Истинная правда, или Учебник для психолога по жизни

      Все вылетели из аудитории разрабатывать конкретный план и зарабатывать большие деньги.

 
* * *
 
      ...Сколько группа заработала, я говорить не буду, в этой истории и без этого достаточно смешного.

      Разработка Плана
      Конечно, инструктор был умницей: предложив зарабатывать деньги на пустом месте и голыми руками, он сделал все, чтобы работа каждого шла в условиях, приближенных к идиотским.
      Все правильно. Пришли люди сильные? Сильные. Трудности заказывали? Ну... Ну и получайте.
      По крайней мере, каков должен быть План, не знал никто.
      Труднее всего разработка плана заработка шла у умных: для них было как-то совершенно очевидно, что без команды, каждому отдельно, заработать деньги гораздо проще — просто занимаясь тем, что каждый из них умел профессионально.
      Дима был классный мануальщик, но кому вправлять позвонки всей командой?
      У Люды было место в парке, своя торговая точка на людном месте, соответственно, возможность заработать деньги каждому без труда — но ведь тогда не будет трудностей! Не будет работы команды! И команда отказалась.
      Никогда не грустящий Саша предложил найти самый высокий мост и на спор, под тысячу долларов, с этого моста прыгнуть в реку в белых домашних тапочках. Дураков из "новых русских", готовых за такое деньги выложить, найти можно за час десяток, но... Но команда решила, что что-то здесь не то, наверное, мало общекомандной работы, и предложение отклонила.
      Плюс для всех было как-то очевидно, что работа должна быть не пустой, нести какое-то важное человеческое содержание. Попев песни и посовещавшись, команда в результате пошла на Арбат оказывать срочную (платную) человеческую помощь.

      Заработки на месте
      Было, конечно, весело. Для начала, для раскачки души члены команды пускали несколько часов подряд вокруг себя красивые мыльные пузыри и кричали людям, что они их любят.
      Люди на это реагировали разнообразно, лучше всего реагировали пьяные.
      Потом пытались продавать воздушные шарики, заряженные любовью, — однако люди покупали шарики другие, совершенно обычные, но наполненные гелием: потому что те могли летать.
      Торговля презервативами не пошла... А когда на них написали добрые и веселые пожелания и предложили тянуть, как лотерею "Что подарит мне жизнь?", народ отказался брать их даже бесплатно: "Нагадаешь на свою голову!"
      Но команда духом не падала. Все помнили, что результат их бизнеса зависит от сплоченности и духа команды, поэтому команда каждые полчаса дружно обнималась, пела песню "Голубой вагон" или хохотала по три минуты без перерыва.
      Тут люди за них радовались, но денег не давали все равно.
      Тогда предприимчивый Рома быстро организовал веселую игру в "Пивную кружку": кто с расстояния пяти метров сумеет забросить полтинник в кружку, получает лежащую в кружке крупную купюру. Психологическая привлекательность игры была, конечно, в другом: кто кого обдурит. То есть организаторы игры знают, что даже просто попасть в кружку — шанс минимальный, а самое главное то, что при попадании в пивную кружку монета из нее вылетает. Народ, в общем-то, подозревает, что его дурят, но надеется обдурить организаторов, и в этом "обдурить" для него самый смак и состоит. Когда заняться совершенно нечем, этот взаимный и достаточно безобидный дурёж — все-таки развлечение, и поэтому народ иногда подходил. Звенели отскакивающие от брусчатки монетки, члены команды с аплодисментами и любовью собирали с людей мятые купюры.
      А над всем этим висел мятый плакат "Марафон любви".
      Почему игру прекратили, сказать трудно. То ли не воодушевили мизерные выигрыши, то ли все-таки смутило соображение-вопрос, как сочетается соревнование "кто кого обдурит" с проповедью любви и добра, то ли побоялись местной мафии, поскольку игра шла как-то совсем по ее профилю...
      Нужно было искать что-то другое, и команда решила организовать психологическое консультирование. Воодушевившись, все снова стали весело петь и пускать мыльные пузыри для привлечения внимания, а к остановившимся в обалдении подходили и спрашивали, не нужно ли ему решить свои личные проблемы. С некоторыми даже завязывались беседы, но денег народ все равно упорно не давал.
      Блин...
      Но члены команды помнили, что идет Экзамен, и не сдавались. Они собирались снова вместе, вспоминали, что результат зависит от подсознательных намерений каждого, и со своими намерениями разбирались. Они настраивали себя, что они пришли сюда вовсе не развлекаться, а зарабатывать деньги, общими усилиями намерения их становились самыми чистыми, поднимались до уровня вселенской любви, но... но уже ничего, кроме "Пивной кружки", в голову не приходило.
      ...Все решилось само собой: часы сообщили, что пора домой.
 

      Обсуждение
 
– Гунька, ты чем занят?
– Я? Незнайке помогаю.
– А ты что делаешь, Незнайка?
– Я? А я ничего.
– Здорово. Один ничего не делает, а другой ему помогает!
Н.Носов. "Приключения Незнайки и его друзей"
 
      На дележке, осмысляя происшедший путь и отсутствие заработанных денег, члены группы через одного говорили об особенностях русского характера, который мешал им просить платы за свой труд, и с гордостью сообщали, что во многом они это уже преодолели. Можно было предполагать, что по мере полного уничтожения этого комплекса они станут очень богатыми людьми.
      В обстановке теплого приятия и восторженных аплодисментов от многих звучала самокритика, что во время заработка денег они развлекали народ не всегда с полной самоотдачей.
      Отсутствие заработанных денег не смущало никого, а предметом гордости была констатация, что все время творческого рабочего поиска все они почти безвылазно пребывали в состоянии высокой любви к человечеству в целом.
      Не заработали ничего, но зато с какой любовью!
      Царило общее воодушевление. Богатство впечатлений было великое, каждый увидел в себе кладезь глупости, соответственно нашел над чем в себе работать дальше.
      Правда, у некоторых были печальные глаза, и мне показалось, что эти некоторые потихоньку начали думать.
      Кто-то спросил, почему такие печальные глаза у меня, я ответил, что у меня никак не получается освободиться от некоторых комплексов. Я имел в виду стеснение спрашивать деньги за свой труд: я понял, что не смогу, а главное, не хочу и не буду просить деньги за услугу, за которую не стал бы платить сам.
      За пустоту.
      Неправильно ставить вопрос: противно или нет мне брать деньги, и нет здесь предмета избавления от комплексов. За что брать деньги? Что мы за них даем людям?
      Тут ведь — возможны варианты...
      Вариант раз: если мне удалось кого-то немного обмануть и так вытянуть из него деньги — я нормальный коммерсант, то есть просто как все. То есть немного сволочь.
      Я бываю таким тоже, но не хочется.
      Вариант два: если я какого-то праздно отдыхающего развлек, обрадовал улыбкой, спел песню "Поворот" и ему дал на сейчас хорошее настроение — я возьму у него деньги, если он мне их даст. Но если он мне их не даст, он прав, и требовать деньги с него глупо и противно. Ведь там, за обещанным поворотом, другие веселые люди могут ему показать другую рожу, и так, что радость его лопнет. Я продал ему мыльный пузырь — за что просить деньги?
      При чем тут комплексы? Ты будешь просто последней сволочью, если научишь себя брать с людей деньги за продажу своих мыльных пузырей!
      Другое дело (вариант три), если я научил кого-то держать в душе радость, жить с радостью всегда, несмотря ни на что!
      Точнее, смотря с радостью — на все!
      Если я умею учить такому, я могу назначить за это цену, и те, кто ценит это, будут мне платить. За такое я деньги дам, и за такое я деньги возьму — без всяких комплексов. Деньги — это универсальное средство человеческой благодарности, а за хорошее дело принято благодарить. Какие тут комплексы?!
      Но вот проблема: тебе неудобно подойти к случайному человеку на улице и предложить ему психологическую консультацию — верно, что неудобно, и хорошо, что неудобно. Тебе неудобно подойти даже просто так, без денег, верно? Это значит только одно: у тебя нет уверенности, что твоя консультация есть то, в чем он по-настоящему нуждается. Но когда ты поймешь, что какому-то человеку действительно нужно услышать то, что ты можешь ему сказать, что ты должен ему сказать, потому что это изменит его жизнь, потому что это просто спасет его и других, — ты подойдешь и скажешь все, что необходимо. А если тебе понадобятся деньги — ты легко сформулируешь и это.
      А что касается любви... Похоже, что работать с любовью — это немного другое, чем с любовью пускать мыльные пузыри: твоя любовь к людям в первую очередь выражается в том, что ты для них делаешь. Чем ты их кормишь?
      Любовь - это не переживание любви.
      Это - содержание твоей заботы
 

 
* * *
 
      Наблюдая этот восторженный сумасшедший дом и довольного инструктора, который отмечал прекрасную работу каждой команды, я почувствовал, как я благодарен ему за этот театр абсурда. Инструктор выполнил свои обязательства: он дал нам опыт и столько пищи для размышлений, что жевать и переваривать надо будет не одну неделю.

 
* * *
 
      Да, на самом деле одна команда свои денежные обязательства выполнила. Их работа? Они мыли машины на набережной, а потом два часа приходили в себя и чистили одежду. Они вспомнили, что такое грязный и тяжелый рабский труд, но не могли сформулировать, какое великое личностное развитие было ими получено. Формально они оказались победителями, но у всех осталось ощущение, что тренинг был про что-то другое.
      Про что же был тренинг?
      ...Прощаясь, инструктора кидали под самый потолок и от всей души аплодировали. Он показал всем, как надо зарабатывать деньги.

 
* * *
 
      Ну, а в итоге — что дают такие тренинги? На них ходить — стоит? Мой ответ: безусловно, стоит.
      Бурчать я могу сколько угодно, но тренер работал действительно добросовестно и профессионально, и каждый из нас мог взять (и люди брали!) с этого тренинга колоссально много — хотя и каждый свое.
      С такого богатого поля не соберет урожай только бестолковый. Не будьте бестолковыми!
      Что взял я? Как минимум, эти дни дали мне много глубоких и сложных мыслей, мне это действительно дорого, и в этом отношении — тренинг окупил себя полностью. А что касается Арбата, то это не худшее место в Москве, там было много интересных и красивых людей, и мы вместе, всей командой, создавали им радость жизни.
      А на самом деле и радовались сами.
      Поэтому, искреннее —
 
Спасибо!
 
 

Клуб "Синтон" и его обитатели, или по сю сторону Добра и Зла

Откуда есмь клуб идет...

      "Синтон" на фоне Канарских островов
      Говорят, что Канары — восхитительны, красота там дерзкая и бьющая в глаза, но я предпочитаю отдыхать в своей средней полосе, у себя в Мещере. Могу предположить, что красоты в моей Мещере ничуть не меньше, но я ее как-то явно, специально — не вижу. Не вижу, потому что здесь мне все родное, здесь мне все — естественно.
      Синтон-программа — естественна. Многие прошедшие Клуб говорят: "Странно. Я не помню Синтон-программы и не могу сказать, хорошо ли то, что было на занятиях, или плохо — все это просто вписалось в меня, как часть моей жизни".
      Я не думаю, что это странно. Когда я первый раз посмотрел "Зеркало" Тарковского, я не понял ничего и долго ругался. Про что это? Зачем это? А потом прошло немного времени, и я понял, что картины оттуда (все перед глазами...) просто впечатались в меня и стали частью меня, частью моей жизни. Это было со мной, это факты моей биографии, поэтому как к этому относиться? Моя жизнь не обязана мне что-то давать: это просто мое, то, что было во мне и со мной.
      Так и "Синтон": человек прошел его и не заметил — "Синтон" впитался в него. Человек вобрал его в себя, как воздух, он растворил его в себе, как питание. "Синтон" остается в человеке, как его культура, а культура, как известно, это то, что остается в человеке, когда все обучение забывается.
      Не ищите Канары. К душе - "Синтон" ближе
      Можно про то же сказать немного по-другому: Синтон-программа — это прыжок в личное будущее. Это то, что человек узнает и к чему он придет сам через 10 лет.
      Если, конечно, будет развиваться, а не киснуть и деградировать.
      Соответственно, тем, кто существенно опережает основную массу своих друзей, она нужна в меньшей степени. Сильный и яркий человек в Синтон-программе не узнает ничего для себя принципиально нового, скорее, он только укрепится в том, что он живет — правильно. Он прибавит своих сил.
      Мало ли это? Многим — не мало.
      Как минимум, к достоинствам программы я отношу то, что это программа наша, отечественная. "Отечественная" — значит не то, что все "наше" по определению лучше любой американской штучки: нет, я таким патриотизмом не болею. Но эта программа выросла в нашей почве, пропитана воздухом нашей культуры, она знает нас и подходит нам так же, как американцам подходят их, совершенно американские тренинги.

      Синтон, это — о чем?
 
Ты звучишь, как "симптом", странное название,
И претензий к тебе много у меня,
Но "Синтон", мой "Синтон", ты мое призвание,
Без приколов твоих не прожить и дня.
Песнь о славном "Синтоне"
 
      Когда Карл Роджерс, в молодости весьма шизоидный невротик, начинал работу свою, нормальная, то есть традиционная (тогда) психология его с удовольствием не замечала. Через пятьдесят упрямых лет его странные выдумки стали авторитетным "течением" и одной из основ современной гуманистической психологии. Синтон-программа пока — тоже упрямый подросток, со всеми трудностями подросткового периода, и ей можно только пожелать благополучного взросления и заслуженного завоевания места под солнцем. А поскольку в свет этот подросток начал выходить, черты его физиономии можно, пожалуй, уже и описать.
      Подросток бодр, немного задирист и не очень уважает старших: вместо того, чтобы тихо слушаться, учит жизни сам. Члены его семьи занимаются в основном врачеванием, лечат души, его же более привлекает воспитание и здоровый образ жизни как главный способ не болеть. Многие его сестры религиозны, он вместо церкви строит клуб. Наверное, со временем из него может получиться весьма строгий папа, пока же его спасает юмор и инстинктивная тяга к свободе.
      Если эту зарисовку облечь в слова серьезных книг, то прозвучит следующее:
 
Синтон-программа — это целостная программа душевного развития и нравственного воспитания, это новая форма образовательной и воспитательной среды.
 
      Ее задачи?
      Если хотите, это школа, которая готовит к жизни — в отличие от той, в которой учились вы. Школа готовит будущих работников для разных отраслей народного хозяйства — но не учит понимать себя, другого, не учит дружить, любить, не учит тому, как жизнь налаживать и как жизнь праздновать. Наша традиционная школа учит чему угодно, кроме жизни, и житейскую состоятельность наши дети приобретают не благодаря школе, а, скорее, несмотря на нее.
      Если школьный отличник совершает самоубийство — какой урок он не усвоил?
      Ладно, уроки физкультуры направлены на развитие координации, гибкости и силы тела. Но на каком уроке у наших детей развивают координацию душевных движений, душевную гибкость и душевную силу?
      Синтон-программа работает с душой так же, как заботящийся о своем здоровье работает со своим телом. Это — совершенно точная аналогия. Тот, кто утром делает зарядку, знает, что тело надо подзаряжать и поддерживать в форме. Тот, кто днем идет в поликлинику, хочет полечить свое тело. Тот, кто вечером бежит играть в хоккей, любит двигать своим телом. Тот, кто ночью засыпает, дает своему телу отдых.
      А тот, кто идет в "Синтон", знает, что надо подзаряжать и поддерживать в форме свою душу: в "Синтоне" удобно заботиться о ней, развивать ее, просто наслаждаться игрой и богатством душевных движений.
      Традиционная фраза тех, кто прошел Синтон-программу и отошел от Клуба: "Жалко, что мой душевный уровень немного снижается... Клуб давал энергию и не позволял душе лениться".
 

      Синтон-программа среди себе подобных
      Когда меня просят отнести Синтон-программу к какому-нибудь из современных психологических течений, я оказываюсь в затруднении. Я могу ошибаться, но, по моему пониманию, Синтон-программа не сводится ни к бихевиористским тренингам общения, ни к роджеровской гуманистической психологии, ни к фрейдовскому психоанализу, ни к гештальт-терапии, ни...
      Да что перечислять, это все равно все другое.
      Хорошо это или плохо, но, скорее всего, это вполне самостоятельное течение в психологии — со своими достоинствами и своими особенностями. Ограничениями и недостатками.
      Которые совершенно не мешают мне ее любить.
      Что за особенности?
      Во-первых, она никого не лечит. Или мало кого — хотя душевного здоровья прибавляет многим, и прибавляет здорово. Возможно ли это? Конечно. Лечат в поликлиниках и больничных палатах, а на беговой тропинке в лесу, например, — не лечат, а прибавляют здоровья. Так и Синтон-программа: не являясь никоим образом психотерапевтическим курсом, она изначально ориентирована на душевно здоровых людей и, давая душе дозированные нагрузки, пропитывая ее светом и разумом, помогает человеку стать сильнее, свободнее и жить радостно.
      Не знаю, насколько "Синтон" похож на бег с препятствиями, но то, что он не поликлиника, — это точно.
      Во-вторых, Синтон-программа, как программа именно групповой работы, не работает индивидуально и поэтому, бывает, мимо души некоторых — промахивается.
      Хотя в умном варианте к ней есть дополнение: факультативные занятия для тех, кто заинтересован в работе более углубленной и поэтому индивидуальной.
      В-третьих, невелик ее диапазон: она рассчитана на вас и ваших друзей, то есть на людей кое-как умных или по крайней мере мало-мальски образованных. А вот на умственно усталых, душевно отсталых и социально опущенных она идет плохо.
      При том, что запросы на работу с ними идут постоянно. Общество у нас такое благополучное, что в школах классов коррекции и инспекторов по делам несовершеннолетних с каждым годом все больше: больше становится, а еще больше — требуется.
      Я мог бы сказать, что Синтон-программа делает человеков — но, конечно, не всех и не всяких. Синтон-программа воспитывает не методиками, а средой, и тут ей трудно тягаться со средой даже семьи, тем более — средой жизни. Человека уродовали двадцать лет семья, школа, трудовой коллектив, по очереди и вместе пропитывали глупостью и злостью, воспитывали слабым и безответственным, а я теперь за год пытаюсь сделать из него другого — мудрого, сильного и счастливого. Естественно, это утопия.
      Шанс Синтон-программы только в том, что в сравнении с окружающей человека обыденностью среда "Синтона" привлекательнее и плотнее, насыщеннее, но минус программы в том, что она все равно коротка.
      Год. Ну, два года занятий.
      Я не верю в чудеса мгновенного просветления. Вы, конечно, можете ждать своего Окончательно Просветленного Учителя, который, наставив палец вам в лоб, расскажет вам о Кундалини, а потом влупит ее вам в самую чакру так, что вы тоже окончательно завершите свой духовный рост. Ждите.
      Может быть, вы верите в волшебство Психологической Практики и согласны принять, что какая-нибудь чудесная психологическая группа может изменить вашу жизнь за несколько самых чудесных занятий: вот четверг и пятница вечер, суббота и воскресенье занятия полный день, и вы — новый человек!
      Я — не верю.
      То есть встречался я с этим очень даже часто: ударный психологический тренинг, и человек — преображается. Человек летает, жизнь прекрасна и улыбается ему, он ощущает себя волшебником — и жизнь дает ему подтверждения этому! — но это длится две недели.
      Ладно, месяц.
      А потом человек — сдувается.
      Нет, совсем прежним он уже не станет. Сухой остаток, как закваска возможности Жизни Другой, в душе останется, и в душе брожение будет еще долго, но — но Воплощенных единицы. Остальные — только увидели, только приблизились, только попробовали. И — вернулись в жизнь, во многом прежнюю.
      А кто-то со взлета откачнется вниз, и тогда он упадет в депрессию еще более сильную: "Ну, если и это не помогло, на что же теперь рассчитывать!"
      Не на "что", а на "кого" — только на самого себя, но именно "себя-то" ему и не хватает.
 

      Синтон-программу любят, но не все
      Прошли те времена, когда психологов искали днем с огнем и радовались любому более-менее живому слову. Сейчас психологов стало много, а заинтересованных в них, похоже, что даже меньше.
      Проблем столько, что не до душевных проблем, не до развлечений...
      Поэтому среди психологов теперь конкуренция, и Синтон-программа, появившись на психологическом горизонте, среди коллег вызвала очень разные отношения. Часть психологов "Синтон" знают и любят, по крайней мере регулярно присылают к нам своих клиентов (а мы — к ним), другая часть на "Синтон" сердится и говорит, чтобы туда никто не ходил. Они рассказывают, что:
 
что это какая-то секта (или религия);
что никакой научной психологии там нет, все это развлекаловка, несерьезно и поверхностно;
что это очень опасные методики, потому что лезут в душу глубоко, используют сильные воздействия и работают просто рискованно (кстати, сравни с предыдущим);
что ведущие "Синтона" — манипуляторы, диктаторы и вообще самоутверждаются;
 
      и много еще чего.
      Среди аналогов это более всего напоминает мне восприятие испуганным обывателем чужой ему культуры: мол, там все страшные, говорят по-тарабарски, живут не по-людски и едят своих детей, нехристи... Такое восприятие, наверное, неизбежно, потому что "Синтон" рядом с традиционной психологией — действительно немного другая культура.
      Какая? На этот вопрос ответить легче всего, посмотрев на тех, кто Клуб составляет, — на синтоновцев.

Лицо Клуба, или Синтоновцы без прикрас

      То, что синтоновцы отличаются от нормальных людей, знают и нормальные люди, и синтоновцы. Это не просто отбор, хотя ясно, что с самого начала в Клуб приходит не каждый. Личность синтоновца — это то, что делает Клуб. Что человек находит в себе, приходя в Клуб. Что человек приобретает и воспитывает в себе, живя в Клубе.
      Что же это? Что же отличает синтоновцев от нормальных людей с улицы или хотя бы от приходящих в Клуб новичков?
      Вот я пишу — и побаиваюсь, взвешиваю каждое слово, потому что в случае "неточностей" синтоновцы меня сразу "поправят". За ними — не задержится. И более всего боюсь их приукрасить: на это они отреагируют сразу и достаточно жестко.
      Тем не менее — попробую.

      Синтоновская закалка
      Психологи, работающие со мной в "Синтоне", к синтоновцам уже привыкли и, более того, предпочитают работать именно с ними. То есть пусть вначале пройдут Синтон-программу, а потом приходят к ним. В этом случае у них есть уверенность, что это будут люди не случайные, бодрые, работать желающие и способные.
      Потому что с человеком с улицы сразу работать нельзя. Человек с улицы должен вначале оглядеться. Прежде чем открыться, он должен убедиться, что это ему ничем страшным не грозит. Вылезти в центр для него — подвиг.
      Или, напротив, его проблема в том и состоит, что он лезет в центр всегда, даже когда это не нужно — ни ему, ни другим.
      С синтоновцами можно работать без раскачки и предисловий, они не будут оглядываться по сторонам и сами полезут в центр — работать.
      С другой стороны, психологи вне "Синтона" синтоновцев любят не очень и, по-моему, часто побаиваются. Я даже знаю, что на некоторые тренинги синтоновцев (тех, кто об этом имел неосторожность объявить) уже просто не берут, потому что те тренинги рассчитаны на нормальных людей, а синтоновцы их взламывают и взрывают.
      Правильно. Потому что неотъемлемым элементом любого нормального психологического тренинга является вешание лапши на уши, показ фокусов, обработка трюками и кормление необычным.
      В Психологе все и всегда ищут — Волшебника. И он не имеет права публику разочаровывать.
      Решить чьи-то личностные проблемы — это (всегда или почти всегда) значит дать человеку новую систему Веры, а при очень ограниченном времени это сделать можно, только задурив мозги или крепко дав ему по голове.
      Ну, конечно, не только это — но это тоже. И обязательно.
      Так вот: человеку с улицы вешать лапшу на уши несложно, он одновременно и запуган, и доверчив. Запуган — и не выступает, доверчив — и не требует доказательств.
      Он требует веры, а не доказательств.
      Несколько трюков, и он ваш. Потом можно нести ему что угодно: хоть мудрость, хоть любую ахинею, достаточно представить это Подлинным Высоким Откровением, и даже не важно от кого: от Петра и Павла, или от Науки, или от Себя в состоянии клинической смерти, которую ты с какими-то видениями пережил. Все равно съест все, особенно если это все преподносится ярко и внушительно.
      А синтоновцев дурить трудно. Во-первых, они к этому не привыкли (точнее, привыкли к другому), и "обработку" инстинктивно воспринимают в штыки: зачем представление и охмуреж, когда можно сразу по делу — работать? Кроме того, обычные трюки на них уже не проходят, впечатлением их уже не ошарашишь — они в "Синтоне" видели и не такое. Синтоновцы раскованы и критичны, и слабого ведущего готовы съесть сами.
      Хотя, по-моему, это просто недостаток их культуры. Не нравится, уйди, а другим не мешай. Плюс чему-то научиться можно на каждом тренинге, и это мудрее, чем...
      Так или иначе, есть факт — синтоновцы не переносят постных физиономий и менторских поучений: "А сейчас запишите абсолютную истину, открытую только посвященным..."
      Пастыри обычно вещают агнцам — ягнятам, синтоновцы же мне более напоминают бодрых волчат. Работать с ними трудно, но благодарно — не соскучишься...
      Меж собой синтоновцы зубасты, но не агрессивны, минимум тепла и внимания дают обычно любому и к закулисной возне не склонны. Но халява в "Синтоне" не проходит, авторитет и настоящее уважение здесь будет иметь только тот, кто этого заслужит.
      А сыграв на жалости, от синтоновцев не получишь ничего, кроме жалости...
 

      Синтоновская открытость
      Отличительная черта синтоновской атмосферы — это открытость. Ты можешь здесь спросить любого о чем угодно (что ему в тебе нравится и чего он в тебе боится, даже — что он скрывает), и вы действительно можете быть уверены, что вам не просто ответят искренне, а еще позаботятся, чтобы ответ был полнее и глубже.
      Вообще-то в "Синтоне" это рядовое упражнение, через которое проходят все и не раз.
      Если для нормального человека "открыться до конца" — чуть ли не подвиг, то для синтоновцев "открываться не до конца" — безобразие и нарушение общественного порядка. Естественно, конец у каждого свой, и без тихого вранья хотя бы самому себе обходится мало кто, но, похоже, большинству синтоновцев врать действительно становится мало нужно и просто неинтересно.
      Действительно, а иначе зачем тогда в "Синтон" ходить?
      Любимое развлечение синтоновцев — "черный стул" и "исповедная свечка". Черный стул — это процедура, когда желающему его хорошие друзья и подруги рассказывают всё, что им в нем не нравится, и речь обычно идет не про внешность, а про его жизнь, поведение и душу. Дело, кстати, это не простое, потому что в "Синтон" приходят, как правило, люди очень хорошие, и запас обоснованных гадостей про них могут накопить люди только очень внимательные или близкие друзья.
      В самом добром смысле.
      Для новичков оказывается особенно любопытным то, что по-настоящему серьезную "чернуху" выдают обычно те же, кто в ситуации "золотого стула" способны от души, подробно и богато человеком восхищаться — наши клубные "Солнышки". Что отличает их? То, что людей они хорошо видят и не боятся открыто свои впечатления говорить. Они говорят сильно, потому что верят, что этот человек — сильный. Они не боятся говорить больные вещи, потому что любят того, кому говорят, и верят, что тот верит тоже в самое доброе к нему отношение.
      Как правило, это и оказывается самым главным: чем теплее и сплоченнее группа, чем больше в ней доверия, тем сильнее и глубже проходит "черный стул".
      "Исповедная свечка" — процедура во многом обратная, когда вышедший берет в руки свечку, а в душу — обязательство отвечать на любые вопросы абсолютно искренне.
      Зачем полутьма и свечка? Чтобы вопросы звучали как бы из ниоткуда, а отвечающий отвечал как бы самому себе...
      Отвечать надо только правду, ничего, кроме правды, но, что хуже и труднее всего, — всю правду. Тот, кто "не тянет", со стула с позором сгоняется. А, можете догадаться, вопросы бывают очень непростые...
      Когда ты последний раз плакал? От чего? Если бы у тебя была волшебная палочка, что более всего ты хотел бы изменить в мире? В себе? Какие свои поступки ты не можешь себе простить? Ты хотел бы, чтобы в тебя влюбилась — из присутствующих кто?
      Так вот, в "Синтоне" посидеть в центре внимания на "черном стуле" или на "исповедной свечке" считается чем-то вроде награды, поскольку желающих всегда больше, чем на это времени. Впрочем, последнее время эти игры все чаще устраиваются не в Клубе, а на квартирах и считаются уже не серьезной работой, а так — милым развлечением. А от Клуба народ ждет вещей покруче.
      Правда, ходит и другой взгляд на синтоновскую "открытость": синтоновцы так открыты именно потому, что великолепно закрыты. Болячки у большинства остались, и задеть их можно, но они так научились их прятать и обходить, что вроде бы как их и — нет.
      Как к этому относиться? Да как и ко всему остальному — думать нужно...

      Синтоновская раскованность
      Клуб и алкоголь — две вещи несовместные, но, когда заходит разговор о синтоновской раскованности, трезвые синтоновцы сравнивают членов Клуба с людьми выпившими. Правда, в данном случае это похвала, и звучит она так: "Нормальные люди хотят быть раскованными, но без выпивки у них этого не получается. А синтоновцам выпивка не требуется, и они раскованы, но не пьяны".