Тайна нагой незнакомки

      - Удивлен чем?
      - Чистотой альпийского снега. Я правильно это сформулировал?
      - Понятия не имею. Единственное, что я знаю про альпийский снег, это то, что я бы с удовольствием сейчас провалился в сугроб по шею.
      - А, жара тебя доконала? - Гарри сменил тему. - Тебе уже известны новости про того прокаженного из Чикаго?
      - Ударника Дугана? Нет. А есть что-то интересное?
      - Да ничего особенного. Он оказывается, в розыске по обвинению в убийстве.
      - Здесь? В Нью-Йорке?
      - Ну где же еще, конечно, в Нью-Йорке. А ты думал в Гонолулу?
      - И когда же это произошло?
      - Около четырех лет назад. Он укокошил ювелира на Вест-Сайде. Убийство Харрисона. Может, ты помнишь?
      - Убийство произошло на Двадцатом участке?
      - Верно. На Амстердам-авеню, южнее перекрестка с Бродвеем. Помнишь?
      - Смутно, Гарри.
      - Да и немудрено, это же произошло не на твоей территории, а у нас в городе и так ежегодно фиксируется пять тысяч убийств. Ладно, тогда я тебе вкратце расскажу суть дела.
      - Валяй.
      - Итак, в тот день Харрисон выходил из лавки, чтобы отправиться с выручкой в банк - как он обычно делал каждый день. Дуган поджидал ювелира под дверью на улице, а его подружка...
      - Подружка? - переспросил я. - На такое дело он взял подружку?
      - Ну да, она сидела за рулем в машине, на которой они потом смылись. Машина была на парковке, ярдах в десяти от магазина. В общем, Дуган оприходовал дневную выручку Харрисона и - бегом к машине. Это был старенький "шевроле". А девчонка уже включила зажигание и дверцу ему открыла. И тогда Харрисон - ювелир был пожилой коротышка - вынимает свою пушку и открывает пальбу. Наверное, у бедняги было больше смелости, чем здравого смысла. Словом, он стал стрелять. Из-за каких-то сраных шести тысяч этот старый идиот собственноручно справил себе смертный приговор...
      - Дуган убил его?
      - Не Дуган, а девчонка! Она высунулась из окна, прицелилась и преспокойно всадила старику четыре плюхи 38-го калибра в грудь. Старик так и не понял, кто же его...
      - А Дуган не стрелял?
      - Зачем? Когда его такая снайперша прикрывала? Он сэкономил патроны. Гарри помолчал. - Ну, Пит, я полагаю, ты догадываешься, кто был главным героем этой пьески?
      - Ты, Гарри?
      - А кто ж еще! Когда мы получили оперативку из Чикаго, у меня сразу же возникла та же догадка, как и тогда, когда ты у меня утром спрашивал про Эрнеста Грира. Рожа Дугана показалась мне чертовски знакомой, и я сразу понял, что этого парня я где-то уже видел. Я начал рыться в своей картотеке, ну и, понятное дело, нашел. Причем я не фотографию нашел, а рисунок, который наш художник сделал по показаниям свидетелей убийства Харрисона.
      - Я же говорю, Гарри, у тебя компьютерная память.
      - Нет, правда?
      - А что девица? - спросил я. - Ее-то хоть кто-нибудь запомнил?
      - Нет, черт побери! Никто не разглядел. Все свидетели видели её только мельком и не запомнили лица.
      - И не смогли её описать?
      - Нет, какие-то описания мы получили. Да беда в том, что все они абсолютно разные. Похоже, единственное, на чем сошлись свидетели, это что у Дугана на подхвате была молодая женщина.
      - Да, бывает и такое, сам знаю. Бывает, что у свидетелей даже в таких элементарных вещах нет согласия.
      - Ну, они не виноваты, ведь на неё обратили внимание только после того, как она выдала четыре пули Харрисону. И то все тогда сразу разбежались в разные стороны, да попрятались в окнах. К тому же "шевроле" уже отъехало, двери все были закрыты.
      - Прямо Бонни Паркер номер два (1)...
      - Во-во, и я о том же сразу подумал. Так что смотри, когда будешь назначать незнакомой девице свиданку, держи ухо востро!
      - Постараюсь, Гарри. Что там еще?
      - Ничего. Это все. Иди ищи свой альпийский сугроб.
      - Спасибо. Можешь дважды не советовать.
      - Ну пока!
      Я открыл дверцу телефонной будки, чтобы выпустить сигарный дым наружу, а потом соединился с телефонной станцией, назвал свой личный номер и попросил дать мне наше отделение.
      - Следственная группа Шестого участка, - раздался в трубке усталый хриплый голос Барни Феллса. - Лейтенант Феллс у телефона.
      - Лейтенант Феллс! - строго отозвался я. - Говорит старший детектив Селби.
      - О Боже! Легок на помине!
      - А, вот почему у меня уши горят. Что стряслось?
      - Да ничего особенного, патрульный Селби. Тебе-то уж во всяком случае беспокоиться нечего.
      - Что за дела? - злобно спросил я. - Почему "патрульный"?
      - Потому что на большее ты не способен! И к тому же я вовсе не уверен, что ты им не станешь в ближайшем времени. Только посмотри, как ты со своим долболобом-напарником работаешь, это просто позорище!
      - Наверно, ты прав. - спокойно сказал я. - Он там?
      - Ну, видишь? Что за вопросы ты мне задаешь? Мало того, что вы разделились, так ты теперь ещё и не знаешь, где он находится. О Боже, с кем мне приходится работать...
      - Слушай, я отправил его опросить двух подозреваемых. И думал, что он уже вернулся.
      - А чем, позволь полюбопытствовать, ты занимался?
      - Тем же, Барни. Так он там?
      - Нет. Тут только я и ещё несколько наших детективов.
      - Новости есть?
      - О да! Раз уж ты об этом спросил, полагаю, новости есть.
      - Например?
      - Например, позвонили с Сентр-стрит (1) пару минут назад и сообщили, что они установили голую малышку, которую вы, два великих сыщика, сегодня утром упустили в тумане.
      - Великолепно! И как им это удалось?
      - Возможно, ты помнишь, что попросил их проверить её одежду на предмет торговых ярлыков, меток и прочего. Ты помнишь, а, сыщик?
      - Перестань, Барни. Так что там нашли? Метку прачечной?
      - Нет. И не метку чистки. Но на платье обнаружился ярлык Национальной ассоциации здоровья, и по этому ярлыку её и вычислили.
      - Быстро работают. И кто же она?
      - Эти ребята умеют ковать железо...Ее зовут Нэнси Эллис.
      Я вынул записную книжку.
      - И где она живет?
      - В настоящее время - неизвестно.
      - Как так?
      - Она числится пропавшей без вести, Пит. Сегодня утром её отец сделал запрос о розыске.
      - Ты говорил с ним?
      - Нет. Вся информация у меня от экспертов из горуправления и из отдела по розыску пропавших.
      - Она живет с родителями?
      - Да. Дом 117 по Западной Сентрал-парк-стрит.
      - О, это не совсем трущобный район...
      - Именно. Ее папаша крупный строительный подрядчик. Большая шишка.
      - И давно она пропала, Барни?
      - Со вчерашнего вечера. Она ушла из дома около восьми и с тех пор от неё ни слуху ни духу.
      - Она ходила на свидание с Гриром?
      - Не знаю. В рапорте сказано только, что она ушла в восемь. В графах "Возможное местонахождение" и "Причина отсутствия" стоит "неизвестно".
      - Сколько ей лет?
      - Девятнадцать. Но это только на бумаге. По умственному развитию она много младше.
      - Уж это точно! - воскликнул я. - Спутаться с таким подонком, как Грир - для этого нужно быть полной дурой!
      - Нет, я в прямом смысле. Ребята из отдела розыска пропавших без вести сообщили мне, что по словам её отца она красоточка, но с мозгами у неё плоховато. По умственному развитию она осталась на уровне двенадцатилетней девочки.
      - Хммм. Теперь у меня возникла настоящая проблема.
      - Неужели? А мне так кажется, что тебя их уже целый букет.
      - Я немедленно этим займусь. Но я собирался потянуть за одну ниточку, связанную с Дороти Ходжес.
      - Это жена нашего сочинителя?
      - Да.
      - А что за ниточку ты ухватил?
      - Я разговаривал с семейной парой, у кого Грир арендовал гараж. Уорд и Линда Томпсон. Так вот, по показаниям миссис Томпсон, она видела, как Грир и Дороти Ходжес вышли вместе из "линкольна", принадлежащего миссис Ходжес, и направились в отель "Далтон" - он расположен напротив гаража.
      - Да? И когда же?
      - Вчера вечером. Около шести.
      - А, так значит, ты сейчас летишь туда? В "Далтон"?
      - Да. Поэтому я и хотел поговорить со Стэном. Он проверял Дороти и её мужа, вот я, естественно, и...
      - Самая печальная новость заключается в том, что Стэна здесь нет. Но зато есть я. Может, мне стоит сейчас рвануть в "Далтон" и посмотреть, там ли она? - Он рассмеялся или, вернее, как оно обычно выходит у Барни Феллса, издал очередь отрывистого безрадостного лая. - Вряд ли стоит просить тебя гоняться за всеми женщинами в этом районе. А, как думаешь?
      - Нет, не стоит. Ты мне очень поможешь, Барни. Спасибо.
      - Не за что, не за что. Ну что, ты поймал чикагских прокаженных?
      - Нет, но БКИ установило, что Ударник Дуган числится в розыске за убийство. Ты знал об этом?
      - Да. А тебе предстоит встреча с мамой и папой Нэнси Эллис - ты об этом ещё не забыл?
      - Нет.
      - А то я вижу, ты что-то не торопишься.
      - Тороплюсь!
      - Тебя там что - приковали к этой телефонной будке?
      - Да вроде бы нет.
      - Тогда чего ты телишься? Беги, малыш. Время дорого!
      - Да я, считай, уже на Сентрал-парк, Барни...
      - Э, постой! Я только что вспомнил. Как насчет одежды девицы?
      - А что?
      - Ну, не хочешь взять её платье, показать родителям для опознания?
      - Нет.
      - Нет? А почему?
      - Потому что при виде одежды дочери родители потеряют способность здраво рассуждать, вот почему. Стоит им увидеть её платье и белье, как они вообразят, что произошло самое худшее.
      - Ах, ну бросил парень девке пару палок - не Бог весть какая трагедия в наши-то дни! Ты бы мог привести её шмотки в надлежащий вид, разгладить, что ли...
      - Пару палок - хрен-то! Ты не знаешь родителей, Барни! Первое, о чем они подумают, - это что её уже нет на свете.
      Барни помолчал, натужно сопя в трубку.
      - Ладно, уговорил. В конце концов, это же твоя проблема, Пит.
      - И самое ужасное то, что их догадка может оказаться верной, закончил я печально.
      ГЛАВА 11.
      Дверь квартиры Эллисов на восемнадцатом этаже жилого небоскреба по Западной Сентрал-парк мне открыла горничная в наколке. Она чинно приняла у меня шляпу. Ей было - Это была могучая ширококостная дама лет шестидесяти с плоским треугольным лицом, столь же белым и выцветшим, как и её передник. На голове у неё возвышалась плетеная булка седых жестких волос, похожих на моток стальной проволоки, а близко посаженные насмешливые глаза, похоже, видели в этой жизни все мыслимое и немыслимое, причем чаще, чем им бы полагалось.
      - Так, комиссар? - произнесла она, чуть вздернув правый уголок верхней губы. - В каком состоянии наши дела?
      - Какие?
      - Ну, конечно же, дело о пропаже нашей малышки, - пояснила она. Дочери хозяев. Нэнси. Вы нашли ее?
      - Пока нет. Доложите обо мне мистеру Эллису, пожалуйста.
      Она пожала плечами.
      - Отчего же нет... - и двинулась к двойным дверям в дальнем конце прихожей. - Пусть они хоть немного повеселятся.
      - Что-то подсказывает мне, что вы не со вчерашнего дня придерживаетесь столь высокого мнения о работе нью-йоркских полицейских.
      - Бог свидетель, это верно. Беда в том, что у меня, как вы говорите, комплекс нервного потрясения. В детстве мы часто забирались на крышу нашего дома и швыряли в полицейских полными мусорными ведрами.
      - Ну, дети они и есть дети.
      - Да, но после этого у меня развился этот самый комплекс.
      - Странно, знаете ли. Ну подумаешь, одним ушибом у полицейского больше.
      - Да ничего. В том-то и дело. Я ни разу не смогла попасть. Я ужасная мазила.
      - Да, наверное, это плохо действует на психику пожилого человека. Это совершенно ясно.
      - Такова жизнь. - торжественно изрекла она, распахивая половинку двойных дверей. - Вы точно звонили предварительно?
      - Да.
      - Как, вы сказали, ваша фамилия? Шелли?
      - Селби.
      Она скрылась за дверьми и объявила обо мне таким громовым голосом, что моя фамилия прозвучала точно предостережение, потом развернулась через левое плечо и промаршировала обратно через всю прихожую.
      Помещение, в котором я оказался, было широким и длинным, на полу лежал ковер с толстым ворсом, так что в нем даже каблуки застревали, а вот пробковый розовой потолок был такой низкий, что я бы мог дотянуться до него рукой без особого труда, Комната купалась в приглушенном розоватом свете, которым обыкновенно освещены фешенебельные коктейль-холлы с "интимной обстановкой". Слева от большого окна, выходящего на угол Сентрал-парк и Пятой авеню, сидели мужчина и женщина. Они расположились в противоположных концах длинной софы на фоне фотообоев, изображавших недостроенный небоскреб почти натуральную величину.
      - Входите, Селби, - пророкотал мужчина, вставая и вытягивая руку для приветствия, хотя я все ещё находился в дверях. - Проходите к нам, сэр.
      На вид ему можно было дать лет сорок: низенький, плотненький, с квадратным худым лицом и бледно-серыми глазами навыкате, которые резко контрастировали с загорелой кожей его обветренного лица.
      Женщина была годом младше - пухленькая рыжая, с правильными, четко очерченными чертами лица, придававшими ей сходство с камеей. И хотя это сходство к тому же подчеркивалось высоким шиньоном, её классическая внешность явно не выигрывала от огненно-рыжего шелкового жакета и черных тореадорских трико в обтяжку.
      - Приятно с вами познакомиться, мистер Селби, - заявил мужчина, сдавив мою ладонь точно прессом. - Я Джордж Эллис.
      - Здравствуйте, мистер Эллис, - ответил я и попытался освободить свою ладонь от его стальной хватки, чем вызвал лишь очередную попытку расплющить мои кости.
      - Очень рад вашему визиту, - продолжал мистер Эллис. - Я отец Нэнси.
      - Скажи, Бога ради, что мистеру Селби известно, кем Нэнси приходится мистер Эллис, - проговорила женщина резким скорбным голосом.
      Я взглянул на нее. Она не глядела на нас и обращалась к пожилому эрделю, дремлющему под столиком на полу.
      - Надеюсь, вы пришли с хорошими новостями? - спросил мистер Эллис, все ещё не выпуская моей ладони. Он смотрел прямо в мои глаза, точно намеревался прочитать в них правду вне зависимости от возможной лживости моих слов.
      - Боюсь, нет, мистер Эллис. Мы делаем все, что в наших...
      - Я ведь только мать Нэнси, мистер Эллис, - продолжала миссис Эллис все тем же скорбным голосом, по-прежнему обращаясь к спящему эрделю. Только и всего - её мать. - Она взяла зажженную сигарету с пепельницы. - Я подумала, вам это будет интересно, мистер Эллис. Вы должны знать это....
      Я кивнул.
      - Здравствуйте, миссис Эллис.
      Джордж Эллис в последний раз сдавил мою ладонь до хруста, медленно выпустил её и взглянул на пса под столиком.
      - Чаппи, попроси миссис Эллис больше не молоть вздора, - сказал мистер Эллис почти таким же резким скорбным голосом, точно подражая своей супруге, - И ещё скажи, что я от всего этого чертовски устал, просто охренел.
      - Чаппи, скажи ему, что это очень скверно, - проговорила миссис Эллис, на сей раз обращаясь к сигарете. - И попроси его оставить этот базарный язык. Только то, что он окончил восемь классов, ничуть его не извиняет...
      - А ты спроси лучше, какой прок ей был от колледжа! - с вызовом заметил Эллис, - Ты спроси, спроси! Ты скажи ей, что на меня ишачат больше дипломированных инженеров, чем ей за всю жизнь доводилось встречать.
      - О, ну конечно, он чемпион мира среди тех, кто пролез из грязи в князи! Скажи ему! - подхватила миссис Эллис. - Он самый крупный в мире подрядчик, скажи ему!
      - Черт побери! - рявкнул Эллис. - Селби, нам лучше потолковать где-нибудь в другом месте. Где-нибудь, где не будет слышно этой болтушки!
      - Они будут говорить здесь, скажи им, Чаппи! - продолжала миссис Эллис. - Я ведь только мать Нэнси.
      Эллис волком поглядел на эрделя, но промолчал и, вздохнув, тяжко сел на софу.
      - Можете раздеться, Селби. Надо было вам сразу предложить.
      Я уселся в глубокое кресло около софы и вытащил записную книжку. Пес зашевелился, равнодушно покосился на меня одним глазом и снова уснул.
      - Так, - начал Эллис. - Что вы хотите мне сказать, Селби? Вы хотите сказать, что вы так ничего о ней не вызнали! - Он подался вперед и впился в меня взглядом, вынуждая солгать ему. - Это так, Селби?
      - Да, увы, мне очень жаль, но...
      - Говорите громче, пожалуйста, - подала голос с дальнего конца софы миссис Эллис.
      - Да, разумеется. - ответил я. - Я только хочу сказать, что сейчас самое главное - не волноваться.
      - Легко сказать! - язвительно заметил Эллис.
      - Вы знаете некоего Эрнеста Грира?
      - Грир, - задумчиво повторил Эллис. - Эрнест Грир. Нет, Селби, не знаю. А что?
      - А вы, миссис Эллис?
      - Нет.
      - Кто такой Грир? - спросил Эллис. - И какое он имеет отношение к исчезновению Нэнси?
      - Мы полагаем, что Нэнси встречалась с Гриром.
      - Ну, она-то точно кое с кем встречается! - мрачно подтвердил Эллис. И от этого кое-кого у неё одни слезы!
      - И она никогда не называла вам имени?
      - Она ни разу даже не призналась, что у неё есть парень.
      - А что этот человек... Грир, вы говорите?.. он случаем не красивый молодой человек с высоким лысоватым лбом и темными волосами? - спросила миссис Эллис.
      - Именно, - кивнул я. - Возможно, он вам известен под каким-то другим именем.
      - У него большой автомобиль лавандового цвета? - продолжала миссис Эллис.
      - Да. Лавандовый "линкольн".
      - Значит, я видела его с ним.
      - Когда это было?
      - На прошлой неделе. Во вторник. Она сказала нам, что идет в кино, но когда я через несколько минут спустилась на улицу, я видела, как она села в эту машину. Вам, я думаю, следует кое-что знать о Нэнси. Она... как бы это сказать... она несколько отстала в развитии.
      - Отстала в развитии! - воскликнул Эллис. - Почему бы не называть вещи своими именами?! Нэнси, мистер Селби, форменная дебилка! Вот и все. Дебилка. Ей девятнадцать, она симпатичная девушка, добрейшее существо, и я люблю её больше всего на свете. Но она, Селби, словно ребенок. Она просто девчонка с внешностью взрослой женщины, да только она не женщина...
      - О, прошу тебя, ради всего святого! - вскричала миссис Эллис. Чаппи, пожалуйста, попроси мистера Эллиса...
      - Да заткнись ты! - завопил Эллис. - Если бы не твои родичи с их хреновыми аристократическими кровями, Нэнси не выросла бы такой дурой! Это все ваши идиотские гены, поняла, дура проклятая!
      - Ну, во всяком случае все мои родственники умудрились проучиться больше восьми классов! Скажи ему, Чаппи! - прошептала миссис Эллис, густо покраснев.
      - Заткнись, говорю! Лиз, я тебя в последний раз предупреждаю. Заткнись!
      - Меня зовут Элизабет. Чаппи, напомни ему: Элизабет, а не Лиз.
      - Молчи!
      Старый эрдель забурчал во сне, яростно встряхнулся и вскочил на четыре лапы так неожиданно, что едва не опрокинул низкий столик. Он встряхнулся, грозно заворчал на всякий случай, развернулся колечком и потом с виновато-испуганным видом зевнул и двинулся к хозяйке.
      - Ты! - зарычал мистер Эллис, ткнув в него пальцем. - Ляг!
      Пес припал на пол так стремительно, точно ему врезали по голове поленом. Он лежал, почти не дыша, устремив свои слезящиеся глаза в пустоту.
      - Скажите, миссис Эллис, Нэнси впервые на вашей памяти не ночевала дома? - спросил я.
      - Да. Она обычно не задерживалась позже полуночи.
      - Мы считали, что и полночь для неё слишком позднее время, - встрял мистер Эллис. - Для девушки её типа и все такое....
      - И тем не менее вы позвонили в полицию только сегодня утром. Почему?
      - А мы до того времени и не знали, что её нет дома, - ответил Эллис. Когда она не появилась к завтраку, я пошел к ней в комнату. И когда я увидел, что её постель не тронута, я позвонил в полицию.
      - Нет, неправда! - заметила миссис Эллис. - Прежде чем позвонить в полицию, он позвонил Биллу Крофорду.
      - Кто такой Билл Крофорд?
      - Жених Нэнси, - ответил мистер Эллис.
      - И очень хороший парень, - добавила миссис Эллис. - Лучшего трудно сыскать.
      - И что же он вам сказал?
      - Я не смог его застать, - ответил Эллис. - Я несколько раз пробовал ему дозвониться.
      - Вы решили, что она вчера ходила на свидание с ним?
      - Ни в коем случае! - возразил Эллис. - Если бы она встречалась с Биллом, она была бы сейчас дома. Тут никаких сомнений быть не может.
      - А что вчера вечером, когда Нэнси уходила, - спросил я. - она не показалась вам взволнованной, опечаленной чем-то?
      - Да, она была не в своей тарелке, - ответил Эллис. - Впервые она не улыбнулась мне на прощанье.
      - Если это вас так поразило, почему же вы...
      - Позволил ей уйти? - закончил Эллис. - Черт, а вы полагаете, мне не хотелось её остановить? Я не сделал этого только потому, что её врач запретил нам ей противоречить. Он посоветовал не мешать ей самостоятельно разобраться со своими личными проблемами.
      - Психиатр?
      - Да. Он сказал, что рано или поздно ей придется сталкиваться с жизненными трудностями. Ну, знаете, учиться стоять на ногах, Я, правда, всегда думал, что он большой чудак, мягко говоря. Кретин. И сейчас жалею, что не послал его сразу куда подальше.
      - Билл очень милый парень, - сказала миссис Эллис. - Но мне кажется, он во всем виноват.
      - Виноват в чем, миссис Эллис?
      - В том, что Нэнси связалась с этим типом Гриром! Если бы Билл не....
      - Чушь! - отрезал Эллис. - Бедняга просто приревновал и наломал дров. Так ведь все ошибаются, нет? Если бы ему пришло в голову, что она может подцепить незнакомого мужчину в таком месте, он бы никогда её туда не повел.
      - Начнем с того, что он вообще не должен был водить её туда! возразила миссис Эллис, глядя на собаку.
      - А почему? Он же не позволял ей пить спиртное!
      - Что все-таки случилось? - спросил я.
      - Билл повез Нэнси в Гринвич-Виллидж, - пояснила миссис Эллис. - Это было на прошлой неделе, и в тот самый вечер она очень странно себя повела. Нэнси где-то слышала об этом заведении...
      - "Голосистая Энни", - вставил Эллис. - Вы знаете этот бар, Селби?
      - Бывал там пару раз.
      - ... и упросила Билла отвести её туда, - закончила миссис Эллис. - В баре рядом с ней оказался незнакомый мужчина, который попытался завязать с ней разговор - ну, сами знаете, как ведут себя мужчины в таких заведениях и Биллу почему-то показалось, что Нэнси проявляет к этому мужчине благосклонность. Конечно, Билл поступил глупо. Ведь если вы знаете Нэнси достаточно хорошо, вам бы ни за что не пришла в голову мысль, будто...
      - Ему надо было не сходя с места врезать тому парню, - хмуро заявил мистер Эллис. - Вот в чем его ошибка. Ему надо было вломить этому нахалу как следует.
      - Ну, ещё большей ошибкой с его стороны было то, что он на неё обиделся, - заметила миссис Эллис. - Даже если бы Нэнси была нормальная, ему не следовало... Понимаете, что произошло: он взял и просто ушел, оставив её там одну! Он все так склонен драматизировать. Когда ему в голову пришла такая смехотворная мысль, будто Нэнси оказывает тому мужчине знаки внимания, он был так уязвлен, что просто бросил её там.
      - Но только на несколько минут, Селби, - уточнил Эллис. - Он просто хотел преподать ей урок.
      - И, разумеется, избрал для этого негодный способ! - возмущенно продолжала миссис Эллис. - Уж если кто и получил урок, так это сам Билл. Она взглянула на меня. - Когда он вернулся в бар, Нэнси уже не было.
      - Она ушла с этим мужчиной?
      - Да! Билл уверяет, что отсутствовал не более пяти минут. А когда он пришел, хозяйка бара - эта самая Голосистая Энни - сказала ему, что его девушка ушла с тем мужчиной.
      - И потом он её больше не видел?
      - Не видел. Он говорит, что обегал в поисках её весь Гринвич-Виллидж. А потом прибежал к нам узнать, не вернулась ли она домой. Представляете, как мы разволновались! А вернулась она часа в два. И у неё был такой вид, будто она пережила ужасное потрясение.
      - Она даже разговаривать с нами не стала, - подхватил Эллис. - Мы слышали, как она плачет у себя в комнате, но она заперлась, нас не впускала и ничего не объяснила.
      - Скажите, а этот незнакомец в баре... - начал я. - Им мог быть Эрнест Грир?
      - Нет! - твердо заявила миссис Эллис. - Билл описал его: высокий, худой мужчина с голубыми глазами и волнистыми светлыми волосами. На вид лет тридцать пять. Это явно не тот мужчина, которого я видела в том лавандовом автомобиле с Нэнси.
      - А когда вы разговаривали с врачом Нэнси?
      - Сразу же на следующее утро.
      - Эх, надо было послать его куда подальше! - в сердцах пробормотал Эллис.
      - У вас нет её последней фотографии? - спросил я. Которую я бы мог забрать?
      - А чем вам не годится та, что я передал в отдел по розыску пропавших без вести? - недовольно спросил Эллис, вытаскивая из карман бумажник.
      - Ее отдали на размножение. Если у вас есть ещё одна, мы сэкономим время.
      Он передал мне цветную фотографию в прозрачном конверте.
      - Эта сделана год назад, но девочка с тех пор почти не изменилась.
      У улыбающейся девушки, что смотрела на меня с фотографии, были темно-золотистые волосы, янтарно-карие глаза, а чертами лица - как у камеи - она походила на мать.
      - Цвет глаз и волос переданы здесь точно? - спросил я.
      - Да, - ответила миссис Эллис. - Очень точно.
      Я убрал фотографию в карман.
      - Вы сказали, мистер Эллис, что сегодня утром пытались дозвониться до Билла Крофорда?
      - Верно. Я звонил ему раз шесть.
      = Где он работает?
      - В компании "Обер Тул энд Дай" в Ньюарке. Сегодня у него выходной, но я и туда звонил.
      Я занес карандаш над пустым листком записной книжки.
      - Какой у него адрес?
      - Шестьсот... э-э... шестьсот...
      - Шестьсот семнадцать, Западная Тридцать третья, - быстро продиктовала миссис Эллис. - Он снимает там меблированную комнату.
      - У него есть машина?
      - Нет, - ответил Эллис. - Но у него есть приятель, который время от времени дает ему свою.
      - Вы не знаете имя этого приятеля? - спросил я, думая о той машине, которая сегодня утром укатила в туман с нагой пассажиркой.
      - Нет. А что?
      - Так просто. У вас нет фотографии Билла?
      - Билл очень болезненно относится к своей внешности, - сказала миссис Эллис. - Нэнси много раз просила его подарить ей фотографию, но он неизменно ей отказывал.
      - Может быть, вы сможете мне его описать?
      - Темно-каштановые волосы, карие глаза, - начала миссис Эллис. - и довольно-таки запоминающееся лицо...
      - Скажи попросту, - перебил её муж. - У парня лошадиное лицо. Ну и что? Какая разница, что у мужика за внешность, если у него совесть на месте?
      - Рост - около пяти футов десяти дюймов, - закончила миссис Эллис.
      - Почти шесть, - поправил её Эллис. - И здоровый. Крепкий. Наверное, ни разу в жизни не хворал.
      Я пробежал глазами свои записи и встал.
      - И последний вопрос. У Нэнси есть близкие подруги? Кто-то, с кем у неё доверительные отношения, к кому она могла бы обратиться за помощью?
      - Нет, - вздохнула миссис Эллис. - Ее не любят.
      - Не любят! - язвительно передразнил Эллис. - Да они ей завидуют, вот и все!
      Из соседней комнаты донесся приглушенный бой часов. Три.
      - Большое вам спасибо, - сказал я, выходя из двойных дверей. - Мы сделаем все, что в наших силах.
      - Мы на вас рассчитываем, дружище! - бросил мне вслед Эллис.
      Престарелая горничная с непроницаемым лицом поджидала меня за дверями - она обмахивала мозаичный мраморный столик пуховой щеткой для пыли. Она отдала мне шляпу и проводила до двери, хмурясь, точно не одобряла моего разговора в гостиной с хозяевами.
      Я потянулся к дверной ручке, но она меня опередила.
      - Спасибо, - сказал я.
      - Мне за это платят, - отозвалась она.
      - А как насчет подслушивания под дверью. За это тоже платят?
      - Только полицейским за это платят. Я это делаю задаром.
      - У вас есть какие-то мысли насчет Нэнси?
      - Мысли-то есть, а то как же. Хотите узнать?
      - А почему бы и нет.
      - Я думаю, она снюхалась с мужиком, а теперь боится нос показать.
      - С каким-то конкретным?
      - Ну да. С Гриром, о котором вы спрашивали. А с кем же еще?
      - Это только ваша догадка?
      - Ну, у таких тихонь навроде её тоже ведь кое-где зудит. Если уж у ейного дружка не хватило ума её оприходовать, то... - Она пожала плечами. Такой аппетитной девочке не надо никого долго упрашивать, Селби. Уж ежели у ней промеж ног шибко раззудится, она быстренько найдет парня, кто ей там почешет!
      - Так, ладно, с зудом промеж ног разобрались. Какие-нибудь ещё мысли у вас есть?
      - А кому они нужны-то? Окромя этого, что ещё есть-то в нашей жизни, а, Селби? Только зуд и есть, невыносимый ужасный зуд промеж ляжек, вот все друг на дружку и кидаются, чтобы зуд этот унять.
      - Вы так считаете?
      - Да вы и сами знаете. А уж ежели взять девицу девятнадцати лет, то у ней-то зудит пуще всего. Так что вам только и надо найти мужика, который бы ей помог этот зуд малость притушить.
      - Мне радостно сознавать, что все так просто. - сказал я, направляясь к лифтам. - Еще раз спасибо.
      - На здоровье. И берегитесь падающих с крыши мусорных баков.
      - Я буду осторожен, - пообещал я.
      - Смотрите уж! Вряд ли, конечно, кому захочется запулить в вас, но вдруг я ошибаюсь...
      ГЛАВА 12.
      Крошечная квартирка Билла Крофорда на третьем этаже дома на Западной Тридцать третьей улице имела спартанский вид: аккуратная, чистенькая и лишенная всяческих ненужных безделушек - точно монашеская келья.
      Домосмотритель - морщинистый старый гном, которому не мешало бы постричься и сходить в баню - стоял в дверях, поигрывая исполинской связкой ключей на проволочном кольце, сделанном из согнутых одежных плечиков.
      - Не нравится мне это, ох как не нравится, - говорил он, нервно переминаясь с ноги на ногу и внимательно следя за тем, как я обшариваю комнату. - Неужели мистер Крофорд так нас подвел?