– Я покинул любимый остров в мрачнейшем, признаюсь, расположении духа, но теперь вижу, что и мой талант, с таким презрением отвергнутый соотечественниками, может сослужить хорошую службу. Здесь, в Обыкновении, передо мной как ученым открываются широчайшие возможности...
– Равно как и передо мной в Ксанфе, – подхватил Икабод. – Теперь, только теперь я понял, что жизнь может быть гораздо интересней, а работа куда плодотворней. Там, в Ксанфе, волшебной стране, передо мной откроются широчайшие возможности. – Далее речь Икабода стала походить на речь Арнольда, так что полностью приводить ее не имеет смысла. – А у вас в Ксанфе много особ прекрасного пола, столь же... – спросил Икабод, но не договорил и украдкой взглянул на Айрин.
– У нас в Ксанфе полно нимф, – гордо заявил Гранди. – Как говорится, на пятачок пучок в базарный день.
– Как, и у вас в ходу здешняя мелочь? – спросил Икабод. Что-то его сильно удивило.
– Здешняя мелочь? – в свою очередь удивился Дор.
– Полушки, двушки, – начал объяснять Икабод. – При помощи двушек звонят по телефону. Пятачки бросают в метро...
– А у нас в Ксанфе полушки и двушки охотятся на людей, а на пятачки и в самом деле ловятся нимфы. Бросишь перед ней пятачок, она и остановится. На пятачок ловится нимф пучок, как у нас говорят.
– О, у меня пятачков полный кошелек, – обрадовался Икабод. – Если я окажусь в Ксанфе...
– Сразу наловите себе нимф, – догадался Гранди. – Мозгов у них маловато, зато ножки, скажу вам, высший класс! – Гранди быстро отодвинулся от принцессы, опасаясь затрещины.
– О, я хочу побыстрее очутиться в Ксанфе! – воскликнул Икабод и снова взглянул на принцессу, точнее, на ее ножки.
– Поиски родителей мне дорого обходятся, – недовольно проговорила Айрин. – По пути все так пялятся на мои ноги, что они вскоре, чего доброго, просто покроются волдырями. – Айрин как будто жаловалась, но при этом и гордилась. – Не пора ли нам отправляться? – спросила она.
Икабод и Арнольд обменялись рукопожатиями. Повинуясь внезапному порыву, Дор извлек из кармана блестящий кружочек – монету из сокровищ погибшего пирата.
– Прошу вас, сэр, примите эту монету в знак нашей благодарности, – сказал Дор и положил монету на ладонь Икабода.
– Чистое золото! – восхищенно произнес Икабод. – Кажется, настоящий испанский дублон! Нет, я не могу принять. Это слишком дорогой подарок.
– Прошу вас, Икабод, возьмите, – вмешался Арнольд. – Дор сейчас временно исполняет обязанности короля Ксанфа; отказаться от королевского подарка – значит нанести обиду целому королевству.
– Но такой дорогой подарок... – колебался ученый.
– А давайте обменяемся? – предложил Дор. – Вы мне пятачок, а я вам дублон. Сделка, как я считаю, вполне достойная.
– Что вы! – замахал руками ученый. – Золотым монетам здесь цены нет, а пятачки иногда просто валяются под ногами.
– А в Ксанфе – наоборот, – пояснил Арнольд. – Золото там не ценится, а пятачки очень уважаемы. Пожалуйста, примите.
– А вдруг какая-нибудь нимфа купится и на дублон, – пискнул сбоку Гранди.
– Вполне возможно, – согласился Икабод. – Правда, если это случится, магия здесь будет ни при чем. Просто женщины любят роскошь. Ну ладно, я согласен на обмен с вами, король Дор, – сказал Икабод и протянул ему пятачок.
– Вы помогаете нам в поисках короля Ксанфа и моего отца, – промолвила Айрин. – За бесценную помощь бесценный подарок.
Айрин подошла к Икабоду и поцеловала его в щеку. Ученый застыл, словно взглянул на горгону, потом ошеломленно улыбнулся. Сколько раз в жизни сухаря и отшельника Икабода целовали девушки? Может, это впервые?
Вечерело. Икабод порылся среди вещей и отыскал два покрывала. Кентавр и огр должны были прикрыться ими. Когда они вдвоем вышли из библиотеки, их можно было принять за двух рослых служителей музея. Служители несли какой-то ящик – на самом деле это был прикрытый тканью круп кентавра. Маскировка сработала не хуже заклинания: на них никто и не оглянулся.
Путешественникам предстояло вернуться назад, в Ксанф.
Глава 9
Король Перехитри
Но в замок Ругна путешественники не вернулись. Они дошли до северо-западной оконечности Ксанфа, до перешейка, связывающего Ксанф с Обыкновенией, перешли границу и разбили лагерь. Родная волшебная страна снова окружала их, и каждый спокойно занялся привычным делом. Айрин собирала семена – ее коллекция за последние дни сильно обеднела; Загремел свалил дерево-пивнушку, хлебнул пивка, а из поверженного ствола начал мастерить лодку; Арнольд и Дор то и дело переходили на соседнюю, обыкновенскую сторону и выведывали у песка, какие люди, в каких одеждах по нему недавно проходили. Поскольку на обыкновенской стороне каждый раз все менялось, песок каждый раз отвечал по-разному. Пользуясь ответами песка, Арнольд пытался понять, в какой точке своей истории сейчас находится Обыкновения.
А перемены происходили непрерывно. Два путешественника, пересекшие границу почти друг за другом, свободно могли оказаться в различных эпохах обыкновенской истории. Это похоже на реку, по которой плывут лодки, объяснил Арнольд. Один путешественник успел сесть в лодку, второй опоздал. Ему досталась следующая. Ушедшая лодка – ушедшее историческое мгновение. Тому, кто остался на берегу, его не догнать. Король Трент уплыл на лодке, именуемой Европа, – так, во всяком случае, предполагали путешественники. Он уплыл в эпоху, называемую средневековье. Путешественники во главе с Дором в прошлый раз, наоборот, сели в лодку под названием Америка и поплыли в современность. Кто куда попадет, решает случай; вполне возможно, законы в области перемещений существуют, но их никто не знает. А зачем же Арнольд и Дор совершали эти набеги на обыкновенский пляж? Расспрашивая песок, они пытались подготовить будущий переход, то есть найти такое сочетание обыкновенского географического места и обыкновенского исторического времени, которое позволило бы им с наибольшей вероятностью оказаться именно там, где они стремились оказаться. Если опыт в конце концов удастся, перед ними распахнется своего рода дверь, пройти сквозь которую им придется как можно быстрее. Арнольд проделал несколько экспериментов и установил, что дверь открывается на время – от пяти минут до часа; правда, ее можно придержать, и она пробудет открытой столько, сколько понадобится проходящим. Третий день пошел, а они все еще сидели около границы. Их начала одолевать скука. Айрин собрала нужные семена; теперь ей нечего было делать, и она дулась на всех и каждого. Загремел закончил мастерить лодку; хорошая получилась лодочка, надежная. Гранди собрал целый мешок местных сплетен. Арнольд и Дор продолжали совершать свои краткие вылазки.
– Что ты видел недавно? Кого видел? – спрашивал Дор у песка. Вопрос этот он задавал сто раз на дню. Вот и сейчас, на третий день, Дор спросил о том же.
– Видел я человека в скафандре, – ответил песок, употребив какое-то странное слово. Песок был все тот же и при этом каждый раз новый. – У человека из головы торчала маленькая антенна, – продолжил песок, – как у муравья. Человек в скафандре с антенной переговаривался со своими товарищами, но при этом не издавал никаких звуков.
Дор задумался, представил себе этого загадочного человека и решил, что это не тот, кого они ищут. Может, беднягу в скафандре попросту заколдовали, желая сотворить из него какое-то не* человеческое существо.
В очередной раз Арнольд и Дор вернулись в Ксанф ни с чем. Дверь, за которой ходят люди в скафандрах, им не подходит.
Море тоже постоянно меняло цвет. Оно было красноватого цвета, когда они в первый раз прибыли на перешеек, и осталось красноватым, когда они вернулись из Обыкновении. Но потом море стало менять цвет. Голубое... желтое... зеленое... белое... Постепенно вода обрела оранжевый оттенок, переходящий в фиолетовый. Когда море стало густо-фиолетовым, Арнольд и король Дор снова перешли границу.
– Ну, кого видел? – спросил Дор у песка в сто первый раз.
– Ходил тут один. В шкурах, – неохотно прошуршал песок.
Опять не то! В который уж раз король и архивариус вернулись на свою сторону ни с чем.
– Хотелось бы все поскорее выяснить, – вздохнул ученый, – но жизнь диктует свои условия. Я всячески стараюсь понять, но, как видишь, пока безуспешно. Может, я просто слишком мало знаю...
– Мы втянули тебя в неприятную историю, господин Арнольд, – склонил голову Дор. – Я сожалею...
– О, что ты, совсем наоборот! Жизнь у меня сейчас интереснейшая, задачи стоят увлекательнейшие. Я просто горю желанием разгадать загадку исчезновения короля Трента. А что до временных неудач... Ведь мой предмет – археология, друг мой, а там полно загадок и тайн; и требуются подчас годы... Я привык... Нужно терпение, но, безусловно, и счастливый случай. Надо собрать побольше сведений. На это может уйти еще один день... Или... еще один год.
– Год? – ужаснулся Дор.
– Нет-нет, гораздо меньше, – поспешно успокоил кентавр.
А море тем временем почернело.
– Смотрите, море стало черным! – воскликнул Дор. – А что, если это то самое Черное море...
– Вполне возможно, – согласился Арнольд, хотя и не спешил радоваться: опыт жизни и трудов научил его сдержанности. – Надо побыстрее созвать остальных.
– Гранди! – крикнул Дор. – Отыщи Загремела и Айрин! И быстрее в лодку! Кажется, открывается проход.
– Скорее всего ложная тревога, – проворчал Гранди, но поплелся за остальными. Пока голем созывал путешественников, Арнольд и Дор снова перешли на обыкновенную сторону, чтобы еще раз спросить у песка. На том месте, где они обычно задавали свой вопрос, на этот раз появилось нечто новое – какое-то дерево с мощным стволом и широкими листьями. На вид ему было лет двести, а может, и все пятьсот. Раз появилось дерево, рассудили они, значит, и все вокруг изменилось (хотя все так же уходил вдаль песчаный берег, все так же расстилалось море и неизменными остались уходящие за горизонт просторы обыкновенного материка). Арнольда эти изменения-неизменения сильно занимали, но Дор относился к ним куда спокойнее.
– Как дела, что видел? – спросил он у песка.
– Да вот король и его хозяйка недавно прочапали, а больше ничего нового, – прошуршал песок.
– Король Трент и королева Ирис? – вне себя от волнения, уточнил Дор.
– Может быть. Оба довольно старые...
– Это дверь! – воскликнул Арнольд. – Король, беги за остальными, а я придержу.
Дор помчался на ксанфскую сторону. Сердце готово было вырваться из его груди, так бухало. Неужели они победили?
– Дверь! – крикнул он. – Открылась! Все в лодку!
Сели в лодку. Загремел налег на весла. Лодка энергично устремилась вперед, но потом стала плыть все медленнее и медленнее. Дор заметил, что огр старается изо всех сил, но тщетно.
– Из волшебного поля Ксанфа мы уже вышли, а в волшебный коридор еще не вошли, – предположил Дор. – Поэтому наши силы, сила Загремела, почти исчезли. Возьмемся сообща, может, и выплывем.
Дор и Айрин уселись по бокам лодки и стали изо всех сил грести руками. Лодка медленно поплыла вперед.
Кентавр Арнольд стоял на обыкновенном берегу, ожидая приближения лодки.
– Все на борт! – крикнул Дор кентавру, когда они подплыли.
Арнольд протрусил по мелководью, приблизился к лодке и неуклюже забрался в нее. Лодку при этом сильно качнуло, внутрь набралось немного морской воды.
Кентавр встал посреди лодки и устремил взгляд вперед. Ветерок подхватил прекрасные зеленоватые волосы Айрин. Когда магия Ксанфа померкла, а сила волшебного коридора еще не установилась, волосы принцессы поблекли. Может, именно поэтому Дор сообразил, что они оказались в своеобразном промежутке? Посмотри на волосы принцессы Айрин – и узнаешь, есть вокруг магия или нет!
Айрин сидела на носу, кентавр стоял посредине, Дор сидел на корме, огр орудовал веслами. Теперь, когда они вошли в волшебный коридор, великан вновь обрел свою силу, и лодка бодро устремилась вперед, прорезая черную воду.
– Если бы песок сказал раньше, мы могли бы избежать путешествия в современную Обыкновению, – вздохнул король Дор.
– Ты ошибаешься, юноша, – возразил кентавр, взмахнув хвостом. – Да, дверь мы могли отыскать и раньше, но каждая дверь отворяется, так сказать, во всеобщий обыкновенский мир. Мы вскоре все равно потеряли бы след, сами заблудились бы и в результате никого не спасли. Сейчас мы знаем гораздо больше: что существует Нехитри-Будьпрям, что это место находится там-то и там-то. Подумайте, насколько легче теперь вести поиски. Кроме того, я познакомился с коллегой Икабодом, что тоже весьма отрадно.
Их первое путешествие имело, стало быть, немалый смысл.
– Каких людей ты видела? – спросил Дор у воды.
– О, крепких людей в просторных одеждах, людей, вооруженных мечами и стрелами, – заволновалась вода. – Но морские пути их не привлекают. Вот греков...
– Это, должно быть, булгары, – предположил Арнольд. – Именно здесь, как указывал Икабод, проходили их пути.
– Кто такие булгары? – спросила Айрин. Теперь, когда спасение ее отца было, как она думала, уже близко, разные мелкие детали поисков стали ей чрезвычайно интересны.
– Трудно объяснить, принцесса. Икабод кое-что рассказал...
– Если именно с этими булгарами повстречался мой отец, если мы тоже должны с ними встретиться, то... я хочу знать о них все.
На лице Айрин было написано, что она не отстанет.
Лодка, управляемая мощными руками огра, летела как на крыльях.
– Нас ждет несколько дней пути, – сказал кентавр. – Времени впереди предостаточно.
И архивариус начал рассказ. Огру было совсем неинтересно, голем заснул, а принцесса и Дор приготовились слушать.
Вот что рассказал кентавр. Некогда существовала в Обыкновении мощная империя. Ромская, как послышалось Дору. Может, жители этой империи занимались приготовлением рома? Со временем империя утратила силу, ее изгрызли внутренние противоречия. И тогда другое могущественное племя – чхунны (или чугунный), – жившее на большом полуострове на востоке, напало на Ромскую империю, захватило и разорило. Вождя чхуннов (или чугунное) звали Тортила – может, раньше, в мирные дни, он был пекарем, мастером печь торты? Тортилу впоследствии постигла печальная участь – он умер от расстройства пищеварения. Так вот, после смерти Тортилы чхунны стали терять силу и откатились на восток, к берегу Черного моря – черного, как их расположение духа. Люди в дурном расположении духа обычно ссорятся между собой. Вот и чхунны стали сражаться друг с другом, но потом вновь объединились, но стали называть себя булгарами. Но едва новоиспеченные булгары обосновались в своей новой стране, пришли другие люди – турки. Не они ли придумали эти штуки для варки кофе? Турки имели еще одно имя – хазары. Турки прогнали булгар. Часть булгар отправилась на север, часть – на запад. Именно здесь, на западном побережье Черного моря, эти булгары и поселились. У них были противники, мешавшие им двигаться дальше. Их звали авары. У аваров была огромная империя в Восточной Европе, но теперь она клонилась к закату. И немалую роль в уничтожении аварской мощи играли хазары. В общем, примерно к 650 году в этих местах сложилось шаткое равновесие между тремя племенами – аварами, булгарами и хазарами. Но хазары были все-таки сильнее других.
Дор слушал внимательно, но постепенно начал путаться и уставать. Он понял только одно: история Обыкновении куда сложнее истории Ксанфа. С драконами и грифонами сражаться куда проще, нежели с аварами и хазарами.
– Но при чем здесь мой отец? – выслушав, сурово спросила Айрин. – С каким племенем он собирался заключить союз? С аварами? С хазарами? А может, с булгарами?
– Ни с аварами, ни с булгарами, ни с хазарами король Трент ничего заключать не собирался, – обрадовал принцессу Арнольд. – Все эти племена составляют как бы фон нашей истории. Если бы король Трент решил заключить союз с ними, нас бы сейчас, то есть вскоре, ждали бы весьма неприятные приключения. Уж больно жестоки были и авары, и булгары, и хазары. Нет, король Трент задумал заключить сделку не с ними, а с небольшим королевством эпохи заката средневековья, которое находилось в глубине Карпатских гор и сохранило, пусть и символически, свою независимость, свой язык, свою культуру. Но это королевство находилось в окружении наших грозных знакомых – авар, булгар и хазар. Почему же, спросите вы, эти жестокосердные варвары не захватили маленькое королевство? На то есть две причины. Во-первых, племена авар, булгар и хазар постоянно шпионили друг за другом, следили за каждым шагом соседа. Каждый неожиданный шаг был чреват ссорой. Во-вторых, маленькое королевство защищала естественная преграда – горы. Указав тебе, Дор, на неких А, Б, X, король Трент дал нам в руки настоящую путеводную нить. Но самое главное еще впереди. Знаешь, как называлось это маленькое королевство? Оно называлось... НЕХИТРИ-БУДЬПРЯМ! Вот и еще одна путеводная нить, до поры до времени для нас невидимая. Королевство Нехитри-Будьпрям было не так богато, но стремилось установить выгодные торговые отношения с другими государствами. Икабод отыскал в старинных книгах упоминание, что королевству в конце концов удалось наладить торговлю и был проложен некий торговый путь. Почти столетие Нехитри-Будьпрям жило в мире и процветании, но потом торговые связи оборвались. Причина этого нам неизвестна. Мы смело можем допустить, что это именно те торговые отношения, которые собирался наладить Трент.
– И в самом деле похоже, – согласилась Айрин. – А вдруг эти аварыбулгарыхазары все-таки захватили отца, и именно поэтому он не вернулся?
– Мы обязательно разыщем короля, – успокоил ее архивариус. – Трент лишился своей волшебной силы, но у нас-то она есть. Нам просто надо добраться до королевства Нехитри, а там уж мы примемся расспрашивать всех подряд – людей, растения, животных, стены домов. Мы непременно узнаем...
Айрин молчала. Дор знал, о чем она думает. Вскоре они найдут короля Трента, но кто знает, найдут ли его живым. Если он мертв, как им быть?
– Так что, нам предстоит драка со всеми этими азарами, базарами и казарами? – неожиданно пропищал чей-то голосок. Гранди! Хоть и спал, а что-то слышал.
– Я сомневаюсь, крошка, – ответил ему кентавр. – Вообще войн в прошлом было, по всей видимости, гораздо меньше, чем описывает история. Большую часть времени жизнь текла спокойно: рыбаки ловили рыбу, крестьяне пахали землю, женщины рожали и растили детей. Но я на всякий случай захватил с собой и заклинание дружелюбия. Так, на всякий случай. – Кентавр похлопал ладонью по своей заветной сумке.
А лодка все плыла и плыла. Огр неутомимо работал веслами. Теперь они плыли на юг. Начало темнеть. Путешественники ненадолго пристали к; берегу, развели костер, поужинали. Переночевать решили в лодке – кто его знает, что прячется там, в обыкновенской темноте? Гранди доложил, что в море водится рыба, но нет никаких чудовищ. Если не будет шторма, можно ничего не бояться.
Арнольд откупорил одно из заклинаний. Это было ветреное заклинание. Кентавр тщательно выверил направление. Ветер устремился на юго-запад и заодно надул небольшой парус, поднятый путешественниками на всякий случай. Теперь лодка самостоятельно плыла в нужном направлении. Загремел мог отдохнуть. Дежурили по очереди. Гранди расспрашивал о направлении у рыб и водорослей. Дор спрашивал о том же у воды. Айрин попросту вырастила древесную указку, твердую и суровую.
Поглядев на указку, Дор вспомнил, что у него в кармане лежит волшебный компас. Он быстро извлек компас. А вдруг стрелка укажет на короля Трента? Увы, стрелка показала всего лишь на Арнольда. Когда компас взял Арнольд, стрелка показала на Дора. Он со вздохом спрятал компас в карман.
Спать в плывущей лодке было неудобно. Дор лежал и смотрел на звезды. Сна не было ни в одном глазу. Потом со звездами что-то случилось, они как-то перемешались. Дор понял, что заснул, но и во сне сна не было ни в одном глазу. Звезды вновь куда-то посыпались. Наступила явь, где сна не было ни в одном глазу. Гранди растолкал его, чтобы шел дежурить. Бессонница наяву, бессонница во сне – это очень неприятно. Уж лучше кобылки-страшилки...
К утру они доплыли до устья большой реки. Перед ними развернулось пространство, полное песчаных отмелей, протоков, островков, минуя которые, воды реки медленно текли в море. Огр взял в руки тяжелые весла и принялся грести. Предстояло плыть против течения. Загремел размахивал веслами с такой силой, что лодка почти не потеряла скорости. Айрин вырастила особые чесночные вспышки. Они вспыхивали, а Загремел ловил их ртом. Таким образом он подкрепился, не отрываясь от весел. Огр трудился так здорово и ел с таким аппетитом, что Дор почти позавидовал ему. Потом он немного подумал и понял, что завидует вовсе не аппетиту. И не завидует даже, а попросту ревнует. Приревновал Айрин к... Загремелу! От девчонок всегда одни неприятности, а уж от Айрин на каждом шагу, но... с чего это она взялась кормить эту каланчу? Успокойся, Дор, сказал он себе в тот же миг. Загремел так старается, старается для всех, ему просто необходимо хорошо поесть. Сила огра ох как много сейчас значит... И все же как-то обидно: будь у него, Дора, такие мускулы и такая выносливость, Айрин сейчас кормила бы вспышками его, а не какого-то огра.
А помнишь, опять обратился к самому себе Дор, как ты сам был великаном? Ну тогда, когда одолжил тело у какого-то дикаря. Может, это и был какой-нибудь аварин-булгарин-хазарин? С виду ты походил тогда на гору мускулов, но в душе оставался все тем же робким, несчастным, хилым подростком. Сила ничего не решает...
Короче, Дор убеждал себя, но как-то неубедительно. Так уж он был сейчас настроен.
– Иногда хочется побыть великаном, – завистливо прошептал кто-то рядом.
Гранди!
Дору сразу стало весело.
Весь день они плыли вверх по течению. В одном месте было поуже, в другом пошире, в одном помельче, в другом поглубже. Встречались и рыбаки, но они не походили ни на хазар, ни на булгар, ни на авар. Рыбаки сразу замечали огра и обходили лодку стороной. Арнольд прав: когда нет войны, когда нет всесокрушающих армий, люди позволяют другим людям спокойно проходить мимо. Они просто занимаются своими делами. Так в Ксанфе, так, очевидно, и здесь, в Обыкновении. Одолев довольно большое расстояние, путешественники пристали к берегу и снова разбили лагерь. Дор приказал земле крикнуть, если кто-нибудь станет приближаться – кто-нибудь больше муравья; путешественники расположились под зонтичным деревом, которое опять вырастила Айрин. Зонтик очень пригодился еще и потому, что ночью пошел дождь.
На третий день пути они достигли сбегавшего с гор полноводного притока могучей реки и стали подниматься в гору. В некоторых местах лодку приходилось тащить волоком, или Загремел просто поднимал лодку, ставил ее на свою шишковатую голову и, придерживая мощными лапами, проносил через опасное место.
– Сила почти полностью вернулась к тебе, Загремел, – сказал Дор.
Здоровяк промычал что-то нечленораздельное. Сейчас ему было не до стихов. Огры отличались чудовищной силой, но одни чудовища превосходили их габаритами, другие – сообразительностью, поэтому не они, великаны, верховодили в лесной чаще. Из огров Дор знал только Загремела и его папу Хрупа, если не считать зомби-огра Яколева, с которым он познакомился восемьсот лет назад, когда побывал в ксанфском прошлом. Огры нынче в Ксанфе встречались довольно редко. И это хорошо. Будь их столько же, сколько драконов, они просто растоптали бы Ксанф.
И вот наконец в полдень третьего дня путешественники достигли королевства Нехитри-Будьпрям или по крайней мере его главной твердыни – замка Нехитри. Король Трент и королева в своем путешествии не могли пользоваться магическими средствами, а значит, добирались долго. То есть они могли оказаться в замке Нехитри почти одновременно с отрядом, идущим им на помощь. К тому же, отправляясь в путь, королевская чета могла просто не знать, какие трудности ее ждут. Ну ладно, вскоре все выяснится.
Дор занялся своим обычным делом – расспросами. Камни, речная вода... Вода в реке все время менялась и поэтому ничего не смогла припомнить; камни в один голос утверждали: в прошлом месяце мимо них никто не проходил. Может, король выбрал другую дорогу, более легкую? А может, король Нехитри узнал, что к нему идут гости, и выслал навстречу эскорт и лошадей. А для лошадей ведь существуют особые тропы. Да, возможно, так и было.
Путешественники приблизились к замку настолько, что могли его рассмотреть. Они различили, что стены сложены из большущих камней, а рва вокруг нет, потому что замок стоит на скале.
– Что будем делать? – взволнованно спросила Айрин. – Постучим в ворота?
– Не хитри, будь прям, как сказал мне твой отец, – пробормотал Дор, тоже изрядно волнуясь. – То есть будь честным. Я полагаю, надо открыто приблизиться, и постучать, и сказать им, что мы из Ксанфа, ищем пропавшего короля Трента. Может, они не имеют никакого отношения к тому, что случилось, – если что-то случилось. Но о наших магических талантах лучше промолчим. Так, на всякий случай.
– На всякий случай промолчим, – согласилась Айрин.
И путешественники начали взбираться на скалу. Подъем был достаточно крут, но только с этой, восточной стороны можно подойти к замку. С юга к стене примыкал густой лес, с севера и запада стены обрывались в пропасть.
– Теперь я понимаю, в чем сила этого маленького королевства, почему его никто не может завоевать... – карабкаясь наверх, бормотала Айрин.
– Машинерия, с помощью которой штурмуют стены, действительно не применима на этих кручах, – откликнулся кентавр Арнольд. – Катапульта... ее можно установить только там, внизу, в долине. Польза от нее, я думаю, небольшая, а возни много.
Дор постучал в ворота. Никто не ответил. Подождал. Постучал опять. И снова тихо. Тогда постучал – одним пальцем – Загремел. От этого осторожного стука ворота сотряслись. На сей раз открылось особое оконце, забранное решеткой.
– Кто такие? – спросил стражник.
– Мое имя Дор. Я пришел из Ксанфа. Хочу видеть короля Трента. Думаю, король Трент находится в замке.
– Кого надо? – снова спросил стражник, словно не расслышав.
– Короля Трента, болван, им надо, – разозлилась решетка.
У стражника глаза на лоб полезли.
– Ты что, оглох? – вновь громыхнула решетка.
– Хватит, – приказал Дор решетке. Выдавать себя раньше времени он не хотел. – Нам нужно видеть короля Трента, – повторил он.
– Подождите, – сказал стражник и с шумом затворил окошко.
Но Загремел за два дня пути так утомился, что не хотел больше ждать.
– Не бывать тому, чтобы чучело великана славного мучило! – взревел он и грохнул в ворота. Тяжеленные ворота треснули. Огр ударил еще раз, просунул ручищу сквозь дырку, тряхнул ворота, сорвал их с петель, поднял и швырнул через голову.
– Дикарь, что ты натворил! – всплеснул руками архивариус, но поступок огра ему, кажется, очень понравился. Он ведь тоже страшно устал, и не очень вежливый прием задел его за живое.
Створки бывших ворот прогрохотали вниз по склону.
– Отведите нас к хозяину замка, – потребовал Дор у стражников.
Стражники стояли бледные, трясущиеся, а Дор, напротив, старался говорить как ни в чем не бывало. Именно спокойствие могло им сейчас помочь.
Путешественников повели в замок. На шум сбежались, правда, и другие стражники, вооруженные мечами. Но Загремел разок взглянул на них – и они стушевались.
Их привели в пиршественный зал. Там во главе большущего дубового стола, обильно уставленного яствами, восседал сам король. Король был непомерно толст. При виде путешественников он разгневанно поднялся со стула.
– Ха сидизмик сн жмни спсик идзмхмпф прбгтооджэхвыфц гак! – крикнул он, покрывшись краской гнева.
– ...прежде чем брошу вас в темницу! – прорезалось вдруг – это Арнольд подошел ближе.
– Приветствую тебя, – спокойно проговорил Дор. – Меня зовут Дор. Я временно, пока король Трент в отлучке, служу королем Ксанфа. – «А как же назвать повелителя зомби?» – вдруг подумал он. Ведь он сейчас там, на родине, тоже временно служит королем. Временно вместо временного короля Дора. Временно временный... нет, незачем сейчас все это объяснять. – Король Трент явился сюда с торговой миссией, – продолжил Дор. – Месяц назад, я думаю, не больше. Но король Трент не вернулся. И вот я прибыл узнать, что с ним произошло.
Король насупился. И Дор вдруг понял: это ошибка, нет здесь никакого Трента, здешние обитатели ничего о нем не знают. Ошибка!
– Я король Ори, властитель Нехитри, – мрачно промолвил король. – Король Трент никогда не был моим гостем. Прошу покинуть замок.
Отчаяние охватило Дора.
– Мне кажется, хозяин замка Нехитри все же хитрит, – прошептал кто-то сзади. Это был архивариус.
– Попросту лжет, – в свою очередь шепнула Айрин.
– Толстун лгун, – заключил Загремел и тихо, правда, очень тихо, опустил свою ручищу на стол. Но стол почему-то задрожал, бокалы зазвенели, пироги, котлеты и прочие блюда подпрыгнули, как живые.
Король Ори из красного сделался белым как полотно.
– Но я могу, разумеется, могу узнать, – заюлил он. – Присаживайтесь к столу, разделите со мной трапезу, а потом я расспрошу придворных.
Дор не торопился принять предложение. Король Ори ему не понравился, и делить с ним трапезу он не хотел. Но еда выглядела невероятно аппетитно, и без помощи Ори им все-таки не обойтись.
Слуги принесли еще стульев – для него, для Айрин и для Загремела. Гранди попросту забрался на стол. Арнольд от стула отказался. Подали новые блюда, новые напитки... После пирогов и прочих вкусностей, щедро приправленных жгучими специями, захотелось пить. Дор поднес к губам бокал, пригубил и понял, что напиток ему знаком. Это был пьяк, нечто среднее между пьяной травой и коньячным деревом. Неужели пьяки растут и здесь, в Обыкновении? Растут, наверное, но, конечно, не так пышно, как у них, в Ксанфе.
Другие тоже уплетали за обе щеки. За эти три дня все страшно проголодались. Загремел кидал в свой огромный рот пончики, колбасы и пироги и запивал вином, пивом и пьяком с ужасающей скоростью. Слуги вокруг удивленно пялились на это редкое зрелище.
