Новенькая

      Подождав, когда отзвенит последний звонок, Брук холодно ответила:
      – Я не намерена задерживаться в этой школе, поэтому познакомиться ближе у нас просто не будет времени. И такую потерю я как-нибудь переживу, – закончила она едко.
      Терпение Элизабет иссякло, но она считала себя обязанной проводить новенькую в класс.
      Торопясь на первый урок, Элизабет всей душой желала, чтобы у них с Брук было как можно меньше общих занятий. Хоть бы остаток дня провести спокойно!
      Они облегченно вздохнули, когда выяснилось, что Брук записана в параллельный класс. Они с Джессикой избавлены теперь от встречи с соседкой, по крайней мере на первом уроке. Но на следующем – социологии – они, к своему сожалению, пересекались с Брук. Вела социологию миссис Арнетт, и это был не самый любимый для Джессики предмет. Что же будет, когда Джессика встретится там с Брук?
      Элизабет опасалась не зря. Девочки поссорились сразу, как только Джессика уселась на свое место в классе миссис Арнетт, а рядом с ней оказалась Брук.
      – Ну, и кто ты из близнецов-неразлучниц? – спросила Брук. – Хотя на самом деле меня это мало интересует, – добавила она презрительно.
      – Я Джессика.
      – А-а! Это у которой болел живот. Ну что, мамочка тебя вылечила?
      У Джессики не было и малой толики той выдержки, какой обладала ее сестра, и за словом она в карман не лезла.
      – Да, живот больше не болит, зато в твоем присутствии разболелась голова.
      К счастью, Брук не успела ответить. Миссис Арнетт встала и начала проверять присутствующих по списку. Один за другим ребята называли себя.
      Когда дошли до „П", Кэролайн Пирс, чья парта была первой в ряду, издала оглушительный вопль и схватилась за щеку.
      – Боже мой! Кэролайн, дорогая! Что случилось?
      Миссис Арнетт торопливо подошла и стала внимательно разглядывать лицо девочки.
      Джессика да и многие другие за миг до этого увидели, как Чарли Кэшмен целился резинкой в первый ряд. Чарли оттянул резинку, точно тетиву лука, а затем отпустил. Попав в цель, он победно ударил себя кулаком в грудь. Многие засмеялись, а Чарли, неравнодушный к успеху, дурашливо раскланялся.
      – Я скажу, что случилось, – отчетливо произнесла Брук со своего места. – Вот этот мальчик выстрелил резинкой.
      Она указала пальцем на Чарли. Тот изумленно уставился на обвинительницу.
      – И многие думают, что это ужасно смешно, – добавила Брук, в упор глядя на Джессику.
      Воцарилось гробовое молчание. Даже миссис Арнетт растерялась. Прервала молчание Кэролайн Пирс, у которой было больше всех прав злиться на Чарли. Она повернулась к своей соседке и громко прошептала:
      – Вот кого нам не хватало в классе – агента ФБР!
      Реплику Кэролайн расслышали все, и класс зашелся от хохота: ябеды никогда не пользовались в школе уважением.
      Не смеялся лишь один человек – Брук Деннис. Она невозмутимо взирала на происходящее и одобрительно кивнула, когда миссис Арнетт попросила Чарли задержаться после уроков, а остальных предупредила: кто не успокоится – того постигнет та же участь.
      День подходил к концу, а Брук так и не помирилась с одноклассниками. К уроку английского языка и литературы почти все ученики мистера Боумена знали о случае с резинкой. Настроение у Джессики было отвратительным: ей вовсе не хотелось видеть Брук еще и на английском, к тому же сочинение о прочитанной книге она так и не написала. Прозвенел звонок, и Джессика поплелась в класс.
      О радость! Они с Брук сидят далеко друг от друга.
      – Слава Богу! – шепнула она своей лучшей подружке Лиле Фаулер. – Целых четыре ряда между нами и мисс Ябедой.
      Лила тоже была членом „Клуба Единорогов" и команды болельщиц Бустер-клуба и тоже успела столкнуться с грубостью Брук.
      – Знаешь, что она мне сейчас сказала в коридоре? Я, видишь ли, хожу недостаточно быстро! – Лила возмущенно тряхнула длинными волосами. – Как будто я специально подвернула ногу, чтобы пропустить сегодняшний матч и не болеть за наших!
      Она стала теребить жемчужные бусы, которые очень подходили к ее розовому свитеру. Джессика увидела злые огоньки в глазах подруги.
      „Если бы взглядом можно было убить, – подумала она, – Брук Деннис сейчас бы рухнула замертво".
      Мистер Боумен раскрыл классный журнал; Джессика шепнула Лиле:
      – Не беспокойся, что-нибудь придумаем. Поганка Деннис еще пожалеет, что пришла в нашу школу.
      Лила, не меньше Джессики обожавшая интриги, улыбнулась в предвкушении удовольствия.
      – Джес, ты лучший мастер на выдумки. Придумай поскорее что-нибудь эдакое.
      Девочки чуть было не пропустили самую приятную новость. Вместо проверки домашнего сочинения мистер Боумен предложил ученикам закончить свои плакаты для книжной ярмарки. Джессика пришла в восторг. Во-первых, можно отложить сочинение до лучших времен, а во-вторых, она сейчас станет героиней дня. Плакат получился на славу, и она не сомневалась, что все начнут ее хвалить. И действительно, у плаката столпился весь класс.
      – Самая профессиональная работа, какую я видел в жизни! – восхитился Чарли Кэшмен. – Хотя моя, конечно, самая красочная.
      Он развернул свой плакат и положил рядом с плакатом Джессики. Ребята вокруг захохотали. Мальчик на плакате был одет в ярко-зеленые шаровары, а на голове у него была шляпа в горошек.
      – Разве Том Сойер клоун? – поддразнил его Джерри Макалистер.
      – Нет, конечно, – согласился Чарли. – Но, по-моему, Марк Твен не стал бы возражать против новой одежды для его героя. И потом, как иначе обыкновенный парень сможет состязаться с неотразимой Нэнси Дрю?
      – Какое уж тут состязание, – сказал Джерри, восхищенно разглядывая плакат Джессики.
      – Работа еще не окончена, – с улыбкой, но достаточно строго произнес мистер Боумен, и все поняли, что пора приниматься за дело.
      Толпа вокруг Джессики и Джерри быстро растаяла. Ребята приступили к работе. До пятницы оставалось не так много времени.
      Учитель подошел к Брук.
      – Ты у нас новенькая и, наверное, не успеешь сделать свой собственный плакат, и поэтому… – Мистер Боумен положил ей руку на плечо и подвел к Джессике и Лиле, которые работали бок о бок. – Помоги-ка Лиле дорисовать иллюстрацию к „Паутине Шарлотты".
      Джессика посмотрела на подругу. Та словно окаменела, ее губы сжались.
      Брук дождалась, когда мистер Боумен ушел в другой конец класса, и оценивающе взглянула на плакат Лилы.
      – Больше напоминает автомобильную пробку, чем паутину, – процедила она, изучая перекрестье линий, которые Лила изобразила под заглавием.
      – Я не удивляюсь, что ты знаток насекомых. В особенности жуков-стукачей, – насмешливо ответила Лила, затем окунула кисточку в синюю краску и протянула Брук. – Если можешь сделать лучше – приступай!
      – Почему бы нет? – Брук схватила кисточку и, отстранив Лилу, сделала несколько резких, решительных мазков.
      И вдруг, макая кисть, случайно толкнула банку с краской. Никто и опомниться не успел, как яркая синяя струйка побежала по парте и по плакату Джессики. В одно мгновение замечательные иллюстрации были безнадежно испорчены.
      Джессика стояла как громом пораженная. Она с ужасом смотрела на жалкие остатки своей работы. В глазах ее стояли слезы.
      – Как ты могла? – закричала Лила. – Ты знаешь, сколько труда потрачено на этот плакат?! – Уперев руки в боки, она встала перед Брук. – И вообще – что это такое? Не успела появиться, а от тебя одни несчастья!
      Заслышав вопль Лилы, к девочкам поспешил мистер Боумен.
      – Что здесь произошло? – спросил он.
      Джессика кивнула в сторону испорченного плаката.
      – Брук перевернула банку с краской, – начала она, – и мои иллюстрации совсем… совсем… – От слез у нее перехватило дыхание.
      Вместо извинения Брук возмущенно проговорила:
      – Это не я.
      Лила и Джессика уставились друг на друга, не веря своим ушам. Сначала она испортила плакат, а теперь еще и не признается – это уже слишком!
      – Тогда объясни, откуда на плакате краска?! – потребовала Лила.
      – Ты сама знаешь, как все было. – Брук невозмутимо повернулась к учителю. – Мистер Боумен, Лила толкнула меня под локоть, когда я помогала ей доделывать паутину. Она стояла сзади, и, по-моему, ей не понравилось, как я рисую.
      – Что? – Лила побагровела от ярости. – Я даже не дотронулась до тебя! Об тебя испачкаешься хуже, чем краской.
      В глазах Лилы сверкала такая ненависть, что Джессика даже поразилась.
      – Тише, девочки, – перебил Лилу мистер Боумен. – Я бы не хотел оставлять вас после уроков. Не важно, кто виноват, главное теперь – как помочь Джессике. – Он обвел рукой залитые краской парту и плакат. Синий ручеек уже стекал на пол.
      – Но, м-м-мистер Боумен… – Лила от волнения стала заикаться. – Я же ничего не сделала… Я…
      – Все совершают ошибки, – проговорила Брук. – Плохо только, что кое-кто в этом не сознается.
      – Как бы то ни было, – мистер Боумен протянул мокрую тряпку Лиле, а Брук – швабру, – пока не ототрете пятна, домой не пойдете.

4

      Лила предпочитала обедать только в компании Единорогов, но Джессика, завидев сестру и Эми в глубине столовой, замахала им рукой.
      – Пойдем к ним. – Она обернулась к Лиле и быстро добавила: – Давай сядем с Элизабет и все ей расскажем.
      Стараясь не уронить поднос с мини-пиццей, Джессика направилась к той, которая понимала ее лучше всех на свете. Джессике непременно нужно было поделиться печалью с сестрой.
      – Джес, ты выглядишь ужасно! Что стряслось? – сразу спросила Элизабет.
      – Катастрофа, Лиз! Из-за этой новенькой все летит кувырком! О, я бы много отдала, только чтобы они с папочкой собрали вещички и укатили куда-нибудь на Аляску!
      – А еще лучше – на Северный полюс, – добавила Лила.
      Узнав об испорченном плакате, Элизабет пришла в ужас. Ведь Джессика так хотела победить на конкурсе!
      Мистер Боумен и комитет по организации книжной ярмарки решили вручить победителю призовой билет Кендалл и оплатить членство в Клубе любителей книги за целый год. Джессика уже присмотрела в любимом универмаге костюм, который можно было получить на призовой билет.
      – Джес, ты наверняка победила бы! А никак нельзя исправить? – с надеждой спросила Элизабет.
      – Это так же просто, как превратить Брук Деннис в Белоснежку! – с иронией заметила Лила.
      – Увы, Лиз! – Джессика вздохнула и салфеткой промокнула слезинку. – Плакат похож теперь на иллюстрацию к повести Нэнси Дрю „Синее пятно". Только она такой книги пока не писала.
      – Надеюсь, все произошло случайно, – сказала Эми. – Она же не нарочно это сделала. – Как и Элизабет, Эми не торопилась выносить приговор. – Может, Брук в самом деле хотела помочь Лиле.
      – Обойдемся без такой помощницы, – отрезала Лила. – С ней и дружить-то теперь никто не захочет. И знаете, – она понизила голос до шепота, – я подозреваю, что Брук прекрасно понимала, что делает!
      – Как?! – Даже Джессика поразилась намеку Лилы.
      – Ты не видела лица Брук, когда мистер Боумен хвалил твою работу. Ее прямо перекосило всю от ярости!
      – Думаешь, Брук нарочно испортила плакат моей сестры?
      Лила не успела ответить. Джессика кивнула на очередь, и за столом воцарилась тишина: из очереди вышла Брук Деннис, ее щеки были пунцовыми.
      – Угадайте, что произошло? – К ним подбежала Кэролайн Пирс. И, не дожидаясь ответа, выпалила: – Брук только что отбрила Брюса Пэтмена!
      – Шутишь!
      Джессика знала, что никто не решался даже спорить с Брюсом. Его отец был самым богатым человеком в Ласковой Долине. Красивый и избалованный, всегда окруженный друзьями, готовыми постоять за него, Брюс не любил, когда ему перечили.
      – Если бы вы знали, что пропустили! – Кэролайн раскраснелась от волнения. Больше всего она любила всякие происшествия. – Она сказала, кто он такой, чтобы лезть без очереди, а потом обозвала его тупицей. – Кэролайн на миг умолкла.
      Все обернулись и посмотрели на Брюса, высокого мальчика, неспешно направлявшегося к соседнему столу. – А еще она упомянула тебя, Джессика.
      Кэролайн явно наслаждалась удивлением близнецов.
      – Брук сказала, что сыта этой школой, Брюсом и плаксой Уэйкфилд.
      – Как она смеет так говорить о Джессике? – взорвалась Элизабет. – Придержала бы лучше язык, если не хочет иметь дело со…
      Элизабет внезапно замолчала. Она не верила своим глазам: отстояв очередь, Брук направилась к их столу. Подойдя, она поставила свой поднос у незанятого стула рядом с Лилой.
      – Погоди, сюда нельзя, – сказала Эми.
      – Это почему же? – поинтересовалась Брук.
      – Здесь предостаточно других столов, – вступила в разговор Лила. – Иди порть настроение кому-нибудь другому. Это место занято.
      – Забавно. – Брук внимательно оглядела пятый стул. – А по-моему, место совершенно свободно.
      – К сожалению, нет, – сдержанно сказала Элизабет, – сюда скоро придут.
      – Точно! – поддакнула Лила.
      Тут очнулась и Джессика.
      У нее в голове родилась блестящая идея.
      – Это место для моей сестры, – произнесла она.
      – Для кого? – растерялась Брук. – Кого ты имеешь в виду? Вот же твоя сестра! – И она указала на Элизабет.
      – Я говорю о другой сестре. Ты разве не знаешь, что мы тройняшки? Это место для Дженифер.
      Элизабет не выносила лжи и терпеть не могла выдумки Джессики, но на сей раз решила, что сестра выбрала подходящую жертву.
      Стараясь не рассмеяться, она энергично закивала:
      – Дженифер скоро появится, правда, Эми?
      – Точно, – подтвердила Эми. – Она обязательно придет. Она всегда опаздывает.
      – He знаю, как вы, а я хочу еще пиццы. – Джессика выбралась из-за стола и побежала к очереди.
      Брук на нее даже не взглянула. Ей не терпелось разузнать про третью сестру.
      – И где же была Дженифер вчера вечером? – обратилась она к Элизабет.
      – У них с Джессикой разболелись животы, – объяснила та и, улыбнувшись, добавила: – Вдобавок она ненавидит лимонный торт.
      – Что не люблю, то не люблю.
      Все изумленно оглянулись на Джессику. Впрочем, Джессика ли это? Элизабет увидела, что сестра надела синий пиджак, который хранился у нее в раздевалке, и слегка изменила прическу, приколов за ухом синий бант. Голос тоже стал другим: девочка говорила приглушенно и мягко, почти шепотом – совсем не похоже на манеру Джессики.
      – Привет, Дженифер. – Первой опомнилась Лила. – Ты только послушай, что случилось на английском. – Она выразительно посмотрела на Брук.
      Остальные тоже включились в игру, и вскоре все общались с „Дженифер", словно она всегда была членом их компании.
      – Кстати, Джен, – сказала Элизабет. – Это та самая Брук Деннис, с которой ты не встретилась вчера вечером.
      Джессика повернулась к Брук.
      – Очень приятно, – прошелестела она. – Я так рада познакомиться с тобой, Брук. Уверена, мы станем большими друзьями.
      – Пока ты в их компании – вряд ли, – ответила Брук.
      Дженифер взглянула на нее с понимающей улыбкой. Брук взяла поднос и села за другой стол.
      Четыре девочки за ее спиной скорчились от смеха.
      – Вот это да! – Лила наконец перестала смеяться и обратилась к двойняшкам: – Вы двое, нет – трое, такое затеяли…
      – Это точно! – Джессика торжествующе улыбнулась сестре. – Я уверена, мы сможем довести это дело до конца. Подождите, скоро Дженифер подружится с Брук – водой не разольешь. Брук даже не заметит, что попалась в сети. Очень скоро Поганка Деннис будет ручной.
      – Отличная идея, – усмехнулась Лила. – Как только Брук станет доверять Дженифер, мы сможем по-настоящему развлечься. – Она встала, оставив на тарелке несъеденную пиццу.
      – Но действовать нужно быстро, – напомнила она подругам. – Необходимо предупредить всех о существовании Дженифер.
      – Ой, верно, – всполошилась Эми. – Сейчас на математике я расскажу всем о тройняшках Уэйкфилд. А остальных предупредим на следующей перемене.
      Девочки решили, что пятиклассники должны держать эту проделку в секрете. Помочь им наверняка согласятся все, потому что Брук успела досадить многим.
      – Запомните, – предупредила Джессика девочек. – Дженифер всегда носит бант и разговаривает полушепотом, это все должны знать.
      Новость быстро облетела школу. С этого момента, где бы ни появилась Джессика с бантом в волосах, ее приветствовали как Дженифер. Лила посвятила в секрет Единорогов, так что даже шестиклассница Кимберли Хейвер и семиклассница Джанет Хауэлл, президент клуба, включились в игру.
      – Привет, Дженифер, – пропела Джанет, завидев в коридоре Джессику и Брук. – Скажи Джессике, что сегодня после уроков – заседание клуба.
      – Слава Богу, – сказала Брук, доверчиво улыбаясь Дженифер. – Значит, не придется идти домой ни с кем, кроме тебя. Ты не обижайся, Дженифер, но мне не нравится Джессика. Из всей школы я могу разговаривать только с тобой.
      И не мудрено. Джессика из кожи вон лезла, чтобы угодить Брук, и закрывала глаза на ее гадости. Весь оставшийся день она не отходила от новой подруги, притворяясь, что ей приятно с ней общаться. Брук воспрянула духом: есть кому выслушивать ее эгоистические жалобы.
      – Не понимаю, почему все так носятся с Джессикой, – раздраженно сказала Брук. – Меня от нее прямо тошнит. Ну что в ней особенного?
      – Не знаю, – быстро ответила Джессика, еле подавив смех. – Она такая азартная болельщица. Мне это абсолютно чуждо.
      – Мне тоже. Пойдем сегодня в кино?
      – Я… Я не могу, – запнулась Джессика. – Мне нужно быть на баскетбольном матче.
      – Я думала, ты ненавидишь спорт, – недовольно протянула Брук.
      – Конечно же, я не люблю спорт, – быстро исправилась Джессика, – но я всегда хожу смотреть выступления Джессики. Она возглавляет команду болельщиц. Без меня у нее хуже получается.
      – Что ж, если ты любишь ее больше, чем меня…
      – Да нет же! – Джессика была в отчаянии, ей не хотелось терять доверия Брук. – Слушай, почему бы нам не пойти на этот дурацкий матч вместе?
      – Ну хорошо. Увидимся после школы. – Брук помахала ей рукой на прощание и пошла на последний урок.
      У Джессики на душе было неспокойно. Что делать теперь? Как успеть на собрание Единорогов и одновременно идти с Брук домой? И как это она додумалась пригласить Брук на свое собственное выступление!
      – Привет, Дженифер, как дела? – раздался насмешливый голос Элизабет.
      Но Джессике было не до шуток. Ей требовалась помощь. Она сдернула с головы синий бант.
      – Это я, Лиз. Узнаешь свою единственную сестренку?
      – О да! – улыбнулась Элизабет. – Восходящую кинозвезду, которая к тому же рисует плакаты и у которой иногда случаются сильные боли в животе.
      – Хватит, мне сейчас не до шуток. После уроков у меня собрание в „Клубе Единорогов", а это значит, что домой с Брук Дженифер пойти не может. То есть моя Дженифер не может.
      – Джессика Уэйкфилд, не смей даже думать об этом! – запротестовала Элизабет, догадавшись, о чем ее сейчас попросит сестра. – Я и так против воли влипла в эту историю.
      – Ну, Лиз, ты ведь тоже терпеть не можешь Брук. Обещаю, если ты окажешь мне эту услугу, я больше никогда в жизни ни о чем тебя не попрошу.
      – Может, и не попросишь – до ближайшего раза, когда тебе снова понадобится дублер. – Элизабет не могла сдержать улыбку. – Должна признать, Джес, твоя идея просто гениальна.
      – Так ты пойдешь с Брук домой?
      – Ладно уж… – сдалась Элизабет. – Но ты должна рассказать мне все, о чем разговаривали Брук и Дженифер. Вы ворковали, как неразлучные подружки.
      По пути на последний урок Джессика успела ввести сестру в курс дела. Элизабет взяла синий бант и спрятала его к себе в тетрадь. Затем Джессика сняла жакет и поспешно двинулась вниз по коридору. Надевая пиджак, Элизабет смотрела ей вслед и думала, в какую историю втянула их Джессика. Как долго это продлится? На сколько их хватит? Быть тройняшками хорошо полдня, а потом? Не задумается ли Брук, почему она никогда не видит тройняшек вместе? Как поступит, когда все раскроется? И еще один вопрос мучил Элизабет на протяжении всего урока истории: можно ли человека, пусть даже самого скверного, так жестоко обманывать?

5

      После уроков Элизабет и Брук направились домой.
      Они спустились во двор и уже прошли автомобильную стоянку для учителей, когда их догнала Эми. Она ужасно запыхалась и жестом попросила девочек остановиться.
      – Дженифер, ты не видела Элизабет? – Эми была сама не своя от волнения. – Ее ищет мистер Боумен. У нас заседание редколлегии. Может, она забыла?
      – Не знаю. – Элизабет взглянула на Брук и быстро добавила: – Если и забыла, что из того. Слишком много шума из-за какой-то газетенки.
      – Вот именно – газетенка. Носятся с ней, будто это „Нью-Йорк таймс", а не крохотный печатный листок! – вмешалась Брук.
      Эми многозначительно посмотрела на Элизабет.
      – Мистер Боумен пошел искать Элизабет на улице, а мне поручил посмотреть в спортзале. Может, она там, сочиняет репортаж о сегодняшнем матче?
      – Что же ты делаешь здесь? – удивилась Брук. – Тут не спортзал и ни одного баскетбольного фаната. Правда, Дженифер?
      Теперь Элизабет догадалась, почему Эми так спешила. Ни в коем случае мистер Боумен не должен столкнуться с Дженифер! Иначе план провалится! Но было поздно. Учитель литературы уже спешил к ним… У Элизабет екнуло сердце.
      – Хорошо, что Эми догнала тебя, Элизабет. – Мистер Боумен держал под мышкой несколько последних номеров „Пятиклассника Ласковой Долины". – Нам нужно многое обсудить, если ты хочешь начать музыкальную колонку.
      Прежде чем Элизабет или Брук смогли вымолвить слово, Эми находчиво промолвила:
      – Извините, мистер Боумен, я ошиблась. Эти сестры так похожи, что я их снова перепутала.
      – Значит, нам еще предстоит разыскать Элизабет? А я-то думал, что научился их различать. – Мистер Боумен рассмеялся и направился с Эми к спортзалу. – До завтра, Брук. До свидания, Джессика.
      Девочки продолжили путь.
      – Удивительно, – покачала головой Брук. – Он все еще путает вас. Часто это случается?
      – Еще как! – Элизабет вздохнула с облегчением. Какая все-таки Эми молодец, что подоспела вовремя! – У тройняшек всегда так: никогда не знаешь, за кого тебя принимают.
      „А иногда и сама не знаешь, кто ты на самом деле", – добавила она про себя.
      После ужина ее огорошила Джессика. Случай с учителем – только начало! Впереди еще матч, на котором будут Брук с Дженифер. Сама Джессика участвует в матче, а ведь кто-то должен побыть Дженифер…
      – Как это понимать? – возмутилась Элизабет. Такая перспектива ее явно не устраивала. – А твое обещание никогда в жизни ни о чем меня не просить?!
      Джессика положила руки на плечи сестры и проникновенно посмотрела ей в глаза.
      – Лиз, ты же знаешь, я бы никогда не попросила тебя рисковать. Но от этого зависит моя жизнь. Брук меня ненавидит! Если она сейчас поймет, что мы ее провели, ее месть будет ужасна!
      – Пусть она поймет, и чем скорее – тем лучше. Я уже звонила мистеру Боумену и объясняла, почему не была на редколлегии. Пришлось сказать, что я плохо себя чувствовала. И знаешь, что я тебе скажу, дорогая сестренка? Это почти правда!!!
      Джессика знала: сестра ненавидела лгать. Казалось бы, нет ничего предосудительного в том, чтобы кое-когда слегка приврать, однако Элизабет стремилась быть правдивой всегда.
      – Не беспокойся, Лиз, обещаю, это не продлится долго. Мы с Лилой скоро придумаем, как поставить Брук на место. Раз и навсегда! – Джессика прищурилась. – Брук Деннис еще горько пожалеет, что появилась в Ласковой Долине!
      – Если бы она тебя не обидела, Джес, я бы и не подумала участвовать в этих интригах. Но она вела себя ужасно! Что с тобой, что с папой и мамой!
      Джессика закружила сестру в объятиях.
      – Я знала, что поможешь. Ты самая замечательная тройняшка в мире, Лиз!
      Потом она бросилась к шкафу Элизабет и принялась рыться в ее нарядах.
      – Надо подыскать для Дженифер подходящий костюмчик на сегодняшний вечер.
      Элизабет рассмеялась: она давно привыкла, что Джессика но любому поводу залезала к ней в шкаф.
      – А почему бы Дженифер не надеть на матч что-нибудь твое?
      – Понимаешь, – Джессика продолжала перебирать платья и юбки сестры, висевшие в шкафу, – Дженифер не модница, ее не очень заботит внешний вид. Словом, она должна выглядеть примерно как ты.
      – Ну спасибо!
      Положив серый свитер Элизабет на полку вместе с другими ее вещами, Джессика повернулась к сестре.
      – Ты же знаешь, что я имею в виду, – сказала она серьезно. – У тебя все выходит отлично, Лиз. Ты замечательно пишешь, здорово танцуешь, и вообще ты – самая умная в классе. – Она посмотрела на Элизабет с искренним восхищением. – Я не такая. Факт. – Джессика потупилась и улыбнулась почти так же застенчиво, как сестра. – У меня никогда не получится быть такой сообразительной, такой талантливой, такой вежливой, как ты, Лиз. Что же остается? Только заботиться о внешности и популярности.
      Элизабет пристально посмотрела на сестру.
      – Джессика Уэйкфилд! Ты такая же сообразительная и талантливая, как и я! – воскликнула она. – И если бы еще не была ярой болельщицей и не забивала голову Единорогами, то в классе мадам Андре ты была бы прима-балериной. Про школу и говорить нечего: училась бы ничуть не хуже меня!
      – Может, даже лучше! – Джессика рассмеялась и снова обняла сестру. – Спасибо, что не дала раскиснуть. Просто я не отношусь к типу трудяг, как ты.
      – Кстати о типах, – задумчиво сказала Элизабет. – Какого типа Дженифер?
      – Я выдумала ее слишком быстро и не успела придумать ей характер.
      – Я тоже как-то не задумывалась. Ясно одно – они с Брук прекрасно поладили.
      – А ведь верно, – протянула озадаченно Джессика. – Поганка Деннис просто без ума от Дженифер. С чего бы это?
      – Очень просто, – улыбнулась Элизабет. – Во-первых, Дженифер все подыгрывают. А во-вторых, она совсем не похожа на нас.
      – Да, она ужасно пресная и поэтому – отличная пара для Поганки Деннис. Но если мы с ней такие разные, то, значит, и одеваться должны иначе. Может, взять у Стивена, а?
      – Действительно, стиль должен быть другой. – Элизабет представила себя рядом с Брук в просторном свитере Стивена.
      Стивену Брук нравилась не больше, чем сестрам, поэтому он с готовностью согласился помочь. Но если мама что-нибудь прознает, он ничего не слышал и не видел. Стивен сложил три свитера, несколько маек для рэгби и передал все Джессике.
      – Ничего не имею против, – сказал он, – но учтите: она дочка маминого клиента, поэтому, в случае чего, я свои вещи брать не разрешал.
 
      Когда Брук и Дженифер пришли на баскетбольный матч, зал был уже полон. Путаясь в чьих-то куртках, пробираясь через лес ног и горы сумок, они достигли наконец галерки и уселись на чудом подвернувшиеся свободные места.
      – Ну и ну! Никогда бы не подумала, что столько народа любит эту дурацкую игру, – сказала Брук новой подруге.
      Элизабет, которой всегда нравилось смотреть на выступления Джессики, притворилась, что разделяет чувства Брук.
      – Да уж, – сказала она, скользя взглядом по рядам, – наверное, они могли бы найти лучшее занятие, чем наблюдать, как десять лбов пытаются отобрать друг у друга мяч.
      – О! – В голосе Брук прозвучало удивление. – Да ты, оказывается, много знаешь о баскетболе. Я, например, даже не представляла, сколько в команде игроков.
      В этот момент судья дал сигнал о начале игры, и ее внимание переключилось на площадку.
      – Сестры мне все уши прожужжали о баскетболе! – Элизабет стало жарко в переполненном помещении, и она принялась стягивать с себя жакет. – Кроме того, папа часто берет нас на игры.
      Брук наблюдала за игрой минуту или две, затем произнесла:
      – Счастливая. Мой отец никуда меня не берет. У него на уме одни фильмы.
      На душе Элизабет заскребли кошки. А вдруг их затея не такая уж хорошая?! Сомнения еще больше усилились, когда Брук, взглянув на ее наряд, сказала:
      – Ты сегодня отлично выглядишь, Джен.
      Элизабет не верила своим ушам! Неужели эта милая приветливая девочка – ее ужасная соседка?
      – Спасибо, Брук. Странно, что тебе нравится, как я одеваюсь.
      – Ты говоришь так из-за моей одежды? Но ее выбирала не я. Отец пригласил модельершу, и та подобрала мой гардероб. Все оказалось либо слишком узким, либо слишком жарким. Я пыталась сказать отцу, но бесполезно. Уткнется вечно в свой сценарий… – Брук посмотрела на широкую цветастую юбку подруги. – Хотелось бы мне так же одеваться!..
      Элизабет чувствовала себя все хуже и хуже. Только бы не подошел кто-нибудь из знакомых! Может, удастся после матча уйти домой незаметно. Ей больше не хотелось дурачить Брук. К несчастью, остальные все еще считали это отличным развлечением.
      Особенно Лила Фаулер. Несколько минут спустя она пробралась к девочкам.
      – Привет, Дженифер, – громко сказала она, втискиваясь между ними. – Вы с сестрами не забыли о вечеринке с ночевкой? В выходные, у меня дома. Придут все. Я имею в виду все, кто достоин! – Она бросила короткий взгляд на Брук, на которой было оранжевое платье с широким ремнем такого же цвета. – Тебе никто не сказал, что у нас не принято ходить на стадион в строгом платье?
      Брук сложила руки, и уже знакомое хмурое выражение снова появилось на ее лице.
      – К твоему сведению, Лила, мне вовсе нет дела до игры. Я здесь – только чтобы составить компанию Дженифер.
      – А я – чтобы посмотреть выступление Джессики. – Элизабет увидела, что на поле выбежала команда Бустер-клуба. Наконец-то. – Будьте добры, отложите вашу перебранку.
      – Даешь П! – Джессика стояла перед командой, кокетливо положив руки на талию.
      – Лучше уж аспирин, – саркастически произнесла Брук. – А то мне станет плохо.
      – Даешь О! – Джессика стояла в окружении девочек, которые высоко подпрыгивали на каждую букву.
      – Даешь Б, Е и Д!
      – Эх, жаль, что я подвернула лодыжку, – промолвила Лила, наблюдая за действиями девочек. – А то была бы сейчас там!
      – Так в чем же дело? По-моему, ты зря сокрушаешься, – усмехнулась Брук. – Они выступают так, будто все подвернули лодыжки.