— … ну вот хорошая девочка, — закончив её уговаривать сказала я, не оборачиваясь к примолкшей толпе, тишину которой нарушал лишь шепоток волной бродивший по собравшимся.
Никто не видел глаз химеры… никто, кроме лошади, которая казалось, была удивлена при виде тающей вертикали зрачка…
— Что ж, думается мне, поразвлекла я Вас предостаточно и теперь, со спокойной совестью забираю своё вознаграждение. — Скорее констатировала, чем уточнила я, подходя к коробу.
— С чего бы это? — завопил кто-то из толпы, видать денежек жалко стало. — Уговор был, кто со стервозой поладит, тот и деньги возьмёт, а ты просто к ней подойти смогла. — Не унимался заводила, начинающий меня раздражать.
— Ну чего ж сам-то не подошёл, умник, коль это так просто? — я нашла глазами крикуна и лёгкой поступью медленно двинулась к нему.
— Дык речь не обо мне, я ж об уговоре. — Уже не так уверенно произнёс мужик. При этом толпа подалась немного назад, оглянувшись, я увидела подошедшую кобылу, которая недобро фыркала.
— Ну, кто на нас? У кого-нибудь ещё есть сомнения по поводу уговора? — сказала я, сделав при этом самое язвительное выражение лица, на какое только была способна.
— Ладно, забирай… — сказал нехотя стоящий около короба мужчина, под всё ещё недовольный, но несколько примолкший шумок.
Я забрала деньги, распихав их по карманам (кошелька-то не было) и уже собиралась удалиться, но меня окрикнули:
— Уважаемая, не желаете ли купить лошадку, раз уж Вы сумели найти к ней подход. — Как-то обречённо сказал торговец.
— Быть может, — ответила я, хотя сама думала — на кой она мне, из меня наездница, как из комара вегетарианец. — И сколько просите? — как бы между прочим уточнила я.
— Шесть золотых. — Покумекав, выдал торговец. — Стервоза, но как хороша! — добавил он, подбивая меня на покупку.
— Ха! С таким характером Вы её только на бойню продадите и явно дешевле. — Сказала я, вдруг с ужасом поняв действительность своих же слов. Однако на торговца мои слова подействовали.
— Ладно, четыре золотых и она твоя. — Пошамкав, выдал он. Я отсчитала мелочью (уж что досталось) нужную сумму и подошла к лошади.
— Ну что милая, деваться тебе некуда, посему придётся тебе терпеть меня. — Я поглаживала её морду, осматривая хозяйским взглядом. Только тут я заметила следы хлыста на задних ногах и спине кобылы. Очень нехорошо подумав о сделавшем это, кобыла же вновь заволновалась. Она ткнулась мордой в карман, где лежало стыриное яблоко. Я и забыло про него совсем, достала требуемое лакомство и скормила довольной кобыле.
— И что за имя такое «Стервоза», мне оно определённо не нравится, — я посмотрела со смехом в её глаза, которые оказались не менее озорными. Она мотнула головой, а я вдруг заметила между ушей небольшое пятнышко больше похожее на галочку, еле видимое на коричневом бархате. — Смотри-ка, Бог шельму метит! — со смехом сказала я. — Шельма, хм… мне нравится, а тебе? — я обратилась к лошади. Она же подняв голову, фыркнула. — Ну, стало быть договорились — Шельма.
Я взяла её под уздцы (чтобы не позориться прилюдно) и повела за собой под завистливые взгляды оставшихся зевак.
— Стало быть сегодня будешь проставляться? — услышала я за спиной.
— С чего бы это? — молвила я, недовольно поворачиваясь к нежданному собеседнику. — Терион, ты здесь какими судьбами?
— Лошадь я гляжу приобрела. — Кивая на Шельму, сказал он.
— Боже, неужели здесь тоже самое, — ляпнула я не подумав, закатывая при этом глаза.
— В смысле «здесь», — как-то настороженно и непонимающе спросил Терион.
— Да просто где бы я не оказывалась, непременно нужно выпить дай только повод… ладно, не обращай внимания. Так что ты тут делаешь? — попыталась я сменить тему.
— Так же как и ты, шляюсь по ярмарке. Вдруг чего-нибудь приглянется. — Как-то уж очень быстро ответил он.
— Есть хочу, где можно чего-нибудь перехватить, только чтоб вкусно?
— Давай прикупим в обжорном ряду съестного и выйдем за стены города, спокойно поедим в пролеске. — Предложил Терион.
— Давай! — подозрительно посмотрев, всё же ответила я. Потому что бурчанье в животе становилось уже неприличным, да и Шельме будет, где отдохнуть от суеты.
Мы купили оковалок мясо (окорок наверное, я ж не привыкла покупать продукты таких габаритов), нечто похожее на крендели и помидоры. Я опасалась подходить к главному входу, припоминая, чем заканчивается моё приближение к амулетам, наверное, всё же амулетам. Но оказалось, что моё волнение напрасно — мы вышли с другой стороны, где стражники были скорее для проформы, потому как прошли без происшествий.
Шельма пощипывала травку, держась по близости, а я растянулась после сытного обеда, щурясь и поглядывая на солнышко. Беспокоило меня только отсутствие Шкета, может он не любит шум, или многолюдность? Я чувствовала, что он недалеко, но почему не появляется?
— Так что же делает в Даоре одинокая девушка? — прервал мои размышления Терион.
— Где прости? — отвлекаясь от своих мыслей, переспросила я.
— В Даоре, это город, из врат которого мы только что вышли, ты не знала? — как-то очень натурально удивился он. Как будто все и каждый должны знать его название.
— Не знала, — отрицать было глупо и непоследовательно. — И вообще у меня с географией не лады, ориентируюсь я плохо. — Он изобразил на лице такую умильную работы мысли, что я не выдержала и засмеялась. — Только не путай — с ориентированием у меня всё плохо, но ориентация вполне правильная.
До него видимо допёрло, потому, как он покраснел як маков цвет.
— И всё же ты в городе по делам или так, мимо проходила? — не унимался мой попутчик.
— Путешествую я, а сам-то какими ветрами здесь? — перевела я стрелки.
— Ну, я последние пару месяцев здесь живу, учителя дожидаюсь. — Ответил он несколько неохотно и смущённо.
— Так ты учишься, на кого и чему? — я оживилась близкой мне теме.
— Я ученик мага. — Он сказал это так повседневно, что я по началу не поверила и так и сидела открыв рот.
— Здорово, — выдохнула я, обретя способность говорить. — А в какой области ты изучаешь магию? — я с трудом удерживалась, чтобы не завалить его глупыми детскими вопросами.
— Да всего по чуть-чуть. — Уклончиво ответил он.
— Или ты новичок или брешешь или просто не хочешь говорить. — Выдала я ему в лоб. — Объясни ты толком. — Попыталась я смягчить свою резкую фразу.
— Да нет, понимаешь, есть маги четырёх стихий, клан жрецов и клан теней.
Со стихиями всё просто:
Маги — это люди, которые способны преобразовывать магическую энергию по своему желанию, из той стихии, которая ему благоволит.
Стихия огня, его дух — саламандра.
Стихия воды, её дух — мерроу,
когда-то давно они жили среди нас, теперь же появляются лишь по зову и только если сами захотят.
Стихия земли, чей дух — гном, это прародитель гномов.
Стихия воздуха, его дух — прекрасные сильфиды. Сильный маг способен добиться расположения духа своей стихии, но удаётся это весьма немногим.
Клан жрецов, их дух демон — это некроманты. От силы и умения некроманта зависит и то, какой ранг демона он способен вызвать. И если духи стихий вольны приходить сами, то демоны — приходят лишь по вызову.
Терион вдруг замолчал и, глядя вдаль будто забыл не то что о продолжении рассказа, но и обо всём остальном… включая меня.
— Эй, я всё ещё с Вами, — помахала я рукой перед его глазами.
— О чём это я? — очнувшись, спросил он, посмотрев на меня. — Ах, да…
Ну и клан теней — это маги, владеющие всеми стихиями, но весьма посредственно. Бывает, когда одна из стихий ему более благоволит, но всё равно этого недостаточно, чтобы называться магом этой стихии. Однако, они могут владеть недоступной для других магией: искусство иллюзии, предвидение, анимаги (не метаморфы, а именно люди)…
— Кланы теней и жрецов — тёмные маги? — не унималась я.
— Жрецы — да, а вот тени — в зависимости от дара. Но это вовсе не означает деление на добрых и злых…
— Добро нужно человеку чтобы жить, а зло — чтобы выжить.
— Да, наверное, это правильно. У меня сложилось впечатление, что ты об этом впервые слышишь?
— Нет, просто у нас немного по-другому, хотя принцип тот же. Так ты не сказал, какой же стихией владеешь ты?
— Меня выгнали из академии. — Грустно, даже немного зло как мне показалось, произнёс Терион. — Теням запрещено обучаться в её стенах, как только их выявляют — они подлежат отчислению. Меня нашёл учитель, он продолжил моё обучение, но мой дар ещё неизвестен.
— А твой учитель он тоже тень?
— Да, учителя сами находят учеников, наш клан очень немногочислен. Жаль ты не маг, было бы интересно.
— И почему ты пришёл к такому выводу, может у меня скрытые магические возможности. — Сказала я, даже несколько обидевшись. Ну кому не хочется быть волшебником?!
— Кияра, я не чувствую твоей магической ауры, даже у детей она есть, если только у ребёнка есть задатки. — Смеясь, ответил он.
— Ну вот, обломал всю малину, — я деланно надула губы и встала. Тут в меня врезался комок шерсти, и я совершенно беспардонным образом от неожиданности упала на землю. В то время как Шкет, оставаясь у меня на груди ощенился на Териона.
— Кияра, не шевелись… сейчас я попробую его убрать. — Он раздвинул руки, и воздух между ними начал сгущаться.
— Треч… эй, ты что это удумал? А чваколкой по кувыкалке не хочешь? — я замахнулась на него тем, что осталось от окорока.
— Кияра, ты не понимаешь, это же Шкетиртс?! — он опешил от моей реакции, но притормозил с действиями.
— Знаю, это мой Шкет, не смей его обижать!
— Твой? Обижать? Кияра, да эти твари абсолютно нечувствительны к магии. Они ненавидят людей, равно как и другие расы. Исключая разве что друидов, но они близки к духам. Когда-то давно только драконы с ними ладили. Кияра… — словесный понос, наконец прервался, но он продолжал смотреть на нас обоих выпученными глазами.
— Если он такой весь из себя ужасный, что ж ты магию применять на нём собрался?
— Ну, вдруг получилось бы хоть от тебя его отбросить… — промямлил он, смущаясь.
— Я вот тебе получусь в следующий раз! — Я пригрозила ему косточкой. Шкет устроился на спине, а я окликнула Шельму и улыбнулась Териону, ну что с него взять… на убогих не обижаются. И как рванулся меня защищать…
Кобыла нехотя подошла, я взяла её под уздцы, подумав о том, что если всё-таки я на ней собираюсь ездить — надо бы седло прикупить. В это время Шкет высунулся из-за спины, оценивая лошадь. Та же, поступила абсолютно не по лошадиному — она села на попу (точнее упала) и прижала уши. Быть может у меня и дежавю, но мне показалось, как Шкет язвительно улыбнулся (в смысле оскалил зубки).
— Здрасте, это что за дела, уселась она здесь а ну поднимайся слабонервная ты моя, пошли давай. — Шельма встала, и тронулась вперёд, немного обгоняя меня. И кося глазами на спину. — Ну что пошли? — обратилась я к спутнику.
— Да, дело к вечеру, пора возвращаться. — На автомате ответил Терион, направляясь вслед за мной к вратам Даора.
Глава 8
До постоялого двора дошли спокойно… почти, не считая того, что меня чуть не обокрали и Шельма пыталась укусить явно нарывающегося Шкета.
Народу, несмотря на приближающийся вечер, меньше не стало, даже наоборот. Терион сказал, что будет что-то вроде праздника и закрытие ярмарки. Любопытство благополучно сдохло, настрой был не тот, да и толкучки я не люблю, к тому же куда я с лошадью. И пока мы шли к месту своего обитания среди мельтешащих людей, я почувствовала волнение Шкета. Ломать голову над причиной не пришлось, пребывая в состоянии «настороже» я заметила тянущуюся ручонку к моему карману. Однако, схватив воришку за руку, сказать я ничего не успела так и осталась стоять раскрыв рот. Передо мной стоял мальчишка лет тринадцати с нереально синими глазами и белый как мел. Шкету видимо действительно доставляло удовольствие при случае пугать народ. Его «милой» приблизившейся к воришке мордочки вполне хватило, чтобы паренёк забыл о вожделенном кармане. Что-то в мальчике казалось мне знакомым.
— «Преступление нуждается лишь в предлоге». (Аристотель) — Озвучила я слова «мудреца», глядя на воришку. — Мы можем его услышать?
— Нет!.. — мальчонка нахмурился, опуская голову. Шкет казалось напрочь потерял интерес к малолетнему преступнику, а вот Шельма наоборот наглым образом обнюхивала его.
— Шельма! — осадила я лошадь, — как не стыдно приставать! — несколько удивлённо крикнула я. Насколько я успела заметить, она не страдала дружелюбием к людям.
— Она, наверное, яблоки любит. — Пробубнил паренёк, доставая из кармана это лошадиное лакомство и протягивая его моей вымогательнице. Я кивнула ей в знак согласия на поедание яблока и тут вспомнила, как экспроприировала у синеглазого мальчишки точно такое же, направляясь знакомиться с Шельмой. Вот почему он казался мне знакомым. Присмотревшись, я только сейчас заметила, что его светлые волосы неестественно перемежевывались с рыжими.
— «Самое большое преступление — это безнаказанность». (Бернард Шоу). — «Мудрец» был прав, какой-то урок ему нужно было преподать. — Как тебя звать?
— Мелий, — буркнул он, — но Вы ведь не сдадите меня на руки страже? — обеспокоено решил он уточнить свою дальнейшую судьбу.
— Нет, пару дней ты будешь ухаживать за Шельмой или быть может всё-таки…
— Нет, нет… я буду… — поспешно сказал Мелий.
— Но в начале думаю, стоит поставить в известность твоих родных. — Решила я, отпуская его руку.
— У здесь меня никого нет…
— Идём. — Коротко закончила я, повернувшись и потопала вперёд как ни в чём ни бывало. Шкет вёл себя очень нервозно, чувствовалась его обеспокоенность, несмотря на видимость безразличия. Терион отлип от стены дома, пока мы беседовали, он не проронил ни слова. Направившись вслед за нами по булыжной мостовой, он замыкал нашу процессию и весьма серьёзно посматривал на Мелия, как мне показалось.
Когда мы добрались до «гостиницы», Шкет улетел поохотиться, а я, пристроив Шельму в конюшне и оставив там паренька, ввалилась в зал мечтая тихо и мирно поесть, а потом упасть и заснуть. Дудки! В зале было полно народу и куда приткнуться сиротинушке? Я подошла к стойке и обратилась к Алкашу:
— Поесть чего-нибудь вкусного, попить — воды и в конюшне мальчик ему тоже чего-нибудь…
Я подошла к столу у стены, где пара свободных мест, на мой взгляд, были.
— Не занято? — уточнила я, уже плюхаясь на место.
— Э… место-то свободно, но стол занят. — Ворчливо ответили мне. Гномы. Я не глядя села к гномам. Ну и ладно, я не расистка. Они продолжали сверлить меня взглядом, и я не выдержала.
— Ну, и куда можно приткнуться оголодавшей мне, если свободных столов нет? — возопила моя неуравновешенная, но справедливая натура, обращаясь к присутствующим за столом.
— Вот выргала принесла деваху мздурную… — продолжал занудствовать один из них.
— Но-но, я тебе повыражаюсь бздын косматый, лавки поди тобой не куплены, общественного пользования.
Только он открыл рот, дабы излить на меня всё своё красноречие, как в дверях появился уже знакомый мне Ырг. Грубиян довольно хмыкнул и громко крикнул ему что-то явно нецензурное.
— Мздыр тывах! — вместо приветствия выдал знакомый мне гном. При этом выражение лица у него было точно такое же, когда я покидала его лавку.
— И ты вах и я вах, а твои сородичи мне поесть не дают. — Наябедничала я, хотя уверена что, то самое нецензурное — это было про меня. — И тебе здравствуй красноречивый ты наш! — съязвила я на его молчание.
Ырг сел напротив меня на последнее свободное место за столом. Мне принесли здоровенную тарелку с чьей-то зажаренной ножкой (но явно не куриной) и салат, в котором я распознала только помидоры. Ырг помолчал, а потом недоумённым родичам стал что-то в полголоса объяснять. Видимо о предмете нашего знакомства он умолчал, поскольку остальные махнули на меня рукой и продолжили свою трапезу, обсуждая завершение ярмарки, насколько я поняла в перерывах между ругательствами.
Терион куда-то пропал, как только мы подошли к постоялому двору, и до сих пор не появился. Сидеть мне становилось скучно, ковыряться вилкой в опустевшей тарелке тоже, знакомых кроме Ырга в поле зрения не наблюдалось. А меня как назло на общение прорвало, ну не держать же в себе!
— Как ярмарка прошла для Вас, удачно? — спросила я вежливо у Ырга, но в принципе, обращаясь ко всем, пользуясь затишьем в их беседе. Гномы, казалось замерли, и на лицах читалось смесь удивления и недовольства, но они не смолчали.
— Вот скажи мне дыярда неугомонная, мало тебе было нарушить наше уединение, так ты ещё и мешать удумала? — высказал всё тот же склочный гном.
— Ох, простите, я-то наивно полагала, что уединяются с дамой. — Ответила я на грубость. — Простите несведущую меня, что помешала интимничать пятерым гномам. Вы бы меня сразу упредили, а то Вас моя ориентация отвлекает поди друг от друга.
Грубиян покраснел, как девица на выданье, вплоть до упавшей челюсти. Остальные тоже бледностью не отличались, а вот Ырг вдруг засмеялся. Здесь уж стушевалась немного я.
— Уела тебя девка. Эта за словом в карман не полезет, совсем сдавать ты стал Дарг. — Всё ещё смеясь, сказал Ырг. Своим смехом он разрядил обстановку, смеялись уже все, правда, упомянутый Дарг, выглядел всё ещё недовольно. Мы таки разговорились, по большей части о ярмарке. Я половину не понимала, иногда не разбирая где у них ругательства, а где названия чего-либо.
— Алгаш, ещё пива и закусь, — попросил Ырг.
— Здорово здесь Алкаш всё устроил и кормежка вкусная. — Озвучила сытая я, свои мысли вслух.
— Согласен, пиво здесь не разбавляют. Кстати, а почему ты зовёшь его АлКаш, даже на вывеске написано «у АлГаша» на безграмотную бздурну ты вроде не похожа?
— Ну спасибо за лестное мнение… Понимаешь, у нас алкашами зовут любителей выпить, притом не по поводу, а для душевного равновесия так сказать. Хотя нет, повод они найдут всегда:
Выпить надо для души,
Крепче, знай стакан держи!
От мирских дел отойдём,
Грусть печаль свою зальём.
Если ж радость — нам подружка,
Здесь нужна по-боле кружка.
Пусть глаза посоловеют —
Это так они добреют.
Время зря мы не теряем
Расслабуху так внедряем.
Песню Бахусу споём,
За знакомство всем нальём.
Пьём мы только для души,
Вовсе мы не алкаши!
(Повод)
Сымпровизировала я под смех всего зала, и не заметила, как все притихли, и я попала в центр внимания.
— Дык и с нами случается, но хозяин заведения-то тут причём? — всё ещё смеясь и довольно хрюкая, спросил Ырг.
— Созвучие имени подбило, да и цвет лица вполне подходит, оно у алкоголиков или красное или сине-зелёное.
— Ааа, так он же наполовину орк, потому и здоровый такой, но всё равно забавно получилось. — Хихикнул в бороду гном.
— Орк? — я от удивления чуть не поперхнулась водой.
— Тише, он не любит это обсуждать. — Заговорщицким тоном добавил соседний гном.
— Ваш заказ, — произнёс голос за моей спиной. Я вздрогнула, глянув на Алкаша. Он поставил поднос на стол и спокойно обратил свой взор на меня.
— Мой отец, Кияра, был орком, — всё также спокойно ответил он и направился к стойке — да… и спасибо за лестное мнение о моём заведении. — Я резко повернулась к нему, но увидела лишь мельком весёлый взгляд.
— Кияра значит. — Сказал Ырг, поглядывая на меня покрасневшую.
— И мне приятно познакомиться. — Улыбнулась я гному.
— А где твой телохранитель?
— О ком это ты? — непонимающе уставилась я на него.
— Ш' кетитиарис.
— А, ты о Шкете… летает где-то, покушать ведь и ему хочется. Кстати ты правильно его назвал, а он говорил, что все двуногие коверкают древние имена.
— Гномы одни из самых древних народов. — Гордо, но как-то грустно произнёс он тихо.
— Я знаю Ырг, я знаю, — по-доброму похлопала я по его ручище и улыбнулась, — однако, пора мне наведаться к отбывающему наказание. Да и Шельму проведать в конюшне не помешало бы.
— Ты кобылу прикупить успела?
— Да, на ярмарке, стервозина жуткая… вся в меня, может потому и поладили.
— Так это ты?! — сказал он несколько удивлённо, что-то быстро говоря своим сородичам. Те живенько глянули на меня и заржали в голос.
— Чего ржёте ковырялки подгорные? — непонимающим взглядом окинула я их.
— Да один из наших сегодня рассказывал про бздурну девку, которая мужиков в хляпу посадила с конякой совладав, да ещё и денег огребла.
— Было дело. — Довольно подтвердила я. — Ырг, кстати о коняке, где бы мне седло приличное раздобыть? — вспомнилось мне.
— К кожевнику тебе надобно, что ж на ярмарке-то сплоховала, подсуетилась бы и уж при седле была б?
— Не до того было… — стушевалась я (на самом деле мне тогда не до рационального подхода было, не верилось ещё что я — хозяйка лошади).
— Бывает. — Понимающе прошамкал деловой гном. — Кожевники рядом с оружейным кварталом обитают, любой тебе дорогу укажет. А там уже спросишь Геора, у него добротный товар.
— Спасибо Ырг. — Улыбнувшись, поблагодарила я вставая. — Отдохнуть бы не мешало так что, как говорится — спасибо этому дому… к другому не пойду. — Я кивнула им на прощание и вышла.
Приближающееся к горизонту светило уже не ослепляло глаза горящим золотом. С каждой минутой оно становилось более загадочно-розоватым с отблесками заключенными в оранжевый ореол. Еще немного и темнота скроет его в пучине ночной дымки, но пока, лучи ещё поблескивают, словно провожая день размытыми яркими облаками.
— Ну что Шельма. — Прошептала я в сгущающейся темноте конюшни, поглаживая ухоженную гриву. В углу на сене притулился Мелий, возле которого стояла пустая кружка с тарелкой оставшаяся после ужина. Странно, мне казалось я рассмотрела его волосы при последней нашей встрече, но сейчас они были другие. Чистый светлый цвет, рыжего не было и в помине. А быть может мне просто показалось это в полумраке.
Я поднялась к себе и устало завалилась на кровать распластав руки.
— Ааа… — соскочила я с окаянной лежанки под громкий визг, приближающийся к ультразвуку, и увидела на ней слегка придавленного Шкета, на которого бухнулась не посмотрев. Он же бедолага никак не ожидал, что хозяйка воспользуется его доверчивостью к ней и попытается раздавить его.
— Ладно уже, не вопи. Прости Шкет, я тебя не заметила, голова не тем забита была.
— «Больно, между прочим». — Почтительно, но всё же с укором телепатировал маленький лохматый симулянт.
— Да ладно, у меня вес бараний, давить нечем, так и скажи, что просто напугался. — Он потоптался на кровати и подлетел ко мне на плечо. Я села и взяла Шкета на руки, поглаживая спинку между крыльев.
— «Госпожа…»
— Шкет, я же просила. — Он помолчал и продолжил.
— «Мальчик этот не тот за кого себя выдаёт и у него чрезвычайно сильная магическая аура», — услышала я опасения Шкета в своей голове.
— Присмотрим за ним, да он и ненадолго с нами… — всё же призадумавшись, ответила я.
Раздевшись, я шмыгнула под одеяло, Шкет уже привычно устроился на подушке (точнее на моих волосах). Руку всё также саднило, но я настолько свыклась с этим жжением, что порой забывала о нём. Машинально подняв ее, увидела две красных полосы соединенных на тыльной стороне правой руки спиралью. Странно, раньше не было даже намёка на следы ожога, с чего вдруг появились теперь? Я расслабилась и попыталась раскрыть сознание, что-то вроде медитации, которой меня обучил живущий в моём сознании «мудрец», дабы не сильно нервничать. Полежала, полежала и только было пришла к выводу, что я дурака валяю (точнее дурочку, причем близко знакомую), как тело прошибло волной озноба, руку, будто пламенем охватило. Последнее что я успела подумать — хотела как лучше, получилось как всегда! И провалилась в забытьи… (хорошо хоть на кровати, падать не пришлось).
Глава 9
Что-то мне мешает спать,
Пробужденье не унять.
И хватаюсь я за сон,
Он кричит мне в унисон:
«Просыпайся же, вставай,
Телеса-то поднимай!»
Ты мой сон или же бес?
Почему без спросу влез?
«Ну давай же просыпайся,
Сна уж нет, он попрощался».
Я б тебя будильщик смелый,
Задушила б очумелый.
Как подушкой запущу,
И за сон свой отомщу!
Будешь знать, как дрёму гнать,
Добрым людям спать мешать!
(Побудка)
— Кияра! День уже на дворе, а ты всё дрыхнешь. Кияра-а!
— Кого там нелёгкая принесла с утра пораньше? — тщетно притворяясь глухой, сонно пробубнила я себе под нос. — Иду.
Наспех накинув рубашку, штаны не хотелось одевать, посему я завернулась простынёй (или это было покрывало?), закрепив её на поясе, открыла дверь.
— Слушаю тебя бес…
— Я Терион, какой бес?
— …Бес… беспардонный товарищ. Чего ради разбудил? — зевая спросила я.
— Разговор есть. — Виновато, но коротко ответил мой знакомец. Я приглашающим жестом впустила его в комнату, а сама вышла на лестницу.
— Селия, будь любезна бочку… ну в смысле купальню. — Попросила я бессменную девушку-служанку. Хорошо хоть её имя услышала вчера за ужином (кто-то из постояльцев к ней обратился), а то здесь уже несколько дней, а всё девушка да девушка.
— Кияра, этот мальчик, он не мальчик… — сбивчиво начал Терион.
— Ты собственноручно проверял что ли? — несколько удивлённо спросила я. Он вспыхнул до корней волос так, что его не спасла даже смуглость.
— Да я же… он же… Кияра он — маг! — смог наконец-то выговорить Терион.
— Напугал ежа… — я остановилась на полуслове, смущать его дальше нужды не было, и так не остыл ещё. — Ну и что, ты тоже маг.
— Да, но сила его ауры гораздо больше моей, а он выглядит как ребёнок. Зачем ему было красть у тебя деньги, он мог легко незаметно и безнаказанно их взять.
— Вот именно, что он — ребёнок. Тебе в голову не пришло, что он просто не умеет пока пользоваться своей силой.
— Нет Кияра, после того, как ты оставила его возле денника Шельмы, он использовал волшбу — изменив свою внешность.
— Ну и…
— Даже не каждый опытный маг способен на такое. Только метаморфы могут мгновенно перестраивать свой организм и менять форму, преображаясь соответственно своим желаниям. Они способны менять тела, становясь, быть может и ненадолго, но представителем любой расы. В своем истинном же обличие выглядят как люди. Но как маги они никакие, потому что их магическая аура очень слаба, бывает даже едва уловима. Ауре же Мелия можно только позавидовать. Он не мальчик Кияра, он — взрослый и опытный маг, вот что я пытаюсь тебе сказать.
— Допустим, но тебе, а тем более мне, какое до этого дело?
— С чего бы это маг попался на краже? Ему что-то нужно от тебя… но что?
— Действительно что? Всё что у меня есть это… постой я же вчера заработала (если можно так сказать) и Мелий при этом присутствовал. — Я начала вытряхивать карманы. — Про деньги ведь и думать забыла, даже не посчитала…
— Всё-таки это странно. — Не унимался Терион.
— 9 золотых, 5 серебрушек и медяки… это осталось после покупки Шельмы. И ты думаешь, что на эту сумму позарится опытный маг? — сделав скептическую мину, уточнила я. — Брось Терион, он просто мальчишка, ты, быть может и не выдумал, только преувеличил. — Добавив это, я ссыпала деньги в найденный платочек и присматривала куда бы его пристроить.
— Чего ты ищешь? — недоумённо спросил Терион, краснея при виде сползающей с пояса простыни.
— Сейф! — я запахнулась, спрятав оголившуюся ножку.
— Эээ…
— Ну, я не обладаю пышными формами, чтобы мешочек с деньгами в них затерялся, вот и смотрю куда бы пристроить. — Пояснила я свои телодвижения.
— Ну, так купила бы себе поясной кошель, всего делов то. Прежний потеряла что ли? — спросил он больше для отвлечения себя от меня непосредственной в поисках тех самых форм, чем действительно интересуясь.
Раздался стук в дверь.
— Войдите.
— Вот уважаемая, куды ставить? — бочку тащил тот самый мужик.
— Туды. — Передразнивая его ответила я, указывая место. — Ты Терион, я смотрю, успокоился уже, ступай-ка отсель… если только не желаешь присутствовать при моём омовении. Ученик мага вылетел пулей, снова краснея.
— Мда, если и дальше будет за мной таскаться, придётся его закалять речью… для начала. Хотя с другой стороны, должен же хоть кто-то из нас краснеть. — Подумалось мне вслух. — Ты что замер, постамент необтёсанный, для тебя зрелищ не предвидится, а хлеб в столовой! — вспоминая возглас римлян «Хлеба и зрелищ», прикрикнула я. Мужик стушевался (при виде меня взъерошенной и придерживающей подлую простыню, так и норовящую сползти) и, при выходе слегка потерял ориентацию в пространстве, врезавшись в косяк.
Наплескавшись в бочке, я надела чистую рубашку, полюбившиеся штаны и спустилась вниз. Заказала, подойдя к Алкашу, яичницу, какую-нибудь плюшку и попить горяченького, и побрела проведать Шельму.
— Приветствую Вас. — Мелий выскочил откуда-то из-за стога, грызя яблоко (и где он их только берёт?).
— И тебе здравствуй. — Ответила я на приветствие подходя к деннику Шельмы. Она раздосадовано на меня фыркнула, но всё же ткнулась тёплыми мягкими губами в протянутые ладони. Я потрепала её по гриве и обратилась к Мелию, который всё ещё стоял возле меня.
— Как спалось? — следующий вопрос умер от одиночества, едва родившись, глядя на мальчика. — Мелий, что это с тобой? — передо мной стоял всё тот же мальчик, но рыжий, на щеке красовался кровоподтёк едва успевший принять цвет синяка.
