Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Два дня в Венеции

ModernLib.Net / Короткие любовные романы / Мур Агата / Два дня в Венеции - Чтение (Весь текст)
Автор: Мур Агата
Жанр: Короткие любовные романы

 

 


Агата Мур

Два дня в Венеции

Глава 1

В глубокой задумчивости Паула вошла в свою комнату и остановилась на пороге.

– Что можно надеть на встречу с дьяволом? – с иронией произнесла она вслух, но, окинув наметанным взглядом гардероб, тут же без лишних раздумий начала одеваться, делая это почти машинально.

Голова ее была занята самыми мрачными мыслями. В свои двадцать семь лет она оказалась абсолютно нищей, и это было чертовски неприятное ощущение.

Фешенебельная квартира, в которой Паула жила с рождения вместе с матерью, располагалась в дорогом пригородном районе Сиднея и представляла собой типичное жилье, каким владеют люди из высшего социального сословия.

Когда-то просторный и богатый, теперь этот дом утратил былое великолепие. Ценные картины, антикварная мебель, фамильные драгоценности – все было заложено и продано с аукциона. В гараже место шикарного стильного «бентли» занял обычный седан. Бесчисленные кредиторы, похожие на стаю хищных акул, только и дожидались удобного момента, чтобы объявить о полном банкротстве семьи Карлани и пустить заложенное до последнего гвоздя имущество с молотка. Давно был исчерпан резерв чековой книжки Амелии, ее матери, а их небольшой магазинчик женского белья не приносил дохода.

Тяжело вздохнув, Паула вдела в уши бриллиантовые серьги – чудом уцелевшую фамильную драгоценность, принадлежавшую когда-то бабушке по материнской линии. Меньше чем через неделю им придется уехать отсюда, захватив лишь те вещи, которые разрешит взять департамент по делам о банкротстве. Магазин закроют, так что Пауле придется срочно подыскивать работу, чтобы оплачивать недорогую квартиру и как-то существовать.

Не переставая размышлять обо всем этом, девушка взяла вечернюю сумочку и направилась к лифту.

Уже почти год они с матерью не устраивали дома приемов, а их выходы в свет ограничивались редкими бесплатными приглашениями от нескольких оставшихся друзей, которые покровительствовали вдове и дочери человека, принадлежавшего к уважаемому старинному итальянскому роду, потомки которого в свое время переселились в Австралию.

Сегодняшнее свидание совсем не относилось к таким приглашениям. Эта вечерняя встреча, была последней попыткой повлиять на сложившуюся ситуацию. Паула рассчитывала добиться снисходительности некого Манфреди, владевшего зданием, в котором располагалась их квартира, и торговым комплексом, включавшим в свой состав их небольшой магазин. К тому же он был владельцем значительной, по сути, лучшей части городских земель с крупными предприятиями и недвижимостью. В деловых кругах города Грегорио Манфреди представлял новое поколение бизнесменов. О размерах его состояния ходили самые немыслимые слухи.

Погруженная в эти невеселые размышления, Паула добралась до гаража, села в машину и поехала по направлению к городу.

Ей было известно, что Грегорио чуть больше тридцати и он не скупится регулярно жертвовать огромные суммы на благотворительность. Правда, злые языки утверждают, что он использует свою щедрость лишь для того, чтобы, добившись расположения самых влиятельных и знаменитых людей города, стать вхожим в высшее общество. В то общество, куда ни Паула, ни Амелия доступа больше не имеют. В местной прессе то и дело мелькают его фотографии, как правило, в связи с различными мероприятиями или приемами, на которых он появляется непременно в сопровождении какой-нибудь прильнувшей к его руке молоденькой красавицы или замужней женщины, жаждущих попасть на газетные страницы, или сразу нескольких привлекательных девушек, борющихся за его внимание.

Однажды, что-то около года назад, Паула встретила его на обеде, устроенном бывшей подругой Амелии. Правда, та не замедлила отказать им в гостеприимстве сразу же, как только узнала об их бедственном финансовом положении. Тогда Пауле в силу обстоятельств пришлось вести с Грегорио ничего не значащий светский разговор. Она всегда была очень сдержанна с мужчинами такого сорта и не позволяла им вскружить ей голову. Теперь же девушке пришлось в течение нескольких недель добиваться возможности поговорить с ним. Однако, согласившись увидеться с Паулой, он настоял на встрече именно за обедом.

Ресторан, в котором он предложил ей встретиться, располагался почти в центре города. К нему вела дорога с односторонним движением и, как оказалось, с полным отсутствием парковочных знаков.

Проехав мимо нескольких небольших ресторанов, Паула свернула за угол, надеясь хоть там найти свободное место для машины. И в результате опоздала почти на десять минут. В другой ситуации это было бы простительно, но такой человек, как Грегорио Манфреди, навряд ли отнесется к этому благосклонно.

Она увидела его сразу, как только вошла. Тот стоял, прислонившись к полукруглой стойке бара, и в то время, когда она называла метрдотелю свое имя, повернулся и пошел ей навстречу. Темноволосый, высокий, он был чистокровным потомком своих сицилийских предков. Черные, бездонные глаза завораживали и гипнотизировали. Паула ощутила, как непроизвольная дрожь пробежала по всему ее телу, а сердце стало биться быстрее, отдаваясь в груди глухими ударами. Пересилив охватившее ее волнение, девушка первая начала разговор:

– Надеюсь, тебе не пришлось долго ждать? Слегка приподняв правую бровь, он ответил вопросом на вопрос:

– Это извинение?

Голос его звучал спокойно и неторопливо, с легким американским акцентом. Но во внешнем облике под маской утонченности и лоска проскальзывали черты какой-то едва сдерживаемой природной бесшабашности. Невольно девушка вспомнила о слухах, утверждавших, что детство он провел на задворках Бруклина, где выживает только самый выносливый.

– Да. – Она, не дрогнув, выдержала его пристальный взгляд. – У меня возникли проблемы с парковкой.

– Разве ты не могла вызвать такси?

– Нет, не могла, – ответила она спокойно.

В ее бюджет не входила трата на такси, к тому же пользоваться публичным транспортом в позднее время без сопровождающего было не в ее правилах.

Грегорио сделал знак метрдотелю, и тот с заискивающей учтивостью повел их к столику, одновременно подзывая официанта повелительным щелчком пальцев.

Отказавшись от вина и десерта, Паула выбрала легкую закуску и горячее блюдо.

– Полагаю, ты догадываешься, почему я настаивала на этой встрече?

Грегорио пристально посмотрел на девушку. Несмотря на гордость и отчаянное положение, ей хватило смелости первой начать неприятный разговор.

– Может, мы немного расслабимся, насладимся хорошей едой и приятным общением, прежде чем начнем обсуждать дела?

Она не отвела взгляда и продолжала:

– Для меня единственная причина встречи с тобой – это дела.

Он выслушал ее ответ с невозмутимым видом. Похоже, у него каменное сердце. Так что ее надежды на то, что удастся уговорить этого спесивого типа не лишать их с матерью права пользования квартирой, скорее всего нереальны.

– Честность – восхитительная черта, – сказал он.

Официант принес закуску, и Паула без аппетита съела несколько кусочков. Все, что от нее требовалось, это выдержать следующий час или два, потом он даст ей ответ и судьба ее маленькой семьи будет решена.

Несмотря на то что еда была превосходной, Паула едва прикоснулась к следующему блюду и только пила минеральную воду. Грегорио же ел с явным удовольствием, ловко орудуя ножом и вилкой. Он вел себя как обыкновенный проголодавшийся человек.

Паула задумчиво смотрела на него. Перед ней сидел безупречно одетый, уверенный в себе мужчина. Костюм от кутюр, рубашка глубокого голубого цвета явно сшита из самого качественного хлопка, шелковый галстук ручной работы. На запястье дорогие часы. Но каким человеком был этот лощеный светский лев? По слухам, он имел репутацию жестокого, а порой абсолютно беспощадного бизнесмена. Паула постаралась успокоиться.

Подождав, когда официант уберет тарелки, девушка начала разговор с заранее заготовленного вопроса:

– Может, ты согласишься предоставить нам отсрочку выплаты?

– Для чего? – сразу стал возражать он.

У Паулы неприятно засосало под ложечкой.

– Моя мать может взять на себя управление магазином, пока я буду работать в другом месте…

– Получая зарплату, которая едва покроет расходы на жизнь? – Он откинулся на спинку стула и показал официанту, сколько следует налить вина в бокал. – Твое предложение мне не подходит.

Паула и сама прекрасно понимала, что сумма долга равняется целому состоянию и погасить ее даже за длительный срок просто нереально. Она посмотрела на Грегорио в упор:

– Тебе доставляет удовольствие видеть меня просящей?

– А разве ты меня о чем-то просишь? – с деланным удивлением ответил он.

Эта встреча явно была ошибкой. Паула взяла сумочку, встала и повернулась, чтобы пойти к выходу. Однако в следующий момент она почувствовала, что он крепко сжал ее запястье.

– Садись.

– Зачем? Чтобы ты продолжал унижать меня? – Она раскраснелась, карие глаза гневно сверкали. – Нет уж спасибо.

Манфреди сдавил ее руку сильнее, и девушка чуть не вскрикнула от боли.

– Садись, – повторил он с убийственной нежностью. – Мы еще не закончили.

Ее взгляд упал на стакан с вином, и она почувствовала непреодолимое желание выплеснуть его содержимое прямо в лицо этому кретину.

– Не стоит, – проследив за ее взглядом, сказал он вкрадчивым голосом, в котором, однако, послышалась явная угроза.

– Отпусти меня.

– Только после того, как ты сядешь на свое место.

Это было похоже на стычку злейших врагов, в которой никто не хотел уступать. Но, взглянув в глаза Грегорио, Паула поняла, что до роли победителя ей пока далеко. Постояв несколько секунд, она села, непроизвольно потирая запястье.

А ведь он запросто мог сломать мне руку, подумала девушка, и по коже у нее пробежали мурашки.

– Что же ты хочешь? – нетерпеливо спросила она, наблюдая, как ее ненавистный собеседник спокойно взял стакан с вином, неторопливо потянул из него и поставил обратно на стол, все это время не переставая бесцеремонно разглядывать ее.

– Давай сначала обсудим, что нужно тебе? У Паулы снова засосало под ложечкой.

– Я уже сказала.

– Полагаю, этот список желаний значительно шире. И включает не только квартиру с принадлежавшей вам когда-то мебелью, живописью, антиквариатом… Но и фамильные драгоценности, уплаченные долги. – Он на мгновение остановился. – Кроме того, магазин Амелии, перемещенный на центральную площадь, с выгодным договором об аренде в придачу.

Ошеломленная, Паула не могла, а, вернее, не пыталась разобраться, шутит он или говорит серьезно. Она смогла лишь медленно произнести:

– Я не сумасшедшая и понимаю, что все это потребует очень значительной суммы.

– Да, всего лишь полтора миллиона долларов плюс-минус несколько тысяч.

– Ты что, составил опись? – Ее начала охватывать дикая злоба.

– Конечно. Я могу продиктовать весь список по пунктам.

Она стиснула пальцы так, что костяшки суставов побелели.

– Но зачем тебе это понадобилось?

Неужели Манфреди и вправду следил за тем, как постепенно, одна за другой распродаются ценные вещи Амелии? И в подтверждение своих мыслей она тут же услышала:

– Я нанял агента, который скупил все, с чем вам за последнее время пришлось расстаться.

Может, он ненормальный? Или преследует какую-то непонятную ей цель?

Паула взглянула на Грегорио, но по его внешнему виду невозможно было догадаться, что у того на уме. Ее нервы были напряжены до предела.

– Почему ты это сделал? Он посмотрел на нее в упор и холодно усмехнулся.

– Считай, что это прихоть.

Такие люди, как Грегорио, не потакают своим прихотям, в этом Паула была абсолютно убеждена. И в ее душу стал закрадываться животный страх.

– Я не идиотка, чтобы поверить в сказку о твоих прихотях.

Он невозмутимо взял стакан с вином и, взболтав содержимое, стал внимательно изучать текстуру и цвет напитка, держа его на уровне глаз. Ей показалось, прошла вечность, прежде чем Манфреди снова взглянул на нее.

– Ну хорошо. Скажу откровенно, меня интересуешь ты.

Ее как будто ударило электрическим разрядом. Только наивная дурочка могла не понять, что именно он имел в виду. Но гордость не позволяла ей показывать свое смятение, и с ледяным спокойствием она ответила:

– Я уверена, что почти все женское население города желало бы оказаться на моем месте. И все-таки… все-таки… я не чувствую себя польщенной, – добавила она с вежливым сарказмом.

Официант принес кофе.

Поняв, что задел ее за живое, Грегорио самодовольно улыбнулся. Битва продолжалась.

– Мои отец и дед работали на виноградниках семьи Карлани и считали большой честью служить такому уважаемому и богатому землевладельцу. Однако разве не ирония судьбы, что теперь во власти сына бедного эмигрировавшего крестьянина спасти от разорения внучку самого Альберто Карлани?

Сердце ее похолодело. Стало ясно, что в основе его странной благотворительности лежит не что иное, как месть.

Ледяная улыбка застыла на его губах.

– Ты спросила, я ответил.

Паула отрешенно наблюдала, как он положил сахар в кофе и тщательно размешал ложечкой. Лицо его приняло загадочное выражение.

– Все имеет свою цену, разве ты не согласна? Через силу она задала вопрос:

– Что я должна сделать?

– Я хочу, чтобы ты родила мне ребенка, которому я смогу завещать свое состояние. Да, ему, рожденному в законном браке потомку некогда могущественного рода Карлани.

От неожиданности Паула перестала злиться и взглянула на Грегорио с недоверием.

– Ты – сумасшедший? – Девушка не узнала своего голоса. – Кругом полно сирот, усынови любого из них – Пет. Этот ребенок нужен нам обоим, тебе и мне, – продолжал он невозмутимо.

– К черту все это. – снова взорвалась она.

Его глаза сердито сузились. Теперь в них читалась вызывающая страх неумолимость.

– Прими мое предложение или откажись. Это было уже слишком!

– Давай уточним кое-что, – с жесткими нотками в голосе произнесла Паула. – Ты предлагаешь выйти за тебя замуж, родить тебе ребенка, а затем уйти, как ни в чем не бывало?

– Нет, ты будешь с ребенком до тех пор, пока он не достигнет школьного возраста.

Ей захотелось ударить Грегорио, и она судорожно сжала кулаки.

– Почти семь лет. Это притом, что я должна чувствовать себя настолько счастливой, чтобы забеременеть немедленно.

– Совершенно верно.

– А за это мне выплатят приблизительно по две сотни тысяч долларов в год, которыми будут компенсированы долги за квартиру, мебель, драгоценности и перенос магазина? – Она была в бешенстве и замолчала, стараясь взять себя в руки.

– Да, ты все правильно поняла.

– А что ты скажешь о моих обязанностях в качестве твоей жены?

– В качестве моей жены ты будешь наслаждаться привилегиями хозяйки дома, пользоваться прелестями богатой жизни и, – он на секунду запнулся, – делить со мной супружеское ложе.

Паула оценивающим взглядом посмотрела на него и прислушалась к своим ощущениям.

– Сожалею, но занятия любовью с тобой не очень-то прельщают меня.

Выражение его лица не изменилось.

– Это глупое утверждение для того, кто ничего не знает обо мне как о любовнике.

Подавив в своем воображении образ его сильного молодого тела, Паула иронично парировала:

– Неужели? Может, твоя уверенность происходит от невинных женских хитростей, которые обычно выражаются поощрениями вроде фразочек: «Ты был великолепен, дорогой!»

– Тебе нужны рекомендации, характеризующие мои сексуальные способности?

У Паулы возникло ощущение, будто она летит в бездонную пропасть и спастись уже невозможно.

– Когда я выполню свою часть договора в этом дьявольском плане, что тогда?

– Когда именно?

– После развода, – уточнила она коротко.

– Мы обсудим это потом.

– Я хочу знать все сейчас. Смогу ли я видеться с ребенком или буду выброшена из его жизни как ненужная использованная вещь?

– По этому поводу будет заключено обоюдное соглашение.

– Что это будет за соглашение? – не унималась Паула.

– В мои планы вовсе не входит разлучать тебя и ребенка.

– Но ты постараешься законным путем свести наши встречи до минимума, на каникулах и изредка в выходные. – Грегорио мог нанять лучших юристов в стране, чтобы добиться утверждения своих прав на ребенка. – И конечно, брачный контракт будет составлен таким образом, что после развода я останусь ни с чем.

– Отнюдь. Тебя поселят в достаточно богатой квартире и обеспечат щедрым содержанием, пока ребенок не достигнет совершеннолетия.

– Я полагаю, ты все уже продумал и готов изложить это в документах?

– Более того, я уже сделал это. Из кармана он достал конверт с вложенными в него бумагами.

– Этот контракт подписан и заверен нотариусом. – Он положил конверт на стол перед Паулой. – Возьми их, внимательно прочитай и дай мне ответ через двадцать четыре часа.

Неужели все происходящее не сон? Просто невероятно, что она до сих пор сидит здесь и слушает бредни этого ненормального. Хорошо бы еще раз попробовать избавиться от него. Навряд ли он попытается остановить ее и в этот раз.

– То, что ты предлагаешь, невозможно.

– Ты сейчас не в том положении, чтобы торговаться со мной.

– Похоже на угрозу.

– Это ты сказала, не я. – Он пристально вглядывался в девушку. – Можешь относиться к этому, как к разновидности бизнеса, только и всего. Я предложил свои условия, а тебе решать, принять их или отказаться.

У этого человека просто каменное сердце. Ей стало нехорошо. Надо побыстрее уйти отсюда, пока она не сказала или не сделала чего-нибудь такого, о чем потом будет сожалеть.

– Спасибо за обед. В голосе девушки не чувствовалось благодарности.

Грегорио подозвал официанта.

– Я провожу тебя до машины.

– Это совсем не обязательно, – ответила она сухо и, взяв сумочку, пошла к выходу.

Поблагодарив метрдотеля, Паула сошла со ступенек на тротуар, но не успела сделать и двух шагов, как ее настигла высокая темная тень.

– К чему такая спешка? – неторопливо произнес он, разглядывая ее лицо в свете уличных фонарей.

– Ты получишь ответ через час.

Паула завернула за угол и постаралась идти как можно быстрее. Еще немного – и она будет далеко отсюда.

Грегорио сделал вид, что не заметил столь демонстративной попытки избавиться от его общества. Он дошел с Паулой до машины и остановился, дожидаясь пока та сядет за руль седана. Девушка включила зажигание и собралась захлопнуть дверцу, но Грегорио помешал и наклонился к ее лицу.

– Двадцать четыре часа, Паула. Ты можешь получить многое или потеряешь все. Спокойной ночи. – Он отодвинулся. Девушка захлопнула дверцу машины, развернулась и влилась в нескончаемый поток транспорта.

Черт бы его побрал! Не слишком ли он возомнил о себе? Паула попыталась сосредоточиться на дороге.

Брак, заключенный по взаимному соглашению партнеров, не был в ее представлении из ряда вон выходящим явлением. Другое дело – сможет ли она пойти на это с человеком, который совсем ей не нравится? А ребенок? Сердце ее болезненно сжалось, когда она подумала о том, что с ним рано или поздно придется расстаться. Хотя, если верить словам Грегорио, ей как матери все же отводилось место в его жизни и после развода. Отводилось место!.. Не слишком ли это высокая цена за так называемое благополучие? В любом случае сначала надо проконсультироваться с юристом и только после принимать окончательное решение.

Глава 2

Прошло несколько дней. Паула стояла возле Грегорио Манфреди на богато украшенной террасе, выходившей в прекрасный сад, и обменивалась свадебными клятвами, повторяя их за священником в присутствии Амелии и адвоката Грегорио, которые выступали в роли их свидетелей.

Предыдущие недели пронеслись как в тумане. Один день беспокойнее другого… Приводились в порядок дела Амелии, подписывались документы, и это длилось вплоть до самой свадьбы. Сразу же после оформления брачного соглашения Грегорио поставил свою подпись под письменным свидетельством, узаконивающим погашение всех долгов Амелии и возвращение проданного ими имущества.

Богатство давало власть, и Грегорио безжалостно пользовался ею для достижения своих целей.

Паула протянула руку, чтобы жених мог надеть кольцо. Пальцы ее мелко задрожали и сделались ледяными.

«Можете поцеловать невесту!» – услышала она голос священника. Эти слова обрушились на нее снежной лавиной, а когда Грегорио наклонился и поцеловал ее в губы, Паула почувствовала настоящую панику. От этого поцелуя что-то дрогнуло глубоко внутри, зрачки сделались огромными.

Опустив ресницы и принужденно улыбаясь, она принимала поздравления от священника, адвоката и Амелии, с тревогой следившей за дочерью.

Пауле пришлось немало потрудиться, чтобы доказать матери, что ее решение стать женой Грегорио Манфреди не было вызвано временной потерей рассудка.

Однако сейчас она и сама не была в этом уверена. Почти все долги были погашены, имущество Карлани возвращено, теперь настал ее черед расплачиваться за все это.

Она совсем не знала человека, стоящего с ней рядом, хотя уже сегодня ночью должна будет принадлежать ему. Эта мысль просто выбивала из колеи.

За прошедшую неделю молодожены виделись всего один раз в кабинете адвоката, один раз разговаривали по телефону, когда он сообщил дату, время и место свадебной церемонии. Сегодня утром в его дом перевезли ее личные вещи и одежду, а час назад они с Амелией въехали в ворота, предваряющие дорогу в элегантный особняк Грегорио, который встретил их в просторном холле. Потом они прошли на террасу.

На Пауле был шелковый костюм цвета слоновой кости. Она гладко причесала и незатейливо уложила волосы, чуть тронула помадой губы… И только белая роза в ее тонкой руке давала окружающим понять, что перед ними невеста. Взглянув на Грегорио, девушка с трудом подавила желание убежать без оглядки.

В своем строгом черном костюме тот был похож на огромного ленивого хищника, дикого, властного, беспощадного.

Священник вручил Грегорио брачное свидетельство, проговорил обычные любезности и ушел.

Паула выпила бокал шампанского и почувствовала, что быстро пьянеет. Накануне она почти ничего не ела, а лицемерный тост за их счастливый союз, произнесенный адвокатом Грегорио, окончательно отбил аппетит.

Заметив, что невеста равнодушно оглядывает поднос с закусками, Грегорио выбрал кусочек побольше и предложил его женщине, подарившей ему свой родовой титул. Он наблюдал, как заискрились ее карие глаза, и на мгновение ему показалось, что она откажется. Наверняка так бы и произошло, будь они одни.

Адвокат говорил еще что-то, но Паула не уловила его слов. Грегорио поставил бокал на столик.

– Ты не могла бы пройти со мной в кабинет?

Они подписали последний пункт соглашения, их сделка почти завершилась. Все, что оставалось, – это подарить ему ребенка. К горлу подступил комок, Паула не могла думать ни о чем другом, кроме как об этом.

Адвокат и Амелия ушли почти одновременно, и в окно было видно, как скользит вниз по дороге седан, а за ним плавно катится «форд» адвоката.

Новобрачные вернулись в холл. Муж показал на витую лестницу, ведущую на второй этаж.

– Твоя комната наверху, обед подадут через полчаса.

Паула почувствовала огромное облегчение, оставшись одна. Она огляделась вокруг. Во всем проглядывало итальянское происхождение хозяина дома. Бледно-кремовые мраморные полы со вставками из кафеля темно-серого, черного и зеленого цветов, у стен громоздились шкафы красного дерева, на каменных подставках – огромные вазы. Стены украшала живопись. В центре холла ее поразил необычайной красоты фонтан. Прямо над ним, с высокого потолка свешивалась великолепная хрустальная люстра.

Паула поднялась по лестнице. На втором этаже располагались комнаты для гостей, уютная гостиная и спальня. Она открыла ближайшую дверь. За ней оказались гардеробные, а также туалетная комната. Все ее вещи были аккуратно разложены: обувь и одежда – на полках и кронштейнах, нижнее белье – в ящиках комода, а туалетные принадлежности прислуга расставила на мраморном столике.

Внутреннее убранство спальни было выдержано в нейтральных тонах кремового и цвета слоновой кости. Дополнение состояло из множества высоких и низких шкафов красного дерева и туалетного столика с зеркальной поверхностью.

Но самой примечательной в этой комнате была конечно же кровать, которая поразила девушку своими размерами.

У Паулы снова заныло в животе. Она убеждала себя, что Грегорио такой же мужчина, как и все остальные, но перспектива заниматься любовью с совершенно чужим человеком просто сводила ее с ума.

Сделав глубокий вдох, девушка отвернулась от кровати. Может, ей стоит переодеться к обеду? Хотя сомнительно, что Грегорио успеет сделать то же самое, подумала она, взглянув на часы.

– Я полагаю, ты уже осмотрела дом? – Глубокий медленный голос прозвучал за спиной, и Паула вздрогнула от неожиданности.

Он стоял в дверях без пиджака, ослабленный галстук открывал шею.

– У тебя прекрасный дом. – Назвать его своим у Паулы не повернулся язык.

– Спасибо.

Вдруг ей в голову пришло решение.

– Я буду готова через несколько минут.

Скользнув в гардеробную, она второпях сменила костюм на красное платье, перехватила его золотистым поясом, подкрасила губы и вышла.

Он дожидался ее в дверях. Паула хладнокровно выдержала его оценивающий взгляд и первой вышла из комнаты.

Экономка Грегорио, Карла, устроила настоящий пир, и Паула попыталась отдать должное каждой перемене блюд, правда, с небольшим успехом.

– Ты не голодна?

– Нет, не особенно.

– Расслабься, – бесцеремонно продолжал он. – Ты же не думаешь, что я сгребу все это, – Грегорио показал рукой на фарфор, хрусталь и блюда с едой, – и изнасилую тебя прямо на столе?

Он увидел, как ее зрачки сначала расширились, потом затуманились, прежде чем она опустила ресницы. Большинство его знакомых женщин играли роль обольстительниц, обещающих массу всевозможных чувственных наслаждений. Паула старалась казаться невозмутимой, и все же было видно, что она нервничает. Грегорио умел разбираться в этом. Ее очевидное внутреннее напряжение выдавала и быстро пульсирующая на тонкой девичьей шее жилка, и напряженная мимика, и то, как тщательно и долго разжевывала она каждый кусок пищи.

– Ты меня успокоил. – Она отложила вилку, больше не в силах продолжать еду. Образ огромного тела, сметающего все со стола и наваливающегося на нее своим весом, так и стоял перед глазами.

– Как насчет десерта?

– Нет, спасибо. – Разве это был ее голос? Он звучал спокойно, хотя нервы были натянуты как струна.

Вошла Карла, собрала тарелки и, кивнув в ответ на предупреждение Грегорио, что десерт и кофе пока подавать не надо, покинула столовую.

Стараясь начать разговор, Паула спросила:

– Сколько тебе было лет, когда ты уехал из Сицилии?

– Поиграем в вопросы и ответы? – невежливо отозвался он.

Паула крутила в пальцах ножку бокала и через стекло рассматривала лицо своего собеседника: крошечные морщинки возле глаз, его рот… Она все еще чувствовала прикосновение его губ, ощущала легкое поглаживание языка.

– Я знаю о тебе только по слухам, – сказала Паула спокойно.

– Если я расскажу о себе, это что-то изменит? – продолжал он дерзко.

– Скорее всего нет.

– И все-таки ты хочешь копаться в моем прошлом и выяснять, что сделало меня таким, каков я сейчас? – Он говорил медленно, растягивая слова. – Для чего? – Легкая усмешка появилась на губах, но глаза продолжали излучать раздражение. – Чтобы лучше меня узнать? Паула не колеблясь приняла его игру.

– Чтобы отличить правду от вымысла.

– Превосходно!

– Неужели?

– Не останавливайся, Паула.

Она проигнорировала его вызывающий тон.

– По слухам, ты был членом бруклинской банды.

– И ты веришь этому? – вкрадчивым голосом поинтересовался Грегорио.

Паула всматривалась в его непроницаемое лицо, понимая, что он не каждому раскроет свою душу.

– Я думаю, ты делал это, чтобы выжить.

– Чтобы стать богатым, нужно было рисковать.

– Из сказанного мной что-то все же оказалось правдой?

– Кое-что.

Грегорио погрузился в воспоминания. Уличный боец, длинные волосы, вызывающая одежда… Таким он был до встречи с одним человеком. Этот полицейский изменил его жизнь, сумев разглядеть под маской хвастовства истинные способности. Он занимался с ним, направляя разрушительную энергию озлобленности в иное русло – на приобретение навыков ведения боя. Обучал борьбе, правила которой требовали взаимодействия силы ума и тела, и тем самым вселял в него веру в собственные возможности.

С его помощью Грегорио вернулся в школу, выиграл гранд на стипендию в университете, в котором и учился не покладая рук, чтобы окончить его с отличием. Ему выпал шанс, и он сумел воспользоваться им, а остальное было историей. Никто не знал, что им затем был организован комплекс льготных услуг для ушедших в отставку полицейских и из его карманов щедро пополнялась пенсия его наставника. Им же был учрежден частный фонд по созданию спортивных центров для малообеспеченных детей, которые он лично навещал каждый раз, когда приезжал в Штаты.

– Скажем просто, однажды я принял решение не преступать закон. – В голосе Грегорио слышалась плохо скрытая усмешка.

– И это все, что ты можешь рассказать о себе?

– Пока да.

– Ты не ответил на мой первый вопрос, – продолжала настаивать Паула.

Он притворился, что не понял, но потом нехотя ответил:

– Мне было девять.

В девять лет его привычная жизнь навсегда изменилась. Бедность, неустроенность, эмиграция, разочаровавшийся в жизни отец, который был не в состоянии найти постоянную работу, и в конце концов разбивший семью. Именно тогда беспросветная нужда толкнула Грегорио на преступный путь, изуродовавший годы его юности и лишивший обоих родителей.

Приближался вечер, и Паула видела в окно, как меркнут дневные краски. Все застыло в мрачной неподвижности, ожидая момента, когда включится искусственное освещение и оживит призрачным светом замершую природу.

– Еще шампанского?

По выражению лица Грегорио невозможно было разгадать царившее в его душе настроение.

– Нет, достаточно.

– Давай перейдем в гостиную, и Карла подаст нам кофе.

– Она живет в доме?

– Нет. Просто приходит с мужем Родриго со вторника по субботу, следит за комнатами, готовит… Если необходимо, оставляет мне ужин. А Родриго управляется с бассейном и садом.

Паула слушала и пила черный сладкий кофе. Сколько еще пройдет времени, прежде чем он предложит перейти в спальню? Час или меньше? Одна часть ее хотела, чтобы все побыстрее кончилось, другая, как ни странно, желала, чтобы он перешел к ухаживаниям.

– Магазин на Аркет-стрит готов. Я организовал переезд на завтра.

– Я позвоню Амелии и назначу ей встречу.

– Дорогая, ты ничего не забыла?

Паула покосилась на него с подозрением.

– Теперь ты моя жена.

– Мы с Амелией деловые партнеры. И будет нечестно, если я откажусь помогать ей. Он задумался над ее ответом.

– Я сделаю так, что ей не понадобится твоя помощь.

– Почему?

– Завтра мы приглашены на теннис к двум часам.

– Значит, я помогу ей утром.

– Тебе не нужно работать.

– Похоже, ты думаешь, что я буду сидеть в этом доме, умирать от скуки и ждать ночи, когда ты меня обслужишь.

– Мой Бог! Я обслужу тебя?

– Конечно. Ведь для тебя главная цель моя беременность. Ты купил меня, как племенную кобылу для воспроизведения чистокровного потомства.

На его лице не дрогнул ни один мускул, но чувствовалось, что он весь напрягся.

– Давай называть вещи своими именами. Он смотрел на нее в упор, не отрываясь, и под натиском его черных пугающих глаз ей захотелось сделаться маленькой и незаметной.

– Мы будем заниматься этим и после того, как ты родишь ребенка.

– Ты шутишь?

– А как ты думаешь?

– Думаю, что ты просто дразнишь меня.

– Ты ошибаешься, – ответил он просто.

– Это… – она не сразу подобрала подходящее слово, – варварство!

– Не думаю, что ты до конца представляешь истинное значение этого слова.

Паула враждебно взглянула на Грегорио, заметив, как тот поднялся с места.

– Ты рассчитываешь, что я побегу за тобой в спальню, как послушная собачонка?

– Не побежишь, а пойдешь. На своих ногах или перекинутая через мое плечо. Выбирай.

– У тебя чувствительность… быка.

– А ты ожидала от меня глупой романтики и слюнявых нежностей?

Разве я могу быть счастлива с этим человеком? Глупо было надеяться, подумала Паула, затем встала и молча пошла по лестнице к дверям спальни. Войдя туда, она снова увидела огромную кровать с тяжелым стеганым одеялом и непроизвольно замедлила шаги. Но обнаруживать нерешительность было не в ее правилах.

Стиснув зубы и не говоря ни слова, девушка скинула туфли, подошла к комоду и открыла ящик с нижним бельем. Сверху лежала великолепная атласная кружевная сорочка – подарок Амелии, но она, отложив ее в сторону, взяла простую трикотажную рубашку и пошла к кабине душа. Вода как всегда поможет обрести душевное равновесие.

Паула сбросила одежду, заколола волосы и стала снимать макияж. После этого, задав нужную температуру на водном показателе, она шагнула под теплые струи воды. Гордость не позволяла ей отсутствовать слишком долго. Насухо обтеревшись, она завершила привычный ритуал, надев ночнушку и вернувшись в спальню.

При виде Грегорио, расстилающего постель, у нее перехватило дыхание. Он был обнажен, и только бедра небрежно перехватывало белоснежное полотенце, подчеркивая оливковый оттенок гладкой блестящей кожи, из-под которой при каждом движении тела проступали рельефные мускулы. Широкую грудь покрывали негустые черные волосы, дорожкой спускающиеся к пупку. Поджарые ягодицы и сильные бедра завершали картину грубой силы, воплощенной в этом мужчине, пленительном и пугающем одновременно.

В сравнении с ним Паула скорее походила на подростка. Тонконогая, без следов косметики на узком лице и с волосами, перетянутыми заколкой в тугой хвостик.

Грегорио задумчиво посмотрел на стоящую перед ним девушку и помрачнел, заметив ее взгляд, полный ненависти.

Глава 3

– С какой стороны кровати ты любишь спать?

– Это имеет значение?

Черт возьми, что еще можно было ответить? Не могла же она сказать, что не очень хороша в постели независимо от расположения. Это прозвучало бы по меньшей мере вульгарно, несмотря на то, что было правдой.

Подойдя к кровати, она села на край и, увидев, что Грегорио развязывает полотенце, быстро отвернулась.

– Ты не мог бы выключить свет? – Ее голос сорвался на высокие ноты, и она закашлялась.

– Зачем? – насмешливо спросил он, укладываясь на постель рядом с ней.

– Давай все-таки выключим лампу, а? Горячие пальцы заскользили по ее бедрам и, ухватившись за край рубашки, Грегорио потянул ее через голову. Она подавила непроизвольный вскрик и инстинктивно прикрыла руками грудь, уставившись на него с негодованием. Их силы явно были неравными. Боже, как она сможет привыкнуть к нему? Сильные ладони легли на запястье и отвели ее руки в стороны. Паула опустила ресницы, но он приподнял ее подбородок.

– Не прячься от меня. Кровь прилила к ее щекам.

– Я не могу хотеть совершенно незнакомого мне мужчину, и в этом нет ничего необычного.

Грегорио, не отвечая, легким касанием очертил контуры ее груди, вызывая приятную, едва ощутимую, предательскую дрожь. Дьявол, знал ли он, что сейчас происходит с ее чувствами? Глупый вопрос. Ей пришлось стиснуть челюсти, чтобы заглушить, готовое вырваться наружу, учащенное дыхание. Он начал дразнить ее сосок, нежно перекатывая его между пальцами, одновременно наклонился и прижал свои губы к ее виску.

– Пожалуйста. – Ее голос сорвался, и она сумела лишь молча показать рукой на стоящую поблизости лампу.

– Я хочу видеть твои глаза, – пробормотал Грегорио, притягивая девушку к себе.

Она уперлась ладонями в его плечи, пытаясь отодвинуться, но как только он коснулся губами ее рта, почти сразу перестала сопротивляться.

Они слились в медленном поцелуе, от которого у нее закружилась голова, и в теле возник непрошеный отклик, волной удовольствия поглотивший ее целиком. Краешком сознания она все же уловила, что его пальцы с груди соскользнули на живот, прошлись по мягкой ямке пупка и опустились ниже. Паула напряглась, протестуя, но оказалась бессильна против своих же диких неуправляемых чувств. Хриплый стон застыл в ее горле, когда он довел ее до высшей точки наслаждения. Она изогнулась, повинуясь его ласкам и поцелуям, одновременно радуясь и ненавидя и себя, и его за эти ощущения.

Паула почти закричала от облегчения, когда он наконец отпустил ее рот, но его губы не останавливаясь стали ласкать ее шею, нежные мочки ушей и добрались до груди. Запустив пальцы в волосы, Паула попыталась приподнять его голову. Безуспешно. Грегорио стал целовать ее дрожащий живот, бедра. Он не посмеет…

Но тот посмел. Захватив руки, пытавшиеся помешать ему, прижав своим тяжелым телом ноги и делая ее неподвижной, он не торопился, даря ей неизведанное доселе наслаждение в момент самого интимного поцелуя.

Из ее горла вырвался крик, или ей это показалось? Паула потеряла всякую способность четко воспринимать реальность.

Грегорио передвинулся и развел ее бедра. Несмотря на обволакивающие, настойчивые ласки она все-таки оставалась довольно скованной. Он проникал в ее тело медленно, но настойчиво, зная, что ей ничего не стоит мгновенно увернуться от него, запаниковать, если хоть чуть-чуть ослабить давление. И стремительно перекрыл ее вскрик поцелуем именно в тот момент, когда она приняла его целиком. Двигаясь осторожно, он наблюдал за ней, их взгляды сплелись. Затем задвигался еще быстрее, нагнетая страсть. И это случилось с ней снова. Глубокое, почти мучительное чувство, унесшее ее на вершины блаженства… Грегорио отстал от нее на секунды, и Паула удивилась силе его темперамента.

Ничего похожего она раньше не испытывала. Это холодное, расчетливое чудовище вдруг сумело пробудить ее тело, ее женскую глубинную суть! Неужели все только что случившееся произошло у нее с человеком, который несколько часов назад надел ей обручальное кольцо! Соблазнил ли он ее умышленно, или это было обычным его поведением с женщинами? Если второе, то неудивительно, что коварный ловелас Манфреди был столь популярен у них…

Грегорио перевернулся на спину, увлекая ее за собой, и запустил пальцы в ее волосы.

– Что ты делаешь?

– Снимаю заколку.

Ее локоны свободно заструились по плечам. Он погладил их, потом взял в ладони растерянное лицо Паулы и нежно поцеловал в губы.

Как ему удаются подобные трюки? С пол-оборота приворожить чужую душу, заставить действовать по своему усмотрению… Если оценить по баллам от одного до десяти, то можно дать ему все двадцать. А еще… Его ласки. Он знал, на какие кнопки нажать, чтобы достичь желаемого. И это мужчина, которого она до сих пор открыто ненавидела… Еще бы! Купаясь в волнах блаженства, ей не стоит забывать, что это именно он придумал жестокий план, следуя которому она должна отдать несколько лучших лет своей жизни и радость материнства за погашение долгов.

Паула приглушенно застонала и уперлась ладонями в его плечи, отдернув голову. – Я хочу немного отдохнуть. – На сегодня его тела и так было достаточно. Но, сказав это, она почувствовала, как его возбуждение нарастает снова.

– Ты отдохнешь. Его пальцы скользнули к ее груди. – Позже.

Казалось, вся ее кожа пылает желанием, а в глазах сверкает скрытая, почти колдовская, страсть. И снова она потеряла голову от наслаждения и кричала, улетая на небеса блаженства. Грегорио едва поборол в себе желание перевернуть Паулу на живот, подумав, что это может обидеть ее.

Если он не ошибался, жена была не очень искушенной в сексуальных отношениях, и ее предыдущие партнеры были не столь изобретательны в этом деле. Или ей удавалось проявить себя незаурядной актрисой, в чем он сильно сомневался. Грегорио осторожно высвободился и встал с кровати.

– Пойдем в душ.

Несколько секунд Паула смотрела на него невидящим взглядом, пока до нее не дошел смысл его слов.

– Я не пойду туда с тобой.

– Нет, – сказал он нежно, – пойдешь. – И, не дав ей возможности опомниться, подхватил на руки и понес в ванную комнату.

– Отпусти меня! – Она ударила кулаком по его плечу.

Грегорио невозмутимо поставил температурный режим на показателе воды и закрыл дверь душевой кабины. Неужели трудно сообразить после того, что у них только что произошло, Паула просто хотела от него отдохнуть?

– Ты не смеешь мной командовать, – прошептала она, когда он взял мыло и стал намыливать ее кожу. – Неужели у тебя нет ничего святого? Я всего лишь хочу побыть одна.

– Привыкай, – протянул Грегорио в то время как Паула попыталась отодвинуться. Она злобно на него посмотрела, но он оставил ее взгляд без внимания.

– Я тебя ненавижу!

Твердыми пальцами Грегорио перехватил ее запястье и остановил кулак, нацеленный ему в грудь.

– Не надо, – предупредил он. – Тебе все равно не победить.

Из ее горла вырвался крик ярости; и она, как дикая кошка, накинулась на него, ухватившись руками за шею, а ногами обвив его талию.

– Хочешь поиграть? – спокойно спросил Манфреди, хотя в голосе ясно слышалось предупреждение.

Но Паула слишком разозлилась, чтобы вовремя понять это, и со всей силой вцепилась зубами в его плечо, тут же ощутив на губах вкус крови. Он злобно зашипел и потянул ее в сторону. В то же мгновение бедняга сама почувствовала впившиеся в ее грудь зубы и закричала от боли. Когда Грегорио поднял голову, их взгляды встретились. Ему вновь удалось изловчиться и запечатлеть на ее губах сильный властный поцелуй победителя. Паула колотила его, пытаясь высвободиться. Безрезультатно… Казалось, это никогда не кончится.

Наконец Грегорио отпустил ее. Как он был ей противен сейчас! Точеные черты лица казались грубыми и отталкивающими, черные лучистые глаза не выражали ничего, кроме жестокости и мрачности. Неужели перед ней был тот же мужчина, который совсем недавно сумел открыть ей необыкновенный новый мир любви и подарить непередаваемое блаженство ее телу?

Внезапно до ее сознания дошло, что струя воды бьет Грегорио по спине, а ее собственное дыхание прерывается. Этот день, свадьба, Грегорио… Все смешалось в голове. Слишком много эмоций! К глазам подступили предательские слезы. Нет, ради Бога, только не плачь! – сказала она себе. Даже одна слезинка станет знаком слабости, а с этим нельзя мириться. Но сдержать слезы оказалось выше ее сил, и два тонких ручейка покатились к подбородку, оставляя теплый след на коже. Его лицо дрогнуло. Гордость не позволяла ей убежать, и она стояла, всеми силами стараясь подавить рыдания, грозившие вырваться наружу в любой момент. Он медленно поднял руку и стер следы слез сначала с одной, затем с другой щеки.

– Выйди отсюда, – приказал он угрюмо. Паула очнулась от его голоса, и, не теряя ни секунды, выбежала прочь.

Вытершись насухо и надев рубашку, Паула взглянула на огромную кровать со скомканными простынями, разбросанными подушками и решила, что будет спать где угодно, только не здесь.

– Даже не думай об этом. – Грегорио вошел в комнату.

– Я не хочу спать с тобой. – Простые, смелые слова. Она сказала их тихо и решительно.

– Поправка. Ты не хочешь заниматься со мной сексом, а это разные вещи.

– Все равно.

– У тебя нет выбора.

– Если тебе нужна кроткая раболепствующая жена, выбери кого-нибудь другого.

– Я уже выбрал тебя. Он снова был спокоен. -Ты забыла о цели нашего договора? Она отвела взгляд.

– Если ты тронешь меня сегодня ночью еще раз, я…

– Будешь драться со мной насмерть, выцарапаешь мне глаза? – Грегорио принялся поправлять постель. – Учти, я чутко сплю.

– Что это значит?

– Это предупреждение на случай, если среди ночи ты решишь пойти спать в другое место.

– Ты не можешь мне этого запретить.

– Посмотрим.

– Да ты просто властное животное. Он развязал полотенце на бедрах и откинул его в сторону.

– И долго мне придется терпеть твои оскорбления? – Он лег под одеяло. – Иди ко мне, Паула.

– Что, если я не пойду?

Он пристально посмотрел в ее глаза.

– Я положу тебя сам.

Локон волос выбился из-под заколки, и она непроизвольно убрала его за ухо. Мудрее было согласиться, но на душе от этого решения не стало легче.

– Хорошо.

Ей пришлось-таки забраться под одеяло, но удалось при этом сразу же повернуться к нему спиной, выказав тем самым единственный знак протеста, на который она была сейчас способна.

Наконец-то он выключил свет. Паула лежала в темноте и слушала, как замедляется его дыхание. Как ему удалось так быстро заснуть? Возможно, это следствие длительных тренировок или же великолепное самообладание. Что только ее новоявленному супругу не пришлось пережить в детстве и юности, чтобы превратиться в хладнокровного деспота… Может, такая женщина, как она, сумеет изменить его?

Боже, о чем она только думает? Ее удел – родить ребенка, вырастить его, а дальше их пути разойдутся. И, кроме того, какая нормальная женщина согласится связать свою жизнь с таким типом, как Грегорио? Да очень многие, между прочим! – честно призналась себе Паула с явной неохотой. Ведь солидные суммы в его чековой книжке почти гарантировали подобострастное восхищение жены и ее готовность быть снисходительной к малоприятным чертам характера мужа. А уж подарить ему дитя, которое всю жизнь будет купаться в богатстве, и подавно согласится любая…

Тогда почему он выбрал ее? Может, потому, что строптивая женщина отказывалась подчиняться обстоятельствам и часто выбирала противоборство, даже во вред себе? Или это просто случай и главную роль в его выборе сыграло ее происхождение из семьи Карлани? Хорошо бы узнать ответы сразу на все эти непростые и важные для нее вопросы.

Вздохнув, Паула попробовала расслабиться. Но в том положении, в котором она лежала, спать было неудобно. Мышцы начинали понемногу затекать, ныла укушенная грудь, губы саднило. Может, на душе станет легче, если поплакать? Одинокая слеза покатилась по щеке, но не в ее правилах раскисать в сложных ситуациях.

Прошло еще немало времени, прежде чем Паула сумела забыться тяжелым сном, а пробудилась она от нежных и ласковых прикосновений Грегорио. Первые лучи только начинали проникать сквозь зашторенные окна. Может, если она будет лежать неподвижно, муж поднимется и выйдет из спальни?

Какая я все-таки дура, раз надеялась на это, подумала Паула минутой позже. Кровь горячо заструилась по ее сосудам, пробуждая к жизни дремлющие чувства. Грегорио играл с ней, как с хорошо налаженным инструментом, и она прильнула к нему, как малодушная, бессовестная распутница. Потом ее опять затянуло в сон. Спустя некоторое время, пробудившись, она обнаружила, что место на кровати рядом с ней пусто.

Глава 4

Паула перевернулась и, взглянув на красивые напольные часы, решила, что уже давно пора просыпаться. Поднявшись, она первым делом подошла к телефону и набрала номер своей матери.

– Боже, дорогая. Я и не предполагала, что ты придешь сегодня в магазин, – запротестовала Амелия. – Я сама со всем справлюсь.

– Но вдвоем мы распакуем и рассортируем товар в два раза быстрее, – мягко, но настойчиво возразила Паула, одновременно открывая дверцу шкафа. Выбрав джинсы и топ, она, прижимая трубку к уху плечом, бросила их на кровать, а сама принялась надевать чистое белье.

– Ты уверена, что Грегорио не будет против?

– Не понимаю, почему он должен быть против? – Ей наконец, удалось натянуть кружевные трусики и бюстгальтер. – Насколько мне известно, мы будем заняты только во второй половине дня. Я успею вернуться к этому времени.

За бельем последовали джинсы. Паула сбросила их на пол, шагнула в штанины босыми ногами и свободной рукой умудрилась натянуть на бедра, помогая себе движениями всего тела. Это было похоже на своеобразную гимнастику.

– Мне заехать за тобой? Машина у меня, ты не забыла?

О да! Конечно же, она забыла.

– Хорошо, я буду готова через двадцать минут. И встречу тебя у ворот.

Паула вскрикнула от неожиданности, потому что подошедший сзади Грегорио взял телефонную трубку из ее руки. Она потянулась, чтобы забрать ее обратно.

– Отдай мне!

Но он приложил трубку к своему уху.

– Амелия? Мы встретимся с тобой в магазине. И отключил связь. Паула посмотрела на него с негодованием.

– Почему ты вмешиваешься в мой разговор?

– Мне показалось, что моя помощь окажется не лишней.

Спохватившись, Паула поспешно отвернулась, с бешеной скоростью надевая топ и ботинки.

– В этом не было необходимости, – бросила она недружелюбно, зашла в туалетную комнату и захлопнула за собой дверь.

Грегорио стоял все на том же месте, когда Паула снова появилась в спальне. Она стянула волосы на макушке в тугой узел и чуть оживила блеском губы.

– Ты ничего не поела.

Он тоже был одет в джинсы и кроссовки. Рубашка поло обтягивала сильные мускулистые плечи и подчеркивала рельефные бицепсы. Подхватив сумочку, Паула шагнула к нему.

– Я перехвачу что-нибудь позже.

– Мне придется проследить за этим лично.

– Терпеть не могу деспотичных мужчин.

– Меня называли и похуже.

– Не сомневаюсь в этом, – ответила она насмешливо, выходя на лестницу и легко спускаясь по ступенькам.

Пройдя через холл, они оказались в гараже и уже спустя несколько минут выезжали на красном «феррари» из ворот особняка по направлению к Аркет-стрит.

Новое место для магазинчика Амелии было подобрано идеально. Теперь он находился в центре небольшого, дугообразно расположенного торгового комплекса, включающего в себя семь разных магазинов и кафе, где подавали дорогой, отличного качества, кофе и изысканную еду для гурманов.

Нужно отдать Грегорио должное. По поводу места, где будет находиться магазин, он проконсультировался с Амелией, заказав сразу все, что она посчитала нужным, и проследив, чтобы обустройство было завершено к тому времени, как поступит первая партия товара обновленного ассортимента. Но это было еще не все. Одобрив заказ новой линии французского белья, который сформировала мать Паулы, он из чудовища стремительно превратился в настоящего героя. Теперь, с возобновлением их кредитных функций и благодаря финансовой поддержке Грегорио Манфреди, в лучшую сторону изменились отношения с представителями оптовых поставок. Новый ассортимент был доставлен курьером вчера, а следующая партия планировалась уже на завтра.

– Высади меня здесь, – проговорила Паула, когда «феррари» подкатил к обочине тротуара и сбавил скорость. – Я вернусь назад на такси.

Ничего не ответив, он заглушил двигатель и вышел из машины, никак не реагируя на ее молчаливый вопросительный взгляд.

– В твоем персональном осмотре совсем нет необходимости.

– Как раз наоборот, – нравоучительно возразил Манфреди. – У меня вошло в привычку лично проверять все, во что я вложил свои деньги.

Поняв бессмысленность дальнейшего спора, Паула отвернулась и стала рассматривать фасад магазина. Надпись золотыми буквами на витрине выглядела красиво, а за стеклом, в недрах просторного помещения, мелькала сама Амелия, проверяющая коробки с товаром. Заметив дочь, она вышла навстречу и внимательно вгляделась в ее лицо. Или у Паулы просто разыгралось воображение? Что Амелия хотела увидеть? Может, пыталась разглядеть следы дурного обращения Грегорио с ее дочерью? Но таких признаков не было. Во всяком случае, они не бросались в глаза.

– Ну что, приступим к работе, мама?

– Дел тут сегодня предостаточно, милая… Грегорио будет интересно взглянуть на документацию, я думаю.

– Разве ты намерен остаться? – Паула резко повернулась к мужу.

– А ты против?

– Конечно нет, – вмешалась Амелия с легкой улыбкой. – У нас полно работы. Товар надо рассортировать по стилю, цвету и размеру. Так же сегодня я планирую оформить выставочные шкафчики внутри зала и заняться одеждой манекенов в наружной витрине. – Она углубилась в списки и план работы, составленный ими еще в пятницу. – Паула, ты начинай сортировку, а я буду складывать.

– А что делать мне?

– Если документация подождет, то лучше быть на подхвате, – сказала Паула, направляясь к одному из огромных ящиков и разрезая защитную ленту.

Через некоторое время все коробки были распакованы, их содержимое распределено по отдельным пакетам в определенном порядке в специальные ячейки, удобно расположенные в стене.

– Пожалуй, мне стоит принести напитки и что-нибудь перекусить, – рассудил Грегорио, отрываясь от вскрытия очередной огромной коробки. – Какие будут пожелания?

– Я захватила сэндвичи и минеральную воду, – сообщила Амелия. – Они в холодильнике. Паула поднялась с коленей и потянулась.

– Сейчас все приготовлю.

– Мы присоединимся к тебе, дорогая. Было бы неплохо прерваться и отдохнуть минут десять.

На складе свободного места оказалось совсем немного. Полки покрывали стены от пола до потолка. В углу умещались только стол, два стула, раковина и ящик с посудой, на котором ютились электрочайник и маленькая плитка. Паула достала сэндвичи и воду.

– Основная работа выполнена, – удовлетворенно подвела она итог и принесла стаканы, наполнив их минералкой.

– Спасибо вам обоим, – расцвела в улыбке Амелия. – Остались только выставочные шкафы и витрина.

Все утро, работая с Грегорио в магазине, Паула постоянно осознавала его присутствие, ощущала текучую легкость, с которой он двигался, улавливала случайные касания пальцев, когда тот передавал очередной пакет. И со странным волнением ловила на себе его долгие взгляды. Это выбивало из колеи.

А может, дела обстояли намного хуже? Почему-то присутствие Манфреди пробуждало яркие воспоминания прошедшей ночи и рождало предчувствие, что все повторится. Паула читала это в его глазах, видя страсть, глубоко запрятанную, но готовую вырваться наружу в любой момент.

Сэндвичи были съедены, и Паула вызвалась все привести в порядок, пока Амелия приступит к оформлению витрины.

– Тебе не имеет смысла оставаться дольше, – повернулась она к Грегорио. – Я вернусь вовремя, приму душ, переоденусь и буду готова к двум часам.

Он протянул руку, убрал за ухо ее выбившийся непослушный локон и ответил просто:

– Нет, я останусь с тобой.

От его прикосновения у нее задрожал каждый нерв, сердце стало биться быстрее и кровь прихлынула к щекам. Паула ничего не могла с собой поделать, в очередной раз проклиная про себя нежданно-негаданно свалившегося на нее супруга.

Быстро помыв и вытерев стаканы, она убрала их в шкаф для посуды и пошла в зал, зная, что муж неотступно следует за ней.

Потом ей пришлось немного повозиться, одевая манекены, украшая тюлем и атласными лентами витрину и проделывая еще массу неотложных мелочей. Когда все было готово, Амелия провела внимательный осмотр, сделала несколько исправлений и высоко оценила работу дочери, добавив, что, мол, самой ей не удалось бы все это соорудить с таким изяществом и вкусом.

Большой иллюстрированный каталог был помещен рядом с антикварным стулом с атласной подушкой, который Паула задрапировала поясом из атласных кружев. Оставались только внутренние стеклянные стенды, но Амелия заверила, что сама с этим справится.

– Ты уверена?

– Конечно, дорогая. Кроме того, у вас, вероятно, есть планы на сегодняшний день?

Ах да! Партия в теннис, вспомнила Паула с неудовольствием. Это станет ее первым возвращением в высшее общество после их недавнего разорения. Внимательные настороженные взгляды и пристрастные оценки благополучных представителей этой высшей касты… Вот что ждет ее сегодня взамен тихого дня, проведенного около бассейна с хорошей книгой.

– Да, у нас есть планы, – согласился Грегорио, не упустив из внимания легкую тень неудовольствия, пробежавшую по лицу Паулы, когда она вспомнила о предстоящем визите. И он прекрасно понял причину этого неудовольствия.

– В таком случае вам пора, – сказала Амелия, взглянув на часы. – Уже почти час. Она наклонилась и поцеловала дочь в щеку. – Желаю приятно провести время, и еще раз спасибо вам за помощь.

– Увидимся завтра, – ответила Паула и осмотрелась. Магазин ожил и выглядел весьма привлекательно.

Затем она быстро направилась к красному автомобилю на стоянке.

– Завтра утром я тебя подброшу, как и сегодня, а потом распоряжусь, чтобы доставили твою машину, – проговорил Грегорио, встраиваясь в несущийся дорожный поток.

Вообще-то Паула планировала ничего не принимать от своего расчетливого благодетеля, но машина была необходима, поэтому она благодарно ответила:

– Спасибо.

– Я предложил Амелии провести предварительное собеседование с предполагаемым штатом магазина, который заменит тебя, когда ты лично не сможешь этого делать.

– Что ты имеешь в виду под словами «лично не сможешь»?

– Ну, во-первых, тебе придется сопровождать меня в деловых поездках. Во-вторых, у тебя будут ситуации, когда необходимо будет посещать ранние приемы, особые благотворительные обеды и официальные завтраки.

– На первом месте для меня стоит моя работа в магазине Амелии.

– На первом месте для тебя теперь стою я. Необходимо хорошенько запомнить это на будущее.

– Мои извинения, синьор. На секунду я забыла, что была куплена и проплачена, – злым ироничным голосом произнесла Паула.

– Не дави на это. – В его голосе послышалось нечто такое, от чего Паула почувствовала себя очень неуютно.

Остаток пути они проехали в полном молчании, каждый погруженный в свои мысли.

Дома на ланч Карла подала прекрасно приготовленную лазанью, приправленную зеленым салатом, которую оба съели с большим аппетитом.

Вслед за ланчем последовали сборы костюмов, ракеток. Не пробило еще и двух часов, когда они свернули с дороги и припарковались между машинами других гостей.

Паула сразу узнала этот особняк Лидии и Алексея Ведичи, итальянцев, имевших частично русские корни. Сердце предательски дрогнуло. Привезя сюда Паулу, Грегорио бросал ее, смело можно сказать, в самое пекло светского сборища. Представляю, каков список приглашенных, подумала она и не ошиблась. Ее опасения относительно состава гостей подтвердились, как только они вошли в дом.

– Грегорио, дорогой! – Последовал обычный обмен дежурными поцелуями, а затем Лидия сделала шаг по направлению к его спутнице и остановилась как вкопанная, узнав ее. -Паула, ты?

– Да, хочу представить тебе мою жену, – спокойным тоном произнес Грегорио, опережая ответ той, к которой вопрос был обращен.

Быстро оправившись от неожиданной новости, Лидия затараторила:

– Очаровательно… Я так рада за вас! Примите мои поздравления.

Как же, рада ты, думала про себя Паула. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем распространится слух об их свадьбе? Пять минут или больше? И кто первым попытается разузнать настоящую историю их скоропалительной женитьбы? Возможно, слухи начали распространяться с момента переезда магазина, или еще раньше… Размышления Паулы прервала не умолкающая ни на минуту заинтригованная Лидия.

– Проходите на террасу. Выпейте что-нибудь вместе со всеми. Алексей уже составил списки игроков.

Паула улыбалась и вежливо благодарила хозяйку, но глаза ее выражали лишь одно желание, быть где угодно, только не здесь. Приняв приглашение, молодожены прошли к гостям. Лидия, не желая упускать возможности побыть в центре внимания, влетела на террасу следом за ними и захлопала в ладоши. Дождавшись, когда все взгляды устремились в ее сторону, она объявила о женитьбе Грегорио и добавила с довольным смехом:

– Мы узнали об этом первыми. – Повернувшись к Манфреди, она продолжала озорным голосом. – Ты держал все это в таком секрете, дорогой!

– Так же, как и большинство других подробностей, касающихся моей личной жизни, – невозмутимо ответил он.

– И ты не хочешь посвятить нас в некоторые детали, касающиеся этого события? – капризно настаивала Лидия.

В ответ Грегорио демонстративно взял руку Паулы и поднес ее пальцы к губам. Затем, после нескольких напряженных минут ожидания, он опустил их соединенные руки и, встретив жадный взгляд хозяйки особняка, равнодушно произнес:

– Конечно нет.

Повисла напряженная пауза, и в образовавшейся тишине можно было расслышать, как падают отдельные капли воды в фонтане. Неожиданно Лидия звонко расхохоталась.

– Это надо непременно отметить. Алексей, распорядись, пожалуйста, чтобы принесли шампанского.

Паула незаметно попыталась освободить свою руку. Но ее усилия не увенчались успехом. Тогда она, осмотревшись по сторонам и убедившись, что их никто не слышит, приблизилась к нему и тихо пробормотала.

– Что ты пытаешься изобразить?

– Нашу сплоченность.

– Полагаешь, мне не обойтись без твоей поддержки?

– Полагаю.

– Ты меня удивляешь.

– Почему?

– Я считала, что ты без колебаний бросишь меня на съедение волкам. Его взгляд сделался чужим и холодным.

– Я всего лишь забочусь о своей собственности. В этот момент со всех сторон посыпались поздравления. Паула, сохраняя улыбку, выслушивала лицемерные пожелания бывших друзей, чья неискренность порой переходила все границы. Перед ней стояли люди, которым она стала не нужна, как только у нее кончились деньги. Люди, с легкостью вычеркнувшие из своей жизни и отказавшиеся признавать впавшую в бедность Амелию и ее дочь. Теперь же, когда она стала женой Грегорио Манфреди, они как ни в чем не бывало снова жаждали ее дружбы.

Какая пошлость! – прошептала Паула, наблюдая весь этот маскарад.

– Дорогой, – промурлыкал нежный женский голос у них за спиной.

Паула слегка обернулась и увидела стоящую совсем рядом блондинку. Высокая, длинноногая, с точеной фигурой. В ней сочетались красота и самоуверенность современной Цирцеи.

– Лаура, – приветствовал ее Грегорио. Блондинка перевела взгляд на Паулу и произнесла с деланной улыбкой:

– Как ты посмела украсть его у меня? – Это было произнесено шутливым тоном, но в ее холодных серых глазах не было ни тени веселья.

– Тебе лучше спросить об этом у Грегорио. Лаура пропустила мимо ушей ее ответ, и Паула поняла, что между ними объявлена негласная война.

– Одна из твоих многочисленных поклонниц? – стараясь казаться равнодушной, спросила она, когда красотка перешла от них к соседней компании.

– Мы просто иногда встречались. Теперь это в прошлом.

Спустя некоторое время Лидия и Алексей расставляли игроков на двух кортах. Паула оказалась в паре с Грегорио. Их противниками стали Лаура и ее партнер.

Простой теннисный костюм Паулы, состоящий из плиссированной юбки и майки белого цвета, не шел ни в какое сравнение с одеждой от известных дизайнеров, которую носила Лаура. И легкая дружеская игра, запланированная, как приятное спортивное развлечение, по прихоти бывшей подружки Грегорио превратилась в тяжелое состязание. Она как будто хотела преподать Пауле урок спортивного мастерства, чтобы показать свое превосходство. Этого Паула не могла допустить, и ее заслугой стало то, что она сумела отбить почти каждый удар.

За Манфреди волноваться не приходилось. Он оказался отличным игроком. Благодаря его росту и отличной физической подготовке они сумели взять верх в первом сете. Их игра стала турниром на выживание, и неудивительно, что в финале молодожены победили с большим трудом. Однако после турнира Грегорио выглядел так, словно совершил легкую увеселительную прогулку в парке. Для Паулы же еще один сет наверняка стал бы последним в ее жизни спортивным достижением. Давно она так не уставала.

К восьми часам подали креветки, запеченное мясо и овощной салат. За ними последовал кофе. Лидия продолжала осаждать Паулу своим вниманием.

– Тебе просто необходимо присоединиться к нашей компании за завтраком на следующей неделе, – говорила она. – Я обязательно пришлю приглашение.

Присоединиться? К ним? Пауле смешно было слушать, как Лидия командует, когда, кому и с кем следует приезжать. Очень мило! Придется отказаться, когда ей вручат приглашение, сославшись на дела в магазине. Куда с большим удовольствием она приняла бы участие в благотворительном мероприятии, чем стала бы тратить время в обществе женщин, способных на такое откровенное притворство.

Все эти ее душевные метания не остались незамеченными для Манфреди, который один мог догадываться, чего ей стоили вежливая участливость и беззаботный веселый вид. Ему вдруг бросилась в глаза ее хрупкость. Сейчас Паула казалась слабой и беззащитной. Он разглядел темные круги, ясно обозначившиеся под глазами. Неудивительно, если вспомнить, что сам не давал ей спать большую часть ночи, а утром бедняге пришлось немало потрудиться в магазине. Грегорио допил кофе и, повернувшись к ней, заботливо поинтересовался:

– Ты готова уйти?

– Да, – ответила она с поспешностью, говорившей, что ей не терпится выбраться отсюда, как можно быстрее.

Довольно с нее на сегодня. Паула так устала, что в голове у нее было единственное желание лечь в постель и заснуть. Только не рядом с Грегорио, который своим присутствием порождал в ней столько противоречивых ощущений, что просто опустошал душу. При одном только взгляде на него Паула моментально погружалась в живые воспоминания о прошедшей ночи. Его губы, нежное прикосновение рук – все это вызывало трепетное волнение в сердце и рождало противоречивые мысли. Лучше бы он оказался никудышным любовником, заботящимся только о своем удовольствии.

Минутами позже они уже благодарили хозяев и прощались с другими гостями. В машине Паула со вздохом облегчения откинулась на спинку сиденья.

– Ты хорошо играла.

Она повернулась к Грегорио.

– Имеешь в виду теннис или роль любящей жены?

– И то, милая, и другое.

– О, это комплимент, – протянула она насмешливо. – Как я сразу не догадалась.

Поездка до дома показалась ей слишком короткой. Было такое впечатление, что прошло всего несколько минут, а Грегорио уже въезжал в ворота и заводил машину в гараж. Все, чего ей хотелось сейчас, это – скинуть одежду, принять душ, завалиться в кровать и мгновенно уснуть. Но, похоже, что эти мечты были так же несбыточны, как мечты о полете на Луну. Муж не желал оставлять ее ни на минуту и появился в душе почти сразу же, как только она вошла туда.

– Не слишком ли далеко зашла общность наших желаний?

Никак не отреагировав на колкость, он осторожно провел пальцами по ее плечам.

– А ты загорела.

Опять его сильное тело было совсем рядом. Мускулистые плечи и грудь подчеркивали общую мужественность фигуры, которая как магнит притягивала к себе взгляд и засасывала чувства, словно бездонная трясина. Всем своим видом она старалась изображать равнодушие, а внутренний голос насмехался над ее тщетными ухищрениями. «Лучше отвернуться от него, предусмотрительно подсказывала интуиция, пока ты еще в состоянии управлять собой».

В этот момент она заметила тонкий белый шрам, идущий по диагонали через весь его левый бок. Рубец был грубый и неровный, явно не от хирургического скальпеля, а больше походил на след от пореза лезвием ножа. Подняв глаза выше, она разглядела еще один шрам, как раз под ключицей, который подозрительно походил на след от пулевого ранения. Затем ее внимание переключилось на необычную татуировку на правом предплечье. Удивительно, почему он оставил ее, а не удалил, воспользовавшись услугами косметологов?

– Боевые шрамы? – поинтересовалась Паула, встретив его пристальный взгляд.

– В моем прошлом было мало чего полезного для здоровья.

– Что именно ты хочешь сказать?

– Тебя, в самом деле, это интересует? Она стояла на своем.

– Это часть твоей жизни, часть тебя, а значит, мне хотелось бы об этом услышать.

Да, в его юности были те еще годы, но рассказывать об этом он никому не собирался. Отчужденная улыбка тронула его губы.

– Как… проникновенно.

– Понятно, я не настаиваю.

Она взяла мыло, делая вид, что не замечает попыток Грегорио забрать его у нее из рук. Но он стоял так близко, а душевая кабина была такой маленькой, что секунду спустя мыло оказалось изъято. Паула раздраженно посмотрела на него.

– Тебе это так необходимо или происходит очередная сцена соблазнения?

– Почему бы просто не закрыть глаза и ни наслаждаться?

Если она послушается, то все пропало. Его прикосновения и так уже начали оказывать свое колдовское воздействие. Все, как обычно. Пульс участился, жар заструился по телу, усиливаясь в животе.

– Я не хочу этого. Во всяком случае, сегодня. Он уловил в ее голосе просительные нотки, почувствовал, что жена действительно очень ослабла, и обхватил руками ее плечи.

– Совсем плохо, да?

Ей было не просто плохо, а ужасно плохо. Казалось, что ныла каждая косточка, каждый мускул болезненно реагировал на малейшее движение. Когда она последний раз разминалась?

Лет сто назад, и тогда же последний раз играла в теннис. Как только стало паршиво с деньгами, первым в списке того, от чего ей пришлось отказаться, стал тренажерный зал вместе с карточкой члена спортивного клуба.

Пока она думала об этом, Грегорио стал осторожно разминать ее уставшие мышцы. Казалось, его пальцы творят чудеса, разглаживая зажатые мускулы, снимая судороги. Предложение закрыть глаза и расслабиться было слишком сильным искушением, чтобы отказаться от него.

Какое наслаждение оказаться в его объятиях, чувствовать, как горячие ладони скользят по коже, убирая напряжение тяжелого дня. Так хотелось поверить в это человеческое участие, и заботу. Но у расчетливого бизнесмена Грегорио Манфреди, помнится, была лишь одна цель – удовлетворить свое половое влечение и стать отцом ребенка. О других отношениях не было ни слова в их брачном договоре.

Со стоном Паула вырвалась из его рук, выбежала из душа, и, обвязавшись полотенцем, прошла в спальню. Грегорио появился как раз в тот момент, когда она собиралась надеть пижаму. В глаза ему бросились небольшие кровоподтеки на ее коже, от вида которых его передернуло. Конечно, не в его правилах причинять боль слабому, но почему же ему стало не по себе при виде следов своих прикосновений на нежной коже этой своенравной женщины?

У нее была пропорциональная гибкая фигура, стройные, с небольшими четкими мускулами, ноги. И какая-то неуловимая грация чувствовалась во всех ее движениях.

– Почему сегодня ты выбрала эту простую хлопковую пижаму, а не надела шелковую или атласную, кружевную рубашку?

Паула посмотрела в его глаза с вызовом.

– Может, я специально не хотела привлекать твоего внимания.

– Вряд ли это имеет значение, поскольку любая одежда все равно не останется надолго на твоем теле, – невозмутимо парировал он.

Не желая больше продолжать разговор, Паула молча легла в кровать. Грегорио пересек комнату и выключил свет. Все погрузилось в темноту. Она ощутила, как прогнулись матрасы под тяжестью его тела, и напряглась, ожидая прикосновений. Но тянулись минуты, ее глаза закрылись, и усталость погрузила женщину в глубокий спокойный сон.

В ранние утренние часы, в то время как солнце чуть позолотило края небосвода и природа с благодарностью принимала нежные прикосновения его лучей, Паула не желала просыпаться. Но горячие мужские руки начали ласкать ее тело, затем осторожно стянули пижаму. Она брыкалась и толкалась спросонья, когда Грегорио придвинул ее к себе, зарываясь лицом в ее волосы, вдыхая их пьянящий аромат, целуя впадинку за мочкой уха, шею. Потом его губы добрались до груди и постепенно стали опускаться ниже. Бархатная кожа была пряной на вкус, и он смаковал ее долго и упоительно, пока оба не потеряли контроль над собой.

И снова был сон, сладкий утренний сон, пробудившись от которого, оба почувствовали себя свежими и отдохнувшими.

Приняв душ и одевшись, Грегорио и Паула отправились завтракать.

Глава 5

Завтрак протекал неторопливо. Сидя на террасе за небольшим столиком Паула с интересом читала газетную статью, посвященную новинкам моды, а Грегорио изучал финансовые страницы. Оба налили себе по второй чашке кофе.

Она заметила, как муж со звериной грацией откинулся на спинку стула и замер, расслабленный и спокойный. Его черные волосы были гладко зачесаны, лицо тщательно выбрито. Две верхние пуговицы светлой рубашки небрежно расстегнуты, а пиджак и галстук висят рядом, на спинке стула. Кейс с деловыми бумагами стоял тут же на полу. Успешный самоуверенный делец! – искоса наблюдая за ним, лениво размышляла Паула. Вот он, хладнокровный предприниматель, безжалостно использующий силу ума и власть денег. И эту возможность он заслужил по праву.

От него исходила непоколебимая твердость и желание выжить среди таких же обособленных жестоких денежных воротил. В этот момент она подняла голову и встретилась с его пристальным взглядом.

– Если ты закончила завтрак, мы уходим. -Он допил кофе, поднялся, застегнул две верхние пуговицы на рубашке, повязал галстук и повесил на руку пиджак.

Около половины девятого они припарковали машину рядом с магазином.

– Сегодня вечером у меня деловой ужин. Паула отстегнула ремень безопасности и открыла дверцу машины.

– Значит, я могу тебя сегодня не ждать?

Грегорио проигнорировал легкий цинизм, скрытый в этой фразе и продолжал:

– Машина будет доставлена тебе сегодня днем.

– Спасибо.

Паула вышла и захлопнула дверцу. Она еще постояла на тротуаре, наблюдая, как его «феррари» вливается в поток машин, а потом пошла к магазину.

Войдя, Паула увидела, что Амелия уже приехала. Вместе им пришлось внести еще несколько незначительных изменений, проверить список ассортимента и перейти к разработке макета их предполагаемого каталога.

В целом торговля протекала очень оживленно. Многие женщины заходили к ним. Одни просто из любопытства, другие желали ознакомиться с ассортиментом и осмотреть новый магазин, третьи делали покупки. Заглянули и несколько бывших клиентов, чтобы тоже кое-что приобрести и возобновить прежние отношения. Порядочность не позволила Пауле проигнорировать их неестественно повышенное внимание, хотя она прекрасно понимала, что оно было продиктовано, в лучшем случае, необходимостью через нее заручиться расположением ее могущественного супруга. Но бизнес есть бизнес. Для нее стало делом чести возобновить их когда-то успешную семейную коммерцию, добиться процветания возрожденного из руин магазинчика. Весь день они работали не покладая рук, сделав лишь пятнадцатиминутный перерыв на ланч и принятие новой партии товара.

Ближе к концу дня Пауле вручили ключи от новенького темно-синего «фольксвагена», который был припаркован напротив витрины. А уже перед самым закрытием она подписала заверенный документ, доставленный из известного городского банка, который подтверждал, что на ее имя открыт счет и в ее распоряжение передается чековая книжка.

Грегорио выполняет свою часть сделки, подумала она и почувствовала раздражение. Откуда оно? Паула попыталась проанализировать свои ощущения и предположила, что вина Манфреди заключалась в том, что он взялся контролировать ее жизнь. Но если быть честной, кто кроме нее самой дал ему такую возможность? А разве у нее был выбор? Ни один человек в здравом уме не выберет разорение и бедность, упустив, как альтернативу, выгодную финансовую сделку.

Конечно, была еще и моральная сторона соглашения, но, черт возьми, если и дальше продолжать этот самоанализ, то можно забраться в такие дебри, что лучше сразу прекратить думать об этом. Сможет ли она на практике выполнить отведенную ей часть договора, покажет время, а сейчас лучше занять себя разбором товара со склада.

В половине шестого они решили закрыть магазин. Проверив дневную выручку, обе женщины не смогли удержаться от возгласа восторга при виде получившейся суммы. Начало оказалось многообещающим.

Когда Паула вернулась домой, было уже около семи часов вечера, но жара на улице не спадала. Скинув одежду и надев купальник, она спустилась к бассейну.

Дом был распланирован так, что сзади соединялся с нижним уровнем, где располагались тренажерный зал, крытый бассейн, более просторная, чем наверху, душевая кабина и ванная.

Вода в бассейне была прохладной и освежающей. Она сделала несколько кругов, наслаждаясь ощущением легкости, разливающейся по телу, прежде чем пойти в душ. После такой разминки не мешало бы подкрепиться, подумала Паула, направляясь в кухню.

Карла приготовила куриный салат, который оставила в холодильнике. Вместе с Охлажденным соком он составил отличный ужин, после которого Паула отправилась путешествовать по дому.

Особняк казался просто огромным для одного, вернее, для двух человек. На нижнем этаже комнаты были слишком просторными. В столовой вдоль длинного прямоугольного стола стояло не менее двух десятков стульев. В комнате для отдыха размещались роскошные диваны, на которые можно было усадить целый полк гостей.

Побродив по комнатам, Паула налила в стакан холодной воды и уселась перед телевизором. Просмотрев несколько программ, поднялась затем наверх, и в половине одиннадцатого легла спать. Когда Грегорио вернется? Она взбила подушку и сказала себе, что ее это совсем не волнует. Чем позже, тем лучше. Может, он будет слишком уставшим, чтобы беспокоить ее.

Бесполезные надежды. Она молча протестовала, выходя из глубин сна, и, просыпаясь, чувствовала его губы. Паула проклинала сладкую истому, разлившуюся по телу от его прикосновений, но ничего не могла с собой поделать и готова была поклясться, что Грегорио прекрасно это знал.

Утром за завтраком она вспомнила про «фольксваген».

– Спасибо за машину. – Паула подождала немного. – И за то, что уладил все дела с банком. Он допил кофе и налил себе еще.

– Я надеюсь, что ты, – он задумчиво посмотрел на нее, – отблагодаришь меня.

Его намек был слишком очевиден, и Паула почувствовала, как кровь прилила к ее щекам. В этот момент она возненавидела себя за проявленную слабость.

– Восхитительно! – Его голос был дразняще медленным. – Современная женщина, которая все еще может краснеть.

– Ты сумел поймать меня.

– Это неотъемлемая часть моего обаяния, признал он с легкой усмешкой.

Решив не пить вторую чашку кофе, Паула встала из-за стола.

– Я сказала Амелии, что сегодня приеду рано.

– До встречи.

Все последующие дни Паула с Амелией были очень заняты. Магазин процветал, приводя хозяек в восторг. Клиентов и работы прибавилось, так что пришлось дополнительно взять помощницу для замены во время отсутствия Амелии или Паулы. Претенденток на должность оказалось много, пришлось устроить настоящий конкурсный отбор. Выбор пал на скромную миловидную девушку, Конни, которая сначала даже не поверила, что принята.

Так и пошло: утром магазин, ночью Грегорио. Эта схема повторялась в течение всей первой недели с завидным постоянством. Они вместе ужинали, потом ее муж уединялся в своем кабинете и редко выходил до десяти часов вечера.

Паула располагалась в одной из свободных комнат, проверяла номера товара, дорабатывала каталог. Уже была сделана пробная печать одного экземпляра, но она хотела окончательно убедиться, что коллекция не может быть улучшена.

Казалось, Грегорио был одним из тех счастливчиков, которые могли работать с максимальной отдачей, довольствуясь всего лишь пятичасовым сном. Следовало также учитывать регулярность, с которой он занимался с ней любовью каждую ночь. И с каждым разом ей становилось все труднее сдерживать чувства, потому что этот страстный мужчина прикладывал весь свой такт и умение, чтобы она получала такое же удовольствие от близости, как и он сам.

Субботнее утро выдалось жарким. На чистом безоблачном небе солнце палило беспощадно и готово было судить каждого, кто не был благословлен комфортом кондиционера. Как правило, суббота была одним из самых занятых торговых дней. Те, кто обычно работал в офисах, использовали часть дня, чтобы пройтись по магазинам без давки, которая начинается ближе к обеду.

В этот день Паула пригласила Конни в помощь Амелии, так как сама она должна была уйти на час раньше до закрытия. Грегорио еще прошлым утром сообщил ей о приеме, проводимом одной их общей знакомой. Дорога домой заняла у нее в два раза больше времени, чем обычно, поскольку она попала в пробку, образовавшуюся из-за серьезной аварии. Полиция приехала не сразу, и этот затор надолго задержал движение. Паула остановила машину с жестким визгом тормозов на стоянке за главными воротами, влетела в дом и побежала по лестнице наверх, перепрыгивая через ступеньку. Вбежав в спальню, она застала Грегорио, заправляющего белоснежную рубашку. Он бросил на нее проницательный взгляд, одновременно застегивая молнию на безупречно отглаженных черных брюках.

– Ты опоздала.

– Так… пристрели меня. – Дерзкий ответ был следствием волнения, вызванного воющими сиренами, полицией, машинами «скорой помощи» и пожарными. Все это всколыхнуло болезненные воспоминания о смерти отца, погибшего в похожей аварии.

Грегорио пристально взглянул на нее. Паула казалась сильно возбужденной, глаза ее влажно поблескивали. Было очевидно, что ее состояние вызвано отнюдь не пробежкой по лестнице. Он ослабил галстук, который уже собирался завязать, и приблизился к ней.

– Что-то не так? Они вместе всего неделю, и ему уже удается читать ее мысли, угадывать ее чувства. Неужели она совершенно беззащитна перед ним?

– У меня нет времени, чтобы объяснять происшедшее.

Грегорио поймал ее подбородок большим и указательным пальцами и приподнял его так, что Пауле пришлось посмотреть на него в упор.

– Несколько минут погоды не сделают. Память о погибшем отце была ее личным горем, ее тайной, о которой не хотелось говорить с посторонним человеком.

– Пожалуйста, мне надо переодеться. – У нее перехватило дыхание. – Я должна быть готова через двадцать минут.

– Тридцати тебе хватит? – Он не отпускал руку, и Паула начала злиться.

– Что это? Расследование? Допрос?

– Я легко смогу все узнать, – тихо сказал он. – Но лучше тебе рассказать самой.

– Безжалостный ублюдок.

– Первое – правда, второе – недостоверно. – Он свирепо впился в нее глазами.

– Ты сведешь меня с ума.

Подушечкой большого пальца Грегорио провел по ее нижней губе и почувствовал, как она задрожала под этим прикосновением.

– Ну, так что ты мне расскажешь новенького? Паула попыталась молчать еще несколько секунд, но, не выдержав, рассказала о причине своего опоздания.

– Теперь мне все понятно. Это напомнило тебе о смерти отца, да? Факт, а не вопрос.

Она удивилась тому, как досконально он изучил события жизни сына Альберто Карлани, его вдовы и ребенка.

– Теперь можешь идти.

Паула убежала и умудрилась появиться спустя двадцать пять минут переодетая, накрашенная и тщательно причесанная. Классическое облегающее черное платье с тонкими бретельками выгодно подчеркивало стройные плечи и нежные возвышения груди. Надевая сережки, она чувствовала, что Грегорио пристально и оценивающе ее оглядывает, но стойко выдержала его осмотр, затем взяла сумочку и первая вышла из комнаты.

Спустя час, стоя рядом с Грегорио и потягивая дорогое первосортное шампанское, Паула подумала, что этот прием был, пожалуй, самым роскошным из всех, на которых ей доводилось бывать.

На террасе собралось не меньше пятидесяти человек. С нее открывался вид на прекрасный сад с ухоженными разноцветными клумбами, искусно подстриженными деревьями и кустарниками, декоративными тропинками, украшенными затейливыми лавочками, которые располагались по краям со строгим интервалом. То там, то здесь искрились на солнце брызги маленьких фонтанчиков, приносящих растениям живительную влагу. Официанты в красочной униформе ходили между гостями и предлагали разложенные на подносах канапе, бутерброды, напитки.

– Я забыла спросить, – решившись, тихо произнесла Паула. – Это обычный светский прием или благотворительный?

– Очевидно, благотворительный.

– И ты внес щедрое денежное пожертвование?

Грегорио кивнул.

– Я оказываю свою поддержку по нескольким достойным причинам.

В своем безупречно сшитом вечернем костюме он выглядел безукоризненно. Глядя на него, Паула представляла себе скрытое под дорогой одеждой гибкое мускулистое тело, без труда вспоминая его силу, запах кожи, нежность прикосновений. Его рот, жадно ловящий ее губы, горячие пальцы, скользящие по ее телу, сильное чувственное наслаждение. Стоп, хватит! Эти слова прозвучали в голове молчаливым криком. Она терпела его ласки, потому что они были частью их договора, только и всего, черт побери. И это было главной частью всех их расчетов, учитывая конечную цель.

Один из приглашенных мужчин подошел к ним и завел с Манфреди заумный разговор о бизнесе. Паула воспользовалась этим и, извинившись, отошла к официанту, чтобы выбрать что-нибудь безалкогольное. Не успев взять в руки стакан с холодной минеральной водой, она отчетливо услышала за спиной свое имя. Придав лицу беззаботное выражение, Паула обернулась, и вежливая улыбка тронула ее губы. Перед ней стояла Лаура. Высокая, элегантная. Ее происхождение из богатой семьи, обучение в элитной частной школе так и проступали сквозь каждую пору.

– Ты наверняка наслаждаешься полученной возможностью вновь появиться в высшем обществе после такого, – последовала выразительная пауза, – неудачного отсутствия.

Осторожно! – приказала себе Паула. Отвечай вежливо и просто.

– Да, ты права.

В глазах Лауры проскользнул злой огонек.

– Непостижимо, как ты и твоя мать умудрились провернуть такую судьбоносную махинацию?

– Неужели тебе в самом деле это интересно?

– Что ты сделала такого, дорогая? Продала себя?

Этот разговор становился опасным. Лаура явно нарывалась на грубость.

– Если это правда, – язвительно продолжала она, – то ваш брак просто обычная сделка. Деньги в обмен на титул. Это у всех на языке.

Паула лишь слегка улыбнулась и, хотя внутри у нее все кипело, она сдержалась, решив оставить высказывание Лауры без комментариев.

– Но скажи мне, – настаивала Лаура. – Я не понимаю, почему именно ты?

– Поинтересуйся у Грегорио. – Паулу так и подмывало сказать какую-нибудь колкость.

– Ты не можешь быть настолько хороша в постели.

Ну, с нее хватит. Одно дело вежливый разговор, а другое – подлые подковырки.

– Думаешь, не могу?

Паула торжествовала, заметив промелькнувшее в глазах блондинки сомнение. Но это длилось только долю секунды.

– Надеюсь, ты сумеешь с ним сладить. Он здоровый сукин сын, не так ли? – Лаура улыбнулась мечтательной и страстной улыбкой.

Стоявшая рядом женщина была ее врагом. Паула поняла это отчетливо и ясно. Ее вдруг охватила вспышка ревнивой ярости.

– Хочу тебе сказать откровенно, – продолжала та с возмутительным спокойствием. – Обручальное кольцо на пальце мужчины совсем меня не беспокоит.

– И ты будешь караулить и поймаешь его, как только он потеряет ко мне интерес?

– Дорогуша, Грегорио не сможет долго удовлетворяться одной женщиной.

– Что же, может, я стану исключением. Ее ответ прозвучал, как оскорбление.

– Очень сильно в этом сомневаюсь.

– В чем ты сомневаешься, Лаура? – медленно спросил Грегорио.

Он обладал способностью пантеры появляться тихо и неожиданно. Блондинка моментально оправилась от появления нежданного собеседника.

– Мы обсуждали магазин Паулы. Переезд обеспечит ему огромный успех.

Она хорошо владеет ситуацией, признала Паула, гадая про себя, поверил ли муж Лауре.

– Прошу нас извинить. – Он взял руку Паулы и поднес к губам, вызвав яростный взгляд соперницы.

– Контроль повреждений, Грегорио? – Она попыталась освободиться, но почувствовала, как его пальцы сжались крепче. – Я могу постоять за себя.

– У Лауры повадки пираньи.

– У нее виды на тебя.

– Скорее, на мой банковский счет, – поправил Грегорио сухо.

Паула искоса посмотрела на него и невольно залюбовалась его профилем, наблюдая игру света и тени на строго очерченных скулах. Высокий лоб, тонкий, симметрично расположенный нос и чувственный рот.

– Хорошо, что ты не романтик, – сладким голосом промолвила Паула.

Он улыбнулся в ответ, и у нее екнуло сердце. На секунду с этой улыбкой тот стал похож на озорного мальчишку. Хотя было сомнительно, что у него когда-то было детство. Из ребенка он сразу превратился в мужчину, приспосабливаясь к жестоким законам выживания.

– Я заметил, что ты обожаешь язвить.

– Это один из моих талантов, – серьезно ответила она.

– Хозяйка собирается объявить фуршет.

На длинном столе была разложена роскошная еда, и Паула положила себе несколько кусочков. Небольшие порции и маленькие столовые приборы легко позволяли гостям есть и одновременно свободно перемещаться в любую сторону, общаясь при этом с разными собеседниками. Это придавало приятную неформальность общению.

Благотворительные приемы проводятся везде по-разному, размышляла Паула. Но успех целиком зависит от щедрости и мастерства организаторов.

Сегодняшний вечер шел по знакомому плану. Сначала гостей обеспечивали достаточным количеством напитков, предназначенных для легкого одурманивания мозгов, затем их кормили, и, пока они были подвыпившими и расслабленными, проводилось основное мероприятие.

В данном случае это был аукцион раритетов. Выставлялся набор хрустальных кубков. Подразумевалось, что из них пила шампанское английская королевская семья во время своего визита в Сидней. Так же предлагался желтоватозеленый кулон, который надевала жена бывшего премьер-министра на прием, устроенный в честь приезда арабского принца.

Но внимание Паулы привлекла только одна вещь. Красивая ювелирная коробочка с лежащим в ней изысканным бриллиантовым браслетом. Ручная работа, уникальный дизайн. В нем она узнала подарок, преподнесенный ей на совершеннолетие. То, что она сохранила подходящие к нему сережки, сейчас выглядело простой сентиментальностью. А сам браслет был продан в прошлом году в момент отчаянной попытки сохранить оборот наличных денег.

Но что эта вещь делает здесь? Нет, он не мог так с ней поступить. Паула изучающе посмотрела на Грегорио, но ничего не сумела определить по выражению его лица.

Аукцион начался, и браслет представили как предмет, принадлежащий в прошлом одной из представительниц итальянской аристократии.

Грегорио начал предлагать стартовую цену, а участие в торгах Лауры подогрело интерес остальной публики, побуждая присоединиться. Вскоре торги дошли до суммы, в два раза большей реальной его стоимости. Каждую цену, предлагаемую Лаурой, Грегорио увеличивал до тех пор, пока ни была достигнута просто непристойная сумма, и та не отказалась в очередной раз увеличивать цифру, предложенную им. Складывалось впечатление, что он намеренно сделал публичным поражение Лауры. Большинство присутствующих не могло не отметить связи между ценой на браслет и истинной стоимостью вещи.

Список двигался дальше. Аукцион проходил очень оживленно. Смысл его заключался в том, чтобы пожертвовать определенную сумму денег на благотворительное мероприятие, которое подарит поездку в Диснейленд мальчику, больному лейкемией. Он поедет в путешествие со своей мамой и няней.

После гости пили кофе и обсуждали удачные покупки и предложенные цены.

Грегорио присоединился к Пауле сразу же по окончании аукциона. Он достал браслет из коробочки и застегнул на ее запястье.

– Это твое…

Паула осторожно провела пальцами по драгоценным камням.

– Спасибо. Он принадлежал еще моей бабушке по отцовской линии.

Грегорио посмотрел ей в глаза.

– Браслет был среди ваших вещей, приобретенных моим агентом.

– Ты решил выставить свою вещь, и сам же выкупил ее? Зачем?

– Наверное, причуда.

В этом Паула сильно сомневалась. Грегорио был стратегом, рассчитывающим свои действия только для побед.

Гости начали понемногу расходиться. Они тоже не стали больше задерживаться и, поблагодарив хозяев, пошли к машине.

Стоял теплый вечер. Черное небо было усыпано звездами. В воздухе сквозила приятная свежесть, указывая на то, что завтра будет ясный погожий день.

Поездка домой оказалась недолгой, и как только Грегорио завел машину в гараж, Паула выбралась наружу и направилась к холлу.

Слава Богу, завтра воскресенье и не нужно никуда спешить. Она представила, что можно будет полениться и ничего не делать, разве что проверить кое-какие подсчеты и выкроить немного времени для встречи с Амелией за чашечкой кофе.

Она медленно поднялась в спальню, сняла туфли и начала расстегивать молнию на платье. Пальцы Грегорио доделали это, затем он спустил бретельки с каждого плеча, и платье соскользнуло на ковер. Из одежды на ней осталась лишь пара длинных прозрачных чулок.

Паула позволила освободить свои волосы, и те рассыпались по плечам темным переливающимся каскадом. Грегорио повернул ее лицом к себе, и она стояла не двигаясь, наблюдая, как муж снимает пиджак, развязывает галстук, расстегивает пуговицы на рубашке. Приподняв ее лицо ладонями, он нежно поцеловал Паулу в губы. После неторопливо и соблазнительно заскользил одной рукой по волосам, а другой, спустившись по спине к упругим ягодицам, с силой притянул к своим бедрам.

Поцелуй его становился все более страстным и горячим. Но на нем еще было слишком много одежды. Оторвавшись от нее на миг, Грегорио быстро справился и с этим. Затем, приподняв Паулу и прижав к себе, снова начал ласкать ее тело, подвергая напору своего возбуждения, завораживая нежными скользящими движениями, почти сводившими с ума. Ее стон лишь поощрил его ласки, и, сорвав с нее чулки, Грегорио увлек женщину за собою на кровать. Он вошел в нее одним мощным толчком, затем остановился, и снова стал двигаться, каждый раз проникая все глубже. Паула уловила ритм, мгновенно последовав ему. От этой невероятной слитности он потерял контроль над собой и повлек ее на вершины чувственности, где радость удовлетворения двух людей была полной и гармоничной.

Потом они лежали молча. Грегорио уткнулся лицом в ее шею, потом губами стал трогать ее соски. Он почувствовал, как горячее тело задрожало в ответ, и уловил легкое постанывание, когда прикоснулся ртом к ее губам. Его поцелуй сначала был неторопливым и ласковым, но постепенно превратился в откровенно эротичный, и невозможно было для нее ни оказаться в сетях возобновленного желания.

Одним легким движением Грегорио перевернулся на спину, и Паула незаметно очутилась сверху, радуясь приобретенной над ним власти, которую она проверяла, дразня его тело и управляя собственными страстями. Ее волосы локонами рассыпались по груди, а пальцы исследовали каждую клеточку его тела, вызывая частое хриплое дыхание вперемешку с легким непроизвольным рычанием.

– Ты удовлетворена?

– О нет! Нет еще… – Она наклонилась, сжала зубами крепкий мужской сосок и почувствовала удовольствие от чувственного изнеможения Грегорио.

– Ты так играешь, любимая…

– Играю?

Паула впивалась в его тело пальцами, покусывая почти до крови. Потом, слегка отстранившись, легла рядом, словно желая передохнуть. Но он приподнялся на локте, слегка опешив от прерванной ласки, и ей тут же самой захотелось продлить наслаждение. Паула поднялась и, усевшись на него одним ловким кошачьим прыжком, стала двигаться, все время ускоряя темп, пока они оба не встретились на пике чувственного удовольствия, вместе упиваясь свободным парением, которое заставляло их гореть от внутреннего жара и прерывало дыхание.

Боже! Было почти ощутимо благословение небес на зачатие новой жизни, когда ее тело покоилось на нем. Оно все еще пульсировало, и Паула чувствовала легкое касание его рук, скользящих по коже, поглаживающих ее, пока окончательно не успокоилась.

Неужели всегда будет так? Оказывается, женщина может предаваться столь сильной страсти, которую им только что довелось испытать. Если же прибавить к этому еще и любовь, то получится взрывоопасная смесь.

С таким же упорством, как она сама поклялась ненавидеть Грегорио, ее тело теперь не слушалось разума, становясь послушной игрушкой в его руках. Только за одно это она готова была снова проклясть и Манфреди, и себя заодно. Себя особенно – за отсутствие воли.

Уже засыпая, она почувствовала губы, целующие ее в лоб, и лишь глубоко вздохнула, слишком обессиленная, чтобы протестовать или хотя бы двигаться.

Глава 6

В воскресенье утром Паула проснулась в одиночестве. Сладко потянувшись, она решила поспать еще часок, но потом передумала.

Яркое солнце пробивалось сквозь легкие занавески скользящими бликами, которые от случайных порывов ветра прыгали по ковру и стенам. Глядя на эти солнечные зайчики, Паула развеселилась.

Впереди был целый день, и ей необходимо было вплотную заняться разработкой новых, более удобных отчетов о товарных поставках. Затем предстояла прогулка по магазинам.

Прошло невероятно много времени с тех пор, как она ходила за серьезными покупками. Теперь же солидное положение мужа обязывало ее следить за своим гардеробом. Ей понадобится заменить пару туфель и приобрести новую одежду.

Она спрыгнула с постели, умылась, надела джинсы, зеленый шелковый топ и принялась за уборку спальни. Быстро покончив с этим, Паула легко сбежала вниз по лестнице в кухню.

Грегорио нигде не было видно, записки он тоже не оставил. Приготовив себе хлопья, бутерброд и кофе, молодая женщина стала медленно есть, раздумывая, где же ее муж? Действительно, где он может быть? В кабинете? Или в тренажерном зале? Потом Паула налила себе вторую чашку кофе, пробежала заголовки воскресных газет и занялась документами по торговле, расположившись прямо за кухонным столом. Там и обнаружил ее час спустя Грегорио, вернувшись после разминки.

– Доброе утро.

Она подняла голову, и ее сердце учащенно забилось при виде его фигуры в шортах, промокшей от пота футболке и кроссовках. Он выглядел настоящим атлетом.

– Привет!

Грегорио подошел к холодильнику и достал бутылку охлажденной воды. Отвернув крышку, он опустошил ее наполовину одним жадным глотком и повернулся к жене.

– Сегодня же распоряжусь, чтобы одну из комнат наверху переоборудовали в твой кабинет.

– В этом нет большой необходимости. Я могу работать, в любой обстановке. Тем более что составление отчетов до сегодняшнего дня занимало у меня всего нескольких часов в неделю. Навряд ли в дальнейшем что-то изменится.

Грегорио внимательно посмотрел на нее.

– Всем будет удобнее, если у тебя появится свой собственный кабинет.

Все, дело закрыто, подумала она, понимая, что должна быть только благодарна, но почему-то в душе ее все переворачивалось от протеста и возмущения.

Он допил воду, выкинул бутылку в урну и молча вышел из кухни. Поработав еще около часа, Паула собрала бумаги и отнесла их наверх. Затем взглянула на часы, решила, что пора ехать в город и, прихватив сумочку и ключи от машины, пошла на поиски Грегорио, чтобы сообщить ему о поездке. Но тот опять куда-то запропастился, и она, оставив в столовой записку, направилась к гаражу.

Первым пунктом ее назначения стал Бесвилл. Выбрав удобное место для парковки, она побродила по улице, попутно заглянула в кафе и, прежде чем отправиться за покупками, выпила там капуччино. Уже перед самым входом в магазин Паула увидела телефон и решила позвонить Грегорио. Предчувствия ее не обманули.

– Где ты находишься?

Голос мужа был неузнаваем, и она досчитала до трех, прежде чем ответить ему.

– Если быть точной, то перед входом в магазин одежды на Грин-сквер.

– В твоей записке сказано, что ты не знаешь когда вернешься. Имеется в виду день или вечер?

– Разве это имеет какое-то значение?

– Отвечай на вопрос, Паула.

– Я не представляла, что мне требуется твое разрешение для того, чтобы выйти из дома.

– Любимая, – его голос звучал угрожающе, – не испытывай моего терпения, хорошо?

– А разве я делаю это? – нежно пропела она.

– Интересно, была бы ты такой же смелой, если бы разговаривала со мной лицом к лицу?

– Можешь на это рассчитывать.

Его сухой смешок заставил ее содрогнуться.

– Мы продолжим наш разговор?

Она не притворилась, что не поняла его.

– Вечером, если ты не против, потому что после магазина я собираюсь зайти к матери.

– В шесть, Паула, будь дома. Мы сами пригласим твою мать на ужин.

Грегорио положил трубку, а она стала звонить Амелии, чтобы передать приглашение.

– Мне кажется, дорогая, будет удобнее, если вы сами приедете ко мне.

Паула совсем не была уверена, что «удобнее» – подходящая идея. Ее дорогая мамочка, несомненно, дала волю своему романтическому воображению, втайне надеясь, что брак дочери будет счастливым, несмотря на условия, при которых он был заключен.

– Я приготовлю одно из своих фирменных блюд.

Прошло так много времени с тех пор, как Амелия принимала гостей, что Паулу удивил ее порыв.

– Ты хочешь, чтобы я что-нибудь захватила с собой?

– Свежие булочки, если можно. И латука немного…

– Может быть, мне приехать пораньше, помочь тебе приготовить и накрыть на стол?

– Что ты, встречать таких гостей, как вы, для меня одно удовольствие.

Закончив разговор, Паула зашла в магазин. Это был огромный двухэтажный торговый комплекс, в котором можно было приобрести массу разнообразных вещей. Побродив по первому этажу, она встретила нескольких старых знакомых, которых не видела много лет. Новость о ее замужестве с Грегорио Манфреди давно распространилась по городу, и теперь ее стали узнавать и те, кто отвернулся от них с матерью в момент банкротства семьи Карлани.

Паула поднялась на второй этаж, где располагался отдел женской одежды, и принялась придирчиво рассматривать развешенные вещи. Она перемерила несколько нарядов, и остановила свой выбор на элегантном платье цвета индиго, выгодно подчеркивавшем достоинства ее фигуры. Здесь же ей предложили подходящие по цвету туфли и сумочку. Проведя несколько часов за выбором покупок, Паула, довольная собой, покинула магазин. Подойдя к машине, припаркованной на стоянке магазина, она сложила пакеты на заднее сиденье и поехала к Амелии.

Было почти четыре часа, когда она вошла в свою прежнюю квартиру, неся в руках цветы, бутылку вина, булочки и салат. Дразнящий аромат распространялся из кухни. Она нежно поздоровалась со своей матерью, заметив, как сияют ее глаза в то время, когда та колдует над разными кастрюльками, расставленными на плите.

– Это тебе, – произнесла Паула с любовью, даря вино и цветы.

Потом она обвязала кухонное полотенце вокруг талии и потерла ладони.

– Что мне делать?

Они работали вместе и были счастливы все это время, окунувшись в домашние хлопоты, накрывая и сервируя стол.

– Ну, все. Думаю, нам пора привести себя в порядок.

В этот момент раздался звонок переговорного устройства, и Амелия, впустив в здание Грегорио, пошла его встречать.

Паула слышала их голоса в прихожей: приветливый, немного суетливый голос матери и его глубокий, с легким американским акцентом баритон. Она не стала выходить в прихожую, а села на диван и улыбнулась, встречая мужа. Но улыбка моментально слетела с ее лица, когда Грегорио подошел к ней и крепко поцеловал в губы.

– Что ты делаешь?

– Целую мою жену.

Она захотела дать ему пощечину, и он прекрасно это понял, черт возьми. В его темных глазах промелькнули искорки смеха, он наклонился и тут же повторил свое откровенно-интимное приветствие. Паула разнервничалась, ее щеки покрылись пунцовым румянцем. Хитрец сделал это умышленно, чтобы подогреть воображение Амелии. И ему вполне удалось осуществить свой план.

– Я подумала, что можно поужинать здесь. Вы станете первыми моими гостями, – проворковала Амелия и, послав в сторону дочери сияющий взгляд, повернулась к Грегорио. – Что ты желаешь выпить? Могу предложить прекрасный коньяк.

Ужин удался на славу. У Амелии Карлани были выдающиеся кулинарные способности, и она не скрывала восторга и благодарности, получая заслуженную похвалу.

Их визит растянулся на несколько часов. Паула с беспокойством наблюдала, как растет взаимопонимание между Грегорио и ее матерью. Ей хотелось предупредить Амелию, что она сильно заблуждается в отношении мужчины, который умеет играть обстоятельствами по своему желанию. Выражаемое им участие скорее всего не больше чем очередной трюк, и смешно ждать от этого типа чего-нибудь другого. Его якобы повышенный интерес к фотографиям, во множестве висящим в рамочках на стенах, заставил Амелию вытащить из ящика семейный альбом, и Паула намеренно вышла из комнаты под тем предлогом, что будет варить кофе.

Она не торопилась обратно, ставя чашки на поднос, добавляя сыр и печенье в тарелки. Некоторое время, пока не сварился кофе, задумчиво смотрела в окно, но в итоге у нее не осталось причин откладывать возвращение в гостиную. Слабая надежда, что альбомы будут отложены в сторону, не оправдалась, и ей пришлось вытерпеть подробный рассказ о каникулах на курорте и принять участие в демонстрации различных семейных фотографий, сделанных в разные периоды ее жизни. Паула чувствовала себя оскорбленной и злилась на мать за то, что та поведала Грегорио слишком много подробностей. Зачем столько личной информации?

– Мы должны повторить нашу встречу, улыбнулась Амелия, когда Грегорио объявил, что им пора уходить.

– Конечно, – согласился он. – Но теперь приглашаем мы. Паула сообщит, на какое число будет намечен ужин.

По дороге к стоянке они молчали. Манфреди проводил ее до машины, подождал, пока заработает двигатель, и пошел к своему автомобилю. Они въехали в ворота с разницей в несколько секунд и выключили зажигание почти одновременно. Паула собрала яркие пакеты с покупками и пошла в дом. Когда она поднималась по лестнице, Грегорио догнал ее и перехватил ношу.

– Твоя мама очаровательная женщина.

– Я надеюсь.

Он вошел за ней в спальню, положил пакеты на стул и начал развязывать галстук.

– Я постараюсь, чтобы Амелия имела возможность почаще бывать на вечеринках, которые будем устраивать.

Паула скинула туфли и начала раздеваться.

– Уверена, ты ее очень обрадуешь. Она сняла часы, цепочку с кулоном и пошла в душ. Все, что ей сейчас требовалось, это прохладные струи воды и постель. Завтра настанет еще один день, в магазин поступит новый товар… Включив воду, молодая женщина шагнула в кабину. Взяв мыло, Паула стала машинально взбивать пену на губке, заодно представляя обновленную витрину магазина. Надо поменять одежду на центральном манекене… Может, использовать для контраста черные кружева?

Стеклянная дверь открылась, и Грегорио оказался рядом с ней. Места для двоих было достаточно, но она все равно воспротивилась столь бесцеремонному вторжению в свое личное пространство. Конечно, это было нелогично с точки зрения интимных отношений, связывающих супругов, но все равно Паула спросила недовольным голосом:

– Зачем ты вошел?

– Ты разве возражаешь?

– Да.

– Придется потерпеть. – Он взял мыло из ее пальцев.

– Послушай…

– Я слушаю и смотрю, любимая, – шутливо сказал Грегорио, беря ее за плечи. – В альбоме я заметил одну фотографию, на которой виднелась очаровательная маленькая родинка. – Его пальцы скользнули по спине вниз к ягодицам. – Где-то здесь. Ах, вот она. Как я мог ее пропустить? – Паула вырвалась, но он схватил ее и повернул лицом к себе. Вода била в его спину, стекая струями по телу. Паула ударила по этим потокам рукой и сжала кулак для нового удара.

– Не надо. – Его, глаза потемнели. Веселья как не бывало. – Ты играешь с огнем. Она яростно на него взглянула.

– А как ты будешь чувствовать себя, если я начну искать на твоем теле всякие недостатки?

– Наверняка это подействует на меня возбуждающе.

– Ну конечно, а как же еще, – сказала она со злым цинизмом.

– Спорим?

– Да мне-то зачем это надо? – Действительно, спорить с ним было бы полным безумием, да еще стоя здесь абсолютно голой. Чистое сумасшествие – Чего ты надеешься добиться?

Она наконец вырвалась из его объятий.

– Если ты не возражаешь, я бы предпочла не заниматься сегодня сексом.

Грегорио снова притянул ее к себе и посмотрел прямо в глаза.

– А если я возражаю?

– Можешь идти с этим к черту.

Он почувствовал огромный соблазн взять ее прямо здесь, чтобы показать разницу между удовольствием и принуждением, и почти готов был это сделать, но в последний момент опустил голову и впился в нежный надменный рот, скорее в наказание, чем в порыве страсти. Желая добиться непроизвольного ответа, Грегорио держал ее до тех пор, пока не почувствовал, что Паула сдается. Он ослабил напор, покусывая зубами ее пухлую нижнюю губу, дразня и провоцируя ответные действия, пока любовный пыл не передался телу, и тонкие руки не обвились вокруг его шеи. С непреодолимым восторгом собственника он наблюдал, как зрачки ее резко расширились в момент, когда она приняла его. Больше почувствовал, чем услышал ее легкое всхлипывание от внезапности вторжения. Уловил, как напряглось тело и снова расслабилось, когда он поцеловал ее нежно, с чувственностью, которая заставила сбиться дыхание.

Она двигалась с ним в такт, отдаваясь гипнотической страсти обладания, безоружная против дикого желания, превращавшего ее в распутную бесстыдницу. Паула забыла о времени, и, казалось, прошла вечность, прежде чем она положила голову на его плечо, полностью исчерпав свои силы.

Потом он мыл ее с нежностью, почти заставившей Паулу прослезиться. У нее не было сил двигаться, и она стояла неподвижно, пока Грегорио не промокнул последние капельки воды на ее теле и сам не вытерся досуха. Уже в полудреме ей показалось, что он взял ее руку и поднес к губам.

Все последующие дни были заняты работой до упора. Паула оформила сногсшибательную витрину, чем вызвала немало комплиментов покупателей. Наплыв людей был необычайно высок, и торговля шла очень оживленно.

Однако в среду с самого утра все складывалось не так, как хотелось. Сначала не приехал курьер, который должен был доставить специальный заказ. Пришедшая вскоре клиентка ужасно разозлилась, узнав, что заказ не привезли. Извинения мало ее успокоили. Паулу спасли лишь клятвенные заверения, что все вещи обязательно прибудут с дневной доставкой.

Но днем заказа опять не получили, и это повлекло за собой грандиозный скандал. Клиентка обвинила владельцев и служащих магазина в непрофессиональности, беспечности, в неспособности удовлетворять пожелания клиентов и добавила еще массу тому подобных высказываний.

Паула позвонила поставщику и получила сообщение, что на требуемую вещь поступила отмена, и именно поэтому товар не был включен в партию доставки. Переговорив с Амелией, она выяснила, что никто из них не подавал сведений о ликвидации заказа. Ошибка Конни тоже исключалась, поскольку та работала во вторник и воскресенье, а заказ сделали позже – в понедельник.

– Есть идеи?

Паула задумчиво посмотрела на свою мать.

– Я не уверена…

– Думаешь, это не случайная ошибка?

– Ненавижу бездоказательно подозревать кого-либо. – Паула в раздумье кусала нижнюю губу, глаза ее стали суровыми. – С сегодняшнего дня мы будем снабжать каждый заказ специально разработанным шифром, который будут знать только я, ты и поставщик.

Она сняла телефонную трубку и договорилась о нововведении. И все же этот случай ее обеспокоил. Переезд на новое место сулил отличные перспективы. Магазин предлагал широкий спектр импортных товаров, удовлетворяющий потребностям посетителей самого высокого ранга. Если это умышленное вредительство, то кто мог стоять за ним? Лаура? Неужели ее мстительность простиралась так далеко? У Паулы появилось дурное предчувствие. Ей не нравилось, как все складывалось. Если Лаура причастна к этому, то сначала надо получить неопровержимые доказательства ее вины, и лишь затем начинать действовать. Предположения и подозрения еще не улики.

Подобные невеселые мысли занимали ее по дороге домой, вызывая жуткое раздражение. Чтобы снять возрастающее нервное напряжение, срочно требовалась тяжелая физическая нагрузка. Тренировка в спортзале, потом бассейн – вот самая подходящая альтернатива для такой ситуации.

Дома Паула быстро переоделась в купальник, шорты и футболку. Через пятнадцать минут она уже сбегала по лестнице вниз. Спортзал представлял собой просторную комнату, в которой стояла лавка для качания пресса, велотренажер, гири и свисала с потолка боксерская груша. Вдоль стены был оборудован встроенный шкаф, в котором размещался спортивный инвентарь и большая полка с оружием для боевых искусств.

– Нравится моя коллекция?

Грегорио как всегда подошел совершенно неслышно. Паула медленно обернулась. Он был в спортивных брюках и футболке, с перекинутым через плечо полотенцем.

– Разве ты участвуешь в выставке, посвященной боевым искусствам?

Он направился к ней с грацией, которую невозможно встретить у большинства мужчин.

– Что, тебя это удивляет? Теперь Паулу трудно было удивить чем-либо, касающимся его жизни.

– Да нет.

В Грегорио она приметила одну особенность, которую не могла точно охарактеризовать. Это была какая то удивительная гармония разума и силы, которую он с феноменальным искусством в нужный момент использовал на благо себе и своему делу. Он оглядел ее одежду.

– Ты хочешь потренироваться?

– Скорее поударять что-нибудь, – коротко поправила она.

Он услышал в ее голосе металлические нотки и удивился.

– Не хочешь сказать мне почему?

– Вообще-то нет.

Его глаза озорно заблестели.

– Могу предложить пару боксерских перчаток.

Паула бросила на него хмурый взгляд.

– Я серьезно.

– У тебя что-то случилось? – Ему захотелось обратить ее гнев в страсть и насладиться бурным чувством, но вместо этого он достал из шкафа Перчатки и возвратился к ней.

– Давай сюда свои руки. – Он натянул на нее перчатки, подошел к груше и обхватил ее.

– Ты когда-нибудь делала что-то подобное?

– Нет, – ответила она, следуя за ним. – Но теперь сделаю.

– И кто же объект?

Она помолчала несколько секунд.

– Я еще ни в чем не уверена, чтобы называть имена.

Грегорио пожал плечами и, вкратце объяснив ей некоторые приемы, подбодрил:

– Давай.

Ей необходимо было выпустить накопившуюся ярость, и она била, не переставая, до тех пор, пока муж не остановил ее. Сняв перчатки, Паула подошла к велотренажеру и, поставив среднюю нагрузку, крутила педали до полного изнеможения. Боковым зрением она видела, как Грегорио проводил свою тренировку, выполняя отточенными до автоматизма движениями десятки упражнений.

Настала очередь бассейна и, скинув одежду, Паула нырнула в кристально чистую воду. Она потеряла счет кругам, когда вдруг обнаружила в воде рядом с собой темную голову Грегорио, который, приспособившись, взял тот же ритм и плыл рядом с ней. Паула почувствовала, что у нее устали руки и ноги и вылезла из бассейна.

– Теперь достаточно?

– Вполне.

– Чувствуешь себя лучше?

– Немного.

– Тогда пойдем в душ и потом поужинаем. Она встала и взяла полотенце.

– Хорошо, я приготовлю.

– Можно пойти куда-нибудь.

– Не стоит. Я сделаю рыбный салат. В холодильнике все есть. Вместе с турецким хлебом он будет превосходен, поверь мне.

Они так и сделали. Ужин, приправленный отличным вином, был съеден на террасе. Здесь было спокойное место с видом на подстриженные газоны. Опрятные бордюры и клумбы с красивыми ухоженными цветами радовали глаз.

Паула внезапно представила, как все изменится, когда здесь появится ребенок. На газоне разместятся горка, карусель и множество других приспособлений для детских игр. На дорожке в ожидании маленького наездника будет слегка покачиваться от ветра деревянная лошадка… По траве с радостным повизгиванием и лаем станет носиться собака, а на любимом кресле Грегорио свернется клубочком кошка. Под высоким раскидистым деревом уместится коляска, в которой Паула будет баюкать своего малыша, там же на складном стульчике расположится няня.

Ребенок. Только он был причиной этого брака. Могла ли она уже забеременеть? Все возможно, но если верить ее вычислениям, скорее всего еще нет. Как много времени это займет? Она внутренне рассмеялась. Если учитывать поведение Грегорио, то совсем немного.

– Амелия сообщает, что прибыль от продаж продолжает увеличиваться.

Паула сделала глоток вина и теперь крутила в пальцах ножку бокала.

– Но тебя что-то тревожит?

Быстро же он обо всем догадывается. Она поймала на себе его пристальный взгляд. Рассказала ли Амелия о случае с недовольной клиенткой и отмененном заказе? Или, может, ей рассказать обо всем мужу? Сначала стоит самой попробовать справиться с неожиданно возникшей проблемой. Наверняка это окажется не очень трудно, даже если Лаура замела следы.

– Ничего подобного, все хорошо, – быстро ответила она.

В конце концов, это было для нее делом чести, – самостоятельно отстоять репутацию своего магазина.

– И все же?

– Почему ты думаешь, что я тревожусь? А ведь на самом деле Лаура с ее способностями делать гадости очень беспокоила Паулу.

Грегорио откинулся на спинку стула и изучающе разглядывал ее лицо. Он безошибочно угадал, что жену что-то угнетает, и хотел узнать, что именно, но вместо дальнейших расспросов сказал:

– Да, вот что… Мы пойдем на выставку фотографий в пятницу вечером. В галерею «Модело»…

– Утверждаешь светский календарь на предстоящую неделю? – улыбнулась она.

– Да, а что в этом плохого?

– Наоборот, я очень рада.

– Не иронизируй.

– Возможно, это просто от нежелания быть на виду.

– Потерпи немного, скоро новость о нашей свадьбе устареет и к тебе перестанут кидаться с поздравлениями.

Конечно, он был абсолютно прав, но это мало утешало, особенно, если учесть привычки Лауры, постоянно маячившей на горизонте.

– На воскресенье мы получили приглашение. Нам предстоит несколько часов провести на пляже, поиграть в волейбол, а потом отведать всякой вкусной еды во время барбекю.

– А что, если у меня возникнут свои планы?

– Постараемся найти компромисс. Пока что компромиссов не получалось, в этом она успела убедиться.

– А как насчет кино или театра?

– На следующей неделе мы будем в Алгарви.

– Ты сказал «мы», я не ослышалась?

– У меня там дела, – терпеливо начал объяснять Грегорио.

– Но я не могу оставить магазин.

– Нет, можешь. Конни работает там в четверг и пятницу.

Пауле захотелось ударить его, сильно, от души.

– Почему нельзя было вначале обсудить это со мной?

Солнце начало садиться, и краски на небе постепенно блекли. Вскоре все погрузилось в тусклые серые сумерки. Вдалеке включились фонари, мягко освещая сад. Вокруг них вились ночные бабочки. Деревья приняли призрачные очертания, и воздух наполнился ароматом ночных цветов.

Не говоря ни слова, Паула поднялась и начала убирать со стола посуду, потом отнесла ее в кухню. Сейчас она позвонит на фирму и восстановит заказ, а после поднимется наверх, возьмет ключи от машины и сумочку. Необходимость вырваться отсюда хотя бы на час была превыше всего.

– Уходишь?

Она повернулась и увидела Грегорио, стоящего в дверном проеме спальни.

– Да.

– Подожди, я возьму пиджак.

Она с негодованием посмотрела на него.

– Я иду одна.

Он не тронулся с места.

– Или я иду с тобой, – сказал он спокойно, – или ты не идешь совсем.

Паула разозлилась не на шутку.

– Я не хочу быть рядом с тобой сейчас.

– Неужели?

– Черт возьми, ты не можешь мне приказывать.

– Нет, могу.

– Почему ты из этого делаешь такую проблему? Тебя так сильно волнует, что я куда-то отправляюсь? – спросила она, наблюдая, как тот вошел в комнату.

– Да. И запомни: никогда моя женщина не выйдет ночью одна.

– Я вовсе не твоя женщина.

Легкая усмешка тронула уголки его губ.

– Еще как моя, – делая ударение на последнем слове, проговорил он.

– Ничего подобного! – Она так распалилась, что готова была плюнуть ему в лицо, злясь еще больше при виде его откровенного веселья.

Грегорио взял пиджак, перевесил через плечо и кинул на нее насмешливый взгляд.

– Пошли.

– Я передумала.

– Хорошо. Мы всегда можем пораньше лечь спать. – Его намек был абсолютно понятен.

– Секс, – она презрительно посмотрела на него, – это все, о чем ты думаешь?

– С тобой это не трудно.

Она не смогла совладать с собой и замахнулась, но ее запястье было моментально перехвачено еще до того, как рука достигла его щеки.

– Вот ты и попалась.

Неторопливым движением он бросил пиджак на стул, притянул ее ближе и прижал свои губы к ее рту в настойчивом поцелуе, вторгаясь в нее и покоряя. Сначала Паула боролась с ним как могла, молотя кулаками по ребрам, спине – по всему, до чего только могла дотянуться. Но это оказалось бесполезным, потому что он просто поднял ее и держал на весу, крепко прижав к себе. Его возбуждение было мощной силой, и она боролась с ним, пока мозг не признал того, что ее тело давно сдалось под его напором. Жажда ответного желания была нестерпима, и осознание этого вызвало молчаливый стон отчаяния в последней попытке вырваться из его объятий. Удивительно, но ей легко это удалось, потому что он ослабил объятия, и Паула, не удержавшись, отпрянула назад, стараясь восстановить учащенное дыхание. Этот тип играл с ней как кошка с мышью.

– Так мы идем или остаемся? – вкрадчиво спросил Грегорио.

Она снова почувствовала приступ бессильной злобы и с негодованием бросила:

– Я же сказала, что иду одна.

– Мы можем повторить наш поцелуй, как ты считаешь?

– Ты не мой тюремщик, – крикнула Паула в гневе и, пройдя мимо него, быстро сбежала по ступенькам, направляясь в гараж.

Она села в машину и включила зажигание. В этот момент открылась противоположная дверца, и Грегорио торопливо плюхнулся рядом. Не сомневаясь, что Паула поедет куда глаза глядят, он промолчал, наблюдая, как та свернула в направлении города.

Южный берег как нельзя лучше соответствовал ее теперешнему настроению. Там было множество маленьких уютных кофеен, расположенных прямо под открытым небом. Можно было праздно посидеть за столиком и понаблюдать за окружающим миром, отрешившись (5 т своих мыслей. Если попробовать не замечать Грегорио, можно представить, что его нет рядом. Однако, как выяснилось несколькими минутами позже, ее надежды оказались пустыми. Поэтому она, выбрав одно из кафе со столиками на улице, смирилась, села и сделала заказ.

– Черный кофе, – заказал Грегорио, присаживаясь рядом и окидывая оценивающим взглядом окружающих женщин. – Мы будем сидеть здесь молча или попытаемся пообщаться?

– Выбирай предмет разговора, – равнодушно произнесла Паула, глядя на него.

– Я хочу выяснить, что тебя беспокоит?

– Меня беспокоишь ты, – парировала она. – Намечаешь планы, не посоветовавшись со мной, и ждешь, что я буду радоваться и безропотно им следовать.

– Твоя покорность является частью нашего договора.

– Ну конечно! Нас связывают всего лишь условия сделки, не стоит забывать об этом.

Выражение его лица не изменилось, но в голосе послышались металлические нотки.

– Осторожно, любимая.

Официант принес их заказ. Паула размешала сахар и сделала пробный глоток.

– Я не хочу в сложившейся странной ситуации оставлять магазин на одну Амелию.

Ее мать наверняка была способна и сама справиться со всеми делами торговли. И при обычных обстоятельствах Паула спокойно могла уехать на несколько дней из города. Но теперь интуиция подсказывала ей, что за всеми сегодняшними проблемами стоит длинноногая блондинка. И чем больше она думала об этом, тем сильнее охватывало ее чувство тревоги за происходящее.

– Два дня – это еще не целая жизнь, Паула. Но факт, что Грегорио был прав, принес ей мало утешения.

– Похоже, мне будет трудно убедить тебя в этом. Он добавил сахар и размешал темную ароматную жидкость.

– Скорее всего так, дорогая.

Она заглянула в его глаза и натолкнулась на такую непреклонность, что решила больше ему не перечить.

Она молча допила кофе, встала и вытащила из сумочки купюру, но Грегорио отвел ее руку.

– По-моему, ты слишком далеко зашла в своей независимости.

Он подозвал официантку, расплатился и последовал за Паулой на набережную. Сейчас он казался полной противоположностью властному бизнесмену, каким обычно выглядел. Одетый в легкие летние брюки, в рубашку с расстегнутым воротом, Грегорио ничем не выделялся из толпы. И все же было в нем что-то такое, что привлекало посторонние взгляды.

Негромкий свист раздался рядом, но Паула прошла мимо, не подозревая, что именно она была предметом восхищения какого-то человека. Не заметила молодая женщина и холодного взгляда, который бросил Грегорио в направлении случайного поклонника.

Вскоре они повернули обратно, возвращаясь тем же путем. Паула слушала приглушенную болтовню и смех сидящих за столиками парочек, наслаждающихся приятным вечерним отдыхом. Дойдя до машины, она отдала Грегорио ключи, а сама села рядом, отрешенно поглядывая по сторонам. Дома Паула медленно, не дожидаясь Грегорио, поднялась наверх. Не включая света, сняла одежду и забралась в постель. Сон не шел, и она лежала с открытыми глазами в темноте, потеряв счет времени. И пропустила момент, когда Грегорио тихо вошел в комнату.

Она услышала легкое шуршание снимаемой одежды, угадывая его движения, когда он стягивал через голову рубашку, потом расстегивал брюки, и представляла себе его уже нечужое тело, широкие плечи, рельефные мышцы, гладкую горячую кожу. Внутри медленно разливался знакомый жар, и легкая боль страстного желания волной поднималась из глубины живота.

Боже! Ну почему ее организм живет теперь независимо от воли и разума? Ей совсем не хочется его поцелуев и объятий. Маленькая лгунья! Да она просто жаждет потеряться в его ласках, снова и снова пережить магическое наслаждение, которое он мог в ней возбудить.

На один миг она представила себе, что они делят друг с другом нечто большее, чем секс, пусть и очень приятный. Это повергло ее в шок. Как ей могло показаться, что можно испытывать к Грегорио что-то, кроме ненависти? Ведь она изначально презирала его за жестокий план, в который тот ее втянул.

Но в то же время ненависть не имела ничего общего с теми чувствами, в которые ей доводилось погружаться, едва ее тело обволакивали его объятия. Негодяй умел и знал, как обращаться с ней. И когда она пылала, уже не было свободного места для мыслей о чем-либо, кроме как о владевшем ею мужчине и моменте, уносящем ее в чудесное, великолепное никуда.

Глава 7

Паула и подумать не могла, что Лаура сумеет запастись приглашениями на все приемы, проводимые городской элитой. Было ли это простым совпадением или злым умыслом, сказать трудно. Вернее было бы предположить второе, учитывая намерения блондинки навредить избраннице Манфреди всеми доступными способами.

В пятницу фотовыставка шла своим чередом. Было интересно наблюдать, как светские матроны гуляют по галерее. Любезное слово здесь, неприкрытый намек там, и гости уже договариваются о следующей подобной встрече или благотворительном мероприятии.

– Печальные мысли?

Паула повернулась к Грегорио и подарила ему сногсшибательную улыбку.

– Да так, наблюдаю. Он удивленно оглянулся.

– За Лаурой?

– Как ты догадался?

– Есть причины?

Она стряхнула воображаемую пылинку с его пиджака.

– Она хочет тебя, разве не заметно?

– Это должно кого-то беспокоить?

– Я только пытаюсь понять почему? Лукавство появилось в его глазах, и уголки губ дрогнули в улыбке.

– Давай лучше осмотрим фотографии. Те, что на стенах, – добавил он, кладя руку на ее талию.

– Ты меня убиваешь своим проявлением чувств, – прошептала Паула.

У Манфреди не было никакого желания накалять страсти вокруг собственной персоны, в обществе он просто играл роль, которую от него ждали.

Фотографий было много. Грубые черно-белые, с множеством оттенков серого абстрактные коллажи, которые вызывали интерес, поскольку требовали индивидуальной интерпретации. В них хотелось разобраться, уловить созвучие в душе. Захватывающая красота скрытого ритма и витиеватой подачи чувств и мыслей соперничала с непреклонной реальностью, выраженной в привычной для большинства, доступной художественной манере…

Паула остановилась как прикованная у фотографии ребенка с ангельскими чертами лица и такими невероятно грустными глазами, что их выражение заставило дрогнуть ее душу. Она подошла ближе прочитать письменное объяснение, напечатанное внизу, и ей захотелось плакать. Это был ребенок-сирота, встреченный фотографом на земле, охваченной войной. Такая невинность, и так много горя. Паула ощутила, как пульсирует кровь в висках. Мысль о собственном ребенке, который тоже когда-то может подвергнуться страданиям, просто убивала.

Сильный материнский инстинкт застиг ее врасплох.

Теперь она начала осознавать, что послужило подспудной причиной ее согласия на брак с Грегорио Манфреди. Паула была уверена в силе своей антипатии к нему, но согласилась мириться с сексом ради конечного результата. У нее родится ребенок, о котором будет кому позаботиться, который никогда не станет нищим, сможет получить превосходное образование и распорядиться своей жизнью, как ему будет угодно. А она пока что готова играть роль на публике. Настанет миг, и они с Манфреди перейдут к раздельному существованию, и пути их судеб разойдутся навсегда.

Только вот и сейчас ясно, не все сработало из того, что ею предусматривалось. Видит Бог, она очень старалась, но с каждым прожитым днем становилось все труднее сдерживать прорывающиеся эмоции. Лишь стоило Грегорио дотронуться до нее, как каждая ее клеточка с готовностью отзывалась. Паула внушала себе, что каждый день надо принимать таким, каков он есть. Дни были хорошими, а вот ночи…

– Грегорио, дорогой.

Паула слегка повернулась на звук этого вежливого голоса. Лаура, кто же еще?

– Я хочу с тобой посоветоваться по поводу одного делового предложения. Твои советы я всегда ценю. – Блондинка слегка улыбнулась Пауле. – Ты не возражаешь, если я украду его на несколько минут?

– Действуй.

Совет насчет делового предложения наверняка был простым предлогом, но почему это должно ее волновать? И все же возникшая ситуация возмутила ее гораздо больше, чем хотелось признавать. Дурочка! – внутренне засмеялась она. Что заставило тебя вообразить, что ты сможешь сохранить холодным свое сердце, вступив в близкие отношения с Грегорио Манфреди?

А он? Мог ли он сам управлять своими эмоциями? Несомненно. Слабый и нерешительный не выжил бы на городских улицах. Ему потребовалось изощренное владение чувствами во время восхождения на финансовый Олимп, и он хорошо приспособился к светской суете. Но в любой момент на поверхность готова была выйти бессердечная жестокость, предвещавшая провал любому противнику. И Паула была выбрана Грегорио для того, чтобы выносить ребенка, обеспечив материнскую опеку в ранние детские годы. Когда ее миссия завершится, временный муж освободит ее, обеспечив материально. Это успокоит его совесть, если только человек типа Грегорио Манфреди имеет таковую.

Так что постарайся преодолеть это! – приказала она себе безмолвно. Выполни договор и двигайся дальше.

– Паула, как приятно снова тебя видеть. Знакомый голос, и она обернулась с готовой улыбкой.

– Лидия, здравствуй.

– Я пытаюсь организовать что-нибудь наподобие прошедшего у меня недавно благотворительного приема и вот подумала, что ты и твоя матушка заинтересуются идеей о проведении закрытого показа женского белья в вашем магазине. Конечно, присутствовать будут только приглашенные. Мы арендуем стулья, подиум, обеспечим договор с моделями, организуем легкие закуски, апельсиновый сок и шампанское. В цену билета будет включен чек на десятипроцентную скидку на товар, продаваемый в магазине. Как ты считаешь?

– Мне нужно обсудить это с Амелией, – спокойно сказала Паула. – Так же нам потребуется детальный список расходов.

– Моя дорогая, расходы это не проблема. Все, что я прошу – это предоставить помещение магазина, как место проведения мероприятия. Десятипроцентная скидка будет вашим вкладом.

Это предложение было очень соблазнительным, учитывая, что приглашенные гости, несомненно, будут тратить деньги. И тратить много.

– Какое число приглашенных предполагается? Лидия победоносно улыбнулась.

– Я думаю, не более пятидесяти гостей. Три ряда по десять человек расположатся с трех сторон подиума и два ряда прямо напротив входа. Конечно, магазин придется закрыть, пока будет идти показ.

– Сколько времени все это займет?

– Часа два. Скажем, с трех до пяти дня, приблизительно в среду или четверг через пару недель, считая с сегодняшнего дня.

– Изложи все письменно, Лидия, затем я тебе позвоню.

– Дорогая, я уже все сделала. – Она достала из сумочки конверт и передала его Пауле. – Завтра я буду ждать ответ.

Амелия пойдет на это. Паула была уверена. Это означало хорошую прибыль для магазина. Выгода – таково имя этой игры.

Паула двигалась между экспонатами, обмениваясь приветствиями со встречными знакомыми. В конце галереи она остановилась напротив увеличенной фотографии, на которой был изображен «харлей-девидсон», и не могла решить, что привлекало большее внимание, мотоцикл или красавец мотоциклист в яркой майке.

– Фантазии некоторых женщин? – протянул знакомый голос, и она почувствовала, как Грегорио обнял ее за талию.

– Хм. Во всем видна скрытая сила, – согласилась она.

– Мы говорим о мотоцикле или о мужчине? Она не пропустила удар:

– О мужчине, конечно. Мотоциклы меня не интересуют.

– Имидж имеет огромное значение. Она бросила на него изучающий взгляд.

– Ты изменил себя?

– Чтобы соответствовать общепринятому шаблону, я сформировал себя.

– Но все же под дорогой одеждой и вышколенной утонченностью осталась суть человека, каким ты являешься на самом деле. Это не изменилось.

– По-твоему, я все еще ветеран бруклинских улиц?

– Ты Грегорио Манфреди, – сказала она торжественно, – человек, который легко приспособится к любому фону, и тот, которому только глупец может бросить вызов.

Его глаза смотрели настороженно, но губы слегка улыбались.

– Это комплимент?

– Утверждение.

Он мог отбросить любой имидж так же легко, как и принял его, снова став тем, кем был, подумала она. В его натуре, похоже, это было заложено природой во имя выживания и защиты. И просто интересно, наблюдал ли он за ней с холодной пытливостью исследователя так же, как и за всеми остальными, или все-таки она хоть что-то значила для него? Эту мысль Паула предпочла дальше не развивать.

– Ты разговаривала с Лидией?

– Да, и она предложила интересную идею. Передав Грегорио подробно свою беседу, Паула спросила:

– Что ты думаешь по этому поводу? Прогресс! – про себя решил он. Еще неделю назад об этой беседе даже не было бы упомянуто, не говоря о его мнении и совете.

– У Лидии есть связи. Параллельно это станет хорошей рекламой магазину.

Она тоже так думала и собиралась сказать об этом Грегорио, но почувствовала, что на нее кто-то пристально смотрит. Неторопливо повернувшись, она встретила взгляд Лауры, полный неприкрытой злобы. Все длилось несколько секунд, затем обе отвернулись. У Паулы по коже пробежал холодок. Сколько ненависти увидела она в ее глазах!

– Не могли бы мы сейчас уйти отсюда? – Ей очень захотелось вдохнуть прохладный вечерний воздух и оказаться как можно дальше от этой коварной блондинки.

Если Грегорио и догадался об истинной причине ее просьбы, то не подал и вида. Пять минут спустя Паула вздохнула с облегчением – их машина выехала на главную улицу.

Стоял ранний, теплый вечер. Вдоль тротуаров были открыты многочисленные кафе и бары, в которых посетители пили кофе прямо на открытом воздухе.

Грегорио припарковался, и они выбрали столик в уютном местечке, сделали заказ и расслабленно сидели в ожидании кофе. Достав блокнот с записями, Грегорио отлучился позвонить. Когда он вернулся, Паула уже вдыхала дымящийся аромат напитка.

– Мне нужно заказать билеты до Нью-Йорка.

– Ты хочешь уйти сейчас?

– Это может подождать.

Он много работал, тратя минимум времени на отдых. Но даже отдыхая, продолжал думать о делах, испытывая колоссальные нагрузки, которые не каждый мог выдержать, так как знал из опыта, что, если отрываешь взгляд от меча, битву начинаешь проигрывать. Кроме того, он наслаждался адреналиновым риском планирования сделок и достижением победы. Пройдя долгий путь за прошедшие десять лет, Грегорио заработал репутацию, богатство, социальное положение и теперь пользовался всем этим в своих интересах. Хорошие дома в разных странах, красивая знатная жена. Скоро у него будет и ребенок, наследник его крови, которому он сможет оставить все, ради чего столько работал.

Паула… Женщина, которая ни секунды не прятала свою неприязнь к нему и была достаточно честной, чтобы принять преимущества, предложенные ей, без искусственной благодарности. Это было свежей переменой в его жизни.

Было бы интересно посмотреть, как она отреагирует, если рассказать, что он умышленно спровоцировал финансовый крах Амелии и ее уход со светской сцены, чтобы жениться на ее дочери. Что это было не просто случайное соглашение, а хорошо продуманный и разыгранный план. И на самом деле сделка заняла не несколько месяцев подготовки, а созрела в его уме еще год назад. Паула не ошибалась, обвиняя его в использовании ее для своих целей, но не исключительно ради аристократического происхождения. Его привлекали в ней и чисто человеческие качества: гордость, смелость, независимость, честность. За это он был готов платить, чтобы именно такие качества увидеть в своем ребенке.

Грегорио пил крепкий черный кофе и лениво разглядывал Паулу, зная, что ей это не нравится.

У жены были нежные утонченные черты лица. Манфреди напрягся, вспомнив ее откровенную реакцию на его прикосновения. Ему никогда еще и никого не доводилось так хотеть, как эту женщину. Невольная дрожь ее тела, когда он целовал нежную впадинку у шеи, биение пульса, которое он ощущал, сжимая в объятиях, и легкие стоны, срывающиеся с ее губ, когда он страстно ласкал грудь. Что же до момента, когда он обладал ею… с ним происходило что-то невероятное!

Он допил кофе, подождал, пока Паула сделает то же самое, расплатился и поднялся. Домой доехали за несколько минут, и Грегорио сдержал стремление подняться за ней в спальню. Работа не ждет, напомнил он себе и прошел в кабинет. Через час, самое большее – через два он сможет присоединиться к ней в постели.

Но стрелки часов приближались уже к трем ночи, когда он наконец скользнул под одеяло и придвинул ее к себе. Грегорио был возбужден, но действовал неторопливо, дожидаясь, пока состояние возлюбленной не дойдет до нужной степени. И откровенная ее страсть стала сладчайшим подарком для него. Он сдерживал ее, наслаждаясь предвкушением полного восторга, пока они оба не шагнули через край, в бездну.

Глава 8

Волейбол, плавание, затем барбекю. Для всего этого требовалась легкая спортивная одежда. Паула надела бикини, юбку и подходящую футболку, бросила в спортивную сумку шорты, бюстгальтер и полотенце, наложила немного косметики и крем от загара.

– Готова?

– Готова как никогда для веселого солнечного дня.

Грегорио потрясающе выглядел, одетый в шорты и рубашку поло, облегающую его мускулистые широкие плечи. Всем своим видом он выражал энергию, грубую чувственность, которая женщин превращала в безмолвных дур, а некоторым мужчинам напоминала об их физическом несовершенстве.

Динамит и в постели, и в жизни, прокомментировала Паула про себя, когда Грегорио плавно вывел машину из ворот и направил по дороге, ведущей к особняку своих знакомых.

Вот что такое жить на широкую ногу! Приехав, она стала осматривать дом с мраморными полами, сверкающими люстрами, современной обстановкой. К дому примыкали потрясающий бассейн, теннисный корт, а в конце аллеи белел широкой лестницей спуск к индивидуальному пляжу.

Гости уже начали собираться на просторной террасе, и Паула не переставая улыбаться, направилась в самую середину стоящей толпы, приветствуя знакомых. Многие женщины, которые раньше открыто игнорировали ее, теперь старались заделаться самыми преданными друзьями. Это не могло не раздражать. Подавали прохладительные напитки, фрукты и легкие закуски.

– Ты какая-то тихая сегодня. Она повернулась к Грегорио и насмешливо улыбнулась.

– Извини, я не знала, что от меня требуется быть искрометной собеседницей.

В его глазах промелькнуло лукавство.

– Наша хозяйка очень скоро объявит о начале волейбольной игры.

– Давая возможность женщинам попрыгать вместе с мужчинами и называя это спортом.

– Попрыгать, любимая? Мне на ум приходит более приятный способ израсходовать свою физическую энергию, чем такой спорт.

– Я, кажется, вспоминаю, ты это делал прошлой ночью.

Его негромкий, приятный смех заставил сердце замереть.

– Скорее всего, моя техника оказалась не слишком высокой.

Хотя они оба знали, что это не правда. Его ласки делали ее податливой куклой, едва сдерживающейся, чтобы не попросить еще.

– Я не собираюсь предаваться анализу любовных утех. – И вдруг звук искусственного смеха вынудил ее посмотреть в сторону раздвижных дверей. – Так, ладно. Я оставляю Лауру восполнить мое отсутствие.

– Куда ты идешь?

– Вращаться и общаться, – зло бросила она.

– Ты добровольно оставляешь меня одного на съедение этой акуле?

Ее рот презрительно скривился.

– Тебе не составит труда справиться с ней даже со связанными за спиной руками, – сказала Паула и повернулась к блондинке.

– Лаура, – с деланной вежливостью начала она. – Прошу меня извинить, но я вас покину.

– Конечно, дорогая.

Паула побрела к бару и заказала стакан с содовой. Она смотрела вдаль через залив, восхищаясь спокойным умиротворенным видом окружающей природы. Лазурное небо, голубой морской простор, разноцветные паруса, мелькающие на его поверхности. Катера, моторные лодки, семьи с детьми, наслаждающиеся отдыхом на воздухе. Непроизвольно она отыскала глазами Грегорио и стала изучать его профиль, сильную челюсть с широкими скулами, ухоженные черные волосы.

Лаура была намерена полностью переключить его внимание на себя. Даже отсюда было видно, что блондинка отпустила все тормоза. Загадочная улыбка, покорный наклон головы, легкое касание накрашенными бриллиантовым лаком ногтями его предплечья…

Само очарование, подумала Паула и подавила неожиданный приступ ревности. Но чтобы чувствовать ревность, надо любить, а к ней это не относилось. Почему же до боли было неприятно видеть Лауру, лапающую этого мужчину, который заплатил Пауле за ее ребенка и несколько лет совместной жизни? Словно почувствовав ее внутреннюю борьбу, Грегорио повернул голову и бросил на нее долгий изучающий взгляд.

Демонстративным движением Паула сделала большой глоток из стакана и с серьезным видом завела ничего не значащий разговор с человеком, стоящим с ней рядом у стойки бара.

В это время хозяева объявили о начале волейбольной игры. И чей же жестокий ум поставил Лауру вместе с Грегорио на одну сторону, а Паулу – на противоположную? Хуже всего было то, что Лаура разделась до бикини. Бр-рр! Это же пляж, одернула себя Паула. Только отдых и веселье – это одно, а саморисование – нечто другое.

Позже игроки поменялись местами, и она обнаружила, что стоит на линии рядом с Лаурой. Не очень удачное движение и Паула умудрилась споткнуться и упасть на песок, больно ударившись ногой.

Похоже, что у них шла своя, отдельная от других, игра. И в последние десять минут Паула не смогла улучить минуту, чтобы ответить той на ее толчок локтем или на жалящий удар по больной ноге.

Паула почувствовала настоящее облегчение, когда закончился первый раунд и все отправились к бассейну, освободив площадку для игры следующей команде гостей.

Лаура нырнула в голубую воду, показывая всем совершенство своей гибкой фигуры. Паула просто соскользнула в бассейн с бортика.

Она стояла в воде, когда Грегорио подошел к ней. Черные глаза влажно поблескивали, и вдруг его рот слился с ее губами в поцелуе, от которого у нее перехватило дыхание.

– Ты думаешь о том, что делаешь? – спросила она, как только он поднял голову.

– Мне нужна причина?

– Да. – Сказав это, она отплыла от него, забралась на бортик, взяла полотенце и пошла в дом для гостей.

Душ и переодевание не заняли много времени и, выйдя в коридор, она обнаружила Лауру, ожидающую своей очереди.

– Забавную маленькую сценку ты устроила в бассейне.

Это становится утомительным.

– Я не думаю, что должна тебе что-либо объяснять, – сказала Паула, перед зеркалом собирая волосы в пучок на затылке.

– Поосторожнее, – предупредила Лаура, и Паула увидела в зеркале ее ненавидящий взгляд.

– Я всегда осторожна.

– У тебя нет шансов выиграть.

– Удачи, Лаура, – сказала Паула ласковым голосом, но в глазах промелькнул гнев, прежде чем она успела подавить его.

С нее было достаточно, и без дальнейшей перепалки она удалилась.

Барбекю был готов около семи часов вечера, с креветками, рыбой, разнообразными салатами. В сочетании с шампанским получился настоящий пир.

Солнце начало садиться за горизонт, и постепенно закат превратился в сумерки. Ожили электрические лампочки, освещая призрачным светом сад и бассейн. Море стало темно-серым, почти черным, когда серебряная луна появилась на усыпанном звездами бархатном небе.

В конце встречи подали кофе, и, пока они общались с гостями, Паула постоянно ощущала рядом с собой присутствие Грегорио, который не отходил от нее ни на минуту.

После десяти часов вечера все стали расходиться, и Паула с Грегорио тоже решили не задерживаться и не злоупотреблять гостеприимством хозяев.

Приехав домой, Грегорио сразу же последовал за Паулой в спальню.

– Ничего не хочешь мне сказать? – спросил он раздеваясь.

– Это был приятный день, еда удалась на славу, – стала лаконично излагать факты Паула. – Но я очень устала. Этого достаточно?

Грегорио подошел к ней, сел на корточки и начал осторожно ощупывать ногу, нажимая пальцами на поврежденную мышцу.

– Хватит, прекрати, – потребовала она, но вдруг внезапно сморщилась. – Мне больно.

Он слегка помассировал ушибленное место и распрямился.

– У тебя будет приличный синяк. – Его руки застыли на ее бедрах, но она поймала их.

– Не надо. – Совершенно бессмысленная просьба, поскольку он не обратил на нее ни малейшего внимания. – Ой!

– Я принесу крем, чтобы уменьшить боль от ушиба.

– Ничего не нужно. – Она отвернулась и пошла в душ. Быстро переодевшись, Паула умылась и почистила зубы.

Когда же вошла в спальню, Грегорио дожидался ее возле постели с кремом в руках.

– Ох, ради Бога, дай это мне. – Бедняга подошла, чтобы взять у него тюбик, но он отвел руку назад. – Будешь играть роль няньки? Твоя бывшая любовница настоящая стерва.

Он закончил втирать в ушибленные места мазь и положил мазь на стол. Обняв ладонями ее лицо, Грегорио поцеловал жену в губы.

– Это не сработает, – сказала она, как только смогла говорить.

– Я уверен в обратном. – И поцелуи продолжились с новой силой.

Когда он поднял голову, в ее глазах светилась страсть. Губы стали розовыми и слегка припухли. Он снова припал к ней, слегка касаясь зубами изгиба ее рта, перед тем, как опуститься к шее и зарыться в душистые волосы.

Грегорио уловил легкий стон, и, подхватив Паулу на руки, нежно опустил на кровать.

В четверг утром они прилетели в аэропорт Фару и на такси доехали до отеля «Вилалара», располагавшегося на обширной территории, засаженной цветущими садами, и выходящего окнами на море. Это был один из самых роскошных отелей, архитектурный ансамбль которого являлся отличной приманкой для туристов. Но проживание в его комфортных номерах могли позволить себе только достаточно обеспеченные люди.

Итальянский дизайн, мозаика из плиток в холле, были сродни произведениям искусства. Паула пришла в неподдельный восторг, следуя за Грегорио в отдельные просторные апартаменты с окнами, выходящими на залив. Белоснежная мебель, лампы, похожие на гигантские грибы, множество зеркал… Убранство номера полностью состояло из вещей от ведущих дизайнеров, вплоть до подушек, посуды и хрусталя.

Все это было безумно красиво, Паула так и сказала Грегорио.

– Наслаждайся, любимая, – ответил он с шутливой снисходительностью, а я покину тебя ненадолго и попутно закажу столик к ужину.

Как же много времени прошло с тех пор, когда она последний раз была в Алгарви – южной провинции Португалии. Это место казалось ей раем на земле. Пышная зелень, пляжи, уютные бухты. Тогда осень очаровала ее яркими красками апельсиновых рощ и многообразной палитрой ухоженных парков. А теперь все утопало в белых цветах миндаля, напоминающих бескрайние снежные равнины.

Пауле захотелось вновь пройтись по знакомым местам, но первым делом она решила осмотреть сам номер и вышла на балкон.

Красота открывшегося вида поразила ее: роскошный сад, зеркальная гладь голубых бассейнов и море. Вернувшись в номер и пройдя по комнатам, она убедилась, что в нем есть все, что может служить отдыху и хорошему настроению.

Молодая женщина не стала лишать себя удовольствия совершить прогулку по саду и немного удивилась, увидев растущие рядом пальмы, кипарисы, сосны и кедры. Пруд с золотыми рыбками, черными и белыми лебедями, гордо взирающими на людей, поразил ее воображение. Потом Паула бродила по прилегающему торговому комплексу «Миранда», заглянула в кафе и прогулялась по улицам, которые остались все такими же красивыми, какими она их помнила.

Кроме того, зайдя в медицинский центр, она получила подтверждение, что не беременна, но не знала, радоваться этому или нет.

Было почти пять часов вечера, когда она вошла в номер и, взяв чистое белье, направилась прямиком в душ. Несколько минут спустя она услышала звук открывающейся двери и увидела Грегорио, входящего в кафельную кабину.

– Стой, – горячо потребовала Паула.

– Почему бы просто не расслабиться и наслаждаться жизнью?

– Не пытайся соблазнить меня, сейчас это действительно бесполезно.

Они были близки уже почти три недели, и ему не нужно было вновь и вновь убеждать ее, что она бессильна против его ласк. Поэтому он молча приблизился, и его пальцы заскользили по ее плечам и остановились на груди.

– Есть много способов доставить друг другу удовольствие.

– Меня не купишь ни на один из них. Раздался хриплый смех и спустя секунду его рот уже поймал ее губы, и долгий поцелуй заставил Паулу напрочь забыть о своих словах.

Подняв голову, он провел рукой по изгибу ее рта. В потемневших глазах обоих светилось упрямство.

– Да будет так, – шутливо промолвил Грегорио, погладив ее шелковистую щеку тыльной стороной ладони. – А теперь иди.

Паула вышла, и была уже почти одета, когда он появился в комнате.

Она взяла с собой лишь элегантный вечерний брючный костюм из красного шелка и нижнее белье. Черные лакированные туфли и маленькая изящная сумка завершили наряд. Оставалось уложить волосы в гладкий пучок на затылке.

Молодожены сидели за столиком. Из окна ресторана открывался вид на море и на одинокую скалу, на которой нашла себе прибежище галдящая стая чаек.

Еда оказалась просто восхитительной и так искусно сервированной, что было почти греховно ее трогать.

Паула подумала, что хорошо быть с ним наедине, когда за столом нет других гостей, с которыми необходимо вести вежливые пустые беседы. Через приоткрытые окна с моря долетал легкий бриз, на сцене тихо звучала гитара, мерцали огоньки свечей.

– Ты купил это владение с какой-то определенной целью?

– Два, – невозмутимо поправил он. – Одно для личного пользования, а другое для сдачи в аренду. Просто перспективное вложение денег. Учитывая старинную архитектуру и удачное местоположение, их ценность постоянно увеличивается.

– Полагаю, твоя деловая встреча была успешной? – Как будто могло быть иначе.

– Конечно.

Она подняла стакан и сделала глоток вина.

– Во сколько наш рейс завтра?

– Поздно утром Какая короткая остановка. Вернутся ли они сюда в ближайшем будущем?

– Да, через несколько месяцев, – неторопливо проговорил Грегорио и, увидев ее удивление, пояснил:

– твои черты лица очень выразительны.

Паула задумалась. Она сама не умела читать его мысли и сомневалась – сможет ли когда-нибудь научиться этому.

– Кофе?

Торопиться было некуда. И они долго гуляли по бульвару, наслаждаясь очарованием ночи. На якорях в заливе стояли богатые яхты, и многочисленные кафе вдоль берега были полны посетителей.

Вдалеке послышалось пение и игра музыкантов. Проходя мимо них, Паула и Грегорио с улыбкой смотрели на танцующих. Зажигательные мелодии поднимали настроение.

Грегорио взял ее за руку, и они переплели пальцы.

Менее месяца назад она поклялась ненавидеть этого человека, но теперь в ее чувствах произошел неуловимый переворот.

Он теперь ее муж, любовник. Со временем станет отцом ее ребенка. Но суждено ли им стать друзьями? И если их отношения перейдут на дружеские, как она с этим справится?

Эти мысли полностью поглотили внимание, и она шла рядом с Грегорио задумчивая и молчаливая. Глупышка, вино ударило тебе в голову, подумала Паула. Грегорио Манфреди сделал тебе деловое предложение, которое ты приняла на его условиях. Значит, и взаимоотношения с ним должны оставаться только деловыми, пусть это и разобьет сердце.

Дни проходили по одной и той же схеме, но приносили удовлетворение. Было одно удовольствие видеть, как их торговля набирает обороты, увеличивается клиентура и повышаются доходы.

Ночью Паула встречалась с всепоглощающей страстью, которую в ней пробуждал Грегорио. Пылающая и до одури чувственная, она утоляла первобытное желание и побуждала мужа хотеть необъяснимо большего, чем простое физическое наслаждение.

Незаметно все мысли и силы заняла подготовка к предстоящему мероприятию, предложенному Лидией. Паула без устали совещалась с Амелией, подсчитывала количество требуемого сверх обычных поставок товара, следила за своевременностью поступления заказов.

Наконец настал день приема, и подготовительная суета достигла предела. С утра Паула на бегу перекусила, закрыла магазин, убедилась, что объявление о предстоящем показе видно с улицы издалека и вернулась в помещение. Проверив сиденья, она передвинула стулья так, чтобы зрители второго ряда смогли без помех видеть происходящее на подиуме.

У огромной зеркальной стены за прилавком центральное место занимала потрясающая композиция из живых цветов – подарок с пожеланиями удачи от Грегорио.

– Что ты думаешь? – поинтересовалась она у Амелии.

– Дорогая, все выглядит великолепно, – с энтузиазмом произнесла та. Курьеры доставили массу разнообразных закусок, в холодильнике было много шампанского и апельсинового сока. Все пройдет отлично, вот увидишь.

Дневная программа была проверена дважды, украшения и товар приведены в идеальный порядок. Три модели войдут в дверь с минуты на минуту вместе с Лидией и тремя своими помощницами. Кассеты с музыкальной композицией готовы к прослушиванию, и оставалось только ждать приезда гостей.

В этот момент дверь распахнулась и вошла Лидия с тремя помощницами, за ней шли две модели.

– Небольшое изменение плана, – сказала она бодрым голосом. – Третья девушка, которая должна была участвовать в показе, заболела. Но я вышла из положения. Лаура с радостью согласилась помочь нам. Так что с заменой вопрос решен.

Как только Лидия произнесла последние слова, дверь снова распахнулась и высокая блондинка вошла в магазин, величаво направившись в их сторону.

Лаура? Что на этот раз задумала она? Действительно решила спасти положение или придумала новую пакость? Паула заученно улыбнулась, одновременно подавив желание зарычать от злости.

– Спасибо, ты очень любезна, – согласилась она, проклиная роль, заставляющую ее быть вежливой. – Остальные девушки в своих комнатах. Конни, наша ассистентка, ознакомит тебя с программой.

Амелия посмотрела на часы и вместе с Лидией направилась к центральному входу встречать первую группу гостей.

К назначенному времени все места были заняты, шампанское разлито по бокалам и шоу началось. Паула помнила программу до мельчайших подробностей, но после показа первой части нервное напряжение лишь возросло.

Было решено начать демонстрацию с одежды для сна и закончить эротическим нижним бельем. По три модели, по три цветовые гаммы в каждой категории стилей.

В магазине были представлены разнообразные товары высшей марки из Франции, Германии, Бельгии. Широкий выбор гарантировал удовлетворение потребностей самых привередливых покупателей.

Шелковые пижамы цвета слоновой кости, бледно-персиковые и кремовые вызвали одобрительный шепот публики. Изысканные длинные ночные сорочки и пеньюары также были встречены с энтузиазмом. Длина одежды становилась короче с каждым очередным показом, пока не достигла самой дерзкой точки. За этим направлением последовали шелковые шали и платки в восхитительных пастельных тонах.

Все шло успешно. Паула вздохнула с облегчением, когда настал короткий перерыв, во время которого Лидия с помощницами предлагали гостям шампанское и закуски.

– Все идет по плану, не переживай, – негромко проговорила Амелия, когда перерыв закончился и предстоял следующий этап программы, включавший в себя показ комбинаций разной длины и дизайна – шелковых, атласных, кружевных.

– Большинство посетителей делает пометки понравившихся моделей в каталогах, – сказала Конни. – Если они решат приобрести все, что помечают, магазин может остаться без товара. Придется делать большой заказ на дополнительную партию.

Может, скрестить пальцы на удачу? – подумала Паула. Соблазн сделать это был почти непреодолимым.

Зазвонил телефон, Амелия взяла трубку, тихо произнесла несколько слов и подошла к дочери.

– Грегорио, дорогая. Он где-то поблизости и хочет зайти на несколько минут.

Он здесь будет чувствовать себя, как петух в курятнике, про себя усмехнулась Паула. Одинокий красавец в царстве женщин.

– Когда он появится?

– Похоже, прямо сейчас, потому что он уже при парковался и звонил из кафе напротив.

– Пойду его встречать, – спокойным голосом произнесла Паула, хотя это далось с большим трудом. Внутри у нее все трепетало, когда она шла в заднюю комнату открывать дверь.

Грегорио стоял в проеме, засунув одну руку в карман своего безупречно сшитого костюма.

Черный ангел, произнесла мысленно Паула и попыталась скрыть медленно разливающийся по щекам румянец. Он не должен так на нее воздействовать, и бедняга принялась твердить себе, что совсем не рада его приходу.

– Что привело тебя сюда? Он удивленно поднял брови, и в его глазах засветились лукавые искорки.

– Разве есть причины, по которым я не должен здесь появляться?

О черт! Нужно себя контролировать.

– Я не ждала тебя в это время, – поправилась Паула. – Показ в самом разгаре.

– Все идет, как надо?

– Думаю, да.

Его твердые пальцы коснулись ее подбородка.

– Но?

– Ничего…

Его внимательный взгляд прошелся по ее лицу.

– Почему же это «ничего» вызывает у тебя головную боль?

Она освободилась от его руки, оставив вопрос без ответа.

– Так ты остаешься?

Этого Грегорио не планировал. Его первоначальным намерением было зайти поприветствовать Амелию, Лидию и, задержавшись на несколько минут в качестве почетного гостя, незаметно удалиться. Теперь он передумал.

– Тебе не помешает, если я немного посижу в зале?

– Что за вопрос! Уверена, что твое появление обрадует гостей. – И мысленно добавила:

«Особенно одну модель».

Его смех заставил затрепетать каждый нерв в ее теле.

– Я постараюсь не выделяться.

– Верю, ведь даже свиньи умеют летать, – отпарировала она. – И не успела увернуться от короткого сильного поцелуя, которым он наградил ее в отместку за колкую реплику. Паула посмотрела на Грегорио потемневшими глазами, молча достала из сумочки помаду и нанесла ее на губы.

Появление в зале Манфреди вызвало среди посетительниц мгновенный эффект. Женщины подобрались, сели немного прямее, улыбаясь и кокетничая. Даже модели, выходя на подиум, стали двигаться более легкой походкой, сопровождая показ провоцирующими чувственность движениями.

Взгляд Грегорио при виде выходящей на подиум Лауры стал более хмурым, но общее выражение лица при этом не изменилось.

Блондинка стала для них настоящей бедой. И ему оставалось только гадать, какие усилия ей пришлось приложить, чтобы заменить модель и появиться на показе. Грегорио сомневался, что Лидия умышленно совершила замену. Вероятнее всего, Лаура сама узнала, какие модели будут наняты, затем предложила одной из них большую сумму денег, чтобы та заявила о своей болезни. А дальше все было проще простого.

Кружевное эротическое белье мало влияло на его сексуальное воображение, но он с удовольствием оценивал покрой, стиль и гибкие тела моделей, представлявших это направление.

В конце показа Грегорио дал взгляду отдохнуть на чертах своей жены и уловил сильное душевное напряжение, тщательно скрываемое за жизнерадостной улыбкой.

По плану демонстрация образцов должна была закончиться в четыре часа. Если он уйдет сразу же, то успеет попасть на встречу, назначенную на половину пятого.

Паула делала все возможное, чтобы не замечать присутствия Грегорио. Нелегкое задание она себе выбрала, когда ее рот все еще горел от его поцелуя, и она боролась со смесью смирения и злобы от его присутствия. Почему он остался? Или ему нравится наблюдать за полуголыми девушками, выходящими в возбуждающем белье?

Атласные бюстгальтеры, комбинированные комплекты, шорты, длина которых варьировалась от бикини до ремня. Последние были просто полоской кружева. Лаура играла роль коварной искусительницы, идя по подиуму и останавливаясь для позирования через каждые несколько шагов. Ее взгляд намеренно искал Грегорио. И дразнящий взлет ресниц, манящая мягкость пухлых губ, обворожительная улыбка были призваны для напоминания, что все это предлагалось ему.

Последняя часть закончилась, Амелия произнесла, несколько любезных слов и пригласила гостей использовать их чеки со скидкой в пользу городского благотворительного фонда.

Подали кофе с фруктами, и Грегорио, прежде чем он ушел, удалось недолго поговорить с Лидией. Кроме того, Лаура перехватила его под каким-то незначительным предлогом.

Паула умышленно сосредоточила свое внимание на гостях, выстроившихся перед прилавком с каталогами и чеками на скидку.

Торговля получилась настолько удачной, что от покупательниц не было отбоя. Несколько гостей все еще бродили по магазину даже тогда, когда полки уже опустели и пришла пора закрываться.

Лидия оказалась образцовым организатором и договорилась с фирмой о том, чтобы они забрали стулья вместе с холодильником в пять часов, и после того, как ушли последние гости, Лидия, Амелия и Паула начали уборку и сортировку заказов.

Дома Паула смогла появиться только к семи часам.

Машина Грегорио стояла в гараже. По-видимому, он уже поужинал без нее и засел в кабинете.

Она дошла до спальни, затем включила в ванной воду. Сняв одежду и заколов волосы, Паула погрузилась в теплую душистую пену, откинулась на спину и закрыла глаза.

Сколько времени ей удалось так просидеть, вспоминая удачно прошедший день, показ товара, успешную торговлю, Паула не знала. Ложкой дегтя в этой бочке меда была лишь Лаура. Вспомнив о ней, она инстинктивно поморщилась.

– Что-то не так?

Ее ресницы вздрогнули от звука его голоса, и глаза открылись, постепенно расширяясь от удивления, когда молодая женщина увидела перед собой наклоняющегося Грегорио с двумя бокалами шампанского в руках. Он сблизил их. Раздался мелодичный звон хрусталя.

– За удачный день!

В темных джинсах и распахнутой рубашке с завернутыми рукавами, сейчас Грегорио был похож на пирата. Его приход нарушил умиротворяющее спокойствие, воцарившееся в душе Паулы.

– Я забыла поблагодарить тебя за цветы, вежливо проговорила она.

– Всегда пожалуйста.

– Гости заметно оживились в твоем присутствии.

– Да? Не заметил как-то. Паула с удовольствием чем-нибудь кинула бы в него.

– Я хотел всего лишь оказать вам поддержку.

– Так вот почему ты остался? Извини, а я решила, что тебе вдруг захотелось полюбоваться на полуголых девиц.

Его смех заставил чаще забиться взволнованное сердце.

– Любимая, я бы с большим удовольствием смотрел на тебя одетую, зная, что под этим шикарным костюмом находится то, что принадлежит мне одному, – протянул Грегорио, – чем разглядывать эротическое белье на женщинах, которые меня совсем не привлекают.

– Кажется, Лаура так не думала, – продолжала Паула гнуть свою линию.

– Она была похожа на эксгибициониста с невообразимым самомнением.

– Ее шоу было посвящено исключительно тебе.

– Ты ревнуешь?

Паула схватила губку для мытья и бросила в него.

Он с легкостью поймал ее и кинул обратно в ванну.

– Хочешь, присоединюсь?

– Если ты это сделаешь, я уйду, – ответила она коротко, но Грегорио уже начал снимать рубашку, джинсы, как ни в чем не бывало. – Я не стану этого терпеть.

Паула встала, но он, уже полностью раздевшись, ухватил ее за руку, не давая выйти из воды.

– Пусти.

Этот мужчина в своей совершенной наготе напоминал языческого бога, излучая дикую сексуальную энергию, пробуждающую самые глубинные природные чувства.

– Говорю же, пусти! – Паула попыталась уклониться, но моментально оказалась в его объятиях, как в тисках.

– Расслабься.

Как она могла расслабиться, когда он был так близко? Грегорио скользнул пальцами по ее плечам и начал разминать зажатые мускулы на верхней части спины и около шеи.

Это было потрясающе! Блаженство! – подумала она, отдаваясь волшебству его прикосновений. Уже через несколько минут ей трудно было владеть собой.

– У тебя отлично получается. – И почувствовала его губы, целующие ее плечо. – Может, ты ждешь оценки по десятибалльной шкале?

Он тихо и довольно рассмеялся.

– Вовсе нет, это лишнее.

– Теперь я бы хотела уйти.

– Мы еще не совсем закончили. И руки Грегорио оставили плечи и заскользили к груди, нежно гладя и лаская соски. Утихший было внутренний жар начал разгораться с новой силой. Она томно застонала, когда сильные пальцы перешли на бедра, а его тело начало ритмично двигаться, совершая кругообразные движения и умножая чувство. Горячие губы ласкали шею. Грегорио крепко прижимал ее к себе, и Паула не протестовала, когда он поднял ее на руки, шагнув из ванны. Взяв полотенце, он нежно вытер ее и отнес на кровать.

Одно движение – и покрывала упали на пол. Через мгновение они лежали на кровати в объятиях друг друга. Именно она начала двигаться первая и диктовать ритм, показывая власть, которую женщина может иметь над мужчиной. Дикая страсть охватила обоих, заставив потерять чувство реальности и погрузив в безбрежный океан наслаждений.

Глава 9

Завтрак вдвоем на террасе был отличным способом начать день. Паула сделала большой глоток крепкого кофе, лениво блуждая взглядом по раскинувшемуся вокруг саду.

Во всем чувствовалась заботливая рука мужа Карлы, Родриго. Аккуратно подстриженные газоны, симметрично расположенные дорожки и клумбы с обилием красивых и разнообразных цветов производили просто ошеломляющий эффект.

Родриго и Карла приходили к ним в дом в то время, когда Паула уезжала в магазин, поэтому они практически не виделись. Хорошо бы было поблагодарить Родриго за его усилия и огромную самоотверженную заботу о саде, размышляла она про себя.

Этот район был хорошо сформированной городской зоной с богатой природой и удобным месторасположением. С ненавязчивой мозаикой из современных и старых домов, некоторые из которых располагались на просторных земельных участках. Особняк Грегорио не был исключением, его высокая ограда создавала эффект уединенного места, несмотря на близость пригорода к городскому центру.

– У меня намечена неделя встреч в Милане и Венеции, – сказал Грегорио, допивая кофе. – Мы вылетаем завтра.

Опять «мы». Похоже, это становится закономерностью.

– Я полагаю, ты уже успел обсудить мое предстоящее отсутствие с Амелией, Конни готова заменить меня и вообще все уже решено, да?

Грегорио кивнул.

Паула собралась было возражать дальше, но в последний момент передумала. Она вспомнила, что последний раз оказалась в Милане пять лет назад. Теперь у нее снова появилась возможность попасть туда. Побродить по любимым местам, заглянуть в модные магазины, короче, чудесно провести время. Обаятельная улыбка осветила ее лицо.

– Кто же откажется от столь заманчивой поездки?

Погода стояла отличная. На нежно-голубом небе без единого облака сияло огромное, проникающее во все уголки солнце. Настроение Паулы было вполне созвучно царящему вокруг торжеству радости и света. Милан оставался таким же, как и раньше, ничуть не утратив своей магической привлекательности.

Располагаясь в гостиничном номере, она как назойливую муху прогоняла неприятную мысль о раскаленном воздухе и палящих лучах. Надев широкополую шляпу, очки и легкое платье, молодая женщина вышла на улицу.

Казалось, она не была здесь целую вечность. Хотелось посетить множество знакомых мест. Грациозный готический собор Дуомо, галерею художеств, любимое кафе, частой посетительницей которого она была, проживая в этом удивительно красивом городе. И пусть небеса раскалены, ее настроение все равно искрилось, подобно бликам солнца на воде.

Паула поклонялась всему, что ее окружало, как поклоняются языческим идолам. Кроме того, она переполнялась великим чувством причастности к живой истории. Именно здесь ее охватывало чувство невероятной хрупкости всего живого, ощущение своей жалкой малости перед бессмертными и величественными сооружениями. Милан очаровывал музеями и дворцами.

Ее восторгала мысль, что она ходит по этим улицам, где когда-то, давным-давно, шли сражения. Паула обнаружила, что лица некоторых горожан похожи на те, что изображены на старинных фресках и картинах.

Она не уставала любоваться уникальной архитектурой. Не беда, что Грегорио весь день будет занят деловыми встречами. Есть Галерея Виктора Эммануила, в которой собрано множество модных магазинов, баров и ресторанов. Собор Дуомо, с крыши которого открывается великолепный вид на город. И ни один визит в Милан не был бы полным без посещения театра Ла Скала. Паула вздохнула и ускорила шаги, беспокоясь, что не успеет за несколько дней осуществить все задуманное.

Хождение по магазинам заставило ее поволноваться. Хотя чековая книжка, предоставленная Грегорио, просто сводила ее с ума, она позволила себе быть разборчивой. В результате был куплен подарок для Амелии, кое-что для Конни и сувенир для Карлы, После шести часов вечера она усталая, но довольная вошла в холл роскошного отеля на виа Снэга и, заскочив в лифт, поднялась на этаж, где находился их номер.

Грегорио был уже там и, сняв пиджак и ослабив галстук, готовил себе мартини.

Паула остановилась у дверей. Он посмотрел на ее раскрасневшиеся от жары щеки, горящие глаза, подошел и нежно поцеловал.

– Хорошо провела день?

– Отлично! – Она улыбнулась, и у него встрепенулось сердце от счастья.

– А у тебя как все прошло?

– Соглашение будет подписано только на моих условиях.

Паула положила сумки на стул.

Руки Грегорио проскользнули под ее платье. Он притянул ее ближе и прижался лицом к впадине под мочкой уха.

– Пойдем в душ? – Его ладони заскользили ниже, побуждая тело к ответным действиям.

Он хотел ее, нуждался в ответной нежности. Просто жаждал затеряться в ласках и временно забыть все разочарования дня.

– Потом, если ты не возражаешь, сходим в ресторан, закажем отличный ужин, выпьем немного вина и к ночи снова вернемся в отель.

– Нам лучше не выходить из номера.

– А что, какие-то проблемы? – Он погладил языком мягкую выпуклость ее губы.

– Это Милан, – коротко и просто ответила Паула, и этим было все сказано.

Грегорио усмехнулся, уловив покровительственные нотки в ее голосе, и нежно поцеловал жену в губы. Она, уже не властная над своим телом, страстно ответила ему, устав противиться очевидному чувству.

Им мешала одежда, и они избавились от нее, позволив той упасть прямо к их ногам.

Грегорио рывком стащил покрывало, и они опустились на кровать. Он ласкал все ее тело, особенно грудь, покусывая каждый сосок, чутко улавливая границу между удовольствием и болью.

Не выдержав, Паула взгромоздилась на него, обозначив языком небольшой мужской сосок, недолго смаковала его, а затем слегка укусила. С его губ сорвался хриплый стон, и, поощряемая, она заскользила ниже по его мягкой горячей коже.

Паула мучила и дразнила ласками своего мужчину, не давая ему ни секунды передышки, пока каждый мускул в его прекрасном теле не напрягся до предела. Какие потрясающие ощущения! Ей трудно было поверить, что можно так остро чувствовать каждый раз уносящую с собой в небытие и возвращающую на грешную землю горячую волну оргазма. Они без устали продолжали удовлетворять желание, которое поднимало их на необозримые вершины сладострастия.

Был ли это ее голос, замерший в чувственном крике? Может быть… Ее вдруг охватил такой поток эмоций, от которого она, казалось, разлетелась на множество мелких кусочков… Чудо случилось в тот самый момент, когда оба они наконец в одно мгновение испытали то, что репетировали до этого вместе, получая, однако, каждый свою порцию сладкого яда наслаждения.

Боже… Она была не в силах произнести ни одного слова, когда Грегорио взял ее на руки и понес в душ.

«Катастрофа!» – шептал ее внутренний голос, пока они намыливали друг друга. Умопомрачительный секс! – добавила она про себя немного погодя.

Через полчаса Паула и Грегорио все же вышли из отеля и медленно направились к ресторану, наслаждаясь долгожданной прохладой, разлитой в ночном воздухе. Наверное, было бы удобнее посетить один из них в отеле, чтобы не выходить на улицу и не тратить время на поиски. Но им захотелось немного пройтись.

Они вошли в зал элитного ресторана «Гран Сан-Бернардо», и метрдотель тут же провел их к свободному столику.

Вино, еда – все оказалось здесь безупречным и, несомненно, могло вызвать неподдельный восторг истинного гурмана. Особенно был хорош густой овощной суп на мясном бульоне. И Паула, заказывая десерт и кофе, попросила официанта передать благодарность шеф-повару.

Грегорио сидел, откинувшись на спинку стула. Он похож на грациозную черную пантеру, подумала Паула про себя, откровенно любуясь им и вспоминая силу горячего тела, скрытую под белоснежной рубашкой и великолепным костюмом.

Он знал, о чем сейчас думает эта раскрасневшаяся женщина с сияющими глазами, сидевшая напротив него! Это было видно по ответному блеску в его томном праздном взгляде, по смягчившемуся изгибу рта.

– Паула? Паула Карлани? – Голос был знакомым и лицо тоже.

– Винсенто? – произнесла Паула недоверчиво. Но потом легкий радостный смех сорвался с ее губ, когда она подставила свои щеки, чтобы принять его приветственный поцелуй. Глаза у обоих ярко сверкали.

– Мне просто не верится!

– Это мне не верится, что ты снова в Милане, радость моя! – Он перевел взгляд на Грегорио. – Ты не хочешь представить нас друг другу?

– Ну, конечно же! Винсенто Рокос… Грегорио Манфреди…

–..Ее муж, – не совсем корректно уточнил Грегорио, намеренно заявляя о своих правах.

Паула уловила в его тоне некоторое предостережение и слегка удивилась.

– Винсенто мой очень давний друг, – объяснила она. – Пожалуйста, ты обязательно должен к нам присоединиться. Мы как раз собирались заказать еще кофе.

– Дорогая, ты уверена, что я не помешаю. Мне бы не хотелось нарушать ваше уединение. – Он с некоторой осторожностью взглянул на мужчину, который в столь решительной форме расставил точки над «i», после чего любому здравый смысл подсказал бы, что лучше его не раздражать.

Однако Манфреди сам указал на свободный стул.

– Пожалуйста.

– Я с удовольствием послушаю историю о том, как ты умудрился поймать в свои сети это очаровательное существо, Грегорио.

– Все очень просто. Я сделал ей предложение, от которого она не сумела отказаться.

– Понятно.

– Надеюсь, это так и есть, мой друг, – невозмутимо проговорил Грегорио и поднял руку, подзывая официанта.

– Кажется, прошло сто лет со времени нашей последней встречи, – продолжал Винсенто. – Хотя, – он пожал плечами, – не так уж и много времени утекло. – Его рот тронула добрая озорная улыбка. – Сейчас ты стала еще красивее.

Паула расхохоталась.

– А ты стал еще большим льстецом, да?

– О! Ты слишком хорошо меня знаешь.

– Винсенто учился по классу живописи в школе художеств, – уточнила Паула, чувствуя настороженный взгляд мужа. – Мы встретились и познакомились, когда бродили по залу монастыря Санта-Мария де ла Грация, любуясь «Тайной вечерей» Леонардо. Он тогда готовился взорвать мир своими картинами.

– И удалось? – спросил Грегорио с обманчивым участием.

– Ну… не весь мир, конечно. Только его маленькую частичку.

– Насколько маленькую, Винсенто? – поинтересовалась Паула. – Ты всегда был невероятно скромным.

– Мои работы висят в некоторых галереях. Официант опустил на стол поднос с заказом. Паула добавила в чашку сливки и сахар, а мужчины предпочли пить двойной черный кофе.

– Как долго вы здесь пробудете?

– Всего несколько дней, – ответил Грегорио, и от него не скрылось разочарование, отразившееся на лице их собеседника.

– Расскажи скорее что-нибудь о себе, – попросила Паула, закончив размешивать сахар. – Ты женат?

– Скажу коротко, я так и не решился. – И он выразительно пожал плечами. – Сейчас все свое время посвящаю работе.

– Мне искренне жаль, – ответила Паула.

– Да, я верю, что так и есть.

Он допил кофе, встал и, вытащив из кармана купюру, положил на стол. Грегорио отодвинул ее, но тот не забрал деньги обратно.

– Извинишь меня? – Он поцеловал ее в щеку. – До скорого, радость моя! – И повернулся к ее мужу. – Грегорио!

Откланявшись, Винсенто вышел из зала ресторана.

Через окно Паула видела, как ее друг, чуть ссутулившись, шел по тротуару и вскоре затерялся среди теней ночной улицы. Она взяла чашку и отпила глоток.

– Нет, он не был моим любовником, – с вызовом тихо проговорила она, заметив сузившийся потемневший взгляд Грегорио.

Тот не стал притворяться, что не понял, о чем идет речь.

– Ты любила его?

– Этот человек был со мной рядом, когда я в этом нуждалась, – негромко ответила она. – После того как рассталась с человеком, которого, как мне казалось, любила. Но мой возлюбленный больше интересовался наследством Карлани, чем мной. – Ее глаза были чисты, лишь слегка увлажнились от болезненных воспоминаний. – Винсенто поддержал меня, помог собрать разбитое на мелкие кусочки сердце, став преданным другом.

И влюбился в тебя! – добавил про себя Грегорио, подавляя желание узнать, догадывалась ли Паула о чувствах художника.

– Кажется, я недооценил его.

– У тебя не будет возможности это исправить.

– Разве ты не собираешься встретиться с ним?

– Это будет нечестно, – просто ответила Паула Грегорио подозвал официанта и расплатился по счету.

– Пойдем.

Они долго гуляли, часто останавливаясь и рассматривая витрины магазинов. В центре города ночь была почти такой же оживленной, как и день. Люди сидели в многочисленных кафе, из-за дверей которых в воздухе разносился аромат еды и крепкого кофе.

Здесь у Паулы появилось чувство сродненности, возникла некая магнитная вибрация, которая не ощущалась ею ни в одном из других городов мира. Возможно, она теперь просто смотрела на все другими глазами, и от этого рождались новые чувства.

Было очень поздно, когда они вернулись в отель. Грегорио подошел к столу и открыл кейс, собравшись работать.

– Я скоро освобожусь. Ложись пока без меня. Она уснула. Час спустя он стоял и смотрел на нее спящую, чувствуя внутреннюю красоту этой удивительной женщины. Подобное ощущение волновало его, пробуждая что-то непонятное, глубоко запрятанной внутри.

Все последующие дни пролетели слишком быстро. Времени оказалось катастрофически мало, чтобы осуществить все запланированное.

Бродя по городу, Паула радовалась от души, заново открывая известное и приходя в восторг от нового. Она отыскала два элитных магазина белья и, посетив их, получила представление о направлениях нового сезона.

Было слишком много желаний, которые хотелось осуществить. В промежутках Паула наскоро перекусывала в маленьких кафе на бульварах или улицах, а вечером спешила в отель, чтобы принять душ, поужинать и снова исследовать город, теперь уже ночью и в присутствии Грегорио.

Время пролетело стремительно, но впереди была утонченная великолепная Венеция. У Паулы сложилось к ней особое отношение, ведь после смерти отца они с Амелией обрели здесь второе дыхание, возрождаясь к новой жизни.

Грегорио уладил дела, и они вылетели из Милана.

В Венеции они поселились в самой элегантной гостинице города с видом на лагуну.

Утром, расставшись с Грегорио. Паула отправилась в сердце Венеции – на площадь Сан-Марко. Пестрые толпы туристов, говоривших на разных языках, не пугали почти ручных голубей, стаями сидевших в самых неожиданных местах. На одной из сторон площади, будто огромная рептилия, возвышался собор.

Чтобы прийти в себя после посещения Дворца дожей, Паула выпила чашечку кофе в знаменитом кафе «Флориан», которое было самым популярным местом встречи городской молодежи.

Вечер она провела с Грегорио, ужиная в ресторане на крыше гостиницы.

Отличное обслуживание, разнообразие блюд поражало, но они заказали типично венецианскую еду: сардины в маринаде и спагетти в соке кальмара.

После ужина они направились в сторону вокзала, к церкви, где всегда стоял продавец мороженого.

– А теперь сюрприз, – сказал с загадочным видом Грегорио, взял Паулу за руку и повел на набережную к широкой каменной лестнице, спускающейся к самой воде.

Когда они дошли до последней ступеньки, из-за поворота выплыла большая гондола.

– Невозможно уехать из этого сказочного города, не покатавшись по Большому каналу, продолжал Грегорио.

– Его еще называют Великой улицей Венеции, – добавила Паула. – Ты знал об этом?

– Конечно. Я провезу тебя под Мостом вздохов. Только потом, в гостинице, Паула вспомнила легенду, по которой поцелуй под тем заповедным местом, в скользящей по воде гондоле, делает любовь вечной.

Они провели в Венеции два незабываемых дня и ночь, прежде чем вернулись обратно в Сидней.

Резко зазвонил телефон, и Паула отошла от манекена, которым занималась, к прилавку, чтобы снять трубку. Амелия была в примерочной с клиенткой.

– Добрый день. Магазин. Паула, – мелодично сказала она приятным голосом.

– Вы получили мою заявку на возврат? – спросила женщина с другого конца трубки, с аристократическим высокомерием называя свое имя.

«Клиентка из ада», – окрестила ее Паула, но заставила себя быть вежливой.

– Я смогла приобрести модель такого же цвета, фасона и размера, пока была в Милане. Вы можете забрать ее, когда вам будет удобно.

Последовала короткая пауза, пока женщина переваривала полученную информацию.

– Я подъеду завтра.

– Отлично, – ответила Паула с легкой гримасой.

Создавалось впечатление, что женщина умышленно пытается устроить скандал. Сделав покупку во время показа, теперь она хотела заменить белье, заявляя, что на кружевах имеется маленький порез. Амелия и Паула знали, что не могли выставить на продажу бракованную модель. Каждая вещь проходила тщательную проверку во время доставки и не попадала на полки без предварительного обследования. Это означало, что порез появился после покупки. Было ли это сделано нарочно или случайно, спорный вопрос.

Длинная и очень шумная обличительная речь о низкой квалификации хозяек магазина, обвинение в продаже низкосортного товара по завышенным ценам явно раскрывала намерение женщины опорочить их.

Однако Паула сохранила расписку в получении нормального товара и упаковку, как доказательство.

Но все равно это расстроило и обеспокоило ее. Следует принять меры предосторожности. Если бы жалобы поступали от Лауры, было бы понятно. Но за последние десять дней они исходили от совсем разных женщин.

Паула даже почувствовала что-то вроде облегчения, когда следующие несколько дней прошли без путаницы со специальными заказами, без возврата предположительно бракованного белья и без предъявления жалоб.

А, в общем, по всем показателям магазин процветал. Вышел каталог. И на протяжении всей предстоящей недели не наблюдалось светских мероприятий. Жизнь казалась тихой и размеренной.

– Ты не будешь возражать, если я приглашу Амелию на ужин? – спросила Паула в пятницу утром и посмотрела на Грегорио.

Господи, она делалась совершенно беспомощной от одного только его взгляда. Удивительно, как он мог сидеть здесь так спокойно, когда всего несколько часов назад они сходили с ума от блаженства. Черт возьми, ее тело все еще помнило силу его обладания, ласки особо чувствительных эрогенных зон, которые он определял как опытный кладоискатель.

– Это будет сегодня вечером?

– Я имела в виду воскресенье, если только у тебя нет других планов, – уточнила Паула.

– Воскресенье? Отлично. Меня все устраивает.

– Ужин я приготовлю сама. – Она смешно наморщила нос, когда заметила, как он удивленно поднял брови.

– Ты сомневаешься, что у меня получится?

– Что ты, конечно нет!

Паула задумала специально для такого случая приготовить что-нибудь невероятно экзотическое.

Грегорио допил кофе и поднялся.

– Я вернусь поздно, ужинай без меня.

– Сегодня пятница, мы закроемся только после девяти, – напомнила она и вышла вслед за Грегорио из кухни. Захватив в комнате жакет, сумочку и ключи от машины, Паула пошла в гараж.

– Ну и ну, – одобрительно пробормотал Грегорио, входя на кухню поздним утром в воскресенье. – Чем это так вкусно пахнет?

Паула выглядела очень привлекательно в коротких джинсовых шортиках и белой футболке. Волосы она собрала в конский хвост на макушке. Вместо косметики по щеке размазалась мука.

Он подошел ближе и притянул ее к себе.

Ее попытки вырваться не увенчались успехом, муж наклонился и нежно поцеловал ее. Когда он поднял голову, то заметил ее слегка затуманенный взор. Ему пришлось по душе то, что она быстро оправилась.

– Если ты собираешься остаться, то помогай. И она показала на стопку кастрюль и сковородок. – Что тебе больше нравится – мыть или вытирать?

Когда-то ему приходилось работать на кухнях разных ресторанов за еду. Придется вспомнить былые времена.

– Предлагаю тебе пойти освежиться. Ей не нужно было предлагать дважды. Но когда она вернулась минут через десять, на кухне был полный порядок.

Амелия приехала в пять часов. Преподнеся Грегорио бутылку охлажденного вина, она со смехом развела руками, когда услышала, что Паула отказалась от ее помощи.

Это был отличный ужин, который стоил потраченных на него усилий. Покончив с угощением, все перешли на террасу пить кофе.

Легкий вечерний воздух приятно освежал, сгущались сумерки. На небе мерцали первые звезды. Сидя в тишине на террасе, Паула неожиданно поймала себя на мысли, что впервые за очень долгое время почувствовала душевное спокойствие.

Глава 10

– Ты уверена, что справишься, если я уйду пораньше? – заботливо спрашивала Амелия Паулу уже в который раз.

– Конечно, уверена. Середина недели, пять часов вечера, – начала перечислять с улыбкой Паула. – Или ты думаешь, что магазин подвергнется внезапному нашествию покупателей? Иди и не о чем не беспокойся. Я все закрою сама.

Спустя некоторое время Паула посмотрела на часы, выключила магнитофон и приготовилась закрыть главную дверь.

Дневная жара навалилась сразу, как только она отключила в магазине вентилятор. В воображении сразу же возник образ бассейна с холодной шелковистой водой и Грегорио в нем. Мысль о нескольких неторопливых кругах перед тем, как пойти в душ и переодеться для посещения выставки скульптур, была недурна. Они собирались на закрытый показ для избранного круга коллекционеров и покупателей скульптур.

Ее мысли плавно перешли к содержимому гардероба. Черный цвет всегда был выгоден для нее, но может…

Звук открываемой двери удивил ее, так как редко кто заходил в магазин в этот час.

Появление юноши в одежде мотоциклиста и в шлеме вызвало инстинктивное чувство внезапной тревоги.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросила Паула, увидев, что он направился в ее сторону. Может, он зашел сюда по поручению своей подружки и знает, какой нужен размер, цвет и фасон. Или у него все записано.

Он остановился и показал на манекен слева.

– У вас найдется такое же черного цвета десятого размера.

Для Паулы было минутным делом открыть подходящий ящик и достать оттуда белье. Она перепроверила указатели с размерами и подошла к прилавку, чтобы завернуть и завязать фабричную упаковку комплекта.

Твердые пальцы схватили ее запястья, и она вскрикнула от неожиданности. Через мгновение ее руки оказались скрученными за спиной.

– Какого черта ты делаешь?

– Заткнись.

Паула сообразила, что это ограбление, но будь она проклята, если сдастся без борьбы.

Быстрый поворот, взмах ногой и каблук ее туфли достиг своей цели. Он вскрикнул, и в ту же секунду Паула кубарем покатилась на пол.

Она боролась напрасно, проклиная легкость, с которой он ее сдерживал. Ее руки оказались зажатыми, как в тисках, и она полусидела-полустояла коленями на полу.

Не думая, чем это может кончиться, она подняла голову на уровень его колена и вцепилась зубами в бедро.

Он сдержал крик и схватил пальцами ее волосы, отдергивая голову от своей ноги. Звонкая пощечина обрушилась на ее лицо.

– Стерва.

Глаза Паулы увлажнились от сильного удара.

– Бери деньги и уходи.

Она услышала звук упаковочной ленты, отрываемой от рулона. Потом услышала фырканье смешка и отбивалась, как лев, прежде чем он сумел захватить ее руки и обмотать запястья, связав их вместе.

Ее волосы растрепались и свисали прядями на лицо, а дыхание стало прерывистым от борьбы.

Он притянул ее лицо к своему.

– Попробуешь еще раз, пожалеешь, что сразу не подохла.

В свой взгляд Паула вложила смесь призрения и ярости.

– Что, нечего больше сказать? – поддразнил он ее, а глаза были холодными и жестокими. Он протянул руку и взял ее за подбородок.

– Не смей трогать меня. – Ее переполняла дикая злость.

В улыбке негодяя сквозило чудовищное спокойствие.

– Попробуй меня остановить.

Паула вновь ударила подонка в последней попытке причинить ему боль, и тот связал ее лодыжки и колени, лишая последней возможности двигаться. Она осыпала его проклятиями.

Ей было видно, как грабитель открыл кассу, высыпал банкноты и монеты в карман. Потом наклонился и, обхватив пальцами ее шею, сильно сжал.

– Пока к тебе придет помощь, я буду уже далеко отсюда.

Он смахнул белье с прилавка на пол и исчез в дверях.

Паула сбросила туфли и стала медленно придвигаться к телефону. Но тот находился слишком высоко. Черт возьми, кто бы мог подумать, что пленка для упаковки окажется такой крепкой?

Далее она умудрилась не только подползти, открыть и опрокинуть ящик, но и вытащить оттуда ножницы. Стоило теперь попытаться разрезать ленту.

Это заняло больше времени, чем она предполагала, но в результате сначала лодыжки, потом колени были освобождены. Один раз ножницы выскользнули и оставили уродливую царапину на ноге.

По крайней мере, она смогла встать на ноги и добраться до телефона. Позвонить по нему оказалось непросто. Пауле пришлось проделать это несколько раз, прежде чем получилось набрать правильно все цифры.

Грегорио взял трубку после третьего звонка.

– Манфреди.

– Это Паула. Только что кто-то ограбил наш магазин, – как можно спокойнее сказала она. -Мне необходимо написать заявление в полицию.

Она услышала, как тот ругается.

– Ты в порядке?

Еще бы! Ведь ей удалось остаться в живых! Хотя бедняжка была потрясена случившимся и страшно разозлена.

– В общем, да.

– Я еду.

Манфреди был в магазине почти через пять минут.

За это время ее упражнения с ножницами увенчались успехом, и она разрезала пленку, связывающую ее запястья.

Он осмотрел место происшествия. Когда Грегорио подошел к Пауле, его лицо казалось застывшей холодной маской, а глаза потемнели от злости, потому что он заметил красное пятно у нее на щеке.

– Он что, ударил тебя?

– Могло быть и хуже.

Грегорио осторожно обхватил ее лицо и несильно сжал его ладонями, потом наклонился и стал целовать часто и бережно. Эта неожиданная нежность тронула ее до глубины души.

– Расскажи мне все по порядку. Она так и сделала. Голос ее немного дрожал, а Грегорио, не перебивая, слушал, убирая растрепавшиеся волосы с ее лица.

– Хорошо, давай заявим в полицию.

Высокое положение Грегорио повлияло на то, что офицер полиции примчался на вызов в рекордно короткое время. Исходя из реального положения вещей, мало чем можно помочь пострадавшим в такой ситуации. В магазине не было ничего разбито, украденные деньги в сумме составляли около ста долларов. Сама Паула не получила никаких серьезных телесных повреждений.

Нападавший был в перчатках, и это означало отсутствие отпечатков пальцев. Опознание так же становилось невозможным, потому что преступник не снимал шлем.

Полицейские, конечно, проверят окрестности, опросят людей. Не исключено, что кто-нибудь видел происходящее, но шанс, что удастся узнать номер мотоцикла, практически равнялся нулю. Похоже, что все случившееся приведет лишь к еще одному нераскрытому делу.

Грегорио проводил офицера полиции, пока Паула собирала сумочку. Закрыв магазин, они вышли на улицу.

– Я отвезу тебя домой, – неожиданно заявил Грегорио.

Она удивленно посмотрела на него.

– Мне не хочется, чтобы ты садилась за руль.

– Но почему? Со мной все в порядке, – настаивала на своем Паула.

Так оно и было на самом деле. Если не считать одного. У нее все больше росло подозрение, что это происшествие – не случайность. Интуиция подсказывала, что все было спланировано заранее с одной лишь целью: навредить ей. И организатор всего этого тоже легко угадывался. Ситуация начала принимать нешуточный оборот.

Грегорио ясно различил решительность в ее словах, уловив под ней какую-то недосказанность, и оставил Паулу в покое. Сейчас ему хотелось только одного, чтобы она уехала отсюда побыстрее.

Он решил, что из дома сделает несколько звонков, чтобы нанять охрану со следующего же дня, и это немного успокоило его.

Обе машины заехали в просторный гараж с разницей в несколько секунд. Они вместе поднялись наверх. Грегорио включил воду, наполняя ванну, и подошел к Пауле.

Он начал расстегивать пуговицы у нее на жакете, но та поймала его руки.

– Я могу сама раздеться.

– Конечно, можешь, – сказал он послушно, а сам продолжал свое дело, пока не снял жакет с ее плеч. Потом протянул руки к молнии на юбке.

– Мы опоздаем на ужин. – Этот аргумент оказался тем более ничтожным для протеста.

– Конечно, опоздаем.

Блузка упала на ковер, за ней юбка и все остальное. Грегорио погладил ее грудь, лаская каждый сосок.

Ее тело не заставило себя ждать, ответив на прикосновения приливом тепла и трепетом зарождающегося внутри желания. Она могла закрыть глаза и покорно идти в любом, выбранном им направлении.

Не говоря ни слова, он быстро разделся, и она жадно начала разглядывать его тело.

Манфреди просто зашипел от злости, когда увидел длинную царапину на внутренней поверхности ее бедра. Глаза его гневно засверкали.

Паула поспешно объяснила:

– Ножницы выскочили, когда я пыталась разрезать пленку.

Но тот недоверчиво спросил.

– Он тебя трогал?

– Не в том смысле, в каком ты думаешь. – У нее по коже пробежали мурашки.

Грегорио прошел вместе с Паулой в ванную, выключил кран и шагнул в воду.

Каким блаженством было чувствовать себя в его заботливых сильных руках, испытывая гладкое волнующее скольжение мыльных рук по коже, вдыхая легкий дразнящий аромат, поднимающийся с паром от горячей воды. Прикосновение его губ к чувствительному изгибу между шеей и плечом. Как приятно, прижавшись к нему, закрыть глаза и просто быть!

Паула почувствовала его движение и ощутила прикосновение расчески, нежно проходящейся по всей длине ее волос и, окунувшись в приятные ощущения, смогла лишь пробормотать слова благодарности.

Он массировал ее плечи, разминая твердые узлы, о которых она и не подозревала, а потом, покончив с этим, повернул лицом к себе и поцеловал.

В его поцелуе не было требовательного желания, разве что немного. Он дарил просто огромную нежность, от которой ей захотелось расплакаться.

Паула прижалась к нему, обвила руками шею, нуждаясь в тепле его тела, ища утешения в его близости.

Быть ценимой, любимой, обожаемой этим мужчиной, не входило в их соглашение. Но сейчас ей было достаточно того, что она имела. Стремление к большему казалось ей глупостью, которую она не могла себе позволить.

Паула медленно подняла голову и слегка коснулась своими губами его рта. В ее улыбке светилась неподдельная радость. Она отодвинулась и вышла из ванны.

– Ты случайно не забыл, что мы собирались пойти на выставку?

– Я позвоню и предупрежу, что мы не приедем.

Она прижала палец к его губам.

– Нам надо пойти.

– Можешь объяснить почему? Он был слишком умен, чтобы не понять все с полуслова.

– Но я могу ошибаться.

– А если нет?

Паула взяла полотенце и обернула его вокруг тела, заметив, что Грегорио делает то же самое.

– Мне нужно с этим справиться.

Ты справишься, но с моей помощью, решил он про себя, идя за ней в спальню и начиная одеваться.

Завтра установят камеры слежения перед главным входом и сзади магазина. Еще он сделает заказ о постановке помещения на охранную сигнализацию, обеспечивающую прямую связь с лучшей охранной фирмой одним нажатием потайной кнопки. Он сделает даже больше. Теперь с открытия и до закрытия магазина там будет присутствовать телохранитель для Паулы.

Грегорио не отверг идеи и о собственном расследовании. Если у кого-то на уме появилось намерение любыми способами запугать Паулу, то они заплатят за свои попытки сполна. Будьте уверены! Но сначала он займется обеспечением всех мер безопасности. Независимо от того, одобрит она это или нет.

В восемь часов они вошли в галерею, и Паула приняла бокал шампанского у встретившего их официанта.

Фраза «только по приглашениям» гарантировала, что на выставке соберутся сливки светского общества города. Блистательные женщины в дорогих платьях и драгоценных украшениях. Естественно, что такое мероприятие обеспечивалось охраной.

Умелый макияж позволил сделать незаметным след от удара на щеке Паулы. Так же тщательно она выбирала себе и платье, зная, что розовый цвет очень освежает кожу, а косой покрой подчеркивает стройные изгибы ее тела.

Для придания утонченности образу она гладко причесала волосы и собрала их в низкий пучок на затылке, украсив декоративной заколкой. Украшений Паула решила не надевать.

На выставке она без определенной цели бродила среди экспонатов, останавливаясь то здесь, то там, чтобы получше рассмотреть произведения скульпторов.

Грегорио не отходил от нее ни на шаг и заметил, что жена все время возвращается к одному и тому же экспонату – большой бронзовой скульптуре девушки, стоящей между определенным образом скомпонованными зеркальными панелями, наклоненными под разными углами.

– Как красиво, – тихо произнесла Паула, представляя, как великолепно она впишется в интерьер магазина, поставленная слева от прилавка на мраморную колонну и задрапированная шелком. Это, несомненно, всем понравится.

Она просмотрела каталог и поинтересовалась ценой. Слишком дорого. Ей придется увеличить страховку всего магазина, чтобы в случае утраты скульптуры иметь возможность покрыть ее ценность.

– Грегорио, Паула. Как приятно вас снова видеть!

Паула обернулась и, улыбаясь, поприветствовала Лидию Ведич.

– Лидия, – произнес Грегорио со свойственным ему шармом. – Ты извинишь меня, если я покину вас на несколько минут?

– Конечно, дорогой.

И Грегорио отошел от них к компании мужчин, остановившихся неподалеку.

– Он великолепен, не правда ли? – сказала, задумчиво глядя ему вслед, светская львица.

– Правда, – торжественно согласилась Паула и услышала тонкий смех Лидии.

– Вы – замечательная пара, моя дорогая.

– Обязательно передам Грегорио твои слова.

– Я намечаю очередной прием в следующем месяце и пришлю вам приглашения.

– Надеюсь, ты включишь в них Амелию?

– С удовольствием, моя дорогая.

– Спасибо.

– А теперь, извини, но я убегаю. Оставшись одна, Паула снова вернулась к приглянувшейся скульптуре. Постояв там недолго, она пошла дальше, но интуиция заставила ее оглядеться. В стороне мелькнула знакомая фигура в красном платье. Лаура.

Если блондинка и удивилась, встретив Паулу на выставке, то сумела это очень быстро скрыть, подарив ей лишь секундный изучающе-пристальный взгляд. Паула подняла бокал в приветствии и наблюдала, как Лаура шла к ней навстречу.

– Я не ожидала увидеть тебя здесь сегодня. – В этом приветствии не было и капли любезности.

Паула с фальшивым удивлением расширила глаза.

– Разве у меня могла появиться какая-то причина, чтобы не пойти сюда? А, Лаура?

Та проигнорировала откровенный вызов и невозмутимо продолжала.

– Как Милан?

– Сплошная романтика: голубое небо, солнце, море и ни капли дождя.

– Город влюбленных.

– Как ты угадала?

Лаура сделала глоток шампанского и провела ногтем, покрытым красным лаком, по ножке бокала.

– Не влюбляйся в Грегорио, дорогая. – Ее улыбка стала еще слаще, хотя в серых глазах полыхала жуткая злоба. – Для тебя это может быть фатально.

Паула увидела мужа за секунду до того, как опасная доброжелательница оглянулась и одарила его одной из своих самых очаровательных улыбок.

– Мы только что говорили о тебе. Он обнял Паулу за талию и ощутил напряжение в ее теле.

– Думаю, нам пора домой.

– Лаура хочет еще шампанского.

– Если тебя не затруднит, милый?

– Сейчас организуем. Грегорио поднял руку и щелкнул пальцами. – Через несколько секунд появился официант с подносом.

– Она портит мне удовольствие, – тихо произнесла Паула, и почувствовала пожатие его пальцев.

– Пойдем?

– Боже, – усмехнулась Лаура. – Еще совсем рано.

– У него на уме одно обольщение, – сказала Паула на итальянском с необычайно сладкой улыбкой и повернула к нему голову.

– Не так ли, любимый?

Выражение чувств по-итальянски прозвучало весьма откровенно, и блондинка не могла этого не заметить. Но ее глаза сверкали ненавистью лишь несколько секунд. Она моментально справилась с бушевавшими в ее душе эмоциями и придала лицу жизнерадостное выражение.

– В таком случае, веселитесь, дорогие мои. Без сомнения, мы скоро еще встретимся.

Паула проследила глазами, как Лаура пошла в глубину зала и скрылась за спинами посетителей. У нее начала жутко болеть голова, и она почувствовала себя совершенно разбитой.

– Мы уже достаточно здесь поприсутствовали, пойдем, – настойчиво сказал Грегорио, замечая малейшие перемены в ее лице.

Паула не протестовала, и они направились к выходу, В машине она откинулась на спинку сиденья. Пока Грегорио ехал в потоке автомобилей, Паула сидела, закрыв глаза, наслаждаясь темнотой в салоне.

Спустя пятнадцать минут она вошла в спальню и начала раздеваться, ощущая на себе испытующий взгляд Грегорио, снимавшего пиджак и галстук.

– Не хочешь рассказать, зачем все это было? начал он разговор, расстегивая рубашку.

– Не сейчас, – ответила она сдержанно и пошла в ванную комнату. Быстро умывшись и надев пижаму, Паула вернулась в спальню.

Когда она вошла, Грегорио дал ей стакан воды и две таблетки.

– Выпей это и ложись в кровать. Пауле казалось, что ее голова перестала принадлежать телу. Она с благодарностью проглотила лекарство и юркнула под одеяло.

Последнее, что она помнила, был Грегорио, выключающий свет, темнота комнаты и долгожданное облегчение забвения.

Завтрак протекал неторопливо. Погода стояла прекрасная, и они расположились на террасе.

По настоянию Грегорио Паула позвонила матери и рассказала о том, что произошло прошлым вечером. Ей пришлось постараться, чтобы побороть недоверчивость Амелии, и, как только могла, она заверила ее, что с ней все в порядке.

– Да, конечно. Я приеду, как всегда, – сказала она перед тем, как положить трубку.

– Я договорился с агентством по поводу установки охранной системы в магазине, – сообщил Грегорио в то время как она наливала в стакан сок.

Ее руки замерли, и она поставила кувшин на стол.

– Повтори, пожалуйста, что ты сказал?

– Ты слышала.

– Нет необходимости…

– Я так решил, – жестко перебил он ее. -Никаких споров.

– Черт возьми, зачем это нужно?

– Установщики должны приехать сегодня утром. Обеспечь им удобные условия работы.

Паула от злости топнула ногой, но спорить было бесполезно.

– Дорогая, ты уверена, что с тобой все в порядке? – заботливо спросила Амелия, встречая ее в дверях магазина.

– Все отлично, – решительно ответила Паула, проходя за прилавок.

Она почувствовала себя цыпленком с двумя чересчур заботливыми родителями. Только внимание Грегорио было противоположно отцовскому.

– Ну что, начинаем работать?

– Я только что сварила кофе.

У двери раздался звонок, и Паула впустила в магазин человека в рабочей униформе. Его удостоверение подтверждало принадлежность к охранной фирме. Паула предложила ему осмотреть помещение и пригласила подъехавшую бригаду располагаться по своему усмотрению.

Они только начали работу, в то время как хорошо одетая девушка вошла в магазин и протянула Пауле свое удостоверение личности, объяснив, что ее нанял Грегорио Манфреди в качестве охранника.

– Просто невероятно, – зло ответила Паула, подбегая к телефону и набирая номер Грегорио.

Он ответил после второго гудка, выслушал ее негодующую тираду и невозмутимо ответил:

– Мария остается. Точка.

– Мне не нужен чертов телохранитель.

– Со временем привыкнешь.

– Хорошо. Поговорим, когда я вернусь домой.

– Как хочешь. Он произнес это таким голосом, что стало понятно, хоти она чего угодно, результат будет одним и тем же. Паула прокляла его, бросая трубку.

– Я хорошо знакома с техникой продаж, продолжила разговор Мария. – И могу быть полезной помощницей в работе. В сложившейся ситуации советую принять мое предложение.

Коротко и ясно, подытожила про себя Паула и вздрогнула, когда один из рабочих включил электродрель. День обещал быть очень паршивым.

К полудню, Паула все еще злилась. Уже в миллионный раз она объясняла скороговоркой клиенткам, что проводится косметическая реконструкция помещения и в ближайшее время все закончится.

В этот же день, помимо охранной сигнализации, были установлены и камеры слежения впереди и сзади главного салона магазина.

Не выдержав, Паула пожаловалась Амелии, что магазин теперь охраняется надежнее банка.

– Милая моя, не злись! Ведь Грегорио хочет сделать, как лучше. Прошлым вечером произошел ужасный случай, и слава Богу, что с тобой ничего серьезного не случилось. Но ведь все могло кончиться намного печальнее.

Черт возьми, она понимала это не хуже других. Да, ее бесило, что Манфреди принял решение, не поинтересовавшись ее мнением. Но в глубине души была благодарна ему за заботу.

Однако это не остановило ее от словесной перепалки, которую она затеяла, едва переступила порог дома.

Паула отыскала Грегорио в кабинете. Он сидел за письменным столом и занимался обычными подсчетами.

– Почему ты опять не посоветовался со мной? – требовательно спросила она без всякого предисловия.

Знала ли эта женщина, как была красива в момент ярости. Грегорио захотелось рассмеяться, но он подавил веселье и приготовился к бою.

– Дело сделано, любимая, – сказал он, наблюдая, как Паула пытается сдержать свое негодование.

– Хорошо, – смягчилась она, остановившись напротив его стола. – Я готова смириться с сигнализацией. – Она положила руки на полированную поверхность столешницы. – И даже уступлю твоему желанию обвешать весь магазин камерами слежения. Но Мария? В самом деле, Грегорио, Мария, это лишнее.

– Она работает на меня. Я ее нанял и плачу ей зарплату. – Его ответный взгляд был непреклонным. – И хватит об этом.

Паула схватила первое, что попалось ей под руку, швырнула в него с размаху и увидела, что он ловко поймал это и положил обратно на стол.

Легким пружинящим движением Манфреди встал и направился в сторону Паулы, смотрящей на него с открытым вызовом.

– Ты хочешь еще что-то сказать?

– Да. Хоть раз я хочу, чтобы ты в чем-то уступил мне!

Он обнял ее за Шею. Когда вожделение и желание превратились в любовь? Трудно было назвать конкретный момент, только это произошло.

– Ты добилась своего, – неторопливо произнес Грегорио. – Прошлым вечером. Когда я узнал, что кто-то напал на тебя, и когда представил, что тебе могли причинить боль.

Что он пытается этим сказать? Что ему не все равно? От этой мысли Паула позабыла обо всем на свете.

Несколько секунд она не могла оторвать от него взгляд и стояла как вкопанная. В его темных глазах было столько нежности, что она моментально перестала злиться.

– Извини, я не хотела ничего такого. Грегорио улыбнулся и очертил контур ее рта подушечкой большого пальца.

– Да, я верю.

Он показал рукой на большой предмет, стоящий перед окном.

– Иди открой.

Несколько секунд она стояла не двигаясь. Потом нерешительно подошла к ящику и осторожно развязала веревки.

Ей пришлось порядочно повозиться, прежде чем удалось открыть верхнюю крышку. Паула непроизвольно вскрикнула, увидев содержимое коробки.

Это была скульптура, которой она восхищалась в галерее.

– Ты купил ее мне? – спросила она со смесью недоверия и почтения в голосе.

– Я подумал, что она будет отлично смотреться в магазине.

Паула повернулась к нему. Она не знала, что и сказать. Плакать ей или смеяться.

– Спасибо, Грегорио!

– Я прослежу, чтобы ты не забыла поблагодарить меня.

После ужина она села за обычный вечерний торговый отчет, потом пошла в душ и приготовилась ко сну.

Но сегодня Паула первая обняла его и поцеловала, лаская и доводя до исступления. И хотя он наслаждался скольжением ее пальцев, умирал от дразнящих прикосновений рта, но сам контролировал ритм и сам привел их на вершину блаженства, заставив купаться в чувственном жару.

– Почему ты всегда должен побеждать? слегка севшим голосом спросила она. И услышала четкий ответ:

– Потому, что я могу.

Глава 11

– Дорогая, мне кажется ты сегодня немного бледновата, – сказала несколько дней спустя Амелия, с тревогой поглядывая на Паулу. – Тебя что-нибудь тревожит?

– Нет, я просто чувствую себя немного уставшей, только и всего.

– Возможно, ты переутомилась, потому что слишком много работаешь.

Паула с улыбкой посмотрела на Амелию.

– Не больше, чем обычно.

Разве могла она сказать, что Грегорио не давал ей спать почти каждую ночь и чаще всего будил ее в ранние предрассветные часы?

– Может так случиться, что ты беременна. Паула слегка покачала головой.

– Сомневаюсь.

Но визит к врачу подтвердил предположение матери.

– Восемь недель.

– Этого не может быть, – запротестовала она.

– Моя дорогая, уверяю вас, что так и есть.

– У меня была менструация в прошлом месяце.

– Но, может быть, она проходила не совсем обычно?

Паула нахмурила лоб и вспомнила, что все прошло намного легче и короче обычного почти наполовину. Ей пришлось рассказать об этом врачу. Оказалось, что всему есть медицинское объяснение. Записавшись на необходимые профилактические обследования, Паула заполнила специальные бланки. Получив карточку с указанием даты следующего посещения, она покинула кабинет и вышла на воздух.

Боже, какое счастье! Ребенок… Ее ребенок!

Она смогла вернуться к действительности только когда села в машину и поехала обратно в магазин. Ей трудно было скрыть такую новость от своей матери, которая имела право узнать об этом первой.

И Грегорио, конечно, тоже. О Боже! Неужели это правда?

– Значит, я не ошиблась? – спросила Амелия, как только Паула вошла в дверь магазина с сияющим видом. – О, дорогая! Какая замечательная новость, – радостно сказала она, обнимая дочь.

Лицо Паулы внезапно омрачилось. Стоп! Она достигла первого этапа договора. И это событие можно считать начальной точкой отсчета, ведущего к окончанию их совместного проживания. Но все же не стоило именно сейчас погружаться в преждевременную печаль. Тем более что это могло отразиться на ребенке.

– Ты уже сообщила Грегорио эту новость? поинтересовалась Амелия, заметив непонятное беспокойство на лице дочери.

– Я подожду до вечера.

Правильно. Это позволит ей выиграть немного времени.

Но день выдался загруженным, и у нее совсем не осталось времени на размышления. Может, так даже лучше, решила она, входя в дом после шести часов вечера.

При нормальных обстоятельствах ей бы захотелось заказать столик в любимом ресторане и сообщить мужу приятную новость за ужином при свечах.

Вместо этого она измучилась, подбирая нужные слова, и наконец совсем оставила эту затею. Еда не лезла ей в горло, и Паула отодвинула тарелку с нетронутым ужином.

– Ты не голодна? – спросил Грегорио, внимательно наблюдавший за ней весь вечер.

– Нет аппетита.

– Что тебя беспокоит?

Похоже, подходящий момент никогда не настанет. Будь что будет.

– Сегодня я встречалась с доктором и узнала, что беременна. Наконец-то. Дело сделано.

В его глазах промелькнуло что-то, но она не успела понять, что именно, как они снова стали прежними.

– Полагаю, ты знаешь дату. Еще бы. Все произошло в первые десять дней их брака.

– Середина июля. – Она изобразила слабое подобие радостной улыбки, но глаза ее оставались печальными. – Первый этап договора завершен.

Несколько секунд он сидел молча, но его взгляд, казалось, опалил ей душу.

– Как ты себя чувствуешь?

О Боже! Как ответить ему? На ум пришли дерзкие слова, но в последний момент ей удалось сдержаться.

– Отлично.

– Теперь ты, конечно, обратишься к акушерке и сократишь рабочее время в магазине?

– Нет.

Манфреди наклонил голову и не шевелился, но это была опасная неподвижность. По ее коже прошел холодок.

– Нет?

Как могло одно слово быть таким страшным?

– Я молода и здорова, – постаралась она разрядить напряженную атмосферу, пуская в ход весомые аргументы. – Если врач скажет, что мне нужен специалист, я выполню его рекомендации. Что касается магазина… Пока я буду работать, а потом посмотрим.

В глазах Грегорио промелькнула вспышка гнева, но Паула опередила его.

– Это мое тело и мой ребенок. По крайней мере, сейчас мы неразделимы.

Ей захотелось уйти отсюда, хотя бы на время. Она встала, намереваясь сделать это.

Его пальцы схватили ее руку еще до того, как она сделала первый шаг.

– Пусти меня. – Это была просьба, шедшая из глубины ее сердца.

Грегорио притянул Паулу к себе.

– Твое тело, мое семя, – сказал он с холодной мягкостью. Затем положил ее руку на живот и накрыл своей. – Наш ребенок.

Как он мог так говорить? Ведь это живое существо она будет носить в своем чреве еще семь месяцев, затем семь лет проведет с ним, воспитывая до школьного возраста. Потом ей придется посторониться и делить с ним лишь маленькую часть его жизни. Каким бы безумием это ни казалось, она уже страдала, когда думала, что ей придется расстаться со своим еще не родившимся ребенком.

А Грегорио? Как она сумеет вынести то, что он уйдет от нее? Снова женится, и у их ребенка появятся сводные братья и сестры. И всю оставшуюся жизнь он проведет вдали от нее.

Паула внезапно осознала, что не сможет без него даже существовать. Эта мысль пронзила ее как молния. Любовь? Но она не могла влюбиться в него. Это было невозможно. Черт возьми, любовь не значилась ни в одном из пунктов их соглашения.

Это гормоны разыгрались, подумала одна часть ее сознания, в то время как другая молча плакала.

– Сегодня мы никуда не идем.

Паула услышала его голос и прогнала прочь одолевавшие мысли;

Они собирались пойти в театр. Шла постановка известной пьесы австралийского писателя. Мысль о наряде и встрече со знакомыми не вызвала у нее приятных эмоций. Но это было престижное событие, и их отсутствие наверняка заметят.

– Почему же? Беременность не может внезапно сделать меня хрупким цветком.

Теплая улыбка на его губах заставила таять ее сердце. Паула едва сдержала подступившие к глазам слезы, когда он нежным поцелуем прикоснулся к ее лбу и тихо произнес:

– Я даже не мог представить, что буду чувствовать такое.

Они вошли в зал за десять минут до начала первого акта. Билеты были раскуплены заранее, и в театре собралось много истинных ценителей искусства.

– Грегорио, Паула. Я надеялась на ваш приход. Еще не хватало, опять эта пресловутая Лаура! Пришлось признать, что она сногсшибательно выглядит в длинном шелковом платье цвета слоновой кости.

Ее сопровождающего Паула никогда раньше не видела, поэтому пришла в голову нехорошая мысль, что Лаура просто наняла его для сегодняшнего вечернего сопровождения.

– Надеюсь, мы сидим рядом?

В этот момент прозвенел звонок, приглашающий зрителей занять свои места и спасший ее от необходимости вести лицемерный вежливый разговор.

Никто и не сомневался, что Лаура ухитрится достать билеты с номером места, находящегося рядом с Грегорио. И Паулу душили убийственные мысли, когда она села по другую сторону от мужа.

Грегорио взял ее руку, переплетая пальцы, и даже не вздрогнул, когда она вонзила ногти в его ладонь.

Огни медленно погасли, торжественно заиграл оркестр, и занавес величественно поднялся. Паула попыталась освободить руку, но безуспешно, и она переключила свое внимание на сцену и актеров.

Три акта и два антракта. Во время первого Паула спустилась в дамскую комнату, чтобы сходить в туалет. В последнее время она стала гораздо чаще чувствовать потребность посещать его.

Когда она вернулась, то увидела Лауру, разговаривающую с Грегорио. Хотя Паула признала, что почти весь разговор вела только блондинка.

Присоединившись к ним, она замерла от неожиданности, когда Грегорио вдруг взял ее руку и поднес к губам.

– Во что ты играешь на этот раз? – негромко поинтересовалась она, когда все пошли занимать свои места.

– В утешение.

– Твое или мое? – спросила Паула, но вопрос остался без ответа.

Второй акт полностью захватил ее внимание, вернее, большую его часть. Она слишком хорошо знала о безграничной подлости Лауры. Но гордость не позволяла ей убедиться, что когти блондинки не посягнули на какую-нибудь часть тела Грегорио.

Очередное посещение дамской комнаты во время второго антракта заставили Паулу всерьез задуматься об особенностях работы мочевого пузыря у беременных женщин. Она решила купить специальную литературу и подробно разобраться в этом злободневном вопросе, ознакомившись с фактами.

К счастью, очередь оказалась небольшой, но, выходя из кабинки, она столкнулась с Лаурой, которая освежала свой макияж, стоя перед длинной зеркальной стеной.

Пауле показалось, что они встретились не случайно.

– Надеюсь, ты не меня здесь дожидаешься? дерзко пошла она в атаку.

– Будет жаль, если твоя торговля опять потерпит неудачу, – ответила Лаура в обычной своей манере игнорировать вопросы Паулы.

– Ты мне угрожаешь? – спросила Паула, подкрашивая в этот момент губы. – Если так, то я лично прослежу, чтобы ты оказалась первой в списке тех, кого навестит полиция. Не забывай, что магазином владеет Грегорио и его влияние тебе известно.

– Дорогая, я даже не понимаю, о чем ты говоришь.

– Неужели? Глаза Лауры пристально вгляделись в лицо Паулы.

– Ты сегодня немного бледна. Не очень хорошо себя чувствуешь?

– Напротив. Я еще никогда не чувствовала себя так хорошо, как сейчас. – Она явно лукавила, но это не имело значения.

– Можно подумать… – Лаура запнулась. Ее глаза расширились от внезапной догадки, но она постаралась взять себя в руки. – Ты, случайно, не беременна?

– Какая прозорливость.

Лицо Лауры исказилось от злобы и сразу потеряло привлекательность.

– Но почему ты, стерва?

– Не самая учтивая манера поздравления, надменно прокомментировала Паула. В этот момент распахнулась входная дверь и она, улучив удобный момент, вышла.

Грегорио разговаривал с Лидией. Паула подошла к ним, и тут прозвенел последний звонок.

– Тебя долго не было.

– Ничего особенного. Дамская комната весьма популярное место.

Снова зал медленно погрузился в сумерки, зазвучала музыка, и началось действие последнего акта.

Когда они вернулись домой, было уже очень поздно. Паула зевала, поднимаясь по лестнице.

Она держалась, как могла, чтобы не уснуть во время последнего получаса в театре. Добравшись до комнаты, Паула стянула элегантное вечернее платье, умылась и растянулась на кровати.

– Устала? – спросил Грегорио, придвигаясь к ней, и, когда она, не открывая глаз, утвердительно кивнула головой, бережно поцеловал ее висок. – Отдыхай, любимая. Через пять минут оба крепко спали в объятиях друг друга.

Был чудесный солнечный день. На лазурном небе проплывали редкие облака.

Выводя машину из гаража, Паула в уме намечала план текущих рабочих дел. В первую очередь надо позвонить поставщику. И она поехала в направлении Аркет-стрит, Пробные партии новых моделей белья, которые она привезла из Милана, понравились покупателям, и планировалось срочно увеличить объем заказа, который сделал магазин.

Внезапно ее боковое зрение уловило ярко-голубую вспышку, и она услышала оглушающий скрежет металла о металл. Ее машина потеряла управление, и Паулу резко отбросило вперед.

Все произошло за считанные секунды и так неожиданно, что она даже не успела испугаться, но, должно быть, машинально до отказа нажала на тормоза. Машину вынесло на обочину всего в нескольких шагах от деревьев, росших вдоль улицы.

Черт, что это было?

Потрясенная, она сидела не шелохнувшись, не понимая, что произошло. Потом пришла в себя. Оглядевшись по сторонам, Паула отстегнула ремень безопасности и вылезла из машины.

Она заволновалась, вспомнив, что где-то рядом должен быть еще один пострадавший автомобиль. Что с водителем?

В голове вихрем проносились беспорядочные мысли. Необходимо оценить урон, нанесенный ее машине, и детали… Для страховки нужно записать все детали аварии, потом позвонить в полицию.

– С вами все в порядке, мисс?

Паула услышала мужской голос, обращавшийся к ней. Ему вторили другие люди. Она огляделась в поисках другой машины, но ее нигде не было.

– Надо же, сам подрезал и умотал, – сказал кто-то, добавляя ругательство. – Сволочь.

Паула недоверчиво посмотрела на говорившего.

– Вы шутите, да?

– Вам лучше присесть, мисс, а то еще упадете.

Господи, что, в конце концов, происходит? Она не собиралась падать, но потрясение давало о себе знать. У Паулы закружилась голова.

– Кто-нибудь позвонил в полицию?

– И в полицию, и в «скорую помощь».

– Мне не нужна «скорая помощь», – запротестовала она.

Нужно срочно позвонить Амелии и предупредить, что она опоздает. Рядом было кафе, и Паула позвонила оттуда.

– Оставайся на месте, – твердым голосом сказала мать, выслушав заверения дочери, что у нее нет никаких повреждений.

– Мне наплевать, что на машине можно ехать. Не смей никуда уезжать.

– Но со мной, правда, все в порядке, – хотела она добавить, но Амелия положила трубку.

Передняя часть «фольксвагена» выглядела нормально, кроме небольшой царапины на бампере.

Полицейская машина с воющей, мигающей сиреной подъехала на место аварии за секунду до появления Грегорио. Паула зажмурила глаза, увидев его лицо, и прошептала: мой ангел-хранитель.

Он выпрыгнул из машины с таким грозным видом, как будто собирался разорвать кого-нибудь на части, и побежал к Пауле. Добираясь сюда, Грегорио, наверное, побил все скоростные рекорды. Наплевать, что вокруг столько народа. Сейчас его целью была только она.

Боже, если бы с ней что-нибудь случилось… Он закрыл глаза, не в силах продолжить эту мысль. И чуть успокоился, только когда обнял ее. Было все равно, что кто-то видел, как он взял ее лицо в свои ладони и прижался губами к ее рту. Паула не смогла устоять и ответила на его поцелуй. Сколько им довелось так простоять? Наконец Паула освободилась из его объятий, но он притянул ее снова.

– Хватит, – прошептала она в знак протеста.

Его глаза были темнее ночи, черты лица словно окаменели.

Не может быть! – твердила она про себя, потому, что прочитала в глазах Грегорио то, в чем побоялась себе признаться. На несколько секунд все померкло для нее, были только его глаза.

Остановился ли мир? Да, она готова была поклясться в этом.

– Мне потребуются ваши показания, миссис. Чары были развеяны. Паула повернулась и увидела полицейского, который стоял рядом, услышала гул голосов и вой сирены вдали.

– Зачем вызвали «скорую помощь»? – попыталась протестовать она, но никто не слушал. Что за наказание!

Вздохнув, Паула стала выполнять просьбу полицейского, и отсчитала вслух приблизительное количество секунд перед ударом. Какофония от звука сирен и воя двигателей усилилась. Паула продолжала отвечать на многочисленные вопросы, пыталась отговорить Грегорио от отправки ее в больницу и разнервничалась окончательно, когда он забрал ее портфель с бумагами, запер «фольксваген» и усадил в свою машину.

– Отвези меня на работу.

Грегорио съехал с обочины, зная, что имеет в запасе пять минут, прежде чем Паула поймет, что он не собирается и близко подъезжать к магазину.

Она отреагировала так, как Манфреди и предполагал. Тот поймал ее руку и прижал пальцы к своим губам.

– Со мной все в порядке. Он слегка улыбнулся.

– Не смеши меня. Паула глубоко вздохнула.

– Куда мы едем?

– Мы уже почти там.

«Там» оказалось закрытой частной больницей, в числе клиентов которой значилось имя Паулы Карлани-Манфреди.

– Это смешно, – сказала она, услышав предложение раздеться и лечь в постель. Взглянув на Грегорио, фланирующего по комнате, Паула развернула хлопчатобумажную сорочку. Завязки спереди или сзади? Черт возьми, ей вообще ни к чему здесь находиться.

– Давай, я тебе помогу. – Он был тут как тут и начал расстегивать ей жакет, снял его и повесил на стул.

– Я справлюсь.

Паула осталась в бюстгальтере и трусиках, а когда вошла медсестра спросила ее:

– Мне надо надеть это?

– Да, а то, что на вас, снять, – ответила та слишком весело. – Завязки сзади.

Затем были тесты, вопросы, ультразвук, визит к гинекологу.

– С ребенком все в порядке и с вами тоже.

– Теперь мне можно поехать домой?

– Завтра. Мы оставим вас на ночь. Отдых, обследование.

– Это необходимо?

– Да, некоторая предосторожность не помешает, – сказал врач с теплой улыбкой, повернулся и вышел из палаты в сопровождении медсестры.

– Я думаю, мне лучше побыть одной, – вздохнула Паула.

Грегорио вышагивал от окна к двери. Его было слишком много, и это угнетало.

– Уйди, пожалуйста.

Подойдя к кровати Паулы, Грегорио подавил желание обнять ее и удовлетворился легким, нежным поцелуем.

– Я вернусь позже Она смогла только кивнуть в знак согласия. Когда муж ушел, Паула опустила голову на подушку и закрыла глаза.

Налетел и скрылся… Этот поступок означал умышленное стремление навредить. Кто в этом заинтересован? Лаура? Может, так случилось, что известие о беременности совсем лишило ее рассудка? Но где доказательства, что это так?

Вскоре принесли обед, потом позвонила Амелия. Курьер передал огромный букет роз с карточкой, подписанной размашистым почерком Грегорио. Оставшись одна и полистав журналы, Паула забылась в полудреме.

Амелия навестила ее по пути домой из магазина и привезла в подарок сумочку, в которой оказалась изысканная ночная сорочка, пеньюар и пара атласных тапочек.

– Это тебе, – сказала она, пряча материнское беспокойство за теплой улыбкой. – Больничная одежда не очень элегантна.

Они болтали о пустяках, сознательно не упоминая о том, что случилось. Хотя при встрече с Манфреди Амелия рассказала о своих собственных подозрениях. Она ушла перед самым ужином.

Паула только что привела себя в порядок, когда вошел Грегорио. Он обнял ее и целовал страстно и долго, нежно лаская мягкие губы. Паула обвила его шею руками.

– Ты ужинал? – Банальный вопрос. Это было совсем не то, о чем она хотела спросить.

– Перекушу позже. – Подняв ее, Грегорио подошел к стулу и посадил Паулу на колени.

– У тебя был трудный день, – произнесла она, проводя рукой по его лбу и волосам.

– Да, пожалуй.

Оставив жену в больнице, он сразу начал действовать. Заехал к нескольким знакомым, собрал факты и назначил встречу с Лаурой. Она испробовала все свои уловки, слезы и мольбы, в конце концов признавшись в неумирающей любви. Его ответом было холодное предупреждение и совет покинуть город в течение двадцати четырех часов, или в противном случае ей грозила встреча с полицией.

Как хорошо сидеть в его объятиях, размышляла Паула. Совсем близко она чувствовала успокаивающий стук его сердца, вдыхала горький и терпкий аромат одеколона, которым он любил пользоваться. Этот запах, смешавшийся с теплом мужского тела, был таким родным! Наверное, сказывались последствия шока, и Паула вдруг почувствовала себя страшно уставшей. Ночь в одиночестве на больничной кровати уже не казалась ей такой неприятной, как несколько часов назад.

Глава 12

– Мне кажется, нам нужно серьезно поговорить.

Час назад Грегорио привез Паулу домой из больницы. Потом поил ее чаем и кормил сэндвичами. И теперь они сидели на террасе, наслаждаясь ясным утром и чудесным ароматом цветов, доносившимся из сада.

– У меня только один вопрос. – Голос Грегорио был невозмутимо спокойным. – Почему ты ничего мне не сказала?

Паула выдержала его пристальный взгляд.

– Я посчитала, что могу справиться с этим сама. А что, по-твоему, я должна была делать? Бежать к тебе, жалуясь, как маленькая девочка, на каждую выходку Лауры? Кто мог знать, что она решится на такое?

– Ее первая попытка навредить тебе могла стать последней, если бы ты сразу поставила меня в известность. – Грегорио приподнял ее лицо за подбородок. – И тебе не пришлось бы столько страдать. – Он погладил Паулу рукой по шелковистым волосам, провел пальцами по изгибу шеи и округлым контурам плеч. Подступивший гнев улетучился так же быстро, как и возник.

– Она хотела заполучить то, что волею судьбы оказалось у меня. – Паула прижала его ладонь к своей щеке. – Тебя.

Лаура была слишком умна, чтобы действовать открыто. Она шла к своей цели, нанося подлые удары в спину. Используя все свое коварство и не гнушаясь услугами наемных преступников, она манипулировала людьми и обстоятельствами в своих интересах, как карточный шулер. Но вместо козыря ей выпал джокер.

Грегорио поцеловал Паулу, обнял и стоял не шевелясь, крепко прижав к себе и уткнувшись лицом в душистые волосы. Потом он поднял голову.

– Когда я думаю…

Она прижала палец к его губам.

– Этого не случилось. Со мной все в порядке. У тебя родится сын или дочь. И мое сердце разобьется, когда я уйду, добавила она про себя.

Его взгляд лихорадочно блестел.

– Ты думаешь, ребенок, которого ты носишь, – это все, что имеет для меня значение? – Он закрыл глаза. – Мой Бог!

– У нас соглашение – К черту это!

– О чем ты говоришь?

– О тебе.

Она даже не смела подумать, что он имел в виду.

– Ты не представляешь, что я пережил, когда Амелия позвонила мне и сообщила об аварии!

– Думаю, ты был озабочен…

– Да нет же…

От волнения сердце Паулы готово было выпрыгнуть из груди.

– Боже! Это были худшие минуты моей жизни! – Он схватил ее руки и сжал их в ладонях. – Если бы я потерял тебя… – Он не смог говорить дальше, Паула стояла, не произнося ни слова. Наконец она шепотом сказала, не глядя на него:

– Я не совсем понимаю, что ты от меня хочешь?

– Я люблю тебя! – выкрикнул он.

– Грегорио!

– Да, да, да. Ты для меня важнее всего на свете.

Если бы он только говорил правду!

– Я думаю, ты просто переволновался, – осторожно произнесла она, стараясь сдержать дрожь в голосе.

– Подожди, у меня кое-что есть для тебя. -Грегорио достал из своего портфеля длинный конверт, открыл его и вытащил оттуда какой-то документ. – Прочти это.

Она взяла листок и пробежала его глазами. Там в простой и доступной форме говорилось, что соглашение, заключенное между ними, аннулируется. Внизу уже стояла подпись Грегорио и его адвоката.

– Посмотри на дату. Документ был датирован днем до аварии. Я собирался отдать это тебе в подходящий момент, – произнес он и увидел слезы, застывшие в ее глазах. – Не надо, – застонал Грегорио, заметив, как одна слезинка сорвалась с ресниц и покатилась по ее щеке.

Слезы – величайшее женское оружие. Манфреди обнял Паулу одной рукой за талию, а другой прижал ее голову к своему плечу и погладил по волосам.

– Врач предлагает нам поехать в отпуск. – И куда мы полетим?

– Куда ты захочешь, любимая.

Она подняла руки и обхватила его за шею и стояла так, закрыв глаза и не говоря ни слова, слушая удары его сердца.

Грегорио говорил о том, что было у него на душе, а она слушала и молчала. Был момент, когда он представил, что Паула может отказать ему, и испугался. Хороший секс и любовь не одно и тоже. И все же он готов был поклясться, что небезразличен ей. Но до какой степени простирались ее чувства? Как бы ни сложилось, он попытается убедить ее остаться с ним.

– Я хочу услышать это снова, – неожиданно сказала Паула.

В ее просьбе не было кокетства. Лишь дразнящее, подкупающее своей наивностью, любопытство, которое тронуло его до глубины души. Он с огромной нежностью взял ее лицо в свои руки, наклонился и, глядя прямо ей в глаза, повторил еще раз:

– Я тебя люблю.

Грегорио показалось, что она сейчас расплачется. Но Паула справилась с собой. Дрожащие губы тронула робкая улыбка.

– Спасибо.

– За что?

– За то, что подарил мне самый дорогой подарок. Она посмотрела в его глаза. И, уловив в них немой вопрос, медленно прибавила:

– Себя.

Грегорио смотрел на нее, не отрываясь, с теплотой и нежностью ловя каждое слово. А Паула продолжала:

– Твое сердце, твоя душа… Я буду беречь их до конца своих дней. – Она почувствовала, как он целует прижатые к его губам пальцы. – Вначале, мне казалось, я ненавидела тебя. Какое-то время мне это удавалось. Потом я начала понимать, что просто не смогу больше жить, если мы расстанемся. – Говоря, она водила пальцами по его лицу и остановила их на краю губ. – Я тоже люблю тебя.

Грегорио почувствовал, что его сердце, и без того громко стучавшее в груди, забилось с бешеной скоростью, и некоторое время не мог говорить.

Паула наблюдала, как менялись черты его лица, наполняясь нежностью, любовью, страстью. Он не пытался скрывать перед ней свои чувства, идущие из самой души, как привык это делать перед посторонними. И Паула была благодарна ему за эту откровенность.

Грегорио снова поцеловал ее, слегка прикусив зубами нижнюю губу. Замер, дойдя до нежной впадинки на шее и почувствовав пульс, который бился в ритм с его собственным. Боже, неужели это с ним происходит? Разве это не сон? Он обнял Паулу крепко-крепко, словно убеждаясь, что она живая и принадлежит ему наяву.

Потом он взял ее на руки и понес наверх, в спальню. Грегорио раздевал ее с нежностью, как ребенка. Она ощущала такую заботу, исходящую от него, что с трудом сдерживала слезы. Не стесняясь, она смотрела, как он снимает свою одежду, прежде чем лечь к ней. Его руки заскользили по мягкому изгибу ее спины, по бедрам, вернулись наверх и остановились на животе. Грегорио гладил его и прижимал ладонь, будто хотел удостовериться, что где-то там, внутри, растет живое существо.

Потом он ласкал ее грудь, целуя так страстно, что захватило дыхание. Паула застонала от возбуждения, когда он продвинулся Дальше, губами прикасаясь к ее горячей коже. Это длилось долго. И она ответила ему тем же, даря фонтан бурных ощущений. Вскоре чувства поглотили их, заставив потерять голову.

Грегорио обнимал Паулу всю ночь. Куда бы она ни подвинулась, он находил ее своими объятиями, потому что не мог вынести и минуты без того, чтобы не чувствовать ее рядом.

Его жена, мать его ребенка! Его жизнь! Только подумать, что он мог ее потерять!

Но наконец он крепко уснул. Паула осторожно выскользнула из постели. За окном забрезжил рассвет. Она завернулась в халат и стояла, глядя на Грегорио. У него были сильные черты лица, которые смягчились во сне. На подбородке видна была отросшая за ночь щетина. Паула почти наклонилась, до того ей захотелось провести рукой по его щеке. Густые темные ресницы, пушистые на концах и этот рот.

Его веки поднялись, в глазах появилась тревога, когда он обнаружил, что ее нет рядом. Грегорио повернул голову и, увидев стоящую рядом с ним Паулу, широко улыбнулся. Эта улыбка так ей нравилась.

– Вот ты где, моя любовь. Его голос был хриплым после сна, глубоким и медленным. Он протянул руку.

– Иди сюда.

– О! Я узнаю этот взгляд, – поддразнила она его, отходя в сторону. Грегорио расхохотался.

– И что же это за взгляд? Он изловчился, поймал ее и притянул к кровати.

– Ммм. Опасный.

Он поцеловал Паулу в нежный изгиб шеи, а она запустила пальцы в его волосы, взъерошив их. Развязывая на ней халат и целуя ее в ключицу, Грегорио проговорил:

– Не могу представить лучшего способа пробуждения по утрам.

Приятное тепло разлилось по ее венам.

– Это может превратиться в привычку.

– Она станет лучшей в моей жизни.

Проспав до глубокого утра, они встали, приняли душ и расположились завтракать на террасе.

День был великолепный. Пели птицы. Солнце сияло на голубом небе, но было не очень жарко.

Все правильно в этом мире, размышляла Паула с удовлетворением. У нее был муж, обожавший ее. В ее чреве рос их ребенок, который теперь был в безопасности. Через несколько дней они покинут Австралию и полетят отдыхать. Им предстоял первый совместный отпуск, и они полностью могли принадлежать друг другу, не отрываясь на неотложные проблемы бизнеса и деловые встречи.

Все складывалось так, как она загадала. Тянулись ленивые дни, которые они проводили, растянувшись на теплом песке пляжа под тряпичными, разноцветными зонтами. А ночью Паула и Грегорио часто гуляли по пляжу, любуясь лунными бликами на темной воде. Но самое главное, они были наедине друг с другом.

Казалось, что настал их настоящий медовый месяц. И под теплым летним солнцем, среди неги и блаженства, возникло ощущение, что ее совместная жизнь с Грегорио началась лишь с этого момента.

В последний вечер отпуска их ужин затянулся за полночь и закончился долгой прогулкой под яркими звездами.

– Ты счастлива, любовь моя?

– Да, – сказала она просто и коротко, и почувствовала, как он обнял ее за талию.

Грегорио хотелось обнимать, целовать ее и никуда от себя не отпускать.

– Наслаждайся предвкушением.

– Колдунья, – сказал он с дразнящим протестующим возражением и поцеловал Паулу в лоб.

– Это часть моего шарма, – тихо засмеявшись, ответила она. Неожиданный порыв ветра налетел на них с моря, обдавая ночной свежестью.

– Мне кажется, нам лучше вернуться обратно в отель.

Она снова рассмеялась своим особенным, похожим на тихое журчание воды в ручье, восхитительным смехом.

– Ты собираешься и дальше так же опекать мою беременность?

– Именно.

Паула стала серьезной.

– Ты же не будешь возражать, если я ненадолго вернусь к работе?

Грегорио знал, что она об этом скажет.

– Если только несколько часов в день. Предпочтительнее в утреннее время, чтобы потом ты могла нормально отдохнуть.

– Отлично.

– И это все? Так просто сдаешься? Она весело улыбнулась.

– Не сдаюсь, а соглашаюсь.

Действительно, все, чего она хотела, это не запускать любимое дело. А в остальное время у нее будет масса других забот. Нужно спланировать детскую, купить необходимую одежду для малыша и много чего еще сделать. Приятные хлопоты.

– Удивительное послушание.

– Вот видишь, любовь такого мужчины, может творить чудеса, и сделать послушной самую непокорную женщину.

В его глазах светилось веселье.

– Я думаю, мне не стоит расслабляться. Тебя лучше держать в руках.

– Обожаю, когда ты это делаешь.

– Обожаешь?

В ее голосе больше не было шутливой иронии. Слова прозвучали с искренностью, которая тронула его сердце.

– Да, и люблю тебя так сильно, – тихо добавила она.

– Я знаю, – нежно ответил Грегорио.

Глава 13

Эрнесто Грегорио Манфреди появился на свет на две недели раньше намечавшегося срока. Длительные родовые схватки вызвали необходимость кесарева сечения.

Грегорио нервничал так, что чуть не свел с ума врача и медицинский персонал. Казалось, он готов был растерзать их одного за другим. Все вздохнули с облегчением, когда прошедшая благополучно операция была позади.

Ребенок кричал громко и долго, остановившись только тогда, когда попал на руки матери. Он зевнул и вскоре заснул, успокоенный близостью теплого материнского тела.

– Похоже, у него мой характер, – сказала Паула Грегорио, с нежностью глядя на сына. – Хотя внешне он поразительно похож на тебя, дорогой.

Манфреди стоял рядом, радуясь, что все наконец позади. Он не мог заставить себя оторвать взгляд от своего ребенка. Это было чудом! Крохотный комочек его плоти и крови. Его наследник! И, самое главное, детство сына никогда не будет похожим на его собственное. Он сделал для этого все возможное. Грегорио задумчиво посмотрел на Паулу, но она все еще была охвачена беспокойством от недавно пережитого рождения ребенка.

– Я так счастлив, что вы есть у меня. Спасибо тебе за сына, любимая. А сейчас отдыхай, а я посижу рядом. – Он поцеловал Паулу в лоб, и она заснула с улыбкой на губах.

Трудно найти более заботливого отца, размышляла Паула, наблюдая, как муж берет на руки сына во время крещения. За три месяца с момента рождения малыш стал для них центром Вселенной.

– Я думаю, – сказала Паула, с любовью глядя на обоих, – ему нужна сестра. Или братик. -Она уловила удивление, промелькнувшее в глазах мужа. – Иначе, мальчик будет безнадежно испорчен. – Она озорно улыбнулась. – Я, например, всегда мечтала о брате или сестре. А ты? – спросила она с лукавством в голосе.

– Паула, – начал он с мягкой нравоучительностью в голосе, но она перебила его.

– Только представь себе маленькую, хорошенькую девочку. Милые черные кудряшки, ясные глаза, пухлые розовые улыбающиеся губки.

– Любовь моя, нет. – Но в голосе его не чувствовалось твердости. – По крайней мере, пока нет. Когда я вспоминаю, как протекали роды, представляю, что тебе пришлось вытерпеть… Думаю, я не смогу вынести еще раз подобную процедуру.

– Ты не выносишь, когда мне больно? – спросила Паула, заранее зная его ответ. – Но, это не разумно. Женщины рожали детей испокон веков. Кроме того, врач предупредил меня, что кесарево сечение придется проводить при всех последующих родах.

Всех? Им придется серьезно поговорить.

– Обсудим это позже, – проговорил негромко Манфреди наклоняясь к жене, после того как фотограф разместил их для семейного снимка.

«Позже» наступило после отъезда гостей, завершения ужина с Амелией, кормления ребенка. Перепеленав его и уложив спать, Грегорио и Паула наконец остались одни.

– Наше время, любимая, – сказал он, беря ее за руки, затем наклонился и поцеловал нежную ямку на изгибе шеи. Ему было приятно чувствовать губами, как от этого прикосновения под кожей чаще запульсировала тонкая голубая полоска вены.

– Какой длинный день.

Красивый день, наполненный радостью и гордостью, смехом и весельем. Но ни одно из этих чувств нельзя было сравнить с чувством огромной любви, которую она испытывала к этому мужчине.

Паула потянулась к его лицу и поцеловала в губы.

– Я так люблю тебя. – Голос стал слегка охрипшим от волнения.

Грегорио скользнул руками по ее спине, опуская их на ягодицы, и притянул Паулу к себе. Он хотел, чтобы она почувствовала, как дорога ему, чтобы узнала, какие чувства переполняют его. Поцелуй, удивительно нежный и страстный стал ответом жене. Она прижалась к его телу, и желание, дикое и первозданное, охватило обоих. Поцелуя было недостаточно, и возлюбленные помогли избавиться друг другу от одежды, оставив ее там, где упала.

За этим последовал бурный восторг чувств, после которого они лежали, обнявшись, обессиленные внезапной страстью.

Из детской послышался плач. Они замерли. Плач повторился и через секунду превратился в вопль.

– Я пойду. – Грегорио освободился из ее объятий, поднялся, надел халат и скрылся в детской.

Он долго не возвращался. Паулу разбирало любопытство. Ей захотелось узнать, что он там делает. Она взяла свой пеньюар и тоже пошла в детскую.

Грегорио сидел в кресле-качалке. На его руках сладко спал их сын.

– Сильный ветер. Окно пришлось закрыть. Я переодел его.

– И не смог положить обратно. Грегорио улыбнулся.

– Ты слишком хорошо меня изучила.

– Интересно, что сказали бы твои коллеги по бизнесу, которые знают тебя как непреклонного, беспощадного партнера, если бы увидели сейчас? – поддразнила его Паула.

Тот улыбнулся.

– Они бы очень мне позавидовали. Ведь я самый счастливый человек на свете.

И Паула, и Грегорио знали, что это правда.

Он осторожно поднялся и положил сына в кроватку. Потом накрыл его с нежной заботой. Малыш даже не проснулся. Они погасили светильник и тихо вышли из детской.

Вернувшись в спальню, Грегорио сел на кровать и притянул Паулу к себе. Она прижалась щекой к его макушке и обняла руками за плечи.

– Так ты «за» или «против» второго ребенка?

– Я волнуюсь за тебя, любимая, – сказал он и почувствовал, как ее руки сильнее сжали его.

– Этот просторный красивый дом, с чудесным садом все же немного пустоват. Неужели тебе не видятся здесь три или четыре черноволосых человечка, которым мы можем обеспечить счастливую жизнь в достатке и любви? – удивленно спросила она.

Он это не отрицал. Его жизнь была неполной, пока эта удивительная женщина не появилась в ней, пока не возникла их любовь.

– Один год, любимая, – мягко сказал Манфреди. – Один год мы будем раститься нашего сына, прежде чем у нас в семье будет пополнение.

– Мне нравится, когда мы оба приходим к соглашению.

Грегорио поднял голову и посмотрел на нее.

– И все?

Паула отстранилась от него, упираясь ладонями в грудь.

– О, я могу вспомнить еще пару вещей, в которых ты достаточно хорош.

– Только лишь «достаточно хорош»? Да? Значит, мне придется еще поработать над техникой.

Она снова прижалась к нему и кончиком языка провела по его нижней губе – Может, начнешь прямо сейчас?

– Считай, что уже сделано, мое сокровище. – Грегорио обхватил ладонями ее лицо. – Все дни своей жизни я дарю тебе.

– Только дни?

– Острый язычок, определенно острый.

– Но ты меня любишь?

Его черты изменились, и вместо лукавства она увидела перед собой искренность и нежность.

– Всем своим сердцем.

– Спасибо, – прошептала она, обняла его и подарила поцелуй, который проникал в самую глубину души.

Часть его всегда будет жесткой и неуступчивой, но не с ней. В своих руках она держала само его сердце и обращалась с этим подарком с величайшей осторожностью.

Эпилог

Прошли годы.

На лестнице террасы, ведущей в сад, сидела большая белая собака. Она зевала и жмурилась на солнце. Потом, услышав что-то, вскочила и, радостно завиляв хвостом, быстро побежала в дом. Через некоторое время оттуда вышел Грегорио, неся на руках двух смеющихся детей. Они толкали друг друга, стараясь одновременно не упасть. Вокруг с лаем прыгала собака, пробуя лизнуть хоть одну из детских ножек. Поднялся невообразимый шум.

– Ну все, хватит. Вы меня совсем оглушили. Собирайтесь, зовите маму. Едем в кафе. Эрнесто залез на стул и закричал:

– Мама! Мама! Иди скорей! Папа повезет нас завтракать в детское кафе.

На террасу вышла Арона, няня маленькой Франчески, и позвала девочку, которая все это время дергала за хвост бедного терпеливого Барда. Лабрадор повизгивал и старался спрятаться под стол. Арона, заметив такое безобразие, взяла девочку на руки и, что-то объясняя строгим голосом, унесла в дом.

Сегодня было воскресенье. Манфреди мог весь день провести со своей семьей. Ему не часто удавалось это делать.

– Дорогой, забери, пожалуйста. Барда, а то он совсем расшалился. – Паула подошла к мужу, ведя за руку маленькую, пухленькую Франческу с большим ярким бантом на кудрявых черных локонах. Собака крутилась вокруг них волчком.

– Иди сюда, моя маленькая принцесса. А Барда мы посадим в вольер.

– Нет, папа, не надо. – Франческа смешно надула губки. – Он будет там плакать.

Паула смотрела на мужа со смехом в глазах. Грегорио не мог устоять ни перед одной просьбой этой малышки, которую он просто боготворил.

Паула думала, что рождение второго ребенка немного отвлечет Грегорио от сына, которого он тоже очень любил. Но вышло наоборот. Теперь с сыном у него складывались чисто мужские отношения. Они вместе занимались спортом, ездили на конюшню. Грегорио учил Эрнесто всему, что знал и умел, общаясь с ним на равных. А дочь… С ней он превращался в безропотного покорного раба, потворствуя всем ее капризам и прихотям. По ночам у них с Паулой часто возникали споры из-за этого, но жена ничего не могла изменить. Ее Грегорио был неисправим. И разве можно было за это на него сердиться?

Как и многие годы назад, Паула любила его беззаветно, и он продолжал платить ей тем же.

– Папа, когда мы поедем есть мороженое? – Франческа забралась к отцу на колени и зажала его лицо розовыми ладошками.

Как они похожи! – Паула любовалась, глядя на дочь и мужа, не в силах оторвать глаз от этой парочки.

– Дорогой, ты помнишь, как однажды мы ездили с тобой в Венецию?

– Я помню каждый день, прожитый с тобой, любовь моя.

– Папочка, а Барда мы будем угощать мороженым?

– Собакам есть мороженое нельзя, У них от этого болит горлышко.

Эрнесто тихо рассмеялся. Он подошел к матери и взял ее за руку.

– Мама, разве Франческа не знает, что у собак не болит горло?

– Она еще маленькая, мой дорогой. Потом вся эта шумная компания, смеясь и разговаривая, отправилась в кафе. По дороге они заехали к Амелии и прихватили ее с собой. Еще один воскресный день удался на славу.

Когда наступил вечер. Грегорио и Паула отдыхали в гостиной, наслаждаясь тишиной. Он взял ее руку и прижал к губам.

– Милая, почему ты вспомнила нашу прогулку по Венеции?

– Я вспомнила легенду про Мост вздохов. Мне кажется, что она сбылась.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9