Вечный Странник (№2) - За порогом волшебства

! Не бойтесь! Для фотосъемки надо! Да быстрей! – размахивал руками фотограф, подпрыгивая от нетерпения возле свежепокрашенной решетки. – Удачная мысль! Удачная! Вы тут пройдитесь по дорожкам, а я пощелкаю пару-тройку снимков, чтоб в одном кадре получились красавицы, а на заднем плане и как бы случайно – вы… Да, вот это находка! Контраст! Гримасы современного города! Вот чем отличается любитель от профессионала, понял, старик? – снисходительно бросил он коллеге. – Профессионал всегда придумает что-нибудь этакое. Давайте, мужики, пролазьте в парк, вон там дыра есть.

– Увидите себя на обложке журнала, – пояснил второй фотограф.

– Да ну на фиг, – объявил осторожный Серега. – Чего я там не видал, на обложке журнала-то…

Он махнул приятелям рукой и поспешил скрыться в ближайшей подворотне.

Тильвус и Сидор переглянулись и подошли поближе.

– Давайте, мужики, попозируйте!

– Бесплатно, значить, не позируем, – непреклонным тоном заявил Сидор, пока маг украдкой рассматривал загорелых длинноногих девушек.

– Ладно, ладно. Большого гонорара не обещаем, но немного заплатим!

Услыхав про деньги, Сидор оживился и толкнул Тильвуса в бок:

– Ну что? Давай маленько, это самое, попозируем? Где, значить, дыра-то в заборе?

И он рысцой двинулся вдоль решетки. Великий маг с трудом оторвался от увлекательного зрелища и побрел следом, оглядываясь на девушек и спотыкаясь на каждом шагу.

– Вот здесь будут наши модели стоять. Маша, Света, бросайте курить, работать пора… А вы, мужики, на втором плане, вы по дорожке будто так просто… идете себе, идете… а потом возле вон той урны останавливайтесь. Ясно?

– Ясно, значить, – понятливо кивнул Сидор. – Ну пошли, что ли? – обратился он к Тильвусу.

Через полчаса «позирования» Сидор получил деньги и повеселел.

– Зря Серега-то, это самое, ушел, – сказал он, отсчитывая Тильвусу его долю. – Он ушел, а мы, значить, заработали! Хоть на пару пирожков да на пиво! Ну а теперь куда? Мне к корешу заглянуть надо, на оптовый рынок. Потолковать…

– На бульвар пойду, – подумав, ответил маг. – К речному вокзалу. Погляжу там что к чему… Может, встречу кого…

– К речному, это самое?

– Ну да. Может, знакомых встречу, дельце есть одно.

Он попрощался с Сидором и побрел к главной улице, погрузившись в свои мысли.

День промелькнул быстро, а вечером фотограф, один из тех, что проводил утром фотосессию в парке, распечатал конверт, привезенный ему приятелем, и принялся рассматривать большие глянцевые снимки. Он долго перебирал блестящие фотографии, недоуменно хмыкая, потом дернул плечом и сунул всю пачку под нос коллеге.

– Ничего не понимаю! Погляди сам!

Тот взял снимки и пригляделся.

– Что? Девчонки хорошо вышли… Как заказал журнал, так мы и сделали.

– Девчонки – да, – нетерпеливо перебил фотограф. – А бомжи?

– Ну вот же, стоит мужик, бутылку рассматривает…

– Один! А их там двое было! Помнишь? Один вот этот, лысый, – он ткнул пальцем в фотографию, – а другой – высокий такой… волосы всклокочены, борода – веником. Я еще думал: во классный типаж! И его снимал все время…

– Ну?

– Нету его! Нету ни на одном снимке! Лысый есть, а того, второго – нет!

Приятель пригляделся:

– Точно… куда ж он делся?

Фотограф вздохнул.

– Понятия не имею. Мистика! Не получился почему-то… Жаль… колоритный старикан был.

«Колоритный старикан» лежал на берегу реки, заложив руки за голову, и смотрел в ночное небо, и мысли его были где-то очень далеко от этих мест, этого времени и мира.

Глава 6

– Так… – задумчиво пробормотала Сати и перевела взгляд на окно. Напротив возвышалось здание Управления железной дороги, организации солидной и небедной. На всех пяти этажах Управления шла бурная деятельность: по первому этажу разгуливала какая-то иностранная делегация, на втором из кабинета в кабинет сновали дамы в деловых костюмах, на третьем бродили маляры в заляпанной краской одежде, на четвертом начальственного вида мужчины толпились возле двери с табличкой «Конференц-зал», а на пятом этаже отмечали чей-то день рождения.

– Так… так… – Сати уставилась в монитор. – Начать надо как-то торжественно. Заказчики это любят. Например, вот так: «Макароны были изобретены в далекой жаркой Италии. Именно из этой страны они начали свое триумфальное шествие по всему земному шару». По земному шару…

Пальцы ее быстро забегали по клавиатуре.

– «Макароны пришлись по вкусу»…

Задребезжал внутренний телефон.

– Але, – недовольным голосом сказала Сати. – Никита, ты, что ли?

– Здорово, продажная пресса, – услышала она веселый голос сисадмина. – Слушай, я чеки на детали не у тебя на столе вчера оставил? Погляди, а? А то бухгалтерия требует…

Сати добросовестно порылась в груде бумаг.

– Нету у меня твоих чеков. Чего ты их разбрасываешь где попало? Складывай куда-нибудь в папку, вот и не будешь терять.

– Кто бы говорил, – хмыкнул Никита. – Не нашла? Может, у Хамера? Я ж ему компьютер вчера чинил. Поищи, а?

Сати недовольно вздохнула, вылезла из-за стола и принялась рыться в папках криминального корреспондента.

– Слушай, Никита, – сказала она в трубку через минуту. – Не нашла я ничего похожего на чеки. Как они выглядят, кстати? Зато я бумагу чистую у Игоря обнаружила. Это он, гад, у меня стащил, не иначе… Вообще у Хамера порядок такой на столе, мне даже стыдно стало. Я, пожалуй, все-таки приберусь у себя как-нибудь… Книжку вот зато нашла у него, детектив, что ли? Со зверского вида мужиком на обложке.

Она повертела в руках сверкающую глянцем книгу.

– А я-то думаю, что это он читает все время?

– А что за книжка? – внезапно заинтересовался Никита. – Интересная?

– Не знаю. – Сати зажала трубку плечом и зашуршала страницами. – О! Вот слушай!

Она откашлялась и прочитала с выражением:

– «Прежде чем ты умрешь самой мучительной смертью, я расскажу тебе, почему все эти годы я хотел уничтожить тебя! И теперь тебе конец, хромой ниндзя!» Как тебе?! Не думала, что Игорек таким увлекается…

– А чем он должен увлекаться, по-твоему?

– Ну… чем-нибудь интеллектуальным… У него как-никак университетское образование. Пусть бы Рембрандта в подлиннике почитывал, это гламурно… А я вот, к примеру, Мураками читаю, – важно сообщила Сати.

– Неужели? – В голосе приятеля слышалось сомнение. – Ты это дело брось! Нашла, что читать… Ага… Хромой ниндзя, значит? Гм… Попросить у Хамера на выходные, может? А дальше там что?

– Ну что мне, всю книгу тебе читать, что ли? Мне про макароны писать надо…

Она перевернула несколько страниц:

– «Ее грудь бурно вздымалась, обещая райское блаженство. Хромой ниндзя расстегнул пуговицы ее платья, и пышная белая гру…»

Из телефонной трубки донесся звук, напоминающий сдавленное хрюканье.

– Ну чего замолчала?! – с трудом проговорил Никита, всхлипывая. – Дальше читай! С того места, где про пуговицы!

– Делом займись, – строго сказала Сати сисадмину и положила трубку.

Она пододвинула поближе буклет макаронной фабрики и некоторое время изучала написанный мелким шрифтом текст, затем перевела взгляд на монитор.

– Макароны… так… «Макароны заняли достойное место в нашем рационе. Из них можно приготовить множество разных вкусных блюд»…

Несколько минут Сати барабанила по клавишам, бормоча себе под нос обрывки фраз, потом снова уткнулась в буклет фабрики.

Хлопнула дверь, появился Никита, весь, как сапер, опутанный проводками. Он с порога оглядел редакцию и хмыкнул.

– Ничего себе, сколько вам рухляди притащили, – заметил сисадмин. – Рекламный отдел старается! Ну у кого тут комп не работает? Кто мне записку вчера на стол положил?

Сати оторвалась от чтения буклета.

– Да я откуда знаю, – отмахнулась она и перевела взгляд на монитор. – Мой работает. Нашел чеки?

– Нашел, нашел…

– «Множество разных вкусных блюд…»

– Напиши – «вкуснейших», – посоветовал Никита. Он уселся за чей-то стол и включил компьютер.

– «Вкуснейших», точно… – Сати кивнула. – Надо так сочинить, чтоб читателям захотелось немедленно купить эти самые макароны, понимаешь?

– Чего ж тут не понять…

– Ну не скажи! Рекламные тексты писать – это тебе не компьютеры чинить. Это работа творческая, ясно? А еще обязательно надо написать, что макаронная фабрика уверенно смотрит в будущее! Нравится всем рекламодателям эта фраза – про будущее.

– Ну можно и про будущее, – согласился сисадмин, задумчиво созерцая системный блок. – Куда это я отвертку задевал?

Снова задребезжал телефон внутренней связи.

– Да, – недовольным тоном рявкнула Сати.

В телефонной трубке послышался шум, грохот, чьи-то крики, потом раздался голос начальника рекламной службы:

– Привет, Сати! Текст макаронной фабрике готов?

– Как он будет готов, когда ты звонишь каждую минуту? – сердито поинтересовалась она. – Не даешь сосредоточиться на творчестве.

– Но ты его пишешь? – уточнил он.

– Пишу, пишу! Вот слушай…

Сати торопливо зашелестела страницами:

– «Ее грудь бурно вздымалась, обещая райское блаженство. Хромой ниндзя расстегнул пуговицы ее платья и пышная белая гру…» Что, понравилось? Заинтересовало?! Вот то-то! Это новый креативный подход к рекламе макарон, – объявила она. – Все! И не звони мне больше и не отвлекай!

Никита захохотал:

– Я чувствую, за этой книгой к Хамеру скоро очередь выстроится. Как она называется-то?

Сати мельком глянула на обложку.

– «Хромой ниндзя наносит ответный удар». Господи, ну и чушь. – Она встала и засунула книгу в ящик стола криминального корреспондента. – Ладно, Никита. Теперь помолчи немного, не мешай мне. Я про макароны допишу.

– Пиши, пиши… – проворчал сисадмин.

Через полчаса Сати покончила с рекламой для макаронной фабрики, распечатала текст и направилась на первый этаж. На вахте сидел дед Илья и задумчиво смотрел в нотный лист, испещренный крошечными значками. Вокруг его стола громоздились старые стулья и скамейки.

Распахнулась дверь рекламного отдела, в коридор выскочили суетливые менеджеры, подхватили скамейку и поволокли куда-то прочь.

– Гм, – промолвила Сати, провожая их взглядом. – А ведь если такими темпами и дальше пойдет, своего-то хлама у нас не хватит. Ведь они наверняка уже все из подвала вынесли? А?

– Конечно, не хватит, – подтвердил начальник отдела рекламы, появившись как из-под земли. – Но я уже договорился с Управлением железной дороги. – Он кивнул в окно. – Завхоз разрешил нам их рухлядь взять. На время.

Сати по достоинству оценила находчивость начальника и уважительно кивнула.

– Ты центру «Ведун» текст написала?

– Э… ну да… в общих чертах. – Сати сделала вид, что поглощена изучением корреспонденции, пришедшей на адрес редакции. – Ну доработать его надо, конечно… тема сложная…

– Сложная? Чего ж тут сложного?

– Сам попробуй! Это тебе не отделом рекламы руководить. Завтра, наверное, готов будет. Сам знаешь, еще магазину «Ткани» рекламку написать нужно да на кондитерскую фабрику ехать. Но про макароны текст готов.

С верхнего этажа послышались страшный грохот и испуганные восклицания менеджеров.

– Орлы твои шкаф уронили, – проницательно заметил дед Илья, прерывая треньканье на гитаре.

– Разберемся. – Начальник стрелой понесся по лестнице наверх. – Сати! – заорал он уже с третьего этажа. – Иди в наш отдел, я сейчас приду!

В рекламном отделе было на удивление тихо.

Сати взяла пластиковый стаканчик, налила чаю и уселась неподалеку от Светланы.

Через минуту в кабинет ворвался начальник отдела рекламы.

– Ну что? Текст принесла?

– Принесла, принесла, – буркнула Сати.

Он поспешно выхватил у нее из рук листки и пробежал глазами.

– Это все? Гм… а где тут про бурно вздымающуюся грудь? – разочарованно спросил начальник.

– Ты что, шуток не понимаешь? – сердито осведомилась Сати. – Я же макаронной фабрике рекламу писала, а не секс-шопу! Это книжка была, Хамер ее читает.

– Как название?

– Что-то про хромого ниндзю. Если почитать хочешь, записывайся в очередь. За Никитой будешь. Он тоже прочесть хотел. Как про пуговицы услышал, так и размечтался.

– Ну, – ядовитым тоном отозвался начальник, убирая листок в папку. – Не всем же мечтать о высоком блондине с голубыми глазами. Некоторые, знаешь ли, делом занимаются. К приезду начальства готовятся.

Сати сердито фыркнула. Рекламщики и впрямь готовились к приезду с необычайным рвением. На стене кабинета по-прежнему красовалась карта Голландии, утыканная крошечными синими флажками: менеджеры отслеживали все передвижения столичного гостя.

Начальник отдела налил себе чаю и принялся прохаживаться взад-вперед, поглядывая на сотрудников. Для полного сходства с Наполеоном ему не хватало только треуголки.

– Враг может нагрянуть в любой момент, – вещал он, заложив одну руку за борт пиджака. – Неизвестно, когда ему придет в голову покинуть кварталы Амстердама и поспешить в наш город. Поэтому – полная боевая готовность!

– А как ты узнаешь, что он сюда прилетел? – поинтересовалась Сати, пододвигая поближе к себе чью-то пачку печенья.

– Узнаем. – Начальник орлиным взором глянул на карту. – Хамер договорился уже. У него в аэропорту свои люди. Как только приземлится самолет с нужным пассажиром на борту, нам тут же телефонируют!

– Ишь ты! – искренне восхитилась Сати, жуя печенье. – Телефонируют! А вы каталог Люсе нашли? А то она вам устроит… Она если разозлится, ей хромые нинздя и в подметки не годятся.

– Нашли, нашли… – испуганно отозвался кто-то из менеджеров.

– Но, я так думаю, приезд начальства нескоро еще произойдет. – Начальник рекламы сдвинул брови. – Амстердам, как выяснилось, – просто рассадник человеческих пороков! Оттуда так просто не вырваться!

– Предположим, музей марихуаны он уже осмотрел. – Светлана развернула очередной буклет. – Но там и без того есть на что взглянуть. Допустим, проверяющий наш – человек интеллигентный, любитель музеев… Вот еще хороший адресок есть: Эротический музей!

– В самом деле? – не поверила Сати.

– Ну да. Вот прямо так и написано! «Один из самых знаменитых музеев Амстердама. Пять этажей эротического удовольствия…»

– Гм… как это? – насторожился начальник и поставил стакан с чаем на подоконник.

– «Фотографии, открытки и книги… специальный уголок с эротическим видео…»

– Ну он там надолго задержится…

– Конечно, куда торопиться? – кивнула Светлана. – Пока все экспозиции осмотришь… все же пять этажей! И целый этаж садомазохистских экспонатов. Садомазохистских, надо же… – пробормотала она. – Хорошо Хамера нет, а то бы он опять ужасался. Музей марихуаны на него сильное впечатление произвел…

– М-да, – задумчиво произнес начальник отдела рекламы, глядя на карту. – Дней пять еще накинем… по одному дню на этаж.

Светлана убрала буклет, вытащила сверкающий глянцем журнал и, развернув, тяжело вздохнула.

– Чего это ты читаешь? – поинтересовалась Сати. – Опять про музей эротических удовольствий?

– Хуже. Кулинарный гороскоп, – сквозь зубы ответила та, сверля злобным взглядом красочную иллюстрацию: большое блюдо, полное дымящихся сочных котлет. – На диету сажусь с завтрашнего дня! Хочешь про себя послушать?

– Читай, – согласилась Сати. – Чего там про меня?

– «Близнецы обожают национальные блюда, поэтому у них на столе дымится узбекский плов с большим количеством мяса, красуется пицца, приготовленная по итальянскому рецепту, или аппетитной горкой высятся венгерские оладьи с грецкими орехами».

– С орехами? – поморщившись, переспросила Сати. – Глупости. Не люблю орехи…

– Плов, значит, – повторила Светлана и проглотила слюнки. – С большим количеством мяса, понимаешь? Господи, а с завтрашнего дня и поесть как следует нельзя будет. Ну да я сегодня… Дальше слушай. «Создается впечатление, что Близнецам выпивка неинтересна; она не меняет их настроения или стиля поведения».

– Ну это, знаешь, как когда. Но вообще плов, конечно…

– Где пицца и плов? – начальник отдела рекламы оторвал взгляд от карты. – Кто сказал «плов»? У кого это? Сати, у тебя?! Это хорошо. А не поехать ли нам всей конторой к тебе в гости?

– Давайте-давайте, – недовольно пробурчала Сати и вылезла из-за стола. – Собирайтесь, гости дорогие… Учтите только, что дома у меня из еды и выпивки только подсолнечное масло. Но, как говорится, чем богаты!

Она смяла пустой стаканчик и швырнула в мусорную корзину.

– Ладно, вы тут пока о плове мечтайте, а я лучше делом займусь. К секретарю схожу, изречение дня почитаю. Может, он там что хорошее на сегодня откопал?

– Секретарь-то наш? – полным сарказма голосом переспросил начальник отдела рекламы. – Хорошее? Ага, как же! Жди!

Сати поднялась по лестнице и направилась к кабинету ответственного секретаря.

Некоторое время она молча читала строчку, отпечатанную на бумаге крупным шрифтом, потом не выдержала и что было силы пнула дверь. Выглянул секретарь.

– Сати, – печально спросил он, глядя на нее поверх очков. – Я давно хотел узнать: за что ты так ненавидишь эту дверь?

Сати уже приготовилась ответить достойно, но в последний момент сдержалась.

– Слушай, неужели ты не понимаешь, что своими дурацкими изречениями деморализуешь работу всей конторы?! – поинтересовалась она. – Вот что ты сегодня вывесил?

Секретарь скосил глаза на бумажку.

– Закон Мэрфи, – прочитал он. – «Если какая-нибудь неприятность может произойти, она случается». А что, не так? Ты знаешь, к каким последствиям приведет человечество массовая вырубка лесов? К обмелению рек и истощению…

– Погоди, – остановила его Сати. – Не надо про истощение. Лучше скажи, на завтра у тебя уже припасено изречение?

– Конечно.

– Прочитай, – сдержанно предложила Сати. – Давай-давай. Я никому не скажу.

Ответственный секретарь поколебался, потом открыл папку и вынул листок.

– «Предоставленные самим себе, события имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему», – прочитал он. – По-моему, очень верно. А? Как тебе?

– Замечательно, – по-прежнему сдержанно отозвалась Сати. – От плохого к худшему, значит? Что ж, я всегда это подозревала. Спасибо тебе большое!

Она повернулась и пошла к лестнице.

Секретарь пожал плечами.

– Погоди, – окликнул он Сати. – Ты на этой неделе отвечаешь за колонку «Необычное – рядом». Помнишь?

– Помню, помню…

– Сведения про аномальные явления собрала? Через час полоса с твоей колонкой должна в верстку уйти!

Сати не ответила.

Она поднялась в редакцию и уселась за стол. Поверх вороха бумаг лежал красочный буклет магазина «Ткани» как напоминание о несделанной работе. Сати вздохнула, отложила буклет в сторону, раскрыла записную книжку и провела пальцем по неровно нацарапанным строчкам.

Зазвенел телефон внутренней связи.

– Алё! – сердито буркнула Сати.

– Я чего спросить-то хотел. – Судя по голосу, Никита что-то жевал. – На кондитерскую фабрику когда поедем?

Сати зажала трубку ладонью и испуганно оглянулась на развалившегося на диване редакционного фотокорреспондента Аверченко. Ехать на рекламный репортаж вместе с журналистом полагалось именно ему.

– Тише ты! – прошипела она в трубку. – Молчи пока! Полная конспирация! Часа в два отправимся, Ира как раз в это время на брифинг поедет в краевую Думу, ну и фотокор с ней. И все по закону будет, не подкопаешься.

– Ладно. – Сисадмин чем-то пошуршал. – А ты чего делаешь? Небось читаешь этого… как его? Мураками?

– Не до Мураками мне пока что. Дружественные редакции сейчас обзванивать буду, – пояснила она крайне недовольным тоном. – Аномальные явления искать. Колонка «Необычное – рядом» на этой неделе, оказывается, за мной записана. Дел у меня других нету больше! В общем, вот сляпаю материальчик – и отправимся. В химчистку еще заедем, отдадим рекламный текст… А палас ты привез? Молодец… Ну и коврик твой в чистку сдадим.

Никита хмыкнул:

– Аномальные явления? Делай быстрее, мы эту полосу через час верстать должны. Помочь тебе? Вот смотри, я на местный сервер новостей зашел. Так… тут вот написано, что в районе ликероводочного комбината видели вчера летающую тарелку. Как думаешь, это аномальное явление? По-моему, очень даже!

– Ну это не новости…

– Новости-шмовости… Так явление или нет? Рабочие комбината видели тарелку своими глазами!

Сати вздохнула:

– Рабочие нашей ликеро-водки, Никита, к концу смены еще не то видят. В прошлом месяце они на комбинат телевидение вызывали, утверждали, что у них по цеху бегают светящиеся кошки. Телевизионщики-то, конечно, с радостью поехали, еще бы! До конца рабочего дня кошек искали… Уж и не знаю, как они потом до телестудии добрались, хорошо что водитель у них непьющий оказался.

– Не явление, значит… – огорченно вздохнул сисадмин и шмякнул трубку на рычаг.

Сати снова уткнулась в записную книжку и набрала первый номер.

– Радиостанция «Наш город»? Редактора информационной службы дайте… Что значит зачем? Надо. Эксклюзивную новость сообщить желаю. А вот такую! Домохозяйка ударила мужа сковоро… знаете уже? Блин. Все знают, даже обидно! Сколько раз уже в эфире передали? Ничего себе… У вас что, других новостей нет?! Да и у нас ничего нет, все корреспонденты вчера на планерке одно и то же заявили. Что?! И у вас – так же? Откуда я знаю, что делать? А? Прямой эфир пора включать? Ну дай мне редактора и включай свой эфир!

Сати побеседовала с редактором, положила трубку и принялась искать в книжке следующий номер.

– Привет, конкуренты! Что, газету сдали уже? Нет? Так вам и надо! Потому что вы к своему тиражу еще пять тысяч приписываете, чтоб другие думали, что у вас и правда подписчиков много. Думаете, никто не знает?! Мы все знаем… Какую новость? Вы раскопали эксклюзивную новость?! Неужели? Это не та, случайно, где домохозяйка… Я так и знала. Тоже мне эксклюзив… У нас на планерке все ее заявили, я думала, с шефом нервный припадок случится. Ничего… только Интернет пообещал у всех отключить… Вот и я говорю, это уже слишком! Слушай, а кто в вашей конторе главный по тарелочкам? Ну по всяким аномальностям… Нет, не это! Что в сковородке-то аномального?

Когда Сати добралась наконец до последнего номера в записной книжке, сил на общение с коллегами у нее почти не осталось.

– Але, телекомпания «Губернский город»? – вялым голосом спросила она. – Кого-нибудь из информационщиков дайте… Куда делись? На какой репортаж? Поехали в больницу брать интервью у пострадавшего? У какого пострадавшего? А! Бедный мужик, мало ему было сковородки! А кто в лавке остался? Выпускающий редактор? Ну давайте выпускающего…

Она брякнула трубку, сделала на мятом листке несколько пометок, перевела взгляд на часы и подскочила.

– Блин малиновый! Ехать давно пора, а я тут с аномальными явлениями вожусь. – Сати схватила сумку, торопливо запихнула туда блокнот, ручку, диктофон и выскочила из комнаты.

Химчистка «Золушка» помещалась в цокольном этаже блочной пятиэтажки. Приемщица, пропитого вида пожилая дама с золотыми зубами, забрала у Сати листок с текстом, сиплым голосом поклявшись сегодня же передать владельцу химчистки на утверждение, и принялась выписывать Никите квитанцию на чистку паласа. Сати от нечего делать разглядывала потрепанные прошлогодние календари на стенах, потом коллекцию старых бумажных рублей, ваучеров и вышедших из обращения монет, что лежали у дамы на столе под стеклом.

– Скидочка хорошая, – бормотала дама, распространяя вокруг себя стойкий запах вчерашнего алкоголя. – Сегодня и почистим… В понедельник можете приехать, забрать.

Она протянула Никите бумажку.

– Заносите ваш паласик вон туда. – Она кивнула на соседнюю дверь. Сисадмин занес рулон в пустое помещение с бетонным полом, Сати, поколебавшись, проследовала за приятелем.

– Тут у них как в морге, – вполголоса сказал Никита, оглядываясь по сторонам. – Столы металлические, ванны… а утюг зачем?

– Для пыток, само собой, – в тон ему откликнулась Сати. – Ковры пытают, информацию добывают о благосостоянии владельцев. А потом по их наводке и грабят!

Она помогла сисадмину положить палас на пол.

– Фантазия у тебя какая-то странная… Это вы с Хамером дрянь всякую читаете, боевики дурацкие смотрите, вот тебе везде потом и мерещится… Ладно, поехали на кондитерскую фабрику.

Вскоре они с сисадмином уже брели по огромному цеху фабрики «Багульник».

– Знаешь, Никита, – проговорила Сати, вдыхая густой сладкий воздух. – Я в детстве на кондитерской фабрике работать мечтала. Чтоб торты и пирожные – каждый день и сколько хочешь! Другие, к примеру, в космос летать хотели или разведчиками быть, а я – на фабрику. Ну или конфеты в магазине продавать. Прекрасная работа, и конфеты – с утра до вечера! Такие вот приземленные мечты у меня были, стыдно, даже. И что ты думаешь? Никто из моих одноклассников ни космонавтом не стал, ни разведчиком…

Никита принюхался. Пахло необыкновенно: теплым бисквитом, горячим шоколадом, корицей и ванилью, тонким ароматом натурального черного кофе, аппетитной сдобой.

– Ну и я кондитером не стала, – продолжила Сати, оглядываясь по сторонам. Вдоль стен тянулись длинные металлические столы, заставленные всевозможными вкусностями: уже готовыми тортами, бисквитами, мисками с разноцветным кремом, глыбами шоколада. За одним столом полная женщина в белом халате украшала громадный трехъярусный торт. Она выжимала из кондитерского прозрачного мешка розовый крем, и на торте, как по волшебству, появлялись нежные полураспустившиеся розы, и каждый цветок был непохож на предыдущий.

– Ладно, не расстраивайся, – утешил Сати сисадмин, внимательно разглядывая огромный лоток с пирожными «Графские развалины» и облизываясь. – Журналист – тоже ничего себе профессия. Не кондитер, конечно, но сойдет. – Он покосился на противень с теплыми булочками, пропитанными сиропом и обсыпанными корицей, и проглотил слюнки.

– О, гляди, главный технолог идет! Помяни мое слово, сейчас нам всю продукцию пробовать придется! Это уж как обычно. Тортики мы с тобой есть будем!

– Тортики-шмортики… Я не против, – поспешно сказал Никита, вытаскивая фотоаппарат. – Если это нужно для дела, то я – только за!

Вернувшись в редакцию, Сати поднялась на четвертый этаж и поставила на стол внушительных размеров коробку с гостинцами.

– Вот ты понимаешь, Бергамот, – обратилась она к рыжему редакционному коту, крутившемуся у стола. – Народ у нас такой хлебосольный и щедрый, что неудобно прямо! Куда ни приедешь – первым делом норовят за стол усадить. Может, у меня вид такой, будто я недоедаю? – Она покосилась на зеркало. – Всякий накормить хочет. Ну кондитерская фабрика – это еще туда-сюда. А в прошлом месяце на ликероводочный комбинат ездили. Нам с Никитой по фирменному сувенирному набору подарили, в каждом – шесть бутылок водки. И бутылки, знаешь, особенные, на каждой – портрет губернатора, что когда-то краем нашим правил. Ну водка такая, «Губернаторская» называется. И ведь отказаться невозможно – обижаются люди…

Сати набрала номер отдела рекламы.

– Але, рекламщики! Как успехи в захламлении? Хорошо? Ну приходите ко мне, я пирожных привезла. И отделу доставки скажите.

Она положила трубку. Бергамот сидел возле стола и терпеливо ждал продолжения.

– Ну а куда мне водка? Я ее не пью, Никита – тоже. Позвонила коллегам в дружественные редакции, сжалились надо мной, приехали, забрали. А бутылки, что Никите подарили, типография выпила в тот же день и прямо в цехе! Шеф потом устроил следствие, откуда водка взялась, но печатники наши – народ тертый, никто Никиту не сдал…

Сати порылась в ворохе заявок, которыми был завален ее стол.

– Гм… а на следующей неделе у меня поездка на завод металлоконструкций. Интересно, а они что подарят? Дверь железную, что ли?

Вскоре в редакцию явился гонец из отдела рекламы, взял восемь ореховых пирожных, потом подумал, вернулся и забрал девятое.

– Куда вам столько? – удивилась Сати. – Светка же сладкое не ест.

– Пригодится, – туманно ответил гонец и удалился.

Компьютерный отдел, славившийся прожорливостью и всеядностью, прислал главного художника. Тот нагреб полные карманы печенья и принялся жевать прямо на ходу. Бухгалтерии Сати подхалимски отнесла кусок торта «Таежный» собственноручно.

Последним явился ответственный секретарь. Он засунул в рот пирожное «Горький шоколад» и укоризненно промолвил с набитым ртом:

– Сладостями объедаетесь? А мировой океан загрязняется каждую минуту. Последствия для жизни морских организмов могут оказаться чудовищными!

Он пожевал пирожное с таким видом, словно отхлебнул касторки, и вздохнул:

– Скорей бы редактор из отпуска выходил. Замучился я с вами…

– А мы-то как с тобой замучились, – сообщила Сати, перебирая заявки на рекламу. – Опять мебельный салон? Моя фантазия иссякла, сколько можно восхвалять кухонные столы? Так… магазин «Буратино»… гм… чем они там торгуют, интересно? О, ювелирная фабрика! Я туда в прошлом году ездила, они выставку бриллиантов проводили.

– Ну и как?

– Ну как… богатое зрелище, конечно. И народ там, знаешь, тусовался небедный. Каждый при желании мог прикупить килограммчик-другой бриллиантов, а на сдачу – заводов, газет, пароходов…

Ответственный секретарь подошел поближе и уставился на носки собственных ботинок.

– Послезавтра верстка, а у нас еще рубрика «Вопрос дня» не готова, – неопределенным тоном произнес он.

– Ну так в чем дело? – начала было Сати и тут же насторожилась. – Только не вздумай мне это поручить! Сразу говорю – не буду делать! Идиотская рубрика!