам и прочее. И прежде всего проясни то, что сказал ты теперь: каким образом и рукоположения совершаются не без Таинства мира?

43. О том, что Таинства преподаются одно через другое и одно через другое совершаются

Архиерей:

– Чтобы в нас всегда пребывало преемство благодати от Христа, ни Таинство мира не совершается без мира, ни Таинство рукоположение без мира. Почему и священство совершается не без мира – это узнаешь ты вот из чего.

Вначале миро ставится и освящается на престоле, и без престола оно не может быть освящено. Престол же предварительно помазуется миром и им освящается. Следовательно, миро освящается не без мира. И опять: миро освящается архиереем и без архиерея невозможно освятить его. Архиерей же помазан при крещении миром и имеет рукоположение благодатью Духа.

И рукоположения, сказали мы, совершаются не без мира, ибо они совершаются при престоле, престол же помазан миром, и без престола никто из православных не рукополагается. Таким образом, в мире имеет нужду и священническое рукоположение, заключающее в себе и рукоположение, и призывание Духа.

Латиняне вводят нечто новое: при рукоположениях помазуются, по ветхому закону, миром и рукополагаются не у престола. Миро же освящается только епископом, как написано это и в чинопоследовании Таинства мира, потому что именно епископ имеет силу просвещения душ и во всей полноте – благодать Духа, почему и обладает изобильной благодатью подавать Божественный свет, то есть способность давать дары, в подражание Богу, Отцу светов.

44. О том, что епископ совмещает в себе семь священнодействий

Поэтому епископ <обладает силой> совершать семь священнодействий, по числу Божест венных действий Духа. Священнодействия сии суть крещение, миро помазание, запечатление чтеца, посвящение (??????????) иподиакона, рукоположение (??????????) диакона, пресвитера, епископа.

Будучи посвящён для всего этого, он один наделён благодатью сообщения даров благодати другим. Поэтому он один совершает и рукоположение, и миро, а через эту двоицу может все совершить и всё сам совершает, подражая Богу и имея в изобилии благодать Его. Ибо собственно архиерей всё совершает в Таинствах через священников и прочих клириков (рукоположенных им). Это утверждает и Дионисий.

Клирик:

– Как же это бывает, отец?

45. О том, что от одного епископа миро и рукоположение, что через него епископская благодать простирается на все священные действия

Архиерей:

– Узнай следующее. Ни один священник не может совершать литургию или иное священнодействие силой Духа, если не имеет рукоположения; рукоположение же – от архиерея. Следовательно, через священника действует благодать архиерейская.

Далее, священник не совершает Таинств без престола, престол же освящается миром, а миро освящается одним только архиереем. Значит, без архиерея не было бы ни жертвы, ни священника, ни престола. Таким образом, всё это бывает лишь при посредничестве архиерея.

Также никто не крестит, если не имеет рукоположения, а рукоположение – от архиерея. Священник не может крестить без мира, миро же – принадлежность архиерейства. Отсюда: архиерейство совершает все Божественные Таинства и участвует во всех священных действиях. Так что без него не будет ни престола, ни рукоположения, ни святого мира, ни крещения, ни, следовательно, христиан.

Итак, через архиереев – истинное христианство и через них – все Таинства Христовы.

Рукополагаемые же справедливо не помазываются чувственным (видимым) образом, так как они не совершают ничего вещественного, но всё – духовное, потому что они приблизились к истинному миру – Иисусу Христу, имя Которого – Миро излиянное.

46. О том, что Христос – источник священства и что от Него через преемников Его преподается благодать

Итак, от тех Божественных рук и уст приняв благословение и дуновение, рукоположение и благодать, мы, когда посвящаемся, через освященных от Него (Христа) по преемству получаем благодать, и источник благодати для нас – Христос, Который именно и действует вся во всех.

Клирик:

– Каким же образом архиерей, будучи монахом и часто участвуя в причащении, получает право только семи священнодействий?

Архиерей:

– Причащение предлагается всем верным и, собственно, бывает не для архиерея, но для того, чтобы священнодействие относилось к Самому Всесвятому Телу и Крови Христа, которые преподаются в причащение всем верным. И оно, священнодействие, само по себе есть единственное, цель всех священнодействий, преподаваемое только для Причастия. Монашеский же образ есть образ, свойственный покаянию: он очищает падшего или возвышает преуспевающего в добродетели, но не посвящает в иерея. Поэтому и епископы поставлялись и без (монашеского) образа, и монахи, не ведущие приличной жизни, не могут достигнуть священства.

Видишь ли теперь, каково благочиние Церкви?

Клирик:

– И это поняли мы. Наконец, владыка, научи нас и тому, что за тем следует. Ибо при научении в нас возникает <новая> потребность в знании.

О священной литургии

Архиерей:

– Благодарю тебя, брат. Ибо ради вас и сам я, <касаясь предмета>, узнаю кое-что из (вещей) нужных. В чем и не стыжусь признаться.

Итак, ради вас и ради себя самого я поговорю и ещё, по мере сил. Теперь следовало бы предложить учение о страшном и Божественном священнодействии – литургии. В этом же порядке излагает и великий Дионисий, говоря после Таинства божественного мира о сем священнодействии. Однако же пусть никто не подозревает нас в дерзости и не обвиняет в гордости за то, что мы покушаемся говорить о вещах столь великой важности, которые изъяснили апостольские и божественные мужи – мужи, вознесённые превыше небес и посвященные в неизреченные тайны Божии.

Итак, не для того, чтобы сказать что-нибудь больше сказанного <ими>, нет, избави нас Бог от такого неразумия – или, вернее сказать, хулы! – но чтобы изложить в духе любви и для себя, и для братии, насколько доступно, нечто из того, что они написали небесно и достойно себя, изложить, стремясь их словами освятить свой ум и под руководством их, признавая себя их чадом и рабом, стремясь достигнуть света божественнейшего ведения. И это их заповедь и повеление. И так как молитвами их мы удостоились одной с ними благодати, то и необходимо нам исследовать и позаботиться узнать те Божественные Таинства, которые мы совершаем, чтобы взойти, подражая им, к высшему ведению.

Потому что для этого-то они и изъясняли Божественные священнодействия.

Итак, что касается священной литургии, которую святой Дионисий называет Евхаристией и Причащением, то мы, держась руководства сего мужа апостольского и других, подобных ему, говорим о ней, в меру сил, и в других местах. Так же, как и о храме Божием, о священных одеждах и о священном руководстве к познанию Тайн.

А теперь, имея в виду то, что говорено святым Дионисием, дадим, какие можем, объяснения. Сделаем это кратко и последовательно, чтобы не нарушить порядка Таинств.

Итак, причащение есть соединение Бога с нами, обожение наше, освящение, исполнение благодати, просвещение, отражение всего супротивного, подаяние всякого блага и – что ещё? – теснейшее единение и общение с Богом. Оно – Таинство Таинств, освящение святых и, поистине, святое святых, священнодействие, высшее всех священнодействий, священноначальственное и священносовершительное. Ибо единый священноначальник – Бог Слово совершил его и заповедал. И сия Жертва есть Он Сам, преподавший её нам, чтобы пребывать с нами. Коснувшись того, что относится к сему величайшему Таинству, божественный Дионисий кратко излагает всё в возвышеннейших словах и, <будучи просвещён> из созерцаний, предлагает совершенно ясные толкования. То же делает он и в отношении к прочим Таинствам.

А нам, немощным и последним из учеников его, как простирать взор к тому (что он созерцал)? Однако же, насколько в состоянии будем уразуметь то, что написано святым Дионисием и преемниками его благодати, а также и нашими божественными отцами, скажем, уступая вашей просьбе и для просвещения душ наших.

Попытаемся поговорить обо всем, что совершается в предложении, стараясь, насколько возможно, открыть, какой смысл имеет каждое священное действие.

Итак, да приступим во имя Христово.

47. Что знаменует нисшествие святителя с кафедры и священные одежды и облачение в них

Иерарх сходит с кафедры своей, что знаменует нисшествие Бога, и, совершив троекратное поклонение Богу, испрашивает благодати и силы на совершение божественной службы, чем выражает, что он – служитель Божий и Его силой служит тайнам Его.

Потом облачается в священные одежды, которых семь по числу семи действий Духа. А именно: в стихарь (подризник), епитрахиль, пояс, поручи, палицы (епигонатии), фелонь, или саккос (полиставрий), и, наконец, в омофор. Все вместе они знаменуют вочеловечение Христово и всё, что относится к тайне вочеловечения. В отдельности же каждая имеет свое особое значение.

Стихарь, обыкновенно белый, знаменует свет и чистоту Божию и то, что (Господь) создал и принял на Себя природу нашу беспорочно. Если же он пурпурный, то указывает на страдания, на то, что вочеловечившееся Слово пролило ради нас кровь Свою. Бывающие на стихаре так называемые источники[89] знаменуют дары учения, а также и потоки крови Спасителя нашего. Поэтому только архиерейский стихарь имеет их. Равно как и мантия.

Мантия сама по себе изображает промыслительную, и вседержительную, и всеохраняющую благодать Божию, как одежда, охватывающая и обнимающая все тело. А источники означают различные струи учения, вечно источаемые двумя заветами – Ветхим и Новым, которые знаменуются скрижалями, указующими, сверх того и на открытое в груди, т. е. в сердце, ведение Евангелия Христова, которое и при рукоположении святитель воспринимал на голову открытыми письменами.

Сюда могут быть отнесены и слова: Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой[90], то есть действия Духа, как учит само священное Евангелие, когда говорит: Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него[91], прибавляя это чтобы показать, что мы приемлем благодать, а не природу Духа: Потому что Иисус еще не был прославлен[92]. Что Евангелие внушает, говоря: Ибо еще не было на них Духа Святого? Что Он и был, и есть, и будет по естеству и ипостаси, и всегда есть Источник дарований. Но ещё не были сообщены дарования Его, потому что ещё не была принесена Крестная жертва, ибо это-то и значат слова: Потому что Иисус еще не был прославлен, так как Крест – слава Христова.

48. Об архиерейской мантии, панагии и пастырском жезле

Итак, когда уже Христос принёс Себя в жертву за нас, умер, воскрес и взошёл на Небо, тогда сошёл Дух и мы получили благодать, и из сердец верных текут реки даров Его – именно это изображает мантия.