На Северо-Западном фронте (Сборник)

Начальника политуправления не было на месте. Представился его заместителю бригадному комиссару Н. А. Радецкому. Он собрал руководящий состав политуправления. Я подробно доложил о боевом составе армии, политико-моральном состоянии личного состава, руководящих кадрах, составе партийных и комсомольских организаций и о ходе передислокации. В свою очередь меня проинформировали об обстановке на фронте, задачах армии. Н. А. Радецкий особо остановился на боевых действиях по окружению демянской группировки противника. А в заключение сказал, что армия осуществляет марш по району, откуда недавно выбили немецких фашистов. Они заразили население сыпным тифом. Командование фронта 2 февраля по этому поводу издало приказ. Следует принять необходимые меры. Забегая вперед, скажу, мы предупредили заболевание сыпным тифом.
      Все указания политуправления фронта были приняты к неуклонному исполнению.
      По плану армия должна была закончить железнодорожные перевозки к 9 февраля. Фактически они продолжались до 19 февраля. Марш в районы сосредоточения происходил в основном ночью, в ряде случаев под воздействием вражеской авиации. Расстояние от станции выгрузки до района сосредоточения - 160 - 250 км. Снежные заносы затрудняли марш. Тылы, артиллерия, танки растянулись и к началу наступления полностью не сосредоточились. А это потом сказалось на ходе боя.
      Одновременно с соединениями и частями армии прибыли на Северо-Западный фронт 129-я и 201-я латышская стрелковые дивизии и влились в состав нашей армии, дивизиями тогда командовали генерал-майор В. А. Смирнов и полковник Г. Г. Паэгле.
      10 февраля, когда сосредоточение армии еще не завершилось, она получила боевой приказ: продолжая сосредоточение, с утра 13 февраля прорвать оборону противника и, имея главную группировку на левом фланге, наступать в направлении Взгляды, Городцы, Учно с задачей разбить противостоящего противника и овладеть к исходу 15 февраля рубежом Климково, Замошье, в дальнейшем перерезать железную дорогу Старая Русса - Дно и совместно с 11-й армией уничтожить старорусскую группировку противника.
      Район Старой Руссы был важен для гитлеровцев в том отношении, что он прикрывал главные коммуникации, питавшие немецко-фашистские армии, двинутые на блокаду Ленинграда. На нашу армию легла почетная задача своими боевыми действиями создавать угрозу для вражеских коммуникаций и тем самым оказывать помощь героическому Ленинграду. Здесь, под Старой Руссой, мы оказывали посильную помощь в защите Москвы и Ленинграда.
      К исходу 12 февраля на рубеж Пенна - Соколово были выведены стрелковые бригады - 50, 84-я и 2-я гвардейская, 201-я и 129-я стрелковые дивизии, 1-я и 5-й лыжные батальоны, 7, 33 и 38-й дивизионы "катюш", часть сил 83-й танковой бригады. Второго эшелона не было. В резерве - один стрелковый полк. На главном направлении - 2-я гвардейская стрелковая бригада, 201-я и 129-я стрелковые дивизии. На вспомогательном - 50-я и 84-я стрелковые бригады. С получением боевого приказа Военный совет издал обращение ко всем воинам армии.
      Политотдел армии направил в политорганы директиву о партийно-политической работе по мобилизации личного состава на выполнение боевого приказа. В соединения направлены в помощь политорганам работники политотдела армии. Во всех частях состоялись митинги. Перед атакой до всех солдат и сержантов была доведена конкретная задача роты. Воины рвались в бой.
      Армия передовыми частями в 10.00 13 февраля перешла в наступление. Преодолевая сопротивление противника и непрерывное воздействие его авиации, за первые три дня боев войска в основном успешно выполнили задачу. Наибольший успех обозначился на направлении действия 2-й гвардейской и 84-й стрелковых бригад.
      К 14.00 15 февраля войска армии главными силами вышли на рубеж Утошкино, Полуково, Гачки, Григорово, южная окраина Дедова Лука. Однако левый фланг армии несколько отстал.
      В войсках господствовал высокий наступательный порыв. Только одна 2-я гвардейская стрелковая бригада моряков за эти дни уничтожила свыше тысячи вражеских солдат и офицеров, захватила 40 автомашин, 3 пушки, а в Григорово бригада взяла в плен 21 гитлеровца.
      Множество бойцов, командиров и политработников с первых же дней боев на Северо-Западном фронте показали замечательные образцы мужества, героизма. Среди них парторг батареи 220-го артиллерийского полка 201-й латышской стрелковой дивизии Михайлов. Будучи ранен в лицо и руки, он бросился к загоревшимся машинам со снарядами и быстро потушил огонь.
      Первая танковая рота 123-го танкового батальона в составе четырех машин в бою за д. Бородино была встречена сильным огнем противотанковой артиллерии. И тем не менее рота, умело маневрируя на поле боя, уничтожила 6 орудий и свыше 50 гитлеровцев. Несмотря на то что каждая машина имела по 5 - 6 пробоин и вмятин, танки продолжали вести уничтожающий огонь по противнику.
      В ответственный момент боя у командира танковой роты старшего лейтенанта Молочкова вышла из строя пушка, тогда он взял пулемет и метким огнем уничтожил до 40 гитлеровцев. Военком роты Гришин из своего танка уничтожил 2 орудия противника.
      Однако противник, видя, что нас не поддерживает авиация, сумел сосредоточить крупную группировку. Во второй половине дня 15 февраля он нанес сильный контрудар в направлении Утошкино, Ивановское - во фланг и тыл 84-й стрелковой бригады и с направления Дедова Лука - по 2-й гвардейской стрелковой бригаде. Вражеская авиация буквально висела в воздухе. Это вынудило бригады отойти на рубеж Утошкино - Ивановское. Войска армии вели тяжелые кровопролитные бои. Населенные пункты переходили из рук в руки.
      В боях за эти дни 2-я гвардейская, 50-я и 84-я стрелковые бригады понесли большие потери. 80% потерь были вызваны действиями авиации противника. На ВПУ{32} был тяжело ранен заместитель командующего армией генерал-майор К. Н. Галицкий.
      И в условиях активного воздействия вражеской авиации наши воины вели себя стойко и мужественно. На участке 84-й стрелковой бригады весь день шел напряженный бой. Под огнем авиации бойцы лейтенанта Стольника стойко сдерживали натиск фашистской пехоты. Вечер. После налетов стервятников на правом фланге бригады появились фашистские танки и пехота. С грохотом и шумом они двигались на нашу линию обороны. Складывалась угрожающая обстановка. В этот напряженный момент артиллеристы капитана Перепелицы выкатили орудие навстречу железным чудовищам. Танки открыли сильный огонь. После неравного боя артиллерийский расчет был полностью выведен из строя. Казалось, нет больше силы, которая могла бы преградить путь фашистским танкам. Но вот из кустов появился высокий человек в черном полушубке. Он быстро бежал к орудию. Раздался выстрел, и танк, двигавшийся на орудие, заглох. Снова выстрел, другой, третий - два оставшихся танка повернули назад.
      Человек в черном полушубке ловко работал у орудия один за весь расчет. Повернув танки, он начал расстреливать шрапнелью фашистскую пехоту. Атака была отбита.
      - Кто же этот человек в черном полушубке? - интересовались пехотинцы.
      Это был дважды орденоносец Семен Семенович Перепелица из 84-й стрелковой бригады.
      Перед боями на Северо-Западном фронте в конце января член Военного совета армии бригадный комиссар Колесников вручил ему орден Красного Знамени. Принимая орден, он сказал: "Эту высокую оценку моего ратного труда оправдаю в последующих боях". И он оправдал. Подразделение С. С. Перепелицы уничтожило восемь танков; один трактор. За этот подвиг и умелое командование капитану Перепелице было присвоено воинское звание майора.
      Наше авиационное прикрытие было крайне слабым. Летчики в воздушных боях проявили исключительную храбрость. Всем известен подвиг Тимура Фрунзе, сына легендарного полководца, который ринулся в воздушный бой против большой группы вражеских самолетов и пал смертью героя.
      20 февраля во время воздушного боя летчик 38-го истребительного авиационного полка Груздев и командир звена капитан Киричук сбили два вражеских самолета Ю-87. Экипаж одного самолета был взят в плен. За этим воздушным боем наблюдал командарм. За успешно проведенный бой Василий Иванович Кузнецов объявил командиру эскадрильи Соболеву, комиссару Чанчахову, летчикам Груздеву и Киричуку благодарность и наградил их часами.
      Особое хладнокровие и мужество в воздушном бою проявил штурман 744-го истребительного авиационного полка майор Конев, награжденный тремя орденами Красного Знамени. 23 февраля он сбил еще один Ю-88. Несмотря на интенсивный огонь вражеских самолетов, он подошел к пяти "юнкерсам" и с дистанции 150 м сбил один из них. Он дважды еще атаковал и разогнал оставшиеся четыре самолета. На поздравления товарищей с успешным выполнением боевого задания в честь 24-й годовщины Красной Армии майор Конев ответил:
      - Я бы и второго сбил, но у меня одна лыжня не убиралась.
      Отважный летчик был членом партийного бюро полка. Он внимательно следил за совершенствованием молодых летчиков. Например, комсомолец Поляков в одном из воздушных боев вел огонь по вражеским самолетам с большой дистанции. Конев указал ему на этот недостаток, дал нужный совет. 23 февраля Поляков в воздушном бою сбил самолет противника. Радостным возвратился он на аэродром. Это была его первая победа. Он на всю жизнь сохранил память о старшем боевом товарище.
      В боях западнее р. Редья враг понес большой урон. Только за период с 13 февраля до середины марта уничтожено 12 тыс. фашистов. К нам попал интересный документ - неотправленное письмо унтер-офицера Франца Бартке жене: "За известный срок я получил представление о войне в России и рад, что мне пока еще везет. Ничего подобного я еще не переживал. Лучше десять походов во Францию, чем один в Россию. Мы имеем большие потери. Русские атакуют нас непрерывно и дерутся до последнего".
      А ефрейтор-телефонист штаба, прибывший на советско-германский фронт из Франции, при допросе заявил: "11 февраля наш батальон был высажен в Старой Руссе. В первые же дни потери в батальоне были очень велики. Из 600 человек, прибывших на фронт в середине февраля, осталось в строю только 105".
      В середине февраля к нам в армию прибыла делегация с Урала. Она привезла подарки. Мы составили план встреч делегации с нашими воинами. В первую очередь делегация захотела побывать у гвардейцев бригады Безверхова и вручить именные часы от уральцев Безверхову и Боброву. Это было учтено в плане.
      Наш командующий Василий Иванович Кузнецов в Березниках провел детство и юность. Оттуда он пошел в армию. На встрече с уральской делегацией он много говорил о своем родном Урале. "Там живут русские люди. И я горжусь, что я русский. Все равно, как ни трудно нам, а немца мы разобьем. Вот я дважды был в окружении и оба раза выходил из окружения. Выходил с боями для того, чтобы вновь и вновь вместе со своей родной Красной Армией громить заклятого врага". И я думал, какие благородные чувства в сердце этого сурового воина. И так в каждом нашем советском человеке. Вот почему мы и здесь под Старой Руссой обязательно разгромим врага.
      В середине апреля я был в лыжной бригаде. Она действовала на левом фланге армии. Наши разведчики ворвались в д. Меньково на полпути между Старой Руссой и Холмом. Фашисты, застигнутые врасплох, в панике бежали несколько километров. Об этом мне доложили. Я с начальником политотдела батальонным комиссаром бригады Ф. И. Куцепиным поехал верхом в эту деревню. Мы застали всех жителей на колхозном дворе. Они обсуждали, как лучше подготовиться к весеннему севу, где взять семена и инвентарь. Увидев нас, они задали нам уйму вопросов. Завязалась теплая непринужденная беседа. Мы им рассказали о жизни страны, положении на фронтах, о разгроме фашистов под Москвой. Они нас слушали со слезами радости на глазах, рассказали нам о своей жизни во время оккупации: "Не было у нас жизни. Одни угрозы. Фашисты - звери, а не люди".
      Это был яркий пример того, что колхозный строй прочно вошел в жизнь нашей деревни.
      Вот еще один эпизод. Летчик младший лейтенант Белоус получил письмо! от Н. Колосниковой. "Дорогой Вадим Арсентьевич!
      Сегодня утром в 7 часов я услышала по радио ваше письмо с фронта Отечественной войны вашему брату. Узнала ваш адрес и пишу вам.
      Недавно Красная Армия освободила населенный пункт В. на Северо-Западном фронте, куда я вынуждена была эвакуироваться еще осенью. Потом наш район был захвачен врагами.
      У нас поселились немецкие солдаты. Один из них, мальчишка лет 18, разделся донага, заставил под угрозой оружия раздеться всех нас, женщин, которым и приказал под хохот солдат обтирать себя одеколоном. А потом на наших глазах изнасиловал одну девушку. Это был ужас, которого нельзя забыть. Они считали нас не за людей, а за скотов...
      Однажды всех жителей села выгнали из домов и под конвоем повели в тыл. И вот моя семья: мать - 64 лет, тетка - 80 лет, жена брата с двумя маленькими и я с девятимесячным сыном вместе с односельчанами рано утром тронулись в путь. Наша колонна растянулась на несколько километров. Можно ли представить тот ужас, который нам пришлось пережить. Мой сынок Женя погиб от холода и голода на дороге. Весь путь наш был усеян такими могилками. Умирали от холода, голода, побоев и пуль конвоя.
      Ночевали мы в сараях, свинарниках, так как в дома, занятые немецкими солдатами, нас не пускали. Многих жителей, которые из сострадания хотели нас накормить, били и отбирали у нас пищу. Да, много пришлось мне пережить за эти страшные дни. Мне 25 лет, а я стала совсем седая. На этой страшной дороге я потеряла всех: сына, мать, тетку, сестру, сама чудом осталась в живых.
      Дорогой Вадим Арсентъевич!
      Бейте беспощадно этих извергов. Не давайте им покоя ни днем, ни ночью. Отомстите за наш позор, разорение и мучения, за кровь наших детей, матерей и сестер.
      С приветом и глубоким уважением к вам Н. Колесникова".
      Не могу не привести еще выдержки из дневника Фридриха Шмидта, секретаря тайной полевой полиции немцев. "26 февраля. События сегодняшнего дня превосходят все мною пережитое... Большой интерес вызвала красотка Тамара. Затем привели еще 6 парней и девушку. Не помогали никакие уговоры, никакие самые жесткие избиения нагайкой. Они вели себя чертовски! Девушка только скрежетала зубами... После беспощадного избиения моя рука перестала действовать ... Однако они ни в чем не сознались.
      9 марта ... Ко мне в 10 часов снова привели двух девушек и шесть парней. Мне пришлось беспощадно избить их ... Затем начались массовые расстрелы... Вчера шестерых, сегодня 33. Бесспорно, что они меня ненавидят. Если бы мои родные знали, какой трудный день я провел!
      Ров почти уже наполнен трупами. И как чертовски умеет умирать эта большевистская молодежь. Что это такое - любовь к Отечеству или коммунизм, проникший в их кровь и плоть? Некоторые из них, в особенности девушки, не проронили ни слезинки. Им приказали раздеться догола (одежду нам надо продать). Горе мне, если меня здесь поймают..."
      Перед нами был страшный злодей и в то же время презренный трус. Письмо русской женщины и выдержки из дневника эсэсовца мы опубликовали в армейской газете. Взрыв негодования и ненависти к фашистским извергам вызвали эти зверства в сердцах наших людей. Воины клялись: "Не жить немецким оккупантам на Советской земле! Истребим фашистов всех до единого".
      Весенние месяцы 1942 г. прошли для нашей армии в тяжелых кровопролитных боях. В середине марта враг предпринял яростное наступление с целью разомкнуть кольцо, в котором находилась его 16-я армия, и добиться соединения старорусской и демянской группировок.
      Для этого против нашей армии немецко-фашистское командование стянуло большое количество авиации, танков и подбросило свежие резервы. Это было серьезное испытание для 1-й Ударной армии. Весенняя распутица, болота, бездорожье, перебои с доставкой продовольствия и боеприпасов создали крайне тяжелые условия для боевых действий. Фашисты обрушились на войска армии многочисленной авиацией. Враг совершал до тысячи самолето-вылетов в день. Однако, несмотря на отчаянные усилия, его продвижение осуществлялось медленно и стоило ему огромных потерь. Враг натолкнулся на железную стену нашего сопротивления. Личный состав армии боролся мужественно и стойко. Вот характерные примеры.
      В середине марта я был в 254-й стрелковой дивизии. Она действовала южнее и юго-восточнее Старой Руссы на левом фланге 11-й армии, и с 17 февраля ее переподчинили нашей армии. Командовал этой дивизией боевой, опытный полковник П. Ф. Батицкий (ныне Маршал Советского Союза). Дивизия стойко вела себя в бою. Мы прошли по переднему краю. На участке одного стрелкового батальона спросили молодого капитана, командовавшего батальоном:
      - Как, удержите этот рубеж?
      - Пока хоть один боец останется, фашист не пройдет. До этого батальон выдержал много атак немцев и не отошел ни на один шаг. Капитан Котенко, сказал П. Ф. Батицкий, храбрый командир, воюет хорошо. На рубеже не видно было его солдат. Батальон закопался в землю. Правильно расставил он и свои огневые средства.
      Вскоре враг возобновил наступление. Против батальона в атаку пошла пехота с танками. С грохотом двигались вражеские машины, ведя на ходу огонь из пулеметов и пушек и грозя все подавить на своем пути. Наши бойцы подпустили их поближе, сильным прицельным артиллерийско-пулеметным огнем и пехотным оружием нанесли противнику большие потери и отбили эту вражескую атаку.
      Фашисты подготовили новую атаку. Передний край батальона Котенко нещадно обрабатывала вражеская авиация, и под ее прикрытием они шли в атаку. Было такое впечатление, что все смешалось. Нет жизни... Но была отбита и эта атака фашистов.
      Особенно тяжелая обстановка сложилась 23 и 24 марта на участке 254-й стрелковой дивизии и южнее - 50, 84, 62, 2-й гвардейской и 44-й стрелковых бригад.
      Командир 254-й стрелковой дивизии полковник П. Ф. Батицкий докладывал тогда командующему армией: "В течение 23 марта противник силою до 400 человек атаковал Пенна после предварительной бомбежки 30 - 38 бомбардировщиками. В Пенне ранен командир 930-го стрелкового полка. Группа бойцов 933-го стрелкового полка обороняет дорогу Пенна - Сычево. Командир второго батальона этого полка капитан Котенко лично в решающий момент боя из противотанкового ружья подбил немецкий танк, организовал стойкую оборону. Личным примером мужества отразил четыре атаки противника. В этом бою тов. Котенко погиб смертью храбрых. 936-й стрелковый полк в течение дня подвергался непрерывной бомбардировке авиации и артиллерийскому обстрелу противника. Отразил восемь атак. К исходу дня оборонял дорогу на опушке леса восточнее Ногатино.
      Бойцы и командиры проявляют исключительную стойкость".
      Бригады, которые действовали южнее 254-й стрелковой дивизии, объединялись оперативной группой армии во главе с начальником штаба генералом Н. Д. Захватаевым. Группа приняла на себя основной удар противника, но силы были неравными.
      На 24 марта сложилась такая обстановка, что оперативные интересы диктовали необходимость вывода группы из леса, что западнее Бол. Горбы. Об этом генерал Захватаев докладывал Военному совету армии.
      На командном пункте армии был командующий фронтом генерал-лейтенант П. А. Курочкин. Он принял во второй половине дня 24 марта решение вывести эти соединения и организовать оборону по р. Редья, южнее и севернее Бол. Горбы.
      Но обстановка вскоре еще больше осложнилась: "Противник окружает непосредственно мой командный пункт. Связь с частями нарушена", - сообщал генерал Захватаев.
      В это время меня вызвал по телефону командующий фронтом генерал П. А. Курочкин. Я прибыл на командный пункт. День клонился к вечеру. Командующий фронтом вышел из блиндажа. От Борисова до Бол. Горбы, где находился наш командный пункт, было около двух километров. Слышна орудийная стрельба, бомбежка авиации, ружейно-пулеметная стрельба.
      - Принято решение, - сказал генерал Курочкин, - вывести из леса группу генерала Захватаева.
      - Надо выехать в Бол. Горбы с группой работников, связаться с Захватаевым, не допустить, чтобы эти войска в районе Бол. Горбы противник замкнул. Наш приказ Н. Д. Захватаев получил.
      Я немедленно с группой работников политотдела армии выехал на машине в Бол. Горбы. Уже смеркалось. Южнее этой деревни на восточном берегу Редьи должен был обороняться полк 180-й стрелковой дивизии, которой командовал полковник И. И. Миссан. Офицеры политотдела армии доложили, что на этом участке никого нет, а западнее Редьи слышна стрельба. Я дал указание найти командира полка и с ним явиться ко мне. Севернее Бол. Горбы должна была действовать 50-я стрелковая бригада, которая взаимодействовала с 254-й стрелковой дивизией, ее тоже не было.
      В этот момент мне доложил заместитель политрука:
      - Группа заместителей политруков в количестве 15 человек располагается в Бол. Горбы, являясь резервом отдела кадров политотдела армии.
      - Какое оружие у вас и много ли боеприпасов?
      Он ответил, что они вооружены автоматами, патронов много.
      Тут же принял решение: оставить трех заместителей политруков в Бол. Горбы, а остальными четырьмя группами по три человека выдвинуться в две-три деревни севернее Бол. Горбы и вести оттуда стрельбу в сторону немцев, демонстрируя, что деревня занята нашими войсками.
      А в это время была слышна стрельба из автоматов западнее Редьи. Прибыл и командир полка. Разговор был кратким и строгим. Он получил задачу занять оборону по р. Редья южнее Бол. Горбы и не допускать немцев на восточный берег.
      Было уже темно. Из леса прибыла группа офицеров, которые по поручению генерала Захватаева вышли для выяснения обстановки.
      Я им передал, что по Редье оборона восстановлена и надо немедленно и организованно выводить войска на рубеж, указанный генералом Курочкиным. Тем временем в деревнях, где находились заместители политруков, шла интенсивная стрельба.
      Занял оборону и полк дивизии И. И. Миссана. Ночью он выдержал несколько тяжелых атак противника и все их отбил. Вскоре вышел генерал Захватаев. Мы очень тепло с ним поздоровались. Это был отважный генерал. До войны преподавал в Академии Генерального штаба. Исключительно дисциплинированный и храбрый. Для него приказ - это закон Родины. И он его не мог не выполнить.
      Вскоре выяснилось, что приказ до 44-й стрелковой бригады не был доведен. Она к этому моменту была отрезана от наших войск. Бригада по решению своего командира подполковника Шишмарева заняла круговую оборону и в течение пяти дней вела ожесточенные бои. За это время бригада уничтожила до 800 гитлеровцев, подбила и сожгла 4 танка и бронемашину. 27 марта вышли все боеприпасы, не было продовольствия. Командир бригады решил пробиться из окружения и выйти к своим частям.
      При переходе через Редью комбриг Шишмарев и начальник штаба бригады подполковник Писарев были убиты. Командование бригадой приняли на себя командир 1-го стрелкового батальона майор Романенко и комиссар штаба бригады батальонный комиссар М. К. Наков. В ночь на 28 марта бригада с боями вышла из окружения. Вынесла с собой оружие и всех раненых.
      За мужество и героизм, проявленные в боях, большая группа бойцов, сержантов и офицеров была награждена орденами и медалями, в том числе Романенко и Наков.
      Немало героев выдвинули из своих рядов наши разведывательные подразделения. 129-я стрелковая дивизия вела бой за Великое Село. Враг под прикрытием вражеской авиации срывал все наши атаки. Командир решил небольшой группой разведчиков ночью внезапно ворваться в Великое Село. Выполнить эту задачу поручили политруку В. В. Жмурову с 30 бойцами. Он объяснил задачу бойцам, проверил, в порядке ли оружие, установил сигналы.
      Они внезапно ворвались в Великое Село. Враг был застигнут врасплох. Гитлеровцы спокойно грелись в блиндажах возле железных печек. Жмуров приказал бойцам бросать в дымоходные трубы гранаты. Так в течение нескольких минут было уничтожено около 100 гитлеровцев. Умело воспользовавшись паникой врага, наши разведчики сержант Монастырский, красноармейцы Мельков и Гурьев уничтожили четыре вражеских орудия, три станковых пулемета, две повозки с грузом и нарушили телефонную связь. За этот бой политрук Жмуров был награжден орденом Красного Знамени, получили правительственные награды многие другие воины этой группы разведчиков.
      В сумке убитого немецкого офицера красноармеец Воронов обнаружил документы 8-й немецкой пехотной дивизии, в том числе обращение командующего немецкой ударной группой генерала Зейдлица. Этот документ окончательно раскрыл планы весеннего наступления врага. Боевые действия ожесточались и в полосе действий 364-й стрелковой дивизии (дивизией командовал генерал-майор Ф. Я. Соловьев), которая незадолго до этого вошла в состав армии. В боях с немецкими захватчиками геройски проявили себя минометчики 766-го отдельного минометного дивизиона во главе со своим командиром старшим лейтенантом И. Ф. Малюсенькиным и военкомом В. Тереховым. В течение двух дней они отбивали яростные атаки врага на д. Чернышево. В боях за Чернышеве минометчики уничтожили до 250 гитлеровцев и 10 пулеметных точек противника.
      К вечеру второго дня подошло подкрепление, и оборонительный рубеж был удержан и закреплен. 11 апреля 1942 г. Совинформбюро сообщило о подвиге старшего политрука Варлама Сирика. Как это было?
      В течение дня он трижды водил роту в атаку, в результате гитлеровцы потеряли 400 человек убитыми. Лично Сирик уничтожил 30 гитлеровцев. Заметив на поле боя подбитый танк, он забрался в него и расстреливал оттуда фашистов из автомата. Враг открыл по танку ураганный огонь, но это не поколебало Сирика. Осколками разорвавшейся мины был разбит в его руках автомат, сам он был ранен в ногу. Но, истекая кровью, он продолжал вести бол и забрасывал гитлеровцев гранатами. Когда храбрый воин был направлен в медсанбат, у него обнаружили пять ран. Он дрался с врагом до последней возможности.
      Геройски действовал старший инструктор политотдела дивизии по агитации и пропаганде П. М. Бигаев. После гибели военкома 1216-го стрелкового полка он принял его обязанности на себя. Бигаев вложил всю свою душу, умение и настойчивость большевика в организацию боя. Он переползал от одного бойца к другому, беседовал с ними, разъяснял задачу. Ночью во время боя он был на самых ответственных участках, увлекая бойцов личным примером. 16 бойцов во главе с Бигаевым были отрезаны от своей части. Однако напрасно фашисты надеялись взять их в плен. Ни артиллерия, ни минометы не могли сломить стойкости и мужества наших героев. Тогда враг бросил против них авиацию.
      Петр Бигаев и его боевые товарищи выполнили свой долг. Они погибли, но с рубежа не ушли. Для трудящихся Тобольска, где он вырос, его имя и ратный подвиг священны.
      Упорные бои шли на стыке 1-й Ударной и 11-й армий. Враг рвался по дороге Борисово - Рамушево, Борисово - Гридино к своей окруженной группировке. И здесь наши воины дрались до последнего.
      На опушке леса, что восточнее деревни Мал. Горбы, оборонялась 2-я гвардейская бригада морской пехоты. Она честно выполняла клятву Родине, которую дала при вручении ей гвардейского знамени.
      С Яковом Петровичем Безверховым мы были боевыми друзьями. Так сложилось, что еще в боях за Москву я несколько раз был в этой бригаде.
      - Ну как, Яков Петрович, удержите этот рубеж?
      - Нас мало, но, пока жив хоть один гвардеец, враг не пройдет.
      При этом глубоко вздохнул и сказал:
      - Тяжелую утрату мы понесли. Нет с нами боевого друга - начальника политотдела бригады. Погиб Николай Васильевич Никифоров как герой.
      Скорбя о гибели начальника политотдела, замечательного коммуниста, политработника, мужественного воина, мы и не знали в тот момент, что эта наша беседа последняя. Рассказал он мне при свете коптилки о своей жизни, участии в гражданской войне, борьбе с басмачами, службе на флоте. Бывает так, в самые тяжелые дни хочется поделиться с другом самым сокровенным.
      С прискорбием мы узнали, что при отражении одной из вражеских атак Яков Петрович был смертельно ранен. По дороге в госпиталь он умер. Его похоронили в Крестцах. Могила эта священна для трудящихся Старорусского района.
      Решением Солнечногорского горсовета Московской области его именем названа одна из улиц Солнечногорска, где он и его бригада в декабре 1941 г. дрались и победили.
      План немецкого командования в несколько дней соединится с окруженной 16-й армией был сорван стойкостью нашей обороны. Врагу пришлось затратить более месяца на то, чтобы ценой громадных потерь преодолеть ничтожное расстояние и пробить себе проход к 16-й армии. Проход этот был очень узок и на всем своем протяжении находился под обстрелом наших огневых средств.
      За период с 20 марта по 7 мая 1942 г. только войсками 1-й Ударной армии было истреблено 17 137 гитлеровцев. Сбито в воздушных боях 67 самолетов, наземными средствами - 60 самолетов, уничтожено 47 танков, 74 орудия, 74 миномета, 172 пулемета и 137 автомашин.
      Снабжение 1-й Ударной армии с 4 апреля было перебазировано из района ст. Любница и Дворец на ст. Осташков.
      Весенняя распутица нарушила наши коммуникации. Разлились реки Ловать, Порусья и затопили прилегающие районы. Дороги на юг в сторону Холма оказались непроходимыми для всех видов транспорта. Подвоза не было. В армии создалось трудное положение. Армия использовала все инженерные войска, мобилизовала местное население на приведение дорог в проезжее состояние. Приступили к заготовкам продовольствия на месте, ловили рыбу, собирали березовый сок.
      Военный совет армии дал телеграмму Военному совету фронта и Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину с просьбой оказать помощь армии. И помощь была оказана. Но и при этом в течение целого месяца армия снабжалась продовольствием, которое на парашютах сбрасывали с самолетов. Это было трудное время. К чести наших воинов надо сказать, что они в этой трудной обстановке проявили стойкость и великое терпение.
      Враг думал, что советские войска не выдержат этого испытания. К нам попал один любопытный документ.
      В конце февраля 1942 г. командир 2-го. армейского корпуса, входящего в состав 16-й армии, генерал фон Брондорф издал особо важный приказ для своих солдат. В этом приказе была дана подробная характеристика болотистой, имеющей мало хороших дорог местности в районе р. Ловати и делался вывод: "исключена возможность, что русские могут продержаться весною со своей многочисленной армией в этих сырых, низких местах. При снеготаянии они сдадутся или отступят".