Сила и соблазн

      – Идем?
      Тина выдернула руку.
      – Я могу прекрасно обойтись сама, спасибо, – сказала она холодно и направилась к улице.
      Тина шагала, надменно глядя перед собой, когда Дирк поравнялся с ней, пристраиваясь к ее шагу. Тина искоса взглянула на него, и волна удовлетворения захлестнула ее при виде его напряженного лица.
      – Ты так злишься из-за письма, которое я послал тебе, не так ли? – сказал Дирк.
      – Совсем нет, – поправила она его холодно. – Я злюсь из-за всех писем, которые ты когда-либо посылал мне!
      Они приближались к ресторану, расположенному на Вашингтон-стрит, и Тина прошла бы мимо, если бы он не придержал ее за плечо.
      – Мы можем выпить здесь, – кратко предложил он, когда она бросила на него сердитый взгляд. Открыв боковую дверь, он жестом пригласил ее внутрь.
      Даже сейчас, почти в обеденное время, в межсезонье в ресторане было всего несколько постоянных клиентов, да и те сидели в одном конце зала. Выбрав стол в другом конце, Дирк отодвинул стул для Тины. Когда она села, он обошел стол и сел напротив. Официант подошел почти сразу же.
      – Вероятно, все письма, которые я когда-либо посылал тебе, вызвали твой гнев потому, что я просто не позволял тебе проматывать твои деньги, – сухо предположил Дирк, когда официант принял заказ и отошел.
      – Проматывать? – Тина в негодовании уставилась на него. – Ты… ты… – Теряя власть над собой и осознавая это, она сделала глубокий вдох и понизила голос. – Черт возьми, Дирк! Ты не имеешь права говорить так. Я не проматываю деньги, – проговорила она с силой. Но приглушенная ярость ее слов вызвала у Дирка лишь насмешливую улыбку.
      – Ну, по крайней мере, не так часто, как тебе хотелось бы, – парировал он. – И то только потому, что я не позволяю тебе.
      Тина открыла было рот, чтобы возразить, но тут же закрыла, так как официант принес напитки. Пока он не отошел, она нервно крутила салфетку, а затем снова ринулась в бой.
      – Я на грани потери всего, что у меня есть, – выпалила Тина. – И все потому, что ТЫ отказываешься выдать мне часть моихденег!
      – Это не так, – покачав отрицательно головой, Дирк удобно откинулся на стуле и с наслаждением отпил пива из запотевшей кружки.
      – Если ты и потеряешь хоть что-нибудь, то только потому, что растранжирила все, что имела, на этого слизняка, за которого вышла замуж. – Спокойный тон Дирка не соответствовал его неистовому взгляду. – Еще в тот день, когда ты вышла за него замуж, я принял решение, что онне получит ничего из твоихденег. – Насмешливая улыбка скривила его губы. – По крайней мере, пока тебе не исполнится двадцать пять лет. – И улыбка его стала откровенно ядовитой. – И он ничего не получил, так ведь?
      Тина пристально смотрела на него. Число «двадцать пять» было для нее магическим, так как в двадцать пять лет она вступала во владение своим наследством. Конечно, ее брак не выдержал испытания временем. Обоснованно или нет, но ответственность за крах своей семейной жизни Тина возлагала на Дирка. И теперь глаза ее метали громы и молнии, и она выказала ему всю свою ненависть.
      – Да, с Чаком у нас не получилось. – Тина намеренно подчеркнула имя своего бывшего мужа. – И это твоя вина.
      Тина надеялась пристыдить его своим обвинением, но ответ Дирка буквально поразил ее.
      – Отлично.
      Спокойно улыбнувшись ее удивлению, Дирк осушил кружку до дна. Подозвав официанта, он попросил принести еще одну и поинтересовался, почему Тина едва прикоснулась к вину.
      – Ты разве не хочешь пить? – Взгляд Дирка выражал насмешку над поднимающейся в ней злостью.
      Игнорируя его вопрос, Тина прищурилась:
      – Что, по-твоему, отлично?
      Дирк рассмеялся.
      – То, что ты сказала. – Взяв у официанта полную кружку, Дирк молча выпил за ее здоровье. – Если мой строгий контроль за твоими расходами как-то помог расстроить твой брак, то это… отлично. Я рад. И можно сказать, даже счастлив. – Он благодушно улыбнулся. – Я понятно объяснил?
      – Ты действительно подонок, – прошипела Тина.
      – Стараюсь. – Дирк пожал плечами, и это красноречивее слов говорило, что ему наплевать на ее негодование.
      Расстроенная полной неудачей своей попытки задеть его, Тина глотнула вина, почти не ощущая бодрящего вкуса напитка, который заказал для нее Дирк.
      Дирк молча, с нескрываемым интересом наблюдал за ней, пока она осторожно не поставила рюмку на стол.
      – Хочешь еще?
      Тина знала – внутренне он смеялся над ней. И сознание этого приводило ее в еще большую ярость.
      – Почему бы и нет, поскольку плачу я, – резкостью тона Тина постаралась выказать всю свою горечь и злость.
      На Дирка это не произвело никакого впечатления, что он и доказал, иронически ухмыльнувшись.
      – Не хочешь ли поесть? Поскольку уже обеденное время… и поскольку все равно платишь ты.
      Обеденное время. Бет Харкнес. ЕЕ дом. Мысли Тины заметались, разбередив еще одну рану. Приняв от официанта новую порцию вина, она преувеличенно жеманно поднесла рюмку к губам.
      – Обед. – Ее резкий тон сменился почти мурлыканьем, смахивавшим отчасти на звуки, которые издает дикая кошка перед прыжком. – Это напомнило мне кое о чем. Ты знаешь, а ведь я плачу за ночлег в своем собственном доме. – Она изящно выгнула одну бровь. – Забавно, не правда ли?
      Любой человек, хорошо знакомый с характером Тины, почувствовал бы себя неуютно от обманчиво мягкого журчания ее голоса. Дирк был далеко не просто знакомый, и он отнюдь не почувствовал себя неуютно – если верить его непринужденной позе и приятной улыбке.
      – Не забавно, а просто возмутительно, – язвительно подхватил он.
      – Конечно, Бет включает обеды в стоимость, – голос Тины стал еще нежнее и опасно вкрадчивее.
      – Мило с ее стороны, – заметил Дирк. – Бет вообще на редкость мила.
      Пальцы Тины сжали тонкую ножку рюмки.
      – Если ты запустишь в меня этой рюмкой, – тихо предупредил Дирк, – я вымою твои волосы этим пивом.
      Тина сцепила зубы, в глазах ее сверкнула ненависть. Дирк ответил приветливой улыбкой. В воздухе повисло невыносимое напряжение; нервы Тины натянулись до предела, ей было даже трудно дышать.
      – Я так сильно хочу поцеловать тебя, что ощущаю вкус твоих губ.
      У Тины совсем перехватило дыхание. Дрожа в своем теплом жакете, который не сочла нужным снять, она оцепенело уставилась на Дирка. Тот больше не улыбался. Выпрямившись, он пристально следил за ее реакцией.
      – Это… это не смешно. – Тина попыталась вложить твердость в свои слова, но силы покинули ее.
      – Нет, совсем нет. – Зато в его голосе силы было достаточно. – На самом деле, это очень серьезно.
      Тина отпрянула, как будто он ударил ее. Это было нечестно с его стороны! Она все вспомнила, вспомнила в тот самый момент, когда столкнулась с ним на пляже. Но с его стороны просто непорядочно быть таким откровенным. Внутренне протестуя, испытывая мучительное страдание, Тина продолжала смотреть на него. И с внезапной усталостью подумала: «С какой стати я могла ожидать порядочности от Дирка?»
      – Ты ведь тоже этого хочешь? – Наклонившись к ней через стол, он взял ее руки в свои. – Не пытайся отрицать, Тина. Твои глаза выдают тебя.
      Проклятье… он сказал правду, хотя она ни за что не призналась бы в этом, особенно ему. Одно ощущение его разгоряченного взгляда на своем теле уже возбуждало ее.
      – Ну ты и сукин…
      – Милая, ты не знаешь даже половины того, на что я способен, – его тихий смех заглушил ее охрипший голос. – Я могу быть по-настоящему опасным, когда изголодаюсь, – прошептал он. – А я с каждой минутой становлюсь все голоднее.
      К ее удивлению и смущению, он выпустил ее руки и откинулся на спинку стула.
      – Так закажем обед?
      Если Дирк надеялся сбить ее с толку, то ему это прекрасно удалось, призналась себе Тина неохотно, стиснув зубы, чтобы они не стучали. Еле переведя дыхание, она подыскивала подходящий едкий ответ, но тщетно.
      – Я ухожу домой, – отодвинув стул, она сделала движение подняться.
      – Сядь, Тина. – В его голосе не было ни угрозы, ни предостережения. И тем не менее что-то заставило ее сесть.
      – Ты хоть немного представляешь себе, как я ненавижу тебя? – Тина заставила себя выдержать его взгляд.
      – Да. – Его блестящие глаза затуманились на мгновение, словно от сильной боли, затем прояснились, в них сверкнуло желание – пугающее и волнующее одновременно.
      – Пока ты вдали от меня, ты можешь ненавидеть меня всеми силами души. – Губы его изогнулись в понимающей улыбке. – Но разве не факт, что, когда мы рядом, эта ненависть заглушается физическим влечением?
      Тина хотела выкрикнуть ему в лицо опровержение. Хотела – но не могла, просто потому, что он не поверил бы ей. В попытке подавить в себе странное ощущение, будто она рассыпается на части, Тина схватила бокал и стала жадно пить.
      – Моя комната напротив твоей через холл.
      Тина поперхнулась вином. Кашляя, она беспомощно глядела на него.
      – Ах, Тина. – Покачав головой, Дирк поднялся и прошел к бару. Он вернулся со стаканом воды и двумя меню.
      – Вот, выпей и успокойся, – посоветовал он почти с нежностью. – Я не собираюсь вышибать среди ночи твою дверь и набрасываться на тебя. – И добавил коварно: – Хотя это и довольно увлекательная мысль.
      Дирк насмешливо наблюдал, как она с благодарностью пила холодную воду. Когда она отдышалась, он вернулся на свое место.
      – Нет, Тина. Тебе никогда не придется в буквальном смысле вырываться из моих рук.
      Глаза Дирка ласкали каждую черточку ее лица, и Тина не смогла скрыть, как это возбуждало ее. Очевидность ее отклика зажгла огоньки в глубине его глаз, губы сложились в улыбку.
      – Ах нет, Тина. – Все ее тело пылало от звуков его бархатного голоса. – У тебя не будет необходимости бороться со мной.
      Дирку не надо было прилагать никаких усилий, и он знал это. Тина прекрасно понимала, что бороться ей придется с ее собственной непреодолимой страстью к нему. Они оба сознавали это.
      Тина медленно потягивала вино, злясь на судьбу и на Дирка, оказавшегося в Кейп Мэе именно в данный момент. Будь в ее распоряжении больше времени, чтобы прийти в себя, отдохнуть и справиться с отчаянием и злостью, доводившими ее до изнеможения, она бы сумела контролировать это физическое влечение. Она осторожно наблюдала за ним, чувствуя, что, если он прикоснется к ней, в ней вспыхнет пламя страсти, и тогда она возненавидит себя так же, как и его.
      – Расслабься, милая, и заказывай обед. – Дирк вручил ей меню. – Ты ведь не думала, что я накинусь на тебя прямо здесь?
      – Ты отвратителен!
      Выхватив меню, Тина спрятала за ним разгоряченное лицо, ненавидя Дирка еще больше, так как знала, что, вздумай он соблазнять ее даже в общественном месте, она скорее всего не устояла бы.
      – Мы могли бы начать с устриц, – деловито сказал Дирк, и Тина с подозрением взглянула на него. – Никогда не можешь знать заранее, когда тебе потребуется подкрепление.
      – Я начну с лукового супа. – Тина мило улыбнулась.
      Смех его прозвучал искренне и непринужденно.
      – Спасибо, милая. Я давно так от души не смеялся.
      Взгляд Дирка был таким открытым и доверчивым, что Тина не хотела «уколоть» его, но и упустить столь удобного случая не могла.
      – Неприятности с маленькой женушкой, Дирк, – она чуть поколебалась, – милый…
      Реакция Дирка была мгновенной и бросающей в дрожь. Черты его лица застыли, взгляд стал суровым.
      – Больше нет. – Тон его стал таким же суровым, как и глаза. – И с тобой я не планирую их иметь тоже.
      – Нет? – усмехнулась Тина. – Тогда я советую тебе обдумать свои планы заново… милый. Я причиню тебе такие неприятности, какие твоей жене и не снились. – Поставив локоть на стол, она подперла подбородок рукой и изобразила очаровательную улыбку. – Пожалуй, я закажу жареное мясо, – она кокетливо взмахнула ресницами, – как основное блюдо.
      Поддразнивая его, она заметила, как Дирк расслабился, и вздохнула с облегчением.
      – Отличный выбор. – Он одобрял ее тактику. – Странно, но я забыл, какое это удовольствие – бороться с тобой.
      Притворившись, что ее интересуют посетители в другом конце зала, Тина отвела от него взгляд.
      – Уверяю тебя, что на этот раз это не будет удовольствием, – сказала она твердо, снова проклиная его за то, что он ворошит прошлое.
      – Возможно, для тебя и нет, – заметил он вежливо. – Но это и понятно, ведь ты проиграешь.
      Медленно повернувшись, Тина посмотрела в его невероятно голубые глаза.
      – Я удивляюсь, – сказала она саркастически, – почему твоя жена не убила тебя вместо того, чтобы развестись с тобой.
      – Она не развелась со мной. – Губы Дирка скривила насмешка… над женой – или над ней? Последовало краткое и исчерпывающее объяснение: – Это я развелся с ней.
      Тина никогда не встречалась с его женой, да и не хотела этого, но сейчас она испытала сочувствие к женщине, сделавшей ошибку и полюбившей столь безжалостного человека. Взглянув на меню, которое все еще сжимала в руке, она вздохнула и закрыла его.
      – Вдруг расхотелось есть? – съязвил Дирк.
      Тина покачала головой.
      – Я как раз вспомнила, что Бет ждет меня к обеду, – солгала она, желая одного – как можно скорее отделаться от него.
      Дирк тоже покачал головой.
      – Нет, не ждет. Я сказал ей, что мы не будем обедать дома.
      – Ты сказал ей? – прищурилась Тина. – Когда? Я же ушла из дома всего несколько часов назад.
      – А я приехал менее чем через пятнадцать минут после того, как ты ушла. – Дирк насмешливо прищурился в ответ.
      Снова проклиная судьбу, которая послала его сюда именно в это время, Тина спросила о том, что было и так ясно:
      – Как ты узнал, что я здесь? Тебе сказала Бет?
      – Конечно.
      Он впился взглядом в ее лицо и оживился при виде того, как покраснели ее щеки от злости.
      – Но это не было для меня новостью. Куда же еще ты могла деться?
      Прикинув в уме, Тина осознала очевидное: Дирк знал, что она поехала домой. Только один человек мог сообщить ему. Сжав зубы, она пообещала себе, что уволит Поля Рамбо, как только вернется в Нью-Йорк.
      – Я же просила Поля никому не говорить, где я, – вздохнула Тина. – Как тебе удалось вытянуть из него эту информацию?
      – Значит, так его зовут. Этого типа с поддельным французским акцентом?
      Тина кивнула.
      В глазах Дирка появилось выражение, которое Тина не могла идентифицировать.
      – Твой новый поклонник? – Его голос был ровным, как стекло или как лед. Никак не отозвавшись на это, она молча смотрела на него. – Чем он занимается? В салоне, я имею в виду?
      – Он мой лучший стилист-парикмахер, – неохотно ответила Тина, предвидя его реакцию. Его отрывистый смех подтвердил ее правоту.
      – Парикмахер! – Его снисходительный тон действовал ей на нервы. Но она стоически промолчала. – Как мило. – Смех сменился хихиканьем. Дирк поднял бокал. – За здоровье Поля… Еще одного из этих женоподобных.
      – Самоуверенный негодяй! – Возмущенная, она вступилась за Поля, забыв о своем намерении уволить его. – Поль не только один из пользующихся наибольшим успехом парикмахеров в Нью-Йорке, но и один из пользующихся наибольшим успехом холостяков! У него женщин больше, чем у какого-нибудь богатого арабского шейха. – Она презрительно усмехнулась. – Прибереги свои издевки для себя.
      Глаза Дирка угрожающе сверкнули.
      – И ты одна из них? – тихо поинтересовался он.
      Заносчиво вскинув голову, Тина повторила его жест, поднеся рюмку в шутливом приветствии.
      – Не твое дело, – самым любезным тоном проворковала она.
      С показным спокойствием Дирк поставил свой бокал и наклонился вперед. Только сверкание сапфировых глаз выдавало ярость, бушевавшую в нем. Схватив Тину за подбородок большим и указательным пальцами, он притянул ее лицо к своему.
      – Ты спишь с ним?
      Рассерженная, она вглядывалась в синюю глубину его глаз, ненавидя его – и одновременно желая его больше, чем воздуха для дыхания. Она не стала унижаться, пытаясь высвободиться, – просто сидела, не шевелясь и не отвечая, бросая ему вызов взглядом.
      – Отвечай мне, черт возьми! – прорычал Дирк. – Ты спишь с ним? – Он сильнее сжал ее подбородок.
      – Нет! – процедила она сквозь зубы. – Поль – мой служащий и друг, ничего более, а теперь убери руку!
      Хотя Дирк и подчинился ее требованию, но лишь после того, как медленно, ласково провел пальцами по шелковистой поверхности ее щеки. Дрожь, которую Тина не могла скрыть, вызвала улыбку удовлетворения на его губах. Кончики его пальцев все еще обжигали ее кожу, когда он наклонился к ней.
      – Ну же, Тина, – прошептал он с нежностью. – Придвинься чуть ближе и поцелуй меня.
      Боже, какое это было искушение! Исходивший от него терпкий, чисто мужской запах притягивал ее, губы трепетали от жажды почувствовать прикосновение его губ. Тина смотрела на него, борясь с желанием утонуть в голубизне его глаз. И она уже почти потерпела поражение в этой битве, когда Дирк невольно помог ей.
      – Ну же, любовь моя, дай мне свои губы.
      При этом ласковом обращении Тина вся сжалась. Она вновь обрела способность сопротивляться. «Любовь моя». Так назвал ее Дирк в тот день пять лет назад. И она, юная наивная дурочка, приняла эти слова за чистую монету – чтобы потом горько пожалеть о своей доверчивости. Едва не поддавшись побуждению ударить его, Тина сделала глубокий вдох и, выпрямившись, прижалась к спинке стула, подальше от Дирка.
      – Провались ты в преисподнюю.
      Со смешанными чувствами – с удовлетворением и болью – Тина увидела, как голова Дирка дернулась словно от удара.
      – Я был там, – произнес он с горькой иронией. – Предпочитаю доставить тебя в рай. – От его улыбки у Тины захватило дыхание. – Я прекрасно помню, что уже был там с тобой. – Взгляд Дирка ласкал ее побледневшее лицо. – Была ли ты там с тех пор, Тина?
      Смысл вопроса был неприятным и оскорбительным: неприятным для Тины и оскорбительным для ее бывшего мужа. Обиженная, но, вознамерившись не показывать, насколько глубоко задел ее этот выпад, Тина заставила себя хранить спокойствие
      – Ты действительно самодовольный негодяй, – проговорила она холодно.
      – Возможно, – согласился, к ее удивлению, Дирк. – Но я вдобавок еще и честен. – Он печально усмехнулся. – И я честно признаюсь, что на своем роскошном супружеском ложе ни разу не испытал такого потрясающего наслаждения, как в твоей узкой девичьей постели.
      Тина резко поднялась и направилась к выходу. Ей надо было уйти, иначе она бы его ударила, и, насколько она знала Дирка, последствия были бы ужасны.
      Она прошла почти полквартала, прежде чем Дирк догнал ее и, схватив за руку, остановил.
      – Ты всегда убегаешь, – сказал он с раздражением. – Разве ты еще не убедилась, что нельзя убежать от правды?
      – Правды? – К ее собственному удивлению, у нее вырвался смешок. – Правда мужчины – это выдумка для женщин.
      Ощущая себя на грани истерики, она попыталась вырвать руку, но Дирк держал ее крепко.
      – Отпусти.
      – Нет. – Его тон был непреклонным. – Не сейчас. И никогда больше.
      Прежде чем Тина успела спросить, что означает эта угроза, он двинулся вперед, вынудив ее идти рядом.
      – Ты так и не пообедала. – Окинув ее взглядом, Дирк добавил: – И, наверное, от этого немного не в себе. – И он потянул ее обратно к ресторану.
      – Дирк! Прекрати! – Тина почти кричала; упершись каблуками в землю, она попыталась остановить его. – Я хочу домой. Я поем там.
      И Дирк, как ни странно, подчинился. Повернувшись к ней лицом, он взял ее за плечи.
      – Хорошо, Тина, пойдем домой. Мы пойдем домой, – произнес он, многозначительно выделив слово «мы».
      Игнорируя ее возмущение, он отпустил ее плечи, но тут же зажал ее ладонь в своей руке. И на этот раз он направился к дому. Несмотря на присущую ей стремительную походку, Тина едва поспевала за ним. Вынужденная почти бежать, она не могла дать выход своему гневу.
      К тому времени, как они прошли несколько кварталов по направлению к дому, Тина задыхалась от усталости и ярости. Самым трудным оказалось предстать спокойной и сдержанной перед Бет Харкнес.
      – Вы уже вернулись? – улыбнулась Бет с удивлением, когда Дирк буквально втолкнул Тину в гостиную.
      – Мы решили пообедать дома, – кратко сообщил ей Дирк.
      Улыбка исчезла с лица Бет.
      – О Боже! Я уже все убрала, хотя и нечего было особенно убирать. – Она беспомощно пожала плечами. – Я не очень хотела есть.
      Отложив коврик, который вязала, она собралась встать.
      – Сидите. – Распоряжение Дирка, хотя и отданное вежливым тоном, остановило Бет. – Мы сами справимся, не так ли, мисс Меррит?
      Он бросил на Тину быстрый предостерегающий взгляд.
      – Да, конечно, – отозвалась Тина, вымученно улыбаясь Бет. – Не осталось ли у вас того супа?
      – Да, он в холодильнике. – Бет нахмурилась. – Ах, мисс Меррит, – пробормотала она укоризненно, – почему вы не сказали мне, кто вы?
      Прежде чем Тина успела ответить, она простонала:
      – А я еще потребовала с вас плату!
      С откровенной злостью посмотрев на Дирка, Тина подошла к Бет.
      – Наверное, я просто растерялась, – честно призналась она. – Ведь я рассчитывала, что в доме никого нет.
      Так как Бет все еще продолжала хмуриться, Тина сказала мягко:
      – Могу добавить, что ваш теплый прием оказался для меня очень приятной неожиданностью… и я для вас по-прежнему просто Тина.
      – Конечно, она по-прежнему Тина, – проговорил Дирк из-за ее спины, своей близостью вызывая дрожь во всем теле Тины. – А сейчас мы с Тиной намерены опустошить холодильник.
      Обняв за талию, он привлек ее к себе.
      – Идем, детка, подкрепись немного.
      Она чуть не задохнулась, когда его рука скользнула по ее бедру.
      – Нам нужно откормить эту девицу, Бет, – бросил он через плечо, подталкивая Тину к кухне. – Она же на ощупь – настоящий мешок с костями.
      – Мы сделаем все возможное, Дирк, – раздался им вслед смех Бет.
      Зато Тине не было смешно; она сдерживалась лишь огромным усилием воли. Когда Бет не могла уже видеть или слышать их, Тина вырвалась из рук Дирка.
      – Мешок с костями? – прошипела она, развернувшись. – Ты…
      – Ладно, милая, – оборвал ее Дирк со смешком. – Ты просто худенькая, детка. Только и всего.
      Тина, уже собиравшаяся открыть дверцу холодильника, резко выпрямилась.
      – Я не худая, – огрызнулась она, вызывающе упершись руками в бока. – Я элегантно стройная.
      Его смешок перешел в громкий хохот.
      – Называй это как хочешь.
      Подойдя к ней, он отвел ее руки от бедер и охватил их своими руками.
      – И все же, по мне, ты слишком худая.
      Хотя Тина вся напряглась, сопротивляясь ему, он притянул ее к себе.
      – Однако это очень возбуждает, – прошептал он уже без улыбки, – мне нравится сжимать твои хрупкие косточки.
      Вопреки ее воле, вопреки кипящей в душе злости, вопреки здравому смыслу сердце Тины заколотилось, как сумасшедшее. Чувство самосохранения требовало, чтобы она воспротивилась этой близости, оттолкнула Дирка и высмеяла страсть, горевшую в его глазах. Но жар этой страсти лишал ее сил, и Тина не могла протестовать. Кожа ее пылала от пламени его взгляда; завороженная, она наблюдала, как Дирк медленно склоняется к ее губам.

3

      В его поцелуе было все, о чем помнила Тина, – и многое, многое другое.
      Покоряясь сладости его поцелуя, Тина вздохнула, и губы ее раскрылись под нежным напором его языка. Дирк крепко обнял ее и со стоном прижал к груди.
      – Тина…
      Тина скорее почувствовала, чем услышала, как он пробормотал ее имя, и мгновенно вся кровь в ней вспыхнула огнем. О Боже, как она желала его! И в этом желании было столько райского наслаждения, сколько она когда-либо надеялась изведать, – но гораздо больше адской муки, чем ей когда-либо хотелось испытать.
      В глубине души Тина знала, что должна остановить его, и скоро сделает это, но… Сначала она даст себе волю, хотя бы один лишь раз.
      Обвив руками его крепкую шею, она так же жадно, как и он, отдалась поцелую, трепеща в унисон содроганиям его тела. Припав к Дирку, она мягко потеснила его настойчивый язык и погрузилась в горящие глубины его рта. Но едва нетерпеливые руки Дирка коснулись ее груди, Тина вырвалась и побежала, ища спасения в своей комнате.
      Заперев за собой дверь, она прислонилась к ней, задыхаясь и всхлипывая. Потом медленно и осторожно провела языком по вспухшим от поцелуя губам, все еще мучительно желая его.
      – Тина, – тихий голос Дирка из-за двери обдал ее одновременно и холодом, и жаром. – Открой дверь, любовь моя. Нам надо поговорить.
      – Нет. Нет. – Качая головой, Тина закрыла глаза и мысленно заткнула уши. Ибо слова Дирка вновь зажгли в ней страсть, вызванную поцелуем.
      – Тина, – в тоне Дирка, все еще нежном, возникла нотка нетерпения. – Открой дверь.
      – Нет. – На этот раз Тина произнесла это вслух, хотя и приглушенным шепотом.
      Дирк услышал ее. Тихо выругавшись, он потряс дверную ручку.
      – Милая, ну выйди. Ты же так и не поела. Поужинай со мной.
      Ужин? Ну, конечно, он хотел употребить ее на ужин! Закусив губу, Тина уже более решительно покачала головой.
      – Я не голодна, – заявила она. – Уходи, Дирк. Я не открою дверь. – Оттолкнувшись от двери, она распрямила плечи. – Поговорим завтра… возможно.
      – То есть как это «возможно»? – возмутился Дирк. – Ты же не можешь прятаться в своей комнате вечно, Тина.
      Наступила пауза. Затем с угрозой в голосе он предупредил:
      – И не вздумай сбежать ночью обратно в Нью-Йорк, потому что на этот раз я поеду за тобой. – Он опять помолчал. – Я не шучу, Тина. Если ты сбежишь, я все равно найду тебя, где бы ты ни пряталась. Ты ведь уже не ребенок.
      Он понизил голос так, чтобы было слышно только ей, но не Бет.
      – Я хочу и получу тебя. Даже если для этого придется преследовать тебя до самой преисподней.
      Задрожав, Тина обхватила плечи руками. Через минуту, снова выругавшись, Дирк ушел.
      «На этот раз я поеду за тобой». Мысленно повторяя его угрозу, Тина направилась к окну и села в кресло-качалку.
      «Ты ведь уже не ребенок». Ребенок. Тина пыталась проглотить комок в горле. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как она была ребенком. Закрыв глаза, она попыталась представить себя ребенком, тем ребенком, которого Дирк баловал больше, чем свою собственную младшую сестру.
      Тина не помнила времени, когда Дирка не было рядом с ней. Однако она знала, что он впервые появился в ее жизни, когда ей было пять, а ему четырнадцать лет. В то лето она создала себе кумира. Ее кумиром стал Дирк; честно говоря, ей так и не удалось до конца развенчать его.
      Печально улыбаясь, она предалась воспоминаниям. Она тогда прыгала вокруг кухонного стола, а мать готовила обед. Вошел отец в сопровождении светловолосого подростка, высокого и угловатого.
      – Вот и Дирк… наконец-то, Пам. – Джордж Холден подвел паренька к своей жене.
      Широко раскрытыми от благоговения глазами Тина смотрела на юношу, который, по крайней мере ей, казался настоящим принцем из сказки.
      – Как поживаете, миссис Холден? – Дирк вежливо пожал протянутую ему руку.
      Губы матери тронула слабая улыбка.
      – Очень хорошо, спасибо, – мягко сказала она. – И, как правильно сказал Джордж, рада наконец-то с тобой познакомиться. Я слышала много хорошего о тебе, Дирк.
      – А вы действительно такая красивая, как говорил мистер Холден, – выпалил Дирк и покраснел. – То есть я хотел сказать…
      – Не смущайся, – Пам тихонько рассмеялась. – Очень приятно, что после стольких лет Джордж все еще считает меня красивой.
      – Я думаю, вы будете красивой всегда, – с достоинством ответил Дирк.
      – Ну не говорил ли я тебе, что в этом мальчике что-то есть? – расхохотался Джордж. – А этот маленький постреленок, – сказал он, притягивая к себе Тину, – наша Тина.
      В его голосе звучала отцовская гордость.
      – Привет, Тина, – степенно проговорил Дирк и пожал ей ручку.
      Именно в этот момент Тина влюбилась в него.
      Дирка пригласили пообедать, и он с готовностью согласился. Выдвинув стул рядом со стулом Тины, он пошутил:
      – Я сяду рядом с худышкой.
      Заметив ее огорчение, Пам успокоила дочь:
      – Не расстраивайся, малышка, ты просто растешь быстрее своего веса. Я уверена, что Дирк просто пошутил. – Пам погладила Тину по ее длинной косичке. – Со временем ты станешь настоящей красавицей.
      – И тогда я женюсь на тебе, – ухмыльнувшись, он дернул ее за косичку.
      И самое ужасное было то, что Тина поверила ему.
      С этого дня Дирк стал постоянно бывать у них, по крайней мере в летние месяцы. Он проводил в доме Холденов больше времени, чем в доме своих родителей. Для Тины Дирк стал другом, братом, защитником – и рыцарем в блестящих доспехах.
      В то первое лето Дирк научил ее держаться, а затем и ездить на двухколесном велосипеде. А в последующие годы – плавать, качаться на волнах, управлять лодкой, запускать змея и рыбачить с пирса и с лодки.
      В остальное время, кроме Рождества, когда она регулярно находила под елкой подарок от него, Тина не получала никаких известий от Дирка – ни открытки, ни письма, ни телефонного звонка. Когда в первую зиму Тина стала сильно переживать из-за этого, отец однажды посадил ее на колени, погладил по голове и объяснил обстоятельства жизни Дирка.
      – Ты, возможно, не поймешь всего, – начал Джордж. – Видишь ли, милая, Дирк очень занят в зимние месяцы, гораздо больше, чем все другие мальчики его возраста.
      Будучи обычной девочкой пяти с половиной лет, Тина смотрела на отца с недоумением.
      – Почему? – нахмурясь, спросила она.
      – Ну, прежде всего, он учится в частной, а не в государственной школе, как большинство детей. – Джордж пощекотал ее за подбородок, пытаясь вывести из мрачного состояния. – Понимаешь, он очень способный мальчик.
      Ну, конечно. Тина знала это. Ее герой был самым умным на свете, по крайней мере, она так полагала. Тина серьезно кивнула.