Игра

— Вот оно и началось! Нет, я не сделаю ничего подобного! Не сделаю!

Шарлотта с участием смотрела на Сабрину, яростно рвавшую на кусочки письмо, которое только что вслух прочитала. Письмо было от опекуна. Наверное, ни один пленник, узнавший о несправедливом, роковом приговоре, не выглядел столь возмущенным и оскорбленным. Каждая черточка лица Сабрины выражала смертельный ужас перед тем, что должно было свершиться.

— Но может быть, Роберта удастся уговорить и он передумает?

Сабрина резко отвернулась от окна, из которого наблюдала закат солнца, и принялась нервно ходить по комнате из угла в угол.

— Он подписал брачный контракт! Теперь пути назад нет. Кузен и лорд Меррипейс со дня на день приедут в Бат, а я должна уже сейчас начать готовиться к свадебной церемонии.

— Но ведь он, конечно, не захочет справить вашу свадьбу кое-как. Вы же не простолюдинка и не бесприданница. Я хочу сама всем этим заняться. Роберт не посмеет мне отказать! Все же я графиня и могу себе позволить немного поразвлечься. Свадебная церемония требует большой подготовки. Если, конечно, к ней относиться с должной серьезностью.

Для Шарлотты не было более приятного развлечения, чем устраивать званые вечера, всяческие обеды и праздники. А уж возможности поучаствовать в подготовке свадьбы своей подруги она, конечно, не могла упустить!

— Если бы у лорда Рэндольфа было больше интересных друзей, то мне пришлось бы выдумывать предлоги для отказа от слишком частых увеселений. Но я осталась одна. Сезон уже заканчивается. Каждый сейчас стремится уехать из Лондона, скажем, до начала следующего года, чтобы, к примеру, поохотиться в горах Шотландии. Поэтому я не вижу возможности прилично организовать вашу свадьбу раньше чем через полгода. Кстати, в аристократических кругах между помолвкой и свадьбой иногда проходит даже несколько лет!

— Кузен Роберт смотрит на свадебную церемонию по-своему. Он намерен приехать сюда вместе со священником и обделать все за час с небольшим.

— Серьезно? Но ведь это ужасно!

— Отчего же? Простолюдины так делают сплошь и рядом! Шарлотта досадливо махнула рукой:

— Да бросьте вы, в самом деле! Среди простолюдинов, а в особенности торговцев, есть рассудительные, благоразумные и вполне приличные люди!

Она бросила на Сабрину лукавый взгляд:

— Кстати, разве мне плохо с вами?

Сабрина постаралась перевести разговор на другую тему:

— Я рада видеть вас веселой и улыбающейся, Лотта! Вам стало лучше?

На лице графини появилось мечтательное выражение, отчего она стала выглядеть намного моложе.

— Думаю, я действительно начинаю выздоравливать. Хотя, честно сказать, и сама не знаю, что со мной происходит. Впрочем, не будем говорить на эту тему!

Сабрина тоже не желала продолжать этот разговор. Несколькими часами раньше в этой самой комнате она почти уверовала в то, что с помощью лорда Лоутона сможет освободить Кита. Сейчас же, словно чувствуя горячее дыхание приближающихся взмыленных лошадей, мчащих по дороге в Бат карету с кузеном Робертом, Сабрина понимала, что все ее надежды рушатся и рассыпаются в прах.

— Кузен Роберт распорядился, чтобы я немедленно вернулась к миссис Нойз, — сумрачно сказала Сабрина.

— Не вижу в этом никакой необходимости! Тем более что все последние дни я плохо себя чувствовала и мне все еще необходимо ваше присутствие.

Сабрина не могла не улыбнуться:

— Лотта, вы не тог пациент, которому врачи прописали постельный режим и уход. А сейчас вам стало гораздо лучше.

Вы можете ходить в театры, посещать музыкальна вечера, даже играть в карты. Причем желающих провести время в вашей компании будет немало!

— Перекинуться в карты и сейчас было бы, очень даже неплохо! — вздохнула Шарлотта.

Однако, по правде говоря, мысль о картах с каждым днем все менее и менее ее занимала. Появились другие проблемы, и куда более важные. В основном они были связаны с уже давно отсутствующим и продолжающим хранить молчание мужем.

В последние дни измученная и несчастная Шарлотта, ложась в ставшую чужой пустую постель, долго не могла заснуть. Она упрямо смотрела в потолок и все чаще думала о том, что бегство от мужа было ужасной, роковой ошибкой.

Бедный, дорогой, удивительный, глупенький Рэн! Ведь она все-таки любит его. И сейчас ощущает такую боль от разлуки, что порой ей кажется, что она умрет, если снова не почувствует крепких объятий супруга…

В дверь осторожно постучали, и в комнату заглянула служанка. Глаза у нее были широко раскрыты и полны ужаса.

— Что случилось? — в тревоге воскликнула Шарлотта.

— Пришел большой черный человек и сказал, что хочет видеть мисс Линдсей!

— Черный человек? Вы не ошибаетесь?

— Нет. У него все лицо черное! И руки тоже! Легкая улыбка пробежала по лицу Шарлотты.

— Конечно же! Это слуга лорда Дарлингтона. Насколько я помню, его зовут… Зу-у… Ку-у… Ах, черт возьми, вот память! Впрочем, это не важно. Пригласите его в дом.

— Он не хочет входить в дом, миледи! Он желает только говорить с мисс Линдсей.

— Я сейчас спущусь, — сказала Сабрина и выбежала из комнаты раньше, чем Лотта успела ее удержать.

Значит, у лорда Дарлингтона есть для нее новости! При тщеславии и гордости виконта они могли быть только хорошими! Иного он бы себе не позволил. И как знать, может быть, это известие расстроит все планы кузена Роберта!

С того вечера, который они с Джеком провели в гостиной графини, Сабрина напрочь лишилась сна. Она ходила из угла в угол по своей спальне и думала, думала, думала… В ее голове возникали совершенно дикие фантазии. Ей чудились жаркие объятия… Поцелуи… Сабрина вновь воображала себя сидящей на коленях виконта… Лорда Лоутона… Боже, неужели она так глубоко и страстно увлечена им? И смеет ли поверить в свалившуюся с неба любовь к мужчине, о котором совсем недавно даже мечтать не могла? Думала ли она, что он сможет задеть в ее душе самые нежные и до сих пор молчавшие струны? Господи, как же все это глупо! Но как похоже на нее!..

Импульсивная, неосторожная, скорее смелая, чем рассудительная, Сабрина в последние годы удивляла в основном капризами и вызывающим отношением к окружающим. Но все ее прошлые веселые проделки бледнели перед тем риском, на который она идет, позволив себе увлечься Дарлингтоном.

Сабрина неожиданно рассмеялась. Причем так звонко, что ее голос эхом отразился от холодных каменных стен нижнего этажа и полетел куда-то вверх. Нет, но ведь так и должно было в конце концов случиться! Она, Сабрина Линдсей, не признававшая даже самого понятия любви, в один прекрасный день просто должна была влюбиться! А может быть, в ней проснулась… элементарная жажда плотских утех? Пусть даже так! Но кто оказался предметом ее увлечения! Боже, человек, который не способен любить никого и ничего!

— Он здесь, мисс, в саду, — сказала служанка, останавливаясь у двери в кухню.

— Хорошо. Вы можете идти.

Сабрина подождала, пока шаги девушки смолкли, и широко открыла дверь в сад.

Однако ничего и никого не увидела… Разочарование больно кольнуло ее в сердце. Но ведь не могла же служанка все выдумать! Не посмела бы и шутить подобным образом…

Сабрина обвела взглядом ближайшие тропинки и лужайку около клумбы. Потом негромко позвала:

— Эй! Вы здесь?

Из тени деревьев выступил человек огромного роста с совершенно черным лицом. От страха у Сабрины перехватило дыхание. Ей показалось, что к ней приближается какое-то страшное, потустороннее существо. Она уже хотела закричать, но незнакомец неожиданно улыбнулся доброй улыбкой и сказал глубоким басом:

— Мисс Линдсей, я привез вам привет и наилучшие пожелания от моего господина виконта Дарлингтона.

Голос его, казалось, шел прямо из груди, резонируя в ней и приобретая особенно мягкий, обволакивающий тембр.

— Не будете ли вы добры прочесть записку милорда? — спросил черный великан.

Сабрина некоторое время рассматривала неожиданного гостя при тусклом свете свечи, которую держала в руках. Она была очарована его изысканным, полным уважения тоном, который редко можно было ожидать даже от аристократов. Кроме того, в его голосе проскальзывали нотки добродушной иронии. Неужели этот приятный, несомненно, очень культурный человек был слугой совершенно невоспитанного лорда Дарлингтона? Невероятно!

— Вы прочтете записку, мисс? — повторил он.

— Конечно!

Сабрина взяла записку из рук великана и с волнением развернула. В ней была только одна строчка:

«Приезжайте вместе с подателем сего послания. Тот человек на свободе, в чем убедитесь сами».

Под строчкой стояла всего одна буква «Д».

Сабрина сложила записку и с улыбкой посмотрела на ее подателя.

— Ваш господин — отважный и изобретательный человек! Великан уважительно поклонился Сабрине, как бы выражая благодарность за столь высокую оценку его хозяина.

— Лорд пишет, чтобы я приехала вместе с вами, — сказала Сабрина. — Но что мне сказать графине? Впрочем, это не так уж важно!

Ее маленькая головка сразу же заработала в предельном темпе. Итак, надо как-то объяснить графине свой неожиданный и срочный отъезд… Ничего, она скажет Лотте, что должна немедленно ехать к миссис Нойз и сообщить ей о предстоящем приезде кузена Роберта. В этом случае Шарлотта не станет ее сопровождать.

— Подождите здесь, — сказала Сабрина. — Я вернусь через несколько минут. Вы не возражаете?

И она снова улыбнулась чернокожему гостю. Тот ответил такой же доброй и открытой улыбкой.

— Я буду ждать вас, как ночь рассвета, — пробасил он в ответ.

— Вы вполне можете давать лорду не только уроки вежливости, но и лести!

— Спасибо!

Сабрина бегом взбежала по лестнице на второй этаж и заперлась у себя в спальне. Надо было переодеться, причем так, чтобы выглядеть скромно, но элегантно. Подумав с минуту, она остановилась на голубом костюме для верховой езды, который ее опекун неосмотрительно упаковал вместе с другими вещами. Костюм был теплый, из плотной шерстяной ткани, а потому мог выдержать любую непогоду, что никак нельзя было исключать по причине наступления осени.

Одновременно Сабрина лихорадочно обдумывала план действий. Этой же ночью она поскачет вместе с Черным Джеком в Шотландию, где тот поможет ей вызволить Кита! Если, конечно, согласится…

«Он должен согласиться!» — прошептала Сабрина котенку, вспрыгнувшему на кровать и следящему за тем, как его молодая хозяйка застегивает костюм. При этом он трогал лапой то одну, то другую пуговицу.

Итак, план Сабрины радикально изменился. Вместо того чтобы дожидаться в Бате, пока разбойник найдет и привезет Кита, она поедет вместе с ним в Шотландию и сама освободит брата!

«Это значительно логичнее! — убеждала Сабрина котенка, уже потерявшего интерес к пуговицам и принявшегося вылизывать свою левую лапу. — Ведь кузен Роберт сейчас на пути в Бат. И возможно, появится здесь уже завтра. Что ж, меня просто не будет в городе! Пусть устраивает бракосочетание лорда Меррипейса с моей тенью! «

Сабрина рассмеялась столь удачной шутке, достоинство которой котенок, видимо, должен был оценить.

Она натянула охотничьи сапоги, упаковала все необходимое в дорожную сумку и сунула руку под пуховую перину, нащупав там завернутые в шелковый платок ожерелье и пистолет. Тот самый, который отобрала у Черного Джека и из которого в него же стреляла…

— Ему будет приятно увидеть, что мы вооружены, — шепнула она котенку, оказавшемуся уже у нее на плече и тершемуся о щеку. — Маленький мой, — с грустью сказала она, почесывая ласковое существо за ушком, — я с радостью бы взяла тебя с собой. Но там не будет места для котят. Так что останься у графини. Она очень добрая леди и любит животных. Тебе будет с ней хорошо. — Сабрина сняла котенка с плеча и поцеловала в мокрый холодный носик. — Ты обещаешь мне до утра не плакать и не мяукать на весь дом? А то у всех могут возникнуть на мой счет подозрения, чего никак нельзя допустить! Договорились?

Джек ждал в тени дома на другой стороне улицы, пока Сабрина усядется в портшез, специально купленный для нее Сьюбери. Четверо верных слуг, готовых по первому знаку хозяина поднять и нести юную леди, прятались за деревьями чуть поодаль.

В руках у Сьюбери Дарлингтон заметил дорожную сумку Сабрины. Сама она была одета в костюм для верховой езды, а через руку перекинула теплый плащ. Тот самый, в котором девушка была во время ночного нападения виконта на ее экипаж и который он сразу узнал. Но зачем все это понадобилось Сабрине сейчас, Дарлингтон понять не мог. «Что-то еще задумала! — решил он. — Но что? Впрочем, от нее можно ожидать чего угодно! «

Джек с сосредоточенным видом перешел улицу. То, что во всех светских салонах будут сплетничать по поводу его поздних визитов к графине Лавлейс, виконта ничуть не волновало. И даже наоборот: случайные свидетели могли принести немалую пользу, отвлекая любителей посудачить от главной цели, которую Джек преследовал в эту ночь…

— Я не прошу вашего одобрения, графиня, — говорил виконт Шарлотте.

— Но ведь она такая юная и невинная! — возражала она.

— Вот я и хочу, чтобы к утру она перестала быть таковой! — цинично ухмыльнулся Дарлингтон.

Грубоватая фраза не слишком пришлась по вкусу графине, которая посмотрела на виконта с осуждением и даже неприязнью. Меньше всего Шарлотта ожидала, что целью визита лорда Дарлингтона будет вовлечение ее юной подруги в его очередную ночную оргию.

— Я не могу спокойно смотреть, как вы пытаетесь развратить эту милую девочку, к тому же мою подругу!

— Вы полагаете, что для девушки лучше умереть, чем отдаться мне? Впрочем, помнится, вы тоже были предметом моих не очень-то чистых намерений. Правда, таковые не осуществились.

Джек откровенно лгал, чтобы смутить Шарлотту.

— Серьезно? — спросила она, удивленно приподняв правую бровь.

Дарлингтон громко рассмеялся:

— Но вы так и не поддались соблазну!

— Извините, я вас не понимаю, — холодно ответила Шарлотта, надеясь, что этот тон заставит позднего гостя уйти.

Дарлингтон понял это, а потому сменил тон:

— Наверное, правильнее будет сказать, что вы оказались слишком красивой, умной и очаровательной для меня.

Я понял, что могу по-настоящему вами увлечься, а потому отбросил все пошлые мысли. К тому же серьезное увлечение вами подорвало бы мою репутацию бессердечного соблазнителя. Подобного оборота событий мне не хотелось бы допускать!

Речь Дарлингтона лилась, подобно элю, что было ему абсолютно несвойственно. Шарлотта отлично понимала причину столь резкой перемены, а потому посчитала, что ей не угрожает никакая опасность со стороны виконта. Усмехнувшись, она позволила себе легкую шпильку:

— А ведь у вас неплохо подвешен язык, Дарлингтон! Виконт взял в свои ладони руку Лотты:

— Прошу вас, называйте меня просто Джек! Хотя бы сегодня!

— Ну, пусть так, Джек! — согласилась Шарлотта, слегка покраснев.

— Откровенно говоря, я понял, что любовная связь стоила бы нам обоим больших страданий. А может быть, и вообще разбила бы наши жизни!

— Вы великий льстец и обманщик, милорд, — вздохнула Лотта, как женщина, которой мужчина сделал предложение, пусть и в иносказательной форме.

— Спасибо вам за то, что считаете меня тем, кем я на самом деле являюсь, но все же — немного любите!

— А теперь, мне кажется, вам лучше уйти, — с некоторым сожалением в голосе сказала Лотта, снова покраснев.

Джек поднес ее послушную руку к губам. Потом поднял голову, взглянул Шарлотте в глаза и неожиданно спросил:

— Когда вы намерены все сказать мужу?

— Не понимаю… Что вы имеете в виду.

— Если некоторые признаки соответствуют действительности, то весной вы преподнесете супругу вашего первенца.

Глаза Шарлотты сделались круглыми от изумления.

— Боже мой! — воскликнула она, схватив виконта за руку. — Откуда вам это известно?! Или об этом уже говорят во всех гостиных?

Такая бурная реакция встревожила Джека.

— Это просто моя догадка, — поспешил он исправить допущенную оплошность. — Но разве я не прав?

— Вы правы! Правы! — уже спокойнее проговорила Шарлотта.

— Тогда поезжайте домой и обрадуйте супруга.

В ответ Шарлотта сокрушенно покачала головой:

— Вы ничего не знаете, Джек. Эта новость его ничуть не обрадует. Возможно, чуть раньше все было бы по-другому…

Джек помедлил мгновение, потом очень тихо и предельно мягко спросил:

— У вас появился любовник?

— Не совсем так. Просто у нас была ужасная ссора из-за взаимного непонимания. Мне попало за карточные долги и… Одним словом, мы наговорили друг другу резкостей! — Шарлотта глубоко и шумно вздохнула. — Но вот любовника у меня нет! Это у лорда Рэндольфа появилась любовница. Я узнала об этом и стала искать утешения у друзей. Он мне это запретил. Было очередное объяснение. Возможно, я сгоряча намекнула, что за мной кто-то ухаживает. Рэн понял это по-своему. Решил, что я не собираюсь мирно сидеть дома и дожидаться, пока ему наскучат шашни с другой женщиной. И сама…

Шарлотта замолчала.

— Другими словами, лорд Рэндольф думает, что мы с вами любовники? — с усмешкой спросил Джек, вновь пытаясь взять Лотту за руку. Но та резко отдернула ее.

— О, столько грязных сплетен и разговоров вокруг нас с вами!

Шарлотта отошла к окну и несколько мгновений смотрела на улицу. Затем повернулась лицом к Дарлингтону.

— Я не сделала ничего дурного, Джек! Ну, может быть, чуть-чуть… И вот оказалась уничтоженной и разоренной…

Джек молчал. Он догадывался, что Шарлотта действительно могла наделать глупостей, которые взбешенный и ревнивый супруг ей не простил. Возможно, у него были и основания…

Джек снова подошел к Лотте и нежно обнял ее. К немалому удивлению виконта, она спокойно и с готовностью склонила голову ему на грудь.

— Я надеялась, что Рэн очень быстро приедет ко мне, — прошептала Шарлотта сквозь слезы. — Он должен был приехать. Муж обязан следовать за женой, а жена — за мужем. Если, конечно, я для него еще что-нибудь значу…

Джек осторожно погладил Лотту по голове и слегка похлопал другой рукой по спине.

— Шарлотта, вы должны вернуться домой.

Она отрицательно покачала головой:

— Не могу…

— Я уверен, что он вас простит.

— Вот в том-то и дело! Он простит меня только потому, что я жду от него ребенка. Но такого прощения мне не надо!

Джек промолчал о том, что Лотта и сама могла довести мужа до такого предела, за которым он, возможно, даже не поверит в ее беременность. Но, с другой стороны, лорд Лавлейс не так глуп, как большинство здешних мужчин. Наверное, он захочет сохранить семью. А потому сможет трезво оценить ситуацию и поступить достаточно мудро…

— Что же вы намерены делать? — спросил Дарлингтон. Шарлотта подняла голову и посмотрела в его глаза:

— Я не хочу рожать. С ужасом думаю о том, что это произойдет. Боюсь! Боюсь страшной боли, о которой наслышана! Боюсь умереть…

Джек не знал, что ответить.

— Я могу лишь сказать, что чувствовал бы на месте вашего мужа, — медленно проговорил он после продолжительной паузы.

— И что же?

— Скорее всего хотел бы, чтобы вы, моя жена, вернулись домой, несмотря на все наши ссоры и недоразумения. — Двумя пальцами он приподнял подбородок Шарлотты и посмотрел ей в глаза. — Даже такой упрямец, как ваш муж, вполне способен понять, чего он может лишиться.

Шарлотта в ответ улыбнулась… Сначала — слегка, а затем широко и почти радостно:

— Вы и впрямь верите в это?

— Стал бы я вам лгать!

Только для того, чтобы закончить этот разговор, Джек повернул лицо Лотты к себе и прильнул к ее губам. Когда же он поднял голову, то увидел, что Шарлотта смотрит на него каким-то новым, очень опасным взглядом. Он тут же отступил на полшага и сказал:

— А теперь, Лотта, вам лучше поскорее лечь спать. Утром напишите письмо своему благоверному и попросите этого олуха приехать за вами и отвезти в Лондон. В дороге у вас будет достаточно времени, чтобы убедить его в одной простой истине: на свете нет ничего более ценного и близкого, чем жена.

— Хорошо. А как быть с Сабриной? Вы обещаете достойно с ней обращаться?

Джек гордо поднял голову:

— Вы все еще во мне сомневаетесь? — Нет.

Трогательную сцену, разыгравшуюся в спальне Шарлотты Лавлейс, можно было наблюдать, как в театре теней, на кружевных оконных занавесках, освещенных светом стоявшего на столе канделябра. И эта сцена разбила на мелкие осколки сердце человека, который, казалось, никак не мог оказаться ее свидетелем.

Лорд Рэндольф, прибывший в Бат еще днем, уже через час знал, что виконт Дарлингтон тоже находится в курортном городке. Рэн выяснил адрес виконта и везде незаметно следовал за ним. Когда же наступила ночь, он без труда проследил, как Джек вошел в дом его жены. При этом ревнивец отметил, что в спальне Шарлотты горел свет. Значит, она ждала гостя!

Уже через несколько минут после того, как Дарлингтон вошел в парадную дверь, его силуэт появился на занавесках рядом с силуэтом Шарлотты. Объятия, страстный и продолжительный поцелуй — все это лорд Рэндольф имел несчастье лицезреть. Все сомнения мгновенно рассеялись. Дарлингтон и Шарлотта любовники!

« Как она могла?! «— восклицал про себя обескураженный муж. Его замечательная, добрая, удивительная Лотта! Что толкнуло ее на этот мерзкий шаг? Как оказалась она в объятиях другого мужчины? Что произошло с их безоблачной, всепоглощающей любовью, которой оба жили еще совсем недавно?

Что произошло? Произошло то, что между ними встал Дарлингтон!

« Я убью его! «Эти рвущиеся из души Рэндольфа слова, казалось, могли растерзать его горло на мелкие куски. Он сунул руку в карман и вытащил пистолет. Руки Рэна дрожали. В этот момент он думал только о мщении. А по булыжной мостовой уже стучали каблуки сапог Дарлингтона. Они приближались… Вот они уже совсем рядом… Еще мгновение, и мщение свершится! Надо только поднять дуло пистолета… Прицелиться… Нажать на курок и…

Неожиданно какое-то фантастическое плотное облако затуманило мозг Рэна и лишило возможности видеть. Дрожащая рука с пистолетом бессильно повисла. Он стоял, не в силах не только шевельнуться, но даже сообразить, что происходит. Прошла минута. Может быть, больше… Дарлингтон уже завернул за угол. А Рэн стоял в тени дома — разбитый, почти лишившийся рассудка…

Итак, он не стал убийцей… Не сумел отомстить за свой позор… Не смог хладнокровно отправить на тот свет человека… Соперника, которого любила Лотта…

Как во сне, Рэн пересек площадь, отыскал потную от долгой скачки лошадь, кое-как взобрался в седло и пришпорил ее… Он понял, что должен немедленно уехать из Бата… Найти более удачный момент для своей мести. И тогда убить их обоих…

Глава 19

Сабрина не намеревалась ложиться спать. Как она могла думать о сне, когда ждала приезда Джека Лоу? Но все же бесцельно походив около часа по своему номеру в гостинице «Кёр де Лион», прислушиваясь к каждому голосу или шагам по лестнице, поняла, что не может больше оставаться в состоянии беспрерывной тревоги. Она пододвинула большое старинное кресло к камину и опустилась в него, протянув ноги поближе к огню.

Кресло оказалось просторным и мягким… Дрова в камине тихонько потрескивали… В комнате было тепло и уютно. И очень скоро Сабрина почувствовала, что ее голова неумолимо склоняется на грудь, а веки начинают слипаться. Все героические попытки преодолеть сон оказались тщетными.

… Ее разбудил холодный порыв ветра, ворвавшийся через полуоткрытое окно. Сабрина открыла глаза.

В комнате было почти совсем темно. Камин догорал. Маленький язычок пламени еще держался на одном полене, отбрасывая слабый мигающий свет на окружающие предметы. Сабрина подняла голову, показавшуюся ей необычно тяжелой. Так бывало всегда, когда она заболевала.

Вдруг ее словно что-то толкнуло, заставив резко подняться с кресла. Долго ли она спала? Час? Два? Может быть, и того больше?

Сабрина бросила взгляд на дверь и убедилась, что та по-прежнему закрыта.

Тяжелые портьеры на окнах, казалось, отгораживали комнату от ночи.

… Она почувствовала его присутствие в комнате раньше, чем услышала голос.

— Вы всю ночь кричали во сне, мисс!

Черный Джек говорил спокойно, размеренно, хотя и с легкой иронией.

— Я кричала? — переспросила она лишь для того, чтобы вновь услышать голос, почему-то показавшийся ей знакомым.

Сабрина провела ладонью по щекам. Они были влажными. Значит, во сне она действительно плакала. А что же такое ей снилось, что вызвало слезы?

Она попыталась припомнить… Да… Снилось детство… Детство счастливое, безоблачное… Рядом были мать и отец… Что ж, тогда все понятно: подобные воспоминания, пусть даже во сне, могли заставить плакать…

Сабрина смутилась и отняла руку от лица. Меньше всего ей хотелось демонстрировать свою слабость перед этим явно самодовольным человеком. Чтобы успокоиться, надо было хотя бы увидеть его. Но Сабрина сдержалась и не обернулась на голос. Она поняла, что говоривший любил загадочность и таинственность. Наверное, поэтому и не выходил из темного угла. Впрочем, Сабрине это тоже было не чуждо…

Она медленно села, отклонилась на спинку кресла и сказала, стараясь казаться спокойной и бесстрастной:

— Я устала ждать и подумала, что вы вовсе не придете.

— Извините. Мое опоздание было вынужденным.

Он говорил так, будто действительно сожалел об этом. Невероятно!

Итак, Черный Джек Лоу вышел на свободу! Сабрина не решилась прямо спросить о страданиях, которые он перенес в тюрьме, а потому просто сказала:

— Говорили, что вас били и пытали в камере.

— Выдумки!

— Теперь я вижу.

Как волшебно звучит его голос! Хотя и несколько приглушенно. Это натолкнуло Сабрину на мысль, что Черный Джек в маске. Но чувствовалось, что говорит очень сильный и здоровый человек. Можно было подумать, что узник получал в тюрьме отменное питание, прекрасное вино и не страдал от холода…

Не в силах больше сдерживаться, Сабрина все же повернула голову и посмотрела в темный угол. Черный Джек стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Она попыталась рассмотреть черты его лица, которые не скрывала маска. Но в полутьме это оказалось невозможным.

— Возьмите стул и садитесь поближе к камину.

— Чуть позже.

Тем не менее в его голосе прозвучало удовлетворение ее приглашением. Сабрина решила, что ее необычный собеседник настроен вполне благодушно и не возражает против разговора.

— Ведь вы хорошо помните нашу первую встречу, — сказал он после короткой паузы. — Поэтому поймете мою склонность к анонимности и желание по возможности скрывать свое лицо.

— Да, я это понимаю.

Сабрина оценила его немногословие. Она подумала, что было бы хорошо, если бы Черный Джек вел себя подобным образом и дальше. Во всяком случае, до заключения планируемой ею сделки, которая должна превратить их в сообщников.

— Мне сказали, что вы во многом способствовали моему неожиданному освобождению, — сказал Черный Джек. — Чем это вызвано?

Сабрина рассмеялась и подвинулась поближе к камину.

— Довольно сложная и долгая история.

— Ничего. У меня достаточно времени.

Сабрина не имела опыта в заключении каких-либо сделок. Но все же чувствовала, что не следует сразу выкладывать карты на стол, пытаясь вынудить Черного Джека согласиться на участие в осуществлении ее плана. Поэтому начала несколько издалека:

— Мне нужен человек, обладающий некоторыми из ваших талантов.

— Очень польщен подобной оценкой.

Он сказал это лениво, без тени эмоций. Можно было подумать, что Сабрина Линдсей оказалась не первой женщиной, избавившей Черного Джека от неминуемой петли.

— Могу ли я узнать, какой из моих талантов вам требуется? — спросил он не без ехидства в голосе.

— Умение воровать, — прямо ответила Сабрина.

— Так. И что же я должен для вас украсть? Новое платье? Драгоценности? Может, поцелуй?

Сабрина неожиданно хихикнула. Она вспомнила, каким самовлюбленным, тщеславным, распустившим хвост павлином предстал перед ней этот человек на ночной дороге. Конечно, он считает себя неотразимым и не сомневается, что женщины его обожают!

Слабый аромат кожи, табака и виски приятно щекотал Сабрине ноздри. Странно, но тюрьмой от Черного Джека не пахло.

— Итак, что же я должен украсть для вас? — повторил он свой вопрос. — Вероятно, для начала мне придется совершить нелегкое и довольно длительное путешествие.

— Да.

Сабрина вспомнила первые письма Кита. Тогда он жаловался на длительные переезды и очень плохие дороги. Кроме того, у экипажа постоянно ломались колеса, которые с большим трудом удавалось починить. Иногда даже приходилось идти пешком до ближайшей почтовой станции, чтобы попросить помощи. Это тоже далеко не сразу удавалось.

— Но так или иначе, — продолжала Сабрина, — именно подобного рода помощь мне от вас и требуется.

— Не слишком ли много вы хотите от человека, которого сами же ранили из его собственного пистолета?

Сабрина подавила вздох:

— Неужели тогда я вас действительно ранила?

— И довольно серьезно, смею вас заверить. До сих пор у меня на теле сохранилась метка. Хорошо еще, что я по вашей милости не сделался калекой или вообще не отправился на тот свет!

— Мне очень жаль, что так произошло. Поверьте, я не притворяюсь!

— Что ж, отсюда следует, что вы были просто обязаны вызволить меня из тюрьмы. Теперь мы почти квиты!

— Вы должны оценить тот факт, что я не имела никакого отношения к вашему аресту, и тем не менее помогла вам бежать.

— Насколько мне известно, не без содействия некоего знатного джентльмена?

— Пожалуй, — несколько смущенно ответила Сабрина, которой в этот момент меньше всего хотелось думать о лорде Дарлингтоне. — Но поскольку я тоже активно участвовала в вашем освобождении, то вправе рассчитывать на ответную услугу. Разве не так?

— Речь идет о поездке в Шотландию?

— Да. Я хочу, чтобы вы украли там самое для меня дорогое.

— Драгоценности?

Сабрина почувствовала, что его голос стал холодным и отчужденным, а глаза, казалось, были готовы испепелить ее сквозь прорези маски.