Сен-Жермен - Очарованная невеста

Тор слабо кивнул.

— Уже не скажешь, что все еще стоит лето, верно? — заметил он.

—Да.

Джуэл закусила губу, жалея, что Тор не проявляет сегодня своей обычной учтивости: его уныние лишь обострило у Джуэл чувство одиночества. Но не дай Бог он об этом догадается! Кашлянув, она уселась за стол напротив него и потянулась к хлебнице.

— Я, пожалуй, поеду сегодня к Ковартам.

— К кому?

— К Ковартам. Это мои крестьяне. Миссис Коварт родила еще одного ребенка.

— Я и не знал, что тебе нравятся дети.

— Тор, ну они же мои крестьяне! Я должна поздравить их. И потом, — продолжила она, намазывая хлеб маслом, — дети мне действительно нравятся. И пора мне уже научиться обращаться с ними.

— Да? Зачем?

— Потому что я… я… — Джуэл не знала, что сказать. Она затронула этот вопрос не подумав, и теперь ей пришлось потупить глаза и покраснеть. Не следовало бы рассуждать о детях в присутствии Тора.

— Уж не ждешь ли ты ребенка? — неожиданно спросил он.

Джуэл изумленно уставилась на него.

— Ч-что?

— Ты отлично слышала.

— Господи, каким образом?.. Мы же с тобой не…

— Конечно, нет! Но, возможно, ты захотела преподнести мне внебрачного сыночка, чтобы выжить меня отсюда!

Джуэл вздрогнула, словно Тор ударил ее. Развернувшись, она бросилась к двери, но Тор все-таки успел поймать ее за руку.

— Джуэл, прости меня.

— Отпусти!

— Послушай, я не хотел… я просто был в скверном настроении. Я знаю, что ты никогда бы…

Джуэл вырвалась и бросилась бежать. Она вполне успела бы добраться до своей спальни и запереться на засов, если бы не запуталась в юбках. Тор догнал ее уже на пороге, как раз в тот момент, когда она пыталась захлопнуть за собой дверь.

— Джуэл, ради Бога, поверь, я не хотел этого сказать!

— Нет, хотел! Убирайся! Уходи!

Джуэл разрыдалась, не столько от гнева, сколько от обиды. Закрыв лицо ладонями, она бросилась на постель.

Тюфяк прогнулся под тяжестью опустившегося рядом с нею Тора. Поколебавшись, он обнял Джуэл и крепко прижал к себе.

— Прости меня, — прошептал он. — Клянусь, я не хотел тебя обидеть.

Джуэл поняла, что он говорит правду, но не собиралась уступать. Даже несмотря на то что он так крепко держал ее в своих объятиях, шепча на ухо ласковые слова. И все же, как хорошо ей было в эту минуту! Тор прижимал ее к сердцу, нежно, словно ребенка, гладя по голове.

«Нельзя ему позволять этого! Нельзя!»

Но, с другой стороны, что в этом дурного, если обида ее таяла с каждой секундой?

Видимо, Тор думал точно так же, поскольку продолжал утешать ее. Они долго молчали, не желая нарушать очарование момента. Затем Тор медленно поднес руку к лицу Джуэл, бережно взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза. Ресницы у девушки были мокры от слез. Тор сглотнул комок в горле и, внезапно наклонившись, поцеловал ее. Это было лучше любых извинений.

— Ах, Джуэл, — шепнул он, со вздохом прижимая ее к себе еще крепче.

По телу Джуэл пробежала дрожь, слезы на глазах мгновенно высохли. Своей нежностью Тор сумел завоевать ее сердце вновь, чего ему не удавалось сделать ни учтивостью, ни обаянием. Джуэл в этот момент отчаянно хотелось, чтобы он сказал ей слова любви, хотя еще совсем недавно она мечтала о признании в ненависти.

— Джуэл, — снова прошептал Тор.

— Что? — чуть слышно прошептала она в ответ.

— Мне очень жаль, что так получилось…

— Я знаю.

Снизу, из кухни, донеслось приглушенное тявканье терьера, Этот внезапный звук напугал Джуэл и Тора, вернув обоих к действительности. Джуэл неохотно выскользнула из объятий Тора и поднялась с постели.

Глаза их встретились. «Пожалуйста, пока еще не поздно, скажи это! — мысленно взмолилась Джуэл. — Скажи то, что мне хочется услышать больше всего на свете…»

— Ты испачкала платье джемом.

— Должно быть, за завтраком. Пожалуй, мне лучше переодеться. — Джуэл не хотела, чтобы Тор заметил, что она готова вот-вот расплакаться снова. — Ты не против? — с беспечным видом добавила она.

Тор лишь поджал губы.

— Ну что ты! Я подожду тебя внизу.

Джуэл быстро сменила платье, вспоминая, какое выражение лица было у Тора после того поцелуя. Он выглядел несчастным… да-да, несчастным. Он не просто сожалел о своих словах, но словно бы… словно бы… Джуэл замерла перед зеркалом. Он словно бы тоже устал притворяться. А это значит, что он тоже притворяется?! Делает вид, что нисколько не возмущен ее деланным безразличием, не потому что равнодушен к ней, а потому что так же, как и она, пытается скрыть свои чувства?!

Эта мысль потрясла Джуэл. Следом за ней пришла другая, не менее ужасная: что, если она ошибается? А если нет?..

Джуэл знала, что у Тора за плечами богатый опыт отношений с женщинами. Но что, если он никогда еще не любил по-настоящему? Быть может, именно поэтому он сидел сейчас рядом с ней, не говоря ни слова, в то время как взгляд его был красноречивее любых поэм! Может, он просто не знал, как выразить то, что лежит у него на сердце? И даже не в силах был осознать это?

«Но я могу ему помочь».

Джуэл взглянула на себя в зеркало и обнаружила, что взгляд ее снова стал уверенным, а на щеки вернулся былой румянец. Она с трудом узнала эту сильную, решительную женщину, глядящую на нее из зеркальной рамы.

— Я тебя люблю, — внезапно проговорила она спокойным, твердым голосом. — Я люблю тебя, Тор Бан Камерон.

Вот она и произнесла эти слова, и мир не перевернулся. Она не упала в обморок, и крыша не обрушилась ей на голову. Внутри у нее все пело. Подобрав юбки, Джуэл выбежала из спальни. Никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой. Казалось, с плеч ее свалилась огромная гора, и пасмурное утро больше не повергало ее в тоску, и застарелой боли в сердце как не бывало.

Джуэл молилась про себя лишь об одном — чтобы Тор дождался ее, не ушел в поле или на завод. И он дождался! Тор сидел в столовой. При виде Джуэл он отставил свой стакан и посмотрел ей в глаза.

— Вот и я, — объявила Джуэл, почему-то смутившись.

— Вижу.

— Может, начнем завтрак сначала? Без всяких ссор?

— Как хочешь.

— О, нет-нет, Тор Камерон, — торопливо возразила Джуэл, — с таким тоном у нас ничего не получится.

— Каким тоном? — нахмурившись, спросил он.

— Ты сам знаешь. Ты всегда говоришь таким тоном, когда чувствуешь, что вот-вот готов размякнуть.

— Что?!

— Да-да. — Джуэл отодвинула свой стул и села напротив Тора. — Чувствуя, что тебя что-нибудь может вытащить из твоей скорлупы, ты прячешься и замыкаешься в себе.

— И что же, скажи на милость, могло вытащить меня из скорлупы на сей раз?

— То, что произошло сейчас в моей спальне.

— Какая чушь! — фыркнул Тор.

Джуэл подперла ладонями подбородок.

— Нет, не чушь, — с улыбкой возразила она.

— Чушь!

— Ты хочешь сказать, что между нами сейчас ничего не произошло?

— Джуэл, между нами постоянно что-нибудь происходит! Мы ссоримся и миримся. Иногда.

— Но на сей раз все было по-особому.

— Видимо, да, иначе ты не сделалась бы вдруг такой ласковой. Или ты припрятала для меня кинжал в кармане? И набросишься, как только я потеряю бдительность?

Джуэл едва сдержалась, чтобы действительно не наброситься на него и не повырывать ему все волосы Ей хотелось сжать его в объятиях и прильнуть губами к этому упрямому рту. Нет, на сей раз она ни за что не сдастся!

— Лжец!

— Джуэл…

— Что — Джуэл? — воскликнула она и, вскочив из-за стола, встала у Тора за спиной. — Ты всегда произносишь мое имя так, когда считаешь, что я говорю глупости.

— Именно это ты и делаешь сейчас.

—Нет!

Тор так и не обернулся к ней. Джуэл положила ладони ему на плечи и принялась бережно и нежно растирать их. Она почувствовала, как по телу его пробежала дрожь, хотя внешне он по-прежнему сохранял невозмутимость.

— Ты считаешь, что и ты сделал глупость, поцеловав меня там, наверху? — шепотом спросила она. — Что дурного в том, что ты на мгновение приоткрыл свое сердце и позволил мне заглянуть в него?

— Я пришел к тебе в спальню, чтобы извиниться. Вот и все. Не знаю, что ты себе вообразила.

О нет, Джуэл в этот момент с абсолютной ясностью поняла, что не ошиблась в своем предположении. Она отлично знала Тора… особенно теперь!

— Тор, ты можешь сказать мне правду, — шепнула она ему на ухо. — В самом деле можешь. Что бы ты обо мне ни думал, как бы я ни поступала в прошлом, я никогда не выдала ни одной из твоих тайн. И никогда этого не сделаю.

Говоря это, она продолжала растирать ему плечи. Тор внезапно застонал и уронил голову на грудь. В этот момент он казался таким уязвимым, что у Джуэл защемило сердце от жалости к нему. Нелегкие месяцы исцеления после Коукаддена связали его с Джуэл какими-то особенными узами. Оба они понимали это и не в силах были больше притворяться. Никогда еще Джуэл не любила его так сильно, как в этот момент. Никогда еще она не желала так отчаянно убедить его в своей любви.

— Тор… — Голос Джуэл дрогнул от переполнявших ее чувств.

Но ей не повезло. В дверь постучали, и в столовую нерешительно заглянул Сэнди Синклер.

— Ой! — Он смущенно покраснел. — Я не хотел…

— Все в порядке, Синклер, — Тор с видимым облегчением поднялся из-за стола. — Мы с женой как раз заканчивали завтрак. Хочешь чаю?

— Н-нет, спасибо…

— Тогда чего же мы ждем? — Тор взглянул на Джуэл, веем своим видом старательно изображая неодобрение. — Вы не обидитесь на нас, мэм? У нас еще много дел на заводе.

— Ты от меня так легко не отделаешься, — предупредила Джуэл на прощание.

Тор склонил голову набок, с любопытством глядя на девушку.

— Да?

— Да! — заверила она его.

А поскольку Джуэл всегда была верна своему слову и удивительно упорна в достижении цели, угроза была немедленно приведена в исполнение. Вернувшись от Ковартов, она отправилась на завод, прихватив с собой горячий чай, сыр и хлеб. Сэнди, разинув рот от удивления, наблюдал, как она хлопочет вокруг Тора, словно мать над младенцем… или влюбленная женщина над своим возлюбленным.

— Я мог бы и сам справиться, — проворчал Тор, когда Джуэл собственноручно запихнула ему в рот кусок сыра.

— Ну конечно, мог бы, — с улыбкой согласилась она.

Тор только зубами заскрипел, а Сэнди стоял выпучив глаза.

— Что это на нее нашло? — выпалил он, как только Джуэл собрала остатки еды и, пританцовывая, исчезла за дверью.

— Июньская лихорадка, — пробурчал Тор.

— Понятно, — протянул Сэнди, которому, однако, ничего понятно не было.

Тор нахмурился.

— Ну что, вернемся к делу?

Сэнди с радостью согласился.

Вечером Тор вернулся домой почти без сил. Весь день он переставлял с места на место и чистил огромные медные чаны, поэтому сейчас мечтал лишь о сытном ужине, горячей ванне и постели.

Добравшись до двора и поднявшись по лестнице, он снова вспомнил о Джуэл и нахмурился. Проклятая притворщица! О, если бы он только мог быть уверенным в ее чувствах! Недавно он сказал ей, что не сомневается в ее любви к нему, но в глубине души уверенность его была далеко не так тверда. Джуэл столько раз сбивала его с толку, что он уже боялся довериться ей.

И все же он вернулся в Драмкорри именно в надежде на счастливое примирение. Поведение Джуэл за завтраком и потом, на заводе, затронуло самые потаенные струны его души…

Ох, нет! Сейчас он слишком устал, чтобы ломать себе голову, почему Джуэл так внезапно переменилась. Сердце его сжалось, когда он вошел в столовую и увидел, что она уже ждет его. Как она была хороша в своем темно-зеленом муслиновом платье!

Джуэл поднялась и сделала шаг навстречу, но Тор покачал головой. Слишком долго он ждал, когда же сбудется его заветное желание. И сейчас, когда до счастья оставался всего лишь шаг, Тор боялся сделать его.

— Джуэл, не надо. Я не в настроении.

Он ожидал какой-нибудь язвительной реплики в ответ, но, к его удивлению, Джуэл промолчала. Она помогла ему снять куртку и проводила к стулу. Подав знак Анни, чтобы та несла ужин, Джуэл села за стол и, подперев подбородок ладонью, начала молча смотреть, как он ест.

— Что вы сегодня сделали на заводе, ты можешь рассказать мне завтра, — сказала она наконец. — После того как хорошенько выспишься.

В ответ Тор пробормотал что-то неразборчивое. Джуэл подлила ему эля. Когда он поел, она поднялась вместе с ним наверх. Ванну уже подготовили, и пока Джуэл помешивала угли в камине, Тор с облегчением сбросил с себя одежду и забрался в лохань. В комнате потеплело. Тор опустил голову на край лохани и утомленно закрыл глаза.

Он услышал, что Джуэл взяла мыло и губку.

— Я сам, — пробормотал он.

— Нет, ты слишком устал.

Тор почувствовал прикосновение ее рук, в котором не ощущалось никакой неприязни. Джуэл вымыла его быстро и бережно. Тор, убаюканный ее ласковыми касаниями, пребывал в блаженном состоянии. Он смутно припоминал, как Джуэл мыла его самый первый раз. И снова, как и тогда, он несказанно удивился: неужели руки женщины способны не только возбуждать, но и успокаивать, и даже исцелять?

— Пойдем, — шепнула ему на ухо Джуэл.

Тор покачал головой.

— Лучше иди спать, Джуэл. Я слишком устал для этого.

Джуэл усмехнулась.

— Я не насчет «этого». Я хочу тебя вытереть.

Тор со стоном распрямился и выбрался из лохани. Джуэл насухо вытерла его полотенцем и надела через голову свежую ночную рубашку, благоухающую лавандой. Тор позволил уложить себя в постель словно ребенка. Заметив, что Джуэл возится с одеялами, он проворчал:

— Говорю же, я не могу сейчас. Ступай к себе.

— Тсс! Отдыхай.

Джуэл бережно подоткнула одеяло, легко коснулась губами его лба и, шелестя юбками, вышла из комнаты. Огонь в камине погас, спальня погрузилась в темноту. Тор заснул еще до того, как Джуэл прикрыла за собой дверь.

Глава 30

— Что за чертовщина творилась прошлой ночью?

Тор вошел в столовую, отлично выспавшийся и готовый к сражению. Джуэл подняла голову, отставила чашку и невинно улыбнулась.

— Что-что?

— Проклятие! Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю!

— А-а-а! Ванна и все такое прочее? Ты хочешь сказать, что управился бы сам?

— Наверное, нет, — хмуро согласился он. — Я слишком устал. Но это не значит, что мне нравится, когда со мной обращаются как с ребенком.

— Я знаю.

— Я предпочитаю укладываться в постель самостоятельно.

— Я знаю.

— Прекрати со мной соглашаться!

— Не прекращу.

— Вот уже и прекратила! Ох, ладно, черт с тобой. — Тор уселся за стол и стиснул голову ладонями.

Джуэл, пряча улыбку, налила ему чаю и пододвинула поближе хлебницу.

— Мне куда больше нравилось, когда ты не была такой предупредительной, — проговорил Тор, не поднимая головы.

— Да?

— Да. — Тор поднял голову и впился в лицо Джуэл взглядом, способным растопить камни. — Но я знаю, почему ты так себя ведешь.

—Да?

— Ты хочешь затащить меня в постель. Чтобы я развлекал тебя, как когда-то.

Джуэл рассмеялась. Смех прозвучал немного тоскливо, но Тор этого не заметил.

— Ты так считаешь?

— Да. Именно так я считаю.

— Бедный Камерон! — Джуэл отодвинула стул и подошла к нему. Тор с подозрением отшатнулся, но Джуэл только положила ему на щеки ладони и слегка коснулась губами его губ. — Что ж, продолжай верить в это. Удивительно остроумно.

— Господи, Джуэл…

Она вернулась на свое место, не добавив ни слова. Не было смысла обижать его лишний раз. Джуэл понимала, что ему гораздо труднее залечивать душевные раны, чем ей. Надо убедить его, что ей можно довериться, а сделать это, учитывая то, как она обращалась с ним раньше, будет нелегко.

«Но со временем я с этим справлюсь, — с надеждой подумала Джуэл. — Вчерашней ночью я сделала только первую попытку».

И попытка эта оказалась удачной. Баловать Тора было куда приятнее, чем Джуэл полагала вначале. Во всяком случае, приятнее, чем враждовать с ним или пытаться от него избавиться. Почему же она раньше этого не понимала?

Джуэл наблюдала, как он пьет чай, исподтишка разглядывая его сильные, ловкие руки и против воли вспоминая, как эти руки ласкали ее когда-то так нежно и уверенно… Вспыхнув, она перевела взгляд на его лицо. Тор успел перехватить ее взгляд. Девушка смущенно кашлянула.

— Что ты собираешься делать сегодня?

— На заводе еще много работы.

— Но ведь вчера ты сделал так много!

— Мы еще не закончили, — угрюмо пояснил Тор. — А что? У тебя какие-то другие планы?

Джуэл покраснела еще заметнее, но ничего не ответила. Тор негромко выругался и вскочил из-за стола. Он встал прямо перед Джуэл и дождался, пока та наберется смелости взглянуть ему в глаза. Протянув руку, Тор осторожно намотал на палец рыжий завиток волос, выбившийся из ее прически. Легонько потянув за него, он заставил Джуэл подняться на ноги и пристально вгляделся в ее лицо.

— Это следует понимать именно так, как я понял?

— Что ты имеешь в виду?

— Не надо скромничать, Джуэл.

Она была не в силах оторвать взгляд от его глаз.

— Как… как тебе будет угодно.

Тор покачал головой.

— То ты готова задушить меня собственными руками, то пытаешься заманить меня в постель. Какую игру ты ведешь?

— Это не игра. Прошло слишком много времени, Тор.

Да, слишком много. Джуэл тяжело сглотнула, не осмеливаясь даже перевести дыхание.

— Только и всего? — негромко спросил Тор.

Джуэл кивнула. Слова застряли у нее в горле. Она не сомневалась, что Тор сейчас поцелует ее. Еще чуть-чуть — и эти прекрасные чувственные губы коснутся ее губ… Джуэл подняла лицо, потянувшись к Тору каждой клеточкой своего тела.

— А что будет после того, как мы займемся любовью, Джуэл? Ты снова обольешь меня грязью? Снова будешь мучить презрительным молчанием? Или просто дашь мне пинка под зад?

— Я… я хочу, чтобы ты остался со мной, Тор.

— Сейчас — да, конечно. Но что будет потом?

— Не только сейчас…

Тор застыл, ошеломленно глядя на нее.

— Ты соображаешь, что говоришь?

Джуэл кивнула. Она отчаянно впилась взглядом в его лицо. Тор выпрямился, отвернулся и вцепился руками в волосы. Джуэл заметила, что руки его дрожат.

— Можешь не отвечать прямо сейчас. — Она внезапно испугалась, что он отвергнет ее предложение. — Ступай на завод. Скажешь мне вечером. Тебе нужно время, чтобы все обдумать.

— Не знаю, Джуэл. — Тор печально улыбнулся. — Мы так часто причиняли друг другу боль. Наш с тобой брак оказался несчастливым.

— Тор! — На глазах у Джуэл показались слезы. — Я была не права, когда привезла тебя из Коукаддена в расчете на то, что ты будешь на меня работать. Все мне это говорили, но я и слушать ничего не желала. Я так боялась потерять Драмкорри, что совершенно не принимала в расчет твои чувства. Прости меня. Я так жалею об этом! Я изо всех сил пыталась загладить свою вину, н-но у меня ничего не получилось.

— Не понимаю, что именно ты пытаешься сказать мне, Джуэл. — Тор прикрыл глаза тяжелыми веками, как делал всегда, когда хотел скрыть свои подлинные мысли.

Джуэл дрожащими пальцами вцепилась в его запястья. Голос ее дрожал:

— Я… я хочу сказать… я прошу тебя остаться. Без тебя в Драмкорри будет очень грустно. Если ты останешься, обещаю, что никогда больше не закричу на тебя и никогда больше не плюну тебе на ботинки. Я никогда не буду тебя сердить. Я знаю, что раньше обижала тебя, но это не важно. Если ты…

— Не важно?! — Тор высвободился из ее рук. — Не важно?! Нет уж, важно! Разве ты не понимаешь, что мы все равно не сможем помириться, Джуэл?

Девушка тяжело сглотнула. Господи, как же ей не хотелось плакать!

— Если ты поможешь мне, я изменюсь. Тор, прошу тебя! Мы с тобой вместе…

— Вместе? — Тор горько рассмеялся. — Значит, теперь ты на моей стороне? И сколько же это продлится?

— О Господи! Тор…

— Ты думаешь, я поверю тебе? — продолжил он. — Тебе невозможно доверять! Одну минуту ты любишь меня, а вторую — готова смешать с грязью!

Тор отвернулся и двинулся к двери, но Джуэл повисла у него на руке.

— Этого больше не повторится, клянусь! Я люблю тебя, Тор! Люблю всем сердцем!

Тор развернулся и свирепо посмотрел ей в глаза.

— Кажется, этого слишком мало, Джуэл. Оттолкнув ее, он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

— Он не может простить меня, Анни! Он не хочет мне поверить!

— А с какой стати ему тебе верить?

Джуэл вздохнула, готовая вот-вот расплакаться.

— Да, верно. Хорошо хоть, на сей раз он не уехал в Аберкрэйг.

— Тебе повезло.

— Даже если бы он и уехал, я заставила бы его вернуться, — упрямо проговорила Джуэл. Анни только фыркнула.

— Да, заставила бы!

— В кандалах.

Разговор этот происходил на кухне. Анки пекла пирожки к чаю, а Джуэл сидела на скамеечке, сложив руки на коленях. Она выглядела усталой и несчастной. За окном шел затяжной дождь. Тайки и Тор уехали в Чалиш-Хаус чинить протекшую крышу.

— Он вообще со мной не разговаривает, — шепотом продолжила Джуэл. — Он на меня не смотрит и вообще делает вид, словно не живет со мною под одной крышей. Уже много дней, Анни!

Анни снова фыркнула. Где еще найти такую парочку, способную приносить друг другу столько несчастий? Похоже, они чересчур упрямы, чтобы признать, что оба устали от этой игры.

«Что за нелепость!» — раздраженно вздохнула про себя Анни. Украдкой глянув через плечо, она увидела, что Джуэл сидит с низко опущенной головой и на колени ей капают слезы, Анни смягчилась, гнев ее сменился удивительным чувством нежности к бедняжке.

— Через несколько дней будет праздник середины лета, — ласково проговорила она. — Радоваться надо, а не плакать.

— Мне наплевать.

— О нет, девочка моя, не обманывай! Это же твой любимый праздник!

— Только не в этом году.

— Ну же, золотце мое, неужели ты не можешь хотя бы на время забыть о своих горестях? Повеселись, как всегда. Может быть, тебе станет легче на душе.

— Ты правда так считаешь? — жалобно, как ребенок, спросила Джуэл.

Анни лишь что-то пробурчала в ответ. Долго сострадать она не умела.

Джуэл изо всех сил терла глаза.

— Ладно, я подумаю.

* * *

Вот уже много веков обитатели Глен-Чалиш отмечали день летнего солнцестояния вместе с традиционным праздником святого Иоанна Крестителя, разжигая костры на вершинах холмов после наступления темноты. В этом году погода стояла нежаркая, что предвещало фантастически богатый урожай. Тем больше у местных жителей было причин для торжества.

Утром в день праздника Джуэл вместе со слугами и служанками из Драмкорри по традиции отправилась в лес за хворостом для костров. К ним присоединились деревенские жители. Существовала примета: если не принять участие в сборе хвороста, то весь год тебя будут преследовать неудачи.

Хотя отец Джуэл всегда относился к таким праздникам с неодобрением, ей каждый год удавалось ускользнуть из дому и полюбоваться на костры. Она веселилась вместе со всеми, глядя, как отважно деревенские парни прыгают через огонь, чтобы обеспечить себе удачу, и помогала юным девушкам плести венки в полночь, чтобы узнать, кто из них в будущем году выйдет замуж.

В этих праздниках всегда ощущалось что-то чудесное, магическое, но без всякого зловещего ореола, окружавшего летние игры в прочих уголках Шотландии: обитатели Глен-Чалиш никогда не были излишне суеверны. Они не верили ни в ведьм, ни в предзнаменования смерти, и праздник середины лета всегда считался одним из самых радостных дней в году.

Возвращаясь из рощи с целой охапкой хвороста, Джуэл почувствовала, как сердце ее освобождается от груза обид и печалей, точь-в-точь как предсказывала Анни. Она весело улыбалась служанкам и деревенским девушкам, и на некоторое время все забыли, что она хозяйка Драмкорри и супруга графа Аберкрэйга, а не одна из них.

Ночью по всей долине вспыхнут костры. Костер обитателей Драмкорри по традиции предстояло развести на склоне холма, над западными полями. Когда Джуэл со своими спутниками добралась до этого места, там уже собрался народ. Их приветствовали радостными возгласами. Энгус с улыбкой подошел к Джуэл и похлопал ее по плечу.

— Хорошо, что ты пришла.

— Почему бы мне не прийти? — ответила Джуэл с удивленным видом. — Я никогда не пропускала этот праздник.

— Да, но ведь твой муж здесь… — Энгус запнулся.

Джуэл проследила за его взглядом и увидела Тора, окруженного крестьянами. Он вместе с другими складывал ветви и хворост в груду для костра.

Похоже, все были рады его участию, хотя и немного стеснялись. За работой Тор выглядел таким ловким и красивым, что у Джуэл сжалось сердце.

Она приблизилась к Тору с дружелюбной улыбкой на губах. Обернувшись, он заметил ее и, нахмурившись, двинулся ей навстречу.

— Не ожидала найти тебя здесь, — проговорила Джуэл.

— И я не ожидал, что ты придешь.

— Я бы не пропустила праздник середины лета ни за что на свете!

— Я тоже.

Оба умолкли, не зная, как поддержать разговор.

«Знаешь ли ты, как трудно устоять против тебя-?» — думала Джуэл, глядя на высокого, загорелого и мускулистого человека, которого она любила всем сердцем.

Тор так же пристально вглядывался в ее лицо, и Джуэл вдруг вспомнила, что волосы ее растрепались, а к платью прилипли травинки.

— Твои родные праздновали этот день в Аберкрэйге? — спросила она, чтобы хоть как-то прервать напряженное молчание.

— Да. Но у нас все начиналось с объезда земель, а не со сбора хвороста.

— Здесь такого не бывает, — Джуэл улыбнулась. — Слишком мало места.

— Да, местечко небольшое, — согласился Тор, оглядевшись по сторонам. — Но уютное. Когда я был в тюрьме… — Тут он внезапно умолк, и лицо его исказилось болью.

Джуэл давно уже не видела на его лице такого выражения. Понимая, что он ненароком пробудил в себе мучительные воспоминания, она положила руку ему на плечо.

— Тор, не надо. Все уже позади.

— Ты так думаешь? — Он с упреком взглянул ей в глаза.

— Думаю, ты догадываешься, что о нас говорят в доме, да и повсюду в долине.

Тор невесело усмехнулся.

— Наши семейные дела — ни для кого не секрет.

— Я знаю. Поэтому я и подумала…

— Что? — спросил Тор, видя, что Джуэл сомневается, продолжать ли дальше этот разговор. Джуэл потупила взор.

— Сегодня после твоего возвращения из Аберкрэйга будет первый случай, когда ты и я… когда мы с тобой вдвоем… ммм…

— Покажемся на публике? — догадался Тор.

— Да. — Джуэл смущенно ковыряла землю носком туфли. — Может быть… как ты думаешь, мы с тобой могли бы… обращаться друг с другом по-доброму?

— Как не стыдно, Джуэл! Я всегда обращался с тобой хорошо.

Это верно. Он всегда был безупречно вежлив. Он вел себя с нею на людях так, словно она была недоступной высокородной леди или куклой из ценнейшего фарфора!

— Я не это имела в виду, — прошипела Джуэл, хотя знала, что Тор прекрасно понял, о чем она просит.

— Что же?

Джуэл стиснула зубы.

— Как ты думаешь, могли бы мы с тобой хотя бы один вечер вести себя так, словно наш брак удался на славу? — В голосе ее зазвучала печаль. — Хотя бы для того, чтобы не породить новых сплетен. Ты знаешь, в какие нелепые байки перерастают всякие мелочи.

— Я и не знал, что ты так заботишься о своей репутации,-холодно заметил Тор.

Джуэл снова потупила взор.

— Я и не забочусь, — тихо созналась она. — Вернее, раньше никогда не заботилась. Но… но эти люди… — она указала на толпу, собравшуюся вокруг неразожженного костра, — они… они для меня так много значат. — При этом неожиданном и совершенно искреннем признании в уголках ее глаз блеснули слезы.

Да, Тор и забыл о том, что она всей душой предана Драмкорри и обитателям долины, забыл, как она отчаянно любит свой дом, несмотря на то что детство ее, проведенное здесь, было далеко не самым счастливым.

— Хорошо, — проговорил он, пытаясь скрыть за строгим тоном, что просьба Джуэл по-настоящему тронула его. — Сегодня мы не дадим им повода думать, будто между нами что-то неладно.

— Спасибо! — улыбнулась ему сквозь слезы Джуэл.

Тор отвернулся, не добавив ни слова. Джуэл дождалась, пока слезы отступят от глаз. Ей потребовалось много мужества, чтобы вести себя с ним как ни в чем не бывало. Но она твердо решила не подавать повода для сплетен. Снова подойдя к Тору, она с улыбкой взяла его под руку.

В этот момент к ним подошло семейство, только что добравшееся сюда с дальней фермы. Хотя Джуэл недавно навещала этих людей, чтобы поздравить их с рождением ребенка, сейчас она приветствовала их не менее радушно и тепло. Она представила их Тору — всех, включая и детей. Затем Джуэл с восхищением продемонстрировали вопящего младенца.

— Они все так орут, — смущенно извинился отец, Джеми Коварт.

— Этот орет с тех пор, как мы вышли из дома, — устало добавила мать, миссис Коварт. Она прижала младенца к своей пышной груди, но тот заплакал еще громче.

— Неужели нельзя прекратить этот кошачий концерт? — жалобно воскликнул один из старших отпрысков Ковартов, зажимая уши.

— Дайте его мне, — сказал Тор.

Миссис Коварт не без удивления подчинилась.

Джуэл потрясенно наблюдала, как Тор принялся покачивать младенца, не проявляя и следа той неловкости, с которой это обычно делают мужчины, не привыкшие к детям. Затем, уложив ребенка лицом вниз, на предплечье, Тор растер ему спинку и быстро поднял вверх, прижав крошечное сморщенное личико к своему плечу, и рев тут же прекратился.

— Как вам это удалось?! — с широко раскрытыми от удивления глазами спросила миссис Коварт, принимая из его рук успокоившееся дитя. — Его постоянно пучит, а заставить его рыгнуть никогда не удается!

— Старый фокус. Меня научила ему одна турецкая ведьма, — подмигнув, ответил Тор.

Его тут же засыпали расспросами о дальних странах, в которых он побывал, и Тор рассказал им куда больше, чем когда-либо рассказывал Джуэл. Но в тот момент это не показалось ей обидным. Она наблюдала за ним со странной щемящей болью в сердце: повествуя о своих странствиях, Тор снова взял младенца на руки и держал его уверенно и спокойно.