Близко около звeзд (№2) - Игры по-королевски

Дурачок, подумала Радость, любимый…

— Ты вправе отказать ему, обычаи на нашей стороне…

— На нашей?

— Я влюблен…

Она тихонько засмеялась, так, чтобы он не услышал.

— Я лечу в горы, — сказала она. — На нашу скалу.

На нашу, отметил он, и сердце у него забилось сильнее. Он никогда еще не встречал такой женщины — смешливой, как ребенок, гордой, пылкой… Он решился и во весь голос крикнул, чтобы услышали даже горы:

— Я обожаю тебя, Радость!

Она спикировала на землю с самой неудобной стороны скалы. Он опустился за гребнем, и через несколько минут уже взбежал на него.

Внизу трое людей, склонившихся над неподвижно лежащей на земле рядом с модулем Радостью, заламывали ей руки. Ее ярко-зеленый комбинезон был в крови. Из горла Лепестка вырвался страшный крик. Как лавина, задевая на бегу валуны, огромными прыжками он понесся с горы на людей. Они обернулись. Один из них, с синюшного цвета лицом, с красными глазами, вскинул руку и полоснул лучом поперек туловища Лепестка, разрезав его пополам. Кровь брызнула в разные стороны.

— Поднимайте ее! — скомандовал высокий темноволосый мужчина. — Быстрее, пока она не пришла в себя и не остановила сердце! — Вместе они подняли Радость и поволокли к самому подножию скалы. — Черт, какая тяжелая… Три метра росту…

— Заберем эту падаль? — спросил тот, кто стрелял, кивнув на останки Лепестка. — Зачем? — скривился главный. — Пусть Сон знает: мы идем.

Унита, жена Сона, металась по дому, ожидая звонка. Когда на экране появились самые старые из ее клана ниды, она замерла в кресле и призвала на помощь все свои душевные силы. Старики смотрели на нее, а она на них. Им не нужны были слова. Унита тихо кивнула, склонив голову на грудь, и отключила связь.

— Пусть она умрет, Сон, — как будто он был рядом, попросила Унита. — Я не хочу, чтобы они мучили мою девочку…

Она поднялась из кресла и прислушалась. В дальней комнате кто-то был. Унита выдвинула ящик стола, достала оружие и прошла через весь дом, ступая неслышно, как кошка. Комната была пустой. Она подошла к встроенному в стену шкафу и рывком распахнула его. Задней стенки не было — вместо нее сверкала струящаяся завеса, и целая толпа пришельцев уже поджидала ее. Коротко стриженные волосы, красные глаза…

Унита с ненавистью полоснула по их смертельно-бледным лицам. Из-за упавших с визгом выскочили другие и всем скопом набросились на неё, повисли, хватая за руки и пытаясь затащить внутрь. Она расшвыривала и давила их хлипкие тела, как разъяренная медведица, и стреляла, пока её чем-то не оглушили…

— Вот это новости…Четвертый параллельный?

Сон кивнул. Горестные морщины пересекли его низкий лоб.

— Лок связался со мной. Он требует взамен твоего мальчишку.

— Чем они тебе угрожают? — спросил Тики. — Помимо родных?

— Грозят уничтожить мой народ! Кто защитит нас, Александр, если мы не сможем им противостоять? Их мир в восемнадцать раз больше нашего! Как они проникают к нам?! Почему это происходит?!

— Почему у тебя такое имя, Сон? — спокойно спросил Тики.

Сон оскалился, но взял себя в руки.

— Мы спим мало, урывками, но периодически впадаем в спячку. Сон — это важная часть жизни нидов…

— Я так и думал, господин Важная Часть. Если ты будешь паниковать, то окажешься бесполезен для своего народа. Им нужен ты, твой ум, а не твои истерики. Твоё имя обязывает.

— Из-за тебя, из-за этого ребенка они достают нас!

— Я не собираюсь с тобой спорить, тем более, оправдываться. Я понимаю твое состояние, но если у четвертого параллельного появилась возможность завоевать вас, они сделали бы это и без этой причины, без моего мальчика… Ребенок нужен Локу. — Тики помялся. — Он прямо сказал, для чего?

— Не для того, чтобы рассказать ему сказку.

— Вы проанализировали способ их проникновения?

— Наша система защиты не сработала. Она не только не защитила от их вторжения, но даже не заметила его… — Тики присвистнул. — Радость они похитили в горах, а жену — в нашем доме…

— Где находится дом?

— Где все жилища нидов — тоже в горах, вернее, в предгорьях…

— Так, уже горячее. Что там у вас в горах? Авалы? Как вы изолируете их популяции?

— Мы удерживаем их на ограниченной территории, ставя дополнительное ди-поле, — немного удивленно ответил Сон. — Без этого нельзя. От них же иначе не спастись. Хуже атомной бомбы.

— Какая модификация поля?

— Четырнадцатый квадрат, по нашим обозначениям.

Тики кивнул.

— Где еще находятся такие ди-поля?

— Да везде… Вокруг наших жилищ, в нашем зоопарке… Они превосходно позволяют поддерживать любой нужный нам микроклимат.

— Может быть, они используют эти поля как дополнительный канал, чтобы пробить основное поле между мирами? Вы сможете изменить их характеристики? Для этого потребуются дополнительные мощности.

— Надо посоветоваться с учеными. Я немедленно это сделаю.

— Важно изменить градуальную сетку ди-частот, сопутствующих не основной магистрали поля, а шести периферийным контурам. Если вам будет нужна моя консультация, обращайтесь ко мне. Теперь мы должны решить, что нужно самим четвертым от вас. По моим данным, у них всегда были проблемы с энергией. Уж не замахнулись ли они на ваше солнце, Сон? — Сон глухо заворчал. — А что? Энергии вашей искусственной звезды еще надолго хватит, несмотря на то, что вы ловко доите ее в течение уже сорока тысяч лет.

Сон замер в замешательстве. Тики искоса взглянул на него.

— Успокойся. Я не собираюсь наказывать вас, хотя это и является преступлением для параллельных миров.

Сон расслабился.

— Спасибо, Александр… И что мы должны сделать, чтобы они оставили нас в покое? Погасить наше солнце?

— Это тоже вариант.

— Что? Уберем ди-поля, чтобы авалы гуляли, где хотели, а зоопарк и мы сами остались без защиты, погасим солнце, чтобы погибла коллекция, и погрузимся во мрак…

— И отдадим им мальчика… Ты прав, Сон, мои рассуждения ни к черту. Сейчас мы должны прежде всего подумать, как спасти твоих близких. Допустим, ты скажешь им, что мальчик будет у тебя. Ты не упоминал в разговоре с Локом, что я просил тебя приютить его?

— Нет.

— Когда он снова свяжется с тобой, скажи, что на ловца и зверь бежит, что я только что просил тебя об этой услуге.

— Каков план?

— Когда я обдумаю всё в деталях, я сообщу тебе. А пока…

Сон с сомнением посмотрел на Тики.

— Когда я с тобой разговариваю, то все время забываю, что общаюсь с ребенком, но неужели ты собираешься перехитрить Лока? Для этого нужен большой жизненный опыт, смелость, хитрость.

— Мне извиниться перед тобой за то, что мне так мало лет? — раздраженно сказал Тики.

— Я хочу спасти своих родных и свой мир…

— Тогда слушай дальше. Если вы придете к выводу, что ди-поля и есть слабое звено в системе защиты вашего мира, нужно снять их с ваших жилищ. Конечно, вам придется ходить в защитных костюмах и провести дополнительную герметизацию домов от пыли. Потом, необходимо как можно больше сузить размеры территории, на которой обитают авалы, согнать их в кучу и сжать границы ди-поля. Посмотрим, как четвертым удастся высадиться на загривки авалов. Теперь зоопарк. Срочно возводите другие ограждения, исходя из ваших возможностей. Думаю, что прозрачные полипластовые купола подойдут.

— Идея неплохая. Но мы не знаем формулу полипласта. Может, спросить у Лока?

— Вижу, с чувством юмора у тебя все в порядке. Записывай формулу.

— Ты помнишь наизусть?

— Это из школьного учебника.

— Мы не читали ваших учебников…

— У вас еще все впереди.

Когда Тики закончил диктовать, Сон спросил:

— Как ты думаешь, Александр, сколько у нас времени? Конечно, у нас есть оружие, чтобы защищаться, просто мы не готовы к вторжению. Все слишком неожиданно… Мы настолько полагались на защиту, установленную Советом, что тысячи лет были просто преступно беспечны… Мы не изучали четвертых и почти ничего не знаем об их мире…

— Торопитесь. Все время просчитывайте варианты, ищите пути. Сейчас для Лока нет резона ссориться с тобой или доводить тебя до крайности. Он знает, что ниды мужественны и горды, и, наверное, в глубине души побаивается, что ты можешь пожертвовать и женой, и дочерью. — Сон хмуро взглянул на Тики. — А это может случиться, если экспансия в твой мир начнется именно сейчас. Вы предпочтете плен смерти?

Сон гневно фыркнул.

— Я так и думал. Для Лока нет ничего важнее, чем заполучить этого мальчика. Думаю, он пугает, но и побаивается сам. Вот когда ребенок окажется у него, тогда ему будет все равно, что четвертые сделают с вами и какая здесь заварится каша. Тогда он будет просто наблюдать и стараться извлечь из ситуации максимальную выгоду, а при малейшей опасности улизнет. Вы обследовали мой модуль?

— Да, как раз хотел тебе сказать… Мы не нашли ничего подозрительного.

— И что теперь?

— Откажись от него, Александр, — посоветовал Сон.

— Ты соображаешь? Я практически останусь без средств связи и передвижения! Теперь, чтобы связаться с Центром, мне нужно просить тебя прилететь за мной. Вот так предложение!

— Не хуже, чем твое — погасить наше солнце.

— Один-один…

Комната Дизи находилась в северной башне; бледнеющее с каждым днем осеннее солнце почти не заглядывало сюда, в высокие, украшенные витражами стекла. Блеклые серые тучи благодаря ярким краскам стеклянной мозаики казались чудесными сказочными кораблями, торжественно плывущими в небе. Дизи лежал на постели и бездумно наблюдал за ними.

Лотис вошла, не постучавшись.

— Тебе нездоровится? — озабоченно спросила она, прикрывая дверь. — Почему ты лежишь на постели среди бела дня? — Дизи сделал попытку улыбнуться. — Ну-ка, давай я полечу тебя. Ты весь холодный, как ледышка…

— Не надо, мама… — пробовал возразить мальчик, но Лотис усадила его на стул, встала сзади и длинными цепкими пальцами принялась делать ему массаж головы.

— Это просто хандра, — сделав несколько пасов у него над головой, пришла она к выводу. — Что тебя гнетет, Дизи? Ты уже привык к этому имени?

Дизи кивнул. Лотис обошла его и села на стул напротив, чтобы видеть его лицо.

— Ты очень устал, да?

— Зачем ты пришла, мама? — не выдержал Дизи. — Мне не нравится эта твоя чрезмерная забота…

— Ну зачем ты так? — Лотис выглядела немного пристыженной. — Я знаю, что мы с тобой не всегда ладили, но теперь все должно быть по-другому, ведь ты уже взрослый…

— Именно поэтому и не может быть по-другому…

— Неужели я заслужила это, сын? — резко спросила она. Дизи молчал. — Ладно. Раз ты уже вырос, спрошу напрямик. Кто из них: Рики или Александр?

— Я не понимаю…

— Кто? — требовательно повторила она. Дизи упрямо молчал. Лотис встала. — Я и так уже знаю, что это маленький.

— Ты для этого делала мне массаж? Для того, чтобы прочитать мои мысли? — с ужасом произнес Дизи, тоже поднимаясь. — Я не разрешал тебе! Почему ты так обращаешься со мной?!

— Потому что ты мой сын, — ледяным тоном произнесла Лотис.

— Я твой взрослый сын, ты забыла?!

Почувствовав, что перегнула палку, Лотис заволновалась.

— Извини… Извини. Конечно, я не могла так поступить с тобой. Я сказала наугад. Но я права, да? Я не была вполне уверена, но все время думала об этом… Александр тоже непрост, но этот ребенок… такой странный, необычный…

— Я не хочу это обсуждать. — Дизи снова сел.

— Ты скрываешь от меня самое важное, но я уже поняла, для чего ты здесь. Тебя оставили вместе с мальчиком, чтобы ты исполнил свой долг.

— О чем ты?…

— Не делай вид, что не понимаешь. Прорыв должен состояться, все признаки налицо. И как можно скорее, пока он не погиб сам. Почему ты не смотришь мне в глаза?

— Я ничего не знал о том, кто он такой!

— Теперь знаешь. Он боится черного волка… — медленно произнесла Лотис. Дизи молчал. — Это большая честь…

— Нет, мама!

— Ты, кажется, собрался заплакать? Называй меня Лотис, — враждебно сказала она и поднялась.

Выходя, она столкнулась в дверях с Тики. Как всегда, они обменялись настороженными взглядами.

— Давно тебя не видел, — сказал ей Тики.

— Дела…

Он медленно кивнул и прошел в комнату. Лотис неплотно прикрыла за ним дверь.

— Мне нужна твоя помощь, Дизи, — сразу начал Тики. — Правда, мы с тобой в ссоре…

— Я только что слышал эти же слова. Вы сговорились, что ли? Что вам всем от меня нужно? Пожалуйста, уйди! Мне не до тебя.

Дизи лежал на кровати, уставившись в потолок. Никогда еще он не был с Тики так груб.

— Речь идет о жизни Рики, — сказал Тики. Дизи взглянул на него. — Я хочу, чтобы ты мне помог.

5.

Мир нидов гудел, как потревоженный улей. Работа не утихала ни днем, ни ночью: все сто пятьдесят кланов, распределив участки работы и не жалея сил, трудились над производством полипласта. Уже через два дня ди-поля вокруг места обитания авалов были сжаты, а горная долина, куда их всех согнали, черна от тысяч зловонных шумных стад.

Мгновенно весь жалкий растительный покров долины был уничтожен прожорливыми быками, и им пришлось перейти на режим питания собственными жировыми отложениями. Авалы могли ничего не есть по нескольку месяцев, что весьма отрицательно сказывалось на их и без того злобном нраве, но нидам, опасавшимся вторжения четвертых, это было только на руку. Окружающие жилища нидов ди-поля были полностью сняты, а те, что защищали зоопарк, срочно модифицированы. По мере возведения полипластовых куполов постепенно отключались и они.

…Модуль Лока пересек открытый нидами коридор и приземлился напротив черного модуля Сона, на самой границе ди-поля, изолирующего авалов.

— Что, получше место не могли найти? — со злобной подозрительностью сказал Лок, связавшись с Соном. — Готовишь мне какую-нибудь пакость? Я не буду церемониться с твоими милашками!

— Успокойся, — глухо произнес Сон. — Все будет в порядке. Просто мы тоже страхуемся. Можешь просветить местность. Незапланированных полей и ловушек здесь нет. Как и договаривались.

Из большого крылатого модуля Лока вырвался тонкий луч и обследовал пустынное каменистое пространство вокруг. Издалека доносился рокочущий рев авалов.

— Порядок передачи прежний, — продолжал Сон.

— Ну-ну, — ухмыльнулся Лок.

— Мне не нравится твой тон. Если ты попытаешься обмануть меня или с моими близкими будет что-то не так, я уничтожу тебя.

— Успокойся! — встревожился Лок. — Мне нужен только мальчишка. Давай начинать.

— И предупреждаю: никаких убийств на моей территории…

— Приветствую твой здоровый цинизм, Сон, — осклабился Лок. — По твоей личной просьбе, я убью его в другом месте.

Сон отключил связь и повернулся к Тики, сидящему у него за спиной:

— Можно действовать.

— Дизи, — сказал Тики, — теперь твоя очередь.

Сон взял Дизи за руку, и они вышли из модуля. На них были надеты зеленые костюмы, защищающие от частиц желтой пыли, висящих в воздухе густой взвесью. Дизи доставал Сону до пояса, и несоразмерность роста обоих выглядела очень противоестественной. Четверо нидов с оружием в руках окружали их. Лок, сопровождаемый восемью низкорослыми существами, которых ниды называли четвертыми, следовал за Унитой и Радостью и держал их на прицеле своего БК. Это оружие поражало мгновенно и не оставляло ни малейшего шанса выжить даже легко раненному.

Встретившись на половине пути, обе группы остановились. Лок с подозрением всмотрелся в лицо Дизи, закрытое прозрачным щитком.

— Это он? Как ты докажешь это?

— Я не обязан тебе что-либо доказывать. Это твои проблемы, — ответил Сон.

— Если ты обманул меня, ты пожалеешь. — Лок все больше злился.

— Забирай ребенка и уматывай!

— Он как-то странно выглядит…

— Я ввел его в транс. Думаешь, иначе он с радостью пошел бы к тебе?

Дизи действительно казался полусонным. На лице Лока отразилась сильная внутренняя борьба. Он сыпал проклятиями и не знал, на что решиться. Обстановка все больше накалялась. Нервничали и четвертые, которые что-то быстро говорили Локу через внутреннюю связь шлемофонов.

— Расходимся, Лок! — рявкнул Сон. — Что ты там бормочешь себе под нос? Отводи своих людей! Мы меняемся или нет?!

— Спокойно! — закричал Лок, все еще опасаясь какого-нибудь подвоха. — Меняемся! Как договаривались!

Это означало, что прикрытие должно отойти к модулям, а Лок и Сон сами произведут обмен.

Лок ухватил Дизи за локоть и потащил его за собой к модулю. Сон с Унитой и Радостью несколькими большими прыжками преодолели отделяющее их от модуля пространство и скрылись внутри машины. Тики взволнованно следил за происходящим через экраны обзора.

Когда Сон появился в кабине, Лок с Дизи только подошли к серебристому модулю четвертых. Следуя плану, Дизи сорвал с головы шлем и простонал:

— Мне плохо…

Лок толкнул его к распахнутой двери, в проеме которой маячили четвертые, но мальчик упал на землю, и из его зеленого комбинезона вдруг выпорхнула белая птичка…

— Таоны! — заорал Лок. — Не стрелять!! — Он бросился вслед улетающей птице и крикнул изо всех сил: — Я отдам тебя Кавис, ублюдок!

Птичка затрепетала, захлопала крыльями и камнем рухнула на землю. Подбежав, Лок схватил ее и спрятал за пазуху. Потом бросился к модулю и скрылся внутри. Оба модуля — и Сона, и четвертых — взлетели в воздух и принялись описывать в грязно-желтом воздухе высоко над землей беспокойные круги.

Тики и Сон с тревогой смотрели на мелькающий перед ними модуль Лока. Он долго не выходил на связь — видно, обдумывал ситуацию.

— Все в порядке, Александр. Доверься мне, — вдруг раздался за спиной у Тики женский голос.

Тики обернулся. Перед ним стояла Лотис.

— Откуда ты взялась?!

— Скажешь Локу, что отдашь ребенка в обмен на Дизи, — быстро проговорила Лотис, обращаясь к Сону.

— А где я его… — начал Сон и осекся, потому что Лотис вдруг вся согнулась, как от сильной боли, и закричала. Через мгновение рядом с Соном стоял маленький черноволосый и черноглазый испуганный мальчик. Он плакал, размазывая по лицу слезы.

— Вызывай Лока, быстрее, — сказал Тики.

— Я предупреждал тебя, Сон! — трясясь от злобы, заорал Лок, наконец вышедший на связь.

— Вот он! — перебил его Сон, подтолкнув к экрану плачущего ребенка. — Будь ты проклят, Лок… Чтобы ты никогда не видел солнца… Отдай таона…

— Это другой разговор, — процедил Лок.

…Модули снова сели на землю, и обмен произошел по прежнему сценарию. Сон, схватив в охапку сопротивляющегося и плачущего мальчика, отдал его Локу, взяв взамен находящегося без сознания Дизи, которого тот вынес.

Лок вцепился в мальчика обеими руками и два раза повторил, пристально глядя ему в лицо:

— Я отдам тебя Кавис!

Мальчик продолжал испуганно плакать, и только. Это успокоило Лока, и вскоре модуль четвертых покинул мир нидов, унося с собой Лотис.

Это не Рики, убеждал себя Тики, наблюдавший эту тяжелую сцену, но на сердце у него было неспокойно. Когда он вернулся в замок, все его обитатели находились в страшной тревоге: мальчик пропал, и его безуспешно искали уже двое суток.

6.

Корабль был огромен, но управляла им небольшая команда в сорок человек. Власть, которой обладал отец, позволяла ему выбрать себе в помощники людей проверенных и надежных, преимущественно из его клана. Они жили единой семьей, и все их силы были направлены на решение целей, определяемых хозяином «Росы». А хозяин, Александр Рыжий, изо дня в день работал по своему обычному расписанию: ранний подъем и поздний отбой. Обычно он не успевал отводить на отдых даже положенные полчаса через каждые шесть часов, как то предписывал Бранд, его личный врач.

Отец не любил, когда его отвлекали от работы, но на сына это требование не распространялось. Тики мог смело входить в его рабочий кабинет, когда отец вел переговоры, писал, делал расчеты или размышлял. Взамен Александр требовал от сына такой же самоотдачи и работы на грани возможного.

От отца Тики унаследовал рыжие волосы и зеленые глаза. Отец был высоким и худощавым, Тики рос коренастым, широкоплечим. У него был такой же сосредоточенный взгляд и умение быстро ухватить суть любой проблемы. Отец приучал его не бояться ошибок, и это помогло Тики освободиться от нерешительности, которая нередко приводит к неудачам в делах и в жизни вообще. Когда отец ошибался, он без излишних терзаний анализировал ошибку и говорил себе: это случилось потому, что… Исправлял и брался за решение следующей задачи. Уверенность в собственной правоте, основанная на глубоком знании предмета, — вот главное впечатление об отце, которое вынес Тики из общения с ним, так трагически оборвавшегося.

Когда на корабле появились Хеб и Дизи, это друзья, сказал отец, им можно доверять. Отец рассчитывал, что Хеб поможет ему в инспекции параллельных миров, и они много беседовали в кабинете, но Тики не слышал ни одного их разговора — впервые отец попросил его об этом.

Тики не обижался, понимая, что и из правил бывают исключения. Все свое внимание он переключил на Дизи. Поначалу незнакомый мальчик с суровым взглядом дичился, потом стал более спокойным, открытым, и они подружились — два ребенка в мире взрослых мужчин и взрослых проблем.

Хеб был молодым парнем с добродушным круглым лицом. Он был простоватым и немного наивным в своих рассуждениях о жизни, в которые пускался, встретив в коридорах корабля кого-нибудь из членов экипажа, и иногда Тики казалось, что отец напрасно тратит на него столько времени. Но Александр-старший всегда обращался к Хебу только на ты — в знак дружбы и уважения.

Ничто не предвещало трагедии, которая произошла через двое суток после посещения «Росой» Забавы, рядовой планеты-трудяги, снабжающей полипластом целый сектор. Они пробыли там всего десять часов, заправились топливом, чтобы продолжить свой долгий путь к Земле.

В назначенный час корабль вошел в гиперпространство, но тут же случилось чрезвычайное происшествие — неожиданно умер Бранд. Команда очень ценила его за профессионализм, мягкий юмор и доброту. И вот его не стало. Отец расстроенно сообщил Тики, что у него внезапно отказало сердце. Потом ночью отец пришел к Тики, разбудил и сказал, что они в большой опасности и что необходимо срочно покинуть корабль.

Они пошли в шестой отсек, где стояли аварийные трехместные модули. В одном из кресел уже сидел Дизи. Отец усадил Тики и сказал, что скоро вернется. Но Тики заснул и больше уже ничего не видел до самой Земли, пока не очнулся в модуле. Вместо отца рядом с ним в кресле лежал незнакомый маленький мальчик…

— Я ведь просил тебя! Я оставил его на тебя!

Властислав был расстроен не меньше, чем Тики.

— Я спал рядом с ним, не отходил от него ни на шаг… Я закрыл комнату — двери, окна — на все запоры… Утром он исчез!

— Я не доверяю ни Лотис. Ни Тисе. Ни Яну. Ни Ане. Ни Феде. Ни Павлику. Только тебе и, может быть, Дизи… — сказал Тики. — Этот ребенок дороже мне всего на свете… Теперь знаешь, при каких обстоятельствах погиб мой отец. Бессмысленность его гибели убьет меня, понимаешь? Я должен уберечь Рики, должен!

— Мы с Яном объехали все поля в округе, все эти хилые, жалкие леса. Про сам замок уж и не говорю.

— Появлялся кто-нибудь посторонний?

— Да откуда!

— Что-нибудь здесь случилось?

— Я не отходил от него ни на шаг. Ничего не случилось.

— Он играл с Павликом? Разговаривал С Федей?

— Ну, знаешь, ты не запрещал ему этого, и меня не предупреждал на этот счет! Я же не мог запереть его в темницу!

Тики поднял голову.

— У тебя есть темница?

— Ну, а какой замок без темницы?

— Пойдем туда! — Тики вскочил на ноги.

— Что?

— Скорей!

— Успокойся… Мы всё осмотрели с Яном, и темницу тоже.

Тики сел и обхватил голову руками.

— Эти таоны… Что теперь делать?

— Если бы я знал…

— Дизи не пришел в себя?

— Нет еще.

— Я хотел спросить у него очень важную вещь… Понимаешь, по-моему, они могут превращаться только в того человека, которого уже нет в живых…

— Чушь.

— Он исчез сразу же, как только мы отправились к Сону!

Властислав упрямо помотал головой. Тики сказал, глядя в окно:

— Знаешь, я теперь все время думаю только об одном: если он погиб, почему тогда продолжает светить солнце? Идти снег? Когда гибнет безвинный ребенок, вся Вселенная должна скорбеть… Не могу видеть этот снег…

— Тебе тяжело, но это пройдет. Мы еще раз все осмотрим, — сказал Властислав, поднимаясь.

— Попроси свою жену… Может быть, она чувствует пространство. Пусть поднимется на башню…

— Извини, Александр, мне трудно с ней разговаривать… Не смогу…

— Что было, то прошло. Теперь другое время. Другие цели.

— Но я еще в прошлом. Твое время еще не стало моим.

— Поскорее простись со своим прошлым, иначе оно утащит тебя в могилу.

Властислав невесело усмехнулся:

— Я уже побывал в ней. Мне не страшно. — Он поднял вверх руку и исчез за дверью кабинета.

…Тики вызвал Сона. После нескольких фраз, которыми они обменялись, он попросил:

— Я должен найти документы, которые хранятся в моем сейфе. Наш аварийный модуль, с «Росы», был взорван, но сейф не должен был пострадать. Пожалуйста, найди его. Ты ведь более мобилен. Координаты я тебе назову. Как жена и дочь? Все в порядке?

— Спасибо, Александр.

— Будьте осторожнее — вдруг Лок сидит там в засаде.

— Очень бы я этого хотел!

— Когда найдете сейф, заберите его с собой. Пусть побудет у тебя, здесь слишком опасно его хранить.

— Договорились.

Тики вошел в комнату Дизи, неся на подносе горячее питье. На постели у мальчика сидела Лотис. Тики застыл в дверях, увидев ее, но женщина сделала рукой приглашающий жест. На ее лице не было ни тени удивления или волнения, словно они расстались не неделю назад при драматических обстоятельствах, а вчера, пожелав друг другу спокойной ночи.

— Ты жива? — выдавил из себя Тики. — Камень с души…

Лотис усмехнулась уголками губ.

— Конечно, жива. Не скажу, что это была приятная прогулка, но что поделаешь…

— А… Лок?…

— Лок тоже жив. Где мальчик? С ним все в порядке?

— Мы потеряли его…

— Как потеряли?… Это что, иголка? Ты спрятал его!

— Когда я вернулся со встречи с Локом, его здесь уже не было…

— Ты должен был охранять его!

— Не учи меня, что я должен делать!

Воцарилась враждебное молчание. Тики подошел к кровати и взглянул на больного. Дизи спал. Дыхание у него было ровным и спокойным.

— Он до сих пор не пришел в себя…

— Нет, уже все в порядке — ответила Лотис. — Он проснется завтра. Здоровым.

— Я в долгу перед тобой, Лотис…

— Скорее, это Сон в долгу. Что ты нашел интересного в общении с нидами? -заносчиво спросила она. — На мой взгляд, таоны намного интереснее.

— Не только интереснее, но и опаснее, — взвешивая каждое слово, ответил Тики.

Лотис погладила Дизи по светлым волосам, поднялась.

— Мне нужно отдохнуть, — коротко сказала она и вышла.

Стоя посреди двора, Ана метала кинжалы в деревянный щит, установленный в двадцати шагах от нее. Ее движения были четкими и уверенными. Кинжалы мелькали в воздухе без остановки, попадая в цель, казалось, без особых усилий с ее стороны. Это было результатом каждодневных упражнений в течение целого года, с тех пор, как ей исполнилось двенадцать лет и она впервые взяла в руки кинжал, — вопреки желанию матери и к нескрываемому удовольствию отца. Теперь она возобновила свои занятия и каждое утро, надев свой черный мужской костюм, в котором ходила постоянно, стреляла в мишень из лука, метала кинжалы или сражалась с Яном на мечах. Рука стала тверже, взгляд зорче, с удовольствием комментировал Ян, когда они заканчивали свои учебные бои, и всякий раз шутливо добавлял: «А красота ярче…»

Сегодня она занималась в одиночестве — Ян с Федором снова объезжали округу, разыскивая пропавшего мальчика. В замке царила непривычная тишина, только изредка раздавался гортанный клекот птиц да ржание коней в конюшне.

Ана закончила упражняться и поднялась к себе. Она в который раз начала рассматривать свои платья, украшения, милые сердцу безделушки, с которыми было связано столько воспоминаний, и то улыбалась, счастливо прижимая их к себе, то волновалась до слез. Она хотела надеть свое любимое синее платье, но, обернувшись, вдруг увидела Яна, который стоял, прислонившись к косяку, и внимательно наблюдал за ней. Ана вздрогнула.

— Я не хотел тебя напугать. — Ян уселся в кресло.

— И давно ты подсматриваешь за мной? — улыбнувшись, спросила девушка. Синее платье отправилось в шкаф.

— Не подсматриваю, а любуюсь.

— Ты уже вернулся?

— Нет, я все еще там.

Ана засмеялась. Ян всегда поднимал ей настроение. Ей сразу стало легко.

— Нашли? — посерьезнев, спросила она.

Едва заметное удивление промелькнуло в его глазах. Он покачал головой.

— Как ты думаешь, куда он мог деться? — Ана подошла к Яну поближе.

— Лучше скажи, как ты себя чувствуешь.

— Хорошо. Я чувствую себя хорошо… А что говорит отец? Он ведь не ездил с вами?

Ян с досадой промолчал. Ана не понимала, что его сердит. Она внимательно посмотрела ему в глаза.

— Что-то не так, Ян?

— Я всегда любил тебя, — вдруг без всякого перехода сказал он, взглянув на нее исподлобья.

— Я тоже тебя любила… люблю, Ян…

— Я не об этом. Я люблю тебя не как сестру. Ты ведь не сестра мне. — Ана покраснела. — Я сказал это не для того, чтобы тебя обидеть. Просто я уже не хочу скрывать свои чувства… Что ты скажешь?…

Ана смущенно отвернулась и отошла к окну. Ян встал и подошел к ней.

Властислав обдумывал свой разговор с Александром и слова, которые он скажет Тисе. Гнев и любовь — самые противоречивые чувства — раздирали его, и он хотел понять, какое из них сильнее. Он в беспокойстве мерил шагами свой кабинет, когда со стороны сада вдруг раздался задавленный собачий лай и короткий, словно предсмертный, визг. Сразу наступила тишина. Властислав бросился к окну. Угол башни закрывал сад, черные тени косо пересекали двор. Властислав выскочил из кабинета и, прыгая через ступеньку, сбежал с лестницы.