Жизнь замечательных людей - Маяковский

      «Опять этот театр! Я ненавижу его, брось его к чертям! Я не могу так больше, я не пущу тебя на репетицию и вообще не выпущу из этой комнаты!»
      ...Владимир Владимирович быстро заходил по комнате. Почти бегал. Требовал, чтоб я с этой же минуты осталась с ним здесь, в этой комнате. Ждать квартиры нелепость, говорил он.
      Я должна бросить театр немедленно же. Сегодня же на репетицию мне идти не нужно. Он сам зайдет в театр и скажет, что я больше не приду.
      ...Я ответила, что люблю его, буду с ним, но не могу остаться здесь сейчас. Я по-человечески люблю и уважаю мужа и не могу поступить с ним так.
      И театра я не брошу и никогда не смогла бы бросить... Вот и на репетицию я должна и обязана пойти, и я пойду на репетицию, потом домой, скажу все... и вечером перееду к нему совсем.
      Владимир Владимирович был не согласен с этим. Он продолжал настаивать на том, чтобы все было немедленно или совсем ничего не надо. Еще раз я ответила, что не могу так...
      Я сказала:
      «Что же вы не проводите меня даже?»
      Он подошел ко мне, поцеловал и сказал совершенно спокойно и очень ласково:
      «Нет, девочка, иди одна... Будь за меня спокойна...»
      Улыбнулся и добавил:
      «Я позвоню. У тебя есть деньги на такси?»
      «Нет».
      Он дал мне 20 рублей.
      «Так ты позвонишь?»
      «Да, да».
      Я вышла, прошла несколько шагов до парадной двери.
      Раздался выстрел. У меня подкосились ноги, я закричала и металась по коридору. Не могла заставить себя войти.
      Мне казалось, что прошло очень много времени, пока я решилась войти. Но, очевидно, я вошла через мгновенье: в комнате еще стояло облачко дыма от выстрела.
      Владимир Владимирович лежал на ковре, раскинув руки. На груди его было крошечное кровавое пятнышко.
      Я помню, что бросилась к нему и только повторяла бесконечно:
      - Что вы сделали? Что вы сделали?
      Глаза у него были открыты, он смотрел прямо на меня и все силился приподнять голову.
      Казалось, он хотел что-то сказать, но глаза были уже неживые...»
      15 апреля 1930 года в газетах появилось сообщение:
      «Вчера, 14 апреля, в 10 часов 15 минут утра в своем рабочем кабинете (Лубянский проезд, 3) покончил жизнь самоубийством поэт Владимир Маяковский. Как сообщил нашему сотруднику следователь тов. Сырцов, предварительные данные следствия указывают, что самоубийство вызвано причинами чисто личного порядка, не имеющими ничего общего с общественной и литературной деятельностью поэта. Самоубийству предшествовала длительная болезнь, после которой поэт еще не совсем поправился».
      Одновременно было опубликовано предсмертное письмо.

      «Всем
      В том, что умираю, не вините никого и, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил.
      Мама, сестры и товарищи, простите - это не способ (другим не советую), но у меня выходов нет.
      Лиля - люби меня.
      Товарищ правительство, моя семья - это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская.
      Если ты устроишь им сносную жизнь - спасибо.
      Начатые стихи отдайте Брикам, они разберутся.
 
Как говорят -
«инцидент исперчен»,
любовная лодка
разбилась о быт.
Я с жизнью в расчете
и не к чему перечень
взаимных болей,
бед
и обид.
 
      Счастливо оставаться.
      Владимир Маяковский 12/IV - 30 г.
      Товарищи Рапповцы, не считайте меня малодушным.
      Сериозно - ничего не поделаешь.
      Привет.
      Ермилову скажите, что жаль - снял лозунг, надо бы доругаться.
      В. М.
      В столе у меня 2000 рублей - внесите в налог.
      Остальное получите с Гиза.
      В. М.».

      Самоубийство Маяковского вызвало шоковое состояние у людей, хорошо и близко знавших поэта. Луначарский, когда ему позвонили домой, возмутился, решил, что какие-то хулиганы его беспардонно, грубо разыгрывают. Некоторые на сообщение о том, что Маяковский застрелился, реагировали репликой: «Перестаньте трепаться, это первоапрельская шутка...» (14-е по старому стилю было 1 апреля). Горестно недоумевал в своем отклике на смерть поэта Демьян Бедный. Хлынула волна откликов и догадок. 17 апреля, через три дня после выстрела в Лубянском, в статье «Что случилось?» Михаил Кольцов писал: «Нельзя с настоящего, полноценного Маяковского спрашивать за самоубийство. Стрелял кто-то другой, случайный, временно завладевший ослабленной психикой поэта-общественника и революционера. Мы, современники, друзья Маяковского, требуем зарегистрировать это показание».
      Так думали многие другие. В том числе Асеев, писавший через год: «Я знал, что к сердцу свинец неся, поднимая стотонную тяжесть ствола, ты нажим гашетки нажал не сам, что чужая рука твою вела».
      Находились охотники выискивать строки - из «Флейты-позвоночника» про точку пули в конце, из «Человека» («Дай душу без боли в просторы вывести») и т. д. При этом, конечно, не принималось во внимание, что строки эти, возникавшие в трагических поворотах сюжета, не согласуются с общим пафосом творчества поэта и всем содержанием его жизни, его деятельности.
      В воспоминаниях современников в связи с этим событием бросается в глаза разительное несоответствие характеристик, относящихся к Маяковскому. В глазах одних это был человек редчайшей жизнеустойчивости, исключавшей даже всякую возможность самоубийства. Одни в полной растерянности разводят руками перед таким финалом. Другие ищут и находят предопределенность трагического исхода в характере поэта, и наиболее откровенно это выразила Л. Ю. Брик, писавшая о том, что будто Маяковский был «неврастеник» и что причиной его смерти была «своего рода мания самоубийства и боязнь старости».
      Сопоставляли, сводили крайности в характере. Николай Тихонов ценил в Маяковском могучую жизнеустойчивость, внушавшую уверенность, что ему не грозит никакая опасность, и в то же время наблюдал «страстное несоответствие между этой солнечной энергией, излучаемой им на окружающих, и его собственным угнетенным состоянием, прорывавшимся сквозь шутку и смех».
      Да, в Маяковском уживалось и то и другое, он был человеком чрезвычайно чувствительным, готовым отдать все «за одно только слово ласковое человечье».
      Какое скромное (и какое страстное!) желание икакая грандиозная плата за него!
      Еще чуть ли не юношей он заявил, что может быть «от мяса бешеный» и может быть «безукоризненно нежный, не мужчина, а - облако в штанах».
      Таким и остался. На всю жизнь. Быстро возгорающимся, неудержимым в страсти, могущим в моменты особого драматического напряжения совершить неожиданный, даже роковой поступок. В то же время - деликатным, предупредительным, трогательным и нежным в заботе о других. И - уверенным в себе жизнестроителем. «Маяковский все переживал с гиперболической силой - любовь, ревность, дружбу». Эта фраза, сказанная Л. Ю. Брик, может служить поводом для размышления. Но это - не болезнь, это свойство натуры. И - какая «боязнь старости» в 36 лет! Какая «мания самоубийства» у человека, так страстно отрицавшего подобный уход в стихотворении «Сергею Есенину», так страстно, нетерпеливо устремленного в будущее! У человека, который увлекался Эйнштейном, носился с идеей бессмертия!
      Но выстрел в Лубянском проезде прозвучал, левая рука не дрогнула, целясь в сердце из револьвера, человек подвел к финалу «смертельной любви поединок», расстался с этим миром, свое земное не дожив, на земле свое не долюбив... Никто и никогда не узнает, каким был последний, роковой мотив этого поступка. Это он сказал про Есенина: «Не откроют нам причин потери ни петля, ни ножик перочинный». Финал тот же...
      Ничего не меняет и то, что он заранее, в письме «Всем», осудил себя: «...это не способ (другим не советую)...» Считал, что загнан в тупик: «... у меня выходов нет». Сказал «всем»: «...любовная лодка разбилась о быт». И вместо прежнего: «С тобой мы в расчете...», обращенного к одной, поставил: «Я с жизнью в расчете...» Эта, из предсмертного письма, «любовная лодка» предложена нам уже как метафора не в конкретном, а в более общем значении, как метафора «любвей» Маяковского, так несчастливо для него складывавшихся.
      Писать об этом горько, но из женщин, навстречу которым распахивалось сердце поэта, ни одна не рискнула безоглядно кинуться «на перекресток» его «больших и неуклюжих рук», ни одна не оказалась равной в любви, в страсти. Винить тут некого. Ведь это он сказал: «...Любовь не установишь никакими «должен», никакими «нельзя» - только свободным соревнованием со всем миром».
      «Близкие люди не понимали его душевного состояния» (Асеев).
      Но действительно ли у него не было выходов?
      Впрочем, всегда и всем послекажется, что выходы были. Ведь в силе характера Маяковского сомнений нет, хотя это человек - «сплошное сердце»...
      Так мог ли быть причиной самоубийства разрыв отношений с Татьяной Яковлевой?
      Единственной причиной - нет.
      Могла ли быть причиной принявшая резкие формы критическая кампания против Маяковского?
      Мог ли быть причиной бойкот выставки со стороны писателей, в том числе и из ближайшего окружения поэта?
      Могло ли быть причиной ложное положение в РАПП, куда его формально приняли, но по-прежнему считали чужим, попутчиком?
      Мог ли быть причиной провал «Бани» в театре?
      Наконец, мог ли быть причиной не находивший завершения роман с Вероникой Полонской, роман, от которого веет горечью и исступлением?
      На каждый из этих вопросов, в том числе и насчет болезни, нервного истощения, можно ответить так же, как и на первый из них: единственной причиной - нет.
      «Любовная лодка» уже разбивалась. Помните: «Вот и любви пришел каюк...»?
      Через месяц после выстрела в Лубянском Каменский, постоянно встречавшийся с Маяковским последнюю зиму, писал матери Т. Яковлевой: «...Таня несомненно явилась одним из слагаемых общей суммы назревавшей трагедии».
      «Одним из слагаемых». Сумма их создавала ощущение безвыходности. Выстрел в сердце в кризисном состоянии духа мог показаться «выходом», возможностью «расчета» с жизнью, возможностью встать над ненавистным бытом, «над бандой поэтических рвачей и выжиг»! - над всем, что отравляло жизнь...
      Но... Человек, добровольно уходящий из жизни, уносит с собой тайну ухода. Никакие объяснения (в том числе и его собственные) не проникают в подлинную глубокую суть поступка. Они лишь приоткрывают завесу над входом в тайну - сама же тайна остается печальным финалом единичной жизни.
      Случись невероятное - откройся нам тайна - и открытие это не принесет утешения. Так почему же мы так настойчиво бьемся над разгадкой тайны добровольной смерти, почему мы столь скрупулезно ищем причины ухода?
      Да потому, что сердце наше не мирится с ним, потому что не допускает никакой внутренней логики в последнем роковом шаге поэта и заставляет нас искать, хотя бы для себя, более или менее убедительные его оправдания или, если не оправдания, то смягчающие «вину» обстоятельства. Мы находим их... и понимаем, что тайна остается тайной.
      Только для рапповцев смерть Маяковского не была тайной. Авербах увидел причину ее в том, что Маяковский не нашел в себе силы выкорчевывать корни «капитализма во всем его личном существе». «Правда» 15 апреля 1930 года писала: «Умер большой революционный поэт, умер мастер писательского цеха, неутомимый каменщик социалистической стройки». А в день похорон Маяковского, 17 апреля, комфракция секретариата РАПП принимает решение: «Поставить т. Зонину на вид, за то, что его статья (напечатанная тоже в «Правде». - А. М.),пытающаяся противопоставить Маяковского основной группе писателей-коммунистов и объявить творческий метод Маяковского образцовым для пролетарской революции, является политически ошибочной».
      Это был не последний жест РАПП вослед уже покойному поэту...
      Он и мертвый, в гробу, лишал кого-то покоя, хотя уже не мог встать «гремящим скандалистом», чтобы защитить себя, чтобы обрушить на противников разящее слово.
      «Сейчас прозвучали б слова чудотворца...» Нет, не прозвучали. И его - не «разбудят». Он лежит в своей комнате, уже в Гендриковом. В переулке - толпа. Все комнаты полны людей. Тихо, в горестном молчании проходит Александра Алексеевна. За нею словно окаменевшее скульптурное лицо Людмилы Владимировны. Кто-то плачет. Ольга Владимировна как-то механически повторяет строчки из «Облака»: «Мама, скажите сестрам Люде и Оле, ему уже некуда деться».
      Вносят гроб. Сейчас его отвезут в клуб писателей...
      150 000 человек прошло мимо гроба Маяковского. У гроба сменялся караул красноармейцев, писателей, художников, журналистов, актеров, вузовцев.
      «Улица Воровского оцеплена. Конная милиция с трудом сдерживает натиск толпы. Двор клуба полон людьми. Люди на окнах, на карнизах, на крышах всех соседних зданий...» - так рассказано в «Литературной газете» о дне похорон - 17 апреля.
      На траурном митинге выступил Луначарский:
      - ...Маяковский - поэт того будущего, которое мы строим и за которое мы боремся. И мы не позволим омрачить хоть на миг облик Маяковского-борца... Нерукотворный памятник он воздвиг себе, такой сияющий, такой необыкновенный во всей истории мировой литературы, что он сейчас заставляет нас не только склонить головы над его могилой, но и почувствовать трепетную радость в наших сердцах».
      ...Гроб с телом поэта устанавливается на платформе грузового автомобиля. Рядом с гробом - венок из молотов, маховиков и винтов. На нем надпись: «Железному поэту - железный венок». Улица Воровского, соседние улицы и переулки запружены народом.
      А дальше - Арбатская площадь, Знаменка, Волхонка, Ленивка, Большой Каменный мост, Большая Якиманка, Донская улица...
      Конные, венки, гроб, родные, оркестр, писатели, нескончаемая колонна провожающих.
      Комиссия по организации похорон рекомендовала всем организациям и лицам вместо возложения венков вносить средства на организацию фонда имени тов. МАЯКОВСКОГО для начинающих писателей...
      В Ленинграде гражданская панихида превратилась в митинг, которого никто не мог предвидеть и который развернулся в таких огромных масштабах, что ему не хватало только, одного: самого Владимира Маяковского.
 
      Народ прощался со своим поэтом.
      Путь Маяковского - от юношеских стихов и до последних строк - был путем к массовому читателю, к народу, к потомкам. К будущим поколениям обращается он «через головы поэтов и правительств» в своем последнем произведении «Во весь голос».
      Оно писалось как вступление к поэме о пятилетке. Первое вступление, так как остались наброски второго, лирического вступления. Поэтический монолог, обращенный в будущее. В нем искренность и бесстрашие, горечь и гордость, широта и свобода высказывания и провидческая ясность мысли, твердая, чеканная поступь стиха. Поэт разговаривает с потомками на равных, он говорит «о времени и о себе», не приукрашивая ни себя, ни своего времени, но оберегая свое достоинство и достоинство времени. Потомки должны знать правду.
      И нарочито огрубляя свою поэтическую задачу, свою роль в поэзии («Я, ассенизатор и водовоз, революцией мобилизованный и призванный...»), Маяковский говорит о том, какой необычайно трудной, чернорабочей была его деятельность. Он гордился своим служением революции.
      «Во весь голос» - исповедь и проповедь поэта, его жизненная и творческая позиция и символ веры. Как полководец после длительного похода, тяжелых, изматывающих боев и коротких стычек, - он устраивает смотр своим «войскам».
 
Парадом развернув
моих страниц войска,
я прохожу
по строчечному фронту.
 
      Стихи, которые писались без расчета на вечность, которые рождались в борьбе за победу революции, за прекрасное будущее, «стоят свинцово-тяжело, готовые и к смерти и к бессмертной славе». И как солдаты революции, как строители нового мира, - он, поэт, готов на подвиг бескорыстия: «Пускай нам общим памятником будет построенный в боях социализм».
      «Во весь голос» говорит поэт с потомками, но сколько разных интонаций, сколько оттенков настроений в этом побеждающем время и пространство «голосе»! Тут и сдержанное, полное достоинства обращение к потомкам, и ирония по отношению к архивной эрудиции ученых, и едкая насмешка над певцами «води и глади», и твердо, уверенно звучащие ноты партийного публициста, и гордость человека, честно служившего стране и народу оружием слова, и легкая грустная ирония по отношению к себе, подводящему итоги деятельности («С хвостом годов я становлюсь подобием чудовищ ископаемо-хвостатых»).
      Прекрасен финал:
 
Явившись
в Це Ка Ка
идущих
светлых лет,
над бандой
поэтических
рвачей и выжиг
я подыму,
как большевистский партбилет,
все сто томов
моих
партийных книжек.
 
      Финал покоряет поэтической мощью, силой и убежденностью звучания, в нем выражена главная цель творчества и жизни поэта. И здесь же пригвождены к позорному столбу враги и недоброжелатели. «Банда поэтических рвачей и выжиг»: в эту краткую «квалификацию» поэт вложил все презрение, все негодование, всю страсть отрицания по отношению к тем, кто отравляет жизнь, оскверняет ее нравственную атмосферу, убивает поэзию.
      «Во весь голос» - это ответ всем тем, кто пытался сбить поэта с избранного им пути, ответ-предупреждение будущим его истолкователям, не оставляющим попыток «перекрасить» Маяковского, это прямой, покоряющий своею искренностью разговор с потомками, - это живой Маяковский, завещающий нам великое наследство.
      В середине двадцатых, «из нищей нашей земли», Маяковский провозгласил на весь мир:
 
Я
землю
эту
люблю.
 
      Громада-любовь победила смерть. Маяковский - с нами. И уже через наши головы, через горы времени, к новым поколениям несется его голос: «Я к вам приду в коммунистическое далеко...»

Основные даты жизни и творчества В. В. Маяковского

       1893, 7 (19) июля -в семье Владимира Константиновича и Александры Алексеевны Маяковских, в селе Багдады, близ Кутаиса, родился сын Владимир.
       1900, осень- переезд Владимира с мамой в Кутаис для подготовки к поступлению в гимназию.
       1902, осень- поступил в приготовительный класс Кутаисской гимназии.
       1905- Владимир участвует в революционных выступлениях учащейся молодежи, знакомится с нелегальными стихами и песнями. В августе сдал экзамены и перешел в третий класс.
       1906, 19 февраля- умер В. К. Маяковский.
       1906, июль- семья Маяковских переезжает из Кутаиса в Москву.
       1906, август- Владимир поступает в 4-й класс Пятой московской гимназии.
       1907- через товарища - гимназиста Медведева Владимир входит в социал-демократический кружок Третьей гимназии.
       1907, в конце- в самом начале 1908- Маяковский вступил в РСДРП (б). После освобождения из-под ареста в 1910 году не возобновлял партийной работы и таким образом выбыл из партии.
       1908, 1 марта -выбыл из гимназии.
       1908, 29 марта -арестован полицией в подпольной типографии Московского комитета РСДРП.
       1908, 9 апреля- освобожден до суда под надзор полиции.
       1909, 18 января- 27 февраля второй арест и обыск на квартире Маяковских.
       1909, 2 июля- третий арест Маяковского.
       1909, 18 августа- переведен из Мясницкого полицейского дома в Центральную (Бутырскую) пересылочную тюрьму.
       1910, 9 января- при выходе из тюрьмы у него отобрана тетрадь со стихами, которые он начал писать в заключении.
       1910, середина- поступил в студию художника П. Келина.
       1911, август- принят в фигурный класс Училища живописи, ваяния и зодчества.
       1911, сентябрь- знакомство с художником и поэтом Д. Д. Бурлюком.
       1912, 17 ноября- первое публичное выступление в артистическом подвале «Бродячая собака» в Петербурге.
       1912, 18 декабря- вышел альманах «Пощечина общественному вкусу» с коллективным манифестом, подписанным В. Хлебниковым, Д. Бурлюком, А. Крученых и В. Маяковским, и со стихами Маяковского «Ночь» и «Утро» (первая публикация).
       1913, 17 мая- увидел свет первый сборник Маяковского «Я!».
       1913, 19 октября -выступление на открытии кабаре «Розовый фонарь» с чтением стихотворения «Нате!».
       1913, 2 декабря -первое представление трагедии «Владимир Маяковский» в театре «Луна-парк» в Петербурге.
       1913, 14 декабря -выступление в Харькове в зале Общественной библиотеки вместе с Д. Бурлюком и В. Каменским. Начало турне футуристов по городам страны: Симферополь, Севастополь, Керчь, Одесса, Кишинев, Николаев, Киев, Минск, Казань, Пенза, Ростов, Саратов, Тифлис, Баку. Турне завершилось выступлением в Калуге 13 апреля 1914 года.
       1914, 21 февраля -Советом Училища живописи, ваяния и зодчества вместе с Д. Бурлюком Маяковский исключен из числа учеников.
       1914, 24 октября- прошение о выдаче свидетельства о благонадежности для поступления добровольцем в действующую армию (в просьбе отказано).
       1915, январь- выехал в Петроград. С лета 1915-го остался там на постоянное жительство.
       1915, 25 февраля- выступление в подвале «Бродячая собака», посвященное выходу совместного с символистами альманаха «Стрелец». Здесь выступил также вернувшийся из эмиграции и приглашенный на вечер футуристами А. М. Горький.
       1915, 26 февраля- в журнале «Новый Сатирикон» напечатано стихотворение «Гимн судье» - начало сотрудничества поэта с журналом.
       1915, июнь- знакомство с И. Е. Репиным.
       1915, начало июля- чтение поэмы «Облако в штанах» A. М. Горькому.
       1915, начало сентября- призван на военную службу, определен в Военно-автомобильную школу.
       1915, сентябрь- вышла отдельным изданием поэма «Облако в штанах».
       1916- работа над поэмами «Война и мир» и «Человек».
       1916, середина- знакомство с С. Есениным.
       1917, 4 (17) марта- участвовал в совещании писателей и деятелей искусств на квартире А. М. Горького. 21 мая (3 июня) в газете «Новая жизнь» напечатано стихотворение «Революция».
       1917, 24 сентября (7 октября)- выступление в Москве в Политехническом музее с докладом «Большевики искусства» и чтением поэмы «Война и мир» и стихотворения «Революция».
       1917, 25 октября (7 ноября)- Маяковский находился в Смольном, где видел В. И. Ленина.
       1917, начало ноября- участвовал в совещании писателей, художников и режиссеров, созванном ВЦИК в Смольном, по вопросу о сотрудничестве с Советской властью.
       1918, 15 марта- вышел первый (и единственный) номер «Газеты футуристов», одним из редакторов которой был В. В. Маяковский.
       1918, март- написан сценарий фильма «Не для денег родившийся». Участие в съемках фильма.
       1918. 7 ноября- премьера «Мистерии-буфф» в театре Музыкальной драмы в Петрограде.
       1919, 1 или 2 марта- Маяковский переехал на жительство в Москву.
       1919, середина мая- вышел сборник «Все сочиненное Владимиром Маяковским».
       1919, октябрь- начало работы Маяковского в РОСТА.
       1921, конец апреля- вышла без фамилии автора поэма «150 000 000».
       1921, 1 мая- премьера «Мистерии-буфф» в новой редакции в театре РСФСР Первом.
       1922, 19 февраля -выступление в Доме печати на аукционе в пользу голодающих Поволжья.
       1922, 5 марта -в «Известиях» напечатано стихотворение «Прозаседавшиеся».
       1922, 2 мая -выехал в Ригу (первая поездка за границу).
       1922, 6 (?) октября- выехал в Берлин, а затем в Париж (вернулся в Москву 13 декабря).
       1923, 29 марта- вышел журнал «Леф» N1, под редакцией Маяковского и с его поэмой «Про это».
       1923, 12 мая -выступление на площади Свердлова и на Советской площади на митингах протеста против убийства В. В. Воровского и ультиматума Керзона Советскому Союзу.
       1924, 22 января- присутствовал на заседании XI Всероссийского съезда Советов, на котором М. И. Калинин сообщил о смерти В. И. Ленина.
       1924, 27 января- присутствовал на похоронах В. И. Ленина на Красной площади.
       1924, середина октября- чтение поэмы «Владимир Ильич Ленин» в Коммунистическом университете имени Я. М. Свердлова.
       1925, февраль -в Ленинграде отдельным изданием вышла поэма «Владимир Ильич Ленин».
       1925, 25 мая -вылетел из Москвы в Кенигсберг. Затем Берлин и Париж. С 21 июня поездка в Мексику и Соединенные Штаты Америки (вернулся в Москву 22 ноября).
       1925, 6 и 8 декабря- выступления в Политехническом музее и в Доме печати с докладом о поездке в Америку.
       1926, конец апреля- переезд на новую квартиру в Гендриков переулок (дом 15, квартира 5).
       1927, начало января- вышел N 1 журнала «Новый Леф» под редакцией Маяковского (с августа 1928 журнал выходил под редакцией С. Третьякова).
       1927, 18 октября- чтение поэмы «Хорошо!» перед активом московской партийной организации в Красном зале МК ВКП(б).
       1927, 6 ноября- премьера «Двадцать пятое» в Ленинградском Малом оперном театре (в основе - главы из поэмы «Хорошо!»).
       1928, 8 октября- выехал в Берлин, 15 октября прибыл в Париж. Знакомство Маяковского с Т. А. Яковлевой.
       1928, 5 ноября- встреча в Париже с Луи Арагоном.
       1928-1929, ноябрь- вышло в Госиздате 4-томное собрание сочинений.
       1929, 13 февраля- премьера спектакля «Клоп».
       1929, 25 августа- выступление на закрытии Всесоюзного пионерского слета на стадионе «Динамо» с чтением «Песни-молнии».
       1929, 14 сентября- первое организационное собрание группы Реф под председательством Маяковского.
       1929, 23 октября -решение группы Реф организовать выставку работ Маяковского (в связи с 20-летием литературной деятельности).
       1930, январь- написано первое вступление в поэму о пятилетке «Во весь голос».
       1930, 21 января- выступление в Большом театре на траурном вечере памяти В. И. Ленина с чтением третьей части поэмы «Владимир Ильич Ленин».
       1930, 1 февраля- открытие выставки «20 лет работы» в клубе писателей.
       1930, 6 февраля- выступление на конференции МАПП с заявлением о вступлении в РАПП.
       1930, 16 марта- премьера «Бани».
       1930, 25 марта -выступление в Доме комсомола Красной Пресни на выставке «20 лет работы».
       1930, 9 апреля- выступление в Институте народного хозяйства имени Плеханова.
       1930, 12 апреля- в Федерации писателей обсуждал проект закона об авторском праве. В тот же день отстаивал проект на заседании в Совнаркоме.
       1930, 14 апреля- в 10 часов 15 минут выстрелом из револьвера покончил жизнь самоубийствам.

Краткий библиографический указатель

      Маяковский-художник. М., «Советский художник», 1963.
       Маяковская А. А.Детство и юность Владимира Маяковского. Из воспоминаний матери. М., «Детская литература», 1970.
       Маяковская Л. В.О Владимире Маяковском. Из воспоминаний сестры. М., «Детская литература», 1968.
      Семья Маяковского в письмах. Переписка 1892-1906 гг. М., «Московский рабочий», 1978.
       Катанян В. Маяковский. Хроника жизни и деятельности. М., «Советский писатель», 1985.
       Перцов В.Маяковский: Жизнь и творчество. М., «Художественная литература», 1976.
       Каменский В.Жизнь с Маяковским. М., «Художественная литература», 1940.
       Каменский В.Путь энтузиаста. Автобиографическая книга. Пермское книжное изд-во, 1968.
       Шкловский В. О Маяковском. М., «Советский писатель», 1940.
       Спасский С. Маяковский и его спутники. Воспоминания. Л., «Советский писатель», 1940.
       Альфонсов В.Нам слово нужно для жизни. В поэтическом мире Маяковского. Л., «Советский писатель», 1984.
       Асеев Н. Собрание сочинений, в 5-ти т. Т. 5. М., 1964.
      Маяковскому. Сб. воспоминаний и статей. Л., ГИХЛ, 1940.
      Маяковский в воспоминаниях современников. М., ГИХЛ, 1963.
      Маяковский в воспоминаниях родных и друзей. М., «Московский рабочий», 1968.
      Перед вами, багдадские небеса. Воспоминания. Посвящения. Тбилиси, «Мерани», 1973.
      Новое о Маяковском. Лит. наследство, том. 65. М., АН СССР, 1958.
       Метченко А.Маяковский. Очерк творчества, - В кн.: Метченко А. Избранные работы, в 2-х т. Т. 2. М., 1982.
       Февральский А. Встречи с Маяковским. М., «Советская Россия», 1971.
       Смирнов-Несвицкий Ю. Зрелище необычайнейшее. Маяковский и театр. Л., «Искусство», 1975.
       Абрамов А. Поэма В. Маяковского «Хорошо!». М., «Художественная литература», 1969.
       Кэмрад С. Маяковский в Америке. Страницы биографии. М., «Советский писатель», 1970.
       Лавут П. И.Маяковский едет по Союзу. Воспоминания. М., «Советская Россия», 1978.
       Кассиль Л. Маяковский - сам. Очерк жизни и работы поэта. М., Детгиз, 1963.
       Раков В. П.Маяковский и советская поэзия 20-х годов. М., «Просвещение», 1976.
      Маяковский делает выставку. М., «Книга», 1973.
       Пицкель Ф. Н.Маяковский: художественное постижение мира. Эпос; Лирика; Творческое своеобразие; Эволюция метода и стиля. М., «Наука», 1979.
       Петросов К. Г. Творчество В. В. Маяковского. О русской поэтической традиции и новаторстве. М., «Высшая школа», 1985.
       Тренин В. В. В мастерской стиха Маяковского. М., «Советский писатель», 1978.
       Гончаров Б. П.Поэтика Маяковского. Лирический герой послеоктябрьской поэзии и пути его художественного утверждения. М., «Наука», 1983.