Сент-Клэр - Сведи меня с ума

Когда они подошли к дому, Лора заметила два квадратных отверстия на воротах. Не успев поинтересоваться у Брента, для чего они проделаны, она услышала громкий лай. Две здоровенные черные с коричневым головы появились в этих отверстиях, и Лора расхохоталась. Вывалив языки, собаки, казалось, усмехались, глядя на пришедших.

— Ну разве не симпатяги? — Лора протянула руку к здоровенной голове одной из собак. — Они похожи на улыбающихся горгулий.

Брент отступил на шаг.

— Карма! Чакра! — крикнула Мелоди из-за забора. — Назад! — Раздался шум борьбы, а потом все стихло. — Я их держу. Входите.

Открывая ворота, Лора огляделась. Мелоди стояла в ярко-фиолетовой тунике и держала ротвейлеров за ошейники, оба дергались, пытаясь вырваться.

— Они не нападут на нас?

— Только в том случае, если вы не против, чтобы вас зализали до смерти. — Она засмеялась и покачала головой. —

Подумать только, Роджер подарил мне этих малюток как сторожевых собак.

— Роджер? — спросила Лора, в то время как Брент входил за ней следом и закрывал ворота.

— Мой бывший муж, — пояснила Мелоди и отпустила собак. Обе тотчас кинулись к гостям: одна к Лоре, другая к Бренту. — Ему не понравилась моя идея жить в доме в полном одиночестве.

— Я не знала, что ты была замужем, — сказала Лора, почесывая собаку и шепча ей нежности.

— Это было в прошлой жизни. — Мелоди пожала плечами. Краешком глаза Лора заметила, что Брент тоже протянул руку собаке, предлагая себя обнюхать. Та легла на спину у его ног. Брент посмотрел на Лору, и в его глазах засветилось удовольствие.

— Хороши сторожевые собачки, а? — засмеялась Мелоди.

— О, Мелоди, это Брент. — Лора выпрямилась, чтобы представить их друг другу. — Мелоди Пайпер, художник, удивительный, необычный.

— Ну, насчет этого не знаю. — Мелоди пожала плечами и протянула руку Бренту, крепко, уверенно пожав его руку. — Рада познакомиться.

— И я тоже. — Он дружески улыбнулся.

— Пойдемте в дом, — пригласила Мелоди. Карма и Чакра направились за хозяйкой, не отставая ни на шаг. — Позволь мне показать тебе все, а потом ты мне расскажешь, как прошли собеседования сегодня утром.

— Конечно, — ответила Лора и оглянулась на Брента. — Ты пойдешь?

Он покосился в сторону дома, но вошел за ней внутрь.

Здесь царило настоящее смешение стилей: вещи со Среднего Востока, лампы от Тиффани, старинная мебель, накрытая чехлами из батика. Всем этим были забиты холл и гостиная.

— Спальни находятся на противоположных сторонах дома — моя в передней части, а твоя — в задней, они соединяются ванной между собой, хотя я сомневаюсь, что из-за этого возникнут проблемы. Я сплю допоздна, никогда не встаю раньше полудня. Так что утром ванная в твоем распоряжении. — Ее туника раздувалась, когда она шла через столовую. — Моя студия находится в гараже за домом, прямо напротив твоего окна, но, уверяю тебя, я не буду тебе мешать по ночам спать. — Они прошли через большую кухню с деревянными шкафами до самого потолка. — Ты можешь пить кофе, а я пью только чай из трав. — Задняя спальня располагалась прямо за кухней. — Это твоя комната. Как я уже тебе говорила, у меня не много мебели. Я кладу спальный мешок и надувной матрас на пол и сплю. Лора оглядела матрас на полу, большие окна, выходившие на задний двор. Простыни служили занавесками.

— Здорово. У меня никогда не было комнаты, которую я могла бы декорировать сама.

— Ты шутишь! — засмеялась Мелоди. — Ладно, мы устроим потрясающую распродажу в гараже. Я знаю, где найти по-настоящему хороший товар. Карма, Чакра! Нет! — закричала Мелоди, когда собаки решили поваляться на матрасе. Качая головой, она схватила их за ошейники. — Почему бы мне не запереть эту парочку у себя в комнате, пока ты не принесешь свои вещи сюда. Собаки в два счета выскочат за ворота, как только они откроются. Меньше всего мне бы хотелось отбивать собак от ловца или от миссис Карсдэйл, соседки, которая боится за свои клумбы и кричит не своим голосом, стоит ей увидеть их.

В комнате стало тихо, когда Мелоди потащила собак через общую ванную в свою спальню. Лора повернулась к Бренту.

— Что скажешь?

Он оглянулся на нее через плечо, желая убедиться, что Мелоди отошла достаточно далеко и не услышит.

— Я не знаю…

— Что ты не знаешь?

— Мне кажется… немного грубовато. — Он огляделся. — И нет никакой мебели.

— Я знаю. Но это ведь только на лето. А потом все будет зависеть от того, как пойдут мои дела, сколько денег я сэкономлю, и тогда смогу найти такое жилье, какое мне захочется. А пока, — сказала Лора, отчаянно желая, чтобы Брент тоже порадовался вместе с ней, — я думаю, мне надо принести сюда свои вещи.

Брент стал еще мрачнее, когда они пошли к машине. В ту минуту, когда она взялась за кейс, он остановил ее.

— Погоди секунду.

Она опустила руку и повернулась к нему.

Брент глубоко вздохнул, словно что-то мешало ему сказать слова, которые вертелись на языке. Оба молчали. Он взъерошил волосы, вздохнул еще раз, потом посмотрел ей прямо в глаза:

— Поедем со мной.

— Что? — выдохнула она.

— Все, что тебе нужно, это место, где можно пожить до того, как ты устроишься, верно? Ну вот, ты можешь пожить у меня. Поскольку тебе не придется платить за аренду жилья, ты сможешь подобрать себе более подходящую работу. Ты можешь все лето ни о чем не волноваться, осмотришься в городе, узнаешь его и решишь, что будешь делать дальше.

— Потом что? Уехать?

Он насторожился.

— Да… я думаю, да.

— Брент, я… — Лора медлила. Мысль жить с ним, в его доме по-настоящему взволновала ее — она такая заманчивая, такая привлекательная. — Я не могу переехать к тебе.

— Почему же нет?

— Поскольку это было бы совсем не то, ради чего я приехала в Хьюстон.

— Нет, ничего подобного, — заспорил он. — Мне было бы легче заботиться о тебе, пока ты не устроишься на новом месте.

— Заботиться обо мне? — Она смотрела на Брента, пораженная: так много людей всегда зависели от нее, и впервые кто-то намерен заботиться о ней. А больше всего ее поразило то, что это был Брент. — Мне совершенно не нужно, чтобы кто-то обо мне заботился. Что мне нужно, так это свобода от заботы о ком-то, а только о себе, для разнообразия. А этого не получится, если я вместо роли сознательной дочери своего отца возьму на себя роль твоей подруги, которая живет к тому же у тебя в доме.

Брент секунду смотрел на Лору, задетый ее словами.

— Прекрасно. — Он быстро поднял кейс с заднего сиденья и подал ей.

Она машинально взяла его, потом в замешательстве посмотрела на Брента.

— Это не означает, что я не хочу видеть тебя.

— Не важно. — Он поднял ее саквояж. — Как угодно. Она взяла сумку и почувствовала, как ей мучительно хочется забрать свои слова обратно, будто она никогда их не произносила. И все же он должен принести извинения, а не она.

Несмотря на гнев, ее тело говорило о другом.

— Я увижу тебя завтра?

Брент был явно оскорблен, он бросил коротко:

— Я сказал тебе, что отвезу домой, не так ли?

Она обхватила руками свою сумку и прижала ее к груди.

— Я могу поехать и на автобусе, если ты не хочешь.

— Боже. — Он отвернулся, потом передумал и повернулся снова к ней. — Почему ты так себя ведешь?

— Как именно? — Это он ведет себя странно.

— Только скажи мне, в котором часу за тобой заехать.

— В девять часов, — ответила Лора, не совсем уверенная, что хочет ехать с ним.

— Прекрасно, я буду в девять. — Брент посмотрел на свои часы. — А сейчас мне надо поработать. Давай я отнесу твои вещи в дом.

— Я сама. — Она отстранила его плечом.

— О’кей, в общем, увидимся завтра утром. — Он чмокнул ее в лоб, сел в машину и уехал.

Лора озадаченно смотрела ему вслед: Брент злится или обижается? Черт возьми, она не хочет, чтобы с ней обращались как с совершенно беспомощной девчонкой.

— Так что ты можешь сказать мне о том, что у вас происходило возле машины? — спросила Мелоди, когда Лора села за кофейный столик. Они потратили полдня, перестраивая студию Мелоди, о чем та мечтала в течение нескольких месяцев, но без помощницы не могла справиться. Слушая оживленную болтовню Мелоди, наблюдая за собаками, которые крутились под ногами, Лора чувствовала, как напряжение понемногу отступает. Что-то в тоне подруги, которым она задала этот вопрос, снова вернуло ее в прежнее состояние.

— Что? — осторожно спросила она, ставя на стол миску с поп-корном и усаживаясь рядом с подругой на пол. Карма сидела перед ней и с надеждой в глазах смотрела на поп-корн, облизываясь.

— Вы о чем-то спорили с Брентом возле машины, — сказала Мелоди, посыпая поп-корн морской солью.

— Да так, — тихо сказала Лора. Поскольку она выросла в маленьком городе, то хорошо знала, как опасно кому-либо доверяться. Но Мелоди не казалась ей сплетницей. Вздохнув, Лора взяла горстку поп-корна. — Брент предлагал мне поехать с ним.

— Ну и?! — воскликнула подруга, желая услышать продолжение.

— Я отказалась.

— Держу пари, этот мальчик не часто слышит такое! — Мелоди засмеялась, кидая поп-корн Чакре. Собака поймала подачку на лету.

Лора кивнула, потом вдруг встрепенулась.

— Что такое? — спросила Мелоди.

Лора посмотрела на нее, покачав головой.

— Ничего.

— Продолжай, Лора. Мы ведь соседки по дому. И это, — она махнула рукой в сторону кофейного столика, уставленного едой. — просто посиделки на сон грядущий.

— Тоже для меня впервые. — Лора грустно улыбнулась. — У меня никогда не было посиделок на сон грядущий.

— Ты шутишь? — Мелоди покачала головой, потом на ее лице появилось выражение, с которым старшая сестра поучает младшую. — Хорошо, первое правило: делиться всеми тайнами, признаниями и фантазиями о мужчинах. Правило второе: никаких магнитофонов для записи, никаких младших братьев, это не разрешается. И наконец, что немаловажно: никаких заявлений вечером, чтобы никакого смущения утром.

Предлагая поп-корн Чакре, Лора пыталась собраться с мыслями.

— Я думаю, ты, может быть, права, что Брент не часто слышит отказ и слово «нет», не потому что он такой неотразимый, как, между прочим, можно подумать, а потому что… — Лора нахмурилась. — Я не думаю, что он дает повод, чтобы его отвергли.

— Тогда он, должно быть, действительно хотел, чтобы ты поехала с ним.

— Не знаю. — Лора поглаживала грубую шерсть ротвейлера. — Я думаю, это предложение удивило его самого так же сильно, как и меня.

— Ты жалеешь, что отказалась?

— На самом деле, — она улыбнулась, — я даже горжусь собой. «Нет» — это слово, которое я пытаюсь ввести в свой словарь. Я только… мне только хотелось бы, чтобы оно не ранило, когда его произносишь.

— Других или тебя?

Лора посмотрела на подругу.

— Это ведь одно и то же. Разве не так?

— Я бы сказала, это проблема для людей, у которых слишком много голубого цвета в ауре.

— Что? — засмеялась Лора.

— Люди с голубой аурой. Ты слишком самоотверженна и слишком активно помогаешь другим. У тебя очень хорошая, лазурная аура, между прочим, с симпатичными полосами желтого.

— Спасибо. — Лора посерьезнела.

— У меня же аура оранжевая с зеленым. Неплохо, но не очень возвышенно. — Мелоди развела руками. — Я продолжаю носить фиолетовый, надеясь, что это стимулирует мою духовную чакру. Я люблю хорошую еду, жаркий секс, мягкую, удобную постель. Так что можешь осудить меня. Я вся перед тобой.

Лора скрыла улыбку, жуя поп-корн.

— У тебя, однако, маловато оранжевого цвета. — Мелоди наклонила голову и сощурилась, глядя на Лору. — Или очень мало. Я должна сказать, вчерашняя ночь здорово истощила твою чакру.

— Почему ты так говоришь? — Лора перестала жевать. Мелоди подняла руки, и ее пальцы заплясали вокруг Лоры, словно ощупывали световое поле.

— Вокруг тебя плавают небольшие оранжевые искорки, словно светлячки.

— Продолжай. — Лора, заинтригованная, хотела услышать подробности.

Мелоди бросила еще одну штучку поп-корна Чакре.

— Оранжевый цвет исходит из чакры, управляющей сексом. Твоя была подавлена, когда я с тобой познакомилась. Хорошо, что вы с Грегом наконец-то расстались, иначе он выдавил бы этот оранжевый цвет вовсе.

Краснея, Лора устремила взгляд вдаль и посмотрела на часы. Последние известия Брента уже совсем скоро.

— Ты не против, если я посмотрю новости?

— Боже, неужели уже так поздно? — пробормотала Мелоди и добавила что-то о том, что время просто убегает от нее, потом, перевалившись через диванные подушки, нашла пульт дистанционного управления. Повернувшись к телевизору, принялась скакать с канала на канал. — Если мы упомянули о Греге, должна сказать, вот кому надо отрегулировать свои чакры. Его оранжевый цвет в неисправном состоянии.

Лора усмехнулась:

— Я скажу ему, когда увижу в следующий раз.

— А теперь что мне понравилось в нем. — Мелоди уставилась в потолок. — Я могу увидеть, как краснеют его гладкие, как у младенца, щеки, и эти глаза цвета ореха, мигающие под симпатичными очками.

— У тебя хорошая память.

— Я наблюдательна. — Мелоди пожала плечами. — Если говорить об ауре людей, — она указала на экран, — у него она очень интересная.

Лора повернулась и перестала дышать, когда увидела Брента, который говорил в камеру собранно и спокойно. Он казался совершенно другим человеком, не тем, с которым она стояла на тротуаре несколько часов назад и с кем занималась любовью в его постели прошлой ночью.

— Ты на самом деле видишь ауру человека? — спросила Лора. Она была довольно искушенным в медицине человеком, чтобы верить в существование ауры. Она не думала, что купилась бы на всякие пророчества и чудеса исцеления, но не была готова полностью отвергнуть все это.

— Да, я могу читать ее достаточно хорошо, — сказала Мелоди. — Но по телевизору хуже.

— Расскажи мне про Брента, — попросила Лора, загипнотизированная им, даже при том, что звук его голоса был приглушен.

Мелоди изучала его изображение, словно помогала себе вспомнить его.

— Его аура очень красочная и полноцветная, словно радуга. Кроме… У него есть пробой, дыра, большая, черная, окруженная кольцом красного цвета, прямо над его сердечной чакрой. Я заметила это в тот день в Бисон-Ферри, когда он вытащил тебя из клуба.

— Он не вытащил меня, — возразила Лора. Мелоди улыбнулась.

— Я заметила это и сегодня, в ту минуту, когда он вошел в ворота. А когда вы говорили перед домом, красное кольцо запылало и начало пульсировать, как сумасшедшее.

— Что это означает? — Лора посмотрела на свою подругу.

— Черная дыра — это, вероятно, старая рана. Когда он рядом с тобой, это бередит рану, и цвет становится красным, пульсирующим. Но иногда надо расковырять старые раны, чтобы они скорее зажили. Я только надеюсь, что твой синий цвет он не высосет и не втянет его в эту черную дыру.

Зазвонил телефон.

— Я возьму. — Мелоди пошла на кухню, собаки тотчас же вскочили. Она вернулась через секунду. — Это тебя. Доктор Мартинес.

— О! — Лора подпрыгнула. — Мое собеседование. — С бьющимся сердцем она обошла собак, глубоко вздохнула и взяла трубку.

— Да! — закричала она через минуту и кинулась обнимать Мелоди. — Ура! Я получила работу.

— Я думала, тебе так быстро не дадут ответ.

— Он решил не ждать. Он хочет, чтобы я приступила сразу же. Послезавтра, если смогу. Мне надо вернуться домой, собрать вещи, забрать машину и вернуться обратно.

— Почему бы нам не взять фургон? Я бы помогла тебе переехать, — предложила Мелоди.

— На самом деле? — Лора чувствовала себя так, будто оторвалась от пола и поплыла. На фургоне Мелоди она перевезла бы все вещи за один раз. Нельзя сказать, что вещей много, но в ее маленькую машину не погрузишь все растения, книги и коробки с одеждой. — Это было бы здорово. Если ты не против. О! Погоди, я должна позвонить Бренту, сказать ему, что не надо приезжать за мной завтра. Который час? — Лора посмотрела на часы. — Новости все еще идут. Я оставлю ему сообщение, чтобы он позвонил.

Брент сел в кресло возле стола. Теперь, когда передача закончилась, ему ничто не мешало подумать о Лоре и своем глупом поведении в последнее время. Что с ним случилось, зачем он просил ее поехать с ним?

Он считал, что надо действовать осторожно, чтобы их отношения не закончились парочкой свиданий и чтобы, когда все закончится, не было бы обоим больно. Вместо этого он выставил себя дураком, сначала слишком закрывшись от нее, а потом сошел с ума и напал на нее. Если бы только он мог оставаться спокойным рядом с ней и вообще был бы способен думать, когда Лора рядом.

— Хорошая передача, Майклз, — сказала Конни, усаживаясь напротив него.

— Спасибо. — Он кивнул и взялся за телефон. Ему оставили несколько сообщений на автоответчике. Последнее было от Лоры. Она просила его позвонить ей, как только он сможет. По ее возбужденному голосу Брент понял, что новости хорошие.

Когда он позвонил, к телефону подошла Мелоди:

— Одну секунду, сейчас я ее позову.

— Брент! — раздался на линии голос Лоры, он звучал так же возбужденно, как на автоответчике. — Угадай, что случилось?

«Ты передумала насчет переезда ко мне», — внезапно пришло в голову Бренту, но он отбросил эту мысль.

— Даже не представляю.

— Я получила работу! Ту, которую хотела. У доктора Мартинеса, у педиатра.

Внутри Брента все сжалось.

— Лора, я не думаю, что для тебя безопасно работать в той части города.

— Не глупи. Все будет хорошо.

— Но ведь ты даже не привыкла запирать свою дверь и понятия не имеешь о сотне других вещей. Ты не знаешь, как защитить машину от угона или дать сдачи, когда на тебя нападут.

— Значит, научусь. — В ее голосе звучали удивительное упрямство и самоуверенность.

— Не может быть, чтобы ты говорила это серьезно. — Он пытался побороть новую волну желания защитить ее. Но черт возьми, это Лора, и при одной мысли, что кто-то обидит ее или сделает ей плохо, его сердце сжималось. — У тебя сегодня было еще два собеседования. Почему ты не хочешь подождать ответа оттуда, прежде чем принять решение?

— Потому что я хочу именно эту работу.

— Почему ты так поступаешь? — Он взъерошил волосы. — Ты всегда гоняешься за иллюзиями. Когда ты собираешься начать думать о себе?

— Я сейчас думаю о себе!

Брент заметил, что у него есть слушатели.

— Мы поговорим завтра, когда я заеду за тобой.

— Вот об этом я и хотела поговорить с тобой, — сказала Лора неестественным тоном. — Тебе не нужно за мной приезжать. Мелоди отвезет меня в Бисон-Ферри за вещами.

— Лора, я сказал, что я отвезу тебя домой, значит, так и будет.

— В этом на самом деле нет никакого смысла. У Мелоди есть фургон, поэтому я смогу все вещи привезти за один раз.

Он не знал, есть ли на самом деле у Мелоди фургон или это лишь отговорка, чтобы не встречаться с ним. Чем он так разозлил Лору?

— Ты еще там? — спросил она.

— Да, я здесь.

Снова повисла тишина.

— Это все, что я хотела сказать, — проговорила Лора.

— Прекрасно. Послушай, у меня еще полно работы.

— Я понимаю. — Она заколебалась. — Я полагаю, мне лучше не задерживать тебя.

— Лора, подожди. — Он зажал пальцами переносицу. — Позвони мне, когда вернешься… если ты захочешь поговорить. Хорошо?

— Да, конечно. — Тишина стала напряженной и болезненной.

Брент сжал телефонную трубку, ему хотелось поспорить с Лорой и удержать ее, стиснуть так крепко, чтобы она никогда не оставила его. Но он чувствовал, что она ускользает.

— Езжай осторожно, хорошо?

— Хорошо. — Она сделала паузу. — Я думаю, что увижу тебя, когда вернусь.

— Конечно. — Он зажмурился, вешая трубку. Дурак, дурак, дурак.

— Эй, Майклз, ты в порядке? — спросила Конни.

— Да, со мной все прекрасно. Совершенно. — По крайней мере теперь он знал, что он будет чувствовать, когда Лора в конце концов выбросит его из своей жизни. Это будет так, как если ему вырвут из груди сердце.

Глава 16

Лора смотрела в ветровое стекло старенького авто и видела ту же самую картину. Два дня назад освещенные солнцем ковры полевых цветов казались полны обещания, несмотря на спор с отцом из-за ее отъезда в Хьюстон.

По крайней мере Лора поняла, что спор с отцом и его доводы были попыткой управлять ею. Но какой смысл спорить с ней Бренту? Он ведь убеждал ее постоять за себя, а когда она поступила так, как хотела, обиделся. И это после того, как она круто изменила свою жизнь, чтобы оказаться рядом с ним… Впрочем, нет, не так. Она изменила свою жизнь, потому что ее жизнь требовала этих перемен. И ей надо поблагодарить Брента.

— Эй, ты как? — Мелоди обеспокоенно посмотрела на Лору.

— Гм-м? — Она заморгала, чтобы заставить себя вынырнуть из грез и посмотреть на Мелоди. Несмотря на то что они засиделись вчера допоздна, ее подруга выглядела удивительно свежей, ветерок от кондиционера ворошил ее длинные рыжие локоны. — Я прекрасно. Только немного устала.

— Прости. — Мелоди сморщила нос. — Я тебя утомила вчера. Такой девочке, как ты, надо ложиться спать пораньше.

— Нет, я наслаждалась вчерашним вечером. Правда. — Лора положила руку на руку Мелоди, чтобы выразить искреннюю благодарность. Разговор с Брентом ошеломил ее, она даже не могла плакать. Мелоди поняла ее нежелание говорить об этом, поэтому они большую часть ночи смотрели фильм «Смертельное оружие» с Мелом Гибсоном.

Еще одна миля осталась позади. Лора вспомнила, что Брент не единственная причина для беспокойства. У нее есть отец, с которым сегодня предстоит встреча.

— Мелоди, я думаю, мне стоит предупредить тебя насчет моего отца. Он категорически возражал против моего переезда в Хьюстон, и может быть немного… неприятным сегодня.

— Неприятным? Каким образом?

— Не физически, нет, ничего подобного, — поспешила объяснить Лора. — Нет, просто он большой мастер обвинять. К тому времени, как мы уедем оттуда, я буду чувствовать себя такой ничтожной, что тебе не придется даже дверь мне открывать, я смогу проскользнуть в щелку.

— Ох, — отозвалась Мелоди, — мне кажется, ты говоришь о моем отце.

— Да? — Лора вскинула голову. Под своей внешней беззаботностью ее подруга, похоже, скрывает более глубокие чувства.

— Да, — вздохнула Мелоди. — Мой отец мог бросить обвинения и оскорбления так, будто бил кулаком в больное место. Он точно знал, как нанести удар посильнее.

— Мог? — Лора посмотрела на Мелоди. — Его нет в живых?

— О, он все еще жив. Мы только живем в двух разных мирах. Буквально и фигурально. — Заметив вопросительный взгляд Лоры, Мелоди решила объяснить. — Мой отец занимается нефтью, он большую часть жизни провел за границей. Я выросла на Ближнем Востоке, там и встретила Роджера.

— Роджера? Твоего бывшего мужа? Да?

— Да. Полковника Роджера Пайпера. — Она произнесла его имя с нежностью. — Тогда он был всего-навсего младшим лейтенантом. Наша семья, гражданская, жила на военной базе.

— Наверное, здорово расти на Ближнем Востоке, — мечтательно вздохнула Лора.

— Не так захватывающе, как может показаться. — Рот Мелоди скривился. — Каждый раз, когда выходишь за пределы базы, надо подумать, все ли тело у тебя закрыто. Но даже если ты закуталась с головы до пят, все равно никто не пустит тебя дальше магазина. Меня это жутко угнетало.

Лора кивнула и подумала: ничем не лучше, чем в их маленьком городке.

— Мне было почти шестнадцать, когда я открыла для себя мужчин. — На лице Мелоди появилась злая улыбка. — Ах, это было потрясающе. Я, глупая девочка, которой ничего не было позволено делать и решать самостоятельно, вдруг обрела огромную власть над ними. А в чем дело? Что случилось? Да просто у меня выросли груди!

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — усмехнулась Лора, потом перевела взгляд со своей груди весьма умеренных размеров на щедрую пышность, обтянутую фиолетовым топом, Мелоди. — Конечно, не в такой степени…

— Эй. — Мелоди выпятила грудь. — Ты помнишь, мы всегда говорим мужчинам: качество важно, не количество.

— Понятно, и у тебя наверняка было больше предложений, чем ты могла принять.

— Все мы чем-то похожи, — драматично вздохнула Мелоди.

Лора засмеялась, наслаждаясь моментом такой близости с подругой.

Мелоди покачала головой и вздохнула:

— Ты знаешь, я сама не понимаю, почему выбрала бедного Роджера. Почему он стал моим первым серьезным объектом. Он был немного старше меня и не самый красивый парень на базе. Но чем упорнее он не замечал меня, тем больше я распалялась.

— Наверное, в нем ты просто нашла своего мужчину.

— О да! — Мелоди фыркнула, — К сожалению, я забеременела.

Бросив быстрый взгляд на подругу, Лора скрыла свое удивление. Немало ее одноклассниц оказались в столь же затруднительном положении. Сама она всегда очень любила детей, но не хотела бы оказаться на месте любой из них. Будучи еще ребенком, растить собственных детей казалось ей еще скучнее.

— Я ожидала, что Роджер испугается не меньше, чем я, — сказала Мелоди. — Если он и испугался, то не подал виду. Напротив, он пошел к моему отцу и попросил разрешения жениться на мне. Я никогда не забуду, как он появился перед отцом и взял всю вину на себя, а мой отец совсем разбушевался. Но в ту минуту, когда папочка попробовал разрядиться на мне, Роджер оказался рядом. Я думаю, тогда я в него влюбилась по-настоящему.

— А ребенок?

Мелоди устремила пристальный взгляд на дорогу.

— Я потеряла его. И больше не могу иметь детей.

— О, Мелоди! — Сердце Лоры подпрыгнуло. — Мне так жаль.

— Мне тоже. — Влажный блеск появился в глазах Мелоди. Поморгав, она приклеила к лицу улыбку. — Ты знаешь, я иногда думаю, что это к лучшему. Нет, действительно. Нельзя сказать, что я боялась ребенка. Я свыклась с мыслью о нем, но сама была слишком юной для роли матери. И физически, и эмоционально.

Лора проглотила комок, застрявший в горле.

— Вы долго были женаты с Роджером?

— Двадцать лет. Мы развелись четыре года назад. — Она выдохнула. — Что означает, что я приближаюсь к сорока.

— Сорок — это еще не старость, — заметила Лора. Мелоди засмеялась и показалась Лоре совсем юной даже в резком свете техасского солнца.

— Ты права. Дело в том, что я сейчас в том возрасте, когда большинство людей сталкиваются с проблемой обучения детей в колледже, а я все еще пытаюсь освоить азы жизни и понять, что же такое жизнь вообще.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — вздохнула Лора.

— Я думаю, да. Хотя ты прошла больше ступенек, поднимаясь вверх, чем я.

— О, я не знаю. — Лора улыбнулась. Мелоди всегда восхищала ее своим оригинальным умом и своеобразной мудростью. — Так что случилось с Роджером?

— Хорошо, теперь вернемся немного назад, к тому, что мы уже обсуждали, — к чувству вины. — Мелоди выдохнула. — Я не могла спокойно жить, понимая, что сама заманила в ловушку бедного мужчину и он увяз в браке с женщиной, которая была ему больше дочь, чем жена. Я знаю, он любил меня и до сих пор любит по-своему. Я пробовала играть роль домохозяйки. — Мелоди пожала плечами. — Но я ненавидела это занятие. Очень скоро я поняла одну вещь: не важно, как сильно ты хочешь услужить кому-то, но обманываться слишком долго ты не можешь. Быть женой военного совершенно ужасно для меня. Я не могла приспособиться к людям того круга, я ненавидела себя за то, что постоянно говорила об этом Роджеру.

— Так что же? Что ты сделала? — спросила Лора.

— Стала художницей, — объявила Мелоди, словно совершить подобный подвиг так же просто, как дышать. — Между прочим, это Роджер предложил мне обратиться к рисованию как способу самовыражения. Конечно, — Мелоди усмехнулась, — он имел в виду, что это будет хобби и уж никак не карьера. Но в тот день, когда я пережила свой первый настоящий успех, я поняла, что нашла себя. Чем больше я узнавала о том, кто я такая, тем больше понимала, что не гожусь на ту роль, которую пыталась играть.

Слушая Мелоди, Лора размышляла над собственной ролью в качестве дочери доктора Моргана и городской активистки.

— Проблема была одна, — продолжала Мелоди, — как я могу оставить Роджера? Я имею в виду мужчину, который заботился обо мне, сдувал с меня пылинки с юных лет два десятилетия подряд. Он был для меня в большей степени отец, чем мой старик. Однажды я спросила себя: а хочу ли я развода? Вот тебе еще один пример того, что такое чувство вины. Я мучилась еще несколько лет, пока мы оба не стали совершенно несчастными, и тогда я поняла, что своей нерешительностью ничего хорошего никому из нас не сделаю. — И?..

— И… я наконец набралась храбрости сказать ему об этом. Было много слез, «я буду всегда любить тебя» и «если ты когда-нибудь в чем-то будешь нуждаться». Он помог мне найти жилье, даже сам покрасил дом, подарил собак. Примерно через год он женился на вдове одного из своих коллег по военно-воздушным силам!

Лора немало удивилась, услышав, с какой легкостью это сообщила Мелоди.

— Ты на самом деле не ревновала?

— Я была ошеломлена! Эта женщина — просто законченная стерва. Она из тех, кто будет стоять только на своем. Все знает сама и все может сама. Она доведет бедного Роджера до сумасшествия. Еще до большего, чем довела его я. Он не может даже встать, чтобы о нем не позаботились. Хотя я должна сказать, приятно наблюдать, как вокруг него хлопочут. Мне неприятно это говорить, но они идеально подходят друг другу.

— Но ты все-таки ревнуешь, — предположила Лора.

— Нет, на самом деле нет, все прошло.

— Почему?

— Подумай. — Мелоди подняла руку. — В конце концов, после мучительных колебаний и чувства вины, которые я пережила, я поняла, что сделала Роджеру самый лучший подарок, оставив его. Я мучила себя совершенно напрасно.

Лора нахмурилась, услышав подобное признание. Не похожий ли случай у них с отцом? Может, стоит нанести человеку удар, чтобы ему же сделать лучше? Она не сказала бы, что такая мысль ей нравится, но она определенно дает пищу для размышлений.