Тварь внутри тебя (Некроскоп - V)

      Его мысли прозвучали на мертворечи. И поэтому Ангел-Пит ответил:
      - Почему бы не сходить и не посмотреть, а, парень?
      - Последний раз, когда я был здесь, - сказал Гарри, - мы с ним поспорили. Но, - некроскоп пожал плечами, - мне кажется, он уже тогда понимал, что рано или поздно я вернусь обратно, и, возможно, уже знает, что я здесь.
      - Ну так поехали! - Пит был готов. - Залезай на старину "Харлея" и заводи его, парень! Некроскоп покачал головой.
      - Мне больше не понадобится мотоцикл, Пит. Никогда.
      Бывший Ангел сник.
      - Хей, отлично. У тебя-то есть свой способ передвижения. А как же я?
      Гарри задумался на минуту, потом выдавил некое подобие улыбки. Было видно, с каким трудом она ему далась. Пит прочитал его мысль, прозвучавшую на мертворечи, и дико заорал.
      - Некроскоп, ты это взаправду? - Он чуть не задохнулся от восторга.
      - Конечно, - ответил Гарри. - Почему бы и нет? - И они взобрались на мотоцикл.
      Они развернули его, нашли хорошую, прямую полосу твердой, свободной от булыжников земли и приготовились ехать. Как будто древнее животное взревело в залитой звездным светом тишине Полуночной Земли. Сорвавшись с места со скоростью 100 миль, они помчались вперед, оставляя за собой извивающийся шлейф пыли в полмили длиной. Гарри сформировал проход Мебиуса, и седоки влетели в него. Теперь они летели прямо в будущее вместе с множеством голубых, зеленых и (отметил про себя Гарри) даже с несколькими красными линиями жизни. Голубые - это линии Странников, зеленые - трогов, а красные...
      - ..вампиров? - спросил его Пит.
      - Похоже на то, - вздохнул Гарри.
      - Мои ребята! - завопил Пит и рассмеялся как безумный.
      Некоторое время спустя Гарри сказал:
      - Пит, здесь мне надо сойти.
      - Так ты говоришь.., он теперь мой?
      - Отныне и навсегда. Тебе даже не нужно останавливаться.
      Пит не знал, как и благодарить его, да он, собственно, и не пытался. Гарри открыл дверь в прошлое, чуть задержался, перед тем как перешагнуть порог, и увидел, что огромный "Харлей" летит, удаляясь, в направлении будущего. Некоторое время он еще слышал радостное гиканье Ангела, эхом возвращенное назад:
      - Ого-го-го-го-о-о!
      Наконец-то Пит обрел свое счастье.
      А Гарри вернулся назад на Темную сторону.
      Некроскоп стоял там, где начинались сады. Он положил руки на невысокую каменную изгородь и смотрел вниз на открывающуюся перед ним панораму. Где-то посередине между этим местом и бывшими владениями Вамфири, где лежат в руинах их родовые замки, расположены Врата (конец "рычага" пространства-времени, деформация измерения, противоположный которому конец находится в Печорске), освещая каменистую равнину ярким до боли белым сиянием. Гарри показалось, что он видит этот свет даже отсюда, призрачный отблеск там, внизу, в далеких серых предгорьях.
      Он и бестелесный Пит появились из Врат на мотоцикле - проникли сквозь пепельное сияние "серой дыры" из Печорска сюда, на эту каменистую равнину, но Гарри почти ничего этого не помнил. Он помнил те времена, когда еще жил здесь. Как ни странно, но он лучше помнил то, что было давно, чем недавно. А может, так было потому, что ему хотелось забыть то, что случилось недавно?
      Он повернул голову к северу, вгляделся в просторы Темной стороны, не знающей горизонта. Темно-синие и изумрудно-зеленые земли лежали под плывущей над ними луной, сверкающими звездами и заливающим их чарующим светом северного сияния. Там были Ледники. Земли, где никогда не бывает солнца, и куда в незапамятные времена были изгнаны обреченные, забытые и одинокие Вамфири. В том числе и Шайтис бежал туда после разгрома Вамфири и разрушения их замков в битве за сад Обитателя. Он помнил, как Шайтис спешил верхом на огромной перепончатой твари на север, когда все окончилось и наступили мир и покой.
      Гарри и леди Карен имели разговор с Шайтисом еще до того, как он выбрал изгнание, и даже тогда Шайтис не раскаивался в своих деяниях. Лорд Вамфири, он открыто вожделел тела Карен. А еще он хотел вырвать сердца у Обитателя и его отца. Его постигла неудача. По крайней мере, тогда.
      А некроскоп? Ему тоже была нужна леди Карен, но по другой, очень важной для него причине. Как и его сын, она носила в себе вампира. Если бы он смог заколдовать кошмарную тварь в Карен, тогда может быть, он смог бы исцелить и Обитателя.
      Он заставил Карен голодать там, в ее замке, а потом с помощью свиной крови выманил ее вампира наружу и сжег тварь, не успевшую спастись бегством. Но потом... То, что произошло потом, он не забудет никогда.
      Она пришла к нему во сне, в своем открытом белом платье, и его победа обернулась поражением.
      - Видишь, что ты сделал со мной? - сказала она. - Я была Вамфири, а теперь от меня осталась лишь оболочка! Я познала силу Вамфира, свободу Вамфира, страсть Вамфира! И что же теперь мне осталось? Я знаю, почему ты это сделал. Но мне жаль тебя, потому что ты ошибся.
      И она исчезла.
      Он проснулся, бросился искать ее по всем комнатам многоэтажного замка, но не нашел. Наконец, он вышел на высокий костяной балкон, посмотрел вниз и увидел там, далеко внизу, белое платье Карен, усеянное брызгами красного, он уже не было таким белоснежным.
      Гарри встряхнулся, выводя себя из задумчивости, намеренно повернулся спиной к Темной стороне, к тем шрамам, которые она оставила в его душе, и посмотрел в сад, который теперь, как он успел заметить, не был похож на тот, что он помнил. Где теплицы? И где теперь жилища Странников? А пруды, рябые от игр резвящейся форели, и темные источники?
      Пруды поросли зеленой тиной, стекла теплиц разбились, а дверцы хлопают на холодном ветру, дующем с Темной стороны; дома несли на себе печать разрушения: с крыш была сорвана черепица, окна вылетели, трубы, несущие горячую воду от гейзеров, были сломаны, их содержимое выливалось на землю, и радиаторы были пусты.
      - Да, теперь не то, что было, а, Гарри из Адских Краев? - произнес низкий, печальный, рычащий голос совсем рядом.
      Слова могли быть и другими. Будучи телепатом, некроскоп составил фразу из тех обрывков, которые сумел разобрать: легко быть лингвистом, если ты к тому же еще и телепат. Гарри повернулся к человеку, который приближался к нему под прикрытием стены, потряхивая оружием. Он отметил его худобу и красноватые глаза.
      - Приветствую тебя, Лардис, - кивнул некроскоп. Его голос был еще ниже, чем у Лардиса. - Надеюсь, ружье ты приготовил не для меня? - Вопрос прозвучал отнюдь не шутливо.
      - Для отца Обитателя? - Лардис удивленно посмотрел на оружие в своих руках, как если бы видел его впервые. Он переминался с ноги на ногу, словно мальчишка, которого застали за совершением неблаговидного проступка. - Что ты, нет! Но... - Предводитель Странников сузил глаза и пристально посмотрел на Гарри. - Где ты был, и что делал все это время, пока тебя не было здесь, Гарри из Адских Краев? Я вижу, тебе пришлось нелегко. - Он отвел взгляд и посмотрел по сторонам. Сперва в сад, потом вниз, на Темную сторону. - Да, и здесь тоже беда. И боюсь, что будет еще хуже.
      - Беда? Может, объяснишь, в чем дело? Лардис Лидешци был цыган. В этом мире, на Земле и вообще где бы то ни было легко можно было догадаться, что в его жилах течет цыганская кровь. Невысокий - ростом около 5 футов 6 дюймов, он был крепок, как утес, и выглядел примерно одних лет с некроскопом. (На самом деле он был намного моложе, просто жители Темной стороны и Вамфири выглядели моложе своих лет.) Несмотря на плотное телосложение он был очень подвижен. Но главное - в каждой морщинке его выразительного лица светился ум. Открытое лицо Лардиса было обрамлено темными вьющимися волосами, седина в которых была почти незаметна; у него были низкие густые брови, приплюснутый нос и широкий рот, полный крепких, неровных зубов. В карих глазах не было злобы, они были внимательны, в них светилась мысль, и они пронизывали насквозь.
      - Объяснить? - сказал Лардис, придвигаясь ближе. - Но неужели нужно что-то объяснять? - И он широким движением руки обвел сад.
      - Меня не было четыре года, Лардис, - напомнил Гарри, но употребил не совсем эти слова. Он автоматически сделал необходимые преобразования; время на Темной и Светлой сторонах измерялось не годами, а зорями, периодами между восходом солнца, когда вершины горной гряды становились золотыми, и закатами, когда северное небо озарялось пляшущим светом северного сияния. Когда я покинул эти места и вернулся в Адские Края, - он не сказал "после того как мой сын искалечил меня и изгнал", так как прочитал в мыслях Лардиса, что тому ничего не известно об этом, - мы одержали громкую победу над Вамфири. Солнце очень сильно обожгло Обитателя, но он сумел быстро восстановить себя. Твое будущее, будущее племени Странников и трогов Обитателя было обеспечено. Так что же произошло потом? Где все? И где сам Пришелец?
      - Верно, - медленно проговорил Лардис. - Все верно. - И, немного помедлив, сдвинул брови. - Когда я увидел, что кто-то объявился, казалось, он хотел переменить тему разговора, - когда ты появился таким же образом, как появлялся и Обитатель, - Гарри непроизвольно вздрогнул, услышав, что Лардис говорит в прошедшем времени об Обитателе, - я сразу понял, что это ты. Я помню тебя, твоих Зек, Джаза, - как если бы все было вчера. И я еще помню те дни, когда все было хорошо, дни сразу же после битвы за сады. Тогда я подошел к тебе, увидел твои глаза и понял, что ты пострадал не меньше, чем сам Обитатель. Я подошел, потому что ты, Гарри, отец волка, его родной отец и потому, что у меня есть вот это ружье, заряженное серебряными пулями против воинства твоего сына. Я не испугался тебя. В конце концов, я - Лардис Лидешци, которого уважают даже Вамфири.
      - И сильно уважают, - подтвердил Гарри. - Не надо умалять свои достоинства. Так что ты хотел сказать, Лардис?
      - Я хотел бы узнать... - начал тот, вздохнув. - Обитатель, когда был прозрачным, упомянул...
      - Был прозрачным? Какого черта? - Гарри заглянул в мысли Лардиса, но что-то подсказывало, что сейчас не время разбираться со всем этим. - Ах, так? - выпалил он.
      - Может быть, и так. - Лардис щелкнул затвором и оба ствола его ружья уставились прямо в сердце Гарри. - Ты что, их? авангард?
      Некроскоп образовал дверь Мебиуса прямо под ногами и провалился в нее, а в следующее мгновение возник за спиной вождя Странников. Эхо двойного выстрела еще не затихло между высокими скалами; облачко вонючего порохового дыма еще висело в воздухе;
      Лардис выругался и еще дважды выстрелил вправо и влево по дуге в 180 градусов.
      Гарри тронул его за плечо и, пока Лардис поворачивался на пятках, успел выхватить оружие из его рук. Он прислонил его к стене, прищурил глаза, наклонил голову и предостерегающе прорычал:
      - Пойдем и поговорим, Лардис. Но впредь будь осторожен.
      Цыган был похож на быка; он замер на полусогнутых ногах, глаза сужены, руки вытянуты. Но, наконец, он одумался. Гарри был Вамфиром. Идти против него? уж лучше броситься в пропасть - это была бы более легкая и безболезненная смерть.
      Теперь, когда оружие больше не угрожало ему, Гарри прочел его мысли.
      - Не надо умирать, Лардис, - сказал он так мягко, как только мог. - И не надо убивать. Я ничей не авангард. А теперь скажи мне, что произошло, что было здесь? Расскажи вкратце.
      - Много чего произошло, - проворчал Лардис, отдышавшись. - И еще многое может произойти. Если предчувствия Обитателя оправдаются.
      - Где теперь Обитатель? - требовательно спросил Гарри, пристально посмотрев на Лардиса. - Ты назвал его сыном волка? И где его мать?
      - Его мать? - Лардис поднял брови и быстро опустил. - А, его мать! Твоя жена, добрая леди Бренда?
      - Она была когда-то моей женой, - кивнул Гарри.
      - Пойдем со мной, - сказал Лардис. Он повел некроскопа сквозь сад, и Гарри сам увидел, как все здесь изменилось. Все было пусто и заброшено. Вода в прудах застоялась, теплицы были пусты, в них было холодно, дул резкий ветер, гоняя семена сорняков по голой, когда-то плодородной земле. И там, где уровень земли чуть поднимался, как предгорья поднимаются к вершинам, там была могила леди Бренды - пирамида из камней.
      Гарри почувствовал всю важность момента и пустил в ход свою мертворечь. Чисто инстинктивно.., как биение сердца.., как дыхание.., но в следующее же мгновение, вспомнив, какой она была, он захлопнулся. Она не знала его, и, даже если бы и вспомнила, это только потревожило бы ее. Лардису же он сказал, что она умерла без страданий.
      - Да, - ответил цыган. - Восход солнца, тихий дождь и цветы. Хорошее время для ухода.
      - Она была больна? Лардис покачал головой.
      - Только слабость. Просто пришло ее время. Гарри повернул назад.
      - Но одна, здесь...
      - Она не была одинока! - запротестовал Лардис. - Троги любили ее. И мои Странники тоже. И ее сын. Он оставался с ней до конца. Это помогало ему сдерживать свою беду.
      - Его беду? - повторил за ним Гарри. - Ты хочешь сказать, что он иногда не был самим собой, не был "прозрачным"? И ты назвал его сыном Волка. Я последний раз спрашиваю тебя, Лардис Лидешци, где Обитатель?
      Цыган посмотрел на него, потом на полную луну, оседлавшую вершины гор, и задрожал.
      - Он там, наверху, - сказал он. - Что тебе еще нужно? Дикий, как и его братья, да. И он их вожак, там, в горных лесах, бегает вместе с ними. Или лежит в уютной пещере со своей сукой, когда солнце высоко, или охотится на лис на дальнем западе. Его видят иногда вместе со стаей.., его узнают по рукам, которые у него остались вместо передних лап, и, конечно, по красным глазам.
      Гарри больше не о чем было спрашивать, он все понял. Случилось то, чего он так боялся. Он тихо заговорил, казалось, обращаясь к самому себе.
      - Раз Обитатель.., изменился, а Вамфири разбиты, значит, угроза исчезла, и ничто уже не удерживало здесь людей, ничто не заставляло их быть вместе с подобными себе. Может быть, вы их просто напугали. Поэтому Странники вернулись на Светлую сторону, троги - в свои пещеры, а сад.., саду скоро придет конец. Если только я снова не приведу его в порядок.
      - Ты?
      - Почему бы и нет? Когда-то и я сражался за него.
      - Скоро наступят темные ночи, - в голове Лардиса слышалось раздражение. - И ты тоже отправишься на охоту на Светлую сторону - на охоту на мужчин, женщин и детей?
      - Мой сын охотится на кочующий народ? Разве такое когда-нибудь было?
      - Мне пора. - Лардис резко повернулся и пошел назад, туда, откуда пришел. - С той стороны лощины есть тропа, проход. Я иду через горы на Светлую сторону.
      - Ты идешь один? - Гарри не отставал от него. - А зачем ты пришел сюда?
      - Вспомнить о том, что было когда-то, и взглянуть на то, что осталось. В последний раз.
      - И убедиться, что здесь нет Вамфири? А что на Светлой стороне? Осели или кочуете, как и прежде?
      - Что? Больше нет Вамфири? - Лардис оглянулся и фыркнул. - Да, пока может быть. Но болота кишат их спорами. Все, как было когда-то и будет снова. Вампиры сегодня, Вамфири завтра!
      Гарри остановился. Лардис шагал прочь в поднимающийся с низины туман.
      - Лардис! - крикнул он вслед ему. - Оставь меня в покое, и я не буду тревожить тебя и твоих соплеменников. Обещаю. А если понадобится, то найди меня.
      - Ха! - прозвенел из тумана возглас цыгана. - Ты теперь Вамфир, Гарри из Адских Краев! Ты обещаешь? И я должен верить тебе? Возможно, я бы и поверил раньше, но поверить твари, сидящей в тебе? Нет! Никогда! О, скоро ты выйдешь на охоту за женщиной, чтобы она согрела твое ложе, или за сладким детенышем Странников, когда тебе надоест мясо кроликов.
      - Лардис, подожди! - пророкотал вслед ему Гарри. - Ты должен мне сказать... - Он мог остановить его и расправиться с ним. Но не хотел, помня старое. А главное - он, некроскоп, полностью контролировал себя. И своего вампира.
      Полная луна быстро двигалась по небу. Она посеребрила вершины гор, сделала тени скал угольно-черными, заставила светиться ползущий туман. И Гарри обратил внимание на то, что туман не поднимается, а сползает; стекает с затененных мест, чтобы заполнить собой лощину и плато. Он тек со скал медленным светящимся водопадом. Раздался волчий вой и эхом отразился сначала от одной вершины, потом от другой. К нему присоединился еще один, потом еще и еще.
      Это был не настоящий туман. И создания эти были невидимы и непонятны, а зов их был полон печали.
      И тут издалека послышался сдавленный и хриплый голос Лардиса.
      - Эй, Гарри из Адских Краев! Слышишь? Это Серое братство! И их повелитель вместе с ними. Он пришел, чтобы посидеть у могилы матери и поговорить с ней. Он так часто делает. Спроси его о чем хочешь и, может, он и ответит тебе, своему отцу. А я пошел, прощай!
      Послышался далекий хруст гальки, звук осыпающихся камней. Лардис был далеко, он спешил своей дорогой на Светлую сторону.
      И тут вой прекратился.
      Гарри ждал...
      Наконец они появились из тумана: длинноухие, покрытые серым мехом, языки вывалились из раскрытых пастей, а глаза были словно расплавленное золото. Стая волков. Но это были только волки.
      Гарри посмотрел на них, и они отвели глаза. Он не испугался, а они насторожились. Они вытянулись в линию справа и слева от него, оставив ему единственный путь к отступлению. Но он не побежал, а спокойно пошел назад, к дому Обитателя. И когда он прошел сквозь полосу тумана, серое братство сомкнулось за его спиной.
      В доме было темно, но это ничего не значило для некроскопа. Туман маленькими вихрями закружился внизу, потревоженный шагами Гарри. Обитатель сидел выпрямившись у стола в комнате, которая когда-то была жилой. Лучики лунного света заглядывали в нее сквозь открытое окно. На Обитателе было закрытое платье, из-под капюшона горели углями треугольники глаз, и только руки с длинными и изящными пальцами оставались открытыми.
      Гарри сел напротив.
      - Я знал, что ты рано или поздно вернешься, - прорычал Обитатель, словно каркнул. - И я знал, знал с того самого момента, как ты с ревом вывалился из сферы Врат, что это ты, именно ты. Тот, кто появляется таким образом - внезапно и яростно, - или бесстрашен, или очень напуган, или ему на все наплевать.
      - Ты не прав, - сказал Гарри. - Тогда мне было не наплевать.
      - Давай не тратить слов попусту, - перебил Обитатель. - Когда-то у меня было все. Но во мне тоже сидел вампир, и я думал, что ты попытаешься заколдовать его и убить, а значит, и меня тоже. Я испугался, что ты сделаешь это. Я посеял сомнение в своем мозгу и использовал его как нож, чтобы отсечь все твои тайные способности. Так же, как и я, ты мог появляться и исчезать, когда тебе было нужно: я сделал это невозможным. Как и я, ты слышал мертвых и говорил с ними - я сделал тебя глухим и немым. И когда я все это сделал, я вышвырнул тебя прочь из этого мира. Не так уж и ужасно; по крайней мере, ты оказался в своем родном мире, среди таких же, как ты.
      - Некоторое время в этом мире был мир. И в некоторой степени во мне тоже был мир.
      - Но, чтобы разгромить Вамфири, я использовал энергию самого Солнца. Ты и я, мы выжгли их солнечным огнем, сравняли с землей их родовые замки! Все шло прекрасно, но в процессе этого - играя с Солнцем, - я опалил себя тоже. Правда, скоро я восстановил себя. Так казалось...
      Но процесс самоисцеления скоро прекратился и даже повернул вспять. Моя изменяющаяся плоть вампира не могла восстановить и свою, и человечью плоть одновременно и стала сперва восстанавливать себя. Таким образом, все, что было человеческим во мне, постепенно исчезло, словно съеденное проказой или каким-то чудовищным раком. Даже мой разум был поражен и большей частью изменился, а то, что было подсознательным моего вампира, стало моим сознанием. Но поскольку вампир должен иметь хозяина, активного и сильного, чтобы вынашивать яйцо до его созревания, то он "вспомнил" образ самого первого хозяина. Как тебе известно, отец, мой "другой" отец - тот, кто выносил яйцо, - был волком!
      Я видел, что мое тело исчезает, разум тоже, и понял, что превращаюсь в волка. Но еще была та, кто знала мою историю - всю, с момента моего зачатия, та, с кем я мог поговорить в трудную минуту. Моя мать. И вот, постоянно общаясь с ней на мертворечи, я хоть одну свою способность, но сохранил. А все остальное забыто. Вот ирония: я погубил твои способности и потерял свои! А теперь, когда я.., забыл все, я говорю с ней, с Той, Которая Под Камнями. С той, которая напоминает мне, о том, что было; с той, которая напоминает мне о тебе даже теперь, когда мне так легко все забыть.
      Чувства Гарри - мощные чувства Вамфира - переполняли его. Он не мог найти слов, он с трудом осмысливал происходящее. За несколько коротких часов, которые, казалось, были лишь маленьким фрагментом его жизни, его сущность изменилась навеки. Но это не имело значения. Его боль превратилась в ничто. А вот другие, те по-прежнему страдали, и страдали сейчас. И он представлял эту боль.
      - Сын!..
      - Я больше никогда не приду сюда, - сказал Обитатель. - Я увидел тебя. А ты.., простил меня?.. Я забываю, кем я был, и становлюсь таким, кто я есть. Сделай все, что ты можешь, отец. - Он протянул руку и коснулся дрожащей руки Гарри, и там, где с его руки соскользнуло одеяние, рука была покрыта серым мехом.
      Гарри отвернулся. Слезы невидимы в красных глазах Вамфири. Но чуть позже, когда он снова поднял глаза...
      Одежда Обитателя еще струилась в воздухе, падая на пол, когда темно-серый силуэт уже мелькнул в раскрытом окне. Гарри выглянул наружу. Там, поглощаемый вампирским туманом, удалялся прочь его сын. Внезапно он остановился, обернулся, сверкнул треугольниками глаз, поднял морду и фыркнул в холодный ночной воздух. Волчьи уши были подняты, голова склонилась в одну сторону, потом в другую: он.., слушал?
      Но что?
      - Кто-то идет! - пролаял он предупреждающе. И прежде чем некроскоп успел спросить, продолжил:
      - А, да! Та, которую я забыл, как и многое другое. Кажется, не только я заметил твое возвращение, отец. Нет, она тоже знает, что ты вернулся.
      - Она? - повторил некроскоп вслед за сыном-волком, но тот уже повернул и бежал к дальним высоким вершинам. Все серое братство бежало вслед за ним, пока наконец не исчезло в тумане.
      Тень упала на дом Обитателя. Гарри поднял глаза к небу. Странная яркая фигура надвигалась на сад.
      - Она? - шепотом повторил он.
      - Он имел в виду меня, сын Ада. - Телепатический зов был еле слышен, но он разорвался в голове Гарри подобно бомбе. Да, телепатия, не мертворечь. Но этого не может быть! Все закружилось перед его глазами.
      - Ты? - наконец произнес он, в то время как ее летун уже планировал к земле.
      - Давно уже мертвая и не мертвая. Бессмертная леди Карен!
      Глава 3
      Гарри и Карен. Угроза с Ледников
      Летун Карен спланировал на землю у северной оконечности сада, прямо за низкой стеной, там, где земля полого опускалась в направлении Темной стороны. Это было хорошо знакомое ей удобное место для посадки. Именно здесь она ослепила Леска Живоглота, вырвала его сердце и швырнула его несуразное тело защитникам, чтобы сжечь его.
      Оставив старый дом Обитателя и пробираясь к Карен сквозь рассеивающийся туман, некроскоп послал впереди свою мысль, свое изумление.
      - Это в самом деле ты, Карен или это галлюцинация? Может ли это быть реальностью? Я видел тебя мертвой, изувеченной на каменистой осыпи, куда ты выбросилась с крыши своего замка...
      - Ха! - ответила она без злости. - Ты тогда был в бреду, Гарри Киф!
      Она прошла сквозь брешь в стене и остановилась, ожидая его. На фоне стены был отчетливо виден ее силуэт. Летун, кошмарная драконоподобная тварь, но вполне безобидная, кивая, пускал слюни и сверкал огромными, похожими на совиные, глазами. Он качал своей головой, формой напоминающей лопату; его влажные перепончатые крылья состояли из гибких, ячеистых костей, покрытых тонкой оболочкой метаморфической плоти; червеподобные ноги пучком росли из рыхлого, округлого тела.
      Гарри посмотрел на него и не почувствовал ни тени страха, лишь легкую жалость. Он знал, что это существо было создано из одного из трогов или Странников. В нем, казалось, не было ничего от человека. Но, приблизившись к Карен, он ощутил его реакцию и понял, что какие-то человеческие чувства у него еще остались.
      Карен была восхитительна. В мире за сферой Врат - в мире людей подобных ей не было. Даже малиновые глаза казались ему прекрасными.., теперь. Гарри застыл в благоговении перед ее красотой, пораженный не меньше, чем когда увидел ее впервые, когда она прибыла сюда, чтобы присоединиться к защитникам сада в битве с Вамфири. Она очаровала его тогда, и все повторилось теперь.
      Он упивался ее красотой, скользя восхищенным взглядом от горящих медью волос по великолепным изгибам ее тела, которое было едва прикрыто и давало возможность любоваться ее белой, нежной кожей, к сандалиям из светлой кожи, оплетающих ее ноги так, что были видны ногти на пальцах, покрытых золотой краской. На ее плечах был плащ из черного меха, талия перетянута широким черным ремнем с пряжкой в форме рычащей головы волка. Значение этой эмблемы было утеряно в прошлом: она передавалась из поколения в поколение, пока не попала наконец к Карен. Лорд Драмал передал ее Карен, он же передал ей и свое яйцо для дальнейшего вынашивания.
      Застыв надолго перед ее странной, неземной красотой, Гарри наконец очнулся и подошел к ней ближе. Вблизи Карен была еще прекраснее, еще желаннее. Она двигалась к нему, повторяя как в зеркале каждое его движение, гибкой походкой цыганской плясуньи, походкой, которую он так хорошо помнил. Ну конечно же, когда-то она была просто девушкой из племени Странников. Он как бы слышал гармонию каждого ее движения.., хотя, конечно, на самом деле ничего не было слышно!
      Он слушал мелодию ее поступи, а потом услыхал телепатический голос, прозвеневший в его голове.
      - Однажды ты чуть не убил меня, Гарри. Я должна предупредить тебя: я пришла сюда, чтобы вернуть свои утраченные позиции.
      Она выбросила вперед правую руку, которую до сих пор прятала за спиной. Ее латная рукавица была в боевом положении: она согнула руку, и в звездном свете серебром засверкали ужасные лезвия, крюки и маленькие косы.
      Гарри создал дверь Мебиуса справа от себя и зафиксировал ее там. Она была невидимым надежным убежищем в случае необходимости. Позволив Карен замахнуться на него, он только увернулся бы вправо и исчез. Но эти мысли он должен был держать под замком, а вслух сказал:
      - Ты говоришь, что пришла сюда, чтобы убить меня ?
      - Ты хочешь сказать, что не заслуживаешь смерти? - Ее голос дрожал, она едва контролировала себя.
      Держа свой разум закрытым, Гарри заглянул в ее сознание и увидел там адскую смесь: гнев, ярость, но ни капли ненависти. И еще, очень отчетливо одиночество леди Карен. Они были так похожи друг на друга теперь...
      - Я не понимал тогда, чем это может обернуться для тебя... - начал он, запнулся и снова попытался начать:
      - Я думал, я помогаю тебе, исцеляю тебя, как будто от мерзкой болезни. Я проделал бы со своим сыном то же самое, что и с тобой. Если бы я мог исцелить вас...
      - Исцелить! - бросила она. - Почему ты не хочешь исцелить самого себя? Это не исцеление, некроскоп! Теперь ты понимаешь это, не так ли?
      Он кивнул и, пользуясь моментом, пододвинулся ближе.
      - Да, я знаю. В каком-то смысле я изучил тебя. В тебе сидит особый Вампир, так называемая "мать". Если бы ты выносила всех своих вампиров, в конце концов они бы истощили твой организм, убили бы тебя. Или я не прав?
      - Кто может это знать? - прорычала она. Гарри стоял прямо перед ней, на расстоянии меньше одного шага, в зоне досягаемости ее латной рукавицы.
      - Итак, ты пришла, чтобы убить меня, - он мотнул головой. - Но ты должна понять, что я выстрадал не меньше, чем ты. И в глубине души ты осознаешь, что я никогда не был твоим врагом, Карен. И в том, что я совершил, нет моей вины.
      Мгновение она пристально смотрела на него, чуть прищурив глаза, потом кивнула и улыбнулась. Но это была скорее усмешка, чем настоящая улыбка.
      - Я раскусила тебя! - сказала она. - О, я чувствую твою дверь, Гарри! Однажды ты брал меня туда с собой, помнишь? Ты перенес меня из сада в мой замок в одно мгновение. А теперь рядом с тобой другая дверь. Подошел бы ты так близко, если бы не она? Докажи мне, что ты действительно так "невиновен".
      Он покачал головой.
      - Это было тогда, - возразил он. - А теперь, кем бы я ни хотел быть, но я Вамфир, и только! Во мне теперь мало невинности.., пожалуй, как и в тебе! Да, тварь во мне советует держать дверь открытой, чтобы защитить меня - или себя? Но человек во мне говорит, что мне не требуется никакой защиты. А пока я жив, человек во мне имеет приоритет. И пусть так будет всегда!
      Он забыл об осторожности, сжал дверь Мебиуса и широко распахнул свой разум, впуская ее. Несколько мгновений она читала то, что там было написано, потому что он уже ничего не прятал. Но в телепатии прочесть - то же самое, что и прочувствовать, и многое из того, что она прочувствовала, отозвалось болью, огромной, еще большей, чем ее собственная боль. И она увидела, насколько он одинок и опустошен, и это отодвинуло ее собственную боль и опустошенность на задний план.
      Но.., она была женщиной и помнила все. Когда его правая рука опустилась на изгиб ее талии, сначала легко, потом властно, она опустила свою руку так, чтобы ее боевая рукавица скользнула и замерла за его спиной.
      - Ты хочешь вернуть то время, когда я призналась, как я тебя хочу? сказала она. - И каким именно образом? Конечно как женщина - но и как вампир, разумеется! Помнишь ли ты, как запер меня в моей комнате и как я пыталась завлечь тебя? Я вышла к тебе нагая, вся в сомнениях, тяжело дыша и ты не обратил на меня внимания. Как будто твое тело было из железа, а кровь - словно лед.
      - Нет, - прохрипел он ей в ухо, вдыхая терпкий мускус ее тела, притягивая ее к себе и наклонив голову к ней. - Мое тело было живая плоть, и моя кровь была как огонь. Но я поставил себе цель и должен был ее достичь. А теперь.., я ее достиг.
      Она почувствовала, как нарастает ее желание, такое огромное, и его сердце тяжелым молотом забилось у ее груди.