На Северо-Западном фронте (Сборник)

      Но и в эти первые, необычайно трудные дни войска фронта сражались героически. Стойко обороняли пехотинцы, моряки и рабочие отряды город и порт Лиепаю. Солдаты 67-й стрелковой дивизии под командованием генерал-майора Н. А. Дедаева, матросы лиепайской военно-морской базы (командир базы капитан 1-го ранга М. С. Клевенский), вооруженные отряды рабочих, возглавляемые старым большевиком Артуром Петерсоном, сражались восемь суток и нанесли 291-й пехотной дивизии противника и отборным отрядам моряков тяжелые потери. Под Шяуляем 12-й механизированный корпус генерала Н. М. Шестопалова героическим контрударом нанес серьезный урон главным силам немецкого моторизованного корпуса, наступавшего к Даугавпилсу. В составе 12-го механизированного корпуса действовала 28-я танковая дивизия под умелым командованием полковника И. Д. Черняховского - будущего крупного военачальника. 55-й танковый полк этой дивизии ввел в бой заместитель командира полка майор Б. П. Попов, ставший в Великой Отечественной войне первым из танкистов Героем Советского Союза. Этого высокого отличия он был удостоен посмертно. 2-я танковая дивизия 3-го механизированного корпуса под командованием генерал-майора танковых войск Е. Н. Солянкина контратакой нанесла большие потери 6-й немецкой танковой дивизии.
      Однако под натиском превосходящих сил врага войска фронта вынуждены были отойти к Западной Двине и дальше в глубь Прибалтики. Отход и оборона наших войск носили весьма активный характер. Полки и дивизии непрерывно контратаковали гитлеровцев, изматывали силы врага и замедляли темп ого наступления. К середине июля 1941 г. наши войска отошли в южные районы Эстонии, к рубежу р. Великой. Однако вскоре враг возобновил наступление. Ожесточенные бои не утихали ни на один день. Войскам 11-й армии под командованием генерал-лейтенанта В. И. Морозова удалось решительным контрударом под г. Сольцы разгромить и отбросить 8-ю танковую дивизию противника, входившую в 56-й моторизованный корпус генерала Манштейна, нанести врагу большой урон, заставить его все больше рассредоточивать силы. Это был один из самых ярких контрударов советских войск первых дней Великой Отечественной войны.
      В июле войска Северо-Западного направления, ведя оборонительные операции, вынуждены были отступить: на юго-западе - с рубежа р. Великой на рубеж р. Луги, на петрозаводском направлении - от государственной границы на рубеж Шат-озеро, Ладожское озеро. Основным итогом этих оборонительных операций явилось то, что 19 июля наступление главных сил врага - группы армий "Север" - на рубеже р. Луги было остановлено. Тем самым Советское командование выиграло время для создания более прочной обороны на подступах к Ленинграду и сосредоточения дополнительных сил на Северо-Западном направлении. Однако положение Ленинграда продолжало оставаться тяжелым. Противник находился в 100 км от города. Несмотря на потери, он располагал крупными силами. Данные разведки говорили о том, что немецко-фашистские войска готовятся возобновить наступление на Ленинград, стремясь захватить город любой ценой. В связи с этим Ставка Верховного Главнокомандования непрерывно усиливала войска Северо-Западного направления. 6 августа из Резервного фронта в состав Северо-Западного фронта была передана 34-я армия под командованием генерал-майора К. М. Качанова. При этом Ставка потребовала от командующего фронтом генерал-майора П. П. Собенникова не распылять армию, а держать ее как ударный кулак для проведения наступательной операции с целью разгрома противника в районе Сольцы, Старая Русса, Дно. Одновременно Ставка обращала внимание командующих Северным и Северо-Западным фронтами на необходимость создания глубины обороны на важнейших направлениях.
      Немецко-фашистское командование в конце июля и первой декаде августа произвело перегруппировку своих войск и создало на юго-западных подступах к Ленинграду три ударные группировки. К 8 августа превосходство противника в силах на ленинградском направлении было следующим: по пехоте - в полтора раза, по артиллерии и минометам - почти в три, по танкам - в два. В воздухе господствовала вражеская авиация. В составе авиации Северо-Западного фронта, например, к этому времени насчитывалось всего 10 истребителей, 7 штурмовиков и 4 бомбардировщика.
      В таких условиях в августе развернулись оборонительные операции войск Северного и Северо-Западного фронтов на юго-западных и северных подступах к Ленинграду. На кингисеппско-красногвардейском направлении боевые действия возобновились 8 августа, на лужско-ленинградском, новгородско-чудовском и свирско-петрозаводском направлениях - 10 августа, на Карельском перешейке 31 июля.
      Ставка Верховного Главнокомандования внимательно следила за событиями и заблаговременно принимала необходимые меры, чтобы остановить продвижение противника. Постановлением Государственного Комитета Обороны СССР 23 августа 1941 г. Северный фронт был разделен на два фронта: Ленинградский и Карельский. 30 августа было упразднено управление Северо-Западного направления. Его состав влился в штаб Ленинградского фронта, а Северо-Западный фронт был подчинен непосредственно Ставке. Эти мероприятия укрепили штаб Ленинградского фронта, и его усилия были направлены на решение главной задачи - обороны Ленинграда.
      Чтобы облегчить положение наших войск под Ленинградом, Лугой, Новгородом, командующий Северо-Западным фронтом по указаниям Ставки в середине августа провел контрудар 34-й армией с рубежа р. Полнеть в направлении Болот, имея в виду во взаимодействии с 48-й и 11-й армиями под командованием генерал-лейтенантов С. Д. Акимова и В. И. Морозова окружить и уничтожить противника в районе Шимск, Сольцы, Старая Русса. В ходе контрудара войска 34-й армии продвинулись до 60 км, выйдя в район ст. Тулебля, глубоко охватили правый фланг старорусской группировки противника и создали угрозу удара в тылу вражеской группировки, вышедшей в район Новгорода и Чудова. Это вынудило командующего группой армий "Север" спешно снять с новгородского направления моторизованную дивизию СС "Мертвая голова", а из-под Луги - 56-й моторизованный корпус и направить их против 34-й армии. Туда же были переключены основные усилия 8-го авиационного корпуса пикирующих бомбардировщиков. Кроме того, вражеское командование спешно начало переброску на северо-западное направление из района Смоленска 39-го моторизованного корпуса в составе одной танковой и двух моторизованных дивизий.
      Успешные первоначальные боевые действия 34-й, частично 11-й и 27-й армий на некоторое время облегчили положение войск 48-й армии и лужского участка обороны.
      В последующем же войска Северо-Западного фронта вследствие недостатка сил и средств, главным образом средств противовоздушной обороны не только не развили первоначальный успех контрудара, но и не смогли отразить новый удар фашистских войск, предпринятый им 19 августа. К 25 августа они отошли за р. Ловать.
      Нужно сказать, что незавершенность контрудара наших войск под Старой Руссой объясняется не только слабым их прикрытием с воздуха, но и тем, что управление соединениями, особенно в 34-й армии, оказалось далеко не на должной высоте. В связи с этим Ставка Верховного Главнокомандования была вынуждена сменить руководство 34-й армии.
      В результате отхода наших войск за р. Ловать немецко-фашистское командование смогло бросить 39-й моторизованный корпус в район Чудово и направить сюда большую часть авиации. Все это еще больше осложнило и без того тяжелую обстановку советских войск на южных и юго-восточных подступах к Ленинграду. Но обстановка и на Северо-Западном фронте по-прежнему оставалась напряженной.
      Мое пребывание на Северо-Западном фронте в качестве представителя Ставки было весьма кратковременным.
      23 августа я был вызван на узел связи.
      - У аппарата Шапошников. Товарищ Курочкин, передаю вам по поручению Верховного Главнокомандования следующее. Первое. Командующему 43-й армией генерал-лейтенанту Курочкину немедленно вступить в командование Северо-Западным фронтом и о вступлении в должность донести. Второе. Командующему Северо-Западным фронтом генерал-майору Собенникову сдать должность командующего СЗФ генерал-лейтенанту Курочкину, о чем и донести. По поручению Верховного Главнокомандования начальник Генерального штаба Б. Шапошников{8}.
      В тот же день я вступил в командование фронтом.
      Тем временем положение на фронте постепенно начинало стабилизироваться. Наступало временное затишье.
      Главная задача нашего фронта состояла в том, чтобы, находясь на стыке ленинградского и московского стратегического направлений, не допустить захвата противником Валдайской возвышенности и Октябрьской железной дороги и содействовать нашим другим фронтам в разгроме врага, рвущегося к Москве и Ленинграду.
      В упорных боях войскам Северо-Западного фронта удалось сорвать план немецко-фашистского командования. Они прочно закрепились на линии от оз. Ильмень до озер Селигер и Волго. Все попытки врага продвинуться за эту линию на Валдай и Бологое нашими войсками были успешно отражены.
      Противник, понеся большие потери, вынужден был в середине сентября 1941 г. перейти к обороне. Тем самым войска фронта выполнили задачу и оказали неоценимую услугу соседям.
      В последние месяцы 1941 г. гитлеровцы усиленно готовили оборону. Кроме основного оборонительного рубежа, они создали армейский тыловой и промежуточный оборонительные рубежи.
      В начале января 1942 г. Ставка Верховного Главнокомандования, оценив результаты успешного контрнаступления под Москвой, Тихвином и Ростовом, приняла решение начать общее наступление Красной Армии на широком фронте от Ленинграда до Крыма
      Перед войсками, действующими на северо-западном и западном направлениях, Верховное Главнокомандование поставило далеко идущие задачи. Войскам Ленинградского, Волховского и правого крыла Северо-Западного фронта предстояло разгромить немецко-фашистскую группу армий "Север" и деблокировать Ленинград. Калининский, Западный и Брянский фронты при поддержке левого крыла Северо-Западного фронта должны были окружить и уничтожить главные силы группы армий "Центр".
      Совершенно очевидно, что Ставка предполагала всемерно использовать благоприятную обстановку, сложившуюся после Московской битвы, и еще до весны 1942 г. разбить основные группировки врага.
      На долю Северо-Западного фронта выпала задача участвовать одновременно в двух операциях, проводимых на двух стратегических направлениях северо-западном и западном, причем действовать предстояло по расходящимся направлениям.
      Директива Ставки от 18 декабря формулировала задачи фронта следующим образом "не позднее 26 декабря 1941 г. нанести удар силами не менее шести усиленных стрелковых дивизий" из района Осташков в общем направлении на Торопец, Велиж, Рудню, чтобы во взаимодействии с войсками Калининского фронта "отрезать пути отхода противнику и не дать ему возможности задержаться для обороны на заранее подготовленном рубеже оз. Отолово, Андреаполь, западный берег р. Западная Двина, Ярцево. В дальнейшем ударом на Рудню отрезать Смоленск с запада". Правофланговая 11-я армия наносила второй удар фронта на Старую Руссу с ближайшей задачей овладеть этим городом, а в дальнейшем, наступая на Дно, Сольцы, "во взаимодействии с войсками Волховского фронта отрезать пут отхода противнику со стороны Новгород и Луга". В центре фронта войскам 34-й армии предстояло "сковать противника на демянском направлении".
      Следовательно, правое крыло фронта должно было наступать к западу, чтобы во взаимодействии с Волховским фронтом участвовать в разгроме 16-й армии противника, а левое крыло атаковало Военный совет Северо-Западного фронта.
      Слева направо: корпусной комиссар В. Н. Богаткин, генерал-лейтенант П. А. Курочкин, генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин, дивизионный комиссар А. М. Пронин
      9-ю армию врага от Осташкова на Рудню, т. е. к юго-западу и югу, заходя глубоко в тыл группы армий "Центр". И в том, и в другом случае фронт действовал на заходящих флангах основных наших группировок. В обоих случаях предстояло решать труднейшие задачи: во взаимодействии с другими фронтами изолировать, отрезать с фланга и тыла и разгромить крупные группировки врага, нацеленные на Ленинград и Москву.
      Фронт явно не имел сил, чтобы одновременно решать две такие задачи оперативно-стратегического масштаба. Хотя наши левофланговые армии - 3-я и 4-я Ударные были неплохо укомплектованы личным составом, но техники во фронте недоставало. Мы имели при общей ширине полосы 250 км всего лишь немногим больше 800 орудий, 510 минометов (82-мм и 120-мм) и 170 танков. Средняя артиллерийская плотность не превышала 5 орудий и минометов на один километр фронта. Конечно, если бы мы наступали на одном направлении, представлялась бы возможность создать более или менее внушительный ударный кулак. Но ведь задача была ясной - действовать на двух направлениях.
      Здесь было над чем подумать. Когда мы с начальником штаба фронта генералом Н. Ф. Ватутиным и членом Военного совета корпусным комиссаром В. Н. Богаткиным стали заниматься выработкой решения, чтобы выполнить задачу, перед нами во всей полноте раскрылись ожидавшие нас трудности. Особенно тревожило полное отсутствие резервов. Войска фронта вытянулись в тонкую линию. На старорусском направлении вела бои одна слабая, понесшая потери 11-я армия под командованием генерала В. И. Морозова, которой, очевидно, было не под силу осуществить прорыв на глубину почти 110 км к Сольцам, южнее Ильменя, без поддержки войск, наступающих справа и слева. На торопецком направлении войска 3-й и 4-й Ударных армий под командованием генералов М. А. Пуркаева и А. И. Еременко имели слишком глубокие задачи, а поддержать их из глубины было абсолютно нечем. Наконец, 34-я армия генерала Н. Э. Берзарина, расположенная между обеими ударными группировками, на широком фронте практически могла играть лишь роль прикрытия или связующего звена между двумя ударными группировками. Отсутствие резервов во фронте беспокоило меня больше всего, и с этой заботой я обратился в Ставку к Б. М. Шапошникову.
      - Сейчас у нас ничего нет, - ответил с сожалением Борис Михайлович. Но в будущем, быть может, поможем.
      Приходилось надеяться на лучшее будущее.
      Мы, конечно, понимали, что дело здесь не в нежелании Ставки помочь нам, а в общем положении на фронтах. Действительно, Ставка, подготавливая широкое наступление на всем советско-германском фронте, уже ввела в дело все резервы.
      Возникало и множество других забот.
      Должен чистосердечно признаться, что за всю многолетнюю службу в армии, участвуя в трех войнах, я никогда не встречался с такими трудными условиями, как здесь, на Северо-Западном. Мы в шутку тогда говорили: "На Северо-Западный посылают за непослушание родителям".
      Тот, кто бывал в тех местах, знает эти бескрайние, величественные леса, бесконечные топи и болота, огромные озера, деревни, разбросанные и затерянные в дремучих чащах. Очень мало дорог и вообще направлений, пригодных для действия больших масс войск. Фронт снабжался по Ленинградскому шоссе и единственной железнодорожной .магистрали Ярославль Рыбинск - Бологое, на которой "сидели" еще и Калининский фронт, и войска левого крыла Волховского фронта. Перегруженная сверх всяких норм, эта дорога подвергалась систематическим ударам вражеской авиации и часто выходила из строя. Остальные дороги, ведущие к войскам, - грунтовые. Распутица при оттепели делала их непроходимыми.
      Подвоз то и дело нарушался. Зима выдалась суровой, снежной. Метели настолько заносили немногочисленные пути, что войскам, двигавшимся вперед, приходилось с великим трудом прокладывать траншеи в огромных снежных напластованиях. Днем их расчищали, а ночью снова все заносило. По автомобильным дорогам машины двигались не быстрее 10 - 15 км в час. В период сосредоточения снабжение войск хоть с трудом, но обеспечивалось. Но когда двинулись вперед, условия подвоза еще более ухудшились. Войска, попадавшие в бездорожье, вынуждены были сами прокладывать себе путь и сами же поддерживать его в проезжем состоянии, затрачивая на это много времени и сил. Положение с боеприпасами, продовольствием и особенно горючим оставляло желать много лучшего. На складах армий автобензина не имелось почти совсем, а в баках машин его оставалось в среднем меньше ползаправки. Управление тыла фронта не успело создать запасов. Нужно было побывать там в памятную зиму 1942-го, чтобы в полной мере оценить все многочисленные трудности, возникавшие на каждом шагу.
      Сильные морозы, снегопады, перебои в снабжении горюче-смазочными материалами, недостаток автотранспорта - все это затрудняло и замедляло сосредоточение войск. На переброску каждой дивизии требовалось пять-шесть суток вместо запланированных одних. Задержка сосредоточения потребовала несколько раз переносить сроки начала наступления: с 5 января 1942 г. на 7-е, потом на 9-е.
      Всеми видами разведки нам удалось вскрыть наличие перед фронтом пяти пехотных немецких дивизий, двух моторизованных (в том числе эсэсовской "Мертвая голова") и одной охранной. Все они входили в 16-ю армию группы армий "Север".
      Группой армий с января 1942 г. командовал 60-летний генерал-полковник Кюхлер - один из опытнейших командующих фашистского вермахта. Еще в середине 30-х годов он стоял во главе округа в Восточной Пруссии, нацеленного против Советского Союза. Этот беспощадный, жестокий нацист и военный преступник впоследствии был осужден в Нюрнберге за свои злодеяния на 20 лет тюремного заключения.
      Во главе 16-й армии стоял 56-летний генерал пехоты Буш, выходец из Пруссии, командовавший этой армией с начала второй мировой войны, активный участник военных действий против Польши, Франции, Бельгии, награжденный еще в мае 1940 г. высшей гитлеровской наградой - рыцарским крестом. Как высшие руководители, так и весь личный состав противостоящих войск противника имели огромный боевой опыт. У противника имелось около 100 тыс. человек, 1600 орудий и минометов.
      Оборона врага не была сплошной. Немцы занимали деревни, подготавливая их для круговой обороны и превращая в опорные пункты. Противник блокировал все дороги, все мало-мальски пригодные для нашего наступления пути и подступы. А так как движение вне дорог значительных войсковых масс вообще исключалось, то преодолеть такую оборону было исключительно трудно. К этому нужно прибавить, что каждый опорный пункт, каждую деревню враг постарался укрепить с большим инженерным и тактическим мастерством. Тихие заснеженные поля перед такими деревнями могли в одно мгновение превратиться в ад кромешный, как только мы двинемся в наступление. Каждый метр пространства простреливался из многочисленных пулеметов, орудий, притаившихся в деревнях.
      Мы понимали, что враг силен и сила его возрастает именно из-за этой трудной для нас обороны. Кроме того, следует учесть условия местности, где каждый шаг наступающего тяжел сам по себе, даже и без противника. А здесь любой хутор, каждая деревня - своеобразная небольшая крепость. И таких крепостей много и в первой линии, и в глубине, где враг подготовил вдоль рек Пола и Ловать еще один оборонительный рубеж. Мы не были столь богаты артиллерией, чтобы питать надежду подавить огнем вражеские опорные пункты. Поэтому приходилось рассчитывать на маневр. Использовать незанятые промежутки, смело обходить через них опорные пункты, выбрасывая далеко вперед отряды лыжников, выходя на коммуникации в тылу. Эту тактику подсказывала нам обстановка.
      Все, о чем я пишу здесь, направлено отнюдь не на то, чтобы подчеркнуть или как-нибудь преувеличить наши тяготы. Конечно, читатель прекрасно понимает, что вести наступление в лесах и болотах по пояс в снегу и без дорог труднее, чем на сухих равнинных местах. Но на войне - как на войне! Я пишу здесь об этом лишь для того, чтобы рассказать, особенно нашей молодежи, об условиях, в которых иной раз приходится воевать. На войне всегда трудно. Сложности местности, климата, снабжения учитываются, но никогда не служат причиной послаблений или скидок. Если ты командир находи выход из любых положений, думай, будь инициативен. Непреложное требование - бить врага, победить - всегда будет путеводной звездой военного человека, ибо от него требуется не искать сожаления других и послаблений, а так готовить и вести борьбу, чтобы свести к минимуму невыгоды и невзгоды своей ситуации и сделать их максимальными для врага. К этому мы и стремились в те дни.
      В состав Северо-Западного фронта к началу января 1942 г. входили 3-я Ударная армия (командующий генерал М. А. Пуркаев) в составе трех стрелковых дивизий, шести стрелковых бригад, танкового батальона, шести лыжных батальонов; 4-я Ударная армия (командующий генерал А. И. Еременко) - пяти стрелковых дивизий, танкового, двух лыжных батальонов; 11-я армия (командующий генерал В. И. Морозов) - пяти стрелковых дивизий, трех танковых батальонов; 34-я армия (командующий генерал Н. Э. Берзарин) - пяти стрелковых дивизий, танкового батальона. Всего фронт имел 18 стрелковых дивизий, 10 стрелковых бригад, 6 отдельных танковых, 8 лыжных батальонов, 171336 человек личного состава, 172 танка, 2037 орудий и минометов, в том числе орудий (не считая зенитных) - 674.
      Наиболее укомплектованными личным составом, естественно, были 3-я и 4-я Ударные армии. В стрелковых дивизиях двух других армий имелось от 4400 до 7800 человек. Обеспеченность фронта артиллерией и минометами не превышала 65% штатной потребности соединений. Особенно велик был некомплект ПТО и орудий крупных калибров.
      Боеприпасов во фронте имелось мало. Обеспеченность 76-мм снарядами составляла 1,5 боекомплекта на 1 орудие; 122-мм - 2,87 б/к; 82-мм минами 1,13 б/к; 120-мм минами - 0,33 б/к.
      Авиация фронта насчитывала всего лишь 69 исправных самолетов.
      Перед Северо-Западным фронтом оборонялось 8 дивизий (в том числе 5 пехотных, 2 моторизованные, 1 охранная), входивших в состав 16-й полевой армии группы армий "Север".
      Общее соотношение сил в полосе фронта составляло: по личному составу 1,8 : 1; по орудиям и минометам 1,3:1, по авиации - 1,3 : 1 в нашу пользу. Однако по противотанковой артиллерии противник имел более чем двукратное превосходство - 1 : 2,2.
      Замысел Ставки и силы, которыми мы располагали, определили задачи, которые я как командующий фронтом поставил армиям.
      Решение командующего фронтом было сформулировано следующим образом: силами 3-й и 4-й Ударных армий нанести удар с фронта Долматиха, оз. Волго в общем направлении на Торопец с задачей во взаимодействии с войсками Калининского фронта отрезать пути отхода противника и уничтожить его, не дав ему возможности задержаться для обороны на заранее подготовленном рубеже: оз. Отолово, Андреаполь, западный берег р. Западной Двины, Ярцево. Одновременно 34-й армии ударами по флангам и действиями в тылу противника, обороняющего фронт Кневицы, Долматиха, воспретить ему отход, истощить и уничтожить.
      Мы планировали силами этих армий обойти главную оборонительную полосу противника с севера и северо-запада, разгромить и уничтожить осташковскую группировку противника в озерном районе западнее Осташкова и, обеспечив частью сил свои действия с севера и северо-запада, стремительным захватом района Молвотицы, Новая Русса развивать удар для выхода в тыл андреапольской группировки врага. В дальнейшем предполагалось действовать в направлении Ярцева для воспрещения отхода к западу противника, обороняющегося на ржевском и вяземском направлениях, и для уничтожения его во взаимодействии с войсками Калининского и Западного фронтов.
      11-й армии предстояло прорвать немецкую оборону, овладеть Старой Руссой, а затем наступать на Сольцы, Дно, где, соединившись с войсками 52-й армии Волховского фронта, уничтожить новгородскую группировку врага. В дальнейшем армия должна была повернуть к северу в направлении Луги в тыл немецко-фашистской группы армий "Север" для содействия прорыву блокады Ленинграда. Наступление планировалось на глубину до 110 км со среднесуточным темпом 7 - 8 км. Готовность к наступлению - 5 января 1942 г.{9}
      В центре 34-я армия, согласно замыслу Ставки, должна была обороняться с целью сковать противника на демянском направлении. Однако, оценив детально обстановку, мы решили активизировать действия и этой армии. Обороняясь в центре, ей предстояло, по новому плану, нанести удары по флангам демянской группировки врага: один - в направлении Беглово, Свинорой, второй - на Монаково, Ватолино; на четвертый день операции продвинуться на 20 - 25 км и создать условия для окружения немецко-фашистских войск в районе Демянска. После окружения и уничтожения демянской группировки мы предполагали направить армию на Холм. Наступление на общую глубину 125 - 130 км планировалось завершить за 9 - 10 суток, т. е. с темпом 9 - 10 км в сутки. Войскам 34-й армии должны были помогать частью сил ее соседи - 11-я и 3-я Ударная армии.
      Наступлению 34-й армии, по нашему замыслу, отводилась не решающая, а вспомогательная роль. Мы считали, что эта армия сумеет отвлечь к центру внимание противника от флангов, где наступали по расходящимся направлениям наши ударные группировки; мы хотели сковать врага, прикрыть направление на Бологое, освободить занятую противником ст. Лычково, важную для улучшения снабжения армии. Последующее развитие событий сделало направление 34-й армии решающим, чего, однако, мы перед наступлением не предвидели.
      Так сложилась идея окружения демянской группировки врага. Но, планируя операцию на окружение, мы не имели возможности создать даже минимально необходимого перевеса сил, не говоря уже о том, что не располагали подвижными соединениями, столь нужными, как показал последующий ход войны, для успешной операции подобного рода. Мы в то время не имели необходимого опыта и во многом шли ощупью. Но наш опыт затем облегчил многое в будущем...
      В сложившихся условиях для нас было очень важно обеспечить внезапность перехода в наступление, а в боях 1941 г. вопрос внезапности зачастую оставался нашей ахиллесовой пятой. Конечно, и речи не может быть о том, что мы недооценивали роль внезапности. Все отлично понимали, насколько важно скрыть от врага приготовления к удару. Но как это сделать? Опыта не хватало, а враг был достаточно искушен в подобных вещах.
      Тем не менее, пожалуй, я не преувеличу, если скажу, что после нашего контрнаступления под Москвой, Тихвином и Ростовом Северо-Западный фронт дал следующий (и один из первых в Великой Отечественной войне) пример успешного достижения внезапности при переходе в наступление. Мы в полной мере постарались использовать природу, особенности местности. Трудное для себя сделали сложным и для врага. Снег, метели, вьюга оказались не только недругом, но и союзником. Порой сплошная белая мгла застилала передвижения наших войск. Окутанные белым саваном, они становились недоступными для глаз вражеских наблюдателей, и ни один его самолет-разведчик в такие дни не отваживался подниматься в воздух.
      Густые леса, многочисленные рощи скрывали сосредоточение дивизий. Двигаться войскам разрешалось только ночью или в виде исключения в плохую погоду.
      Вновь прибывающие соединения держались позади фронта рассредоточенными по деревням, а в первом эшелоне в течение всей подготовки наступления оставались прежние, знакомые гитлеровцам дивизии. Такой прием мы применили впервые в войне, и позже, как известно, он стал обычным и обязательным. Наконец, было решено начать наступление не утром, а вечером, как только опустятся ранние зимние сумерки.
      Длительный опыт подсказал мне, какое исключительное значение имеет достижение внезапности. Чем более мощным становится оружие, чем большего эффекта оно может достигнуть за короткий срок, тем значительнее эффект неожиданного удара. При прочих равных обстоятельствах успеха скорее достигнет тот, кто сможет обеспечить внезапность удара. Недооценивший внезапность может быть побежден, даже располагая более значительными силами и средствами.
      Много усилий пришлось нам затратить на подготовку войск, командиров, штабов к предстоящему наступлению. Ведь большинство соединений фронта прибывало в его состав из глубокого тыла, где они формировались и обучались не более двух месяцев. Правда, среди солдат до 20% уже имели боевой опыт. Но немало было и таких, которые из-за недостатка боеприпасов не прошли даже элементарного курса боевых стрельб. Целый ряд штабных офицеров не располагал опытом штабной работы. Столь трудные обстоятельства вынуждали нас вновь прибывающие войска сразу же бросать в горнило самой напряженной боевой учебы.
      Мы учили солдат и офицеров, как вести бой в тех местах, где им предстояло наступать. Мы хотели их приучить к суровым зимним условиям. Чтобы они могли в мороз и пургу наступать и обороняться; чтобы не боялись глубокого снега; чтобы умели стрелять, когда ртуть термометра опускалась ниже 25°; чтобы могли ходить на лыжах, строить шалаши, копать землянки в смерзшейся твердой земле. Словом, учили солдат всей той нехитрой, но очень трудной и важной солдатской науке, без которой им нельзя было обойтись и которую все мы здесь уже достаточно хорошо знали.
      Наступление Северо-Западного фронта началось 7 января 1942 г. Как только опустились сумерки, на правом крыле фронта противника атаковала 11-я армия. Остальные армии перешли в наступление 9 января. Используя полную внезапность атаки, войска 11-й армии смогли уже в первый день операции прорвать вражескую оборону и продвинуться до 7 км. Ударная группировка армии в составе 182-й стрелковой дивизии полковника М. С. Назарова, 84-й генерал-майора П. И. Фоменко и 188-й - полковника Т. И. Рыбакова за несколько дней боев по снежной целине продвинулась более чем на 50 км, обошла правый фланг 290-й пехотной дивизии противника и завязала бой на северной и восточной окраинах Старой Руссы. Выброшенные вперед лыжные батальоны перерезали дороги, ведущие от Старой Руссы на Шимск. Частью сил поиска армии сумели блокировать ряд опорных пунктов на р. Ловать северо-восточнее и восточнее города, чтобы отрезать его гарнизон от демянской группировки и от главных сил группы армий "Север". Для нас было очень важным занять Старую Руссу, важный узел коммуникаций и крупный опорный пункт врага. Ставка Верховного Главнокомандования требовала скорее освободить город.
      Однако уже 11 января появились первые тревожные симптомы угасания темпов наступления 11-й армии.
      Отстала в глубоких снегах 84-я стрелковая дивизия. С огромными трудностями двигались артиллерийские части, тылы. В этот день утром мы послали командующему армией генералу В. И. Морозову следующую телеграмму: "Для решения вопроса по захвату Старой Руссы крайне необходимо форсировать действия 84-й сд... Кроме того, полк второго эшелона 188-й сд также может быть брошен для атаки Старой Руссы и все другие силы армии по вашему усмотрению...