Кольцо (Звонок) (№4) - Рождение

Лицо Каору было напротив, он смотрел волевым взглядом и говорил что-то ясное и простое, делая паузы после каждого слога. Его слова сначала звучали как шумовые помехи, потом, по мере регулировки, начали доходить до слуха Рэйко. Благодаря тому что они прошли через устройство переводчика, стали похожи на изначальный голос Каору и смысл слов стал понятен.

— Все-хо-ро-шо.

Каору, сказав так, резко кивнул, чтобы убедиться самому.

...Все хорошо.

У кого хорошо? Может, он ручался за будущее мира, который самоотверженно собирался защитить? Непонятно, откуда эта уверенность? Однако у Рэйко за несколько часов, которые она провела в этом научно-исследовательском институте, мировоззрение головокружительно поменялось и пришло к одному выводу.

Пока Каору перед Рэйко и перед будущим ребенком, которых он спасет благодаря своей жертве, убеждал мир, что «все хорошо», нет никаких оснований для сомнений.

...Надо жить.

Эта мысль пронзила все тело. Не важно как, но Рэйко резко вернулась к реальному чувству жизни, которое начинало в ней угасать.

Перед отъездом в американскую пустыню Каору заставил Рэйко, намекающую на самоубийство, дать обещание.

...Через два месяца встретимся. До этого, что бы ни случилось, держись.

Это к тому же стало и обещанием, что через два месяца он появится, имея план решения. Каору, как и обещал, и вправду появился, найдя ответ.

Рэйко подвигала двумя, одетыми в перчатки руками, старалась прикоснуться к Каору. Обняв его, она почувствовала, как дотрагивается до его выступающих лопаток. Он совсем не изменился.

Каору скрестил ноги и вытянул вперед руки. Рэйко старалась схватить руки Каору, но он не отвечал на ее движения. Это было естественно, раз он не мог видеть Рэйко. Однако Рэйко, понимая это, не смирялась и продолжала.

Рэйко изо всех сил повторяла одни и те же движения, чтобы как-нибудь передать ему свои мысли. Клала руки на кисти Каору, старалась обвить пальцами его пальцы. Каждый раз Каору делал движения обратные ее намерениям, махал руками в небо, чесал голову, но вскоре, будто придя к какому-то заключению, выставил вперед бессильно повисшие руки. Он отдал свое тело на волю партнера.

Рэйко, положив руки на руки Каору, на некоторое время замерла, чтобы они смогли понять друг друга и не разорвать связь быстрыми движениями. Она осторожно подвигала руками, и Каору ответил ей такими же движениями. Он чувствует ее. Не иначе как Каору, хоть и не видя, интуитивно чувствует, что держит в своих руках руки Рэйко.

Рэйко робко прижала руки Каору к своей груди, а потом осторожно спустила их вниз. Переплетенные руки, если так можно сказать, были пуповиной, связывающей реальный мир и мир «Петля». Рэйко снова тянула вниз руки Каору. Центр живота... она приложила руки точно около пупка:

— Эй, слушай. — Она старалась передать ему биение маленького сердца.

Каору, кивнув в знак согласия, еще раз повторил те же слова:

— Все хорошо.

Голос, наверно, дошел до плода. В матке Рэйко он ответил сильным движением, какого раньше не было.

4

С тех пор как Рэйко вошла в ворота больницы, ее сердцем овладели противоречивые чувства. Больница — место, где сын Рёдзи, выпрыгнув из окна, покончил жизнь самоубийством, и кажется, стоит войти туда, горькие воспоминания вызовут отвращение, но удивительно, сначала в мозгу всплыли встречи с Каору.

Рэйко поднялась на третий этаж, прошла сквозь широкий холл, пересела на лифт корпуса В. На третьем этаже перед внутренним садиком на террасе есть застекленное кафе.

В этом кафе она впервые осознала существование Каору. На Рэйко часто обращали внимание мужчины, и, заметив пристальный взгляд Каору, она, как обычно в этих случаях, ответила ему колючим взглядом. Но несмотря на это, его глаза, не показывая, что она волнует его как женщина, светились искренним восхищением, и она уже не могла не считаться с этим. Несколько дней спустя Рэйко представился случай поговорить с Каору, она была очарована его характером, разглядев в простом разговоре о том о сем частицу его глубокого разума. Постепенно он стал привлекать ее как женщину. Именно поэтому она попросила его стать репетитором ее сына, чтобы почаще с ним встречаться.

Однако в результате того, что они с Каору полюбили друг друга, сын Рёдзи принял решение покончить жизнь самоубийством. Естественно, что он отчаялся, поняв, что мама с Каору, пользуясь тем, что его забирают на мучительные процедуры и в палате никого не остается, втайне уходят с головой в свои чувства. Он потерял желание жить, считая, что лучше перестать быть им обузой.

«Меня не станет, и потом делайте что хотите».

Текст на оставленной им предсмертной записке душит как заклинание.

Сразу после самоубийства сына Рэйко убеждала себя, что в любом случае он бы умер от вируса метастатического рака, но сейчас, благодаря анализу полной информации тела Каору, будет открыт способ уничтожения рака, и она очень жалела о смерти Рёдзи. Если бы он потерпел и пожил еще, то, скорее всего применив открытую благодаря жертве Каору технику, можно было бы победить болезнь.

Лифт остановился на седьмом этаже, Рэйко вышла в холл и посмотрела по сторонам. В это мгновение все показалось странным, будто пространство искривилось. В середине коридора дверь запасного выхода, за дверью вверх и вниз ведет резервная лестница. Молекулы мозга Рэйко отказывались вспоминать дальше. На площадке этой лестницы было маленькое треугольное окно, во время пожара оно могло открываться и закрываться снаружи и изнутри. Три месяца назад, вечером, Рёдзи вывалился из этого окна и стал красным пятном на цементе.

Встреча с Каору и разлука с Рёдзи... все произошло в одном месте, на что бы ты ни посмотрел в больнице.

Рэйко, не в состоянии успокоиться, взглянула на бумажку, и, сверив запись с номером на двери, постучала.

— Да, войдите.

Ответили сразу, будто ждали ее, вслед за этим из палаты послышался шелест одежды.

Рэйко открыла дверь, Хидэюки Футами стоял в распахнутом халате, неестественно прислонившись к стене. Палата была пропитана неприятным запахом выделений его тела. Рэйко медленно вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Раз хозяин запаха — отец Каору, естественно, что он ее не беспокоит.

— Позвольте представиться, Рэйко Сугиура.

Когда Рэйко назвала себя, Хидэюки отошел от стены и с широкой улыбкой предложил ей алюминиевый стул:

— Очень приятно. Проходите.

Хидэюки заранее, из телефонного звонка, знал, что Рэйко посетит его. Он уже был в курсе близких отношений между его сыном Каору и Рэйко и ее беременности — Каору перед отъездом во всем ему признался.

Рэйко прекрасно поняла, что радость на лице Хидэюки предназначена ей и будущему ребенку. Его хорошее настроение передалось и Рэйко, которая видела его впервые.

Опустившись на предложенный стул, Рэйко украдкой стала рассматривать Хидэюки. Ей было любопытно, можно ли только по внешнему виду выяснить, как он справляется с болезнью рака в последней стадии, и она была благодарна этому важному человеку, вырастившему для нее Каору.

Каору родился из матки некой женщины, в яйцеклетку которой поместили гены гипотетического пространства, и его передали на воспитание супругам Футами. Невзирая на то что ДНК не наследственная, они растили Каору как своего единственного сына. А сейчас жизнь, которая находится в животе у Рэйко, несомненно наследует ДНК Каору.

Началом зарождения была искусственная жизнь, поэтому, казалось, должно было беспокоить ощущение, будто содержишь в себе чужеродное тело. Однако неприятных ощущений не было, Рэйко смогла принять реальность. Очень чувствовалась сила воли, которая передалась от Хидэюки к Каору и затем ребенку. Это подтвердилось на свидании с Каору месяц назад.

Получив послание от Каору, Рэйко каким-то образом смогла вернуть волю к жизни. Информация, полученная благодаря жертве Каору, пригодилась для лечения болезни, и при непосредственной встрече с Хидэюки, который чудесным образом поправляется, эта мысль становится все сильнее и сильнее.

Именно поэтому Рэйко, разглядывая Хидэюки со смешанным чувством любопытства и благодарности, беспокоилась о его состоянии.

— Похоже, вы хорошо себя чувствуете.

Это не значило, что она сравнила его цвет лица с прежним. Она слышала от Каору о его болезни, об обширных метастазах в легких, что операция уже невозможна, и остается только ждать смерти, но, судя по внешнему виду, победа в борьбе между жизнью и смертью принадлежит скорее жизни.

— Как-то в последнее время будто тело стало легче. Ну, это естественно, раз у меня забрали столько внутренних органов.

Хидэюки улыбнулся.

Затем они рассказали друг другу последние новости. Рэйко обрадовала Хидэюки, подробно изобразив обстоятельства возрождения Каору в мире «Петля», и как он послал ей мощное сообщение. Хидэюки, как ученый, постарался успокоить Рэйко, которая была носителем вируса, и объяснил ей, взяв для примера собственное тело, что вследствие введения в клетки больного метастатическим раком теломерной последовательности ДНК, которую получили из клеток Каору, возникает положительный результат в лечении болезни. Рэйко, как и ожидал Хидэюки, смогла успокоиться, что уже не стоит бояться вируса метастатического рака.

Вскоре Хидэюки поинтересовался беременностью Рэйко:

— Все идет нормально?

Рэйко, улыбаясь и слегка постучав по животу, продемонстрировала, что пока в развитии плода никаких проблем нет. На вопрос о предполагаемом сроке, она прямо сообщила Хидэюки день, который будет почти через три месяца, но на вопрос в отношении пола ребенка, она только потупила взгляд.

На самом деле она знала пол ребенка. В прошлом месяце она пришла в роддом, и ей показали плод на УЗИ, и в районе таза она обнаружила миленький выступ.

...Мальчик.

Невольно прошептала Рэйко, рассматривая изображение, лежа на кровати. Врач хранил настороженное молчание, но по выражению лица медсестры, которая стояла рядом, казалось, что ошибки нет.

Рэйко решила специально не сообщать Хидэюки, что будет мальчик. Будучи неуверенной, лучше не давать надежду, что это — перерождение Каору, и оставить дело неясным до поры до времени.

Когда Рэйко засобиралась уходить, Хидэюки, встав с кровати, хотел проводить ее до двери.

— Лежите.

— Нет, все хорошо. Лучше скажи, где ты собираешься рожать ребенка?

Поддерживая Хидэюки, который нетвердой походкой и опираясь рукой о стену шел рядом, Рэйко назвала ближайший роддом.

Услышав это, Хидэюки остановился:

— Не здесь?

В его голосе чувствовался упрек, что она не будет рожать в этой больнице. Среди служащих больницы много коллег и подчиненных Каору, он тоже здесь учился на медика, больница непосредственно связана с университетом. Чем рожать где-то в маленькой больнице, лучше здесь, чтобы в критическом случае принять меры.

Конечно, Рэйко приходило в голову выбрать для родов эту больницу. Однако все-таки здесь покончил жизнь самоубийством Рёдзи, и она беспокоилась.

— Затруднительно...

Хидэюки, должно быть, не знал о сыне Рэйко. Стесняясь рассказать о неприятных воспоминаниях, Рэйко не могла четко объяснить причину.

— Лучше рожать здесь. — Хидэюки почти умолял.

Это говорило о том, что он хочет как можно скорее обнять внука. Несмотря на то что Хидэюки избежал смерти, до выхода его из больницы, должно быть, еще довольно далеко. Если бы она родила в этой же больнице, то ему сразу бы показали внука и можно было бы часто с ним встречаться.

Она понимала его состояние, поэтому начала колебаться. Они разговаривали только тридцать минут, но этого было достаточно, чтобы понять характер Хидэюки. Даже если бы он не был отцом Каору, Рэйко испытывала бы к Хидэюки добрые чувства.

— Я подумаю.

Когда Рэйко так сказала, Хидэюки протянул ей руки. Она взяла их, по ощущению они были похожи на руки Каору.

— Приходи ко мне еще. Я буду ждать.

Рэйко охватило чувство дежа-вю. От приветствий при посещении больного до таких вот наполненных страстью рукопожатий Хидэюки был очень похож на Каору. Казалось, положение человека, который наносит визит, и положение человека, которому наносят визит, резко поменялись местами.

Закрывая дверь, Рэйко подумала, может, в самом деле перебраться в эту больницу.

5

Ожидая предполагаемый день родов уже через месяц, Рэйко вновь и вновь впадала в меланхолию. Ночью, находясь в квартире одна, она никак не могла побороть чувства одиночества и беспокойства, отчего становилось страшно, не сойдет ли она так с ума. Только что закончилась зима, и начался март... со времени отъезда Каору прошло ровно полгода.

Для нее одной квартира была огромной. Слишком большое пространство, где жили три человека — гостиная размером почти сорок татами, три спальни, — навалилось большим бременем. Становилось невозможно терпеть эту пустоту. Рэйко, потеряв одного за другим любимых людей, осталась одна, впрочем, строго говоря, не совсем одна, но враг, с которым Рэйко должна была воевать, сменился от прежнего вируса метастатического рака на давящее чувство одиночества.

Гостиная полнилась роскошной утварью. Куда ни взгляни, вещи, приобретенные благодаря состоятельности ее мужа-бизнесмена. Однако сейчас в них не было никакой нужды.

Рэйко забралась на диван, уткнулась лицом в подлокотник и разразилась рыданиями. Она не знала, чем можно заполнить ужасное, до дрожи, чувство опустошенности. Перед глазами только перспектива унылой жизни, сколько ни говори себе «живи», все равно начинаешь падать духом.

...Я хочу с кем-нибудь поговорить.

Хидэюки, отец Каору, если бы она только пожелала, мог бы прекрасно исполнить эту роль. Рана в душе у них общая, и только одно это гарантирует, что он мог бы стать хорошим собеседником. Формальности по переводу в больницу при университете из роддома были уже закончены. Однако против чувства одиночества, которое нападало мгновенно, только Хидэюки не справиться. Он не смог бы отразить натиск врага, который распоряжался сейчас в этой комнате.

Рэйко закрыла глаза. В мозгу сами собой начали проплывать воспоминания о ее прежней жизни — детство, начальная, средняя, старшая школа, университет, памятные годовщины тех лет.

Причина мемуаров имела свое объяснение — на днях Рэйко наводила порядок в кладовке и внезапно обнаружила дискету.

На дискете была записана подборка для шуточного представления невесты на свадьбе. Как приятно было это вспомнить, Рэйко снова и снова много раз просматривала ее. Друзья собрали и смонтировали веселую историю ее жизни. Увидев ее впервые за долгое время, даже сама Рэйко громко смеялась.

Все это показывали на экране большого монитора в свадебном зале, кадры начинались со сцены, где Рэйко была младенцем, и заканчивались тем кадром, где она уже стояла рядом со своим будущим мужем, ей здесь было двадцать два года. То есть не то чтобы история жизни, а простое течение времени с нуля до двадцати двух лет.

Рэйко один раз остановила изображение на последней сцене. На кадре, снятом не видеокамерой, а фотоаппаратом, Рэйко и ее будущий муж неподвижно стояли на берегу моря. Рэйко развернулась в профиль и выпятила живот в сторону мужа. Почему она приняла такую неестественную позу?..

Рэйко могла все отчетливо вспомнить, даже их разговор во время фотографирования. Это было перед женитьбой, а Рэйко уже была беременна от будущего мужа. Рэйко специально выпятила живот и положила на него руку, чтобы оставить ребенку на память документ, что она ни от кого не скрывала, что она его родит. Распорядитель праздничной церемонии остановил этот кадр и сообщил, что двадцатидвухлетняя Рэйко беременна от своего настоящего жениха, и все зааплодировали.

Закрываешь глаза, и слышен звук рукоплесканий. В то время все было как надо. И родители были живы, и человек, который станет мужем, был рядом, и ребенок от этого человека рос в животе. Рёдзи.

Ничем было не остановить поток воспоминаний о прошлом, и Рэйко обхватила голову руками. Воспоминания не только не исцеляли чувство одиночества, а, наоборот, еще более его усиливали. Плохо быть одному. Пока ты один, в твоей голове господствуют образы прошлого.

...О, кстати.

Рэйко поднялась с дивана и направилась в кабинет, где был установлен монитор с большим экраном и подключен к компьютеру. Теперь, по распоряжению Амано, можно запросто получить доступ в мир «Петля» из дома и посмотреть изображение того мира.

Только то, что получаешь доступ, не значит, что можно общаться с существами, живущими в мире «Петля». Возможно, одностороннее наблюдение еще больше усугубит расстройство, но Рэйко, не пренебрегая любезностью Амано, решила попробовать вызвать изображения мира «Петля», как ее научили.

Наверно, благодаря установкам Амано фокус с самого начала установлен на Рюдзи Такаяме. Увидев вдруг лицо Каору крупным планом на экране монитора, Рэйко испустила взволнованный вопль.

Было непонятно, где он находится. Каору, возродившийся в образе Рюдзи Такаямы в мире «Петля», дремал, прикорнув на диване. С виду это был диван в лаборатории, но, как следует вглядевшись, Рэйко поняла, что это зал ожидания в больнице.

По времени «Петля», 1994 год. Со времени повторного открытия проекта «Петля» прошло три года. Каору, который, принеся в жертву свое тело, внес большой вклад в уничтожение вируса метастатического человеческого рака в реальном мире, теперь, возродившись в образе тридцатичетырехлетнего Рюдзи Такаямы, должен вернуть к нормальному состоянию заражающийся раком мир «Петля», в настоящее время ему должно было стукнуть тридцать семь лет.

Двадцатилетний Каору, с которым они с Рэйко любили друг друга, за эти полгода превратился в крепкого мужчину, старше Рэйко на три года. Его возраст придавал ему соответствующее годам очарование. Каким бы заспанным он ни был, это видно. Однако что-то у него не в порядке, раз он ждет, когда подойдет его очередь на медосмотр в зале ожидания в больнице.

Когда произнесли его имя, Такаяма открыл глаза. Обычно он просыпался, не сразу понимая, где находится. Ей показалось, что их взгляды встретились, и ее затопила радость. Компенсируя невозможность обмениваться словами, она вместо этого вкладывала в увиденное свой смысл.

Такаяма вошел в смотровой кабинет. Сел перед врачом и снял верхнюю одежду, выставляя свое крепкое тело. Видно, что на спине у него рана более десяти сантиметров длиной. Когда они были вместе, ее не было. Может быть, в безумной занятости в мире «Петля», он попал в аварию? Припухлость кожи вокруг раны говорит о ее серьезности. Между ног Рэйко прошел неприятный зуд в ответ на ассоциацию с большой потерей крови.

Медицинский осмотр закончился через десять минут по времени «Петля». Такаяма оделся, снова вышел в зал ожидания и стал ждать перед справочной, когда ему выдадут рецепт. За его спиной на диванах сидело более десяти пациентов, которые собирались отправиться на осмотр к врачу. Взглянув на одного из них, Рэйко вздрогнула. На диване сидела, положив ногу на ногу, молодая женщина с очень правильными чертами лица. Выпуклый лоб, прямые брови, прямая линия носа, тонкие губы, что ни говори, строение лица казалось безупречным. Но Рэйко вздрогнула не потому, что эта женщина была красавицей, а потому, что уже видела где-то это лицо.

Рэйко остановила изображение и приблизила лицо женщины. Потребовалось только несколько секунд, и она вспомнила ее имя.

...Садако Ямамура.

Женщина, которая была причиной заражения раком мира «Петля». Она обладала способностью, не используя оборудование, записывать на бобинную ленту свой голос и создала видеокассету, убивающую через неделю всех, кто просмотрел изображение. Вскоре внезапно произошла мутация этой видеокассеты в другие средства массовой информации. Если женщина случайно входит в контакт со средствами массовой информации в период овуляции, эта женщина беременеет существом, имеющим такую же ДНК, как у Садако Ямамуры. Рэйко отчетливо помнит сцену, где Садако выползла из матки женщины, свалившейся в вентиляционную шахту на крыше здания, и деснами с еще не выросшими зубами разорвала пуповину. Беременная Рэйко никак не могла абстрагироваться от этой сцены и воспринимать ее как фантастику. Несмотря на то что события мира «Петля» происходят в другом пространстве, даже смотреть на них до дрожи страшно.

Таким образом, в мире «Петля», наводненном мутированными средствами массовой информации, стремительно размножилась единственная ДНК Садако.

Виновник заражения раком мира «Петля» — Садако Ямамура — сидела сразу позади Такаямы и с невинным видом ждала своей очереди на медосмотр. Во время получения рецепта Такаяма, похоже, заметил ее, но, не показывая этого, пошел из госпиталя на улицу. Его движения никак не отличались от обыденных.

В вестибюле больницы Такаяма прошел мимо еще одной Садако. Двое, не обращая друг на друга внимания, расходятся каждый в свою сторону. Такаяма открыл дверь машины на стоянке перед больницей, Садако села в больничный лифт и стала подниматься на верхний этаж.

Машина Такаямы тронулась. Куда он направляется? Вскоре Такаяма, выехав на автостраду, вдавил педаль газа, увеличивая скорость. Пейзажи спереди и сзади, справа и слева оставались за спиной...

Рэйко, позабыв о времени, продолжала смотреть. Она уже не могла воспринимать события, происходившие с другими людьми как фильм. Рэйко наблюдала за жизнью только одного мужчины. Здесь находилась истинная правда.

6

Рэйко решила в течение последующего месяца в назначенное время входить в мир «Петля» и подсматривать за жизнью Такаямы. Неудивительно, ведь это была ее единственная радость. Из-за того что время в мире «Петля» двигалось примерно в шесть раз быстрее, чем в реальном, включаясь в это же время на следующий день, она видела события, которые происходили спустя шесть дней. Выхватывать фрагменты по нескольку часов каждые шесть дней как раз удобнее. Подробно прослеживать жизнь одного человека — напрасная трата времени. Лучше потом восполнять в воображении недостающее.

Посмотрев лишь часть, можно понять общую картину. Предотвращение заражения раком мира «Петля» и возвращение ему многообразия — все это благодаря Такаяме — стали для Рэйко таким удовольствием, что она не могла сдерживать свой восторг и возгласы одобрения.

Рэйко, наблюдая за изменением мира «Петля», постепенно увлекалась этим занятием. Избавление в реальной жизни от подступающей тяжести одиночества и кадры возвращения многообразия в мир «Петля» совпадали по ритму. Деятельность Такаямы сама по себе была призвана рассеять печаль в душе Рэйко.

Мир «Петля» буквально погибал. Когда стало известно о существовании видеокассеты, приводящей через неделю к смерти, когда просочились сведения, что заражены все средства массовой информации, людей из мира «Петля» охватила паника, и, по иронии судьбы, распространение вируса пошло быстрее. Никто не хотел спокойно ждать своей смерти через неделю, более того, чтобы обезопасить себя, каждый старался показать ее как можно большему количеству людей. Рэйко наблюдала, как убивали друг друга с помощью видеокассеты, как разрушались любовные отношения между мужчинами и женщинами, на какие ухищрения шли, чтобы спасти себя и близких, любимых людей... Это были и картины ада, и неприкрытого эгоизма, почти такого же, как в реальном мире.

Однако едва не уничтоженный мир перестал двигаться в этом направлении. И все потому, что Такаяма сошел в мир «Петля».

Чтобы предотвратить заражение раком мира «Петля», Такаяма разработал два способа. Еще до наступления марта, то есть до того, как Амано встретился в научно-исследовательском институте с Рэйко, Такаяма уже создал вакцину. Наверно, поэтому Такаяма уверенно сказал: «Все хорошо», и с тех пор вакцина постепенно начала оказывать свое действие.

Такаяма в реальном мире, где он раньше был Каору, добился успеха в снятии программы с людей, которые были обречены на смерть через неделю после контакта с зараженными средствами массовой информации и RING-вирусом. Для Такаямы, хорошо разбиравшегося в устройстве мира, это не представляло трудности. У вакцины имелся двойной эффект — снятие программы посредством укола и приобретение иммунитета от контакта с зараженными средствами массовой информации.

С наращиванием производства вакцины стремительно увеличилось количество обеззараженных людей, и средства массовой информации уже перестали быть опасными. Они превратились в простую забаву, стали развлечением, и каждый мог посмотреть их из любопытства.

...Когда-то давно эту видеокассету называли кассетой-убийцей. Ты отважишься посмотреть ее?

Она обернулась пережитком прошлого.

Однако существовала еще одна проблема: как справиться с увеличивающимися в геометрической прогрессии Садако Ямамурами. Садако Ямамура имела возможность возрождать саму себя, и число клонов росло с космической скоростью. Процент Садако Ямамур по отношению ко всему населению продолжал увеличиваться, и этническая система мира «Петля» могла странным образом преобразоваться. Однако общественность еще не решила уничтожить существо Садако Ямамура, которое, впрочем, не приносило никакого вреда, кроме этого. Объясняли всё высокоморальными причинами, но на самом деле скорее отступили перед проблемой, кто и каким способом будет охотиться на Садако Ямамур и расправляться с ними.

Для полного разрешения этой проблемы запустили новый вирус. Непонятно, старый это был вирус, давно существующий в мире «Петля», или он был создан заново. Нанося ущерб только существам Садако Ямамур, он истребил их естественным образом. Затем стали поговаривать об опасности сведения жизни общества к потере многообразия.

Различие существ само по себе связано с продолжением жизни. Если есть люди, живущие в горах, есть и люди, живущие на море. Если есть люди, живущие во льдах, есть и люди, живущие на экваторе. Если есть люди с белой кожей, есть и люди с черной кожей. Чем больше отличие каждого из существ, тем выше способность избежать опасности в случае некоего удара. Если какой-нибудь вирус причинит вред людям, живущим в жарких местах, он не сможет оказать никакого влияния на людей, живущих в холодных местах. Предыдущие люди будут уничтожены атакой вируса, последующие останутся жить. Если даже останутся жить только одни люди, они смогут создать многообразный мир, начав заново. Однако если весь мир имеет одинаковую ДНК, становится высокой вероятность того, что один вирус его полностью уничтожит.

Вирус, напавший на Садако, в результате доказал это. Вирус убивал только их, наверно, он реагировал на физические особенности Садако.

Изначальная Садако имела отличительные особенности — рождалась без зачатия и становилась взрослой за одну неделю. Однако как только она заражалась этим вирусом, то начинала стареть с такой же скоростью, что, естественно, приводило к быстрой смерти. Мир «Петля» повсюду был наполнен стареющими и умирающими Садако Ямамурами. Рэйко наблюдала, как умирают Садако, и ее охватывало необъяснимое чувство. Как женщине, ей было больно смотреть, что они, будучи актрисами, так сильно боялись постареть, а теперь одна за другой умирали от неизбежной старости. Не одна, а бессчетное количество боровшихся и проигравших существ, поэтому становилось еще печальнее.

Общество мира «Петля» принимало как само собой разумеющееся появление вируса, который вызывал смерть Садако Ямамуры но Рэйко догадывалась, кто был создателем этого вируса. Рюдзи Такаяма... Каору. Не создал ли Каору, у которого теломерная последовательность ДНК отличается от обычной, используя это знание, вирус, который увеличивал скорость деления клеток... Рэйко знала от Амано, что деление клеток и старость тесно связаны. Деление клеток, похоже, определяется величиной теломера.

В результате Рюдзи Такаяма выполнил двойную работу. Создал вакцину против заражения запрограммированной смертью и вирус, ускоряющий деление клеток Садако Ямамуры. Благодаря взаимной работе этих двух мер мир «Петля» вернулся в многообразие.

Рэйко сменила изображение, и в поле зрения поместилась очень большая область. Смотря сверху на мир «Петля», она поднималась на высоту в несколько тысяч метров. Вскоре она вышла за пределы атмосферы, оттенок цвета планеты, называемой «Петля», немного изменился. Это была красивая перемена.

Некоторое время перед этим планета везде была покрыта грязными полосками, но сейчас, вернувшись к многообразию, мир «Петля» возвратился к исходному цвету. Разные цвета, смешиваясь, создавали более изысканный цвет, как бы добавляя интенсивность свету и тьме.

Увидев это, Рэйко успокоилась. Она смогла своими глазами убедиться, что предназначение Каору, сошедшего в мир «Петля», выполнено. Красота панорамы, которой она любовалась, передала Рэйко информацию быстрее, чем слова.

Успокоенная, она захотела уснуть. Рэйко выключила питание компьютера и легла на кровать, поудобнее устраиваясь, так как была уже на последнем месяце беременности. Можно ведь завтра посмотреть продолжение. Появилось ощущение, что плод в животе сильно ворочается. Ему уже пора было появиться на свет. Рэйко на всякий случай придвинула к подушке телефон.

* * *

На следующий день Рэйко вошла в мир «Петля» в то же время. В мире «Петля» прошло шесть дней, и они принесли перемены телу Такаямы. Такаяма снова находился в больнице. Так же, как раньше, в смотровом кабинете показывал тело врачу.

Кроме раны, протянувшейся наискосок спины, на коже местами появились коричневые пятна, на шее — несколько морщин. Будто за эти дни с ним произошла резкая перемена. В волосах показались белые пряди, кожа на руках, державших одежду, высохла и потрескалась.

Рэйко перевела взгляд на лицо Такаямы. Опасения сразу сменились на убежденность — постаревшее и совершенно изменившееся лицо.