Королева куба

      - Поехали.
      И этот кон он взял - семь против пяти.
      Эмма, молодая, цветущая женщина, вдруг превратилась почти в старуху: щеки обвисли, губы расползлись, руки ходили ходуном.
      - Предлагаю, - прохрипела она, - в три раунда. По миллиону каждый. Без перерыва. Ставку можно поднимать на каждом следующем вдвое. Как захочешь. Поднимешь?
      Возникшая пауза ни у кого не вызывала сомнений - блондин получает инструкции. И, скорее всего, он играет не на свои. Но при этом его пальцы начали подрагивать. Такая игра! Такие ставки! Прямо на глазах рождается история.
      - Поехали! - азартно сказал он.
      Макс, в диком напряжении наблюдавший за происходящим, тихо удивлялся про себя. Это какой же у Эммы должен быть счет, что она фактически ставит на кон пять миллионов? С такими деньжищами ишачить штурманом на грузовике по меньшей мере глупо.
      Дальнейшее вошло в легенду. Эмма - ее ход был первым - выкинула десять. Блондин - пять. Соперница нервно барабанила пальцами по своей пудренице. На втором вбросе он удвоил ставку и показал девять очков. Эмма, всего один раз встряхнув стакан, снова выложила на сукно десять.
      Хищно, совсем не по-человечьи, криво скаля зубы, она рассмеялась, запрокидывая назад голову и обнажая нежное горло, ходящее волнами.
      Долго, явно напоказ, издевательски - в этом ни у кого не могло быть сомнений - взбалтывала кости. Двенадцать!
      Кают-компания взвыла от восторга.
      Блондин, сдувшийся как проколотый воздушный шарик, выбросил пять и оцепенел, тупо глядя на соперницу.
      - Прошу произвести зачет средств, - сказала она.
      Блондин молча смотрел на нее, стиснув зубы так, что одеревенело лицо.
      - Я… - наконец промямлил он. - У меня нет таких денег.
      - Неужели? - едко удивилась Эмма. - Интересно, как же вы начали такую игру? Так. Для начала прошу выплатить хотя бы часть долга наличными. Прямо сейчас.
      Народ одобрительно загудел. Блондин неловко засуетился.
      - Вот, - выложил он пачки денег. - Вот еще.
      Руки его дрожали, и еще он явно боялся смотреть на капитана.
      - Сколько здесь?
      - Около восьмисот…
      - Отлично, - бодро прокомментировала Эмма, сгребая деньги и рассовывая их по карманам.
      - Минутку, - вмешался крупье. - Прошу выплатить комиссию заведению.
      - Ага! Теперь давайте разберемся с вами. Почему за игровым столом оказался несостоятельный игрок?
      - Он ввел нас в заблуждение.
      - Каким образом? Или вы не проверили его состоятельность?
      - Ну, можно сказать и так, только…
      - Отлично, что признаете свою вину.
      - Нашей вины здесь нет! Мы не обязаны проверять платежеспособность посетителей. И вообще, это вы предложили играть на безналичные, нарушив одно из основных наших правил.
      - И вы со мной согласились? Уж не потому ли, что этот игрок член команды вашего корабля?
      Толпа угрожающе загудела. Похоже, дело начало принимать горячий оборот. Макс увидел, как в кают-компанию вошли еще четверо членов экипажа «Янга», двое из которых оказались вооружены.
      - Как вы смеете? - несколько картинно возмутился крупье. - Ваши обвинения ничем не обоснованы!
      - Так да или нет? Я требую ответа.
      - Мы все требуем! - крикнул кто-то.
      - Жулье! У них тут все подстроено! Грабят нашего брата почем зря. Проверить его! Пусть покажут судовые списки!
      - Нет нужды, - отмахнулась Эмма, вставая и убирая в карман пудреницу. - Полные данные на членов всех экипажей имеются в диспетчерской порта.
      - Командование судна не отвечает за проступки отдельных членов его экипажа, - наконец подал голос капитан. Голос у него оказался не под стать внешности - громкий и грубый.
      - Даже в том случае, если член экипажа действовал по прямому указанию командования? - громко спросил Макс.
      - Глупости. У вас нет и не может быть таких данных, - отмахнулся кэп. Держался он, надо отдать ему должное, очень хорошо. Слегка небрежно и абсолютно невозмутимо.
      - Тут вы ошибаетесь, капитан, - встрял кто-то с нашивками лейтенанта технической службы. - Все радиопереговоры в пределах порта фиксируются службой охраны.
      - Здесь суверенная территория!
      - Однако эти данные охотно примет к рассмотрению суд вашей страны, - отчеканила Эмма. - Как и факт сговора со здешним представителем банковского союза.
      Может быть, последнюю реплику поняли не все присутствующие, но те, кто понял, не замедлили отреагировать. Макс не без любопытства наблюдал за поведением людей. Одни рвались к капитану, чтобы немедля учинить расправу; блондин сразу получил по затылку. Другие связывались со своими приятелями, вызывая подмогу. Третьи начали громить кают-компанию. Четвертые… Эмма сгребла со стола кости и зажала в кулаке.
      - И мы еще посмотрим, что за такие волшебные у вас кости! Капитан оказался куда умнее, чем можно было бы ожидать. Он
      что-то шепнул в спрятанный микрофон, и расторопные стюарды врезались в толпу, чуть не насильно раздавая стаканы со спиртным, а он тем временем вещал, жестами призывая к молчанию и спокойствию. А что ему оставалось делать, если через несколько минут его корабль мог превратиться в поле боя.
      - Заведение признает свою оплошность. Мы должны были проверить платежеспособность допущенного к столу игрока. Виновные будут строго наказаны, это я вам обещаю.
      - Деньги давай! - проорал кто-то.
      Судя по доносящимся звукам, в углу курочили банкомат.
      - Поэтому! - выкрикнул он. - Поэтому я принял решение немедленно возместить недостающую сумму этой леди! Не могли бы вы проследовать со мной?
      Эмме даже не пришлось напрягаться. Публика жаждала публичного реванша, громко и недвусмысленно выражая свое желание. И капитан «Янга» вынужден был на глазах у всех провести трансакцию под восторженный гул зрителей.
      - Парни! - победно вскинула руку Эмма. - Приглашаю всех отпраздновать это дело. За мной!
      И толпа, которую даже не пытались сдерживать хмурые, настороженные охранники, повалила прочь, неся в себе, как в коконе, победительницу.
      Она просто скупила бар. В сущности, за то, чтобы унести с «Янга» ноги и выигрыш, она заплатила не так уж и много - что-то около четверти миллиона или даже меньше. Такой отчаянной пьянки порт Малютка не видел, наверное, никогда. Пили в баре, в коридорах, передавая друг другу бутылки и стаканы. Пили все. Пили всё. Служба безопасности порта боялась вмешиваться, стараясь только локализовать гульбище, дабы, с одной стороны, не дать ему распространиться на остальную территорию, а с другой - не допустить туда новых участников, прослышавших про дармовое угощение. Поэтому Максу с Эммой стоило некоторого труда прорваться в спальную зону, что встало ему в несколько сотенных купюр, ловко предложенных злющему офицеру.
      К счастью, сосед Макса по каюте оказался в эпицентре гулянки, поэтому их уединению никто не помешал.
      - Пора бы нам с тобой рассчитаться, - напомнила Эмма.
      Она принялась доставать из карманов банкноты, выкладывая их перед Максом.
      - Порядок?
      - Более чем. Спасибо тебе. Послушай, я все хотел спросить, как это ты… В смысле…
      После выпитого - а выпитого было много - мысли путались и ускользали, поэтому он не мог быстро вспомнить того, что на самом деле хотел спросить.
      - Столько денег! Какого черта ты пошла в штурманы?
      - А куда еще?
      - Ну-у-у… Не знаю. Мало ли.
      - Вот именно что мало. Где еще честной девушке найти себе мужа? Нормального!
      Такие откровения он слышал нечасто, поэтому несколько смутился. Но ненадолго.
      - Это я понимаю. А если бы ты проиграла? Тогда как?
      - Ни за что!
      - Это почему?
      - А потому что… Нет. Это я могу сказать только близкому человеку.
      - Так скажи. Сейчас ближе меня у тебя никого нет.
      - А потом?
      - И потом тоже! - рубанул он.
      - То есть это что? Ты делаешь мне предложение, что ли?
      - Делаю. Официально.
      - Ты пьян, Игнатов.
      - Недостаточно. Предлагаю тебе руку и сердце. Берешь?
      - Черт с тобой. Забираю.
      - Тогда давай я тебя поцелую. Невеста.
      Одним поцелуем дело не ограничилось. Двумя, впрочем, тоже. Часом позже кто-то барабанил в дверь, но им было не до посторонних.
      Уставшие, прижавшись друг к дружке на узкой служебной койке, они легко болтали, перескакивая с темы на тему.
      - Так ты мне не сказала.
      - Про что?
      - Как ты выиграла.
      - Забудь. Теперь я не подпущу тебя к зеленому столу.
      - Я тебя тоже.
      - И это правильно.
      - Эмма!
      - Да господи! Они же шулера, разве ты не понял? Обыкновенное жулье, видала я таких. Давай поспим, а? Чего-то я совсем…
      - Я понял! - воскликнул Макс. - Пудреница, да?
      - И это тоже. Главное - кубики, реагирующие на переменное поле.
      - Ты их подменила?!
      - Ну естественно. Иначе зачем бы мне потом их надо было забирать. Все, спим. Через три часа у нас общий сбор. Не хочу выглядеть перед нашими парнями чувырлой. Э-э, женишок, руку отсюда убери. Отбой.
      У Макса еще оставались вопросы. Например, где это она «видала таких» и откуда появилась чудесная пудреница. Где Эмма взяла чудесные же, мягко говоря, кости. Откуда у нее вообще такой навык. И еще эти немалые деньги. Но он был старым холостяком и неудачливым контрабандистом и поэтому перестал быть романтиком, так что с ответами на эти вопросы решил не спешить. К тому же действительно здорово хотелось спать.
      Утром стало известно, что некий Борис Коляда найден повешенным в третьей венткамере. Веревка при 0,25 g? А часом раньше по всему порту был объявлен абсолютно сухой закон. Большинство из тех, кому это адресовалось, спали беспробудным алкогольным сном. А еще через двое суток с Малютки стартовал первый борт.
 

This file was created

with BookDesigner program

[e-mail]

08.08.2008