Грехи и грешницы

      Одна мысль о том, что Джордж может выбрать ее, повергала в ужас. Только не меня! - молила она, страстно желая нырнуть под стол. - Господи, только не меня!"
      ***
      Дома.., она почти дома. Сидя в такси и глядя на сияющую витринами пустынную Тоттенхэм-корт-роуд, Анна решила, что уже достаточно долго ждала того телефонного звонка.
      Вытащив из сумочки мобильный телефон, она включила питание. Как только загорелся желто-зеленый экран, она быстро набрала написанный на салфетке номер молодого официанта.
      После второго гудка она решила отключиться. Уже четвертый час. Он наверняка спит. Он...
      - Алло?
      Голос был сонным. Нервно сглотнув, она едва не нажала сброс.
      - Это я, Анна, Из ресторана. Я...
      Он заметно оживился:
      - Анна? Черноволосая? Красивая?
      Она улыбнулась, не желая раздумывать о том, искренен он или просто льстит ей.
      - Я...
      - Вы приедете?
      - Если хотите, - помолчав, тихо ответила она.
      - Если я... - Он засмеялся приятным возбуждающим смехом, которого она прежде не замечала. Возможно, потому, что в ресторане он не смеялся. - Где вы? - спросил он.
      Она посмотрела в окно:
      - Сейчас я в такси, которое направляется на восток по Юстон-роуд.
      - Отлично! Здесь недалеко. Знаете Ричмонд-авеню?
      "Что я делаю? - подумала Анна. - Боже, что я делаю?"
      - Знаю, - с трудом ответила она.
      - Хорошо. Ну, я живу в доме номер сто двадцать шесть. Квартира наверху. Это... - Снова удивительный смех. - Ну, в общем, сами увидите. Через десять минут, ладно? Да, Анна...
      - Что?
      - Я говорил вам, что у вас очень красивые глаза?
      "Какая чепуха! - подумала она. - Правда, очень приятная. Та, что любят слушать женщины".
      - Через десять минут, - повторила она и отключилась.
      Откинувшись на сиденье, Анна попыталась отдышаться, размышляя о том, что из этого разговора услышал водитель такси, затем, улыбнувшись - внезапно вдруг очень довольная собой, - наклонилась вперед и постучала в стекло.
      - Планы изменились, - объявила она. - Подбросьте меня на Ричмонд-авеню. Дом сто двадцать шесть.
      - Как скажете, дорогая, - ответил водитель, посмотрев на нее в зеркало. - Это прерогатива леди, как говорит моя старушка.
      Анна добродушно засмеялась.
      - Должно быть, вы тут насмотрелись на всякое, - сказала она, внезапно испытывая желание поболтать.
      Мысль о приключении, которое ждало ее впереди, побуждала отбросить привычную манеру поведения.
      Таксист засмеялся:
      - Мягко сказано, куколка. Такая уж у меня работа.
      Некоторые, когда сидят на вашем месте, совсем не стесняются!
      - Продолжайте, продолжайте! - заинтересовавшись, сказала она.
      - Ну, например, на прошлой неделе я подобрал одного джентльмена строгий костюм, зонтик, в руках номер "Тайме" - как раз возле Леденхолл-маркет. В общем, в Сити. Я уже собирался отъезжать, когда он открыл дверцу и свистнул - ага, свистнул, как уличный мальчишка. Через секунду появляется молодая шлюшка, должно быть, секретарша - ну, вы знаете этот тип, тощая такая, - запрыгивает в машину и захлопывает дверь.
      Я спрашиваю: "Куда ехать?" "В Юстон", - говорит он и сажает ее к себе на колени. Ну, я стараюсь сосредоточиться на дороге. Это ведь не мое дело, верно? В общем, следующие десять минут они там сзади резвятся вовсю, его Джон Томас прыгает там, где солнце не светит. А я что? Я веду себя как ни в чем не бывало. Останавливаюсь на красный свет, спокойно сижу за рулем, но если кто-то пытается привлечь мое внимание, начинаю им подмигивать.
      Так или иначе, мы приехали в Юстон. Этот тип выпрыгивает из машины, такой же щеголеватый, как и был, и подает мне десятку. Через секунду вылезает девка и прихорашивается, как кошка, которая только что съела полную миску сметаны. Я отсчитываю сдачу - два двадцать - и подаю ему, а сам надеюсь, что он скажет: "Нет, оставьте себе". Но он берет сдачу, возвращает мне двадцать пенсов и, сияя, как начищенный таз, говорит: "Всего хорошего!"
      Ну.., они уже совсем было отошли от машины, и тут я высовываюсь из окна и, размахивая тряпкой, которой протираю ветровое стекло, кричу: "Эй, мисс! Вы забыли трусики!" И что вы думаете? Эта глупая сучка полезла под платье проверять!
      Анна захохотала. Кажется, сегодня у нее выработался иммунитет к подобным рассказам. Она совсем уже было собралась повторить одну из историй Сюзи, когда такси свернуло на обочину и остановилось.
      - Приехали, милочка. Номер сто двадцать шесть. - Он повернулся. Дружок?
      Она засмеялась:
      - - Что-то в этом роде.
      - А смахиваете на хорошую девочку.
      - Я и есть хорошая девочка.
      Достав кошелек, она взглянула на таксиста. Тот как-то странно смотрел на нее.
      - Между прочим, - вдруг спросил он, - почему вы не замужем? Такая хорошенькая! Молодая. Привлекательная. Все зубы свои!
      В другое время Анна отмахнулась бы, мол, не лезь не в свое дело, но сейчас...
      - Не нашла достаточно богатого, - пошутила она.
      - Ерунда! - отозвался он. - На самом деле вы просто не нашли Мистера Совершенство. Однако, позвольте заметить, милая, его просто не существует! Беда в том, что все вы, женщины, забиваете себе головы романтической чепухой! Это только делает нас несчастными, потому что мы, мужики, отнюдь не идеальны. Все, чего мы хотим, - это пинту или две пива по вечерам, футбол по субботам, хороший секс и обед на столе. Не так уж и много, верно?
      Она засмеялась:
      - Похоже, вы тоскуете по прежним временам, когда еще не было движения за равноправие женщин.
      - Освобождение женщин? Вот уж не смешите! Я еще не встречал ни одной женщины - кроме разве что психованных лесбиянок, - которая в глубине души не стремилась бы всего к трем вещам.
      Анна, всего лишь минуту назад пораженная его невежеством и старомодным мужским шовинизмом, теперь была весьма заинтригована.
      - Трем вещам?
      - Ага. - Он принялся загибать пальцы. - Хороший дом, муж, который ее не бьет, и дети.
      Она повесила сумочку на плечо и взялась за ручку дверцы.
      - Мне.., мне надо идти.
      - Возьмите сдачу, - сказал шофер.
      - Оставьте себе, - улыбнулась она. - Я ведь не хочу, чтобы вы размахивали мне вслед тряпкой.
      Он засмеялся:
      - Спасибо. Да.., и еще одно.
      Анна хлопнула дверцей и повернулась к таксисту. Сейчас она впервые разглядела его как следует. Он был лет пятидесяти пяти, лысый и страшный как грех.
      Он поманил ее к себе и шепотом сказал:
      - Просто запомните.., мужчина очень ценит женщину, которая красит губы до того, как отсосать!
      И он отъехал, посигналив ей, когда заворачивал за угол. Она смущенно помешкала, затем повернулась и увидела огромное здание. По сторонам ведущей к входной двери лестницы стояли на страже каменные сфинксы. В окнах было темно, только в квартире наверху горел свет.
      Открыв калитку, Анна пошла по дорожке, громко стуча каблуками по каменным плитам - пожалуй, даже слишком громко. Не успела она протянуть руку к звонку, как входная дверь распахнулась.
      - Джеймс?
      - Почему ты задержалась? - спросил он и, не дожидаясь ответа, схватил ее за руку и втянул в темную переднюю.
      - Я...
      Но ответ его совсем не интересовал. Он привлек Анну к себе и поцеловал - так же как в ресторане, правда, на этот раз поцелуй длился дольше и прижимал он ее к себе крепче, не боясь, что она вырвется.
      Поражаясь собственным ощущениям, она отстранилась и увидела, что он улыбается. И улыбнулась ему в ответ.
      - Хорошо повеселилась? - тихо поинтересовался он.
      Она кивнула.
      - Не думал, что ты приедешь.
      - Нет, я...
      - Ты ведь не собиралась приезжать, правда?
      Поколебавшись, она покачала головой, чувствуя, что сердце у нее колотится, как у школьницы.
      - Так почему же?
      Вместо ответа она прижалась губами к его губам Ее поцелуи стали агрессивными, руки ощупывали его спину и бока.
      Теперь настала его очередь удивляться.
      - Мама предупреждала меня насчет таких женщин - Неужели?
      Он, улыбаясь, кивнул.
      - А отец предупреждал, чтобы я их не упускал!
      Она шутливо толкнула его в бок, внезапно почувствовав симпатию к этому незнакомцу, этому.., в общем, к этому продвинутому молодому человеку.
      - Мы что, будем стоять здесь всю ночь? - спросила она.
      Он вгляделся в темноту и пожал плечами.
      - У тебя есть идея получше?
      Кивнув, она повернулась и закрыла дверь. "Это не я, - думала она, толкая его к ступенькам. - Я хорошая девочка!
      Из тех, кто выходит замуж, хорошо ведет дом и рожает детей". Однако правда заключалась в том, что она его хотела.
      Хотела узнать, каков он без одежды. Узнать, как он пахнет, когда занимается любовью, и как меняется его лицо в минуту страсти. Знать, что его возбуждает.
      "Это только я такая? - спрашивала она себя, игриво подталкивая его вверх по лестнице. - Или мы все такие?
      Всегда хотим невозможного?"
      Ответа, конечно, не последовало.
      На верхней площадке, возле двери его квартиры, он повернулся и вновь заключил ее в свои объятия. Она с готовностью страстно поцеловала его и на этот раз, когда он положил руки ей на бедра, не оттолкнула, а наоборот, крепче прижала к себе. Когда его пальцы принялись ласкать ее гладкую кожу у самых трусиков, она вздохнула и засмеялась.
      - Давай сначала войдем.
      - Но...
      - Войдем! - настойчиво повторила она.
      - Ладно. - Он шутливо поднял руки в знак капитуляции. - Я все понял.
      - Вот и хорошо. - Она снова обняла и поцеловала его. - Потому что я думала об этом весь вечер.
      Это была чистая правда. Она все время думала о нем.
      Однако думать - одно, а произносить вслух - совсем другое. Он внезапно переменился в лице, как-то посерьезнел.
      - Почему же ты все-таки приехала?
      Анна пристально посмотрела на него, не зная, что ответить. Потому что одинока? Потому что в отчаянии? Или дело в чем-то другом? Может, она от чего-то бежит? Тем не менее за этим его вопросом скрывалось что-то такое...
      - Значит, ты часто пытался это делать и ничего не получалось?
      Она ожидала, что он соврет и будет все отрицать, но, к ее удивлению, молодой человек засмеялся и кивнул.
      - Ага. Все время. Это как.., тренировка, что ли. Тренирую свои первобытные инстинкты.
      - Но иногда тебе везло, верно?
      - Иногда... - Он замолчал, пристально глядя на нее, и покачал головой. - Слушай, это же просто чудо, ты не находишь? Перед тем как ты позвонила, я как раз думал о тебе. О твоей походке, о твоих волосах, твоих глазах. Я... ну, обычно такого со мной не бывает. В тебе что-то есть.
      Она тихо засмеялась:
      - Это из песни.
      - Я что-то не понял.
      - "В тебе что-то есть". "42-й уровень".
      Он пожал плечами. Наверное, слишком молод, чтобы знать. А кроме того, она, кажется, перебила его в самый неудачный момент. На лице Джеймса отразилось разочарование.
      - Ну? - сказала она, вновь взяв его за руки. - Ты собираешься меня впускать или нет?
      - Я...
      Теперь он вовсе не походил на того самоуверенного юнца, который обслуживал их в ресторане. Каким-то чудом он превратился в чувствительного юношу, волнующегося, как перед первым свиданием.
      Повернувшись, он распахнул дверь и отступил, пропуская Анну.
      Войдя в квартиру этого незнакомца, она осмотрелась.
      Квартира выглядела неплохо - гораздо лучше, чем она ожидала, и гораздо опрятнее. В большой комнате на полу лежал бежевый ковер, у правой стены стоял коричневый кожаный диван. Слева располагалась "стенка" в стиле японского черного "техно". В ней размещались стереосистема, телевизор и большие динамики, а остальное пространство заполняли книги - сотни книг. Казалось, это квартира человека с достатком, хотя на самом деле хозяин ее был всего лишь официантом.
      Анна перевела взгляд на молодого человека. Словно желая произвести на нее хорошее впечатление, он поспешно наводил порядок. Странно!
      - С тобой кто-нибудь живет?
      Он покачал головой, затем, поправив последнюю подушку, посмотрел на Анну:
      - Хочешь кофе?
      "Зеленые глаза", - подумала она, удивленная тем, что не замечала этого раньше.
      - Я хочу лечь в постель, - сказала она. - А ты?
      - Я... - Он внезапно смутился. - Обычно я так не делаю. Я...
      Она подошла к нему, обняла и принялась целовать, пытаясь вновь разжечь тот огонь, который ощущала в нем раньше. И он ей ответил.
      Прижавшись губами к его уху, она медленно провела по нему языком и тихо прошептала:
      - Раздень меня, Джеймс.
      Она испытывала странное чувство - как будто была на месте, скажем, Сюзи, но в то же время прекрасно понимала, что это именно она.
      Его руки расстегнули ее платье, и оно упало на пол.
      "Капитуляция, - подумала она. - Когда доходит до этого, мы все капитулируем перед той тьмой, которая внутри нас".
      Их губы опять слились в восхитительных поцелуях, и вот он уже целует ее обнаженные груди, пощипывает их зубами, вырывая у нее стоны. Он обхватил ее бедра, а она гладит большими пальцами его набухший пенис.
      Когда Джеймс оторвался от ее губ и посмотрел на нее страстным взглядом, его голос больше напоминал хриплый шепот:
      - Хочешь перепихнуться?
      Она вздрогнула и чуть заметно кивнула.
      - Тогда пошли. - Он, пятясь, повел ее за руку в спальню.
      Через несколько минут они уже лежали на кровати лицом друг к другу. Его пальцы гладили ее груди и внутреннюю поверхность бедер, а она ласкала его пенис. Их губы то и дело сливались в коротких горячих поцелуях, возбуждавших их обоюдное желание. Наконец Анна, не выдержав, потянула его на себя.
      И хотя ее руки мяли его ягодицы, побуждая войти в нее, Джеймс медлил.
      - Ты...
      - Все в порядке, - протянула она, глядя на него умоляющим взглядом. Пожалуйста...
      Приподняв голову Джеймса, она поцеловала его долгим интимным поцелуем, поглаживая руками его спину. Затем снова нашла его пенис и осторожно направила в себя.
      Она наблюдала за его лицом, в котором, как в зеркале, отражалась ее собственная страсть. Ритм соития, лихорадочный и неистовый, захватил их, отделяя от окружающего мира, и так продолжалось до тех пор, пока наконец в горячей, потной темноте они оба одновременно не кончили, издав крик облегчения.
      Потом она лежала рядом с Джеймсом, задыхаясь и удивляясь тому, как завершился этот вечер; тому, что она совершила поступок, абсолютно нехарактерный для нее.
      Хорошая девочка. Ну, даже и хорошие девочки иногда делают подобные вещи. А Каллум? Она молча вздохнула. Каллум ушел. Он покинул ее, бросил как раз в тот момент, когда больше всего был ей нужен. И все это время она винила себя. Может, она и не права, может, она должна была оставить этого ребенка - Господь знает, как она сейчас хочет ребенка! - но это не оправдывает то, что он ее оставил. Бросил. Ничто не может его оправдать. Долгое время она этого не понимала. Долгое время жила ожиданием, что он позвонит, простит ее и примет обратно. Но теперь с этим покончено. Наконец-то она перестала ждать. Теперь она снова будет жить своей собственной жизнью.
      И почему бы не развлечься?
      Повернув голову, она посмотрела на мужчину, который лежал рядом. Джеймс тоже смотрел на нее, глаза его, как и прежде, были странно задумчивыми. Заметив это, она улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
      Протянув руку, он осторожно дотронулся до ее живота. Пожалуй, это было куда интимнее, чем то, что уже произошло, поскольку то было просто совокуплением.
      Она вздрогнула, внезапно испытав желание больше узнать о том, кто лежал с ней рядом. Взяв его за руку, она подтянула ее вверх, к своей груди.
      - О чем ты думаешь? - тихо спросила она.
      - Ну... - Его пальцы мягко ущипнули ее все еще чувствительный сосок. Я как раз думал о том, кто ты такая. О том, почему ты приехала.
      Она тихо засмеялась:
      - Потому что ты об этом просил.
      Его пальцы замерли.
      - Я имел в виду не это. Я...
      Он приподнялся на локте, чтобы лучше видеть ее. Затем откинул волосы с ее лица.
      - Знаешь, ты красивая, Анна.
      Она улыбнулась:
      - А ты молодой.
      Он засмеялся. Смех его был отнюдь не резким и самонадеянным, а приятным, почти застенчивым.
      - Надеюсь, не слишком молодой. - Он, наклонившись, поцеловал ее в нос.
      Этот порыв опять показался до странности интимным - так мог бы поступить только любовник. Вздрогнув, она быстро отвела взгляд.
      - Что такое?
      Она снова взглянула на него и улыбнулась.
      - Ничего. Просто все это очень странно.
      - Странно? - Он пожал плечами. - Что здесь странного? - Затем, подумав, кивнул. - А, понятно, что ты имеешь в виду. Снимая одежду, ты вместе с ней удаляешь и все внешнее, наносное. Когда мы лежим вот так - когда мы голые, мы просто обязаны быть честными друг с другом и избегать всего мелочного и несправедливого.
      Она внимательно посмотрела на него, удивленная не столько его словами, сколько проглядывавшим за ними интеллектом.
      - Чем ты занимаешься? - поинтересовалась она.
      - Работаю официантом.
      - Почему?
      Джеймс непринужденно рассмеялся.
      - Знаешь, ты мне и вправду нравишься, - сев, заключил он. - В тебе есть что-то такое...
      - Зрелое?
      Положив руку ей на колено, он начал поглаживать его большим пальцем.
      - Тебя это беспокоит?
      - А тебя?
      - Не знаю. Я об этом не думал. Но думаю, что нет. Я хочу сказать, что вряд ли стал бы заигрывать с тобой только поэтому...
      - Честно?
      - Честно.
      Анна закрыла глаза, довольная как кошка, наслаждаясь его прикосновениями. Может, этого достаточно? Но она хорошо знала ответ. Если бы на ее месте оказалась Сюзи, это было бы так. А ведь нет, все по-другому. Может, таксист и прав. Может, она слишком многого хочет от жизни и надо умерить свои требования? А может, и не надо. Вероятно, она обречена быть такой, как есть.
      Она открыла глаза и улыбнулась.
      - Так чем ты все-таки занимаешься? Когда не работаешь официантом.
      - Учусь.
      - Правда? И на кого?
      - На кого... - Он помолчал точно так же, как и она, и это развеселило Анну. - Я учусь на архитектора.
      - Архитектора? - Она искренне удивилась. - В самом деле?
      - Конечно. - Он приподнял бровь. - А ты что думала? Думала, что трахаешься просто с молодым официантом?
      Это замечание застало ее врасплох. Действительно, что она думала? Опять приходится возвращаться к этому вопросу. Почему она приехала? Просто затем, чтобы перепихнуться? Или что-то еще?
      - Мне.., мне понравилось с тобой трахаться.
      - Но?
      "Но я хотела большего, - мысленно ответила она. - Это моя беда - я всегда хочу большего".
      - Так что же? - сказал он, подвигаясь поближе и прижимаясь к ней всем телом. - Может, попробуем что-нибудь еще? Может, снова займемся любовью?
      ***
      Она вернулась домой после семи. Вставляя ключ в замок, уставшая и ошеломленная происшедшим, она улыбалась. Проснувшись, она оставила рядом со спящим Джеймсом записку, тихо выскользнула из его квартиры и зашагала по пустому проспекту до своей площади, радуясь спокойствию раннего утра.
      Анна поставила сумку на стол в прихожей и посмотрела на себя в зеркало, испытывая нелепое довольство собой. Чувствуя себя моложе... Не было никакого сомнения - с этой улыбкой Чеширского кота она выглядела помолодевшей, хотя всю ночь не спала.
      Что сказали бы ее подруги насчет того, что осторожная Анна способна на такие авантюры? А она и не собирается им ничего говорить, потому что.., ну, потому, что они не поймут, решат, будто это объясняется чистейшей физиологией.
      Припоминая то, что случилось, она прикрыла глаза.
      Перепихнулись... Нет, вряд ли. Потом было что-то еще.
      Нечто большее.
      Она вздрогнула, вспомнив о том, каким внимательным, каким любящим он был.
      Анна кивнула своему отражению и попыталась заглянуть ему в глаза. Да, сомнений нет. Все началось сначала.
      Несмотря на неблагоприятные обстоятельства, она нашла того, кто ей нужен.
      Не в силах стереть с лица улыбку, она прошла в гостиную, думая о том, как он проснется и найдет ее записку.
      "Джеймс! - было написано в ней. - Спасибо за чудесный вечер. У меня дела, но я позвоню тебе позднее, перед тем как ты уйдешь на работу. Любящая тебя Анна".
      Она оглянулась по сторонам с таким видом, как будто оказалась здесь впервые, затем, повинуясь привычке, подошла к автоответчику и нажала кнопку водпроизведения.
      Раздался щелчок, потом после небольшой паузы послышался знакомый голос. Сердце ее оборвалось.
      - Анна? Это я, Каллум...
      МЭНДИ
      - Ты немного опоздала! - саркастически сказал Джонатан Болл, пропуская ее в квартиру.
      - Извини-. - Мэнди, сняв пальто, озиралась в поисках вешалки. Хотя на протяжении всей их трехмесячной связи они встречались исключительно в такого рода квартирах - Джонатан продавал их через агентство по недвижимости, - она никак не могла привыкнуть к тому, что входит в чужие дома без приглашения. Мне нужно было забрать машину, - пояснила она.
      В конце концов бросив пальто прямо на пол, она повернулась к Джонатану.
      Он выглянул в окно:
      - Так где ты припарковалась?
      - Мне пришлось оставить ее у Пита, - откликнулась она и положила ему руки на плечи.
      Закрыв дверь, он обернулся.
      - О Боже! - воскликнула Мэнди. - Ты ужасно выглядишь!
      Засмеявшись, он поправил галстук.
      - Извини. Мне пришлось провести ужасную ночь с одними ребятами. Кстати, ты тоже выглядишь немного замученной.
      - Замученной? Вот спасибо! Ты умеешь очаровывать женщин!
      Он привлек ее к себе и, обхватив руками ягодицы, крепко прижимал до тех пор, пока она не почувствовала напряжение в его паху.
      - Ну, тебя-то я очаровал, верно?
      Нежно и чувственно целуя Мэнди, он гладил ее по спине, с почти болезненной медлительностью опускаясь от шеи к пояснице.
      - Господи, как я по тебе скучала! - хрипло прошептала она, когда он опустил ее на пол прямо в прихожей. - А ты?
      - Ну конечно, - ответил он, до неприличия поспешно расстегивая молнию. - Я прямо-таки ломал себе руки, когда о тебе думал.
      Она хрипло засмеялась, представив эту картину.
      - А что делала я.., ну, когда ты думал обо мне?
      Расстегнутые брюки сползли ниже колен. Он нетерпеливо поставил ее на четвереньки. Мэнди горела от желания, отвердевшие соски ныли. Джонатан рывком задрал ей платье, и от этой грубости у нее снова, как обычно, перехватило дыхание.
      - Вот так... - выдохнул он, окинув ее взглядом. На губах Джонатана плясала торжествующая улыбка. В следующее мгновение он вошел в нее характерным для него резким движением.
      - О Боже, Боже! - вскрикнула она.
      - Ты плохая девочка, - ухмыляясь, проговорил он, вонзаясь в нее снова и снова. - Очень плохая девочка.
      Она лежала на полу, раскинувшись в блаженной истоме, и прислушивалась к его шагам. Джонатан шагал по комнате с блокнотом в одной руке и серебряной ручкой в другой, описывая особенности домовладения. Она улыбнулась и закрыла глаза.
      В течение двадцати лет вся ее жизнь вращалась вокруг семьи, и это было хорошо. Именно этого она и хотела - иметь свой дом, детей. Но теперь мальчики стали взрослыми, независимыми, и от семьи остались лишь она и Пит.
      Вспомнив об этом, она вздрогнула. Теперь, когда мальчики в ней больше понуждались, на нее навалились пустота и одиночество, ощущение того, что она выполнила свою миссию. Месяцами она хандрила, зная, что впереди ничего нет, что это начало конца... Взгляд в будущее наполнял ее душу ужасом.
      День или два она даже подумывала о том, чтобы разом со всем покончить. Мрачная такая фантазия: она представляла себе, как ее оплакивают подруги, как люди приносят цветы, а ее дети понимают, насколько теперь им будет ее недоставать. Кстати, о цветах: она всегда ненавидела хризантемы и надеялась, что на ее похороны хризантемы никто не принесет. Конечно, до дела так и не дошло. Ко всему прочему в ней до сих пор жило нерастраченное желание испытать нечто новое - ведь должно же быть в жизни что-то неизведанное. Да, она хорошо помнила, как тогда, сидя на кухне, в первый раз пришла к выводу о том, что за эти годы многим себя обделила. И почувствовала в себе желание узнать, что значит быть с другим мужчиной, что значит ощутить в себе кого-то другого, кроме Пита. Знать, что кто-то ее хочет, кто-то желает.., может быть, даже любит.
      Именно тогда, когда она решила продать свой дом, чтобы купить другой, поменьше, она и встретила Джонатана. С этого момента ее жизнь круто изменилась и теперь никогда не будет прежней. Джонатан зажег в ней искру, вернул ее к жизни.
      К концу первого месяца их связи Мэнди уже потеряла счет столам, полам и кроватям, на которых занималась с ним любовью. Располагая ключами от многочисленных домов, Джонатан без труда находил место, куда мог ее привести. Наконец-то она открыла для себя, что такое страстная любовь, и теперь никак не могла ею насытиться.
      - Мэнди!
      Она открыла глаза. Он стоял у лестницы и смотрел на нее, нервно поигрывая галстуком. Блокнота в руках уже не было.
      - Ты не хочешь ко мне присоединиться?
      Поколебавшись, он помотал головой:
      - Я не могу. Я...
      - Давай, - сказала она, приподнимаясь на локте. - Давай еще раз.
      Он отвел взгляд.
      - Слушай, ты знаешь, что я хотел бы, но... В общем, у меня сегодня много дел.
      Она смотрела на него с изумлением. За все время он ни разу не отказал ей в этом. Второй раз предназначался для нее. Первый всегда был для него скоротечный, взрывной, но вот во второй удовольствие получала именно она. Второй раз бывал долгим, упоительным... Предвкушая удовольствие, она вздрогнула.
      - Джонатан!
      Он коротко взглянул на нее и снова отвел взгляд.
      - Я не могу. Честно, Мэнди.
      Не отрывая от него глаз, она медленно встала, стянула через голову платье и бросила его на пол. Теперь на ней ничего не было, кроме чулок. Он снова взглянул на нее и отвернулся. Он хотел ее. Она это точно знала.
      Приблизившись, она взяла его за руку, поднесла ко рту и принялась нежно играть его пальцами, по очереди хватая их губами. Не отрывая взгляда от глаз Джонатана, она взяла его вторую руку и положила себе на грудь. От его прикосновения сосок сразу отвердел.
      - Давай! - хриплым голосом прошептала она, прижимаясь к нему и возбуждаясь от прикосновения грубой ткани его костюма к своей коже. Пятнадцать минут.
      Ты ведь можешь уделить мне пятнадцать минут?
      Она провела рукой по его животу и спустилась ниже.
      Ну вот! Если он сейчас не хочет ее трахнуть, то она Мэри Уайтхаус.
      Поцеловав Джонатана в шею, она продолжала его поглаживать. Он тихо застонал, и тогда, зная, что теперь ему от нее никуда не деться, она расстегнула брюки и вытащила оттуда напрягшийся пенис.
      - Десять минут! - прошептала она.
      - Нет... - слабо запротестовал он. - Мне нужно идти.
      Правда...
      Но он уже никуда не спешил. Она держала в руке его член, и теперь вероятность его ухода была такой же, как вероятность появления у дверей полковника Каддафи, предлагающего купить дешевые полотенца.
      - Наверх, - проговорила она. - Пойдем наверх. - И, не отнимая руки, шаг за шагом повела его вверх по узкой лестнице, чувствуя на себе его взгляд и наслаждаясь своей нынешней властью.
      Это был миг ее триумфа. "Если бы меня сейчас видел Пит", - подумала она и улыбнулась.
      Но Пита здесь не было. Только она.., и Джонатан.
      ***
      Потом она лежала рядом с ним и лениво осматривала комнату. Симпатичная спаленка, со вкусом украшенная множеством белых и розовых цветов и пышными шторами - она точно так же украсила бы свою собственную, если бы не Пит. Он вообще не любил ничего лишнего и уж точно не стал бы тратить деньги на то, чтобы обустроить комнату, предназначенную только для сна. Бедный Пит! Когда раздавали фантазию, он явно стоял в самом конце очереди. Не то что Джонатан - у того воображение было просто необузданным! До встречи с ним Мэнди считала, что секс - это когда пару минут с закрытыми глазами лежишь на спине, прикидывая в уме, что нужно достать из холодильника, чтобы приготовить ужин на завтра. Теперь все изменилось.
      Мэнди тихо вздохнула.
      Поддразнивая ее, Джонатан слегка провел пальцем по ее груди.
      - Мне в самом деле нужно идти.
      - Правда? - прошептала она, мягко покусывая его ухо.
      - Черт возьми, ты просто ненасытная женщина! - засмеялся он, быстро поцеловал ее и встал с кровати.
      - Просто наверстываю упущенное.
      - Рад был услужить вам, мадам, - широко улыбнувшись, сказал он.
      У нее перехватило дыхание.
      - Можете обслуживать меня в любое время.
      В притворном отвращении он запустил в нее подушкой и принялся собирать разбросанную по комнате одежду. Глядя, как он одевается, она думала о том, какой он красивый. Она всегда мечтала о высоком, темноволосом, красивом любовнике, и теперь у нее был именно такой, только гораздо лучше.
      Соскользнув с кровати, она подобрала валявшийся на полу галстук и со смехом накинула его на шею Джонатана. Затем, потянув на себя, нежно поцеловала его в губы.
      - Когда я тебя снова увижу? - спросила она, завязывая галстук.
      - Не знаю. - Он виновато отвел взгляд, занявшись запонкой на манжете. Я должен уехать на пару недель по делам.
      Она недоверчиво засмеялась:
      - По делам? Но ты же агент по продаже недвижимости! Все твои дела здесь.
      Слегка покраснев, он посмотрел на нее в упор:
      - Мы подумываем о том, чтобы заняться недвижимостью за границей. В Испании. Мне надо съездить туда, чтобы все организовать.
      Ее вдруг охватила ярость.
      - Когда ты об этом узнал?
      - Два дня назад.
      - Врешь! Ты знаешь об этом уже несколько недель, ведь так? Ты все знал и даже не позаботился о том, чтобы сказать мне.
      - Клянусь тебе. - Он поднял руки вверх, как будто она собиралась его ударить. - Не мог же я сказать тебе раньше, чем сам об этом узнал.