Семейство Мэлори - Любовь и месть

— Так вот почему ты поклялся, что никогда не женишься на девушке, не переспав с ней сначала?

— Ты обвиняешь меня в этом? То, что сделала Эйлис, было ужасно, для меня это был жестокий удар. С тех пор я держался подальше от девушек, в глазах которых я видел страх передо мной. Разве удивительно, что я так расстроился, заметив твой страх? Но как бы я этого ни хотел, я не мог выкинуть тебя из головы. Не спасало и то, что ты боялась только меня, а не вообще всех мужчин.

— Да, но теперь-то ты знаешь — почему.

— Да. Глупая причина.

— Я так не считала.

Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз, его глаза весело заблестели.

— И даже когда я поцеловал тебя и тебе это понравилось?

— Не правда, мне это вовсе не понравилось, — запротестовала она. Джеми усмехнулся.

— Решила лгать до конца? Что ж, посмотрим, признаешься ли ты сейчас, что тебе нравятся мои поцелуи.

И он поцеловал ее. И ей это понравилось. И то, что последовало потом, было настолько восхитительно, как это только можно вообразить. И они еще долго не вспоминали о своих гостях.

Глава 30

Джеми прикрыл дверь в комнату и прижал Шиину покрепче к себе, обнимая рукой за талию. Их взгляды встретились, и Джеми нежно улыбнулся. Шиина тоже улыбнулась в ответ, и эта улыбка осталась у нее на устах, пока они шли по коридору.

Шиина была счастлива, действительно счастлива впервые за очень долгое время. А Джеми? Он весело рассмеялся, когда, надевая вновь свое прелестное платье, она покраснела, увидев, как оно сильно измялось, лежа на полу. Теперь все узнают, чем они здесь занимались. Как же ей теперь возвращаться в зал?

Но с другой стороны, они уже довольно долго отсутствовали, и все и так поймут, в чем дело. Сейчас или утром, ей все равно придется с этим столкнуться. Да и у Джеми был такой гордый вид, как у петуха, который только что вышел из курятника.

Они прошли мимо комнаты, где последние несколько дней Шиина находилась под охраной. Но даже это не могло омрачить сейчас ее настроения. Она была в таком ужасе, и совершенно напрасно. Джеми никогда не обидит ее. А теперь она снова могла стать собой, не притворяться и не быть постоянно настороже. Она подумала: а как Джеми понравится настоящая Шиина Фергюссон.

Они подошли к залу, и Джеми вдруг замедлил шаг. Шиина подняла глаза и увидела, что он нахмурился. И уже потом она поняла — почему. В зале стояла тишина, не предвещавшая ничего, хорошего. Неужели все разошлись? Но почему?

— Джеми, — начала было она, но он знаком попросил ее помолчать, и они продолжали спускаться по лестнице.

Они испытали еще большее замешательство, когда, войдя в зал, увидели, что никто вовсе не разошелся. В зале все так же было много людей. И тем не менее, тишина стояла угнетающая. Большинство людей было на ногах, и у всех такое мрачное выражение, что от страха у нее сжалось сердце и побежали мурашки.

Ей сразу же расхотелось входить в этот зал, но она все же подошла с Джеми к двум столам, находившимся на помосте, к которым было приковано всеобщее внимание. Там стоял ее отец в окружении своих людей. Там же были и Блэк Гэвайн, и Колен, и многие из Мак-Киннонов, численность которых превышала Фергюссонов.

Дева Мария, Шиина вдруг с ужасом осознала, что вот-вот должна была разразиться драка. Но Джеми не допустит этого. Слава Богу, что они вовремя подоспели! Но почему? Что могло такого произойти, чтобы опять настроить кланы друг против друга?

Ответ на свой вопрос Шиина получила, когда увидела, что у ног Блэка Гэвайна лежал какой-то человек. Она побледнела, узнав в этом человеке Айана Фергюссона, своего кузена. Его грудь была вся в крови, и не видно было, куда он ранен. Но ясно, что он ранен, без сознания, а возможно, уже и мертв. Господи, помилуй, ну почему это случилось с Айаном. Ведь он был таким добрым, таким мягким человеком. Он не любил ни сражений, ни походов, любил только животных. Много раз и она, и Найал проводили целые дни с Айаном, изучая повадки диких животных, забавляясь над трюками бобра, восхищаясь огромным лохматым зубром.

Вдруг все разом заговорили, посыпались обвинения, отрицания, гневные слова. Ничего было невозможно разобрать, шум становился все сильнее и сильнее. От этого всеобщего крика Шиина была готова завизжать. Но фигура Джеми, склонившаяся над Айаном, произвела на всех большее впечатление, чем любые призывы к порядку. Возможно, он первый заметил, что Айан еще жив.

Джеми поднялся на ноги, его лицо выражало полное отвращение и негодование.

— Вы что, с ума все посходили? Устроили здесь шум, а в это время человек истекает кровью!

— Так, значит, он не умер? — спросил Колен.

— Если сейчас же ничего не предпринять, то он действительно долго не протянет.

Колен понимающе кивнул и подал знак, чтобы Айана перенесли поближе к очагу. Там уже готовились нагревать воду, чтобы промыть его рану. Но Дугалд помешал этому, из упрямства отдавая распоряжение, чтобы за Айаном ухаживали его люди.

Как только Айана унесли, Джеми вышел вперед, его гнев разгорался с каждой секундой.

— Прежде чем принимать какое-либо решение, сэр Дугалд, я хочу знать, что случилось. — Джеми говорил нарочито спокойно.

— Если вы действительно хотите знать, что произошло, Мак-Киннон, то спросите вон того из ваших людей. Посмотрим, осмелится ли он рассказать правду.

Дугалд указывал на Блэка Гэвайна, и Джеми посмотрел на своего кузена с нескрываемым удивлением.

— Вы? А вы-то какое имеете к этому отношение? Вас ведь даже на свадьбе не было.

— Я пришел после того, как вы уединились — и наслаждались, — со своей новой невестой.

Грубость этого замечания была явная и преднамеренная, но Джеми прежде всего не понравилась неприкрытая горечь, звучащая в голосе Гэвайна. Он сразу же вспомнил весенний набег и реакцию Гэвайна на гибель своей сестры. Тогда Гэвайн ни о чем не мог думать, кроме как о кровной мести. Неужели его до сих пор терзает эта ненависть? Неужели для своей мести он избрал Айана?

— Это вы ударили кинжалом этого человека? — Джеми не стал тратить время на предисловие.

— Да.

— Это случайность?

— Нет.

Джеми глубоко вздохнул, стараясь не потерять контроль над собой. Гэвайн явно не испытывал раскаяния. Напротив, он держался крайне заносчиво.

— Я жду объяснений.

Джеми говорил резко, и было видно, как с каждой секундой его охватывает все больший гнев. Это не укрылось от Блэка Гэвайна, и он предусмотрительно снизил воинственный тон.

— Можете не беспокоиться, Джеми, причина моих действий основательна. Этот человек хотел напасть на меня. Но он был слишком медлителен и неуклюж, и я нанес удар первым. Но нападать начал он.

— Но он никогда бы не стал нападать на вас! — не выдержала Шиина. — Я знаю Айана. Он никогда не был сторонником силы.

Джеми недовольно взглянул на Шиину. Она не должна была вмешиваться.

— Кто еще может рассказать мне, что здесь произошло? — Джеми обвел глазами сидящих в зале.

— Вы мне не верите, Джеми? — спросил Блэк Гэвайн.

Джеми пристально посмотрел на него.

— С каких это пор рассказ только одной заинтересованной стороны является основанием для окончательного решения?

— Я могу рассказать вам, что здесь произошло, — подал голос один из Фергюссонов. — Все было совсем не так, как он говорит.

— Вы сами все видели? — Джеми старался быть объективным.

— Я сидел вместе с Айаном за столом, — объяснил мужчина. — Поэтому я не мог не видеть, как все было.

— И какая же часть рассказа моего кузена неверна?

— Да все неверно, — без малейших колебаний заявил Фергюссон. — Едва только пришел этот Мак-Киннон и сел за стол, как начал задирать бедного Айана. Он хвастался, что совершал набеги на нас. А еще он смеялся над тем, скольких Фергюссонов ему удалось убить собственноручно. Он специально задирал Айана, это было сразу видно. Жаль, что он сел не рядом со мной, он бы нашел равного себе противника и получил бы достойный отпор. А Айану, было только противно от всей этой болтовни и насмешек. И Айан встал, чтобы уйти, а вовсе не нападать. Он бы мирно ушел, если бы Мак-Киннон не схватился за кинжал и не ударил его.

Вновь воцарилась полная тишина. Шиина была в ужасе, она полностью верила рассказу своего сородича. Разве она не успела узнать, каков Блэк Гэвайн? Разве он не напал и на нее без малейшего поощрения с ее стороны? Конечно, то нападение было совсем другого плана, но все равно нападение.

А Джеми оказался в затруднительном положении, будучи не в силах поверить всему сказанному о своем кузене. Ведь они были ровесниками, с детских лет росли вместе. Неужели же Гэвайн мог нарочно спровоцировать столкновение? Не может быть, чтобы за эти несколько месяцев после смерти своей сестры он так переменился! Что-то здесь не так.

Как же должен Джеми поступить? Кому верить: совершенно незнакомому человеку или своему кузену? Он должен принять какое-либо решение. Напряжение в зале достигло предела. Было очевидно, что все Мак-Кинноны верили Блэку Тэвайну, а все Фергюссоны не сомневались в рассказе своего сородича. Даже юный Найал привстал со своего места, и его рука уже лежала на рукоятке меча. Сможет ли Джеми предотвратить новое кровопролитие?

— Хотели ли вы вызвать драку, Блэк Гэвайн? — Джеми чувствовал необходимость задать этот вопрос.

— Я не искал схватки, но и не собирался избегать ее. Если бы я захотел сразиться с Фергюссоном, то сразу же вызвал бы его на бой, а не подстрекал бы его к этому.

Джеми вздохнул. Его решение придется не по нраву клану Шиины.

— Получается, что все произошло из-за ошибки в суждениях, из-за неверного истолкования простых действий. Я считаю, что это можно считать несчастным случаем.

— Вы действительно так думаете? — заговорил Дугалд, его лицо покрылось пятнами гнева. — А я думаю, что здесь нам не добиться справедливости!

— Послушайте, сэр Дугалд. Это несчастный случай, — предостерегающе промолвил Джеми. — У нас не хватит свидетелей, чтобы доказать обратное.

— Мне достаточно и одного свидетеля! — прогремел Дугалд.

— А мне не достаточно! Это очень спорный случай! — прорычал в ответ Джеми.

— Тогда нужно подождать, когда придет в себя Айан! — крикнула Шиина, прежде чем ее отец успел сказать что-нибудь еще. Ее сердце разрывалось на части; так как она знала, к чему это все может привести. Это было невыносимо. И все из-за Айана, доброго, миролюбивого Айана.

— Для чего, дочка? — с досадой спросил Дугалд. — Даже если правда станет ясной, лэрд Мак-Киннон опять найдет какой-нибудь предлог, только бы не принимать справедливого решения.

— Я вас умоляю…

— Нет! — резко оборвал ее Дугалд. — Но не бойся, я не омрачу этот день местью. Сейчас мы все уедем отсюда, и ты вместе с нами, прежде чем произойдут новые несчастные случаи.

— Она никуда не поедет, Дугалд. — Джеми говорил обманчиво тихим голосом.

— Она стала вашей женой, Мак-Киннон. — Глаза Дугалда сверкали. — Но вы сами говорили, что ее не будут насильно держать в замке.

— Да, она сможет уехать из замка — когда я разрешу. А пока она останется здесь.

Шиина затаила дыхание. Ее отец и ее муж так долго смотрели в упор друг на друга, сохраняя при этом полное молчание, что она подумала — новое кровопролитие неизбежно. Она понимала, что ее отец поставлен в невыносимо трудное положение. Ему ничего не оставалось, кроме как сражаться или отступить. Но чтобы Фергюссон отступил? Когда за ним стоял весь его клан? И в то же время, как всегда в столкновении с Мак-Киннонами, Фергюссоны значительно уступали в численности.

С потемневшим от ярости лицом Дугалд Фергюссон повернулся и вышел из зала, не промолвив больше ни слова. Шиина была вынуждена наблюдать, как ее сородичи покидали зал. Айана также вынесли, хотя он все еще был без сознания. В подобном состоянии его сейчас никак нельзя было везти в такой долгий путь, да еще верхом. Но решение уже принято, теперь он умрет по дороге домой.

Даже Иайал, уходя, не взглянул на нее ни разу. Шиина подалась было к своему брату. Они должны сказать друг другу несколько слов, прежде чем он уедет. Но Джеми положил руку ей на плечо, и она осталась стоять рядом с ним. И видя, как уходит ее семья, она ничего не могла сделать. Она не знала, увидит ли она их когда-нибудь снова.

Ее сердце разрывалось на части, и она наверняка расплакалась бы, если бы не эта тяжелая рука на ее плече. Это напомнило ей, что она осталась одна в окружении враждебных Мак-Киннонов. Нет, она не доставит удовольствия врагу видеть ее слезы.

— Шиина?

Голос Джеми звучал мягко, и она вспомнила его недавние нежность и ласки. Неужели он думает, что ничего не изменилось? Разве он не понимает, что все разбито?

Она сбросила со своего плеча его руку и обернулась к нему. Ее глаза были полны боли и осуждения.

— Не прикасайся ко мне больше, Джеми, никогда, — прошептала она с горечью и страданием.

— Шиина…

— Нет! — Из ее горла вырвались рыдания. Что бы он ни сказал, уже все равно ничего не изменится.

Она выбежала из зала, прежде чем его люди поняли, что произошло между ними. Джеми проводил ее взглядом. Ему очень хотелось пойти за ней, попытаться объяснить ей, почему он принял такое решение, но он боялся несдержанности своего характера, поэтому остался на месте. Он стоял и смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду.

Глава 31

Когда Джеми вошел в спальню, Шиина спала в кресле у камина. Она была полностью одета, и ее распущенные волосы струились водопадом с одной стороны кресла и образовывали на полу мерцающее красноватое озеро. Она сидела, поджав под себя ноги, со скрещенными на груди руками. Заснула ли она совсем недавно, специально ли не легла на кровать, демонстрируя этим ему свое отношение?

Джеми подложил дров в уже затухающий огонь, затем сел у ног Шиины и стал смотреть на нее. Она спала так спокойно, на ее ресницах не было видно слез. Да, сегодня, он стал свидетелем ее слез и ее страданий. Но что ему сделать, чтобы помириться с ней?

Он поднял лежащие на полу темные пряди ее волос и начал нежно перебирать их пальцами. День свадьбы! Это был полный провал, если не считать того недолгого времени, что они провели наедине. Как же она могла забыть эти счастливые минуты? Неужели они для нее ничего не значили?

Он не собирался сейчас будить ее и выслушивать новые обвинения. За сегодняшний вечер он уже услышал более чем достаточно гневных слов, брошенных в его адрес. Колен заявил, что он десять раз глупец, тетя Лидия тоже не молчала, она сильно обругала его за то, что он допустил, что вражда вспыхнула вновь. Но никто из них не смог его заставить признать, что он, возможно, совершил ошибку.

На эту мысль натолкнул его именно Блэк Гэвайн. Его кузен не выказал и тени сожаления по поводу случившегося, он как ни в чем не бывало продолжал веселиться, хотя сам Джеми уже был не в настроении. В конце концов Джеми не выдержал и, не желая больше видеть своего кузена и злясь, что опять Шиина настроена против него, приказал Гэвайну покинуть зал.

Шиина проснулась и увидела, что Джеми сидит на полу у ее ног, и локоны ее волос струятся между его пальцев. Она замерла, а затем резко выдернула пряди своих волос из его рук.

Джеми повернулся к ней, его глаза ярко блестели при свете огня в камине. Он встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться с кресла. Но она даже не пошевелилась. Он вздохнул.

— Пойдем спать в кровать. Это был очень трудный день, и нам обоим нужно хорошенько отдохнуть. — Она по-прежнему не двигалась, поэтому он добавил:

— Я тебя не буду беспокоить, если ты боишься этого.

Она медленно подняла глаза, и он, увидев, сколько гнева таилось в ее взгляде, засомневался, удастся ли ему когда-нибудь помириться с ней.

— Я ждала вас здесь только для того, чтобы сказать, что не буду жить с вами в одной комнате.

— Глупости, ты останешься в этой комнате, — горячо возразил ей Джеми. Она сердито посмотрела на него.

— Джеми, я хочу, чтобы починили комнату в башне.

— Нет! Не настаивай на этом, Шиина, — сказал он. — Я не хочу, чтобы о нас ходили сплетни, как раньше о моем отце, когда моя матушка была не в духе. Я предупреждал, что между нами не будет закрытых дверей, — В таком случае вы будете спать на полу!

— Я буду спать на кровати!

— Тогда я…

— Сейчас же прекрати пререкания! Я сказал, что не побеспокою тебя. Успокойся. — Казалось, она готова и дальше кричать, поэтому он устало добавил:

— Иди спать, Шиина. — Джеми начал раздеваться.

Шиина отвернулась от него и стала смотреть на горящий в камине огонь. Она все еще стояла посередине комнаты. Они оба тщательно избегали говорить о главном вопросе. Шиина знала, что если Джеми попробует оправдываться, что не наказал Блэка Гэвайна, она наговорит ему много неприятного, о чем потом, возможно, будет сожалеть.

Джеми же решил не обсуждать свои действия: ведь он никому ничего не обязан объяснять. Шиина не должна подвергать сомнению его решения. Если он сейчас позволит ей одержать верх, потом уже будет невозможно это изменить. Он не мог этого допустить. Она была всего лишь женой — красивой и соблазнительной.

Он лежал на кровати, но сон не шел к нему.

— Я этого не потерплю, Шиина.

— Что? — Она повернулась к нему лицом, и он сел.

— Я говорю о чувстве гнева, возникшем между нами. В нашей комнате этому не должно быть места.

Ее глаза сощурились.

— Спальня — единственное место, пригодное для этого, — произнесла она. — Или вы предпочитаете, чтобы я сказала, что думаю о вас, в присутствии всех ваших людей?

— Скажи мне сейчас и давай покончим с этим, — промолвил он, беря себя в руки.

— Вы просто трус! — закричала девушка. — Вы не решились поступить по справедливости, боясь своих родственников. Для вас невыносима сама мысль, что вас могут обвинить в неравнодушии к своей жене. Поэтому вы предпочли поступить несправедливо, только бы избежать подобных обвинений!

— Я не поступал несправедливо, Шиина, и это ничего общего не имеет с пристрастностью.

— По отношению ко мне действительно нет, а вот к Блэку Гэвайну — другое дело. Вы не можете убедить меня в обратном.

— Ты что же, предпочла бы видеть, как Фергюссоны возьмутся за оружие? Атмосфера была слишком накалена, Шиина. Мой клан никогда бы не потерпел, если бы решение было принято против Блэка Гэвайна. Да и с какой стати? Они поверили ему. Они никогда бы не поверили слову Фергюссона, даже дюжины Фергюссонов, против слова одного Мак-Киннона. Это плоды многолетней вражды и ненависти. Они поверили Гэвайну.

— Нет! — закричала девушка. — Если бы вы подождали, пока Айан пришел в себя, вы бы увидели, что он бы повторил то же самое, что рассказал мой сородич, сидевший с ним за столом, причем Айан не слышал его рассказ. Это было бы доказательством. Вы могли бы подождать, Джеми.

— Дело сделано. Я уже ничего не могу изменить.

— Вы могли бы, — с горечью возразила она. — Но вы этого не сделаете, потому что вам все равно.

— Ох, Шиина, от того, что я передумаю, ничего не изменится. Неужели ты этого не понимаешь? Сейчас надо думать, как сделать, чтобы больше не было крови.

— Я только знаю, что мой отец никогда не простит вас за то, что вы несправедливо поступили с моими сородичами.

— И спас их от дальнейшего кровопролития, — резко заметил он. — Ты это называешь несправедливостью?

— Значит, Фергюссоны не должны рассчитывать на справедливое обращение? Вы это хотите мне сказать, Джеми?

— Шиина, должно пройти какое-то время, с враждой покончено, она прекратилась, когда я тебя сделал своей женой. Что бы ни случилось, я не собираюсь ее возобновлять. Со временем все забудется. Мы даже навестим Дугалда и помиримся с ним. Но для этого нужно время.

— А как насчет Блэка Гэвайна? Ему что же, все сойдет с рук?

Его лицо опять окаменело.

— Я не сказал, что считаю его виноватым.

— Но он виновен!

— Что ж, если он действительно виновен, то я поступлю с ним по-своему, — с раздражением ответил Джеми.

— Вы это обещаете? Или же вы просто забудете об этом, решив, что я уже позабыла?

Джеми вздохнул.

— Ты должна понять Гэвайна, Шиина. Его сестра погибла весной во время набега, когда ваш отец решил возобновить вражду. Гэвайн был…

— Что? — Девушка перебила его на полуслове. — Мы не возобновляли набеги. Это сделали вы!

— Ох, Шиина не надо больше лжи. Джеми наблюдал на ее лице целую бурю эмоций: чувство обиды быстро сменилось гневом. Он тоже ожесточился. Ну что она цепляется за это смехотворное обвинение? Неужели она действительно не в курсе вероломства своего отца?

Ее синие глаза предостерегающе сверкнули, и она начала было говорить, но он остановил ее.

— Довольно, Шиина.

— Довольно? И вправду, с меня довольно! Свесив ноги с кровати, он потянулся к ней, но гнев придал ей силы и она вырвалась из его рук. Он снова потянулся к ней, и зная, что ее попытки бороться с ним будут бесполезны, Шиина взорвалась. Она изо всех сил дала ему пощечину, и даже когда Джеми занес руку, чтобы ударить ее в ответ, она не отступила.

Но он не ударил ее. Ее синие, как сапфиры, глаза метали в него громы и молнии, провоцируя его, и все же он не мог ее ударить.

— Что же вы колеблетесь? — Ее голос прозвучал как удар хлыста. — Я вас не боюсь, Джеми. Вы не сможете причинить мне большую боль, чем уже сделали.

— Я не могу ударить тебя.

— Почему же?

Его грудь болела, как будто на нее давила огромная тяжесть.

— Потому что я думаю, это причинит гораздо большую боль мне, чем тебе, — ответил он злясь на себя за подобные чувства. — Как ты думаешь, отчего это?

Она не знала. Но ее горло сдавил сильный спазм, и этого она тоже не могла объяснить. А затем он начал покрывать ее поцелуями, сжимая в объятиях, и она нашла наконец-то ответы на эти вопросы.

Но почти сразу же, как только он начал ее целовать, раздался громкий стук в дверь. Джеми разжал объятия и, обернувшись в свою накидку, громко рявкнул:

— Войдите.

После столь недоброжелательного приветствия стучавшийся явно медлил входить.

.Несколько ошеломленная Шиина опустилась на кровать. Она с изумлением почувствовала, как ее гнев испарился при первом же прикосновении губ Джеми. Как это могло случиться?

— Я не хотел беспокоить тебя, но был вынужден это сделать, — говорил Колен.

Зловещий тон его голоса привлек внимание Шиины.

— Ну говори же, — поторопил его Джеми, заметив, что Колен колеблется.

— Только что на нас совершен набег, Джеми. Хэмиш и Джон ранены, похоже, что Хэмиш не выживет.

Лицо Джеми окаменело.

— Сколько скота угнано?

— Нисколько. Весь скот перебит, а хозяйство сожжено.

Шиина затаила дыхание, заметив, что Джеми пронзил ее взглядом. Она догадалась, какой вывод он сделал.

— Нет! — закричала девушка. Она встала с кровати и теперь стояла перед ним. — Нет, он никогда не сделал бы этого.

— Но он это сделал, — заметил Джеми. — Причем точно так же, как и весной. Это не обычный набег, а настоящая бойня с бессмысленными и жестокими разрушениями. И я это допустил. Я Не ожидал, что у него хватит наглости мстить за то, что случилось сегодня, и я не расставил дополнительной охраны.

— Но ты ошибаешься, Джеми! Он снова повернулся к Колену.

— Сколько было атакующих?

— Джон клянется, что по крайней мере полдюжины.

— Успел ли он их хорошо рассмотреть? Была долгая пауза, прежде чем Колен пробормотал:

— Достаточно хорошо.

— Тогда, пожалуйста, скажи моей жене, какого цвета были на них накидки, — приказал Джеми.

Шиина умоляюще смотрела на Колена. Но он не мог лгать.

— Извините меня, Шиина, но на них были действительно цвета клана вашего отца. Я бы сам хотел, чтобы это было не так.

Девушка посмотрела на них обоих; у Колена был скорбный вид, по лицу Джеми нельзя было угадать его мысли.

— Ваш человек ошибся! — Она пришла в ярость. — И я вас презираю обоих за то, что вы не понимаете этого!

— Оставь нас и приготовь моего коня! — приказал Джеми Колену.

— Ты не можешь пойти на это, Джеми. Ты не выступишь против моего клана!

— Похоже, ты считаешь, что тебе известны все мои намерения, — резко ответил он, одеваясь.

— Я этого не говорила. Но представь себя на моем месте. Если бы мой отец поступил с тобой не по справедливости, хотя ты этого заслуживал бы, разве ты не попытался бы сам добиться справедливости? — Он сердито посмотрел на нее, и она с горечью добавила:

— Конечно, попытался бы, и ты сам это знаешь. Но мой отец не может себе этого позволить, и тебе это известно. Он не хотел продолжения вражды. Он сделал все возможное, чтобы обезопасить свой клан.

— Ты забываешь о тех союзах, которых он добился с помощью браков твоих сестер. Они все вышли замуж вскоре после того, как тебя изгнали. Твой отец, возможно, считает, что теперь у него достаточно сил, чтобы продолжать вражду против меня.

— Тогда почему же он отдал меня тебе?

— Я его заставил это сделать.

— Неужели? — Девушка опять сорвалась на крик. — В таком случае как же насчет имеющейся у него, по-твоему, силы? Если он так силен, что может противостоять сейчас, Джеми, тогда он не побоялся бы тебя и раньше. А вместо этого он согласился. И он до посинения спорил со мной, пытаясь добиться моего согласия. Клянусь Всевышним, я очень жалею, что послушалась его!

— Я уже тоже начинаю об этом жалеть! — с не меньшей яростью ответил ей Джеми и быстро вышел из комнаты.

Глава 32

Проснувшись на следующее утро, Шиина обнаружила, что она в комнате одна. Она села, но на большее у нее не хватало ни сил, ни желания. Она сидела совершенно опустошенная и обессиленная. Она проплакала полночи, прежде чем ей удалось заснуть, и теперь у нее даже глаза болели. Казалось, все ее тело ныло от тех ужасных рыданий, которые сотрясали ее почти всю ночь.

Она понимала, что все эти слезы, — совершенно бесполезное занятие. Они ничего не меняли и не приносили облегчения.

Она выглянула в окно и увидела мрачное небо, затянутое темными тучами. Уже утро, а Джеми до сих пор не вернулся. Значит, он поехал в Ангюсшаер. Уже совсем рассвело. А Мак-Кинноны всегда совершали набеги при свете дня. Может быть, в эту самую минуту он штурмует Тауэр Эск?

Перед ее глазами возникла ужасающая картина кровавой битвы, и она покачала головой, пытаясь отогнать от себя страшные мысли. Но кошмарный образ битвы не исчезал, и ей уже послышались крики и стоны раненых и умирающих. Голоса ее отца, Найала. Она зажала уши руками и, соскочив с кровати, начала мерить шагами комнату, отчаянно пытаясь избавиться от преследующих ее кровавых сцен. Для нее было невыносимо не знать, что происходит дома. Ее мучили тяжелые предчувствия. Она с содроганием представляла себе, как будет вынуждена встречать Джеми после того, как он расправится с ее семьей.

Ну уж нет! Она уедет до его возвращения. И никто не посмеет остановить ее. Ведь она жена лэрда Мак-Киннона. Она возьмет лошадь и исчезнет, пока его нет.

Но куда она поедет? Поехав прямо домой, она рискует встретить Джеми по дороге. Пожалуй, она поедет в Абердин к тете Эрминии. Так будет лучше. Вместе им будет легче пережить все, они сумеют выяснить, можно ли вернуться домой.

Она открыла дверь и остановилась, увидев на пороге служанку Герти.

— Я принесла ваши вещи, — входя объяснила Герти. — Я подумала, что вы, возможно, захотите переодеться, прежде чем спуститься вниз и приветствовать гостей.

— Гостей?

— Ну да, они все утро съезжаются, — сказала Герти, раскладывая платья на неубранной кровати. — Вы только что проснулись? Уже очень поздно.

Шиина нахмурилась.

— Как поздно?

— Ох, да уж где-то около полудня. Мы даже начали сомневаться, спуститесь вы или нет. До-рис говорит, что вы, наверное, боитесь после того, что случилось. Но я ей сказала, что у вас больше смелости, чем она думает. К тому же в том, что произошло, вашей вины нет.

А действительно ли нет ее вины, сокрушенно подумала Шиина. Если бы Джеми так страстно не желал ее, разве он бы держал ее в замке Киннон? Разве он бы женился на ней? Тогда не было бы ни свадьбы, ни этого «несчастного случая», как его назвал Джеми. Ее отец был бы в безопасности в Тауэр Эск, ее отвезли бы в Абердин. А если бы Колен не увез ее из Абердина, было бы совсем хорошо. Во всем виновата она, ее внешность. Ее красота была ее проклятием. Неужели так будет всегда?

Перед ней стояла добрая душа, которая не винит ее ни в чем, хотя она сама считала себя виноватой.

— Может быть, вам надеть это очаровательное голубое платье? Оно и впрямь оттеняет цвет ваших волос, заставляя их гореть огнем.

Шиина посмотрела на разложенные платья. Перед ней лежали прелестные наряды Лидии и ее собственное, гораздо более простое платье.

— Я надену зеленое. — Она выбрала свое платье.

Взгляд Герти выразил неодобрение.

— Как хотите, — промолвила она, поджав губы. — Но не примите мои слова за грубость, вам следует сказать лэрду, что ему давно пора позаботиться о вашем гардеробе. Я уверена, что в замке есть множество прекрасных тканей, и он с радостью отдаст их вам.

— Просить не в моих правилах, — ответила Шиина.

— Ох, да у кого же больше на это прав, чем у вас, а? — закудахтала Герти. — Ведь вы его жена, вы об этом не забыли?

— Я не забыла.

Герти не услышала или предпочла не заметить горечь, прозвучавшую в словах Шиины.

— Ну тогда вы должны одеваться как положено жене лэрда Горной страны. И хоть он и великий лэрд, но сэр Джеми не знает всего, что необходимо его жене. Для начала вы могли бы настоять, чтобы послали за вашими собственными красивыми вещами. Я уверена, что ваш отец не откажет вам даже после того, что случилось.

— Я бы не хотела сейчас об этом говорить, Герти.