Просто женаты

Во рту у нее вдруг пересохло. Взгляд Адриана медленно блуждал по ее телу. Она пыталась устоять против его чар, закрыв глаза, но это не помогло: она по-прежнему чувствовала, что Адриан смотрит на нее, пробуждая непривычные ощущения.

— Вы с нетерпением ждете. Затем сбрасываете туфли. Ли широко открыла глаза, а Адриан снял с ее ног туфельки и бросил их на пол возле кушетки.

— Вы отпиваете глоток вина.

Неизвестно откуда он достал бокал вина, протянул его Ли и дождался, пока она сделает глоток. Вино избавило ее от сухости во рту, но вызвало головокружение.

— Вы дали волю своему воображению, зная, что вскоре руки и губы возлюбленного будут блуждать по вашему телу, касаясь тех мест, к которым до сих пор не притрагивался ни один мужчина.

Беспокойство в душе Ли усилилось. Адриан не прикасался к ней, только говорил о ласках, а ее сопротивление рушилось, как карточный домик. Промелькнувшее желание броситься прочь было быстро подавлено более мощным и первобытным стремлением остаться.

Она вдруг поняла, что жаждет его прикосновений, и Адриан откликнулся на ее призыв немедленно, словно прочел ее мысли.

— Вы запрокидываете голову, — продолжал он, скользя ладонью по ее шее, поглаживая щеку большим пальцем. Ли не протестовала — напротив, она слегка повернула голову, чтобы продлить ласку. — Вы слышите шаги за дверью и закрываете глаза. Ваше сердце лихорадочно колотится, мысли путаются. Вы думаете о том, что через несколько секунд он будет рядом…

«Да, — мысленно подтвердила Ли, — да, да!»

— Вы облизываете губы. — Она ощутила, как большой палец Адриана прошелся по ее нижней губе, оставив на ней привкус гвоздичного масла.

Затем палец заскользил в обратном направлении, проникая чуть глубже в рот. Язык Ли шевельнулся сам собой, слизывая ароматную жидкость…

— Вам жарко, — Адриан перешел на страстный, срывающийся шепот, бьющий по туго натянутым нервам Ли, — вы словно в огне. Вы с нетерпением ждете его. Ваше прекрасное тело пылает… как огромный факел. Ожидание изводит вас… — Он провел смазанными маслом кончиками пальцев по ее лбу, прошелся по щеке и скользнул с подбородка на шею, к ключицам. Чуть помедлив, он дотронулся до груди Ли — сначала до одной, затем до другой. Его прикосновения казались Ли подобием раскаленного клейма, огонь внутри стремительно разгорался.

В этот миг она точно знала, чего хочет. Мысли о завтрашнем дне и о том, чем придется платить за сегодняшний, отступили на второй план. Ли жаждала продолжения немедленно и мечтала о том, чтобы происходящее никогда не кончалось.

Не задумываясь, она выгнула спину, потянувшись навстречу Адриану, словно к святому причастию.

— Наконец-то! — пробормотал мучительно прекрасный бог, нависающий над ней во тьме. — Я не ошибся насчет наряда. Он создан для вас, сотворен для того, чтобы ласкать ваши роскошные бедра, ноги и грудь. — Он говорил медленно, с расстановкой, касаясь каждого места, • которое называл. — Остался последний вопрос: кто снимет с вас рубашку — я или вы?

Глава 12

Ошибиться насчет намерений или страсти в темных глазах Адриана было невозможно. Эту минуту Ли представляла себе не меньше сотни раз и изобретала бесчисленные хитроумные способы выпутаться из щекотливого положения, не утратив достоинства и самоуважения. Но она оказалась не готова к бунту собственного тела, а также к тому, что невинность вдруг покажется ей тяжким бременем, от которого давно пора избавиться.

Она уставилась на мужа глазами, сияющими от вожделения, и произнесла:

— Думаю, уж если надо снять рубашку, то это должны сделать вы. Мое тело отказывается повиноваться мне.

Судя по всему, Адриан ждал совсем другого ответа.

— Вы уверены, Ли? — тихо спросил он, проводя ладонью по ее плечу и руке и раздувая в ней огонь желания. — Вы и вправду хотите этого?

В этот момент, изнывая от страстных и умелых ласк, Ли была уверена лишь в том, что жаждет его.

— Да, очень. — Только бы он перестал задавать вопросы и смотреть на нее, как на неразрешимую загадку! В конце концов, Ли не сомневалась в том, чего хочет сам Адриан. Почему бы ему просто не овладеть ею? — Я хочу знать, что будет дальше, — объяснила она, отгоняя мысли о завтрашнем дне и обо всем, что случилось за пределами студии. — Хочу знать, что происходит, когда нерасторопный муж наконец решает осчастливить жену своим присутствием.

Прекрасные губыАдриана медленно растянулись в понимающей улыбке. Все следы сомнений на его лице исчезли, пальцы нырнули под тонкую бретельку рубашки и спустили ее с плеча.

— Нерасторопный? Отнюдь! Скорее, предусмотрительный. Видите ли, .он медлил, для того, чтобы усилить ваше предвкушение. — Кончик пальца беспечно проскользил по шее Ли и обвел грудь. — Второго столь же опытного любовника не найти. Он ждал, когда аппетитный плод дозреет и упадет прямо к нему в руки.

— И он был прав. — Дыхание Ли стало прерывистым. Она не сводила глаз с гибких, ловких пальцев, расстегивающих последние пуговицы рубашки. — Он доволен тем, что увидел, открыв дверь?

— Он испытал невыразимое удовольствие! — Голос Адриана стал грубоватым, контрастируя с легкостью прикосновений пальцев, расправлявшихся с последней пуговицей. Грудь Ли быстро поднималась и опускалась, одеяние на ней разошлось, открывая пылкому взору изумительное видение. — По правде говоря, он лишился дара речи, не сделал даже попытки облечь свои чувства в слова, и потому дал волю рукам, губам и телу, чтобы убедить супругу в своей безграничной и безоговорочной преданности.

Договорив, он присел рядом с Ли на кушетку, придвинулсяея вплотную и завладел ее губами. Ли казалось, что он касается сразу всего ее тела. Она буквально тонула в волне тепла и неведомой прежде силы его ласк и чувствовала, как в нем пульсирует желание. Несмотря на неопытность, она сознавала, что влечение Адриана не уступает по силе ее собственному. А еще она понимала, что обратного пути нет.

Адриан провел ладонью по ее телу, пожирая его взглядом.

— Господи, как ты прекрасна! — пробормотал он. — Я думал, что сумею выдержать эту пытку, но ошибся. Не могу дождаться, когда увижу тебя всю…

Трепещущими пальцами он спустил с ее груди прозрачное белое кружево, послушно заскользившее по бедрам и ногам Ли. Ее раздирало инстинктивное стремление прикрыться и ошеломляющее новое желание предстать перед Адрианом во всей красе. Она вдруг действительно почувствовала себя красавицей. Всесильной и обожаемой.

Адриан нетерпеливо отшвырнул в сторону рубашку, и Ли осталась в одних нелепых белых чулках до середины бедер. Но теперь они уже не казались ей нелепыми. Горящие глаза Адриана убедили ее в том, что он наслаждается зрелищем. И по каким-то необъяснимым причинам это польстило Ли.

Подперев голову ладонью, он продолжал рассматривать ее — уже гораздо спокойнее и медленнее, приглушив на время нетерпение, словно у него в запасе была вся жизнь, чтобы насладиться каждым дюймом ее тела и решить, как лучше завладеть им.

Только когда Ли уже казалось, что она умрет, не выдержав мучительного ожидания, Адриан свободной рукой подхватил ее отяжелевшую грудь и принялся водить большим пальцем по соску, превращая его в твердую бусинку. Внутри Ли волнами расходилось наслаждение.

Он повторил ту же сладостную пытку с другой грудью, а затем его ладонь заскользила ниже, по пологому холму живота и округлым бедрам.

Не выдержав, он со стоном приподнялся и начал нетерпеливо расстегивать свою белую рубашку.

— Я хочу чувствовать тебя всю, — объяснил он глухим хрипловатым голосом, в котором сквозило предвкушение, — хочу прикасаться к тебе всем телом…

При этой мысли сердце Ли забилось еще быстрее и на миг остановилось, когда Адриан стащил рубашку и бросил ее на пол. Впервые Ли увидела его полуобнаженным и от неожиданности затаила дыхание. Одетый Адриан был совершенством, но Адриан с обнаженным торсом казался молодым богом. Его плечи и руки были гладкими и мускулистыми, смуглая кожа обтягивала упругие мышцы. Заходящее солнце щедро обливало его лучами.

Ли изнывала от желания прикоснуться к его груди, провести вдоль полоски темных волос, уходящей под пояс панталон.

— Смелее! — ободрил он, приближаясь.

— Но как вы догадались? — удивленно ахнула Ли. Адриан негромко рассмеялся:

— Я умею читать мысли. Прикоснись ко мне, Ли — я же знаю, как тебе этого хочется! — Взяв ее за запястья, он приложил ее ладони к собственной груди. — Коснись меня так, как я ласкал тебя.

Закрыв глаза. Ли последовала его совету. На ощупь тело Адриана оказалось горячим и твердым, а само ощущение — совершенно непривычным. Даже поверхность его кожи отличалась от ее собственной, была не шероховатой, но и не совсем гладкой. Она была твердой, упругой и восхитительно мужской.

Ли приблизила пальцы к темной полоске волос в середине груди. Не открывая глаз, она провела по ней ладонями и обнаружила, что эти волоски упруги, коротки и пружинисты.

Она чувствовала биение его сердца, отмечала ритм, в котором с каждым вдохом поднималась его грудь. Невольно она принялась подстраиваться к его убаюкивающему, ровному дыханию.

Постепенно осмелев, она принялась водить ладонями вверх и вниз по груди Адриана, спускаясь каждый раз все ниже. Наконец она задела пальцами пояс панталон, услышала резкий вдох Адриана и почувствовала, как напряглись мышцы под ее ладонями.

Эти мышцы были изумительны. Как чудесны мужчины, думала она, охваченная непривычными приятными ощущениями.

Когда Ли наконец открыла глаза, то нетерпение на лице Адриана заставило ее задуматься: сколько же продолжались ее неспешные ласки? Казалось, больше он не в силах ждать ни секунды.

Ли попыталась убрать руки, но Адриан прижал их к себе и переплел пальцы с пальцами Ли, а затем, заставив ее поднять руки над головой, всем весом тела придавил ее к кушетке.

— А теперь решай, — прошептал он, едва дотрагиваясь до ее губ, — где мне запечатлеть первый поцелуй? Здесь? — Он на миг прильнул к ее губам. — Или здесь? — Губы проскользили по шее и остановились чуть выше груди. — Или…

Он медлил, а нетерпение Ли стремительно нарастало. Горячее дыхание обжигало ее кожу, от него соски вновь затвердели.

Заметив это, Адриан негромко рассмеялся:

— Или же где-нибудь еще?

— Можно, я выберу сама? — с трудом выговорила Ли.

— Разумеется.

— Тогда назови эти места.

— Им уже давным-давно даны названия, — объяснил Адриан со свойственным ему суховатым юмором. — Но я буду рад показать их тебе, если захочешь.

— Я не против. — И Ли выгнула шею, почувствовав прикосновение языка Адриана к нежной впадинке за ухом. — Да, это мне нравится!

— И мне тоже, — откликнулся он, не поднимая головы. — А вот это? — Он слегка прихватил зубами кожу между шеей и плечом, и вся грудь Ли покрылась мурашками наслаждения. — И так неплохо, — пробормотал он, не нуждаясь в ответе. — И вот так…

Он с силой впился в ее губы, лаская их губами, языком и зубами, пока Ли не задвигалась под ним. Адриан застонал, когда Ли обвела его язык своим, и сделал судорожный вдох, едва она попробовала просунуть язык поглубже, подражая его ритмичным ударам. Адриан поднял голову, лишь когда обоим уже не хватило воздуха.

Отпустив руки Ли, он принялся поглаживать ее ногу ниже колена, поднимаясь все выше, дразня кончиками пальцев чувствительную кожу внутренней поверхности бедра. Укромное местечко между ног Ли быстро наливалось жаром и влагой. Она пошевелила ногами, выгнула спину, но ничто не могло приглушить острой жажды, сосредоточенной в глубине ее лона.

Наклонив голову, Адриан обхватил губами ее сосок. Тело Ли пронзил блаженный трепет, но этого показалось ей слишком мало. Она и сама не знала, чего хочет, но понимала, что ей не терпится узнать, каким будет продолжение.

Она ахнула, почувствовав, что он просунул ладонь между ее ног, и попыталась удержать ее.

Чуть помедлив, Адриан вернул руку на прежнее место, истекающее соком.

На этот раз его прикосновение было решительным и уверенным. Ли чувствовала, как мужские пальцы раздвигают нежные складки, открывают их, обнаруживая новые точки жгучего наслаждения, каждый раз все более ошеломляющего. Эти ощущения радовали и пугали ее, доставляли одновременно удовольствие и боль.

Теперь Ли знала, чего хочет, — именно этого. Незачем думать о репутации или завтрашнем дне. Ей никто не нужен, кроме ее мужа, Адриана!

Он погрузил один палец поглубже, и Ли вздрогнула от незнакомого ощущения.

Адриан облизнул ее сосок, слегка сжал его зубами и что-то пробормотал хриплым голосом.

Сразу два пальца причинили ей легкую боль и вызвали ощущение наполненности. Желание с новой силой охватило ее, заставляя забыть о боли, отнимая всю энергию, повелевая утолить нестерпимую жажду, гнездящуюся глубоко внутри.

Застонав, Ли закрыла глаза и придвинулась ближе к Руке Адриана, инстинктивно чувствуя, что только от него в этот миг зависит ее наслаждение.

— Вот так, — одобрительно прошептал он, приникая губами к ее шее и переворачивая ее на бок. Он прижался грудью к ее спине, обхватил рукой ее за талию и погрузил ладонь в горячую пещеру между ног. — Прижмись ко мне сильнее. Ты же знаешь, как… ты поняла, чего хочешь…

— Нет! — в отчаянии простонала Ли, ничего не понимая. — Не знаю!

— Знаешь, — возразил он, описывая внутри нее круги большим пальцем. — Твое тело знает. Впусти в себя мою руку. Почувствуй удовольствие, вот и все.

Продолжая говорить, он прижался к ней низом живота. Ли казалось, что она со всех сторон окружена его сильным телом. Твердое мужское достоинство ткнулось ей между ног, словно требуя впустить. Сквозь ткань панталон Ли ощущала пульсирующий жар желания, и ее нетерпение усилилось.

Время замерло. Мир вокруг застыл. Острое наслаждение охватило ее. Экстаз. Ли вскрикнула и заплакала, слезы бесшумно покатились по щекам. Это были слезы удивления, облегчения и безудержной радости.

Адриан почувствовал их вкус, когда перевернул Ли на спину и поцеловал ее в губы. Никакой другой женщине и в голову не пришло бы плакать в самый памятный момент жизни, подумалось ему.

Это была одна из его последних связных мыслей за последний час.

Он опасался, что долго не выдержит. Его страсть была так велика, что он боялся взорваться прежде, чем успеет доставить ей наслаждение и сиять чертовы панталоны. Но в этот миг он был готов рискнуть даже ценой собственного разочарования и унижения.

Ему не хотелось, чтобы первый взрыв страсти запомнился Ли только острой болью и пятнами крови. Она должна испытать трепет восторга прежде, чем подвергнется мужскому натиску.

Этот натиск обещал быть яростным и стремительным. Адриан предчувствовал это, широко раздвигая ноги Ли своими ногами и направляя трепещущее копье в горячую влажную пещеру.

Прежнее игривое настроение их обоих улетучилось без следа.

Ли смотрела на него без улыбки, затуманенными страстью глазами.

Адриан с трудом сглотнул, понимая, чти наверняка причинит ей боль, и сознавая, что остановить его сейчас способна лишь сама Ли.

— В первый раз это не так приятно… — предупредил он.

— Да, — отозвалась Ли.

Он вошел в нее одним мощным резким движением и почувствовал, как поддалась преграда где-то внутри. Но Ли не издала ни звука.

Вместо этого она вцепилась в его плечи. Закрыв глаза, Адриан заставил себя несколько секунд пролежать неподвижно, пока Ли привыкала к вторжению.

Медленно отстранившись, он велел. себе продолжать так же неторопливо, пока это будет возможно. Ему пришлось стиснуть зубы. Долго он так не вытерпит. Ли доставляла ему ошеломляющее наслаждение. Еще никогда он не оказывался в более горячем, тугом и влажном лоне.

При втором ударе Ли согнула колени. Адриану показалось, что он возносится на небеса.

Он думал, что умирает, но это не тревожило его.

Ему удалось сдерживать обещание на протяжении трех или четырех ударов. А потом он начал погружаться все глубже, заставляя ее еще шире раздвигать ноги, и наконец застонал от удовольствия и боли.

Задохнувшись, Адриан обхватил ее бедра и поднял их еще выше. С безумно колотящимся сердцем он отстранился, оглядел их сплетенные тела и поразился эротичности этого зрелища, но еще более — небывалому ощущению целостности и завершенности. Казалось, они остались вдвоем в центре вселенной, а их соитие было предначертано судьбой, на стороне которой оказались неведомые, но мощные силы.

Господи, он, должно быть, бредит. Так и есть, если он начал смешивать философию с плотской любовью. Очевидно, он и сам не сознавал, как сильно его влечет к Ли. Никогда еще он не чувствовал себя таким пылким… и живым.

Если бы не это бредовое состояние, он ни за что не сделал бы того, на что отважился в следующий миг, трго, чего всеми способами избегал, предаваясь любви. Он взглянул в глаза Ли, и неприкрытая страсть в них сразила его наповал. Казалось, он заглянул ей прямо в душу, но еще тревожнее было то, что Ли наверняка видела его насквозь.

Это потрясение заставило Адриана забыть о запрете, который он никогда прежде не нарушал.

Уже переполненный, готовый перелиться через край и испытать блаженное удовлетворение, он в последнюю секунду сумел отстраниться и излиться вне ее тела.

Наконец-то! Он выдержал пытку.

Рассудок возвращался к нему постепенно, замедлялось дыхание, прояснялись мысли. Пылающий в жилах огонь угасал. Первой разумной мыслью Адриана стала мысль о победе.

Он выиграл! Соблазнил собственную жену, положил конец нелепым разговорам о разводе и доказал…

Нахмурившись, Адриан убрал прилипший к щеке длинный каштановый локон. Он доказал только то, что хотел доказать. Притом доказал блестяще, с гордостью признавал он. Ли сонно улыбалась, Адриан же был готов так лежать, не двигаясь, пожалуй, в течение нескольких недель, а может, и месяцев. Столько же времени понадобилось бы ему, чтобы осуществить самые смелые фантазии.

Боже милостивый, в нем вновь просыпалось желание! Почти сразу! И оно никак не вписывалось в тщательно продуманный план.

Адриан старался Не замечать легких прикосновений ладоней Ли к его спине и ускоряющегося биения собственного сердца. Но тщетно. Он чувствовал, что вновь начинает твердеть, заметил удивление и удовольствие в глазах Ли и понял, что игра только начинается.

Еще никогда победа не казалась ему столь мимолетной.

А он-то надеялся, что победа поможет ему избавиться от вожделения, которое терзало его с тех пор, как она появилась в этом доме! Он намеревался достойно завершить брачную церемонию, чтобы навсегда привязать Ли к себе, воздвигнуть преграду на пути любых других женщин, и вновь зажить по-прежнему. Но вместо этого он стал жертвой ее чар в ту минуту, когда она вышла из-за ширмы и заставила его застыть столбом.

Вот в чем все дело, уверял себя Адриан, обнимая Ли наперекор внутреннему голосу, который настоятельно советовал ему бежать прочь.

Он просто не мог расстаться с ней — по крайней мере пока. До тех пор, пока не убедится, что Ли способна нарушить любые, даже самые продуманные планы.

В желудке у Ли урчало от голода. И неудивительно, подумала она, прикрывая заспанные глаза, которые резал яркий утренний свет, заливавший скомканные простыни. Вчера вечером она пропустила ужин, а сегодня проспала завтрак.

Потянувшись, Ли поморщилась от боли в самых неожиданных местах. Но эта боль была приятна.

«Значит, вот что такое утро после брачной ночи…» — мысленно усмехнулась она, чувствуя себя проголодавшейся, измученной, одинокой. Однако она ни о чем не жалела — кроме, пожалуй, утреннего одиночества. Но что сделано, то сделано, жизнерадостно напомнила она себе, понимая, что прошлого не вернешь.

Минувшая ночь преподнесла ей немало чудесных сюрпризов, превосходящих блеклые романтические мечты. Эта ночь затмила все, о чем мечтала и что предвкушала Ли. Она могла бы приписать собственное изумление неопытности, но судя по всему, Адриан был не меньше ее ошеломлен внезапно вспыхнувшей страстью.

— Вот уж не думала, что это бывает именно так, — прошептала Ли ему после того, как он отнес ее в спальню, чтобы вновь предаться с ней любви.

Отдышавшись, Адриан крепко обнял ее, положил ее голову к себе на грудь и коснулся волос губами.

— Так никогда и не бывает.

«Никогда не бывает…» Так сказал мужчина, имеющий более чем внушительный опыт. И все-таки это случилось прошлой ночью с ними обоими. Ли была не так глупа, чтобы вообразить себя влюбленной в Адриана, и не так наивна, чтобы ожидать, что после ночи, проведенной в одной постели, он влюбится в нее.

По закону они считаются мужем и женой, прошлой ночью они испытали наслаждение, которое способны разделить лишь зрелые, искушенные люди. Ее муж хотел сохранить воспоминания о брачной ночи, и он добился своего.

Вздохнув, Ли поднесла к глазам левую руку и вгляделась в массивное кольцо с печаткой на третьем пальце, вспоминая о том, как впервые увидела его. Та давняя ночь навсегда преобразила ее жизнь, а только что минувшая сделала то же самое.

— Все началось с этого кольца, — пробормотала Ли, обводя пальцем золотой гравированный герб и чувствуя себя вдруг замужней дамой.

Пора подумать о том, как быть дальше. Со дня на день приедет Кристиана. По крайней мере хоть приезд сестры остается в силе. Ли не утратила решимости удачно выдать Крисси замуж. А что потом? Как повлияет эта ночь на их сделку? Что станет с бывшими заговорщиками, ныне любовниками, теперь, когда признание брака недействительным невозможно, а сам неожиданный брак оказался чересчур реальным?

К сожалению, найти достойные ответы на эти вопросы Ли не удалось. По-видимому, на них не ответил даже Отщепенец лорд Рейвен, с усмешкой подумала она, — иначе сегодня утром она не проснулась бы одна в постели. Пресыщенный сластолюбец, никогда не теряющий рассудка и никому не отдающий сердце, способный уйти от любой женщины, ни разу не оглянувшись, на этот раз отнюдь — не удалился с достоинством. Он сбежал.

Но было уже слишком поздно. К худу или к добру, теперь они были соединены вечными узами и вместе должны были найти выход.

Разумеется, Ли понимала, чем выгоден для нее такой оборот дела. Подобного преимущества Адриан не имел. Ему никогда не приходилось считаться с обстоятельствами, приспосабливаться или извлекать всю пользу из затруднительного положения.

До сих пор, но не сейчас.

Ему повезло — рядом оказалась она. Ли, способная помочь. Надо заставить его понять, что, несмотря на всю его убежденность, иметь любящую, добрую жену не самая страшная участь, какая только может постичь мужчину.

Глава 13

Перейдя из собственной спальни в спальню хозяина дома. Ли точно попала из дня в ночь. Запыленная мебель красного дерева придавала комнате мрачный и внушительный вид, в отделке преобладали цвета Рейвенов — темно-синий и старое золото. Плотно задернутые шторы не пропускали ни единого лучика света. Дождавшись, когда глаза привыкнут к темноте. Ли на цыпочках прошлась по комнате, с лукавой улыбкой представляя себе, как Адриан проснется и обнаружит ее в своей постели.

— Какого черта ты здесь делаешь? Грозный голос заставил Ли застыть на месте. Такого приема она не ожидала, и ей понадобилось собраться с силами, чтобы не броситься наутек.

— Я хотела сделать тебе сюрприз, — объяснила она.

— Ты уже добилась своего, — откликнулся Адриан, не открывая глаз и не поднимая головы с подушки. — А теперь будь добра уйти.

Ли не понравился его тон, а тем более то, что ее встретили, как незваного гостя — особенно в это утро.

— Почему? — возразила она.

Адриан открыл глаза и приподнял голову.

— Что значит — почему? Я приказываю вам уйти, а вы не двигаетесь с места, да еще задаете вопросы!

— Да. И незачем так возмущаться. Я здесь не служанка.

— Это уж точно. Слугам платят за то, чтобы они вели себя прилично.

— Что неприличного в том, если жене вдруг захотелось разделить ложе с мужем? — возразила Ли. — Особенно после того, как прошлой .ночью он делил с ней ее собственную постель?

— Прошлая ночь кончилась. А это ложе я ни с кем не собираюсь делить. — Адриан зевнул с таким видом, словно разговор давно наскучил ему. — Ни сегодня, ни впредь.

Ошеломленная его неприязнью, Ли с трудом поборола настойчивое желание повернуться, хлопнуть дверью и послать Адриана ко всем чертям.

— Но почему? — допытывалась она.

— Над ним висит проклятие, вот почему. — Адриан улегся на бок и подтянул одеяло повыше. — Так вы уберетесь отсюда или нет?

— Нет! — Ли скрестила руки на груди. — Какое проклятие?

Пробурчав что-то себе под нос, Адриан рывком откинул одеяло. На миг Ли сжалась, уверенная, что он собрался выставить ее силой, но он просто взбил подушки повыше и сел.

Он был совершенно раздет, заспанные глаза слезились, на щеках и подбородке проступила черная щетина, темные волосы растрепанны, на щеке осталась красная полоса — отпечаток складки на наволочке. Он выглядел ужасно. И вместе с тем неотразимо. К ужасу Ли, ее желание забраться к нему в постель лишь усилилось.

— Вы хотите узнать, что это за проклятие? Ладно, я расскажу… поскольку в противном случае вы вряд ли оставите меня в покое. В сущности, вам следует узнать правду. Может быть, тогда вы, образумитесь и перестанете досаждать мне. Вот это, — он обвел постель драматическим жестом руки, — восьмое чудо света, известное также под названием «брачное ложе Рейвенов». Мой отец фанатично гордился этой постелью. Он спал на ней с тех пор, как женился на моей матери, и до самой смерти. Всю жизнь мне твердили, что едва я женюсь, это ложе станет моим, а до тех пор я не имею права спать на нем. — В голосе Адриана засквозили циничные нотки. — Но как обычно, я поступил по-своему. Я спал здесь на следующую ночь после смерти отца и с тех пор провел в этой комнате бесчисленное множество ночей.

— В память об отце? — неуверенно спросила Ли.

Рейвен рассмеялся:

— Нет, чтобы отомстить ему! — Ироничная улыбка подчеркнула горечь, проступившую в мелких морщинках вокруг глаз и рта. — Легенда гласит, — продолжал он, — что когда хозяин дома впервые ложится с женой в эту постель, он зачинает сына. Знаю, это звучит бессмысленно, но предсказание сбывалось на протяжении жизни шести поколений — так какой смысл спорить?

— Я бы не стала называть эту легенду проклятием, — заметила Ли, пораженная цинизмом Адриана. — По правде говоря, многие сочли бы ее благословением.

— Но только не я! — Это восклицание прозвучало, как удар хлыста. — Хотя я уже понял, что вы склонны впадать в заблуждение. В конце концов, большинство аристократов посвящают всю жизнь тому, чтобы обзавестись наследником мужского пола. А я поклялся, что не оставлю такового!

— Но зачем вам это понадобилось?

— Из чувства справедливости. Если я умру, не оставив сыновей, титул Рейвенов и их состояние перейдут к моему дальнему родственнику — Уилберу Милосердному. Достаточно сказать, что добропорядочный, набожный старина Уилбер олицетворяет все качества, которые презирал мой отец.

— Значит, таковы ваши представления о справедливости?

Адриан пожал плечами:

— В общем виде — да. Это отличный способ отомстить.

— Почему же вы так ненавидите своего отца? — Ли подступала ближе, пока пристальный взгляд Рейвена не заставил ее остановиться в нескольких шагах от постели.

— А почему вы решили, что я его ненавижу? — возразил Адриан, глядя на нее в упор. — Разве я не взял за образец его образ жизни? Я приумножаю свое состояние, добиваюсь власти и влияния и делаю все, что захочу, не задумываясь о тех, кто меня окружает. — Он хищно улыбнулся. — И вы, мадам, живое доказательство моей преданности этой фамильной традиции.

Но Ли постаралась пропустить шпильку мимо ушей.

— Если вы надеялись задеть меня, вы просчитались. Мне слишком хорошо известно, что значит слепая, безумная ненависть к собственному отцу — человеку, которого следовало бы любить и дарить доверием. Но мне известно то, какую цену вы платите за эту ненависть и как она способна неминуемо погубить вашу жизнь. Уверена, чем бы ваш отец ни заслужил такую месть…

— Ошибаетесь. К своему отцу я не испытываю никаких чувств, кроме жгучего желания избавить его от потомков. Как видите, он выиграл только половину битвы. Он получил сына, о котором всегда мечтал. А я стал еще одним из отщепенцев лордов Рейвенов — последним из них.

— Значит, вы не шутите? — произнесла Ли тоном спокойного недоверия. — А я думала, ваши возмутительные пристрастия — не что иное, как нежелание брать на себя ответственность, но теперь понимаю, что дело не в этом. Так вот какова настоящая причина, по которой вы столько лет избегали брака!

Адриан мрачно кивнул:

— Теперь вы понимаете, почему ваш маленький утренний сюрприз оказался неудачным и почему я никогда не позволю вам лечь в эту проклятую постель?

— Но… — Ли нахмурилась: у нее вдруг промелькнула пугающая мысль. — Зачем же вы вообще предавались любви со мной?

— Не прикидывайтесь простодушной.

— Нет, это вы не прикидывайтесь! — Равнодушие Адриана привело ее в ярость. — Пусть я выросла в глуши, но мне известно: ваше ложе не единственное место в мире, где можно зачать наследника!

— По-видимому, вы все-таки чересчур неопытны, — заметил Адриан, скривив губы. — Я сумел позаботиться о том, чтобы мое семя не попало в вас. По-латыни это называется «coitus interruptus». Если вы ничего не заметили, то я готов принять это за комплимент, поскольку в совершенстве овладел подобным приемом.

Ли покраснела от стыда и досады: «В совершенстве овладел подобным приемом!» Как просто он причислил ее к остальным самкам, которых бросал, едва получив удовольствие!

Ли знала, что Адриан решил соблазнить ее, притом по самым эгоистичным причинам, но глупо верила, что прошедшая ночь что-то изменила, что страсть преобразила и самого Адриана. В глубине ее души теплилась надежда на то, что теперь между ними все пойдет по-другому.