Грехи и грешницы

      - Кто хочет меня видеть?
      - Люси нужно, чтобы вы одобрили разворот, - после короткой паузы ответила секретарша. - Майку срочно необходимо переговорить с вами относительно второго номера, а Жанна принесла обложки, которые вы хотели видеть.
      - Ладно. Попросите Жанну войти и скажите остальным, что мы их вызовем по селектору, когда я освобожусь.
      - Будет сделано!
      Снаружи послышались приглушенные голоса, и очередь рассеялась. Постучав по стеклу, Жанна просунула голову в дверь.
      - Можно?
      - Конечно, - кивнула Анна. - Что принесла?
      Положив перед начальницей новый вариант обложки, Жанна ждала ее реакции. Пристально посмотрев на пленки, Анна подняла взгляд и улыбнулась.
      - Вот эта подойдет, - проговорила она, отодвигая одну из них в сторону.
      - Точно? Может, сделать заголовки покрупнее или еще что-то? настаивала Жанна, не привыкшая к легким победам.
      - Тебе хочется поспорить?
      - Нет. Все получилось великолепно. Я пущу это в ход.
      Опустив глаза, Анна начала перебирать бумаги, лежащие на столе. Когда она вновь подняла голову, Жанна все еще была здесь.
      - Что-нибудь еще?
      Не ожидая приглашения, Жанна села и наклонилась вперед.
      - Каллум! Он звонил моей секретарше. Похоже, О'Нил решил отменить съемки, о которых договаривался с нами. Сказал, что на время уедет собирается в Восточную Европу для работы над каким-то книжным проектом или что-то в этом роде.
      Анна ничего не ответила. К горлу подступила тошнота. Она смотрела перед собой невидящим взглядом.
      Наклонившись, Жанна сжала ее руку.
      - Мне очень жаль, Анна. Может, ему просто нужно время. Ты знаешь, как это бывает...
      - Все в порядке, - через силу ответила та. На ее ресницах повисли слезы, и она очень надеялась, что они .не упадут. - Со мной все хорошо, прошептала она и стиснула руку Жанны.
      Не желая смотреть в глаза подруги - возможно, боясь заметить в них жалость к себе, - Анна отдернула руку, отвернулась к компьютерному экрану и сделала вид, будто что-то ищет в тексте.
      Когда за директором по оформлению наконец закрылась дверь, Анна поникла в кресле и глухо застонала, мучаясь от терзавшей ее нестерпимой, нечеловеческой боли.
      ***
      В следующие дни и недели Анна находила спасение в работе. В промежутках между редакционной суетой и мучительными ночными часами ей было безразлично, куда идти и что делать. Память, словно палач, безжалостно пытала ее, заставляя признаться в допущенной ошибке. Она снова и снова, словно старый видеофильм, мысленно прокручивала одни и те же сцены и каждый раз находила в них новый смысл, хотя слова оставались прежними, да и конец тоже.
      Примерно через месяц после аборта ей пришлось отчитываться перед правлением. В ней заметили перемену - она как будто стала рассеянной; поговаривали, что это связано с личными проблемами. Последний номер получился не слишком удачным, не так ли? В нем нет искры, нет того свежего взгляда, которым отличался предшествующий. В общем, члены правления недовольны тем, как идут дела. К концу недели они пожелали просмотреть планы трех следующих номеров.
      Анна понимала, что они правы. Да, минувшие четыре недели она работала не в полную силу, причем об этом знали все. Но положение еще не безвыходное. Многое можно изменить.
      Полагаясь на свое чутье, она с головой ушла в работу. До пятницы еще четыре дня. Она успеет! К несчастью, в среду последовал еще один звонок, лично от Гая Поркаро, - ее вызывали в пентхаус. Там без всяких церемоний ей вручили чек и объявили, что в ее услугах больше не нуждаются.
      Выйдя из лифта, ошеломленная Анна направилась в женский туалет, где ее вырвало прямо на пол.
      - Черт! Черт, черт, черт! - закричала она, глядя на плавающее на полу содержимое своего желудка.
      Добравшись до своего кабинета, она велела секретарю собрать всех в конференц-зале, где и объявила о своем уходе. Последовали замешательство и гнев, слезы и объятия - в общем, весь спектр эмоций, а потом Анна удалилась, полная решимости не давать воли своим чувствам.
      Жанна догнала ее в коридоре и проводила до первого этажа.
      - Что теперь? - спросила она, взяв бывшую начальницу за руки, когда они оказались в вестибюле перед вращающимися дверями.
      - Не знаю, - призналась та. - Наверное, вернусь в Англию.
      - Нет, тебе надо остаться, Анна. Подыщешь что-нибудь еще.
      - Вряд ли, Жанна. Меня теперь здесь ничто не держит.
      - Но...
      - Нет. Все кончено. - Анна вытерла рукой глаза и протянула руку, чтобы смахнуть слезу со щеки подруги. - Я сообщу тебе свой адрес, как только устроюсь. Ладно?
      Жанна кивнула.
      - И спасибо тебе. Ты была мне настоящим другом.
      Они обнялись, затем Анна повернулась и, не оглядываясь, вышла из здания.
      ***
      Анна сидела в темноте салона, невидящим взглядом уставившись в спинку стоящего впереди кресла. В наушниках звучала какая-то незнакомая классическая пьеса. В девяти километрах под ней проплывали обширные необитаемые пространства Гренландии. Домой, она едет домой, но не с триумфом, как ей хотелось, а испытав горечь поражения. Домой, чтобы зализать раны, увидеться со старыми друзьями и попытаться - одному Богу известно, как она этого желает! - оставить прошлое позади.
      На вмонтированном в спинку сиденья крошечном экране две фигуры о чем-то ожесточенно спорили. Анна не могла понять, о чем они говорят. "Да и какое это имеет значение? - спросила она себя, наблюдая за перебранкой. - Что сейчас вообще имеет значение?"
      Глубокая апатия, вселенская усталость пропитывали каждый атом ее существа. "Все будет хорошо, - сказала ей в аэропорту Жанна. - Обещаю тебе, все будет хорошо.
      Просто соберись, ладно? А когда захочешь поговорить, просто позвони, ладно?"
      Но Анна знала, что не позвонит - как бы плохо ей ни было. Этот период ее жизни уже позади. Сейчас ей хотелось только забыться... Как будто такое возможно.
      Как будто можно прекратить эту пытку.
      Заметив, что к ней обращается стюардесса, Анна, вздохнув, стянула с головы наушники.
      - Пардон?
      Тощая как щепка молодая стюардесса наклонилась ниже.
      - С вами все в порядке? - на безупречном английском спросила она.
      Анна слабо улыбнулась и покачала головой:
      - Нет. Но жить буду.
      - Хотите выпить?
      Она хотела отказаться, но затем передумала.
      - Пожалуй. Давайте "Джек Дэниэлс"... Нет, джин с тоником, пожалуйста.
      - Двойной?
      Анна засмеялась:
      - Ну если так надо...
      Стюардесса кивнула и исчезла, а через минуту вернулась с двумя бокалами со льдом, двумя маленькими бутылками джина и четырьмя бутылками тоника.
      - Вот, - сказала она, улыбнувшись, - вам наверняка поможет.
      Через несколько часов Анна уже стояла в зале прибытия.
      - Анна, Анна! Сюда!
      Карен улыбалась ей такой знакомой ободряющей улыбкой, что вчерашняя американка залилась слезами.
      ***
      Она стояла возле высокой балконной двери и смотрела на обсаженную деревьями площадь, которую окружали дома георгианской эпохи. Над головой быстро проплывали облака, отбрасывая тени на здания и мостовую. В окно лился сладкий, пьянящий аромат жимолости. Втянув в себя воздух, Анна зажмурилась от наслаждения.
      Приподняв нижнюю часть рамы, она вышла на крошечный железный балкон и взглянула на цветущие сады.
      Внизу заурчал двигатель фургона для перевозки мебели.
      Низкий жилистый человек лет пятидесяти в кепке, сбитой на затылок, захлопнул заднюю дверцу, помахал Анне рукой и скрылся в фургоне. Машина проехала по улице и, завернув за угол, пропала из виду.
      "Вот и все", - подумала Анна. Мысли ее текли вяло, да и вообще состояние - как у греющейся на солнце кошки. Повернувшись, она поднырнула под раму и снова очутилась в комнате. Немного постояла, озираясь по сторонам. Среди уюта квартиры разбросанные повсюду упаковочные ящики выглядели довольно неуместно. Высокий потолок, резные карнизы и мраморный камин требовали спокойствия и порядка. Улыбаясь, Анна двинулась на кухню, чтобы заварить себе чаю. Она то и дело дотрагивалась до стен и думала: "Это все мое".
      Анна Николе влюбилась в эту квартиру, как только ее увидела. Она с самого начала знала, что должна вернуться в Айлингтон, под защиту тех мест и тех людей, которых знала с детства. Агентства по продаже недвижимости на Аппер-стрит предложили ей широкий выбор вариантов, но стоило ей оказаться в этой светлой, со вкусом обставленной прихожей, как она почувствовала себя дома.
      Квартира была гораздо больше той, что она занимала до отъезда в Штаты, но благодаря выходному пособию "Фифти стейтс" она могла позволить себе нечто такое, к чему .не привыкла, и Анна не чувствовала себя стесненной в средствах. "Пусть это будет, - твердила она, - моим утешительным призом".
      Первые недели после возвращения в Лондон она снимала квартиру в Блумсбери. Оттуда и звонила своим знакомым, сообщая, что вернулась и готова выслушать предложения о сотрудничестве. Это были горькие дни.
      Кое-кто даже не потрудился ответить на звонок, другие ее просто избегали. "Прошу прощения, но сейчас идет совещание. Может быть, я помогу?" - говорили ей секретарши.
      Как часто она сама предлагала собственным секретарям воспользоваться этой отговоркой, чтобы избавиться от нежелательных просителей. Но теперь отшивали ее. Тем не менее Анна, не падая духом, просто вычеркивала имена этих людей из своего списка и переходила к следующим.
      Правда, через четыре дня она едва не пришла в отчаяние, подумав, что кто-то из "Фифти стейтс" ее опередил и рассказал о ее фиаско, однако вскоре положение стало меняться к лучшему. К концу недели она уже стала получать предложения о работе сдельно и знала, чем занять себя до конца месяца. Конечно, она хотела чего-нибудь поинтереснее - при таком послужном списке Анна могла надеяться на пост редактора в одном из малотиражных журналов, но пока и так сойдет. На первое время.
      Кроме того, после провала в Нью-Йорке ей вряд ли удалось бы сразу вернуться к подобного рода деятельности. Руководство даже небольшим журналом требовало большой самоотдачи, на что Анна сейчас отнюдь не была способна. В любом случае подработка дала ей время на поиски квартиры, ведь не будь у нее времени, она никогда не нашла бы эту квартиру, а если бы никогда не нашла эту квартиру...
      Она вдруг замерла, хорошее настроение вмиг улетучилось. В соседней комнате звонил телефон.
      С минуту она мучила себя мыслью о том, что это звонит Каллум, звонит для того, чтобы сказать "здравствуй!" и поздравить ее. Наконец, выйдя из оцепенения, она приблизилась к плите и поставила чайник. "Перестань, сказала она себе. - Это не он. Если бы он хотел, то давно бы уже позвонил". Но едва звонки прекратились и включился автоответчик, она напряженно прислушалась к голосу звонившего. :
      Мать, поняла Анна, и ее охватило разочарование. "Когда наконец это кончится? - закусив губу, со слезами на глазах спросила она себя. - Когда наконец прекратится эта боль?"
      Ответа не было. Только щелкнул отключившийся автоответчик да через мгновение засвистел закипевший чайник.
      ***
      Опершись на умывальник, Анна приблизилась к зеркалу. В свете люминесцентных ламп знакомые черты казались почти чужими. Вокруг глаз появились морщинки.
      Морщинки смеха, как называл их Каллум.
      Она подвела глаза, вновь накрасила губы и отступила, чтобы увидеть себя в зеркале в полный рост. У нее все еще хорошая фигура - груди не обвисли, как у Мэнди, правда, ее подруга своими выкормила двоих детей. Анна повернулась боком и провела ладонью по животу. Сейчас она была бы на девятом месяце беременности - не прошло и дня, чтобы она не вспомнила об этом, а плоский живот служил постоянным напоминанием о добровольно выбранном бесплодии.
      Когда Анна вышла из туалета, музыка и шум вернули ее к действительности. У стойки бара сидел тот самый молодой официант и о чем-то болтал с барменом.
      Галстук у него сбился набок, рубашка вылезла из черных брюк. Узнав Анну, собеседник официанта кивнул, и молодой человек обернулся в ее сторону. Возможно, они только что говорили именно о ней, может быть, отпускали шуточки в ее адрес, но на лице юноши это никак не отразилось.
      - Ну что? Неужели вы откажетесь от моего предложения? - улыбаясь, спросил он.
      Анна засмеялась:
      - Я польщена, но...
      - Польщены? Почему польщены?
      Смутившись, она опустила глаза;
      - В общем, есть проблемы.
      - Какие? Почему? - не отставал официант.
      - Так получается. Сегодня девичник в честь моей лучшей подруги, и отсюда мы отправимся еще куда-нибудь.
      - Тогда, может быть, я позвоню?
      - Не стоит.
      - Ну пожалуйста! Просто выпьем немного. - Он снова улыбнулся.
      - Я сама вам позвоню, - отозвалась Анна. - Дайте номер своего телефона.
      Он взял с прилавка салфетку и что-то на ней написал.
      - Джеймс, - прочитала Анна и улыбнулась ему.
      - Никогда не думал, что мое имя звучит так прекрасно.
      Девушка громко засмеялась.
      - Должна сказать, что вы оригинал, - произнесла она. - Меня зовут...
      - Анна. Я знаю.
      Секунду они смотрели друг на друга, затем она перевела взгляд в сторону своего столика.
      - Слушайте, мне пора. Подруги уже собираются уходить.
      - Тогда, раз уж мы называем друг друга по именам, как насчет прощального поцелуя? - И, не дожидаясь ответа, он взял ее за руку, мягко притянул к себе и запечатлел на губах нежный поцелуй.
      Когда он ее отпустил, Анна, смутившись, в то же время пришла в возбуждение. Ее соски под платьем отвердели, и она знала, что он это заметил. Обрадованный тем, что произвел подобный эффект, молодой человек, осмелев, положил руку ей на бедро.
      - Вы точно не передумаете? - спросил он, сквозь одежду поглаживая ее ногу.
      - Точно, - ответила Анна, шутливо шлепнув его по руке и отстранившись.
      Он с улыбкой пожал плечами.
      - Может, после того как вы "продолжите"? Позвоните. Я не буду возражать, если вы меня разбудите.
      При мысли об этом по телу Анны пробежала волна желания, но она покачала головой и, улыбнувшись ему через плечо, двинулась к своему столику.
      - Ты старая шлюха! - ласково встретила ее Мэнди. - В твоем-то возрасте устраивать такое в общественном месте?!
      Анна рассмеялась и шутливо толкнула ее локтем.
      - А меня ему долго упрашивать бы не пришлось, - заметила Сюзи.
      - Ганнибалу Лектору тоже не пришлось бы тебя долго упрашивать, подхватила Линдсей.
      - Ну, тебя бы он вообще не стал упрашивать, мисс Железные Трусики, ответила сестра.
      Подруги, чувствуя, что вот-вот разразится очередная семейная ссора, сразу принялись требовать счет и полезли в сумочки за кошельками и чековыми книжками.
      - Так, куда теперь? - спросила Карен, втайне надеясь, что кто-нибудь скажет: "Домой!"
      - В одно замечательное место, - с энтузиазмом выпалила Мэнди. - Мы с Сюзи были там месяца два назад.
      Вам там понравится!
      - О Господи! Это где же? - спросила Дженет.
      - Да.., вам понравится! - согласилась Сюзи. - Определенно понравится!
      - Так где это? - пораженная ужасной догадкой, спросила Анна.
      - Это заведение специализируется на девичниках, - ответила Сюзи, поочередно окидывая всех взглядом. - Знаете, - заговорщически продолжила она, - там есть мужской стриптиз.
      - О нет, Сюзи! - запротестовала Карен.
      - Не будь такой старомодной. В конце концов, это мой девичник. Тебе понравится. Я обещаю. - И в ожидании поддержки она посмотрела на Мэнди. Мэнди, уже явно навеселе, с радостью закивала.
      - Господи, какие вы обе прилипчивые! - засмеялась Анна. - Ладно, пошли. - И она подтолкнула Мэнди к выходу.
      - Ты не разочаруешься, - не оборачиваясь, бросила Мэнди. - У малого, которого мы с Сюзи видели, был такой инструмент!
      - Мэнди! - с ужасом воскликнула Анна, уверенная в том, что вокруг все слушают их разговор, и мягко подтолкнула подругу вперед. Но Сюзи было уже не остановить - видимо, тема задела ее за живое.
      - Ну да! Когда он начал им размахивать, то заслонил даже свет прожекторов!
      - Господи! И что же ты сделала? - вырвалось у Линдсей.
      - Я сказала: "Спасибо, я вегетарианка, но вон та старая толстая шлюха заказывала гриль!" - и показала на одну очкастую мымру, которая от восторга сжимала кулачки.
      - И что тогда? - спросила Линдсей, остановившись у двери. С нее уже слетело напускное равнодушие. - Он к ней подошел?
      - Ага! Конечно, подошел. Должно быть, понял, что она легкая добыча.
      - И что? - загорелась Дженет.
      - Ну... - Сюзи огляделась по сторонам. На нее устремили взоры абсолютно все посетители заведения, с замиранием сердца ожидая, что она скажет. - Он взял ее за руку, вытащил на сцену, заставил смазать детским кремом свой хрен, а потом - можете себе представить? - расстегнул ей блузку, вытащил наружу ее сиськи четвертого размера и принялся тереться между ними своим крупнокалиберным. Мы все прямо под столики повалились от смеха!
      Взвизгнув напоследок от восторга, она отправилась искать такси.
      ***
      Сюзи быстро провела всех в бар, где сразу же заказала выпивку. В большом квадратном зале, оформленном с некоторой претензией на изящество, было темно. Деревянные столики пустовали. Возле бара стояли несколько мужчин в кожаных летных куртках и белых теннисках.
      Выпивая, они глазели на женщин, проходивших в следующий зал, где должно было начаться представление.
      - Как стервятники, правда? - прошептала Сюзи, наклонившись к Анне.
      - Не знаю, - ответила Анна. - Стервятники обычно лучше выглядят!
      Хихикнув, Сюзи взглянула на Мэнди:
      - Нам это подойдет, да, Мэнд?
      Столики здесь стояли вдоль стен с трех сторон, образуя таким образом в центре свободное пространство - нечто вроде сцены. В глубине висел черный занавес, из-за которого вот-вот появится Сказочный Фрэнк.
      - Не выпуская из рук водку с тоником, Сюзи провела подруг к заранее заказанному столику.
      - Я не сяду с краю. - Карен заняла стул, стоявший в углу.
      - Я тоже, - подхватила Анна и села рядом с ней.
      - О Господи! - засмеялась Сюзи. - Кто бы мог подумать!
      - Предоставим возможность увидеть все как можно лучше тебе, - сказала Линдсей, усаживаясь рядом с Анной.
      Остальные расположились к сцене спиной, чтобы можно было разговаривать. Зал наконец заполнился. Когда верхний свет погас и зажегся одинокий прожектор, который сразу же выхватил из темноты середину занавеса, подруги повернулись к сцене. Нагнетая напряжение, музыка - что-то из репертуара Элвиса Пресли - звучала все громче и громче.
      Внезапно луч прожектора осветил высокую фигуру.
      Со всех сторон раздались крики, истерический смех.
      Стройный мужчина в черном плаще принялся дефилировать по сцене, размахивая полами одежды, словно гигантская летучая мышь крыльями.
      Зажглись разноцветные огни; перекрывая шум толпы, музыка зазвучала еще громче.
      Карен сидела в углу, прикрыв глаза ладонью, и наблюдала за происходящим в щелки между пальцами, как будто смотрела фильм ужасов. Рядом с ней Анна и Линдсей, заходясь в неудержимом смехе, сползали под стол каждый раз, когда Фрэнк направлялся в их сторону, в то время как Сюзи и Мэнди, сидевшие по сторонам от Дженет, наоборот, свистели и хлопали, подбадривая Фрэнка.
      Глядя на сцену, Анна вдруг осознала, что представление доставляет ей огромное удовольствие. Забавно было наблюдать, как толпу женщин - по большей части замужних и имеющих детей - сводит с ума ничего собой не представляющий Сказочный Фрэнк, на которого они даже не взглянули бы на улице. В общем, поглазеть на публику - да, а остальное явно не для нее. И не для Карен судя по выражению ее лица.
      Ритм мелодии замедлился, и Фрэнк начал покачиваться перед одной из зрительниц, подстрекая ее развязать. зубами завязки своего плаща. Анне стало жаль бедную женщину, пристыженную и смущенную оттого, что она стала участницей шоу.
      Раздетый Фрэнк здорово смахивал на боксера. Его гибкое мускулистое тело двигалось в такт музыке, узкая набедренная повязка почти ничего не скрывала. Выбрав в зале очередную жертву, он сжал ее в страстных объятиях, поглаживая груди и засовывая язык в раскрытый в ожидании рот.
      Разумеется, рано или поздно должна была дойти очередь и до Сюзи. После недолгих уговоров она позволила вывести себя на середину зала и освободила Фрэнка от остатков одежды. Произошло это так. Взяв ее за руки, он принялся водить ими по своему телу, а затем опустил на завязки своих трусов. Сюзи потянула за тесемки, узкая черная полоска упала на пол, а на ее месте появился гордо устремленный к небу старый дружок Фрэнки.
      Давясь от смеха, Сюзи поцеловала свой указательный палец, хлопнула им по концу пениса стриптизера и под бурные аплодисменты вернулась на место, в то время как Фрэнк исчез за занавесом.
      - О Боже.., как ты решилась? - воскликнула Карен.
      - А, просто немного повеселилась! - ответила Сюзи и смахнула с ресниц навернувшиеся от смеха слезы, при этом стараясь не размазать тушь.
      - А те женщины, чьи титьки он лапал? Это надо же! - никак не могла прийти в себя Карен.
      - Ага, но ты, наверное, заметила, что он проделывал это с толстыми, безобразными бабами, и они просто балдели! - сказала Мэнди, стараясь защитить Фрэнка - ведь это она его открыла.
      - Подумать только - он еще и получает за это деньги! Да я знаю десятки мужиков, которые стали бы делать это бесплатно! - в полном недоумении выпалила Дженет. - Пожалуй, я даже знаю одного-двух, которые сами заплатили бы за такую работу!
      - Ну да, а если их не одарила природа? - усомнилась Сюзи. - Когда его маленькие трусики упали на пол, я испугалась, что его конец попадет мне прямо в глаз!
      - Ну ладно, - поднялась с места Мэнди. - Может, подлить еще, пока не началось следующее представление? Что там у вас? Карен!
      - У меня все в порядке, - ответила Карен, приподняв полупустой бокал. Собственно, вряд ли мне стоит продолжать курс лечения. Я совершенно измучилась. Ты не возражаешь, если я сейчас отчалю, Сюз?
      - Ты хочешь уйти?! - Но, взглянув на лицо подруги, Сюзи поняла, что суетиться не стоит. - Конечно, не возражаю. Если ты будешь в субботу.
      - Меня не остановит даже табун диких лошадей! - с почти неприличной поспешностью вставая со стула, воскликнула Карен.
      - Или ослов, - подхватила Сюзи, тоже вставая, чтобы обнять подругу, которая уже целовалась и обнималась со всеми по очереди.
      - Бедная Карен! - заключила Мэнди, когда та исчезла за дверью. - Это зрелище не для нее.
      - Точно. Я испугалась, что она умрет, когда этот тип подошел и помахал перед нами своей штукой. - Линдсей осушила бокал и передала его Мэнди.
      - Кто-нибудь видел ее парня? - спросила та, собирая оставшиеся бокалы и прикидывая, кому что заказать.
      - Он учитель, как и Карен, - отозвалась Анна. - По крайней мере она вроде говорила, что он работает в школе.
      - Она его как будто скрывает, правда? - продолжала Мэнди.
      - Точно! - согласилась Сюзи. - А может, она его придумала? Хотя мы должны увидеть его на свадьбе в субботу. Она обещала привести.
      - Вот это новость! - сказала Дженет. - Ведь мы еще ни разу не видели ни одного из дружков Карен.
      - Ну, по правде говоря, - с пьяной доверительностью сообщила Сюзи, - у нее их было немного. Я насчет того, что в школе у нее дружка не было. Помните, как мы ее тогда лечили?
      Подруги закивали и захихикали, вспоминая ту давнишнюю историю.
      - Пока они обнимались, этот грязный мерзавец ухитрился вытащить из штанов свою хотелку. Он собирался незаметно положить ей хрен в руку, но тут кто-то вошел и зажег свет. Карен опустила глаза и с криком выбежала из комнаты.
      - Правда-правда, - подхватила Дженет, когда смех утих. - Я была на кухне, когда она выскочила оттуда и забилась в истерике. Кричала, что он сунул ей в руку такую большую багровую штуку, всю в венах. Прямо как после фильма ужасов!
      - Ну, насчет "большой" - это некоторое преувеличение, - с притворной серьезностью сказала Сюзи.
      - Само собой, - ответила Линдсей.
      - Просто у нее были очень маленькие руки, - пояснила Сюзи, и обе, задыхаясь от смеха, упали на стол.
      Анна повернулась и посмотрела в зал, сразу отдалившись от своих подруг. Последнюю историю она выслушала молча, с застывшей улыбкой на лице. Надо же, все эти сто раз слышанные байки для них то же, что старая сказка для маленького ребенка.
      За столиками рядом женщины, склоняясь друг к другу, пили, смеялись и делились самыми интимными секретами. По крайней мере так казалось.
      Сюзи снова наклонилась вперед.
      - Помните того парня, с которым она ходила, когда, мы ездили в лагерь? - Она захлебывалась от смеха. - Господи, когда на следующее утро он заглянул в палатку, я решила, что откуда-то сбежала лошадь! Никогда прежде не видела таких уродцев!
      - Бедная Карен! - вытерла слезы Дженет. - Все было бы неплохо, но они так долго тискались, что он щетиной исцарапал ей все лицо. Оно потом несколько дней было красное и все в пятнах!
      - Ага, - добавила Сюзи, - а когда она вернулась домой, ее папа решил, что с ней что-то случилось, и отправил к доктору. Тот поставил диагноз аллергия.
      - Единственная аллергия, какая у нее была, - на таких козлов, как тот, - заявила Мэнди, потянувшись к бокалу. - По-моему, она потом никак не могла от него отделаться.
      - Не очень ей везло с парнями, верно? - сказала Дженет. - Да и кому везло?
      - Во всяком случае, не мне, - сказала Сюзи. - До недавних пор, конечно.
      - Счастливая корова! - притворно проворчала Дженет, встала и, расправив юбку, стала оглядываться по сторонам в поисках заведения "Для леди".
      - Это вон там. - Сюзи кивнула в сторону бара.
      - Если честно, Сюзи, - сказала Линдсей, когда Мэнди и Дженет ушли, - ты уже достаточно побесилась. В твоем возрасте пора бы и остепениться.
      Увидев, как Сюзи посмотрела на сестру, Анна не удержалась от улыбки. Хотя Линдсей была в принципе права - у Сюзи действительно хватало приключений, больше, чем у них у всех, вместе взятых! - Анну всегда коробило от того, как та об этом говорит. Не один раз Сюзи признавалась: ее просто убивает, что сестра всю жизнь поступает правильно, а она всегда делает черт-те что. Но теперь ситуация изменилась. Теперь Сюзи нашла своего Мистера Совершенство. Мужчину, которому может доверять. Мужчину, рядом с которым хочет провести остаток жизни. Это одновременно и радовало, и печалило Анну она радовалась за подругу, которая заслужила немного счастья, и печалилась потому, что не смогла сохранить свое.
      Она вздохнула и, оглядевшись по сторонам, увидела возвращавшихся Мэнди и Дженет.
      - Подвиньте свои задницы! - Мэнди поставила поднос на стол. - Да, сообщила она, - я ведь только что видела стриптизера. В баре.
      - Он уже надел трусы? - пошутила Анна. Мысль о том, что он стоит сейчас в окружении всех этих самцов, вызвала у нее улыбку. Она сразу представила, как они выпячивают груди и поправляют снаряжение.
      - Я не уверена, - откликнулась Мэнди, выставляя на стол выпивку. - На нем был плащ. Хочешь, чтобы я вернулась и спросила?
      - Делай как знаешь! - ответила Сюзи. - Лично я предпочитаю салями!
      - Кстати, - сказала Мэнди, усаживаясь за стол, - я вам говорила о вечеринке у Барри на прошлой неделе?
      Барри звали старшего брата ее мужа Пита - почти такого же серого и убогого, как и сам Пит. Тот факт, что свой первый оргазм Анна испытала, тискаясь с ним на вечеринке - тогда ей было пятнадцать лет, - служил для нее источником постоянного смущения.
      - Ну и как там наш очаровашка? - саркастически спросила она.
      - Прекрасно, - сказала Мэнди, протягивая руку за двойной водкой с лимонадом. - Знаешь, я как раз сидела в садике за домом с ним и его приятелем Колином - ну, у которого все эти магазины, - и тут Барри начал рассуждать на свою любимую тему...
      - Не надо, не говори, - перебила Сюзи. - Дай я сама угадаю. О философии...
      - Чего? - нахмурившись, сказала Мэнди. - Нет. О сексе. Он всегда говорит о сексе.
      - Да не может быть! - хором воскликнули Сюзи.
      Дженет и Линдсей.
      - Ну да... В общем, он каждый раз болтает о том, как мечтает поменяться женами, когда на горизонте появляется Пит. "Эй, Пит! - кричит ему Барри через весь сад. - Скажи мне честно, ты будешь трахать Эллен?"
      - Эллен? - переспросила Линдсей.
      - Ну, это его жена. Она регулировщица уличного движения. Ну, раз Пит видит, что я здесь сижу, он не может ничего такого сказать, верно? Зато Колин тут как тут. "Я с удовольствием, - говорит он. - Если надеть на нее черные чулки и форменную фуражку - будет то, что надо Только скажи, Барри, и мы приедем на следующие выходные. Ты обеспечиваешь черные чулки, а я - шлем викинга и кожаные ремешки для моей старушки!"
      - Не может...
      - Еще как может! - Мэнди повернулась к Дженет. - И знаешь что? Я думаю, они оба не шутили. Ты только представь себе! Шлем викинга!
      Второе упоминание о шлеме викинга окончательно доконало Дженет. Громко расхохотавшись, она с шумом испортила воздух и, покачнувшись на стуле, упала на пол.
      Истерически смеясь - так, что от смеха по щекам потекли слезы, остальные подняли ее на ноги. И как раз вовремя, поскольку вновь зазвучала музыка, а свет погас. На сцене вот-вот должен был появиться второй стриптизер.
      - Это самый лучший, - наклонившись к Анне, конфиденциально сообщила Мэнди. - Его зовут Великолепный Джордж. Говорят, он бывший тяжелоатлет. Здоровый такой негр. Очень милый. Весь смазан маслом.
      - Маслом? - переспросила Анна - не потому, что это ее действительно интересовало, а скорее для того, чтобы поддержать беседу.
      - Именно, - кивнула Мэнди. - И если тебе повезет, сможешь сама растереть его этим маслом - он носит бутылочку с собой. Везде, где хочешь.
      Анна улыбнулась:
      - А если не хочу?
      - Тогда отдашь бутылку мне!
      Внезапно раздался звук фанфар, и из-за занавеса появился Джордж во всем своем великолепии, оскалив в хищной улыбке ослепительно белые зубы.
      "О Боже! - испуганно глядя на него, подумала Анна.