Серебряный дракон (№2) - Драконы не умирают!

Трубач выдал короткий сигнал, и кавалеристы дружно взлетели в седла, коноводы и оруженосцы уводили запасных лошадей, вымотанных долгим переходом. Через минуту пол был во всеоружии, воины ждали приказов Клима.

Кроненберг первым повел дружину в бой.

– Граф! Не увлекайтесь погоней, эльфы коварны, – крикнул Клим.

– Не впервой, – отозвался Кроненберг и во главе отряда бросился на кавалерию врага.

– Орлы! – прокричал Клим, когда полк, громыхая доспехами, выстроился на холме в боевую шеренгу. – Настало время доказать, что мы недаром едим хлеб императора. Вперед! Ура!

– Ура! – прокатилось по рядам рыцарей и унеслось вдаль.

Три тысячи тяжелых рыцарей против восьми тысяч вражеского войска. На что рассчитывал Клим? Он был уверен, что пехота подоспеет вовремя, а надежная броня убережет рыцарей первое время. Генерал не торопился вести на смерть людей – полк стоял на холме и ждал, когда неприятель подойдет поближе, а потом железной массой, набирая под уклон скорость, ощерившись копьями, рыцари понеслись на врага. Первые ряды неприятеля были попросту затоптаны тяжелыми конями, но и гоблины не зевали, крючьями цепляли рыцарей и валили на землю, началась мясорубка.

По крайней мере, с пехотой Эола генерал не просчитался. Прямо с марша солдаты развернулись в цепь и пришли на выручку завязшей в гоблинах кавалерии. Небольшая задержка – и полк бы погиб. Разведчики Торпа через пятнадцать минут после начала сражения поспешили на помощь графу. Эльфы воевали достойно, их легкая кавалерия летала по полю словно ветер, но дружина Кроненберга с честью справилась со своей задачей: эльфов они не пустили на помощь гоблинам и загнали-таки в лощину. Отряд графа изрядно потрепали – орки умеют стрелять из засады, – но в конечном итоге победа осталась за дружиной.

Еще через час появился полк Кехема. Это и решило исход сражения – гоблины дрогнули. Отступление, сначала организованное, переросло в паническое бегство.

По своему обыкновению, орки смылись первыми, еще неясным оставался исход сражения. А вот эльфы бились до конца, в плен сдалось не больше сорока. Гоблинов же вообще гнали и рубили безжалостно, немногим удалось спастись. Только к ночи армия прекратила погоню.

Клим устал, как лошадь: руки налились свинцом от бесконечных взмахов палашом, спина зудела под измятыми доспехами, пот заливал лицо, лез в глаза, мешал смотреть сквози забрало. Он еле выдержал доклады командиров, собрав остатки сил, чтобы не упасть с коня и не уснуть на месте. Наконец этот бесконечно длинный день закончился, генерал завернулся в изодранный плащ и уснул мертвым сном прямо на земле, как простой солдат.

Утром кавалерийский полк продолжил поход. К середине дня они вышли к границе Кехема и застыли. Было чему удивиться: на холмах перед ними стояли статуи орков, мной статуй, несколько тысяч изваяний в натуральный рост.

– Боже, что это? – прошептал Арс.

– Может, это для отпугивания? – предположил Торп.

– Надо проверить. – Кроненберг смотрел на статуи широко открытыми глазами.

– Обязательно, – кивнул Клим и первым поскакал к холмам.

Орки стояли как живые, словно безумный ваятель создала каменную армию, готовую по его приказу кинуться в атаку. В одном месте земля была изрыта так, будто тут боролись великаны, обломки статуй, попавших подо что-то огромное и свирепое, разбросаны на сотни метров; тут уже не толпы орки валялись, Клим различил десятка два эльфов и по некоторым частям тел определил гоблинов.

– Ничего себе побоище! – восхитился Арс.

– Кого это тут в полон брали? – ни к кому не обращаясь, пробормотал Торп.

– Узнаем у пленных эльфов. Я поехал, доложу маршалу, а вы ждите дальнейших приказов здесь, на границе, – распорядился Клим. – Арс, за мной!

Генерал пришпорил коня и понесся, поручик сразу отстал. Так они скакали минут двадцать.

– Клим, – крикнул Арс, – куда гнать, мы же не опаздываем!

Генерал придержал скакуна и перешел на шаг. Бока лошади тяжело поднимались и опускались.

– Вот напасть, чуть коня не загнал, – пробормотал Клим.

– Что с тобой? – Арс поравнялся с ним.

– Неуютно как-то на этой чужой войне, – пожаловался другу Клим.

– Ничего, конец близок, – утешил его Арс. – Скоро вернемся домой, получишь орден за боевые заслуги, все наладится!

– Знаю я, только неспокойно на душе, а почему – понять не могу.

– Ты устал, генерал, все мы устали…

Они проехали вдоль марширующей колонны пехоты. Тут Клим заметил лагерь с военнопленными и захотел рассмотреть эльфов поближе. Зрелище было жалкое: гордый народ сбился кучкой, боясь посмотреть на охранников. Одна эльфийка подняла голову, и ее взгляд встретился с глазами Клима. На него хлынул поток разнообразных чувств, никогда еще он не испытывал ничего подобного. Страх, беспросветное отчаяние и неукротимая ненависть. Генералу захотелось выть волком от тоски, наброситься на охрану и порубить всех на части.

– Кто? – спросил Клим, строго зыркнув на старшину.

Старый вояка стушевался под суровым взглядом генерала. Он опустил глаза и забормотал что-то нечленораздельное.

– Я спрашиваю: кто это сделал? – зло прошипел Клим, отчего даже у Арса побежали мурашки по спине. – Отвечать четко и ясно. И не надо уверять меня, что ты, старшина, не понял!

– Капитан Парион, – протараторил старшина, вытягиваясь в струнку.

Никто не понял, что случилось, так быстро Клим выхватил палаш и вернул в ножны. Эльфийка, даже не вскрикнув, упала на пыльную дорогу.

– Похороните ее по всем правилам эльфов. – Клим бросил старшине золотую монету. – А капитану Париону передайте, что он скотина и я готов с ним встретиться в любое удобное для него время.

– Похоронить похороним, а с капитаном, господин генерал, вы уж сами разберитесь. – Старшина быстро спрятал злат и махнул двум солдатам: – Ведь наше дело солдатское.

Клим ничего не сказал, развернул коня и поскакал прочь. У него все еще стояло перед глазами мимолетное видение горящих деревень и в ужасе разбегающихся людей, а в ушах звенели скрежет металла и вопли умирающих, заглушаемый боевым кличем эльфов, мстящих всем людям без разбору.

Глава четырнадцатая

ВЫ МАГИ ИЛИ КТО?

Шамана все больше тянуло в астрал. Среди мертвых ему становилось спокойно, даже вольготно. Никто ему не перечил, на вопросы отвечали охотно. Правда, жизни в умерших душах не было. «Не пора ли и мне переселиться в мир иной? Не зря же меня так влечет!» – подумал Незатухающий Огонь и, отбросив мысли и сомнения, ушел в астрал.

– Зачем ты меня тревожишь, старик?

– Ты кто?

– Зел-ин-кор.

– А, ты-то мне и нужен.

– Я скоро покину мир мертвых.

– Что-то произошло?

– Пленников освободили.

Туманный ответ Зел-ин-кора не прояснил для шамана ничего, но он не за этим пришел сюда.

– Почему императрица такая равнодушная? – спросил Незатухающий Огонь.

– У нее отняли душу и память.

– Кто?

– Я.

– С какой целью?

– Я хотел править миром, она была нужна в этой игре бездушным чудовищем.

– Но ты проиграл.

– Да. После смерти я дважды встречался с императрицей, она и здесь такая же, как и среди живых, ее интересует только подопечный, на остальных она плевать хотела.

– И Джокер теперь бездушная?

– Нет. Ты правильно сказал: она равнодушная, как и ее муж.

– У него ты тоже отобрал душу и память?

– Только душу. Но, убей меня Рапира Драконов снова, я не понимаю, как их души вырвались из плена. У отца бы наверняка получилось их удержать.

– Так они вернули их себе?

– И да, и нет.

– Объясни, я не очень тебя понял.

– Если тонкая ткань зацепилась за кактус и ее с силой оторвали, то на иголках останутся куски материи.

– Значит, они вернули себе рваные души.

– Да, у них одна душа на двоих, хотя, возможно, у Арса душа полноценная или близка к этому.

– Почему?

– Джокер, не щадя себя, делится с ним. Вот у кого душа вся изодрана, тут сомневаться не приходится.

– А у детей?

– Тебя интересует Селена.

– Да.

– Она нормальный дракон.

– А как человек?

– И как человек.

– Мы можем на нее влиять?

– Больше нет, чем да. Попробуйте.

– Спасибо.

– Живи на здоровье.

Шаман задумчиво уставился на Мако. Игра волшебного огня всегда завораживала, выпрямляла мысли, уносила вдаль. Старик мог бы еще долго стоять и смотреть, но этого ему не позволили. Из Мако с негромким хлопком вылетели Легкая Рука и Ясный Взгляд. Они сбили с ног шамана, перекатились несколько раз через головы и распростерлись на полу.

– Вы что! Очумели? – набросился на них Незатухающий Огонь, как только обрел дар речи.

– Это не мы, – кряхтя и поднимаясь, оправдывался Легкая Рука.

– Можно подумать, это я выскочил из Мако словно пуля! – продолжал бушевать шаман. – Вы что, по-человечески выйти не могли?

– Нас Селена вышвырнула, – потирая ушибленные места, сказала Ясный Взгляд.

– Как?! – воскликнул шаман.

– Знать бы как, может, и убереглись бы, – поморщился от боли Легкая Рука.

– Мы хотели предупредить ее об опасности, но не успели, – сообщила Ясный Взгляд.

– Ее прокляли, дважды она избежала смерти, а теперь на них ползут змеи.

– Много?

– С полсотни, не меньше.

– Селену надо спасать! – Ясный Взгляд не на шутку беспокоилась.

– Но как, если она вышвырнула нас из Мако? – шагая туда-сюда, выкрикнул Легкая Рука.

– Вы маги или кто? – Шаман посмотрел в глаза Легкой Руке. – Думай, парень, думай!

– Правильно, – кивнул тот, – способ всегда найдется, обязательно…

Легкая Рука перестал метаться, наморщил лоб и закрыл глаза. Минуты текли, а он продолжал стоять.

– Эй, милый, – тихо позвала мужа Ясный Взгляд.

– Не старайся, – шаман положил женщине руку на плечо, – его нет здесь.

– Он что, без меня отправился?

– Тебе с ним нельзя, – мягко произнес шаман.

– Это опасно? – забеспокоилась женщина.

– Нет, если он заблудится, я помогу вернуться, – утешил ее Незатухающий Огонь.

А Легкая Рука летел сквозь пространство на Землю-44, чтобы найти того, кто сможет предупредить Селену о грозящей опасности.

Глава пятнадцатая

ХОЗЯИН СЕВЕРА

Хорошо Селене – вольный ветер, да и Клим нашел дело по душе, а я сиднем сижу в родовом замке и медленно погрязаю в бытовухе. Бумагами, отчетами, бухгалтерской мурой завалили меня – помечтать некогда!

Вошел Венька Помело, мой управляющий, и протянул очередную пачку бумаг.

– Что это? – спрашиваю я.

– Квартальный отчет Корса.

– Опять хитрый гном что-нибудь припрятал, – ворчу я, забирая бумаги.

– Не без этого, – усмехается Венька и советует: – Вы, хозяин, сразу четвертую страницу откройте.

– Венька, мы одни, давай без официальности. Садись, наливай вина. – Я закуриваю сигару, только потом занимаюсь отчетом.

– Дин, ты меня удивляешь. – Помело устраивается в кресле, но вино пока не пьет. – Другие, стань они графьями, задрали бы нос и чурались бы таких, как я.

– Воспитание. – Я листаю отчет и попыхиваю сигарой. – Папа с мамой нас правильно учили: «Все люди братья».

– Между прочим, за дверью Тиим стоит, а мы беседуем как равные, да еще и во весь голос, – Венька наливает вино себе и мне.

Тиим – парень хоть куда, только любопытный не в меру, но у него работа такая – подслушивать и подглядывать, только я это давно знаю.

– Не переживай по поводу слухача: я ему заткнул уши, он теперь только звон колокольчика услышит.

– Ты меня успокоил. – Венька отпивает из бокала. – Хорошее вино, где ты его берешь?

– Тиим приносит. – Я заканчиваю с отчетом гнома и бросаю бумаги на стол.

– Ну и как? – спрашивает Венька, показывая подбородком на отчет.

– Надо ехать на шахты. – Я тоже прикладываюсь к бокалу. – Намылить шею Корсу.

– Обязательно надо, – поддерживает Венька. – Как Арс и Джокер ушли, он совсем распоясался, никакой управы на него нет.

– Значит, завтра утром. Прикажи к шести часам оседлать каурую.

– Меня возьмешь?

– Если хочешь, поехали.

– Конечно, хочу, сто лет на шахтах не был!

– Это ты, брат, завернул, – усмехаюсь я, – сто лет шахтам, еще не исполнилось.

– Я же так, для красного словца, – отмахивается Венька.

– Ладно, иди, Иона тебя разыскивает.

– Нехорошо подглядывать, – грозит мне пальцем Венька и поднимается с кресла.

– Иона сама на меня вышла.

– Ну тогда извини, – разводит руками Венька, – я же не знал.

– Ерунда, мама никогда не разрешала подглядывать за людьми, и у меня условный рефлекс выработался. Да, – вспоминаю я, что еще не ел, – прикажи Тииму обед мне сюда подать.

– Опять ты в столовую не придешь, – морщится Венька, – весь порядок в доме ломаешь.

– Хорошо, – мне ничего не стоит спуститься в столовую и составить компанию Веньке и Ионе, – я приду на обед через двадцать минут.

– Ловлю на слове, – молвит Венька и уходит.

Я пожимаю плечами и пытаюсь вспомнить – когда это я не сдерживал своего слова? Так и не вспомнив, перечитывай отчет Корса, завтра он у меня попляшет, такой разнос устрою, надолго запомнит! Укладываю бумаги в полевую сумку и смотрю на письменный стол. Там, в нижнем ящике, под ворохом ненужных документов, лежат записи о других мирах. Мама обещала вскоре связаться со мной, но что-то она задерживается.

Допиваю вино, докуриваю сигару и с видом важного барина иду в столовую. Слуги останавливаются, кланяются, а я как сноб вышагиваю. Ну что за жизнь? Все пресмыкаются, словно змеи, а сами только и успевают в разные канцелярии доносы строчить. Может, разогнать всю эту братию, оставить несколько человек, да и зажить спокойно? Хотя трудно найти спокойствие в праздности, заскучаю ведь!

Мопс опять стоит в углу и с серьезнейшим видом следит за расстановкой блюд. Почему он в спортзале или на конной прогулке человек человеком, а в замке слуга слугой? Сколько раз приглашал я Мопса зайти ко мне, поговорить по-людски или посидеть с нами за столом, ведь столько места свободного! Я с трудом различаю Веньку с Ионой на другом конце стола. А Мопс мне: «Не положено!» – и хоть разбейся, не сядет.

Тиим шустро отодвигает для меня стул и улыбается.

– Приятного аппетита, сударь, – кланяется он подобострастно, словно у императора на приеме.

– Спасибо, Тиим. – Я сажусь и жду, когда подадут чашу для омовения рук.

Иона и Венька устраиваются напротив, шепчутся о чем-то. Я могу их подслушать, но давлю любопытство в зародыше, ополаскиваю руки, вытираю их и начинается скучный обед.

Трапеза почти закончилась, входит дворецкий и важным голосом сообщает:

– Прибыл гонец от Соловья. Что прикажете передать послу вашего наместника?

Я приподнимаю одну бровь и смотрю на Веньку. Он вместо меня отвечает дворецкому:

– Проводите гонца в комнату ожиданий. Хозяин его примет в главном зале.

Дворецкий кланяется и уходит, а я приказываю:

– Тиим, принеси в мою комнату парадную кирасу, поможешь облачиться.

Парадная кираса – это такой кусок начищенного золота, который зачем-то надо надевать. Если не считать тяжести, то это совершенно бессмысленная вещь, проку от кирасы никакой, разве что тренировка мышц спины.

Гремя шпорами, прохожу в зал, сажусь в кресло и киваю дворецкому, ждущему у двери. Слева от меня располагаются Венька и Иона.

– Гонец вашего наместника Соловья, – громко оповещает дворецкий и впускает служивого.

Сразу видно, молодой человек никогда еще не докладывал графу – краснеет, бледнеет и заикается, а кланяется так, словно лом проглотил.

– Ну успокойся, – улыбаюсь я дружелюбно, – не съем я тебя, да и казнить не стану. Говори четко, внятно и по существу.

– В подвластном вам герцогстве беспорядки. – Парень взял себя в руки. – Крестьяне отказываются платить подати, а город взбунтовался – требует независимости и возвращения герцогства законным владельцам.

– Ясно, – киваю я, – дальше.

– Ограблен обоз с зерном.

– Зерно для императора? – уточняю я.

– Да, – подтверждает гонец. – При защите обоза ранен капитан Джеремис.

– Рана серьезная? – с беспокойством спрашивает Венька.

– Рана-то пустяковая, только стрела оказалась отравленной. Капитан лежит в горячке, чернеет, того и гляди преставится.

– Скверно, – бормочу я, разгадывая задачку с ядом.

Венька о чем-то беседует с гонцом, я их уже не слушаю, я думаю.

Есть несколько ядов, от которых чернеют, но ни при одном из них горячки нет, и наоборот, яды, вызывающие жар, заставляют тело краснеть, а не чернеть. Что же за дрянь намазали на стрелу? А может, это смесь? Эх, была бы дома Селена – враз сообразила бы. Надо в лабораторию идти, литературу пошерстить.

Мои размышления прерывает гробовая тишина. Я смотрю на Веньку, он глядит на меня. Значит, мое слово.

– Итак, гонец, иди отдыхать, скоро тебе предстоит обратный путь.

Парень неуклюже кланяется и, пятясь, уходит.

– Что надумал? – спрашивает Венька шепотом.

– Над противоядием я поработаю в лаборатории, а ты подготовь указ о снижении налогов до десяти процентов и какие-нибудь вольности придумай, с женой посоветуйся, я после подпишу. Созови дружину…

– Как всегда малую? – перебивает Венька.

– Хватит и малой, пускай пройдут по деревням, погремят железом для устрашения, город утихомирят.

– С разбойниками что делать?

– Их еще поймать надо. Чует мое сердце, неспроста все это, – бормочу я и сразу вспоминаю, какой яд так действуем что человек чернеет и трясется в лихорадке.

Не теряя больше ни секунды, я вскакиваю, сбрасываю надоевшую кирасу на попечение Тиима и несусь в лабораторию. Времени мало, дня три Джеремису осталось. Песчаный висельник – маленькая желтая змея водится в пустыне, ее яд действует медленно, но уверенно, через неделю после укуса человек умирает. У нас на севере таких тварей нет, вот я сразу и не вспомнил.

В лаборатории много разного собрано, но противоядия нужного нет, надо варить, чем я срочно и занимаюсь. Песчаный висельник получил свое название за то, что сворачивается петлей, словно веревка для казни. Эта змеюка встречается редко, чтобы достать ее яд, надо быть либо эльфом-змееловом, либо очень богатым человеком. Пораскинув умом, я прихожу к выводу, что яд все-таки купили, значит, человек, устроивший беспорядки, очень богат и имеет виды на герцогство, а следовательно, дальний родственник почившего Пилипа. Кто бы это мог быть? Герцог Пилип планомерно изничтожил всю свою родню, хоть сколько-нибудь претендующую на трон герцогства, а отсюда вывод – это очень и очень дальний родственник, возможно по женской линии.

Рассуждения мне никогда не мешали. Голова занята своим делом, а руки трудятся без ее участия. Я и не заметил, как стою с уже готовым противоядием в маленькой бутылочке.

– Тиим! – кричу я, не поворачивая головы: знаю, что он где-то рядом.

– Да, хозяин? – приоткрыв дверь, кланяется слуга.

– Зови гонца, у него мало времени.

– Слушаюсь, хозяин. – Тиим закрывает дверь так, что ни одна петля не скрипит.

Отправив гонца с лекарством, я запираюсь у себя в комнате. Мне нужна информация, которую я, сидя в замке, никак не смогу получить. Поэтому пишу письмо, разбрызгивая чернила и ставя кляксы, чтобы другие поработали за меня:

«Дорогой дядя Мумитус!

У меня проблемы. Кто-то желает заполучить герцогство, отнять его у нас.

Не успели брат с сестрой уехать, как начались беспорядки, разбойники Джеремиса чуть не убили, надеюсь, что он скоро поправится. Нам нужна твоя помощь. У тебя обширные связи, узнай, кто тратит кучу денег, оплачивая восстания, кто покупает экзотические яды, в частности, яд песчаного висельника! В конечном итоге и твои торговые дела на Севере могут пострадать, так что не тяни.

Жду ответа с нетерпением, твой племянник Динлорд».

Запечатываю письмо и отправляюсь искать Веньку, чтобы он отослал его с надежным человеком. Помело успел подготовить наш графский указ и первым делом подсовывает его мне. Я размашисто подписываю не читая, полностью доверяя управляющему, он никогда еще не подводил нас.

– Малая дружина выйдет завтра с рассветом. – Венька помахивает указом, чтобы быстрее высохли чернила.

– Хорошо, – киваю я и протягиваю ему письмо. – Это для Мумита, отправь кого-нибудь шустрого в столицу.

– Не беспокойся, доставим.

– Я буду у себя.

– На завтра планы не меняются?

– Нет, шахты проверить надо обязательно.

– Как скажешь, Дин.

В своем кабинете, спальне, иногда столовой я сажусь за новое письмо. Надо Климу все рассказать, а то он со своей войной совсем родной Север позабудет.

Но спокойно тратить чернила и бумагу не получилось. Посреди комнаты возникает призрак голого мужика и заговаривает со мной.

Не то чтобы я каждый день общался с привидениями, – вообще никогда не встречал, но морок и сам создавать умею, – просто голых призраков даже вообразить себе не мог. Поэтому секунд пять я пялюсь на прозрачного мужика и хлопаю глазами, ни одна здравая мысль в голову не лезет.

– Динлорд! Вы слышите меня? – возмущается призрак, когда я не отвечаю.

– Простите, я несколько растерялся. Так что вы хотите сказать?

– Ваша сестра в опасности!

– Селена? – задаю я очень умный вопрос.

– Боже! – выкрикивает привидение. – Конечно, она! Других родных сестер у вас ведь нет!

– Что с Селеной, – уже по-деловому спрашиваю я, готовый броситься на помощь сестре.

– Змеи!

Я сразу успокаиваюсь.

– Что змеи? – спрашиваю я равнодушно. – Покусали?

– Еще не должны, но вот-вот доползут.

Опять змеи, зачастили они к нам в гости: то Джеремиса травят ядом змеи, а теперь со Страшилкой что-то затевают.

– Много?

– Полсотни, не меньше!

– Страшно ядовитые?

– Хватит задавать глупые вопросы! – наконец не выдерживает призрак. – Ее предупредить надо, чтобы уходила!

Ну нет, так просто голое привидение от меня не отделается, я его до белого каления доведу.

– И где я Страшилку искать должен?

– В степи.

– Главное, адрес очень точный, – иронизирую я. – Вышел в степь и сразу Селену встретил. Она только и ждет, чтобы снова меня турнуть. Нет уж, увольте.

– Да как же это, ведь убьют! – вопит призрак, словно это его собираются лишить жизни.

– А вы, собственно, кто?

– Я Легкая Рука.

– Очень приятно, я Динлорд, – кланяюсь я почти по-придворному, беру сигару и закуриваю.

– Так вы намерены предупредить Селену?

Я медленно выпускаю в него струю дыма и вспоминаю.

Это было в далеком розовом детстве. Родители в воспитательных целях отправили нас на сельскохозяйственные работы, точнее к деду на все лето. Дедушка Клим – вождь клана охотников, он так обрадовался приезду внуков, что позволял нам делать все, что заблагорассудится, отправив побоку пожелания мамы и папы нагружать неразумных детей работой. В то лето огород мы так и не видели, грядки не копали, морковку не пропалывали, сено не косили, а бегали по лесам и горам, наделали себе луков и копий, играли в первопроходцев, охотников, следопытов – развлекались в общем, да еще дядю и тетю с пути истинного сбивали, звали с собой. Дядя Маркел на год нас младше, а тетя Сусси на полгода старше – соблазнить их на мелкую пакость ничего не стоило, и мы впятером смывались из поселка охотников искать приключения. С нами бегал лохматый белый пес по кличке Снежок, очень умный, верный, с таким зверем заблудиться было невозможно, и мы забирались в совершенно непроходимые дебри, такие, что и вспомнить страшно!

И вот однажды наша лихая компания в сопровождении Снежка оказалась на болоте. Мшистое болото – это что-то! Дед рассказывал, что там упырей колдун выводил, его еще мама прикончила, а кровососов дядя Рем уничтожил, только это давно было, до нашего рождения.

Таинственно поблескивала вода в заводях, зеленые кочки торчали, словно водяные чудовища высунули спины погреть на солнышке, а чахлые березы и сосны такие кривые, что казались нам заколдованными людьми и гномами.

Внезапно Снежок навострил уши и зарычал, мы остановились, но ничего разглядеть не смогли, и тут на нас выползла болотная гадюка, здоровенная, метра три длиной и в руку взрослого человека толщиной! Она могла в любую минуту кинуться, зло шипела и высовывала раздвоенный язык.

Я застыл в ужасе, Клим мгновенно взлетел на иву, как только на ней удержался! Маркел и Сусси с дикими воплями кинулись прочь. Снежок медленно попятился, скаля клыки и тихо рыча. Одна Селена с любопытством наклонилась к змее.

Змея дернулась, словно собиралась броситься на сестру и, ужалить. Страшилка же без тени страха села на землю, протянула руку – и гадюка подползла к ней, стала ластиться словно кошка домашняя, а Селена ее гладит и приговаривает, что мы мимо идем, гуляем, ее не трогаем, и нечего на нас злиться. А потом вообще взгромоздила это чудовище себе на плечи, разве что не целуются!

Много позже, когда мы осмелились спросить маму, не боясь, что нас отругают, она объяснила нам, что Селене не страшны укусы змей, и вообще многие животные с радостью будут ей служить, словно ручные. Мама еще добавила, что Страшилка – королева зверей, и больше ничего не сказала, я до сих пор не понимаю этого.

А вот со следующим летом нам повезло гораздо меньше. Мы гостили у дядюшки Рема, а он спуску нам не давал. Хотя в селении следопытов тоже было чем заняться в свободное от работы время. Как-то Селена поймала ужа и принесла его в дом, а мы приволокли ежа, и еж слопал ужа. Ужа-то никто не заметил, а вот ежа тетя Милана приказала отпустить, еще и дядя Рем нас отругал, что зверей мучаем. А через два дня Страшилка контрабандой приволокла гадюку, целый день с ней возилась! Вечером нас позвали на ужин. Пока мы ели, гадюка сбежала из комнаты сестры и заползла на кухню. Тетя Милана хладнокровно огрела змею ухватом и пообещала, что, если кто-нибудь из нас притащит еще кого, она эту зверушку сварит и заставит нас есть. Больше мы лесных тварей не беспокоили.

– Ничего с сестрой не случится, и перестань закатывать истерику, призрак неодетый. – Мне надоели его вопли.

– Я не призрак! Мой дух путешествует между мирами, а тело находится дома.

– Это мне знакомо, – киваю я. – Сам любитель побродить по другим планетам.

– И все же, вас не беспокоит судьба сестры?

– Не очень. Змеи ей не страшны, они ее обожают, да и яд вряд ли подействует. Кстати, на самом деле, где она?

– В королевстве Кехем, если я правильно понял вашу географию.

– Там война. – Подумать есть о чем, может, и впрямь, посмотреть за Страшилкой со стороны, не приближаясь? А то опять как шарахнет – неделю никуда не сунешься, голова становится словно ватой набитая, ничего не соображает.

Призрак, точнее душевный путешественник по мирам, глядит на меня вопросительно.

– Хорошо, – говорю я, приняв решение. – Я задвину все дела и посмотрю за Страшилкой, если что – приду ей на помощь.

Таинственный мужик улыбается и тает.

Глава шестнадцатая

ВСТРЕЧА

Костер почти догорел, Рос недалеко отошла по делу, но тут заржала лошадь, тревожно, нервно. Селена оторвалась от завораживающего света звезд, приподнялась на локте и посмотрела по сторонам. Из темноты выскочила Рос, лицо перекошено, а в широко распахнутых глазах плещется паника! За девушкой следом лошадь, чуть Селену не затоптала.

– Что случилось? – Селена была уже на ногах и пыталась вытащить зацепившийся за седло меч.

– Змеи! – Рос трясущимися руками сооружала факел.

– Фу, – облегченно выдохнула Селена, бросила наполовину вынутый меч обратно в ножны и погладила морду лошади. – А я-то подумала, нападают на нас лихие парни.

– Змеи ползут со всех сторон! – взвизгнула Рос, подпрыгивая с зажженным факелом.

– Да успокойся ты, ну… змеи, ну ползут, подумаешь.

– Их тьма! – заорала Рос. – Как воды в море!

– Чего паникуешь? – пожала Селена плечами и огляделась вокруг.

У Рос, совершенно непонятно почему, мурашки побежали по коже, а волосы встали дыбом. В темноте она видела, как змеи, словно по команде, остановились и подняли головы! Кобры раздули капюшоны, эфы свернулись кольцами, гадюки наоборот, вытянулись в струнку, и вся эта гвардия пресмыкающихся зашипела.

Лошадь разом успокоилась, перестала трястись и принялась пощипывать траву у ног хозяйки, а вот с Рос чуть припадок не случился. «Самое время хлопнуться в обморок», – подумала она.

Через пять минут змеи начали расползаться, и вскоре ни одной не стало видно.

– Вот и все, а ты боялась, – устало улыбнулась Селена.

– Что это было? – ошарашенно крутила головой Рос, пытаясь обнаружить змей.

– Я поговорила с ними и попросила змей мне не мешать.

– Я не об этом, – поежилась Рос.

– А, – кивнула Селена, – это проклятие гномов действует, смерть нам посылает. Интересно, что нас еще ждет?

– Даже предполагать не берусь.

– Я тоже.

– А как ты со змеями разговариваешь? – поинтересовалась Рос.

– Мысленно, конечно. Они же словно инвалиды, – ничего не слышат, плохо видят, рук нет, ног нет, всю жизнь на животе ползают, и мысли у них маленькие, прямые, как тетива.

– Занятно ты рассказываешь, только устала я.

– Тогда давай спать. – Селена оттолкнула лошадь, топтавшую ее плащ, и легла.