Тысяча жизней. Ода кризису зрелого возраста

Извольте же ознакомиться с основами философии Кригера. Перед вами краткий конспект основополагающих философских работ, написанный в третьем лице (для вящей солидности, а также для создания иллюзии удаленности во времени – так выглядела бы какая-нибудь обобщающая статья о философии Кригера, написанная в 2070 году в честь столетия со дня рождения философа). Сей конспект я не вижу смысла пока публиковать отдельно, ибо кому надо, тот найдет его здесь.

КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ОСНОВ ФИЛОСОФИИ КРИГЕРА

Определение философии

В современном мире абсолютным идолом является финансовая мощь. Как никогда остро стоит вопрос о целесообразности занятий философией. Философия не зарабатывает денег и, таким образом, малоинтересна современному человеку.

Обвинения в бесполезности философии не новы. Еще Аристотель привел рассказ об одном философе-астрономе, которому надоели упреки в бедности и в том, что его наука не обеспечивает его богатством. Он применил свои философские и астрономические выводы и тем самым нашел способ легко и быстро обогатиться. Таким образом «он доказал, что философам при желании легко разбогатеть, но не это является предметом их стремлений».[95]

Кригер определяет философию как «разумныйанализ и рекомендации к применению различных иллюзий».

Причем в философии Кригера понятие иллюзии не имеет негативной коннотации. Он соглашается с общепринятым определением иллюзии, как «an erroneous mental representation» – ошибочное умозрение. Но, в соответствии с Кригером, абсолютной истины не существует, ибо даже если бы таковая существовала, ее доказательство было бы невозможно, поскольку всегда возможно предположить то, что доказывающий не обладает полной информацией, необходимой для абсолютно убедительного доказательства. Возьмите, к примеру, всемогущего и всезнающего Бога: и он не смог бы доказать себе, что его всемогущество и всеведение не являются лишь плодом его воображения. Ну а если даже Богу недоступна абсолютная истина, то куда нам, смертным… Хотя, впрочем, Кригер заявляет, что эта абсолютная истина никому и не нужна, ибо является абсурдным понятием.

Литература и философия

Кригер соглашается с Michel Gourinat[96] в том, что философия – это поиск осознающего себя знания и что ее первый вопрос есть вопрос о ее собственной природе. Философские концепции излагаются путем выражения их средствами литературного языка, и посему философия использует письменную или устную литературную традицию как единственное средство своего выражения.

Философия связана с литературой не только формальными признаками, но также и в своей основе, так как философское произведение является выражением индивидуальности автора. Несмотря на то, что литературоведение весьма неохотно признает принадлежность философии к литературе, другого средства выражения своих идей философия не имеет.

Кригер считает, что необходимо отделить философию от литературы, выделив совершенно особый вид публикации, напоминающий научную статью.

Философская работа должна придерживаться строгих правил написания научной работы и включать четко выделенные части: резюме, описывающее основную идею работы, словарь определений большинства терминов, использованных в работе, в соответствии с тем, как их определяет автор, вступление, вводящее в суть проблемы, постановка философского вопроса и предлагаемое его решение, аргументация, контраргументация и выводы. Вот и все, сухо, четко, по-военному, точнее, по-научному Конечно, пункты, входящие в состав философской работы, могут быть значительно шире, но основная идея ясна – философии необходимо пользоваться простым и ясным языком, каким пишутся, например, законы государств, хорошим примером для подражания может служить произведение под названием «Уголовный кодекс».

Далее можно посредством отдельных литературных произведений популяризовать содержание подобной философской работы, но совершенно необходимо иметь основной текст, который был бы написан в таком военно-законодательном стиле, с приложением максимальных усилий для преодоления каких бы то ни было разногласий и разночтений. Игра словами, цветистые обороты, притчи, иносказание, парадоксальность стиля – все это должно быть удалено из философской работы.

Итак, в соответствии с философией Кригера, литература и философия должны быть отделены, и, строго говоря, Кригер, по своему собственному определению, философом не является. Хотя по такому же определению философами не являются Платон, Мон-тень, Паскаль, Ницше и многие другие. Возможно, если бы их работы были переписаны в четком научно-философском стиле, – людям бы гораздо легче жилось, ибо смешение литературы и философии позволяет автору вместо четкого изложения своих тезисов прибегать к поэтическим отступлениям, оставляя неизбывный простор для толкования многим вредоносными типам.

Наука и философия

Кригер соглашается с Эйнштейном в том, что «большинство фундаментальных научных идей по существу просты и могут быть выражены языком, доступным всем»[97]. То же верно и в отношении основных философских идей.

Как было сказано выше, несмотря на несовершенство человеческого языка, в некоторых областях человеческой деятельности все-таки достигнута высокая степень четкости изложения, направленная на минимизацию возможности разночтений. Там, где поставлены на карту личные интересы человека, такие как его благосостояние, свобода и подчас жизнь, было сделано усилие, и язык законов следует признать достаточно четким. Необходимо отметить, что в начале всякого закона идет список определений, ибо в судебной практике давно было замечено, что определение частной собственности, прав человека, личной свободы и многие-многие другие могут толковаться по-разному, подчас с диаметрально противоположных позиций. Именно поэтому всякий закон обычно содержит определения понятий, в него входящих. Кригер отмечает, что это должно быть необходимым условием любой философской работы.

В соответствии с концепцией Кригера, философия безусловно должна быть отделена от науки, ибо философия обычно не имеет доказательной основы, построенной на эксперименте.

Науку следует отделить от философии, религии, политики и, более того, от самих ученых. Любой научный эксперимент должен производиться независимыми экспертами, которым неизвестны смысл и цели поставленного эксперимента, и, более того, получаемые ими данные могут быть частично или полностью заблокированы от их интерпретации.

Опять же, такая практика существует и широко применяется в клинических исследованиях, где исследователь в соответствии с международными стандартами «добросовестной клинической практики»[98] отделен от спонсора, планирующего исследование. Таким образом, нет никакого сомнения в отсутствии вольного или невольного вмешательства субъективности исследователя в результаты эксперимента. Там, где, опять же, поставлены на карту жизни миллионов людей, человеческое сообщество сделало над собой усилие и ввело обязательное использование так называемого double-blind дизайна эксперимента, при котором исследователь и пациент не знают, используется лекарство или плацебо. Во всяком случае, лабораторные исследования проводятся чаще всего независимыми лабораториями.

В современной науке намеренное и невольное искажение, а также прямая фальсификация результатов имеют колоссальные масштабы.

Таким образом, на людей, непосредственно занимающихся научными исследованиями, не должны давить необходимость публикации результатов, необходимость получения положительных результатов, необходимость доказательства определенных теорий.

Существующая в современной науке практика, когда другая группа ученых обычно повторяет эксперимент и тем самым подтверждает или не подтверждает данные первооткрывателя, довольно неэффективна, поскольку контролирующая группа ученых может быть в той же мере подвержена вольной или невольной субъективности, направленной на подтверждение или опровержение первоначальных результатов.

Другим примером качественного проведения научных исследований может служить прикладная наука, работающая на благо, например полупроводниковой промышленности. На эти разработки не действуют ни политические мотивы, ни религиозные воззрения. Все, что интересует такие лаборатории, – создание новых эффективных технологий производства мобильных телефонов, компьютеров и т. д. Критерием успеха такой научной деятельности может служить практический результат.

Фундаментальные исследования должны быть как можно более отделены от ориентации на результат —доказательство или опровержение какой-либо теории. Они должны следовать в направлении планомерного сбора информации. Хорошим примером может служить проект по расшифровке человеческого генома.

То, что происходит в современном научном мире, мало отличается от средневекового мракобесия, несмотря на то, что современная наука обладает исключительными техническими ресурсами и накопленными фактическими знаниями.

В связи с тем, что фундаментальная наука является содержанкой государства и частных пожертвований, всю свою жизнь ученые должны тратить на поиск грантов, которые выдаются в плоскости политических, экономических и религиозных интересов общества, и я уверяю вас, что если перед современной наукой будет поставлена религиозно-политическая задача доказать, что Земля все-таки покоится на панцире черепахи, – наука это докажет.[99]

Итак, в соответствии с философией Кригера, необходимо отделение философии от науки, а фундаментальной науки от политики, религии и целенаправленного финансирования.

Не спрашивайте, как такое возможно. В тех областях, где речь идет о непосредственной угрозе жизни человека и здоровью общества, люди нашли более или менее эффективные методы объективизации и контроля исследований. Дело в том, что плачевное состояние дел с объективностью науки влияет на жизнь человека и здоровье общества в той же, если не в большей мере, чем недобросовестно проведенные клинические исследования, но эта связь неочевидна, и поэтому повсеместно игнорируется. Философия же, основываясь на результатах такой науки, доказывающей что угодно, лишь бы заплатили, не может быть объективной. Посему философии необходимо держаться поодаль от научных экспериментов и априори ставить под сомнение их объективность и ценность их интерпретаций.

Кригер сам грешен в попытке обоснования своих философских рассуждений различными научно-популярными фактами. Более того, его попытки антропологической утилизации принципов фундаментальных наук имеют мало ценности, ибо обоснование понятий добра и зла не должно базироваться на устройстве Вселенной. Однако Кригер не претендует на то, что его произведения являются философскими; посему они должны оцениваться более с литературной точки зрения.

Прежде всего, философия Кригера заявляет, что религия должна быть отделена от Бога, ибо в большинстве случаев она не имеет к оному никакого отношения. Религии задумывались как совокупность национальных традиций, направленных на моральную саморегуляцию интернациональных человеческих сообществ, однако в современном мире, как и на протяжении всей истории человечества, религии являются исключительно инструментами геополитики на общечеловеческом уровне и альтернативой психотерапии на индивидуальном уровне.

Итак, Кригер заявляет, что религия не имеет никакого отношения к Богу, и посему в философии эти два понятия должны быть строго разделены.

Таким образом, религия является частным социально-политическим феноменом, который подлежит изучению с точки зрения социологии и политологии, и должна рассматриваться философией лишь в той мере, в какой философия касается обсуждения этих наук.

Отношение философии Кригера к Богу будет описано отдельно.

Искусство и философия

Искусство базируется на эстетике. Для того чтобы определить отношение философии к искусству, необходимо разобраться в этимологии слова «эстетика». Эстетику следует определить как теорию чувственного восприятия. Именно Кант как раз и употреблял данный термин исключительно в этом смысле.[100]

В прошлом определение искусства было чрезвычайно широким. И во французском, и в английском языках слово art раньше употреблялось в смысле «способность», «занятие», «свойство индивидуума» – «your art is…», «tout votre art est…».

Поэтому Кригер обсуждает исключительно понятие чистого искусства, отделенного от проявления какого-либо ремесла. Основываясь прежде всего на коренном противопоставлении технического производства и художественного творчества, кантовская эстетика определяет изящные искусства как «искусства гения»[101]. Следовательно, чистое искусство отделяется от производства плодов его, ибо это уже становится ремеслом. Кант определяет чистое искусство как совершеннейшее знание, однако неспособное немедленно воплотить его в эстетически оцениваемую форму.

Философия Кригера заявляет, что искусство не имеет прямого отношения к философии, ибо по сути не имеет самостоятельного философского смысла и является результатом избыточной подмены понятий.

Искусство в своем практическом выражении – часть ремесла, штучного или промышленного производства продуктов потребления, регулируемого спросом, либо в «чистом» своем проявлении – часть знания, выражаемого средствами языка, а следовательно, принадлежащего к литературе.

Оценка же искусства основывается на эстетическом вкусе оценивающего, который проявляется, когда эстетическое удовольствие, вызванное прекрасным, начинает отличаться от простого чувственного удовольствия.

Здесь Кригер обращается к биологам и просит выяснить, есть ли разница на физиологическом уровне между чувственным удовольствием и эстетическим удовольствием. Если таковая разница есть, то при наблюдении эротической картинки из «Playboy» и статуэтки Венеры Милосской должны возбуждаться разные отделы головного мозга. Если же принципиальной разницы нет и в обоих случаях наблюдатель видит лишь изображение привлекательного обнаженного тела, то отдельный принцип «эстетического» удовольствия может быть поставлен под сомнение. Если вы пожелаете сравнить реакцию головного мозга на ту же эротическую картинку и на чтение вслух любимых стихов подопытного или прослушивание его любимой музыки, – чистота эксперимента будет нарушена, ибо центры, воспринимающие музыку, стихи и эротический образ, безусловно, будут находиться в разных областях головного мозга, хотя бы за счет того, что канал передачи информации в случае с картинкой является зрительным, а в случае со стихотворением или музыкой – слуховым.

Метафизика Кригера

Кригер соглашается с Аристотелевым определением метафизики как области знаний, занимающей место по ту сторону физики, и если физика имеет дело с чувственным миром, то метафизика занимается всем, что находится вне нашего чувственного восприятия. (Это верно и до сих пор. Попробуйте попросить ученого, лишенного зрения, слуха, обоняния и осязания, провести какой-либо физический эксперимент, кроме разве что проверки верности закона всемирного тяготения, который он докажет, шлепнувшись на пол, едва сделав несколько шагов.)

Итак, метафизика по Кригеру находится за пределами человеческих чувств. Следовательно, необходимо разделить мир на четыре неравные части:

• часть мира, себя проявляющая и потому доступная для изучения через чувственное восприятие;

• часть мира, себя проявляющая косвенно и доступная для изучения через чувственное восприятие посредством косвенных характеристик;

• часть мира, себя не проявляющая ни прямо, ни косвенно и недоступная через чувственное восприятие, даже многократно усиленное всевозможными приборами, однако подвластная нашему умственному анализу, и наконец • часть мира, не существующая, но также подвластная нашему умственному анализу.

Итак, метафизика имеет дело с двумя последними частями, неподвластными прямому или косвенному изучению посредством чувств, а подвластными лишь умственному анализу, не базирующемуся на чувственных доказательствах.

Границы между этими частями не постоянны. Например, еще недавно обсуждение наличия планет в системах других звезд можно было отнести к области метафизики, ибо человечество ни прямыми, ни косвенными чувственными измерениями не могло определить их существование. Однако в настоящее время путем новых косвенных методов найдено более сотни таких планет, в то время как через некоторое время станет возможно наблюдать их непосредственно.

Кто знает, возможно, завтра появятся приборы, которые смогут весьма убедительно делать фотографию вашей души, и эта тонкая субстанция перейдет из области метафизики в область изучения посредством конвенционального чувственного восприятия.

Кантовский проект метафизики «есть ничто иное, как систематизированный инвентарь всего, чем мы располагаем благодаря чистому разуму»[102]. Кантовское определение априорных элементов познания действительно открывает возможность изучения метафизики. Физика есть фактический анализ опыта, причем ограниченный возможностью современных методов оценки эксперимента. При этом физика увязает в сложной запутанности, где трудно ожидать всеобъемлющих ответов на основные вопросы философии, ибо технические ограничения, чистота эксперимента и объективность исследователя всегда будут вызывать сомнение. В метафизике нет необходимости ограничивать разум вышеуказанными трудностями, и таким образом метафизика является прекрасным инструментом философии в определении Кригера, то есть разумного анализа и рекомендаций к применению различных иллюзий.

Поскольку, как указывалось выше, мир состоит из четырех частей, в то время как физика может изучать лишь его малую часть, метафизика необходима для получения более полной картины мира в рамках иллюзии, удовлетворяющей философа.

Основы морали в философии Кригера

Повторяя во многом своих предшественников, Кригер подтверждает несостоятельность попыток абсолютизации понятий добра и зла. Добро и зло могут трактоваться лишь относительно того, с чьей точки зрения эти понятия рассматриваются.

Однако Кригер, несмотря на вышеуказанное, выводит универсальные понятия добра и зла, основанные на лестнице потребностей Маслоу. То есть злом Кригер считает неудовлетворение этих потребностей, добром же Кригер считает их удовлетворение.

Если два индивидуума удовлетворяют все свои потребности, не мешая в этом друг другу, то между такими индивидуумами не может и не должно возникать конфликтов, а следовательно, и таких отношений, результатом которых может быть зло, как, впрочем, и добро, которое также имеет психологический заряд, ибо ставит индивидуума, получающего «добро», в зависимое положение, заставляя компенсировать получаемое «добро» ответным «добром».

Итак, если все потребности в соответствии с пирамидой потребностей Маслоу будут удовлетворяться, то такой индивидуум будет находиться в состоянии осмысленного счастья. Важно лишь проследить, чтобы, удовлетворяя свои потребности, индивидуум не делал этого за счет неудовлетворения потребностей другого индивидуума.

Кригер предлагает следующую систему удовлетворения потребностей, принимая во внимание решение проблемы ограниченности ресурсов.

Удовлетворение базисных потребностей

Питание

Путем производства необходимой пищевой массы и снабжения ее полезными и сбалансированными свойствами, а также отличными вкусовыми качествами, возможно достичь удовлетворения пищевых потребностей всего человечества. Уже в настоящий момент западные страны выбрасывают и потребляют в чрезмерном количестве такое количество еды, которого бы хватило, чтобы накормить всех жителей Земли. Дело в том, что в развитых странах существует истерия обжорства, замешанная на коммерческой рекламе различных пищевых продуктов, и большая часть населения потребляет в три-четыре раза больше еды, чем того требуется, и, более того, страдает от ожирения в катастрофических масштабах.

Разумная организация «пищевого» воспитания и перераспределения пищевых ресурсов может легко удовлетворить растущие потребности всего земного шара.

Проблема убоя животных создает серьезную морально-этическую проблему: на каком основании человек считает себя вправе отнимать жизнь существ, находящихся в близком соседстве от его эволюционного развития?

Когда люди начинают защищать животных, они обычно устраивают бойню людям. Решение этой проблемы просто – необходимо развивать уже начавшиеся разработки по выращиванию мышечной ткани скота в лабораторных условиях. В недалеком будущем станет возможно организовать колоссальные плантации, выращивающие все необходимые мясные продукты. Таким образом, поголовье домашнего скота может быть постепенно сокращено путем естественного процесса смертности и ограничения рождаемости.

Вкусовые качества таких выращенных мясных продуктов постепенно будут улучшаться.

Жилье

Необходим новый подход к строительству жилья. Прежде всего, воспользовавшись интернет-революцией, необходимо большую часть общественных функций индивидуума сделать виртуальными, и таким образом расселить крупные города на огромных просторах пустующих земель. Необходимо разработать дешевые методы возведения прочного и теплоизолированного жилья с максимальным использованием местных ресурсов (энергия ветра, энергия солнца, водные ресурсы), чтобы не тянуть коммуникации на многие километры. Необходимо разработать дешевые и надежные средства транспортировки по воздуху.

Таким образом будут решаться проблемы жилищного кризиса в крупных городах и запустения и практически остановившегося освоения новых земель. Страны, обладающие огромными свободными пространствами, будут предоставлять возможность их заселения иммигрантам нового типа, которым от государства, куда они прибывают, ничего, кроме участка земли, не требуется, ибо большую часть рабочих отношений и услуг такой иммигрант будет соответственно осуществлять и получать виртуально.

Проблемы уборки помещений должны быть решены на уровне самой концепции строительства, с разработкой «самочистящихся домов» с помощью «самопылесосящихся полов» или с применением мусороочи-стительной нанотехнологии.

Проблема меблировки и эстетического декорирования домов будет решаться с помощью экранной технологии, при которой внешняя стена дома будет представлять собой плоский материал экрана, который сможет создавать любые имиджи внешнего архитектурного оформления. Внутренняя декорация стен, полов и потолков будет производиться тем же способом.

Подобная экономия ресурсов позволит высвободить производственные мощности на произведение необходимой технической базы для осуществления таких проектов.

Здравоохранение

Дальнейшее развитие фармакологической промышленности, нанотехнологии, клонирования стволовых клеток даст возможность раннего выявления заболеваний и их индивидуальной и эффективной коррекции. Более того, человек будет иметь возможность увеличивать силу своих мышц, предохранять себя от травм и, главное, интенсифицировать деятельность органов чувств и головного мозга.

Секс

Жизнь, заполненная сбалансированным удовлетворением всех потребностей, значительно снизит зависимость человека от сексуальных отношений; более того, электронно-виртуальный мир позволит в значительной степени реализовывать необходимые потребности. Однако важность естественной любви ни в коей мере не будет приуменьшена. Просто ради наличия сексуального партнера человек не должен будет страдать от насилия в семье и морального давления. Таким образом, выбор совместного проживания и образования семьи будет в действительности вызван соображениями высшего порядка, а не тривиальными сексуальными потребностями, которые научный прогресс сможет либо снизить, либо удовлетворить ничуть не менее эффективным образом, чем это происходит естественным путем.

Алкоголь, курение и наркотики

И то, и другое, и третье является малоэффективным и опасным средством регуляции настроения и попыткой ухода от реалий жизни. Все три зла являются результатом социального воздействия и рекламной или уличной пропаганды. При достаточном физическом удалении друг от друга и минимализации социальной жизни в ее негативном смысле эти привычки должны отмереть. При доступе к эффективным фармакологическим и электронным средствам коррекции настроения и работоспособности необходимость в употреблении алкоголя и наркотиков полностью отпадает.

Здоровый образ жизни

Регулируемые компьютерами, сбалансированные спортивные занятия необходимость в которых будет внушаться с самого детства, значительно улучшат самочувствие индивидуумов.

Накопление, деньги

Люди до сих пор ведут себя, как белочки, – тянут к себе в норку все, что плохо лежит. Необходимо с помощью значительного сдвига в виртуальную реальность обесценить большинство из существующих благ. Любой миллионер, как и любой человек низкого достатка, обладая компьютером с одинаковым объемом памяти, может создать какое угодно число файлов «Ворда». Таким же образом, как обесценивается любой созданный и стертый файл, должны обесцениться украшения, декорации домов, внешний вид средств передвижения, ибо внешний вид – это всего лишь иллюзия, которая легко воспроизводима электронными средствами.

Накопление денег должно стать бессмысленным, как накопление пустых файлов. Безусловно, необходимо провести огромную воспитательную работу среди человеческого населения.

Потребность в агрессии

Потребность в агрессии может быть перенаправлена в творческую энергию. Однако запретами мало чего можно добиться. Таким образом, необходимо умелое использование агрессивных компьютерных игровых программ, которые должны предоставляться тем, на кого подобная программа подействует как средство сублимации и предотвратит реальную агрессию. Однако такие программы не должны доставаться тем, на кого воздействие может произвести обратный эффект, стимулирующий активную физическую агрессию. Простые психологические тесты и другие средства могут легко определить разницу между первым и вторым типом людей.

Удовлетворение потребностей в безопасности

Защита от мнимых опасностей

Большая часть людей страдает от страха перед мнимыми опасностями, вероятность которых ничтожно мала. Снижение криминальной активности (грабежей, увечий, а также изнасилований) в связи с переходом на виртуальные отношения, а также запрет демонстрации актов насилия в средствах массовой информации и интернете вызовет резкое снижение беспокойства здорового населения. Однако лица, страдающие невротическими изменениями, будут быстро диагностироваться, и им будет предоставляться возможность фармакологической коррекции.

Защита от реальных опасностей

Эффективизация здравоохранения, снижение скученности населения, безопасность, заложенная в устройстве домов (негорючие строительные материалы, самотушение, определение вредных веществ и т. д.), полный запрет любого оружия и другие методы борьбы с повышенным риском травматизации практически полностью удовлетворят потребность в безопасности. Кроме того, низкая вероятность разбоя (ибо большая часть ценностей станет виртуальной) и невозможность физической агрессии через интернет практически сведет к нулю опасность стать жертвой криминальной активности. Тем более – если все потребности самих преступников будут удовлетворяться, их мотивация к преступным действиям значительно снизится.

Преступников не будут изолировать, сгоняя в тюрьмы, где они подвергаются дарвиновской практике выживания и выходят подчас либо совершенно сломленными, либо еще более преступными. Домашний арест в доме нового типа вполне будет достаточен и надежно защитит общество от преступника на необходимый срок, в то время как с ним будет проводиться целая программа виртуального перевоспитания.

В случае вооруженных конфликтов все жители, возможно вместе с их легко собирающимися и разбирающимися домами, будут эвакуироваться в благополучные страны, и в месте конфликта будут оставаться только те, кому приспичило повоевать. При выезде будет строго контролироваться, чтобы у людей не было оружия. Кроме того, в скором времени детекторы лжи будут значительно более мощными, и человек не сможет скрывать своих намерений. Кому пришло в голову поубивать друг друга, будут предоставлены сами себе и, возможно, приведены к порядку с помощью военных роботов, способных отловить вояк и посадить под домашний арест. Более военным не удастся держать население в зоне конфликта основным заложником и предметом шантажа.

Потребность в любви

Интернет недалекого будущего сможет в полной мере удовлетворить большую часть подобных потребностей. Интенсивное общение с применением видео-и голограмм позволит создать иллюзию нормального общения с друзьями, возлюбленными и даже родственниками. Недалек тот час, когда каждый сможет выбрать себе любую внешность и одежду, и именно таким образом представать перед своими друзьями и собеседниками, ибо в виртуальном мире все возможно. Это снизит необходимость в производстве дорогостоящей одежды, косметики и особенно парфюмерии.

Безусловно, это не замещает возможность общения в нормальном смысле, однако процент такого общения будет снижен настолько, насколько это необходимо для зачатия и воспитания детей.

Человек, таким образом, превращается в сгусток идеи, мысли, притом никак не сдерживаемый материальными ограничениями.