Собака тоже человек! (№3) - Рыжее пророчество

Все присутствующие совершенно оцепенели в ожидании ее дальнейших слов. Кто с интересом, а кто и со здоровым чувством ревности. Однако усталая Селистена не замечала нашей реакции и продолжала как ни в чем не бывало:

– Но не простое, а золотое.

– Как?

– Почему?

– Где?

Каюсь, последний вопрос принадлежал мне. Сбитая с толку боярыня пожала плечами.

– Ну да, в драгоценной оправе, на золотой цепочке висит на шее.

– Ах, ты в этом смысле… – облегченно выдохнули мы.

Селистена обвела нас глазами, и до нее стала доходить двусмысленность ее слов и нашей реакции.

– Да ну вас! – пылая словно маков цвет, рассердилась она. – Я дело говорю, а у вас какие-то глупости на уме.

– Нет-нет, в голове у нас все в порядке, просто устали, – поспешил успокоить я супругу. – Расскажи подробнее, что там у него висит?

И без того красные щеки Селистены покрылись еще одним слоем румянца, но, взяв себя в руки, она смогла поведать нам о своих наблюдениях. Итак, на золотой цепи, в богатой оправе на шее у Азнавура висит яйцо, размером не более перепелиного. Сим странным предметом он необычайно дорожит и не снимает даже на ночь. Во сне он также не оставляет его без контроля и постоянно придерживает рукой (в смысле яйцо).

– Что ж, яйцо есть колыбель жизни, ее начало. Вполне логично предположить, что именно там черный колдун хранит себя, любимого, – подвел я итог, и никто не стал со мной спорить.

Оставалось придумать, как заставить лже-Даромира извлечь на свет белый прежнего себя. Я прекрасно понимал, что сделать это должен сам Азнавур. Такое колдовство слишком сложное и чужого вмешательства не терпит. Дрогнет рука, и вместо новой жизни – яичница.

От раздумий на эту тему меня опять отвлекли близняшки. Оказывается, за это время они успели переговорить между собой и сейчас просто сияли от распирающей их идеи.

– Папочка, ты можешь нас послушать? – старательно сдерживая себя, обратилась ко мне старшая.

– Могу.

– Ты не просто моги, ты слушай! – все-таки не удержалась младшая.

Далее девчонки выдали мне свою версию развития дальнейших событий. Надо заметить, что поначалу я слушал их рассеянно, но потом две начинающие колдуньи целиком и полностью завладели моим вниманием. А после небольшой демонстрации их мастерства я вообще был вынужден признать, что план вполне заслуживает того, чтобы оказаться воплощенным в жизнь.

Как и следовало ожидать, Селистена оказалась категорически против участия дочек в предстоящих разборках, но после корректировки некоторых спорных моментов она сдала свои позиции. Никогда еще не работал в одной связке со своими детьми. Но когда-нибудь нужно начинать, так почему бы не сейчас?

Разошлись мы, когда уже окончательно рассвело. Хотя если быть точнее, то все мое семейство никуда и не уходило из детской, а всего лишь перестало бороться со сном и в одно мгновение засопело. Я по очереди лизнул в щеку детей, поправил лапой подушку жены, потрепал за ухом мирно спящих собак, расправил крылья и выпорхнул в окошко. Оно выходило на задний двор, и можно было не опасаться случайных свидетелей.

* * *

А что, не так уж и плохо! Пол под кроватью помыли, а заботливая супруга принесла небольшую пуховую подушку. От меня сейчас требовалось одно – ждать. Лисята вообще настаивали, чтобы я подключился только на последнем этапе, но я все же решил держать ситуацию под контролем. Мало ли как пройдет задуманное, может, придется вмешаться, лучше уж я буду рядом. Хотя, конечно, сидеть под своим супружеским ложем в некотором роде унизительно. На что только не пойдешь, чтобы вернуть себе свое собственное лицо.

До начала активных действий осталось совсем немного, так что я вполне могу рассказать, что было между нынешним моим положением и тем моментом, как я покинул спальню девчонок.

Особо наглеть я не стал, и как только вылетел за забор, сложил крылья и отправился к Сантане на своих четырех. Однако долго месить лапами дорожную пыль мне не довелось. Буквально на соседней улице меня ждал сюрприз, несколько ворчливый, но все равно приятный. Видите ли, Сантана посчитала, что я попал в руки Азнавура, и отправилась в терем разузнать, что и как.

Не говоря лишних слов, она подхватила меня под брюхо и поместила в уже знакомую котомку, где я немедленно заснул. К чести Сантаны, она позволила мне поспать. Не то чтобы выспаться, но на пару часов ее сердце сжалилось. Далее меня немилосердно растормошили и потребовали отчета о проведенной разведывательной миссии. Все свой красноречие я исчерпал ночью, так что ей пришлось довольствоваться скупым изложением фактов.

Утвержденным планом ведьма осталась недовольна, слишком уж много «если» было в нем. Тогда я резонно предложил ей выдать что-нибудь получше, и она благополучно замолчала. Далее последовало обсуждение деталей, ссора, переход наличности, обоюдные остроумные обзывательства (я победил по очкам) и, наконец, полное совпадение мнений по всем ключевым вопросам. Что ни говори, а приятно иметь дело с профессионалом, коим Сантана, несомненно, является. Наконец ведьма принялась готовиться к предстоящей вечером операции, а я с удовольствием продолжил прерванный сон. Мне предстояла бессонная ночь, так что никаких угрызений совести я не ощущал.

Разбужен я был опять-таки совершенно по-варварски. Ну и что, что меня до этого битых полчаса за плечо трясли? То, что я не просыпался, – не повод, чтобы бесцеремонно сбрасывать на пол. У меня, между прочим, голова еще не. прошла после встречи с ночным горшком.

Как бы то ни было, но извинений я не дождался, вместо них мне был предоставлен вполне сносный обед. Разблюдовка, конечно, была скромная, но все достаточно вкусно. Правда, и тут проявился вредный характер ведьмы, и спокойно доесть у меня не получилось. Сантана совершенно необоснованно обвинила меня в том, что я проспал все на свете, а сидеть за столом могу бесконечно долго, и настояла на немедленном отправлении. Пришлось на скорую лапу покидать жареных цыплят в котомку и заканчивать трапезу уже на ходу.

Встреча с Селистеной должна была состояться в условленном месте, каковым явился небольшой сад, разбитый неподалеку от терема Антипа. По первости между ведьмой и боярыней наметилось некоторое напряжение. Непросто было моей солнечной супруге забыть ту роль, что сыграла Сантана в прошлых наших похождениях. Однако все недоразумения были сняты с помощью волшебной силы искусства. Сообразив, что передо мной стоят две обладательницы чудесного отличительного знака на пикантном месте (у Сантаны, соответственно, первоисточник, а у Селистены копия), я всего лишь промурлыкал из котомки памятную строчку:

Я увяз, как пчела в сиропе…

Увы, закончить куплет мне не удалось, так как обе женщины отчего-то одновременно решили меня придушить. Как вы понимаете, я был категорически против такого отношения к творческой натуре и слегка поцарапал обеих, заняв круговую оборону в уже ставшей родной котомке. После этого лед в отношениях между дамами был растоплен. Еще бы, ведь оказалось, что у них много общего и еще есть тот, на кого можно выплеснуть все свое накопленное недовольство – ваш покорный слуга. Лично для меня эта роль была привычна.

Находясь под прикрытием зелени, вскоре мы втроем стали свидетелями, как недовольный чем-то лже-Даромир покинул свой дом. По заверениям рыжеволосой супруги, времени у нас было в избытке, тем не менее мы предпочли закончить все приготовления поскорей. В результате я расположился под своим же супружеским ложем, а Сантана разместилась в горнице близняшек. Оказалось, что она виртуозно умеет отводить глаза, во всяком случае, ни один ратник ничего не заметил.

Заняться под кроватью было абсолютно нечем. Чтобы хоть как-то скоротать время, я точил когти о дубовый пол. За этим занятием меня и застала Селистена. Она ворвалась в горницу и буквально нырнула ко мне под кровать.

– Он вернулся! – выпалила она и молниеносно исчезла.

Ну вернулся, чего суетиться-то? Сейчас он умоется, перекусит, пообщается с любимым тестем и только после этого отправится спать. Надеюсь, Феликлист достаточно заболтал мою копию, чтобы той не пришла в голову мысль еще поработать на ночь глядя. Причина, по которой Азнавур в нужное для нас время отбыл из терема, была незатейливой – его вызвал к себе наследник престола. Формально он имел полное право это сделать, и боярину ничего не оставалось, как подчиниться.

Конечно, молодой князь сделал это по настоятельной просьбе Селистены. В соответствии с ней же он должен был задерживать Даромира во дворце как можно дольше. Конечно, поначалу наследник сопротивлялся, но моя солнечная супруга обладала даром убеждения и смогла заставить его сделать все, что нужно, причем предварительно взяв клятву хранить молчание. Естественно, не обошлось без небольшого шантажа. Для чего пришлось извлечь из глубин памяти несколько пикантных фактиков и в усеченной форме вооружить ими начинающую рыжеволосую шантажистку.

Основательно замученный специфической болтовней наследника, Азнавур появился в спальне даже раньше, чем я рассчитывал. Из моей засады видны были одни ноги, но даже этого хватило, чтобы понять, насколько напряжен мой бывший помощничек. Казалось, это состояние можно не только почувствовать, но даже увидеть: воздух вокруг него стал густым и вязким.

Мое присутствие тоже добавляло масла в огонь. Злодей вполне отчетливо ощущал тревогу, но докопаться до ее источника было не по силам. А все благодаря моему нынешнему обличью. Я был не колдун и не человек – я был кот, а коты согласно своей природе (и это не возбраняется!) могут находиться там, где им вздумается. Раньше меня это непреложное правило сильно раздражало, а теперь позволило подобраться к врагу на расстояние вытянутой лапы. Подобраться и затаиться до поры до времени.

А вот колдовать в таком состоянии пока не представлялось возможным. Я ни на мгновение не сомневался, что при малейшем действии с моей стороны в качестве колдуна, а не котяры, Азнавур моментально меня вычислит. Именно поэтому я был вынужден согласиться с участием в деле дочек и даже отказаться от безмолвной речи. Впрочем, для воплощения задуманного особых слов не требовалось.

– Как же криво все, – прозвучало у меня над головой, и черный колдун с разбега, не раздеваясь, плюхнулся на кровать.

Хм, неужели я такой толстый? Вон кровать как застонала от такой тяжести. Надеюсь, она выдержит – обидно быть задавленным самим собой.

Скрипнула дверь, и легкие шаги обозначили появление моей благоверной, все шло как надо.

– Ты чего? – удивился самозванец.

– Ничего, – равнодушно отозвалась Селистена. – Спать пришла.

– Со мной?! – Голос лже-Даромира выдал возбуждение.

– С подушкой, – огрызнулась солнечная.

– Так, значит, опять голова болит…

– Ты такой догадливый, – ехидно протянула моя супружница и принялась готовиться ко сну.

– Но, может быть…

– Нет, – отрезала Селистена и заняла свое место.

Судя по бессильному скрипу зубов, это слово в последнее время было на слуху. Надеюсь, за все это время он не стесал их до основания? Неприятно было бы получить себя назад без зубов.

Вскоре Селистена очень правдоподобно засопела, и моему двойнику ничего не оставалось, как тоже укладываться спать. Было слышно, как он встал, неторопливо разделся, что-то недовольно пробурчал себе под нос и опять вернулся на кровать. Свой, а если быть точнее, мой посох он поставил на пол подле себя. Моим глазам предстал лишь серебряный кончик, но и его хватило, чтобы меня начало бить мелкой дрожью.

Это же мое, родное! Это я вырезал его из благородного кедра, это я наполнял его силой, это я заказал в городе серебряный набалдашник в виде оскаленной собачьей пасти и острый наконечник! Посох был моей колдовской гордостью, и эта гордость сейчас находилась в чужих руках. Только сейчас я почувствовал, как же я был одинок без него. Самозванец, поди, его не чистил да не полировал ни разу, вон серебро потемнело совсем.

От грустных дум меня отвлекло троекратное «гав» за окном. Шарик давал всем знать о начале операции. Я осторожно подполз к краю и приготовился следить за происходящим. А посмотреть было на что. Уже через пару минут прямо в центре горницы появилось белое облачко, которое буквально на глазах превратилось в… Азнавура.

Когда девчонки рассказали, что в «Кедровом скиту» они научились создавать привидения, я поначалу рассмеялся. Такому фокусу обучают на третьей, а то и на четвертой ступени посвящения. Однако после того как лисята наглядно продемонстрировали свое мастерство, пришлось взять смешки да снисходительные улыбки назад. Созданный ими миленький призрак был чудо как хорош, волосы так и поднимались дыбом.

Тогда же мне пришлось признать, что у меня привидения такого качества не получались. Это был не просто призрак, а целое произведение искусства. Он обладал своим характером, мимикой и даже голосом. А как он пугал!

Так вот мои мелкие, но не по годам продвинутые колдуньи сотворили чудненькое привидение, взяв за основу облик Азнавура. Однако точная копия была девчонкам неинтересна, и с помощью нескольких штрихов они сотворили свою версию обидчика нашего семейства. Глаза пылают огнем, причем правый нервно дергается. На губах играет презрительная усмешка, а из ноздрей выходят струйки дыма. А по всему лицу и рукам Лучезара с Басили ной пустили следы разложения. Смею вас уверить, перед самозванцем предстало не самое приятное зрелище.

– Ты… – раздался утробный голос призрака, и в то же мгновение в него ударило заклинание.

Естественно, оно прошло насквозь и разнесло в щепки вешалку у двери. Азнавур среагировал прекрасно, но не успел разобраться, кто перед ним стоит. Тем не менее привидение исчезло.

– Ты чего творишь?! – раздался возмущенный и ничуть не заспанный голос Селистены. – Совсем одурел на своей службе!

– Там был… я, – попытался безуспешно оправдаться мой двойник.

Но мелкая была настроена устроить скандал, и ничто не могло ей помешать осуществить задуманное. Мне вообще показалось, что она репетировала весь день, очень уж складно получилось про козла безрогого и козу бодливую. Как она умудрилась одновременно использовать оба сравнения, ума не приложу.

Далее прибежали ратники, Антип и вездесущая Кузьминична. Лисята предпочли пока не светиться, оно и правильно, пусть отдохнут. Довольно долго выясняли, что же видел Даромир, и, не найдя ни единого доказательства присутствия в горнице посторонних, в конце концов коллективно постановили, что ему просто померещилось. Возражать виновник переполоха не стал и поспешно выпроводил всех прочь. Судя по всему, ему нужно было разобраться в произошедшем в спокойной обстановке.

За мгновение до того, как дверь закрылась, я пропорол в полу острым когтем два серых шарика, и ловким движением отбросил их от себя подальше. Один очень удачно закатился в угол, а второй занял свое место под скамьей. Спустя минуту во всей горнице распространился нестерпимый запах тухлых яиц.

Азнавур тут же принюхался и наморщил нос.

– Что это еще за тухлятиной несет? – недовольно бросил он.

– Опять мерещится? – голосом, полным сарказма, заметила Селистена. – Лично я ничего не чувствую.

– Ты хочешь сказать, что в комнате ничем не пахнет? – поразился колдун.

– Ну почему же ничем? – удивилась солнечная. – Пахнет моей ароматной водой, твоим потом и гарью. Помойся, может, и перестанет нести тухлятиной.

– Я мылся!

– Ага, а нас посещало привидение, – ехидно бросила мелкая. – Только почему-то я его не видела и запаха не чувствую.

Разговор был закончен, и боярыня демонстративно улеглась спать. Азнавур нервно прошелся по комнате и настежь открыл окно.

Открывай, открывай, все равно не поможет! Сантана ведьма авторитетная, раз сказала, что дело ее рук будет вонять до утра, значит, так оно и будет. Уж не знаю, чего она там намешала, но сработано было на совесть. Однако ни мне, ни притворяющейся спящей Селистене запах не досаждал. Об этом позаботилась все та же ведьма, заранее заставив вдохнуть пары какой-то соли.

Наконец мой бывший помощник немного успокоился, задул свечи и со вздохом занял свое место на кровати. Судя по тому, что кончика посоха я уже не видел, на этот раз он не выпустил его из рук.

Спустя несколько минут вновь появился призрак. Надо признать – гость выглядел довольно зловеще. Девчонки добавили черные круги под глазами, отрастили ногти, а из полуоткрытого рта торчали острые клыки. С моей точки зрения, близняшки явно переборщили, но их произведение, несомненно, имело успех. Когда привидение утробно завыло и полуистлевшим пальцем указало на своего прототипа, нервишки у настоящего Азнавура сдали, и на призрака посыпался целый град заклинаний. На этот раз обошлось без разрушений, заклинания были запущены грамотно. Похоже, колдуну не улыбалась очередная встреча со своим (а точнее, моим) взбудораженным семейством.

– Опять? – послышался сонный голос Селистены сразу после того, как призрак исчез. – Завтра же сообщу Серогору с Серафимой о твоих видениях, пусть они с тобой разбираются.

– Не надо никому сообщать, – дрожащим голосом попросил лже-Даромир. – Я больше не буду.

Будешь, будешь! Похоже, Лучезара с Василиной вошли во вкус и приготовили тебе множество сюрпризов. А до утра еще далеко.

Как я и предполагал, далее последовал целый ряд всевозможных призрачных Азнавуров. Основа была одна, а вот частности… Это был злой, плаксивый, агрессивный, пугливый, наглый и забитый призрак. Под утро он практически сгнил и даже стал разваливаться на части. Особенно меня впечатлили отвалившиеся уши. После того как они отделились от головы и начали самостоятельно ползти к настоящему Азнавуру, я даже мысленно поаплодировал дочкам. И откуда такая фантазия?

Как лже-Даромир выдержал эту ночь ужасов, я не знаю. Он, конечно, догадался, что это всего лишь привидение, которое не может напрямую принести ему вред, но и простое присутствие рядом такой пакости не могло пройти незамеченным. Мало кому удавалось встретиться со своим собственным призраком, причем в такой плохой форме.

Колдовал за эту ночь Азнавур много, но как-то все бесполезно. Призрак возвращался вновь и вновь. Пару раз «просыпалась» Селистена и устраивала дежурную взбучку – в общем, все прошло как по маслу. После того как первый петух своим криком возвестил начало нового дня, можно было с уверенностью сказать, что ночная акция удалась. На лже-Даромира было жалко смотреть. Когда он пытался привести себя в порядок, стоя у зеркала, я не удержался и на мгновение высунулся. Да, так плохо «я» не выглядел никогда. Даже после знаменитой гулянки в честь рождения близняшек я был значительно свежее. Ничего, как все закончится, я себе отпуск вытребую для поправки здоровья. Буду много есть, спать и… опять есть.

– Что-то ты сегодня неважно выглядишь, – раздался над головой ехидный голос Селистены.

– Издеваешься? – отозвался колдун.

– Констатирую факт.

Некоторое время было тихо. Судя по всему, Даромир боролся со своей внешностью, а солнечная одевалась.

– Знаешь, мы с девчонками и с Кузьминичной собрались на реку. Ну там искупаться, перекусить на природе, да и просто отдохнуть. Не хочешь с нами?

– Нет, пожалуй.

– Да ладно тебе, я и батюшку уговорю. Он давно с внучками хотел наиграться вволю. Все равно сегодня из тебя такой же боярин, как из Золотухи спиногрыз.

Отвечать Азнавур не стал, судя по скрипу ставни, он вообще отвернулся и просто стал смотреть в окно.

– Ну и ладно, мое дело предложить, – хмыкнула Селистена и уже от самой двери добавила: – А я знаю, почему тебе целую ночь запах мерещился.

– И почему это? – оживился Азнавур.

– Да потому что у тебя яйцо на шее стухло.

– Не может быть!

– Почему это не может? – удивилась солнечная. – Если есть яйцо, оно может испортиться, или, проще говоря, стухнуть. И вообще, самому-то не противно всякую пакость на шее таскать?

С этими словами Селистена гордо покинула спальню, смачно хлопнув дверью.

– Не может быть! – застонал самозванец. – Не может…

К сожалению, о происходившем дальше я мог только догадываться, так как выглянуть из-под кровати не решился. Скорее всего, Азнавур пытался выяснить, испортилось заветное яичко или нет. Он метался по комнате, что-то бормотал, громко втягивал носом воздух и даже противно скреб скорлупу.

– Нужно творить заклинание, – наконец подвел колдун неутешительный для себя и единственно возможный для меня итог, – так не разобрать. К тому же этот злосчастный призрак…

В точку! Именно этого от него и добивалась наша компания. А для такого колдовства свидетели ни к чему. Даю хвост на отсечение, что сейчас этот нервный молодец постарается выпроводить всех из терема. Тем более что половину работы за него уже сделала Селистена.

* * *

Когда временный владелец моего тела покинул горницу, я даже позволил себе выбраться наружу и сладко потянуться. Не могу сказать, что в моем укрытии было так уж тесно, но на воле я чувствовал себя не в пример вольготнее. Вскоре появилась Селистена и коротко рассказала новости. Семейный выход на природу состоится, причем, как и следовало ожидать, в нем примет участие Антип. Совершенно вымотанный за ночь Азнавур сослался на недомогание, на службу не пошел и решил остаться дома. Всеми правдами и неправдами он попытается выпроводить поскорее все семейство прочь.

Замечательно, хвост останется при мне. Наверняка, как только мое семейство покинет терем, колдун отпустит всю охрану и прочий дворовый люд. Оно и верно, нечего вмешивать в наши разборки посторонних. А мне, похоже, пора перебираться в кабинет: уверен, что именно там Азнавур захочет убедиться в своей целости и сохранности. В коридоре меня дожидалась Золотуха, так что добрался до места я без проблем.

За время моего отсутствия в кабинете появился высокий платяной шкаф. Сверху его украшало резное панно, за которым я и притаился. Выбранное место было очень удачным: я мог видеть всю комнату, не рискуя быть замеченным. Ждать пришлось не больше получаса. Вскоре по коридору разнесся торопливый топот сапог и в горницу ворвался Азнавур.

Черного колдуна буквально трясло. Одним резким движением он сбросил на пол пергаменты, следом отправились и чернильница с перьями. Трясущимися руками он снял с шеи кулон с заветным яйцом и положил его в центре пустой поверхности массивного стола. Золотая оправа вместе с цепочкой была немилосердно содрана и отброшена прочь.

– Этого, конечно, не может быть, но лучше убедиться самому, – хриплым голосом выговорил колдун и нервно потер ладони.

Конечно, убедись, а вдруг и в самом деле испортилось яичко?

Между тем лже-Даромир забормотал заклинание, щелкнул пальцами и осторожно дотронулся до хранилища своего тела. Послышался неприятный щелчок, и яйцо лопнуло. Из него вывалился маленький Азнавурчик и тут же принялся расти. Вскоре он принял свои исходные размеры и занял всю площадь стола. Как только процесс восстановления завершился, к телу бросился его законный владелец. Еще некоторое время понадобилось, чтобы убедиться в его полнейшей сохранности.

– Уф, пронесло. Целехонек, – в изнеможении выдавил из себя Азнавур. – Вот это был бы номер, если бы всю оставшуюся жизнь пришлось провести в этом отвратительном теле.

И он выразительно похлопал себя по темечку. И тут я прыгнул. Уже в полете краем глаза я уловил движение со стороны двери – это появилась Сантана. Для удачного колдовства ведьма просила меня сделать так, чтобы одновременно был контакт между всеми тремя участниками процесса превращения. Ее просьба была исполнена наилучшим образом. Мои отточенные когти впились в спину лже-Даромира, и, взвыв от боли, тот рухнул на стол, туда, где и находилась его собственная телесная оболочка. Раздался хлопок, и нашу троицу заволокло бирюзовым туманом.

В следующее мгновение мне показалось, что меня кто-то схватил за шкирку, со всей силы тряхнул и подбросил вверх. Но это еще полбеды, основной же проблемой оказалась дикая боль в спине, словно туда разом забили с десяток раскаленных гвоздей. Дальше – больше, точно такая же боль пронзила мою ногу. Да что же это творится-то, помнится, в кота Азнавур превращал меня более гуманно. Кстати, вот и Барсик, так это он впился мне в голень всеми зубами и когтями! А когти у этой усатой пакости о-го-го какие острые, сам точил…

– Ура, получилось!!! – от радости и боли одновременно что есть мочи завопил я, с трудом отдирая от себя осатаневшего кошака. – Киса, брысь, не до тебя сейчас, после разберемся. Я снова человек!!!

Барсик, конечно, был личностью пакостной, но сообразительной. Именно поэтому, не желая более влипать в чужие разборки, он тут же бросился наутек.

«Хм, а ведь это я сам себе спину исполосовал, – пронеслось в моей голове. – Какие все-таки парадоксы время от времени выдает нам жизнь. Позвольте, а где виновник торжества?

Оказывается, он стоял рядом, с ужасом вытаращив на меня глаза.

– Привет, я вернулся! – шутливым тоном выдал я первое, что пришло в голову, и с разворота со всей дури врезал этому красавчику по холеной физиономии.

Не знал, что можно летать и без помощи крыльев, используя исключительно приданный тебе импульс. Не знаю, как это сочетается с законами физики, а вот с законами жизни сочетается прекрасно. Сам видел, улетел как миленький. Другое дело, что полет был недолгим и вскоре был прерван внезапно встретившейся на его пути стеной.

Справедливости ради должен заметить, что после приземления Азнавур довольно быстро поднялся на ноги и даже бросился на меня с кулаками. Вы не представляете, как он меня порадовал своим поступком. У меня столько претензий накопилось за это время к Азнавуру, что отказать себе в такой малости, как законное мордобитие, мне было не по силам. Странно, конечно, когда колдуны выясняют отношения с помощью кулаков, но тут уж ничего не поделать, так карта легла. Вот выпустим немного пар, разомнемся и примемся биться друг с дружкой честь по чести, со всеми колдовским прибабахами, а пока…

Короткий резаный левой, уход с траектории, правой снизу, и еще один эффектный полет (конечно же не мой). Вообще-то черный колдун был соперником достойным, если бы не отвлекался от главного. Ну как, скажите на милость, во время драки еще думать, как ты выглядишь со стороны? А он умудрялся! То кудрями тряхнет, то эффектно, но бестолково прыгнет, то начнет нести какую-то чушь вроде: «Ты труп!» или «Таких, как ты, я хавал за завтраком!» Честно говоря, меня эта ерунда не шибко отвлекала. Пусть резвится, ежели хочется, тем более что за этими разговорами он, как правило, умудрялся пропускать по чудной прямой плюхе.

Наконец я почувствовал, что время десерта прошло и можно переходить к основному блюду. Судя по тому, что Азнавур после последнего моего удара не спешил продолжить наш разговор, он придерживался такого же мнения. Его лицо, обильно украшенное синяками и ссадинами, было лучшим доказательством того, что время было потрачено не зря. У меня вообще-то тоже бровь оказалась рассечена, но по сравнению с его портретом это не заслуживало особого внимания.

Стараясь не поворачиваться к врагу спиной, я нащупал на полу мой посох и бережно поднял его. А вот теперь разговор будет другой.

– Я могу все объяснить! – попытался вставить слово черный колдун.

– Не можешь, – отрицательно покачал я головой, – ты уже ничего не можешь.

Я не собирался повторять ошибку, которую совершил некогда Азнавур. С врагами нельзя разговаривать (мордобитие не в счет, это было для души), их нужно уничтожать. Я поднял посох и начал читать заклинание, и… не смог закончить начатого. Боевое колдовство огромной силы так и не сорвалось с моих уст и не прервало земной путь черного колдуна.

Вы никогда не задумывались, как тяжело положительным героям в их нелегкой борьбе? Тут дело в том, что с героями отрицательными мы находимся в неравных условиях. В арсенале всяческих злодеев изначально значительно более обширный запас методов борьбы. Коварство, предательство, подлость используются ими вовсю и приносят ощутимые результаты. Я же, как белый колдун, по определению не могу использовать этот набор в своих целях.

В бою, защищая свою жизнь, а тем более жизнь близких мне людей, могу уничтожить не один десяток врагов. А вот так, глядя в глаза, убить несопротивляющегося противника рука не поднимается. Грустно признаваться в такой вот слабости, но факт остается фактом, я так и не смог сделать то, о чем мечтал, будучи в шкуре Барсика.

– Чего стоим, кого ждем? – раздался осуждающий голос за спиной. Это вмешалась ведьма, озадаченная моим промедлением.

– Не могу, – признался я, и эта простая фраза вызвала злорадную ухмылку на разбитом лице Азнавура.

Черный колдун конечно же заметил мое промедление и демонстративно сложил руки на груди. Похоже, он не собирался облегчать мне задачу и нападать на меня, судя по всему, чувствовал, что в честном бою у него мало шансов. Ко всему прочему, он бесцеремонно уселся на мой стол и уже оттуда следил за моими метаниями.

– Что не можешь? – удивилась Сантана. – Ты же мне сам рассказывал, что только твой длинный язык в прошлый раз спас тебя от смерти.

Мне ничего не оставалось, как утвердительно кивнуть– я действительно жив только благодаря тому, что переболтал его. Кроме того, со словами Сантаны невольно согласился Азнавур. Правда, при этом в его взгляде читалось столько ненависти, что я чуть было не осуществил заклинание. Однако он быстро взял себя в руки и даже выдавил из себя улыбку.

– Ты что, забыл, кто перед тобой? – взвилась ведьма. – Это коварный, расчетливый враг, который чуть было не уничтожил твою семью.

– Да помню я, помню, – отмахнулся я, – просто это будет не героизм, а убийство.

Сантана внимательно посмотрела на меня, потом на Азнавура, потом опять на меня. В результате этих переглядок она выразительно покрутила пальцем у виска.

– Какой есть, – пожал я плечами, – а все равно не могу. Вот если бы он на меня напал…

– Не дождешься, – между делом вставил свое слово Азнавур.