Священные кошки Нила

– Я уже сказал тебе, что позаботился об этом.

– Но как?

– А вот и она, – ответил Джек.

– Она?

Диана услышала позади себя легкий шорох платья и почувствовала резкий запах дешевых духов. Обернувшись, она увидела перед собой молодую девушку – привлекательную, хотя и вульгарно одетую, с подведенными бровями и большим чувственным ртом. Она неслышно подошла к ним и стояла теперь совсем рядом, под теми же кустами, скрываясь в их тени.

– Я не опоздала, дорогой? – спросила девушка. Акцент, присущий обитателям лондонских окраин, выдавал ее с головой.

– Ты пришла в самый раз. Диана, познакомься, это Флосси.

Флосси протянула руку и сильно пожала ладонь Дианы.

– Рада познакомиться, мэм. Прекрасная ночка сегодня, а?

– Ты помнишь, что должна делать? – спросил у Флосси Джек, не обращая внимания на ошеломленный вид Дианы.

Флосси легко помахала в воздухе раскрытой ладонью:

– Не волнуйся, дорогой, свое дело я знаю. Флосси не подведет.

– Умница, – Джек вынул из кармана несколько банкнот. – А вот и твоя плата, Флосси. – Он засунул деньги в низкий вырез платья Флосси и добавил: – Удачи тебе.

– Оставь ее лучше для себя, милый, – ответила Флосси, колыхнув своей пышной грудью. – А моя удача всегда при мне.

Джек легонько подтолкнул ее в спину, и Флосси направилась через дорогу прямо к дому, покачивая на ходу бедрами.

Диана дождалась, покуда Флосси не отойдет на порядочное расстояние, и спросила сквозь зубы:

– Ты нанял эту шлюху?

– Ну да, – пожал плечами Джек. – Ведь ты с такой работой не справилась бы, верно?

В голосе Джека Диана уловила насмешку.

– Дурак, – сказала она. – Как ты мог послать девушку к этим янычарам? Не знаешь разве, что это за люди? Они же сожрут ее живьем.

– За Флосси ты можешь не волноваться. Она – тот самый человек, который им сейчас нужен. Охранники Али Паши всегда не прочь поразвлечься, когда хозяина нет дома, я это знаю. А сейчас его нет.

– Но...

– Еще раз говорю, не волнуйся за Флосси. Она любит заниматься этим делом. Прекрасно обслужит их всех до одного и недурно подзаработает.

– Избавь меня от этих подробностей, – оборвала его Диана. – Все равно в этом есть что-то отвратительное.

– Перестань, все правильно. Все останутся довольны – и она, и мы, и янычары. Давай лучше думать о том, как нам поскорее пробраться в дом, когда Флосси уведет стражу внутрь.

Диана снова хотела что-то сказать, но Джек оборвал ее:

– Хватит болтать. Если бы не Флосси, плакало бы твое сокровище.

– Интересно, откуда тебе известно о талантах Флосси?

– Постыдись, Диана. Ты же знаешь, что джентльмены никогда не говорят о подобных вещах.

– И ты еще называешь себя джентльменом!

Впрочем, так для Дианы было даже лучше. У нее появлялось больше оснований устранить Джека со своего пути после того, как он выведет ее на кошек Клеопатры. Вдруг Джек произнес самым вкрадчивым тоном, на который, вероятно, был способен.

– Можно подумать, что ты ревнуешь меня, Диана.

– Ревную? – воскликнула Диана и тут же перешла на тихий злой шепот. – Если я и ревную к кому-нибудь, так это к гадюке, которая в отличие от меня может забраться к тебе в постель и ужалить, пока ты спишь.

– Не знаю, как насчет гадюки, но от твоего яда я бы точно отдал концы.

Диана стиснула зубы и ничего не ответила. С противоположной стороны улицы послышался смех, а затем они увидели Флосси, направлявшуюся в компании стражников к правому крылу дома.

Как только компания скрылась за дверью, Джек коснулся локтя Дианы:

– Пора. И будь внимательнее на тот случай, если Флосси забыла кого-нибудь во дворе.

Они перебежали пустынную улицу, и тут Диана едва не споткнулась. На ней были мужские брюки, немного длинные для нее. Она приостановилась, чтобы подвернуть их повыше, и быстро догнала Джека. Они побежали к левому крылу дома.

Здесь Джек достал из сумки, висевшей у него на боку, длинный моток веревки, и в эту секунду Диана поняла, что пути к отступлению больше нет. Знала она и о том, что просто обязана перехитрить Джека. Впрочем, это будет не слишком трудно – она просто скопирует иероглифы. И с кошек, и еще с чего-нибудь. Джек все равно ничего в этом не понимает. Когда-то давно она пыталась обучить его расшифровке иероглифов, но Джек всегда предпочитал действовать, а сидеть часами над клинописью было для него мукой. Тогда Диана сожалела о том, что Джек так и не обучился ее искусству, а теперь была только рада этому.

Итак, она скопирует надписи, затем займется их расшифровкой, а заодно придумает, как ей избавиться от Джека. Он не должен догадаться о том, что она ищет на самом деле.

Джек затянул петлю на одном конце веревки, затем перебросил второй ее конец через трубу на крыше дома. Веревка глухо ударилась о черепицу и скользнула вниз. Джек продел свободный конец сквозь петлю и потянул. Теперь веревка прочно закрепилась и натянулась как струна.

– Я пойду первым, – шепнул Джек. – Когда влезу в окно, дам тебе знать. Ты обвяжешься веревкой, и я тебя втащу внутрь.

Диана кивнула и стала следить за тем, как Джек карабкается по отвесной стене. Вот он добрался до нужного окна, затянул веревку у себя на поясе и, освободив руки, принялся колдовать над оконной задвижкой. Послышался негромкий звук, затем щелчок и скрип створки. Одновременно из правого крыла дома долетел очередной взрыв смеха. Джек пошире отворил окно и пролез внутрь. Еще секунда – и он высунулся из окна и приглашающе махнул рукой Диане.

Она обвязалась веревкой и в свою очередь помахала рукой, подавая знак, что она готова. Веревка натянулась, и Диана стала быстро перебирать ногами, поднимаясь по отвесной стене. С помощью Джека это оказалось легче, чем она ожидала. Диана почти не чувствовала своего веса.

После того как Диана оказалась внутри, Джек плотно прикрыл окно. В комнате было темно. Джек взял Диану за руку и повел ее куда-то вглубь, легко лавируя между креслами и столами. Остановился он возле массивной полки, уставленной книгами в золоченых кожаных переплетах.

– Коллекция у него здесь, – тихо сказал Джек.

Он нажал какую-то потайную кнопку, и полка отодвинулась, открывая проход.

– Как ты узнал об этом? – прошептала Диана.

– Доводилось бывать здесь прежде.

– Ну да, разумеется. Я и забыла, что имею дело с профессиональным взломщиком.

Джек бесцеремонно схватил Диану за плечи и прижал ее к стене. Казалось, что еще секунда – и он даст ей пощечину.

– Проклятье, ты хочешь, чтобы я помог тебе, или нет?

Диана не ответила, только молча кивнула головой.

– Тогда замолчи и делай то, что я прикажу. У нас мало времени.

Диана облизнула пересохшие губы.

– Это тебе за Флосси, – прошептала она. – Теперь мы квиты.

– Квиты? – холодно переспросил Джек. – Ну уж нет, моя дорогая, мы с тобой еще не скоро сочтемся.

Он повернулся, зажег вынутую из сумки свечу и протиснулся в проход, сделав Диане знак следовать за ним. В конце короткого коридора виднелась дверь. Джек подошел к ней и вытащил из своей сумки кусок сырого мяса.

– А это еще зачем? – спросила Диана.

– Затем.

Он открыл дверь. По ту сторону тянулся длинный коридор. Диана тихонько ахнула. Прямо перед ней сидела пантера. Огромная черная пантера. Она была на цепи, но цепь не мешала ей свободно передвигаться по всему коридору. Гигантская кошка припала на передние лапы и грозно зарычала. Диана почувствовала, что кровь застывает в ее жилах. Глаза пантеры светились в полумраке, словно два огромных мерцающих изумруда.

– Почему ты не предупредил меня об этом? – выдохнула Диана.

– Не волнуйся. Просто она голодна. Только не поворачивайся к ней спиной.

Он швырнул кусок мяса, и пантера набросилась на еду. Джек махнул рукой, и они с Дианой быстро проскочили мимо зверя. Пантера рванулась было за ними, но цепь натянулась и не пустила ее. Джек быстро отпрянул подальше, инстинктивно прикрыв при этом Диану.

– Пожалуй, она голоднее, чем я думал, – спокойно заметил он.

Диана не услышала его слов. Она не могла отвести глаз от великолепного животного, невольно любуясь сильным и грациозным зверем. Глаза пантеры притягивали ее словно магнитом. Диана невольно вспомнила о том, что именно египтяне были первыми, кто приручил кошек, превратив их в своих друзей и помощников. Она сделала шаг в сторону, и фосфоресцирующие глаза пантеры немедленно переместились вслед за нею.

Диана взяла из рук Джека еще один кусок мяса, кинула его на пол, и пантера в одно мгновение расправилась с ним. Нет сомнения, что точно так же она расправилась бы и с самой Дианой, попадись она ей в лапы.

Джек выбрал нужную отмычку и открыл еще одну дверь. Диана оторвала наконец взгляд от пантеры и проскользнула в дверь вслед за Джеком.

Они оказались в огромном зале, уставленном скульптурами, ящиками и стеллажами. По стенам было развешано оружие, рядом с которым можно было увидеть древние маски. В центре зала стоял массивный саркофаг из серого песчаника, пустой, с приваленной сбоку тяжелой крышкой. Раскрытые шкатулки на стеллажах были до краев наполнены золотыми украшениями с блестящими вкраплениями драгоценных камней. Сбоку под стеклом – египетская мумия, аспидно-черная, обмотанная остатками плотной ткани, не успевшей истлеть за тысячи лет. Диана отметила, что все предметы в зале размещены продуманно, как в настоящем музее.

Она еще раз обвела глазами несметные сокровища и с горечью сказала, повернувшись к Джеку:

– И все это, как я понимаю, помог украсть ему именно ты.

– Нет, только часть, – спокойно ответил Джек. – И знаешь что, давай оставим все разговоры на потом. Нам нужно торопиться.

Диана вынула из карману свечу, зажгла ее и принялась обходить зал. Поразительно! Чего тут только не было! Бесценные древние редкости из Египта, Греции, с Востока. Да, коллекцию Али Паши можно было с полным основанием считать богатейшей в мире.

Наконец ей удалось опознать предметы, пропавшие из печально известной Александрийской коллекции, и, заново любуясь ими, Диана вновь и вновь убеждалась в том, что все эти изящные золотые и серебряные вещицы могли и должны принадлежать знаменитой Клеопатре. Как хорошо было бы провести в этом зале хотя бы месяц, осматривая, составляя описи, делая зарисовки... Но Джек, к сожалению, был прав: им нужно было спешить. Ведь если их здесь обнаружат, вряд ли Али Паша станет звать сюда полицию. Человек, который держит в доме пантеру, наверняка найдет более экзотический способ избавиться от незваных гостей.

Наконец Диана увидела то, что искала. Крапчатая алебастровая кошка высотой около тридцати сантиметров стояла на мраморной подставке в дальнем углу зала. Диана нервно сглотнула и направилась прямиком к ней. Нет сомнения, это первый из ключей, которые приведут ее к тайному месту, где хранятся сокровища Клеопатры и Марка Антония. Подходя все ближе, Диана не уставала восхищаться тонкой работой неизвестного мастера, игрой света на гладких боках изваяния.

По дороге Диана быстро осмотрела остальные углы зала. Увы, нигде больше не было кошек – ни одной.

– Но их же должно быть три, – невольно пробормотала Диана.

– Три? – послышался голос Джека.

Диана поняла, что проговорилась. Боже, какая неосторожность! Как жаль! Но еще сильней ее огорчало то, что все труды, кажется, пропали напрасно. Но как же так, ведь их должно было быть три, три кошки!

– Я знаю каждую вещь в этой коллекции, – снова заговорил Джек. – Все здесь было в одном экземпляре. Все, кроме кошек. Их действительно было три. Три прекрасные одинаковые алебастровые кошки.

Диана обернулась и гневно посмотрела на Джека. Затем попыталась придать своему лицу невинное выражение и сказала.

– Кошки? Я ничего не знаю про кошек.

– Черта с два! Ты что, считаешь меня круглым дураком? – Джек внезапно замолчал, словно упустил ход мысли. – Три кошки. Три ключа. Так, верно?

Он подошел к скульптуре и перевернул ее.

– Точно, – сказал он, щелкнув ногтем по подставке. – Вот они, иероглифы. Первый ключ. Но где же остальные? – Джек быстро окинул взглядом весь зал и закончил: – Их здесь нет.

– Но они должны быть здесь, – огрызнулась Диана.

В это время послышалось злобное рычание пантеры, оставшейся по другую сторону двери. Диана помертвела и беспомощно посмотрела на Джека.

– Что нам теперь делать?

– Поторапливаться. Быстрее переписывай иероглифы. Нам нужно исчезнуть отсюда прежде, чем сюда явятся твои любимые янычары.

Диана вытащила из кармана карандаш и лист бумаги и принялась лихорадочно срисовывать иероглифы. При этом она испытывала странное чувство. Ведь в ее руках алебастровая кошка, которая не раз бывала в руках самой Клеопатры. Боже, сколько же веков пронеслось с той поры!

Закончив, Диана осторожно поставила статуэтку на место и спрятала поглубже исписанный лист. Джек уже ожидал ее возле двери. Распахнув ее, он сразу же швырнул в коридор большой кусок мяса, но так, чтобы пантера не смогла до него дотянуться. И пока зверь рвался с цепи, пытаясь достать добычу, они успели проскочить мимо грозного стража. Джек задержался на секунду, чтобы подтолкнуть кусок мяса поближе к пантере, и кинулся прочь. Грозное рычание у них за спиной сменилось довольным урчанием.

Со всех ног они помчались к выходу, выскочили, захлопнули за собой книжную полку, скрывавшую вход в тайный музей, и в это время пантера зарычала вновь. Этот рев был таким громким, что от него, казалось, затряслись стены. Кровь застыла в жилах Дианы. Джек уже открывал окно, а на лестнице послышались торопливые шаги. Послышались мужские голоса – сердитые, громкие. Джек указал Диане на окно, подсадил ее, и она скользнула по веревке вниз, обжигая ладони. Правда, сейчас она даже не почувствовала боли, настолько грозно звучали голоса приближавшейся стражи. Джек скатился по веревке следом за Дианой и, оказавшись на земле, попытался вытащить веревку с крыши. Веревка застряла. В окнах зажигались огни, заливая светом весь двор. Наконец Джеку удалось справиться со скользящим узлом, и веревка тяжело упала к его ногам. Джек догнал Диану, схватил ее за руку и потащил к спасительной тени кустов. Оказавшись на другой стороне улицы, они бросились бежать изо всех сил, и за ними, словно диковинный хвост, волочилась веревка.

6

На углу их поджидала Флосси. В руке у нее была тонкая пачка купюр – деньги, которые дал ей Джек.

– Простите, голубки, – сказала Флосси, – но я не справилась. Моих парней кто-то позвал, и они ускакали, как кони на звук боевой трубы. Даже Флосси их не удержала, подумать только!

Джек бросил взгляд через плечо и ответил:

– Оставь деньги себе, Флосси. Ты их заработала. А теперь смываемся отсюда, и поскорей.

Он уже снова готов был броситься бежать, но Диана остановила его.

– Джек, надо убедиться в том, что Флосси вернется домой целой и невредимой, – заговорила она, внезапно увидев во Флосси свой шанс. – Встретимся с тобой в...

– Э, нет, нет. Флосси сама сумеет о себе позаботиться, – поспешно возразил Джек. – Провожать ее не нужно.

Он крепко схватил Диану за руку и потащил с собой вдоль пустынной ночной улицы.

«Как же мне отделаться от него? – размышляла на бегу Диана. – Потом уж все будет хорошо. О том, что я живу в гостинице, Джек не знает и никогда меня там не найдет. Если он явится домой к моей матери, то она ничего обо мне не скажет. Просто спустит на Джека всех собак, и все. Да, нужно сбежать. Но как? «

Они миновали тихую Беркли-сквер и вышли на Пикадилли, шумную и ярко освещенную, несмотря на поздний час. Это был самый центр, сердце шестимиллионного Лондона, и это сердце не знало остановок ни днем ни ночью. Здесь всегда были свет, шум колес и мелькание людской толпы. Вот и сейчас бессонный Пикадилли был залит ярким электрическим светом фонарей. Сияли окна магазинов, мигали вывески театров и кафе, клубов и новомодных гостиниц – массивных, высоких, – и повсюду возле раскрытых настежь дверей толпился народ. Ночной Лондон, казалось, кружился в каком-то нескончаемом карнавале.

Среди толпы сновали разносчики с жареными орешками, папиросами, шоколадом. Прохожие останавливались на секунду что-нибудь купить и поскорее спешили дальше – везде успеть, ничего не пропустить на этом празднике жизни. Смех волнами плыл над улицами и площадью, смешиваясь с негромким конским ржанием. В воздухе пахло духами и бензином. Гудели рожки снующих по мостовой омнибусов.

Выйдя на свет, Джек остановился на секунду и внимательно посмотрел по сторонам. Наконец на противоположной стороне улицы он увидел то, что искал, – пустой кеб с дремлющим на козлах кучером. Судя по всему, он стоял здесь давно: голова возницы была опущена, соломенная шляпа сползла, и к ней уже присматривалась лошадь. В глазах животного читался неподдельный интерес к шляпам вообще и к соломенным – в особенности.

Джек кивком головы указа! Диане на эту идиллическую картину и молча стал пробираться сквозь толпу. Диана следовала за ним. Выбравшись к краю тротуара, они оказались прямо перед полицейским, который регулировал движение по площади. Здесь им пришлось потерять несколько минут, дожидаясь, пока по сигналу регулировщика не остановится бесконечная лента омнибусов и конных экипажей, давая пешеходам возможность перейти на другую сторону улицы. Наконец им удалось перейти, поток за их спиной снова пришел в движение, зашумел шинами и затрубил своими рожками. Все это время Диана лихорадочно осматривалась вокруг, ища возможность сбежать.

И наконец такой шанс ей представился. Джек начал торговаться с кучером, которого он разбудил, сильно шлепнув по плечу. Тот требовал задаток, говорил что-то о бессовестных седоках, которые так и норовят исчезнуть, не заплатив, особенно ночью. Джек полез за бумажником, отпустив на время руку Дианы. И тут как раз очень удачно проезжал омнибус на конной тяге. Диана скосила глаза – омнибус шел достаточно медленно для того, чтобы вскочить в него на ходу, и был наполовину заполнен пассажирами.

Совсем рядом оказалась станция метро. Подземка была еще новшеством, ее открыли в Лондоне совсем недавно, но Диана уже успела оценить все ее преимущества, и в первую очередь скорость. Если она попытается скрыться от Джека на омнибусе, он, пожалуй, сможет ее догнать. Диана знала, каким выносливым и быстрым бегуном был Джек. Но вот если ей удастся благополучно добраться до метро, тогда она пролетит под ночным Лондоном как пуля, и – прощай, Джек!

Правда, была опасность, что она окажется на перроне подземки как раз в промежутке между поездами. Тогда она станет для Джека легкой добычей. Что же делать? Ведь ей вовсе не улыбается ехать вместе с ним в «Савой».

В долю секунды в голове у Дианы родился план. Она сочла его великолепным и немедленно приступила к его исполнению. Пока Джек переругивался с кучером, Диана осторожно отступила на шаг назад и вдруг стремительно бросилась прочь. Прежде чем Джек успел понять, что происходит, Диана была уже на подножке омнибуса и махала ему оттуда ручкой. Джек забыл про деньги и бросился догонять экипаж, но ему пришлось пробиваться сквозь густую толпу, так что, когда он выбежал на угол Пикадилли, омнибус был уже далеко.

Диана тихо ликовала, глядя на удалявшийся залитый огнями Пикадилли. Да, конечно, Джек был хорошим, просто отличным бегуном, но не догнать ему беглянку, не догнать!

Проехав на омнибусе еще пару остановок и увидев горящую над входом в метро букву М, Диана сошла и спустилась под землю. Ей вновь повезло: поезд только что подошел и стоял с раскрытыми дверями. Диана проворно шмыгнула внутрь вагона, забилась на дальнее сиденье и облегченно вздохнула, когда закрылись двери и поезд, набирая скорость, скрылся в темном туннеле.

«Спасена! Спасена! « – ликовала Диана. Она скрестила руки на груди, глядя на мелькающие за окном редкие желтые фонари. Вдруг под ее пальцами обнаружилось что-то мягкое и шуршащее. Лист с иероглифами! Диане нестерпимо захотелось немедленно вытащить его и заняться расшифровкой. Прочитать слова, написанные самой Клеопатрой – страшно сказать! – две тысячи лет тому назад! Но Диана сдержалась. Не на людях же читать такие послания. Письмо Клеопатры она прочитает в тишине, когда будет уверена в том, что никто не станет подсматривать через ее плечо.

Диана невольно вспомнила о том, как ей удалось прочитать самые первые иероглифы. Все началось с книги, которую подарил ей покойный отец. Она была написана французом, одним из первых исследователей египетских пирамид, живших еще в прошлом веке. Эту книгу, изданную в Париже, Диана прочитала раз двадцать и знала почти наизусть. Она даже французский язык выучила для этого. Диана могла часами рассматривать изображения иероглифов, пытаясь постичь их тайный смысл. Какие загадки прошлого скрываются за этими значками? Что хотел передать через века их неизвестный автор? Диана с головой погрузилась в расшифровку, проводя дни и ночи в Британском музее. А в тот день, когда ей наконец удалось прочитать иероглифы, выбитые на небольшом обломке камня, хранившемся там же, она не удержалась от слез. Это было чудом – понять человека, писавшего свое послание тысячи лет тому назад.

Затем были новые занятия и новые успехи, и вскоре Диана стала лучшим во всей Англии специалистом по расшифровке египетского письма, и вот сейчас она мчится в метро, и в кармане у нее лежит послание самой Клеопатры!

Диана не могла больше ждать, она сгорала от нетерпения. Поезд, казалось, едва двигался, хотя колеса стучали как бешеные. Станции... О эти станции, на которых поезд замирает на целую вечность, прежде чем двинуться вперед со скоростью сонной мухи! И все же с каждой минутой Диана приближалась к своему убежищу, которое казалось ей совершенно безопасным.

И вот наконец Диана приехала. Она стремглав перебежала пустынную улицу и юркнула в подъезд гостиницы, в которой жила с тех пор, как ушла из дома. По лестнице Диана мчалась, перескакивая через две ступеньки. Дрожащими от волнения пальцами она вставила ключ в замочную скважину, открыла дверь, захлопнула ее за собой и, облегченно вздохнув, повернула выключатель. Яркий свет хлынул с потолка, и одновременно с этим Диана услышала насмешливый мужской голос.

– Где ты была так долго?

Диана обреченно посмотрела на Джека Резерфорда, усевшегося в единственное кресло, стоявшее в гостиничном номере.

– Каким образом тебе...

– Отыскивать спрятанное – моя профессия, – перебил ее Джек. – И я привык вести поиски быстро.

– Даже слишком быстро, – сердито буркнула Диана.

Она невольно прижала руку к груди, чтобы сквозь ткань ощутить еще принадлежавшую только ей записку Клеопатры. Джек, этот дьявол, мгновенно разгадал ее жест. В два прыжка он оказался рядом и бесцеремонно засунул руку к Диане в карман, выудив оттуда сложенный вчетверо лист бумаги. Диана хотела выхватить у него записку, но Джек одной рукой легко отстранил Диану, высоко подняв над головой свою добычу.

– Теперь я вижу, что воровать – это просто твое призвание, Джек. – сквозь зубы проговорила Диана. – Ты готов украсть все и у кого угодно.

Если Джек и слышал Диану, виду он не подал. Развернув лист бумаги, он тупо уставился в него. Затем отдал записку Клеопатры Диане и спросил:

– Что там написано?

– Так я тебе и сказала! – презрительно фыркнула Диана.

В комнате повисла тишина. Диана видела, как поднимается рука Джека, как шевелятся его пальцы, а затем кисть снова падает вдоль тела. Затем Джек несколько раз прошелся по комнате – четыре шага вперед, четыре назад. Остановился перед Дианой и долго смотрел ей в лицо. И наконец заговорил:

– Как я понимаю, для того чтобы найти сокровище Клеопатры, этот ключ должен быть дополнен еще двумя. Верно?

Диана ничего не ответила и продолжала стоять, безразлично глядя в сторону.

– Я раздобуду для тебя недостающих кошек. Или по крайней мере узнаю, где они находятся.

– Каким это образом? – с вызовом спросила Диана.

Джек небрежно пожал плечами.

– У меня свои каналы. Тебя же я нашел, не так ли?

– Мне не нужна твоя помощь, Джек. Дальше я все буду делать сама.

– Со мной тебе будет легче. Разве что ты решила попробовать на Али Паше свои женские чары. Тогда да, тогда конечно. Он многое может дать женщине, которая усладит его в постели.

Глаза Дианы вспыхнули, а губы сложились в кривую усмешку:

– Снова сделка, значит?

– Снова сделка, – согласился Джек, отвечая Диане такой же кривой усмешкой. – Ты прочитаешь, что написано на первой кошке. Если этого будет достаточно, чтобы начать поиски, можешь их начинать. Меня ты, конечно, не пригласишь, но мне твоего приглашения и не нужно. Я все равно найду тебя где угодно, ты же знаешь. Но если одного ключа будет недостаточно, а я подозреваю, что так и случится, то я помогу тебе найти недостающих кошек.

– Не боишься, что я могу обмануть тебя?

– Нет.

– Это еще почему?

Джек окинул Диану взглядом, затем медленно подошел ближе к ней. Нежно провел пальцем по ее подбородку и сказал со вздохом:

– Потому что ты не умеешь лгать, Диана, вот почему. Ты помнишь тот день, когда ты упала в развалинах, в Ирландии? Сколько тебе было тогда? Тринадцать?.. Да, наверное, тринадцать. Ты изо всех сил старалась скрыть от меня, как тебе больно. Но я все прочитал по твоим глазам. Ты хотела казаться смелой и сильной в моих глазах. Но лгать, повторяю, ты не умела никогда. И я увидел твою боль, и взял тебя на руки, и отнес в лес, на лужайку, чтобы приложить лист подорожника к твоей пораненной ноге и утешить тебя поцелуем. Ты помнишь тот день?

Помнила ли она тот день? Еще бы! Она помнила его в мельчайших подробностях, помнила каждое прикосновение Джека, каждое его слово, и тот поцелуй, конечно же, помнила до сих пор. Да, ей было больно тогда и хотелось плакать. Она действительно крепилась изо всех сил, чтобы скрыть свою боль от Джека. Каким нежным он был тогда с нею! Как он нес ее тогда на руках – словно древний рыцарь, спасающий даму своего сердца. Это было так романтично, так волнующе. И какой же прекрасной казалась ей тогда жизнь, каким светлым представлялось будущее – их общее с Джеком будущее!

Когда же это было, боже мой! Сто лет тому назад, целую вечность тому назад! Неужели она так сильно ошибалась тогда в Джеке? Неужели была настолько слепа, что видела только то, что ей хотелось видеть?

Джек все стоял, глядя ей в глаза и не убирая руки от ее подбородка. Она отвела ладонь Джека от своего лица и протянула руку, сама коснулась пальцами его небритой щеки.

– Где теперь тот мальчик, Джек? – тихо спросила она. – Куда он исчез?

Джек прикрыл глаза.

– Если он и был когда-нибудь, – ответил он, – то ты его убила.

– Я его убила?! – гневно вскричала Диана, делая шаг назад. – По-моему, это было самоубийство.

– Думай что хочешь. Мне теперь это безразлично. Теперь мы связаны с тобой только заключенным договором, не так ли?

Диане было очень неприятно покидать мир воспоминаний и возвращаться к печальной действительности, но что поделать?

А дела ее обстоят действительно очень печально. Несмотря ни на какие ее уловки, Джек найдет ее на краю земли. Найдет и украдет сокровища, на поиски которых она готова положить жизнь – так же, как положил свою жизнь ее отец. А все, что было прежде, – кончено, кончено навсегда, разрушено в тот черный пень, который должен был стать самым светлым днем в ее жизни, в день их свадьбы.

– Хорошо, – со вздохом сказала Диана.

Она вернулась мыслями к посланию Клеопатры. Жизнь продолжается, и теперь самое неотложное – это расшифровать текст. Письмо остается непрочитанным уже столько веков!

Диана развернула лист бумаги, исписанный иероглифами, и поднесла его к глазам. Вот они – слова, написанные в Александрии, но не дошедшие до Рима и долгие тысячелетия пролежавшие на морском дне. О чем они поведают ей сейчас?

Диана прочла, покачала головой и опустила руку с зажатым в ней листом бумаги.

– Что там написано?

Голос Джека прозвучал для Дианы откуда-то издалека.

– Это ни о чем не говорит мне, – отрешенно ответила она.

– Читай!

Она знала, что не обязана делать это, но текст записки и в самом деле не говорил ни о чем. Диана обернулась к Джеку и громко прочитала:

– «Кто в сладчайший из дней...»

– А дальше?

– Это все.

– А кто этот «кто»?

– Понятия не имею. По-моему, это просто часть фразы. Возможно, загадка какая-то. Или головоломка.

Джек помолчал, глядя на то, с какой любовью рассматривает Диана помятый лист бумаги.

– Значит, нам надо найти недостающие строки, – сказал он.

– Но как же их найти? – с отчаянием спросила Диана.

– Я уже сказал, это мое дело. Не грусти и оставайся здесь. Я скоро вернусь. Не съезжай никуда из этой гостиницы.

На следующий день Джек снова стоял перед домом Али Паши, возле двери, охраняемой вооруженными до зубов янычарами. Они беспрепятственно пропустили его, и Джек вошел в просторный холл, богато украшенный восточными коврами.

– Его высочество обедают и не могут принять никого, – сказал Джеку подошедший слуга, одетый в длинный белый кафтан и шаровары. – Прошу вас перенести свой визит на более позднее время.

– Меня он примет. Скажите ему, что пришел Джек Резерфорд.

– Но, сэр, я не могу...

– Сможешь, приятель...

Слуга скрестил на груди руки, поклонился Джеку и сказал:

– Я согласен сообщить о вашем приходе, сэр, но должен предупредить: его высочество всегда обедает в одиночестве и не принимает в это время никого.

– В таком случае передайте ему, что если я и вернусь, то не раньше, чем через месяц.

Слуга поклонился еще раз и ушел. Джек остался ждать, ни на секунду не сомневаясь в том, каков будет ответ Али Паши. Наконец вновь послышались торопливые шаги, и вернувшийся слуга сказал Джеку, не забыв поклониться при этом еще раз: