Мечта любого мужчины

Купцов Василий
Мечта любого мужчины

      Василий Купцов
      Мечта любого мужчины
      Любимое развлечение Судьбы?
      Смеяться над нами!
      На горизонте показались верхушки скал, затянутые голубой дымкой. Вот он, Болян-остров!
      Пройден путь со славного Посков-Моря через Теплое озеро к Чудь-Морю, а оттуда по реке рукотворной, Древними потомкам в наследство оставленной - в необъятное море Дзинтарное, к острову далекому, издавна злой волшбой окутанному... Гребцы нажимали на весла с утроенной мощью. Разумеется, они спешили, им хотелось, чтобы все побыстрее кончилось. Еще более бурные, противоположные чувства обуревали группу юношей, столпившуюся сейчас у носа огромной ладьи.
      Одни из них были бледны, как полотно, другие, напротив раскраснелись, глаза налились кровью. Плотно сжаты губы, скрипят зубы, ладони сжимают рукояти коротких мечей...
      Судно бросило якорь в сотне шагов от песчаного берега. Никто не спешил покидать борт, все ждали. Ярко светило летнее солнышко, по небу гуляли редкие белые облака, да и ветерок был не силен, не слаб, а в самый раз... Благодать, да и только! А эти люди чего-то ждут?!
      Наконец, дождались. Казалось, живое золото заструилось с вершины скалы вниз. По лицам путешественников мелькнули солнечные зайчики - это солнце отражалось в бесчисленных зеркальных пластинках, покрывавших тело Золотого Змея. Еще пара мгновений - и чудовище совсем рядом, расположилось на песочке, глазки зеленые - живые - рассматривают корабль. Люди замерли в ожидании.
      Тишина, нарушенная громким стуком. Головы мореходов на мгновение повернулись по направлению звука - это ходило ходуном весло в руках одного из гребцов, да и самом тело бедняги сотрясалось крупной дрожью... Насмотревшись издали, Золотой Змей пополз поближе к людям.
      Вот его уродливая голова уже покачивается над мачтой.
      Юноши тут же занялись самым важным для такого случая делом - они быстро рисовали заранее припасенными угольками защитные руны друг другу на лбах и ладонях, скороговоркой произносили священные слова, поджигали перышки и шерстинки, призывая покровителей племен, из которых были родом.
      Наиболее заметный из мореходов, в красной, расшитой золотом, рубахе, с седой головой, увенчанной драгоценным венком из Священного Легкого Серебра, сделал несколько шагов по палубе в сторону Змея. После чего обратился к чудовищу, не склонив, однако ж, при этом головы.
      - О великий Золотой Змей! - молвил он, - Я, князь Крутена, Дидомысл, приветствую тебя! Мы сделали так, как ты пожелал. Тринадцать лучших юношей, молодых воинов, смелых и здоровых, без единого изъяна - все они здесь, на корабле. Прими эту жертву от нашего народа!
      - Пусть молодые мужи сойдут на берег, - прогудело сверху.
      Князь сделал повелевающий знак. Юноши, не раздеваясь, один за другим, спрыгнули за борт. Широкие взмахи мускулистых рук, тела легко заскользили среди волн. Прошло совсем немного времени, и юноши выбирались на песчаный бережок. Кто-то выливал воду из сапожков, кто-то пытался отжать рукава рубахи и отряхивал прилипшие к телу мокрые порты. Один из юношей, не обращая внимания на одежду, наводил порядок костяным гребнем в своей длинной гриве, верно являвшейся предметом его гордости...
      Золотой Змей на мгновение скрылся под водой. Еще миг, и чудовище появилось уже рядом с молодыми воинами.
      Юноши, сгрудившись вместе, замерли в нерешительности. Змей лег кольцом вокруг группы парней, лишь его передняя часть с разинутой пастью и трепещущим раздвоенным языком покачивалась сейчас над головами людей.
      - Попрощайтесь со своими, больше вы их никогда не увидите! - велел Змей.
      Парни помахали руками в сторону суденышка, каждый прокричал что-то свое. С ладьи ответили горестными криками. Змей повернул голову и молча посмотрел в море, казалось, его взгляд остановился на князе. Дидомысл понял, что их отпускают. Скупой знак рукой. Тут же был поднят парус, ладья рванулась с места, как сорвавшись с привязи - ведь ветер дул сейчас почти точно от Болян-острова к морю, едва не разрывая черное полотнище.
      - Летим, как на крыльях, - шепнул один из гребцов соседу. Ладья шла под парусами, руки отдыхали, можно было и поговорить.
      - Может, и летим, - согласился второй мореход, - только настоящий-то летун, он, ежели захочет, вмиг нас догонит...
      Глаза людей, обращенные на все уменьшающийся контур острова, продолжали полниться страхом.
      - Нет, нас отпустили с миром, - произнес первый гребец, то ли для соседа, то ли успокаивая самого себя, - не мы ведь нужны этому пасынку Ящера, не мы, так ведь?
      * * *
      Три луны назад люди впервые увидели Золотого Змея. Никогда раньше никто ничего не слышал об этом чудовище, не было ни одной сказки, ни единого мифа, в котором упоминался бы Золотой Змей. А тут буквально свалился на голову жителям града Крутена...
      Змей прилетел утром. Торговцы, покупатели, стража и, даже, воины бросились кто куда, площадь мгновенно очистилась от народа, едва огромная тень промелькнула над головами. Ящер сделал три круга над городом, затем сложил прозрачные перепончатые крылья и камнем упал на рыночную площадь.
      Чудище смело ударами хвоста ближайшие лавки, затем дохнуло огнем на складские постройки, примостившиеся рядом с рынком. Багровое пламя взметнулось прямо к небесам. Змей повертел головой, затем вытянулся свечкой и рыкнул, как гром прогремел:
      - Люди! Я, Золотой Змей, и я здесь. И хочу, чтобы вы явились сюда, ко мне, иначе я сожгу все ваши жилища и убью всех вас. Пусть придут все взрослые мужчины. И будет старший из мужей, я хочу говорить с ним и со всеми остальными! Даю вам срок до того часа, когда тень от солнца не начнет удлиняться.
      Князь принял решение, не колеблясь - в таких случаях лучше подчиниться сразу. Вскоре отовсюду послышались крики, топот, детский плач да бабье завывание. Это дружинники принялась сгонять граждан на площадь.
      Дидомысл велел позвать всех жрецов, мудрецов, знатоков магии и волшебства. В такие мгновения дорог хороший совет. Сам же князь, не теряя времени, отправился к Змею.
      "А как вдруг чудище передумает и не захочет тихо дожидаться всеобщего сбора?!" - пронеслось в голову у Дидомысла, - "Я сорок лет оберегал свой народ, я должен все предусмотреть..."
      Людские толпы подались назад, князь, напротив, сделал шаг вперед и гордо поднял седую голову. Змей остановил на нем взгляд маленьких зеленых глаз, вгляделся, но ничего не сказал - Дидомысл понял, что чудище решило говорить лишь в обещанный полуденный час. Или, скорее, просто желало, чтобы собрались все жители города.
      Один за другим к князю подходили жрецы и мудрецы. Шептали на ухо - увы, все одно и то же. Никто не мог дать совета. Старый мудрец, угадывавший будущее по звездам, тот самый, кто предсказал и Великую Темноту посреди светлого дня, и падение железного камня с Неба, и рождение Великой Сенилы - даже он честно признался, что звезды промолчали насчет явления Золотого Змея...
      Удивительно, ведь жители града Крутена издревле поклонялись, в числе других великих богов, и Великому Змею.
      Как бы ни менялись религиозные пристрастия на протяжении последних трех сотен лет, Великий Змей всегда входил в Триглав, ему и его сыновьям Горыне, Дубыне и Усыне всегда приносили жертвы, иногда и человеческие. Даже на стягах, что реяли над головами воинов Крутена в походах и сечах, даже на этих черных полотнищах всегда красовался шитый золотом Ящер. Тогда почему Яжа прислал людям этого странного Золотого Змея? Или Золотой Змей был сам по себе, не рода Великого Ящера? Но так определенно не могло быть, ведь все Змеи одного рода...
      Люди недоумевали.
      Пришел полдень, Змей все молчал. Князь решился:
      - О, Великий Золотой Змей! Тень от светила коротка, короче некуда, сейчас начнет удлиняться. Мой народ собрался здесь, мы готовы выслушать тебя, о Великий, и принять то, что послала нам Судьба...
      Змей помолчал еще немного, затем повертел головой, с высоты озирая площадь. И, наконец, его пасть открылась, обнажив бессчетную поросль зубов, подобных сверкающим, загнутым внутрь, клинкам.
      - Нити судеб людей вашего народа сплелись в один пучок, так решили боги, на вас пал небесный жребий, вы - избраны! И я послан оборвать эти нити...
      Змей прервал грохочущий монолог.
      Казалось, ожидая ответа.
      - Если? - кинул лишь одно слово князь.
      - Если вы, люди, не принесете мне большую жертву, - закончил мысль Змей.
      - Что или кто будет жертвой? - спросил Дидомысл.
      - Мне нужны люди, мужи, молодые, здоровые, без единого изъяна, числом тринадцать, - монотонно прогремело из глотки чудища, - они должны быть смелы, сильны, способны дать потомство, иметь от роду не меньше шестнадцати, и не больше двадцати весен. Если вы исполните мое требование, то больше никогда меня не увидите, я покину ваш мир навсегда!
      - Когда и куда должны явиться юноши? - спросил князь.
      Увы, в истории Крутена это был далеко не первый случай. Живую дань требовали и чужеземные тираны, и волшебники, и разные чудища. Уже не говоря о богах и тех, кто им служит. Но отдав маленькую частичку себя, народ оставался жить дальше. Судьбы же тех, кем откупались жители Града Крутена, складывались весьма и весьма по разному. Тех, кого требовали чудища, можно было не вспоминать - они шли, обыкновенно, в пищу этим выродкам. Те, кто попадал к жрецам, могли быть принесены в жертву, однако, могли и сами стать жрецами. Красавицы, ставшие женами могущих владык, могли остаться жалкими рабынями, но, бывало - сами устраивали дворцовые перевороты... То же самое ожидало и мальчиков - тираны всегда предпочитали сами растить себе телохранителей из маленьких чужеземцев. Такие становились полководцами, командовали стражей, и - тоже частенько переигрывали все, сами становясь князями!
      Что ждало юношей, затребованных Золотым Змеем? Никто не знал. Простой летающий ящер, он ведь поначалу скотом питается, овец, коров ворует... Да и все прочее. Потом случайно человечины попробует, понравится - начинает требовать. Конец один - жертва перед тем, как будет сожрана очередным крылатым людоедом, выпивает кубок с настоем змееморника. Невзрачная на вид травка, совершенно безвредная для скота, но имеющая такую силу супротив чудищ! Через пару дней душегуб, отведав отравленной человечины, подыхает.
      Но опыт подсказывал князю, что Золотой Змей не будет есть пожертвованных юношей. Здесь ждать чего-то иного!
      * * *
      Змей молча разглядывал парней. Все они были высоки, с темно-коричневой от загара кожей, светловолосые, с голубыми или серыми глазами. Рубахи у одних были красиво расшиты, у других - простые, из домотканного полотна. Разнилась и обувка - ведь парней набирали из разных семей - и из бояр, и от дружинников, и из оратаев, и из людей дела гостевого... Первоначальный испуг уже прошел, юноши раскраснелись и были готовы ко всему.
      - Следуйте за мной! - приказал Змей.
      - А если не пойдем? - бросил с вызовом один из парней в расшитой золотом рубахе. Другие зашикали на него, кто-то попытался потащить силой. Юноша оттолкнул чужие руки, да уселся на песок, - Знай, Змей, я никуда с тобой не пойду. Что хочешь делай, а я буду сидеть здесь, как камень!
      - Что ж, воля твоя, - пророкотал Золотой Змей, - сиди, коли решил стать камнем!
      - Я - Крутомил, сын князя, и слушаю в этом мире только своего отца. Великий Дидомысл, мой отец, приказал мне прибыть сюда с остальными юношами, дабы княжий сын разделил участь сыновей своего народа... Но знай - тебе я не подчинюсь, и никуда не пойду!
      - Всегда было так, за капризы княжьих сыновей платили дети простолюдинов, - равнодушно проскрипело чудище, - я, так и быть, не трону тебя и оставлю здесь, но при том условии, что остальные пойдут со мной!
      - Мы пойдем, пойдем! - крикнули несколько юношей.
      - Сиди же здесь, жди, - голос Змея почему-то испугал в этот момент молодых людей, казалось, сейчас прозвучит какое-то заклятие или предсказание, - можно, конечно, обратить тебя в камень... Но камни не умеют страдать! Жди, самовлюбленный юноша, может, отец и вернется за тобой!
      Голова чудища, маячившая на высоте пяти саженей, наклонилась над непокорным. Из зеленых глаз Золотого Змея посыпались искры. Вспышка яркого света, ярко-красный огонь, пронесшийся над юношами, но, почему-то, не опаливший их тела. Столб пламени устремился в небо, все выше и выше, мимо верхушек скал, прямо к облакам. Змей молча развернулся и двинулся вперед, быстро так пополз - не помышлявшие уже более о сопротивлении парни еле успевали за ним бегом...
      А княжий сын остался один на берегу - живой, здоровый. Пламя не тронуло его. Некоторое время княжич сидел на камне, потом встал, начал прохаживаться по берегу. Надо было найти, чем подкрепиться. Ведь отец вернется за ним, обязательно воротится!
      * * *
      Князь приказал спустить паруса.
      Мелководье позволило бросить якорь, и суденышко встало на рейд примерно в пяти милях от Боляна. Разумеется, команда хотела бы как можно быстрей уйти подальше от этого острова, стребовавшего только что человеческие жертвы, но как ослушаться повелителя?! Да и его можно было понять - ведь там остался его сын.
      Дидомысл пристально вглядывался, стараясь увидеть, что там - на том острове? Некоторые из мореходов тоже посматривали в ту сторону, но большинство предпочитало смотреть в воду...
      Вспышка там, далеко на берегу. Князь вскрикнул в отчаянии. Вздох остальных эхом пронесся по кораблю.
      Пришло сознание, что Это произошло, свершилось, молодых парней, коим досталась несчастная доля, уже нет в живых...
      - Поднимайте паруса, белые паруса горя!
      - скомандовал князь в ярости, седые длинные волосы Дидомысла были распущены в знак траура, и ветер развевал теперь эти пряди, путал их порыв за порывом, - И да будет проклят этот остров, унесший жизнь моего сына, моего первенца! Слушайте все. Я, князь Крутена, велю вам, и всем, кто плавает на море, сорок лет не приближаться к проклятому острову - в знак траура по нашим сыновьям!
      - Да будет так... - шелестом пронеслось по кораблю.
      Вскоре добрые черные паруса были спущены, вместо них полезли вверх белые полотнища, бледные, как сама Смерть. Судно скользило по волнам, а всемогущий князь сидел в одиночестве на корме, его глаза смотрели туда, где остался его сын.
      Вечером Дидомысл позвал ведуна-врачевателя. Пожаловался на боль в левой руке. Старый лекарь пощупал пульс - он был слабым и очень частым, сам повелитель был бледен, кожа посерела, вся покрыта крупными каплями пота. У ведуна всегда был с собой густой состав, приготовленный из мака. Лекарство сразу пустили в дело, боль чуть стихла. Врачеватель знал, что этого недостаточно. Нужны были пиявки, но их, увы, не было. Князь, привыкший следить за каждым шагом своих людей, увидел, на свою беду, пиявок, заготовленных лекарем.
      - Золотой Змей может решить, что это насмешки над ним, - покачал головой Дидомысл, - ты, Иггельд, того, пакость эту выбрось!
      Никто уже и не помнил настоящего имени старика, только ведовское и знали...
      - А вдруг как понадобятся? - забеспокоился врачеватель.
      - Будто не умеешь кровь отворять, - пожал плечами князь, - наши отцы и деды лечились просто - банька да рудопуск...
      Увы, спускать кровь сейчас нельзя, нужны именно пиявки, не их обычай отсасывать дурную кровь, а тот чудодейственный сок, что выделяли рты кровососок. Один лишь этот сок был способен ослабить хватку зубов Смерти, вцепившихся сейчас в сердце князя. Но не было пиявок...
      Широкая грудь князя поднималась и опускалась - все быстрее и быстрее, нарастала одышка. Змей, когда-то в юности выколотый между сосками старого повелителя, то сворачивал, то судорожно разворачивал свои кольца. Тоже "Золотой Змей" - ведь только для княжеской кожи использовали при наколке драгоценный золотой порошок, привозимый с далеких земель. Теперь прекрасное украшение груди Дидомысла смотрелось как зловещее пророчество, столь неожиданно сбывшееся через пятьдесят лет - ведь именно столько минуло с того дня, когда пятнадцатилетний княжич стал мужчиной, с достоинством выдержав все испытания...
      Густой маковый отвар дал лишь временное облегчение, вскоре появились новые, раздирающие боли за грудиной.
      Седому лекарю стало ясно, что ждать уже недолго.
      * * *
      На Вечевом Холме собрался народ Крутен-Града. Все оделись в белый траур по уходящему в Вирий великому князю, сорок лет справедливо правившему ими... Что Дидомысла ждет Вирий, что минует его дух сумрачное княжество мертвых, в том никто не сомневался - ведь умер князь в походе, пусть морском, но все ж военном, а все погибшие в войнах да походах попадают сразу в сад небесный, где сидят за одним столом с богами да героями древними.
      Никто не обращал внимания на хлеставший с небес крупный дождь, бешенными порывами ветра стегавший людей по лицу и рукам. Погребальная ладья горела ярко, как будто и дождь был нипочем страшному обряду. Сегодня вслед за старым князем вошла в погребальный огонь его единственная, много лет любимая жена.
      Разумеется, Дидомысл, подобно своим предкам, мог взять себе любое число жен, но чудак предпочел всего одну, и прошел с ней рука об руку целую жизнь, полную походов, войн и всего-всего, чем славен век повелителя большого народа. А жена? Она осталась верной мужу до конца, добровольно взойдя на костер. Больше никто из людей не был допущен в спутники Дидомыслу, хотя желающих было немало...
      - Пусть воля моего отца будет священной!
      - провозгласил Младояр, младший сын Дидомысла, ставший, волей Судьбы и Богов, новым князем Крутена, - Сорок лет не приближаться к Болян-острову!
      Какие мысли теснились в голове свежеиспеченного князя? Многие только и мечтают, что о кусочке власти над другими смертными. А уж о венце княжеском мечтателей - пруд пруди, только свистни - толпами сбегутся, собственных родителей да детишек малых по дороге потоптав... Младший княжий сын никогда не мечтал о венце, ему и в голову не приходило, что сильный да отважный старший брат вдруг уступит, причем добровольно, свою очередь. Средний же сын Дидомысла погиб год назад в сече.
      "Вот так и бывает! Всю юность провел среди ведунов, читая грамоты древние, мудрые, собирался и сам волхвом стать, дальние страны с посохом обойти, все увидеть и все узнать. А теперь все мои планы рухнули... Воевать, приказывать, судить - вот моя судьба, вот что мне предстоит, все то, что он я так ненавижу!" - плакался сам себе на Судьбу Младояр.
      "Может, все-таки отправить ладьи к Болян-острову?" - размышлял юный князь, - "Вдруг как Крутомил жив?!
      Станет князем, а я - вновь за науки... Хорошо бы! Но - волю отца предсмертную нарушить?! Нет, на такое святотатство идти не гоже..."
      * * *
      Вот и скалы. Золотой Змей легко заструился вверх между камней. Юноши с трудом карабкались следом, цепляясь за малейшие уступы. Лишь один из парней остался внизу.
      - А ты? - спросил Золотой Змей, успевший забраться уже высоко.
      - Я... Я... - залепетал бледный, мокрый от пота, как мышь, паренек, - Я боюсь высоты... Ничего не боюсь...
      Кроме высоты...
      - Да чего там, Починок, не бойся...
      Подумаешь - пригорочек! - кричали ему товарищи.
      - Нет, ни за что... - выкрикнул Починок.
      - Что ж, оставайся внизу, может, это и к лучшему, у нас впереди немало высот, - приняло неожиданное для всех решение чудовище, - и да сбудется предначертанное...
      Юноши забирались все выше и выше, а тот, боявшийся высоты, одиноко стоял внизу, его глаза смотрели вверх, на товарищей, выглядевшими для него теперь букашками на горе. Под ногой одного из парней обломился кусочек скалы, паренек взмахнул руками, его подхватили руки товарищей - удержался. А маленький камешек, падая, захватил с собой другие такие же, лавина быстро нарастала, мгновение - и град камней покрыл с головой несчастного юношу, боявшегося скал. Сбылось предначертанное?
      * * *
      До вершины оставалось совсем чуть-чуть, ну - каких-то две дюжины человеческих ростов, не более. Но забраться выше было невозможно - скала, абсолютно ровная, будто прошедшая руки каменотесов, отвесно возвышалась перед юношами, сгрудившимися на небольшой каменной терраске. Только Змею все было нипочем, он каким-то образом, ну - как муха на потолке, присосался прямо к скале и легко пополз вверх. Некоторое время молча разглядывал ожидавших дальнейшего развития событий молодых людей. Затем спустился вниз, открыл пасть и... Один из юношей оказался в зубах, но челюсти закрылись осторожно, лишь слегка поранив острыми зубами кожу парня.
      Золотой Змей, держа молодого воина в зубах, пополз наверх, сбросил его не вершине, спустился за следующим... Вскоре все юноши стояли уже на вершине скалы. Куда было идти дальше? Парням оставалось лишь подтирать друг у друга кровь, сочившуюся из ран. Некоторые зализывали ранки у себя и друзей.
      Золотой Змей устремил пристальный взор смарагдовых глаз куда-то в небо. Смарагды эти сверкали все ярче, из них хлынули быстрые вращающиеся зеленые огни, впереди в небе что-то завертелось. Это что-то заиграло всеми цветами, точно радуга, но радуга необычная, в виде огромного кольца, середина которого вдруг стала иссиня-черной. Золотой Змей нырнул в эту кромешную мглу, исчез там. Затем из черноты показалась его рогатая голова, странно, прямо-таки волшебно торчащая из пустого места.
      - Там другой мир, - объяснил Золотой Змей, - прыгайте сюда!
      Юноши, один за другим, прыгали с разбегу в эту черную дыру. Страх приходилось преодолевать немаленький - ведь, казалось, прыгаешь со скалы в пустоту, в бездну. Один из парней сплоховал, прыгнул, закрыв от страха глаза - и промахнулся. Несколько мгновений раздавался его дикий крик, постепенно затихающий. Звука удара тела о камень здесь, на вершине скалы, слышно не было.
      И вот на горе остался только один юноша.
      Явно не собиравшийся прыгать.
      - Чего ждешь, испугался? - спросила рогатая голова, вновь высунувшаяся из черного желоба.
      - Я никого и ничего не боюсь, - ответил юноша, - но здесь мой мир, я в нем родился, в нем хочу и умереть.
      Превращай меня в камень, жги огнем - я готов.
      - Подумай!
      - Я подумал и останусь здесь! - ответил паренек твердым голосом.
      - Что же, воля твоя...
      Огромная голова скрылась в черноте.
      Разноцветный бублик перестал вращаться и медленно погас. Просветлело и место, где только что находился желоб в другой мир.
      В этот момент несчастный понял, наконец... Они не могли самостоятельно даже забраться по отвесной скале сюда, на эту высоту. А спуститься?!
      Паренек поднял голову вверх. В небе кружили черные птицы. Видно, знали свое дело, ждали...
      * * *
      Многим не повезло - рыбкой нырнув в черную дыру прохода между мирами, юноши падали с высоты на голый камень. У двоих хлестала кровь из расквашенных носов, большинство отделалось синяками. Лишь один убился насмерть. Не спасла парня могучая руна - именно в висок, где и был ее завиток, ударился несчастный об острый камень...
      В этом новом мире небо затянули облака, моросил мелкий холодный дождик. Попав сюда из своего теплого, солнечного мира, да еще и с лета, к тому же, парни были явно не готовы к холоду. Лишь на троих - плащи, остальные довольствовались рубахами да портами. Холод холодом, а впереди зеленела травка, порывы ветра доносили до носов парней странный аромат, больше подобающий зверью, чем муравам. И, судя по тому, что Золотой Змей, не теряя времени, заструился вперед по этой травке, юноши поняли, что их дальнейший путь лежит через эти незнакомые, странные поросли. Один за другим парни бросились вперед - бегом, дабы не отстать от Золотого Змея.
      Высокая, по пояс, трава вела себя странно - она как будто льнула к обнаженным частям тел, прилипала, мешала идти.
      - Она сосет кровь! - вскрикнул один из юношей, отобрав от ноги побег, ибо трава та была вся в его крови.
      Что было делать? Разве что ускорить бег!
      Ноги парней задвигались с утроенной энергией, не обращая внимания ни на струившуюся алую кровь, ни на боль в изрезанных щиколотках. Еще мгновение - и юноши оказались на холмике, лишенном кровососущей травы. А Золотой Змей уже устремился вперед. Парни, на ходу отрывая присосавшуюся зелень, бросились за ним.
      * * *
      Поверхность земли как будто шевелилась.
      Ага, понятно, стопы ног почувствовали первые отвратительные прикосновения. Огромные жуки, муравьи и многоножки сплошь покрывали дорогу, по которой приходилось сейчас бежать. Укусы жвал, уколы жал насекомых, отвратительная зеленовато-белесая жидкость из раздавленных ногами хитиновых тел... Один из парней, тот самый, что прокричал про траву, остановился. Его начало рвать, парень упал, окровавленное тело покатилось по земле, вмиг покрывшись шевелящейся массой. Истошные крики остались позади бегущих вперед, навстречу своей Судьбе...
      Копошащаяся масса резко обрывалась, как будто кто-то провел черту на земле, которую ни одно членистоногое не смело заступить ни одной из своих шести-восьми-сорока мохнатых лапок.
      Но самое удивительное заключалось в том, что остановил свое движение и Золотой Змей, застыв перед открывшимся теперь своеобразным "лесом".
      Ватага юношей, воспользовавшись заминкой, восстанавливала силы, грудные клетки парней судорожно вздымались и опускались, рты были открыты, а тела - залиты потом и кровью. Но, к чести юных воинов, ни один из них не потерял меча! И чем дольше юноши вглядывались в раскинувшийся перед ними "лес", тем более благодарили богов за то, что клинки в их руках...
      Молодые воины успели повидать светлые, веселые леса своей родины, по рассказам они знали о буйных зарослях на юге, которые невозможно пройти без меча в руках, о хвойных холодных лесах на далеком Севере, в детстве седые старцы рассказывали им сказки о лесах волшебных, с растущими на ветвях хлебами, да зверьми говорящими... Видели парни на своем веку и змей - маленьких, ядовитых и безвредных, ручных. Да еще огромных, способных раздавить в своих мощных объятиях свинью, а потом проглотить ее целиком!
      Но вот увидеть перед собой лес, состоящий из ярко раскрашенных, извивающихся тел бесчисленного количества больших и малых змеюк!? Многие из них имели по несколько тел - из толстого, уходящего под землю хвоста веером расходились тонкие "ветви", заканчивающиеся покачивающимися зубастыми головами, с высунутыми раздвоенными языками. И их так много, много... Причудливые узоры меняются на глазах, от них так все и рябит, кружится голова...
      Вот пара змеиных морд, у самой "опушки", вот они угрожающе раздули капюшоны возле немигающих глаз. Вот несколько капель яда, упавших из искривленных длинных зубов...
      Золотой Змей приподнял голову, затем приподнялась вся передняя часть его туловища, раскрылся пасть. Юношей обдало жаром - это золотая тварь выпустила чудовищную струю пламени.
      Потом еще и еще - в нос ударил запах паленого мяса. Это горел "лес", пылали тела ядовитых гадин, падали на землю обгорелые "стволы". Шум трущихся друг об друга извивающихся тел - это "деревья" начали отползать от бушующего пламени. Образовался проход, в который тут же устремился Золотой Змей, выпуская все новые и новые огненные потоки перед собой. Юноши не стали ждать приглашения, они, сгрудившись, бросились вслед за Змеем, обжигая обнаженные стопы дымящимися головешками, оставшимися от ядоносных "стволов".
      Вновь шум трения сухой кожи со всех сторон - это лес деревьев-змеюк стремительно замкнулся за людьми, гадины поползли, шипя, на замыкающих шествие юношей. Те не растерялись, в ход пошли мечи. Взмах за взмахом - и кровавые ошметки отлетали во все стороны. Сколько ни пытались гадины укусить хоть кого-то - ничего не получилось, молодые воины дружно держали оборону.
      Змеиный лес неожиданно закончился, столь же резко - как и начался. Юноши выбежали вслед за своим золотым вожаком на открытое пространство, стена змеиных тел замкнулась на ними. Бежавший последним неожиданно обернулся. Что вдруг ударило в голову юноше - неизвестно, но он бросился назад, размахивая мечом.
      Парни оторопело наблюдали, как их товарищ неистово наносит удары клинком по ближайшему дереву - гиганту. Отрубленные ветви - змеиные головы так и летели в стороны.
      - Брось! Аглай! Вернись! - кричали ему товарищи, но он не слушал.
      Юноша сделал шаг вперед, вгрызаясь в ядовитые заросли, потом еще шаг, извивающийся кустарник замкнулся за его спиной. Казалось, все было кончено. Но тут произошло то, чего менее всего ожидали молодые герои. На то место, где только что рубился обезумевший Аглай, обрушалась струя пламени. Это Золотой Змей неожиданно вмешался в дело. Заросли расползлись, парни увидели своего товарища, быстрыми движениями срубающего оплетавшие его тело ветви-удавы. Вот он уже свободен...
      - Быстрей, беги сюда! - закричали ему.
      - Нет, я этих гадин порубаю! Всех изрублю! - закричал в ярости Аглай и вновь набросился на живой лес.
      Несколько мгновений - и его уже не стало видно, лес вновь замкнулся за спиной безумца.
      -Я давал ему шанс! - прогудел Золотой Змей, разворачиваясь, потом добавил, не спеша двинувшись вперед, - Два раза - это уже слишком...
      Из зарослей раздался крик боли и ужаса, потом еще. Люди стояли в оцепенении. Но больше криков никто не услышал, в уши лезло лишь прежнее отвратительное шуршание сухой кожи гадов, да шипение змеиного отродья...
      Еще дюжину тысяч шагов юноши прошли вслед за своим страшным предводителем без каких-либо приключений.
      * * *
      Вновь перед невольными путешественниками зияло черное, в радужном ореоле, отверстие. Золотой Змей молча нырнул во мрак, за ним, не колеблясь, последовали молодые воины. Чего-чего, а оставаться в этом страшном мире, где травы сосут кровь, а на деревьях растут змеи - уж такой мир хочется покинуть как можно быстрей!
      - Здесь не так уж плохо, - сказал Лихобор, низкорослый подвижный паренек, весело оглядываясь по сторонам.
      Парни сидели на настоящей, даже не пытающейся чего-то там пососать, травке, рядом - росли фруктовые деревья, стоило только протянуть руку... Разумеется, руки были протянуты, изголодавшиеся зубы вгрызались в спелые плоды - кто кусал яблоко, кто жевал инжир, а здоровяк Валидуб, проглатывал, одну за другой, крупные черные виноградины.