Исчезновение во тьме

 

НИКС СМИТ

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ВО ТЬМЕ

      В мире американского фантаста Никса Смита переплетаются две реальности: земная и компьютерная.
      Таинственный вирус, проникший в глобальные информационные сети, уничтожил ряд высоких технологий, а геополитическая катастрофа во второй половине XXI века качественно изменила население Земли. Планету заселили эльфы, тролли, гоблины, а у людей развились магические способности. Одной из наиболее распространенных профессий стал промышленный шпионаж. Этим и занимается главный герой Рико вместе с командой друзей, представителей новых рас. Шпионы действуют сразу в двух реальностях – привычной и компьютерной. Во вторую им открыт доступ благодаря новым технологиям и специальной подготовке.
       С особой благодарностью к читателям Скотту Ласби, Теду Сведалла и Дэйву Циммерману, а также Джону С. Франковилло и Ферн Р. Франковилло за доброжелательную и творческую критику первоначального варианта романа. Благодарю Р. Н. К. за то, что заставлял меня всегда оставаться честным и более того; В. Д., А. П. и К. Р. – за стилистические поправки; Дж. Ф., который знает, что я жив, и Т. З., который это подозревает; Р. Б., С. Д., К. М., Ф. В., Дж. А. В. и Р. Ц. – за энтузиазм и поддержку.
      И разумеется, Оскара, Мадден…
      и Джинджер Энн…
      Да будет ваша жизнь долгой.
      Каждый звук завершится тишиной,
      Но сама тишина никогда не умрет.
       Самуэл Миллер Хейгман
      Свободу нельзя получить даром.
       Луций Анней Сенека

ГЛАВА 1

      В 01.14 все погрузилось во тьму: гостиная на крыше, площадка для вертолетов, погасли огни в здании, маяк и даже огоньки охранной сигнализации на самой вершине башни.
      Гордон Ито надел усиливающие свет защитные очки и жестом отослал из гостиной охранников. Остался только его личный телохранитель.
      Затемнение произошло по приказу Гордона. Оно было вызвано ошибкой в программе, управляющей всеми силовыми установками башни, – это для тех, кому важно знать подробности. Затемнение являлось предварительным условием грядущей встречи. Гордон терпеть не мог предварительных условий, но еще меньше ему нравились обстоятельства, побудившие его на эту встречу пойти.
      Последние события заставили Гордона свернуть одну из его тайных операций. Он злился хотя бы потому, что на финальном этапе требовались особые акции. Во избежание случайных разоблачений из рук конкурентов придется выманить все свидетельства операции. Это обойдется Гордону еще в несколько тысяч нуенов из отведенного на тайные акции бюджета, но никакие расходы не могли сравниться с последствиями возможной катастрофы. Все его игры отличались высокими ставками, соответствующим риском и зловещим исходом.
      Вот и вертолет. Серая тень мелькнула на фоне сияющих огней башен Нижнего Манхэттена. Ритмичный стук двигателя был едва слышен за огромными, от пола до потолка, окнами гостиной. Гордон узнал марку вертушки: «А. С. Плутократ», огромная машина, напичканная ненужной роскошью. На таких принято укатывать корпоративных тузов.
      Вертолет плавно опустился на посадочную площадку.
      Гордон покачал головой личному телохранителю. Он пойдет на встречу один, как договаривались. Охрана ему не понадобится. По крайней мере в этом можно не сомневаться. Слишком ценным клиентом он был для человека, с которым шел на встречу. И слишком опасным противником тоже.
      Лопасти двигателя медленно остановились. Гордон направился к выходу. Двойные прозрачные двери скользнули в стороны, и ветер тут же принялся трепать полы пиджака. Посадочная площадка располагалась на высоте двухсот пятидесяти этажей, на крыше Пятой Башни «Фучи Мальтитроникс», памятника экономике империализма. Здесь всегда свирепствовал холодный и резкий ветер. Гордон знал об этом лучше кого-либо.
      Дверь на боку вертолета распахнулась, как хищная пасть, нижняя секция превратилась в лесенку, и по ней спустился человек, напоминающий тощего и длинного эльфа. Приблизившись к Гордону, он протянул руку с портативным детектором оружия, глянул на прибор и лишь после этого указал подбородком на «Плутократ».
      – Esta bien, – сказал эльф. – Entre.(Хорошо. Входите ( исп.).
      Гордон забрался по лесенке в тесную кабину. На пилоте и штурмане были шлемы с огромными щитками, не позволяющими разглядеть их лица. Летчики напоминали статуи, застывшие перед приборной доской. За все время полета ни один из них ни разу не обернулся.
      Распахнулась дверца во внутреннюю кабинку. Гордон переступил через порог. Следом за ним вошел эльф.
      В помещении преобладали черные, красные и золотые тона. Стены были обтянуты бархатом. По обеим сторонам двери стояли типы в зеркальных очках и строгих серых костюмах. Один мог вполне сойти за перекормленного культуриста-орка, второй отличался азиатскими чертами лица и смахивал на борца сумо. Непроницаемые лица, застывшие позы. Именно это Гордон и ожидал увидеть. Ничего нового.
      Сидящая в похожем на командирское кресло женщина чем-то напоминала испанку. Золотая цепочка с разъемом кабеля свисала с ее правого виска. На женщине были темные защитные очки, сверкающий красный жакет с черными спиралями, черные лосины и ослепительные малиновые сапожки. Звали ее Сарабанда. Она была куромаку – устроителем, фиксером.
      Женщина указала на стоящий перед ней овальный столик. Гордон принял приглашение и опустился в кресло.
      Стук моторов стал громче, вертолет оторвался от площадки и поплыл между башен Манхэттена в направлении сияющего пятна Джерси-Сити и Ньюарка. Гордон взглянул в затянутый шторками иллюминатор, пытаясь прикинуть маршрут, заодно отметил время: 01.18. На верхних этажах Пятой Башни уже должен был снова загореться свет. Какой-нибудь лох наверняка сидит в диспетчерской и гадает, что за чертовщина приключилась.
      – Ваше дело? – спросила Сарабанда.
      – Все на чипе.
      – Muy bien(Очень хорошо ( исп.))
      Гордон открыл синхронизатор и вытащил узкий, как печенье, пластиковый держатель для оптических чипов. Эльф осмотрел держатель и передал его хозяйке. В середине стола размещался компактный пульт. Сарабанда вставила чип вместе с держателем в приемное отверстие.
      Прошло несколько минут.
      Гордон ждал.
      – Весьма обстоятельное досье, – заметила наконец Сарабанда. – Работа, которую надо выполнить, требует тщательной подготовки и связана с большим риском. Сколько вы намерены заплатить?
      – Сколько потребуется, – проворчал Гордон.
      – Вам придется прямо сейчас выложить аванс в триста тысяч нуенов.
      – Мне нужна многоуровневая поддержка, и я сочу, чтобы вы немедленно приступили к выполнению задания.
      – Пятьсот тысяч нуенов.
      – Вы должны гарантировать исполнение работы.
      Сарабанда никак не отреагировала.
      – Задание будет поручено квалифицированным специалистам, они сделают все, как положено. Это мы вам гарантируем.
      Гордон кивнул. Его это устраивало.

ГЛАВА 2

      Бар был не более чем крошечной стойкой, втиснутой в угол между лотком с лапшой и будочкой, торгующей контрабандным зельем. На правом предплечье стоящего за стойкой коротышки с серебряными глазами поблескивали выкидные лезвия, а на левом бедре висела кобура с «ремингтоном». За свою синтетическую, мерзкую и вонючую текилу он принимал только государственные кредитки. Такой же был у него и соевый кофе. Чтобы выпить за свои деньги, надо было оттеснить от стойки кого-нибудь из «клиентов», а потом неизвестно сколько ждать под пристальными и любопытными взглядами.
      Рико заказал рюмку и сойкофе и стоял, наблюдая за толпой, едва не опрокидывающей стойку бара.
      Это был Сектор-3 метроплекса Ньюарка. Свободная зона. БезНОСая территория – ни пропусков, ни знаков отличия, ни регистрации. Не было даже Номеров Определения Системы, не говоря уже о строгих костюмах. Живущие здесь не могли попасть в Манхэттен, поскольку не имели корпоративных связей, знакомств, НОСа. Ничего официального.
      Каждый прохвост, каждая шлюха следовали собственной программе выживания. Те, кто ходит по лезвию бритвы, быстро усваивают правила игры. Здесь, в Третьем Секторе, чтобы выжить, надо носить металл, тяжелый металл, и никто не делал из этого большого секрета. Тот, кому вживили хром, старался сделать так, чтобы об этом узнало как можно большее число людей. Если кто-либо перехватывал взгляд, нельзя было отвести его ни на секунду, потому что именно секунда решает все. Шел 2055 год. По улицам расхаживали головорезы, способные вырвать у человека сердце и запихать его в зубы жертве, прежде чем она успевала скончаться.
      Рико облокотился на стойку бара, держа одну руку возле рукоятки болтающегося на бедре «хищника-2». Взгляд его ни на мгновение не останавливался, а лицо не выражало ничего.
      Наконец троглодит с серебряными глазами наклонился и прошептал ему в ухо:
      – Клиент готов, приятель.
      Рико кивнул.
      Аллея выходила на Ридж-стрит. Рико присоединился к толкающемуся, торопливому людскому потоку: бездельники, бандиты, шлюхи, поденщики, дешевая рабочая сила, безымянный сброд. Люди, орки, эльфы, тролли, кто угодно. В дешевых хлопчатобумажных костюмах, куртках из искусственной кожи с цепями и резинками, в скрывающих глаза зеркальных очках. Татуировка на лицах и телесного цвета одежда. Здесь еще попадались те, кто стремился пристроиться к какому-нибудь делу. Третий Сектор – обнищавший, перенаселенный, криминогенный район, седьмой, и последний, круг урбанизованного ада, но именно здесь находился лучший рынок рабочей силы во всем метроплексе. Здесь можно было приобрести все, хватило бы только нуенов. А кое-что отдавалось просто даром.
      Говорили, что некогда этот район плекса был застроен маленькими двух– и трехэтажными домишками из коричневого камня, которые сдавались внаем; приятное место для приятных людей. Рико в это не верил. Доказательств он не видел, а люди всегда врут.
      Сегодняшний Сектор-3 был выстроен из стали и бетона. Семиэтажные здания со старинными трубами, изъеденными ночными кислотными дождями, покрытыми сажей и прочей витающей в воздухе гадостью. Куда ни посмотри, повсюду неоновая реклама, благодаря ей день мало чем отличается от ночи. Все первые этажи заняты магазинами и торговыми центрами. На тротуарах не протолкнуться из-за лотков и лавок. Вдоль обочин протянулись рекламные щиты, надрываются и хрипят динамики. Сама улица перегорожена надвое четырех– и пятиэтажными гробами отелей, к ним можно подъехать по заржавевшим рельсам. Автомобильное движение запрещено. Остановить машину можно только под землей, в сабвее. Здесь ходят пешком.
      Услышав резкую автоматную очередь со стороны Абингтон-авеню, Рико на мгновение остановился. Вокруг по-прежнему были непроницаемые, каменные лица. Он пошел дальше. Из динамика на поясе послышался писк, предупреждая о том, что навстречу прокладывает путь команда быстрого реагирования. Два орка кинулись наперехват. Рико втиснулся в толпу слева, чтобы избежать встречи, потом завернул за угол, к Тредуэлл-стрит.
      В середине квартала стояло четырехэтажное здание из коричневого камня с крыльцом и черными железными перилами, напоминающее о добрых старых временах, о которых любили врать люди.
      На выложенном коричневым камнем крылечке ожидали два типа в синих куртках из синтетической кожи – отъявленные головорезы, навороченные до предела и лезущие из кожи вон, чтобы это продемонстрировать. Рико оценил ситуацию с первого взгляда. Головорезы вели себя как настоящие бойцы, готовые встретить любой вызов со стороны улицы. Они с показным равнодушием смотрели, как Рико поднялся по ступенькам, но, едва он подошел к двери, они перегородили ему дорогу. Сомнений в их намерениях быть не могло. Или убирайся, или дерись.
      Иногда у человека не остается другого выбора, кроме как принять бой. Но это был не тот случай. Глядя в глаза охранникам, Рико произнес:
      – Меня ждут.
      – Мы знаем, – спокойно ответил один.
      Прошло несколько секунд. Рико ждал. Обычаи надо уважать. Есть вещи, которые надо делать так, как принято. Нельзя просто так подняться по ступенькам и войти в парадную дверь. Рико это знал и ничего не имел против.
      Еще один «бык» подошел к двери, выглянул и жестом пригласил Рико войти в дом. Никто не стал проверять, есть ли у него оружие или требовать его сдачи. Уважение было обоюдным.
      Они вышли в зимний сад с прозрачной крышей. На высоких полках и торчащих из стен ветвях щебетали разноцветные экзотические птицы – они одни стоили целого состояния. Остальное напоминало передачу по музейному каналу: заросли, цветущие кусты, клумбы. Водопад. Посреди всего великолепия вилась белая мраморная тропинка. Сопровождающий Рико человек остановился на пороге сада, потом жестом предложил войти.
      Тропинка вела в середину зеленого царства, к круглому патио с колоннами, украшенному бюстами каких-то древних типов. Двоих Рико узнал: Александр Великий и Юлий Цезарь. Человек, к которому он пришел, любил иногда посудачить о старине.
      Тот, кто в миру был известен как мистер Виктор, сидел в самом центре своего патио за круглым прозрачным столиком и разглядывал Рико. Тонкие черные волосы были гладко зачесаны назад, образуя на шее экстравагантный хвостик. Хвостик был единственной необычной деталью его облика. Все остальное выглядело сурово и мрачно, даже улыбка. Он носил иссиня-черные костюм и галстук и безупречно выглаженную белую рубашку. Никаких украшений мистер Виктор не признавал. По внешнему виду его можно было принять за предпринимателя или за служащего какой-либо корпорации. На самом деле он был куда более важной птицей.
      Мистер Виктор улыбнулся и указал на стоящий у стола такой же прозрачный стул. Рико кивнул и сел.
      – Как поживаете, друг мой? – поинтересовался мистер Виктор.
      – Хорошо.
      – Лучше всех?
      Рико пожал плечами.
      – Говорить надо только правду, друг мой, – тихо произнес мистер Виктор и щелкнул пальцами.
      Мальчик-лакей тут же принес поднос с кофе и разлил его по маленьким фарфоровым чашечкам. Не соевый и не синтетика, настоящая вещь, с роскошным и сильным запахом. Как вино, подумал Рико. Вино с лучших виноградников Франции. Так пах этот кофе. А вкус был вообще неописуем.
      Мистер Виктор махнул рукой, и мальчик исчез.
      – Сожалею, но пришлось заниматься другими делами, из-за чего не смог принять вас немедленно. Прошу извинить за задержку, – сказал мистер Виктор.
      – Seguro (Конечно ( исп.)), – кивнул Рико. – Вы не обязаны мне ничего объяснять.
      – Я многим тебе обязан. – Лицо мистера Виктора неожиданно приняло неприятное выражение. – До тебя приходили такие типы… мне просто тошно. Это не мужчины, ты меня понимаешь? Как собаки. Кидаются за каждой крохой, которую я им брошу. Ради денег готовы на любую подлость.
      – У них нет чести, – спокойно ответил Рико.
      – Ни чести, ни морали, – проворчал мистер Виктор. – И уважения тоже нет. Ни к себе, ни к другим. Им все равно чем заниматься. Дай им побольше нуенов, и пришьют родную madras. Называют себя рейдерами. Рисковыми парнями. – Мистер Виктор отвернулся, словно хотел сплюнуть. – Они переступили границу тьмы, собаки. Это преступники. Я бы не стал иметь с ними никаких дел, разве что мне нравится натравливать одних собак на других. Преступников на преступников. Надеюсь, ты не осуждаешь меня за это, мой друг.
      – Чтобы я судил ваши действия? – поднял брови Рико. – Невозможно.
      – Это твое право. Право мужчины. Я тебя уважаю. Уважаю твое мнение. Скажи мне, что ты думаешь.
      Рико не стал размышлять над ответом:
      – Полагаю, у вас достаточно причин действовать так, как вы считаете нужным. Как вы поступаете с преступниками, касается только вас. Это не мое дело.
      – Здравая мысль, мой друг.
      – Я умею быть рассудительным. В случае необходимости.
      Некоторое время мистер Виктор молча разглядывал свой сад. Когда он заговорил, в тихом, доверительном голосе зазвучала печаль:
      – Трудно найти работу такому человеку, как ты. В тени всегда есть дело, но многие задания ты не примешь. Я постоянно ищу для тебя достойную работу, ты знаешь. Причем не только для тебя, но и для всей команды.
      Рико кивнул.
      – Слышал об Л. Кане?
      – Seguro, – снова кивнул Рико.
      Об Л. Кане говорил весь Ньюарк. С ним были связаны многочисленные слухи, редко находящие подтверждение. Рико понимал, что это всего лишь псевдоним. Такие имена всегда используют в ситуациях, когда нельзя называть настоящие. Человек, которого называли Л. Каном, обладал силой, деньгами, связями. Поговаривали, что через него заключались самые денежные контракты в Ньюарке.
      – Я могу организовать вам встречу, – сказал мистер Виктор.
      Рико не сомневался, что мистер Виктор был и сам достаточно силен.
      – Каковы условия? – спросил он.
      – Я бизнесмен, друг мой, – ответил мистер Виктор. – Я занимаюсь посредничеством. Свожу между собой перспективных клиентов и хороших специалистов вашего класса. Кем является клиент – бизнесменом, как я, или организацией, предлагающей выгодные контракты, меня не интересует. Тебе понятно, почему я об этом напоминаю?
      – Пока вы почти ничего мне не рассказали.
      – Si, я не тороплюсь. Л. Кан попросил меня вывести его на опытную команду, способную к широкомасштабным действиям. Он также дал понять, что задание связано с большим риском, и это будет учтено при расчетах. Сдается мне, что заказчик сидит очень высоко. Успех значительно улучшит вашу репутацию.
      – С чем связано задание?
      – Как я понял, надо вернуть похищенное. Естественно, я сразу же подумал о вас.
      – Кого-то требуется найти?
      – Узнаешь от Л. Кана.
      – Речь идет об информации?
      – Речь может идти о многих вещах.
      – Я слышал, что контракт с «Винтер систем» – его рук дело?
      – Это слухи.
      – И все же…
      «Винтер систем» осуществляла полицейские функции в Манхэттене, Юнион-сити и других районах мегаплекса Ньюарка и Нью-Джерси. После подписания контрактов с Л. Каном несколько руководителей «Систем» были либо убиты, либо похищены, после чего фирма начала заниматься откровенно темными делами.
      Рико больше всего волновали убийства. Он никогда не убивал по заказу. И никогда не похищал людей. Подобным не занимался ни один человек в его команде.
      – Вы верите этому Л. Кану?
      – А разве можно кому-нибудь верить, друг мой? – Помолчав, мистер Виктор добавил: – Ты прекрасно знаешь, что в этой жизни ничего нельзя гарантировать. Я бы сказал, что Л. Кану доверять можно. Больше, чем многим, меньше, чем некоторым. Во всяком случае, я не слышал, чтобы он нарушил условия контракта или обманул кого-либо. Решай сам, друг мой. А потом скажи, стоит ли мне устраивать вашу встречу.
      Подумав, Рико кивнул:
      – Si.
      – Считай, что все устроено, друг мой.

ГЛАВА 3

      Первые несколько толчков и ударов по корпусу машины Торвин даже не заметил. Он был занят. Ему удалось извлечь конвертор Джи-6 из полностью разрушенного «газ-уиллиса». Это было все равно что найти золото. Джи-шестые создавались прочными, как наковальня, и вечными, как болванка закаленной стали. Найти такой среди развалин и отравленного мусора Сектора-13 Ньюарка было чудом, хотя Торвин особо не удивился. Он уже несколько лет рылся по многочисленным свалкам в районе старого аэропорта. Именно там он и нашел знак, запрещающий парковку в городе Линден, который теперь висел в его гараже. Помимо знака, в гараже валялось немало вещей, которые сегодня не каждому дано увидеть. Торвин знал цену своим сокровищам, сияющим свидетельствам скрытого инженерного гения, мало что говорящих непосвященному взору. Но он не ожидал, что ему доведется так просто натолкнуться на конвертор. В этом секторе можно было выручить неплохие деньги за управляемую электронику, бытовые приборы и домашнюю утварь.
      Что-то с лязгом ударило в стенку фургона, после чего раздался душераздирающий крик.
      Торвин прервал свое занятие и поднял голову.
      Фургон начал раскачиваться, как лодка в бурю, поднялся оглушительный грохот, Торвин отбросил в сторону хромовый храповик и канистру с машинным маслом и побежал, спотыкаясь и прыгая, как чокнутый кенгуру, через ящики с инструментами, разобранный двигатель от «судзуки-авроры», парный конденсатор переменного тока, гайки, болты и древнюю динамо-машину под разные виды топлива.
      Упыри пошли в атаку.
      Торвин прыгнул в водительское кресло и воткнул черный шнур с приборной доски в информационный разъем на шее. На мгновение все вокруг померкло, затем зрение восстановилось. Видоискатели машины заменили его глаза и уши. Автомобиль стал продолжением тела.
      Упыри не унимались и продолжали что есть сил лупить по бронированным стенкам фургона кулаками, камнями и обрезками труб. Одетые в рванье существа лязгали отвисшими челюстями и скрежетали когтями по обшивке. Больше всего они напоминали восставших из кишащих червями могил мертвецов. Торвин прекрасно знал, что им нужно. Они обожали сырое мясо. Самым вкусным считалась человечина, особенно слегка подгнившая, но, собираясь в толпы, упыри с упоением кидались и на живое. Даже на несчастных карликов!
      От одной мысли об этих скользких, разлагающихся чудищах по задней дверце побежали мурашки. Назад. Куда угодно.
      Нельзя, чтобы они попали внутрь.
      У него было сердце модели «Магнум В-12», мощностью 850 лошадиных сил, работающее на высокооктановом бензине «Супер-98» с добавлением закиси азота, веселящего газа. Торвин запустил мотор и включил скорость. Задние колеса завизжали, забуксовали, поднимая столб пыли, потом вцепились в покрытие дороги, и машина рванулась вперед.
      Светящиеся красные индикаторы внутреннего обзора словно взбесились. Скорость достигла двухсот километров в час. Двигатель работал на максимальных оборотах. Бортовой компьютер каждую секунду запрашивал информацию с индикаторов цели, и те вращались из стороны в сторону, мигая и вспыхивая. Безумная симфония электронных сигналов, писка и пиликанья заполнила его голову.
      Какие-то предметы с грохотом отлетали от корпуса фургона и пропадали в темноте. Торвин чувствовал, когда фургон налетал на строительный мусор, брошенные машины и прочую рухлядь, а когда на что-то другое – не хлам и не мусор, на то, что отлетало с хлюпаньем и треском. Как тела. Похоже, он влетел в самую гущу отвратительных уродов, успевших взять его в кольцо. Вот что значит искать сокровища поблизости от кладбища.
      Неожиданно прямо впереди вырос гадкий монстр. Паучьи лапы с трудом удерживали на плече пусковую установку «Пантера».
      Собственная нервная система Торвина тоже работала на самых высоких оборотах.
      С крыши ударила пулеметная установка «М-134». Стоящий на дороге упырь задергался, выронил оружие, и в следующее мгновение попал под удар мощной таранной решетки, защищающей кабину фургона.
      По внешним сенсорам ударила красная волна. Торвин непроизвольно вздрогнул. Фургон подпрыгивал и проваливался. С хрустом лопались раздавленные тела. Хорошо, что он успел поставить универсальные самонакачивающиеся шины «Ф-6900», производства «Дженерал продактс».
      Торвин включил передний инфракрасный радар и понял, что несется прямо в стену. Паника.
      Он крутанул колеса вправо, с ревом пронесся по узкому проулку, прорвал два циклоновых забора и вылетел на открытое пространство.
      Неудача!..
      С полдюжины разбитых, раздолбанных колымаг на бензохиме разворачивались у разнесенного бетонного строения. Здесь же крутилось не меньше дюжины мотоциклистов. У каждого было свое оружие – пистолеты, винтовки, дробовики, автоматы. Торвин успел разглядеть флаги, прежде чем динамики заложило от грохота стрельбы. Кажется, он попал в самую свалку. Местная шпана против залетных гангстеров, «Токсичные мародеры» против «Ночных клинков ».
      Здорово. Лучше и не придумать.
      На него несся ревущий мотоцикл. По передней решетке молотили пули.
      Мигающие огоньки маркера прицела сошлись на мотоциклисте. Торвин дал короткую очередь и, визжа шинами, заложил крутой вираж.
      Мотоцикл взорвался.
      Торвин несся назад по тому же самому переулку. По кузову и крыше с лязгом ударил настоящий дождь из камней, кирпичей и кусков железа. Фургон вылетел на улицу. Снова упыри. Вот уж не везет!.. Мотор заныл от натуги, и фургон понесся к следующему перекрестку, временами становясь на два колеса.
      Работал лучший в мире стабилизатор фирмы АДХ. Отлично. Все хорошо.
      – Шэнк.
      Что это? Кто-то позвал его по имени? Он не мог сообразить, кто и куда его звал, к тому же ему было все равно. Он решил не обращать внимания.
      – Шэнк! Черт побери, Шэнк, да вставай же!
      Кто-то яростно тряс его за плечо. Не обращать внимания было уже трудно. Наконец он сообразил, кто мог его будить, и понял, что сопротивляться бесполезно. Вообще-то с Ивонной ему было неплохо. Но когда ей попадала вожжа под хвост, как, очевидно, случилось и сейчас, если она рискнула его разбудить, сладить с ней бывало нелегко. В такие минуты она кого угодно могла свести с ума. Лучшим выходом представлялось выбить ее дурацкие мозги.
      К счастью для нее, все обошлось. Ивонна может еще попользоваться своими несчастными мозгами.
      Крики стали громче. Кто-то схватил его за руки и потянул вверх, заставляя принять сидячее положение. Затем в лицо ударила струя воды. Вылили почти пол-литра. По правде говоря, это действительно его освежило. Он протер глаза, потянулся, зевнул и огляделся.
      Лампа с янтарным абажуром давала достаточно света, чтобы Шэнк разглядел все, что хотел увидеть. Он находился в собственной спальне – скромно обставленном помещении с искусственными мехами и коврами на стенах. Рядом с кроватью стояли Ивонна и ее сестра Кефи. Ивонна выглядела сердитой, Кефи – расстроенной. Ни то ни другое не заслуживало особого внимания, поскольку было вполне обычным делом.
      Зато он в очередной раз отметил, какой все-таки лакомый кусочек его Ивонна, особенно если скалится и показывает ряд клыков. Она его возбуждала, когда начинала говорить гадости, а особенно когда злилась. Ее сестренка Кефи была хрупкой и гораздо больше походила на человека, в общем, ничего особенного.
      – Они вернулись! – прорычала Ивонна.
      Шэнк провел рукой по волосам и почесал за ухом.
      – Кто вернулся?
      – Бэнджеры! – В рыке женщины послышалась угроза. Она смотрела на него так, словно он должен был давно понять, о чем идет речь. – Они избивают Чака! Прямо в переулке!
      – Избивают Чака?
      Ивонна вытянула руку, показывая, где находится переулок.
      – Шэнк, пожалуйста! – испуганно пропищала Кефи.
      Понятно.
      Шэнк стряхнул последние остатки сна. Почему-то все уверены в том, что проблемой Чака, на которого наседают, бьют или что там еще, должен заниматься Шэнк. Скорее всего, Ивонне первой пришла в голову эта мысль. Спорить с ней бесполезно. Тем более что она права. Шэнк вроде как унаследовал Кефи и ее детей, когда ее муж сгинул в одной из перестрелок в Бронксе. Самому старшему, Чаку, было лет девять или десять – маловато для бойца, хотя бы и орка. Слишком мало, чтобы выстоять даже против людей. Один на один – еще куда ни шло, но против шайки Чаку не продержаться. Шайка быстро расколотит ему башку.
      Шэнк поднялся на ноги и зашагал к двери. Женщины поспешно расступились – весьма благоразумно. Похоже, ему предстоит подраться. Учитывая, что его только что разбудили, настраиваться не придется.
      Снаружи проход был забит детьми и женщинами. Эту неделю большинство боеспособных мужчин из подземелья Шэнка провели в тюрьме «Россель-Парк», расположенной по Раритан-роуд. Дали оторваться шайке проходимцев. Зато теперь будут знать, что Портовый Сектор следует обходить стороной.
      – А ну с дороги! – проворчал Шэнк.
      Люди кинулись в стороны. Тех, кто этого не сделал, он просто смел с пути. Все старались протиснуться поближе к дверям, чтобы побольше увидеть. Конечно, ни черта они не разглядели. Шэнк разбросал в стороны тела с последних десяти метров, завернул за угол и прыжками поднялся по лестнице. Стальная дверь-ловушка была открыта. Шэнк шагнул в проем.
      Толпа оказалась рядом, не более чем в трех метрах. На фоне серого безлунного неба было хорошо видно дерущихся. Похоже, Чак – это тот, кого завалили на спину и кому достаются все пинки и удары.
      Никто не заметил, как Шэнк оказался за спиной хулиганов. Это весьма облегчило его задачу. Он ухватил за шеи двух типов и изо всех сил треснул их головами друг о друга. Бесчувственные тела свалились на землю. Только тогда вновь прибывшего заметили остальные. Хулиганы растерялись и смотрели на него, открыв рот. Испугались. Шэнк схватил за руку ближайшего к нему человека, рывком повадил на землю, после чего поднял и хрястнул о стену справа. Не такие уж они и крутые, эти бэнджеры. И не быстрые, судя по всему. Да и умными их не назовешь.
      Какой-то тип вытащил нож, наставил его в лицо Шэнку и прохрипел:
      – Из живого кишки выпущу!
      Шэнк перехватил руку и дернул ее вверх, выбивая нападавшего из равновесия. Тип размахивал свободной рукой и даже попытался его пнуть. Шэнк презрительно фыркнул. Ну и уровень!.. После первого же удара в лицо хулиган обмяк. Шэнк не стал его поддерживать.
      Осталось еще трое. Один вытащил пистолет и направил ствол в голову Шэнка. Глупее поступить не мог. Если хочешь застрелить орка, целиться надо куда угодно, только не в каменный череп. Шэнк пригнулся и кинулся вперед.
      Прогремел выстрел, левое ухо обожгла волна горячего воздуха. На этом все и кончилось. Пистолет выстрелил еще раз, но это произошло уже после того, как Шэнк схватил пистолет за ствол. Рывком выдернув оружие, Шэнк сгреб стрелка за воротник.
      – Прощай, дурень, – проворчал он и шмякнул хулигана о стену слева, чтобы с каждой стороны было поровну. Ударившись спиной, тот сполз на землю как мешок с сырым мясом.
      Остались еще двое.
      Бэнджеры попятились. Было видно, что они напуганы до смерти. Шэнк вытащил свой пистолет, «кольт-человекопожиратель» – вполне подходящее оружие для орка.
      – Еще один шаг, и вы покойники, – произнес он.
      Хулиганы замерли.
      Чак поднялся на ноги и растерянно оглядывался, словно не знал, что ему делать. Скорее всего, так и было. Лицо рассечено, местами распухло и кровоточило. Пинками и зуботычинами парня уже не вырубить. Не важно, какая ему досталась мать. Для своего возраста Чак был крепким малым, кроме того, он ничего не боялся.