Русский калибр (сборник)

Мне бы её проблемы. Она почувствовала мою иронию, бросила быстрый взгляд. Посерьёзнела.

– Я понимаю, тебе это кажется смешным… Но отдавать приказы и действовать самой – разные вещи. А кроме того – неужели ты думаешь, что… Мы же в Милане, а не на Сицилии… Я работаю с деньгами, а не с людьми. Последние несколько лет Луиджи занимается только моей охраной. И постоянно ворчит, что я уже не нуждаюсь в его услугах.

– Зря. На его месте я бы не расслаблялся, – памятуя о недавнем предложении дона Кольбиани, я был настроен весьма скептически. – Кстати, я думаю, нам уже можно ехать, а не лететь. Если кто-то и пытался нас догнать, то мы раз десять от него оторвались.

Она искоса посмотрела на меня, но скорость уменьшила.

– Ты сказал – «зря». Почему?

– У меня есть основания.

– Какие? – требовательно спросила она.

– Веские, Паола. Достаточно веские, – последние события, вся эта беготня с применением стрелкового оружия, совершенно вышибли из меня все романтические грёзы. Да и Паола, похоже, стремительно возвращалась в сброшенную было золотую раковину.

– О’кей. Я вызову охрану, ты не против?

Нет, я был не против. Вообще, я всегда любил, чтобы меня берегли и обо мне заботились. Телефон, любезно оставленный в машине её владельцем, мгновенно связал Паолу с проштрафившимися телохранителями. Я не понял ни слова из той длинной тирады, которую она им выдала, но мне показалась, что похвалы ребята не удостоились. Скорее наоборот. И это правильно. Охраняемое тело должно находиться в пределах видимости любой ценой и вопреки всему. Упустили – получите.

– Минут через десять они будут возле клуба. Заберут машину, посмотрят, как там дела, и подъедут. У тебя есть сигареты?

Сигареты нашлись в машине, юный владелец «Феррари» курил «Camel». Я начал было уважать этого молодого человека. Но затем, чуть пошарив по салону, снова в нём разочаровался. Бутылки чего-нибудь крепкого в ней, увы, не оказалось. Мы остановились у Piazza Castello, но вид щедро освещённого памятника архитектуры не производил на меня ровным счётом никакого впечатления. На Паолу, кстати, тоже.

– У нас есть немного времени, – сказала она, глядя куда-то в сторону. – Может быть, ты расскажешь, что означает твоё многозначительное молчание?

– Расскажу, – легко согласился я. – Ты интересовалась судьбой моей спутницы? Так вот… Она у твоего старого и доброго друга, дона Кольбиани. И, естественно, приглашая её в гости, он забыл посоветоваться со мной. Наверное, догадывался, что я буду против.

– Откуда ты знаешь, что она именно у него? – быстро спросила Паола.

– От самого синьора Кольбиани, разумеется.

– Вы встречались?

– Да. Вчера. Он ждал меня в своей машине, на улице.

– И о чём ещё вы говорили? – Она смотрела на меня, чуть прищурившись.

– О вас, милая синьорина, исключительно о вас. Если упростить нашу беседу до невозможности, то он предложил мне убрать, помимо Давида, последнего свидетеля вашей замечательной сделки. То есть – синьорину Бономи. Ради блага моей семьи. Тебя это удивляет?

– Ничуть, – она резким движением выкинула недокуренную сигарету. – Cazzo! Я всегда ожидала от этой сицилийской свиньи чего-то подобного. Он не говорил, его это идея или же ему посоветовал так поступить синьор Дюпре?

– То есть – старший Дюпре? – уточнил я. – Говорил. Насколько я понял, отец ничего не знает о наполеоновских планах дона Кольбиани. Думаю, что это исключительно его инициатива.

Мне показалось, что Паола вздохнула с облегчением. И впервые за это время взглянула мне прямо в глаза.

– И… Что ты ему ответил? – Вопрос прозвучал негромко, но напряжение, сквозившее в голосе, выдало её.

– Сказал, что подумаю, – честно ответил я.

– Думаешь? – поинтересовалась она, не отводя взгляда.

– Думаю, – я согласно кивнул головой. – Думаю, что вам, синьорина, тоже стоит мне кое-что рассказать. Чтобы я знал, какого чёрта мне придётся отказывать уважаемому дону.

Она успела в последний момент спрятать ликующую улыбку. Похоже, что Паоле Бономи действительно очень хотелось мне верить.

– О’кей. Я попробую рассказать тебе, в чём тут дело. Насколько смогу, конечно. Всё так запутанно… – Она чуть задумалась. – Ты когда-нибудь слышал о человеке по фамилии Босси? – спросила Паола наконец.

Я отрицательно покачал головой.

– Я так и думала. Ну а фамилия – Берлускони, надеюсь, тебе знакома? Да, он был премьером. К сожалению, недолго. Понимаешь, Андре, на сегодняшний день Италия вовсе не такой единый организм, как это может показаться иностранцу. В своё время Гарибальди объединил страну, но… Слишком долго Италия была раздробленной. Мы, северяне, никогда не сможем опуститься на одну ступеньку со всем этим южным быдлом. А они никогда не смогут подняться на эту ступеньку. Север – это мозг, сердце, руки страны. Это её денежный мешок. А юг… Юг – это в лучшем случае ноги. И, прости меня, яйца. Ничего другого эти грязные животные не могут и не умеют. Да и не хотят, по большому счёту. Они занимают весь нижний и отчасти средний уровни государственного аппарата, но это их предел. Ты не обращал внимания – в Милане на многих кафе есть надписи: «Собакам и южанам вход запрещён»?

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.